В плену у принца

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Покончим с чем?

О чем он говорит?

Слегка вздрогнув от его прикосновения, Эмили фактически побежала за ним.

Подойдя к кабинету, он открыл дверь и втащил ее внутрь.

Потрясенная поведением Зака, Эмили уставилась на него.

— Что все это значит?

— Я думаю, нам следует прекратить игру, мисс Кингстон. Ваше затянувшееся отстаивание своей правоты оскорбляет меня. — Он протянул руку к стопке бумаг и вручил их ей. — Прочтите! Может, тогда вы перестанете притворяться невинной.

При взгляде на его поджатые губы у Эмили екнуло внутри, — о чем, собственно, он говорит? С дурным предчувствием Эмили пристально посмотрела на бумаги. Потом она наклонила голову и медленно пролистала их.

У нее перед глазами проплывали страницы с цифрами, написанные непонятным ей юридическим языком.

Эмили начала читать снова. Прочитав все до конца, она уронила бумаги на пол.

— В бумагах сказано, что мой брат присвоил деньги, — прошептала она, — что он никогда не вкладывал ни пенса.

— Правильно, — Зак быстро наклонился и поднял бумаги. — И теперь, когда вы наконец понимаете, что я знаю правду, вам пора перестать притворяться невинной.

— Он взял восемь миллионов фунтов, — прошептала она. — О боже. — Эмили закрыла рот трясущейся рукой. Неудивительно, что Питер боялся тюрьмы. — Он взял деньги и растратил их.

Поняв положение вещей, Эмили потеряла сознание, чего раньше с ней никогда не случалось.

Как это женщинам удается терять сознание, когда дела принимают серьезный оборот?

Они учатся этому в школе?

Зак вздохнул и наклонился, чтобы поднять ее и отнести на диван.

Похоже, Эмили Кингстон в совершенстве владела этим искусством. Поняв, что дальше защищать брата невозможно, она была вынуждена найти другие способы, чтобы избежать ответственности.

Эмили открыла глаза, и Зак уставился в два глубоких голубых омута.

Она выглядела очень маленькой и хрупкой, и снова Зак поборол соблазн обнять ее и поддержать.

Он вспомнил свои былые ошибки.

Он не такой дурак, чтобы позволить манипулировать собой женщине, обладающей удивительными актерскими навыками.

Он вызвал слуг и приказал срочно пригласить доктора. Он был совершенно уверен, что медицинский осмотр подтвердит его правоту.

Появился доктор, поклонился и расшаркался.

Зак шагал по комнате, ожидая услышать, что Эмили Кингстон на самом деле в отличной форме.

Минуты бежали, а доктор продолжал осмотр.

Сколько же нужно времени, чтобы распознать мошенницу?

Наконец доктор поднялся. Выражение его лица было взволнованным.

— У нее сильное потрясение.

Зак с нескрываемым недоверием посмотрел на него.

Тут Эмили Кингстон села. Ее голубые глаза казались огромными на бледном лице.

— Я правда хорошо себя чувствую. Извините, что причинила столько беспокойства.

Доктор по-отечески улыбнулся ей и ободряюще похлопал по руке, отчего Зак разозлился еще больше.

Неужели только он один понимает ее сущность?

Конечно, у нее потрясение: у него есть документ против ее брата и прикидываться невинной больше невозможно.

Один из слуг поставил перед ней поднос с водой, крепким кофе и финиками, но она безучастно взглянула на него и подняла глаза на Зака.

— Мне необходимо поговорить с вами.

Зак саркастически улыбнулся: конечно, разыгрывать невинность больше ни к чему, поэтому необходимо найти другой способ манипулирования им.

Обморок помог ей выиграть время, и теперь она готова к новой тактике.

Решив, что этот разговор лучше провести конфиденциально, Зак отпустил слуг и доктора.

— Возможно, вам следует отдохнуть. Вы бледны, он снова не преминул насмешливо упрекнуть ее.

— Я никогда раньше не теряла сознание и не понимаю, почему это произошло.

— Вы оказались в щекотливой ситуации, — услужливо заметил Зак. — Такие штучки очень неплохи для убегания от ответа.

Она посмотрела на него, не совсем понимая смысл произнесенных слов.

— Вы думаете, я сделала это намеренно?

— Хватило же у вас выдержки стоять перед моим жеребцом, — грубо напомнил Зак, наблюдая, как она бледнеет.

Наступила долгая пауза, потом она озадаченно посмотрела на него, не веря своим ушам.

— Кто она была?

Зак совершенно не ожидал от нее такого ответа.

— Кто?

— Женщина, которая сделала вас таким циничным. Вы убеждены, что все участвуют в некой тщательно продуманной игре, чтобы обмануть вас. Я так не играю, Ваше Высочество. И держитесь от меня подальше. В вас нет и грамма человечности. Я не хочу, чтобы вы притрагивались ко мне.

Живо вспомнив ее страстный ответ на его прикосновения, Зак поднял бровь и насмешливо посмотрел на нее.

— Нет?

Она отвернулась, держась за валик дивана.

— Нет! И если вы говорите о том поцелуе, то просто вы застали меня в минуту слабости. Вы хорошо целуетесь и, осмелюсь сказать, обладаете большой практикой.

Зак рассердился. Ей удалось заставить его чувствовать себя виноватым.

— Это был более чем один поцелуй…

— Вернемся к Питеру, — она в упор смотрела на него. — Вы знали, что Питер растратил чужие деньги.

— Конечно, знал. Вот почему я приказал приехать на встречу ему. И вот почему он прислал вас вместо себя. Вы знали тоже…

— Нет! — Ее возглас был для него неожиданным.

Никто никогда не разговаривал с ним таким тоном.

Он привык, что люди прислуживают ему, предугадывая любую его прихоть, особенно женщины. А она спорит и противоречит.

— Я не знала. — Она едва достигала его плеча, и все же сверкающие глаза и вздернутый подбородок придавали ей подлинное достоинство.

Но он не верил ей, ни тогда, ни сейчас.

— Ваш брат работал в банке Казбана. За время своей работы он убедил граждан вложить их честно заработанные сбережения в различные акции. Предполагалось, что он вложит деньги от их лица, но вместо этого он взял деньги себе.

Она не отрываясь смотрела на него, чувствуя растущий ужас.

— Значит, вот что вы имели в виду, когда в день нашей первой встречи сказали, что семья может голодать.

Ну почему она не хочет признаться, что знает обо всем?

— Вы знали, что он взял сбережения у жителей Казбана…

Она вновь села на диван.

— Он сказал мне, что сделал для вас некоторые вложения, — почти шепотом сказала она.

Зак нахмурился.

— При сложившихся обстоятельствах, — сказал он отрывисто, — люди могли серьезно пострадать, если бы не вмешался я.

— Да вы просто святой, — она печально посмотрела на него.

Не привыкший слышать язвительные насмешки, Зак подыскивал подходящий ответ.

— Я поступил честно.

— Честно? — она скептически рассмеялась. — Вы обвинили меня в том, в чем я совершенно невиновна.

Вы думали, что я все знала о долге и мой приезд был продуманным планом ухода от ответственности.

Зак глубоко вздохнул, и его резкие скулы покраснели. Да, он именно так и думал. Но почему она смотрит на него осуждающе?

Эмили закрыла глаза, длинные ресницы коснулись бледных щек, и на краткий миг ему показалось, что на них блеснули слезы. Но тут она открыла глаза и посмотрела на него в упор.

— Я не знаю, где Питер, но уверена, что у него есть веская причина. Питер никогда ни у кого ничего не крал.

Зак уставился на нее — вот же перед ней доказательство, а она по-прежнему защищает брата. Да, ей не откажешь в преданности.

— Теперь я понимаю, почему вы не отпустили меня.

Это огромная сумма денег, — прошептала она, глядя на разбросанные по полу бумаги. — Мне никогда не пришла бы в голову такая идея. — Ее лицо было мертвенно-бледным. — Зачем ему столько денег? Вы знаете, что он сделал с ними?

Зак пристально рассматривал ее.

— Еще нет.

Она сухо рассмеялась.

— Но узнаете, потому что разыскиваете его.

— Восемь миллионов фунтов — это внушительная сумма, мисс Кингстон. Мои люди ищут его с тех пор, как вы сошли с трапа самолета в Казбане вместо него.

Она улыбнулась.

— И я не могу осуждать вас, ведь он должен вам целое состояние. — Она помолчала. — Питер поступил не правильно, и я понимаю, почему вы считаете меня причастной к этому.

— А вы считаете, что я не прав?

— О чем только Питер думал? — Казалось, она разговаривала сама с собой.

— Он никогда не вкладывал деньги.

Она вздрогнула и стала совсем бледной.

— Теперь я это понимаю. — Наступила долгая пауза, потом она посмотрела на него. — Мы должны вам громадную сумму и не можем даже начать выплачивать ее.

Она берет на себя ответственность за долг брата?

Глядя в эти удивительные голубые глаза, на ее нежные губы и очертания груди, Зак вдруг со сверхзвуковой скоростью решил ее будущее.

— Я точно знаю, как вы можете выплатить долг, — промолвил он, будто предлагал приз. — Ты выйдешь за меня замуж.

Эмили была потрясена его словами.

Наступила долгая пауза.

— Что?

Зак нахмурился, он не привык повторяться.

— Ты выйдешь за меня замуж. Это идеальное решение для всех.

Эмили уставилась на него, ее сердце глухо стучало.

— Зачем вам жениться на мне?

— Мне пора жениться, и, конечно, это будет сделка.

Мечты развеялись.

— Правильно, — вымученно улыбнулась она. Очень романтично.

— Мы не говорим о романтике.

— Это уж точно.

— Как там в сказке? «Ты выйдешь замуж за принца». Что еще ты могла желать?

Любви?

— Мы читали разные сказки, — сказала она, и он лишь пожал плечами.

— Это современная версия.

— Может быть, у меня плохая память, — тихо сказала она, — но я не помню ни одной сказки, в которой принц женится на девушке, потому что пришла пора.

Это уже не версия, а новая сказка.

— Тебе это будет очень выгодно.

— Пока я не могу найти никакой выгоды.

— У тебя будет доступ к громадному богатству.

— Мне наплевать на деньги. От них только проблемы.

В его темных глазах мелькнуло удивление, но он тут же поменял тактику:

— Мой отец дарует тебе титул принцессы. После нашей свадьбы тебе будет позволено сопровождать меня.

— Вы не можете предлагать это серьезно.

— Я совершенно серьезен, и тебе следует знать, что я еще никогда не делал предложение женщине.

Эмили нахмурилась.

— Ну, вообще-то вы и не делали мне предложения, — уточнила она. — Вы приказали мне выйти за вас замуж. «Ты выйдешь за меня замуж», — кажется, именно так вы сказали. Вы считаете себя таким сокровищем, что исключаете возможность отказа со стороны девушки?

— Я прощу долг твоему брату.

Она открыла и закрыла рот.

— Вы простите долг?

— Да.

— Но он должен вам восемь миллионов фунтов.

— В день нашей свадьбы долг будет забыт.

Восемь миллионов фунтов. Она пристально смотрела на него.

— Вы заплатите такую сумму за женитьбу на мне?

— Мне нужна жена.

Она прикусила губу. Всю жизнь она грезила, что когда-нибудь встретит мужчину, которого полюбит и выйдет за него замуж, но никогда не предполагала, что это произойдет по расчету.

Она вздохнула.

— Я должна подумать.

— Это невозможно. Здесь не над чем думать. Мне необходимо поговорить с отцом сегодня.

— Вы всегда так жестоки, когда хотите что-то заполучить?

— Фактически ты получаешь восемь миллионов фунтов и жизнь, о которой не могла и мечтать. Ты выиграешь от этой сделки, я уверен.

— Это потому, что вы ничего не знаете о моих мечтах, — тихо сказала она. Он, очевидно, никогда не любил, поэтому женитьба-сделка вполне устраивала его.

В то время, как она…

Ее самыми безрассудными мечтами были уютный дом, роскошный мужчина и по меньшей мере пять маленьких копий этого мужчины, бегающих по красивому фруктовому саду. И никогда она не мечтала о больших деньгах или позолоченных дворцах.

Но она не думала и о необузданной страсти, которую узнала прошлым вечером.

Эмили посмотрела на красивое лицо Зака, отыскивая в нем малейший намек на доброту. Но его глаза сверкали решительностью, а губы были угрюмо сжаты.

— Я даже не нравлюсь вам, — прошептала она.

— Мне не нравится твой моральный облик, но, к счастью, для того, о чем я думаю, отсутствие моральных принципов — явное достоинство, — его губ коснулась улыбка. — Ты поразительно красивая женщина и, конечно, понравишься мне, когда будешь лежать обнаженной в моей постели.

Эмили почувствовала, как дрожат ее руки и ноги под его наглым, по-мужски оценивающим взглядом.

Все ее тело отозвалось, будто он уже прикоснулся к ней.

У нее не должно быть подобных чувств, ей надлежало уйти, и поскорее.

Но как она могла уйти, если Питер должен этому человеку очень большую сумму, которая никогда не будет выплачена?

Как только наследный принц Закур аль-Фаризи найдет его, он бросит его в тюрьму.

— Так, значит, это будет сделка, а не настоящий брак.

— Среди моего народа такие сделки обычная вещь.

Но брак во всех смыслах будет настоящим.

— Я не понимаю… — ее щеки пылали.

— Ты удивительно красива, и у меня сильное влечение к тебе. Что непонятного?

Сильное влечение…

Ее охватила слабость, она просто не могла поверить, что они об этом говорят.

— Вся эта оскорбленная женская скромность совершенно ни к чему, — спокойно сказал он. — Мне нравится твоя страстность и то, что ты не можешь скрыть своего желания.

Щеки Эмили пылали от унижения. Как она могла столь очевидно проявлять свои чувства!

— Вы очень красивы, — тихо сказала она наконец. Вы, должно быть, привыкли, что женщины глазеют на вас.

— Не жаловался, — самодовольно ответил он. Только давай уточним, настолько ли сильно ты хочешь меня, как и я тебя. Я очень современен в сексе и не хочу девственницу в своей постели. Так что перестань притворяться невинной.

На этот раз она посмотрела на него широко раскрытыми от испуга глазами.

— Но вы говорите, что если я… если мы… — Ее голос оборвался. Она не представляла, как вообще будет вести себя в его постели, если ей даже не удается поговорить об этом, не краснея. — Если мы… сделаем это… тогда…

— Сделаем это? — его темные глаза сверкали, когда он оглядывал ее. — Ты говоришь как школьница.

Она и чувствовала себя школьницей. Он даже не предполагал, что она может быть девственницей, а она, естественно, не собиралась ему говорить об этом.

— Так вы говорите, что, если мы… поженимся… — она облизнула пересохшие губы, — вы снимете обвинения с Питера и забудете долг?

— Почему нет? — Он самонадеянно и спокойно рассматривал ее. — Кажется, это решение удовлетворяет всех.

— Вы вот так, впустую, тратите состояние?

Он улыбнулся, медленно растягивая губы.

— Но я хочу получить жену, — вкрадчиво сказал он, прикрыв глаза густыми темными ресницами. — И за это я готов платить практически любую сумму. За это удовольствие.

Ее сердце колотилось, она смотрела на него с выражением радости и испуга.

— Нет, — сказала она дрожащим голосом, покачав головой. — Я не могу.

— Прекрасно, — ответил он ледяным тоном. — Тогда твой брат будет платить. Как вы оцениваете его шансы собрать восемь миллионов фунтов, мисс Кингстон?

Эмили на краткий миг закрыла глаза.

Питеру никогда не удастся собрать такую сумму.

Неудивительно, что он исчез.

Если бы только он доверился ей…

Но он всегда считал себя ее защитником и никогда не относился к ней как к взрослой, возможно не веря, что она способна дать ему серьезный совет.

Могла ли она отвернуться от Питера в такой ситуации?

Она взглянула на принца.

— Хорошо, — ее голос был хриплым. — Тело, кажется, единственное мое имущество, так что, если вы хотите его…

Он выпрямился и подошел к ней.

— Мне не нужна мученица в постели, — сказал он, прекрати притворяться и скрывать свое желание.

— Вы думаете, что настолько неотразимы, — выпалила она, поскольку унижение взяло верх над осторожностью, — что нет женщины, способной вам отказать?

— Ну, скажем, я не встречал ее, — сухо произнес он. Богатый принц обладает некоторыми преимуществами.

— Хорошо. Итак? — она выжидающе посмотрела на него, и он рассмеялся.

— Итак? Ты думаешь, что я собираюсь бросить тебя на персидский ковер и овладеть тобою здесь и сейчас? — Его темные глаза мерцали. — Я изысканнее, Эмили. Для меня важно предвкушение.

Эмили почувствовала, как что-то екнуло внутри.

— Тогда вам лучше подождать…

— Когда мои предки хотели уединиться, они возвращались в пустыню. Я собираюсь сделать то же самое. Только на этот раз я возьму с собой тебя, как жену Пустыня?

Образы ворвались в ее мозг, и она вспомнила дикий, одинокий ландшафт — дорогу из аэропорта, местность грубую и неумолимую, как сам принц.

Она вздрогнула, понимая, что он все еще смотрит на нее.

— Это гарантирует нам уединение, — Зак улыбнулся. — А для того, что я задумал, оно нам определенно понадобится.