В плену у гордости

Еще нужно объясниться с Эженом. Ему ее спешный отъезд только на руку: не нужно будет ничего выяснять, все разрешилось само собой. Но даже тревога за Артура не умаляла тоски по возлюбленному. Она не готова была расстаться с ним так скоро. Теперь уже никогда им больше не встретиться… И слезы покатились по бледным щекам Беатрис.

Сумка была уже собрана, поэтому молодая женщина только переобулась, и, когда была готова выйти, на пороге появился Эжен. Сердце ее замерло от осознания того, что она больше никогда не увидит этих серых глаз.

— Мне очень жаль, — глухо произнес он. — Представляю, что сейчас испытывает его семья. И ты.

Искренность его сочувствия усугубляла боль разлуки. Если бы он кричал, осыпал ее проклятиями, то расстаться с ним было бы значительно легче. Как бы ей хотелось прижаться к его сильной груди, выплакать тревогу, а потом вместе с ним полететь в Бирмингем, чтобы он держал ее за руку и успокаивал… Беатрис стало стыдно, что в минуту, когда ее лучший друг находится при смерти, она мечтает о личном счастье.

— Ты любишь его? — спросил Эжен, глядя в пол.

— Конечно, люблю! — ответила она, преисполненная раскаяния за свой эгоизм.

Лицо Эжена исказила гримаса страдания, и он медленно повернулся, пропуская ее вперед. Что же он наделал! Как она должна ненавидеть его, человека, который разлучил ее с любимым, лишил невинности и косвенно стал причиной смертельной опасности для ее жениха.

Эжен видел слезы Беатрис и чувствовал себя последним негодяем. Тусклым голосом он произнес:

— Шофер ждет внизу. Он довезет тебя до аэропорта.

Не в силах больше смотреть на ее муки, Эжен повернулся и пошел прочь.

Беатрис успела на ближайший рейс. Взяв в аэропорту Бирмингема такси, она скрестила пальцы и молилась, чтобы все обошлось.

Когда она ворвалась в больницу, часы приема уже закончились. Даже если бы Артур чувствовал себя достаточно хорошо, чтобы принять посетителя, она не смогла бы его повидать. Но в любом случае здесь должен был находиться кто-нибудь из своих. А если нет, то придется расспрашивать врачей.

Будь рядом Эжен, он бы тут же получил всю необходимую информацию. Сердце Беатрис мучительно сжалось. Нет, надо перестать думать о нем, иначе она сядет на пол и зарыдает в голос.

В главном холле рядом со стойкой администрации она увидела чету Бриджес и свою сестру Сузан под руку с Брайаном. Молодая женщина не без страха смотрела на тех, кто некогда были самыми близкими ей людьми.

Беатрис не сомневалась, что Бриджесы винят именно ее в несчастье, случившемся с Артуром. Она заставила себя улыбнуться, расправила плечи и решительно направилась к ним. Подойдя ближе, она заметила, как заострилось лицо Говарда и на нем четче выступили морщины. Вокруг покрасневших глаз Аманды лежали темные круги.

— Как он? — дрогнувшим голосом спросила Беатрис, мысленно готовя себя к худшему.

— Операция прошла удачно, слава Богу, — глухо ответил отец Артура. — Он до конца жизни останется хромым, но ногу удалось спасти.

— Значит, он поправится? — Беатрис почувствовала, как с плеч свалилась огромная тяжесть, клонившая ее к земле.

— Сейчас Артур спит. Нам разрешили посмотреть на него всего несколько минут, — сказала его мать. Аманда Бриджес разом постарела лет на десять. — Завтра, если все будет в порядке, мы снова его навестим. Хорошо, что… — Она запнулась, окинув молодую женщину взглядом. — Хорошо, что ты прилетела так быстро. Спасибо.

Только теперь Беатрис поняла, что на ней по-прежнему надета легкая полосатая блузка и полотняные бриджи — одежда, совсем не подходящая для прохладного английского апреля.

— Ладно, хватит стоять здесь, — сказал Брайан, застегивая молнию на куртке. — Мы с Сузан решили пожить с родителями, пока Артуру не станет лучше. Тебе тоже стоит перебраться к нам. Но Беатрис покачала головой. Она не хотела злоупотреблять гостеприимством людей, которые считают ее виноватой в несчастье с Артуром. У них и без того достаточно неприятностей, чтобы еще выносить ее присутствие.

— Пожалуйста, поехали с нами, — попросила Аманда. — Мы очень этого хотим.

— В самом деле, сестренка, — произнесла Сузан. — Не упрямься. Нам сейчас лучше всем быть вместе.

Беатрис оглядела лица самых дорогих ей людей и прочитала на них искреннюю заботу и беспокойство. Боже, за что мне такое счастье? — подумала она и медленно кивнула, стараясь сдержать выступившие на глазах слезы.

Говард Бриджес взял сумку молодой женщины.

— Пошли к машине. Больше нам здесь делать нечего. Брайан, дай Бетти свою куртку, а то нам придется лечить еще и ее от воспаления легких.

В комнате, где Сузан и Беатрис жили на каникулах, ничего не изменилось. Та же двухъярусная кровать, веселые обои на стенах, столы и стулья светлого дерева, шкаф с детскими книжками, шторы с медвежатами. Именно эту комнату девочки считали родным домом, пока не переехали в отдельную квартиру — к неудовольствию Бриджесов.

Ничего не изменилось, хотя Аманда терпеть не могла всех этих подростковых сердечек и зайчиков.

Беатрис разложила по полкам свои вещи, переоделась и спустилась в гостиную. Несмотря на полное истощение — физическое и моральное, — приходилось то и дело отвечать на звонки обеспокоенных друзей и коллег, а в промежутках помогать Аманде и Сузан готовить ужин.

Из коридора сейчас слышался голос Говарда, без устали повторяющего одну и ту же информацию:

— Операция прошла успешно, не волнуйтесь… Как это случилось? Он почему-то проскочил на красный свет и не заметил, что сбоку выезжает грузовик. К счастью, грузовик ехал на маленькой скорости, иначе все было бы гораздо хуже… Нет, другой водитель совсем не пострадал. Ума не приложу, почему Артур в тот раз не пристегнулся!..

Беатрис встретилась взглядом с сестрой. Она прекрасно знала, что Сузан думает по этому поводу. Только глубокое потрясение могло заставить Артура забыть о простейших правилах безопасности.

После ужина, во время которого разговоры вращались вокруг случившегося, Говард сказал, что всем надо лечь и хорошенько отдохнуть. Никто не стал возражать, и они разошлись по комнатам, пожелав друг другу спокойной ночи.

Но стоило Беатрис остаться одной, как она поняла, что не сможет заснуть. Среди других людей она еще способна была думать об Артуре, беспокоиться о его здоровье, но теперь в ее мыслях безраздельно царил Эжен Делакруа. Что он думает о ней? Сначала глупая ложь, что она собирается замуж за Артура, потом поспешный отъезд из-за того, что «жених» попал в аварию.

Наверняка Эжен неправильно истолковал ее тревогу. Конечно, Беатрис очень любила друга детства, для нее Артур и Брайан Бриджесы были как братья. И несчастье, произошедшее с любым из них, встревожило бы ее ужасно. Откуда Эжену знать, что три года назад, когда Брайана ранили ножом в уличной драке, они с Сузан не могли ни есть, ни спать и не отходили от его постели, пока он не стал поправляться?

Но Эжен не дал ей ничего объяснить. И теперь между ними снова выросла стена непонимания.

Раздался стук в дверь, и Беатрис нехотя подняла голову от подушки.

— Можно войти? — спросила Сузан.

Она уселась к сестре на постель и крепко обхватила ее за плечи.

— Прости, что перед отъездом устроила тебе такую безобразную сцену. Не знаю даже, что на меня нашло.

— Ладно, забудь, — ответила Беатрис, обнимая ее в ответ. — Сама была виновата. Разве приличные девушки так поступают: через два часа после заключения помолвки уезжают неизвестно куда с другим мужчиной!

— Не говори глупостей. Ты ведь прекрасно знаешь, что все не так. Когда Брайан узнал о нашей ссоре, то чуть не убил меня. Он объяснил, что у вас с Артуром не было ничего похожего на наши отношения.

Сестры устроились на кровати, поджав под себя ноги, как в старые добрые времена, когда полночи делились друг с другом сердечными секретами.

— Брайан все понимает гораздо лучше меня. Поэтому он и вызвался тебе звонить. Я готова была обругать тебя по телефону последними словами: дескать, Артур тут умирает в больнице, а ты нежишься на солнышке со своим французским дружком!

Опустив голову, Сузан водила пальцем по подушке с аппликациями. Она чувствовала себя очень виноватой перед сестрой, потому что не только не поддержала ее в трудное время, но и напала на нее.

— Меня страшно разозлило, что ты разорвала помолвку, и я вообще не хотела тебя видеть. — Она по-детски шмыгнула носом. — Я мечтала, чтобы мы вчетвером так и шли по жизни вместе. И раз уж мы с Брайаном любим друг друга, то и вам с Артуром нужно пожениться. Да и потом, вы же работали вместе, и тогда отцовская фирма перешла бы к вам и вашим детям. Меня так поглотила собственная любовь, что я не видела, какая скучная, размеренная семейная жизнь, жизнь без страсти ждала бы вас с Артуром. А потом ты встречаешь человека, которого любишь вот уже пять лет, и идешь за ним на свой страх и риск, куда он тебя позвал… Теперь я понимаю тебя и думаю, какой же я была дурой…

— Да замолчи ты, — улыбнулась Беатрис, целуя ее в щеку. — Все позади. Как хорошо, что у меня снова есть сестра, и счастливая сестра!

— А где же твой французский друг? Честно говоря, мы думали, что вы прилетите вместе. Миссис Бриджес даже приготовила гостевую спальню. Это она настояла, чтобы ты жила здесь, а не ночевала одна в нашей маленькой квартирке. И нас с Брайаном тоже она заставила временно переехать сюда. — Сузан вздохнула, поглядев в печальные глаза сестры. — Но ты, наверное, скоро опять от нас уедешь. Как только Артуру станет лучше, да?

Беатрис решила оставить вопрос без ответа. Она просто не могла говорить сейчас об Эжене.

— Лучше расскажи, как идут ваши приготовления к свадьбе. Как насчет переезда в новый дом?

Молодая женщина не чувствовала себя готовой рассказать о полном крахе всех надежд. Может быть, потом, когда она свыкнется с этой мыслью…

Через два дня к Артуру уже стали пускать посетителей больше чем на несколько минут. Его перевели из реанимации в обычную палату, где он лежал в одиночестве и, судя по всему, шел на поправку.

Утром его навестили родственники, а вечером того же дня пришла Беатрис. В доме Бриджесов царила праздничная атмосфера, а Аманда с помощью Сузан готовила индейку в яблоках и сырный пирог — любимые блюда мужской части семьи.

Ричард Шеннон звонил каждый день и справлялся о здоровье Артура, но с «блудной дочерью» говорил всего однажды, да и то ограничился несколькими фразами. Он выразил надежду, что мистер Делакруа не слишком расстроился из-за ее внезапного отъезда, и велел возвращаться как можно скорее, чтобы не упустить золотую рыбку. Беатрис в сердцах чуть не бросила трубку. Впервые в жизни она не огорчилась, что отец не считает ее своей достойной преемницей…

К постели бывшего жениха Беатрис подходила не без внутренней дрожи. Она не могла понять, почему в момент смертельной опасности он вспомнил именно о ней, хотя любви между ними не было.

Беатрис улыбнулась и, склонившись к Артуру, поцеловала его в лоб.

— Привет. Знаешь, ты выглядишь гораздо лучше, чем я думала.

Она положила на столик букет цветов и персики, которые Артур обожал.

— Спасибо за заботу, — произнес он и кивнул в сторону подарков. — Но главное, что ты сама пришла. Больше мне ничего не надо.

Он как-то странно посмотрел на нее, и Беатрис стало страшно, что сейчас Артур признается ей в любви или в чем-то в этом роде. Тогда ей придется сказать, что ее сердце принадлежит другому.

Но ведь Артур сам постоянно подчеркивал деловой характер их отношений! Впрочем, некоторым мужчинам нелегко даются слова любви.

— Ну вот я здесь, — тихо сказала она, усаживаясь в кресло для посетителей. — Мне сказали, что ты звал меня в бреду.

Артур недовольно поморщился.

— Это все мои родственники шум подняли. — Однако голос его звучал не слишком уверенно. — Я-то знал, что все будет отлично. Ну, нога сломана, ну, вставили несколько металлических штырей, а в остальном я еще лучше, чем был. Дело в том, что я как раз собирался тебе звонить и по дороге думал об этом. Вот в беспамятстве и говорил о том, что было в мыслях.

Он выпростал из-под одеяла руку и похлопал ее по ладони.

— Мы давно не получали от тебя известий и волновались, а я — в первую очередь. Хотел позвонить, проверить, хорошо ли с тобой обращается этот Делакруа, не нужно ли тебе чего. Я не сомневался, что ты любишь его, а вот в нем уверен не был. Ну, понимаешь, не могу я доверять человеку, который говорит честной девушке, поехали со мной, будешь меня ублажать и развлекать. Мы с Брайаном обмозговали это дело и в случае чего решили ехать и спасать тебя.

Сердце Беатрис переполнилось нежностью, и она расцвела счастливой улыбкой.

— Видимо, я слишком привык за тобой присматривать. К тому же хотел сказать, чтобы ты не боялась вернуться в Бирмингем, если захочешь, что твоя работа ждет тебя. Я обо всем договорился с нашими отцами, объявил официально, что помолвка расторгнута по личным причинам и с согласия обеих сторон. Ходили, конечно, сплетни, но быстро прекратились. Все будут рады снова видеть тебя.

— Спасибо тебе, Артур, — произнесла Беатрис, чувствуя, что по щекам текут слезы. — Как хорошо, что у меня вместо нелюбимого мужа есть любимый друг. — Она взглянула на Артура и заметила, что он побледнел. Видимо, слишком устал от разговора. — Ладно, наверное, мне лучше уйти, ты неважно выглядишь. Я приду завтра вместе с твоей семьей, хорошо?

Она поднялась. Была и еще причина, почему ей хотелось поскорее прервать этот разговор. Сейчас Артур наверняка задаст самый логичный на свете вопрос, а она ответить на него не сможет. Он спросит про Эжена.

Но Артур помотал головой.

— Останься, пожалуйста. Мне здесь так скучно. Никто тебя не выгонит еще минут десять.

Он казался очень печальным, так что Беатрис уселась обратно и решила взять инициативу в свои руки, чтобы избежать неприятной темы.

— Раз у нас есть десять минут, объясни, почему ты проехал на красный свет. Даже Брайан в подростковом возрасте такого себе не позволял! Не ты ли всегда водил машину, как старая бабка, и мы с Сузан ненавидели ездить с тобой по магазинам? Никто не может понять, почему ты повел тебя так странно.

На лице Артура отразилось смущение.

— Честное слово, больше этого не повторится. Но в тот момент мои мысли были слишком далеко от дороги.

— Не похоже на тебя. Ты всегда твердо стоял ногами на земле, а не витал в облаках.

— Знаю, знаю, — отмахнулся Артур, и щеки его залила яркая краска. — Никогда не думал, что сделаю такую ужасную глупость и влюблюсь, к тому же с первого взгляда. Стоило мне только увидеть ее…

— Ох, Артур! — Беатрис счастливо рассмеялась. — Я так рада! И кто она?

— Ванесса Фрост. Она один из юристов, которых привез Делакруа. Не знаю, сколько времени она еще пробудет в Англии, но лелею надежду, что именно ее выберут в качестве постоянного финансового консультанта от «Траст-банка». Иначе, боюсь, мне недолго ее видеть…

— Ну а что она? Ты-то ей нравишься? — Больше всего на свете Беатрис боялась, что Артуру не повезет в любви. Он столько лет прожил, не зная, что это такое, и было бы несправедливо лишить его этой радости.

Артур пожал плечами и опустил глаза.

— Откуда мне знать? Я же не умею читать мысли. Но когда я, наконец, набрался смелости и пригласил ее поужинать, она согласилась, и, кажется, не без удовольствия. Я как раз ехал за ней, поэтому не соображал ничего и попал в аварию. Сказывается отсутствие опыта в таких делах, понимаешь. Боюсь, как бы Ванесса не потеряла интерес к неудачнику вроде меня. Она прислала мне открытку. Прочитай и скажи как женщина, что это значит?

Но Беатрис не успела прочитать послание от Ванессы Фрост, потому что в эту минуту в дверь постучали и на пороге показалась она сама — высокая молодая женщина с короткими черными волосами и выразительными темными глазами.

Беатрис почла за лучшее поспешно распрощаться, и на этот раз Артур не стал ее задерживать.

Эжен мерил шагами пол открытой террасы, предаваясь мрачным размышлениям и пытаясь решить, что делать.

За те несколько дней, что они с Беатрис провели вместе, он осознал, что любит ее по-прежнему, нет, даже еще сильнее, и не мыслит жизни без нее. Он уже не обманывал себя и знал, что не сможет забыть ее. Ему не хотелось заниматься работой, не хотелось никого видеть.

Он хотел одного: быть с ней. С Беатрис. Как могло получиться, что эта маленькая женщина стала нужна ему как воздух? И теперь ему оставалось лишь убедить ее, что только с ним она будет по-настоящему счастлива.

Нужно найти ее, доказать, как много она для него значит, идти на любые безумства, лишь бы она поверила, что они предназначены друг для друга с той самой первой встречи на скамейке в весеннем парке.

Эжен наконец-то принял решение и отправился к себе в комнату, чтобы собрать минимум необходимых вещей. Завтра же утром он вылетит в Бирмингем.

Старенький «пежо» с трудом карабкался по крутой дороге, а Беатрис нервно сжимала руль и убеждала себя, что поступает правильно. Если она перестанет верить в свою правоту, то развернется на первом же повороте и поедет обратно в Марсель.

На пассажирском сиденье лежала карта. Но молодая женщина безошибочно определяла направление, как будто внутри нее находился компас, стрелка которого указывала на любимого.

За окном проплыла маленькая деревушка. Еще пара километров — и она доберется до старинного замка. И до Эжена. Тогда ему не уйти от решительного объяснения.

В голове ее звучали вчерашние слова Артура, которые он сказал на прощание: «Следуй за своим сердцем и делай, что оно тебе подсказывает».

А сердце подсказывало, что жить без Эжена Делакруа она больше не в состоянии, поэтому должна вернуться во Францию, найти его и сказать, как сильно его любит.

Беатрис затормозила перед воротами, выскочила из машины и бросилась к входу. При виде высоких резных дверей она замерла, разом ощутив груз сомнений. Вполне возможно, что Эжена уже нет здесь, что он давно улетел по делам, например, в Штаты. Конечно, Мишель скажет, где находится «месье», и тогда ей придется гоняться за ним по всему свету. А потом, когда она признается в любви, он вежливо кивнет и скажет, что его это уже не интересует, и укажет на дверь. И ей придется смириться с таким ответом.

Так или иначе, но она должна открыть ему свое сердце. Любой результат лучше неоконченного дела, тем более столь важного, решение нельзя откладывать на потом. Это Беатрис поняла благодаря Артуру.

Когда жизни его грозила опасность, Артур пожелал немедленно увидеть свою бывшую невесту и поговорить с ней. Он хотел убедиться, что с ней все в порядке, хотел сказать, чтобы она не боялась вернуться домой, где все любят и ждут ее. Он должен был покончить со всеми обязательствами.

Жизнь полна неожиданностей, и Беатрис не могла допустить, чтобы судьба сыграла с ней злую шутку. Если что-нибудь случится с ней или — не приведи Боже! — с Эженом, то не будет никакой возможности расставить все точки над «i».

Собравшись с духом, молодая женщина решительно позвонила в дверь. Что, если он не пожелает выслушать ее объяснений? Или даже вообще откажется встретиться с ней? Беатрис тряхнула головой, отгоняя мрачные мысли. Не стоит умирать раньше времени. Ничто еще не решено, а значит, шанс есть.

— Мадемуазель! — раздался удивленный голос Мишель. На лице экономки показалась обескураженная, но приветливая улыбка. — Это вы! Вы… желаете оставаться?

— Пока не знаю, — ответила Беатрис, переходя на французский. Она помнила, какие неприятности случились из-за того, что Мишель недостаточно хорошо владеет английским. — Я бы хотела поговорить с месье. Не будете ли вы так любезны сообщить ему о моем приезде?

— Проходите, — ответила та, явно обрадовавшись, что не придется с трудом подыскивать слова. — Но месье здесь нет. Он уехал рано утром, еще до рассвета.

— Понятно, — глухо ответила Беатрис, чувствуя, что силы покидают ее. Но сдаваться раньше времени она не собиралась. — А не могу ли я получить адреса или телефоны, где его можно найти?

Сейчас лицо экономки превратится в холодную маску и она скажет, что не уполномочена давать такую информацию посторонним людям. Мишель сокрушенно покачала головой.

— Нет, к сожалению. Но если у вас найдется полчасика, я постараюсь его разыскать. В любом случае, вам стоит немного отдохнуть и выпить чашечку кофе. Вид у вас усталый.

— О, большое спасибо, — ответила Беатрис, в самом деле едва не падая от изнеможения. Ее трясло — не от физической усталости, а от нервного истощения.

— Терраса в вашем распоряжении, — сказала Мишель. — А я пока распоряжусь насчет кофе и сделаю несколько звонков.

Но Беатрис больше всего на свете не хотела оставаться там в одиночестве. Все слишком напоминало об Эжене, и она боялась, что расплачется.

— Можно я побуду в кухне? — попросила она, робко улыбаясь.

Мишель как будто поняла ее страх и ободряюще кивнула. — Конечно, как вам угодно. Пойдемте. Пройдя немного по коридору, они оказались в большой кухне с высоким потолком и широкими окнами. Несмотря на странное сочетание новейшего оборудования, современной посуды и связок лука, чеснока и трав, свисающих с потолка, здесь было очень уютно.

Экономка усадила гостью на деревянный стул перед небольшим столиком, на котором красовался букет желтых роз, видимо только что срезанных в саду.

— Сейчас подойдет мой муж, — сказала Мишель, заправляя кофеварку. — Мы попросим его связаться с офисом месье, а потом, если понадобится, позвонить ему домой. Не желаете перекусить?

— Нет, спасибо, только кофе.

Вскоре в кухню вошел высокий мужчина лет сорока пяти, одетый в рабочий комбинезон и простую рубашку. Из кармана у него торчали резиновые перчатки и садовые ножницы. Беатрис подумала, что, наверное, именно благодаря его стараниям замок окружает роскошный парк с множеством клумб и цветущих кустарников.

— Это Лоран, мой муж. Лоран, это мадмуазель Беатрис Шеннон. Она провела несколько дней в гостях у месье, потом вынуждена была поспешно уехать, а теперь желает его найти.

Мишель кратко передала просьбу гостьи. Лоран кивнул и вышел из кухни, так и не произнеся ни слова. Экономка покачала головой.

— Он у меня молчун, так что вы уж на него не сердитесь. Но надежен как скала и, если надо, из-под земли кого хочешь достанет. Так что скоро мы будем знать, где месье.

В компании жизнерадостной общительной француженки и чашки ароматного кофе Беатрис потихоньку приходила в себя. Мишель ни о чем не спрашивала, за что она была ей очень благодарна, а сама рассказывала смешные случаи из своей жизни.

Минут через двадцать Лоран вернулся, печально разводя руками.

— В офисе месье нет, и он там не показывался, — начал он хрипловатым, но звучным голосом. — Мадам Вельпен и ее муж тоже ничего не знают. Только экономка в его доме в Ницце сообщила, что месье отменил назначенный на следующую неделю обед с друзьями. Он не сказал, куда направляется и когда будет обратно.

Что-то оборвалось внутри Беатрис. Вот и все, она потеряла Эжена. Он вернулся к своей привычной деловой жизни, где для нее нет места. Месье Делакруа мог отправиться куда угодно — в Америку, в Азию, даже в Австралию.

Душевные силы разом покинули ее, и она не стала возражать, когда Мишель предложила ей остаться на ночь. Вы очень устали, скоро уже стемнеет, да и номер в отеле обойдется недешево, говорила она. Беатрис кивала, но не вникала в смысл произносимых слов.

Часа через два Лоран попытался прозвониться еще раз, но из-за неполадок на линии невозможно было установить связь даже с Марселем. Садовник объяснил, что в горных районах подобное случается нередко.

Беатрис переночевала в своей старой комнате, проснулась ни свет ни заря и тут же решила ехать. Она торопливо собралась, спустилась вниз и уложила вещи в багажник машины.

В кухне уже ждал легкий завтрак, и она с удовольствием выпила чашку свежего крепкого кофе. Сердечно поблагодарив Мишель и Лорана и распрощавшись с ними, Беатрис села за руль.

Конечно, она попросила сообщить месье, когда он вернется, о своем посещении, но в глубине души не верила, что Эжен удосужится позвонить. Оглянувшись в последний раз на старинный замок, где прошли самые страшные и самые прекрасные дни ее жизни, Беатрис распрощалась с прежними мечтаниями. Страница жизни перевернута — что ждет впереди?

Эжен нервно сжимал руль и с ненавистью смотрел на дорогу, которая, как назло, изворачивалась самым немыслимым образом. Весь мир словно ополчился против него и его любви. Не так-то просто оказалось найти Беатрис и доказать ей, что только с ним, а не с Бриджесом она будет счастлива.

Вчера, приземлившись в аэропорту Бирмингема, он сразу же бросился к ней на квартиру. Но там никого не нашел. Потом позвонил Ричарду Шеннону, и тот с явной неохотой объяснил, что его дочь временно проживает с Бриджесами, и назвал адрес.

Эжен едва не выбил кулаком стекло в телефонной будке, когда узнал, что его возлюбленная ночует в доме жениха. Однако взял себя в руки и все же поехал на такси в пригород, где находился особняк Бриджесов.

Он приготовился к нападению со стороны родственников Артура, но дверь открыла Сузан.

— Где Беатрис? — спросила она дрогнувшим голосом. Глаза ее испуганно округлились.

— Именно это я хотел бы узнать у вас, — с вызовом ответил Эжен. Он представил, как она сидит рядом с Бриджесом, поит его из ложечки, кормит виноградом, поправляет одеяло, и чуть не задохнулся от ярости.

— Разве она не с вами, мистер Делакруа?

— Нет конечно! Иначе я бы здесь не стоял. — Еще минута, и он ворвется в дом и обыщет все до последней каморки.

— И тем не менее сегодня утром она улетела во Францию, чтобы встретиться с вам. Заявила, что собирается вам что-то сказать. Бетти не знала, когда вернется, и обещала звонить. Артур идет на поправку, и она решила, что больше не нужна здесь. — Сузан распахнула дверь и пригласила его войти. — Не хотите выпить чего-нибудь?

Что, черт подери, происходит, недоумевал Эжен, боясь впустить в сознание шальную мысль. Но сердце уже захлестнула волна счастья, и он широко, по-мальчишески улыбнулся.

— Нет, благодарю вас. — Он помедлил, а потом все-таки спросил: — Беатрис и Артур все еще помолвлены?

Сузан смерила его странным взглядом, как будто перед ней стоял ребенок-переросток.

— Конечно нет. Уж вам-то это следовало знать.

Значит, он летел в Англию, а она тем временем — во Францию… Опять взаимонепонимание или единый порыв двух душ?

Не все еще потеряно, твердил Эжен, глядя в окно такси, которое стремительно несло его обратно в аэропорт. Он попытался позвонить из ближайшего автомата в замок и поговорить с Беатрис, но, к несчастью, линия оказалась занята или что-то случилось.

Теперь было два выхода: либо ждать ее в Бирмингеме, поселившись под дверью Бриджесов, либо лететь обратно во Францию в надежде перехватить ее там. Но Эжен чувствовал такое возбуждение, что не мог спокойно усидеть и двух минут. Если он останется ждать, то скорее умрет от разрыва сердца. Поэтому он купил билет на ночной рейс до Марселя и направился в ближайший бар, чтобы глотнуть бренди и успокоиться.

Ступив на французскую землю, он тут же взял напрокат машину и понесся в замок. Утреннее солнце освещало темную ленту дороги, к счастью совершенно пустынную в этот ранний час.

Эжен так углубился в свои мысли, что буквально в последний момент заметил, как из-за поворота на предельной скорости вылетает синий «пежо». Он успел резко затормозить, и обе машины, едва не столкнувшись, замерли друг против друга.

Выругавшись сквозь зубы, Эжен хлопнул дверцей и решительно направился ко второму водителю. Он собирался серьезно поговорить с маньяком, которого вообще нельзя за руль пускать.

Но вдруг сердце его дрогнуло и он замер.

Беатрис!

Да, это она медленно открыла дверцу синей машины и вышла на дорогу, обхватив себя руками за плечи. Эжен заметил темные круги под глазами, бледное лицо, опущенные уголки губ, и волна нежности захлестнула его с головой.

Он бросился к ней и заключил в объятия, крепко прижав к груди, зарылся лицом в мягкие волосы. Беатрис прильнула к нему, обхватив руками за шею.

— Эжен…

— Тихо! — приказал он. — Молчи! — И поцеловал ее в полураскрытые губы. — Ты выйдешь за меня замуж, — продолжил Эжен, не давая ей времени опомниться. — И забудешь про Бриджеса, как будто его вообще никогда не существовало. Даже если бы не было аварии, он все равно угодил бы в больницу после знакомства с моими кулаками.

Он снова поцеловал ее, словно закрепляя свое право собственника. Беатрис рассмеялась, заглядывая в серые глаза, казавшиеся в этот утренний час почти голубыми.

— Не вижу ничего смешного! — обиженно проворчал Эжен и легонько встряхнул ее за плечи. — Я делаю тебе предложение, а ты хихикаешь как школьница! Но на этот раз тебе не удастся исчезнуть без моего обручального кольца на пальце. Да и тогда я тебя не отпущу.

— А я никуда и не собираюсь, — тихо ответила молодая женщина, глядя ему в лицо. — Забудь ты, пожалуйста, про Артура, он тут совершенно ни при чем.

— Ну да, а почему же ты тогда сказала, что собираешься за него замуж? — сурово спросил Эжен, но против воли расплылся в счастливейшей улыбке. Ее лицо и сияющие глаза говорили яснее слов: он уже не сомневался, что не безразличен ей.

— По глупости, — призналась Беатрис. — Я не хотела объяснять твоей сестре все тонкости наших отношений. Это был самый простой способ закрыть тему. Но не самый удачный.

— Это точно. Ты не представляешь, что я почувствовал, когда услышал ваш разговор.

— Очень даже представляю, — тихо сказала она, ласково разглаживая пальцами морщинки на его лбу. — Мне казалось, что весь мир рушится, когда я уезжала без всякой надежды вернуться сюда. Конечно, я люблю Артура. Он мне как брат. Но тебя я люблю совсем по-другому.

— Повтори еще раз, что ты сказала? — Он не верил своим ушам. — Скажи, что любишь меня!

— Люблю. Иначе зачем я здесь? Я прилетела из Англии, чтобы сказать тебе это, но тебя не было. Где ты пропадал? — Она тревожно посмотрела ему в глаза.

— В Бирмингеме, — глухо ответил Эжен. — Искал тебя. И тоже хотел сказать, что люблю тебя больше жизни. Как всегда, мы сами себя обманули. — Он гладил ее спину и плечи, словно желая удостовериться, что это и в самом деле Беатрис, его Беатрис. И с трудом подавлял желание заняться с ней любовью прямо здесь и сейчас, на капоте машины. — Ангел мой, мы перекрываем движение. Сейчас я отгоню твой «пежо» к обочине. Потом за ним кто-нибудь вернется. А ты садись ко мне.

Беатрис медленно пошла к его машине, а в голове ее звучали слова самой прекрасной песни на свете: «Я люблю тебя!» Неужели это сказал Эжен? Неужели она в самом деле станет его женой?

Когда он вернулся, Беатрис по-прежнему стояла рядом с машиной, и ему пришлось взять ее на руки и усадить.

— На этот раз, моя дорогая леди, я приглашаю тебя в замок по всем правилам. Ты будешь окружена со всех сторон любовью и заботой. И я прошу тебя, — тут он взял ее руки, поцеловал каждую по очереди и прижал к груди, — прошу простить мое отвратительное поведение. Я поступил с тобой как последний негодяй. Пять лет меня снедала жажда мести, я считал себя вправе наказать тебя. Я очень виноват перед тобой.

— Мне не в чем тебя винить, — прошептала Беатрис и покачала головой. — Я тоже вела себя не лучшим образом. Дважды я видела тебя с красивой женщиной и сразу же загоралась ревностью. Я думала, что ты играешь со мной, и… — голос ее на миг прервался, — и решила доказать, что ты для меня ничего не значишь.

— Радость моя, все в прошлом. Эти пять лет послужили нам хорошим уроком, теперь мы станем больше доверять друг другу. — Тут Эжен лукаво посмотрел на нее и тряхнул головой. — Знаешь что? Давай рванем на тот пляж, о котором я тебе как-то говорил, прямо сейчас? Там потрясающе красиво. Немного холодно, но мы найдем, как согреться.

Глаза его загорелись страстью, и Беатрис затрепетала в предвкушении безумных ласк. Она улыбнулась, заглядывая ему в глаза.

— Как скажешь, любимый.