Вечность

Джеймин Ив, Эверли Фрост

Стая демонов: Вечность

Переведено специально для группы

˜"*°†Мир фэнтез膕°*"˜ http://Wfbooks.ru

Оригинальное название: Demon Pack: Eternal / Стая Демонов: Вечность

Автор: Jaymin Eve, Everly Frost / Джеймин Ив, Эверли Фрост

Серии: Demon Pack #3 / Стая Демонов #3

Перевод: LadyTiara

Редактор: LadyTiara

Глава 1

Золотой свет взрывается вокруг меня, уводя Романа, прежде чем его протянутая рука успевает обхватить мою.

— Нова! — его яростный рёв тонет во взрыве, его тёмно-аметистовые крылья распахиваются при взрыве. Яркие фиолетовые руны вспыхивают на его теле, когда его уносит, свет его магии вспыхивает в золотистой дымке, прежде чем он исчезает в ней.

Мир кружится, когда меня отбрасывает назад.

Я кувыркаюсь по земле цвета слоновой кости, ударяясь о белую грязь с такой силой, что она поднимается вокруг меня сверкающими белыми облаками.

Я не знаю, где сейчас мои сёстры. Или мои волки. Таня и Малия бросились ко мне, когда сила Эсты взорвалась — Таня в облике гарпии, Малия пыталась наложить защитное заклинание. Трое моих волков — Темпл, Лука и Блиц — тоже спешили мне на помощь. Мой самый свирепый демон-волк, Эйс, лежал раненый на поле боя рядом с рубиновоглазым волком, который был вынужден напасть на меня во время финальной битвы.

Сейчас я никого из них не вижу.

Я также не могу найти Крону, древнюю женщину с чёрными глазами и белоснежной кожей, которая возвестила о возвращении Эсты из мёртвых.

Сила Эсты заставляет меня остановиться так же внезапно, как и ударила, и я падаю навзничь на землю. Несмотря на то, что я остановилась, я, кажется, не могу сориентироваться. Верх — это низ, а низ — это верх, и всё, что я могу сделать, это кричать от боли.

Крик, который звучит где-то далеко.

Одна из моих барабанных перепонок лопнула. У меня сломаны рёбра, правая скула треснула, и несколько пальцев сломаны. Но ничто не сравнится с болью, которую причиняет мне сила Эсты, когда пылающий свет сгущается и становится острее в моей груди.

Она ищет самую тёмную часть меня: мою душу. И она намерена вырвать её.

Силуэт Эсты проступает сквозь густую дымку. Она поднимает руки, когда делает шаг в моем направлении, её сила, подобная яркому солнечному свету, наполняет воздух вокруг неё и стекает с кончиков пальцев, как мёд.

У неё светло-коричневая кожа и светлые волосы, обрамляющие лицо. На ней простые чёрные брюки и короткий топ, который подчеркивает темноту её тёмно-синих глаз.

Из-за неё исчез мой отец.

Она вырвала его душу из тела и отправила его тело в царство ангелов, погрузив Подземный мир в хаос и спровоцировав Устранение — смертельную схватку между семью детьми короля, чтобы определить нового правителя Пира-Мортема, или Ада, как я привыкла его называть. Я была вынуждена вступить в эту борьбу.

Она торжествующе шагает ко мне.

— Сдавайся, — кричит она успокаивающим голосом. — Прекрати бороться, Нова. Ты проиграла. Прими это.

У меня нет сил отвечать. Я истратила последние остатки своих физических сил на крик. Я пытаюсь заставить себя двигаться, перекидываться, сопротивляться. Что угодно, только не лежать здесь и не принимать свою судьбу, каким бы изломанным ни было моё тело.

Жестоко скривив губы, Эста останавливается в нескольких шагах от меня и наносит новый удар. На этот раз её сила формируется прямо над сердцем и преодолевает расстояние между нами.

Это поражает так же точно, как отточенное лезвие, пронзая мой разум и моё тело. Я ношу доспехи, которые Роман наколдовал для меня, которые покрывают каждый дюйм моего тела от шеи до кончиков пальцев ног; они прочные и гибкие, но не могут защитить меня от неё.

Моя душа кричит, когда её сила проникает в неё. Острее, чем когти волка. Больнее, чем от раскалённого ножа.

Удар такой, словно меня разрезают надвое, но в то же время сила удара настолько велика, что я ожидаю, что меня снова отбросит назад под его напором.

Рядом со мной происходит внезапное движение, и я в шоке подскакиваю на месте, мои мысли проясняются достаточно долго, чтобы осознать, что меня удерживает чья-то рука, обхватившая мою.

Рука Коды.

— Кода? — моё внимание переключается на него, на его яркие, кобальтово-голубые глаза, которые сочетаются с его волосами. На кровь, текущую по его лицу, и злые слёзы, смачивающие ресницы. Его тёмно-синие доспехи облегают широкие плечи, грудь и бёдра, но они потрескались в бою, а чёрная одежда под ними порвана.

Он растянулся передо мной на испачканной земле, как будто прыгнул в моём направлении, чтобы схватить меня, его большие бицепсы вздулись, когда он боролся с желанием отпустить меня.

— Нет! — рычит он в ответ на Эсту. — Мы не сдадимся!

Я внезапно остро осознаю, что сила Эсты не только пытается проникнуть в мою душу, но и пытается разлучить меня с Кодой, свечение вокруг наших рук усиливается с каждой секундой, а давление между нами нарастает.

Ей нужно разлучить нас, потому что вместе мы сильнее.

Сила души Эсты бушует в Коде, но его собственная сила искрится в этом шторме, взрываясь вокруг наших рук и быстро распространяясь к моему запястью.

Её форма прозрачна, как пыль.

Сила счастья.

Его сила — противоядие от боли и гнева, и она защитила меня во время битвы с нашим старшим братом, Аргой. Мы с Кодой объединили наши силы и победили Аргу, оставив нас вдвоём в живых. Объединенная сила, которая позволила бы нам обоим пережить Устранение.

По крайней мере, мы так думали.

Пока не появилась Эста — сестра, которую мы считали погибшей.

Как только она уничтожит Коду и меня, Эста победит в Устранении и займёт трон, а Крона будет стоять за её спиной.

— Твоя сила! — Кода кричит на меня, его лицо смертельно бледно. Кровь продолжает стекать по его щеке из раны на лбу, но он не пытается вытереть её. — Используй свою силу!

Я сломлена. Ранена. Испытываю ужасную боль. Но волна обновлённого счастья Коды проносится сквозь меня, подавляя мою агонию и проясняя мой разум.

Я призываю свой контроль над ночными кошмарами, обуздываю свой собственный страх остаться бездушной и использую его для усиления ледяной силы, которая течёт через мою грудь и свободную руку. Я всё ещё лежу на спине в абсолютно уязвимой позе, но я протягиваю руку и выпускаю тьму на Эсту.

Тёмно-серый свет проносится через пространство между нами, ударяя в её грудь прямо в сердце, где её сила снова росла. Взрыв происходит так быстро, что я бы не смогла его заметить, если бы не использовала своё демоническое зрение.

Это тот же уровень силы, который я использовала, чтобы убить Аргу.

Это должно было бы повергнуть Эсту на колени, и я на мгновение замерла, ожидая, что она упадёт, но всё, что она делает, — это спотыкается и делает шаг назад.

Она поглотила тысячи душ — так много, что, по её словам, она сбилась со счёта. Каждый раз, когда она умирает, она, кажется, обращается к другой душе, чтобы возродиться, и кажется, что она может возродиться так быстро, как ей заблагорассудится.

Тем не менее, я использую эту короткую передышку, чтобы заставить себя подняться на колени, покачиваясь так же неуверенно, как Кода, который следует за мной. Тем временем сияние силы Эсты вокруг нас не ослабевает, скрывая всё на расстоянии нескольких шагов в каждом направлении. Это не прекращается. Густое облако золотого света, наполняющее воздух, продолжает колебаться и ударять меня в грудь, руки и лицо. Сильнее, чем раньше.

Свет её души разгорается вокруг моей груди, терзая меня, царапая мою душу, пытаясь отделить её от моего тела.

Я застонала от боли.

Если бы не Кода, я бы закричала.

Сгибаясь пополам, я упираюсь свободной рукой в землю, но отказываюсь отводить взгляд от Эсты.

За туманом её силы я ощущаю волнение, потрескивающую энергию, и могу только представить, что делают Роман, мои сёстры и волки, чтобы добраться до меня.

Волосы Эсты сияют, как нимб, когда она улыбается мне и вытягивает шею.

— Правда, Нова? Кода? Вы думаете, что сможете дать отпор?

Я хочу закричать в ответ, но всё, на что я способна, — это издать ещё один стон отчаяния. Я сейчас настолько физически и морально сломлена, что уверена, она бы уже вырвала мою душу, если бы моя волчица не сражалась за меня.

В моём сознании моя волчица корчится от боли, как и я, но её свирепость неоспорима. Она хочет разорвать Эсту на части и будет бороться до победного конца.

Жаль, что у моего отца не было волка, который охранял бы его душу, потому что напряжённость в глазах Эсты и внезапная складка на её лбу говорят мне о том, что моя волчица — сила, которой она не ожидала.

С моих губ срывается рычание, и мой голос становится гортанным, когда я позволяю своим звериным инстинктам объединиться с моей демонической силой.

— Мы не перестанем сражаться с тобой. Сестра.

Несмотря на моё утверждение, дела у Коды идут не так уж хорошо. Его грудь тоже светится, и тёмное мерцание вокруг него указывает на то, что его душа, возможно, находится в нескольких шагах от того, чтобы быть вырванной из него. У него нет волка, который мог бы ему помочь.

Несмотря на это, он стискивает зубы и повторяет мои мысли.

— Мы ещё не закончили.

Он такой же выживший, как и я. Во время испытаний Устранения он признался, что будет сражаться так же яростно, как волк, чтобы избежать смерти. Чёрт возьми, он прошёл через врата между Пира-Мортемом и Землёй, пытаясь спастись от Устранения. Я не согласна с его прошлым выбором и не оправдываю его, но я понимаю его мотивацию выжить.

За сиянием силы Эсты мерцает тёмный свет, треск, подобный молнии, и на мгновение мне кажется, что я слышу голос Романа.

— Держись, Нова. Мы идём за тобой.

Роман пообещал, что, если я умру здесь, он заберёт моих сестёр из Пира-Мортема, но смерти придётся сражаться сильнее, если она захочет меня.

Крича против силы души, сжимающей мою грудь, я собираю ещё один поток кошмаров, на этот раз черпая больше счастья Коды, прежде чем ударить.

Не зная истинного страха Эсты, моя сила не имеет такой силы. Во время тренировок с Романом я поняла, что для того, чтобы я могла применить страх против таких могущественных существ, как мои братья и сёстры, мне нужно находиться с ними в физическом контакте. Прямо сейчас я едва удерживаюсь на коленях. Единственный способ приблизиться к Эсте, чтобы прикоснуться к ней, — притянуть её поближе к себе, что является неосуществимым вариантом, когда я так ослабла физически.

Эста вздрагивает, когда на неё обрушивается взрывная волна. Крик срывается с её губ, когда она отступает на несколько шагов.

— Вы. Не. Сможете. Убить. Меня! — кричит она, как будто я не поняла её с первого раза.

С криками, которые звучат приглушённо в моём поврежденном слухе, я бью её снова. И снова. Снова и снова. Выдыхаю воздух из своей груди, истощая остатки энергии в своём теле.

Своём и Коды.

С каждым ударом Эста отступает всё дальше, пока её силуэт не становится не таким чётким, и, наконец, она издает крик ярости, и её сила ослабевает.

Воздух проясняется.

Это длится всего секунду, но за это мгновение другая сила пересекает пространство между ней и нами, сила настолько дикая, что сбивает нас с ног.

Я пытаюсь подняться, у меня кружится голова, когда я сосредотачиваюсь на новой угрозе, появившейся передо мной.

Глава 2

Грязь цвета слоновой кости струится вверх в нескольких шагах от нас, как будто она превратилась в жидкость и перетекает с поля боя в воздух между нами и Эстой.

Я готовлюсь к тому, что она причинит нам боль, но каждая пылинка и мох, которые поднимаются, продолжают сливаться воедино, образуя великолепный жемчужный щит, который изгибается дугой вверх, вокруг и надо мной и Кодой.

Не успеваю я моргнуть, как вещество обволакивает нас куполом, запечатывая изнутри, за исключением небольшой щели с правой стороны, но даже эта щель быстро закрывается.

Я вздыхаю с облегчением, когда поток аметистовых рун вылетает через отверстие прямо на внутреннюю поверхность купола, прилипая к ней.

Руны Романа!

Как только руны очерчивают купол вокруг нас, скребущее ощущение в моей груди прекращается.

Воздух проясняется, и кажется, что туман рассеивается.

Секундой позже участок земли прямо перед нами вздымается, взметывается пыль, и я снова напрягаюсь, но моё сердце подпрыгивает от счастья, когда появляется Малия, скорчившаяся и отвернувшаяся от нас, как будто она переместилась в это самое положение.

Мой голос охрип.

— Малия!

— Нова! — зовёт она, бросив тревожный взгляд через плечо. — Держись! Я могу прикрыть тебя. Роман и Таня прямо за мной.

Кольца рун обвивают тело Малии и подчёркивают её гибкую фигуру, придавая золотисто-коричневой коже сияние. На ней такие же тёмно-аметистовые доспехи, как и на мне, которые Роман наколдовал перед боем. Её тёмно-каштановые волосы выбились из косы и развеваются вокруг головы, когда она протягивает руки к щиту.

Лёгким движением ладоней она поднимает с земли ещё больше земли, образуя ещё один слой, который начинает покрывать руны на внутренней поверхности купола.

Боль в моей груди ещё сильнее утихает.

Золотой солнечный свет силы Эсты быстро сменяется почти полной тьмой, которую освещает только жемчужно-аметистовое сияние щита.

Не думаю, что когда-либо я так радовалась тьме, как в этот момент.

Несмотря на сгущающуюся тьму, я вижу всё более отчётливо, чем несколько мгновений назад. Моё сердце подпрыгивает, когда я вижу Эйса, тихо лежащего примерно в десяти шагах слева от меня и немного позади, так что мне приходится повернуть голову, чтобы увидеть его. Он мой самый страшный демон-волк, тот, кто настоял на том, чтобы последовать за мной в битву с Аргой.

Волчица с рубиновыми глазами лежит рядом с ним. Удивительно, но она прижалась к его боку. Должно быть, она подползла к нему во время нападения Эсты, потому что, когда я видела их в последний раз, они лежали порознь, и не похоже, чтобы Эйс шевелился. Я удивлена, что она придвинулась к нему поближе, но, возможно, какой-то инстинкт подсказал ей, что с ним она в большей безопасности, чем одна.

Глаза обоих остаются закрытыми, но грудь мерно вздымается и опускается.

— Эйс! — мой крик едва ли громче шёпота, когда я тянусь к нему, полностью намереваясь добраться до него, но ноги меня не слушаются.

Вместо этого я опускаюсь на землю рядом с Кодой, тяжело дыша.

Мой брат переворачивается на бок в грязи, но не отпускает мою руку, и я благодарна ему, потому что струйка его силы — моя единственная защита от боли.

Малия бросает на меня ещё один тревожный взгляд.

— Мы не могли подобраться к тебе, пока ты не нанесла ответный удар. Сила Эсты была слишком велика, — её встревоженный взгляд скользит по моему лицу, и я думаю, она замечает все мои травмы и, что ещё хуже, мою мертвенно-бледную кожу. — Подожди. Пожалуйста, Нова. Как только мы вытащим тебя отсюда, я смогу тебя вылечить.

В следующее мгновение Таня влетает в узкий проход справа от нас, Темпл, Лука и Блиц следуют за ней по пятам. Блиц добегает до меня первым, облетая Таню, его тело размыто, он самый быстрый из трёх волков. Они всё толпятся вокруг меня, их фиалковые глаза горят, а чёрный мех подсвечивается жемчужным сиянием внутри купола.

Лука скулит и облизывает мои кровоточащие пальцы, в то время как сверкающие глаза Темпл сужаются, и она издает сердитое рычание, переходящее в тихий вой. Я тянусь к ним, успокаиваясь в их присутствии, ощущая прикосновение их мягкой шерсти к кончикам пальцев, прежде чем они быстро расступаются перед Таней.

В облике гарпии её длинные волосы цвета карамели кажутся ещё более блестящими, чем в человеческом обличье, а золотые когти на ногах скребут землю. Её крылья остаются расправленными, как будто она готовится снова взлететь, как только понадобится, когда она проталкивается вперёд и опускается на землю передо мной.

— О, чёрт, Нова, — шепчет она, широко раскрыв свои бирюзовые глаза, пока её взгляд перебегает с моих волос на окровавленное лицо и сломанные пальцы. Её руки скользят по моему лицу и моей разбитой броне, когда я наклоняюсь к ней, но она, кажется, боится прикоснуться ко мне, и я думаю, она боится, что может причинить мне боль. — Чёрт, хотела бы я, чтобы у меня была сила исцелить тебя прямо сейчас.

Выражение её лица становится напряженным, когда она смотрит на Коду, в её плечах нарастает напряжение, но она быстро переводит взгляд обратно на меня.

— Малия использует металл этой земли для создания щита. Роман отдает свою силу, чтобы укрепить щит и увеличить силу Малии, но им требуется всё, что у них есть, чтобы остановить проникновение света души Эсты.

Малия — одна из немногих ведьм, которые могут вплетать металл в предметы, но я никогда не видела, чтобы она делала это в небольших количествах. Сила, которую она, должно быть, использует прямо сейчас, огромна. Сила, которая, должно быть, подпитывается отчаянием.

— Роман? — шепчу я. — Где он?

Как будто я его вызвала, Роман парит внутри.

Его крылья прижаты к бокам, тёмные перья исчезают в мгновение ока, когда он падает на землю, разворачивается и обрушивает яростный шквал рун на брешь, поднимая пыль цвета слоновой кости вверх и закрывая брешь.

Он поворачивается ко мне, кипя от ярости, и его глаза встречаются с моими. У меня перехватывает дыхание от того, как всё остальное меркнет в его присутствии — от его чисто демонического присутствия, которое взывает к самым тёмным уголкам моей души. Его обычно бронзовая кожа стала тёмно-аметистовой, светлые волосы стали угольно-чёрными, а глаза — совершенно чёрными. Такими чёрными, что я вижу в них своё отражение, когда он бросается ко мне и опускается на колени.

Таня быстро отходит на несколько шагов, но не уходит далеко. Они с Малией провели с Романом не так много времени, как я, и их доверие к нему всё ещё хрупкое, но, похоже, прямо сейчас она одобряет его ярость.

Моё отражение в его глазах показывает мне, насколько я ранена, и это настолько ужасно, что я опускаю взгляд. Моё лицо в ужасном состоянии. Повсюду кровь. От силы ударов Арги у меня треснули кости, а также поверхность доспехов, и синяки под наколдованными пластинами уже расползаются, уродливые и красные, как синяки на моём лице. Слёзы застилают мне глаза, и я не боюсь их показать.

Мне больно. Мне повезло, что я осталась жива.

Мне повезло, что у меня есть моя стая. И Роман.

— Нова, — его глубокий, рокочущий голос поражает меня прямо в сердце, заставляя снова посмотреть на него. Он говорит с яростным обещанием. — Если бы Арга мог умереть снова, я бы убил его тысячу раз. А что касается Эсты… — его челюсти сжимаются, когда он рычит: — Я уничтожу её.

Пока он говорит, руны кружатся вокруг его груди, отделяясь от него непрерывным потоком, который устремляется к барьеру, создаваемому Малией. Кажется, он даже не задумывается о них — об этом постоянном потоке силы, который он даёт Малии, чтобы обеспечить нашу безопасность, — и меня немного пугает, что на самом деле я лишь мельком увидела его истинную силу.

— Тебе нужна целительная сила Малии, но она не может перестать защищать нас. Я сделаю для тебя всё, что смогу, а потом мы заберём тебя отсюда, — Роман бросает острый взгляд на мою сестру-ведьму, в то время как мои волки приближаются к ней, издавая рычание в том направлении, куда она смотрит, как будто тоже хотят поделиться с ней своей силой.

Перед началом боя Роман сказал мне, что не может вмешиваться, но сделает всё, что в его силах, чтобы сохранить мне жизнь.

— Равновесие, — шепчу я.

По его рычанию я понимаю, насколько сильно он контролирует свою ярость.

— Оно уже разлетелось в клочья. Крона вышла на поле боя и усиливает силу Эсты своей собственной. Я больше не следую её правилам.

Моё сердце уже разрывается на части, но заявление Романа придаёт мне сил.

Столкновение силы Эсты с внешним куполом разрушает всё вокруг нас. Она так просто не сдастся. И с помощью Кроны она может прорваться в любую минуту.

— Я в порядке, — говорю я, со стоном пытаясь встать, зная, что у нас нет времени на пустую трату времени. — Я могу двигаться.

Я пошатываюсь. Моя рука дрожит, когда я кладу свободную руку на плечо Романа, сжимая её только ладонью из-за сломанных костей.

Контакт между нами подобен электрическому разряду. Вся сила, исходящая от него, заряжает меня энергией, и на мгновение я действительно верю, что смогу подняться на ноги. Пока мои ноги не отказываются двигаться дальше.

Роман прижимает свою большую ладонь к моей поврежденной щеке. Новый поток рун стекает с его руки на моё лицо, а также с его плеча на мои сломанные пальцы, эти руны оседают на моей коже и образуют прозрачный слой вокруг моих повреждённых конечностей.

Это навевает воспоминания о коконе, который он сплёл вокруг меня, когда я была ранена в Дебрях, когда он окутал меня своей целительной магией и спас мне жизнь. Он сказал мне, что его целительная сила не так велика, как у других его рун. Он искусен в искусстве причинения смерти и боли, но не исцеления.

Роман начинает говорить.

— Я забираю тебя в Дебри…

— Нет! — моё возражение прозвучало резче, чем я намеревалась, но у нас нет времени обсуждать наш следующий шаг. — Мы должны найти моего отца.

Роман напрягся.

— Тело твоего отца находится в царстве ангелов. Ни один демон не сможет попасть туда и выжить.

Я пытаюсь сомкнуть пальцы на его плече — задача невыполнимая, учитывая размер его мышц и текущее состояние моей руки. Я остро осознаю, что до сих пор он даже не взглянул в сторону Коды и что мой брат наблюдает за нашим взаимодействием из-под нахмуренных бровей. Кода сидит, ссутулившись, рядом со мной, его дыхание становится всё более поверхностным с каждой секундой.

— Демонам не место в царстве ангелов, — хрипит Кода и, к моему удивлению, поддерживает Романа. — Даже если мы доберёмся туда, шансы на выживание невелики.

Снова сосредоточившись на Романе, я настаиваю.

— Мы должны использовать оружие, созданное ангелами, чтобы пройти через врата Мортема. Добраться до Земли, а затем найти путь оттуда в царство ангелов.

Это оружие — мощный источник ангельского света, предназначенный для перемещения его обладателя — и любого, кто окажется в пределах его действия, когда оно активируется, — между мирами. Оно нестабильно и опасно, и Роман хранит его фрагменты в безопасности у себя дома, где ими нельзя злоупотреблять.

Они нужны нам сейчас.

Я отказываюсь отводить взгляд, даже когда глаза Романа темнеют. Они становятся невероятно чёрными.

— Мы можем убивать Эсту сколько угодно раз, но она не умрёт, — говорю я. — Мой отец — единственный, кто может положить этому конец. Мы должны найти его тело и вернуть ему душу. Исцелить его, и снова всё исправить.

Таня подходит ко мне. Её крылья прижаты к бокам, но голубые глаза по-прежнему полны беспокойства.

— Нова права. Джарет пытался передать нам сообщение, пока мы были в тюрьме. Найти его — единственный способ справиться с этим.

— Даже если нам придётся сломать врата, чтобы выбраться, — говорю я, вспоминая, что сказал мне мой отец перед тем, как мы сбежали из тюрьмы, где в плену находится его душа.

Забери своих сестёр и беги из Пира-Мортема. Сломай врата, если понадобится. Беги, Нова!

Я думала, он советовал мне сбежать от Устранения, спасти себя, но теперь я думаю, что он советовал мне найти его.

— Врата были заперты, чтобы контролировать дисбаланс, который формировался в Мортеме, — рычит Роман хриплым шёпотом. — Их разрушение вызвало бы колебания в трёх мирах. Равновесие могло быть полностью нарушено. Даже если бы у нас был способ пройти.

— С оружием ангелов мы справимся, — говорю я, хотя с моей стороны это всего лишь надежда.

В первую очередь, оружие ангелов привело нас сюда. И хотя оно может быть где-то в Дебрях, Роман в прошлом доказал, что может мгновенно доставить его, где бы оно ни находилось.

— Я больше не могу их сдерживать! — Малия кричит с передней части купола, её руки напряжены, плечи сгорблены. Её пятки упираются в землю, как будто какая-то сила толкает её назад.

Щит перед ней становится прозрачным, его слои медленно снимаются. Силуэт Кроны теперь виден рядом с силуэтом Эсты. Одеяния древней женщины развеваются вокруг её крошечного тела, её одежда и кожа такие фарфорово-белые, что сквозь щит из слоновой кости видны лишь её очертания.

Эста и Крона. Как, чёрт возьми, я это пропустила? Роман предупреждал меня, что Мортем полон обмана и иллюзий, но даже он не видел их зла.

Глядя в глаза Романа, я осмеливаюсь взглянуть в лицо отражению своих ран.

— Если Эста победит, равновесие между тремя мирами никогда не будет восстановлено. Она загоняла души в Запретные Земли, заточала в тюрьму демонов, которых там быть не должно. Душа моего отца тоже находится там в плену, а его тело? Хрен знает, что с ним случилось. Если она воцарится, три мира навсегда окажутся на переломном этапе. Равновесия никогда не будет.

Я чувствую, что решимость Романа слабеет. Мои поврежденные пальцы сжимают его руку. — Мы должны попытаться.

Он кивает мне, но напряжённая линия его подбородка и напряженный взгляд говорят о том, что ему это не нравится.

Он проводит рукой по груди, и три разобранные части оружия появляются в воздухе между нами, паря в лучах аметистового света.

Основание оружия изогнуто и имеет цвет кости, напоминающий бивень древнего существа. Застёжка серебряная. А камень похож на серебристый бриллиант размером с мой кулак. Камень должен быть вставлен в верхнюю часть застёжки, в то время как нижняя часть застёжки опирается на полый конец длинного изогнутого рога.

Малия кричит со щита.

— Роман! Он ломается!

Роман поворачивается к ней и, бросив последний неохотный взгляд на части оружия, говорит:

— Собери оружие! Я прослежу, чтобы щит был достаточно прочным и оружие могло переносить только тех, кто находится внутри.

Фрагменты уже притягиваются друг к другу в воздухе, сближаясь и ещё раз доказывая, что это оружие хочет быть собранным.

Я ловлю застёжку в воздухе, в то время как Таня хватает рог, но Кода только смотрит на камень, который парит перед ним.

Мы подрались с ним из-за этого оружия. Чуть не погибли во время той драки. Теперь мы протягиваем ему обломок и надеемся, что он поможет нам собрать его воедино.

Его глаза встречаются с моими. Вместо того, чтобы взять камень, он прижимает свободный кулак к груди, морщась от боли.

Я не отпускаю его вторую руку. Я пока не могу. Я говорю себе, что это потому, что его сила скрывает мою боль, но есть другая часть меня, которая боится, что его союз со мной — ещё одна иллюзия этого мира. Что она исчезнет, как только я отпущу.

Прошлое нельзя исправить за несколько часов.

Доверие нужно укреплять, но прямо сейчас мы мчимся вперёд по опасному пути, и у нас нет времени на сомнения.

Я поворачиваю застёжку к рогу. Воздух потрескивает, когда две части соединяются, точно так же как это было в первый раз, когда мы использовали это оружие.

Руны на поверхности застежки начинают светиться мягким аквамариновым цветом. Теперь, когда две детали подогнаны друг к другу, оружие готово к работе над третьим фрагментом, и я чувствую, как оно притягивает нас к камню.

Кода сжимает челюсти, но его рука не дрожит, когда он хватает бриллиант из воздуха и подносит его к застёжке.

Камень встаёт на место, и я готовлюсь к тому, что врата Ада вот-вот распахнутся.

Глава 3

Ослепительный свет ошеломляет меня, когда я взмываю ввысь.

Возможно, это из-за силы, которую использовала на мне Эста, или из-за возросшей мощи моей демонической энергии, но я не чувствую, что оружие разрывает меня на куски, когда уносит с поля боя.

У меня такое чувство, что меня тянет сквозь пространство, затем всё снова замедляется, и мы останавливаемся гораздо быстрее, чем в первый раз, когда мы использовали оружие.

Я резко открываю глаза, но перед глазами по-прежнему стоит яркий свет.

Я слышу стоны моих сестёр, тихие пояснения Романа, а затем наступает тишина. Короткая, блаженная тишина, когда я чувствую, что касаюсь земли, опускаясь на колени на твёрдую поверхность.

Пока ещё слишком светло, чтобы разглядеть, куда именно привело нас оружие, но я надеюсь, что оно попало в пещеру в пустыне, где мы собрали его в первый раз. Эта пещера находится достаточно близко к территории орлов, чтобы мы могли обратиться к ним за помощью. И я вижу маму. Моё сердце сжимается, когда я думаю о ней. Кажется, прошла целая вечность с тех пор, как я обнимала её.

Всё, что я знаю наверняка, это то, что моя рука крепко держалась за руку Коды, которая стала самым неожиданным якорем в этом тяжелом испытании. Когда мы прибыли в Пира-Мортем, моих сестёр оторвали от меня, несмотря на мои попытки удержать их, но каким-то образом Кода остался рядом со мной.

Проходит целая жизнь, но в то же время и доля мгновения, прежде чем свет рассеивается. Пока я жду, Кода крепко сжимает мою руку, словно желая подбодрить меня. Или, может быть, самого себя. В конце концов, именно на Земле он сеял хаос, почти уничтожив нас — и себя самого. Возвращение сюда будет для него нелёгким путешествием, но в глубине души я знаю, что это то, что нам нужно.

Мы должны перегруппироваться и придумать, как спасти моего — нашего — отца.

— Проклятье, — рычит Роман, и, несмотря на гнев в его голосе, я испытываю облегчение, слыша его так близко. Древний демон владеет моим сердцем и душой. Доверить ему свою жизнь оказалось лучшим решением, которое я когда-либо принимала.

— Чёрт, — тихо произносит Кода рядом со мной, и я понимаю, почему они оба ругаются, когда свет, наконец, меркнет и наше окружение становится чётким.

Мы не на Земле. Даже близко не на Земле.

— Нет, — шепчу я.

Оружие привело нас на хрустальный мост Мортема, прямо на пересечение врат между мирами. Поверхность моста покрыта светящимися кристаллами, которые блестят вокруг моего коленопреклоненного тела, в то время как воздух над нашими головами и вокруг нас окутан ослепительно белым туманом. Водопады из кристаллов ниспадают каскадом по обе стороны сооружения, образуя бесшумный поток.

В тумане, высоко над нами, видны очертания двух других миров: Земли и царства ангелов. Очертания Земли — сапфировые, в то время как очертания Стелла-Аструма — золотистые. Когда мы только прибыли, Эста объяснила, что в тумане, который служит проводником в эти миры, видны тени двух миров, и что теперь, когда врата закрыты, их тени стали ещё темнее.

Проклятые врата. Всё ещё закрыты.

В прошлый раз, когда я была здесь, нас только что выдернули с Земли, и я оказалась на Устранении. Теперь, похоже, я снова в ловушке, а мой враг стоит у нас за спиной.

— Мы не смогли выбраться, — я пытаюсь пошевелиться, всё ещё тяжело раненная, пытаюсь убедиться, что Малия и Таня здесь, со мной, вместе с Темпл, Блицем и Лукой. Тёплое тело Эйса прижимается к моему левому бедру, а волчица с рубиновыми глазами все ещё лежит рядом с ним, и они оба гораздо ближе, чем раньше.

С другой стороны, Роману, похоже, удалось удержать кого-то ещё от перемещения с нами. Это небольшая победа, но это уже кое-что.

Малия бросается ко мне, туман клубится вокруг неё, когда она опускается на колени, чтобы накрыть мою руку своей.

Почти мгновенно исцеляющая энергия наполняет меня. Другая её рука тянется к Эйсу, глаза которого теперь открыты. Они пылают фиолетовым, хотя его энергия убывает. Мой самый жестокий и необузданный мальчик ранен так сильно, что даже не пытается подняться на ноги, я чувствую, что его энергия иссякла.

— Чёрт, Новс. Ты напугала нас, — шепчет мне Малия, и её тёмно-карие глаза блестят от слёз.

Затем она склоняет голову, сосредотачиваясь на своей задаче.

Я выдыхаю остатки боли, которые чувствую, впитывая её целительную силу, и склоняю голову, пока наши лбы не соприкасаются.

Моё сердце наполняется благодарностью за её заботу обо мне. Я не знаю, что бы я делала без неё в своей жизни.

Я ощущаю, как сила проходит через меня к Коде, когда он сжимает мою руку. Я уверена, что Малия тоже это осознаёт, но, похоже, она не пытается остановить поток её энергии к нему. Я также ощущаю поток её энергии к Эйсу и, через него, к волчице с рубиновыми глазами.

Малия исцеляет всех нас, всех сразу.

Когда острая боль утихает, я открываю глаза и ищу Романа и Таню, которые стоят вокруг нас в боевом порядке вместе с Темп, Лукой и Блицем, защищая нас, пока мы ещё уязвимы.

Моё сердце наполняется ещё большей радостью от силы моей стаи. Их защита означает, что я могу воспользоваться моментом и принять предлагаемую мне помощь. И всю любовь, связанную с ней.

Когда я чувствую, что ко мне возвращаются силы, мои сломанные кости срастаются, а энергия Малии наполняет мою, я ловлю себя на том, что смотрю на Романа, который спокойно рассматривает мой рюкзак. Прошлой ночью он отвёл меня обратно к сёстрам, чтобы я могла лечь спать рядом с ними. Он тихо отступил, как будто знал, что мне нужна связь со стаей, но в то же время чувствовал, что не может быть её частью. Пока.

Сейчас… Он работает с Таней и моими волками так, словно сражался бок о бок с ними тысячу раз до этого.

С тихим выдохом Малия откидывается назад и медленно отнимает от нас руки. Сначала она спрашивает меня:

— Как ты себя чувствуешь?

— Намного лучше, — я обнимаю её свободной рукой, обнаруживая, что мои рефлексы и сила почти пришли в норму. — Ты дала нам всё, что нужно, чтобы выжить.

Эйс вскакивает на ноги, вытягивает шею, чтобы ткнуться носом в лицо волчицы с рубиновыми глазами, когда её глаза медленно открываются.

Как только она видит его, она резко выпрямляется.

Я внимательно наблюдаю за ней, пока она пятится. Она пытается преодолеть расстояние между нами и Романом. Её голова опущена, плечи сгорблены и напряжены, а тёмно-красные глаза широко раскрыты и насторожены.

Она скалит на нас зубы. Я всю жизнь провела со своими волками и понимаю, что это движение не агрессивное, а тревожное. Она боится, и это меня не удивляет. То, как Арга обошёлся с ней во время драки, было душераздирающим, и я могу только представить, как плохо с ней могли обращаться в королевских питомниках.

— Её зовут Руби, — бормочет Кода, медленно поднимаясь на ноги рядом со мной. — На случай, если это поможет.

С этими словами он отпускает мою руку, и я чувствую, что моя сила ослабевает.

Кошмарам, несмотря на все их пугающее великолепие, похоже, нравится сила счастья.

Услышав своё имя, Руби поворачивается к Коде, но быстро возвращается ко мне, а затем к Тане и Малии

Её рычание стихает, и она издаёт вопросительный звук. Я сомневаюсь, что до сегодняшнего дня она общалась с волками-оборотнями, и, должно быть, странно ощущать животных в своих человеческих телах сейчас, когда она не вовлечена в битву и может воспринимать то, что подсказывают ей инстинкты.

— Всё в порядке, Руби, — шепчу я ей. — Мы не причиним тебе вреда.

Если бы у меня было больше времени, я бы попыталась установить с ней какую-то предварительную связь — не торопясь, используя древние демонические слова, как Роман общался с моими волками, — но Эста и Крона наверняка будут нас искать.

Нам повезло, что они нас ещё не нашли.

К моему удивлению и облегчению, Эйс наклоняется к Руби, обнимает её за шею, уговаривая устроиться рядом с ним. Эйс всегда был моим самым агрессивным волком, с которым мне приходилось больше всего работать, чтобы сохранить нашу связь. Он защищает меня, но самым жестоким образом из всех возможных.

То, как он подталкивает Руби, — самое нежное, что я когда-либо видела. Даже гораздо нежнее, чем он подталкивал своих братьев и сестру.

В то же время другие волки тихо скулят, и Руби ещё больше успокаивается, её шерсть опускается, голова поднимается, напряженные мышцы расслабляются.

Удовлетворённая тем, что Руби не нападет на нас, пока Эйс присматривает за ней, я сосредотачиваюсь на насущной проблеме.

— Что случилось? Мы что, сломали оружие, а не врата?

Оружие лежит на земле, его части всё ещё полностью соединены, но больше не светятся. В прошлый раз Роман похитил его прежде, чем у меня появилась возможность посмотреть, как оно работает после использования, поэтому я не уверена, что это нормально.

Он снова хватает оружие, но на этот раз не выбрасывает его.

— У меня была возможность изучить оружие в Дебрях, — говорит он. — Я предполагал, что оно работает только для путешествий между Землёй и Мортемом, но эти руны на застёжке расположены парами. В каждой паре есть руна, которая изображает один из трёх миров, а также руна, которая, как я полагаю, указывает на определённое местоположение в этом мире.

Он поворачивает оружие так, чтобы я могла видеть каждую руну, когда наклоняюсь, чтобы рассмотреть её.

— Здесь девять пар, — бормочу я.

— По три локации в каждом мире, включая Стелла-Аструм, — отвечает Роман. — Этот символ изображает царство ангелов. Это — Мортем. А это — Землю. И вот здесь, на камне, — он указывает. — Теперь, когда оно собрано, можешь увидеть линию серебряной энергии, которая в настоящее время соответствует символу врат Мортема.

Мои губы приоткрываются от удивления, поскольку на камне не было этой метки до того, как оружие было собрано.

Роман продолжает.

— Когда оружие только собирается, я считаю, что оно наиболее неустойчиво, но если его держать в собранном виде и повернуть застёжку в определённом месте, можно выбрать, куда его перемещать.

— Ты уверен? — спрашиваю я. — Ты проверял это?

Он слегка качает головой, печально поджимая губы.

— Это всего лишь теория. Я уже разобрал оружие на части, прежде чем у меня появилась возможность изучить руны. После этого я не хотел рисковать, собирая его воедино и задействуя его силу во время Устранения.

Моё сердце сжимается от того, что это оружие теперь несёт в себе нашу надежду. Изначально оно было создано с единственной целью — изгнать Романа в Ад после того, как его народ, Железные волки, предали его и убили его семью.

Его глаза остаются чёрными, как ночь, когда он мгновение изучает камень, прежде чем запрокинуть голову, чтобы рассмотреть очертания миров в тумане.

— Устранение ещё не закончено, поэтому врата остаются закрытыми, — он поворачивается ко мне с покорным выражением лица. — Я думал, что оружие может оказаться достаточно мощным, чтобы пробить их, но сила врат возобладала.

Я благодарна, что оружие не повреждено, но его неспособность провести нас через врата оставляет нам мало вариантов.

Я понижаю голос, зная, что это маловероятно, и спрашиваю Романа:

— Когда ты прибыл на Землю в поисках моего отца, ты, должно быть, каким-то образом прошёл через них — сможешь ли ты сделать это снова?

Роман качает головой.

— Это произошло только потому, что врата были открыты, а Короля Демонов здесь не было, чтобы охранять их. У меня было достаточно сил, чтобы переместиться в одиночку. Я не могу провести группу людей через закрытые врата.

— Эста и Крона могут быть здесь в любую минуту, — кричит Таня, всё ещё в облике гарпии, расхаживая взад-вперёд сквозь туман, её тело светится. — Нам нужен план.

— Мы должны убить их, — резко говорит Кода.

Я не удивлена горячностью в его голосе. Крона сыграла важную роль в том, что Арга побудил Коду мучить его, когда они были мальчиками.

— Как только Эста умрёт, Уничтожение закончится, останется одна сила, и равновесие будет восстановлено, — говорит Кода. — Врата должны будут открыться для любого, у кого есть оружие, — он многозначительно смотрит на меня. — Или правителю Мортема, поскольку охранять врата Подземного мира — работа Короля или Королевы.

— Убить Эсту будет непросто, — рычит Роман. — Если то, что она сказала, правда, мы должны предположить, что в ней заключена сущность тысяч душ. Каждая душа дает ей жизнь. Чтобы покончить с ней, потребуется больше, чем одна битва. Мы ещё не готовы к тому, чтобы справиться с таким уровнем силы.

— Особенно учитывая, что в этом замешана и Крона, — сухо говорю я.

— А что, если нам не нужно было уничтожать её полностью? — спрашивает Кода, задумчиво хмуря брови. — Что, если нам нужно убить её только на время, достаточное для завершения Устранения, чтобы врата могли ненадолго открыться?

Я жду, что Роман опровергнет эту идею, но выражение его лица становится более задумчивым, чем раньше.

— Шанс невелик, но в противном случае наши возможности ограничены…

Он не успевает договорить, как на нас сбоку обрушивается мощный удар, от которого у меня перехватывает дыхание, и время на планирование подходит к концу.

Глава 4

— Эта сука нашла нас, — рычит Таня, восстанавливая равновесие, в то время как гнев гарпии выходит наружу. — Давайте убьём её.

Эста выходит из тумана, скрывающего конец моста, ближайшего к городу демонов, Зилрону. Она одна, что меня удивляет, но, возможно, это говорит об её уверенности в собственных силах. Эта борьба длилась для неё долгие годы, и она, должно быть, верит, что справилась со всем этим.

Мы — последнее, о чём ей нужно позаботиться.

Но я также знаю, что она не смогла убить нашего отца, несмотря на все свои усилия.

Я твёрдо уверена, что она не убьёт и нас тоже.

Нет, если мы будем держаться вместе. Наша сила как стаи — ключ к нашему выживанию, и это единственное, что Эста недооценила бы. У неё никогда не было стаи, только союзники, которых она использует, когда они ей нужны. Я не сомневаюсь, что Кроне наплевать на Эсту — я не думаю, что Крона способна заботиться о чём-то, кроме власти, — а Эста была бы средством контроля над Пира-Мортемом.

— Так, так, так, — говорит Эста, направляясь к нам, так небрежно, что может показаться, будто мы все собрались для приятного воссоединения. — Я была права. Крона была уверена, что вы попытаетесь сбежать в Дебри, в то время как я была уверена, что вы попытаетесь вообще покинуть этот мир. Поэтому мы расстались. Прямо сейчас она ищет вас в Дебрях. Похоже, именно я получу удовольствие, прикончив вас всех.

Её внимание переключается на оружие в руках Романа.

— Какое это, должно быть, разочарование — обнаружить, что вы застряли по мою сторону завесы, — говорит она. — Не то чтобы это имело значение — я бы с такой же лёгкостью выследила вас и убила на Терра-Центруме.

Я рычу на неё, и она переводит взгляд на меня.

— Сестра, — говорит она, растягивая слова. — Ты меня удивила. Не могу сказать, что я впечатлена, но ты меня удивила.

— Одна из моих целей в жизни достигнута, — парирую я. — Мне просто придётся убить тебя, чтобы достигнуть второй.

Она улыбается, выглядя совершенно беззаботной. Моя семья заняла оборонительные позиции вокруг меня — Кода и Таня справа от меня, Малия слева, а мои волки расположились веером позади нас. Роман, стоящий слева от меня, полон энергии. Я ещё не видела всей силы Мастера Демонических Рун, и это меня утешает, когда мы встаём лицом к лицу с нашим врагом. Вместе.

Сила Эсты сверкает на кончиках её пальцев, как маленькие солнечные лучики, и я собираюсь сделать шаг вперёд, но Кода делает шаг вперёд, требуя внимания Эсты.

— Как ты могла убить нашего отца? — гневается он на неё.

Эста отрывает от меня взгляд и смотрит на своего брата. Смотрит на него по-настоящему. Он выглядит более разъярённым, чем я когда-либо видела, его гнев, страх и боль проявляются в более бледной, чем обычно, коже и пронзительно-голубых глазах.

— Я хотела править Мортемом, — просто говорит она. — Он стоял у меня на пути.

Отмахнувшись от Коды, она снова сосредотачивается на мне, но Кода ещё не закончил.

— Значит, ты вырвала его душу из тела, — рычит Кода, привлекая внимание Эсты к себе.

— Легко, — отвечает она с надменной усмешкой.

Кода презрительно усмехается.

— Чертова лгунья. Ты пыталась убить его, но потерпела неудачу. Отделение его души было актом отчаяния.

Слева от меня по коже пробегают искры, когда Роман, кажется, потихоньку набирает силу. Он встречается со мной взглядом, прежде чем многозначительно перевести взгляд на Коду. Несмотря на страстность словесной атаки Коды, моему брату, кажется, удается отвлечь Эсту и отвлечь её внимание от нас.

Я подхожу немного ближе, загораживая Эсте обзор Романа, насколько это возможно, — это трудно для человека с таким положением, как у Романа.

Надменное выражение лица Эсты исчезает. Я не могу точно сказать, потому ли это, что Кода обвинил её в отчаянии или о неудаче, или воспоминания о том, что она сделала, могут испортить эйфорию, которую она испытывает от того, что так близка к правлению Подземным миром.

— Так или иначе, он ожидал нападения, хотя я уверена, что он был удивлён, что оно исходило от меня, — говорит она. — Он набирался сил, поэтому лучшее, что я могла сделать, — разорвать его тело и душу на части и отправить их подальше друг от друга, чтобы он никогда больше не смог стать целым.

Уже несколько раз она говорила о том, что хочет вырвать душу нашего отца из его тела, но ни разу не упомянула о его сердце. Слова моего отца в тюрьме были ясны: его сердце тоже было отделено. Я уверена в этом, потому что Малия и Таня были поглощены попытками передать мне послание, и они последовательно рисовали королевскую руну — символ моего отца — и посмертные узы, состоящие из трех линий. Трёх частей.

Каким-то образом сердце моего отца тоже где-то там.

Не то чтобы я собиралась говорить об этом Эсте. В наших интересах позволить ей думать, что она всё знает и контролирует ситуацию.

— Наш отец был слишком могущественным для тебя, — говорит Кода с издевательским смехом. — Он бы увидел твою нелояльность за милю. Тебе никогда не стать таким лидером, каким был он.

— Он был слаб! — Эста рычит и делает шаг вперёд, выставив руки перед собой в виде когтей. Впервые на этом мосту я чувствую, как её энергия сливается с моей, как будто она готовится уничтожить нас всех разом. — Он терял свою власть! Ему следовало выбрать преемника и отречься от престола, но он держался, несмотря на свою слабость.

Пока она говорит, рука Романа касается моей руки, и я чуть не подпрыгиваю от прилива энергии, который он накапливает. Я не вижу рун, которые он создаёт, — обычно они ярко освещены, но сейчас кажутся невидимыми, — но я чувствую, как они покалывают мою спину, пока он всё плетёт и плетёт, набираясь сил.

— Отвлеки её. Атакуй только в случае необходимости, — бормочет он. — Дай мне время сплести самое сильное заклинание.

Я киваю, едва поворачивая голову, прежде чем сделать шаг вперёд, и мои волки собираются у меня за спиной. Я вкладываю свою руку в ладонь Коды, и он тут же сжимает её.

Чуть дальше слева от меня Малия тоже использует свою силу, но она тоже шагнула вперёд, визуально отвлекая внимание от Романа. Точно так же, справа от меня, Таня выпустила когти гарпии, и я чувствую, что она будет готова перекинуться из гарпии в волчицу, в зависимости от того, что потребуется для предстоящей битвы.

Теперь мы все выстроились в линию перед Романом.

Эста насмехается над нашей готовностью к борьбе, но я рад, что она не пытается заглянуть нам в глаза.

Она издает громкий, маниакальный смех.

— Почему ты продолжаешь бороться со мной? Если бы ты хоть немного представлял, сколько душ было брошено в Дебри из-за меня, ты бы принял это поражение и обрадовался лёгкой смерти. Зачем делать это более болезненным, чем это должно быть?

Кода непоколебим. Чем дольше он говорит, тем увереннее выглядит.

— Все эти души явно запудрили тебе мозги, Эста, потому что предавать свою семью ради короны — это просто жалко, — его губы кривятся от растущей насмешки. — Но ведь ты всегда была грустной, слабой, жалкой маленькой Эстой. Отчаянно желающей, чтобы её заметили. Отчаянно желающей, чтобы её любили. Напуганной тем, что её игнорируют.

Он не останавливается на достигнутом, продолжая дразнить её, в то время как выражение её лица становится всё более грозным, а ответы — всё менее внятными.

Всё это время сила счастья Коды тихо согревает мою ладонь, и моя сила кошмаров растёт, в воздухе появляются тёмные сгустки.

— Демоны Пира-Мортема обожают меня! — Эста кричит, перекрикивая голос Коды.

— Нет! — кричит он ей в ответ. — Они обожали тебя, когда ты не представляла для них угрозы. Теперь, когда ты раскрыла свои истинные намерения, они будут строить козни против тебя, и тебе всегда придётся быть настороже. Просто подожди, Эста. Крона будет первой, кто отвернётся от тебя.

Угроза предательства со стороны Кроны, похоже, стала для Эсты переломным моментом. В конце концов, она должна знать, что в этом есть доля правды.

Как только она издаёт крик и вокруг неё разгорается сияние, я бросаюсь вперёд, нанося сильный удар своей силой кошмаров.

Эста так сосредоточена на Коде, что успевает моргнуть широко раскрытыми глазами, прежде чем моя сила ударяет её в грудь. Как только Эсту отбрасывает назад, Кода добавляет свою силу к моей. Кошмары накатывают всё сильнее, пока туман вокруг нас не становится чёрным и всё пространство не погружается во тьму.

Вытянув левую руку, я направляю свою силу, как копье, в Эсту.

Нанося удар в её сердце.

Восхищаюсь её энергией и умом.

О страхах, которые, должно быть, таятся в её мыслях, под её уверенностью и яростью. Как и в случае со Кроной, чтобы победить её, мне нужно найти её самые глубокие страхи — страхи, которые поставят её на колени.

Я сосредотачиваюсь на пульсе у основания её шеи, как учил меня Роман. Даже если я не могу дотронуться до Эсты, теперь, когда я больше не ранена, я должна почувствовать какой-то аспект её страха.

Я потрясена, когда в моей голове сразу же проносятся образы — её самые глубокие воспоминания — гораздо легче, чем когда я обнаружила страх Арги.

Она маленькая, возможно, не старше пяти лет, бегает по комнатам собора, стараясь не отставать от своих старших братьев и сестры. Их яркие волосы мелькают вдали, когда они исчезают в коридоре впереди неё. Она задыхается, её маленькие ножки не могут бежать достаточно быстро, и она вынуждена остановиться, кашляя и пытаясь отдышаться.

Она кричит им подождать её, но они не обращают на неё внимания, и через несколько мгновений она остаётся одна.

Я чувствую её страх, когда она топчется в роскошной гостиной, окруженная роскошью, но она не хочет ничего из этого. Она хочет их внимания. Она не выносит, когда её бросают и забывают.

Они всегда забывают о ней.

— Вернитесь! — кричит она, и её юный голос разносится по комнате.

Я резко прихожу в себя, избавляясь от воспоминаний, хотя они и остаются в моём сознании. В отличие от Арги, который сломал и похоронил свои страхи так глубоко, что я чуть не рассталась с жизнью, обнаружив их, Эста вовсе не скрывает от меня своих страхов.

Она рычит на меня, её яркая сила искрится на кончиках пальцев, прорываясь сквозь тьму моей силы.

— Думаешь, меня волнует, знаешь ли ты, чего я боюсь? — спрашивает она, словно прочитав моё удивление. — Можешь использовать мой страх, чтобы ударить меня, но ты никогда не убьёшь меня.

Она права, и неудивительно, что она этого не скрывала, но, несмотря на это, моя сила растёт, бушуя в воздухе вокруг нас. Может, я и не смогу покончить с ней своей силой, но я могу причинить ей боль.

Я наполняю темноту призрачными образами её мёртвого тела, лежащего на поле из пепла, и грязи, покрывающей его. Она не вздрагивает — она даже ухмыляется, — пока я не увеличиваю изображение, чтобы показать демонов Пира-Мортема, которые ходят вокруг неё, а затем по её наполовину погребённому телу, как будто её не существует. Они топчут её, не замечая её присутствия. Как будто она ничто.

В этот момент её лицо бледнеет, и она выходит из себя с криком, который говорит мне, что она не так уж невосприимчива к своему страху, как она хотела бы, чтобы я поверила.

Она не хочет быть забытой и одинокой. И теперь это заставляет её украсть трон и завладеть всей славой и вниманием, которые сопутствуют положению Королевы Подземного мира.

Пришло время сказать ей суровую правду: она никогда не наденет корону.

Глава 5

Сила вырывается из моих рук, ещё один взрыв поражает Эсту так быстро, что мне приходится использовать своё демоническое зрение, чтобы уловить потоки кобальтового счастья в тёмном водовороте моей силы кошмаров.

В то же время Малия проводит руками в воздухе перед своей грудью, и между её ладонями образуется сфера малинового пламени. В мгновение ока она выпускает поток огня, который вспыхивает в моём демоническом поле зрения.

Наши силы сталкиваются с грудью Эсты одновременно.

Мои ночные кошмары — клубок теней, в котором сверкает сила Малии, а Эста кричит и отшатывается назад.

Она пытается упереться пятками, но хрустальная поверхность гладкая, и зацепиться не за что. Когда объединенная сила нашей энергии отбрасывает её назад, в её ладонях снова появляется золотистый свет, но на этот раз слабее.

И в этот момент Роман делает шаг вперёд. Я ахаю при его появлении, и даже Эста, кажется, замирает, её сила прыгает в руках, как будто она испугалась.

Кожа Романа стала тёмно-аметистовой, волосы — абсолютно чёрными, а ногти заострились, превратившись в когти. Его тело опоясывает спираль из рун, каждая из которых выглядит взаимосвязанной, как строка текста, похожая на танцующую прозу. Пока его левая рука остается свободной, он крепко сжимает оружие в правой.

— Эста, — говорит он, качая головой и увещевая её. — Тебе следовало помнить, на что я способен. Даже твой отец опасался моей силы.

Она отступает на шаг, и это заставляет меня задуматься, говорил ли Роман ей когда-нибудь грубые слова. Когда я впервые встретила Эсту, она подбежала к Роману, умоляя его о помощи. Как оказалось, всё это было притворством. Но он не проявил к ней ничего, кроме уважения.

— Ты не можешь вмешиваться! — кричит она. — Ты обещал моему отцу, что никогда не будешь вмешиваться в дела короны!

— Я обещал твоему отцу, — тихо говорит Роман. — Только не такой предательнице, как ты.

Когда Эста предала своего отца, она предала и Романа тоже.

А потом, когда она причинила боль мне…

То, как он смотрит на неё сейчас, заставляет меня вздрогнуть от дурного предчувствия.

Она заметно сглатывает, но её голос снова становится более уверенным, как будто она напоминает себе об этом.

— Ты не можешь причинить мне боль.

Губы Романа растягиваются в холодной улыбке.

— Дитя, ты переоцениваешь свою силу. Возможно, я и не смогу покончить с тобой навсегда — пока — но я могу причинить тебе больше боли, чем ты можешь себе представить.

По щелчку его пальцев на левом запястье появляется последняя руна.

Этот — насыщенного красного цвета красного дерева. Он кружится в воздухе, как кровь, и потрескивает, как подожженный конец динамитной шашки.

Он отпускает её легким движением руки. Конец прозы обвивается вокруг его мускулистого тела, и вся веревочка отваливается от него. В тот момент, когда его сила высвобождается, черты его лица темнеют ещё больше, глаза превращаются в чёрные шары, но теперь они горят алым пламенем.

Глаза Эсты расширяются. Её руки заметно дрожат, но она твёрдо стоит на ногах и стискивает зубы, готовясь к атаке Романа.

Руны Романа устремляются к ней так быстро, что напоминают выпад змеи, каждая руна в последний момент отделяется от нити и превращается в кинжалы.

Эста кричит, вскидывает руки и направляет всю свою силу на приближающиеся клинки.

Золотой поток света её души сталкивается с рунами.

К моему облегчению, руны поглощают её силу, и она рассеивается в воздухе, совершенно безвредная.

Рунные кинжалы летят вперёд, и, хотя Эста пытается отпрыгнуть с их пути, они корректируют свою траекторию и следуют за ней.

Она кричит, когда кинжалы пронзают её грудь, руки и бёдра, прежде чем упасть на колени на хрустальном мосту. От боли её лицо бледнеет. Она хватала ртом воздух, снова кричала, пытаясь ухватиться за кинжал в своём сердце и вытащить его, но её руки соскальзывали с рукояти.

Я застыла на месте, не зная, что собираются сделать руны Романа. Она заслуживает всей боли в мире за то, что она сделала, за все смерти, которые она принесла, но это не поможет вратам открыться.

В следующее мгновение он рычит:

— Ahlek!

Это сигнал моим волкам атаковать.

Я разворачиваюсь, когда они проносятся сквозь разделяющие нас промежутки и бросаются на Эсту, бегут так быстро, что их тела кажутся просто размытыми пятнами тьмы. В это же время на меня падает ещё одна тень, и Таня взмывает в воздух, почти так же быстро, как мои волки, её когти нацелены на голову Эсты.

Всё происходит так быстро, что у меня перехватывает дыхание, когда Эйс и Темпл хватают Эсту за плечи, Блиц и Лука атакуют её по ногам, а Таня хватает её за голову.

Одним слаженным движением Роман разжимает руки.

Кинжалы вырываются наружу.

Зубы, когти и лезвия делают своё дело, и крик Эсты обрывается. В мгновение ока её тело разрывается на части, и она умирает насильственной смертью.

Мои демоны-волки обращаются с ней так же, как с любым демоническим отродьем на Земле, высасывая её энергию за считанные секунды. Но, в отличие от низкоуровневых демонов, они, похоже, не способны поглотить её тело, оставляя вместо него серые и безжизненные останки, прежде чем они отступят от неё.

Гарпия Тани полностью контролирует её, когда она приземляется на хрустальную поверхность, её крылья рассеивают затянувшийся тёмный туман моих ночных кошмаров.

— Смерть слишком хороша для неё, — напевает она.

Момент тишины нарушается ревом Романа.

— Ко мне! Быстро! Пока она не пришла в себя.

Она может восстановиться? После этого?

Наверное, я надеялась, что это и есть её истинный конец, несмотря на то что Роман сказал о невозможности покончить с ней окончательно.

Я встряхиваюсь, подтаскиваю Коду на несколько шагов к Роману, в то время как мои волки тоже бросаются к нему. Малия заходит с другой стороны, а Таня взлетает обратно к нам.

Роман сжимает оружие, кладя одну руку на камень.

— Будьте готовы. Мы не знаем, какая боль нас ждёт, если мы столкнемся с магией, которая держит врата запертыми.

— Подожди, — выдыхаю я. — Возьмем ли мы Эсту с собой теперь, когда она здесь?

— Оружие цепляется только за живых и только в пределах своей сферы света. Стойте ближе. Туман ограничивает его силу, поэтому вы должны держаться поближе.

Я прижимаюсь к Роману со своими волками, в то время как мои сёстры более нерешительны. Я, чёрт возьми, их не виню. Заигрывать с Романом в его почти чистом демоническом обличье — это не прогулка по парку. Даже гарпия Тани, при всей своей кровожадности, сначала медлит, прежде чем броситься в атаку. Малия следует за ней, и мы все обнимаем друг друга.

Кода идёт последним, но я притягиваю его к себе, и он оказывается рядом с Руби, которая тоже колеблется. Она не участвовала в нападении на Эсту, но сейчас следует примеру Эйса.

Я делаю глубокий вдох. Тихо выдыхаю. Прижимаюсь щекой к огромному бицепсу Романа. На мгновение я чувствую себя в безопасности.

— Будь готова, — говорит он низким голосом.

Он поворачивает рукоятку оружия к одной из рун, изображающих Землю. Надпись засветилась аквамариновым светом, и мышцы Романа напряглись, как будто он думал, что она немедленно активируется.

Вместо этого серебряная энергетическая линия внутри неё стала ярче.

До меня донесся рокот Романа.

— Я думаю, мне нужно…

Он катит камень вниз, и серебряная линия опускается к руне.

Камень щёлкает.

Вспыхивает свет оружия, а затем…

Меня разрывает на части.

Глава 6

Свет обжигает мою кожу, перед глазами вспыхивает пламя, такое обжигающее, что кажется, будто оно горит серебром. Пламя прижимается к моему левому боку, а противоположная сила толкает меня в правый бок, и, кажется, ни одно из них не собирается сдаваться.

Сквозь боль я едва различаю очертания магии на моём правом боку. Она темнее и, кажется, скрывает твёрдую поверхность. Магический барьер.

Буквально врата.

Они состоят из полос светящегося металла, промежутки между которыми заполняет мерцающая, но полупрозрачная энергия. Сквозь промежутки я вижу красные каменные стены пещеры, где мы сражались с Кодой за оружие. Он хотел уничтожить оружие и остаться на Земле, не подвергаясь Устранению — и теперь я понимаю его мотивы, — но его действия только усугубили трещину в Равновесии между мирами. От нашей судьбы никуда не деться. Единственный выход — идти напролом.

Я остро ощущаю боль моей стаи благодаря нашей связи. Их энергия разрывается на части, и мой разум наполняет страх, что мы заперты здесь перед вратами, которые явно не открылись, несмотря на смерть Эсты.

С криком я разворачиваюсь, чтобы оказаться лицом ко входу, и прижимаю ладони к магическому барьеру.

Ледяное жжение от моей силы растёт в моём сердце.

Если я не разрушу эти врата, моя стая погибнет.

Как только я собираюсь вложить свою силу в металл, до меня доносится крик Романа.

— Нова! Не надо!

Его тело сталкивается с моим, отрывая меня от поверхности. В то же время сапфировые руны вспыхивают вокруг нас, отбрасывая меня назад. Он всё ещё сжимает оружие в одной руке, и оно зажато между нами. Каким-то образом он удерживает меня, уводя нас от ворот, в то время как его пальцы сжимают каменную застёжку.

С рёвом он поворачивает её.

Щёлк.

Свет оружия гаснет, и меня оттаскивают от ворот и красной пещеры за ними, и я падаю в объятия Романа.

Теперь, когда свет померк, я вижу, как моя стая падает вместе с нами. Мои волки сливаются в тёмное пятно, Кода, похоже, без сознания, а Таня отчаянно пытается высвободить свои крылья.

Мы попали в какую-то воронку, и нам некуда идти, кроме как вниз, и это тяжелое, тошнотворное падение обратно на хрустальный мост.

На этот раз мягкой посадки не будет.

— Держись, — шепчет Роман мне на ухо, и я обхватываю его руками и ногами, когда он протягивает свободную руку к поверхности, в которую мы вот-вот врежемся.

Малия тоже стоит лицом вниз, её руки быстро перемещаются по пространству перед ней. В последний момент поверхность под нами сотрясается от двух взрывов, когда она и Роман одновременно высвобождают свою силу.

Мы все резко останавливаемся, зависнув всего в двух футах над сверкающим мостом, каждый из нас застигнут на месте. Я так близко к поверхности, что мои волосы падают набок и задевают её.

Магия, смягчившая наше падение, исчезает секундой позже, и мы пролетаем последние несколько дюймов. Роман изгибается так, что его тело частично оказывается подо мной, но моим волкам и Руби не так везёт. У них нет возможности поджать ноги, и они падают на мост боком.

Кода тоже тяжело приземляется, хотя Тане удаётся расправить крылья в тот самый момент, когда магия отпускает нас, и использовать их, чтобы облегчить приземление.

Моё сердце бешено колотится в груди.

— Эста!

Если она уже пришла в себя, то у нас проблемы.

— Она всё ещё мертва, — бормочет Роман, не отрывая взгляда от мостовой, где лежит Эста.

Я верю ему на слово и, пользуясь моментом, кладу голову ему на грудь. Я не уверена, сколько ещё побоев я смогу вынести сегодня вечером.

— Почему это не сработало?

Глаза Романа задумчиво сужаются.

— Устранение заканчивается, когда остаётся только одна сила, — говорит он с тяжёлым вздохом. — То, что мы только что предприняли, доказало, что речь идёт не о том, чтобы убить тело Эсты, а о том, чтобы положить конец её силе.

— Проклятье, — шепчу я ему в грудь. — Что нам теперь делать?

— Мы восстановим отношения, — говорит он, проводя пальцами по моим щекам, одной ладонью обхватывая мой затылок. — Мы разберёмся с этим.

— Вместе, — шепчу я. Как одна стая.

Поднимаясь на ноги, в то время как Роман продолжает держать оружие, я быстро ищу остальную часть своей стаи. Теперь они сбиваются в кучу в нескольких шагах от меня. Малия сидит, ссутулившись, а Лука и Темпл обнимают её. Эйс и Руби устроились поближе к другим волкам, но немного поодаль, так как Руби всё равно будет чувствовать себя неуверенно рядом со всеми нами. Движения Тани стали деревянными и неестественными, когда она вернулась к своему человеческому облику, быстро используя свою руну, чтобы облачиться в доспехи, которые создал для неё Роман.

Кода стонет, упав в нескольких шагах от них, обхватив рукой одну сторону головы — ту часть раны, которую он получил в схватке с Аргой, и которая, похоже, открылась снова под действием магии, которую мы только что испытали.

Но Блиц…

— Подождите… Где Блиц? — звучит мой настойчивый вопрос, пока я осматриваю окружающий туман в поисках своего самого быстрого волка. — Блиц! — крикнула я.

Таня вскакивает на ноги. У неё с Блицем самые близкие отношения, так как Блиц достаточно быстр, чтобы не отставать от Тани в полёте. Они часто объединяются вместе. Если с ним что-нибудь случится…

— Блиц! — кричит она, бешено размахиваясь в направлении того места, где мы оставили Эсту.

В тумане рядом с телом Эсты появляется тень.

— Там! — кричу я.

Я ковыляю к Блиц, но Таня ближе и быстрее. Туман поглощает её, и она исчезает в нём, появляясь мгновение спустя с Блицем на руках. Она опускает его на землю, когда я подхожу к ней с Малией за спиной.

Глаза Блица медленно открываются, тусклый фиолетовый свет быстро разгорается. Он тявкает, поднимает голову и лижет Таню в лицо. Её руки на мгновение обхватывают его, прежде чем он вскакивает на ноги, снова облизывает её и возвращается к своим братьям и сестре.

— Чёрт, это напугало меня. — Таня опускает голову на руки. — Этот грёбаный туман, — она поднимает на меня взгляд. — Всё это грёбаное место.

Я падаю перед ней на колени, встречаясь взглядом с её бирюзовыми глазами. Со времени боя на арене её гарпия оставалась на поверхности, и я чувствую её непостоянство. Её ярость. Может, я и волк-демон в стае, но натура Тани такая же дикая, как и у Эйса.

— Я вытащу нас отсюда, — обещаю я, понизив голос.

Взяв её за руки и заставив подняться на ноги, я немного подождала, пока Малия воспользуется своей успокаивающей силой и подавит растущие в нас гнев и досаду.

Я сжимаю челюсти, когда понимаю, что мы гораздо ближе к Эсте, чем мне хотелось бы.

Её тело уже восстановилось, и теперь она лежит, неловко согнув колени, раскинув руки по бокам и закрыв глаза. Она совершенно неподвижна, бледна, как мертвец, но она придёт в себя. Мы можем наносить ей удары снова и снова, и она исцелится.

Её золотистые волосы рассыпались по хрустальному мосту, лужица крови, собравшаяся у неё на шее, растекалась по прядям.

Я стою над ней, моя грудь тяжело вздымается, сердце болит.

Я оплакивала её, когда думала, что Арга убил её. Она была единственной представительницей королевской крови, которой, как я думала, я могла бы доверять.

А теперь она пытается сломить меня.

Рычание вырывается из моего горла.

Ей не сломить меня.

Или мою семью.

Глава 7

Я замечаю решительные, полные слёз глаза Тани, прежде чем нахожу Малию рядом с ней. И Романа. Который теперь часть нашей стаи, хотя и держится особняком.

Темпл и Лука встают позади него, когда Роман подходит ко мне.

— Она не останется мёртвой надолго, — говорит он. — Мы должны двигаться.

— Куда? — спрашиваю я, и в моём голосе слышится вся моя ярость, но за ней скрывается глубокий, тёмный страх. — Куда мы можем пойти, чтобы она не последовала за нами? Даже если мы вернёмся в Дебри, она выследит нас там, и мы подвергнем опасности всех живущих там существ.

Мой голос срывается, когда я думаю обо всей дикой природе, которую Роман защищает в своём доме, — об исцеляющихся животных, а также о тех, кто живет за пределами его дома, в Запретных Землях. Как Ингрид, маленькая летучая мышь, которая украла моё сердце, и Дикарка, перламутровая лошадка, обладающая такой же силой, как у меня. И Жнец, мать моих демонов-волков, которая связана со мной.

Эста доказала, что может убить магическую форму Жнеца в испытаниях. Обладало ли это заклинание реальной силой Жнеца — вопрос, на который я не знаю ответа, но проявления силы Эсты достаточно, чтобы меня обеспокоить.

Малия, бледная как полотно, предлагает:

— А как насчёт тюрьмы? Никто не осмеливается пойти туда. Даже Крона.

Хотелось бы, чтобы это был вариант, но я качаю головой.

— Это слишком опасно. В прошлый раз мы едва выбрались. В следующий раз, когда мы подойдём к тюрьме, с нами должен быть мой отец. Мы должны подойти к ней только для того, чтобы воссоединить его с душой, — тюрьма спроектирована так, чтобы содержать самых могущественных существ. Мне посчастливилось побывать там три раза и каждый раз покидать её. В последний раз мы спаслись только благодаря силе души моего отца, которая оказалась там в ловушке.

Кода перемещается на краю моего поля зрения.

— Я знаю одно место, — тихо говорит он. — Но тебе придётся довериться мне.

— Доверять тебе? — рычание Тани прорезает пространство между ними, когда она приближается к Коде. Несмотря на успокаивающие прикосновения Малии, гарпия Тани снова взяла себя в руки. — Ты причинил боль Мамочке, пыталась разрушить наш дом. Вынудил нас прийти в этот мир.

Её когти угрожающе торчат из кончиков пальцев.

— Доверять тебе — это последнее, что мы можем сделать.

Таня надвигается на Коду, обнажая волчьи зубы.

Я ловлю её за руку, прежде чем она успевает пройти мимо меня.

— Возможно, у нас нет другого выбора.

Она запинается. Пристально смотрит на меня.

— Но…

— Я не прошу вас доверять Коде. Только выслушать его, — говорю я.

Таня хмурит брови, и я чувствую её внутреннюю борьбу. Из всех нас она больше всего старается доверять другим. Её непостоянный характер гарпии в сочетании с волчьей болью от того, что её бросили, когда она была девочкой, оставили неизгладимые шрамы, с которыми она борется каждый день. Дастиан был первым незнакомцем, которому она доверилась. Что касается Коды, то он безвозвратно испортил все отношения, которые у него могли сложиться с моими сёстрами, когда напал на нас на Земле и проклял их, чтобы они пришли сюда со мной.

Пока мы разговариваем, Роман нависает над Эстой, пристально глядя на неё. Кончики её пальцев уже начинают подергиваться, а кровь из раны на шее перестала течь.

Он прижимает оружие ангелов к своей груди, где вспыхивает руна, и оружие снова исчезает. Я не встревожена. Я не уверена, где он спрятал его, но лучше, чтобы оно было в безопасности сейчас, потому что мы вряд ли сможем им воспользоваться.

— У нас нет времени, — говорит он, поворачиваясь к Коде и отдавая команду. — Говори!

Кода достаточно умен, чтобы отступить, но он не медлит с ответом.

— Очевидно, что нам нужно выбраться из Мортема, а не прятаться в нём. Я знаю способ…

Теперь моя очередь наступать на него, потому что в моём сердце растет недоверие к нему. Кода с самого начала был одержим идеей избежать Устранения — именно для этого он пришёл на Землю.

— Если ты знаешь выход, почему ты им до сих пор не воспользовался?

— Как только я вернулся, врата были заперты, и я был обречён на Устранение, — говорит он с каменным выражением лица. — Я не мог не принять участия, иначе сила, которая связала меня, убила бы меня, — говоря это, он потирает правую руку, на которой у него изображена королевская руна. При его прикосновении она на мгновение вспыхивает сквозь разорванный материал его рубашки.

Ещё у меня на руке королевская руна, которую подарил мне Роман, когда я не знала, что она означает.

Я поворачиваюсь к Роману, внезапно забеспокоившись.

— Как мы вообще можем уйти? Борьба не закончится, пока не останется только одна сила.

Роман наморщил лоб, словно обдумывая услышанное.

— Теперь у вас последнее испытание. После него других битв не будет. Так или иначе, это испытание должно закончиться, когда останется только одна сила — либо Эсты, либо твоя с Кодой вместе взятая.

Продолжая, он говорит ещё более осторожно.

— Вы уже покинули арену, а битва здесь продолжается. Это подтверждает, что нет никакого правила, которое указывало бы, где должен состояться финальный бой, но…

Он замолкает, внезапно запрокидывая голову и вглядываясь в очертания двух других миров.

Он напрягается, резко выдыхая.

Я тоже это вижу.

Сквозь туман пробивается мерцание энергии. Видимая рябь, похожая на поток энергии, который то усиливается, то затухает. Она пронизывает воздух, воздействуя на мои чувства и заставляя волоски на моих руках вставать дыбом.

Я говорю быстро, понимая, что моя стая встревожена, и все они внимательно наблюдают и слушают.

— Когда мы только прибыли, Эста сказала, что исчезновение нашего отца оторвало Мортем от Земли и создало напряженность в мире ангелов. Она сказала, что три мира связаны между собой энергетическими потоками, похожими на цепи. Это означает, что рябь в одном мире передаётся в другие. Она сказала, что, если не будет избран новый правитель, души умерших будут перемещаться между всеми тремя мирами. Она солгала?

Роман был там в то время, поэтому я предполагаю, что он поправил бы Эсту, если бы она искажала факты.

— Это правда, — говорит он. — Но только на первом этапе. Когда барьеры между мирами будут разрушены, души устремятся друг к другу. Что сделает Эсту сильнее, — он делает паузу. — Но затем, подобно коллапсу, который наступает после взрыва, связь между мирами прервется, и три мира столкнутся друг с другом. Никто не выживет.

Он указывает на небо.

— Эти новые колебания в воздухе и трещины в субстанции мира — все это признаки того, что Равновесие нарушается с каждым часом.

Что ж, отлично. Разрушение трёх миров — это не идеальный вариант.

— Тогда с каждой минутой промедления будет только хуже.

Моё сердце сжимается ещё сильнее, когда Роман говорит:

— Судя по силе волны, которую мы только что видели, у нас есть неделя, прежде чем ущерб станет необратимым.

Неделя.

Всего неделя.

Выбраться отсюда, найти моего отца и найти способ покончить с властью Эсты.

Во-первых, нам нужно доверить Коде свои жизни, что для меня проще, чем для моих сестёр.

Глаза Романа темнеют.

— Возможно, битва и началась на арене Мортема, но ваше поле битвы будет простираться на три мира.

Я бы никогда не хотела перенести эту битву на Землю или в царство ангелов, но…

— У нас нет другого выбора, — говорю я, поворачиваясь к Коде, понимая, что мы и так задержались дольше, чем следовало. — Покажи нам путь.

Глава 8

— Следуйте за мной, — говорит Кода, кивая головой в сторону другой стороны моста. — Нам нужно добраться до другого конца.

Он исчезает в тумане, и мы бежим за ним. Через несколько секунд мы покидаем перекрёсток миров и выходим на чистый ночной воздух.

Водопады мягко мерцают по обе стороны от нас, когда мы бежим, и наши шаги по сверкающей поверхности звучат тихо. Другой конец моста тоже окутан туманом, но он находится на приличном расстоянии, и нам требуется несколько минут, прежде чем мы приближаемся к нему.

Я замедляю шаг, когда мы приближаемся. Когда мы впервые подошли к этому мосту, Роман стоял перед его концом, как будто охранял его. Тогда я не могла разглядеть, что скрывается за дымкой, и до сих пор не могу, даже когда использую своё демоническое зрение.

Кода, наконец, останавливается прямо перед кромкой сверкающего тумана, его кобальтовые волосы кажутся ярче на белом фоне.

— Нам нужно попасть внутрь.

Острый взгляд Романа затуманивается, но он не возражает. Только предупреждает.

— Этот туман витает над Запретными Землями. Ступайте осторожно.

Я смотрю, куда иду, протягиваю руку к своим сёстрам и волкам, призывая их держаться поближе, в то время как нас окутывает прекрасная, как снег, местность.

Целую минуту мы бредём в тишине.

Затем Кода окликает:

— Вот и всё. Мы на краю обрыва.

Мои сёстры и волки останавливаются рядом со мной, когда я вглядываюсь вперёд. Мост резко обрывается, тоже окутанный белым туманом, который ещё белее и прозрачнее, чем туман, окутывающий мост.

— Что теперь? — спрашиваю я Коду.

— Теперь мы прыгаем, — говорит он, как будто это простое предложение.

Таня уже качает головой. Она слегка поворачивается, и её броня аккуратно расходится у лопаток, открывая янтарные крылья.

Тёмные перья Романа также быстро покрывают его плечи, хотя он держит крылья плотно прижатыми к бокам. Кивнув Тане в знак признательности, он говорит:

— Мы можем спустить всех по одному. Даже волков. Хотя им это может и не понравиться.

— Вы не сможете использовать свои крылья, — говорит Кода резким голосом. — Вы не сможете влететь туда. Вы должны прыгнуть.

Роман проталкивается вперёд, свирепо глядя на Коду.

— Если мы спрыгнем здесь, то упадём в Запретные Земли.

Я содрогаюсь, вспоминая, как в последний раз меня сбрасывали в тёмные земли за пределами Дебрей. Монстр, сплетённый из колючих лиан, чуть не разорвал меня на части. Не говоря уже обо всех голодных душах, которые пытались высосать мою энергию.

Кода не дрогнул перед гневом Романа.

— Ты не можешь контролировать этот путь. Ты должен позволить потоку магии увлечь тебя.

Его голос мрачен, а сутулые плечи, когда он говорит, заставляют меня задуматься.

Инстинктивно я тянусь к нему.

— Откуда ты знаешь? — осторожно спрашиваю я, мой голос низкий и тихий.

Кода пожимает плечами.

— Потому что я пытался избежать своей судьбы. Умереть в Запретных Землях было предпочтительнее, чем быть избитым до полусмерти Аргой во время любых дурацких испытаний, которые придумывала Крона. Это было до того, как я попал на Землю. Вместо того, чтобы упасть, я обнаружил трещину между мирами. Должно быть, это произошло из-за хаоса, вызванного исчезновением нашего отца. Именно так я смог пройти, не используя врата.

У меня нет времени задавать ещё вопросы. Мы и так задержались слишком надолго. Мой волчий слух улавливает отдалённые шаги. Они нетвердые и неровные. Похоже, Эста оглядывается по сторонам, пытаясь найти нас. У неё нет моих волчьих чувств, и она не сможет увидеть нас сквозь туман. Даже в этом случае, по моим оценкам, у нас есть всего минута, прежде чем она сможет напасть на нас снова.

Кода делает шаг назад, балансируя на краю моста. Его силуэт окутан блестящими белыми частицами, которые быстро оседают на его широких плечах. Я удивляюсь, когда Руби следует за ним, глядя на Эйса, прежде чем повернуться лицом к краю.

— Я понимаю твое недоверие, — говорит Кода, встречаясь со мной взглядом. — Но я сражался бок о бок с тобой, Нова. Я не хочу, чтобы ты умирала. Его взгляд скользит по остальным. — Я не хочу, чтобы кто-то из вас умирал, — он поджимает губы. — Вам решать, пойдёте ли вы за мной.

Он делает ещё шаг и в следующее мгновение исчезает из виду.

Я бросаю взгляд на своих сестёр и волков. Я их альфа. Если кто-то и решится на этот смелый шаг первым, то это я, но Роман шагает вперёд, останавливаясь рядом со мной всего на секунду, чтобы расправить крылья.

— Если это какой-то трюк со стороны Коды, я буду тем, кто встретит его.

Его взгляд обжигает меня, прежде чем он прыгает с обрыва и исчезает в белом тумане. Я не готова к тому, что моё сердце внезапно сжимается, когда Роман исчезает из виду. Каждый мой инстинкт кричит мне следовать за ним так быстро, как только я могу.

— Нам нужно идти, — шепчу я, понизив голос. — Вместе, — мы всегда делаем решительные шаги навстречу друг другу.

Мои сёстры встают по бокам от меня, а мои демоны-волки окружают нас. Таня складывает крылья. Чем ближе мы подходим к выступу, тем холоднее становится туман.

Я внимательно изучаю землю.

— Полегче, — предупреждаю я. — Ещё шаг, и мы окажемся наверху.

Белый туман, словно снег, касается моего лица и плеч, успокаивающее ощущение, которое кажется ещё одной иллюзией в этом мире, созданной для того, чтобы подшучивать надо мной. Шерсть моих волков встает дыбом, по их телам пробегает дрожь, с губ срывается рычание.

Я ощущаю силу в снежном тумане. Эта сила отличается от энергии, которая наполняет воздух на другом конце моста. Здесь ощущения, распространяющиеся по моему лицу и рукам, особенно остры. Едкая. Внизу опасность, и только прыжок подскажет мне, не потому ли это, что мы вот-вот разобьёмся насмерть в Запретных Землях.

Я делаю глубокий вдох и, сопровождаемая сёстрами и волками, шагаю в туман.

Всё вокруг расплывается, когда мы падаем, и моё сердце подскакивает к горлу.

Мгновение спустя какая-то сила захватывает меня, резко поворачивая влево, прежде чем воздух вокруг меня сжимается. Затем я скольжу сквозь жгучую магию, которая, как мне кажется, образует что-то вроде туннеля, который отклоняется всё дальше влево, прежде чем опуститься вниз. Это усиливает бешеные удары моего сердца, а моё хриплое дыхание эхом отдается в ушах.

Поток магии достаточно широк, чтобы мои сёстры были рядом со мной, а мои волки — подо мной, и каким-то образом они падают быстрее, чем мы. Я едва различаю их очертания в белой дымке, кристаллы, прилипшие к их телам, превращают их мех из чёрного в цвет слоновой кости.

Благодаря своим обостренным чувствам я чувствую, как магия Малии растёт вокруг неё, и ярость гарпии Тани. Должно быть, прямо сейчас они обе борются со своими инстинктами, чтобы защитить себя с помощью своей силы.

У меня самой волчья шерсть встает дыбом.

Мортем — место иллюзий, где тьма прячется прямо передо мной, но это волшебство кажется неуместным. Это похоже на туман, но в то же время и не похоже на него, и я с удивлением осознаю, что это напоминает мне о том, как я впервые увидела ангела, съежившуюся в грузовом контейнере, где Кода поймал её в ловушку.

Она была приманкой, чтобы заманить нас.

Она была приманкой, чтобы заманить нас.

Тогда я не доверяла своей демонической стороне. Держала себя в руках. Я позволила себе лишь немного ощутить её теплую энергию. Это было как солнечный свет, но не так опасно, как магия Эсты. Успокаивающая. Идеальное тепло.

Свечение в магическом туннеле напоминает мне об её энергии.

Кода настаивал, что впереди нас ждёт трещина между мирами. Если она большая, то, возможно, часть света царства ангелов просачивается в воздух Мортема. Это только усиливает мои опасения, что время не на нашей стороне.

Миры рушатся.

Мы погружаемся в магию, а затем, внезапно, нас поглощает тьма. Она холоднее, чем моя сила кошмаров, вызывая глубокое отчаяние в попытке вырваться из неё, и крик срывается с моих губ, когда она обволакивает меня, засасывая в свои глубины.

Секундой позже я падаю на землю. От удара у меня подгибаются колени, и я приземляюсь на четвереньки на твёрдый камень. Я вижу, как Малия и Таня падают рядом со мной, и каждая из них издаёт тихий вздох, который говорит мне о том, что они испытали такое же жёсткое приземление, как и я.

Единственный свет вокруг меня исходит от моих волков, чья шерсть всё ещё покрыта блестящими белыми кристаллами. Они прыгают к нам, одновременно стряхивая с себя снежную массу.

Свет исчезает в тот момент, когда с их тел спадает туман, и перед глазами у меня остаются яркие пятна.

Прежде чем я успеваю подумать о том, чтобы перекинуться и использовать свои волчьи глаза, чтобы видеть в темноте, справа от меня появляется силуэт.

В темноте вспыхивает сапфировая руна, и Роман устремляется ко мне. Синий свет падает на его грудь и лицо, подчёркивая напряжённость в уголках глаз и плечах.

— Нова!

Я поднимаюсь на ноги и, спотыкаясь, поднимаюсь наверх, пытаясь дышать в холодной темноте. Дрожь пробегает по моей коже под доспехами, и даже свет Романа не может пробиться сквозь мрак дальше, чем на несколько футов вокруг нас.

— Где Кода? — спрашиваю я, пытаясь найти его в темноте, но его нигде не видно.

Роман подходит ко мне и притягивает к себе. Не только я, но и моих сестёр тоже, втягивая их в круг света.

— Оставайтесь в пределах света руны, — приказывает он нам, его рука обвивается вокруг моей талии, пока он осматривает наше окружение. — Не выходите за её пределы, иначе тьма может поглотить вас.

Широко раскрытые глаза моих сестёр говорят о том, что они не ожидали, что он будет так их защищать, но они прижимаются друг к другу.

— Что это за место? — спрашивает Малия, заметно дрожа. — Где мы?

Ярость, с которой Роман рычит, обостряет во мне чувство опасности.

— Мы в Бедствии, — говорит он.

Я замираю там, где он меня держит. Бедствие — это глубокая яма, которая образует защитный барьер вокруг Цитадели — королевского дворца. Я чуть не упала в Бедствие, когда впервые вошла во дворец. Роман предупреждал меня, что это место, куда я никогда не хотела бы попасть.

Я смотрю вверх, гадая, смогу ли я увидеть внутреннее убранство дворца высоко над нами, но волшебство, кажется, перенесло нас прямо в его глубины. Над нами зияет каменный потолок.

— Что, чёрт возьми, такое Бедствие? — спрашивает Таня.

Я вспоминаю, как Роман описывал это место много дней назад, и замечаю растущее напряжение на его лице, прежде чем ответить Тане.

— Место, наполненное всеми мыслимыми адскими мыслями, страхами и физической болью.

Глава 9

Моя защита поднимается волной, мой страх проявляется в виде дымчатых завитков вокруг кончиков пальцев, когда я снова оглядываюсь в поисках брата.

— Где Кода?

В этот момент он выходит из темноты, быстро направляясь к свету. Остановившись на краю сапфирового круга, он указывает на мрак позади себя.

— Это выход из Мортема.

Он указывает куда-то над нами, а затем на землю у наших ног.

— Трещина в нашем мире начинается в тумане и проходит по воздуху, создавая туннель к Бедствию. Наконец, трещина становится достаточно широкой, чтобы мы могли пройти гораздо дальше по этому пути.

— Но… Бедствие? — спрашиваю я, и моё беспокойство растёт, когда я выскальзываю из объятий Романа. Он отпускает меня, и я благодарна ему за то, что он верит, что я не совершу ничего глупого — например, не выйду за пределы света. — Это одно из самых опасных мест в этом мире.

Бедствие в значительной степени входит в тройку лидеров вместе с Запретными Землями и Тюрьмой, которые чуть не убили меня, когда я вошла в них.

Кода расправляет плечи и смотрит мне прямо в глаза.

— Я не буду тебе лгать: это не безопасный и не лёгкий путь. Мне повезло, что я пережил его в первый раз, — он смотрит мимо меня на Романа, который наносит ещё две сапфировые руны, чтобы осветить пещеру вокруг нас и расширить границы безопасной зоны.

— У меня нет магии Лорда Руна или твоих волчьих глаз, — говорит Кода. — Когда я впервые путешествовал здесь, меня вела только магия нашего отца, но она привела меня в целости и сохранности к расщелине. Теперь я могу отвести тебя к ней.

Часть моего беспокойства улетучивается, когда я вспоминаю ангельскую энергию, которую я почувствовала, когда мы упали, что свидетельствует о том, что он говорит правду.

— Что ты имеешь в виду, говоря, что магия нашего отца направляла тебя?

— Я расскажу тебе всё, — Кода протягивает мне руку — ту самую, за которую я сражались с нашими врагами ранее. — Но чем дольше мы здесь остаёмся, тем больше вероятность, что наши тела — или наша энергия — станут следующей пищей для одного из многих существ, которые здесь живут.

Я оглядываюсь на Романа, чтобы узнать его мнение. Я не хочу убегать от Эсты, чтобы не подвергать свою семью ещё большей опасности.

Роман внимательно изучает Коду. Точно так же он рассматривал моего брата, когда предложил нам попробовать убить Эсту на случай, если врата откроются.

— В Пира-Мортеме вокруг этого места есть трещины, — говорит Роман. — Энергия, которую я почувствовал, когда мы упали, не принадлежит этому миру — энергия как Земли, так и царства ангелов просачивается в Мортем здесь, и это, должно быть, нарушает баланс. Вот почему мы могли бы спрыгнуть с моста и приземлиться здесь, а не в Запретных Землях, — он кивает головой на тёмный туннель впереди нас. — Я чувствую ту же объединенную энергию на этом пути. Это тот путь, которым мы должны идти.

— Эста последует за нами? — спрашиваю я.

Кода, наконец, полностью выходит на свет рун Романа, который подчёркивает его синие волосы. Он качает головой.

— Эста боится Запретных Земель. Если она думает, что мы были настолько отчаянными, что решились туда прыгнуть, она не последует за нами. Она предоставит это Кроне. Тем более, что Крона уже ищет нас там.

Взгляд Коды темнеет.

— Я никогда не сомневался в том, что Эста боится тёмных земель, потому что большинство демонов боятся их, но она, должно быть, беспокоится о голодных душах, которых она отправила в эту среду.

У меня в голове всё перемешалось.

— Есть ли способ использовать эти души против неё?

Роман коротко кивает.

— Это возможно, но гарантий нет. Найти Джарета — наш лучший план.

Если предположить, что он жив. Это мрачная мысль, которую я продолжаю отгонять. Эста отправила тело моего отца в царство ангелов, чтобы обеспечить его уничтожение, но я напоминаю себе, что Роман настаивал на том, что он узнал бы, если бы Джарет был мёртв.

Рука Малии на моём плече успокаивает меня.

— Отсюда нет другого выхода, кроме как идти вперёд, — бормочет она. — И, если это тебя утешит, я не верю, что мы оставили какой-либо магический след в нашем нынешнем местоположении. Даже если Кода ошибается и Эста решила последовать за нами, сочетание энергий на пути, по которому мы шли, скроет наш след.

— Она не прыгнет так, как прыгали мы, — говорит Таня, пожимая плечами и слегка подёргивая губами в улыбке. — Потому что у неё нет крыльев.

— Крона тоже не сможет выследить нас здесь, — говорит Роман, вставляя этот утешительный факт в наш разговор, хотя он сосредоточен на том, что нас окружает. — В этих пещерах нам придётся столкнуться с угрозами похуже.

Хуже, чем Крона? Сказочно.

— Мы должны действовать быстро, — продолжает он, его ладонь касается моей спины, когда он подходит ближе, успокаивающее прикосновение, которое успокаивает меня настолько, насколько это возможно благодаря магии Малии. — Помни, что нужно оставаться на свету, чтобы тени не могли дезориентировать тебя и направить по ложному пути.

— В волчьей форме мы можем двигаться и реагировать быстрее, — говорит Малия.

— Согласна, — отвечаю я.

Малия, Таня и я одновременно приседаем и активируем маленькие руны на наших левых запястьях. Наш шёпот едва слышен.

— Раздеться.

Мои доспехи исчезают, удерживаемые магией на случай, если они мне снова понадобятся, и в мгновение ока я оборачиваюсь. Я приветствую свои волчьи инстинкты и монохромный взгляд на окружающее, даже если это означает, что я не могу сразу призвать свою силу кошмаров.

Роман наносит ещё несколько рун, и все они появляются над нами и впереди нас, освещая путь. Мои демоны-волки собираются вокруг меня, их тела сверкают ониксом в моём волчьем видении, их сила утешает меня.

Волчица с рубиновыми глазами держалась в хвосте нашей группы, ближе всех к Эйсу, но теперь она шагает впереди, её глаза горят любопытством. Кажется, она впервые расслабилась, теперь, когда мы все в волчьем обличье.

Я хотела бы общаться с ней так, как я могу общаться с матерью моих демонов-волков, Жнецом. На самом деле, я хотела бы общаться со всеми моими волками таким образом, но связь должна исходить от них, а они потеряли это знание, когда их отправили на Землю защищать меня.

Роман гладит мою волчицу по плечу.

— Ты идешь первой. Я прикрою вам спины.

Я наклоняю голову, и мы бросаемся вперёд, как только Кода начинает двигаться.

— Сюда, — мой брат отправляется в путь гораздо быстрее, чем я ожидала, переходя на ровный бег по каменному туннелю впереди, а огни не отстают. Туннель извивается и поворачивает, но Кода, кажется, знает, куда идёт, поскольку уверенно проходит каждый поворот и не сбавляет скорости.

Хотя сапфировые руны поддерживают круг света на всем пути от Коды обратно к Роману, энергия в туннеле остаётся тяжёлой и холодной.

С каждой секундой становится всё холоднее.

Я вздрагиваю, когда с потолка высоко над нами с грохотом падает камень, который, казалось бы, вообще ничем не был сдвинут с места. По крайней мере, я ничего не вижу, когда отрываю взгляд от спины Коды и смотрю вверх.

Через двадцать шагов по стене туннеля с грохотом падает ещё один камень, и на этот раз по нему на мгновение пробегает тень, очертания которой неясны.

За грохотом слышен шёпот.

Ты бросила меня.

Шаги моей волчицы замедляются, но я стряхиваю с себя дурное предчувствие и продолжаю бежать, сосредоточившись на спине Коды и на ровных шагах моей стаи. Я говорю себе, что не слышала ничего, кроме случайного эха в туннеле.

Ещё один камень с грохотом падает на землю, на этот раз перекатываясь через мой путь. Он летит слишком быстро, чтобы я могла его заметить, но шёпот, который он издаёт, пугает меня больше, чем раньше.

Ты оставила меня, не задумываясь.

Мой волчица вздрагивает.

Мы знаем этот голос.

Я почти превращаюсь обратно в человека, почти кричу:

— Мама?

Волчица Малии, стоящая рядом со мной, сбивается с шага, и я резко поворачиваю голову от неё к Тане. Они обе рычат, как будто пытаются заговорить.

Прямо передо мной с потолка падает ещё один камень, и на этот раз маленький сверкает.

Свет бьёт мне в глаза, заслоняя обзор, и на краткий миг передо мной встаёт моя мать.

Её длинные волосы цвета воронова крыла падают на сгорбленные плечи. Тонкие морщинки вокруг её зелёных глаз и рта становятся темнее в тени. Она бледна, одета в свободный льняной топ и брюки, оба белые.

Её губы шевелятся на мгновение, пока я прохожу сквозь её мерцающий образ, но её голос остаётся со мной, вонзаясь в мой разум, как нож.

Ты оставила меня здесь умирать.

Шок возвращает мне человеческий облик. Мой оборот жесткий и резкий, и мне приходится кувыркаться голышом по туннелю.

— Нет! Мама!

Мой голос эхом разносится вокруг, когда я вылетаю за пределы сапфирового света и ударяюсь о каменную стену, так сильно ударяясь головой, что падаю на колени напротив стены.

— Нова! Нет! — крик Романа обрывается на полуслове, когда меня окутывает ледяная тьма, принося с собой глубокую тишину.

Холод обжигает мою кожу, а каменная стена кажется скользкой, когда я пытаюсь встать на ноги, чтобы посмотреть вверх. Я пытаюсь подняться, но мои ноги почему-то не могут выпрямиться, плечи по-прежнему сгорблены, голова опущена, как будто на мне лежит тяжелый груз — голос моей матери.

Я борюсь с этим, упираясь руками в каменную стену, заставляя себя поднять голову.

Моё сердце замирает, когда я вижу тёмный туннель, едва различимые во мраке очертания его скалистых выступов.

— Роман? Малия? Таня…? — я бросаю безумные взгляды по сторонам в поисках своей стаи.

Туннель пуст. Моя стая исчезла.

Глава 10

— Это невозможно, — мой шёпот звучит хрипло в ушах, дыхание застывает, когда я дрожу в темноте. Они не могли просто исчезнуть в никуда.

Ещё один камень с грохотом падает по каменной стене справа от меня, и я пытаюсь повернуться к нему, несмотря на тяжесть на моих плечах.

Они оставили тебя. Как и ты оставила меня.

— Нет, — я прижимаю руку к сердцу. Делаю глубокий вдох. Пытаюсь унять панику, вызванную моим самым большим страхом: потерять свою семью. Свою стаю. — Я не потеряю их. И я не потеряю тебя, мама. Мы ещё увидимся.

Теперь мой голос звучит увереннее. Борясь с моими собственными адскими мыслями и глубочайшими страхами.

Несколько камней скатываются по противоположной стене туннеля, и на этот раз голос звучит гортанно, совсем не похожий на голос моей матери.

Ты уже потеряла её, шепчет он.

Слева от меня раздается скользящий звук, и я сосредотачиваюсь на нём.

По стене туннеля ползет путаница теней, тёмные, ползучие фигуры скользят по скользкой поверхности. Они внезапно поднимаются со всех сторон вокруг меня, и я отшатываюсь от стены, к которой прислоняюсь.

Только для того, чтобы обнаружить, что тёмная масса теней уже давит мне на плечи — груз, который, как я думала, был моими собственными эмоциями, — и теперь он отказывается отпускать меня.

С криком я вырываюсь из его хватки, отталкивая тени, которые пытаются удержать меня на привязи, их тягучее вещество прилипает как клей. Мне удаётся высвободить руки, но голова, туловище и ноги остаются в ловушке.

Страх запускает мою демоническую силу.

Ледяная ярость захлестывает меня, когда я хватаюсь за ближайшую волокнистую тень, находя её странно плотной, несмотря на её внешний вид.

Моя сила вливается в неё, распространяясь по массе.

Которая только растет, и её власть надо мной становится ещё тяжелее.

Чёрт, нет. Кажется, я просто подпитываю это, вместо того чтобы бороться.

Ещё больше камней с грохотом падают с потолка прямо на землю, и вместе с ними раздаётся тихий смех. Твоя сила только сделает меня сильнее. Потому что я создан из ночных кошмаров.

Отказываясь сдаваться, я умудряюсь прикоснуться к руне на левом запястье, чтобы вернуть броню на своё тело, надеясь, что она поможет мне прорваться сквозь тени, удерживающие меня. К моему разочарованию, броня обтекает места, где меня удерживает чёрная субстанция, вместо того чтобы оторвать их.

В отчаянии я выпускаю когти и начинаю кромсать тени, цепляющиеся за мои плечи и голову, яростно кромсая их, вырывая при этом волосы. Фиолетовые пряди падают мне на грудь, но существо всё равно не отпускает меня.

И тут новый звук заставляет меня замереть.

Моё внимание переключается на точку справа от меня.

Из темноты появляется волк, его силуэт становится четче с каждым крадущимся шагом.

Когда до него остается не более пяти шагов, я, наконец, могу разглядеть детали его тела, и у меня перехватывает дыхание от его внешнего вида.

У него бронзовый мех, красновато-коричневые лапы и участок более тёмного меха на правом плече.

Это волк Романа.

Тот, которого я была вынуждена убить в испытании «заколдованный противник». Тот, которого я держала на руках, когда он умирал на глазах у демонов. Волка Романа забрали у него, когда он был ещё мальчиком, превратив его в настоящего демона, одержимого жаждой мести тем, кто виновен в смерти его волка и его семьи.

Послать его напасть на меня сейчас — новый вид пытки.

— Пошло ты, Бедствие! — кричу я, прежде чем привалиться к стене, ожидая того ада, который этот зверь может обрушить на меня, пока я в ловушке.

Шепчущий голос издает дикое кудахтанье, когда волк бросается вперёд.

Он бежит прямо на меня, и я не могу освободиться, сколько бы ни сопротивлялась и ни полосовала когтями.

Я закрываю глаза, когда волк прыгает.

Его зубы смыкаются на месте над моим плечом, и я распахиваю глаза.

С диким рычанием он отрывает кусок тени от стены, и внезапно…

Я свободна!

Кудахчущий теневой голос кричит от ярости, когда я отпрыгиваю от тёмного роя у себя за спиной. Я приземляюсь на корточки перед волком, чьи грозовые зелёные глаза точь-в-точь как у Романа.

Волк скалит зубы, скрежеща тенями, которые держит в зубах, как будто они представляют собой твёрдую массу. При следующем хрусте они рассыпаются во внезапном облаке пыли, из-за чего кажется, что волк крошит камни у себя во рту.

Я не успеваю дотянуться до зверя — не успеваю понять, настоящий он, из плоти и крови, или ещё одна иллюзия, — как волк издаёт пронзительный вой и проносится мимо меня, оглядываясь, чтобы убедиться, что я следую за ним.

Мне не нужно приглашение. Я уже бегу.

Позади нас по полу туннеля катится каскад камней, устремляясь за нами, а впереди потолок содрогается, и от него отрываются маленькие кусочки.

Бронзовый волк издаёт визг и ускоряет шаг.

Мы прошли всего десять шагов, когда потолок обвалился, и впереди, преграждая нам путь, обрушился поток камней. Я ожидаю, что камни будут громоздиться, но они продолжают падать с потолка прямо на землю смертоносным водопадом. Каждый камень становится больше предыдущего, пока я не убеждаюсь, что не смогу безопасно пройти через них. Я не переживу, если меня ударят и раздавят.

Я кричу, когда волк перепрыгивает через поток камней. Я ожидаю, что он упадёт. Исчезнет. Умрёт.

Вместо этого там, где проходит его тело, появляется просвет. Волк резко останавливается на другой стороне, видимый сквозь щель, и воет на меня, призывая следовать по проходу, который он для меня проделал, — проходу, который быстро сужается.

В мгновение ока я перекидываюсь в волчицу, преодолеваю последние несколько шагов и перепрыгиваю через быстро сокращающийся проход.

Я перекатываюсь по тускло освещённому полу за каменным водопадом и, присев на корточки, возвращаюсь в человеческий облик и мгновенно одеваюсь. Моё сердце бешено колотится, когда я проверяю, нет ли новых угроз.

Здесь тихо.

Так спокойно.

Роман стоит на коленях всего в двух шагах от меня, в широком круге сапфирового света, склонив голову и закрыв глаза.

Позади него, тоже в лучах света, у стены, сгорбившись, сидит Кода с бледным лицом. Таня и Малия сидят, прижавшись друг к другу, слева, и у них у обеих такой вид, словно они только что пережили кошмар, выражение их лиц перекошено.

Облегчение на их лицах, в том числе и на лице Коды, когда они видят меня, вызывает у меня слёзы на глазах. Мои демоны-волки расположились веером позади Романа, они сидят тихо и кажутся совершенно невредимыми, хотя и наклоняются вперёд, сверкая на меня яркими глазами. Даже Руби, кажется, чувствует себя среди них как дома.

Бросив быстрый взгляд назад, я вижу, что стена позади меня теперь сплошная каменная.

Падающие камни и шепчущий голос исчезли.

Как и волк Романа. На самом деле, сам Роман сидит там, где всего несколько мгновений назад стоял волк. Его глаза по-прежнему закрыты, а его сильная фигура так неподвижна, что я колеблюсь, прежде чем упасть перед ним на колени.

Инстинктивно мне хочется броситься в его объятия. Моё сердце всё ещё колотится, и я боюсь, что в следующий момент на нас обрушится Бедствие, но Роман ведёт себя так тихо, что я успокаиваю свои движения и делаю глубокий вдох, прежде чем заговорить.

— Роман? — спрашиваю я, протягивая к нему руку.

Его грудь вздымается от глубокого вдоха. Он говорит, но не открывает глаз.

— Ты и твои сёстры исчезли в одно и то же мгновение, их поглотили камни на противоположных сторонах туннеля.

Его голос звучит по-другому. Глубже. Если бы это было возможно.

— Я не мог найти тебя, пока я…

Он замолкает, и я выжидаю мгновение, прежде чем осторожно спросить.

— Пока ты что?

Он открывает глаза, и я задыхаюсь. На мгновение — настолько короткое, что я убеждаю себя, что мне это показалось, — форма его зрачков меняется. Поменялась.

Как у волка.

Его руки обхватывают меня за талию, и он притягивает меня к себе, обхватывая мои ноги по обе стороны от своих бёдер. Он прижимается своим лбом к моему, его губы приближаются к моему рту, и я быстро вдыхаю, ощущая, как заостряются его зубы. Ещё один проблеск волка, который исчезает слишком быстро, чтобы я могла в этом убедиться.

В его голосе слышится рычание, более сильное, чем те звериные нотки, которые он проявлял раньше.

— Я не мог найти тебя, пока не начал думать как волк, — говорит он, проводя руками по моим взлохмаченным волосам и вниз по спине.

— Ты послал своего волка найти меня?

— Простое колдовство, — говорит он. — Но я воспользовался его чувствами. Его глазами. Его способностью ориентироваться по запаху. Сначала я нашёл твоих сестёр. Потом, наконец, тебя.

Я обхватываю руками его шею, прижимаясь лбом к его лбу. Вызывать его волка было бы болезненно — это только подчеркивало бы потерю им способности перекидываться.

На сердце у меня тяжело, когда он гладит меня по спине. Я закрываю глаза и впитываю потоки силы, которые он посылает через меня. Мы спасаем свои жизни, и у нас нет времени исследовать эту связь между нами, но, несмотря на это, я пользуюсь этим моментом, потому что у меня болит сердце, и мне нужно исцелиться.

— Какие бы кошмары Бедствие ни пыталось использовать против тебя, это было нереально, — шепчет мне Роман, его тёплые губы касаются моих.

Мои руки дрожат. Голос моей матери эхом отдается в моей голове, хотя я знаю, что это была вовсе не она. Всего лишь проявление моих собственных страхов и боли. Моей собственной вины.

Правда в том, что я действительно бросила свою мать. Не по своей воле, но она бы проснулась без нас, и я могу только представить, каково это — чувствовать себя преданной и брошенной, когда её уже покинуло другое существо, которое она любила.

Мой отец.

— Нам нужно продолжать двигаться, — говорю я, и мой голос так же надломлен, как и мои внутренности. — Я должна покончить с этим раз и навсегда и вернуться к своей маме.

Сила Романа окружает меня, когда он поднимается на ноги и ставит меня на землю, и я черпаю всё, что мне нужно, чтобы продолжать двигаться вперёд. Я подхожу к своим сёстрам и прижимаю ладони к их щекам, передавая им свою силу и любовь.

— Мамочка знает, что мы её любим, — говорит Таня, подтверждая мои подозрения о том, что мои сёстры тоже страдали из-за нашего решения оставить маму на попечение орлов-оборотней. — Дастиан и Ателла позаботятся о её безопасности. Они убедятся, что она знает, что мы оставили её не по своей воле.

Вера Тани в альфу орлов-оборотней, Дастиана, и духовного наставника орлов, Ателлу, вполне обоснованна. Они показали себя сильными союзниками, и Дастиан был рядом, когда мы были вынуждены собрать оружие и оставить нашу мать. Он наверняка всё рассказал Маме. И Мама… Она верит в нас. Она будет знать, что мы делаем всё возможное, чтобы вернуться к ней.

Я поворачиваюсь лицом к темноте впереди с новой решимостью. Возможно, я многого не знаю об опасностях, таящихся в Бедствии, но за то короткое время, что я путешествовала по ней, я убедилась в одном: оно не может разрушить любовь.

Глава 11

Лучи света от рун Романа освещают тропинку, прогоняя тени вокруг нас, пока мы продолжаем путь по пещерам, а затем по более узким тропинкам, каждая из которых, кажется, вырублена в скалистом основании самого Мортема.

Мои сёстры снова перекидываются в волчиц, но я остаюсь на двух ногах. Надеюсь, на этот раз моё демоническое зрение поможет мне быстрее распознавать угрозы и не даст сойти с ума от новых кошмарных иллюзий. У моих сестёр нет такого преимущества, и я ещё острее ощущаю тяжесть ответственности. Я не смогла защитить их раньше и уверена, что этого больше не повторится.

Кода по-прежнему уверен в своём выборе направления, но он движется медленнее, его плечи опущены, когда он ведёт нас вглубь Бедствия. Я не сомневаюсь, что тени повлияли на него так же, как и на нас. Я медленно продвигаюсь вперёд и, наконец, догоняю его, хотя поначалу иду молча.

Я всё ещё пытаюсь разобраться в наших отношениях как брата и сестры и не хочу навязывать ему доверие, пока он не будет готов. Я также не хочу слишком сильно отвлекать его от выполнения задания, поскольку путь стал более извилистым.

Роман следует за мной по пятам, пока мы идём по каменистой местности. Я чувствую, что он сосредоточен на мне, и чем дальше мы идём в тишине, тем больше меня поражают события этой ночи.

Этой ночью я чуть не рассталась с жизнью в схватке с Аргой, а затем в сражениях с Эстой.

Роман чуть не потерял меня сегодня вечером.

Я обещаю себе, что, когда мы доберёмся до царства ангелов, у нас будет время осмыслить всё, что произошло. То есть, как только мы переживём Бедствие и убедим ангелов, что не желаем им зла.

Мы продолжаем идти, мои сёстры остаются позади меня в своих волчьих обличьях, а мои демоны-волки окружают нас. На данный момент рунный свет, кажется, отпугивает любых существ.

Наконец Кода говорит.

— В темноте я слышал голос нашего отца, — говорит он, отвлекая меня от моих мыслей. Его взгляд на мгновение встречается с моим, прежде чем снова опуститься на тропинку. — Он сказал мне, что я предал его.

Я замираю, прежде чем спросить:

— Действительно?

— Да, — говорит он, печально поджимая губы. — Я не сделал того, о чем он просил, когда давал мне камень силы из своего кольца.

У меня на лбу появляются морщинки.

— Джарет дал тебе камень?

Кода делает паузу, прежде чем продолжить.

— Ты думала, что я украл его, — он слегка качает головой. — Никто не мог украсть это кольцо у нашего отца. Я сомневаюсь, что даже Эста смогла бы это сделать.

Когда мы впервые оказались на хрустальном мосту, то обнаружили, что Кода вделал камень в свой висок и использовал его, чтобы наделить себя силой кошмаров. Роман объяснил мне, что маленький фиолетовый камень был частью кольца, которое носил мой отец. Полагаю, это был способ сохранить и усилить свою силу в любой момент времени. Когда мы прибыли, Роман надежно спрятал камень в своём доме в Дебрях, точно так же как он продолжает прятать оружие ангелов.

Роман окаменел рядом со мной.

— Зачем бы Джарету отдавать тебе камень? — спрашивает он, явно не веря заявлению Коды.

Кода встречается со мной взглядом.

— Он хотел, чтобы я передал его Нове.

Я пропускаю шаг.

— Он рассказал тебе обо мне?

Кода наклоняет голову.

— Не прямо. Не называл твоё имя. Я выяснил это сам позже. Он сказал мне, что обеспокоен тем, что Крона подстрекает одного из его детей к борьбе за трон.

Кода бросает взгляд на Романа.

— Он не мог забыть своей любви к старшим детям, но он не был дураком, когда дело касалось Кроны. Он подозревал, что она манипулирует одним — или несколькими — из них. Конечно, Крона не стала бы пытаться манипулировать мной, потому что у меня не было силы, которую она могла бы использовать; следовательно, Джарет мог доверить мне эту информацию. Он не сказал мне, кого из моих братьев и сестёр он подозревает. В то время я думал, что это, должно быть, Арга. То, как Арга и Крона вели себя во время Устранения, казалось, подтверждало это.

Пока Эста не появилась вновь и не доказала, насколько обманчивым может быть Подземный мир.

Следующий выдох Коды — тяжёлый вздох.