Вечно (Дж. М. Дарховер) читать бесплатно онлайн полную версию книги

Глава 47

Обведя усталым взглядом гостевую спальню, Кармин заметил часы, стоявшие в противоположной части комнаты. Сев на постели и всмотревшись в циферблат, он понял, что было уже восемь часов утра. Поднимаясь на ноги, он почувствовал усилившуюся боль, пронизывавшую все его тело. Обувшись, он спустился по лестнице на первый этаж. Остановившись в дверях гостиной, он увидел Доминика, который продолжал что-то печатать на ноутбуке, и Тесс, по-прежнему мерявшую комнату шагами. Казалось, что на время его отсутствия все замерло. С момента его ухода минуло практически полсуток, однако все осталось прежним.

– Есть какие-нибудь зацепки? – с отчаянием спросил Кармин у отца, когда тот, пройдя мимо него, направился к лестнице.

– Поговорим позднее, – ответил Винсент, даже не посмотрев на него.

Услышав их голоса, из кухни вышла Селия, которая казалась столь же уставшей, как и все остальные. Смотря на нее, Кармин понял, что был единственным, кому удалось поспать. Его охватило чувство вины, когда Селия направилась к нему.

– Как ты себя чувствуешь?

Кармин промолчал. Как он, по ее мнению, себя чувствовал? Его терзала душевная и физическая боль. Его жизнью завладел хаос. Стоило ли говорить ей о том, что он дошел до такой точки, когда смерть показалась бы ему милостью? Почувствовала бы она себя лучше, услышав это?

– Они делают все возможное, – сказала Селия. – Они найдут ее.

– Я знаю, но я чувствую себя чертовски бесполезным, – ответил Кармин, проводя рукой по своим волосам. – Мне кажется, что я просто сижу и ожидаю развязки, и я на дух не переношу подобное чувство.

Селия собиралась было ответить ему, однако последовавший за словами Кармина хаос лишил ее такой возможности.

– Программа заработала! – воскликнул Доминик, вскочив на ноги.

У Кармина отчаянно забилось сердце, когда он услышал звуки распахнувшейся входной двери, ударившейся о стену. Предполагая, что остальные услышали слова Доминика, он обернулся назад, однако все его надежды рухнули, когда он встретился взглядом со своим дядей. Коррадо смотрел ему за спину, его загорелая кожа, казалось, побледнела.

Кармин похолодел от страха. Он понял, что произошло нечто ужасное, однако даже в самых безумных размышлениях он не смог бы предположить, что их могло ожидать подобное.

– ФБР! Ордер на обыск! Всем на пол!

С улицы до них донесся гул голосов. Не веря в происходящее, Кармин обернулся, замечая очередную выбитую дверь. Он вздрогнул, когда аналогичный звук донесся до него с другой стороны дома – на сей раз, с петель слетела задняя дверь. Рефлекторно прикрыв голову руками, он услышал несколько громких хлопков, раздавшихся на первом этаже. Его слепили яркие огни полицейских сирен, имевшихся у наводнявших дом спецназовцев.

Штурмовая группа забегала в дом через выбитые двери, приказывая им лечь на пол. Сквозь какофонию различных звуков до Кармина донеслись крики Тесс и брань Доминика. Все происходило невероятно быстро, однако Кармину казалось, будто он застыл на месте, когда Селия, подняв на головой руки, опустилась на колени.

– На пол! – крикнул офицер, целясь в Кармина, однако он попросту не мог сдвинуться с места. Он не мог пошевелиться.

Схватив Кармина за ногу, Селия потянула его на пол. Пошатнувшись, он упал на колени. Офицер толкнул его вниз, прижимая лицом к полу и заводя его руки за спину. Заметив наручники, Кармин вскрикнул и попытался высвободить руки.

– Не сопротивляйся, – посоветовала Селия. Развернувшись к ней, Кармин увидел, что на нее тоже надевали наручники, однако ей удавалось сохранять спокойствие. – Им необходимо обезвредить нас для собственной безопасности.

Расслабив руки, Кармин позволил полицейским надеть на него наручники. Затягивая их, офицер едва не перекрыл ему кровообращение.

– Винченцо Роман ДеМарко, Вы арестованы за нарушение закона «О борьбе с организованной преступностью и коррупцией», восемнадцатый раздел, 1961-й параграф Кодекса Соединенных штатов Америки[42], – провозгласил офицер. Подняв голову, Кармин увидел, что члены штурмовой группы вели его отца к двери. – Вы имеете право хранить молчание. Всё, что вы скажете, может и будет использовано против вас в суде. Ваш адвокат может присутствовать при допросе. Если вы не можете позволить себе адвоката, он будет предоставлен вам государством.

– Папа! – отчаянно воскликнул Кармин.

– Держи язык за зубами, Кармин, – ответил Винсент, пока его выводили из дома. Следующим офицеры подняли с пола Коррадо и начали зачитывать ему аналогичные права, уведомляя об аресте.

– Позвони адвокатам, Селия, – хладнокровно сказал Коррадо. – Я не хочу, чтобы они проводили конфискацию без адвоката.

– Разумеется, – ответила она слегка дрогнувшим голосом. – Держись.

– Не беспокойся обо мне, – успокоил ее Коррадо. – Со мной все будет в порядке.

– Я знаю, – ответила Селия, пока офицеры выводили из дома ее мужа.

Один из офицеров помог ей подняться с пола и, обыскав ее, отошел в сторону, в то время как еще несколько офицеров вывели из гостиной Доминика и Тесс. Подняв Кармина на ноги, полицейские подтолкнули его к стене, обыскивая и доставая все, что было у него в карманах.

Убедившись в том, что у Кармина не было при себе оружия, офицеры повели его к двери. Оказавшись на улице, он ошарашенно осмотрелся по сторонам. Улица была перекрыта полицейскими машинами, дом окружали десятки агентов ФБР и местных полицейских. Наблюдая за тем, как офицеры сажают его отца и дядю в разные черные фургоны, Кармин остановился, осознавая всю реальность происходящего. Все становилось хуже с каждой секундой.

– Вперед, – сказал офицер, подталкивая его. Пошатнувшись, Кармин выругался, пока его вели к обочине вместе с остальными.

Он поморщился, когда офицер толкнул его на землю неподалеку от Селии.

– Блять, полегче! Мне больно!

– Тебе нужен доктор, сынок? – спросил пожилой офицер, приближаясь к ним. Прищурившись, Кармин прочел надпись «Специальный агент Министерства юстиции США», нанесенную яркими желтыми буквами на его жилет.

– Я Вам не сын, – ответил Кармин. – И что мне действительно нужно, так это убраться, блять, отсюда.

– Было бы прекрасно, если бы ты проявил немного терпения. Я – специальный агент Дональд Чероне, начальник отдела по борьбе с организованной преступностью.

Кармин поднял брови, услышав итальянскую фамилию.

– Чероне? Должно быть, это новый синоним для слова «предатель».

Агент рассмеялся.

– А ты, должно быть, сын ДеМарко.

Кармин прищурился.

– И что в этом, блять, такого смешного?

Покачав головой, агент Чероне приказал своему подчиненному передать ему вещи Кармина. Он вздохнул, когда агент открыл его бумажник, зная, что именно он в нем найдет.

– Ах, что же тут у нас? – спросил агент насмешливым тоном. – Кармин Марчелло ДеМарко. Назови-ка мне, сынок, год своего рождения. Кажется, мы обнаружили два удостоверения личности с разными датами рождения.

– Vaffanculo.

– Кармин, – одернула его Селия. – Прекрати играть ему на руку.

Агент Чероне вновь рассмеялся.

Сняв с Селии наручники, женщина-агент протянула ей мобильный телефон, предоставляя возможность связаться с адвокатом. Они передали ей ордер, попутно снимая наручники с Доминика и Тесс. Наблюдая за происходящим, Кармин изо всех сил старался сохранять спокойствие, однако его терпение было на пределе.

– А мои вы собираетесь снимать? – спросил он, когда со всех остальных наручники были сняты. Стоявшие вокруг офицеры не удостоили его вниманием. Кармин тяжело вздохнул. – Уму не постижимо.

– Снимите с него наручники, – приказал агент Чероне с усмешкой. Кармин потер запястья, когда с него, наконец, сняли наручники.

Селии позволили подняться, когда прибыл ее адвокат. Офицеры воспользовались этой возможностью для того, чтобы лишить остальных контакта друг с другом. Кармин молча наблюдал за тем, как агенты разводят Тесс и Доминика в разные стороны, оставляя его с агентом, который по-прежнему держал в руках его бумажник.

Агент Чероне задал Кармину несколько вопросов, однако тот проигнорировал его, отказываясь отвечать. От неудобной позы у него ныло все тело, поэтому он попытался пошевелиться, однако каждый раз, когда он это делал, агенты смотрели на него так, словно он собирался сбежать.

И он сделал бы это. Он сбежал бы, если бы у него была такая возможность.

Агенты начали выносить из дома коробки и сумки, которые были помечены как вещественные доказательства. Опершись на локти и смотря в землю, Кармин заметил подошедшего к агенту Чероне полицейского.

– Это список вещей, которые мы изъяли, – сказал он, протягивая агенту лист бумаги.

– Хорошо. Это полный список?

– Практически, – ответил полицейский. – Сейчас они упаковывают компьютеры, настольный компьютер, ноутбук из кабинета на первом этаже и еще один ноутбук из гостиной.

Кармин моментально сосредоточил свое внимание на полицейским. Ноутбук был для них самым большим шансом найти Хейвен.

– Что это, блять, значит? Почему вы забираете ноутбук?

– Теперь тебе захотелось поговорить? Его забирают как вещественное доказательство, – ответил агент Чероне, смотря на Кармина.

– Зачем?

– Полученный нами ордер предусматривает изъятие всех компьютеров и съемных носителей.

– Но вы не можете забрать этот ноутбук.

– Почему?

– Потому что, – ответил Кармин. – Он мне нужен.

Агента Чероне не впечатлило подобное объяснение.

– Мы вернем его в том случае, если будет установлено, что он не понадобится в нашем расследовании.

Кармина охватил ужас, когда офицер вынес из дома ноутбук его отца, убранный в прозрачный пакет. Вскочив на ноги, он заметил, что к нему, подняв свое оружие, развернулись десятки агентов штурмовой группы.

– Прекратить! – приказал агент Чероне в тот же самый момент, когда Кармин почувствовал сильный удар. Он упал на землю и попытался оттолкнуть от себя полицейских, однако они, перевернув его на живот, вновь надели на него наручники и подняли на ноги.

Агент Чероне покачал головой.

– Отвезите его в изолятор.

– Зачем? – спросил Кармин. – Я ничего, блять, не сделал!

На губах агента Чероне вновь появилась усмешка.

– Очень рад был с тобой познакомиться, Кармин Марчелло ДеМарко. Уверен, в будущем нас ожидают частые встречи.

* * *

Вновь придя в сознание, Хейвен заметила, что в здании было куда светлее, чем раньше – через трещины в крыше лился солнечный свет. Помещение полнилось гулом различных голосов, которые ей никак не удавалось разобрать, некоторые слова из-за сильного акцента и вовсе казались ей незнакомыми.

Осматриваясь по сторонам и пытаясь игнорировать боль, Хейвен встретилась взглядом с женщиной, которая поила ее водой.

– Доброе утро, красавица.

Как и в предыдущий раз, все голоса моментально стихли. Все внимание обратилось к Хейвен. Биение ее сердца участилось, когда она заметила Нунцио, на щеке которого находилась повязка.

– Спящая красавица проснулась? – спросил один из мужчин, поднимаясь на ноги. Он был высоким и крупным. Казалось, что его лицо было высечено из камня. У него были седые волосы и непропорционально большой нос. У него, как и у некоторых других мужчин, собравшихся в здании, был акцент.

Нунцио рассмеялся.

– Обошлись и без поцелуя ее принца.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил мужчина, игнорируя комментарий Нунцио. Взяв с собой стул, он пересек помещение и сел перед Хейвен. Когда он оказался в непосредственной близости от нее, она смогла заметить, что его лицо было испещрено морщинами. – Ты ведь умеешь говорить, princzessa?

Хейвен нахмурилась, услышав это слово. Мужчина улыбнулся.

– Ты сбита с толку, не так ли? С итальянцами ты чувствуешь себя гораздо комфортнее. Нунци, мальчик мой, как правильно произносится это слово?

– Principessa.

– Именно, это слово тебе знакомо? – мужчина приподнял брови, ожидая ответа. Хейвен кивнула и поморщилась от боли, пронзившей ее шею. – Что-то болит, Principessa? Ты можешь рассказать нам. Мы – твои друзья.

Хейвен недоверчиво посмотрела на мужчину. Помещение наполнилось всеобщим смехом.

– Папа, думаю, она тебе не верит, – заметила женщина.

– Вероятно, – согласился мужчина, с любопытством смотря на Хейвен. – Но я тебя понимаю. Людям нельзя доверять, особенно тем, с кем тебя что-либо связывает, но я не стану вводить тебя в заблуждение, как это сделали они.

– О чем Вы говорите? – спросила Хейвен хриплым голосом.

– О, она все-таки разговаривает! – суровое выражение его лица сменилось радостью. – Я говорю о том, что итальянцы не были с тобою честны, они несправедливо к тебе относились, Principessa.

Его слова сбивали Хейвен с толку.

– Почему Вы меня так называете?

– А ты бы предпочла, чтобы я звал тебя твоим рабским именем?

– Я… – предпочитала ли она его? – Я не знаю.

Мужчина рассмеялся.

– Поверить не могу, что ты до сих пор не в курсе.

– Я же говорил тебе, – сказал Нунцио. – Она и понятия не имеет.

Мужчина наклонился к Хейвен, сцепив перед собой руки. Хейвен попыталась отодвинуться, вжимаясь в угол. Его близость нервировала ее.

– Тебе, вероятно, любопытно, почему ты оказалась здесь, – продолжил мужчина серьезным тоном. – Я буду честен с тобой – мне не хочется причинять тебе боль, но я сделаю это, если ты не оставишь мне другого выбора, поэтому я прошу тебя пойти мне навстречу. Я знаю, что ты можешь постоять за себя, учитывая то, что ты наградила моего сына уже двумя шрамами.

Хейвен ошарашенно посмотрела на Нунцио, когда мужчина указал на него. Сына?

– Мне следует объясниться, – сказал мужчина. – Меня зовут Иван Волков, и я уже много лет знаком с семьей ДеМарко. Наши семьи вращаются в одном бизнесе, поэтому мы несколько раз встречались. На самом деле, впервые я встретился с Винсентом тогда, когда он был еще подростком. Точнее, самовлюбленным ублюдком. Как и его младший сын, насколько я слышал.

Он рассмеялся, следом за ним разразился смехом и Нунцио. От упоминания о Кармине у Хейвен навернулись на глаза слезы.

– Задел за живое, Principessa? – спросил Иван. – Было бы очень жаль, если бы с ним что-нибудь случилось, поэтому будем надеяться на то, что до этого не дойдет.

– Не делайте этого, – сказала Хейвен. – Пожалуйста, не делайте этого…

– Я тоже не испытываю ни малейшего желания вредить ему. Если тебе станет от этого легче, то я ничего не слышал об его гибели, поэтому с ним, вероятно, все в порядке.

Его тон был настолько будничным, словно он насмехался над ней. Хейвен попыталась сдержать слезы, однако эмоции оказались сильнее нее.

– Ох, не плачь, – сказал он, потянувшись к Хейвен. Она отшатнулась от него, и он опустил руку. – Что ж, на чем я остановился?

– Ты рассказывал о том, каким ублюдком был Винсент, – сказал Нунцио.

– Да, точно. Это, разумеется, было до того, как он познакомился со своей женой. Жаль, что с ней случилось подобное. Полагаю, меня должны бы терзать муки совести, но она сама была виновата в случившемся.

– Вы? – спросила Хейвен. – Это сделали Вы?

– Думаю, меня можно назвать дирижером чудесной мелодии.

– Я не понимаю.

– Что именно ты не понимаешь?

– Ваш сын? – спросила Хейвен, смотря на Нунцио. – Как такое возможно? Я думала, что он является членом семьи Сальваторе.

– Я не имею отношения к этому таракану, – огрызнулся Нунцио. – Родственником он приходится тебе, а для меня он – пустое место.

– Полегче, Нунци, – сказал Иван. – Она же ничего не знает, ты не забыл?

Хейвен все больше и больше пребывала в замешательстве.

– О чем вы говорите?

– Мы говорим о тебе, Principessa.

– Какое я вообще имею к этому отношение?

– Самое непосредственное, – ответил Иван. – Ты обладаешь такой властью, которая поможет мне уничтожить врага, и именно это тебе предстоит сделать.

Хейвен замешкалась.

– Врага?

– Да. Знаешь ли, я проделал в Чикаго титаническую работу, занимаясь различным бизнесом. Мы практически избавились от конкуренции, если не считать итальянцев. Люди верны им, да и сами они сильны. Это крайне раздражает. Мне не нравится, когда мне говорят, в какой части города я могу вести свои дела и как именно я должен их вести. Я нашел несколько потенциально успешных вариантов обойти все указания, но их оказалось недостаточно. Мне требовалось нечто большее. Человек рангом повыше. Мне нужно было подорвать их лидерство, и Нунци хорошенько потрудился над тем, чтобы внести разлад в их ряды, но они все равно продолжали держаться вместе. Но теперь все иначе. Теперь у меня есть ты.

– Я? Но я же… я – никто.

Иван рассмеялся.

– О, поверь мне, это не так. Ты сможешь низвергнуть их, начиная с самого верха. Я придерживал этот козырь в рукаве на протяжении многих лет, раздумывая над тем, как именно мне следует его разыграть. Когда Нунци рассказал мне о том, что в тебя влюблен сын ДеМарко, я увидел для себя идеальную возможность. Я не был уверен в том, как далеко они ради тебя пойдут, но я не сомневаюсь в том, что Винсент умрет за своего сына. Если парень действительно любит тебя так же сильно, как и уверяет, он сделает все необходимое для того, чтобы спасти тебя.

Хейвен не сводила взгляда с Ивана, осмысливая услышанное.

– Вы надеетесь на то, что Кармин придет за мной.

– Я рассчитываю на это, Principessa. Ты – мой беспроигрышный билет. Если бы я похитил парня, то итальянцы пришли бы сюда с пушками наперевес и с жаждой отмщения. С тобой же все иначе. Сальваторе крайне обрадуется твоему исчезновению, поскольку сложность, коей являешься ты, будет устранена сама собой, однако другие не сдадутся. И ничто не доставляет мне такого удовольствия, как наблюдение за их распрями. Когда сын ДеМарко потребует реальных действий, кто-нибудь расскажет правду о твоем происхождении, полагая, что это сплотит их. Думая, что это вызовет у Сальваторе желание помочь.

Иван громко рассмеялся, словно это было самое смешное из всего, что он когда-либо слышал.

– В чем заключается правда о моем происхождении? – Хейвен моментально пожалела о том, что задала этот вопрос, однако брать свои слова назад было уже поздно.

– Об этом я и пытаюсь тебе рассказать. Ты – погребенное сокровище. То самое, которое, как надеялся Сальваторе, никто и никогда не сможет обнаружить, но мне удалось тебя откопать, – вытянув руку, он вывел мозолистым пальцем знак «Х» на лбу у Хейвен. – Когда пыль уляжется и все они поубивают друг друга, все достанется мне… в том числе и ты.

Поднявшись на ноги, он развернулся к светловолосой женщине.

– Напои и накорми ее, Наталья. И дай ей отдохнуть. Сегодня за ней присматриваете вы с братом.

* * *

Хейвен сидела настолько неподвижно, насколько это было возможно. Она обводила взглядом помещение, в то время как люди покидали его, оставляя ее наедине с Нунцио. Пройдя к ней, он опустился на пол, кладя руку на колено Хейвен.

Она постаралась сдержать дрожь, когда он провел рукой по ее ноге, поднимаясь к ее бедру и сжимая его. Пальцы Нунцио впились в ее кожу, и она съежилась, когда он приподнялся и наклонился к ее уху.

– Скучала по мне?

По спине Хейвен пробежал холодок, когда он провел языком по мочке ее уха. Паникуя, она изо всех сил оттолкнула его от себя. Заметив, что он покачнулся и не дав ему времени среагировать, Хейвен ударила его ногой в пах. Когда он согнулся пополам, она вскочила на ноги, ее зрение затуманилось от резкого движения. Она бросилась к металлической двери, находившейся в противоположной части помещения, однако на полпути Нунцио удалось поймать ее.

– Мне нравится, когда ты сопротивляешься, – сказал он, тяжело дыша.

Хейвен закричала, зовя на помощь, пока Нунцио тащил ее за собой, взяв с карточного стола клейкую ленту. Она затрясла головой, когда заметила ее.

– Нет.

Нунцио ухмыльнулся.

– Да.

Хейвен попыталась вырваться, вновь отталкивая его, однако он схватил ее запястье и притянул к себе. У Хейвен потемнело в глазах, когда ее плечо пронзила невыносимая боль. Швырнув ее на матрас, Нунцио сел на нее, придавив своим телом.

Вытянув руки, Хейвен впилась короткими ногтями в его лицо, срывая повязку и расцарапывая рану, из которой хлынула кровь. Замахнувшись, Нунцио ударил Хейвен по лицу. Оторвав полоску клейкой ленты, он заклеил ей рот. Заглушив ее крики, он перевернул ее на живот. Все ее тело ломило от боли, пока он заламывал ей за спиной руки, обматывая их клейкой лентой. После того, как он повторил то же самое и с лодыжками Хейвен, Нунцио рассержено швырнул ленту на пол. Вытерев щеку, и запачкав кровью глаз, он быстро покинул помещение.

Однако Хейвен понимала, что он вернется.

В помещении показалась Наталия, которая несла в руках сумку с едой. Присев на матрас рядом с Хейвен, она размотала ленту и аккуратно отклеила полоску, которой был заклеен рот Хейвен. Немного поев, Хейвен отвернулась, ощущая поднимающуюся тошноту. Наталья погладила ее по голове.

Через некоторое время Хейвен вновь потеряла сознание. Очнувшись, она увидела Ивана, присевшего рядом с ней на корточки.

– Я думал, что ты собиралась пойти мне на встречу, Principessa.

– Но он собирался…

– Мне не нужны оправдания, – перебил ее Иван. – Мне нужно содействие.

Не дав ей возможности ответить, он ввел ей очередную инъекцию.

– Так будет проще.

* * *

Камеры изолятора предварительного задержания «Cook County» представляли собой огромные «обезьянники», огороженные решетками. В переполненных камерах стоял стойкий запах гнили. Кармин сидел в углу, опустив голову, в компании десятка убийц, наркоманов и воров. Атмосфера в камере была напряженной, между задержанными постоянно вспыхивали споры, перераставшие в потасовки. Будучи доведенным до края, Кармин изо всех сил пытался держать себя в руках, однако он был уже пугающе близко к тому, чтобы сорваться.

За несколько минувших часов не произошло ничего, кроме того, что Кармина перевели из одной камеры в другую, которая совершенно ничем не отличалась от предыдущей.

К вечеру его зарегистрировали и отвели в небольшую комнату, где напротив него сидела женщина, задававшая ему вопросы, на которые у него не было ни малейшего желания отвечать. Насмехаясь над ней, он ответил на несколько основных вопросов, касавшихся его имени и даты рождения. Кармин промолчал, когда он спросила у него о том, как он себя чувствует и не проявлялась ли у него склонность к суициду.

Его любимая девушка пропала, его лишили помощи, а самая большая надежда найти Хейвен была изъята государством. И вместо того, чтобы заниматься поисками, он оказался в комнате с назойливой сукой, которая спрашивала его о том, не испытывал ли он злость. Разумеется, он был зол. Разве могло быть иначе?

Поняв, что все попытки допросить Кармина были тщетны, полицейские вывели его из комнаты, написав перманентным маркером порядковый номер на его руке. Сняв отпечатки пальцев, они сделали фотографии. Смотря на номер, Кармин ощутил тошноту. Они лишили его имени. Теперь он был номером 2006-0903201.

Офицер, ведающий приёмом лиц, препровождённых в изолятор предварительного задержания, сфотографировал татуировки Кармина, в то время как он продолжал смотреть на свой номер.

– Вы причастны к каким-либо преступным группировкам?

– Нет.

– Уверены? LCN[43] также считается преступной группировкой.

– LCN?

– Да, мафия.

Кармин перевел взгляд на офицера.

– Нет никакой мафии.

Покачав головой, офицер сделал запись в личном деле Кармина, после чего отправил его на личный досмотр. Кроме того, ему пришлось пройти крайне некомфортный медицинский осмотр. К тому времени, когда он, наконец, надел оранжевую робу, в которую были одеты все арестанты, он чувствовал себя так, словно его поимели в буквальном смысле слова.

Его отвели в девятое подразделение, и определили в небольшую камеру на верхнем ярусе. Камера представляла собой замкнутое пространство, лишенное решеток и окон. Зеленая краска, которой была выкрашена массивная металлическая дверь, обдиралась, на крошечном окошечке, вмонтированном в дверь, виднелись нацарапанные кем-то слова. В камере Кармина не было ничего, кроме лампы и потрепанного одеяла, матрас по своей толщине с легкостью мог потягаться с подстилкой.

Прошло еще несколько часов, на протяжении которых Кармин лежал в одиночестве на своей койке, смотря в потолок. До него доносились крики заключенных, вой сирен и звуки шагов охранников, бросившихся к двери.

Он практически не спал, всю ночь ворочаясь и мучаясь от боли. На следующее утро ему принесли поднос с завтраком, однако он отказался от пищи, потребовав адвоката. Аналогичная ситуация повторилась и во время обеда – Кармин вновь проигнорировал еду, а охранники, в свою очередь, проигнорировали его просьбу. К ужину он совершенно лишился самоконтроля, изнеможение одерживало над ним верх, заставляя от отчаяния метаться по камере. Услышав приближающиеся шаги, он ожидал увидеть очередной поднос, однако, к его удивлению, на пороге его камеры показались двое офицеров.

– Вас ожидает посетитель, – сказал один из них. После того, как Кармина сковали по рукам и ногам, его провели в небольшую комнату, в центре которой стоял стол. Его ожидал крупный, лысеющей мужчина, перед которым лежал открытый портфель. Когда Кармин зашел в комнату, мужчина поднял голову и жестом пригласил его сесть за стол. Проводив Кармина к столу, офицеры покинули комнату.

– Меня зовут Рокко Борза, я – адвокат, – представился мужчина. – Селия ДеМарко-Моретти связалась со мной для того, чтобы я представлял Ваши интересы. Я несколько раз выступал в качестве адвоката для членов Вашей семьи, поэтому я осведомлен о ситуации.

Достав несколько документов, он пододвинул их вместе с ручкой к Кармину.

– Мне нужно, чтобы Вы подписали эти документы. Тем самым Вы согласитесь на то, что я буду заниматься Вашим делом, и на то, что любая информация, озвученная Вами, носит конфиденциальный характер.

Просмотрев документы, Кармин кое-как подписал их, поскольку наручники существенно затрудняли его движения, и вернул бумаги адвокату.

– Прежде всего, мне хотелось бы узнать, разговаривали ли Вы с кем-нибудь или нет, – спросил адвокат, убирая документы в портфель. – Они пытались допросить Вас?

– Нет, – ответил Кармин. – Мне даже не объяснили причину моего пребывания здесь.

– Вам вменяют в вину хранение фальшивого государственного документа, – сказал адвокат. – Это уголовное преступление четвертой степени, однако не составит никакого труда переквалифицировать его в проступок. Вас должны были пригласить на предварительные слушания, назначаемые в течение нескольких часов с момента прибытия, и затем отпустить под залог, но, похоже, они забыли о своих же собственных процедурах.

– Так почему я тогда сижу в этой чертовой камере?

– Потому что по закону они имеют право задерживать Вас на, так называемый, разумный срок, – пояснил адвокат. – По их словам, они удерживают Вас здесь за воспрепятствование осуществлению правосудия, однако на самом деле Вы сидите в камере из-за того, что являетесь сыном Винченцо Романа ДеМарко, племянником Коррадо Альфонсо Моретти и крестником Сальваторе Герардо Капоцци. По сути, именно это не делает Вам в данный момент чести.

– Пиздец, – отозвался Кармин. – Я не имею никакого отношения к их делам.

– Это называется вмененной виной по признаку наличия связей с арестованным или осужденным лицом, – сказал адвокат. – Ваше освобождения для меня сейчас на первом месте. Это займет максимум несколько дней.

– Дней? Я должен торчать здесь несколько дней?

– К сожалению, да. Я сделаю запрос на предварительное слушание для того, чтобы потребовать Вашего освобождения, но на то, чтобы мы действительно оказались перед лицом судьи может уйти некоторое время. Обычно они задерживают без предъявления обвинений не более чем на сорок восемь часов, но законы штата Иллинойс предоставляют некоторую свободу действий в данном вопросе, поэтому постарайтесь держаться. Я буду на связи.

Поднявшись на ноги, мистер Борза засунул руку в карман. Мешкая, он достал клочок бумаги и передал его Кармину.

– Я не имею права этого делать, но Ваш отец, казалось, был в отчаянии. Он попросил меня передать Вам это.

Взяв листок, Кармин не увидел на нем ничего, кроме набора цифр.

– Что это?

– Я не знаю, – ответил мистер Борза. – Он сказал, что Вы поймете.

После того, как Кармин спрятал клочок бумаги в носок, адвокат покинул комнату. Обыскав Кармина, офицер сопроводил его в камеру, где его ожидал поднос с ужином. Не устояв перед голодом, он взял стаканчик с пудингом и опустился на свою неудобную койку.

* * *

Второй день, проведенный в изоляторе, показался Кармину точно таким же, как и предыдущий. Вечером в его камере вновь появился офицер, сообщивший ему о том, что его ожидает посетитель. Кармин испытал чувство облегчения, надеясь на то, что у мистера Борза появились для него новости, однако ожидавший его мужчина, который был ему знаком, явно не был его адвокатом.

– Кармин ДеМарко, – поприветствовал его специальный агент Чероне. – Присядь.

– Мне нечего Вам сказать.

– Но ты ведь даже не знаешь, что привело меня сюда.

Кармин сухо рассмеялся.

– Какое мне дело до того, что Вас сюда привело. Мне в любом случае нечего Вам сказать.

– Справедливо. Ты знаешь свои права и, разумеется, можешь вернуться в свою камеру, – Кармин развернулся к двери, когда агент театрально вздохнул. – А я хотел было побеседовать о девушке по имени Хейвен.

У Кармина гулко застучало в груди сердце, когда он услышал ее имя. Боль стала еще сильнее.

– Зачем?

– Ее имя несколько раз всплывало в ходе расследования, – сказал агент Чероне. – Я попытался установить ее местонахождение, но, кажется, для всех она осталась настоящей загадкой. Более того, доказательства ее существования сведены к минимуму. Словно она – привидение.

Кармин проигнорировал его комментарий.

– Зачем Вы допрашиваете меня? Я не имею отношения к делам отца.

– Возможно, но я подумал, что смогу помочь тебе, если ты поможешь мне.

– Мне не нужна Ваша помощь, – ответил Кармин. – Мне нечего Вам рассказать.

– И ты не сможешь даже сказать мне, кто она такая?

– Нет, – ответил Кармин, в глубине души желая, чтобы у него была такая возможность.

– Странно. Вчера мы побывали в городке, в котором вы проживаете, и, кажется, люди считают ее твоей девушкой. Я даже кое-что нашел во время нашей поездки, – потянувшись к своему портфелю, он достал лист бумаги. У Кармина подкосились колени, когда он понял, что это был рисунок Хейвен, который она нарисовала для него. В уголке рисунка стояло ее имя. – Припоминаешь что-нибудь?

– Катитесь к черту.

– Где она? – спросил агент Чероне. – Ее нет в Дуранте, и ее не было с вами в Чикаго. Кажется, одним из немногих людей, с которыми общается эта девушка, является парень по имени Николас Барлоу, который по странному стечению обстоятельств, похоже, также пропал.

– Я не знаю, о чем Вы говорите.

Агент Чероне не сдавался.

– С твоей девушкой что-то случилось? Ты можешь рассказать мне. Я пришел для того, чтобы помочь…

– Вы здесь не для этого. Вам плевать на меня.

– Она сбежала с Николасом? – спросил он, игнорируя Кармина. – Предпочла его тебе?

– Не смешите меня.

– Она погибла?

Кармина охватил ужас, когда он услышал этот вопрос.

– Нет.

– Погиб Николас?

– Вы меня в чем-то обвиняете?

Агент Чероне покачал головой.