В плену желаний

Глава 20

При первом же удобном случае Дэн Тренерри зашел в заднюю дверь с вывеской «Темно-красная роскошь». Плотник уже закончил превращение задней части помещения в склад и построил три обширных гардеробных для переодевания. Их складные дверцы были открыты, и Дэн бросил взгляд на свое отражение в зеркалах, пригладил пятерней кудри и только потом вошел в основное помещение. У входной двери трудилась команда маляров, и вся комната была наполнена запахом свежей жемчужно-серой краски, которую они использовали.

Обескураженный тем, что Кэрол вопреки его ожиданиям не наблюдала за их работой, Дэн собрался было уходить, но у задней двери столкнулся с ней. При ближайшем рассмотрении она оказалась даже красивее, чем на фотографиях, и он еще раз порадовался своему решению поговорить с ней. Она, видимо, была сильно удивлена, и Дэн, улыбаясь, представился ей:

– Доброе утро, миссис Хаган. Я Дэн Тренерри, и, поскольку мы будем работать рядом, я просто хотел зайти к вам и поздороваться.

Он был красивым молодым человеком и так сильно напоминал своего отца, что Кэрол узнала бы его и без представлений. Разным у них был только цвет волос, а свои карие глаза он, очевидно, унаследовал от матери.

– Доброе утро, – оживленно отозвалась она, устремившись к нему навстречу. – Извините, но у меня сегодня столько народу, что некогда даже остановиться и поболтать.

– Ну, тогда в другой раз. – Дэн глянул по сторонам и, не обнаружив поблизости своего отца, решился дать Кэрол небольшой совет. – Моему отцу, может быть, и неизвестно многое насчет того, как произвести впечатление на женщину, но у него доброе сердце. Не ставьте на нем крест.

– Дэн, послушайте, я не думаю…

Дэн покачал головой, призывая ее оставаться спокойной, и быстро нырнул в кафе Кейси. Фургончик Тренерри был припаркован в проулке уже несколько дней, и, не желая подвергаться риску встретиться с Мэттом, Кэрол до последнего использовала фасадную дверь, пока маляры не загородили ее своими стремянками. Она оценила преданность Дэна отцу, но подумала, что молодой человек заблуждается, если полагает, будто проблема Мэтта состоит в неумении общаться. К тому же этот совет опоздал. Она не только поставила крест на Мэтте Тренерри, но и не желала тратить ни минуты на размышления о нем.

Она поспешила пройти в основное помещение, стараясь не натолкнуться на маляров, и залюбовалась их работой. Жемчужно-серый цвет излучал сияние, которое осталось даже после того, как краска высохла, и Кэрол пришла в восхищение от вида стен:

– Цвет абсолютно безупречен.

– Мы рады, что вам нравится, мадам, – ответил мастер. – В прошлом месяце нам пришлось трижды перекрашивать помещение, прежде чем владельца удовлетворил результат.

Кэрол посмотрела под ноги, чтобы не наступить на заляпанный краской брезент:

– Могу понять, отчего это получается, ведь не каждый может, глядя на образец краски, представить себе, как будет выглядеть выкрашенное помещение.

– Это почти как первое свидание, верно? – хихикнул маляр. – Сначала кто-то выглядит ужасно хорошо, но в конце вечера ты понимаешь, что сыт по горло его обществом.

Маляр был высоким мужчиной, его выпуклая мускулистая грудь выпирала из комбинезона. Отнюдь не красавец, с густыми белыми волосами и бородой, он обладал жизнерадостным характером и заставлял Кэрол улыбаться всякий раз, когда она разговаривала с ним.

– Какая интересная метафора! Мне еще не приходилось слышать, чтобы кто-нибудь сравнивал покраску стен с первым свиданием. Но вы правы. Как краскам, так и людям свойственно быстро терять свою привлекательность.

– Мы все ждем и от красок, и от людей, что они будут выглядеть все лучше и лучше с каждым разом, но тот парень, о котором я говорил, явно запутался. Он начал с бледно-желтого, затем заставил нас выкрасить помещение в светло-голубой цвет, и, когда это не сделало его счастливее, он настоял на цвете зеленой мяты.

– Это его удовлетворило?

– Нет, но у него закончились деньги.

– Бедняга, – с сочувствием отозвалась Кэрол.

Отделочные работы в ее магазине оплачивал доктор Стросс, но она знала, что цены высоки. Конечно, не менее высокой была и арендная плата, так что он должен был всего за несколько месяцев возместить свои расходы по переоборудованию. Кэрол пожелала дружелюбному маляру хорошего дня и, извинившись, отошла. Вернувшись к гардеробным, она закрыла двери и вышла на улицу к своей машине. Теперь ее путь лежал в типографию, но, когда она вставила ключ в зажигание, из кафе Кейси вышел Мэтт и зачем-то полез в фургон.

Кэрол не видела его около двух недель и все эти дни была готова пойти на все, лишь бы только забыть его. Одно время она испытывала непреодолимую слабость к шоколадному торту, от которой излечилась, намеренно ассоциируя этот восхитительный десерт с тараканами. И теперь она могла свободно пройти мимо витрины с кондитерскими изделиями, не испытывая ни малейшего искушения.

Но что касается Мэтта, тут трюк с тараканами не сработал. Кэрол пыталась представить его в виде жуткого мутанта, обитающего в канализационных трубах, однако стоило ей увидеть его выходящим из кафе, как стало ясно, что ее уловка провалилась самым жалким образом, потому что он по-прежнему выглядел чертовски привлекательным. «Съеденная червями заплесневелая мумия, змея, изрыгающая ядовитые отходы, демон с кожей ящерицы», – твердила она нараспев, но, хотя все эти слова порождали жуткие образы, ее воображение отказывалось совместить их с личностью Мэтта. Этот мужчина прочно поселился в ее сердце и упрямо отказывался покинуть его.

Темно-красный ковер был настелен, оборудование поставлено, и с каждым днем Кэрол все больше радовалась своим достижениям. В то утро, когда был подписан договор, она сфотографировала помещение, в котором не было ничего, кроме голых стен, и теперь, куда бы ни падал взгляд, везде она видела воплощение своей мечты.

Они с Кейси поместили рекламные объявления в «Пасадины стар ньюс» и «Сан-Марино трибьюн», где возвещали о приближающемся открытии своих заведений. Кэрол частенько замечала людей, заглядывающих внутрь через фасадные окна, из чего было ясно, что на открытии соберется толпа. Конечно, очень трудно будет сохранить клиентуру, но она намеревалась предложить людям не только свой профессиональный опыт, но и персональное обслуживание, которым другие магазины одежды не блистали. Ей доставили стол со множеством ящичков, и она как раз уселась за него просто ради удовольствия почувствовать себя боссом, когда услышала стук в заднюю дверь. Она не ждала никаких поставок, но поспешила открыть.

На пороге стоял Мэтт, держа в руке стаканчик с замороженным шоколадным йогуртом, смешанным с измельченным миндалем.

– Дэн только что принес мороженое для всех нас и, должно быть, ошибся, потому что осталась лишняя порция. Я подумал, может, ты захочешь взять ее.

Он протянул ей мороженое, и Кэрол пришлось согласиться, что выглядит оно весьма соблазнительно. Она предпочла обратить все свое внимание на густую сладкую смесь, чтобы не видеть улыбку Мэтта.

– Это обезжиренный йогурт?

– Не сомневайся.

– Сейчас я возьму сумочку и заплачу тебе за это. Мэтт пошел за ней в глубь магазина.

– Не стоит. Подумай только, ведь этот бедный сиротка-пломбир растает и превратится в бесформенную массу, если ты не возьмешь его.

Кэрол сдернула сумочку со стола.

– Разве ты до сих пор не подключил у Кейси холодильники?

Мэтт не ожидал, что она так легко разоблачит его, и сделал вид, будто сбит с толку:

– Я даже не подумал об этом.

Кэрол не стала обвинять его во лжи, хотя ей было совершенно ясно, что он обманывает ее. Когда она брала йогурт, их пальцы соприкоснулись, и она ощутила волну магической энергии, которая и раньше выбивала ее из колеи. Она отчаянно вцепилась в стаканчик, словно для того, чтобы не уронить его, а затем, притворяясь хладнокровной, зачерпнула йогурт пластмассовой ложечкой и отправила в рот. Йогурт оказался холодным и совершенно восхитительным.

Кэрол по-прежнему парковала машину у фасада и пользовалась главным входом, чтобы избежать встречи с Мэттом, поэтому ее изумило, что он пришел увидеть ее, особенно под таким неубедительным предлогом.

– Должно быть, тебя совесть вконец замучила, – подумала она вслух.

– Ты даже не представляешь, насколько, – тихо пробормотал он. – Это ведь просто лишний йогурт, а не букет красных роз.

– Признаю ошибку. Мороженое необыкновенно вкусное. Хочешь ложечку?

– Нет, спасибо, я уже съел свою порцию. Это не стол, а красота. – Он провел рукой по крышке стола, затем прошел к фасадной двери магазина, осмотрелся и вернулся к Кэрол. – Жемчужно-серый – очень красивый цвет. Мне жаль, что я не проявил больше энтузиазма, когда ты впервые заговорила о нем.

– Ты что, Мэтт, нанюхался ядовитых газов? Ты сам на себя не похож сегодня. Может быть, стоит вызвать агентов газовой компании, чтобы ликвидировали утечку? Я бы не хотела, чтобы здание взлетело на воздух после того, как мы здесь столько работали.

Она слизывала с ложечки йогурт с такой дразнящей медлительностью, что Мэтт живо вспомнил теплоту ее губ у своего рта.

– У тебя нездоровое чувство юмора.

– Возможно, маленькие женщины пользуются этим как оружием защиты? Мои кулаки недостаточно велики, чтобы поставить синяк под глазом существу выше гнома.

Мэтт проследил за тем, как она отправляет в рот очередную ложку йогурта, и, почти дрожа от желания, отвернулся.

– Когда прибывает товар?

– Прямо перед открытием. Мне еще надо нанять пару торговых служащих и кого-нибудь для внесения некоторых изменений. Я составила список всего необходимого и намерена действовать, не отступая от него. А как дела у вас? Ты закончил работу по соседству?

– Почти.

Кэрол не могла не понять, что йогурт был только слабым предлогом и что визит Мэтта вызван гораздо более серьезной причиной. Он, безусловно, был не в свой тарелке, словно пытался найти слова для выражения чего-то значительного, более важного, чем поверхностная беседа о ее магазине. Она не собиралась добровольно облегчать ему задачу и продолжала сосредоточенно поглощать освежающую прохладную массу.

– Мне очень нравится заниматься переоборудованием, – неожиданно заметил Мэтт. – Цены на дома сейчас так велики, что многие люди не могут позволить себе переезд, и мы получаем заказы в основном на работы в кухнях или ванных комнатах.

Естественно, Мэтт пришел сюда не для того, чтобы обсуждать с ней вопросы переоборудования, и Кэрол стоило большого труда прогнать сарказм из своего голоса.

– Наверное, это занятие намного увлекательнее, чем прочищать засорившийся туалет.

Мэтт понимал, что заслужил эту язвительную насмешку, но не прервал свою речь:

– Да, так оно и есть. В прошлом году я работал с человеком, который переделывал обстановку в викторианском доме в южной Пасадине, надеясь вскорости продать его с большой выгодой. К сожалению, ему не удалось найти покупателя даже при большой скидке в цене, и, в конце концов, я сам купил его. Может быть, ты захочешь побывать там когда-нибудь.

– Когда-нибудь? – Кэрол давно изучила такого рода завуалированные приглашения, произносимые на одном дыхании. – Вероятно, это шедевр архитектуры?

– Да, можно сказать и так.

Кэрол пристально посмотрела на него. Он шаркал ногой и то засовывал руки в карманы штанов, то вынимал их. Обычно он был весьма уверен в себе, и Кэрол поразилась, видя его в таком суетливом состоянии, словно его кожа зудела после сильного солнечного ожога.

– Не пытаешься ли ты назначить мне свидание?

– Ну, не совсем свидание, – поспешил объяснить Мэтт. – Я оборудовал ванные комнаты и кухню в этом доме, и они довольно хороши, но остальные помещения пустые. Твой дом очень красив, и я подумал: не согласишься ли ты посоветовать мне что-нибудь насчет оформления нового жилища?

Кэрол поставила стаканчик с йогуртом на стол, чтобы не запустить его Мэтту в нос.

– Насколько я помню, ты подверг мой дом критике, потому что он слишком безупречен и похож на произведение Этана Аллена. Так, кажется, ты сказал.

– Что ж, допустим, я начал больше ценить убранство интерьера с тех пор, как купил новый дом. Мне очень хотелось бы, чтобы ты на него посмотрела.

Кэрол слышала, как рабочий стучит молотком в соседнем помещении, но этот шум не мог сравниться с яростным звоном, начавшимся у нее в голове.

– Во-первых, и это прежде всего, я занята тем, что готовлю магазин к открытию, поэтому у меня абсолютно нет времени давать советы по дизайну. Во-вторых, если бы у меня и было достаточно времени для подобной работы, тебе я бы не стала помогать оформлять даже отхожее место во дворе. А теперь выйди из моего магазина и никогда не возвращайся.

– Может быть, я неудачно сформулировал свое предложение?

Кэрол указала на заднюю дверь:

– Наоборот, мистер Тренерри, независимо от того, как вы его сформулировали ответ, по-прежнему будет «нет». Я не хочу иметь с вами общих дел. Я даже не хочу находиться рядом с вами. То, что нам пришлось работать в соседних помещениях, невероятно действовало мне на нервы, и, если вы когда-нибудь осмелитесь переступить этот порог после того, как я открою магазин, я вызову полицию и скажу, что вы магазинный вор.

Не дослушав ее, Мэтт вышел за дверь. Прямо у выхода его ждал Дэн:

– Ну и как все прошло?

– Она пригрозила мне арестом, если я еще раз сунусь туда. И что ты после этого думаешь насчет того, как сильно она меня любит?

Дэн много раз видел своего отца в гневе и достаточно его знал, чтобы держаться от него подальше в течение всего дня. Он действительно надеялся, что проявление заботы в виде упаковки замороженного йогурта поможет его отцу сдвинуться с мертвой точки в отношениях с Кэрол. Ему было известно, что существуют женщины, которые отвечают жестокостью на ухаживания, но он боялся, что Кэрол Хаган дойдет до смешного в своем упрямстве.

Еще долго Мэтт чувствовал себя так, словно его поджаривают на медленном огне. Он полностью потерял терпение с Кэрол, но его тревожило, что в этой ситуации ему некого винить, кроме самого себя: его поведение послужило причиной тому, что у нее сложилось такое низкое мнение о нем. Работа у Кейси была почти закончена, и снова надо было возвращаться к водопроводным кранам и скучному ремонту, но труд, который наполнял его дни если не смыслом, то активностью, больше не представлял интереса и не привлекал Мэтта.

Он пытался сказать Кэрол, что надеется продлить время, отпущенное на переоборудование, но так уж случилось, что его попытка потерпела неудачу. Если бы рот у нее не был полон йогурта, она, наверное, плюнула бы в него. Их разговор был почти таким же удачным, как допрос адвокатом настроенного враждебно свидетеля, и Мэтт был просто полным дураком, если надеялся на что-то большее.

– Я должен был знать, – простонал Мэтт.

По пути к себе он заехал в викторианский дом. Единственной вещью, которую он перевез туда, была латунная кровать. Она была застелена шикарным льняным бельем от Лоры Эшли, но Мэтт никогда еще не спал там. Он не мог избавиться от абсурдной мысли, что эта красивая кровать должна быть отмечена кем-то совершенно особенным. Таким, как Кэрол.

Мэтт плюхнулся поперек кровати и лежал без движения. Ему не удавалось забыть Дебору, когда он был с Кэрол, а теперь, когда Кэрол не желала участвовать в его жизни, он не мог перестать думать о ней. Она определенно обладала индивидуальностью. Это было частью ее шарма, но чертовски беспокоило Мэтта. Он уставился на люстру, висящую на потолке. Она была не особенно привлекательной, а ему хотелось, чтобы его спальня была безупречна.

– Вентилятор! – воскликнул он.

Эта комната явно нуждалась в вентиляторе «Касабланка» в сочетании со стеклянными, в форме тюльпана абажурами на лампочках и в ковре, красивом восточном ковре, выполненном в тех же голубых с розовым тонах, что и постельное белье. Мэтт взглянул на часы и выругался. Было слишком поздно, чтобы идти за покупками, но завтра он позаботится о том, чтобы купить вентилятор и ковер, а затем ему остается только придумать способ снова заманить Кэрол в постель.

Дэн Тренерри подождал, пока последний из вероятных претендентов на место торгового клерка, о котором объявила Кэрол, выйдет из магазина, и тогда остановился в дверях:

– Извините меня, миссис Хаган, я не хотел бы помешать вам.

Кэрол, сидевшая за своим столом, развернулась на стуле лицом к Дэну:

– Если вы пришли дать мне еще один совет по поводу вашего отца, то, пожалуйста, уйдите, прежде чем нам обоим станет неловко.

Дэн расплылся в обезоруживающей улыбке и вошел.

– На самом деле мой визит вовсе не связан с отцом. Моя жена работала в «Расселле» в Пасадине, и теперь, когда наш сын пошел в подготовительный класс школы, она подумывает о том, чтобы найти на утренние часы какую-нибудь работу. Она красивая и умная, и я знаю, что она понравится вам. Могу ли я сказать ей, чтобы она пришла и поговорила с вами?

Кэрол держала в руке карандаш, и ей пришлось положить его на стол, чтобы не сломать пополам.

– Мне кажется, что чем меньше общих дел будет у меня с вашей семьей, тем лучше, Дэн. Я уверена, что ваша жена – милый человек, но, может быть, ее снова наймут в «Расселле»?

– «Расселл» нам не подходит, – ответил Дэн прежде, чем осознал, что его слова могут прозвучать абсурдно. – Я имел в виду, что она хочет найти работу в маленьком заведении, где сумеет глубже изучить дело. Папа рассказал ей о вас, и ее восхищает то, что вы сделали.

– Трудно представить, что ваш отец может сказать обо мне что-нибудь хорошее.

– А вот здесь вы ошибаетесь, – подчеркнул Дэн. – Смерть моей матери страшно потрясла его. Может быть, он не был достаточно готов к встрече с вами, когда она произошла, и допустил какие-то ошибки, но мне хотелось бы, чтобы вы дали ему еще один шанс.

Кэрол проглотила ком, стоявший у нее в горле, и поднялась из-за стола.

– О каком шансе идет речь? Это ваш отец бросил меня, а не наоборот. Знаете, как каждый раз начинается футбольный сезон в шутке про Чарли Брауна? Люси держит перед ним футбольный мяч, и Чарли неизменно попадается на старый трюк и приземляется на заднее место, потому что Люси резко убирает мяч в тот момент, когда Чарли бьет по нему. Вообще-то, Чарли Браун – это персонаж из мультфильма, а сама идея взята из юмористической колонки в газете, но я усвоила трудный урок, что если мужчина ушел от меня один раз, то он повторит это снова, и снова, и снова. В моем сердце нет вращающейся дверцы, Дэн, и я не стану метаться туда-сюда, когда результат легко предсказать. А что касается вашей жены, то, если она захочет попытаться устроиться сюда, у нее есть полное право сделать это, но я определенно не рекомендовала бы так поступать.

Дэн был слишком разочарован, и выражение его лица выдавало его смятение.

– Вероятно, вы никогда не совершали ошибок и очень этим гордитесь.

– Наоборот, я сделала чертовски много ошибок, и одна из них как раз касается вашего отца, поэтому я знаю, что ваши усилия тщетны. А теперь не могли бы вы извинить меня? У меня назначены еще собеседования на эту половину дня, и мне не хотелось бы, чтобы кто-нибудь вошел сюда и застал нас в разгаре дискуссии.

Кэрол Хаган была такой маленькой и милой, что у Дэна возникло искушение взять ее в охапку и принести в соседнее помещение, где она встретилась бы лицом к лицу с его отцом. Но он уже достаточно ее знал, чтобы быть уверенным, что это разозлит ее еще больше и она никогда не будет вежлива с ним.

– Вы в точности такая же, как мой отец, – сказал он вместо этого. – Вы оба так упрямы, что я вообще удивляюсь, как вам удавалось общаться. Желаю вам удачи, миссис Хаган, в бизнесе и в жизни. Вам она понадобится.

Кэрол повернулась к своему столу, чтобы не прокричать в его адрес резкое оскорбление, которого он, по ее мнению, заслуживал. Она не была упряма, просто у нее были свои принципы, но, очевидно, Дэн не понимал, в чем состоит разница.

Примерно час спустя Кейси зашел в ее магазин:

– Как проходят собеседования?

Кэрол взяла пачку бумаг с заявлениями, полученными за все это время.

– Я могла бы написать брошюру с рекомендациями, как проходить собеседование, и на первом месте был бы совет «не жевать резинку». Кроме того, я бы рекомендовала одеваться поаккуратнее, а не являться так, как будто ты вышла из зала после занятий аэробикой. Здесь были женщины, которые считали, что будет страшно забавно работать в таком заведении, как мое, раз в неделю, и при этом надеялись, что я буду продавать им вещи с пятидесятипроцентной скидкой. Были и другие, которые заявляли, что не могут поднимать ничего тяжелее одного костюма на вешалке, не говоря уже о работе на складе. А как у вас? Вы набрали официантов и помощников или они все еще стоят в очереди?

Кейси покачал головой:

– На вашем месте я не стал бы жаловаться. По-моему, ваши требования к будущим служащим чересчур завышены. Я нанял двоих мужчин и одну женщину, которые показались мне добросовестными работниками, но мне понадобится больше. Очевидно, нам надо было бы начать собеседования намного раньше.

– Это то, что беспокоит меня, Кейси. Мы тщательно продумали все наши действия – и все-таки допустили ошибки. Непредвиденные проблемы могут убить нас.

– Будем все же надеяться, что последствия не окажутся столь ужасны. Вы уже говорили с Эми? Она хочет пригласить нас на этой неделе и отпраздновать наш успех. Вечеринку намечается провести в доме Гордона, который, кажется, стоит того, чтобы его посмотреть.

– О да, я тоже об этом слышала. Наверное, будет весело, к тому же я смогу сделать перерыв и не готовить для себя.

Их разговор был прерван появлением привлекательной брюнетки, которая была опрятно одета и не жевала резинку.

– Кажется, дела идут в гору, – сказал Кейси, удаляясь. – Поговорим позднее.

– Миссис Хаган? Я надеюсь, что пришла вовремя. Если у вас назначены другие встречи, я с радостью подожду.

На Кэрол произвели впечатление вежливость и обаяние молодой женщины, и она указала на стул, который только что освободил Кейси.

– Нет, пожалуйста, проходите и садитесь. Несколько человек позвонили, но не пришли, так что я имею возможность принять вас. – Она протянула папку с бланком заявления и ручку. – Заполните сначала вот это, а потом мы поговорим.

Кэрол проследила за тем, как женщина написала свое имя, и с облегчением отметила, что почерк у нее разборчивый. Некоторые из оставленных сегодня анкет вообще невозможно было прочесть, как будто они заполнялись не на английском языке. Это был стандартный бланк, включающий в себя обычные вопросы, в том числе о рекомендациях. Кэрол уже отказала нескольким претенденткам, не имеющим ни единой рекомендации, и надеялась, что у этой женщины все окажется в порядке.

Она занималась своими делами за столом и не поднимала глаз, пока молодая женщина не заполнила анкету и не протянула папку назад. Ее звали Дженет Тренерри. В ужасе от того, что не спросила в первую очередь ее имени, Кэрол не знала, что ответить.

– Дэн сказал мне, что вы хотели бы работать у меня.

– Да, это так. Мне нравилось работать в отделе спортивной одежды в «Расселле». Вы ведь занимались закупками для него?

Дженет была высокой и стройной, и Кэрол не могла не подумать, что у Дэна и Мэтта одинаковые вкусы в отношении женщин.

– Да, так оно и было, и я хочу продавать здесь тот же тип товара.

Кэрол предложила ей те же вопросы, что и остальным претенденткам, и Дженет давала на них верные ответы. Она не только проявляла энтузиазм, но и показала обширные познания. Кэрол не составило труда понять, что это лучшая из кандидаток на место, которых она сегодня опрашивала, и будет глупостью отказать ей из-за ее свекра.

– На меня произвели большое впечатление ваш опыт и обаяние, Дженет. В пятницу Кейси устраивает вечеринку, а в субботу мы Открываемся и начинаем работать. Дэн говорил мне, что вы будете свободны, пока ваш сын находится в подготовительной школе, а как насчет суббот? Не станет ли это проблемой?

– Нет. Дэн по субботам дома, и, даже если будет срочный вызов, по нему выедет его отец или кто-нибудь из их работников.

– Кто-нибудь из работников?

– Дэн с отцом наняли еще нескольких водопроводчиков.

– Я и не подумала, что это такое огромное предприятие.

Понимая, что Кэрол шутит, Дженет засмеялась:

– Едва ли огромное, но, без сомнения, очень прибыльное. Я хочу найти работу на неполный рабочий день, но не для того, чтобы зарабатывать на жизнь. Доктора и адвокаты не умеют делать то, чем занимаются Дэн и Мэтт. Но именно их приглашают в загородные клубы, верно?

– Вас это беспокоит?

– Вовсе нет.

– Хорошо. – Кэрол взяла со стола карточку. – Вот приглашение на прием в пятницу. Приводите с собой Дэна. Все будет неофициально. Придут и другие люди вашего возраста, и я уверена, что вам понравится. Я просмотрю ваши рекомендации, но, вероятно, они будут хорошими, так что вы мне понадобитесь в субботу в девять утра.

– Спасибо, миссис Хаган. Постараюсь вас не разочаровать.

Хотя Кэрол и сказала Дженет «до свидания», ей ужасно хотелось узнать, много ли рассказал своей жене Дэн, но потом она решила, что это не имеет значения. Мэтт стал частью прошлого, а она намеревалась иметь большое будущее. Прежде чем она успела повернуться к столу, вошел молодой человек.

– Миссис Хаган, я Уэйн Стоубридж. Мы говорили с вами раньше. Ваш магазин просто божественный, совершенно божественный, и мне не терпится начать работать у вас.

Его волосы топорщились во все стороны и были выкрашены в цвет красного вина, резко контрастировавший с тем, что, по мнению Кэрол, было голубыми контактными линзами. В его левом ухе красовались три золотых сережки, а сам он нарядился в пурпурную шелковую рубашку и штаны «под зебру». Если бы Кэрол не работала в деловой части Лос-Анджелеса, где подобные яркие личности организовали общину, его внешность показалась бы ей странной, но она уже насмотрелась на мужчин с такими непривычными вкусами и даже глазом не моргнула:

– Вы не откажетесь распаковать коробки, Уэйн, или отглаживать складки на дюжинах юбок, или менять убранство витрин?

– Нет, мне все это нравится, особенно заниматься витринами. Это мой конек. Я надеюсь со временем получить работу в какой-нибудь крупной фирме. Не могу себе представить большей награды, чем входить в магазин в Пасадине или Сан-Диего и любоваться витриной, над украшением которой сам трудился. Это просто кайф!

– Ну что ж, приложите все ваше старание, Уэйн, и я посмотрю, что можно сделать для вас.

Товар должен был прибыть завтра, и Кэрол знала, что ей понадобится молодой человек с амбициями, такой, как Уэйн, а затем она направила бы его в «Расселл», снабдив рекомендацией в адрес руководителя отдела оформления витрин, и можно было надеяться, что Уэйн получит работу, которой добивается.

Дом Гордона произвел на Кэрол такое же сильное впечатление, как и на Эми. Следуя за ним, она прошла по первому этажу, замечая каждую восхитительную деталь. В этом прекрасном доме нельзя было найти и дюйма, который не выглядел бы великолепно, и Кэрол пожелала себе достичь того же уровня мастерства и артистизма в своем магазине. Она услышала, как Сьюзан дразнит Кейси, помогающего Эми и Гордону на кухне, и, почувствовав себя очень одинокой, пошла по тропинке к пруду с лилиями.

Это место было наполнено такой спокойной красотой, что Кэрол не смогла не позавидовать благосостоянию Гордона, которое позволяло ему владеть этим. Заметив на тропинке пенни, она закрыла глаза, чтобы загадать желание, подумала, что надеется на успех, а затем бросила монетку в воду. Раздался тихий всплеск, и по воде пробежала рябь, превращая в мелкие искорки лунную дорожку, но через несколько секунд поверхность пруда снова стала темной и спокойной.

«Если бы я была бассейном, – подумала Кэрол, – то, наверное, джакузи, с постоянно бурлящей водой». Боясь слишком запутаться в самой себе, она повернула обратно к дому, но остановилась, увидев, что навстречу ей идет мужчина. Сначала она решила, что это Кейси, и подождала его, а когда узнала Мэтта, было уже слишком поздно.

– Я не думала, что тебя тоже пригласят.

– Очень невежливо спрашивать у хозяина список остальных гостей, прежде чем согласиться прийти на вечеринку, – ответил он. – А почему бы мне не быть в числе приглашенных? Я стал частью этой компании раньше Гордона.

– Если это «компания», то в ней каждый из участников заботится о другом, а мы с тобой к этой категории не принадлежим.

Лунный свет отливал на ее светлых кудрях серебряным блеском, и Мэтт пожелал, чтобы романтическая природа этого места взволновала ее так же сильно, как и его.

– Я сегодня заходил в книжный магазин, чтобы найти какое-нибудь пособие, которое помогло бы мне улучшить мои отношения с людьми.

– Господи, я потрясена. Ты, наверное, первый мужчина, который отважился на такое. Продавцы не попадали в обморок?

Мэтт постарался увидеть за ее сарказмом проявление обиды и сдержал свое раздражение:

– Нет, в обморок никто не упал, но там на полках полным-полно книг, и я никак не мог решить, что купить. Мне показалось, что эти так называемые эксперты не имеют ни малейшего представления о предмете, о котором говорят. Я полагаю, что любовь – это всегда тайна.

Они были вне дома, на свежем воздухе, и на этот раз Кэрол не могла обвинить Мэтта в том, что он нанюхался веселящего газа, но он определенно не был похож сам на себя.

– Да, это во всех отношениях тайна, но в ней, на мой вкус, слишком много лжи. Я думаю, нам следует вернуться в дом. Ужин был почти готов, когда я вышла.

Мэтт покачал головой:

– Не сейчас. Они нас подождут.

Когда он склонился к ее лицу, Кэрол постаралась вспомнить о тараканах, мутантах и демонах, но его теплые губы были слишком прекрасны. Вконец растерявшись, она положила руки ему на грудь и почувствовала, что его сердце так же отчаянно бьется, как и ее собственное. Теперь она снова ощущала аромат его одеколона в сочетании с его вкусом и прикосновением и могла бы часами оставаться в его объятиях, но что-то мягкое и влажное скользнуло по ее щиколотке, и она отскочила назад, едва сдержав пронзительный крик.

– Что-то не так?

Кэрол в ужасе осматривалась, стараясь обнаружить напугавшее ее создание.

– Что-то мокрое и скользкое только что проползло по моей ноге.

Мэтт наклонился и окунул руку в воду:

– Я не вижу никаких скользких тварей. Что у тебя за воображение!

– Да нет же, это у тебя воображение разыгралось! Кем ты себя считаешь, если приходишь сюда и целуешь меня, как… как…

Мэтт медленно разогнулся и выпрямился во весь рост:

– Как кто?

Множество грубых эпитетов пришло в голову Кэрол, но она удержала их при себе:

– Как мужчина, у которого семь пятниц на неделе. Пошли же, надо возвращаться в дом.

Мэтт двинулся по тропинке и преградил ей путь:

– Не пущу, пока ты не пообещаешь поехать ко мне. Я хочу показать тебе новый дом.

– Не испытываю ни малейшего желания видеть его.

– Тогда мы будем стоять здесь всю ночь, – и он скрестил руки на груди.

– Хулиган!

– Да, я такой. Я всего лишь прошу, чтобы ты посмотрела дом, Кэрол. Черт возьми, я не собираюсь показывать тебе что-то еще.

Кэрол разглядела четыре силуэта в освещенной гостиной:

– Они смотрят на нас.

– Ну и что? Мы не делаем ничего особенно интересного, не говоря уже о разврате. Если, конечно, не считать поисков скользких тварей.

Кэрол пришла в полное отчаяние и прижала руки к щекам.

– Если я и соглашусь посетить твой новый дом, то поеду туда в своей машине и не задержусь там ни на минуту после того, как посмотрю комнаты.

– Этого вполне достаточно. – Мэтт отступил в сторону и с глубоким поклоном указал на тропинку: – Только после вас, дорогая.

Взбешенная скорее своей слабостью по отношению к нему, чем им самим, Кэрол лишь пожалела, что он слишком велик, чтобы провалиться в унитаз.