В последний раз

Глава 21

Нервничаю в ожидании Кости в аэропорту. Само мое нахождение тут уже давит, так еще неизвестность и предстоящий полет просто выкачивают из меня силы. Отсутствие Кости вообще не добавляет оптимизма, так что решаю, что еще пять и минут, и я шлю все к чертям и еду домой.

Когда назначенное мною время практически истекает, медленно поднимаю свою сумку и двигаюсь в сторону выхода, ощущая себя несравненно лучше. Едва достигаю выхода, как меня обхватывают знакомые руки и смеющийся голос произносит:

— Побег не удался, Света.

Закрываю глаза и тяжело вздыхаю, понимая, что лететь все же придется. Костя не позволит мне увернуться от запланированного отпуска. Кажется, что весь отдых я потрачу на пьянство после ужаса перелета, и еще мне предстоит поездка обратно. На этом моменте я готова заплатить Косте, чтобы он передумал лететь куда-либо.

— Кость…

— Успокойся, Малыш, все будет хорошо, — произносит мужчина, кладя подбородок на мое плечо и целуя меня в щеку. — Я рядом, не волнуйся.

— Может…

— Хватить бояться, — тихо шепчет Костя, слегка встряхнув меня и медленно повернув к себе лицом. — Одна сумка? Я ожидал как минимум пару чемоданов.

— Я планирую разбиться вдребезги из-за твоей прихоти, так что не считаю нужным отяжелять самолет еще больше, чем необходимо, — серьезно произношу, нахмурившись и не глядя на веселого Костю, которого совсем не тревожит перелет.

— Ты хоть купальник взяла? — продолжает шутить Вольский.

— Да, — бурчу я, пока меня ведут под руку к стойке регистрации.

У Кости так же лишь одна сумка, которую он сдает в багаж вместе с моей. У меня в руках остается небольшая сумка через плечо, в которой храню то, что мне может понадобиться в самолете.

Последнюю неделю я пересмотрела тонну видео в интернете о том, что надо брать с собой в полет, так что относительно была готова ко всему. Даже пересмотрела пару серий «Остаться в живых», особенно ту часть, в которой выжившим помогли те вещи, которые они взяли с собой в салон.

Костя одет достаточно легко: в кроссовки, спортивки и толстовку с капюшоном. Помимо сумки у мужчины был рюкзак, в котором были его вещи для выживания на случай авиакатастрофы. Ну, надеюсь, что там нужные вещи, а не всякие глупости. Я так же одета по-спортивному и в кроссовки, решив, что лучше быть в удобных вещах, ибо время полета мне неизвестно.

Пока я откровенно нервничаю, мы регистрируемся на рейс Санкт-Петербург — Салоники.

— Греция? — уточняю я, когда мы получаем документы назад и проходим через таможенный контроль.

— Это самое близкое море по полету и насыщенности экскурсий, — улыбается Костя. — Я не стал выбирать гостиницу, так как не хочу толпиться с кучей народа. Лететь меньше четырех часов.

Четыре часа?! О, Мадонна! Тут я вспоминаю, что Костя предлагал вылет из Москвы, но я по дурости отказалась.

Досмотр проходит достаточно просто. В рюкзаке у Кости оказались бумаги по работе, ноутбук, небольшой планшет и зарядки для всех девайсов. Кошелек и телефон у мужчины всегда в карманах.

Помимо всего прочего в мужском рюкзаке еще какое-то барахло неприспособленное к выживанию. Я не взяла с собой в самолет никаких развлечений уверенная, что не смогу спокойно сосредоточиться на чем-либо, только гигиеническую помаду, кошелек, телефон и зарядку Документы Костя забрал сразу, видя, что я достаточно рассеяна, чтобы что-то потерять. Пока мы сидим в каком-то зале, ожидая, видимо, посадки, мужчина ведет меня к магазинам, предлагая запастись чем-нибудь из еды. О пропитании я думаю в последнюю очередь, так что сразу отказываюсь от всего. Костя же набирает чипсов, орешков, газировку и прочие радости подростков, даже термальную воду из баллончика.

Когда пришла пора идти к самолету, Вольский уверенно тянет меня к посадочному рукаву. Всеми фибрами души понимаю, что Костя ведет меня на заклание и смерть. Еще и смеется при этом!

— Свет, не дури, отсюда уже выход только в самолет, — усмехаясь, произносит мужчина, продолжая тянуть за руку.

Беспомощно осматриваюсь и вижу безмятежных и даже счастливых людей, обгоняющих нас с Костей.

Большинство из них еще и с детьми. Безумцы! Мой любимый непреклонен, так что все же мне приходится подчиниться ему и взойти на борт железной птицы. Идем по проходу, и я надеюсь, что мое место не у окна, ибо страх полетов велик и кормить его дополнительными ужасами не стоит.

К счастью мы располагаемся так, что Костя садится у окна и тут же закрывает его, заметив мой ужас. Пока я ни жива ни мертва стою около прохода, мужчина располагается удобнее и буквально насильно сажает меня рядом, пристегнув ремнями. Через проход от нас три ряда кресел, вновь проход и еще два ряда. Места немного, но это неважно, ибо я с ужасом наблюдаю, как много тут народа.

Дети кричат и капризничают, кто-то уже что-то ест, некоторые усаживаются комфортнее и достают различные девайсы, чтобы скоротать время полета. Все эти люди такие спокойные, но я не могу перестать думать о том, что скоро эта махина начнет движение, и выбраться будет невозможно. Костя что-то говорит мне, но я откровенно плохо соображаю, внезапно поняв, что стюардесса выходит объяснить правила полета и порядок действий на случай экстренных ситуаций.

Чувствую, что меня трясет, вдруг Костя кладет свою ладонь мне на руку, которой я буквально вцепилась в подлокотник и тихо говорит:

— Успокойся, все хорошо. Не волнуйся. Я летал сто раз, и все прошло нормально.

Усилием воли заставляю себя выдохнуть и закрыть глаза. Лучше не видеть всего этого, что окружает меня.

— Открой рот, — слышу я Костин голос и машинально подчиняюсь, почувствовав, что он положил мне на язык небольшой кусочек чипса. — Медленно вдыхай и выдыхай.

Делать нечего, жую и дышу по Костиному совету. Когда кресло подо мной начинает вибрировать от движения самолета, я от волнения и страха буквально покрываюсь испариной, но рядом сидящий мужчина вновь заставляет меня что-то жевать и дышать медленно. Едва сила тяжести придавливает меня к креслу, я, пропищав «мама», чувствую его руку, которой он переплетает пальцы с моими. Едва давление ослабевает, я готова расплыться от облегчения. Для человека до одури боящегося самолетов я прекрасно осведомлена, что самые рискованные моменты в полетах — это взлет и посадка. Половину моих волнений можно исключить, так что я облегченно открываю глаза и смотрю на встревоженного Костю, который пристально наблюдает за мной.

— А ты не шутила, когда говорила, что очень боишься самолетов, да? — тихо произносит он, похлопав меня по руке.

— Я тебя ненавижу, Кость, — шепчу едва дыша.

Костя, поджав губы, кормит меня запасами из своего рюкзака. Оказалось, что все что лежало у него там, было призвано отвлечь меня от мысли о высоте. Даже распечатки документов. Мужчина попросил прочесть их, но когда я сообщила, что не могу сконцентрироваться, Костя сказал, что надо просто читать чуть вслух. Сосредоточившись на буквах, начинаю вникать в прочитанное и не замечаю, как половина полета проходит. Когда уже устаю от чтения и еды, Костя обнимает меня, предложив поспать. Никогда не думала, что в самолетах так хочется пить и так холодно, так что Костины объятья очень кстати, как и его толстовка, которую он мне отдал, заметив, что я мерзну.

Неожиданно самолет начинает ощутимо трясти и меня настигает острый приступ паники. Я едва могу совладать с собой и неожиданно вскакиваю с воплем:

— О, Боже, мы все умрем!!!

Едва я закрыла рот, как с ужасом понимаю, что самолет выровнялся, и все недоуменно смотрят на меня, как на сумасшедшую. Дети, испуганные тряской или мною, вдруг начинают плакать как по команде, а по салону проносится недовольный ропот. Костя с улыбкой встает рядом и громко произносит:

— Все нормально! Просто человек волнуется, это первый полет.

Вольский усаживает смущенную меня в кресло и легко обнимает.

— Боже, мне так стыдно, — стону я, уткнувшись в его грудь. — Какой позор!

— Ничего страшного, — хмыкает Костя. — Первый раз самый волнительный. Ты как?

— Желаю скрыться до конца полета, — лепечу я печально.

— Иди ко мне, — тихо шепчет Костя и ловко пересаживает меня к себе на колени и неожиданно открывает створку окна.

Я просто замираю в восхищении. Рассвет над облаками изумительнейшее зрелище, которое мне когда-либо приходилось наблюдать. За всеми тревогами о полете я едва не лишилась прекрасного вида, который открывается только из люка самолета.

— Нравится? — тихо спрашивает Костя, крепче обняв меня и нежно поцеловав в щеку.

Этот вид столь восхитителен, что я могу лишь кивнуть в ответ. Прижавшись друг к другу в объятии, мы наблюдаем, как звезда по имени Солнце поднимается из-за облаков, освещая Землю и всех людей на ней. Это зрелище невероятно умиротворяет меня, и остаток пути я не отрываюсь от окна.

Когда стюардесса просит нас занять свои места, так как мы подлетаем к аэропорту Салоник, Костя уступает мне место у окна, позволяя не отрываться от захватывающего зрелища.

Посадка проходит волнительно, но уже не так панически, как взлет, но все же я начинаю дышать лишь, когда Костя сообщает, что все закончилось. Выходим из салона самолета, и я практически забываю, что у меня была в руках сумка, так что любимый с улыбкой идет позади меня, держа в руках и рюкзак, и мою сумочку.

Пока получаем багаж, уже ищу глазами выход из здания, пока Костя хвалит меня за стойкость и храбрость, а я не прекращаю молиться про себя, добавив несколько имен из пантеона греческих богов.

Все же мы на их земле, так что тут как бы ближе.

Аэропорт Македония города Салоники крупный, самолетов прибывает большое количество. Костя тянет меня к небольшому офису, где оформляет прокат автомобиля. Удивленно смотрю на относительно дорогую машину и понимаю, что Костя продумал все до мелочей. Выходим из здания и грузим вещи в багажник. Меня окружает восхитительная природа и упоенное чувство, что все тревоги перелета, наконец-то, закончились. Солнце здесь другое, не такое как в Питере или Москве, оно такое… отпускное!

Едем вглубь острова, и Костя сообщает, что прибудем на место примерно через час. Пока авто мчит нас, наслаждаюсь видами за окном.

— Ты такой молодец, — хвалю я любимого.

— Мы пробудем тут дня три, а потом поплаваем на лодке между островов, — с улыбкой сообщает Костя довольный моей похвалой. — Выберем место окончательного отдыха или просто проведем время, плавая на борту. Так что посмотрим по ситуации, что приглянется там и остановимся.

Не думала, что у меня получится уснуть, но, видимо, нервное напряжение сказалось, так что просыпаюсь лишь тогда, когда Костя заносит наши вещи в скромный домик с гаражом. Медленно просыпаюсь и потягиваюсь от скованности. Хм. Вообще-то, я уже должна привыкнуть ко сну в автомобиле, но нет, каждый раз это неудобно.

Выхожу из машины и понимаю, что перед домом еще и дворик, в котором припаркована машина. Костя, обняв меня за талию, ведет в дом, показывая наши временные владения. Гостиная, кухня, три спальни и огромное патио, выходящее на задний двор, с которого открывается самых захватывающий вид!

Черт! Это стоит моих страхов и переживаний! Эгейское море, воспетое поэтами античности, просто восхитительно! Пока я любуюсь ошеломляющим видом морских просторов, которые бороздил Одиссей, Ясон и аргонавты, Костя обнимает меня сзади и тихо шепчет на ухо:

— Ну, как? Не жалеешь, что согласилась лететь?

— Нет, — тихо отвечаю я, завороженная видом. — Это стоило увидеть.

Когда первый шок от красоты прошел, я вижу, что задний двор, утопающий в зелени, имеет еще бассейн и лежаки перед ним. В глаза бросается обилие мест для отдыха. Лежаки, гамаки и прочие удобства. Костя тянет меня к калитке в заборе, и мы видим, что там дорожка, ведущая к пляжу. Ого!

Это прямо круто!

— Готова к отдыху? — улыбается мой любимый.

Улыбаюсь в ответ Косте и целую его, чтобы поделиться переполняющими меня эмоциями.

Отдых на море — это особое состояние. Не хочется спешки и вообще делать резких движений.

Разобравшись с немногочисленными вещами, собираемся за провизией. Костя предложил пообедать пока где-нибудь, так что спокойно одеваюсь в шорты и свободную футболку. Ознакомительная экскурсия по ближайшему городку показывает обилие баров, ресторанов и прочих увеселительных заведений. Море просто идеальное! Лазурное, пенное, игривое и невообразимо отпускное.

Гуляем вдоль берега, поскольку взять купальник я не догадалась, а покупать еще один по совету мужчины не захотелось. Возвращаемся на виллу через продуктовый магазин. Закупив немного провизии, доезжаем к себе. Пока я разбираю пакеты, слышу, что Костя с кем-то говорит по-английски.

Выглядываю во двор и замечаю гостя рядом с любимым. Оба мужчины наблюдают за наполняющимся бассейном.

За заботами и прогулками не замечаю, как день клонится к закату. Одеваю легкое платье поверх купальника и выхожу к Косте, занятому чем-то у гриля. Запах просто восхитительный. Видимо, на ужин у нас что-то калорийное.

Закат окрашивается чудными красками, заставляющими замирать от восторга и восхищения.

Сбрасываю платье и вхожу в бассейн. Вода теплая и такая ласковая, что я просто мурчу от удовольствия. Медленно плыву от края до края, наблюдая за любимым мужчиной, сосредоточенно что-то переворачивающим на гриле. Спустя несколько минут нечто пахнущее божественно перемещается в тарелки, а обнаженный Костя ко мне.

С хищной улыбкой мужчина подплывает ближе, и меня тут же берут в плен.

— Что это такое? — чуть нахмурившись спрашивает Костя.

— Я, — хмыкаю я, пока он развязывает тесемки бикини.

— А что это такое на тебе? — фыркает Костя, отбросив на бортик обе части купальника. — Ты забыла правило?

— Какое? — смеюсь я, обнимая его ногами за талию и ощущаю столько волнения и восторга, что даже не могу найти слов, чтобы описать все, что чувствую. Могу лишь улыбаться от уха до уха.

— Ты должна быть голой, а также готовой для секса и любви для меня, — пошевелив бровями, напоминает Костя, притягивая меня ближе.

Поцелуй сегодня особый, вся обстановка особая и такая романтичная. Греция! Родина мифов и легенд, Богов и Богинь, античных поэтов и философов, легендарных героев и царей! Эта атмосфера непередаваема, будто все эти персонажи оживают прямо сейчас, пока солнце скрывается за горизонтом, утопая в Эгейском море.

Целуя любимого, я не спешу отдаться страсти. Теплая вода вокруг нас располагает к неспешным ласкам и мягкости. Костя настолько нежен, что я тону в ощущении счастья и любви, стремясь подарить все эмоции, бурлящие во мне в этот момент. Слова сейчас не нужны, они лишние. Взгляд любимого говорит сам за себя, зажигая меня, словно факел. Наше слияние, словно кремень и огниво, рождает искры, распаляющие страсть до небес. Откидываю голову назад, позволяя целовать себя в шею, и открываю глаза, глядя на звездное небо, возникшее так неожиданно. Темная чаша небосвода вечная, как и земля, на которой мы всего лишь гости, поглощает меня, когда я взлетаю к древним звездам.

Прихожу в себя все еще в объятьях Кости, который нежно целует меня, качая на колыбели рук. Вода в бассейне подсвечена фонарями, как и весь зеленый двор, создавая сказочный антураж. Душа поет и купается в любви, стремясь отдавать больше, чем получает.

— Любимая моя вредина, надеюсь, ты уже проголодалась, — мягко произносит Костя, подталкивая нас к лестнице.

— Еще как, — хмыкаю я, поняв, что очень ослабела от ласк, и выход из бассейна достаточно тяжелое мероприятие. — Чем будут кормить?

— Чем обычно кормят на отдыхе? Морепродукты! — фыркает мужчина, целуя меня в попку поднимаясь вслед за мной.

Ужин прошел в тихой атмосфере. Мы одеваемся, так как ушедшее солнце забрало и тепло, оставив прохладную ночь за собой. Сегодня был длинный и очень волнительный день, особенно для меня, так что я не стремилась к болтовне. Костя, понимая, что насыщенные эмоциями и событиями сутки измотали меня, также с мягкой улыбкой молчал, поглаживая мои плечи, обнимая.

— Как себя чувствуешь? — тихо спросил любимый, когда погасил огни в саду и бассейне, оставив двор освещенным лишь луной и звездами.

— Потрясающе, — шепчу я, глядя на небо. — Я соскучилась по звездам.

— Да, — мягко хмыкает Костя. — Белые ночи бывают изнурительными. Немного ночи и звезд никогда не помешает.

Мы сидим обнявшись на плетенном диване, глядя на звезды, которые горели для этих мест тысячи лет. В такой вечер мне хотелось быть как можно ближе к любимому, и я легко сажусь к нему на колени, крепче обнимая. Почему именно в подобных местах, воспетых в античные времена, как никогда ощущается дыхание времени. Вот Костя, вот я, мы вместе и любим друг друга. В целом, только сейчас я понимаю, что это большая редкость, когда любовь взаимна. Может воздух, а может звезды, но в такую ночь в голове рождаются философские мысли.

— Я говорила тебе, что ты самый лучший? — вдруг спрашиваю, вдыхая запах экзотических трав из сада.

— Нет, — тихо смеется Костя. — А я тебе говорил, что ты самая восхитительная женщина?

— Никогда, — качаю головой, улыбаясь.

Серебристый лунный свет освещает нас, сидящих в объятьях друг друга. Костя согревает меня, но больше тепла я получаю от его глаз. У него порой такой обжигающий взгляд, который заставляет меня пылать словно в лихорадке, а порой тепло его глаз мягко согревает меня, как сейчас.

— Так вот, Светлана, вы самая восхитительная и обворожительная девушка на земле, и самая любимая мною, — тихо шепчет Костя, прикоснувшись носом к моему носу.

— Ты очень заботливый, Котя, — мягко шепчу в ответ, улыбаясь. — Самый лучший и любимый мой мужчина.

Нежные поцелуи касаются моего лица. Столько нежности и ласки, что мне кажется больше не вынесу.

Сердце стучит так часто, будто рвется наружу, чтобы быть к Косте еще ближе. Сейчас между нами нет страсти и плотских желаний, в этот момент только чувства и души.

Как ни удивительно, но получив тысячу поцелуев, я засыпаю в любимых объятьях. Смутно помню, что Костя отнес меня в постель и раздел перед сном. Погружаюсь в дальнейший сон, чувствуя крепкие мужские объятья.

Официальный второй день решаем провести на вилле и искупаться на море. Костя не захотел бежать сразу осматривать достопримечательности, сказав, что вся страна, по сути, одна большая достопримечательность. Решаем поваляться у бассейна и отдохнуть. Ночью мне приснился кошмар про неудачный перелет, так что, в основном, это было катализатором тюленьего отдыха на сегодня.

Лежу в тени патио, читая книгу, и повернув лежак головой к солнцу. Заколов волосы на макушке и намазавшись кремом. Костя на соседнем лежаке играет в шахматы, сосредоточенно хмурясь в телефон. Чтобы не отсвечивал экран, мужчина лежит ногами к бассейну, таким образом мы располагаемся, как бы валетом.

— Ммм, — расстроено мычит Костя.

— Что случилось? — спрашиваю я, не отрываясь от достаточно скучной книги.

— Пиррова победа, — морщится мужчина. — Партия была напряженной, и я выиграл.

— Это хорошо, а почему «Пиррова»? — уточняю детали, посмотрев на расстроенного Костю.

— Потому что моему противнику двенадцать лет, — саркастично язвит он. — Черт! Я едва обыграл подростка, который еще даже не учил сопромат.

— Шахматы — игра без возраста, — усмехаюсь я, погладив Костю по ноге.

— Слабое утешение для взрослого мужика, — кисло отвечает любимый.

Полдня валяемся в патио за книгой и бумагами. Расстроившись победой, Костя решил поработать.

Легкий ветерок приносит дивные запахи моря и пляжа. Расслабление после вчерашних треволнений, это то, что мне необходимо. Смотрю на лежащего рядом мужчину и с улыбкой понимаю, что отпуска в этом году явно волшебные. И все благодаря ему. Ну, и моей смелости. Я не трусиха, но с доверием у меня плохо. Мужчинам никогда не стоит доверять на все сто процентов. Меня откровенно страшат истории о том, как люди, прожившие в браке не один десяток лет, вдруг ни с того ни с сего расходятся, потому что «устали друг от друга».

Вообще в целом, институт брака для меня вещь удивительная. Я росла в женском царстве. Мамины ухажеры появлялись и пропадали. Иногда от них был толк и польза в хозяйстве, но зачастую, увидев двух детей, которые смело открывали рты, их сдувало ветром. Сестра не сильно была заинтересована в противоположном поле, так что когда Сашка сообщила о Борисе, мы были откровенно удивлены, но эти отношения были прочными и стабильными. Кажется, это вообще мой первый пример хороших отношений с мужчинами. Мама привыкла быть самостоятельной и учила нас тому же. Сестра, несмотря на парня, была, в целом, похожа на маму. Перемены в Сашке по-настоящему наступили с появлением Стаса. Зять был надежным и являл собой ту самую каменную стену и пресловутое мужское плечо, на которое не страшно опереться. Сожалею, что у мамы не нашлось такого.

Мои собственные отношения с мужчинами всегда проходили на расстоянии вытянутой руки. Я легко завожу знакомства, если мне интересен объект, сама устанавливаю правила и графики посещений.

Умею пользоваться мужским вниманием в своих целях и умею показаться беззащитной для получения покровительства, но все это притворство. Честно говоря, просто устаю прикидываться нежной феей. Оглядываясь назад, понимаю, почему боялась сближения. Мы отовсюду слышим, что отношения — это большой труд. Что это, словно столкновение двух планет со своими биополями, атмосферами и секретами, но с Костей все иначе.

С ним я не просчитываю сказанное мною и не анализирую каждое произнесенное им слово. Изначально не планировала каких-либо отношений и не стесняясь отказывала Вольскому, показывая дурной характер. Я давно перестала следить за языком и говорила все, что взбредет в голову. Может именно поэтому так боялась сболтнуть слова любви, потому что утратила фильтр между мозгом и языком. В отношениях с Костей было легко, поэтому я позволила всему так затянуться, хотя изначально не планировала ничего более одного вечера. Всегда упрямо повторяла себе «в последний раз!», но вновь и вновь падала к нему в кровать. Костя показал, что с ним легко и просто, не испугался, когда я достаточно резко осаждала его, не притворяясь нежной розой. Он позволял мне быть собой и проявлял большую заботу, чем я ожидала от такого ветреного мужчины. Костя сумел пробраться мне под кожу и поселиться в сердце, боем захватив для себя там место. Наверное, так со всеми любящими людьми. Порой мы удивляемся, что полюбили именно тех, кого любить было нелогично.

Ближе к вечеру мы все же добираемся до пляжа. Как сказал Костя, до него было рукой подать, но это не учитывало спуск по вертикали. Нереальное количество ступенек было нелегко преодолеть, а представив обратную дорогу после купания и без сил, едва не хнычу. Несмотря на это, море мне понравилось! И как может быть иначе? Чистейший белый песок, живописный пляж и ярко синее море, плещущееся у самых ног! Улыбка не сходила с моего лица, и душа рвалась резвиться, как дитя. Костя разделил мои юношеские порывы, побросав наши вещи на песок.

Искупавшись в теплых водах Эгейского моря, легко представить себя Афродитой, выходящей на берег из пены морской, особенно, если рядом мужчина, который смотрит на тебя, словно готов съесть новорожденную небожительницу. Ничто не делает женщину более счастливой, чем влюбленный мужчина рядом. Особенно, когда это взаимно. Я перестала замечать плохое рядом с ним и только за одно это готова любить Костю еще сильнее.

Вечер было решено провести в прибрежном ресторане, который радовал нас местной колоритной кухней из различных морских существ. К концу вечера мне показалось, что концентрация рыбы в моем организме достигла своего максимума, так что от десерта я отказалась.

Третий день мы с Костей провели за просмотром местных достопримечательностей, не особо углубляясь в историю. Как сказал любимый, мы не археологи, а туристы. Гпавная цель — получить удовольствие, а не раскрыть тайну античной древности. После обеда возвращаемся на виллу уставшие, но счастливые. Ужинаем дома у бассейна и валимся спать.

Утром Костя будит меня лаской и поцелуями. Чувствую по жарким объятьям, что мой мужчина изголодался по мне. Порой он такой ласковый и неспешный, что я не выдерживаю неги и буквально задыхаюсь от нужды в освобождении, а иногда Костя такой страстный, что заставляет меня тонуть в вихре удовольствия. Одно я уяснила точно, когда он ласкает меня так, как сейчас, отвертеться не удастся. Проснулась я или нет, но Костя своего добьется. Как говорится, легче дать, чем объяснить почему нет. Да и это «нет» бывает крайне редко.

Поворачиваюсь на спину, чтобы любимому стало удобнее целовать меня, и тут же охаю от тяжести его тела. Судя по всему, Костя проснулся давно и уже заждался меня. Не проснувшись до конца, позволяю овладеть собой, застонав от достаточно резкого вторжения. Это и срывает остатки сна с меня и погружает в другой омут. Движения мужских бедер ускоряются мгновенно, став вырывать стоны из меня. Внутреннее трение и шумные поцелуи сводят с ума, не давая собраться с мыслями, и буквально за минуту я взлетаю к звездам, крепко обняв Костю всеми конечностями.

Прихожу в себя и хнычу от того, что любимый еще не закончил терзать мое тело, продолжая движение.

— Кончи еще раз, для меня, Малыш, — жарко шепчет Костя, целуя за ушком. — Хочу еще, любимая.

Обхватываю его спину и понимаю, что уже подчиняюсь приказу и жестким движениям члена. Второй оргазм взрывается во мне, заставляя чувствовать мужское освобождение. Последние Костины рывки идут по инерции, продлевая наше удовольствие. Едва могу пошевелить рукой или ногой, продолжая цепляться за него, словно нет иной позы для нас.

— Доброе утро, — тихо шепчет Костя, улыбаясь мне.

— Доброе утро, Коть, — хмыкаю в ответ, закрывая глаза.

— Малыш, у нас есть еще время, хочешь поспи, — медленно произносит Костя, чмокая меня в губы. — Потом собираемся, за нами придет лодка.

— Мы куда-то плывем? — удивленно спрашиваю я, вскинув брови.

— Да, помнишь я говорил, что будем плавать между островов, — напоминает мужчина, поглаживая меня по волосам. — Посмотрим, что есть интересного, выберем, где еще отдохнуть.

— Хорошо, — киваю в знак согласия. — Но я уже проснулась.

Душ и сборы вещей проходят в неспешном ритме под музыку из телефона. К моменту, как Костя, взяв наши сумки, спускается к пляжу и пирсу на нем, я с удивлением понимаю, что лодка оказалась настоящей парусной яхтой! Вот это класс!

Грузимся на шикарное судно, знакомясь с командой, состоящей из двух мужчин. Я малость в шоке с непривычки, так еще и волнуюсь от перспективы отчалить от берега.

— Только не говори, что ты еще и воды боишься, — улыбаясь спрашивает Костя, глядя на меня ошалелую.

— Кость, я в шоке, — честно признаюсь, продолжая оглядываться по сторонам.

— Нравится? — довольно интересуется мужчина.

— Спрашиваешь? Конечно! — киваю я с расширенными глазами.

— Тогда хорошо, значит отпуск пройдет отлично, — фыркает Костя обнимая меня, пока команда готовила яхту к отплытию.

Судно несется по волнам, раздувая свои паруса. Море блестит от солнца, а из динамиков льются ретро мелодии итальянской музыки. Почему-то сразу представляются рекламные ролики «Дольче и Габбана». Эх, мечты! Хотя Костя вполне себе мужчина из мечты. Лежа с книгой на полотенце в тени паруса, наблюдаю, как он общается с моряками, постигая искусство хождения под парусом. Волосы у него отросли и на солнце начинают выгорать, придавая ему мальчишеский вид. Судя по улыбке, не сходящей с мужского лица, Костя также рад этому отпуску.

Ужинаем в ресторане, причалив к берегу спустя несколько часов в море. Несмотря на мои волнения, морское путешествие проходит легко и непринужденно. Я в основном лежу на палубе, намазанная кремом, с книгой в руке, пока Костя носится по лодке, обучаясь управлению парусником.

— Я просто в восторге! — признаюсь мужчине за столом.

— Мне тоже все нравится, — довольно прищурившись, с улыбкой отвечает Костя.

Ужин просто восхитительный, ресторан прекрасный, настроение на высоте. Мужчина искрится лучами любви и хорошим настроением, так что все идеально. Несколько дней так и проводим плавая на лодке между островами, сходя на берег для еды, развлечений, экскурсий и магазинов. Последние скорее вынужденная мера, ибо вещей мы взяли немного, и по случайности некоторые мои уплыли в Эгейское море, став своеобразной платой Посейдону.

В одном из магазинов вижу платье в пол цвета слоновой кости. Кружевная ткань облегает все контуры фигуры, открывая плечи, подчеркивая талию. От линии декольте идет накидка, словно плащ, спускаясь к подолу, легко колыхаясь вокруг, окутывая ореолом таинственности и женственной изящности. Пока рассматриваю платье, Костя уговаривает меня его примерить. Облачившись в наряд, демонстрирую его любимому. Мысленно я уже была согласна на покупку, но увидев ценник замираю. Ничоси!!! Его, наверное, шила лично Донателла Версаче!

Выхожу из примерочной и с сожалением отдаю продавщице «золотое» платье.

— Какой ужас, — шепчу я.

— Что такое? — удивленно спрашивает Костя.

— Это платье стоит как половина приличной машины, — возмущаюсь я. — Пошли отсюда.

Вдруг продавщица подает Косте фирменный пакет, и я понимаю, что труд мадам Версаче теперь принадлежит мне.

— Пошли, пошли, — фыркает Костя, увидев мой взгляд, которым я окидываю пакет.

— Поверь, оно того не стоило! — усмехаюсь я, скрывая улыбку.

— Мне понравилось, как ты в нем смотришься, — улыбнулся мужчина.

— Как? — хмыкаю, выходя из магазина.

— Как моя любимая женщина, — целует меня в щеку Костя.

— Мне казалось, ты предпочитаешь меня в голом виде, — смеюсь я, вспоминая ночной разговор и мужские жалобы, что из-за команды яхты он давно не видел меня обнаженной при свете солнца.

— Да, но одеваться-то надо, — фыркает Костя.

Позже вечером надеваю обновку. Убираю волосы в прическу, чтобы показать плечи. Костя также примеряет строгий костюм, который мы сегодня приобрели. Больше я на ценники не смотрю, поняв, что это не мое дело.

По обыкновению, посещаем ресторан, но почему-то чувствую себя иначе. Может платье так влияет, или Костин подарок в виде сережек и браслета взволновали меня, но взгляды окружающих ощущаются иначе.

— Мне кажется, или на нас все смотрят? — смущенно спрашиваю, присаживаясь за столик.

— Ты сегодня особенно хороша, Свет, — с улыбкой, произносит Костя.

— Это все твои подарки, — фыркаю я. — Спорим, что меня ограбят? Отнимут драгоценности и платье заодно.

— Я тебя защищу, — смеется мужчина, принимая меню у официанта. — Не бойся.

— Дай Бог, Константин Георгиевич, дай Бог, — бормочу я, разглядывая меню.

Несмотря на мои опасения, вечер проходит без происшествий. Возвращаясь на яхту, решаемся пройтись по пляжу. Костя необычно задумчив, ведя меня за руку.

— Коть? Все хорошо? — недоуменно спрашиваю я.

— Да, все отлично, — улыбается мужчина, вернувшись ко мне. — Вспомнил нашу первую встречу.

— Ааа, — легко отзываюсь я, вспоминая танец на свадьбе. — Столько времени прошло с тех пор.

— Только сейчас понял, что я изменился за это время, — медленно произносит Костя.

— Мне кажется, я не сильно поменялась, — пожав плечами, отвечаю, сопоставляя себя тогдашнюю. — Ну, если не считать тебя в моей жизни.

— Тогда казалось, что все меня устраивает в жизни, — продолжил рассуждать Костя.

— А это не так?

— Теперь на многие вещи я смотрю иначе, — произнес со вздохом мужчина, обняв меня за плечи. — Например, любовь. Раньше это было просто слово, опошленное всеобщими стереотипами. Мне казалось, что влюбленные мужики выглядят дураками, а теперь я сам люблю, и много мне не кажется смешным.

— Нам повезло, — тихо произношу, ступая по набережной. — Мы нашли то, чего не искали.

— Никогда не думал, что полюблю, — усмехнулся Костя. — Даже странно как-то. Все время думаю, что было бы, если ты мне не ответила взаимностью?

— А что было бы тогда? — лукаво спрашиваю я, заглянув любимому в глаза.

— Я бы сошел с ума, — хмыкает он в ответ. — И тебя бы свел тоже. А может ушел бы, не знаю. Штука в том, что когда любишь, перестаешь думать только о себе, начинаешь думать за двоих. Появляется такое понятие как «мы».

— Когда любишь взаимно, «мы» появляется легко, а вот когда иначе? — задумчиво спрашиваю.

— Тогда любящий всеми силами пытается превратить «я» любимого в «мы», — вздохнул Костя.

— А когда ты понял, что влюбился? — вдруг с улыбкой спрашиваю я, воспользовавшись моментом.

— Честно?

Киваю в ответ, глядя, как мы почти дошли по пирсу к яхте.

— Четко я это осознал на свадьбе твоей подруги, — спокойно отвечает Костя. — Но мне кажется, влюбился раньше, просто не до конца понимал это. А ты?

— Не скажу, — весело смеюсь я в ответ, не желая раскрывать карт, поняв, что влюбилась гораздо раньше него. Это было смущающим.

— Как это «не скажу»? — удивился мужчина.

— А вот так, — фыркаю я. — Смирись!

Вырываюсь из слабых объятий Кости и бегу по пирсу. Слышу за спиной мужской смех и стук шагов.

Черт! Я настолько счастлива, что завидую самой себе. Странное чувство. Может, поэтому влюбленные часов не наблюдают? Время то замедляется, словно замирая, то ускоряется, как в перемотке фильма. И все же его бег не остановить, остается лишь едва слышно просить «пожалуйста, чуть медленнее»