В плену у волка

Глава 3

Реджина

Жарко. Очень жарко. Я хотела проснуться и не могла. Кошмары один страшнее другого тянули меня в глубину отчаяния, казались настолько реальными, что я чувствовала, что плачу, даже когда спала. Во сне мачеха злобно насмехалась, «жених» тянул заскорузлые узловатые пальцы ко мне, отец восставал из могилы и качал головой… И никому не было никакого дела до моих чувств и желаний. А еще меня сжигал жар, изнутри и снаружи. Словно кокон, он окутывал меня с ног до головы, мешая дышать и заставляя обливаться потом. Я хватала ртом воздух, словно выброшенная на берег рыба, но это не помогало – я задыхалась. Иногда я чувствовала облегчение, но оно было так мимолетно, что казалось галлюцинацией.

А еще дико хотелось пить, в горле пересохло, но даже в краткие минуты, когда я приходила в себя, не было сил попросить воды. И пока я силилась открыть рот и произнести хоть слово, снова впадала в беспамятство и погружалась в очередной кошмар.

Сколько времени прошло, я не могла понять. Но однажды я проснулась и поняла, что все закончилось. Чувствовала себя новорожденным котенком – такая слабость была во всем теле. Постель подо мной была влажной. Кстати, а откуда она взялась? Я точно помню, что заснула в лесу, на морозе, а потом… Смутное ощущение горячей кожи под щекой. Что это было? И главное – когда?

Я с трудом разлепила веки. Ресницы словно слиплись в сосульки. Вероятно, так оно и было, от пота, что заливал мое лицо. Я вся была потной, ощущала себя дико грязной. Хотелось пить, есть и в ванну. Даже не знаю, чего больше.

Сил осмотреться не было. Хватило только на одно слово «пить», произнеся которое полушепотом-полухрипом, вновь откинулась на подушку и закрыла глаза.

– Проснулась? – раздался незнакомый женский голос над ухом. – Вот, попей.

Моих губ коснулось что-то твердое, и я поняла, что это край чашки. С наслаждением сделала глоток и закашлялась.

– Тихонько, не торопись.

Чья-то рука приподняла меня за спину, помогая сделать еще пару глотков. Полегчало. Вроде уже и не так жарко.

– Что со мной? – Я снова разлепила веки и увидела склонившееся надо мной лицо старой – даже скорее древней – женщины. Сплошь покрытое морщинами, темное, обветренное, оно казалось вырезанным из крепкого дерева.

– Ты замерзла и заболела, у тебя был жар.

Да, жар я помнила. А вот болезнь… Видимо, поэтому теперь такая слабость.

– Сколь… сколько? – прохрипела я. Голос еще не слушался, отказывался повиноваться.

– Больше недели, – ответила старуха и отвернулась к огню. Только сейчас я заметила и небольшой очаг, и пучки трав, развешанных у потолка. Вспомнила вкус того, что мне дали выпить – настой, придающий силы. Лекарка – вот она кто. Но откуда? Кто такая? В наших краях я не слышала ни о каких врачевателях, кроме нашей семьи. Как далеко я забрела?

– Как я здесь оказалась? И кстати – где я?

С трудом привстав, оперлась на локти и огляделась: помещение небольшое, кровать, на которой я лежала, топчан у очага (видимо, на нем ночевала старуха все эти дни, стол с парой стульев, грубая посуда и травы, травы везде. Я заметила в углу кучку одежды, признала в ней свою и подняла укрывавшее меня одеяло. Как и думала, на мне ничего не было.

– Тебя принес Джар, – пожала плечами старуха.

– Кто он такой? – Во мне проснулось любопытство. Смутные воспоминания об обнаженном теле, к которому меня прижимали, заставили кровь прилить к щекам.

– Он наш альфа.

Альфа? Румянец тут же схлынул со щек, а меня бросило в дрожь. Оборотни? Я что, в их деревне? Но как же… Наверное, он не понял, что я ведьма, значит, надо об этом помалкивать, а то неизвестно, что будет, если альфа узнает, что приютил ведьму. Нужно вести себя как ни в чем не бывало, окрепнуть и сбежать при первом удобном случае.

– Ясно, – как можно безразличнее сказала я. Старуха внимательно посмотрела на меня, но ничего не сказала, взяла чашку и протянула мне. Я с благодарностью ее приняла и отпила еще. Напиток горячей волной прокатился по телу, вызвав мурашек, что разогнали кровь по телу. Слабость стала отступать.

– Как ты себя чувствуешь?

– Гораздо лучше, спасибо, – ответила и уставилась в чашку. В ней плавали мелкие кусочки трав, пар, поднимавшийся от поверхности, приятно щекотал ноздри, а нагревшаяся глина дарила тепло пальцам. Я не соврала – мне и правда было лучше. Будто пружина внутри, которая до этого сжималась, вдруг исчезла. Стало легко и спокойно.

Внезапно потянуло в сон. Подумала, что это ненормально – я ведь только проснулась. А потом до меня дошло – в настое была трава, отвар которой служит снотворным. Старуха хотела меня усыпить. Но зачем?

Мысли путались, сон все сильнее овладевал мной, сил бороться уже не было. Я не заметила, как уснула. На этот раз мне не снилось ничего. Я словно провалилась в облако, где нельзя было ни слышать, ни видеть, ни ощущать. Но мне это помогло – я по-настоящему выспалась.

Проснувшись, услышала тихие голоса и решила пока не открывать глаза. Прислушалась – говорили явно обо мне. Уже знакомый голос старухи смешивался с глубоким грудным мужским голосом, от которого волоски на теле вставали дыбом. Но не от страха, отнюдь. Это было что-то другое.

– И что ты намерен с ней делать? – вопрошала старуха.

– Не знаю, Лейла. Для начала поставить на ноги, а там разберемся. Надо узнать, кто она и откуда, что делала ночью в глухом лесу. – В голосе мужчины явно слышалось недоверие. – Сомневаюсь, что она случайно оказалась рядом с нашим поселком. Вот что в бурю случайно попала – вполне верится. А остальное…

– Не похожа она на шпионку.

– Ну да, скажи это Крису. Это он все о шпионах твердит.

Старуха вздохнула, и голоса умолкли. Стало не по себе. За кого они меня принимают? Я никакая не шпионка. Я просто глупая девушка, которая сбежала из дома от ненавистного брака. И вообще, можете не беспокоится, я вас скоро покину, как только наберусь сил.

И тут голову пронзила мысль: если я уйду, они так и будут считать меня не пойми кем. Почему это меня волновало – понятия не имею. Казалось бы, мне должно быть все равно, что обо мне думают чужие люди. И уж тем более оборотни. Но мне не было все равно. Хотелось как-то оправдаться. Но как, я пока не знала. Открывать о себе правду тоже было опасно. Кто знает, что сделают волки-оборотни с ведьмой, пусть даже и не инициированной и не имеющей сил, ведь они нас ненавидят долгие века. Придется говорить полуправду, и то если спросят. А если не спросят, так и вовсе промолчу от греха подальше.

Услышала шаги рядом с собой и сделала вид, что только что проснулась. Почувствовала, как кто-то взял меня за руку – чужая ладонь была обжигающей, словно кипяток. Ну да, оборотни горячие, это я знала из старых сказок, но не думала, что настолько. Понятно теперь, почему я почувствовала жар тела даже сквозь одежду, когда меня сюда несли.

– Здравствуй, – обратился ко мне мужчина, до этого разговаривавший со старухой, посмотрел на меня, и я утонула в темных, настороженных озерах глаз. Они словно гипнотизировали меня, лишали воли. – Как тебя зовут?

– Джина, – ответила я. Нет смысла скрывать свое имя, оно вполне обычное.

– Откуда ты?

А вот это уже вопрос с подвохом. Я чувствовала, что на меня воздействует какая-то сила, заставлявшая говорить правду, но я могла ей сопротивляться. Чуть-чуть, но могла.

– Из Героны, – соврала, с трудом произнеся название городка в противоположной от родного селения стороне.

– Что ты делала ночью в лесу?

– Я шла навестить заболевшую родственницу, которая живет неподалеку, но заблудилась и не смогла найти дорогу. А потом началась буря, и я окончательно заплутала.

С каждым словом ложь давалась мне все легче. Но особо распространяться тоже не стоило, чем больше вранья – тем выше шанс проколоться.

Мужчина пристально посмотрел мне в глаза и кивнул, видимо, удовлетворившись ответом.

– Выздоравливай, набирайся сил. А когда восстановишься, мы проводим тебя туда, куда захочешь.

– Спасибо.

Мужчина попрощался со старухой и вышел за дверь, а я закрыла глаза. Ложь отняла все силы, организму требовалась подпитка в виде еды. Но сначала надо умыться.