После ухода бабы Нади. Я всё ни как не могла прийти в себя. Это падение с крыльца, и тот факт что я соврала что сирота. Меня выбили из равновесия, в которое я только-только начала приходить.
Кое как развесив занавески сушиться, я даже и не поняла как смогла это сделать. Тело всё ломило. Единственное на что я обратила внимание. Нога совсем перестала болеть, и хромота прошла.
Заглянув в печку, дрова совсем прогорели. Подкинув ещё несколько поленьев, стала наблюдать как огонь обхватил поленья пламенем.
Я как загипнотизированная наблюдала за огнём. Моя совесть как огонь терзала меня. Мне было стыдно и противно за своё враньё. Бабушка от чистого сердца решила помочь сиротке. Которая оказалась совсем не сиротой. Признаться ей. А что я ей скажу? Что родители есть, и как бы их нет. Что убежала от мужа тирана. Поймёт она меня?
Лучше я буду избегать общения на эту тему. И пока не буду появляться на людях.
Сколько времени я так просидела, даже и не поняла. В дверь постучались. И сразу вошли. Не успела спросить кто там. Это был Богдан.
— Я дрова привёз. Где выгружать?
Я по жала плечами.
— Наверное на улице.
— Ну это понятно. А где именно?
Я обхватив себя руками, не знала что ответить. Мне было страшно находиться с ним в одном помещении. Я поняла что теперь боюсь людей мужского пола.
— А что глаза опять на мокром месте? У тебя что то болит?
Я даже и не заметила что у меня текут слёзы. Быстро вытерев их. Я отрицательно покачала головой.
— Нет. — опять соврала я. Ведь у меня не выносимо болел бок.
— Слушай, может ты мне расскажешь что у тебя случилось? И я попытаюсь тебе помочь. Ведь не просто так ты забрела в эту глушь.
— Ни чего у меня не случилось. — быстро затараторила. — Пойдём на улицу, посмотрим где выгрузить дрова.
Я проскочила мимо него, выбежала на улицу. Увидела за забором грузовую машину, полную дров.
"Боже мой как много! И где их выгружать?" Ведь я так далека от всего этого.
Осмотрев двор, поняла что лучше будет около сарая. Что бы не далеко носить, и складывать.
Расчитавшись за дрова. Богдан выгрузил там где я сказала. Поблагодарив его, он уехал.
Какое-то время я смотрела на гору из пеньков. Собравшись с мыслями, стала по одному перетаскивать в сарай. Перетаскав наверное четвёртую часть, села передохнуть. Стало жарко, сняла куртку. Немного отдохнув, принялась за работу.
— Ника, девонька моя. — позвала меня баба Надя.
— Да баб Надя.
Я вышла из сарая.
— А ты что же дрова складываешь? Их же нужно по рубить.
И тут до меня дошло. Как же я буду такие бревна в печь пихать. Я измученно села на один из пеньков.
— Совсем не подумала об этом. Ну ладно те пусть уже лежат там. А эти буду рубить и переносить.
Рубить. А как рубить то? Я и топор в руках ни когда не держала. Не говоря о том что бы ещё рубить.
— Богдан паразит такой, не мог рубленные привезти. Ведь есть же у него там.
Стала возмущаться бабушка.
— Ладно баб Надь не ругайтесь. Спасибо и за это. За то не скучно, будет чем заняться.
День шёл к концу, стало темнеть. Взяв из сарая охапку поленьев, что бы на ночь закинуть в печку.
— Баб Надь пойдёмте чай пить. А с дровами я уже завтра разберусь.
Зайдя домой, подкинула несколько поленьев в печку. Поставила чайник на плиту. По мыла руки.
— Садитесь. Как будто не у себя дома.
— Та теперечи он твой. Ты тут хозяйка.
— На пол года. — рассмеялась я.
— А может и дольше захочешь жить. А пока ты заплатила за пол года, он твой.
Я решила сменить тему разговора.
— Баб Надь вы говорили ваша внучка в городе учиться. На кого?
— Оо с этим у нас ругань была. Я хотела что бы она пошла на учителя. А она выбрала языки учить. Ну иностранные.
— Так это же здорово. Хорошая профессия переводчик. Очень востребована, и хорошо оплачиваемая.
— Да что в ней то хорошего? Вот другое дело детишек учить.
— Баб Надь вы не правы. Педагог это призвание. Что бы учить детей, должно быть желание. А если нет его. Чему она их научит?
— Я учителем проработала тридцать пять лет. Дочка моя, царствие ей небесное. Тоже была учителем. А вот внучка не захотела.
И она печально покачала головой.
— А ты кто по профессии? У тебя она то хоть есть?
Я решила не врать, хотя бы в этом.
— Есть конечно. У меня медицинское образование. Я мануальный терапевт.
— Иди ты терапевт! Лет то тебе сколько? Поди только учишься.
Я рассмеялась.
— Давно отучился. Закончила медицинский с красным дипломом. Почти три года проработала в РДЦ. И мне двадцать семь лет.
Я налила нам чай, и поставила на стол чашку с пряниками.
— Так я думала тебе лет двадцать. а что такое РДЦ?
— Реабилитационный Диагностический Центр. Работала не по своей специальности.
— А кем? — отпив чай, поинтересовалась бабушка.
— Массажист-тренер.
— Не вижу ни какой разницы. — отмахнулась она привычным жестом.
— Почему же! Есть и большая.
— И какая? По сути одно и тоже.
— Да, мануальный терапевт работает руками, как и массажист. Однако массажист работает только с мягкими тканями: разминает, растирает, поглаживает или постукивает. Он не имеет права воздействовать на позвоночник или суставы, что-то вправлять или ставить на место.
— Так по чему не по специальности работала?
— Так у нас не любят кого-то умнее себя. — решила я отшутиться.
И я уже пожалела что завела этот разговор. Ведь мама не одобрила моё направление в медицине. Она хотела что бы я была как она, химик-фармацевт. Я ведь на зло ей выбрала эту профессию. Не могла потом устроится по специальности. Понимала что это её рук дело. Ведь она думала что я передумаю и переучусь. По этому когда мне предложили эту должность, я согласилась.
После ухода бабы Нади. Я убрала со стола, подкинула в печку по больше дров, и наглухо закрыла её. Как баба Надя сказала, что бы не сильно горело, а тлело.
В доме стало невыносимо жарко. Тело сильно ламило. Если быть честной, я еле дождалась когда бабушка уйдёт. Бок сильно болел, что уже не было сил терпеть. Переодевшись ко сну, я приготовила обезболивающее. Но руки тряслись, не могла его себе сделать.
— Сейчас немного полежу, и сделаю.
Как легла, стала вспоминать. А закрыла я дверь или нет. Сейчас дрожь отступит и проверю.