Ведьма. Без права на чувства

Глава 7. Проводник

Мне снился лес.

Я быстро шла по широкой тропинке, по-видимому, протоптанной множеством людей, и чувствовала, что должна спешить. В голове звенела только одна мысль: догнать, поговорить, объясниться. Вот только я понятия не имела, кого, вообще, догоняю.

И вдруг впереди за деревьями мелькнул силуэт мужчины в чёрном. Я тут же ринулась к нему, проигнорировав изгиб тропинки. Помчалась прямо через заросли, лишь бы скорее сократить расстояние. Но, когда уже догнала, когда почти схватила за руку… он обернулся.

Передо мной был Бран, одетый, как настоящий высокородный лорд. Вот только его взгляд казался странным. Чужим. Удивлённым. Я уже собралась было сказать ему, зачем его догоняла, но меня окликнули. Я обернулась… и увидела ещё одного Брана за своей спиной…

…И в этот момент проснулась.

Вот уж дурацкий сон. Ох, кажется, Оникса в моей жизни стало слишком много. А во сне – даже в два раза больше, чем в реальности. Неужели моему подсознанию одного Брана мало, и поэтому оно решило создать второго?

Сквозь стенки палатки просвечивало солнце, в палатке я находилась одна, а с улицы доносились голоса моих сопровождающих. Они приглушённо обсуждали маршрут и сумму, которую стоит предложить проводнику. А фоном их беседы был щебет птиц и треск костра.

Что ж, вот и утро. Новый день, новый путь. И очередная неизвестность впереди.

– Доброго утра, – поздоровалась я, выбираясь из палатки.

– Доброго, – ответила Кетти, Бран же просто кивнул. – Завтрак почти готов. Нужно скорее отправляться в путь. Очень хотелось бы сегодня дойти до деревни. А в идеале – сразу отправиться дальше.

– По моим подсчётам, тут часа два неспешным шагом, – добавил Оникс.

– Ты бывал там? – спросила я.

– Нет, посмотрел по карте.

– А в Ферсии бывал? – снова поинтересовалась я.

– Нет… не знаю, – со странным сомнением ответил он и отвернулся к огню.

– Кстати, – проговорила Кетти, – Магнолия, ты хоть немного знаешь ферсийский язык?

– Знаю, – я уверенно кивнула. – У меня няня была из Ферсии. Она меня лет с пяти начала этому языку обучать. Так что я вполне неплохо на нём говорю.

Кетти посмотрела с хитрым прищуром и вдруг заговорила на чистом ферсийском:

– Ну, давай попробуем. Ведь, как только перейдём границу, будет лучше говорить только на нём.

– Хорошо, я не против, – ответила я ей с улыбкой.

Мне и самой не помешала бы разговорная практика на этом языке. Моё обучение закончилось уже больше пяти лет назад, и я давно ни с кем не говорила на ферсийском.

Оникс переводил настороженный взгляд с меня на свою подругу и всё больше хмурился. Заметив его реакцию, Кетти хитро усмехнулась и спросила меня всё на том же языке:

– Как считаешь, наш Оникс симпатичный мужчина?

Осознав, что именно она говорит, я невольно метнула взгляд на Брана и поспешила ответить, почувствовав, что предательски краснею:

– Не думала об этом.

– Брось, – улыбнулась Кетти. – Красавчик же. Конечно, у всех разные вкусы и предпочтения. Вот мне и стало интересно, какие мужчины нравятся тебе.

– Никакие, – отмахнулась я.

– Что, совсем?

– Кетти, – попыталась я её осадить. – Отстань.

– Просто ответь, считаешь ли ты Оникса симпатичным, и я сразу отстану, – она выставила перед собой ладони, будто желая показать, что никаких больше глупостей говорить не будет.

И тогда я решила, что проще ответить, чем продолжать этот разговор, и раздражённо выдала:

– Да, Кетти, я считаю, что у Брана очень привлекательная внешность. Всё?

– Брана? – улыбка мигом слетела с лица блондинки.

Она метнула настороженный взгляд в сторону Оникса, а тот в ответ только усмехнулся.

И вдруг заговорил на ферсийском, да ещё и так же правильно и чисто, как сама Кетти.

– Я сообщил ей наши имена, – сказал он, обращаясь к подруге. – И не вижу в этом трагедии. Мы сейчас все в одной лодке, а столь необходимое в нашей ситуации доверие на пустом месте не заработаешь.

– Мне моё имя в Ферсии светить никак нельзя, – зло и раздражённо произнесла девушка.

– Никому не скажу, – тут же заверила я, в смятении глядя на неё. – Обещаю.

Кетти-Алексис бросила на меня острый взгляд и снова повернулась к Брану.

– Почему ты не говорил, что знаешь язык? – этот вопрос был задан таким тоном, будто вместе со словами Кетти приставила к шее Оникса острие кинжала.

– Ты не спрашивала, – спокойно ответил он.

– Где учил? Ты слишком чисто говоришь! – продолжила она допрос.

– Не помню. Наверное, это было в глубоком детстве, – он неопределённо пожал плечами и, приблизившись к костру, снял крышку с котелка. – Каша готова. Несите плошки. Нужно завтракать и выдвигаться.

Его тон стал строгим и приказным, таким серьёзным, что мы обе сразу подчинились, а разговор на тему ферсийского языка прекратился сам собой. Я же сделала ещё одну зарубку в памяти насчет связи Оникса с мальчиком, о котором ему рассказывал смотритель на станции. Хотя, скорее всего, это просто совпадения. В конце концов, что я вообще знаю о Бране? Почти ничего, а уже зачем-то строю гипотезы и придумываю разгадки несуществующих тайн.

И всё же, чем больше времени я проводила рядом с ним, тем сильнее мне хотелось узнать его. Раскрыть. Понять. Выяснить, что он за человек, и что прячется за маской холодности и серьёзности.

Но Кетти своим неуместным вопросом, сама того не ведая, напомнила мне, что лучше держаться от Брана подальше. Потому что – да, он на самом деле симпатичен мне внешне и интересен внутренне. А это уже крайне опасная смесь, способная перерасти в самую настоящую влюблённость… которую ни при каких обстоятельствах нельзя допускать.

***

Деревня Верхние Шахты представляла собой маленькое затерянное в горах поселение на десять домов. Из достопримечательностей в ней имелся небольшой магазин, похожий на сарай, и огромный камень, к которому была прикреплена табличка с названием и датой основания деревни.

Оникс шёл первым. Он внимательно смотрел по сторонам, будто ожидая, что в любой момент из-за угла на нас нападут злоумышленники. Я тоже прислушалась к себе, к интуиции, к лесу, но не почувствовала совершенно никакой опасности. По крайней мере, пока никто в радиусе километра явного зла нам не желал.

Когда мы пересекли Верхние Шахты насквозь и оказались на небольшой пустой полянке, окружённой высокими дубами, Бран попросил нас подождать здесь, а сам отправился вперёд. Едва он скрылся, молчавшая до этого Кетти взяла меня за предплечье и, склонившись к уху, быстро заговорила:

– Слушай, Мегги, наш Оникс, конечно, парень притягательный, но держись от него подальше. И не потому, что мне жалко, или я его ревную. Просто ты – девушка правильная, воспитанная, с принципами и своими понятиями об отношениях, а он на чувства не способен.

Её слова меня слегка озадачили. Не то, чтобы я собиралась заводить с Браном отношения, совсем наоборот. Но мне вдруг стало безумно интересно, что же имеет в виду Кетти.

– Почему не способен? – спросила я.

Она поджала губы, бросила взгляд в ту сторону, где скрылся Бран, и снова посмотрела на меня.

– Ты его не знаешь, а девушкам твоего возраста свойственно идеализировать мужчин. Тем более, наш Оникс с тобой почему-то ведёт себя, как рыцарь, хотя обычно подобное поведение ему не свойственно. Я вижу, с каким интересом ты иногда на него смотришь. Но сближаться вам не стоит. Он сломает тебя и пойдёт дальше. Ты для нас с ним – работа. А к представителям аристократии у него откровенно предвзятое отношение. Вы из разных миров. И да, я помню, что противоположности притягиваются, что великая любовь способна творить чудеса, но, поверь, здесь точно не тот случай.

– Я и не думала с ним сближаться, – ответила я ей. – Кетти, любовь не для меня.

Она одарила меня хмурым взглядом, чуть помолчала, а когда заговорила снова, её взгляд стал холодным и решительным.

– Он сказал тебе настоящее имя, но о главном умолчал. Бран – вор, – с решительным видом сообщила Алексис, внимательно наблюдая за моей реакцией. – И ворует он, сколько себя знает. У него нет семьи, родных, почти нет друзей, только подельники и собратья по ремеслу.

Я слушала её, внутренне холодея. Нет, я подозревала, что мои сопровождающие живут по другую сторону закона, но до этого момента просто не желала думать о том, чем именно они зарабатывают на жизнь.

– Он… карманник? – тихо уточнила я, а Кетти усмехнулась и отрицательно покачала головой.

– Это было бы для него слишком мелко, – самодовольно ответила она. – Бран – профессионал высшего класса. Ему поручают добыть определённую вещь, а как он это сделает – заказчиков не интересует. А милосердием в его профессии никто не отличается.

Я вздрогнула, только теперь осознав, что иду в лес с самым настоящим бандитом. Наверное, мои глаза испуганно округлились, потому что Кетти шагнула ближе и поймала моё запястье.

– Тебе он вреда не причинит. Наоборот, будет охранять и защищать. Сейчас его задание состоит именно в этом, – проговорила она. – И я рассказала тебе правду не для того, чтобы напугать, а чтобы ты понимала: влюбляться в такого не стоит. Тем более, домашней девочке из хорошей семьи.

– А ты? – я вскинула голову и поймала её взгляд. – Тоже воровка? Или даже убийца?

Она странно усмехнулась и всё же ответила:

– Я проклятийница, – призналась она тихо. – Ко мне обращаются с разными поручениями: наслать болезнь, стереть кому-то память, разобраться с обидчиком и тому подобное. Я владею многими запрещёнными заклинаниями и не стесняюсь ими пользоваться.

С моих губ сорвался рваный вздох, а Кетти ухмыльнулась и похлопала меня по плечу.

– Не бойся, малышка Мегги, меня наняли тебя охранять, – сказала она с лёгкой снисходительностью в голосе. – Так что бояться следует твоим потенциальным обидчикам. Сейчас я на твоей стороне, и мой дар для тебя не опасен.

Я молча кивнула, показывая, что принимаю её слова. Но вот осмыслить услышанное пока никак не получалось. Здраво рассуждать мешал накативший страх, от которого предательски вспотели ладони и сдавило горло. этот момент я поняла, что лучше бы так и жила в блаженном неведении. Вот уж точно говорят: меньше знаешь – крепче спишь.

– А теперь, дорогая Магнолия, дай мне клятву, что никому не раскроешь ни наши с Браном настоящие имена, ни то, кто мы такие на самом деле, – Кетти угрожающе склонила голову набок, но мой взгляд не отпустила.

– Могла бы ничего мне не говорить, – выдала я нервно.

– Бран сообщил тебе моё имя, а это в моём случае крайне опасно. И я решила: коль уж всё равно придётся брать с тебя клятву, так расскажу правду.

Её голос звучал расслабленно, спокойно, но в глубине глаз я видела злорадство. Нет, она явно не просто так мне всё это выболтала. И наверняка хотела именно напугать. Увы, у неё это отлично получилось.

Пришлось поклясться, да ещё и подтвердить своей силой. Кетти намекала, что клятву лучше ещё и на кровь завязать, но тут уже упёрлась я. В итоге мы ограничились стандартным заклинанием, которое просто не позволит мне никому ничего сообщить. И как раз когда я произнесла последние слова из выбранной Кетти формулировки, к нам вернулся Бран.

– Что здесь происходит? – спросил он и перевёл суровый взгляд с меня на Кетти.

– Ничего особенного, – она пожала плечами, умело изобразив милую кокетку. – Просто я рассказала Мегги о наших с тобой профессиях и взяла с неё клятву о неразглашении. Всё.

Она развела руками, а на её лице снова расцвела довольная ухмылка. Бран же, наоборот, нахмурился сильнее. А когда повернулся ко мне… я опустила голову. Сейчас, узнав, кто он на самом деле, мне вдруг стало страшно смотреть ему в глаза, да и вообще находиться в его компании.

К счастью, Бран решил ничего не говорить, но я кожей чувствовала всю степень его недовольства. А по тому, каким взглядом он одарил свою подругу, сразу стало понятно: он обязательно выскажет ей всё, что думает. Но только позже.

– Проводник согласен отвести нас в ближайший ферсийский посёлок. У нас час на отдых, потом сразу выдвигаемся в путь. Пока нас пригласили на обед. Идёмте за мной.

Он говорил сухо и отрывисто, что только подтверждало его взвинченное состояние. Но вот в выдержке Брану точно нельзя было отказать. Он прекрасно умел контролировать свои эмоции и уже хотя бы этим вызывал у меня невольное уважение.

Но теперь, после всего сказанного Кетти, я сильно сомневалась, что смогу чувствовать себя спокойно в компании этих двоих. Великие Стихии, как же меня угораздило оказаться в столь сложной ситуации рядом с отъявленными преступниками?! Скорее бы добраться до границы, а потом и до академии. Боюсь, о спокойном сне по ночам мне пока стоит попросту забыть.

***

Нашим проводником оказался суровый на вид мужчина лет пятидесяти по имени Коин. Он был невысоким, жилистым и каким-то невзрачным, будто специально старался привлекать к себе как можно меньше внимания. И лишь тяжёлый взгляд его серых глаз говорил, что перед нами далеко не простой человек.

Он встретил нас на крыльце небольшого домика, сложенного из необтёсанного камня. Окинул Кетти одобрительным взглядом, перевёл взгляд на меня и вдруг отрицательно качнул головой.

– Девку в юбке не поведу, – выдал он категорично. – Надевай штаны.

– Но… у меня нет, – сказала я растерянно.

– Сорок фитов – и будут, – бросил он. – И сумку твою нужно заменить на рюкзак. У меня есть. С тебя ещё шестьдесят. Итого сто фитов. Так, покажи обувь.

Мои туфли его, конечно, тоже не устроили, но вот ботинок подходящего размера у него не нашлось, что его откровенно огорчило.

– На склонах будут такие места, где ты просто соскользнёшь в своих башмачках, – проговорил проводник, поджав губы. – Тебе нельзя идти. Возвращайся, когда добудешь нормальную обувь.

Коин заявил это таким тоном, будто на самом деле решил никуда нас не вести. А потом просто вернулся в дом и закрыл за собой дверь, попросту оставив нашу троицу на крыльце. Я растерянно посмотрела на Оникса, тот раздражённо поджал губы и с самым решительным видом вошёл следом за проводником.

Мы же с Кетти снова остались вдвоём.

– У меня есть с собой туфли, – сказала она чуть виновато. – Но они тоже не подойдут для такого похода. – А сокрушённо вздохнув, добавила: – Глупо. Нам надо было раньше подумать об этом.

– Брось, – я попыталась ободрить её. – Ты будто каждый месяц тут границу переходишь.

– Но я знала, что придётся идти через горы. И Бран знал, – она села на ступеньку и, сбросив на землю свою сумку, упёрлась ладонями в колени. – Просто, Мегги, всё дело в том, что мы с ним – два эгоиста, которые привыкли думать только о себе. На нашем фоне проводник определенно выигрывает. Ведь он сразу обратил внимание на то, что в своей одежде ты не пройдёшь. Нам же было… всё равно.

Это её признание, хоть и было сказано искренне и с сожалением, но всё равно откликнулось обидой в моей душе. Ведь Кетти фактически признавала, что её ни капли не волнует моё благополучие. Я для них с Браном просто работа, просто задание, которое нужно выполнить. А остальное – не важно.

Хотя, чего ещё ожидать от двух преступников? Нет в них ни совести, ни сочувствия, ни сострадания. Им подобное не положено по долгу профессии.

Кетти молчала, я тоже не спешила больше ничего говорить. Села на ступеньку, но подальше от проклятийницы, сняла свою обувь и внимательно осмотрела подошвы. Те оказались гладкими, выделялся лишь маленький каблучок. Идти в них по горам на самом деле было крайне неудобно, но что я сейчас могла с ними сделать?

За спиной со скрипом открылась деревянная дверь, и на крыльцо снова вышел Оникс. Заметив, чем я занимаюсь, он сел рядом, как раз между мной и Кетти, и забрал у меня из рук туфлю.

– Подошва тонкая, – проговорил он, задумчиво проведя по ней пальцем. – На неё ничего не набьёшь. Да и сапожника здесь мы не найдём. Надевать ботинки на пять размеров больше бессмысленно, а ничего другого нет.

– И что делать? – спросила я тихо.

– У нас два варианта, – он повернулся и поймал мой взгляд.

Сейчас его глаза были ярко-синими. Видимо, они на самом деле меняют цвет. Понять бы, от чего это зависит.

– Первый: отправиться в ближайшую деревню и попытаться там разжиться подходящей обувью, – проговорил Бран. – Но при этом мы потеряем минимум сутки, а то и больше. Ведь перейти границу можно не в любой день, а только когда на постах с обеих сторон дежурят нужные люди. Сегодня – идеальное время, и погода благоволит. Но…

Он снова посмотрел на мою туфлю, которую держал в руках, и опустил её на землю.

– Какой же второй вариант? – спросила я, вернув злосчастную обувь на ногу.

– Рискнуть и отправиться как есть, – ответил Оникс, снова повернувшись ко мне. – Но я привяжу тебя к себе верёвкой. Идти будем рядом, и, если вдруг ты оступишься или попытаешься упасть, я тут же поймаю.

– Предлагаешь доверить тебе мою жизнь? – я продолжала смотреть ему в глаза, будто пыталась найти там ответы. И горько добавила: – Она ведь для такого, как ты, ничего не стоит. Полагаю, для тебя любая чужая жизнь, кроме собственной, не имеет значения.

Он холодно и с какой-то горечью усмехнулся, но даже не попытался возразить или переубедить меня, даже и взгляда не отвёл. Так и продолжал смотреть мне в глаза, словно ему нравился этот странный контакт наших взглядов.

– Есть факты, а есть стереотипы, – сказал ровным тоном. – И лишь тебе решать, чему верить и на основе чего делать выбор.

Эти слова прозвучали хоть и спокойно, но подействовали на меня, прицельный удар прямо по душе. Бран ведь косвенно упрекнул меня, что я предпочитаю стереотипы, а не собственное мнение, и тем самым заставил задуматься.

Факты? Хорошо, что я могу сказать об этом человеке, исходя из нашего с ним личного знакомства? В первый же день в поезде он вывел меня из себя, не дав общаться с тем, с кем я хотела. Да, в итоге тот лорд оказался злоумышленником, то есть, Бран был прав, а я нет. Ладно, думаем дальше.

Всё тот же Бран не позволил двоим магам меня похитить и с неприкрытой жестокостью допрашивал одного из них. Но потом нёс меня на руках и ни разу не пожаловался. Да и вчера в лесу признал, когда я оказалась права, даже поблагодарил за то, что нашла отличное место для ночлега. Ну и ночью мы вполне мирно беседовали.

Так, это факты, которые я знаю точно. А к стереотипам можно отнести всё, что когда-либо я слышала про воров и бандитов, и тут от одной мысли становится жутко.

– Бран… – позвала его Кетти, а в голосе звучала искренняя вина. – Дура я. Не надо было ей говорить.

Он не ответил, даже не посмотрел в её сторону. Его взгляд был обращён вперёд к виднеющимся вдалеке макушкам гор, а я невольно залюбовалась красивым мужским профилем. Бран ведь на самом деле совсем молодой. Если сбрить эту тёмную щетину, то будет выглядеть всего на пару лет старше меня. И вряд ли он сам выбрал путь преступника. Кетти сказала, что у него нет семьи, то есть, он один… а с какого возраста?

В горле образовался ком, а сердце сдавило предательским чувством жалости. Правда, я сильно сомневалась, что Оникс её заслуживает, да и не нужна она ему. Он сильный, хладнокровный, продумывает всё наперёд. И совсем не дурак, ведь одной фразой он сумел заставить меня действительно включить голову и попробовать трезво обдумать ситуацию. Наверняка знал, что из фактов и стереотипов я выберу факты.

– Я согласна, – сказала уверенно.

Он повернулся ко мне, наши взгляды снова встретились, и сначала в глазах Брана я увидела неприкрытое сомнение. Но потом в них появилось удовлетворение и даже радость, но они почти сразу пропали, скрытые под маской привычного напускного безразличия. Вот только теперь я уже точно знала, что это просто привычка скрывать эмоции от других. И была очень рада, что смогла увидеть живые чувства под пологом его напускной холодности.

Получается, Бран на самом деле хотел, чтобы я согласилась. И моё согласие его порадовало.

– Тебе придётся во всём меня слушаться, – сказал он, так и продолжая смотреть мне в глаза, будто это доставляло ему удовольствие. – Во всём, Мегги. И не сопротивляться, не возражать. Я ведь тоже рискую, привязывая нас друг к другу. Ведь, если ты полетишь со скалы, то и меня утянет за тобой. Нам обоим придётся быть вдвойне осторожными.

– Я понимаю, – кивнула в ответ.

– И всё равно готова довериться вору? – это он произнёс уже тише, почти шёпотом, но контакта взглядов не разорвал.

Я ответила совершенно осмысленно:

– Не вору, а Брану. Тому, кто уже дважды меня спасал.

Он улыбнулся. Так открыто, так мягко, что у меня в душе будто взошло тёплое солнышко. Я впервые увидела, как он искренне улыбается, в его глазах светилась чистая благодарность, от которой у меня и вовсе перехватило дыхание.

И вдруг я почувствовала, как ко мне начинает стремительно стекаться сила. Тут же поспешила отвернуться, отгородиться от неё, даже накрыла голову руками. Нет, нет, нет! Нельзя. Не сейчас. Нужно срочно отключить эмоции, снизить их градус. Успокоиться. У меня просто нет времени, чтобы медленно отпускать энергию обратно.

– Мегги, – настороженно позвала проклятийница. – Что с тобой?

– Сила, – бросила я, сглотнув. – Она реагирует на эмоции. Мне вообще нужно быть спокойной, как скала, а я…

Снова зажмурилась, пробуя отрешиться.

– Идём со мной, – вдруг предложила Кетти, поднимаясь на ноги. – Я же обещала показать тебе пару техник для сброса лишней энергии. Сейчас самое время. Людей тут мало, если кто и обратит на нас внимание, то это не страшно. У нас как раз есть около часа. Правда, придётся обойтись без обеда.

– Я принесу вам что-нибудь, – заверил Бран. – Идите.

И протянул мне раскрытую ладонь, собираясь помочь подняться. Этот жест явно был для него таким правильным, отточенным, привычным, будто передо мной стоял не вор, а лорд. Его руку я приняла, не задумываясь и не сомневаясь. Но, как только наши пыльцы соприкоснулись… энергия окружающего мира полилась ко мне с ещё большим напором. И, кажется, Бран умудрился её почувствовать.

– Я снова тебя бешу? – спросил он, поспешив отпустить мою руку.

А я горько усмехнулась и ответила правду:

– Лучше бы ты меня бесил.