Ведьма на госслужбе

Безумный король, безумная королева

Джейкоб разве что не напевал. Делегация из Арсаны втайне прибывала на следующий день, после тяжелых суток обороны границы удалось укрепить, и отряды Нимерии теряли колдунов и ведьм, запертые в невогодном положении. Аннабель удалось урезонить и предложить ей другую кандидатуру — все же, в Перрингтоне было весьма прилично крови королевского рода.

Иметь проклятого и медленно сходящего с ума монарха никому не хотелось, и даже остатков здравомыслия королевы-матери хватило, чтобы это признать.

Пока она держалась — и это тоже было хорошей новостью. Ее магия выходила из-под контроля, из-за чего ей пришлось сказаться больной, но распространение слухов о проклятье удалось пресечь. Правда, ее начали одолевать кошмары, а Роберта пришлось и вовсе приковать к кровати — он перестал отличать реальность от пугающих видений. Принцессу удалось спрятать, но с ее уровнем дара серьезное безумие ей и не грозило.

Все это обошлось Джейкобу в непроходящее кровотечение из носа, посаженные от потребления стимуляторов желудок и почки, но оно того стоило.

Резь в животе резко оборвала приподнятое настроение Джейкоба. Поморщившись, он сотворил очередной обезболивающий знак, кожей ощутив недовольство духа.

— Скоро все закончится, — примиряюще сказал он ему.

— «Угу, твоей смертью», — недовольно бросил дух и замолк, нахохлившись.

Джейкоб промолчал, в который раз за прошедшие несколько суток пообещав себе, что уволится, как только кризис минует.

Разумеется, он понимал, что лгал самому себе, но в моменте становилось легче.

Фредерик Виндзор уже давно плохо отличал сон от яви. Король, давно переставший действительно править, оставленный на троне ближайшими соратниками, которым давно свихнувшийся монарх оказался подарком небес.

Вот и сейчас, слушая собрание, которое лило на него лесть, он сжимал пальцы, прокалывая острой гранью кольца кожу. Выступила кровь, кратковременная боль чуть прояснила сознание.

— Почему нет успеха? — стараясь звучать грозно, спросил он.

— Они были готовы, Ваше Величество, — советник по военным делам склонил голову, пока отвечал. — Наш план быстрого вторжение не удался. Им удалось отстоять границу, и теперь инициатива за ними.

— Наши маги сильнее, — Фредерик поднял взгляд на него. — Почему мы проигрываем?

— Это просто недоразумение, — в выступление военного советника вмешался финансист. — Я более чем уверен, что темные скоро сдадут позиции.

Ближайшие соседи явно услышали скрип зубов военного, но промолчали. Всем, кто понимал ситуацию с Девин, было ясно — просто не будет. Грядет долгая, затяжная война, если только не произойдет чудо.

«Или переворот», — военный бросил взгляд на финансового советника. С ним давно уже связались из Девин, предлагали помощь в устранении рода Виндзор, чье помешательство уже привело к коллапсу экономики. Второй в проклятом поколении, Фредерик подавал надежды, удерживаясь на грани почти сорок лет после коронации.

Но теперь стало ясно — ему становилось хуже от собрания к собранию. Стеклянный взгляд, сжатые бескровные губы, покрасневшие белки с лопнувшими капиллярами. Король был одет с иголочки, уложен и выглядел прекрасно, только если не приглядываться.

В зале пахло безумием. Любой, у кого был хоть какой-то зачаток ментального или лекарского дара, чувствовал его кожей, напрягаясь. Безумие одаренного колдуна — не шутки, и весьма опасно для окружающих.

Советник по финансам толкал речь, но военный не вслушивался. Сговор с Девин все еще вызывал отторжение, но довольными происходящим были только те, у кого был прямой доступ в королевские покои вне общих собраний.

Они были в меньшинстве. «Справлюсь и без посторонней помощи», — подумал военный и кинул аккуратный взгляд на безопасника. Тот почти дремал в кресле, приняв расслабленную позу, но открыл неожиданно ясные глаза, ощутив чужой взгляд. Улыбнувшись, он чуть кивнул — сторонний наблюдатель подумал бы, что у него просто во сне дернулась голова.

Военный расслабился.

Делегация Арсаны прибыла инкогнито. Они украдкой осматривали улицы, пока вместе с группой туристов слушали лекцию от гида по архитектурным решениям столицы, правда, впечатленными красотами не выглядели. Когда экскурсия закончилась, они подошли к одному из министерств.

У крыльца из ниоткуда возник Джейкоб, прикрывавший глаза от неожиданно яркого осеннего солнца.

— Добрый день, — вежливо сказал он. — На нас всех отвод глаз. Заходите.

На собрании присутствовали только дипломаты, уполномоченные говорить от лица парламента Арсаны, Аннабель и несколько лордов. Джейкоб молчал, слушая долгие и многословные приветствия, положенные по регламенту политических встреч.

«Вот поэтому я ненавижу политику», — мрачно думал он, тщась не отрубиться, сидя на стуле. Его задачей было обеспечение безопасности встречи, и он расстарался.

Арсана хотела независимости. Девин хотел угомонить соседа. Аристократы и министры Нимерии молчали, так и оставив сообщения Джейкоба без ответа, и со стороны казалось, что все смирились с положением дел — значит, в скором времени придется жертвовать лучшими людьми, чтобы убить королевскую семью.

От этих мыслей становилось тошно. Джейкоб знал, что он человек не самой светлой морали, но отправлять людей на смерть ему не нравилось.

— Мы уважаем ваше желание независимости, — Аннабель улыбалась.

В ее улыбке уже проявилось что-то пугающее. Малозаметное окружающим, но уловимое на уровне интуиции.

— Мы рады это слышать, — вежливо ответил дипломат Арсаны, чуть сощурившись в недоверии.

— Мы предлагаем свою помощь в выходе из вассалитета, — вмешался один из лордов.

Сильная кровь, слабая магия, острый ум. Идеальный политик, чувствующий опасные углы кожей и умеющих их смягчать, состоящий в отдаленном родстве с короной. Ощутив, как излишне внимательный взгляд Джейкоба препарирует его профиль, он не изменился в лице, продолжая говорить.

Что-то там о мире, всеобщем благоденствии и счастье. Как обычно это и бывает. Никто почему-то не произносит вслух «Хотим больше власти и денег для себя». Джейкоб раздраженно выдохнул и постарался унять разбушевавшийся внутренний голос, сыпящий колкостями.

Эдуард Солсберри подходил. Джейкоб перевел взгляд на Аннабель — та, несомненно, будет в ярости, когда узнает. От этих мыслей он едва не разулыбался предвкушающе.

Время тянулось невероятно медленно. По регламенту, никто не мог покинуть небольшой зал заседаний до окончания первого этапа переговоров, и Джейкоб успел изучить небольшие статуи духов, украшавших углы комнаты, засушенные цветы, собранные в ансамбли, резные ножки столов. Жалея, что не прихватил с собой фляжку со стимулятором, он ощутил привкус крови на губах. Последние несколько глотков все же оказались лишними.

Спустя три часа предварительный договор был составлен. Теперь эти положения дипломаты верифицируют в парламенте Арсаны и пришлют ответ.

Эдуард поймал Джейкоба на выходе.

— Вы так внимательно смотрели. Что-то не так с моим костюмом?

— Все в порядке, — Джейкоб на всякий случае осмотрел его. — Мне просто показалось, что у вас светлый женский волос на плече.

Улыбка Эдуарда стала холоднее.

— Вот как.

— Просто показалось. Вы же знаете, у меня очень много работы в последнее время. Мало сплю, вот и..

— Тогда отдохните хорошенько.

Эдуард развернулся и неторопливо пошел по укрытым ковром полам, негромко ступая. Джейкоб смотрел ему вслед — о его связи со светлой ведьмой давно знали в департаменте. Теперь, во время открытой войны с Нимерией, это могло стоить лорду политической карьеры, учитывая, что первым делом Эдуард спрятал ее в одной из своих резинденций, опасаясь гонений на светлых.

«Это можно уважать. И использовать», — подумал Джейкоб, довольно улыбаясь.

— Чему так злобно радуешься?

Аннабель стояла рядом. Косметика скрыла все следы ее недомоганий и плохого сна, волевым усилием она удерживала дрожь пальцев и голоса, когда видела пугающие видения в углах комнат, где находилась.

— Ты хорошо справилась, — чуть покривив душой, сказал Джейкоб.

Она сжала кулаки.

— Не надо. Я плохо справилась. И я знаю это. Не надо дешевых утешений и жалости, имей хоть каплю уважения.

— Как знаешь. Да, ты пару раз знатно облажалась. Все прошло хорошо благодаря Эдуарду.

— Я не могла отсутствовать.

— Я знаю.

— Я долго не продержусь, Джейкоб. Что бы ты ни задумал, поторопись.

Аннабель не стала дожидаться ответа, развернувшись и стремительно покинув брата. Звонкий отзвук ее шагов не сумел погасить даже толстый ковер, и несколько служанок торопливо кинулись за ней.

В воздухе танцевала пыль, подчеркнутая солнечными лучами. Дело шло к закату, когда Джейкоб наконец-то вышел из царства позолоты и пафоса и вдохнул холодный уличный воздух, который пах едой и дымом.

Осталась самая неприятная задача, и с такими Джейкоб тянуть не любил. Он направился в знакомое казино — до него от министерства безопасности было не больше пяти минут неторопливым шагом — и вызвал Циарана.

Мерзкий тип, к сожалению, обладал ресурсами, и подловить его ведьму не вышло. Придется договариваться иначе.

Эйрин мыла посуду, рассеянно обдумывая послание из дома. Фин — и глава дома. Столь долгожданное событие пока вызывало лишь ступор.

— Хватит мучать тарелку, ты ее четвертый раз протираешь. Рисунок не нравится? — услышала она и вздрогнула.

— Нет, просто… — она глубоко вздохнула. — Мой брат теперь глава дома.

— Поздравляю, — голос Изольды донесся приглушенно из зала. — Давно было пора.

— Кстати да, Мелани говорила, что ваш отец не так уж и силен.

— Отец поклялся убить себя, если Фин займет место главы по праву силы, — Эйрин поморщилась.

Этот шантаж все еще вызывал у нее отвращение. Она не заметила, как сжала многострадальную тарелку — Светомира легко выхватила посуду и губку у нее из рук.

— Иди выпей чего-нибудь, — посоветовала она. — И отпразднуй, а не стой с лицом, как будто кого-то хоронить собралась. Новость-то хорошая.

— Да, просто..

— Слишком давно ждала. Да, знаю, у меня такое тоже бывает. Ничего, глинтвейна или грога наверни, и пройдет. Оттаешь.

Отпихнув худую Эйрин бедрами, Светомира уверенно встала у мойки и принялась напевать легкомысленную мелодию. Получалось у нее на удивление хорошо, так что Эйрин, последовав совету и налив себе еще горячего глинтвейна, решила послушать.

— У тебя хорошо получается, — произнесла она в возникшую паузу. — У меня никогда так не выходило. Несколько учительниц сменилось, а толку никакого.

— Меня никто не учил. Так просто домашними делами проще заниматься, — Светомира улыбнулась. — Иначе скучно.

Эйрин хмыкнула и отпила напитка. Пряный, сладкий и кислый одновременно, он действительно взбодрил, и первым пришло облегчение.

Больше не придется прятать глаза в пол, чтобы брат избежал наказания. Больше не придется унижаться на смотринах, являясь туда, как товар в красивой обертке, выносящий липкие и неприятные взгляды. Больше никто не продаст ее, как корову, расхваливая характеристики и одаренность.

— Вот, так лучше, — удовлетворенно заметила Светомира, обернувшись и увидев выражение ее лица. — Говорила же, глинтвейн поможет.

— Я закажу еды. Надо отпраздновать, — решительно заявила Эйрин. — А потом поеду домой. Надо помочь возвести защиту у особняка.

— Угу. Только обожди, нам наши припасы собрать надо будет, — кивнула Светомира.

Эйрин недоуменно моргнула.

— Зачем? — осторожно уточнила она.

— В смысле зачем?

В двери на кухню появилась Изольда. С неменьшим удивлением она смотрела на Эйрин.

— А зачем тебе вообще круг нужен был, напомни? — хмыкнула Светомира, развеселившись. — Мы с тобой поедем, ясное дело. И Мелани напишем, пусть тоже приезжает.

— Тогда еду возьмем с собой, — Эйрин выдохнула, обрадовавшись. — Спасибо.

Циаран мог перемещаться только сам. Никаких предметов, кроме одежды, да и то, если та не зачарованная.

— Мы сюда вернемся в следующий раз, — обещала она, опустив стекло самоходки и целуя Циарана. — Но сейчас..

— Семья. Я понимаю.

— Война, — поправила Мелани. — У нас у обоих ведь есть дела, связанные с этим, не так ли?

Циаран только улыбнулся, промолчав. Мелани успела заметить руну вызова, которую отправил ее начальник — но фейри молчал, не желая отвечать, и она не стала припирать его к стенке.

— Береги себя, — сказал Циаран. — Если что, зови.

— Хорошо. До встречи.

Она тронулась, направляясь домой — странное слово, если вдуматься. Особенно учитывая, что теперь под словом «дом» у нее проходили четыре места, и одним из них теперь стал особняк Кромвелли.

Закатное солнце ярко светило в спину. Мелани ехала на восток, надеясь, что дорога уцелела, и ее отводящая руна окажется достаточно сильной, чтобы скрыть ее от потенциальных врагов.

— Если заметишь военных, сообщи, — сказала она своему отражению.

То скривило губы, но кивнуло.

— Тебе как будто жаль, что я выжила.

Отражение пожало плечами.

— Отчасти.

Мелани отстала от него — то казалось необычно спокойным и задумчивым. Оставалось только гадать, все ли отражения становятся спокойнее после инициации, или это только временный эффект.

— Все чисто, — сухо отчиталось отражение и пропало, лишив Мелани возможности обменяться колкостями.

«С ним точно все в порядке?» — невольно забеспокоилась она. Отогнав тревожные мысли, решила сосредоточиться на более срочных задачах и втопила газ в пол.

Она уже опаздывала.