Ведьма

Глава 1 ПОДВЕДЕНИЕ ИТОГОВ

«…Встреча с Инквизитором, пришедшим не за тобой, случайная встреча – знак сильной беды. Опасность того, что в следующий раз он придет именно за тобой».

Я задумалась, кусая ручку.

Я писала Scriptum, писала, основываясь на своем опыте. Я вспоминала все, что происходило со мной за то время, как я стала ведьмой. Я описывала каждый момент нового опыта, приобретенного мною в пути становления. Каждое проявление способностей, ставшее неожиданностью для меня, я с улыбкой переносила на бумагу. Просто я вспомнила просьбу ведьмы Алисы – описывать свои «трудовые будни», дабы потом эти записи могли кому-то облегчить жизнь (пусть и гипотетически). Я не знала, кому они могут облегчить ее здесь, в этой реальности. Так что писала я больше для себя, словно вела дневник.

Единственное, о чем я умолчала, – о полетах в Храм. Это глубоко личное. Это опыт, который каждый должен приобрести сам, об этом не говорят для всех. Я описала также вещи, потрясшие меня: смерти Даниэля и Лоры – так я дошла до Инквизитора, упоминаемого Лорой. И тут остановилась, раздумывая. Мне и хотелось переложить на бумагу услышанное мной в Храме относительно миров и отношений между людьми, ведь это сильно повлияло на меня и изменило мои взгляды на любовь, жизнь и смерть… Но я и понимала, что каждый должен сам прийти либо не прийти к этому. На чужих ошибках учатся немногие, люди почему-то предпочитают учиться на своих.

Я отложила ручку и отодвинула тетрадку, пошла и прилегла на кровать.

Сегодня у меня был выходной, а у Олежки – очередная командировка… Вот так не совпало. Размер зарплаты, конечно, с лихвой окупал эти неудобства, но мой неуемный эгоизм бунтовал и требовал мужа рядом постоянно… когда я сама не работала. Я уже мечтала о полноценной семье, о детишках, о домашнем уюте, а наша жизнь все еще напоминала образ жизни влюбленных, встречающихся и проводящих друг с другом небольшое, но безумно сладкое количество времени…

После моего последнего задания прошло две недели. Я с замиранием сердца ждала каждый день вечера и засыпала, как в последний раз. Но никаких знаков не было, никто не спешил предупредить меня о том, что утром предстоит исчезнуть, потому я была относительно спокойна. Но в то же время удивлена. До этого задания сыпались на меня с пугающей частотой, и вот… затишье.

Когда я вернулась с последнего задания, оказалось, что за сутки моего отсутствия столько всего произошло! Я узнавала новости от спешащих мне их наперебой сообщить Светы и Василисы, а сама грустно думала о том, что вот так потихоньку выпадаю из реальности. Она проходит мимо меня, а я уже скоро и забуду, в каком мире живу, какой из них мой. Вернувшись, я с трудом вписывалась, можно сказать втискивалась, в эту реальность. И это было грустно. Но, в конце концов, новости меня позабавили и подняли настроение.

Света с Матвеем (уже без Егоровича!) оказались настолько «близки духовно» (сообщила мне сияющая Света), что после семейного ужина сначала у нее дома, а на следующий вечер – у него он предложил ей уйти из пейджинговой компании и работать с ним в архиве. На что Света согласилась без колебаний. В зарплате она не теряла, а в личной жизни, судя по всему, приобретала. Но только решила доработать д0 конца этого месяца, а потом уходить. Уже даже успела предупредить начальство. Так что жизнь у нее коренным образом менялась.

Роза все-таки записалась на утренний прием к Серафиму и огорошила его неожиданным предложением. Не просто огорошила, а изумила и заставила всерьез озаботиться состоянием ее психики. Эта безумная девица предложила ему… объединиться. Точнее, примерно так: пожениться, объединить их эзотерические таланты (дескать, она тоже обладает даром! А если они сольются воедино, не будет равных им по силе), работать вместе (так сказать, семейный подряд) и жить долго и счастливо! Серафим был так потрясен, что аж чуть навеки дар речи не потерял, представив себе перспективку круглосуточного нахождения в обществе двух ведьм (бабушки и внучки) не только на работе, но и дома – долго и счастливо? Бедная Роза решила, что это он от радости не знает, что сказать, и чуть сама не спятила от счастья (это ж надо было так подумать! Я была несколько большего мнения о ее умственных способностях, она просто меня «убила»). К счастью, Фима смог восстановить свой словарный запас и как можно корректнее ответил, что это невозможно. В общем, он стал подумывать о том, чтоб уволить Софью Яковлевну, а на ее место – чем черт не шутит – взять Василису (мысль о семейном подряде все-таки зацепила). И Вася вроде не возражает. Решили подождать до следующего рецидива.

Я быстро шла по взлетной полосе к зданию аэропорта. Встречный ветер выл и толкал в грудь. Идти было трудно, и я не знала, куда и зачем направляюсь. Я знала только одно: я должна успеть. Позади меня уже заходил на посадку огромный лайнер. Скоро посадку объявят, и тогда… Что тогда, я не знала. Но почти перешла на бег.

Вбежав в зал ожидания, я остановилась. Пассажиры спешно поднимались, хватали сумки, шли к терминалу.

Я завертела головой, словно ища кого-то. Сердце бешено забилось, тревожный озноб охватил меня. Время словно утекало от меня, в голове билась одна мысль: «Успеть! Успеть! Успеть!»

Неожиданно мой взгляд задержался на мужчине в дутой куртке и облегающей шапочке, натянутой на самые глаза, стоящем у стены, рядом с пальмой в кадке. На меня накатил приступ дурноты, в глазах потемнело. Я схватилась за поручни. Мужчина немного нервничал и пристально смотрел в одну сторону. Я проследила его взгляд и увидела уже у терминала другого мужчину, немолодого, усатого, с дипломатом. Сомнений не было: обладатель дутой куртки смотрел на него, так как именно в эту долю секунду в том месте никого больше не было, а потом уже подвалила толпа других пассажиров. Объявили посадку, и все спешили поскорее пройти регистрацию.

И тут «дутый» вдруг полез за пазуху и вынул оттуда… пистолет. Не сводя глаз с усатого, он медленно стал поднимать руку. Время неожиданно замедлилось для меня. Я оцепенела и, вцепившись в поручень омертвевшими пальцами, смотрела, как загипнотизированная. Краем глаза, впрочем, заметила совсем неподалеку от себя охранника. И оружие в кобуре на его поясе. Кобура была расстегнута.

А «дутый» нервно облизал губы и старательно прицеливался: кто-то из пассажиров все время загораживал ему объект. Я поняла, что могу еще успеть. Если я закричу, он выстрелит все равно. И не промахнется. Но я успею, если выхвачу из кобуры охранника пистолет и выстрелю первая. В «дутого». И меня переполняла уверенность, что я не промахнусь. Я знала, что должна это сделать, именно это. И я, оттолкнувшись от поручня, метнулась вбок и потянулась к кобуре…

Я проснулась с бешено колотящимся сердцем. Все тело просто дрожало от перенапряжения. Словно явь на долю секунды переплелась со сном. Словно я принимала участие в боевике. Какой абсурд! Я никогда не смогла бы выстрелить в человека, а уж тем более вряд ли смогла бы попасть… Скорее бы, наверное, крик подняла, а уж для дальнейших действий есть специально обученные люди. Безумный сон…

Резко зазвонил телефон, я аж подскочила, затем усмехнулась – вот уже и нервы ни к черту из-за простого сна, пусть и не совсем обычного.

На том конце провода меня поприветствовал жизнерадостный Светкин голосок:

– Алюсь, привет!

– Привет-привет! – отозвалась я, стряхивая с себя остатки сна.

– Я тебя ни с чего не отвлекаю? – риторически поинтересовалась подруга и сразу перешла к делу. – У меня приятный сюрприз! Помнишь, я ломала голову, как бы мне отпраздновать день рождения в это воскресенье, потому что он совпадает с рабочим днем для нас?

– Ну?

– Борис Тимофеевич сделал мне подарок! Обалденный! Он отпускает меня, тебя и Василису в этот день на выходной!

– Да ты что? – обрадовалась я.

– Я намекнула ему, – хитро хихикнула Света, – что хочу отметить праздник за городом, на пикничке, вот он и смилостивился. Ну чтоб наши мужчины тоже могли к нам присоединиться. У всех остальных ведь нормальных людей; выходные – суббота, воскресенье. Обещал даже сам заскочить на минутку, поздравить. Во как!

– Ура! – констатировала я бодро. – Ты уже придумала, где будет проходить сие великое мероприятие?

– Да. За городом у Матвея есть маленькая дача на окраине леса. Домик крошечный, немного заброшенный, но зато речка рядом, свежий воздух и любые следы цивилизации настолько далеко, что… просто кайф! Он там на – ведет порядок до субботы, а мы подъедем уже в полном сборе.

– Может, ему помощь нужна?

– Не, он туда уехал на пару дней, поработать над статьей и заодно подготовить жилище к приему гостей. А когда он работает, одиночество и покой ему лучшие условия.

– Ну тогда все лучше некуда складывается. Только, Свет, я не могу отвечать за Олежку. У него такой график работы безумный, что не знаем, где он будет через час: дома или уже на работе.

– Алик… – скуксилась Светка, – не прячь от нас супруга, похищай его и вези к нам! Работа не волк.

– Будет сделано, ваше величество именинница! – отрапортовала я.

– Другой разговор! – одобрила подруга. – Итак, нас будет шестеро. Три сладкие парочки. Нормально?

– Великолепно! Теперь о продуктах…

– Забудь, это наша с Матюшей задача, – отрезала Светка, – лучше давай подумаем, как развлекаться будем? А то я переживаю, чтоб не заскучали…

– Не переживай, не заскучаем, – засмеялась я, – перезнакомимся для начала, а там видно будет.

– Кстати, Мотя, оказывается, в юности отлично на гитаре играл! Обещал тряхнуть стариной, – засмеялась Светка.

– Мотя, Матюша, – хихикнула я, – не все так просто, а?

– Алин, наоборот, все очень просто. Я наконец нашла его, своего мужчину, – застенчиво проговорила подруга, – и возраст совсем не имеет значения!

– Скажу одно – мы все очень рады за тебя. За вас, – поправила я.

– Знаешь, у меня ощущение, что это будет непростой, это будет великий день!

– Конечно, это ведь день твоего рождения.

– Нет, я не про это. У меня предчувствие, что произойдет много хорошего… Ты уже раз говаривала с Олежкой о… сама знаешь о чем?

– Нет еще, – погрустнела я, – не было под ходящего времени и настроения.

– Чем не подходящее время и место: пря рода, тишина, все располагает? – вкрадчив продолжала Светка.

– Посмотрим, – туманно пообещала я, – как пойдет…

– Хорошо. Завтра на работе договоримся уже поконкретнее, – снова оживилась будущая именинница, – а сейчас я Васе звякну, обрадую.

– Ага. До завтра!

Я положила трубку и подумала: а может, и вправду хватит затягивать и надо воспользоваться моментом, когда будем вдали от дома, все рассказать Олежке. Хватит уже бояться и сомневаться. Надо все расставить по своим местам. Мне нелегко все это время скрывать, обманывать и страшиться, что каждый день может стать последним…

На следующее утро я из-за опоздавшей маршрутки тоже немного припоздала. Почти бегом влетела в фойе и замедлила ход, с интересом разглядывая представшую взору картину. На своем рабочем месте, у дверей, присутствовал только Антон, Женька, видимо, куда-то деликатно отлучился. Деликатно – потому что Антон был не один. И даже очень не один: у него на коленях сидела девушка, спиной ко мне, которую он увлеченно целовал.

Я бесцеремонно закашляла. Девушка подскочила как ошпаренная и оглянулась. Я застыла в удивлении: Роза! Та ли самая, что совсем недавно Серафиму прохода не давала, утверждая, что они созданы друг для друга? И тут такая идиллия! Я сладко улыбнулась голубкам и подмигнула Розе.

– Что нужно? – нелюбезно буркнул Антон покраснев (спорю, что не от смущения, скорей от злости, которая была написана на его лице).

– Кашель! – пожала плечами я, ехидно усмехаясь.

– Разве ты не должна быть на работе? – рявкнула Роза, уже успев прийти в себя.

– Должна, – кивнула я, – только он тоже. А ты отвлекаешь…

– Да пошла ты! – Роза, сверкнув глазами, круто развернулась и убежала по лестнице.

– Не лезь не в свое дело, – угрожающе процедил Антон, – ясно?

– И в мыслях не было, – огрызнулась я.

– Послушай, – Антон подошел ко мне и, взяв за грудки, рывком притянул к себе, – будь осторожна. Если будешь лезть не в свое дело, можешь таких приключений себе найти…

Я аккуратно оторвала его руку от своей одежды и поправила воротник.

– А теперь ты меня послушай, – тихо сказала я, – меня не интересуют ваши отношения с… ней. Более того, ты мне благодарен должен быть за то, что она Фиму из головы выбросила. А то не сидела бы тут с тобой!

Антон молчал. Но в его глазах стояла такая ненависть, что мне захотелось быстрей уйти отсюда.

– Всего вам! – Я развернулась и успела сделать один шаг, прежде чем до меня донеслись его слова, произнесенные тихим, свистящим шепотом:

– За все, что ты сделала Розе, ты заплатишь. И твои дружки.

Но я замерла лишь на секунду, а потом, не оборачиваясь, двинулась к лестнице.

Об увиденном и услышанном я подругам решила не говорить, зачем нервировать их лишний раз. Если будут еще с этой девицей инциденты, расскажу, но не раньше. Насколько я понимаю, теперь от нее не исходит ничего, что может угрожать отношениям Василисы и Фимы.

Весь день мы с девчонками радостно обсуждали предстоящее празднование за городом. Ольга с Татьяной повздыхали относительно того, что они нам не ровесницы, да и мужья никогда не отпустят их на такое мероприятие, а сами не поедут – интересы у них дальше пивка с друзьями по выходным и похода на футбол с теми же друзьями не простирались.

– Фима таким никогда не станет, – встревожилась Вася, – страшно подумать!

– Это первые года три после свадьбы они такие шелковые, романтичные и внимательные, – вздохнула Ольга, – а потом… думают, куда ты от них денешься, и расслабляются.

– А Матвей не любит пиво, – тихо проговорила Света, – и футбол не смотрит.

– Дай бог, девчонки, чтоб у вас все сложилось веселее, – засмеялась Татьяна, – не давайте мужьям на диване залеживаться!

Мы захохотали.

– Мой Олежка не залеживается, – покачала головой я, отсмеявшись, – работает, так что дома не застанешь. И командировки… А я скучаю.

– Дети пойдут – не соскучишься! – кивнула Татьяна и приняла звонок.

– Дети… – задумалась я.

– А вы еще не планируете завести ребеночка? – смущенно спросила Светка.

– В общем… Не говорили об этом пока, – задумалась я, – последний раз, когда вообще говорили о детях, я так поняла, что мы оба хотим этого. Так что…

– Вперед, и флаг вам в руки! – кивнула Татьяна, на секунду оторвавшись от телефона, а потом бросила в трубку: – Нет, это я не вам, продолжайте!

– А кого хотите: мальчика или девочку? – Вася заинтересовалась всерьез.

– Все равно, – пожала я плечами, – лишь бы здоровый малыш был.

– И то верно, – кивнула подруга, – я тоже хочу малыша… – она потянулась. – Фима тоже, он очень детей любит!

– Все они любят, пока пеленки и бессонный ночи не пойдут. Думают, что малыш – это беспроблемная игрушка, с которой только сюсюкать и воспитывать, – потупилась Ольга.

– Брр… – поежилась Вася. – Оль, где вы только таких мужиков понаходили?

Когда мы втроем вечером после работы вы – шли в коридор, Светка, вдруг вспомнив утренний разговор, сказала:

– Девчонки, не дай бог такую семейную! жизнь, как у Оли с Таней…

– А если она у всех такая, ну со временем привычка вырабатывается, и все такое. И самым радостным становится побег из дома – к друзьям? – подколола Вася.

– Нет! – воскликнули мы со Светкой в один! голос.

– Идеалистки, – вздохнула Вася, – и я в вашем лагере…

– С трудом представляю себе Серафима с пивным животиком, – хихикнула я.

– А Олег употребляет? – строго осведомилась Светка.

– Пиво не любит. Только домашнее вино собственного приготовления…

Мы к тому времени уже подошли к лестничному пролету.

– Девчонки, я не пойду с вами сегодня, хочу поскорее домой попасть, – остановилась я, – увидимся завтра, ага?

– Ладно, – кивнула Вася, – до завтра!

Она спешила к любимому, она еще не знала, что помех для них больше нет.

Внизу, у дверей, на этот раз был только Женька.

– Привет! – улыбнулась я. – А напарник твой где?

– Ушел пораньше, – улыбнулся во весь рот Женька, – у него там какие-то дела семейные.

– Он что, женат? – напряглась я.

– Не-а, просто так говорят. То есть по личным делам отпросился, – беззаботно выкладывал парень с простодушным лицом.

– А, ну ладно, пока!

– А вы сегодня не вместе с девчонками? – удивился Женька мне вдогонку.

– Как видишь, – бросила я уже в дверях.

Решила не ждать маршрутку, а пойти пешком. Всего полчаса пути на свежем воздухе – и я дома. Олежки, скорей всего, дома еще нет. А даже если и дома, приду к готовому горячему ужину.

Солнышко уже тихонько клонилось к линии горизонта, но до сумерек было еще далеко. Я шла не торопясь, стараясь выбирать дорогу через многолюдные места. Гомон голосов, смех и движения вокруг меня – признаки жизни создавали ощущение реальности, которое я иногда теряла. Мне даже чудилось, что я сплю, а проснусь – и окажусь в другом месте! Отмахнувшись от этих мыслей, я улыбнулась карапузу, бегающему за мячиком по детской площадке, мимо которой я проходила. Что-то нахлынуло на меня, грудь пронзила сладкая боль умиления. Я остановилась и наблюдала за ним. Какое же это чудо – дети! Крошечные человечки с глазами и улыбкой ангелов. Малыш, словно почувствовав мой взгляд, оглянулся и радостно засмеялся ротиком всего с двумя зубками. Потом крикнул:

– Мам! – и махнул рукой в мою сторону.

А в следующую минуту, уже забыв обо мне улепетывал по площадке.

У меня в глазах стояли слезы.

Что меня так сильно растрогало? Неужели я настолько сентиментальная?

Но мне вдруг безумно захотелось, чтобы такой вот карапуз подбежал ко мне и прижался, доверчиво обняв маленькими ручонками мои колени…

Я сделала шаг, и неожиданно мир на миг померк. Голова закружилась. А плашка на груди завибрировала.

Я насторожилась и огляделась по. сторонам. Все вокруг словно утратило свои краски, было серое и зыбкое. И звуки замедлились, как тянет звук старый магнитофон. На доли секунды.

Я закрыла глаза и тряхнула головой. А когда открыла, все наваждение пропало. Но амулет продолжал вибрировать и слегка нагрелся. Что-то не так… Что-то происходит. Или вот-вот произойдет. Я сначала замерла, но потом решила, что лучше как можно быстрее попасть домой, и быстрым шагом, не глядя по сторонам, отправилась дальше. Тревога не отпускала, но я ее упрямо гнала.

Когда я миновала детскую площадку, началась цепь гаражей. Если не огибать их, а пройти в достаточно широкий проход между двумя, я прилично срежу дорогу. Не думая ни минуты, я шагнула в проход.

И тут же мне навстречу из-за угла вышел… Антон.

– Ты спешишь, дорогая? – развязно спросил он, жуя жвачку. Я вздрогнула от неожиданности.

Я в принципе не люблю людей, жующих активно эту гадость в общественных местах. Любишь жвачку – ну и жуй ее дома, если уж так не терпится, – делай это не так явно, словно стремишься оповестить весь мир, как тебе эта по кайфу!

– Я тебе не дорогая, – поправила я и развернулась.

Но сзади проход перекрывал какой-то мужчина. Он стоял, как стена, и первое, что мне бросилось в глаза, – его взгляд. Остекленевший, как у зомби… Он держал в руках монтировку. Не угрожающе, но я почему-то поняла, что не стоит пытаться миновать его.

– Твоих рук дело? – повернулась я к Ан тону, быстро кивнув на мужика.

Да уж, мы тоже кое на что способные ухмыльнулся он.

– Гипноз… – усмехнулась я, – фигня какая! Не так уж и трудно.

– Ага, и надежно. – Антон сделал шаг в мою сторону. Между гаражами было не так уж много места, мне даже пятиться некуда было.

– Чем обязана? – поинтересовалась я, лихорадочно размышляя, что это все значит и что мне делать.

– Своим острым язычком. – Антон вынул правую руку из кармана. В ней была зажата бритва. – Вот сейчас тебе его и подрежу. А заодно и личико попортим, чтоб из себя не корчила королеву.

– Уверен? – улыбнулась я.

– В чем? – Антон не нашел страха в моих глазах и немного растерялся.

– Что справишься, – продолжала я улыбаться, – ведь можешь промахнуться нечаянно и себе какой-нибудь вред причинить. Физиономию себе искромсаешь – не страшно, и так не красавец, разницы не будет, а вот зрения лишиться будет обидно, правда?

Антон побледнел и перестал наступать.

– СМОТРИ МНЕ В ГЛАЗА! – Я вытянула руку в его сторону и развернула ладонью к нему. Кольцо горело кроваво-красным светом. Я сейчас не вполне понимала, что делаю, но словно во мне проснулось какое-то знание, оно руководило мной, и я знала, что нужно делать. – ГОВОРИ: что тебе нужно, зачем ты здесь, кто тебя послал?

– Это… это она… Роза. – Антон сейчас вы глядел не лучше загипнотизированного им мужика. Взгляд, не отрываясь от моих глаз, остекленел, рука с бритвой безвольно повисла.

– Что ей… вам надо? – спросила я властно, не понижая голоса.

– Припугнуть тебя. Заставить уйти с ее пути. Не мешать ей, – безропотно выдавал Антон.

– Марионетка… – Я с жалостью посмотрела на парня. – Держался бы ты от нее подальше. Использует и выкинет… СВОБОДЕН!

Я опустила руку и, повернувшись, смело шагнула и прошла мимо посторонившегося изумленного мужика, уже пришедшего в себя и растерянно глядевшего на монтировку. Мое «свободен» привело в чувство их обоих. Но я не ждала больше опасности сзади, Антон понял, что я не так проста и беззащитна, и не двигался с места. Но все же крикнул мне вслед:

– Она достанет тебя! Всех вас! Скоро!

– Бедняжка, – пробормотала я, покачала головой и прибавила шаг.

Немного кружилась голова, но в душе царил какой-то непонятный восторг.

Олег был уже дома, увлеченно жарил картошку. Весело, с шумом и гамом мы дожарили ее (чуть не сожгли) и сели ужинать.

– Солнц, – начала я издалека, – как у тебя с работой на эти выходные?

– Не знаю еще, – пожал плечами муж и хитро улыбнулся, – какие-то планы появились?

– Ага. – Я быстренько прожевала. – Помнишь, я о своих подругах тебе рассказывала?

Олег кивнул.

– Вот у Светки день рождения. Она приглашает самых близких друзей на выходные за город. У ее любимого, Матвея, есть там домик небольшой. В общем, шеф нас отпускает…

– Угу, – кивнул Олег, – ну и…

– Ну и твое присутствие обязательно! – закончила я и принялась за еду.

– Логично, – почесал мой любимый в затылке, – только не могу точно сказать…

– Я не поеду без тебя!!! – заныла я.-Ну неужели такому незаменимому работнику не дадут законные выходные? Все с мужчинами, а я что, одна? Единственная замужняя дама – и одна!

Мое нытье перешло в возмущение.

– Ну куда ж я тебя одну отпущу? – засмеялся Олег. – Что-нибудь придумаю…

– Ура!!! – констатировала я и решилась. – Солнц, а у тебя от меня есть тайны?

Он на миг задумался:

– Вроде нет.

– Правда? Не может быть! – возмутилась я. – Я все-все о тебе знаю?

– Ну, может, что-то из моего прошлого…

– Нет, говорим о настоящем! – прервала я.

– Точно – нет! – Олег сделал попытку при ступить к ужину, но вдруг задумался. – А что это ты спрашиваешь?

Мне показалось, что он сейчас спросит: «А у тебя есть тайны от меня?» И мне стало страшновато. Показалось, что сейчас не лучший момент для раскрытия секретов. Нет, не сейчас, лучше потом, там, на природе… где ничего не будет отвлекать.

– Да просто так, – беззаботно улыбнулась я, – просто интересно стало.

– Кошка, – засмеялся Олег, и дальше мы ужинали, болтая о всякой ерунде.

На следующий день я не стала рассказывать подругам об инциденте, хотя просто разрывало, как хотелось поделиться! Но сначала я решила прояснить ситуацию с Розой. Этот миленький цветочек оказался уж слишком колючим… Решила подождать удобного момента. И он представился быстро. Работы в этот день было мало. Сам Борис Тимофеевич заглянул к нам в кабинет и, увидев, что мы все сидим без дела, огорченно крякнул.

– Отказываются люди от пейджеров, – констатировала Вася, – начинается эра сотовых телефонов…

– Ой, господи, если прикроют нас, куда работать идти? – испугалась Ольга.

– Откроют конторы сотовой связи, – засмеялась Светка, – туда и пойдем.

– Я ж в этом ничего не соображаю, – вздохнула Ольга, – это ж совсем другое дело.

– Разберешься! – оборвала ее Татьяна. – На каркайте, девчонки, раньше времени, авось образуется.

– Вряд ли, – пробормотала Вася, – мы наблюдаем крушение империи пищащих коробочек…

– И расцвет империи других пищащих коробочек, – засмеялась я.

– Я вот тоже подумываю купить себе… – задумчиво произнесла Вася.

– Говорят, еще очень плохо ловится по го роду сеть, – пожала плечами Светка.

– Фима уже купил, – возразила Вася, – вроде не жалуется, скоро пойдем мне выбирать.

Ольга с Татьяной одновременно горько вздохнули.

В конце рабочего дня Вася со Светкой быстро засобирались.

– Алюш, пошли с нами, – скомандовала Вася, – если, конечно, не надо срочно домой. Обсудим завтрашнюю поездку.

– Ага, – кивнула я, – к Фиме?

Вася кивнула на ходу, и мы выскочили из кабинета.

В приемной Серафима было пусто. Куда подевалась его вездесущая секретарша, непонятно. Но это даже и лучше. Очень много нервных клеток останется в целости и сохранности.

Фима сидел, полуприкрыв глаза, когда мы вошли. Он даже не услышал.

– Фимочка, – негромко позвала Вася.

– Привет. – Он улыбнулся и только потом открыл глаза.

– Устал? – участливо спросила Светка пока мы рассаживались.

– А где же твой цербер? – усмехнулась я, кивая на приемную. – Просто нонсенс, что ее нет на месте.

– Я ее уволил, – спокойно сказал Серафим.

– Уволил? – растерянно переспросил! Вася. – Правда?

– Истинная. – Улыбка стала еще шире. – Такое ощущение, что вы не рады?

– Да конечно рады! – воскликнула Светка и бросилась к нему. – Дай я тебя обниму! Значит, теперь Васютку к себе заберешь?

Они натискались, и Вася быстренько пере! бралась к любимому на колени.

– Будешь со мной работать? – нежно спросил Фима, заглядывая к Василисе в глаза.

Та просияла и быстро закивала. Такое ощущение, что он сделал ей совсем другого рода предложение.

– Она что-то натворила? – осторожно по интересовалась я.

– Угадала, – кивнул Фима и засмеялся, – проницательная ведьмочка!

– Что? – напряглась Вася.

– Ничего страшного, не переживай, милая. Просто я некоторое время отсутствовал, а когда вернулся, обнаружил ее вместе с внучкой в моем кабинете. А находиться кому-либо, и им в том числе, в мое отсутствие здесь строго запрещено… А тем более – рыться в моих вещах.

– Они рылись в твоих вещах?! – ахнула Светка. – Ни фига себе! А вдруг они что-то украли?

– Ничего, – покачал Фима головой.

– Что же они сказали тебе, когда ты вошел? – полюбопытствовала я.

– Что ищут сигареты! – засмеялся Серафим. – Я вежливо напомнил Софье Яковлевне, что не курил никогда и не собираюсь начинать, а значит, они ошиблись местом поиска. А потом уволил ее.

– Она, наверное, орала и сопротивлялась… – задумчиво проговорила Вася.

– Как ни странно, нет. Гордо покинула кабинет без единого слова. А вот Роза много чего наговорила…

Я с тревогой уставилась на Серафима, а он вдруг посмотрел на меня, и на несколько мгновений наши глаза встретились. Я почувствовала, что он кое-что знает из того, что знаю я. Вот только что? Принял ли он слова Розы всерьез или отмел сразу? В любом случае он человек непростой и сам знает, где надо прислушаться, а где – не обращать внимания.

– Ну теперь все наладится, – воскликнула Светка, – никаких неприятных людей рядом! В целом здании – одни друзья!

«Да уж, – подумала я, – знала бы она об Ан тоне… Интересно, а Фима знает?»

– Ребята, я сбегаю в архив к Матвею, – вскочила Светка, – на минутку, он там мне ключи от квартиры оставил…

– Ты уже к нему переехала? – ахнула Вася

– Да, – смутилась Светка, – а что такого? Чего же тянуть?

– Действительно! – поддержала я, заслужив ее благодарный взгляд.

– Ну да… в общем… – замялась Вася и по краснела.

Фима обнял ее и чмокнул в щеку.

– Подожди, – вдруг вспомнила Василиса, – я с тобой, он мне книгу обещал подобрать и оставить… А вы пока поболтайте, не скучайте,, мы быстро!

Девчонки выбежали.

Взгляд Серафима сразу посерьезнел.

– Ты знаешь, да? – спросил он, потирая лоб.

– О Розе…

– …и Антоне, – продолжил Фима. Я кивнула. – О том, что они сошлись с общей целью.

– Если честно, Фим, то, кроме угроз, я не знаю другой их цели, – покачала я головой и рассказала ему о вчерашнем происшествии.

Серафим помрачнел.

– Боюсь, это не пустые угрозы, – сказал он тихо, – ты молодец, что не растерялась! Но я вижу, что у Антона тоже есть определенные способности. И если их развить и направить… Роза знала, кого выбирать, если уж со мной не вышло.

– И что теперь?

– Не знаю, – задумался он, – надеюсь, войны не будет. Но кое-что может произойти.

– Роза что-то конкретное пообещала?

– Увы, да, она как-то узнала о наших планах на выходные. И сдается мне, они готовят нам сюрприз…

– Фим, я не понимаю, – удивилась я, – ну не получилось у нее тебя окрутить. Ну нашла себе другого способного, почему бы не жить и радоваться? Что за глупые игры в месть?

– Объясняю, – грустно улыбнулся Серафим, – во-первых, у нее виды на это здание, в частности, этот кабинет. Он довольно известен в городе, у меня много клиентов, у этого места весьма благоприятная аура для работы. Сама понимаешь, рядом открыть свое дело она не сможет, слишком неравная конкуренция. А искать другое место не хочет – не терпится скорей приняться за дело. Во-вторых, я выгнал ее бабушку, и они остались без средств к существованию, тоже мотив для того, чтоб поторопиться. В-третьих, задетое самолюбие – серьезная вещь.

– Понятно, – кивнула я, – думаешь, все так серьезно, что можно опасаться за жизнь?

– Не сомневаюсь, что они пойдут на все. Разумеется, постараются все представить как несчастный случай…

Я встала и заходила по комнате. Мне таи лучше соображалось.

– Она хотя бы намекнула, что собирается сделать?

– Нет. Но я посмотрел. Если что-то и может произойти, то все произойдет на дороге.

– Так… Кто будет за рулем? Мы едем в одной машине?

– Договорились так: я беру напрокат машину и заезжаю за Васей, оттуда мы за Светой – и к вам. Будем у вас примерно в десять утра, нормально?

– Нормально.

– Следовательно, за рулем буду я. Только… – Что?

– Ты уже поговорила с мужем о том, что с тобой происходит?

– Нет, а что это очень важно?

– -Может так получиться, что они будут пытаться воздействовать на нас энергетически, понимаешь?

– -Ну…

– Следовательно, нам придется защищаться. Нам с тобой. Олег водит машину?

– Водит. Только у него прав нет.

– За городом это неважно. В крайнем случае я умею договариваться с автоинспекторами.

В общем, сделаем так – мы к вам приезжаем, и Олег сразу садится за руль.

– Договорились, – кивнула я. – Теперь… я думаю, девчонкам лучше не говорить об этом.

– Не надо, – согласился Фима, – но, если начнется бой, они, конечно, догадаются, а больше всего я переживаю за твоего мужа. Ты же сказала, что еще не говорила с ним. Как он отреагирует?

– Фим, я не нашла подходящего момента, – повинилась я, – если что, я выкручусь. В крайнем случае потом сразу расскажу, заодно уже и доказательства будут!

– Отлично! – хлопнул Фима в ладоши.

И тут же, как по заказу, вернулись подруги. Мы с Серафимом заговорщически подмигнули друг другу и хитро улыбнулись.

У меня стало легче на душе. С одной стороны, неопределенность мучила, а с другой – я не одна. И Серафим гораздо сильнее и опытнее меня. Не знаю, правда, как в боевой магии… Я же просто буду уповать на то, что в нужный момент моя сила просто сама найдет выход в самой правильной форме. Как в те моменты, когда это происходило спонтанно. В любом случае коли уж что-то готовится против нас, то лучше бы, чтоб ситуация скорее разрешилась!

Вечером Олежка меня «обрадовал». С утра у него неотложная встреча на работе. Я едва не расплакалась от расстройства, но он клятвенно пообещал решить все быстро и прибыть к нам, уже за город, свои ходом. Я покуксилась. Но потом поразмыслила и решила, что, может, это и к лучшему. Не нужно ему быть свидетелем, если что-то случится. Не так он должен узнать, совсем не так…

Глава 2 ПЕРЕМЕНЫ

Утром Олежка уехал на работу совсем рано – я еще спала. Накануне допоздна просидела у телефона, разговаривая со Светкой. Она дала подробные объяснения и описание того, как добраться до места празднования. Домик Матвея находился где-то между двумя полузаброшенными деревеньками и в таком удалении от города, что опасаться неожиданных гостей, способных помешать, не приходилось. Кроме разве что… Но о них, понятно, мы со Светкой не говорили. Она и так вся испереживалась на тему того, как все будет. Зачем человеку давать повод для бессонной ночи?

А потом я объясняла Олегу и давала ем указания, что надо не забыть прихватить с собой. Машина будет нагружена вещами и продуктами, едем ведь с ночевкой. На Олега возложили миссию привезти торт. Подарок был заготовлен накануне.

В 10:00, ровно по расписанию, за воротами раздался автомобильный гудок, и захлопали дверцы.

Во двор влетела Светка и повисла у меня на шее.

– Поздравляю!!! – засмеялась я, целуя ее.

– Спасибо!

– Подарок…

– В машину! – скомандовала Светка. – Будем открывать вечером, я обожаю сюрпризы!

– Отнесу, – кивнула я и махнула входящим во двор Васе с Фимой. – Фим, в прихожей, ящичек, возьми, там подарок и всякие сюрпризы и приколы. Пригодятся. камеру.

– Угу, – кивнул Фима и устремился в дом.

– Значит, возвращаемся в воскресенье? – уточнила я.

– Все, кроме именинницы, – улыбнулась Вася.

– Я остаюсь с Мотей до понедельника, утром за нами туда его приятель заедет.

– А на работу? – удивилась я.

– Я ведь уволилась! – засмеялась Светка. – Но мы будем видеться. С понедельника я у Моти работаю, почти там же, но этаж другой.

– Точно, – хлопнула я себя по лбу, – забыла…

– Девчонки, в машину! – скомандовал! Фима, таща коробку.

Я закрыла дом и присоединилась к ним. Место впереди, рядом с Серафимом, было свободно, я удивилась, что Вася не села с ним, но потом поняла, что так нужно, и села туда.

Когда мы устроились, Серафим не спешил заводить машину.

– Так, сейчас все рассчитаем… – задумчива сказал он, а потом посмотрел на меня. – Так как Олег не едет с нами, придется заново обдумать комбинацию.

– Какую комбинацию? – не поняла Вася.

– Детка, сейчас нет времени объяснять, – мягко улыбнулся Фима и продолжил, уже обращаясь к Васе и Свете: – Просто некоторые неприятности могут возникнуть по дороге, но не волнуйтесь – все разрешится нормально.

– Фим, что за неприятности? – нахмурилась Светка.

Серафим молча потер переносицу, погрузившись уже целиком в свои мысли.

– Девчонки, ничего конкретного. Предчувствия, просто предчувствия, – пожала я плеча ми, не сводя глаз с Фимы.

– Алюш, вариант один. Придется тебе за го родом сесть за руль, – сказал наконец он, – у тебя ведь права есть.

– Да, но я уже несколько лет за руль не садилась, – испугалась я.

– За городом проще, там по прямой, справишься, – успокаивающе проговорил Фима, – мне нужно, чтоб руки свободны и была возможность концентрироваться. А следить за дорогой в этом случае почти невозможно, понимаешь?

– Да. Но если нужна будет помощь…

– Тогда просто остановишься, договорились?

– Ребята… – испуганно прошептала Светка, – в чем дело?

– Просто предчувствия, да?! – с подозрением усмехнулась Вася.

– Ох… – вздохнули мы с Серафимом одновременно.

– Значит, так, – твердо сказал Фима, поворачиваясь к девчонкам, – все объяснения, когда приедем, хорошо? Сейчас нет времени. По пути беспрекословно выполнять все, что я скажу. Я и Алина. Доверьтесь нам, и все будет хорошо. Они уже ждут нас, я их чувствую.

Последняя фраза предназначалась мне. Я взглянула на Фиму и поежилась – его лоб был покрыт потом, а глаза горели. Он завел машину, взревел мотор, мы резко сорвались с места.

До черты города ехали молча. Потом остановились. Вася со Светкой сидели как окаменевшие. Все-таки, не желая того, мы их напугали…

Я пересела на водительское место. Ноги меня тряслись. Машину завела только со второй попытки.

– Не волнуйся, соберись, – тихо проговорил Серафим и тепло улыбнулся. От его улыбки напряжение почти отпустило меня.

Если до последнего момента я надеялась что угрозы Розы – пустой треп, то после слов Серафима струхнула не на шутку. А еще я просто физически ощущала напряжение, исходящее с заднего сиденья. Не оборачиваясь на девчонок, я тронула машину с места.

Некоторое время я вела автомобиль медлен – но, привыкая, вспоминая ощущения. Если честно, после получения прав я не садилась за руль вообще. Но слава богу, руки сами вспоминали, что и как надо делать. А потом я более уверенно прибавила скорость.

– Может, музыку включим? – вдруг предложил Серафим.

Я очень удивилась, но вдруг Светка ответила!

– Я не против, а то как-то уж очень мрачно… Фима включил радио и защелкал каналами!

– Оставь! – попросила я, услышав любимую мелодию Сагз – «Мешогу».

Он послушался.

Некоторое время мы ехали молча, наслаждаясь песней. Я изредка бросала взгляд на Серафима. Он сидел расслабленно, отрешенно уставившись куда-то вдаль. Значит, все в порядке. Светка сзади робко давала мне указания: где свернуть, по какой дороге объехать траншею и т. д. и т. п.

В конце концов я совсем расслабилась и под пение Таркана вовсю наслаждалась окружающим пейзажем. Тем более что в объезд мы ехали по неширокой тропе в самой настоящей лесной чащобе. И совсем уже было подумала, что Фима, возможно, ошибся, как он вдруг как-то напружинился, собрался мгновенно и стальным голосом приказал:

– Девчонки, пригнитесь! Лягте!

Вася взвизгнула, и они со Светкой в момент распластались на сиденье.

– Аля, смотри только вперед, на дорогу, не смотри по сторонам! – уже выкрикнул Фима, и боковым зрением я заметила, что он поднял перед собой руки ладонями к себе и, подержав пару секунд, резко развернул обе ладони в сторону своего окна. Что-то вспыхнуло, взвизгнуло, взметнулось пламя.

Я старалась сконцентрироваться на дороге, но страх накатывал на меня. Неожиданный сильный толчок буквально кинул машину вбок. Мы едва не перевернулись и чудом избежали столкновения. Девчонки закричали. Я вцепилась в руль, мотор взревел как зверь – я нечаянно утопила педаль газа. Но каким-то образом мне удалось так аккуратно попасть обратно на тропу, что я даже в сложившейся ситуации подивилась этому. Тут же на том месте, где мы только что находились, взорвалось дерево. Нас осыпало градом разлетевшихся ветвей.

– Старинная цыганская магия… – пробормотал Серафим. – Софья тоже с ними. Идиоты!

– Фимочка… – скулила тихонько Вася. Машину тряхнуло с новой силой, и… потом заглох. Она еще немного прокатилась по инерции и встала. Я тщетно пыталась завести. Машина словно умерла.

Амулет прыгал на моей груди. Кольцо светилось – я только сейчас заметила.

Серафим что-то крикнул и выскочил из машины.

– Фима!!! – крикнула Вася рыдая и рванулась вслед, но Светка удержала ее.

В тот же момент мимо моего окна пронесся со свистом огненный шар! Честное слово, как в кино про магов! Я вскрикнула и отпрянула от окна. Потом быстро нашла взглядом Серафима и обомлела.

Он стоял недалеко от машины. А напротив него, шагах в двадцати, позади машины, стояли Роза, Антон и Софья Яковлевна, собственной персоной. Их силуэты как-то странно мерцали сиреневатым огнем. Софья Яковлевна вытянула руки над головой, и перстень с огромным камнем на ее левой руке светился, искрился, и именно он являлся источником сияния, окутывавшего их.

Руки Розы и Антона были вытянуты в сторону Серафима. И из кончиков их пальцев струился такой же сиреневый свет. Внезапно Роза пошевелила пальцами так, словно сматывала струи света в клубок, слепила в воздухе маленький шарик и метнула его в нашу сторону. Шарик в полете рос. Серафим мгновенно описал рукой в воздухе дугу, и уже у самой машины шар изменил траекторию и улетел в кусты. Те сразу же сочно запылали.

А потом я увидела, что он и сам испускает сияние, только нежно-голубоватое. Теперь он стоял, вытянув руки к ним, ладонями в их сторону. А потом из ладоней ударили два потока голубого сияния. Эти потоки просто уничтожали шарики, посланные в него, прямо на подлете.

Софья Яковлевна охнула и правой рукой схватилась за горло. Но потом я увидела, что она сорвала с шеи какие-то причудливые крупные бусы и махнула ими в сторону Серафима. Бусы порвались, и огромные бусины зависли в воздухе, как рой пчел. А в следующую секунду устремились на Серафима. Он растерялся, не в силах одновременно защищаться и отбиваться. А Роза и Антон снова «лепили» шарики. Вася отчаянно вскрикнула.

– Не высовывайтесь! – заорала я и стала выбираться из машины.

Я не знала, что должна делать, что могу и как это делать. Но едва я оказалась снаружи, как мое тело стало действовать само.

Я была отделена от Фимы автомобилем. Но с этой стороны мне было хорошо видно нападающих. Я вскинула руки, и из них ударил такой же свет, как у Фимы. Теперь внимание Розы переключилось на меня, а Серафим сосредоточился на Антоне. Софья Яковлевна (видимо, закончились подручные средства типа бус) закрыла глаза и, сжав зубы, видно, решив служить своим детишкам генератором энергии. Струившаяся из их пальцев сила вдруг выровнялась и приняла форму потоков-стрел. Тактика «лепки снежков» сменилась тактикой потокового боя. То есть, проще говоря, они проделали то же, что мы с Фимой. Наши потоки: Серафим – Роза, я – Антон – столкнулись в воздухе, и я ощутила упругое сопротивление. Я собрала всю силу воли и почувствовала, как мой голубой поток усилился и стал сдвигать сиреневый назад в сторону Антона. Он растерялся немного и сразу ослабил силу. И едва не поплатился за эту оплошность. Но усилием воли удержал поток и снова стал сдвигать в мою сторону. Его взгляд сейчас был пустым, как у куклы. И я поняла, что это не он сам проделывает, а им управляет… возможно, Софья Яковлевна.

– Ненавижу! – заорала вдруг Роза. – Как же я вас ненавижу!!!

– А у нас нет к тебе ненависти! – крикнул Серафим, и я подивилась его самообладанию.

А потом поняла, что негатив уменьшает силу, делает слабее. Позитив же наоборот. И я, мысленно поблагодарив его за подсказку, начала генерировать внутри ощущение любви. Не к кому-то конкретному, а вообще. К жизни, к людям…

– Лицемер! – заорала Роза. – Я-то знаю, что ты бы с удовольствием меня сейчас убил!

– Я не хочу убивать тебя, Роза! – прокричал Фима в ответ.

И я по голосу поняла, что он не обманывает. Настолько искренне это прозвучало.

– Послушай меня! – продолжал он, делая шаг в ее сторону.

Я шагнула тоже. Тем более что мне удалось поселить в себе такое стойкое ощущение вселенского счастья и уверенности, что мой поток вырос вдвое и продолжал вытеснять слабеющий поток Антона.

– Роза, прекратите то, что задумали! – про должал Серафим. – Никогда еще ненависть не была победителем ни в одном бою. А злоба – плохой советчик.

– Самый мудрый, да?! – заорала Роза, теряя самообладание, и тут же поток Серафима сильно оттеснил и ее энергию.

Но тут же все почти выровнялось. У меня возникло подозрение, что Серафим ослабляет время от времени поток энергии, что его цель только защита, но не нападение. Он продвинулся еще на два шага. Я сделала то же самое. Восторг захлестывал меня. Сейчас я в полной мере ощутила, что значит «добро побеждает зло». Внутри меня все пело, все переливалось. Я сейчас весь мир была готова обнять, искренне любя каждого человека, каждую травинку… Антон же слабел все больше и больше. Я тоже приуменьшила нажим, совсем не хотелось ему причинить вред, он же лишь марионетка. Посмотрела на Софью Яковлевну. Она побелела и что-то шептала, не открывая глаз. Я вдруг ощутила, что ее сила на исходе. Ее уже трясло.

– Серафим! – крикнула я, кивая на старуху. Он понял.

– Роза, одумайся! – закричал он. – Подумай о бабушке!

И тут сияние вокруг наших противников потухло. От неожиданности мы с Фимой не успели остановиться, и наши потоки ударили в Розу и Антона. К счастью, несильно, их слегка откинуло. А вот Софье Яковлевне было хуже. Я увидела, как она падает без сознания. Мы с Фимой одновременно метнулись к ней. Я все же посторонилась, пропуская его.

Серафим подхватил бабулю и уложил на траву. Белое как мел лицо, без единой кровинки. И холодная. Фима схватил ее за руку и крепко сжал в своих ладонях.

– Бабушка!!! – вдруг истерично завопила Роза, кидаясь к нам.

– Стой! – крикнула я ей. – Не подходи, подожди…

Роза почему-то послушалась. Но ее всю трясло. Похоже, она до смерти перепугалась. Антон очумело сидел на земле, тряся головой и даже не пытаясь встать.

– Инсульт, – быстро проговорил Фима, – полное энергетическое истощение. Я сейчас не много помогу, но нужно в больницу, срочно!

Роза рыдала в голос, но с места не двигалась.

– Алин, в машине мой мобильный, позвони в «скорую», – скомандовал Фима, и я побежала.

Светка и Вася приподнялись и с ужасом наблюдали за происходящим.

– Что там? – дрожащим голосом спросила Светка, когда я влезла в машину.

– Старушка истощилась до инсульта, – проговорила я, разыскивая телефон. А потом быстро набрала номер «скорой». – Свет, где мы находимся?

Продиктовала координаты врачам и отключилась.

– Алина! – тут же позвал меня Серафим.

– Сейчас, – махнула я девчонкам и помчалась обратно.

– Вызвала? – Он сосредоточенно держал ладонь правой руки на лбу Софьи Яковлевны, а другой – на макушке. Роза рядом уже не рыдала, а скулила, порываясь и одновременно боясь притронуться к бабушке.

– Я не справляюсь один, – простонал Фима и скомандовал: – Роза, Антон, сюда!

Они моментально оказались рядом. Даже Антон, хотя все еще находился в состоянии шока.

– Роза, клади ладони ей на грудь, а ты – на живот! – распоряжался Фима и, повернувшись ко мне, попросил: – А ты, Алюш, если не устала, положи руки мне на голову…

Я, если честно, была вымотана. Но выполнила просьбу. Потому что Серафиму досталось больше, чем мне. Он устало улыбнулся.

– Может, отвезем на нашей машине? – спросила я.

– Не получится. Аккумулятор разряжен полностью. Ничего, все будет нормально. «Скорая» приедет без проблем. Я позаботился, доберутся в минимальный срок. Минут через десять.

Софья Яковлевна стала заметно розовее. На в сознание не пришла.

– Больше ничего не могу сделать, – сказал Серафим, буквально валясь с ног от усталости. Роза и Антон тоже отпустили, потому что по виду были недалеки от бабушки, бледные как смерть. Антон пополз в сторону, его стало рвать.

– Бедный парень, – покачал головой Фима, стирая испарину со лба. А потом встал и повернулся к Розе, протягивая руку. – Давай отойдем, мне нужно тебе кое-что сказать…

– Бабушка…

– Сейчас мы ничем не можем ей помочь.

Роза послушно, с его помощью, встала на ноги. Он, придерживая ее, повел куда-то в сторону, в лес. Девушка подчинялась, она была измотана и, похоже, о многом уже пожалела. Я посмотрела им вслед и побрела к машине. Девчонки уже выбрались наружу и со страхом взирали на картину «Поле после боя». Очень живописно: полуживая бабулька и блюющий под деревом парень…

– Теперь-то объясни… – слабо попросила Вася, ища взглядом Фиму.

– Сама все видишь, – вздохнула я, от слабости ужасно кружилась голова.

– Какой кошмар, – прошептала Светка,-чего они хотели?

– Теперь уже значения не имеет, – покачала я головой, – все закончилось.

И в следующий миг все завертелось у меня перед глазами и мир померк.

Я очнулась лежащей на траве, неподалеку от машины. Подо мной было заботливо подстелено одеяло.

– Алиночка, – выдохнула Вася, сжимая моет руку, – наконец-то!

– Она пришла в себя! – крикнула Светкам и тут же появился Фима.

– Бедняжка, – виновато улыбнулся он, – прости, я злоупотребил твоей силой…

– Все нормально. – Я попыталась привстать!

– Лежи, лежи… – остановил меня Фима, – сейчас попьешь сока. Гранатовый. А потом переберешься в машину.

– А где…

– «Скорая» увезла Софью Яковлевну, Роза. и Антон уехали с ними, – пояснил Фима.

– Хотели и тебя забрать, но мы не дали. Фимочка сказал, что ты просто перенервничала и… в общем, он сам тебе поможет.

– Спасибо, что не дали увезти, – улыбнулась я, – не понимаю, почему у меня постоянно такие, проблемы: голова кружится… Но в обморок впервые упала.

– У тебя сильное нервное истощение, – констатировал Фима, протягивая мне сок, – но мы тебя подлечим.

Я выпила сок, и друзья помогли мне перебраться в машину.

– А как же мы доберемся, у нас же разряженный аккумулятор?

– Я вызвал «техпомощь», с минуты на минуту будут, – пояснил Фима, – сказал, что конкретно у нас, они сразу привезут новый аккумулятор.

– Хорошо. – Я откинулась на спинку кресла. Мне вдруг до жути захотелось спать. Просто уплывала куда-то.

– Поспи, – проговорил Серафим, – во сне наберешься сил. Тебе сейчас необходимо.

Это последнее, что я услышала, прежде чем провалилась в царство Морфея.

Я вновь стояла на взлетной полосе. Вдалеке – здание аэропорта. Сердце гулко бьется: «Успеть! Успеть! Успеть!»

Ветер бьет в лицо.

Я здесь уже была… Когда? Почему? Что это за место? Я двинулась к зданию, с трудом подавляя желание побежать.

Сзади заходил на посадку огромный лайнер.

Меня вдруг замутило. Ноги сами бежали, а сердце отказывалось, протестовало попадать туда, куда меня несло. Я словно знала, что меня там ждет. Что-то страшное, неприятное, непоправимое. Смерть! Моя? Не знаю. Голова закружилась. Я остановилась, задыхаясь. Здание маячило метрах в двухстах. Как же быстро я до него добралась. Как во сне, в котором все ускоряется. А может, это сон?…

Я закрыла глаза, а когда открыла, то находилась внутри здания аэропорта. Вокруг меня шумел, бурлил людской поток. Люди с вещами шли к терминалу, гул голосов вызвал нестерпимую головную боль. Захотелось убежать. По я не могла. Ноги словно приросли к полу.

И тут я вспомнила! Да, я уже была здесь! Убийца, здесь среди людей убийца. Я должна его остановить. В прошлый раз не смогла, может, мне дали еще один шанс? Но как это сделать???

И в эту секунду грянул выстрел. И мир померк вокруг меня…

Я открыла глаза, и села с бешено колотящимся сердцем. Я находилась в незнакомой маленькой комнатке, на кровати. Небольшой столик и стул, немного разбавляли унылую серость стен, и все. Почти сразу вспомнила, как уснула в машине, и подумала, что, вероятно, мы приехали и я нахожусь в домике Матвея. Интересно, как долго, я спала? Олежка уже приехал?

Я вскочила с кровати, тут же забыв о кошмаре, и ощутила себя прекрасно отдохнувшей. Немного кружилась голова, но это и немудрено – после таких потрясений. Сейчас бой – с огненными шарами казался чем-то далеким, не – реальным… Я не могла и представить, что это возможно наяву.

Вышла из комнаты и отправилась на поиски друзей. Дверь вывела меня в небольшую, но светлую прихожую, в которой находилось еще три двери и четвертая – входная. С улицы доносились голоса, смех. Я приоткрыла дверь и выглянула. Вокруг домика восхитительный природный ландшафт, всюду зелень, зелень… И где-то далеко, в тени деревьев, виднеется ограда. Впрочем, чисто символическая, старый деревянный штакетник. И лес с трех сторон. Дом – на его опушке. А с четвертой стороны речка…

Я, зачарованная этой красотой, ступила на крыльцо. Все были здесь в полном сборе, но Олега я не увидела. Серафим разводил костер, Матвей, одетый в футболку, легкие брюки и солнцезащитные очки, что делало его зрительно моложе лет на двадцать, ставил мангал. Вася со Светкой накрывали стол под огромным раскидистым деревом.

– Алин! – замахала рукой Светка, первой заметившая меня.

Все сразу повернулись в мою сторону.

– Привет! – смущенно улыбнулась я Матвею, он засмеялся.

– Привет-привет! Укачало в дороге?

– Немножко, – повинилась я и посмотрела на Серафима.

Он невозмутимо возился с костром, лишь кивнул мне, и я поняла, что он ощущает мое состояние. И от его эмоциональной поддержки мне стало тепло.

– Я долго спала? Олежка еще не приехал? – осторожно поинтересовалась я, сойдя со ступенек.

– Недолго, – засмеялась Вася, – полчаса как мы тут. Ты в порядке? Поможешь на стол накрыть?

– Нет, блин, буду стоять как столб и смотреть, только изредка подгонять вас! – съязвила я, и мы расхохотались.

– Ну пойдем! – Вася увлекла меня обратно в дом на кухню.

На кухне шипели, фырчали и издавали сногсшибательно аппетитные ароматы какие-то блюда на плите. На столе – готовые салатики. Вася деловито засуетилась, помешивая и пробуя на вкус, меня же подрядила нарезать лук кольцами. Я решила прояснить некоторые моменты.

– Вась, расскажи, что произошло после того, как я отрубилась у машины?

– Ну… мы со Светкой перепугались, тебя уложили… Хотели бежать искать Фиму, но он и сам появился. Они с Розой вышли из леса, о чем-то увлеченно болтая. Она даже улыбалась. Мы его позвали, он подбежал, а она пошла к бабушке и там сидела, пока «скорая» не при – ехала. Вроде она такая успокоившаяся была, даже улыбалась. И с Антоном о чем-то говорила…

– А что Фима ей сказал? О чем они говорили? – перебила я.

– Он подробно не рассказывал, только сказал, что она многое обдумала, пересмотрела и поняла и теперь у нее появились другие цели в жизни.

– Это радует… – одобрила я, – если это всерьез.

– Думаю, да, – кивнула Вася, – а что ей еще остается? Фима сказал, что ее бабка хоть и выживет, но способностей своих она лишилась. «Перегорела».

– У-у-у.

– Ага.

– Аля!!! – донесся Светкин голос со двора.

Я переглянулась с Васей и бросилась в прихожую. И уже на крыльце меня поймал в свои объятия Олежка. Хорошо, что он успел передать огромный тортище Матвею, а то бы мог и не удержать. А у меня было ощущение, что мы не виделись целую вечность…

Олег довольно быстро освоился и влился в нашу дружную компанию. Когда стол был полностью накрыт, мы застали мужчин, увлеченно беседующих на тему изменения сознания в сторону нового позитивного мышления. На наши приглашения они лишь рассеянно отзывались и тут же забывали. Пришлось сесть в чисто женском составе, и только наше с Васей дружное: «Ну за именинницу!!» – наконец оторвало их от обсуждения участи человечества в планетарном масштабе. Наконец они виновато шмыгнули за стол, и дальше пошло веселье!

Пили мы исключительно мои и Матвея вин! собственного приготовления (по особым, оригинальным рецептам). Опьянеть почти невозможно, но настроение поднимается и будоражит. Все было так вкусно, что мы едва не забыли о шашлыке, жарящемся на мангале. То, что предполагалось легким перекусоном, насытило нас настолько, что больше ничего уже не хотелось. Решили угоститься шашлычком попозже. А перерыв решили сделать на речке!

Как же здорово сидеть на берегу, опустив ноги в бегущие воды реки. Прохладная водичка доставляла такое удовольствие! Я прилегла на грудь к Олежке, в его нежные объятия, и, щурясь на солнышке, полуприкрыв глаза, слегка дремала под неспешные разговоры. Говорили ни о чем…

А потом я поймала на себе чей-то целеустремленный взгляд. Я уже знала, что это Фима. И знала, о чем он думает. Но глаза открывать не стала.

Незаметно Серафим перевел разговор на тему своей работы и обращался все больше к Олегу. Он исподволь стремился выяснить его отношение к этой теме. тут Олег меня удивил. Он с интересом поддержал разговор, расспрашивал подробнее о специфике работы. Былого недоверия, как в разговоре со мной о ведьмах, не было и в помине. Или он не отрицал существования паранормального, потому что у Серафима это было работой, а у меня простым интересом? В любом случае я тоже заинтересовалась, ведь сама знала об обсуждаемой теме только в общих чертах. Выбралась из объятий мужа и подсела еще ближе к воде, а оттуда прислушивалась.

– …В первый сеанс я разговариваю с человеком, смотрю его, выясняю причину его проблемы. Рассказываю ему ее. А потом даю рекомендации по ее устранению. За это оплата чисто символическая. И даю определенное время. Если по истечении этого времени человек не справился с проблемой, я помогаю ему устранить следствие, но еще раз напоминаю о причинах. Это второй этап, и оплата здесь уже серьезная. Человек избавляется от проблемы чаще всего за один сеанс моего вмешательства. Но насколько – зависит от него самого. Если он справится с причинами, породившими проблему, сможет измениться: в образе жизни ли, или в отношении к жизни, – проблемы этой больше не возникнет. Если он выкинет из головы мои слова и примется за старое, все вернется на круги своя… В этом случае наступает третий этап – самый неприятный для меня. Когда человек приходит ко мне в третий раз и просит еще разочек устранить проблему, дескать, на этот раз он возьмется за ум и не допустит ее повторного возникновения! Тогда я терпеливо еще раз объясняю ему, ЧТО он должен сделать САМ, и отпускаю его. Денег за это не беру, но и не делаю больше ничего своими руками.

– И как чаще всего, получается? – поинтересовался Олежка. – Каким этапом в среднем все заканчивается?

– Еще лет десять назад большинство людей доходило до третьего этапа, – вздохнул Фима, – то ли мое умение убеждать было не на высоте, то ли менталитет тогда был другим у большинства. Но люди были уверены, что кто-то может раз и навсегда избавить их от проблем, а они сами ничего сделать не в силах. Была и такая категория – верующие, которые отчаянно уверовали в то, что все – по воле божьей, а человек – раб божий и большее, на что способен, – стараться не грешить и каяться постоянно, даже не согрешив, просто так, на всякий случай! Так вот, мои рекомендации они слушали вполуха. А когда результат, естественно, был кратковременным, они опускали руки, говоря: такова божья воля – и готовились умирать. При всем этом вера в Бога вполне уживалась в них с завистью, обидами на ближних и алчностью.

– А разве церковь не настроена против таких, как ты? – спросил Матвей.

– Представители церкви, может, и убеждают свою паству в этом, однако же были случаи, когда священнослужители прибегали к моей помощи. И вот они-то как раз следовали моим советам, вероятно, все-таки были думающими людьми. Одного так и не пойму: почему они тогда настраивают верующих против меня?

– Да потому, что любая религиозная организация старается внушить человеку страх перед богом и ощущение собственной ничтожности. Иначе люди начнут думать, размышлять… А это чревато тем, что они попросту поймут, как во многом их дурачат, – резко сказал Олег, – запуганными легко управлять.

– А сейчас? Что изменилось сейчас? – спросила я. – Ты говорил о том, что было десять лет назад. А сейчас?

– Сейчас люди стали очень сильно меняться, – улыбнулся Серафим, – и раньше ко мне приходило очень много народу (запретный плод, как говорится, сладок), и сейчас тоже. И в большинстве – люди пытливые, думающие, которые способны помочь себе уже после первого посещения.

– Или им становится жалко денег, когда узнают, сколько стоит второе посещение, – засмеялась Светка, – и не особо стараются.

– Знаете, – задумчиво улыбнулся Серафим, – я особенно счастлив, когда так происходит… Но самое большое счастье для меня – когда люди приходят ко мне второй раз, но лишь за тем, чтоб рассказать, что у них все получилось! Поблагодарить, разделить со мной свою радость!

– Ты – святой! – фыркнула Светка. – Тебе то это невыгодно должно быть.

– По деньгам, вероятно. Но по душевному удовлетворению – самое выгодное событие! – засмеялся Фима, шутливо толкая ее легонько в плечо.

– Сейчас бы сюда бокалы с вином, – проговорила Вася, – а то мы о причине праздника забыли!

– Да! – подскочила Светка. – Допить вино здесь, а потом можно прийти сюда на закате с шашлычком…

– Я схожу принесу, – поднялся Фима, – си! дите, девчонки!

– Я помогу, – вдруг поднялся Олежка.

Я поняла, что он о чем-то хочет поговорить с Фимой наедине. И Фима это тоже понял и кивнул. Они ушли. Матвей сгреб Светку в охапку и нежно целовал за ушком, для них сейчас больше никого не существовало. Вася придвинулась ко мне:

– Может, сейчас поговоришь с мужем? Мне кажется, он очень даже позитивно воспринимает эту тему.

– Посмотрим… – туманно пообещала я. Я хорошо успела узнать Фиму, чтоб понять, что он сейчас по максимуму разведает ситуацию и даст мне знать.

И точно – через минуту к нам с бережка спустился Олежка с четырьмя бокалами вина, которые он виртуозно зажал между пальцами.

– Вась, Серафим подумал, что стоит взять еще что-нибудь на закуску, салатик или что еще. Он попросил, чтоб ты пришла, помогла набрать, – обратился он к подруге.

– Олеж, у меня нога затекла, – сморщилась Вася, – пусть Алюша сбегает, не возражаешь?

– Сбегаю, конечно, – улыбнулась я, понимая, к чему подруга клонит.

И побежала на консультацию к нашему парапсихологу.

Фима деловито шнырял взглядом по столу, накладывая на большое блюдо разномастные, кучки всяких закусок.

– Алин, – кивнул он, – возьми там вилок для всех.

– Фима, ну что? – Я пытливо взглянула на него, покончив с розыском столовых приборов. – Что скажешь?

Серафим поставил блюдо на стол, молча присел на край скамейки и неожиданно улыбнулся.

– Поздравляю, Алюш, Олег не только нормально относится к тому, о чем ты так боялась ему рассказать, но и даже больше…

– Что больше???

– У него офигенные, просто другого слова не могу подобрать, способности. Такое ощущение, что они отлично развиты и даже натренированы!

– Что?!

– Именно. Знаешь, у меня даже появилась идея! – Серафим взял меня за руку, усадил рядом и с воодушевлением продолжил: – Создать центр парапсихологии! Мы бы вполне могли работать втроем. Я, ты и Олег. Что скажешь?

– Даже и не знаю… Шутишь?

– Нет, я серьезно. Матвей ученый-философ близкий к нашей области, он отлично вольется в наше дело. А девчонки будут помогать нам. Как думаешь?

Меня вдруг эти планы тоже захватили не на шутку.

– Завораживает, – азартно произнесла я, – и работа предстоит интересная…

– Замечательно! Прямо сейчас, за вином, и обсудим. Гениальные идеи приходят нечасто, надо за них хвататься, – засмеялся Фима. – Готова бросить свою работу ради такой?

– Легко, – засмеялась я в ответ, – тем более что у меня стойкое ощущение, что нашей пейджер-компании недолго осталось. Люди переходят на сотовую связь.

– Видишь, все – за наши планы! Серафим легко вскочил, взял у меня вилки, сунул мне в руки два бокала, сам подхватил блюдо с закуской, бутылку и совсем уже собрался идти к реке.

– Стой! – окликнула я. – Подожди!

– А?

– А как же… Что мне делать сейчас? Рассказать Олегу обо всем?

– Тебе решать, – вдруг нахмурился Серафим, – возможно, не сейчас, не здесь…

– Почему? Почему ты передумал? – удивилась я. – Вы же все говорили, что здесь наилучшее время и место!

– Некоторые обстоятельства изменились… – Серафим вдруг посмотрел на меня как-то стран но, словно не узнавал меня или пытался что-то понять.

– Фима, какие еще обстоятельства?! – воз мутилась я. – А если я завтра исчезну?! Я и так живу как на минах…

– Завтра ты не исчезнешь… – медленно про – говорил Серафим. – Скажи, ничего странного не происходило за последние дни?

Я задумалась.

– Да нет вроде… Хотя… Единственное – мне вчера приснился кошмар, а сегодня, когда я спала в дороге, он повторился. Немного по-другому, но сон, в общем, был тот же…

– Подожди-ка, – Фима снова присел, – рас! скажи поподробнее…

Я в общих чертах обрисовала увиденное! Фима, по своему обыкновению, глубоко задумался. Но все это время он смотрел на меня в упор, я бы даже сказала – сквозь меня.

– Ты скоро действительно снова отбудешь на задание, – наконец сказал он.

– Я чувствовала… – обреченно пробормотав ла я. – А как ты узнал?

– Сон. Что-то мне подсказывает, чтя между ним и твоим следующим заданием есть связь.

– Господи… Мне что, придется убивать???

– Надеюсь, что нет. Во всяком случае, в этом! сне есть какая-то подсказка.

– Фим, я боюсь… – загрустила я. – А вдруг все плохо закончится? У меня какое-то мрачное предчувствие.

– У меня есть свои предчувствия, – Фима вертел вилки в руках, теперь не глядя на меня, – и весьма неоднозначные…

– Не томи!

– Хорошо, буду честен до конца. Я вижу смерть.

– Ч-чью?…

– Не знаю. Вот этого не знаю. И одновременно с этим вижу жизнь.

– То есть кто-то умрет, а кто-то будет жить? – подытожила я.

Серафим неопределенно пожал плечами и снова посмотрел на меня странным взглядом. Так смотрят перед тем, как хотят сказать что-то совсем уж из ряда вон выходящее, но не могут собраться с духом.

– Самое главное – не бойся, – начал он, – страх причиняет всегда больше вреда, чем какой-то внешний фактор. А также страх может этот внешний фактор спровоцировать…

– Не бояться? Я не могу не бояться неопределенности, мне с трудом удается в себе это подавлять…

– Ты не одна, – твердо сказал Серафим.

– Но там тебя не будет рядом и…

– Ты не одна, – повторил Фима, – просто запомни.

– Полагаю, это должно мне придать сил? – усмехнулась я.

– Еще каких! – улыбнулся он. – Когда ты сама увидишь, ты это поймешь.

– И когда я увижу?

– Когда будешь там, – вновь посерьезнел Фима.

– Значит, я не одна…

– И потому я сейчас за тебя особенно переживаю. – Теперь его взгляд был странно нежным.

– Совсем меня запутал! Сказать подробнее не можешь?

Он молча покачал головой. А потом все же ответил:

– Сама не чувствуешь? Не догадываешься, о ком я?

И я подумала о Вэнсе. Ну конечно! Не может быть, чтоб Серафим его не ощущал, ведь «там» Вэнс всегда поблизости, всегда помогает мне. Так и есть! Однако слабое утешение. Действовать-то все равно придется только мне.

– Ладно, – сказала я, вставая, – идем. Если ты говоришь, что у меня точно есть хотя бы одна ночь в запасе, я хочу провести это время наиболее полно и счастливо.

– Никак прощаешься? – подколол Фима. – Даже не надейся!

– Твой оптимизм заразителен. И на чем он основан?

– На том, что у нас большие общие планы на будущее. И даже не думай увильнуть.

Я рассмеялась. И мы наконец отправились к ребятам, которые нас, вероятно, уже заждались. Я не стала расспрашивать его о том бое, что случился у машины. У нас еще будет время поговорить. Я еще поверю в реальность случившегося. И вероятно, это не единственное, что Фима умеет, и он поможет мне справиться со своими спонтанными способностями.

До самого заката мы пили вино, провозглашали тосты за Светку и в придачу за Матвея. Было так весело, легко и замечательно. У меня слегка кружилась голова. А потом вдруг Фима со странной заботой забрал у меня бокал и заметил, что мне сейчас не надо пить много – пока я не восстановилась окончательно. На что Олег недоуменно поднял брови, а Светка быстро ему пояснила, что меня в дороге укачало и все такое…

Потом мы вернулись за стол, ели шашлык, снимались на видеокамеру, играли в фанты на желания. Смешно было смотреть, как Матвей изображал младенца, а Фима с Олегом – влюбленную пару. Нам, девчонкам, повезло – задания были самыми невинными, ну и еще мы жульничали немножко…

А когда уже совсем сгустились сумерки, застрекотали в траве сверчки, заухали какие-то ночные птицы, мы разожгли высоченный костер и расселись вокруг него, немного усталые, но переполненные впечатлениями и эмоциями. Светка разрезала торт, разложила его по блюдцам, раздала вместе с ложками, и мы неторопливо ели и разговаривали. И тут-то Серафим и рассказал о нашей задумке. Я-то уже было подумала, что он шутил, раз сразу не поделился со всеми, но… Поддержали единогласно и на ура. Олег даже не спросил, почему Серафим особо выделил нас троих. И это хорошо, потому что сейчас уж совсем неподходящий момент объяснять. Мы взялись за руки и, как в каком-то мистическом фильме, скрепили договор «клятвой», потом подурачились, и Матвей принес гитару! Полночи мы пели и слушали его пение. Сердце просто замирало… Его голос звучал восхитительно в этом ночном лесу, под звуки ночной природы, завораживал, возносил куда-то… Я задремала. Потом, уже в полусне, слышала, как все засобирались спать. Олежка взял меня на руки, я не сопротивлялась, только сонно прошептала, что безумно хочу спать, и отнес в домик. Вероятно, там были подготовлены комнаты для всех, потому что я помню только, как Олежка уложил меня на кровать, раздел аккуратно, и… я окончательно провалилась в сон. Мне кажется или я действительно стала слишком быстро уставать и много спать в последнее время?

Как же здорово просыпаться под пение птичек за окном! А в открытую форточку прохладный ветерок приносит такие травяные ароматы, что голова кругом… Я подняла голову и сладко потянулась. Удивительно – внутри такая детская радость, восторг, необъяснимый, неизбывный! И тело полно сил. Словно и не было вчерашней усталости.

Олежки рядом не было, вероятно, утро уже в самом разгаре. Я быстренько оделась – так хотелось поскорее попасть на улицу! В прихожей столкнулась с Васей, похоже, она тоже только что встала.

– Приветик, как спалось? – улыбнулась она, протирая глаза.

– Как никогда супер! Можно подумать, тебе плохо, – засмеялась я, – будто заново родилась!

– Везет тебе… – протянула Вася. – А мы с Фимой полночи не спали…

– Как? Мы же после полуночи только легли.

– Вот, а уснули мы только утром! Тут какая-то птичка еще всю ночь нам серенады пела, Фимка в такое романтическое настроение пришел!

– Так это тебе везет! – ущипнула я подругу. – А я сразу вырубилась… А где все?

– Наверное, во дворе. Я слышала, вроде как, машина подъехала… Умываться будешь?

– Потом! – махнула я. – Пойдем посмотрим, кого там принесло.

Все наши дружненько сидели за столом и пили чай с остатками торта, потому что приехал еще один гость – Борис Тимофеевич. С цветами и огромным плюшевым медведем, почти в пол – роста самой Светки. Она смущенно краснела и беспрестанно благодарила шефа, подливая ему чая.

Мы поздоровались и уселись тоже. Олег о чем-то увлеченно спорил с Матвеем и Борисом Тимофеевичем. Фима налил нам чаю.

Потом беседа плавно перешла к работе, как это обычно бывает даже на отдыхе в присутствии шефа.

– Для вас, девчонки, милые мои, уже не секрет, да и для кого секрет-то… Закрываемся мы. Вчера был в администрации, почву прощупывал. Падает спрос на пейджинг-связь. Сотовая эра наступает, – посетовал он.

– Борис Тимофеевич, и что теперь? – участливо спросила Вася.

– Не знаю, не знаю… Попытаюсь приспособиться и пробиться на новый рынок. Обидно, что вы без работы останетесь! Но я уж вам обещаю: как только что у меня получится, работа у вас сразу будет, если дождетесь.

– Борь, опоздал! – засмеялся Матвей. – Нас всех уже Серафим переманил.

Мы вкратце поделились задумкой. Борис Тимофеевич крякнул и похвалил:

– Молодчина, есть деловая хватка! Кадры ценные увел!

Все засмеялись.

– Это и к лучшему. А то боялся вас расстроить. Только вот Татьяне с Ольгой еще не сказал…

– Да они знают. Догадываются, – поправилась я.

– Возьму их координаты, сейчас непросто устроиться, тем более в таком возрасте, как будет возможность – позову к себе.

Борис Тимофеевич очень переживал за своих работников. Редкий начальник будет так убиваться.

– И с нами связь не теряйте, – сказала Светка, – мы в этом же здании и остаемся, только теперь у нас помещение побольше будет, с Мат веем соединимся.

– А я, скорей всего, съеду. Но к вам забегу, забегу…

– Борис, все у вас будет хорошо, сложится все удачно, – вдруг сказал Фима, – сегодня вам позвонят после обеда – не раздумывайте, соглашайтесь, хотя предложение покажется не очень заманчивым. Но потом все повернется наилучшим образом. Если упустите, такой удачи больше не будет.

– Спасибо, ага, – растерянно проговорил Борис Тимофеевич, – это ты мне сейчас как экстрасенс говоришь, да? Пророчество?

– Пророчество, – усмехнулся Фима, – иногда осеняет.

– Да, честно говоря, я сейчас в таком разброде, что сам мыслить четко не очень… Совет ох как нужен! И тебе я очень верю! Просто гора с плеч. Я ведь координаты в новых кругах оставил, но не надеялся, что так быстро позвонят.

– Позвонят, – кивнул Фима и дальше налег на тортик.

– Ну я тогда, пожалуй, поеду домой! – засобирался Борис Тимофеевич. – Волнуюсь очень, простите! Вот так получилось, набегом…

– Ничего, – улыбнулась Светка, – спасибо вам огромное, что отпустили нас, что приехали поздравить! Мне очень приятно!

– Да пустяки, – смутился он, – всего тебе наилучшего! Еще обязательно увидимся. Расскажу, как у меня сложилось, – он подмигнул.

Светка не выдержала и повисла у него на шее. Борис Тимофеевич еще больше смутился и тепло, по-отечески похлопал ее по спине.

Когда он уехал, я тут же набросилась на Серафима, продолжающего невозмутимо поглощать сладкое.

– Ты же говорил, что четкого будущего не существует, что нет одной линии, одного развития событий.

– Так и есть, – не смутился Фима.

– А почему ты так уверенно предсказал сейчас Борису Тимофеевичу, что и как произойдет?

– Тут есть две линии развития ситуации, – он облизнул ложку, – первая: он уходит в депрессию, не верит в свои силы, не видит перспективы – в этом случае ее и не будет. Все счастливые возможности попросту обойдут его стороной. Крах всему. Вторая линия: он верит в себя и свои силы, верит в то, что все сложится благоприятно и в его пользу, что он легко перестроится, – и тут же ему выпадает такая возможность. На самом деле в жизни каждый получает то, во что верит безоговорочно, без сомнений. Как в хорошее, так и в плохое. Если человек постоянно ноет и жалуется, так и будет дальше складываться. А если смеется и знает, что все будет хорошо, сложится именно так. А Борис сейчас был на эмоциональном распутье. Я всего лишь ему путь подсказал. Но пошел он сам, не стал отнекиваться, сомневаться, говорить, что не верит. Значит, ему действительно заслуженно дастся. Он выбрал эту линию.

– А-а-а… – потрясенно протянули мы с Васей.

– Ага… – передразнил нас Фима, и все расхохотались.

– Многому тебе еще предстоит нас научить, – сказала я.

– Многому нам всем еще предстоит взаимна научиться друг у друга, – поправил Фима и почему-то посмотрел на Олега. И мне показалось, что Олег понял его и кивнул.

Как ни хотелось побыть здесь подольше, на нам с Олежкой надо было возвращаться. Ему должны были звонить сегодня по работе, ну и еще мы очень хотели хотя бы денек побыть вдвоем, это такая редкость… Неожиданно Фима с Васей тоже засобирались.

– Вы чего так быстро? – удивилась Светка. – Завтра никому не надо на работу, Борис Тимофеевич же сказал…

– Как это не надо? – сурово нахмурился Серафим. – Уже забыли, что вы теперь не безработные? Завтра всем в девять ноль-ноль как штык в моей… нашей приемной! Столько надо решить, сделать! Я даже составлю свой график так, чтоб освободить хотя бы дня три. Будем переделывать офис, планировать… Работы будет много, не поленитесь, как у Бориса Тимофеевича!

Мы с Василисой рассмеялись.

– Есть, босс!

– Никаких боссов, – тоже засмеялся Фима.

Олег побежал в домик за вещами, а я улучила минутку.

– Фим, а если я завтра… ну… исчезну? – негромко спросила я.

– Скорее всего, так и произойдет, – кивнул он, его взгляд потеплел, – мы поймем.

– Олежка, может, тоже не сможет, пока он еще не ушел с этой своей работы…

– Без проблем, – кивнул Фима, – понятное дело. Когда мы уже более-менее наладим работу, тогда заберем его. Ко всему прочему, нам очень пригодится хороший компьютерщик! Пока лучше ему там оставаться. Как будет свободное время, ждем его, помощь пригодится.

– Конечно, – засмеялась я.

Но как-то было не очень весело. Теперь, когда Фима твердо пообещал, что завтра я отправлюсь на задание, мне было не по себе. Почему до последнего я надеюсь на отсрочку, а мои надежды часто не сбываются?

– Удачи тебе, – шепнул Фима и сжал мою руку.

Мне стало легче. А тут и Олежка появился.

– До свидания, маленький райский уголок! – крикнула я на прощание. Я очень хотела сюда вернуться.

И перед тем как уезжать, я еще раз сбегала к речке и умылась ее водой…

Поехали вчетвером, Серафим за рулем, Вася с ним рядом, а я с любимым на заднем сиденье. Почти не разговаривали. Вася рассказывала, что ей приснилось в тот небольшой промежуток времени, который ей удалось поспать. И, судя по продолжительности ее сна, она спала как минимум неделю.

– Не знаете, что ли, что во сне все события ускоряются, – возмутилась Вася и продолжила рассказ.

А я сидела тихонько, прижавшись к Олежке радуясь тому, что сейчас он рядом, вдыхая его родной запах, наслаждаясь объятиями его сильных рук.

Дома мы не теряли времени даром, ни одной минутки. Словно старались наверстать за все пропущенное время, словно старались наполниться друг другом про запас. Я будто предчувствовала, что этого может больше не случиться, я отчаянно ловила каждую секунду счастья, я жадно пила любовь взахлеб… Олежка не догадывался о моих страхах, но и он вел себя так, как будто все, что происходило, было в последний раз. Я это ощутила.

В голове зазвучали слова, услышанные мной в Храме в прошлый раз: «…Живи настоящим. Не думай о том, что будет, может быть. Все будет так, как ты проживаешь настоящую секунду. Каждый миг – кирпичик будущего, которого еще нет, но которое строишь только ты. Своими мыслями, желаниями, чувствами…».

Да! Именно! Будущего еще нет! И оно будет таким, каким я его построю сейчас, в эту секунду.

А потом пришла ночь…

Глава 3 КОНЕЦ

Я открыла глаза и быстро огляделась. Я знала, что могу появиться где угодно, не хватало еще куда-нибудь влипнуть. Кажется, вокруг никого не было. Я лежала в довольно густых кустах. Осторожно встала, отряхнулась и покинула место прибытия. Кусты росли у самой обочины шоссе. Машин почти не было. Я пропустила взглядом одинокую «шестерку» и вышла на дорогу.

Куда теперь двигаться? Один конец шоссе уходил за поворот, насколько было видно, вдалеке начинался какой-то населенный пункт, возможно город. Другой – мое сердце екнуло: мне туда – упирался в серую громаду какого-то здания. Отсюда оно было размером со спичечный коробок, я оценила расстояние километра в полтора.

И что-то смутно мне подсказывало, что я знаю, что меня там ждет.

На меня нахлынуло странное чувство: смеси тревоги с безнадежностью. Я ощутила какую-то детскую беззащитность, слабость. Мне не хотелось туда идти. Хотелось вернуться обратно домой, к Олежке, в его надежные крепкие объятия, не видеть того, что мне придется увидеть… Но я знала, что это неосуществимо сейчас. И дальше меня ждет одно из двух. Либо я справлюсь с тем, для чего я, собственно, тут оказалась, либо…

Мне не хотелось, очень не хотелось думать что будет в этом случае. И холодело внутри от мысли, что впереди меня ждет именно то, что я думаю.

Я медленно, а затем все быстрее и быстрее! пошла по обочине шоссе навстречу своей судьбе.

Через десять минут ходьбы я еще надеялась, что ошибаюсь, когда прямо на моих глазах взлетел самолет.

Я остановилась. Сон, мой сон был вещим! Это аэропорт. И мне нужно туда. И я знаю зачем… Это была не просто подсказка, как говорил Фима. Это и было то, что меня ожидает, прямым текстом…

Ноги подкосились, и я едва не упала. Сердце колотилось где-то в горле. Перед глазами вдруг поплыли круги, мне резко поплохело.

– Ну-ну! – приказала я себе. – Не расслабляйся, не сейчас. Сон – это сон, а наяву я могу все сделать по-другому, я могу…

И тут я почувствовала, что у меня совершенно нет времени. Что я должна спешить. Иначе безнадежно опоздаю.

Вопреки моей воле ноги сами понесли меня вперед, все быстрее, и очень скоро я почти перешла на бег.

Через пять минут я стояла на летном поле. Было такое ощущение, что я сплю и вот-вот проснусь. Но какая-то часть меня знала точно, что этот сон явнее самой жуткой яви!

В спину словно что-то толкнуло, и в голове судорожно забилась одна мысль: «Успеть! Успеть! Успеть!»

Я обреченно побежала к зданию аэропорта.

В зал ожидания я вбежала, когда пассажиры шли г вещами к терминалу. Я быстро обвела взглядом зал и нашла ту самую пальму в кадке у стены, но… мужика с пистолетом рядом с ней не было!

Я задохнулась от перенапряжения, комком в горле встало отчаяние. А в глазах уже темнело. Я чувствовала, что не успеваю. Вон он, тот мужчина у стойки терминала, в которого в моем сне целился убийца. А где же он сам?

И в следующий момент я увидела его. Он стоял гораздо ближе ко мне, чем во сне, у колонны. Дутая куртка, шапочка, надвинутая на глаза, и пистолет в руке. А у меня уже не хватало сил сдвинуться с места. Я хотела закричать, но не могла, горло перехватило от волнения. Я покачнулась, словно в замедленной съемке, и зацепилась взглядом за кобуру на поясе охранника, стоящего в шаге от меня. Я поняла сейчас ясно, что не смогу закричать или сдвинуться с места. У меня не было выбора. Словно мной руководили, управляли. Я чувствовал что знаю, что должна сделать, что смогу э сделать, что это единственный способ спасти…

Спасти??? Но мне придется убить того, другого. Спасти одного ценой жизни другого. Пусть даже убийцы. Кто я сама тогда буду? Убийца!

Я замерла. Хаос мыслей в голове. Я попятилась. Я видела, как блестят глаза убийцы, как шевелится его палец на курке. Но я не могла заставить себя сдвинуться с места. Я кричала внутри себя, я билась от внутренней боли, я пыталась понять, кто прав? Почему один хочет убить другого? За что? Почему я должна помочь жертве? Должна ли? Почему я должна убить незнакомого мне человека и спасти другого – тоже незнакомого. Кто из них прав? Разве можно просто так, ни за что, убить человека? Почему он хочет это сделать? Что такого сделал мужчина у стойки???

И вдруг словно что-то взорвалось у меня в мозгу. Разлетелось на миллиарды огненных вспышек. Все вокруг замедлилось. И я с тоской и каким-то звериным отчаянием, скручивающим сердце в пульсирующий болезненный комок, увидела, как пуля покинула оружие убийцы. Я видела, как она медленно летела по воздуху. Я хотела сейчас, в эту самую секунду, сделать все что угодно, чтоб она не достигла своей цели… Даже броситься ей наперерез. И я бы успела, хоть пространство и замедлилось, но я могла двигаться по-прежнему быстро, я это чувствовала. Но мои ноги словно приклеились к полу. Из горла вырвался только негромкий стон…

Я бежала по летному полю, бежала изо всех сил, прочь, прочь отсюда, скорее! Я бежала, и слезы застилали мне глаза, все расплывалось. Но я не хотела больше ни секунды оставаться там. Там, где произошло страшное, и я не смогла ничего изменить… Не знаю, сколько я успела пробежать, прежде чем упала. Я упала на колени и ладони. И рыдания вырвались из моей груди потоком. Волосы растрепались и закрыли лицо…

Неожиданно по полю пронесся воздушный поток, обжег мокрое лицо. Ветер такой силы, как будто рядом бесшумно пролетел самолет.

Я вскрикнула, откинула волосы с лица, но поблизости самолетов не было. Вообще, поле словно вымерло, царило чувство нереальности, словно я находилась в другом измерении, там, где не было людей…

Но вокруг меня клубилось, наползало голубоватое сияние. И я знала, что это означает.

– Здравствуй, ведьма, вот я и пришел за тобой, – услышала я чуть сбоку властный, звенящий металлом голос.

Я повернула голову, не поднимаясь. Он был здесь. Инквизитор.

– Все когда-то происходит. И это закономерно. Не справившаяся с заданием ведьма подлежит уничтожению! А ты не справилась, – усмехнулся он, – должен сказать, не таким уж трудным было это дело…

На глаза снова набежали слезы.

– Я не хотела его убивать! Ведь можно же было иначе, – плакала я, – я могла бы как-то по-другому его спасти!

– Только так, – сурово отрезал Инквизитор, – смотри: в этом покушении был задействован не один человек. Если бы ты закричала, допустим, или оттолкнула того, кого должна была спасти, он был бы спасен, но убийце удалось бы скрыться. Он сразу позвонил бы своему подельнику и сообщил о неудаче. А тот, в свою очередь, приступил бы к выполнению запасного плана. Самолет, на котором должен был лететь убитый, был бы заминирован в ту же секунду. В результате погибло бы очень много человек, просто так, ни за что. Выход был только один: убить убийцу. Спасенный в таком случае мужчина смог бы сесть на самолет, и события стали бы развиваться в нужную сторону.

– В нужную кому? А я? – закричала я. – Что было бы со мной?

– Ты бы успела вернуться в свою реальность.

– Нет, я не об этом. Я стала бы убийцей!

– Миллионы людей ежедневно становятся убийцами и не переживают на этот счет, – усмехнулся Инквизитор, – женщины убивают своих еще не рожденных малышей. Дети убивают родителей. Подростки – друг друга. Врачи – больных, которым должны бы помогать. Я молчу о войнах, в которых участвуют не те, кто их развязал, а вынужденно несущие свой воинский долг молодые парни, войнах, которые – бизнес по сути. Вот где убийцы! Они убивают просто так или из-за материальных благ. Ты – другое дело. Ты могла спасти человека, который многое сделал бы для страны. А убила бы ты всего лишь одного из «убийц ради денег». Понимаешь разницу?

– Нет, – покачала я головой, уже не вытирая слезы, давая им свободно катиться по щекам, – скажи мне: почему за ним охотился убийца? Разве убийцы преследуют безобидных, хороших людей?

– Еще как! – засмеялся Инквизитор. – Девочка, ты где и в какое время живешь? Ворон ворону глаз не выклюет, а вот голубю – всегда и с радостью. Ты думала прежде всего о себе, о том, что ТЫ потом будешь чувствовать и как с этим жить? Ты – ВЕДЬМА, ты должна была ЧУВСТВОВАТЬ, ОЩУЩАТЬ, ЗНАТЬ, что происходит и почему. Ты была здесь, чтоб спасти его. Но ты испугалась.

– Еще с первого своего задания я четко усвоила одно: каждый имеет право на жизнь. Абсолютно каждый. И ничего не происходит случайно. Даже то, что случилось сейчас. Это один из вариантов развития событий. Я вижу, что убитому, этому мужчине, был дан шанс, но убийца настиг его потому, что он шанс не использовал, он сделал что-то неправильно. И я здесь не могла помочь ему. Если бы я убила убийцу, самолет был бы заминирован в ту самую секунду, когда жертва прошла бы регистрацию.

Я сейчас говорила уверенно. Я действительно ЗНАЛА то, что говорила. Не понимаю, откуда во мне это взялось, но я говорила именно потому, что знала. И это знание не вызывало во мне никаких сомнений.

– Откуда ты знаешь? – презрительно усмехнулся Инквизитор. – Пытаешься выгородить себя?

– Я – ВЕДЬМА! – неожиданно для себя рявкнула я. – Я ЗНАЮ!

– Тебе бы эту твердость немного раньше про явить. А сейчас тебе это не поможет, – с холодным спокойствием произнес Инквизитор, возвышаясь надо мной, – наш разговор затянулся. Прощай, ведьма!

Он поднял руки вверх.

– Именем Инквизиции и правом, предоставленным мне Верховным Инквизитором…

– НЕТ! – Я рывком поднялась с колен, стирая слезы с лица. – Я не позволю!

– Что??? – захохотал Инквизитор.

Он смеялся настолько искренне и несколько изумленно, что меня охватил гнев. Он хохотал, как толпа грабителей в переулке ночью, напавших на хрупкую девушку, а та внезапно отказалась подчиниться.

– Я не согласна с приговором! – закричала я в ярости. – Никто не имеет права решать за меня, жить мне или умереть!

– Я не стал бы уничтожать тебя, если бы ты хоть попыталась выполнить задание, – посерьезнел Инквизитор, – решение было бы мягким. Но ты испугалась.

– Все равно – я не согласна!

– А твоего согласия никто не спрашивает, – улыбнулся мой палач, и в его улыбке я увидела улыбку смерти, – я приговариваю тебя…

И тут произошло что-то неожиданное. Еще один порыв ветра. Пространство словно искривилось, подернулось зыбкой рябью.

– Что происходит? – Инквизитор недоуменно наклонил голову, но руки опустил.

– Алина!!! – Знакомый голос.

– Вэнс!!! – Я, не веря себе, обернулась. Он стоял за моей спиной, в пяти шагах, и протягивал ко мне руки. Пространство вокруг него колыхалось, расходилось кругами, как вода от брошенного в нее камня.

– Ведьмочка, иди ко мне, скорее! Я помогу тебе! Я спрячу тебя!

– ЧТО?! – рявкнул Инквизитор так, что пространство завибрировало и у меня кровь заледенела в жилах…

– Скорее! – крикнул мне Вэнс, но я не могла сдвинуться с места. Все кружилось вокруг меня, мир вращался, я пыталась устоять на ногах. – Скорее!!

Инквизитор уже снова поднимал руки, на теперь в сторону Вэнса. Все смешалось во мне, я словно кружилась в адском хороводе, одно временно застыв на месте.

Еще один порыв ветра, гораздо сильнее предыдущих, настоящий вихрь. Нас троих откинуло в сторону. Синий-синий туман. И… появился еще один Инквизитор. Между мной и Вэнсом. Лицом к нему.

– Вот я тебя и догнал… – негромко, но зловеще, произнес он сквозь зубы. – Я так долго гонялся за тобой сквозь пространство! Но теперь тебе точно не уйти.

– Алинушка! – На лице Вэнса было самое настоящее отчаяние, смертельное отчаяние зверя, пойманного в капкан. Он все еще протягивал ко мне руки, но уже понимал, что мне не удастся дотронуться до него, а ему – спасти меня.

Инквизитор, преследующий Вэнса, медленно поворачивался ко мне.

«Вот и все! – мелькнуло у меня в голове. – Я погибну сейчас, здесь, не увидев больше самого любимого человека…».

Но я ошибалась. Я увидела его. Прямо сейчас. В одежде Инквизитора передо мной стоял… мой муж.

– Солнышко… – выдохнула я, чувствуя, что сейчас лишусь сознания.

– Милая! – Олежка успел подхватить меня и осторожно опустил на землю, сам присел рядом. – Что происходит?! Ты здесь…

– И ты… Я… – Я задыхалась.

– Я пришел за жизнью этой ведьмы! – подал голос «мой» Инквизитор, не очень решительно, он был растерян и ошеломлен происходящим.

Вэнс, впрочем, тоже. Он стоял как столб и молчал.

– Ведьмы? – растерянно переспросил Олег у меня. – Ты – ведьма?

Я слабо кивнула, не найдя сил ответить.

– Вот, значит, как… Вот что все означало – он погрузился в задумчивость, – твоя ночевка у подруги…

– А у тебя были постоянные командировки! – осенило меня, я наконец обрела дар речи.

– И давно ты…

– Пару месяцев.

– Что происходит? – снова подал голос Инквизитор номер один (по времени появления, только по времени появления!). – Я должен выполнять свою работу, отойди от нее!

Голос его, впрочем, звучал несколько неуверенно.

– Ты мне? – нехорошо осведомился мой муж у него, не оглядываясь, обнимая меня так крепко, что я ощутила, как он напрягся. Он чуть не задушил меня.

– Естественно! – Голос моего палача окреп. – Ты здесь по его душу, – кивнул он в сторону Вэнса, – я же по ее. Давай каждый из нас выполнит свою работу и разойдемся.

– Не согласен, – так же напряженно проговорил Олег, – произошла небольшая неувязочка. Тебе придется убираться, оставив ее в живых.

– Ты спятил? – изумился Инквизитор. – Ты ее защищаешь? Она же ведьма!

– Она МОЯ! – зарычал мой муж. Такого тона я еще от него не слышала, у меня волоски на теле стали дыбом.

– Чушь! Она – моя, а твоя работа – он. – Инквизитор все еще ничего не понимал.

– Она моя жена! – рыкнул Олег.

– Правда?! – в один голос выдохнули Инквизитор и Вэнс.

– И я никому ее не отдам!

Я облегченно прижалась к нему и почувствовала, как напряжение отпускает меня. И снова расплакалась.

– Не плачь, миленькая, кошенька, все будет хорошо, – Олежка гладил меня по волосам и целовал голову. А я не могла остановиться, только еще крепче вцепилась в него.

– Ну уж нет, – вдруг возразил мой потенциальный палач, – мне все равно, кто она тебе, но свое задание я выполню и не уйду отсюда без ее жизни.

– Тогда тебе придется оставить здесь свою.

Муж медленно отстранил меня от себя и стал подниматься. У меня от слабости кружилась голова, но я старалась удержаться сидя. Вэнс сделал осторожный шаг в мою сторону. Не встретив сопротивления, он приблизился ко мне и присел рядом, аккуратно поддерживая меня. Я благодарно сжала ему руку. Олежка не смотрел на нас. Он, не сводя глаз с Инквизитора, сделал шаг в его сторону.

– Не глупи, – предупредил тот, – ты же Инквизитор. Ты знаешь, ЧТО тебе будет!

– Меня это не волнует, – зловеще сказал муж, – уходишь или умрешь?

– В этом случае умереть придется тебе!

И Инквизитор взмахнул рукой, из которой ударил гибкий луч, как плетка хлестнувший Олега. Я вскрикнула, но он успел увернуться, так что его задело лишь чуть-чуть. В свою очередь, он выпустил из рук что-то похожее на два гигантских щупальца с острыми наконечниками.

– Бой двух Инквизиторов, – прошептал Вэнс потрясенно, – такого еще не было…

А Олег уже метнул щупальца в сторону противника и пронзил его, словно гарпуном. А потом одним рывком подтянул к себе. Я зажмурилась, не в силах смотреть на то, что будет происходить дальше. В следующий момент я услышала, как сдавленно вскрикнул Вэнс, и поняла, что правильно сделала, зажмурившись.

И в следующую секунду крепкие руки моего, мужа нежно обхватили и подняли меня на ноги. Вэнс отступил на шаг. Я прильнула к Олежке и спрятала лицо у него на груди. Слез уже не было, такое глубокое нервное потрясение, что меня проняла дрожь. А потом я все-таки повернулась и увидела Инквизитора, лежащего без движения.

– Он мертв, – спокойно сказал муж.

– Ты его…

– Иначе он бы убил нас, – так же спокойно произнес Олег и погладил меня по волосам.

– Это ненадолго, – вдруг отозвался Вэнс с нервной усмешкой, – не забывай о Верховных. Полагаю, с минуты на минуту они будут здесь.

– Ты… – Олег медленно повернулся в его сторону. – Совсем о тебе забыл. Что ты здесь потерял? Что тебе надо от моей жены?

– Я не хочу разговаривать с тобой, ты уже почти труп, – снова усмехнулся Вэнс и повернулся ко мне. – Аля, я хочу поговорить с тобой. Выслушай меня, пожалуйста! Я хочу, чтоб ты пошла со мной, прямо сейчас.

– Что? Почему? Куда? – Я очень удивилась.

– Через некоторое время здесь появятся Верховные, и его, – кивнул он на Олега, – уничтожат за убийство Инквизитора и твою защиту. Тебе не уцелеть тоже. Если только ты сейчас не пойдешь со мной. Я спрячу тебя…

– Как Дайану? – язвительно усмехнулся муж.

– Ты знаешь Дайану? – потерянно пробормотала я, но Олег не обратил внимания на вопрос.

– Нет! На этот раз все будет иначе. Аленькая, я люблю тебя! – Вэнс шагнул ко мне.

– Стой, где стоишь! – рявкнул муж, и он послушался.

– Я спрячу тебя там, где тебя не смогут найти. И это не мир мертвых. Я помогу тебе, а ты мне, – взмолился Вэнс, – пожалуйста, послушай! Он уже обречен, а ты можешь еще спастись…

– Какая тебе помощь нужна от меня? – Мой голос сорвался.

– Я уже говорил тебе. Я могу покинуть этот мир навсегда. А ты сейчас можешь погибнуть. Но мы оба спасемся, если ты будешь принадлежать мне. Ты спасешь меня, а я тебя. Алинушка, я тебя умоляю!

Я увидела слезы на глазах Вэнса.

– Все будет хорошо. Вспомни, мы предназначены друг другу!

У меня сердце защемило. Я пришла в замешательство.

– Вэнс…

– Между нами есть что-то! Неужели ты еще не поняла, что именно ты – моя, а я – твой! И сейчас все зависит только от тебя.

– Ну ты и козел… – покачал головой Олег. – Ты все сказал? А теперь, солнышко, послушай меня. Он, вероятно, заморочил тебе голову. Но не сказал всей правды. И сейчас ты ее услышишь. Вэнс не принадлежит этому миру. Он из мира мертвых. Он – мертвец! Он когда-то был ведьмаком. Но он погиб. А потом ему удалось сбежать в мир живых. Чтоб это прошло безнаказанным, он соблазнил Дайану, тогда уже опытную вроде ведьму, но отчего-то поверившую ему. Он просто-напросто поменялся с ней местами – отправил ее в мир мертвых, а сам остался здесь. Но суть не изменилась. И теперь, чтоб остаться здесь навсегда, ему необходим сексуальный физический контакт с живой ведьмой.

– Вэнс?…

– Подожди, слушай дальше. Все это время я гонялся за ним, постоянно теряя его из виду. Но и подумать не мог, что он положил глаз на тебя. А Дайана теперь навсегда в мире мертвых…

– Но откуда ты знаешь о ней? – спросила я.

– Эту историю знают все, начиная от вампиров и заканчивая Верховными. Но суть не в этом. Я пришел сюда, чтоб уничтожить его, и я сделаю это. Прямо сейчас. Он не хотел возвращаться в мир мертвых, он туда и не вернется. Он станет зомби.

Я физически почувствовала, как вздрогнул и отшатнулся Вэнс. И просто фибрами души ощутила, что эта участь страшнее смерти. Быть зомби – хуже, чем вампиром, намного хуже.

Но он молчал. И не сводил с меня глаз. В его взгляде был даже не страх, а какая-то дикая обреченность. Он все знал, он понимал, что у него ничего не получилось, что я не помогу ему. Но вместе с тем в его взгляде теплилось что-то нежное. Я ощутила всей своей ведьминской интуицией, что он не лгал про свои чувства. Он действительно был неравнодушен ко мне… Но это ничего не могло изменить.

– Именем Инквизиции и правом, предоставленным мне Верховным Инквизитором, – начал ровным голосом Олег.

– Алинушка, я не врал тебе, – устало проговорил Вэнс, игнорируя его слова, – ты мне очень дорога. Просто все произошло неправильно и поздно. – Он закрыл глаза.

Я совсем обессилела, почти повиснув на муже. И вспомнила вдруг: перед моими глазами закружились картинки-видения, как Вэнс спас меня на первом задании, как на втором в лесу вернул меня к жизни, как на третьем помог мне раскрыть в себе способности, как постоянно был рядом, оберегал и не воспользовался случаем, когда он подвернулся. Он был всегда честен со мной. Почти до конца. Но не его вина, что он сначала хотел воспользоваться мной, а потом… полюбил.

– Олежка, – хрипло прошептала я, – подожди, остановись…

– Почему? – Он крепче сжал меня.

– Я хочу сказать… Солнышко, я умоляю тебя, не делай этого. Вэнс… Он очень много сделал для меня. Я не раз обязана ему жизнью. Он спасал меня, всегда был рядом в трудную минуту, очень мне помогал. Пусть он обманул меня, но он не обманул в главном, в чувствах. Если бы их не было, он бы давно… воспользовался ситуацией и… осуществил задуманное. Пожалуйста, прошу тебя, отпусти его.

Олег помолчал несколько секунд и немного ослабил свои объятия.

– Солнышко, если даже не я, то другой Инквизитор его уничтожит, рано или поздно. Тем, что я не сделаю этого сейчас, я не спасу его, – грустно произнес он.

– Спасешь! – услышали мы женский голос и одновременно обернулись на него.

В воздухе светился нечеткий женский силуэт. Это была молодая девушка с длинными черными волосами и грустными бездонными глазами.

– Дайана! – выдохнул Вэнс.

– Вэнс, я пришла за тобой! Пойдем со мной. Инквизитор, прошу, отпусти его. – В ее глазах засверкали слезинки.

Олег пожал плечами.

– Не боишься, что об этом узнают Верховные? – спросил он.

– Ты ведь не выдашь им эту тайну? – улыбнулась Дайана сквозь слезы. – Там они не найдут его.

– Солнц? – я с мольбой посмотрела мужу прямо в глаза.

– Я ничего и никого не видел, – кивнул Олег и улыбнулся, а потом повернулся к Вэнсу. – Дело за тобой.

Дайана подошла к Вэнсу и взяла его а руку.

– Пойдем?

Он молча обнял ее за плечи, и они шагнул к тому месту, откуда Дайана появилась. В последнюю секунду Вэнс обернулся и одними губами беззвучно прошептал:

– Я никогда тебя не забуду.

Я услышала. И опустила голову. Откуда взялась эта проникающая печаль в моем сердце?

– Спасибо! – произнесла Дайана, и они растворились в воздухе.

– Вот и все… – спокойно подвел итог Олежка, обнимая меня двумя руками.

А я зарылась лицом в его плащ, стараясь прогнать, изгнать из сердца непонятную, неведомую грусть.

Мы стояли так, обнявшись, и молчали. Летело время. Мы не думали о нем. Мы просто стояли, прижавшись, и я понимала, что если сейчас нам суждено умереть, то мы не разорвем объятий, так и уйдем, слившись друг с другом…

Но было еще что-то. Что я смутно ощущала, но не могла понять до конца. И я погрузилась в себя глубже…

Все закружилось перед глазами, и я провалилась сквозь время и пространство. А дальше – полет… И я его уже знала. Золотистый дракон описывал вокруг меня круги, пока я летела к замку в долине. Он, как эскорт, словно оберегал меня в воздухе. Я немного удивилась, но в следующий момент уже стояла перед воротами замка.

Они так же бесшумно раскрылись, и я пошла по дорожке. Но теперь я смогла остановиться и оглядеться. А потом, нерешительно сначала, но через миг уверенно шагнула с тропинки. И пошла гулять по саду. Ничего мне не мешало, никакая сила не старалась увлечь в замок поскорее. Я бродила среди клумб с цветами, огромных цветущих кустов, наслаждалась ароматом разноцветья, чудесным пением птиц. Здесь был рай в представлении христианской религии.

Журчание неведомого источника приближалось, я ускорила шаг. Теперь я ясно ощущала, что меня влекло именно туда.

А через секунду я увидела его! Маленькая, невероятно красивая – аж дух захватило – полянка, как островок среди моря цветов. И посреди нее – каменный холмик, с которого, струясь, сбегал, звенел и переливался маленький ручеек. Около него сидела на корточках, боком ко мне, девушка в длинном платье цвета изумрудной зелени. Она зачерпывала ладошками воду и смеясь выливала обратно, разглядывая, как вода утекает сквозь пальцы. Я не смогла сдержать улыбки. Она тут же повернулась ко мне и, сияя радостью, воскликнула:

– Ну вот и ты! Я уже давно жду.

– Меня? – удивилась я.

– Иди сюда скорей! – махнула она мне рукой.

Я подбежала.

– Смотри, – показала она мне на воду. Ручей был прозрачный, хрустальный, блестя и переливаясь от солнечных лучей, отражающихся от камней, струился, завораживал…

– Опусти руки в воду, – прошептала девушка.

Я молча послушалась. Вода, вопреки ожиданиям, оказалась не ледяной, а прохладной, приятной, бархатной. Я закрыла глаза.

Раздался детский смех. А потом нежное: «Мама…»

Я распахнула глаза и оглянулась. Никого. Кроме меня и девушки.

– Я знала… – завороженно произнесла девушка.

Я проследила ее взгляд: она, не отрываясь, смотрела в воду на мои руки. Я тоже посмотрела туда. Вода обволакивала их, но слегка пузырилась и вспыхивала искорками. Я не могла отвести глаз, настолько это было красиво.

– Прирожденная… – Девушка перевела взгляд на меня, она смотрела мне прямо в глаза. – Раз в сто лет.

– Я? – осторожно поинтересовалась. Девушка молча кивнула. А потом окинула взглядом меня всю.

– А что это значит? – опять осторожно спросила я.

– Это значит, что ты ведьма безо всяких амулетов и магических колец. Тебе это не нужно. Ты – прирожденная ведьма. Что-то дало толчок, и в тебе это открылось. И… и ты уже не одна…

– Что это значит? – переспросила я, когда пауза затянулась.

– Посмотри, – кивнула она снова на воду.

Я перевела взгляд и увидела, словно в зеркале, свое отражение. Но я действительно была не одна. Рядом со мной стоял маленький мальчик. Он обнимал меня и прижимался к плечу. Он улыбался мне. Я быстро посмотрела за плечо. Но там никого.

– Что это? – испугалась я.

– Твой ребенок, – улыбнулась девушка,-твой малыш!

– Я… я…

– Да, – она просто сияла улыбкой, – помнишь ту необыкновенную ночь, когда ты вернулась с предыдущего задания?

Я невольно положила руку на живот. Там вот о чем говорил Фима, вспомнила я, когда сказал, что я не одна. Он не стал говорить тогда полной правды, но он все ЗНАЛ, он ВИДЕЛ! Я снова посмотрела в воду. Мальчик, улыбаясь, помахал мне рукой. А потом отражение покрылось рябью и рассеялось.

Я вскочила на ноги.

– Мне нужно в замок! Я ведь сюда для этого попала?

– Необязательно, – пожала плечами девушка, – ты уже узнала все, что нужно. Но если хочешь, поспеши, у тебя очень мало времени. Тебе скоро возвращаться.

Я побежала к тропинке. Через несколько секунд я уже вбегала в каминный зал. Мое кресло гостеприимно распахнуло мне объятия. Камин окутал теплом.

Но теперь я здесь была не одна.

Пламя в камине плясало, причудливо изгибаясь и свиваясь. И оно образовывало собой… лицо. Женское лицо с тонкими чертами и настолько неземное, одухотворенное, что меня вмиг отпустило напряжение и я размякла в кресле.

– Здравствуй, милое дитя! – Женщина улыбнулась.

– Кто вы? Что это за место? – настойчиво поинтересовалась я.

– Это Храм…

– Да, я знаю. Но что это за место? Где я? Где. находится Храм?

– Он находится ВНУТРИ ТЕБЯ. А я – это ты, твоя женская ипостась, твоя сила, твоя суть.

– Я… не понимаю… я что, говорю сейчас с собой? – растерялась я.

– Можно сказать и так, – мягко ответила женщина, – сейчас ты обрела себя, сейчас ты на пике своих способностей. И ты получила дар.

Снова послышался детский смех.

– Это правда… – поверив, наконец прошептала я.

– Сейчас для тебя нет тайн. Совсем. Ты можешь получить ответ на любой вопрос.

– Но мне предстоит вернуться! – воскликнула я. – Что будет со мной, с нами?

– Ты знаешь ответ, – мягко улыбнулось лицо.

– Все зависит только от меня.

– И?

– …я могу все, – прошептала я.

– Все, во что ты способна поверить. На самом деле любой из нас может ВСЕ. Но мало кто в это верит. А потому – не может. Закономерно. Ты знаешь это теперь. И это знание и есть твоя сила. Захоти, поверь – и получишь! Все в нас самих.

– Да, – кивнула я, – я знаю. Я счастливо рассмеялась.

– Ты готова вернуться? – спросила она.

– Да.

– Солнышко, – тихо прошептал мне на уха голос Олежки, – вот и они.

Я открыла глаза. Мы все так же стояли на летном поле. Все так же, кроме нас – ни души. Но уже клубился сиреневый туман. А значит, сейчас кто-то появится.

– Верховные…

Я крепко сжала руку любимого.

Ветер ожег нас. В пространстве стали проявляться три силуэта. И от их вида я ощутила мурашки по всему телу. От них просто веяло чем-то настолько величественным и недосягаемым, настолько могущественным…

И в следующий момент… в следующий момент что-то произошло. Нас словно подхватил ураган, нас с Олежкой подняло над землей, рвануло-оторвало друг от друга, швырнуло в разные стороны.

Я упала на землю в десяти шагах от него. А Олежка остался висеть в воздухе, у самой земли, но он выглядел так, словно находился в трансе. Глаза широко раскрыты, но смотрят сквозь пространство. И – полная неподвижность.

– Ведьма! – раздался громовой голос, от которого у меня волосы дыбом встали.

В ту же секунду я ощутила, что что-то схватило меня за руки и сильно потянуло в стороны. Какая-то сила рванула меня вверх и подняла на ноги. Я огляделась: мои руки были привязаны к двум столбам, невесть откуда здесь появившимся. И в таком распятом виде я не могла даже пошевелиться. Дико ныли вывернутые в суставах руки и мышцы, словно меня пытались разорвать.

– Солнышко!!! – закричала я в отчаянии. Но он не слышал меня и, кажется, не видел.

Мое кольцо запульсировало, обожгло мне палец.

– Ведьма! – повторил голос – Ты лишаешься силы!

Что-то дернуло меня за кисть руки, и я увидела, как мое кольцо отлетело в сторону.

Кедровая плашка на груди вибрировала, подпрыгивала. Но я не знала, чем она мне может помочь.

– Инквизитор, – гремел голос. Он исходил от этих трех фигур, но понять, какая именно говорит, было невозможно. Они были настолько расплывчаты, что и лиц было не разглядеть, – ты будешь уничтожен!

– Не-э-эт!!! – закричала я дергаясь, но безуспешно.

– А потом и ты, ведьма! Но вам нет пути в мир мертвых. Вы попадете в мир забвения. Где навсегда забудете друг друга и себя…

Они не вынесли нам никаких обвинений они не зачитали приговор, они являются в последнюю очередь, когда все другие средства уже задействованы и исчерпаны. Они только ВЕРШАТ.

Откуда-то со стороны я увидела черное облако, надвигающееся на Олега. Он все так же ни на что не реагировал. А облако приближалось. И я поняла, что, если оно поглотит его, больше нам не увидеться. А потом и меня…

Я стонала как раненый зверь, пытаясь освободить руки. Но это было равносильно тому, чтоб разорвать металлические кандалы. Я кричала, захлебываясь в отчаянии…

Плашка дымилась у меня на груди. Но я не могла ничего. Сила вместе с кольцом покинула меня.

А в следующий миг все звуки вдруг исчезли и остался один: детский заливистый смех.

И я вспомнила. Я осознала. Я поняла. Я ПОВЕРИЛА.

– НЕ-Э-ЭТ!!! – закричала я и легко разорвала путы.

Я рванулась к нему. К тому, кого любила больше жизни. К тому, без кого жизни не мыслила.

Сиреневый туман метнулся ко мне, но я испепелила его взглядом, откинула, смяла, превратила в дымку. Я в мгновение оказалась рядом с мужем и, едва дотронувшись до него, разрушила магическую силу, державшую его в воздухе. Он упал, но я успела подхватить и смягчить падение.

– ПРИРОЖДЕННАЯ! – потрясенно ахнули Верховные и отшатнулись, отступили.

А потом я почувствовала, как черное облако коснулось нас, наплыло, окутало…

Ледяная, ледяная пустыня. Бескрайняя пустота вокруг. Ослепляющая белизна льдов. Обжигающий, смертельный ветер. Пространство плывет и искажается.

– Солнышко, вставай… – Голос звучал, как сквозь вату, я с трудом поднялась на ноги, по тянула его за собой.

Олег застонал, медленно приходя в себя, попытался встать. Я ощущала, знала, что нам нельзя здесь оставаться. Ни на миг. Пространство взвихрилось в бешеном танце.

Я шагнула вперед, потянула его за собой. Вот пару шагов еще – а там, там… я не знала, но чувствовала, что надо обязательно сделать эту пару шагов…

Я тянула Олежку за собой, на себе… Я с трудом преодолела это расстояние и, шагнув в голубое мерцание под ногами, провалилась куда-то, увлекая любимого за собой…

Резкое дуновение, но обжигающее теперь уже огнем. Я нащупала вокруг себя землю, оперлась, села. Рядом Олежка. Он продолжал стонать. Я с трудом поднялась.

– Миленький, пожалуйста, вставай… – по – звала я, протянула руку.

Он открыл глаза, с усилием поднялся. Вокруг – горы. Раскаленные, пышущие жаром. У подножия – огненные реки, кипящие, трескучие… Я задыхалась.

Мы стояли на тропинке. Но сзади грохотало. Обвал, на нас неслись камни, глыбы.

– Ид…ти, – прохрипела я, теряя голос, и по тянула мужа за собой.

Мы шагнули раз, второй и снова провалились в голубую дымку.

Ураган страшной силы. Мы едва успели сжать руки друг друга, чтоб нас не разорвало, не развеяло в разные стороны. Ветер сшибал с ног, ударял неистово, кидал в нас землю, камни, какие-то обломки… Нас сдувало назад. А там – пропасть. Бездонная, смертельная.

Ураган крутил так, что не видно было, что есть вокруг. Но я знала – нам надо идти вперед и только вперед. Но ветер безжалостно относил нас назад.

– Падай!… Ползи!… – услышала я обрывки фразы мужа, пытавшегося докричаться до меня сквозь вой ветра.

Я упала на колени, больно ударилась локтем, но руки Олежки не отпустила. Мы поползли с трудом, но преодолевая силу ветра, обдирая в кровь колени и руки…

Голубая дымка. Падение в бездну.

Я не могла подняться. А над нами кружили огромные птицы. Они бросались на нас и клевали острыми, почти стальными клювами… Олежка рывком поднял меня. Но это единственное, на что у него хватило сил. Потом мы двинулись, подпирая друг друга, постоянно падая от ударов птичьих клювов и крыльев. Наши руки едва не разжались…

А потом начался круговорот. Мы шли и шли, а пространство вокруг нас менялось, переворачивалось, деформировалось. То нам казалось, что мы идем по небу вверх ногами, и тогда мы падали, но вставали и снова шли дальше. Потом едва плелись, потом почти ползли… Вокруг нас бушевали смерчи, водяные потоки сбивали с ног, почва скользила, расползалась. Мы увязали в болоте и продирались сквозь бурелом, из последних сил лезли по каменным скалам и песчаным горам…

Я уже теряла сознание, Олежка тащил меня на себе, но потом он лишался сил, и я, едва ли не зубами вцепившись в него, тянула его вперед…

Миры мелькали, сменялись так быстро, что я уже не помнила, где я, кто я, куда иду и зачем. Я знала одно: НАДО ИДТИ ВПЕРЕД и обязательно с НИМ, человеком, который рядом со мной.

Я упала на колени, а потом на живот. Олега упал рядом. Мы не могли больше двигаться. Все. Мутное пасмурное небо над нами и голубая дымка всего в двух шагах. Но у нас не было сил. Совсем.

И тут я увидела внутренним взором! Дёму, домовика из моего первого путешествия по мирам. Он улыбался и протягивал ко мне руки.

– Вставай, хозяюшка! Ну же, соберись, милая, совсем чуточку, совсем немножечко…

Я приподнялась. Но Олег лежал без движения. Я поняла, что у меня не хватит сил его поднять.

А сзади накатывал какой-то гул, воздух начал вибрировать.

– Дёмушка! – Я оглянулась, но его уже не было. А вместо него стояла… Иванна, девушка-целительница из моего второго путешествия.

– Алиночка, милая, поторопитесь! Давай же вставай, вам осталось совсем немного! Возьми! – Она протянула руки и из них полились потоки ослепительно-белого света. Они входили в меня и наполняли силой и решимостью. Я смогла подняться и помогла встать Олежке. Но когда подняла голову, Иванны уже не было.

А сзади пространство вибрировало уже так, что закладывало уши. Из последних сил, я уже теряла сознание, когда ощутила, как Олег подхватывает меня, он рванулся вперед, и…

Все закружилось, бешеный круговорот, угасающий мир вокруг. А потом ощущение падения и болезненный удар обо что-то твердое, внезапно вернувший меня в сознание. И тишина.

Я осторожно открыла глаза, продолжая судорожно сжимать Олежкину руку. И заплакала и засмеялась одновременно. Олег тоже открыл глаза и в следующий момент притянул меня к себе, обнял, прижал крепко-крепко.

Мы сидели на полу в нашей кухне. МЫ БЫЛИ ДОМА!

Наши сердца бились в унисон, мы смеялись и плакали от счастья. Мы поняли, что все кончено. Мы смогли. Мы дошли. Мы вернулись домой.

И так мы сидели еще долго молча, не шевелясь.

А потом я просто положила Олежкину руку на свой живот и улыбнулась. Он все понял. И прижал меня к себе так, что я поняла – все теперь будет иначе. Все будет по-другому. И эта новая реальность мне очень нравилась!