В плену страха

Глава 39

Богдан.

Прошедшие два дня были просто пиздец какой-то. Столько событий, что просто в голове не укладывалось, как всё это переварить. Самое сложное было рассказать всё Нике, и её отцу. Как они перенесут такие новости?

Ожидая на кухне с Игорем, пока Ника уложит спать Таню. В пол голоса обсуждали произошедшее. За пол часа, я выкурил наверное столько, как за всю жизнь не курил. Открыл окно что бы немного проветрить кухню, а то хоть топор вешай, такой смог стоял.

Когда зашла Ника, кухня полностью проветрилась, я закрыл окно. Было прохладно, я вышел за пледом, не хватало что бы она простыла. За одно на беседу пригласил отца.

Закутав Нику в плед, пододвинул стул, приглашая Льва Марковича присесть.

Я топтался с места на место не зная с чего начать. Очень переживал как они воспримут новости, тем более что Лев Маркович после операции на сердце.

— Ну Богдан, Игорь не молчите. Что произошло? Вы оба какие-то не такие.

От нашего молчания Ника начала нервничать.

— Может чаю?

Внезапно предложил Игорь.

— Вы что издеваетесь оба? Какой чай. Рассказывайте уже.

Ника повысила голос, сама не ожидая от себя такой реакции.

— Да вот не знаю с чего начать.

Наконец то заговорил я.

— Начни с главного.

— Да тут как бы весь разговор главный будет.

— О боже!

Ника хлопнула себя по лбу.

— Начни тогда с основного, с самого начала… Ну блин я сейчас злиться сильно начну.

— Ладно, не злись… Короче Барканов в СИЗО повесился.

На одном дыхании выпалил я.

— Как?

— Как как, обычно. Как все самоубийцы вешаются.

Пробормотал Игорь. Мы с ним сразу договорились не говорить ей что он не сам это сделал. Судмедэкспертиза доказала что его сначало задушили, а потом повесили. Но мы решили что Нике это не обязательно знать. Пусть думает что это он сам от угрызения совести. Тем более следствие выясняет как такое могло произойти в одиночной камере. Трясут всех кто дежурил в это время.

По Никиному выражению лица трудно было сделать какие-то выводы. Трудно было определить что она чувствует. Она молча сидела и смотрела как будто в пустоту.

— Ника, ты как в порядке? Скажи хоть что нибудь?

Она глубоко вздохнула, как будто выходя из транса.

— А что тут сказать? Я в шоке… Но это его выбор… Каждый сам отвечает за свои поступки. Вот он и выбрал сам себе наказание. Значить совесть всё же у него есть, раз довела его до такого.

— Мудро сказано дочка.

Наконец то заговорил Лев Маркович.

— Но это только начало. В общем эту информацию донесли до Нелли Вениаминовне. У неё случился нервный срыв. После дозы успокоительного и работы психолога, она рассказала что Барканов её сын от первого брака.

— То есть от гражданского брака.

Пояснил Игорь.

— Этого не может быть.

Ника со своим отцом как сговорились, в один голос проговорили.

— Нет нет, такого не может быть. Я бы наверное знал.

Лев Маркович от возмущения привстал со стула.

Дрожащей рукой потянулся к графику с водой. Я его опередил. Взяв графин, наполнил стакан водой, подал ему. Тоже самое сделал со вторым стаканом, подал его Нике.

Она отрицательно мотнула головой.

— Ника выпей воды.

Настаивал я.

— Я не хочу. Я не хочу в это верить. Ведь такого не может быть… Как! Как вообще такое может быть? Это же безумие какое-то получается. Это просто не допустимо.

Нику стало трясти.

— Ника выпей воды.

Повторил я вставляя в руки ей стакан. Стакан она держала. Но пить не стала. Взяв её руку со стаканом, поднёс к её губам, заставляя её сделать хоть глоток. Ника от дёрнула от меня руку, и поставила стакан на стол.

— Может она так сказала в каком-то нервном порыве. Просто соврала. Ведь это же не может быть правдой.

Ника стала оправдывать мать.

— К сожалению это правда. Она всё рассказала как есть. Мы проверили. Так и есть.

Дальше я повернулся к отцу Ники, продолжив говорить.

— За семь лет до вашего с ней брака, она состояла в гражданском браке с неким Баркановым Геннадием. Они вместе учились в одном университете. Он как и она биохимик. У них родился сын, его вы знаете. Через пол года его рождения, Геннадий погиб в лаборатории. Не удачный опыт. Короче он отравился химическими испарениями. Ещё через пол года, Нелли Вениаминовне оставила сына с родителями Геннадия, и уехала из Москвы в Питер. Стала развивать свою карьеру в сфере фармацевтики. А потом она познакомилась с вами Лев Маркович вы для неё были… Эмм… Как бы правильно сказать? Короче золотым билетом что бы подняться. На протяжении всего времени она финансово помогала, бабке с дедом которые воспитывали её сына. Периодически ездила навещала их. А когда бабки с дедом не стало… Они умерли в один год. Она перевезла сына в Питер. Ему на тот момент было восемнадцать. Купила ему квартиру в новостройке, и помогла впихнуть его в университет, на своё направление. Ну короче вот такие дела. А дальше… Он короче предпочёл пойти по другой дороге, подался в политику и т. д. и т. п.

— Боже! Мама! За что она так со мной?

Ника упёршись локтями в колени, держалась за голову. Её пробил истерический смех.

— Она, она меня выдала замуж за брата. Он же получается мой брат? Зачем она со мной так? За что? Боже! Аааа!

Её истерический смех перешёл в плач с завыванием. Я встал перед Никой на колени, обнял успокаивая её. Я не знал что ей сказать, что бы успокоить. Да я прекрасно понимаю что такое не легко принять.

Лев Маркович молчал держась за грудь в области сердца.

— Лев Маркович с вами всё в порядке? Вам плохо? Игорь лекарства принеси.

Игорь собрался выйти из кухни, как Лев Маркович его остановил.

— Не надо. Я нормально себя чувствую. Просто в голове как мусорка какая-то, такой каламбур…

— Я вас прекрасно понимаю…

Перебил я его.

— Такое не сразу легко понять. Теперь вы меня понимаете, почему мне так не легко было начать этот разговор.

— Богдан, ты понимаешь, я за мужем за братом. Он не сводный, не приёмный. У нас одна кровь по матери. Я с ним спала! Понимаешь. Спала! Да в средневековье мне бы голову за это отрубили…

Ника так эмоционально высказывалась.

— Малыш. Во первых, ты ни чего не знала. А во вторых, он мёртв. Он сам себя наказал. И это всё останется тайной между нами. Тебя ни кто за это осуждать не будет. Мы с Игорем всё уладили, что бы это всё осталось тайной следствия.

Ника отрицательно покачала головой.

— Но он же знал. Он точно знал что мы брат и сестра. Я была как кукла в руках кукловода. Они меня по очереди дёргали за верёвочки. Управляли мной как хотели. За что мама так со мной? Папа! Не уж то мама меня совсем не любила?

Лев Маркович сочувствием посмотрел на дочь.

— Не знаю дочка. Теперь я в этом тоже не уверен. И вообще любила ли она кого в своей жизни.

— Кота. Кота своего и сына она точно любила.

Еле слышно сказа Ника, вставая со стула и пошла к выходу из кухни.

— Лев Маркович с вами точно всё в порядке? Может лекарства принеси?

Он выглядел совсем понурым. Меня беспокоило как он выглядел.

— Спасибо Богдан.

Вставая со стула, он похлопал меня по плечу.

— Со мной всё в порядке, я хорошо себя чувствую. В плане физически. А вот в плане души… Всё пройдёт… Всё свыкнется. Пойду я отдыхать. Поздно уже. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи.

Откликнулся Игорь. В след за ним я.

— Спокойной ночи. Вы если что зовите. Не стесняйтесь.

— Спасибо ребят. Вы очень хорошие парни… Богдан, Николь с тобой повезло. Береги её.

— Вы так говорите, как будто собираетесь попрощаться. Давайте не раскисайте. Вы единственный у неё родной человек остался. Сейчас формально разгребём все дела, и поедем домой. Вас мы тут одного не оставим.

— Я и сам не хочу тут оставаться. На кафедру я не вернусь. А больше мне тут делать не чего. Так что я с удовольствием поеду с вами. Если Николь не будет против.

— Она будет только рада, она вас тоже не хочет одного оставлять.

Повторил Никины слова.

— Вот и отлично. Давайте быстрей улаживайте свои формальности.

После ухода Льва Марковича, перекинулись пару фразами с Игорем. Я пошёл к Нике.

Она свернувшись калачиком лежала на краю кровати. Прям как котёнок. Такая маленькая одинокая. Нет не одинокая. Есть я.

Я лёг рядом, развернув её к себе лицом, обнимая.

— Малыш ты как?

Ника уткнулась лицом мне в грудь, всхлипнула. К ни го ед. нет

— Меня раздавили, растоптали как таракана. Как какую-то букашку. Как теперь с этим жить? Богдан. Как теперь людям в глаза смотреть. Мне не просто стыдно. Мне омерзительно противно. Я ненавижу себя. Я сама себе противна.

— Ну ну ну. Хватит заниматься самоленчиванием. Не вижу тут ни чего постыдного. Тебя обманули, ввели в заблуждение. И вообще как говорится. Кто без греха, пусть первый кинет камень. И поверь не найдется ни одного человека. Даже священники грешны. А в тебе греха от этой грязи нет. Тобой просто не честно воспользовались. Только понять цель. Чего они хотели?

— Давай не будем понимать. Мне всего этого с лихвой хватило. Не хочу знать.

— Не хочешь, не будем.

— Богдан.

Тихо позвала меня Ника.

— Да малыш.

— А тебе не противно, после всего что ты узнал, быть со мной?

Я почувствовал как по коже пробежал озноб от заданного вопроса.

— Даже не смей думать об этом. Что бы я подобных вопросов больше не слышал. Я люблю тебя. Слышишь, люблю. Всё закончилось. Всё ты начинаешь жить заново. Жить со мной. И эта новая жизнь будет самая счастливая. Для тебя и меня.

Ника теснее прижалась ко мне.

— Я люблю тебя. Спасибо что ты есть у меня.

— А как я тебя люблю! Если бы ты знала как сильно.

Ника впервые за вечер улыбнулась.

— Неее, я сильнее.

— То что ты меня любишь, я не сомневаюсь. Но я люблю сильнее.

— Так значить будем мериться силами любви?

Ника пристала на локоть, и пристально посмотрела мне в глаза.

— Думаю в этой битве победителей не будет.

Пробормотал я, притягивая её к себе целуя.