Вас тут не стояло!

Глава 25

При появлении инспектора Белатрисса вспыхнула и заметалась, как мышь под метлой. Могу себе представить, такая встреча явно не входила в ее планы. Инспектор застал ее не в лучшем обществе.

Землевладелец, увидев новое лицо, отвлекся от лобызания пола и уставился на инспектора ненавидящим взглядом.

Ого, а он у нас ревнивец! Впрочем, удивляться нечему. Помнится, мне он устроил скандал из-за почтальона. А ведь меня завидный жених не считал своей богиней. Так, подходящий вариант, не более.

Мне стало страшно за инспектора: кто знает, на что этот псих способен в приступе ревности.

– Осторожнее! – выкрикнула я. – Она его чем-то приворотным шандарахнула. И он нынче не в себе.

Инспектор среагировал молниеносно.

– Приворотным? – переспросил он.

В пару шагов настиг беднягу землевладельца, поднял его за шкирку, поставил на ноги и щелкнул по лбу.

– Ой! – громко взвизгнул тот и принялся тереть ушибленное место, диковато оглядываясь по сторонам. – А что это тут? А почему? – бормотал он.

Перевел взгляд на богиню, укоризненно покачал головой и вылетел за дверь. Ничего себе, как легко и непринужденно граф его вылечил!

– Белла, – коризненно обратился граф к низверженной с пьедестала богине, – ты же знаешь, приворотные зелья запрещены. Зачем ты это устроила?

Как ни странно, в его голосе звучали теплые нотки. Впрочем, наверное, это нормально, раз уж они знакомы с детства.

– Я… – красавица тут же потеряла весь апломб. – Я нечаянно, оно в сумочке лежало на всякий случай. Она случайно открылась и рассыпалась. Применять не собиралась, просто так вышло. Обычный несчастный случай. Не думаешь же ты, что я и правда хотела приворожить этого…

– Не думаю, – вздохнул он.

И только тут я догадалась: ну разумеется, землевладелец просто случайно попался под руку. А пыльца предназначалась не для кого-нибудь, а для инспектора. Красотка каким-то образом прознала, что он сегодня явится в лавку. Его и караулила, доставая меня просьбами показать то одно, то другое. Я представила себе графа на месте несчастного Арчибальда.

Так это он должен был бросать все к его ногам и целовать подол платья?

Кошмар!

Не могу сказать, что эта дамочка и раньше вызывала у меня приятные чувства, но сейчас стала и вовсе отвратительной. Она же в него вроде как влюблена… Неужели и вправду хотела превратить его вот в это? Интересная любовь получается…

– Значит так, – объявила я. – Лавка закрывается, перерыв на обед. Прошу посторонних покинуть помещение!

Белла одарила меня испепеляющим взглядом, таким, что я вздрогнула, но команду выполнила: вылетела наружу, громко хлопнув дверью.

– А я? – усмехнулся инспектор. – Тоже посторонний и должен покинуть помещение?

– А вы ведете меня обедать, – тем же приказным тоном объявила я, успев лишь удивиться собственной наглости.

– Даже так?

– И никак иначе. Скатерть меня не кормит, жалованья все еще нет. А если я останусь здесь голодной, за безопасность посетителей не ручаюсь. Особенно если все они будут такими же милыми, как предыдущие.

– Ну что ж, пойдемте, – легко согласился инспектор.

Даже не стал иронизировать и задавать уточняющие вопросы. Видимо, решил, что лучше покормить меня как можно быстрее, просто ради мира во всем мире.

Мы вышли из лавки. Мастер Гастор помахал рукой.

– Вы же помните, я сегодня ухожу пораньше?

– Конечно, помню, – кивнула я.

Удачно все-таки сложилось, что поломка лавки совпала с его личными делами. Иначе не знаю, как бы я выкручивалась. Боюсь, единственное, что нам бы оставалось – это вместе, дружной компанией пойти на паперть и выпрашивать деньги на пропитание. Такие вот реалии магического малого бизнеса.

– А симпатично у вас тут стало, – неожиданно похвалил инспектор.

Я окинула взглядом дворик и домик. Действительно, симпатично. Ровный заборчик, аккуратные дорожки. Домик, словно пряничный. Широченные глянцево-белые наличники на окнах слились в единую вязь, напоминая узор сладкой глазури. Крышу теперь тоже украшала сложная резьба. Почему-то больше всего меня впечатлил орнамент лобовой доски, а не причудливая деревянная фигура, увенчавшая крышу: мастер будто начал выпиливать девушку, затем решил сделать её русалкой и добавил рыбье тело вместо ног, но в конце окончательно передумал и верхние плавники заменил перьями, а нижние – куриными лапами. Столько работы… А ведь мастер умудрился ещё и клумбы облагородить, лавочки добавить, тоже с резными узорами. Теперь лавка выглядела вовсе не угрожающе, а мило и даже… сказочно, как и положено порядочной магической лавке.

– Только покупателей все еще нет, – вздохнула я. – Пиар оставляет желать лучшего.

– Кто-кто? – не понял инспектор.

Зато я вдруг поняла: ну конечно, пиар! Вот чего нам не хватает!

– А есть ли у вас газеты, радио, или что-то в этом роде? – поинтересовалась я.

Инспектор снова уставился на меня непонимающим взглядом.

– Ну откуда-то же вы узнаете новости? Происшествия, сплетни, изменения в законодательстве…

– Вы, должно быть, о вестниках?

Теперь пришла моя очередь непонимающе хлопать глазами.

– Листки с новостями… Раз в неделю почтальоны разносят по домам. Три медяшки за штуку.

– Именно! – обрадовалась я.

Хвала всем богам, пресса тут имеется в наличии!

– Нужно сходить на почту, оплатить. Можно на месяц вперед, можно сразу на год, и будете в курсе всех событий. – разъяснял инспектор, но я уже не слушала.

Оформлять подписку на эти их вестники мне ни к чему, моя задача – оказаться на их страницах!

Заведение, к которому мы притопали, не выглядело как дорогущий ресторан. Если сравнивать с моим миром, скорее кафешка. Ну такая, с едой и алкоголем.

Во всяком случае, за столами сидели горожане и с аппетитом наворачивали ароматные кушания из глубоких мисок.

Мы уселись за массивный деревянный стол.

Инспектор махнул рукой и вместо того, чтобы принять у нас заказ, официант кивнул, ненадолго исчез за дверями кухни, а потом вернулся с огроменным подносом, уставленным дымящимися горшочками и мисками. Когда он выставил все это на стол, казалось, что прочная столешница того и гляди рухнет под этой тяжестью.

Понятно, бизнес-ланч, одно меню на всех.

Чашка кофе и пирожное с утра – это, конечно, хорошо. Но когда оно было, то утро! Я жадно набросилась на еду. Граф, разумеется, составил мне компанию. И все же он не столько ел, сколько посматривал на меня, и подозрительности в его взгляде становилось все больше и больше.

Когда я выскребла из последнего горшочка все, что там было, и сыто откинулась на жёсткую спинку деревянной скамьи, он окинул меня серьезным взглядом и коротко велел:

– Ну, рассказывайте.

– Что рассказывать? – не поняла я.

Не то чтобы совсем не поняла, просто следовало уточнить, что именно его интересует: подробности того безобразия, что устроила его лженевеста, или, к примеру, что я имела в виду, говоря о неком загадочном пиаре.

Ну да, размечталась!

– Что такое вы сотворили с лавкой, что она перестала вас кормить?

Я вдохнула. Все-таки кое-кто у нас слишком проницательный. Мог бы быть и попроще.

– Она не отказывается, – возразила я. – Просто… не может.

Он сурово приподнял бровь.

– Ну… я хотела переговорить с тапочками. Так, чтобы лавка не услышала…

На его лице отразилось понимание, сменившееся ужасом во взгляде.

– Ну да, – подтвердила я худшую его догадку. – Я вынесла их наружу.

– Но вы же быстро поняли, что за пределами лавки они не разговаривают? И сразу вернули их на место? – он буквально сверлил меня взглядом. – Вернули же, да?

Я вздохнула.

– Не сразу. Просто я кое-кого встретила и остановилась поболтать… В общем, это заняло некоторое время.

Никогда еще я не видела инспектора таким взволнованным. Он схватился за голову.

– Да о чем таком важном можно было говорить, чтобы оставить лавку без…

Он замолчал на полуслове и укоризненно покачал головой.

О чем, о чем…

Делать было нечего, пришлось ему все рассказать.

И про то, как вечером отправилась сообщить потенциальной покупательнице, что ее товар уже прибыл.

И о том, как летела сломя голову, увидев жутковатое и явно опасное колдовство.

И конечно о том, что несчастный землевладелец поведал о совместном походе в лес с бывшей продавщицей.

Закончив свой рассказ, я вдруг сообразила:

– Стоп! Куда бы ее ни перевели… У вас есть возможность с нею связаться! Нужно выяснить, какого черта ее понесло в лес? Вдруг это как-то связано со смертью Аксиньи? И с проклятьем, что прислали по почте…

– К сожалению, поговорить с нею невозможно, – сухо ответил инспектор, всем своим видом давая понять, что обсуждать эту тему не намерен.

Меня вдруг осенила догадка.

– Так она вернулась в наш мир! Несмотря на то, что не выполнила план продаж, вернулась. Получается, это возможно!

– Никуда она не вернулась, – неожиданно резко сказал инспектор. – Не придумывайте глупости.

– То есть… она тоже мертва? Как и Аксинья? – сделала я единственно возможный вывод.

Инспектор молчал.

– Ну, скажите же! Вы должны мне сказать! – настаивала я. – В конце концов, меня это тоже касается. Вы же помните, мне прислали проклятье. Если с ней что-то случилось, то же самое случится и со мной. Вы не имеете права скрывать. Так она мертва?

Инспектор долго молчал и лишь буравил меня взглядом. Но наконец сдался и ответил:

– Она жива, просто без сознания. Мы нашли ее бесчувственной и переместили в лучшую лечебницу. С тех пор она не приходила в себя. Выглядит так, будто спит. Странный магический сон, который никак не заканчивается. И никто из лекарей не знает, что с этим делать.

Я надолго замолчала, пытаясь переварить услышанное.

– Вот, значит, как… – растерянно проговорила я. – Посетительница погибла, предыдущая продавщица в коме, а вы уверяете меня, что все в порядке. Никакой опасности нет.

– Я такого не говорил. Но зато обещал, что присмотрю за вами. И держу свое обещание. Однако и вам следует быть осторожнее, и уж точно не стоит ломать лавку.

Он снова нахмурился.

– Больше не буду, – буркнула я. – Если бы меня с самого начала предупредили, что тапки нельзя выносить, дали бы хоть какую-нибудь инструкцию по технике безопасности, у меня бы и мысли такой не возникло.

Я сурово глянула на инспектора. Да-да, пусть не строит из себя идеального защитника и воспитателя. Мой прокол с тапочками – это и его прокол тоже.

– Что ж, полагаю, с обедом мы покончили, – объявил инспектор.

Жестом подозвал официанта, не дожидаясь счета, сунул в руку ему какие-то монетки и поднялся с места.

Понятно, бизнес-ланчи тут по фиксированной цене.

Я вдруг почувствовала раздражение. Какого лешего! Почему о законах этого мира я должна узнавать именно так: по крупицам собирая информацию и догадываясь о том, чего не могу знать наверняка? Так нечестно.

Мы вышли из трактира. Тяжёлая дверь хлопнула, отрезая нас от густых съедобных запахов. Улица же встретила нас свежестью и прохладой. Я сделала глубокий вдох, сладко потянулась, избавляясь от навеянной сытным обедом сонливости. Какой сон, когда солнце ярко сияет, день в самом разгаре, детвора шумит в проулке, перекидывая друг другу тряпичный мяч. Кажется, они играли во что-то в духе «ну-ка отними».

Чуть в стороне лениво пререкались усатый извозчик и румяная лоточница, торговавшая жирными, лоснящимися от масла пирожками.

У ног шмыгнула пятнистая кошка, муркнула что-то одобрительное и скрылась за углом.

Проводив её взглядом, я вдруг осознала, как сильно я ошибалась. Городок, про который я слышала «глухомань», «провинция», «глубинка» и который воспринимала унылым и косным, оказался живым и ярким.

И бессердечный инспектор тоже внезапно показался мне не строгим сухарём, а привлекательным мужчиной с заразительной улыбкой на лице и озорством в глазах.

– Найдете дорогу назад? – спросил он.

Я сморгнула наваждение, прихлопнула странное желание протянуть руку и коснуться тёмного завитка, упавшего графу на лоб, мысленно дала себе по пальцам и постаралась вспомнить, что именно он сказал перед тем, как я уставилась на него с самым глупым выражением лица, на которое была способна. Будто влюблённая… Это точно не про меня! Я сказала «точно»!

– А вы уже уходите? – ляпнула я, и только глухой не услышал бы в моем голосе нотки сожаления. А ведь я думала, инспектор проводит меня до самой лавки, но не угадала.

– Есть кое-какие дела, – кивнул он.

Меня осенила догадка.

– Поняла, вы хотите в разобраться с этой жуткой ведьмой? Которая с Ясеневой улицы? Зададите ей парочку неудобных вопросов? Или для начала проследите?

– Вовсе нет… Не вижу смысла беспокоить эту женщину. Насколько я понимаю, ничего плохого она не сделала.

– А зелье?! И страшные тени на стенах! Да я до смерти перепугалась!

– Вот-вот, у страха глаза велики. А она, возможно, просто варила суп. Мало ли что в темноте могло показаться…

– Но потом она пришла в лавку! И требовала набор! Он был ей для чего-то очень нужен!

– Разумеется, нужен. Иначе бы она его не заказывала.

– Вы не понимаете, она угрожала, рыдала, ругалась, обещала любые деньги! И все это ради того, чтобы навести порядок?

– Боюсь, вы недооцениваете нелюбовь некоторых граждан к уборке.

Только сейчас я заметила веселье в глазах инспектора. Похоже, его ситуация с «ведьмой» изрядно забавляла.

Да как он может! Я тут о серьезных и опасных вещах говорю, а он смеется? От возмущения я даже не сразу смогла подобрать достаточно обидные слова, чтобы высказать этому негодяю все, что о нем думаю. А когда подобрала, было уже поздно: он заговорил о другом.

– Кстати, – он достал из кармана монеты: – Ваше жалованье за неделю.

Он вложил их в мою руку. Пять тяжелых золотых монеток.

– Стоп! Так время жалования уже пришло? Отчего же вы мне сразу не сказали? Ведь я могла сама за себя заплатить!

Кажется, мне уже было все равно, за что злиться на инспектора.

– Мне не трудно угостить вас обедом, – улыбнулся он миролюбиво.

– И кофе присылать тоже не трудно, – напомнила я.

Он кивнул, ничуть не смутившись тем, что его вычислили.

А вот я отчего-то смутилась.

Может быть потому, что кофе с доставкой и совместные обеды – все это было уж как-то слишком похоже на ухаживания, во всяком случае, в том виде, в котором они приняты в нашем мире.

Мне пришлось тут же одернуть себя.

Что за глупые мысли? У этого парня нет сердца. Если уж он решил поить меня кофе и кормить обедом, тому наверняка есть совершенно рациональное объяснение. Например, вот такое: бодрая с утра продавщица наторгует больше. А та, что умрет от голода, не сможет продать вообще ничего.

– Было приятно поболтать, но мне действительно пора. Хорошего дня! – с этим словами инспектор скрылся, затерявшись в толпе прогуливающихся граждан.

Говоря откровенно, я была даже рада его отсутствию. Останься он – и мне пришлось бы или злиться, или смущаться, или и то и другое сразу. Прогуляться в одиночестве, обдумать все сейчас куда важнее. А главное, приятнее, чем выслушивать конструктивную критику от инспектора.

Так, в размышлениях, я дошла до самой лавки. Еще раз окинула ее взглядом. А ведь и правда красота. Вот кто настоящий волшебник – мастер Гастор.

Кстати, надо бы кое-что проверить.

Войдя в лавку, я быстро переобулась, чтобы не вести долгие переговоры с тапочками, забежала за прилавок и сразу же юркнула в свою комнату, где за время моего отсутствия ситуация явно улучшилась. Вся мебель была на месте, скатерть тоже. Я заглянула в тумбочку и обнаружила там магическую брошюрку.

Зачем-то погладила косяк двери и прошептала:

– Спасибо тебе, лавочка, что все починила. Я больше никогда не сделаю такую глупость.

А потом добавила:

– Правда не могу обещать, что не сделаю какую-нибудь другую глупость…

Черт, что я несу! Не хватало еще до смерти перепугать лавку.

– …но обещаю, буду очень стараться делать все правильно.

Фух, надеюсь, я не испортила лавке настроение. Сейчас это было бы совершенно некстати.

И с чего мне вообще приспичило с нею разговаривать, как будто для бесед мало тапочек?

Я осторожно подошла к сундуку. Вообще-то за всякие добрые дела мне положены дополнительные товары.

Конечно, вынос тапочек к числу добрых дел никак не отнесешь, а вот завершенный ремонт – очень даже.

С замиранием сердца я открыла крышку, ожидая увидеть там что угодно: от редкого артефакта до носового платочка, сложенного в виде фиги.

И все же лавке в очередной раз удалось меня удивить.