Ведьма терновых пустошей

Глава 1

Все началось не так и не там.

Помню, два месяца назад мы сидели с Мишкой в кафе.

Словно в другой жизни.

Помню…

Пучеглазый дракон задумчиво таращился на людей, сидящих за столиками. Дракону, пожалуй, было скучно: люди как люди, сколько ни таращся, ничего нового не высмотришь. Кажется, если бы я вдруг сейчас взяла да разделась и начала голышом танцевать на столе канкан, дракон бы даже глазом не моргнул. Тоска же. Хотя, голышом канкан не танцуют…

По шее дракона, из-за уха вниз, бежала трещина, старательно замазанная краской.

— Ты счастлива?

— Что? — я вздрогнула.

Мишка примеривался съесть очередную сушину с тунцом, уже в соус макнул, и смотрел на меня совсем как тот деревянный дракон. Странно так смотрел.

— Ну, скажи, ты счастлива? — переспросил он.

Сегодня утром мы подали заявление в ЗАГС.

— Да, счастлива.

Дракон покосился на меня, кажется, неодобрительно.

Счастлива. Разве не этого я хотела?

Мишка отправил сушину в рот, принялся жевать. Я вздохнула. Поняла, что вечер начинает меня тяготить. Хочу домой, в тишину, в кроватку, и спать, свернувшись калачиком… Одна. Но просто так уйти не очень вежливо, пожалуй. Сегодня такой день…

Я поковыряла вилкой салатик.

Слева над нами работал телевизор, показывали какого-то бородатого дядьку, который бросил все и уехал жить в Сибирь. Продал квартиру, новенький внедорожник, продал свое дело, а теперь выращивает капусту в огороде, и был весьма счастлив. Говорил, наконец-то обрел душевный покой.

— Ты бы смогла так? — Мишка кивнул в сторону телевизора.

— Что?

— Все бросить.

— Зачем мне все бросать?

— Ради душевного покоя, — Мишка весело ухмыльнулся.

— Вряд ли, — сказала я. — А ты?

— Я готов поехать куда угодно, если ты поедешь со мной. Ты поедешь?

Никуда он не поедет, понимала я, это только слова. Если я вдруг соглашусь, если вдруг захочу и потяну его в леса, то сразу окажется, что у него работа, кредит за машину, аллергия и вообще плоскостопие, куда ему ехать? Не желаю же я его смерти? Конечно, не желаю.

Да нет, дико все это.

На словах мы все готовы на подвиги.

— Не говори глупости, — отмахнулась я.

Мишка вздохнул в ответ, съел еще одну сушину.

— Так и знал, — сказал он, все еще улыбаясь, но только голос стал другим. — Ань, скажи, когда ты переедешь ко мне?

— После свадьбы, мы же договорились, — мне страшно не хотелось начитать этот разговор по новой. — Миш, я что-то так устала, просто ужас. Я поеду домой. Хорошо?

— Я уже почти доел, сейчас пойдем.

— Миш…

— Хорошо, — он пожал плечами. — Иди, отдыхай.

— До завтра. Не обижаешься? — я чмокнула его в щечку.

Он вяло хмыкнул, что должно было обозначать: «нет, все нормально».

А я действительно очень устала, у меня был тяжелый день. Хотелось тишины.

На пороге обернулась. «Нет, я не счастлива», — шепнула дракону. Он и не сомневался.

Кого я пытаюсь обмануть?

На улице было свежо, чуть сыро, но удивительно приятно. Самый конец мая.

Вода канала передо мной…

Машину я оставила дальше, у поворота на Невский, нужно немного пройти.

Я шла, смотрела на воду, на выглядывающий из-за угла краешек Казанского собора, и вдруг поняла, что мне просто жизненно необходимо прогуляться пешком. Просто позарез. Далеко… но ведь в студенческие годы совершала переходы и подлиннее. Это всегда помогало собраться с мыслями. Побыть немного наедине с собой.

Я не могла понять, что меня тревожит. Наверно, правда просто устала. Я сегодня почти не спала, до пяти утра сидели с заказчиками, обсуждали проект, а утром, в одиннадцать, мне позвонили и сказали, что нужно подъехать, быстренько переделать и послать им еще… они расположение дверей решили слегка поменять. В их представлении — это пара нажатий кнопок, а для меня — несколько часов ковыряния в чертежах. Я архитектор. Ведущей архитектор в строительной компании. Мне нравится моя работа.

Я родилась в Москве, закончила архитектурный, еще на четвертом курсе начала подрабатывать. Потом, закончив учебу, решила, что мне хочется независимости и смены обстановки, хочется нового. Взяла и уехала в Питер. Нашла тут работу, сняла квартиру. Не просто уехала, я подготовилась, у меня были отложены деньги на первое время, у меня были адреса компаний, в которых я хотела работать, и даже договоренности о собеседовании. Конечно, это было нелегко, но я справилась. Я упрямая. Я знала, чего хочу.

И я всего добилась.

На что жаловаться?

Больше всего не хватало друзей. Нет, с коллегами сложились хорошие отношения, но одно дело коллеги, другое — друзья. И семья в другом городе. Не думала, что буду так скучать.

Когда появился Мишка, я ухватилась за него, как за соломинку.

Не знаю…

Начал накрапывать мелкий дождик. Может, вернуться, пока еще не поздно, сесть в машину? Промокну же.

В кармане звякнул телефон — эсемеска. «Анюта, поздравляю! Ужасно рада за тебя!» Светка, моя давняя подруга. Светка всегда считала, что самое главное — это семья, она еще в институте вышла замуж, после диплома поработала полгодика и ушла в декрет. Трое детей. Когда я звоню ей по скайпу, они постоянно бегают вокруг, ноют, пищат, дергают, чего-то требуют. Но Светка говорит, что счастлива.

Впрочем, я тоже всегда так говорю. Как иначе?

Я успешная молодая женщина, все есть: отличная работа, машина, новая квартира и даже почти законченный ремонт. У меня даже есть жених, очень хороший… Я просто не могу не быть счастлива.

Не могу.

Вот сейчас выйду на Садовую, и там будет метро. Пока оно не закрылось, можно бы добраться до дома.

Когда-то, только переехав в Питер, я гуляла каждый день. Чудесное было время.

Дождь все сильнее… Ничего, у меня есть зонтик.

Из подушки торчала стрела.

То есть, она торчала не из подушки, но в первую секунду мне показалось именно так.

Стрела торчала из мертвой птицы.

Я только зашла, бросила ключи на тумбочку в коридоре, зажгла свет… а тут такое.

Время — второй час ночи, я так устала, промокла, у меня гудят ноги и раскалывается голова. Мне бы поспать. Но куда там!

На подушке, раскинув крылья и неуклюже вывернув голову, лежала птица. Странная. Серая такая, с оранжевой грудкой, чем-то отдаленно похожая на утку, но не совсем… Я даже подумала — это муляж. Чучело. Или игрушка. Ну, а что еще можно подумать? Кто-то подложил. Чья-то не очень уместная шутка.

Но, подойдя ближе и осторожно потрогав, я поняла, что птица настоящая. Дохлая. Убитая стрелой навылет. Даже лужица крови натекла.

Вот же черт!

Как это вообще понимать?

Кто-то подстрелил птицу и подложил ее мне? Где, интересно, подстрелил? В зоопарке? Я не видела никогда таких птиц. Если бы это была ворона… Бред какой-то. Зачем? Я не знаю таких шутников среди своих знакомых.

Сон как рукой сняло.

Что мне со всем этим делать?

Я зависла минут на десять, стояла неподвижно, смотрела. Потом взяла большой мешок, засунула в него прямо вместе с подушкой. Хотела отнести выбросить, но мусоропровода у нас нет, надо идти на улицу. А на улицу лень, поздно уже и я так устала. Завязала мешок, прямо вместе со стрелой, чтоб дохлая птица к утру не завоняла, поставила около двери.

И завалилась спать.

Спать, честно говоря, завалилась поперек кровати, в противоположном углу, поджав ноги. Кровать у меня большая, а спать на том месте, где только что лежала птица не хотелось.

И думать обо всем этом не хотелось тоже.

Всю ночь спала неспокойно, постоянно просыпалась. А когда засыпала — видела одни и те же поля, сырую траву, какие-то колючие кусты и реку вдалеке. А еще дальше — горы. Одно и то же, словно раз за разом выглядывала в окно.

Совершенно не выспалась.

К моему удивлению, птица утром не рассосалась сама собой.

Увидев около двери мешок, я вздрогнула. А то мне уже начало казаться, что это был какой-то бредовый сон… нет, правда. Развязала, заглянула еще раз. Фу, блин… правда, как она есть.

Не держать же это дома.

Оделась, пошла выбросила. Стало немного легче.

Потом залезла в душ, хорошенько помылась. Сварила кофе. Решила, что ну все это к черту, буду я еще всякой дрянью себе голову забивать. Ни одной адекватной версии у меня нет, и мозг настойчиво отказывался верить в реальность. Чьи-то шутки.

У меня выходной, буду отдыхать.

И хорошо даже, что Мишка сегодня работает, он стоматолог, у него график плавающий.

А я пойду себе свадебное платье выбирать, отвлекусь и настроюсь на нужный лад. Что может порадовать девушку так, как шоппигн?

Второй птицы вечером, к счастью, на подушке не появилось. Хорошо. А то у меня подушки были всего две, одну я выкинула. Мне ведь надо на чем-то спать.

День прошел как-то вяло. Я ходила-ходила, смотрела-смотрела, но так ничего не высмотрела. Да и то, в свадебный салон быстренько заглянула и ушла. Купила только новые кроссовки. Неправильная я невеста.

Забрала машину, поставила на место около дома. Поболтала с Мишкой, обещала завтра встретить его после работы, сходить куда-нибудь погулять. Потом, наверно, поедем к нему, посмотрим кино… Все как обычно.

Все, вроде бы, хорошо.

Но вот ночью, едва уснув, снова увидела эти поля. Там тоже была ночь. А трава на этот раз сухая, словно сегодня не было дождя… Странно все. Это казалось так реально, словно не сон, а явь. Все точно так же, как и вчера, я помнила до мелочей. Поля, кусты и речка. Даже мошкара над рекой.

Странно.

Мне никогда раньше не снился один сон две ночи подряд. Никогда это не было так реально. Я не могла понять…

Долго стояла, осматривалась, соображая, что делать.

Странный сон, без всяких событий.

Трава подо мной слегка пожухла, а дальше — зеленая.

Пойти погулять?

Не успела я сделать и пару шагов, как мне в лоб врезался здоровенный рогатый жук. Хлоп! Очень… ну, больно немного… кажется, даже царапина останется. Врезался, упал, и снова ничего.

И тут я поняла еще одну вещь — я в пижаме! В своей любимой пижаме с овечками. Удивительно… мне казалось, во сне это должно быть как-то иначе. Даже дырка на рукаве на месте — на днях я зацепилась за дверную ручку, чуть порвала и никак не соберусь зашить.

И колечко на пальце — мое, Мишка подарил, когда предлагал выйти за него замуж.

Все так реально, как на самом деле.

Ладно.

Оказалось, ходить в таком виде по траве неудобно, трава колола ноги с непривычки. Но выбора особо никакого. Если только не ходить.

Всю ночь я глупо бродила кругами, стараясь ступать как можно осторожнее, так и не придумав, чем заняться. Поля и поля, кусты, деревья, тут не было ничего интересного.

Утром разбудил будильник, я так обрадовалась.

И совершенно не выспалась, словно на самом деле не спала, а гуляла всю ночь.

Сказать или не сказать?

Воскресенье. На работу идти опять не надо, а, значит, придется встречаться с Мишкой. Он сегодня работает до обеда.

Мы посидели в кафешке, пошли гулять.

Мне очень хотелось рассказать ему о птице, но все время казалось, что он просто покрутит пальцем у виска. Я бы сделала именно так. Это бред. Я начинаю прокручивать все это в голове, и чем дольше, тем бредовее мне кажется.

Так и не сказала ничего.

И еще мы как-то ни разу не заговорили о предстоящей свадьбе. Словно ничего не было, словно никакое заявление мы не подавали, и мне приснилось. После птицы, готова была поверить во что угодно. Я все украдкой крутила на пальце кольцо, раз оно есть, значит… а может и не значит ничего.

— А я вчера платье ходила выбирать, — сказала, словно невзначай.

— И как? Выбрала?

— Нет пока, но кое-что присмотрела.

Соврала. Не присмотрела ничего.

— Ну, хорошо, — сказал Мишка. — Время у тебя еще есть.

Есть. Значит, все было? Черт! Не люблю неопределенность и мутные намеки.

Мишка улыбнулся мне.

— Не хмурься так, — сказал он. — Я буду хорошим мужем, обещаю. Я буду выносить мусор и складывать на место свои носки.

А потом обнял меня, крепко и нежно.

— Что это у тебя на лбу?

— Это жук врезался, — сказала я. — Рогатый такой.

До четверга было спокойно. Я работала как обычно — плотно, но без напряга. Концепцию проекта утвердили, оставались детали и документация. Рутинная и скучная, но зато спокойная часть работы. По вечерам общались с Мишкой. Почему-то так и не решилась рассказать ему про птицу… да, честно говоря, и не слишком о ней думала. Птица настолько выходила за рамки привычной реальности, что я предпочла ее забыть… Ну, нафиг.

Я честно думала, что забыть возможно.

Но в четверг снова попала в те поля.

Вот черт!

Что же мне со всем этим делать?

Я отчетливо понимала, что это сон, я помнила, как ложилась спать, помнила сегодняшний день и все предыдущие, помнила, как в прошлый раз попала сюда. Разве может быть такое во сне?

Самое обидное, что опять не высплюсь.

Из чувства противоречия взяла и легла в траву. Буду спать тут. Спать во сне — это какой-то идиотизм, но, с другой стороны — почему бы и нет. Надо попробовать все возможности.

Лежать было жестко, трава сильно кололась. И холодно. Вы когда-нибудь пробовали спать на траве? Даже покрывала не постелив? В одной пижамке. Страшно неудобно. Я вертелась и так, и эдак.

В конце концов, перевернулась на спину. А надо мной — небо. Ясное, черное, полное звезд. Аж дух захватывает. Я никогда не видала такого неба, разве что в детстве, на даче. В городе небо блеклое. А тут… Смотришь, и словно проваливаешься в бездну, словно небо затягивает тебя. Красотища… нет слов. По привычке попыталась найти Большую Медведицу, но ее не было. Вообще не было привычных звезд. Зато внезапно поняла, что на небе две луны! Две! Большая и маленькая. И ни одна из них на нашу луну не похожа.

Мне даже как-то нехорошо стало.

Это сон, сказала я себе. Это ведь просто сон! Чего я так переживаю? Ну и что, что так реально, все равно ведь сон!

Впервые мне стало страшно. Словно не луну увидела, а столкнулась нос к носу с чудовищем. До дрожи.

Зажмурилась, крепко-крепко. Домой! Я срочно хочу домой! Прямо сейчас!

Даже всхлипнула.

И очнулась в своей кровати.

Но на следующий день попала в поля снова.

Посмотрела на небо — точно, две луны. Все по-старому, только на этот раз небо не такое ясное. Звезды мерцают, ветерок прохладный такой…

Страха больше не было, улетучился, может уже немного начала привыкать. Люди ко всему привыкают.

Ну, раз я снова тут, надо все осмотреть. По полям я уже нагулялась, надо сходить к реке, может, там хоть что-то интересное. Решила даже, что в следующий раз надену перед сном тапочки, чтоб ходить тут было удобней — вдруг поможет. Бред, конечно. Но, с другой стороны…

Речушка оказалось маленькой, с чистой прозрачной водой, даже в лунном свете было видно камешки на дне. Совсем неглубоко. За рекой холмы, а совсем вдали, мне показалось, даже какие-то дома. Огоньки мерцают. Но отсюда не разобрать, я вглядывалась до рези в глазах. Надо бы посмотреть.

Берега крутые, хоть и не очень высокие, прыгать в воду неудобно.

Я долго шла вдоль берега, пока не вышла на широкий плес. Ну вот, пожалуй, попробую тут.

Осторожно потрогала ногой воду.

Теплая!

Не поняла… Потрогала еще.

Странно. Мне всегда казалось, что вода в таких речках должна быть холодной. Показалось? Закатала до колен пижамные штаны. Потрогала еще раз. Зашла в воду, чуть-чуть, так, что вода даже ступни не накрывала… Теплая! И с каждой секундой кажется все горячее. И покалывает ноги. Не понимаю.

Выскочила, в какой-то момент показалось, что еще немного и будет ожог.

Но ведь в воде ясно видны растения, даже рыбка мелькнула. Не может же рыба плавать в кипятке? Не может. И я не могу. На тот берег мне не попасть.

Что же мне, так и сидеть тут каждую ночь?

Мои размышления прервали утки. Или не совсем утки… Крупные, серые птицы, похожие на уток с оранжевой грудкой, они плыли по речке, деловито покрякивая. Вот значит… Та моя птица на подушке — отсюда.

Со стрелой.

Кто-то ее подстрелил.

Бред.

Это же сон сейчас. Просто сон. Не было никакой птицы. Не было. И даже царапина на лбу появилась как-то не так, не рогатый жук ее оставил.

Не хочу я все это… хочу домой… Не нравится мне эта история.

Я попятилась, споткнулась, зацепившись за что-то, и с размаху грохнулась на попу.

Очнулась дома, сидя в кровати. Рука еще пыталась уцепиться за что-то, чтоб не упасть. В руке…

В руке был песок.

Крупный, речной, чуть влажноватый.

Ааа!

Вскрикнула, дернулась, рассыпала все по одеялу.

Я притащила песок из сна? Может быть, я сплю до сих пор?

Немного отдышалась, стряхнула все на пол. Хотела сначала заварить чайку, попить, успокоиться. Потом вспомнила, что у меня в шкафу есть бутылка водки, даже нераспечатанная. Точно. Это как раз то, что мне сейчас надо. Главное не напиться, а то завтра на работу, по субботам я традиционно работаю…

Оставшуюся часть ночи спала на кухне. Притащила одеяло, подушку, постелила прямо на полу среди строительного мусора (у меня ремонт), накрылась махровым халатиком. Не пойду больше в кровать, там как-то очень неспокойно.

В воскресенье ходили с Мишкой к друзьям.

Молодая семейная пара, ужасно милая.

Глядя на такие пары, мне всегда казалось, что они так стараются исключительно для нас, и как только мы уйдем, тут же начнут убивать друг друга сковородками. Не могут же люди на самом деле быть такими мимишными.

Они угощали нас какими-то диетическими салатиками без калорий и майонеза, овощным рагу без соли и запеченной в фольге рыбой. Все жутко полезно и отвратительно. Хотя рыбу, надо признать, есть все-таки можно.

Они рассказывали нам, какие мы счастливые и как они за нас рады. Мы послушно кивали.

Они ждали ребеночка, только об этом и говорили, и очень хотели знать, планируем ли мы.

Мы планируем?

Я даже растерялась. Я планировала, конечно, понимала, что без этого не обойтись рано или поздно… Раз семья, значит дети. Я не против. Но не сейчас. Сейчас я не готова. Это значило поставить крест на работе, на всем, к чему я так долго шла. Нет, я, конечно, смогу работать, если найду хорошую няню или Мишкина мама согласится сидеть с внуками, а потом можно в детский сад. Но я не смогу больше сидеть ночами и выходными, не смогу прибегать на работу в любой момент и заниматься делами до победного конца. Значит, я не смогу вести крупные проекты самостоятельно. Это откат назад.

Готова ли я?

Мишка внимательно смотрел на меня.

— Мы собираемся, — осторожно сказала я, — но чуть попозже.

Это отговорка, я прекрасно понимала, что тяну время. И Мишка это понимал тоже. И не возражал. Он хороший, он всегда готов меня поддержать…

А, может быть, сам не очень-то был готов к детям.

Иногда я не могла понять…

Мишка никогда не давил на меня, ничего не требовал. Мог предложить, но не настаивал на своем. Всегда был так внимателен. Он радовался, когда я приезжала к нему, но не обижался, если я была слишком занята. Он все понимал. Он такой хороший, что мне иногда становилось стыдно. А иногда, я готова была его убить.

Я не понимала.

Как это возможно? Может быть, я не очень-то ему и нужна? Словно ему все равно.

Может быть, и он мне не слишком нужен?

Ему — тридцать пять, мне — двадцать семь, пора устраивать личную жизнь. Мы очень удачно подвернулись друг другу, действительно удачно, нам друг с другом хорошо. Удобно.

Он мне нравится. Но любовь — это как-то иначе?

— Ань, тебе салатик еще положить?

— Что? — задумавшись, я начала ковырять вилкой пустую тарелку.

— Салатик?

— Да, спасибо.

После салатика был низкокалорийный торт, зеленый чай и кофе без кофеина. Страшная дрянь.

Вечером я подбросила Мишку домой и поехала к себе.

Совсем забыла про то, что нельзя спать на кровати, пришла и завалилась, даже в душ не пошла. Что-то устала, и надоело все.

И вот они — поля!

Подо мной, в том месте, где я появляюсь, круг сухой травы. Кажется, еще немного, и она начнет выгорать у меня под ногами.

В прошлый раз я притащила домой песок. Интересно, получится ли снова?

Оглянулась — что бы такое взять? Вокруг трава и какие-то цветочки, похожие на ромашки, только помельче. Ромашка, так ромашка. Сорвала одну, зажала в кулак.

Теперь надо попасть домой. У меня уже получалось, надо крепко зажмуриться, представить, что ты дома. Вот так: р-раз! Нет… Еще р-раз!

Мучилась я минут двадцать, даже заболела голова. Но, в конце концов, удалось!

Я оказалась дома, в кровати.

А на ладошке у меня цветок, похожий на желтенькую ромашку.

Без паники.

Тот мир — реальность, хоть это и не укладывается в голове. Невозможно. Противоречит всему. Мне проще и удобнее верить в то, что едет крыша, чем в то, что из моей кровати открывается портал в другой мир.

Интересно, если переставить кровать — портал закроется? А если убрать кровать и спать на этом месте на раскладушке?

Попробовать оба варианта?

Я начинала чувствовать себя психом со стажем.

Пока наверно, буду спать на кухне. Главное, не забыть опять.

Хотя, с другой стороны, ничего страшного не происходит, даже интересно.

Глава 2

— Ты ведьма?

Голос заставил меня подпрыгнуть и едва ли не завизжать. Я успела привыкнуть, что в полях тихо и пусто, а тут!

Передо мной стоял лысый и бородатый мужик. Левая рука его лежала на ремне, мне даже сначала показалось, там у него меч. Но меча не было, я не видела никакого оружия. Луна светила ему в спину, в темноте я почти не могла разглядеть лицо, и уж намерений точно не понимала.

— Что? — пискнула я, голос подвел.

— Ты ведьма? — равнодушно повторил он.

Голос у него был низкий, чуть хрипловатый, но молодой. Угрозы я не слышала, и то хорошо.

— Нет, не ведьма, — сказала я. — А ты кто?

Он хмыкнул.

— Ивар Деррик с Красных Холмов. Я служу лорду Олттару.

Ого, подумала я. Целому лорду! Хорошо не королю.

Надо, наверно, тоже что-то сказать.

— Меня зовут Анна…

Что еще? «Меня зовут Анна, я архитектор…» — звучит, словно выступление в кружке анонимных алкоголиков. «Впервые я попала сюда случайно, потом втянулась». Ага.

Ивар разглядывал меня, оценивал, слегка склонив голову на бок. Я как-то странно чувствовала себя под его взглядом, неловко. В пижаме… Поймала себя на том, что пытаюсь поправить волосы.

Потом он шагнул вперед. Я непроизвольно попятилась.

— Не бойся, — он чуть поднял руки, ладонями вперед, остановился. — Я ничего тебе не сделаю.

На правой руке не хватало указательного пальца, через всю ладонь рваный шрам.

— Я не боюсь.

— Хорошо, — сказал он. — Кто ты?

Кто я? Откуда и что здесь делаю?

— Я не понимаю, как попадаю сюда, — сказала честно. — Я засыпаю в своей кровати и просыпаюсь здесь.

Ивар кивнул, словно и ожидал чего-то такого.

— Понятно, — сказал он, — бывает. Говорят, на пустоши временами приходят существа из других миров.

— Существа?

— Да.

Я плохо видела его лицо, но поняла, что он улыбается.

— Я не существо. Я такой же человек, как и ты.

— Как я? — удивился он. — Что ты обо мне знаешь?

Вот тут я слегка зависла… В каком смысле что? То есть, он может быть не человек? Попыталась приглядеться… сложно разобрать, еще борода мешает. Я уже была готова ко всему, наверно, не удивилась бы, окажись он страшным оборотнем или вампиром.

— Ничего не знаю, — сказала я.

— Хорошо, — сказал он. — А как ты попадаешь обратно?

Я пожала плечами.

— Иногда будильник… ну, такой громкий звук в моем мире. И я просыпаюсь. Иногда могу просто крепко зажмурить глаза и сильно захотеть домой.

— Покажи, — сказал он.

— Сейчас?

— Да.

Он хочет, чтобы я ушла? Спорить пока как-то не хотелось, кто знает, что у него на уме.

Я вдохнула поглубже, зажмурилась. Домой! И-и…

Ничего не выходило. Я старалась, но никак. Не могла сосредоточиться, все время думала не о том.

— Ты мне мешаешь, — сказала я. — Отойди немного.

Он не стал спорить, повернулся, отошел на несколько шагов. Я заметила, что он, вдобавок ко всему, еще и слегка хромает на левую ногу.

Потом встал, сложив руки на груди.

— Так нормально? — спросил громко.

Ну, не знаю. Сейчас попробую.

Зажмурилась крепко-крепко. Домой. Хватит с меня на сегодня! Хватит!

И-и!

Осторожно приоткрыла один глаз.

Ивар все так же смотрел на меня.

— Давай уже! — крикнул он неожиданно весело. — Не подглядывай!

Вот зараза! Он смеется надо мной.

Сейчас. Домой! Домой-домой!

Никак. Да что же это такое.

Какого черта? Да ничего он мне не сделает. А если я не хочу…

И я вскочила. В кровати. Дома. Адский звук сигнализации под окном.

Ох.

Облегчение и разочарование разом. И сердце колотится.

Надо завязывать уже с этими снами. Вот скоро перееду к Мишке, и ничего больше не будет.

Свесила ноги с кровати, нашарила тапки…

Сигнализация все еще выла. Что же они там никак не угомонятся? Вой и ругань.

Подошла, выглянула в окно.

Это ж моя, черт возьми!

На работу я опоздала и совершенно не выспалась. Какой-то идиот решил развернуться во дворе и не рассчитал, въехал попой в мою машину. Пока прождали гаишников, в такое-то время… спали они, что ли? А въехавший в меня мужик еще орал, что я курица, сама виновата, поставила посреди дороги. Хотя стояла я ровно как положено. Пока все оформили. На работу я поехала прямо сразу оттуда, не умывшись даже, и вместо завтрака перехватив по дороге у метро шаурму. Машину мне помяли не сильно, но оторвали зеркало, а без него никак. И фара треснула. Надо что-то делать…

Позвонила Мишке, пожаловалась на жизнь. Только про машину, конечно. Про свои ночные встречи рассказывать я решилась. И машины хватило. Мишка пожалел, обещал заехать вечером, меня спасти. Правда работа у него заканчивается сегодня в девять, ну, может и полдевятого, если ничего срочного и пораньше освободится. У меня раньше… ничего, подожду. Поработаю, сделаю побольше, и завтра, может, подольше посплю. Не хотелось ехать одной.

Не метро меня пугало. Просто очень хотелось с кем-то поговорить. Просто поговорить, посидеть вдвоем. Расслабиться. А то все какая-то фигня творится… Может быть даже хотелось, чтобы Мишка пожалел меня и отвез к себе домой, где никаких полей. Даже если я буду отказываться — взял бы и отвез. От нервов и недосыпа уже тряслись руки.

Долго сидела, тупо возила мышкой туда-сюда, уставившись в экран. Ничего не соображала. Олег, наш визуализатор, долго смотрел, как я мучаюсь, потом даже предложил напоить меня коньяком, для успокоения нервов. Я отказалась. От коньяка я сейчас просто вырублюсь и все. Пошла сделала себе кофе. Но от кофе начала трещать голова.

Только звонок от заказчиков: «Мы тут подумали, и как-то оно не очень. Сделайте нам еще парочку вариантов на выбор. Да-да, мы завтра заедем». Я поругалась с ними, изо всех сил стараясь сдерживаться. Но зато взбодрилась.

Олег смотрел на то, как я, выпучив глаза, доказываю что-то в трубку, и широко улыбался. Ему-то что, он во всем этом веселье не участвует. Его дело — техническое, что скажут, то и наваяет. Переговоры — мое.

— Пойдем, Анют, супчика поедим, потом решим, что делать, — предложил он.

Мы работали с Олегом вместе уже больше пяти лет, ему было за сорок, жена, двое детей и афигенный опыт. И он, наверно, единственный из всех, к чьему мнению я готова прислушиваться.

На супчике я проработала часов до пяти, потом силы окончательно закончились. Еще немного… Держалась, наверно, только усилием воли. Надо доделать… Потом передам Олегу, мелочи он закончит сам. Мы перечертили планы перегородок, перекрасили фасады, переставили стулья, добавили мрамора и блеска в центральный вход. Бесполезно доказывать, что все уже утверждено и оговорено тысячу раз.

Кофе… Взяла у нашей секретарши таблетки от головы… не знаю какие, я в них не разбираюсь, но она сказала, что помогает. Ну и хорошо.

В семь Олег начал активно выгонять меня домой. Я отказывалась.

— Давай, Анют. Я закончу. Ты нам завтра еще нужна, живая и здоровая.

— За мной Мишка в девять заедет, хочу порыдать у него на плече.

— Ну, если порыдать, тогда ладно.

В восемь Олег зарядил на рендер парочку тестовых видов, мы посмотрели, переставили еще и столы, присобачили здоровенную пальму на ресепшн и поменяли картины в переговорной… Красиво.

Я сидела, откинувшись на спинку кресла, смотрела как отрисовываются на экране цветные квадратики… Медитативный процесс…

Девять.

— Анют, порыдай у меня на плече и иди домой, а?

Мишка позвонил полдесятого.

— Ань, ты еще на работе, да? Слушай, тут такое дело… у нас у коллеги день рождения, мы немного посидели, сейчас в кафе идем. Давай, приезжай к нам, если хочешь. Повеселимся.

— Ты обещал заехать?

— Ань, ну…

Я даже отвечать не стала, нажала на отбой.

Спать легла на кухне. Хотела выспаться.

Вот только встав ночью в туалет, случайно свернула не туда и завалилась на кровать, меня даже не смутило, что одеяла с подушкой нет.

Ну и конечно, вот они — поля.

— Вот черт, — буркнула я, упав в траву.

— Снова ты?

Ивар ждал меня. Он сидел на земле, скрестив ноги, и я теперь смотрела на него сверху вниз.

— Кроватью промахнулась.

— Не приходи сюда больше, — сказал он. — Это опасно.

Я чуть обошла его по широкой дуге, он повернулся, и теперь обе луны светили ему в лицо. Наконец, я могла разглядеть. Оказалось, ничего особенного, обычное лицо…

— А ты сам зачем приходишь сюда? — спросила я.

— Вчера пришел посмотреть. Сегодня — предупредить тебя. Из тумана иногда приходят всякие твари.

— Я не боюсь тварей, — сказала я. — А если испугаюсь, то сразу провалюсь к себе домой.

— Уверена?

Я пожала плечами. Не пробовала.

— Думаю, да.

А он вдруг вскочил, так стремительно, как я совсем ожидать не могла, даже хромая нога не помешала. И оказался рядом, в полушаге…

— Ты не успеешь, — сказал он.

Наверно, бессонная ночь так сказалась, и усталость, но я не испугалась. Совсем. Даже назад не шарахнулась. Хотелось спать, а еще убить Мишку… остальное — без разницы. Ну, не видела я никакой угрозы. Может быть, дело в том, что этот мир до сих пор воспринимался мной как сон, а что бы ни случилось во сне — это не страшно.

Ничего он мне не сделает, этот мужик. Хотел бы, давно сделал.

Я смотрела на него, прямо в глаза. Мы были примерно одного роста, он, может быть, выше совсем чуть-чуть. Так близко…

— И что? — спросила я. — Сейчас ты меня съешь?

Он улыбнулся, весело и искренне.

— Там где ты живешь — очень спокойно, — сказал он. — Здесь все не так.

— У нас тоже по-разному бывает, — я вздохнула. — Просто я очень устала, поэтому уже не пугаюсь. Мне разбили машину, я всю ночь заполняла бумажки, доказывала, что виновата не я, и на работе дурдом, да еще Мишка… обещал забрать меня, и не забрал, и даже не позвонил вовремя… не мог сразу сказать, я бы не ждала, сразу бы домой поехала.

Ивар смотрел на меня, внимательно, чуть прищурившись. Думаю, он не понимал и половины из того, что я тут несу. И хорошо, что не понимал.

— Спать хочу, — сказала я. — Но дома даже на кровати спать нельзя, я сюда проваливаюсь. На кухне сплю, на полу. А там сейчас настоящий погром, стройка и свалка, ужасно неудобно.

Для чего все это? Просто…

Ивар молчал.

— Но знаешь, — сказала я, — скоро перееду к Мишке и перестану сюда попадать. Я выхожу за него замуж.

Он кивнул.

— Хорошо.

Я пыталась понять, что же не так… С ним или со мной?

У него были светлые брови, тонкая складка между ними, делающая резче и внимательнее взгляд. Глаза тоже светлые, серые наверно, в темноте не разобрать… и едва наметившиеся морщинки в уголках. Хотя, вряд ли он старше Мишки… Прямой нос, тонкие губы. Борода коротко пострижена. Легкий запах стали и дубленой кожи.

Он стоял совсем близко.

Он смотрел мне в глаза. Так странно смотрел, как никто и никогда… Так, что замирало сердце.

— Мне надо домой, — тихо сказала я.

Зажмурилась. На этот раз получилось сразу.

Мишка позвонил, предложил подъехать и пообедать вместе. Я отказалась. Дел дофига, да еще и заказчики скоро приедут, даже не знаю, когда освобожусь.

Предложила Мишке заехать вечером, сходить вместе поужинать. Он сказал, что подумает. У него сегодня выходной. А вот в субботу и воскресенье он работает до обеда, график у нас с ним не очень-то совпадает.

Я особо не рассчитывала, но вечером он ждал меня.

— Привет, — радостно сказал, как ни в чем не бывало. — Ты машину еще не починила?

— Нет. Времени не было.

— Куда хочешь пойти?

— Домой, — честно сказала я. Отдохнуть хочу.

— Ладно, — согласился он. — Пойдем ко мне. Купим что-нибудь по дороге, кино посмотрим.

Я села к нему в машину. Всю дорогу слушала про вчерашнюю вечеринку, про его работу, про то, как какой-то Игорь ездил в Таиланд… кивала и потихоньку закрывала глаза. Он даже ни разу не спросил, как у меня дела, я не стала рассказывать.

Купили около дома разных салатиков и большой пирог с вишней, бутылку вина.

Сидели на диванчике, смотрели как Бетмен побеждает всех. Мишка нежно обнимал меня, от него пахло какой-то приторной морской свежестью и настоящей мужественностью, как в рекламе… гладко выбритый подбородок, мягкие волосы, тонкие пальцы… Его пальцы уже расстегивают мой бюстгальтер…

— Может, пойдем в спальню?

— Пойдем, — согласилась я.

Нет, в постели у нас все хорошо. Наверно, если посмотреть со стороны, то как в лучшей порнухе, с разными позами и стонами, так живенько и технично… все честно, просто загляденье. Вот только вдруг я поймала себя на том, что украдкой, через Мишкино плечо, поглядываю на часы. Поздно уже, опять не высплюсь.

Глава 3

Две недели прошло, как подали заявление, а я даже не начала думать о свадьбе — где, как, в чем, кого позвать… Плохая я невеста.

Ничего, еще время есть.

Суббота. Вторую половину дня, после работы, пристраивала машину в сервис, пусть чинят.

Вечером домой, сказала — надо разгрести немного, навести порядок. И надо уже наконец ремонт закончить. Жить я там не буду, переду к Мишке, но хоть сдавать, все польза. Мишка все говорил, чтобы я особенно не заморачивалась, и так сойдет. Но мне хотелось сделать, как для себя. Не знаю для чего… У Мишки я не чувствовала себя дома, там — не мой дом, как бы хорошо не было. Я пока никак не могла понять, где же я чувствую себя дома по-настоящему? Ведь не здесь… хотя здесь — гораздо больше, чем во всех других местах… эх.

Вечером легла спать в кровати.

Просыпалась ночью несколько раз, но ничего и очень долго потом не могла уснуть. Никуда я не попадала, даже обидно. Как же это сделать?

Зачем это мне?

Зачем лезть туда? Приключений захотелось?

Сложно сказать.

И только под утро, когда уже стало совсем светло, ворочаясь в полусне, я провалилась в поля.

А там дождь. Не сказать, что сильный, но холодный, неприятный такой.

Рядом никого…

Ну конечно, не будет же Ивар сидеть тут до утра, да еще в такую погоду. Может быть, он вообще больше не придет. Зачем ему приходить? От таких мыслей становилось грустно.

Я пошла к реке.

Долго бродила по берегу под дождем. Пыталась трогать воду — кипяток, я никогда не смогу перейти на ту сторону.

Что тогда я тут делаю?

Захотелось оставить что-нибудь. Какой-то знак. Просто, чтобы было понятно — я приходила.

Да, черт возьми. Я хотела снова увидеть Ивара, хотела поговорить. Расспросить про этот мир, про пустоши, про реку. Мне интересно! Я имею право… Еще немного, и я перееду, перестану сюда попадать. Другой такой возможности не будет. Если не сделаю сейчас, потом всю жизнь буду жалеть.

Я ведь не просто так уехала из дома. Меня всегда тянуло куда-то вдаль…

Что оставить?

Кроме пижамы у меня ничего не было. Но не буду же я оставлять тут штаны и бегать с голой попой? Что тогда? Я даже цепочек никаких не ношу, и сережек тоже… у меня были, но я почти не надеваю. Только кольцо… оно дорогое, с брильянтиками, красивое такое, я сама выбирала, прислала Мишке ссылку, чтоб он не ошибся и подарил что надо.

Пусть кольцо.

Сплела из травинок тесемочку. Сняла с пальца кольцо, продела тесемку в него, завязала. Теперь привязать на видное место… Кустов тут у речки немного, надо так, чтобы бросалось в глаза.

Ох, вроде взрослая серьезная женщина, и чем только занимаюсь!

Знак?

Бред.

Проснувшись, долго разглядывала свою руку. То, что все это на самом деле — до сих пор поверить сложно. И что я теперь Мишке скажу?

Его не было.

Я пришла следующей ночью, но не было ни Ивара, ни кольца. Я поискала в траве, может, упало, закатилось. Но нет. Даже не кольцо жалко, а то, что так бездарно все.

Села на берегу.

Что меня тянет сюда?

Открылась дверь в другой мир, а могу только заглянуть. Шагнуть не могу. Словно Алиса — слишком большая, чтобы пролезть в маленькую дверцу и волшебный сад. Я хочу знать больше.

Как Ивар приходит? Через реку? Я не спросила даже этого.

Если надеть высокие сапоги и попробовать перебежать? Тут, вроде, неглубоко.

В следующий раз я легла спать в сапогах.

Купила в магазине для рыболовов здоровенные болотные сапожищи сорок первого размера, в строительном — рулон тонкого фольгированного утеплителя. Обмотала утеплителем ноги, чтобы не пропускало тепло, натянула сапоги. Интересно, сработает? Еще решила, что сапоги с пижамой как-то не очень, и оделась перед сном в джинсы и футболку.

Теперь заснуть бы в таком виде.

Провертелась в кровати, наверно, часа три. Ужасно неудобно и жарко, ноги никак не повернуть. Но все же заснула.

Ивара не было. Ладно, значит, никто не сможет мне помешать.

Я пошла к реке. Ох, ходить в таком виде оказалось тяжело, я с трудом переставляла ноги, колени не сгибались. Но зато была надежда, что с утеплителем будет не так горячо, тепло он не проводит.

Попробовала воду ногой. Вроде нормально. Нет, что-то чувствуется такое, но в целом… Лучше не стоять долго на месте, попытаться быстро перейти. Шаг, другой…

Я чувствовала жар реки, даже так, но ничего, терпеть было можно. И оказалось не так уж глубоко, не выше колена. Вот только сильное течение, просто ужасно. Меня сбивало с ног. В какой-то момент я испугалась, что еще немного и поскользнусь, упаду в воду, а там кипяток…

А еще, вдобавок ко всему, я чувствовала сопротивление. Словно не по мелководью иду, а сквозь что-то густое и вязкое, и чем дальше, тем хуже. Кисель. Казалось, речка-то всего в несколько шагов, но я шла и шла…

И вдруг, далекий протяжный вой…

Я вздрогнула, поскользнулась и со всего маху плюхнулась…

Нет, плюхнуться я не успела, оказалась дома в кровати раньше, чем нырнула в воду.

Боже ты мой, что это было? Никогда не слышала такого воя. Волки? Или какие-то те чудища из тумана, которые придут за мной.

Сердце колотилось как бешенное.

И что теперь?

А ведь у меня почти получилось, я прошла так далеко и могла бы, наверно, дойти до того берега.

Ноги чесались и горели.

С трудом стянула сапоги, размотала утеплитель, потерла немного.

Надо успокоиться. Валерьянки бы… или что в таких случаях пьют? Я даже не знаю. У меня в домашней аптечке только парацетамол и активированный уголь, они помогают мне от всего. А больше я и не знаю. Какое-нибудь успокоительное, иначе не усну.

У меня там водка еще была. Пошла, налила себе немного в стакан.

Посидела на кухне, посмотрела в окно.

Я буду не я, если не попробую снова.

Уснула даже быстрее, чем рассчитывала.

Но тут же пожалела, поняла, что предупреждали меня не зря. Передо мной стоял зверь. Совсем близко, шагах в десяти.

Сердце ухнуло и замерло, от страха свело живот. Я стояла и не могла даже пошевелиться. «Это сон!» — билась в голове отчаянная мысль. Я сейчас проснусь! Но сосредоточиться и зажмуриться не хватало сил. Даже просто дернуться, испугавшись, не получалось. На меня напало страшное оцепенение. «Ты не успеешь», — сказал тогда Ивар. Не успею. Он сейчас меня сожрет. Попытаться упасть в обморок?

Зверь смотрел на меня. Он был похож на огромного волка, только морда сильно вытянута, и тонкие, непропорционально длинные лапы…

Он принюхался, чуть припал к земле, словно готовясь к прыжку.

Я всхлипнула. Ну, все… И домой никак не выпадалось.

— Эй! — крик издалека, от реки. — Э-э-эй! Сюда!

Зверь дернул ушами, повернул голову.

— Э-э-эй!

Ивар?!

Зверь фыркнул, втянул носом воздух. Он скосил на меня глаза, потом снова обернулся к реке, чуя опасность. Я видела, как зверь напрягся, как бьет длинным тонким хвостом, как скалится… Сколько ж у него зубов!

Я боялась пошевелиться. Сейчас зверь отвлекся от меня, не хотелось бы снова…

Но я-то, может, и правда провалюсь домой в последний момент, если зверь на меня прыгнет, а вот Ивар… Это ведь он?

— Э-хэ-хэй!

Он совершенно явно пытался привлечь внимание. Надеюсь, он понимает, что делает. Уже совсем близко.

Зверь снова пригнулся, зарычал…

Я увидела Ивара. Он бежал сюда… никогда в жизни я не видела, чтобы так бегали, разве что в соревнованиях по спринту в телевизоре. Так быстро! Летел. Еще немного, и он, не сбавляя шага, прыгнул на зверя, прямо на спину, в руке сверкнул клинок.

Я толком не разобрала что случилось. Все слилось и смешалось… рев и тут же отчаянный визг, они оба повались в траву, какая-то бурная, дикая возня, чьи-то ноги… и все. Тихо.

Я поняла, что у меня кружится голова и начинает подташнивать… ох…

Ивар поднялся.

Вот тут мои ноги окончательно подкосились, коленки задрожали. Я бы, наверно, плюхнулась в траву, но в моих здоровенных сапогах, да еще так плотно замотанные, ноги почти не гнулись. Поэтому я просто покачалась слегка и осталась стоять.

Ивар сорвал пучок травы, вытер клинок и сунул его за пояс. Потом тщательно вытер руки. Так спокойно, словно ничего особенного не произошло. Провел ладонью по лицу. Потом посмотрел на меня.

Ну вот, теперь мне достанется.

Я едва удержалась, чтобы не зажмуриться. Провалиться домой сейчас — было бы как-то неправильно. Невежливо.

— Испугалась? — громко спросил Ивар.

— Да, — вышло ужасно жалобно. — Очень.

Он направился ко мне. Первые шага три нормально, потом охнул, я видела, что на левую ногу ему наступать тяжело, она не гнется и не держит…

— Уф… давно уже так не бегал.

Он тяжело дышал, поднимались и опускались плечи.

— Что это было? — спросила я.

— Веллок. Он пришел за тобой. И еще придут.

— Зачем?

— Учуял. Обычно, на пустошах людей нет. А ты еще и колечко оставила. Это ведь ты, да?

— Я.

— Сейчас…

Он кивнул. Даже не спросил — зачем.

Вытер тыльной стороной ладони пот со лба, облизал губы. Сел в траву, вытянув ноги.

— Как ты? — спросила я, подошла поближе.

— Нормально. Сейчас, отдышусь немного. Да, вот колечко твое, возьми, — он достал откуда-то из-за пояса, протянул мне.

Я забрала, машинально надела на палец.

Потом тоже попыталась сесть, покрутилась неуклюже и, наконец, плюхнулась на попу. Принялась снимать сапоги — все равно сейчас уже через реку не пойду, а сидеть в них неудобно. Проклятый утеплитель, черт бы его побрал. Ивар наблюдал с интересом.

— Что это у тебя? — спросил он.

— Это я через реку пыталась перейти. Сапоги, утеплитель — он почти не пропускает тепло. А то горячо очень, вообще не наступить.

— Горячо? — Ивар удивился.

— Да… А что?

Он пожал плечами.

— Не знаю. Вода и вода. Но река — это граница, она не пропускает тебя. Удивительно, что сапоги спасают.

— У меня почти получилось, — сказала я. — Дошла до середины, а может и дальше, но поскользнулась. Услышала вой, дернулась и полетела в воду. И домой.

— Я видел.

— Видел?

— Издалека, — сказал он. — Не тебя, конечно, но я видел, что ты приходила. Когда ты попадаешь сюда, над пустошью заметно легкое сияние.

— Ого, — сказала я.

Появляюсь, значит, со спецэффектами? Дым-вонь-огонь и молнии небесные.

— Да, — он усмехнулся. — Все видят, что ты здесь. А еще я слышал зверя, и решил, что надо подойти, вдруг ты надумаешь появиться снова.

— Прости, — тихо сказала я.

— Еще немного, и не успел бы, — он чуть сощурился, глядя на меня.

Я поджала губы. Спорить не хотелось. Кто знает, что было бы…

— Хочешь посмотреть на него? — предложил Ивар.

— На этого… на веллока?

Ивар кивнул.

— Хочу, — сказала я. Вскочила на ноги.

Он тоже попытался подняться, но с первого раза не вышло… Я протянула ему руку. Ивар тихо хмыкнул, но отказываться не стал. У него была очень жесткая, шершавая ладонь с выпуклой веревочкой шрама. Никакого усилия мне не понадобилось, со второго раза он легко поднялся без помощи.

— Что у тебя с ногой? — спросила я.

— Это еще в детстве, прыгал с крыши, — сказал он. — Сломал неудачно. Но ничего, особо не мешает.

— А с рукой?

Он улыбнулся.

— Под Теретхом, в бою.

— Тоже не мешает?

Он улыбнулся еще шире.

— Оружие я пока держать могу.

Зверь, этот волко-паук веллок, лежал в траве лохматой горой. Ну и здоровый же. Длинная морда, длинные лапы, длинный крысиный хвост. Когти, наверно, с ладонь, если не больше. Тонкие, словно рыбьи, бесчисленные зубы в разинутой пасти… нижняя челюсть почти оторвана — ничего себе. Это Ивар прямо руками оторвал? Может, стоит, все же, его бояться?

Глянула искоса…

Ивар улыбался.

Он меня спас. Если бы не он… От одной такой мысли в животе сжимался холодный клубок. Пошла бы я на корм веллокам.

— Ловко ты его, — сказала осторожно.

Ивар кивнул.

— Мне уже приходилось их убивать. Этот еще мелкий, совсем молодой. И глупый. Считай, повезло.

Кому из нас повезло, уточнять не стал.

А если был бы большой? Он бы справился? Ведь даже не видел заранее…

Чудовище.

Я присела на корточки, провела пальцами по густой черной шерсти.

— Хочешь коготь на память? — предложил Ивар.

— Коготь?

Меня ощутимо передернуло.

— Нет? — спросил он.

— Хочу, — сказала я.

Он наклонился, достал из сапога нож, аккуратно срезал коготь с передней лапы. Я обратила внимание, что нож он держал в левой руке. Вырезал, счистил все лишнее, вытер пучком травы.

— Вот, — протянул мне.

Признаться, рука у меня дрогнула, я не сразу решилась взять. Коготь был тяжелый, плотный, словно стальной. Я подержала на ладони и сунула в карман.

— Спасибо.

— У вас таких не водится?

— Нет, — сказала я. — У нас зверя вообще просто так не встретить. Только в клетке. Или уж совсем в глуши.

— Пустоши — самая дальня глушь, — сказал Ивар.

Потом мы пошли к реке.

Удивительно, но с ним было очень легко. Мы разговаривали о разном, сидели на берегу. Даже кидали блинчики по воде, мне удалось его обыграть, я настоящий эксперт в этом деле.

— Если надумаешь прийти завтра, я буду ждать, — сказал он.

Просто так сказал, легко и искренне. Будет ждать, будет рад меня видеть.

Разбудил меня будильник.

Передо мной на столе лежал коготь. Не знаю, зачем притащила его на работу, может, чтобы люди посмотрели и сказали — не привиделось ли это мне. Он реален?

— Что это у тебя? — спросил Олег.

— А на что похоже?

Он взял, повертел в руках и так и эдак.

— Не пойму, — сказал он наконец. — Похоже на коготь? Из чего он? Пластик какой-то странный.

Очень странный пластик — согласилась я.

И все же — реален.

Кольцо тоже было у меня на руке. Но с кольцом, как раз, поверить легче…

Ходили ужинать с Мишкой вечером.

— Какая-то ты уставшая, — сказал он.

— Да, работы много.

Я же почти не спала сегодня, гуляла с Иваром до утра. Да еще этот зверь…

С Иваром.

И собираюсь снова.

Неправильно это. Не так все должно быть. Я с Мишкой должна бы до утра гулять… но с ним не гуляется. Мы с ним ходим поесть, иногда в кино, но просто гулять давно уже не гуляли, только если в самом начале.

Мы познакомились, когда я ходила лечить зубы. Тогда как-то все вышло само собой, слово за слово, я начала жаловаться, что здесь недавно, вся в работе и совсем не знаю города. Не совсем правда, конечно. К тому времени я жила здесь почти два года, обошла все вдоль и поперек, но парень мне понравился. И он вызвался мне все показать.

— Может, сходим куда-нибудь в выходные? — предложила я. — В кино или в театр, я не знаю… Что там сейчас интересного?

— Хорошо, — согласился Мишка.

Он всегда соглашался со мной, а я старалась его сильно не напрягать.

На самом деле, не представляла, как мы будем жить вместе. И даже не необходимость каждый день видеть друг друга меня смущала, а всякие бытовые мелочи… У нас разный график, разные интересы. Последнее время, нам даже поговорить не о чем, кроме работы. Я устала слушать про его мосты и каналы.

А он про мою работу слушать не хотел.

Рассказать?

— Смотри, — я достала из сумочки коготь.

— И что это? — спросил Мишка.

— А как ты думаешь?

Он пожал плечами.

— Не знаю.

Я положила коготь на стол. Мишка потрогал пальцами, чуть приподнял. Мой сувенир совсем не интересовал его. Ему надо было зуб принести, может это бы его расшевелило.

— Это коготь веллока, — сказала я. — Такого огромного страшного зверя.

— Это тебе на работе подарили?

Я кивнула. Вздохнула.

Мишке не нравилась моя работа. Он никогда не говорил этого. Никогда не возражал. Но я видела, что ему не нравится, как много времени я на работе провожу. Ему не нравится, что работа для меня важнее и интересней. Мне кажется, он даже специально отказался от выходных в субботу и воскресенье, выбрал себе свободные дни в будни. Мишка ревновал меня к работе, но молчал. Иногда мне хотелось его убить за это.

Мне было бы проще, если бы он сказал прямо. Мы бы поспорили, может быть, даже поругались… но было бы проще. А так — делать вид, что все хорошо? Постоянно делать вид?

Я знаю, он хотел бы видеть меня домохозяйкой. Но никогда не станет настаивать на этом. Он знает, что это не для меня. Знает, но не может принять.

Иногда я его ненавидела.

И выйти замуж…

Нет, это даже была моя идея. Однажды я просила его: «Мы так долго встречаемся, может, пора пожениться». И он сказал: «Хорошо, давай». Так просто.

Никто меня не заставлял. Да, я хотела, чтобы он был рядом… чтобы кто-то был рядом со мной… А кроме Мишки никого не было.

Кажется, и у него просто тоже не было никого. Я его устраивала со всех сторон, но любовь…

Любовь ведь должна идти от сердца?

— У тебя есть семья? — спросила я Ивара.

Мы сидели на берегу.

— Нет. Моя жена и дети умерли, — сказал он, голос дрогнул. Отвернулся.

Жена и дети…

Я хотела спросить — почему? Хотела спросить — как это случилось? Но не смогла.

Даже растерялась, не понимала, что мне теперь делать и говорить.

— Прости… — сказала тихо.

Он качнул головой.

— Почти пять лет назад… — он вдохнул глубоко и резко поднялся. — Пойдем, пройдемся.

Пять лет. Но рана эта слишком глубока и не успела затянуться до сих пор. Пять лет… И до сих пор беспокоила куда больше неправильно сросшейся ноги или почти разрубленной ладони.

— Расскажи лучше о себе, — предложил он.

— Я… я архитектор… — начала неуверенно.

Говорила что-то, рассказывала. Кажется, что-то уже рассказывала вчера, что-то еще нет. Не важно. Важно было говорить хоть что-то. Без перерыва. Чтобы не оставалось времени на лишние мысли. Я вдруг испугалась, что если замолчу — придется идти домой.

Я болтала, Ивар долго молчал.

Мы шли вдоль реки, иногда по самому берегу, иногда обходили непроходимые кусты и кучи бурелома. Тропинки никакой не было, трава по колено. Несколько раз он помогал мне перебраться через коряги, через небольшой ручеек, дважды ловил, когда я чуть не поскальзывалась. Без всяких слов, просто уверенно подставляя руку в нужный момент. Было в этом что-то такое… Я чувствовала, что он рядом. Что бы не случилось — он рядом и готов помочь. Всегда.

— А почему ты уехала из дома? — спросил он.

— Не знаю. Всегда хотелось… самостоятельности, наверно. Хотелось доказать, что я что-то могу.

— Доказала?

— Наверно.

Я получила все, что хотела получить. Работу, квартиру, даже Мишку.

Доказала. И что теперь? Счастлива?

Испугалась, что Ивар спросит: счастлива ли я. Поспешила перевести разговор на другое.

Пустоши.

Ивар говорил — это самый край мира, дальше только туман. В туман нельзя уходить, иначе можешь потеряться в нем навсегда. Говорят, там смерть. Сказки это или нет, сложно сказать. Здесь люди верят, что в туман уходят души умерших. Люди, да, а дорны вообще не верят в существование души.

— Дорны? — спросила я. — Кто это?

Ивар удивился.

— Ну, как сказать. Дорны это дорны. Они пришли с островов много веков назад, захватили все земли до самых пустошей. Их не так много, но вся власть теперь в их руках.

— А ты? Ты человек?

Ивар даже засмеялся. Конечно, он человек. Лорд Олттар настоящий дорн. Если бы я увидела, то сразу поняла разницу.

И снова мы гуляли почти до рассвета. Он рассказывал мне про этот мир, который успел обойти вдоль и поперек. Про дорнов, про полудикие южные племена людоедов, про северных ледяных великанов за проливом. Я слушала. Это было так необычно и интересно. Мне хотелось посмотреть…

С ним было легко и приятно слушать. Он рассказывал для меня. Вот, как бы сказать… не о себе, а для меня, так, чтобы мне было интересно и хорошо.

Я была готова слушать бесконечно.

С таким графиком я долго не протяну.

Но и отказаться от прогулок я не могла. Пыталась, каждый день убеждала себя, что лягу на кухне, что не пойду. Но не могла удержаться. Мне еще повезло, что эти дни на работе были спокойными, я сидела как сонная муха, вяло тыкала мышкой в чертежи. Выходной что ли взять, пока тихо и можно? Отоспаться.

В субботу вечером ходили с Мишкой в театр, на «Войну и мир Толстого», все так культурно и хорошо.

Гуляли по набережной Фонтанки, болтали о разном… в основном о работе. Теплый летний вечер, по питерским меркам вообще сказочно хорош.

Кажется, чего можно еще хотеть?

Поймала себя на том, что не могу взять Мишку за руку. Вот не могу и все. Это кажется мне как-то неловко и неуместно. Ну что, как маленькая… Не знаю, раньше меня это не смущало.

Мы шли, болтали. Не знаю… Мне хотелось чувствовать его присутствие рядом, его плечо. Как Ивара. Я даже специально попыталась ухватиться за него, перепрыгивая через лужу. Наверно, слишком сильно и резко схватилась, Мишка от неожиданности покачнулся, чуть не упал. Потом обнял меня за талию.

Глава 4

— Я хочу перейти реку, — сказала я.

— Нет, — сказал он. — Перейдя реку, ты можешь не вернуться обратно. Ты же не хочешь остаться здесь навсегда?

Это был не вопрос. Он говорил так, как мать нерадивой дочери: «ты хочешь бросить учебу и пойти в уборщицы?»

Навсегда я не хочу. Нет… это уж слишком. Не представляю жизни здесь… Я ведь не девочка, чтобы делать такие глупости. Бросить все, к чему так долго шла? И что получить взамен?

Зачем?

Нет, я не хочу.

— Не хочу, — сказала честно.

— Чем чаще ты сюда приходишь, тем сильнее наш мир затягивает тебя, и тем сложнее возвращаться. Это не может продолжаться вечно.

Не может, согласилась я. Надо с этим заканчивать. У меня свадьба на носу.

— Ивар, а зачем приходишь ты?

С минуту, наверно, он молчал. Глядел мне в глаза и молчал, словно не решаясь признаться. У меня даже замерло сердце, я понимала вдруг, что он скажет. Понимала по его глазам. Хотела и боялась одновременно.

— Прихожу, потому что хочу видеть тебя, — тихо сказал он, очень серьезно.

Я смутилась. Да, я знала… ожидала, но все равно. Сердце как-то неожиданно и волнительно забилось.

— И поэтому ты не хочешь, чтобы я приходила?

— Да, — серьезно сказал он. — Поэтому.

— Тебе не кажется, что это странно? Хотеть видеть меня и не хотеть, чтобы я приходила?

— Нет, — сказал он. — Это не странно. С моей стороны было бы не честно тянуть тебя сюда. Мне нечего тебе предложить. У меня ничего нет, даже моя жизнь принадлежит лорду Олттару.

— Ты что, его раб? — насмешливо фыркнула я, и тут же пожалела, прикусила язык.

— Можно и так, — холодно сказал Ивар. Что-то дрогнуло в его лице.

Человек, так легко убивший страшного зверя, прошедший войну…

Что я вообще понимаю?

Стало стыдно.

Он молчал, и я молчала тоже. Я видела страшные отблески огня в его глазах…

Поняла, что начинает бить озноб. Не от холода, от волненья.

Где было мое волненье, когда я строила глазки Мишке и предлагала сходить куда-нибудь еще? Не было его. Никакого волненья. Весело было. А тут…

Нечего предложить? Словно нельзя хотеть просто так.

— Я тоже прихожу, чтобы увидеть тебя, — сказала очень тихо. — Не могу не приходить.

Один короткий вдох…

Он шагнул ко мне. Мне даже показалось, он хочет меня обнять, но нет… он просто стоял рядом.

— Аня… — чуть хрипло сказал он. — Не надо…

Страх за меня.

Я зажмурилась.

Весь день я была сама не своя.

Не знаю… Никогда со мной такого не было.

Я старалась не думать, но не думать не могла. Вообще ни о чем не могла думать. Даже о работе. Все валилось из рук, ничего не получалось. Я делала кучу ошибок на пустом месте, несла какую-то чушь заказчикам, и ничего не могла поделать.

Что происходит…

Даже Олег поглядывал на меня как-то странно.

Я еле дождалась конца дня. Едва придя домой, я упала на кровать, зажмурив глаза.

И не могла уснуть.

Пыталась уснуть и не могла. Было обидно, до слез.

— Ты пришла! — сказал он.

Пришла. Наверно, ближе к утру. Замученная и зареванная, с красными глазами и распухшим носом… хорошо, что темно. Вся моя подушка дома в слезах. Я даже толком не могла понять, чего я плачу, может, просто от недосыпа схожу с ума.

Ивар сидел на траве и ждал.

— Я знал, что ты придешь, — сказал он.

— А если бы я не пришла?

Он усмехнулся.

— Лучше тебя буду ждать я, чем веллоки. Днем мы взяли двоих.

— Двоих? Здесь? Я должна поверить?

— Нет, — он поднялся на ноги. — Нет, не должна. Хочешь земляники?

— Что?

Я даже растерялась.

— Тут на пригорке уже земляника поспела, я немного собрал. Надеюсь, не очень помялось. Хочешь? Давай руку.

У него была целая горсть крупных ягод. Он их так и держал, сложить было некуда.

Так неожиданно. Я даже не смогла ничего сказать, протянула обе сложенные ладони. Нет, сказал он, давай одну, как ты есть будешь? Отсыпал мне, чуть даже посмеялся — в мою ладошку не поместилось и половины.

— Наверно, я должен объяснить тебе, — сказал он. — Все не так просто.

Ягоды оказались спелыми и невероятно душистыми. Мы сели на траву, он постелил теплый плащ.

— Я охотник, ловчий, — сказал он. — Добываю для лорда Олттара крупных зверей: веллоков с пустошей, орсов и канаргов с болот, костяных змеев с холмов. Иногда людей.

— Людей? — удивилась я. Как-то странно было видеть людей в подобной компании.

— Людей тоже, — сказал Ивар. — Беглых в основном. И своих беглых и с рудников. Для игр и для арены, лорд Олттар любит такие забавы. Иногда он выезжает на охоту сам, я лишь сопровождаю и страхую. У нас тут довольно скучно. Я служу лорду Олттару три года, нанялся сам. Моя служба в обмен на его помощь… Он помог мне отомстить за семью, дал людей. Хотя глотку Гиваррету я, конечно, перерезал сам. Мы разнесли Соколиную Скалу на камни, сожгли все, что горит…

Ивар тяжело вздохнул, облизал губы. Замолчал. Словно и так сказал лишнее. Я видела, как крепко он сжимает свободную руку в кулак. Какая там земляника, у меня все холодело внутри…

Ивар искоса гляну на меня.

— Я понимаю, что это никого не вернет, но тогда я хотел только мести. На все остальное мне было плевать. Я поклялся служить Олттару до конца жизни, выполнять все по его слову. Если он велит мне прыгнуть с башни вниз головой — я прыгну не раздумывая. Я не могу позвать тебя с собой.

Все это не укладывалось у меня в голове. Месть, кровь, охота на людей… Совсем другая реальность, столкнуться с которой нос к носу я была не готова.

Словно все не взаправду, словно кино или сон.

Сидела, очень напряженно.

— Не хочу тебя пугать, Анечка, но хочу, чтобы ты понимала, с чем имеешь дело, — он смотрел мне в глаза. — Я не в силах тебя прогнать. Хотел бы, понимаю, что так было бы лучше, но не могу. Не хватает сил. Не потому, что мне плохо с тобой. А потому, что хорошо. И больше всего в жизни я хотел бы, чтобы ты была рядом. Но так нельзя. Тебе здесь не место.

Не место?

Хотелось сказать — «не решай за меня». Но он не решал. И не пугал даже.

Ивар говорил — людям здесь вообще не на что рассчитывать. С тех пор, как пришли дорны, они захватили все земли и всю власть. Людям осталась лишь грязная работа и роль пушечного мяса в войне. Свободных людских поселений, таких, как Красные Холмы, где родился Ивар, совсем мало. Он ушел сражаться наемником, дослужился до сотника. Выше человеку уже не прыгнуть.

Я молчала.

— Завтра утром я уезжаю, — сказал он. — Меня не будет дней пять-семь, не меньше. Не ходи сюда одна, хорошо? На всякий случай. Мало ли, кто тебя будет здесь без меня ждать.

— Веллоки? — спросила я.

— И веллоки тоже. Но больше я опасаюсь людей.

Все знают про меня. Зарево над пустошами видно издалека. Пока Ивар здесь, еще никто не лезет, но кто знает…

— Семь дней?

— Да, — сказал он.

— А потом?

Ивар покачал головой.

— У нас будет время подумать. Как только вернусь, я буду ждать тебя.

У него тоже будет время. Захочет ли он снова видеть меня?

— Хорошо, — сказала я тихо.

Потом он обнял меня. Сначала осторожно, едва дотрагиваясь пальцами, а когда я, в ответ, положила голову ему на плечо, — крепко и нежно. Я чувствовала, как бьется его сердце, чувствовала его дыхание. Все хотела что-то сказать, что-то придумать, но не могла. Все уже сказано.

Наконец доела всю землянику, сначала ту, что он отсыпал мне, потом оставшуюся из его руки. Ивар рассказывал, как в детстве они ходили за ягодами с сестрой, и как с отцом ловили рыбу… Я слушала. У него был мягкий и низкий голос, ровный и успокаивающий, я даже задремала, пригревшись. Не хотела, чтобы это заканчивалось. Не хотела расставаться.

Ивар разбудил меня рано утром, солнце уже встало.

— Мне пора, — сказал он.

У него были темно-серые глаза и светлые брови, я впервые разглядела при свете. Легкие морщинки в уголках глаз.

— Я приду, Ивар.

— Будь осторожна, — сказал он.

Безумие.

Без будущего, без надежды.

Дома я долго лежала в кровати, никак не могла найти в себе силы встать.

Так нельзя.

Я пыталась отвлечься. Не думать… вообще не думать ни о чем.

Сидела на работе допоздна, возилась с чертежами. Потом выбирала кафельную плитку на кухню — пора уже с ремонтом закончить. Созванивалась с мастером, обсуждала, как мне эту плитку будут укладывать. Даже кухонную мебель присмотрела, хотя поначалу не собиралась, все равно мне там не жить, зачем тратить столько денег?

Мишка звал погулять, но я все отказывалась, рассказывала, что на работе просто завал и не вздохнуть. Вдруг очень остро осознала, что не хочу замуж. Но как сказать и как объяснить — пока придумать не могла.

Если сейчас откажусь, то что потом? Я не представляла своего будущего. Я не смогу, да и не захочу навсегда уйти в тот другой мир. Чужой мир, в котором я не вижу для себя места. Что мне делать там?

Но не уходя, все останется как есть. Словно и не было. Мне было страшно порвать отношения сейчас… Только обманывать Мишку не хотелось. Поэтому я просто старательно избегала встреч.

Спала в коридоре на раскладушке, на кухне теперь было окончательно невозможно. Плохо спала.

Я выдержала только пять дней.

Вдруг Ивар уже вернулся.

Я отправилась в поля и бродила там почти до утра, все ждала, сидела на берегу реки, вглядываясь в темные кусты на том берегу. Вслушиваясь, надеясь уловить шаги. Но нет. Его не было.

Мне казалось, там, за рекой, мелькают крошечные светлячки.

И следующей ночью тоже.

Что влечет меня туда? Чего так отчаянно не хватает здесь? Сложно сказать. Я пыталась понять, но не могла.

Мы с Иваром совсем разные, из разных миров. Но рядом с ним я чувствовала что-то настоящее, что-то важное, чего даже не могла объяснить. Чувствовала, как тепло разливается по всему телу и колотится сердце. Я и не думала раньше, что такое бывает. Любовь? Безумие…

Когда он не пришел и на третий раз снова, мне показалось, что это теперь навсегда. Он не придет. Решил не приходить. Я больше никогда его не увижу.

Разрыдалась.

Мишка ждал на скамеечке у моего подъезда.

Я чуть не дернулась назад, когда увидела его. Ужасно захотелось сбежать и не разговаривать.

Поздно. Он тоже увидел.

— Привет, — неуверенно сказала я.

— Привет, — сказал он. — Аня, я хочу поговорить.

— Хорошо, — я слегка замялась. — Давай зайдем, раз уж ты тут.

Очень старалась делать вид, что все хорошо, что ничего не случилось. Просто устала, да… работы много, я же говорила. Так вышло.

Мишка зашел… я смотрела, как он снимает обувь, привычно ставит в шкафчик на полочку. Как садится в кресло, почти машинально берет пульт от телевизора, крутит в руках и кладет обратно. У него тонкие длинные пальцы, очень ухоженные руки, новая рубашка в тонкую полосочку, безупречно отглаженная. Отчего-то вспомнилось, как он такой весь ухоженный и надушенный чинил мне машину на трассе. Как перемазался весь — и руки, и даже лицо, зацепился рукавом и порвал рубашку. Не починил, правда, вызвал эвакуатор. Прошлым летом. Я тогда поехала домой и неожиданно заглохла, прямо за городом. Ночью. Мишке я позвонила первым делом, он вылез из кровати и прибежал ко мне. Он казался мне героем, рыцарем на белом коне.

Я была почти влюблена… что же пошло не так?

Одного геройства мало?

Я ведь знала Мишку уже несколько лет, я привыкла, привязалась к нему. У нас с ним было все честно, я… Не знаю, любовь ли это, но нам было хорошо вместе. Мне казалось — больше ничего и не надо. Он хороший, но… чужой.

Пустота.

Заварила чай, разлила по чашкам, села рядом.

— Ты хотел поговорить? — сказала я.

— Хотел, — сказал он, в его глазах что-то мелькнуло, мне показалось — обида. И еще злость.

Да, это я виновата.

— Аня, скажи мне, что не так? Что-то случилось?

— Не знаю, — сказала я.

Как можно все объяснить?

Он взял чашку, пододвинул к себе, долго смотрел в нее, но пить не стал.

Так не честно.

— Миш, прости, я очень устала, у нас там такой дурдом на работе… голова болит.

Он поднял на меня глаза, плотно сжал губы. Молча. Он слишком хорошо меня знал — я сейчас не выдержу и все расскажу сама.

— Миш, я не знаю. Я правда не знаю, что со мной происходит. Наверно, очень не вовремя, но мне нужно все обдумать.

— Обдумать? — холодно спросил он. — Стоит ли выходить за меня замуж?

— Да, — сказала я. Потом набрала побольше воздуха, собралась с духом. — Наверно, не стоит. Миша, прости, но… я сама еще не до конца поняла. Я… Прости. Лучше ведь понять это сейчас, правда? Перед тем, как мы…

Он кивнул. Он и ожидал чего-то такого, по мне все сразу видно, можно даже не скрывать и не мудрить. Давно было понятно.

— Понятно, — сказал он. Поднялся.

Нетронутый чай остался на столике.

Горькие слезы и облегчение — разом.

Я снова сидела на берегу, обхватив колени руками.

Дождик слегка накрапывал, но не слишком сильно. Лето уже, тепло.

Ивара не было.

Что если он не придет совсем? Что если это был лишь повод? Он надеялся, что мне надоест ждать, и я перестану приходить сюда.

А если вдруг с ним что-то случилось? У него такая работа, такая жизнь, что случиться может что угодно. Больше недели прошло. Его нет. Я, конечно, рано волнуюсь… неделя…

Просто дурею последнее время.

Это не может продолжаться долго, я не выдержу. В конце концов, вылечу с работы, наделав ошибок и завалив проект. Нужно что-то делать.

Но что тут сделать? Отказаться и уйти, больше не ходить сюда? Переставить кровать? Продать квартиру?

Зачем мне все это?

Да, у меня не вышло с Мишкой, это давно было понятно. Но разве в нашем мире мало хороших мужчин? Много. Я знаю кучу хороших…

Ивар не позовет меня с собой, и я не пойду.

Хватит.

Продолжать это — только мучить себя. Да и его тоже.

Вот он придет, и я скажу ему, что все. Что я подумала, и больше не приду, а то он будет волноваться. Нужно только дождаться. Точно. Дождусь и скажу.

Как Мишке.

Начну все с начала.

Я почти уговорила себя.

И вдруг за рекой шевельнулись кусты. Мне показалось… показалось, там кто-то есть.

— Ивар! — я бросилась навстречу через реку.

Глава 5

Ее звали Льют. Маленькая, белобрысая, хрупкая девочка. Она ждала меня у реки, с той стороны. Пока с той. Ей было нелегко решиться перейти. Тогда я еще не понимала…

Но она решилась.

— Ты Эйн? — крикнула она.

— Я Анна.

— Ты ведьма, которая приходит по ночам! Я хочу поговорить!

— Иди сюда, если хочешь, — крикнула я.

Она боялась меня, ее голос дрожал, срывался почти на всхлипы. Но она твердо решила это сделать. Льют подошла к реке. Осторожно коснулась воды ногой…

Я думала, что для тех, кто живет здесь — это просто река, вода и вода, как говорил Ивар. Но нет. Льют вздрогнула. Вдруг на мгновение вспыхнула белым сиянием, крошечный огонек взвился ввысь над ее головой, полетел в небо. Льют проводила его глазами, долго заворожено смотрела, как огонек поднимается и исчезает в вышине. Потом, все же, взяла себя в руки. Ступила в воду.

Я видела, как она зажмурилась и сжалась вся, как появлялись огоньки, словно искорки, один за другим. С каждым шагом. Но она упрямо шла. И вдруг поскользнулась на середине, упала в воду, и тогда вместо одного огонька над ней взвилась целая стая. Она вскрикнула.

Я никогда не видела, как Ивар переходил через реку, он всегда встречал меня в поле.

Когда, наконец, Льют перешла, она была вся мокрая с головы до ног, ее трясло.

— Ты ведьма, — сказала она.

— Может быть, — сказала я.

Честно говоря, это слегка забавляло меня, но и пугало одновременно. Не девочка пугала — Льют была такая маленькая, бледная, с огромными зелеными, почти безумными глазами, намокшие волосы липли ко лбу. Почти на голову меньше меня. Сначала даже показалось — она ребенок. Но нет. Хотя, конечно, намного моложе.

Я понимала — что-то происходит.

Что ей нужно?

— Зачем ты приходишь? — спросила она.

— Это мое дело.

У нее так жалобно дрогнули губы.

— Нет, не твое! Не приходи больше! — Льют почти кричала. — Не приходи! Если бы придешь снова, я позову ловчих! Они поймают тебя, посадят в клетку! Они отдадут тебя лорду!

А лорд-то пострашнее клетки?

— Ты ненавидишь меня? — спросила я. — Что я тебе сделала?

— Ты убиваешь его! — Льют громко всхлипнула. — Убиваешь! Он бегает к тебе каждую ночь! Он вернулся, и снова… Я думала, пройдет время, он уедет и одумается, твои чары ослабеют. Думала, это пройдет. Но вчера он вернулся, и снова побежал к тебе! Ты ведьма! Зачем ты это делаешь?! Зачем ты держишь его?

Вот оно что. Ивар. Эта девочка ревнует.

Но ему действительно приходится со мной не легко. Это опасно?

И все же…

— Он вернулся? — спросила я. Поняла, что это единственное, что сейчас имеет для меня значение.

— Вернулся! Отпусти его! Иначе я позову ловчих! Я обещала никому не говорить, но если ты придешь сюда снова…

— Кому обещала? — спросила я.

Она поджала губы. Долго молча смотрела на меня с ненавистью.

— Ивару, — сказала, наконец. — Я обещала ему молчать.

Так он сам рассказал ей… как-то задело, стало обидно… Мне казалось — это тайна.

— Я не держу его, — сказала я.

На глазах Льют блеснули слезы.

— Он приехал вчера вечером, — сказала она. — Уставший, с богатой добычей. Он привез пять костяных змеев! Представляешь! Я никогда не видела столько сразу! Я думала, он… — Льют закрыла ладошками лицо, снова судорожно вздрогнула. — Я думала, он хоть отдохнет с дороги. Но лишь только закончив дела, он побежал сюда.

Я поняла, что улыбаюсь, и ничего не могу с этим поделать. Я почти счастлива. Значит Ивар снова придет.

— Льют! — услышала я.

Мы с ней обернулись почти одновременно.

— Ивар! — я помахала ему рукой.

— Не ходи сюда, — отчаянно шепнула Льют.

А потом повернулась ко мне.

— Смотри! — в ее глазах была ненависть. — Смотри! Ты видишь огоньки? Каждый огонек — это день жизни. Река отбирает жизнь. Ты отбираешь. Смотри сколько!

Ивар шел по воде к нам, и огоньки один за другим поднимались над ним. Он сам чуть светился… Один, два, три… я поняла, что холодеют руки. Семнадцать огоньков. Если это правда…

Не может быть.

Ивар шел спокойно и уверенно, ни на какие огоньки внимание не обращал.

Он смотрел на меня, но…

— Льют, что ты здесь делаешь?

— Я пришла посмотреть! И поговорить! — в ее голосе обида и вызов.

— Иди домой.

Так строго и холодно, словно… На какое-то мгновенье мне показалось, она его дочь. Но нет.

— Я пойду только вместе с тобой! Я не позволю тебе!

— Хватит, Льют. Иди…

Он попытался было схватить ее за руку, но она увернулась.

— Я все расскажу лорду!

— Не смей, — сказал он. И, вроде бы, и голос не повысил, но прозвучало так, что даже я голова была вжаться в землю. Льют окончательно затряслась.

Ивар подхватил ее на руки, и, только потом впервые обратился ко мне.

— Аня, подожди чуть-чуть, нам надо поговорить.

Я кивнула.

Я стояла и смотрела, как Ивар переносит Льют на ту сторону реки. Видела огоньки над его головой… Только над его, Льют ничуть не светилась, может быть от того, что не касалась воды. Двадцать три в одну сторону и четырнадцать — обратно. Он оставил Льют там и вернулся ко мне.

— Прости, — сказал он.

Остановился в двух шагах.

Я замерла.

Мне так хотелось броситься ему на шею, обнять… Но маленькая Льют смотрела на нас с того берега, и я не могла.

— Огоньки… — тихо сказала я. — Скажи, это правда?

Он улыбнулся.

— Огоньки? Льют рассказала тебе? Я не верю, — покачал головой. — Это все сказки. Я переходил реку сотни раз, охотился на веллоков на этом берегу. И ничего. К тому же, говорят, огоньки приближают старость, а такие люди, как я, умирают совсем не от старости. Чего бояться?

Он улыбался. Я видела, он совсем не боялся. На огоньки ему плевать.

Пятьдесят четыре огонька-дня… почти два месяца. А ведь еще идти обратно. Как можно не бояться?

— Я не знала… — сказала я.

— Не думай об этом.

Как я теперь могу не думать?

Льют на том берегу… она все еще там, неподвижно глядела на нас.

— Пойдем, — сказал Ивар. Взял меня за руку и повел дальше, в поля, так, чтобы от реки видно не было.

— Она волнуется за тебя, — сказала я.

Ивар кивнул. Вздохнул.

— Аня, ты не бойся, она никому не расскажет о тебе.

— Она любит тебя, — сказала я.

Ивар остановился. Взял меня за плечи, мягко развернул к себе.

— Я люблю тебя, — с нажимом сказал он.

Так уверенно и твердо, словно это и не признание в любви. И сердце замерло, а потом вдруг бешено заколотилось и разом закружилась голова. Я так ждала…

— И я тебя люблю, — сказала совсем тихо.

Он на секунду зажмурился, потом молча притянул, прижал меня к себе… Тук-тут-тук-тук — колотилось сердце…

— Я так скучала, Ивар. Так ждала тебя.

Я тоже обнимала его, прижимаясь щекой к его шее, это было так удивительно…

Сон и реальность поменялись местами. Мне казалось, реально только сейчас, все что было раньше в моей жизни — и не было вовсе.

Только он мне нужен.

Ивар нежно и бережно держал меня за плечи, его пальцы чуть подрагивали… и сбивалось дыхание. Я провела ладонью по его спине, от лопаток вниз, и немного просунув пальцы под ремень. Он ощутимо вздрогнул.

— Анечка…

Его голос вдруг низкий и хриплый, словно чужой.

Я обняла его крепче, прижимаясь всем телом. Я хотела и одновременно пугалась этой близости. Я чувствовала, что он тоже меня хочет, нельзя было не почувствовать. Что мне делать?

Он слегка отклонился назад, заглядывая мне в глаза. И в его глазах было сомнение.

Сейчас?

— Я люблю тебя, — сказала я.

Это единственное, что может иметь значение.

Он поцеловал меня. Сначала осторожно, едва касаясь губами, потом так страстно и горячо. У меня перехватило дыханье, потемнело в глазах и голова… все плывет… разом вспыхнули уши и щеки… боже мой! Я и не думала, что так бывает.

Вдруг показалось — еще немного и я провалюсь домой. Я даже как-то судорожно и резко ухватилась за Ивара. Он даже испугался.

— Ох, — выдохнула я. — Еще немного, и я от волнения провалюсь к себе.

Он улыбнулся.

— Не проваливайся, пожалуйста. Побудь со мной еще немного.

— Я постараюсь.

Я потянулась, поцеловала Ивара снова… борода ужасно щекотала. Я провела пальцами по его подбородку, по затылку, там волосы были совсем короткие, колючая щетина.

— Ты удивительная, — шепнул он.

Его ладони уже гладили мою спину под футболкой, осторожно и нетерпеливо.

Сейчас? Здесь? Я просто схожу с ума.

Взяла и потянула его ремень, пытаясь расстегнуть. Чувствовала, как Ивар на секунду замер и вытянулся, словно не веря, что я действительно это делаю. Да, приличные девушки так себя не ведут. Но какая разница!

Он поймал, накрыл своими ладонями мои руки. Долго смотрел мне в глаза. Я смутилась… но попыталась улыбнуться.

— Да, — сказала уверенно. — Я ведь ведьма с пустошей. Может быть, это такое мое колдовство? Может быть, я хочу тебя околдовать? Ты боишься?

Он засмеялся, потом легко подхватил меня на руки.

— Может быть, я только и жду, чтобы меня околдовали? Ты думаешь, зачем я прихожу сюда, а, ведьма моя? — его глаза смеялись тоже… а потом, вдруг, так резко, он стал необычайно серьезным. — Анечка, больше всего я бы хотел, чтобы ты осталась со мной навсегда.

— Я бы тоже хотела остаться.

Боль в его глазах, желание и отчаяние разом, все так перемешалось. Это невозможно. Я ведьма, меня никогда не примут здесь, можно соврать, но правда все равно выйдет наружу. А если попытаться уехать, туда, где никто не знает… Ивар связан клятвой, его будут искать. Невозможно.

Но ведь должен быть какой-то выход?

— Я хочу быть с тобой, — сказала я.

Он все еще держал меня… кажется, без всякого усилия, словно ребенка.

— Надеюсь, здесь поблизости нет веллоков, — сказал он.

— А ты держи свой нож наготове.

— Договорились, буду держать.

Он чуть приподнял меня, я повернулась, обхватила его ногами. Видела, как подрагивают от возбуждения его ноздри… Потом скользнула вниз и снова потянула за ремень.

— Снимай, — сказала я.

Он вытащил клинок, воткнул рядом, расстегнул ремень, стянул рубашку. У него был широкий кривой шрам на груди и несколько мелких на плечах, и такие жилистые сильные руки. Потом помог мне снять мою футболку. Кажется, желтенький бюстгальтер в вишенку позабавил его. Но ведь могут быть у девушки свои слабости? И еще больше удивили кружевные трусики.

Трава колола спину. Сначала мне казалось — неудобно, но Ивар обнимал меня, и стало уже не важно. Я уже даже не чувствовала никакой травы, только его тело, его прикосновения, его страсть, его огонь. Ничего в мире больше не существовало. Я обхватывала его руками и ногами, хотелось еще ближе прижаться, еще больше, глубже почувствовать его внутри себя, и еще… И больше никогда не отпускать. Я почти задыхалась, горели щеки и немели ноги… а потом накатила громадная океанская волна и накрыла меня с головой…

А потом мы лежали на траве. Ивар лежал на спине, вытянувшись во весь рост, а я на нем, положив голову его на грудь. Небо уже начинало светлеть. Сколько же времени прошло? Мне казалось — совсем чуть-чуть. Вся трава вокруг примята.

Ивар улыбался, глядя на меня. Мне показалось, у него кровь на губе — чуть-чуть, но даже, кажется, припухло.

— Что это? — я осторожно потрогала пальцем.

Его улыбка стала еще шире.

— Ты здорово кусаешься, моя милая ведьма. Я так, и правда, начну тебя бояться.

— Это я? — сложно было поверить.

— Да. Меня еще никогда так не кусали.

— Я тоже… — даже как-то неловко стало, — я тоже никого раньше не кусала. Я случайно. Прости.

— Ничего, — он одним быстрым движением сел и сгреб меня в охапку. — Можно, я тоже тебя покусаю чуть-чуть?

— Можно, — разрешила я.

И он принялся меня целовать.

— Сколько тебе лет? — спросила я.

Мы снова лежали на траве, я задумчиво водила пальчиками по его груди. В этот раз он принес теплый и мягкий плащ, предусмотрительно разжег костер из сушняка, чтобы не подошли звери. Сухие ветви потрескивали, искорки поднимались и улетали в небеса. Как светлячки над рекой.

— Тридцать два, — сказал он.

Совсем немного старше меня, моложе Мишки…

— А сколько раз ты переходил реку?

— Не знаю, — он пожал плечами. — Много.

— Что если твоя Льют боится не просто так?

— Она не моя Льют, она просто девочка из моей деревни, едва ли не единственная, кто уцелел. Я забрал ее с Соколиной Скалы, у Гиваррета. И привел сюда. Я ничего и никогда не обещал ей.

— Мне ты тоже ничего не обещал, — сказала я.

Ивар нахмурился, чуть приподнялся на локтях.

— Если бы позвал тебя на север, ты бы пошла со мной? Вдоль реки, по течению. Дорны не смогут преодолеть эту границу, а людей я не боюсь. Мы могли бы добраться до Кьеринга, это большой город, никаких дорнов. Ты бы пошла?

Он говорил очень серьезно. Давно думал об этом, строил планы. Он тоже хотел быть вместе со мной, не расставаться.

Я видела, все зависит только от моего слова. Он готов. Уйти, бросить все, переступить клятву. Изменить все.

— Не знаю, — честно сказала я.

Пойти с ним — значит уйти навсегда. Оставить прежнюю жизнь. Не знаю, смогла бы я.

За нами будет погоня… даже не представляю. Ведь у реки… наверно, в случае опасности я смогу сбежать, провалиться домой. А он точно не сможет. Но боюсь я, а не он. Они ничего не боится.

Я хотела быть с ним, но не могла ответить. Не в силах совершить этот шаг.

— Тогда я буду приходить сюда, — сказал Ивар, — пока ты не решишь. Или пока тебе не надоест.

Так спокойно…

— А что если река и правда отнимает у тебя жизнь?

— Ну и что? Несколько дней… Это ерунда.

— Нет. Сколько раз ты это делал? Это годы…

— Я не верю, — сказал он. — Просто сказки.

Я закусила губу.

— У меня скоро отпуск, — сказала я. — Целых три недели. Я могла бы провести их с тобой.

А что потом? Я смотрела ему в глаза. Может быть, честнее было бы не приходить вовсе? Льют права, я ломаю ему жизнь. И себе тоже. Но ничего не могу с этим поделать. У меня не хватит сил бросить и не приходить больше.

Глава 6

— Боишься?

Он держал меня за руку.

— Да, — сказала я. — Мы же только попробуем?

— Попробуем, — эхом отозвался он.

Я подготовилась, снова надела свои сапоги. Ивар поможет мне перейти реку, поддержит, чтобы я не поскользнулась и не упала снова. Мы только попробуем вместе, а потом я вернусь обратно. Завтра на работу, я не могу задерживаться тут, еще не время.

— Готова? — спросил Ивар.

— Да.

Мы вместе шагнули в воду. Я почувствовала, как дрогнули и напряглись его пальцы.

— Что? — спросила я.

Он покачал головой.

— Идем.

Шаг, еще шаг… Вода, словно кисель, густая и вязкая. Она не хочет пропускать меня. Течение сбивает с ног. Я видела легкое свечение вокруг.

Ивар крепко держал меня. Это было не просто, я несколько раз поскальзывалась, а на середине вообще почти повисла на нем. Ивар скрипнул зубами, резко выдохнул.

— Горячо, да? — спросила я. — Ты тоже чувствуешь?

Он кивнул. Чем больше я хваталась за него, тем больше ему передавался этот жар. Я хоть в сапогах… Но без него я не дойду совсем.

После середины стало еще хуже, и сапоги начали нагреваться, я все больше и больше чувствовала тепло, а идти быстро не получалось. Еще немного… Когда оставалось несколько шагов, Ивару, кажется, надоело, он просто подхватил меня на руки и почти в два прыжка вытащил на берег.

— Вот и все, — сказал он.

— Уф… Горячо!

— Как у тебя ноги? — спросил он. — Не сильно обожгла?

— Да нет, ничего. А ты?

— Все нормально.

Он помог мне стащить сапоги. Потом мы спрятали их в кустах, чтобы не таскать с собой.

Он привел меня в небольшой домик, в стороне от дорог, на пустыре. Сказал, что домик не его, но иногда он живет здесь, особенно, когда охотится. Никто не удивится, если Ивар будет приходить сюда.

Сарай, на самом деле. Темно, сыро, пыльно, пахнет гнилыми досками и брошенным жильем. Наверно, на моем лице отразилось все, что я думаю. Ивар вздохнул.

— Ничего другого я предложить не могу, — сказал он.

— Хорошо, — кивнула я. — Попробуем обжить это.

Всего одна комната, на треть разделенная тонкой перегородкой. С одной стороны кухня, с другой кровать. Большой открытый очаг посередине, перекладина с крючками над ним — можно что-нибудь варить. Хотела спросить про туалет, но чего спрашивать, если и так понятно — все удобства в кустиках. Не курорт.

— Я утку принес, — сказал Ивар, — можно зажарить и устроить ужин.

Утка действительно оказалась уткой, то есть птицей с перьями, лапами и головой… Как раз такой, какую я когда-то обнаружила на подушке. Я смотрела на нее и даже не знала, с какой стороны к ней подступиться.

— А у нас мясо продается… ну, куском. Без перьев, — сказала я.

Ивар весело хмыкнул, потом разжег огонь в очаге. И с уткой справился сам, очень быстро, привычно — ощипал, разделал, натер какими-то травами, поставил жариться над огнем. Я только смотрела. Потом он достал хлеба, немного мягкого козьего сыра, свежую зелень, редиску и бочонок вина, налил немного в глиняные кружки.

Было интересно наблюдать за ним — такие простые домашние дела… как он режет хлеб, раскладывает все на тарелке, как аккуратно собирает крошки со стола. Даже как-то с трудом верилось, что этот человек может за пару секунд метнуться и оторвать челюсть здоровенному веллоку… но я же видела это своими глазами.

Заметила, что почти все он делает левой рукой, хотя меч, я помнила, сжимал в правой.

— Слушай, а ты всегда был левшой? — спросила я, когда он закончил и сел рядом. — Или только теперь, из-за раны?

Ивар чуть покрутил перед собой правую изуродованную руку, сжал и разжал пальцы. Я видела, что разжимаясь, они немного подрагивают. Посмотрел на меня.

— Только теперь, — сказал он. — И даже не то, что пальца нет — мешает, хотя мешает, конечно. Сначала еще ничего было. Но чем дальше, тем хуже они двигаются. Я еще могу крепко сжать что-то крупное, вроде рукояти меча, но вот мелкие вещи, бывает, просто выскальзывают. Поэтому учусь все делать левой. С оружием сложнее всего, слишком отработанные движения… а так, по мелочи, вроде, получается.

Он говорил спокойно, словно не о себе, словно это просто интересно наблюдение.

Я взяла его за руку, осторожно провела пальцами по шраму — жесткий, выпуклый. Шершавые широкие пальцы. Не представляю, как это — понимать, что рано или поздно можешь остаться вообще без руки, она перестанет слушаться.

Ивар потянулся и поцеловал меня. Потом обе его руки скользнули к моей талии.

— Главное, не забыть, что у нас утка жарится, — шепнул он, стаскивая с меня майку.

Креветки полезли в окно ближе к утру. Я сначала даже не поверила и испугалась. Ведь натуральные креветки, с лапками… все как положено. Но только с крылышками и светятся. И крошечные, с ноготь размером. Ивар сказал — кьярки. Они питаются жизненной энергией, теми самыми огоньками, которые поднимаются над рекой. Могут не ждать, а пытаться высосать эту энергию прямо из человека. Маленькие вампиры, высасывают из тебя жизнь. Не много, конечно, они же сами крошечные.

— Так значит, про реку, это все правда? — сказала я.

Ивар слегка дернул плечом, почти засыпая.

— Говорят, это как кровь. Если потерять сразу много — умрешь, но если чуть-чуть, то все восстановится. Но никто не знает наверняка.

Никто не знает, сколько человеку отпущено, и сколько бы он прожил, не будь всех этих светлячков и реки. Я помню, Ивар сказал как-то: «такие, как я, умирают не от старости». Молодыми умирают.

Я верила, что впереди у нас еще много-много лет. И боялась думать о будущем.

Мы лежали на кровати, на тюфяке из старой соломы. Колючие шерстяные одеяла кололи бока и спину. Впервые Ивар заснул раньше меня, а мне никак не спалось. Я смотрела по сторонам… Целый отпуск здесь? Не знаю, я была не слишком уверена.

Смотрела, как он спит, как ровно и глубоко дышит во сне, какие у него широкие плечи, родинка на шее…

Лишь только рассвело, я попыталась незаметно выбраться, пойти домой, не будить его. Но Ивар проснулся. Как-то очень сразу и резко, словно и не спал. Пошел провожать меня.

Утро, скоро на работу. А меня шатает от усталости и недосыпа, такая легкость и пустота в голове.

— Давай, я завтра не приду, — тихо сказала я. — Надо отоспаться. Да и тебе тоже. Послезавтра, хорошо?

Спустя два дня у подъезда я встретила Мишку.

Я возвращалась с работы, а он уже ждал меня. Да, у него же выходной.

— Привет, — сказал он.

— Привет.

Я даже не знала, как реагировать. Вроде мы и не ругались… просто решили… я решила.

— Ты сегодня рано, — сказал он.

Я пожала плечами. Ничего не ответила.

— Ань, я хотел поговорить, — сказал Мишка. — Хочу понять, что же случилось. Ты как-то резко… Ведь все вроде было хорошо.

— Вроде, — отозвалась я.

— Так что случилось, Аня? Я не верю, что просто так, — он подошел совсем близко, смотрел на меня сверху вниз. Мишка очень высокий, я уже слегка отвыкла. — У тебя кто-то другой?

Кто-то другой. Это ведь всегда бывает именно так?

— Да, — сказала я. — Прости.

— И что, у вас все серьезно?

Зачем ему это знать? Серьезно. Пусть даже у нас с Иваром нет будущего, но все серьезно.

— Не знаю, — честно сказала я. — Серьезно… Но он живет очень далеко… я не смогу…

Зачем я говорю все это? Это неважно для него, главное, что у нас с Мишкой ничего не получится.

— Ты закрутила с каким-то иностранцем, а он не зовет тебя с собой?

Я чуть сморщилась. Если бы все было так просто.

— Почти, — сказала я. — Он зовет, но я не могу.

— Понятно, — сказал Мишка, в его глазах мелькнула усмешка. — Если ты не хочешь ехать с ним, значит, не любишь его. Если б любила, побежала бы куда угодно.

Я поджала губы. Только не туда. Это не так просто, как кажется.

Мишка смотрел на меня. Мне кажется, он уже что-то для себя решил.

— И он тоже не хочет переезжать к тебе, как я понимаю.

— Он?

Я попыталась представить Ивара здесь. Что бы он делал? Даже если бы это было возможно. Как? Без документов, без образования, даже школьного. Пошел бы работать на стройку, как нелегальный эмигрант? Мне кажется, даже там с ним не стали бы связываться. Он слишком чужой здесь. Нет.

— Значит, нет, — уверенно сказал Мишка. — Ань, давай посидим, спокойно поговорим?

Я посмотрела на свой подъезд, покачала головой. Нет.

— Можно в кафе, — сказал Мишка.

— Нет, прости. Не сейчас. Я тебе позвоню, хорошо?

— Позвонишь, когда наиграешься? — жестко спросил он. — Когда надоест?

Ужасно захотелось ударить его. И не пощечину, а так, со всей дури кулаком в зубы. Он думает, что я сама прибегу проситься обратно?

— Да иди ты… — только сказала я, повернулась к двери.

Он поймал меня за руку.

— Ань, просто поговорим. Хорошо?

— О чем?

Он пожал плечами.

— Ты куда-то торопишься?

Да. Я сейчас приду и в кровать. Ивар почти всегда приходит раньше, может, он уже ждет меня?

Мишка смотрел на меня.

Это ведь я виновата. Я бросила его, без всяких объяснений, без всяких поводов с его стороны.

— Прости, — тихо сказала я. — Миш, давай не сейчас, я не готова к таким разговорам, я не могу… Я позвоню тебе, мы поговорим… если захочешь.

Ивар ждал. Какой-то хмурый, даже осунувшийся.

— Что случилось? — спросила я.

Он промолчал, только скрипнул зубами. С явным усилием поднялся на ноги.

Я обняла его, хотела поцеловать, но он все так же стоял, неподвижно и напряженно.

— Ивар, что?

Он зажмурился на секунду, словно от боли, втянул воздуха в грудь.

— Из-за меня человек погиб, — глухо сказал он. — Ларик, мальчишка совсем. На болотах. Я отвлекся и не заметил червя, не успел…

Он поджал губы.

Это так… так нереально. Неожиданно. Я даже не понимала толком, что произошло. Какие черви?

— Ивар, ты не виноват.

— Виноват, — он почти крикнул, резко и грубо. Впервые в его голосе скользнуло что-то такое, что мороз по коже. Что-то страшное. Я вдруг поняла, что совсем не знаю его, вся его настоящая жизнь не здесь. Он настоящий — не такой, как со мной.

Он тяжело, отрывисто дышал, я видела его глаза, с какими-то расширенными зрачками, неправильными… Что-то еще?

Я все еще обнимала его за плечи.

— А еще я переспал с Льют, — почти со злостью сказал он. — Напился и переспал.

Огонь обжег щеки. А потом лед. Лед ударил в сердце и свернулся комком в животе. Мне казалось, земля уходит из-под ног.

Ивар смотрел мне в глаза, прямо и неподвижно, не пытаясь прятать взгляд. И за этой неподвижностью я видела панику.

— Ивар… — начала я, но поняла, что не могу ничего сказать.

Он отвернулся. Шагнул в сторону, освобождаясь от моих рук. Я видела, что ему тоже нелегко. Напился?

Он не пытался оправдываться и что-то объяснять, просто стоял, глядя куда-то в пустоту.

— И что теперь? — спросила я.

Меня вдруг разобрала злость — на него, на себя, на то, как глупо все вышло. Нам вообще не стоило встречаться.

Что теперь?

Я должна сказать, что прощаю его? Да нихрена я не прощаю. Могу смириться, наверно, потому, что никогда не рассчитывала на серьезные отношения, никогда особо не ждала продолжения. Не пыталась по-настоящему предъявить на него права. Мне было почти плевать, что происходит с ним там, по ту сторону, я все равно никогда не рассчитывала туда попасть.

Я могла бы сделать вид, что ничего не случилось.

Но простить…

Не прощения он ждет.

Повернуться и уйти?

Совсем? И не приходить больше?

Наверно, впервые я поняла, что могу Ивара потерять. Что вот я сейчас уйду, и больше ничего не будет. Стало так невыносимо страшно. Что-то важное уйдет из моей жизни и больше не вернется никогда. Как же я буду?

Если бы он попросил меня…

— Чего ты ждешь от меня? — спросила я.

Он промолчал. Он не знал ответа, просто считал, что должен быть честен со мной. Он все сказал…

— Мне теперь уйти? Да? Совсем? Что? — я пыталась понять и не могла.

Ивар едва ли не подпрыгнул и так быстро рванулся ко мне, схватил за плечи.

— Подожди!

Словно сейчас рухнет мир.

— И что? — спросила я.

— Аня…

У него дрожали руки, сжимая крепко-крепко.

— Отпусти, — тихо сказала я. — Больно.

Он отпустил.

Но сказать так все равно ничего и не мог.

— Зачем ты мне это рассказал? — спросила я.

Он удивился, не поверил.

— Я должен был соврать?

— Наверно, — я пожала плечами. — Почему бы и нет. Я бы никогда не узнала. Кто я тебе? Жена? Ты можешь спать с кем хочешь.

— Нет, — он покачал головой.

— Да иди ты! — я, в конце концов, психанула.

Толкнула его, шагнула назад, зажмуриваясь изо всех сил.

Домой.

Глава 7

— Садись, — Мишка кивнул на соседний диванчик. — Что будешь пить?

— Ничего, — сказала я. — Ты хотел поговорить?

— Хотел, — согласился он.

Я вздохнула, селя рядом.

Чувствовала себя не очень, так неловко, понимая, что виновата сама. Я сорвала свадьбу, причем без всяких видимых причин и какого либо повода с Мишкиной стороны. Но отношения с Мишкой меня как-то сейчас вообще не волновали.

— Прости, Миш, — сказала я. — Понимаю, как это выглядит, но, наверно, лучше понять это и закончить все сейчас, чем когда будет поздно.

— Наверно, — хмуро согласился он. — Я просто хотел понять, что случилось.

— Ничего, — сказала я. — Ты мне очень нравишься, мне с тобой было очень хорошо. И ты ничего не сделал. Это просто у меня так внезапно сорвало крышу.

Мишка криво усмехнулся.

— Ты уже жалеешь? — спросил он.

— Нет. Наверно, это правильно. Лучше сейчас. Мы просто привыкли друг к другу, это было так удобно… Но ведь семья — это что-то большее?

Мишка чуть скривился, они никогда не любил пространные рассуждения.

— Как твой иностранец? — спросил он.

— Да никак, — сказала я. Получилось как-то очень отчаянно.

Потом мы все же пили ром и ели здоровенные стейки с кровью. Потом я рыдала у Мишки на плече. Нет, на Ивара я не жаловалась, это было бы уже слишком, просто ныла, что все плохо, я устала и хочу домой к маме. Поняла, что и правда хочу. Вот будет отпуск — поеду домой, хотя бы на недельку.

Потом Мишка вызвался проводить меня домой, а то уже поздно, мало ли что… Только до подъезда.

Мы решили немного пройтись по набережной.

— Я за сигаретами забегу? — сказал Мишка. — Ты подождешь или со мной?

— Ты же, вроде, бросил?

— Да с тобой начнешь, — он неопределенно усмехнулся.

Магазинчик был совсем рядом.

— Подожду тут, — сказала я.

Хотелось немного проветриться, посмотреть на воду, может, побыть одной… Ветерочек… прохладно, но даже приятно. Мишки долго не было.

Я стояла, облокотившись о каменную балюстраду, когда меня окликнули.

— Девушка!

Я вздрогнула. Обернулась.

За моей спиной оказалось трое здоровенных и не очень трезвых парней.

— Не бойтесь, девушка, — усмехнулся один. — Вы чего одна так поздно?

Бежать?

Вид у парней такой, что сразу ясно, что в лучшем случае отнимут сумочку, про худший — даже думать не хотелось.

Я понимала, что далеко я не убегу. На улице пусто, помогать никто не будет…

— Я не одна. Жду друга, он в магазин пошел.

Огляделась, замелила, что Мишка как раз вышел из дверей, но далеко… вышел и замер.

— Понятно, — сказал один.

Я смотрела на Мишку. Мне даже показалось, он попятился, едва удержался, чтобы не улизнуть обратно за дверь.

— Девушка, а где метро не подскажите? — спросил парень.

Я моргнула… Метро? Грабить и убивать не будут?

— Вон туда, — показала рукой, — здесь недалеко.

— Спасибо. Удачи вам.

У меня тряслись руки.

— Пойдем? — сказал Мишка.

— Пойдем, — согласилась я.

Какая разница, что он испугался. Что мне до этого? Я даже замуж за него больше не собираюсь. А если бы собиралась, то теперь, наверняка, передумала бы. Очень сложно, когда не можешь быть уверена в человеке. Я бы тоже испугалась, но я бы прибежала и надавала бы им сумочкой по башке. Я бы сделала что-нибудь.

Не удержалась, шмыгнула носом.

— Ты в порядке? — спросил Мишка. — Что они хотели?

— Эти парни? Метро спрашивали, — как можно более небрежно сказала я.

— А-а…

— Скажи, а если бы они решили напасть на меня, ты бы меня спас?

— Я? — искренне удивился Мишка. — Я драться не умею, у меня никаких шансов. Предпочитаю решать все мирным путем.

Хотела бы я посмотреть, как это можно решить мирно.

Подумала, что Ивар легко бы свернул шею всем троим, одной левой. Но Ивар…

Разложила раскладушку и упала на нее без сил.

Ничего не хочу.

Бывает так в жизни, когда кажется — все плохо, и как бы не пыталась выкарабкаться, как бы не дергалась — становится только хуже.

Не знаю даже, что делать.

Ничего, наверно… жить как жила. Подумаешь… Не очень-то он мне и нужен. Они оба. Мишка точно не нужен, просто обидно… а…

Холодный ночной ветер, трава почти стелется по земле. Обе луны скрылись за облаками и едва проглядывают.

Почти неделю я держалась и не ходила сюда. Не выдержала.

Зачем?

Ивар спал. Как же хорошо…

Я так обрадовалась, не ожидала увидеть его здесь. Надеялась, но не очень-то рассчитывала. А он спал прямо в траве, завернувшись в теплый плащ, засунув руку под голову. Хмурился во сне.

Как же я была ему рада!

Присела рядом, стараясь не шуметь. Пусть спит. Поняла, что улыбаюсь, и ничего не могу с этим поделать.

Он меня ждет. Верит, что я вернусь.

И все же, он услышал. Открыл глаза, потом резко сел.

— Аня?

Пожала плечами.

— Привет, — я все еще глупо улыбалась.

Он вскочил, подхватил меня на руки, но очень быстро смутился.

Я видела, как он смотрит на меня, хмурится, так же, как во сне. Он рад мне, но в то же время…

— Ты все же пришла… — тихо сказал он.

— Да, — сказала я.

— Я ждал тебя.

— Вижу, — я усмехнулась. — Ты спал.

— Я приходил сюда каждую ночь.

— А как же твоя Льют? — я не хотела, но не удержалась.

Ивар вытянулся.

— Никак, — сказал он.

— Она не ждет тебя?

— Не ждет, — сказал он.

«Почему?» — хотела спросить я, но не спросила. А еще очень хотела спросить: «Как же так вышло?» Я смотрела в его глаза и понимала, что не стоит об этом. Не сейчас. Что-то произошло и… Не стоит.

— Я все равно люблю тебя, — честно сказала я. — Мне плевать, что там было.

Он молча обнял меня.

Скоро отпуск. Я решила, что не поеду ни на какие моря, ни в какие европы, лучше приду сюда, побуду с Иваром чуть больше. Поживу тут. Освоюсь, не страшно. У нас на даче было не намного лучше.

Я не вспоминала больше о том, что случилось. Зачем, говорила я себе, все равно не останусь, все равно уйду и не вернусь никогда. Это не может продолжаться вечно. Какой смысл ревновать?

Я не вспоминала, и Ивар, в конце концов, отошел, стал таким, как прежде. И все же, я видела… не знаю, как это сказать. Напряжение между нами. Вроде бы, все хорошо, но завелись скелеты в шкафу. И мы оба старались не подходить к этому шкафу близко.

Нам было чем заняться.

Наши ночи… О! Словно безумие. Словно последний раз, и завтра хоть конец света. Словно я пыталась таким образом заявить на него права, а Ивар — доказать мне, что никто другой ему не нужен.

Моя работа летела к чертям. Я отчаянно не высыпалась и считала дни до отпуска. Мне уже пару раз устраивали разнос, грозили уволить, но было почти все равно. К черту. В крайне случае, найду новую работу.

Не представляю, как Ивар справлялся со своими обязанностями ловчего. Уж ему-то, наверняка, требовалось куда больше собранности и внимания. И сил. Это я могу подремывать в удобном кресле и возить мышкой по столу, если уж совсем плохо. А у него такой возможности не было. Он говорил, что временами, удается поспать на конюшне, и ничего.

— Не страшно, — он смеялся и обнимал меня.

Когда я чувствовала его ладони на своей коже, у меня кружилась голова и сбивалось дыхание. Не думала, что это может быть так. Я хотела быть с ним, я хотела его и просто дурела от его близости. Весь мир переставал существовать.

Чувствовала, что с каждым разом, с каждой ночью, с каждым прикосновением, все больше привязываюсь, это безумие все больше затягивает меня, и уже не выбраться.

Нужно что-то решать.

Вот сейчас будет отпуск, говорила я себе. Я приду в этот крошечный домик как хозяйка, я попробую себя в роли обычной девушки этого мира. А потом… Не стоит загадывать.

Глава 8

Проклятые креветки совсем обнаглели. Они стаями вились вокруг, словно мошкара, сверкая тонкими крылышками, разве что не жужжали. Одна, особенно смелая, присела на плечо, пытаясь присосаться, и я машинально прихлопнула ее. Остальные шарахнулись, отлетев на безопасное расстояние.

Ивара не было.

А я готова была его убить. Пусть только появится!

Я стояла на крыльце, все надеясь разглядеть знакомый силуэт на дороге. Но ничего.

Поздно уже, почти стемнело, а его все нет.

Я злилась, прекрасно понимая, что злиться бессмысленно и даже нечестно. У Ивара и без меня хватает дел, наверно, он просто не может. Лорд Олттар не отпускает его. Кто знает, может быть, он даже еще не вернулся с охоты. Может что-то еще. Я никогда не видела тех тварей с болот, но, говорят, у них тысячи зубов, они разрывают людей на части. Ивар опытный ловчий, но это не значит…

Я сходила с ума.

Я ждала. И злилась. И волновалась тоже.

Боже мой, как же мне не хватало сейчас мобильника и возможности позвонить. Просто позвонить, и… С ним же все в порядке?

Я веду себя как ревнивая жена.

Это его работа, он задерживается. Сколько я сама торчала в офисе допоздна.

Наверно, только сейчас я понимала Мишку, он тоже ревновал меня к работе.

Небо затянуто облаками, темно, обе луны едва проглядывают.

Креветки снова осмелели. Ивар говорил — они чувствуют во мне силу, чувствуют, что я из другого мира, а, значит, покусать меня будет проще. Надоели.

Надо чем-то заняться, наконец, и не мучиться. Вдруг он вообще сегодня не придет. Он говорил, что такое может случиться.

Пойти спать?

Я не могу без него.

Не засну. Буду ждать, хоть до утра.

Целыми днями я брожу по дому, не находя себе места, не зная, чем можно себя занять. Гуляю вокруг, по полям, больше пойти некуда. Здесь нечего читать, а к рукоделию у меня никаких способностей. Дошла до того, что даже навела порядок в доме от скуки.

Давно поняла, что долго я тут не выдержу. Отпуск на работе на три недели, еще и двух не прошло, а сил уже нет сидеть без электричества, мыться в тазике и готовить на огне. Сухой хлеб, сыр и кислое молоко…

Ради чего?

Кого я обманываю? В наших отношениях с Иваром нет ни надежды, ни будущего. Мы не сможем быть вместе. Мой отпуск закончится, нужно будет возвращаться к работе и к обычной жизни. Мне ведь так нравилась моя жизнь, у меня было все, что я хотела: хорошая работа, квартира, машина, даже жених был. Я не готова променять мою прежнюю жизнь на это.

Я попробовала, поняла, что не мое.

Но Ивар…

Как же я без него? Как теперь? Я не смогу забыть никогда.

Разожгла очаг, налила в чайник воды, повесила на крючок над огнем. Здесь совсем другой чай — с пряными медовыми травами, я не сразу привыкла, но теперь даже понравилось.

Сидела на табуретке, смотрела, как огонь лижет поленья, как вгрызается, проедая насквозь, как чернеет дерево, как тлеют головешки. Смотрела и прислушивалась к каждому звуку с улицы, к каждому шороху, все надеясь, что сейчас скрипнет дверь. Только ветер и ночные птицы.

Потом я заварила чай в кружке.

Потом, кажется, задремала, прямо за столом, прислонившись к стене. Когда очнулась — чай остыл. За окном совсем темно, только мелькают стайки светлячков-креветок.

А Ивара все нет.

Может, что-то случилось? Может, с ним какая-то беда? Еще немного, и сама побегу к замку, чтобы узнать, что с ним. Только Ивар велел мне держаться от замка подальше, он боялся за меня. Говорил — ходить туда нельзя. Я злилась. Да, я прибежала в этот мир из-за него, а он держит меня здесь. Там слишком опасно — говорит он. Но сколько можно сидеть в этой глуши?

Даже без него.

Сколько еще ждать?

Я ходила туда-сюда, от стены к стене. Я стояла у двери, глядя на дорогу. Я лежала на кровати, глядя в потолок.

Но когда услышала шаги за дверью — испугалась. Что-то не так.

Шаги были неправильные. Шаркающие, сбивчивые, тяжелые… глухой, но не сильный удар в дверь. Кто-то чужой? Я испугалась, сжалась, хотела даже спрятаться, но не успела. Дверь открылась.

Ивар. Видно было плохо, темно, но и ошибиться нельзя.

— Ивар! — позвала я.

— Ты еще не спишь? — хрипло сказал он.

— Я ждала тебя.

Он кивнул, чуть пошатнулся, ухватился за стену. Потом собрался с силами, подошел и почти упал на табуретку у очага, привалившись спиной к стене.

Резкий запах крепкого вина и еще чего-то приторного…

Что я должна была думать?

— Ты пьян?

Мне показалось, он не сразу понял вопрос. Потом снова кивнул.

— Да, пьян, — сказал он, повернулся ко мне, глядя в глаза. У него был ужасно напряженный и внимательный взгляд, совершенно трезвый, и голос… — Аня, — сказал он, — ты не раз говорила, что устала здесь, что эта жизнь не для тебя. Ты говорила, что все равно вернешься домой. Мне кажется — пора. Уходи. Здесь небезопасно для тебя.

Что за черт?

— Прямо сейчас? — холодно спросила я.

— Да. Лучше сейчас.

— А не ты ли рассказывал мне, как опасно ходить ночью на пустоши? Как же веллоки и прочие твари?

— Я провожу тебя, — сказал он.

— Ты на ногах не стоишь.

Он поджал губы, раздумывая.

— Хорошо, — сказал, наконец, — тогда утром, на рассвете.

— Какого черта? Я не собиралась уходить так рано. Что случилось?

— Аня… — он как-то судорожно, с трудом, перевел дыхание. — Аня, это становится слишком опасно. Завтра, скорее всего, сюда придут люди из замка. Они не должны видеть тебя.

— Зачем они придут?

— Это не важно. Это не имеет никакого отношения к тебе. Но они придут. Они увидят тебя, и, возможно, захотят забрать с собой.

— Забрать? Ты отдашь меня им?

Ивар нахмурился.

— Аня, я не герой, у меня не хватит сил справиться со всеми. Я ловчий. Я охочусь не только на веллоков и костяных змеев, я привожу с пустошей таких, как ты. Лорд Олттар любит… хм, разнообразные развлечения. Если он захочет забрать тебя, он это сделает. Я не смогу помешать. Тебе лучше уйти, пока есть время.

— Ты ловишь девушек и тащишь к нему в постель?

Он скрипнул зубами, но промолчал.

— Ты рассказал про меня? — спросила я. — Напился и рассказал? А теперь испугался?

Я видела, что мои слова задевают его, сильно задевают, но оправдываться и объяснять он не собирается. И это особенно пугало. Значит все еще хуже?

— Пойдем, — сказал он. — Я переведу тебя через реку.

Он тяжело, с усилием, поднялся на ноги, на секунду зажмурился.

— Смеешься? Ты не дойдешь, — фыркнула я.

— Ничего, дойду.

Я злилась. Я не понимала ровным счетом ничего, и злилась ужасно. Что происходит?

— Ивар…

Я смотрела ему в глаза. Угли в очаге едва тлели, но я видела — он не пьян. От него страшно несет спиртным, его шатает, но это не то.

— Ивар, что случилось?

— Ничего. Идем.

Я хотела подойти к нему, он отшатнулся, но за его спиной была стена, деваться ему некуда.

— Ивар?

Я стояла совсем близко. Я чувствовала тепло… жар… и нет, не от очага. Я протянула руку, коснувшись его лба, на этот раз он не сопротивлялся.

— Ивар! Ты весь горишь! Что с тобой? Ты заболел?

— Не волнуйся, — тихо сказал он. — Это не заразно. Но тебе лучше уйти.

— Да ты что?! А как же ты? Тебе нужно к врачу!

— Я уже был у врача, все нормально.

— Нормально? И что сделал твой врач?

Я что-то мало верила в местную медицину.

— Все что надо он сделал, — сказал Ивар. — Промыл, намазал бальзамом, перевязал.

У меня просто ноги подкосились. Только сейчас обратила внимание, как он стоит — чуть прижимая левый локоть к боку.

— Ты ранен?

— Ничего страшного, — тихо сказал он. — Со мной это не в первый раз. Полежу немного, и все пройдет.

— Где? Что у тебя? Покажи.

— Ничего страшного. Аня… Все уже… Не важно. Я пришел предупредить, тебе нужно уйти. Побоялся, что если я останусь в замке, они сунутся сюда без меня, и найдут тебя. Я слышал, как Фер болтал, что я тут кого-то прячу. Они бы пришли. Они и так, наверняка, придут. Тебе нужно бежать домой.

— А как же ты?

— Я? Как всегда…

— Покажи, — потребовала я.

Ивар вздохнул, снял ремень, поднял рубашку.

Повязки на боку, какие-то грязные тяпки, уже пропитались кровью. Господи… Может, нужно снять и перевязать заново? Я не сильно впечатлительная, но поняла, что начинают дрожать руки. Нужно что-то сделать… А я вообще не понимаю в таких вещах, главное — не сделать бы хуже.

Запах сладко-приторный — это, наверно, тот бальзам. Снимать повязки я не решилась, все-таки врач, какой-никакой… он, скорее всего, не одобрил бы. Лишь чуть-чуть осторожно сдвинула, заглянула. Боже ты мой! Прямо какое-то месиво, все разодрано. Мне даже показалось, что проглядывают ребра.

Ивар взял меня за руку, чуть отстранил.

— Не пугайся так, рана неглубокая, просто рваная, — сказал он. — Это снор, болотный червь.

— Ты говорил, они ядовитые?

— Если сразу промыть, то ничего. И бальзам убивает яд. Меня уже кусали сноры, и, вроде, жив пока.

Он криво усмехнулся.

Мне все казалось — это какая-то ересь. Нужны лекарства. Не знаю, как на счет яда, но уж точно нужно что-то противовоспалительное, жаропонижающее… Нельзя же так!

— Пойдем, я провожу тебя до реки, — сказал Ивар.

— С ума сошел? Тебе надо лежать.

— Провожу и буду лежать.

— Нет… Не надо. Я подожду утра, твои друзья ведь не на рассвете придут сюда? Я пойду сама.

Я видела, что ему очень хочется выпроводить меня прямо сейчас, но идти куда-то самому уже совсем нет сил. Ему очень плохо. Как он вообще добрался сюда, в таком состоянии? Просто невероятно.

Он сказал, что парни тоже сомневались, что он дойдет, пытались даже напоить, чтоб лежал и не дергался, но без особого успеха, больше пролили. По мне, так не самый лучший выход, даже не знаю, что хуже — напиться, или пройти от замка до нашего домика.

Но утра я так не дождалась, убежала раньше. За антибиотиками.

Я сидела с ним, сколько могла…

Да, я сидела с ним, понимала, что ему становится все хуже, а я даже не знаю, что делать. Не умею, не понимаю в этом ничего. Он почти сразу отключился, лишь добравшись до кровати. Словно держался до последнего одним усилием воли, а теперь, когда можно было расслабиться — все… и я не знаю, сон ли это был, или какое-то забытье… не понимаю. Его знобило, он был горячий-горячий… Я пыталась класть ему на лоб полотенце, намоченное холодной водой, я пыталась обтирать его… вроде бы надо уксусом или водкой, но была только вода. Да и вода почти закончилась, а за новой надо идти к реке. Это все бесполезно.

Мне было страшно. И оставить его страшно, и сидеть здесь, не делая ничего — тоже.

Но ведь лучше делать, чем сидеть.

Я смотрела на Ивара и неожиданно для себя понимала, что у меня нет никого дороже и ближе. Я даже не знаю, как так вышло, мы с ним очень разные. Но только рядом с ним я могла по-настоящему чувствовать себя женщиной, это как-то непередаваемо… Мне было хорошо рядом с ним. И еще — удивительно спокойно, словно я знала его всю жизнь.

Если, не дай бог, что-то случится, я уже никого не смогу так любить. Никогда. Невозможно такое снова.

Я должна помочь.

И я решила, что смогу сбегать домой. И вернуться. Главное — вернуться.

Что мне эти веллоки!

Я выскочила из дома и побежала туда, где сквозь пустоши течет река, туда, откуда я могу попасть домой. Здесь недалеко.

И со всего разбегу я бросилась в воду.

В аптеку!

Нет, сначала в душ. Пять минут, всего пять минут, — говорила я себе. Но конечно, пока мылась, пока сушила голову, прошло гораздо больше.

Я успею…

Но оказалось, что самое сложное не сбегать за лекарствами, купить — не проблема, даже посреди ночи, когда я с выпученными глазами влетела и потребовала срочно каких-нибудь антибиотиков.

Сложнее всего оказалось вернуться и уснуть.

Я вертелась. Я лежала на боку, на спине, с закрытыми глазами и открытыми, глядя в потолок, считала овец. Нет, под утро я заснула даже, мне снились какие-то сны, но я так никуда и не попадала.

Хуже всего — я выспалась, проспав до полудня. А дальше совсем никак.

Начала паниковать, не зная, что делать.

Сбегать за снотворным?

А если я усну, просплю еще часов двенадцать к ряду, но так никуда не попаду?

Как же там Ивар? Что если уже поздно?!

Если эта дверь вдруг закрылась совсем, так же внезапно, как и открылась?

На какое-то мгновенье я даже обрадовалась — вот так, хлоп! И ничего больше нет. Ничего не было. Это все сон.

Но разве можно так?

Если Ивар умрет там без меня? Как я буду жить?

Глава 9

У его постели сидела Льют.

Я влетела, мокрая и запыхавшаяся, почти сутки прошли, а у меня только сейчас получилось. Больше всего я боялась, что упаду в реке, и все начнется сначала. Но я смогла перейти с первого раза, в сапогах, и даже никакие коробочки не растерять. Я так радовалась, что у меня вышло.

И все же, я ужасно боялась, что поздно, слишком долго меня не было. Как он тут? Проклинала себя, что вообще решилась уйти. Я должна была быть с Иваром. Лучше быть с ним.

Но меньше всего рассчитывала увидеть тут ее.

Ивар спал. По крайней мере лежал, закрыв глаза. Я слышала его хриплое неровное дыхание в наступившей тишине.

Льют смотрела на меня с ужасом, словно на приведение.

Что она делает здесь?

Нужно взять себя в руки.

Пока я бегала, она была с ним.

— Что ты здесь делаешь? — спросила я.

— А ты? — с вызовом, срываясь на крик, ответила она. — Ты убежала! Бросила его! Зачем вернулась снова?

— Я принесла лекарства.

Глядя на Ивара, я понимала, что мои таблетки сейчас совершенно бессмысленны. Если бы еще какой-то укол, но таблетки мне ему не скормить.

— Лекарства? — в ее голосе презрение. — Ему не помогут твои лекарства. Ты ведьма, ты могла сразу спасти его, но ты убежала! Теперь даже ты уже не поможешь. Поздно! Уходи!

Если бы я могла помочь!

— Я не ведьма. Я не умею колдовать.

Льют зло засмеялась.

— Колдовать? Ты так это называешь? Я пыталась, смотри! — она помахала перед мной ладонью, замотанной какой-то тряпкой… на тряпке, кажется, кровь. — А ты ничего не сделала!

Я не понимала.

— Что это?

— Это? Я пыталась спасти его! Но моей силы не хватает, я не могу. А ты можешь. Смотри, как кьярки вьются над тобой! Они чувствуют.

Ее губы дрожали, то ли от злости, то ли от отчаянья, то ли от всего сразу. В ее глазах блестели слезы.

Ивар говорил, что светлячки-креветки чувствуют силу, что они питаются жизненной энергией, но я никогда не воспринимала такие вещи всерьез… Я и сейчас не очень верю. А Ивар не рассказывал ничего, о том, что можно кого-то вылечить. Я даже не представляла.

Кровь?

Если есть хоть какой-то шанс, надо попробовать. Это безумие, но я готова.

— Объясни, что надо сделать, — потребовала я.

— Ты не знаешь? — она не верила мне.

— Нет.

Льют поджала губы. Я видела, как сильно сомнения гложут ее. Она не хотела ничего объяснять, и, пожалуй, слишком меня ненавидела. Ей было за что ненавидеть. Если бы не я, она могла бы быть счастлива. Ведь что-то у них там было с Иваром до меня, не зря же все это? Но она хотела его спасти. Если я могу помочь…

— Поздно, — жестко сказала Льют. — Ты не справишься.

— Нет, не поздно.

Она глянула на меня, приподняла простыню, показываю рану ну боку Ивара. Грязно-бурое месиво и серые пятна вокруг. Боже ты мой… Я едва удержалась, чтобы не отвернуться. К горлу подступила тошнота. Все так плохо…

Болотные черви… Ядовитые? Даже не представляла, какие они, эти твари… ужасно.

Теперь только колдовство может помочь? В этом мире я видела достаточно, чтобы решиться.

— Что нужно сделать? — сказала я.

Льют мотнула головой.

— Что нужно сделать? — я повторила с нажимом. — Хуже не будет, почему бы не попробовать?

Льют всхлипнула.

— Хорошо.

Это действительно была какая-то магия, она показала. Я даже не могла сказать, реально ли это, или просто шаманский обряд? Просто традиция, обман? Что это? Я никогда бы не поверила, что такое возможно в моем мире, но здесь… Но если можно попробовать… Я попробую. Я сделаю все, чтобы его спасти.

Льют размотала тряпку, показывая на своей ладони глубокий порез. У нее тряслись руки. Она всхлипывала. Сейчас она казалась маленькой испуганной девочкой, почти ребенком… Сколько ей лет?

Она пыталась спасти его. Засохшая кровь на ее ладони.

И на ладони Ивара тоже.

Кровь.

Кровь должна смешаться, сказала она. И через кровь можно передать свою силу. Все просто, не нужно никаких волшебных слов и специальных действий, кровь и сила сделают сами. Это страшно и даже больно, но только так можно помочь. Она пыталась. Но… У обычных людей это выходит плохо. Только те, кто приходят из других миров, с той стороны реки, сияют ярко, их сила перетекает легко, они могут лечить и творить чудеса… Не зря же дорны охотятся на таких, как я…

Льют прикусила губу, испугавшись, что наболтала лишнего.

Но это не важно сейчас. С лордами мы разберемся потом. Если Ивар очнется, то он расскажет. Этой девочке я все равно не слишком верю.

Но я попробую.

Она взяла нож.

И у меня замерло сердце.

— Давай руку, — сказала Льют. — Или боишься?

Честно говоря, боюсь. Всегда боялась даже кровь из пальца сдавать, а тут такое. Сама бы я в жизни не смогла порезать руку ножом.

Я протянула, Льют цепко схватила мою руку, так, что не вырвешься. И резко полоснула по ладони. Я едва удержалась, чтобы не дернуться и не закричать. Очень больно, словно обожгло огнем. Выступила кровь. Слегка замутило. Еще не хватало тут хлопнуться в обморок.

Льют глянула мне в лицо с нескрываемым презрением.

Да, она, вероятно, сильнее меня. Ну и к черту!

Потом взяла ладонь Ивара, провела ножом еще раз по едва затянувшемуся порезу. Она действительно уже делала это, пыталась. Она верила, что это может помочь.

Кровь капала между пальцами, рука слегка дрожала. Я закусила губу.

— Теперь бери, — скомандовала Льют. — Давай же.

Я взяла Ивара за руку. Ладонь к ладони, сжала немного…

И вдруг словно ударило током, разряд прошел через ладонь и по руке, по всему телу. Больно ударил в плечо. Мне показалось, я даже увидела вспышку. На секунду потемнело в глазах.

Я вскрикнула, отпустила.

— Ведьма! — почти благоговейно шепнула Льют.

— Что это значит?

— Что значит? Ты видела!

Я попыталась взять себя в руки. В ушах звенело, перед глазами еще плыли круги.

Мне ведь не показалось?

Значит, это кровавое волшебство работает? Что-то происходит? И это действительно может помочь?

Ивар…

Он лежал, чуть запрокинув голову… капли пота на лбу… мне казалось, за эти сутки его лицо осунулось, посерело, запали глаза… Ему очень плохо. Он даже не мог проснуться, не мог понять, что происходит рядом.

Мне было страшно.

Сердце колотилось как бешенное.

Если я сейчас ничего не сделаю… Прямо сейчас.

Вдохнула поглубже. Села на кровать рядом, чтобы не упасть. Снова взяла его за руку, сжала пальцы. Главное — не бросать. Зажмурилась.

И снова разряд тока пронзил меня. И еще.

Пальцы свело судорогой, отпустить я уже не могла бы, даже если б захотела. Меня трясло. Казалось, еще немного и я задохнусь, дыхание перехватило. Я уже почти ничего не понимала, все мысли путались в голове. В какой-то момент накатила паника… что же я делаю?!

А потом все пропало.

Очнулась я на земле.

Холодная земля подо мной, за спиной что-то твердое. Рук я почти не чувствовала.

Открыть глаза удалось не сразу, такая страшная слабость, что даже на это не было сил.

Поняла, что я на улице, на самом краю небольшой рощи, недалеко от дома. Передо мной поле, где-то за полем, там, вдалеке — река. Тихо-тихо. Только кузнечики трещат.

А еще я привязана к дереву, руки за спиной. Я попыталась пошевелить пальцами, и словно тонкие иголки закололи ладони.

Что происходит?

Что это?

Попыталась вспомнить… Я держала Ивара за руку, потеряла сознание… У меня получилось?

Это Льют притащила меня сюда? Эта девочка? Верилось слабо, но никаких других вариантов я придумать не могла.

Пришли те коллеги Ивара и привязали меня? Зачем?

Надо что-то делать.

Черт!

Главное, не паниковать!

Я даже не представляла, что теперь делать. Руки болели и раскалывалась голова, в ушах звенело. Попыталась покрутить руками, попыталась приподняться, но ничего не выходило. Ноги не держали и руки не слушались. Если бы не было так плохо, я бы, наверно, впала в истерику, кричала бы и рыдала… Но ничего. Только слезы на глазах. Так плохо, что почти все равно. Еще немного, и я провалилась в сон.

— Эй!

Кто-то тряс меня за плечи.

— Эй! Ты как? Проснись!

Я кое-как разлепила глаза. Льют… это она пришла ко мне.

Попыталась сосредоточиться, тряхнула головой, чуть не разбила затылок о дерево.

— Как ты? — спросила Льют. — Сейчас я освобожу тебя.

— Освободишь? — я как-то не очень поверила. — Это не ты привязала меня? Что случилось?

— Нет, я не я. Это ловчие, люди лорда. Они еще придут за тобой, тебе нужно бежать.

Бежать…

Льют достала нож.

— А Ивар?

Она мотнула головой, что-то дрогнуло и закаменело в ее лице.

— Ивар умер. Уходи.

Льют разрезала веревки.

Я попыталась немного размять руки, потрясти… прийти в себя…

Я не верила ей. И она это понимала.

— Он умер, слышишь? Уходи. Беги скорей и не возвращайся больше. Иначе тебя поймают.

Я не верила. В голосе Льют я слышала угрозу, слышала плохо скрытую ненависть, но вот горя… Или я просто обманываю себя? Хочу выдать желаемое за действительное? Просто хочу, чтобы он был жив, и не хочу верить?

С большим трудом удалось встать, только хватаясь за дерево. Ноги затекли.

— Где он, я хочу видеть.

— Он умер, поняла!

— Я хочу видеть его тело.

Голос дрогнул. Все это происходило словно не со мной… нет…

— Его тело отвезли в замок! Уходи! Быстрее! Иначе вернутся ловчие!

— Зачем ты помогаешь мне?

Почти усмешка на ее лице, почти издевка.

— Ты ведь тоже пыталась помочь! Я решила отплатить тебе.

— Я…

Я не смогла?

Где-то вдали топот копыт и голоса.

— Уходи скорее, ведьма!

Я стояла, подставив лицо струям горячего душа.

Все тело ныло, и сердце ныло еще сильнее.

Не понимала, что мне делать теперь и как быть. Не могла поверить Льют, не хотела верить. Он не мог умереть.

Я все видела, конечно, своими глазами, но…

Не верила.

Она хочет от меня избавиться. Я прекрасно понимаю это…

Не правда…

Вода… теплая, расслабляющая.

Я вымыла волосы, намылилась ароматной пеной… зеленый чай и лимон…

Правда или нет — что это меняет? Отпуск скоро закончится, все закончится. Я ведь не собиралась оставаться. Что бы там ни случилось — это чужая, не моя жизнь. Чужой мир. Мне все равно надо выбирать, сейчас или потом.

Может быть сейчас будет проще? Так или иначе, Ивар уже попрощался со мной. Я ушла. Хватит. У него своя жизнь.

Надеюсь, он жив и будет счастлив.

Ивар…

Больше никогда…

Я закрыла глаза, выключила воду.

Села и вдруг разрыдалась прямо в ванне. Ужас, боль и пустота накатили разом.

Слезы текли по щекам, я всхлипывала, вздрагивая всем телом. Плакала, как давно уже не плакала.

Нет, я не могу поверить, что все закончится так.

В холодильнике пусто, только завалялся на полке плесневелый кусок сыра, две морковки, баночка с маринованным имбирем. Макароны, вроде, есть.

Сходить в магазин, что ли? Сил нет уже ни на что.

Сварила макароны, сварила кофе. Поняла, что не могу ничего есть… просто не могу.

Пыталась отдохнуть, долго лежала на раскладушке глядя в потолок.

Моя жизни никогда уже не будет прежней, бесполезно убеждать себя. Как было — уже не будет. Я не смогу…

Я должна вернуться, увидеть все своими глазами. Убедится. Иначе, я просто не смогу жить дальше.

Я хочу быть с ним.

— Вот она! Лови!

Не успела я ничего понять, как меня накрыла ловчая сеть. Опутало, сбило с ног. Я полетела в траву, больно ударившись, вывихнув плечо.

Какие-то люди…

— Попалась, ведьма!

Я лежала, запутавшись, пытаясь еще дергаться, но бежать было поздно. Они кружили меня. Поймали.

Так значит, Льют была права? Они меня ищут?

Ивар предупреждал.

Глава 10

Меня вытряхнули из сети прямо в пыль посреди двора.

По дороге я пыталась разобрать кто и куда тащит, но не очень выходило. Меня кинули на телегу лицом вниз, и я мало могла разглядеть. Трое молодых парней, всю дорогу они веселились и обсуждали в каких позах меня будет иметь лорд Олттар. Мне было плохо уже от одного этого… Меня ведь предупреждали. По началу, я еще надеялась как-то выпутаться и сбежать, но чем больше я дергалась, тем сильнее сеть держала меня. Сначала мы ехали полями, потом через лес по дороге, потом холмы… Замок, или скорее крепость, форпост… назвать замком это строение у меня не поворачивался язык. Он стоял на холме на излучине реки. Причем, с противоположной стороны, пришлось преодолеть скрипучий деревянный подвесной мост. И река здесь совсем не та, через которую я перебегала вброд, другая — широкая и глубокая, с отвесными берегами.

Я огляделась, пытаясь встать.

Старая каменная стена, выдержавшая не одну осаду, с выщерблинами, кое-как заделанными совсем другим камнем, грязный двор, узкое двухэтажное каменное здание посередине, хозяйственные постройки, которые куда новее стен… Местный лорд жил не богато.

Но вот сам лорд поразил мое воображение.

— Так это ты ведьма? Я слышал о тебе.

Он протянул руку, помогая мне подняться на ноги. Я взялась машинально, и только потом осознала, что его ладонь, наверно, с три моих. Да и сам лорд… Я задрала голову. Огромный! Даже не два… в нем, наверно, два с половиной метра роста. И рога… или, вернее, широкие костяные наросты, идущие ото лба к вискам. Длинные светлые волосы. Я сначала подумала — может к рогам прилагаются и копыта? Но сапоги у лорда были совершенно обычные, только размера, наверно, пятидесятого. А еще лорд был чертовски красив.

— Я не ведьма, — сказала я. — Меня зовут Анна.

Лорд ухмыльнулся, обнажая острые звериные клыки.

— Эйн, — сказал он. — Леди Эйн. Я рад приветствовать вас в своем замке.

— Что вам от меня нужно?

— Ничего особенного, — он пожал плечами. — У нас тут такая глушь, тихо и скучно. Новые лица всегда в радость. Буду рад, если вы погостите у нас.

— Погостить? Вы всегда приглашаете гостей таким образом?

Его глаза… Зрачки сузились до почти кошачьих, лорд наклонился ко мне, все так же хищно улыбаясь. Совсем близко.

— Если гости не желают приходить сами, приходится быть настойчивым.

— И что дальше? Что вы со своими гостями делаете?

— Все зависит от гостей, — сказал лорд. — Но могу вас успокоить, леди, я не ем человеческих девочек.

Ему было весело.

А мне, честно говоря, очень страшно. И сам лорд пугал меня, своим ростом, своими глазами… он не человек, что-то другое… это казалось дико и почти нереально. Словно маска, карнавальный костюм. И еще больше пугало то, что я не понимала, чего ждать дальше. Если все то, что болтали парни… При таком росте, у него огромного размера должны быть не только сапоги… мне как-то особенно нехорошо стало от этих мыслей.

Зачем ему я? Мало местных девушек? Или они от лорда все разбежались?

Или все дело в магии?

Я видела, что не вырваться сейчас. А значит, придется играть по его правилам.

— Для начала, я могу показать тебе замок, — любезно предложил лорд.

И как-то очень быстро перешел на «ты», забыв про «леди». Главное, чтобы не пошел еще дальше.

— А потом?

Он засмеялся.

— А что бы ты хотела потом?

— Я бы хотела узнать, что случилось и Иваром, — твердо сказала я.

— С кем?

— Ивар. Ловчий. Он был ранен…

Мне показалось, сейчас он скажет, что вообще не знает, кто это. Словно дурной сон. Один сон закончился и начался другой.

— Ах, да, — лорд Олттар безразлично пожал плечами. — Его порвал болотный червь. Не знаю что с ним. Помер, должно быть. Последнее время от этого ловчего мало толку.

У меня все похолодело внутри и закружилась голова.

Нет, сказала я себе. Он просто не видел Ивара после охоты, он не знает. Не может знать. Это ничего не значит.

Чем больше я смотрела на крепость, тем отчетливее понимала — отсюда не убежать. Выхода было три — одни ворота к реке, те, через которые привезли меня, и они же самые укрепленные. Вторые — на площадь перед крепостью, к дороге и небольшой деревушке по соседству. Ими пользовались чаще всего. И еще небольшой проход через зверинец. Все ворота охраняли, и меня, без специального разрешения, никто не выпустит. Мне не вернуться домой, и уже ничего с этим не сделать.

Лорд Олттар добросовестно провел и показал, как тут все сурово и надежно. Зверинец, правда, лишь мельком, я ничего не успела разглядеть.

— А с кем здесь воюют? — спросила я. — Кто-то нападает с той стороны?

Ощущение нереальности не покидало меня.

Мы поднялись на западную башню, стояли на открытой площадке.

— С пустошей приходят разные твари, — сказал лорд.

— Вроде меня?

Он криво ухмыльнулся, глядя с высоты своего роста. Я подумала — чтобы спрятаться за широкими башенными зубцами, лорду, все же, придется пригнуться. Эту крепость строили люди, дорны пришли потом.

— Вроде нас с тобой, ведьма. Это и не мой мир тоже.

Он легко, без всякого усилия, поднял меня, посадил между зубцами, я даже дернуться не успела. Только глянула вниз… если вывалиться с такой высоты… Разобьюсь?

— Мне говорили, дорны пришли несколько веков назад, — сказала я.

— Так и есть. И все равно, это не мой мир.

Он чуть наклонился ко мне, опираясь о стену, его лицо было совсем близко, так, что я чувствовала дыхание. Зрачки снова стали узкими, чуть прищуренные глаза. Он рассматривал меня, изучая. Я непроизвольно чуть отодвинулась.

— Ты боишься меня, ведьма?

Глупо спорить.

— Боюсь, — сказала я.

— Тебе уже, наверно, рассказали обо мне?

Он, словно невзначай, положил ладонь мне на коленку. Пришлось сделать усилие, чтобы не дернуться.

— Да, что-то слышала, — сказала я.

— Полагаю, то, что ты слышала, тебе не очень понравилось?

Он чуть поглаживал мою ногу, большим пальцем — с внутренней стороны бедра. Я невольно порадовалась, что в джинсах, но все равно напряглась. Лорда это забавляло. А я подумала еще, что если он не остановится и полезет мне в штаны, то я тоже не сдержусь, врежу по всех сил по этой здоровенной роже. Мне, конечно, это не поможет, но я не сдержусь.

— Не очень, — согласилась я.

— Тебе не стоит бояться, — сказал он, тихо и вкрадчиво, — не слушай никого. Если только не захочешь сама, я тебя не трону. Визжащих и брыкающихся куриц мне хватит и так. Ты интересуешь меня с другой стороны.

— С какой?

Он взял мои руки, перевернул ладонями вверх. На правой — совсем свежий след, красная полоса. Лорд осторожно провел по ней пальцем.

— Вот с этой, — сказал он. — Как ведьма.

Меня удивило только — откуда он знает? Он знает, что я пыталась Ивара лечить, но зачем-то врет?

Мне сказали, я могу ходить куда угодно. В пределах крепостных стен, разумеется. Дальше меня никто не выпустит, я могу даже не просить, это для моего же блага, для моей же безопасности. В остальном я совершенно свободна.

Мне отвели небольшую комнату под самой крышей, принесли одежду.

Я сидела на кровати и пыталась все это осознать.

Мне придется здесь жить?

Я так долго не могла решиться, и вот теперь все решилось за меня?

Невозможно поверить. Это невозможно.

Раньше, с Иваром, я всегда понимала, что это почти сон, я всегда могу взять и убежать к себе, в реальность, в любую минуту. Все зависело только от моего желания. А теперь ничего не зависит. Я попалась. Как жестоко и глупо.

Ивар…

Так и не узнала, что с ним.

Хотелось плакать, но не было сил.

Невыносимо. Сама виновата.

От мысли, что это навсегда и мне не вырваться — становилось страшно, все холодело внутри. Я не смогу тут жить. Так не правильно!

Невозможно.

Залезла с ногами на кровать, обхватив колени руками.

Так и просидела весь вечер и почти всю ночь. А под утро как-то незаметно уснула.

Солнце светило в окна.

Я проснулась, и долго размышляла, с чего бы начать.

Умыться бы.

Выглянув за дверь, увидела пожилую женщину, сидящую на скамейке у окна.

— Доброе утро, — поздоровалась я.

Женщина встала.

На ней была черная юбка, белый передник, волосы, наполовину седые, стянуты в тугой пучок.

— Миледи, — она чуть склонила голову, — чего желаете?

Лечь и помереть с горя я всегда успею, надо придумать, как быть дальше. А для этого нужны силы.

Я пожелала горячей воды, а потом завтрак. Да, завтрак — как раз то, что нужно.

Женщина разглядывала меня, как заморскую диковинку, впрочем, так, кончено, и было. Я была чужая и непонятная. Ведьма с пустоши. Странно одетая, вела себя странно, непонятно еще, чего от меня ожидать. Я понимала, но все равно, такое внимание смущало меня.

И все же, надо как-то жить, понять, что делать.

Кто знает, может, все не так уж плохо, и можно что-то придумать. Я пленница, но меня не связывают по рукам и ногам, меня кормят и одевают. Меня никто не ударил и не изнасиловал, в конце концов, так может быть, еще есть шанс? Вдруг и выход удастся найти? С утра у меня всегда больше оптимизма. А от горячей воды, от аромата душистых трав, оптимизма еще прибавилось.

Я как-нибудь справлюсь.

Убегу.

Она спокойно шла по двору с корзиной белья. Я увидела ее в окно, тут же бросилась догонять. Мне казалось — это единственный шанс что-то понять, узнать. Льют — единственная, кого я знала раньше, она сможет объяснить… Мне повезло, когда я выскочила на улицу, Льют как раз задержалась, чтобы перекинуться парой слов с высоким рыжим парнем. Она казалась такой веселой, словно ничего плохого в ее жизни не произошло. Словно все удалось.

— Льют! — крикнула я.

Она точно не ожидала меня увидеть, вздрогнула, несколько секунд пыталась осознать, глядя на меня круглыми испуганными глазами, а потом бросилась бежать.

Я за ней.

Да что же это такое?

— Стой! — кричала я. — Стой! Мне нужно поговорить!

К воротам. Если она сейчас выскочит, а меня не выпустят… Даже не знаю. Не может же она прятаться от меня вечно? Если она убежит, я буду ждать ее. Ей тоже деваться некуда. Она живет здесь, и не может прятаться совсем, только потому, что я появилась в замке. У нее работа, дела.

Главное — зачем?

Бегала Льют быстро, но тяжелая корзина мешала, а бросить ее она не решалась. И все равно далеко…

— Стой! А то пожалуюсь лорду! Он накажет тебя!

Конечно, я блефовала, не собиралась никому ничего говорить, даже не представляла, как лорд Олттар мог отнестись к моим жалобам. И уж вряд ли он стал бы Льют за что-то наказывать.

Но она испугалась. Остановилась так быстро, что едва не упала, уронила свою корзину, белье высыпалось в грязь. Я видела, как она дрожала, как побледнело ее лицо.

Ей есть чего бояться? Лорда? Он действительно так страшен?

— Я хочу поговорить, — я подошла уже близко и можно было не кричать. Льют смотрела на меня.

Все на меня смотрели. Я видела, как люди оборачиваются, наблюдая за нами.

— Ивар… — начала было я. Но она не дала договорить.

— Он мой! — закричала Льют. — Он мой, поняла! Я отпустила тебя! Ты должна была уйти! Уйти, поняла! И никогда не возвращаться! Зачем ты пришла снова?! Что тебе нужно?! Забирай своего лорда, ведьма! А к Ивару больше не подходи! Он мой!

Она еще кричала, но мне было уже все равно. Вдруг резко навалилась слабость, ноги подкашивались. Я готова была расплакаться прямо на месте. От счастья, от облегчения.

Что бы она ни кричала там, но я поняла главное.

— Значит, он жив… — тихо-тихо сказала я.

Льют дернулась, мигом зажала рот руками, словно еще можно было что-то исправить. Да, она сказала лишнее, но уже поздно… Быстро сгребла в охапку белье и кинулась прочь.

Я уже не стала догонять.

Я стояла посреди двора и смеялась, как сумасшедшая.

А потом, вернувшись к себе, рыдала в подушку.

Глава 11

— Миледи…

Я даже не слышала, как она вошла. Та пожилая женщина, которую видела утром.

— Миледи, я принесла вам горячий морс с медом. Попробуйте.

— Спасибо.

Я быстро села, попыталась вытереть слезы.

— Вы плачете, миледи?

Плачу? С чего она взяла? Захотелось огрызнуться и послать к черту, но… Так нельзя. Я одна в этом мире, и нужно искать если не друзей, то, по крайней мере, людей, с которыми можно поговорить. Мне нужно разобраться и понять, что делать дальше.

Может быть, хоть она сможет мне помочь? Как знать.

Шмыгнула носом.

— Я очень переживаю за одного человека…

— Хромого Рика? — женщина чуть заметно улыбнулась.

Конечно, сплетни уже обошли всех, все знают больше меня.

Рик… Да, он говорил мне, что многие здесь называют его так. Иварик…

— Да, — сказала я. — Он был ранен, но я не знаю, что стало с ним дальше.

— Ранен? — мне кажется, женщина удивилась. — Да чего с ним станется? Вчера утром он отправился на охоту за беглыми.

— Отправился на охоту?

Когда я видела его в последний раз, он даже в себя не приходил, не мог даже глаза открыть, а тут… Может быть, я чего-то не понимаю? Или магия настолько сильна?

Мне кажется, женщина поняла мое удивление по-своему.

— Это очень страшный и жестокий человек, миледи. Не знаю, что он говорил вам, но, думаю, он врал. У Хромого Рика нет сердца, ненависть давно выжгла все. У нас многие бы порадовались, если бы проклятый червь на болотах все же сожрал его. Что б он сдох! Тварь такая…

Мне показалось, мы говорим о разных людях. Ивар, которого я знала…

Что я знала на самом деле?

Нет, он рассказывал мне, но я никогда серьезно не задумывалась.

Наверно, все сомнения отразились у меня на лице. Женщина покачала головой.

— Он убил мою дочь, — сказала она с горечью. — Мою маленькую, мою Каюшку… Двух старших моих дочерей убил лорд, но младшую убил Рик… да, это так. Она пыталась убежать… Она была такая красавица, моя Каюшка, даже красивее сестер. Только-только вошла в женскую пору, и… наш лорд… он начал обращать внимание на нее. Такая красавица… — женщина скорбно поджала губы, вздохнула судорожно. — Каюшка испугалась и убежала, не могла терпеть… А проклятый Рик поехал за ней. Он привез ее обратно, связанную по рукам и ногам… А наутро… — женщина всхлипнула, вытерла набежавшую слезу. — Наутро лорд выкинул Каюшку во двор. Мертвую. Мне не позволили даже похоронить ее. Потом я видела, как Хромой Рик топором рубил ее тело и кормил своих тварей в зверинце.

Она закрыла глаза ладонями, ее пальцы дрожали.

Я представила… попыталась представить, как это было. До дрожи…

Я пыталась осознать все это, и не могла. Ивар, которого я знала — не мог так. Слишком страшно.

— Простите, миледи. Уже два года прошло, но я все никак не могу…

Она закусила губу.

Я не верила. Просто не могла верить.

— Это не правда…

Ивар, которого я знала, не мог сделать такого. Он был добрым и нежным… и в то же время… Ведь он рассказывал мне, чем занимается. Он это и говорил, что охотится на всяких тварей и на людей, да, на людей тоже. Без подробностей, но он говорил. Я просто закрывала глаза на это. Думала, что его жизнь не касается меня, что это не имеет значения.

Раньше не имело.

И вдруг коснулось еожиданно.

Наверно, я сама придумала себе все, мне было плевать на реальность. Я видела то, что хотела видеть.

А теперь…

— Зачем мне врать вам, миледи? Бедняжка Льют тоже все надеялась, что Хромой Рик изменится. Она говорила — раньше он был другим. Добрым. Но что она понимает в этом? Кровь и война еще никого не делала лучше. А Хромой Рик хлебнул много крови. Говорят, он ловит ведьм на пустошах и пьет их силу…

Она вдруг осеклась, замолчала, почти испуганно глядя на меня. Даже не в глаза, а на руки. Руки.

Мою силу.

Я раскрыла ладонь. Шрам. Тонкий, розовый…

— Вот! — женщина закивала. — Вот! Это ведь он, да?! Поэтому он такой! Я видела, как он убивает веллоков голыми руками. Разве люди могут такое?

Я тоже видела, как он убивал… Нет, не голыми руками, но так быстро и просто… Обычный человек никогда бы не смог так.

Мою силу…

Я не верила. То, что произошло там, в маленьком домике, никак не зависело от Ивара. Ведь он наоборот, пытался прогнать меня, отправить домой. Но я вернулась. Я сделала это сама. Это Льют сказала… Льют… Что я вообще знаю?

Поняла, что боюсь увидеть Ивара снова. Если он вернется… Смогу ли я относиться к нему по-прежнему? Смогу ли доверять?

Если бы он мог мне все объяснить!

Я бы поверила.

Я люблю его. Все еще люблю. Именно из-за него я здесь.

Но я знала, что Ивар никогда не станет объяснять и оправдываться. Что было, то было. Либо принимаешь это, либо нет. Можно ли принять? Боюсь, невозможно. Лучше бы мне было оставаться его случайной ночной любовницей и не лезть…

Льют была права, мне нужно было оставаться дома.

Если все это правда, то что меня ждет? Меня тоже убьют и скормят тварям?

Наверно, только впервые испугалась по-настоящему.

Нужно бежать.

Что меня ждет, если я не смогу вернуться домой?

И некого винить, я сама во всем виновата.

Нужно бежать.

Во дворе всегда полно людей. Все занимаются своими делами, куда-то идут, или просто разговаривают. Выходя во двор я неизменно чувствую на себе взгляды. Да, я ведьма, и все хотят поглазеть. Незаметно пройти не выйдет.

Я строила планы.

О воротах, выходящих к реке, можно вообще забыть. Там ходят не так часто и только свои. Ворота к деревне тоже — я попыталась подойти и выглянуть, но меня остановили. Если бы удалось переодеться во что-то менее заметное, стать похожей на местных… Я заметила, что девушек и молодых женщин тут почти не видно, больше мужчин, а если женщины — то старые и уродливые. А еще дорны, все как на подбор — богатыри, небольшая армия лорда. Олттар не единственный дорн, и это нельзя забывать.

Даже если мне удастся улизнуть за ворота, далеко я смогу уйти? Меня тоже привезут связанную по рукам и ногам? А потом скормят веллокам и костяным змеям?

Ловчие. Лорд прикажет им и они меня поймают. Проще простого, я даже не знаю, куда бежать. Не успею.

Или сам Ивар. Поймает и привезет. Его жизнь принадлежит лорду, если тот прикажет…

Я должна увидеть его.

Я боялась этого и одновременно понимала, что, возможно, это мой единственный шанс. Откуда еще ждать помощи. Наверно, это не правильно и не честно, но… только так.

Ивар говорил, что если лорд захочет забрать меня, то он не сможет помешать… Или не станет?

Нет, он говорил: «Я не герой, я не смогу справиться со всеми». Попробуй, справься тут… Я понимаю.

Я дура. Я влезла во все это сама, а теперь надеюсь на помощь. Никто не поможет мне, кроме меня самой.

— Любуешься видами?

Лорд неспешно подошел и встал рядом, небрежно привалившись плечом к зубцам на стене.

— Нет. Думаю как бы сбежать, — сказала я.

Мы стояли над воротами, внизу бежала река. Где-то там, за лесом, пустоши, из которых я могу попасть домой. Словно все, что было со мной — не реально. Игра.

— Мне нравится твоя честность, — лорд широко улыбнулся. — Тебе уже рассказали, что бывает с теми, кто пытается бежать?

— Мне сказали, твой адский ловчий поймает и скормит своим тварям.

Лорд засмеялся.

— Зверь всегда ненавидит собаку, настигшую его, больше, чем охотника, который эту собаку послал.

— У собаки есть выбор?

Наверно, мне хотелось оправданий для Ивара. Объяснений.

Лорд чуть прищурился.

Нет, Ивара он обсуждать не хотел.

— Трое за одного, моя ведьма. За одного сбежавшего, я наказываю троих. Если ты решись вернуться домой, я возьму… — он немного задумался. — Смотри, вон двое мальчишек дерутся на палках, видишь?

Я кивнула. Даже дрожь пробрала. Почувствовала, как холод сворачивается внутри.

— Вот, — сказал лорд. — А еще вон тут белобрысую прачку у реки.

— И что с ними будет? — тихо спросила я.

Лорд небрежно пожал плечами.

— Мальчишек я отправлю на арену, если любят подраться — пусть дерутся, посмотрим, как долго они смогут продержаться. Веллоки всегда голодны. А девчонке найду другое применение… а потом тоже на корм. Тебе ведь рассказывали, как это бывает?

Три жизни за одну мою.

— Троих…

Мне стало нехорошо. Я попыталась представить, и не могла. Так несправедливо. Слишком высокая цена.

— А если я пообещаю только двоих, ты готова попробовать сбежать от меня? — он криво ухмыльнулся.

У меня кружилась голова, в глазах темнело.

Значит, я не имею права даже попытаться? Так не может быть. Из-за меня пострадают другие?

— Я могу даже не держать тебя, — говорил этот огромный рогатый лорд. — Прикажу выпускать за ворота когда угодно. Ты ведь сама не убежишь. Правда?

У меня не было сил отвечать. Это слишком.

— Так нельзя…

Глаза лорда совсем близко. Желтые, с узким зрачком.

— Ты никуда не убежишь от меня. Никуда.

Его дыхание на моем лице. Близко.

Его власть…

Я на секунду зажмурилась.

А потом… Сначала мне показалось, он поцеловал меня… но нет, лизнул в шею. У дорна был такой длинный и теплый язык, и неожиданно шершавый, как у кошки.

Меня передернуло.

— Ничего, тебе еще понравится, — довольно сказал он.

Его язык прошел по другой стороне моей шеи, от ключицы до уха, скользнул к подбородку и по губам.

Все, что я могла — со всей силы упереться ладонями в его плечи, пытаясь оттолкнуть, но толку никакого. Все равно, что пытаться оттолкнуть скалу. Хотелось вырваться, хотелось ударить, но я боялась разозлить… боялась, что будет хуже. Я бессильна рядом с ним.

Нужно взять себя в руки.

— Ты же сказал, что брыкающихся куриц тебе хватает и без меня? — сказала я, глядя ему в глаза. — Это было вранье?

Очень старалась, чтобы голос звучал твердо.

— Хватает, — сказал он, взял меня за подбородок, внимательно разглядывая. — Пойдем, ведьма, я, пожалуй, покажу тебя своих зверюшек.

Я впервые смогла разглядеть живого веллока.

Он был похож одновременно на волка, на вепря, на гигантского паука, и остро вонял мокрой псиной. У него были тонкие длинные лапы, косматый, вздыбленный клочьями загривок, клыки в палец длинной. Кажется, этот был крупнее того, который пытался напасть на меня в поле. Тот был молодой, Ивар сам сказал. Этот — выше и массивнее. Или тут я просто могла его лучше рассмотреть? Он скалился из глубины клетки, угрожающе рычал, щеря зубы. Если такой прыгнет… Просто чудо, что тогда рядом оказался Ивар.

На полу валялись кости, некоторые даже с остатками мяса. Надеюсь, не человеческие…

Второй веллок, в соседней клетке, был едва ли не выше дорна в холке. Еще выше того. Чудовище. Вот уж действительно адская тварь.

Их, этих тварей, выпускаются на людей, на арену, смотрят потом… У людей же никакого шанса.

К горлу подступала тошнота.

Костяные змеи были похожи на драконов. Только не летали, их кожистые перепонки были слишком малы. Змеи лазали по скалам, а тут, в клетки — по прутьям, зловеще раскрывали рты, раздували щеки. У них были короткие цепкие лапы и невообразимо длинные хвосты с погремушкой на конце.

Болотные ноздреватые орсы сидели в кадках с мутноватой жижей. Больше всего они напоминали крупных жаб, если б не зубы — тонкие иглы, словно у пираний. Орсов была целая стая. Лорд приказал кинуть им здоровый жилистый кусок мяса, и они тут же выскочили все разом, набросились, толкая друг друга, урча и чавкая, за считанные секунды не оставив от мяса и следа. Орсы слепо потыкались еще немного в разные стороны, потом разочарованно начали расползаться.

Твари.

Их держали для развлечения. Для того, чтобы они жрали на арене людей.

Если тех двух мальчишек бросят орсам, и те так же стаей налетят…

Если я только попытаюсь сбежать.

Мне становилось плохо от всего этого.

Мне становилось плохо от кривой, довольной улыбки лорда. Он — такая же тварь, как и эти. Не человек.

И я даже боюсь думать, что меня ждет.

Еще одно поразило меня. Не меньше хищных жаб, наверно.

Женщины. Шлюхи.

Их одежда, их манеры — не оставляли сомнений. Пышные летящие платья, открытые плечи и почти открытая грудь. У одной на голове венок из ромашек.

Они весело щебетали и ждали лорда. Терпеливо ждали, пока он водил меня по зверинцу. Они так смотрели на него…

Одна маленькая, хрупкая и белокурая, чем-то неуловимо похожая на Льют. Другая — высокая и крепкая, черноволосая, бронзовокожая, явно из далеких стран. Обе улыбались так игриво и вызывающе.

Когда лорд подошел, белокурая легким кошачьим движением прильнула к нему, едва ли не замурлыкав. Лорд подхватил ее, поддерживая под попу, и она обвила его ногами, сладко выгибаясь, что-то шепнула на ухо… Мельком глянула на меня.

Лорд кивнул.

Пожалуй, с такими кошечками курицы и правда не нужны.

И… они его не боялись.

Глава 12

Он ехал верхом. Я увидела его издалека, но выскочить на встречу не решилась. Полно народу кругом, мы все равно не сможем поговорить наедине. А выяснять отношения прилюдно я не готова.

Я стояла на стене, смотрела, как он переезжает мост.

За его лошадью шел на аркане человек… мальчишка еще, подросток, как мне показалось, высокий и тощий. И еще один — перекинут через круп лошади, привязан к седлу. Двое. Он должен был привезти двоих, и привез, он хороший охотник.

Ивар… Хромой Рик.

Он поднял голову, и я быстро спряталась, пригнулась, испугалась, что он увидит меня.

Он все равно увидит, рано или поздно. Но мне нужно время, чтобы все осознать.

Я так ждала, но пока еще не понимала, как ко всему этому относиться. Знал ли он вообще, что это я вылечила его? Я ли это сделала на самом деле? Почему охотники так уверенно ждали меня на нужном месте? Что вообще произошло? Я хотела поговорить с ним, хотела узнать. Но только наедине.

Он въехал в замок. Я видела, как он остановился во дворе, как спрыгнул с лошади. На вид Ивар казался совершенно здоров и силен, и не скажешь, что несколько дней назад умирал от яда болотного червя, не приходя в себя.

Я спустилась, постаралась подойти поближе, но как можно незаметнее, прячась за спинами других.

Я видела, как вышел лорд Олтар.

— Милорд! — крикнул Ивар, сделав всего лишь один шаг на встречу. — Я привез их. Обоих!

— Одного вижу. А второй? Второй жив?

Лорд сам подошел к нему, склонился над лошадью, приподнял привязанного парня за волосы.

— Он жив, милорд, только ранен. Я привез двоих, живых, и значит договор в силе.

Олтар скривился.

— От этого уже никакого толка. Завтра на арене мне нужны двое.

— Да, милорд.

— Будут двое, и считай, договор ты выполнил.

Ивар коротко кивнул.

Потом отвязал раненного парня, аккуратно поддерживая голову снял с лошади, положил на землю рядом. Что-то тихо сказал. Парень застонал протяжно и жалобно.

Завтра на арене? Их выставят против зверей? Против веллоков? У мальчишек же никаких шансов, тем более у раненого. Как же он пойдет вообще?

Я думала, парня сейчас унесут, может быть попробуют подлечить… ну, что-то они должны с этим сделать? Но Ивар вдруг одним резким движением вытащил нож и тут же перерезал парню горло… хлынула кровь…

Я вскрикнула.

И Ивар от этого моего крика подпрыгнул на месте, распрямившись, как пружина. Я видела его враз потемневшие безумные глаза. В какое-то мгновенье мне показалось, сейчас он и меня убьет тоже, зарежет… нет, конечно, но к объяснениям я была не готова. Не сейчас.

Я бросилась бежать. Со всех ног.

А он за мной.

— Стой! — крикнул он. — Аня! Стой!

Я путалась в длинном платье, я не знала, куда бежать и где спрятаться.

Ивар догнал меня у стены. Схватил за руку. С силой развернул к себе.

— Что ты здесь делаешь?! — рявкнул он.

Я дернулась было, но ее пальцы держали крепко… с такой силой, что мне показалось, стоит только дернуться и сломаются руки.

Что мне сказать?

— Я волновалась за тебя.

— Волновалась?! — ярость в его глазах, сейчас он сам похож на дикого зверя.

Так он не знал… не знал, что я здесь?

— Твои люди поймали меня на пустошах!

— Что?

Не знал.

Я видела, как меняется его лицо, вытягивается…

— Твои люди поймали меня. Притащили сюда. Они хорошо знали, где меня искать, — я очень хотела, чтоб в голосе прозвучал укор, но вышло противно и жалобно.

— Зачем ты пришла снова?

Ужас… и больше не та бешеная ярость… злость. Злость и отчаянье.

— Я волновалась за тебя.

Хотелось сказать: «если б не я, ты был бы уже мертв!» Или это не я? Что я понимаю в этом проклятом колдовстве.

Ивар молчал. Он просто стоял и смотрел на меня, стиснув зубы.

— Отпусти, — сказала я. — Мне больно.

— Прости, — глухо сказал он.

Разжал пальцы, опустил руки. На моих рукавах остались следы крови. Не моей, конечно… того парня.

Ивар смотрел на меня.

— Ты был ранен, — сказала я. — Ты лежал так… ты… Я боялась, что ты умрешь. Пыталась помочь. Твоя Льют сказала…

Я показала ему ладонь с тонким свежим шрамом.

Я видела, как он едва ли не отпрянул назад, когда увидел. Так этого он не знал тоже?

— Никогда так больше не делай, — сказал он. Тихо и страшно.

— Но ведь это помогло? Да?

— Помогло. Ты спасла мне жизнь.

Так, словно он этому не рад.

— Рик! — окликнули его со двора. Он обернулся.

— У тебя дела? — фыркнула я. — Тебе еще нужно скормить мальчиков тварям?

Мы сидели на склоне холма на берегу реки. Поздний вечер, небо уже потемнело, но звезд еще не видно. Красная луна сияла круглым боком.

— Тебе нужно бежать, — говорил Ивар. — Лорду нужна твоя сила. Рано или поздно он убьет тебя.

Бежать? Если бы все было так просто!

— Я не могу. Если я убегу, то он убьет троих. Он обещал.

— Тебя это останавливает? — спросил Ивар.

— Останавливает? — я удивилась. — Ты хочешь сказать, это просто угрозы?

Он покачал головой.

— Нет. Не просто угрозы. Так и будет. И все же, здесь многие пытаются бежать. Те два парня пытались.

— Они… — наверно, я впервые задумалась. — И что теперь?

Мне стало как-то страшновато, нехорошо. Они пытались сбежать. И что, теперь трое… шестеро? Поплатились за это? А парням, значит, было все равно?

— Нет, — спокойно сказал Ивар. — Я же привез их обратно. Живыми. Значит, накажут только их и больше никого.

Он сидел, хмуро глядя на воду. Вот значит…

— Но один… — я замялась. — Один умер. Лорд сказал, ему нужно двое.

Стало не по себе. Словно мы обсуждаем не живых людей, а какую-то мебель.

— Да, я убил его. Но это мои проблемы, — сказал Ивар, не поворачиваясь.

— Твои?

Я хотела объяснений. Я хотела понять — зачем. Привести и тут же, прямо во дворе перерезать горло. Так нельзя…

— Аня, не лезь в это. Тут свои игры и свои правила. Это не для тебя.

Я покачала головой.

— Уже влезла. В тот самый день, когда впервые увидела тебя.

Ивар вздохнул.

— Из-за меня. Надо было сразу посильнее тебя напугать, чтоб сидела дома.

— Меня не так просто напугать, — сказала я.

Ивар невесело усмехнулся.

— И что теперь с тобой делать?

Я пожала плечами. Что можно делать со мной? Не знаю.

Ничего не надо, я как-нибудь сама разберусь.

Конечно, где-то в глубине души я надеялась, что придет Ивар и спасет меня. Но только такое спасение мне не нравилось. Спастись самой и подставить других.

Я пыталась расспросить его, хотела знать, хотела понять все. Ивар, вроде бы, отвечал, говорил что-то. И все равно, объяснения из него приходилось вытягивать будто клещами.

О том, что было…

Он не помнил, как я ушла той ночью. Отключился и не помнил больше ничего. И не видел, как приходила снова.

Когда он очнулся — рядом сидела Льют. Она сказала, да, что я приходила. Сказала, что я ушла снова.

— Так значит, эта магия работает? У меня получилось?

Я задумчиво провела пальцем по розовому шраму на своей ладони.

— Работает, — сказал Ивар. — Только это отнимает у тебя жизнь. Я видел людей, которых силой заставляют использовать магию крови. Они стареют за несколько лет. В самом начале легко, и кажется, что ничего не происходит. Но потом…

Легко? Даже первый раз дался так… я потеряла сознание.

Я постарела?

Испугалась немного, попыталась незаметно ощупать лицо… Но я ведь видела себя в зеркале — все как обычно, только усталость…

Хотела рассказать, как очнулась, привязанная к столбу. Хотела узнать, кто сделал это. Но не успела.

— Давай сейчас, — вдруг сказал Ивар. — Лучше не тянуть с этим. Тебе пора домой.

Он повернулся ко мне, чуть прищурился, внимательно глядя мне в глаза. Он для себя уже все решил. Он не хотел ждать.

— Домой? — глупо повторила я. — А как же те трое, которых…

Не договорила. Не смогла решиться даже сказать это. Нужно выбирать.

— С этим я разберусь, — уверено и жестко сказал он. — Не думай. И главное, никогда больше не возвращайся сюда.

Как удобно свалить ответственность на кого-то другого. Ивар разберется, он придумает, он знает местные правила. Он все сделает, как надо.

— А как же ты? — спросила я.

— Я провожу тебя до реки.

— А потом? Ты говорил, мы можем убежать вместе. На север, в Кьеринг.

— Нет, — сказал он. — У меня завтра еще дела, но тебе незачем смотреть на все это. Идем?

Он поднялся, протянул мне руку.

Бежать?

Я так и не спала этой ночью. Даже ложиться не стала.

Я отказалась.

Нет, не смогу. Не сейчас. Я не оставлю его здесь, если бежать — то вместе.

Ивар ругался. Говорил, что на кой-то хрен я свалилась на его голову и никак не отстану, что не нужно ему такого счастья, еще и меня пытаться спасать. Он обещал даже утащить меня силой, но я сказала, что буду кусаться и орать. И меня услышат. И вернусь все равно. Ничего не выйдет.

Не нужно меня спасать. Я пришла сюда по доброй воле и буду делать то, что сочту нужным. А он может идти лесом и проваливаться к чертовой матери. Мне все равно. Малышка Льют утешит его.

Глупо, наверно.

Я больше не представляла без него своей жизни. Не могла просто взять и исчезнуть. Должен быть другой выход.

Глупо.

И еще более глупо я почувствовала себя, когда у ворот замка подбежала Льют и бросилась Ивару на шею.

— Нет! — кричала она. — Нет, не делай этого! Не надо! Я не позволю тебе!

Я даже подумала, она обо мне, о том, что помогать мне сбежать — слишком опасно.

Но оказалось не так.

Ивар с усилием оторвал ее от себя, сурово нахмурился.

— Льют, я делал это много раз, — сказал он. — Тебе даже нравилось смотреть. И что теперь?

— Я боюсь за тебя! — ее голос дрожал, и слезы дрожали в ее глазах… полосы слез на щеках.

— А кого я должен поставить? — холодно спросил он. — Только Ровина бы рискнул, он умеет не хуже меня. Но он никогда не согласится, у него жена и дети. Может быть Кут? Но не против двоих. Может тебя, Льют? Ты пойдешь на арену вместо меня?

Она зарыдала, заламывая руки. Ивар отвернулся, высвободился из ее объятий и пошел в сторону зверинца, чуть прихрамывая. Льют побежала за ним. Она еще что-то кричала, просила.

Я осталась. Снова поняла, что ничего не знаю.

Чужая жизнь, а я лезу куда-то…

Ушла к себе, но так и не могла уснуть.

На арену.

Я понимала теперь, что Ивар собирается делать. Не понимала только — зачем. Убить парня и выйти вместо него? Зачем? Это ведь никому не поможет, не спасет… Тому убитому мальчику уже все равно, и смерть есть смерть. Но Ивар…Просто ради удовольствия? Ему это нравится? Ловчий… Ему нравится сражаться с тварями? С этими веллоками. Как тореадор на арене с быками. Нравится? Бред. Я не понимала. Ивар не такой человек, чтоб…

Что я знаю о нем?

Я своими глазами видела, как он убил одного, легко и быстро, одним ударом. Он умеет, конечно. Но второй веллок огромен… И Ивар, конечно, не может не знать, какие твари у него в зверинце, он понимает, что делает. Должен понимать.

Но мне все равно было страшно.

Я не буду бросаться к нему на шею и кричать, как Льют. Но страшно все равно.

Что за забавы? Они все ненормальные тут? Все, вместе с чертовым рогатым лордом?

Глава 13

— Вы уже встали, миледи?

Та пожилая женщина, Ниса, пришла, принесла воды для умывания.

— Я не ложилась, — сказала я.

— Господин желает видеть вас. Желает, чтобы вы вышли к представлению.

К представлению? Так это называется?

Хотелось отказаться… было страшно… не пойду, как я стану на это смотреть? Но и не пойти не смогу. Не потому, что боюсь лорда. Просто мне необходимо быть там. Я сойду с ума, не видя, что происходит.

Ивар будет там.

Ниса приготовила свежую сорочку и платье.

— Скажи, а ты знаешь, почему пытались сбежать те два парня? — спросила я.

— Они молоды, — пожала плечами Ниса. — Они хотели лучшей жизни. Хотели добраться до вольных городов.

Может быть, я чего-то не понимаю?

— За одного сбежавшего наказывают трех оставшихся? Или не так?

Ниса удивленно и испугано посмотрела на меня.

— Хромой Рик привозит назад всех. Не помню, чтобы кто-то мог сбежать от этой твари.

Хромой Рик — лучший в мире ловчий, от него никому не уйти. За это его ненавидят.

А если бы не привозил?

— Рад видеть, ведьма, — лорд Олттар довольно ухмылялся. — Садись, тебе должно понравиться.

Отвечать я не стала, просто села на предложенное место.

Арена была небольшой, окруженной высокой каменной стеной, чтобы твари не могли перепрыгнуть. Мы сидели на возвышении, на удобно обустроенном балконе, откуда можно без труда разглядеть все.

Неожиданно много дорнов, я и не думала, что здесь их столько. Большинство из них удобно сидело, готовясь наслаждаться зрелищем, но несколько стояли вдоль ограждения с арбалетами в руках. Может быть, они, конечно, приготовились стрелять по зверям, если что-то пойдет не так… но мне это не понравилось. Не доверяла я им.

Чуть ниже и в стороне — места для людей, всех желающих. Я увидела Льют, она стояла в самом нижнем ряду, на ее лице застыло напряженное ожидание…

Пока на арене играли музыканты.

Скорей бы все началось и закончилось, а то у меня так никаких нервов не хватит.

— Хочешь вина? — предложил лорд.

Я мотнула головой.

Кажется, прошла целая вечность.

Гул голосов вокруг, болтовня и чей-то смех… я не могла ни о чем думать. Звенела и раскалывалась голова.

Музыканты отыграли и ушли. Затрубил рог.

И у меня замерло сердце. Я изо всех сил вцепилась пальцами в кресло, словно это могло как-то спасти. Только сейчас вдруг пришло ощущение, что все реально. На самом деле. Не кино и не игра. Все может очень плохо закончиться.

Они вышли вдвоем через главные ворота. Ивар и тот парень. Рядом с Иваром, а не привязанный к лошади, он не выглядел таким уж мальчиком, он был почти на голову выше, но, правда, еще по-мальчишески худой и угловатый. Он заметно сутулился, испуганно озираясь по сторонам. А вот Ивар казался совершенно спокоен и равнодушен ко всему. Но почему-то босой, штаны закатаны до колен, и без рубашки. Так удобней? Оружия не было. Может, еще дадут?

— Ловчий! — крикнул лорд со своего места. — Развлеки нас, и тогда, может быть, выйдешь отсюда живым!

Ивар отсалютовал молча. Он не смотрел ни на лорда, ни на меня, ни на Льют, только перед собой. Что-то тихо сказал парню, тот кивнул, начал, пятясь, медленно отходить в сторону. Ивар остался стоять посередине, повернувшись к боковым, окованным железом воротам. Приготовился.

Снова затрубил рог.

Ворота открылись. Несколько секунд какого-то лязга и воя, и на арену выскочил веллок. Один и, слава богу, маленький. Крупного пока приберегли.

Веллок зарычал, озираясь, припадая к земле.

Ивар ждал…

Ни оружия, ни защиты…

Весело помахал зверю, привлекая внимание.

Веллок зарычал снова, вытягивая морду, принюхиваясь. Толпа и крики пугали его, но он уже чувствовал близкую добычу.

Ивар шагнул к нему… шаг, другой, третий… небрежно, неспешно, словно на прогулке, даже, кажется, хромать перестал. Вперед и чуть по дуге. Зверь напрягся, ощетинился… чуть подался вперед. И Ивар легко отпрыгнул. Словно играя. Словно это игра.

Зверь пошел на него. Сначала медленно, неуверенно. Потом, быстрее.

Ивар отступил. Шаг назад, еще, и в сторону. Танец. Почти танец.

— Убей его! — крикнули из толпы.

— Сожри его!

У меня закружилась голова.

Мне вдруг показалось — все болеют за зверя.

Они хотят крови.

Не может быть…

Зверь нетерпеливо фыркнул, оскалил зубы, напрягся… щелкнул тонким, словно хлыст, хвостом. И вдруг со всей силой рванулся вперед.

В самый последний момент Ивар отпрыгнул, почти поднырнув под зверем. Откатился, мгновенно вскочил на ноги. И снова…

Они носились по арене, словно играя в догонялки. Прыгая, уворачиваясь и рыча.

Я, кажется, даже дышать перестала.

Хотелось закрыть глаза и спрятаться, не видеть.

Народ веселился. Даже лорд довольно хмыкал, что-то изредка комментируя. Я не слушала. У меня замирало сердце и все сжималось внутри, до тошноты.

Когда же это закончится?

Я ждала финала и боялась одновременно.

Я не понимала — как можно справиться с этим зверем. Без оружия. Нельзя же бегать вечно.

Словно тореадор.

Веллок куда опаснее быка, и нет шпаги.

Или дадут? Меч? Копье? Сейчас кинут?

Я видела, что Ивар начал уставать, что уже нет той легкости…

Сколько…

Я видела, как отпрыгивая в очередной раз Ивар споткнулся, у него подвернулась нога, он попытался быстро подняться, но сразу не вышло. Зверь… Совсем близко.

В какой-то последний момент Ивар успевает вывернуться из-под когтей, вцепиться в веллока и вскочить ему на загривок. Резкий треск и визг. Зверь падает как подкошенный, еще судорожно пытаясь дернуть лапой. Голова неестественно свернута на бок, из пасти течет кровь. Все.

Ивар успевает откатиться в сторону, чтобы туша зверя не придавила его. Потом медленно, с усилием, поднимается. Долго стоит, наклонившись, упершись ладонями в колени, стараясь отдышаться. Спина вся блестит от пота.

Потом выпрямляется, ищет глазами паренька, испуганно забившегося в угол.

— Один готов! — говорит громко.

Я слегка выдохнула, хотя понимала, что это еще не все.

— Ловчий! А второго так можешь? — крикнул лорд.

— Нет. Устал бегать.

Бегать? Я видела, что он и стоит-то с трудом.

— Тогда пусть твой друг побегает. Хватит прятаться!

Ивар оглянулся, с сомнением качнул головой. Парень не выдержал бы и пяти минут, зверь сожрал бы его сразу, с первого же наскока. А ведь этот веллок еще маленький…

Второго зверя Ивар убил быстро. Веллок не успел выскочить на арену, а Ивар уже с разбегу прыгнул ему на спину, пока тот еще не опомнился и не сориентировался. Второй был намного крупнее, и справиться с ним не так уж просто, я видела, как Ивару пришлось, упираясь ногами, навалиться всем корпусом. И снова треск. Не только сломанная шея, но и вывернутая челюсть. Когда-то Ивар говори — у веллоков плохая реакция, убить их не сложно, если знаешь как. Но я даже не представляла…

Народ на трибунах разочаровано взвыл. Представления не вышло.

— Слишком быстро! — крикнул лорд.

— Надо было дать мне оружие!

Лорд поднялся со своего места, вытащил из-за пояса длинный кинжал.

— Держи!

Бросил с размаха. Кинжал воткнулся в нескольких шагах от Ивара.

— Змеи? — сухо спросил Ивар. Даже не подумал подобрать.

Лорд засмеялся.

— Нет. Хватит. Костяные змеи мне еще пригодятся, их не так просто достать. А вот твой друг, который собирался отсидеться в углу — не очень. Убей его тоже, и можешь выходить.

Ивар остался стоять на месте.

Трибуны замолчали, ожидая.

— Ну? — крикнул ему лорд.

Ивар покачал головой.

— Эй, парень! — лорд засмеялся. — Тогда ты бери нож. Только один из вас выйдет отсюда. Либо ты, либо этот ловчий. Бери!

Парень осторожно сделал пару шагов и остановился.

— Смелее! — подбодрил лорд. — Если вы откажетесь драться, я прикажу пристрелить обоих.

Он сделал знак, и дорны, скучающие у арены с арбалетами, подняли оружие, скрипнула взводимая тетива.

Захотелось зажмуриться.

Тишина.

Ивар не двигался, все так же стоял, глядя в сторону, и в песке, рядом, торчал клинок.

— Томи, убей его! — крикнули из толпы.

Парень вздрогнул, отчаянно закрутил головой.

— Я не могу!

Лорд кивнул своим. С пронзительным свистом сорвалась стрела. Вш-ших! Воткнулась у самых ног паренька. Тот шарахнулся в сторону.

— Можешь. Давай! — кричали ему.

Он сделал еще несколько шагов, подошел…

— Бери нож!

Парень испуганно смотрел то на лорда, то на Ивара.

Ивар молча сделал шаг назад. Словно уступая.

Я не понимала, что сейчас будет. Не видела никакого выхода.

Либо один из них, либо оба.

Парень поднял кинжал. Нападать первым он боялся, но…

Ивар стоял. Он даже не смотрел и, совершено явно, не собирался сопротивляться. Так нельзя. Нет. Без него — что со мной будет. Я просто не смогу без него.

Так нельзя!

— Ивар! — я не выдержала, вскочила с места, бросилась к ограждению.

Он поднял на меня глаза. Вздрогнул. Словно очнулся.

Лорд встал за моей спиной.

Ивар сидел на земле, прислонившись спиной к стене, вытянув левую ногу.

Кровь на его руках.

— Ивар, — позвала я.

Он отвернулся, закрыл глаза.

— Ивар, ты…

Что сказать? «Ты сделал все, что мог»… Так? «Ты не виноват. У тебя не было выбора»?

Что толку. Ему не нужны оправдания, он все знает и без меня.

Я видела, как люди ненавидят его. Он ловит беглецов, и кто знает, что приходится делать еще. Я видела, как орала женщина, наверно, мать мальчика: «Убийца! Бездушная тварь!» Но ведь я видела и другое — он почти был готов умереть, и только страх за меня…

Любить больше жизни… вот оно как.

Нужно что-то придумать. Найти выход, вместе убежать… как-нибудь.

Ивар не смотрел на меня. Словно ему было и передо мной стыдно за все. Словно он сделал что-то плохое… черт…

— Я люблю тебя, — тихо сказала я.

— А меня ты не любишь? — лорд Олттар подошел незаметно, я не слышала, была слишком занята собой.

Я не успела ответить, лорд сгреб меня в охапку, приподнял… его дьявольская морда совсем рядом.

И тут же, мгновенно, Ивар вскочил на ноги. Еще мгновенье, и он бросился на лорда, как на веллока. А лорд лишь небрежно отмахнулся… Ох! Я даже не успела понять как… Какая чудовищная сила должна быть, чтобы взрослый крепкий мужик отлетел в сторону, словно игрушка, кувырнувшись через голову!

— Ивар! — завизжала я, попыталась вырваться, задергалась. — Отпусти! Отпусти меня, тварь!

Я колотила лорда изо всех сил, даже укусить попробовала. Он только посмеялся. Мои удары доставляли ему не больше неудобств, чем комариные укусы.

А Ивар… Я замерла. Ивар медленно поднялся, шатаясь снова пошел к нам. По лицу текла кровь. Он не отступит, и сейчас лорд убьет его.

— Нет… — шепнула я.

— Спокойно! — сказал лорд. Поставил меня на землю. — Не лезь, ловчий! Или я серну ей шею. Ты мне еще нужен. Ты оставил меня без веллоков. Отправляйся за новыми прямо сейчас. Давай, чтоб к утру были.

Ивар стоял, тяжело дыша… Оттер кровь тыльной стороной ладони. Его трясло. Он не боялся смерти, но боялся за меня.

— И ты тоже, — лорд наклонился, взял меня за подбородок, его глаза недобро поблескивали. — Ты тоже без глупостей, ведьма. Мне нужна твоя сила, поэтому волю твою я ломать не буду, иначе не хватит надолго. Но мое терпенье не безгранично. Тебе лучше полюбить меня, по доброй воле. Так будет лучше для всех.

Кривая ухмылка, чуть видны острые звериные зубы.

У меня мороз по коже… и ноги подгибаются, словно ватные.

Я попыталась собрать все свои силы, глядя ему в глаза.

— Если хочешь, чтобы я полюбила тебя, то веди себя как человек, а не как скотина.

Лорд ухмыльнулся еще шире и еще довольнее. Думаю, мало кто решается говорить с ним так.

— Думаю, ведьма, мы найдем с тобой общий язык.

Ему нравится.

— Меня зовут Анна, — сказала я. — Но ты можешь говорить: леди Эйн.

На Ивара я старалась не смотреть. Главное, чтобы он не полез защищать меня снова. Я справлюсь сама. Не силой. Силой с дорном не справится.

Выбраться самой и придумать что-то…

Мы с Иваром сбежим. Ему тоже здесь не место.

Дорн улыбается.

— Я постараюсь запомнить, ведьма.

Потом целует меня в губы. Быстро, едва дотронувшись, но стоит огромных усилий не дернуться, не оттолкнуть его.

Нужно взять себя в руки и понять, как быть дальше.

Я справлюсь.

Глава 14

«Голову выше, спину прямей, и улыбайся!» — напомнила я себе и толкнула дверь.

— Добрый вечер! — сказала громко.

— О, ведьма! — лорд кивнул мне из-за стола. — Ты решила выйти к ужину?

У него на коленях сидела все та же белокурая кошечка, удивленно глядя на меня, задумчиво накручивая на пальчик тонкую прядь.

— Да, — сказала я. — Надоело сидеть одной.

— Хорошо, я рад!

Он велел принести мне тарелку, поставить еще один стул.

Я странно себя чувствовала. Словно в аквариуме за стеклом, словно я диковинная рыбка… они смотрели на меня. Они все. Не понимали, что мне здесь надо.

Лорда полагалось бояться.

Честно говоря, кусок в горло не лез, но я старалась. Отломила крылышко перепелки, взяла пирожок.

— Я хочу знать, для чего я тебе, — сказала я. — Хочу знать, что ты собираешься со мной делать.

Кошечка хихикнула, шепнула что-то лорду на ушко. И я даже представляю что. Лорд отмахнулся.

— Мне нужна твоя сила, ведьма, — сказал лорд.

— В чем эта сила? Я уже давно тут, но до сих пор ничего не понимаю.

Лорд устало сморщился.

— Ведьма, давай поговорим об этом после. Хочешь, я налью тебе вина?

Он поставил свою кошечку на пол, хлопнул ее по попе, потом встал, сам наполнил мой кубок. Вино было легким и чуть терпким, я отпила пару глотков.

— Ты не боишься меня, ведьма?

Он стоял, глядел на меня с высоты своего роста. Неправдоподобно огромный, так, что захватывает дух.

— Боюсь, — честно сказала я. — Но хочу понять, кто ты такой. В нашем мире нет дорнов.

— Знаешь сколько мне лет? — спросил лорд Олттар.

Я покачала головой. Откуда?

Мы сидели у камина в большом зале. Уже стемнело, только огонь выхватывал из тьмы небольшой круг, плясали алые блики.

Он не заставлял меня приходить, я так решила сама. Хотела понять. Изо всех сил старалась держаться и сохранять спокойствие. В конце концов это действительно интересно, если, конечно, не принимать близко к сердцу.

— Я тоже родился в другом мире, — сказал лорд. — Больше трехсот лет назад. И могу прожить еще столько же, или дольше. Дорны вообще живут долго. Но приходя сюда — мы можем брать больше, чем нам отпущено, можем брать чужую жизнь и чужую силу. Забирать себе. Может быть, даже жить вечно. Здесь все на это способны, но не все умеют… не все умеют пользоваться. Я слышал, ты вылечила ловчего, когда он был при смерти. Значит, силы в тебе достаточно.

— Ты убьешь меня?

Он искоса глянул на меня, ухмыльнулся, показывая звериные зубы.

— Зачем? Пока ты жива, пока в тебе есть воля к жизни, твоя сила восстанавливается. Тебя можно использовать снова и снова. Да, скорее всего, ты рано состаришься. Но все равно проживешь еще долго. Не вижу разницы. Человеческая жизнь и так слишком коротка, люди рождаются и умирают у меня на глазах, одни чуть раньше, другие чуть позже.

Ему плевать на человеческую жизнь. Но мне показалось важным другое.

— Воля к жизни?

— Да, — сказал он. — Многие недооценивают этого, ломают разом хороший источник, хотя пить из него многие годы. Большинство местных сложно использовать. Их сила слишком глубоко уходит корнями в землю, это же их земля… невозможно взять немного, можно лишь вырвать разом. С тобой проще, у тебя нет корней. Твоя сила только внутри в тебя, и она восстанавливается. Но если волю сломать, то ничего не будет. Вспышка. П-пух! — он изобразил взрыв руками. — И все. Я не столь расточителен. Я подожду, пока ты восстановишься полностью. Хочу получить больше.

Меня передернуло.

— Цинично, — сказала я. Словно ждать, когда созреют помидоры на грядке.

— Да, — сказал он. — Предпочитаю говорить прямо. Это лучше фальшивых уверений в любви.

— И никакой жалости? Никаких сожалений?

Глупый вопрос, конечно.

— Сожалений? — удивился он. — Много ты сожалеешь, когда сворачиваешь голову курице, прежде чем ощипать и сварить ее?

Вспомнила, как долго крутила в руках подстреленную Иваром утку, так и не смогла с ней справиться. Вздохнула.

— Я не могу толком даже разделывать куриц, не то что убивать.

— Ты не ешь мяса?

— Ем…

Лорд усмехнулся. Да, я знаю, как это выглядит.

Для него мы тоже бараны и куры, источник пищи, не более. Но в этом он прав, слезы и сожаления ничего значат, только голод…

Даже у камина стало холодно.

— И у меня нет никаких шансов вернуться домой?

— У тебя была возможность вернуться, но ты не захотела.

И не поспоришь. Сколько раз Ивар говорил мне, чтобы я не приходила сюда, теперь глупо кого-то винить. Но не оставлять же все как есть.

Я раскрыла ладонь, глядя на ставшую уже едва заметной полоску шрама.

— Не обязательно так. Мне не нравится резать руки, — сказал лорд Олттар. — Годится любой близкий контакт. Но кровь, конечно, проще всего, особенно, если не понимаешь, что делать. Кровь все сделает за тебя, — он немного задумался. — Дай руку.

Честно говоря, решиться было сложно. Главное — не бояться.

Протянула.

Его пальцы были теплые и мягкие.

— Расслабься, — сказал он. — Закрой глаза.

Сжал мою руку между своими ладонями, крепко, но мягко.

Расслабиться не получалось, но глаза я честно закрыла. Не умру же я от этого. ОН не станет меня убивать.

Сначала ничего, потом, мне показалось, легкое тепло… все больше и больше… и вдруг, словно огненная стрела пронзила ладонь. Я вскрикнула, дернулась. Лорд сразу выпустил.

— Ну как? — довольно спросил он, его глаза сузились в тонкие щелки.

У меня кружилась голова.

Не слабость, нет, совсем не так, как было с Иваром. Такое чувство, словно я разом выпила литр крепкого кофе. Колотилось сердце, и какое-то лихорадочное возбуждение наполняло меня. Мир вспыхнул яркими красками, все стало четким… Удивительным.

Так он не взял, а поделился со мной этой энергией?

— Да, — сказал он. — Я дал тебе частичку своей силы. Совсем чуть-чуть.

— Зачем?

— Чтобы ты поняла — каково это.

Круто. Когда схлынула первая огненная волна, по телу разлилось наслаждение. Счастье. И какое-то легкое покалывание. Захотелось бежать и что-то делать, захотелось смеяться. Все страхи и волнения разом ушли.

Опьяняюще.

— Это ненадолго, — сказал он. — Скоро пройдет.

Я слабо кивнула.

Дорн разглядывал меня. Кажется, он хотел что-то проверить для себя. Это какой-то эксперимент.

— Нравится? Хочешь еще?

Это наркотик. Я зажмурилась, пытаясь справиться с собой. Вдохнула поглубже.

— Не хочу, — очень старалась сказать это твердо.

Он поднял бровь.

— Уверена?

— Уверена. Не хочу.

— Многие готовы на все, чтобы почувствовать это еще хоть раз.

— Зачем? Это иллюзия.

— Нет, — лорд покачал головой. — Это лишние мгновения жизни. Ты можешь терять их, можешь присваивать себе. Это здоровье и удовольствие разом.

— А если выпить этой жизни слишком много?

Лорд засмеялся. Что-то такое мелькнуло в его глазах…

— Тебе лучше не знать, — сказал он.

— Почему? Это так ужасно?

Он наклонился ко мне.

— Отвратительно. Впрочем, может быть, когда-нибудь ты попробуешь сама.

Почти всю ночь я простояла у открытого окна, глядя вдаль. Даже не знаю, что надеялась там разглядеть. Спать не хотелось. Может быть, это сила лорда так подействовала, взбодрила, может, просто нервы. Не знаю. Окна выходили к реке. Пустоши где-то там, за холмами. Ивар где-то там. Ушел ловить новых веллоков для развлечений на арене. Чтобы все это вновь…

Иногда мне казалось, что я слышу далекий утробный вой этих чудовищ. А, может быть, это просто лай собак и ветер. Слишком далеко.

Иногда мне казалось, что выхода нет.

Ничего не выйдет.

Я сама влезла, и теперь моя жизнь пройдет и окончится здесь. Возможно, окончится слишком рано. На что я надеялась?

Я сбежала из своего мира к Ивару, но теперь даже не могу быть рядом с ним.

А ведь уже на работу пора…

Отпуск заканчивался. Это было так странно, словно в другой жизни, во сне. Нереально. И к реальности не вернуться никак.

Хотела бы я проснуться? И чтобы ничего. Вернуться в тот день, когда еще ни разу не видела пустоши, не попадала сюда. Все вернуть. И Мишку, и свадьбу…

По щекам текли слезы. Сами. Я не хотела плакать, но ничего с ними сделать не могла.

Если бы выбирать снова…

Если есть хоть какая-то надежда у нас с Иваром, то все не зря.

— Какой здоровый! Смотри, смотри! А глазищи!

Зверя привезли утром, в огромной железной клетке. Народ уже начал собираться, разглядывать.

Зверь прижимался к полу, забиваясь в угол, щетинился и рычал, затравленно озираясь.

Я поискала глазами Ивара, но его не было. У клетки двое мужиков охотников: один здоровенный и бородатый, другой худой, с вытянутым лошадиным лицом. Оба страшно довольные.

— А где второй? — услышала голос лорда за спиной.

Мне показалось, бородатый испугался.

— Сегодня пришел только один, господин. Рик снова ставит ловушки. Мы слышали вой за рекой. Завтра еще один будет.

Значит, Ивар еще там.

У реки…

Я повернулась к лорду.

— А можно посмотреть, как ловят веллоков?

Я сидела в седле перед лордом, он обнимал меня за талию одной рукой, надежно поддерживая. Конь был огромный, под стать дорну, вороной с подпалинами. Длинная шелковистая грива заплетена в косы. Сначала мне было страшно на такой высоте, я боялась свалиться, но это скоро прошло.

— Ты сама умеешь ездить верхом? — спросил лорд.

— Нет. Никогда не пробовала. Только совсем в детстве, на пони.

— Хочешь, я научу тебя?

Я пожала плечами. Почему бы и нет? Если мне все равно не сбежать, то извлечь хоть какую-то пользу. Не сидеть же взаперти. И чем больше лорд будет мне доверять, тем проще… по крайней мере, у меня будет больше свободы. Видимость доверия, почти дружбы. Да и я лучше пойму, чего ожидать.

Жарко. Воздух над полями полон запахом подсохшей травы и клевера, таким сладким, дурманящим. Кузнечики трещат, прыгают врассыпную из-под копыт. Конь чуть пофыркивает, покачивается… Слегка укачивает даже…

Надо постараться понять.

— А если я возьму лошадь и ускачу домой?

— Попробуй, — равнодушно сказал лорд.

— Ты не боишься, что я убегу?

— Не говори глупости. Даже если сбежишь, то вернешься обратно.

Его горячее дыхание на моей шее, его пальцы чуть поглаживают мой живот.

— Не вернусь.

— Бросишь своего ловчего? Я убью его.

Он чуть-чуть сжал пальцы. Перехватило дыхание. Даже не из-за пальцев. Из-за слов.

Как бы там ни было, я не убегу и не брошу Ивара.

У меня действительно нет никаких шансов, я никогда не сделаю это просто так… Страх держит крепче, чем цепи. Тем более, если это страх не за себя.

Лорд знает, как обращаться с людьми.

Когда впереди я увидела ту самую речушку, которую столько раз переходила вброд — защемило сердце. Совсем рядом, рукой подать. Стоит лишь рвануться туда… Там дом и нормальная жизнь. Я непроизвольно напряглась, вытянулась.

— Хочешь попробовать? — тихо спросил лорд, наклонившись к моему уху.

Я зажмурилась.

Мне не вырваться. Я не могу.

Ивара мы нашли в стороне от лагеря, в глубокой яме, с лопатой в руках.

— Ловчий! — крикнул лорд. — Мне нужны были два зверя, а не один.

Ивар сначала вылез по приставной лестнице, хотел было воткнуть лопату в землю, но замер, заметил меня. Я видела, что он собирался было что-то ответить лорду… видела, как изменилось его лицо.

— Аня… — тихо шепнул он.

— Где второй? — равнодушно спросил лорд.

Ивар вздрогнул, словно очнулся.

— Мы поймали только одного.

— Я велел двоих. Ты не справился, не выполнил приказ, и будешь наказан.

— Да, милорд.

Наказание Ивара не волновало совершенно, он смотрел только на меня.

Ладонь лорда скользнула чуть выше, легла на мою грудь, чуть поглаживая, тиская. Я не могла видеть, но казалось, что дорн снова ухмыляется. Едва удержалась, чтобы не пихнуть его со всей силы локтем в бок. Испугалась… Ивар… Ивар тоже все видел. Одно неуловимое движение, и лопату он уже держал двумя руками, как оружие, как топор. Я испугалась, что он сейчас снова бросится с этой лопатой меня защищать. И дорн убьет его.

«Скажи, а если бы они решили на напасть на меня, ты бы меня спас?»

«Я? — искренне удивился Мишка. — Я драться не умею, у меня никаких шансов. Предпочитаю решать все мирным путем».

Сейчас у Ивара шансов тоже не было. И пусть драться он умел, мог убить огромного веллока голыми руками. Только с дорном ему не справиться. Шансов нет. Я видела, как это было в прошлый раз.

Только Ивару было плевать. Он шагнул вперед… какая-то страшная решимость в глазах.

Ладонь лорда скользнула еще выше, к моей шее. Пальцы сжались совсем чуть-чуть, но сразу потемнело в глазах, я кашлянула, хватая ртом воздух.

И пальцы отпустили, лорд всего лишь дал понять.

— Ты не справился, ловчий, — холодно сказал он. — Ты должен был привезти мне ведьму сразу, как увидел ее. Но ты этого не сделал. Ты предпочел оставить ее себе. Ты взял то, что принадлежит мне. Ты вор. И знаешь, как поступают с ворами?

— Отрубают правую руку, — сказал Ивар.

— Да, — лорд кивнул. — Но сначала мне нужен второй зверь. Завтра.

— Да, милорд.

Я не поверила. Я смотрела на Ивара, стоящего с каменным, ничего не выражающим лицом, с темными от гнева глазами. Я обернулась на лорда… Нет… Это все только слова? Ничего не будет. Не может быть.

— Нет… — шепнул я.

А лорд легко спрыгнул с коня, снял меня с седла, словно ребенка, поставил рядом. Словно и не было ничего.

— А пока, ловчий, покажи нам, как охотятся на веллоков. Леди Эйн хотела посмотреть.

Глава 15

— Не отворачивайся, смотри, — лорд едва ли не силой заставил меня поднять голову.

Хотелось зажмуриться.

Пока еще не страшно, — говорила я себе и сама не верила. Страшно. Но то, что будет дальше, пугало куда еще больше.

Главное, чтобы все получилось…

Ивара привязали за руки к столбу во дворе. Я не видела его лицо, только спину. Алые полосы на спине. Пронзительный свист хлыста в тишине, глухой удар… судорожно напрягаются руки… кровь… капает… хлыст сдирает кожу широкой полосой.

Дорн с кнутом в руке… огромный дорн, из чудовищной свиты лорда. Мне казалось — один удар, и дорн перешибет Ивару спину. С такой силой — стоит только захотеть.

Но это только начало.

— Смотри, — горячее дыхание у самого уха.

Меня трясло.

Да, я помнила, что у Ивара вся спина в этих рубцах. Вся сплошь. Когда-то, целую тысячу лет назад, в другой жизни, когда мы валялись в кровати у потрескивающего очага, я пыталась сосчитать. Белесые, чуть рельефные на ощупь, с выпуклыми краями. Ивар смеялся, говорил, что там в сотню слоев и сосчитать давно невозможно. У него слишком скверный характер, его били столько раз, что он сам уже сбился со счета, и в армии, и здесь, да и отец в детстве порол, но с тех, детских времен следов не осталось. Я водила пальцами по его спине и смеялась тоже. Я не понимала тогда какого это. Пыталась представить, но реальность была слишком далека. В другой жизни. Ивар обнимал меня, и больше ничего не имело значения.

А теперь…

Я не представляла, как ему удавалось сохранять столько самообладания.

Вчера, у реки, Ивар спокойно ходил, показывал ямы для охоты, приманки и сигнальные растяжки, рассказывал обо всем со знанием дела. Улыбался даже. Я слушала, но не слышала и не понимала ничего, не могла ни о чем думать. Невозможно… Потом мне даже начало казаться, что ничего не было, что все эти угрозы мне померещились, не стоит принимать всерьез. А потом я увидела, как Ивар сидит у костра, задумчиво разглядывая правую руку, сжимая и разжимая пальцы. Он вздрогнул, едва ли не за спину руку спрятал, когда понял, что на него смотрю. Я хотела подойти, но лорд был рядом.

Потом мы уехали, а он остался ловить зверя. Поймал, привез в замок.

Ивар сам подошел вечером, схватил за руку во дворе, рывком втянул за выступ стены в глубокую тень.

— Давай договоримся, ведьма, — жестко, но очень спокойно сказал он, — чтобы завтра никаких истерик и никаких неожиданностей. Ты не будешь никуда лезть, не будешь бегать, кричать и что-то доказывать. Лучше даже уйти подальше и не смотри, если позволят. Не лезь. Совсем. Чтобы, по крайней мере, за тебя я мог не волноваться. Если лорд будет что-то предлагать тебе… ну, если будет предлагать отпустить меня, взамен на что-то еще… говори: «нет». Поняла. Он любит такие игры, но не стоит с ним в них играть. Ты проиграешь. Говори, что тебе плевать.

Он крепко держал меня за плечи, глядя в глаза.

Больше всего он волновался за меня, а вовсе не за себя.

— А если мне и правда плевать? — сказала я.

— Очень хорошо, — серьезно сказал он.

Мне было страшно. Только тогда, наверно, впервые, я поняла, что все так и будет.

— Это из-за меня… — глаза защипало от слез, но я очень старалась не расплакаться сейчас.

— Это из-за того, что я не выполнил своей работы. Я знал, что рано или поздно это случится.

— И тебе правда… могут… могут отрубить руку? — я даже не сразу смогла сказать это вслух.

Сказать. Но поверить все равно не могла.

Что-то болезненно дрогнуло в его лице.

— Да.

— Тебе не страшно?

Он хотел было ответить что-то другое, более резкое, но передумал. Я видела, как его губы беззвучно шевельнулись, выплюнув ругательства.

Вздохнул.

— Я давно знал и был готов. Давно научился делать все левой рукой. От правой все равно нет никакого толка, пальцы не двигаются. Ничего страшного.

Мне вдруг показалось, что он издевается… как можно говорить так!

— Ты сошел с ума?!

— Не кричи, — он ощутимо тряхнул меня за плечи. — Я еще не все тебе сказал. Здесь в деревне, у лесного конца, живет старая Илана. Невысокий беленый дом с резными окошками, дракон на коньке. Ты увидишь. Илана тоже из другого мира, как и ты. Но она действительно ведьма, умеет творить чудеса. Говорят, когда-то была любовницей лорда, но потом — то ли надоела ему, то ли откупилась. В любом случае, с ней стоит поговорить. Я ходил к ней, но со мной она говорить не стала, велела, чтобы ты приходила сама. Сходи, когда все немного уляжется. Даже если она и не поможет ничем, то может рассказать что-нибудь важное.

— Уляжется? А ты?

Он чуть улыбнулся, дрогнули уголки губ.

— И я, может, с тобой схожу. Ты, главное, ничего не бойся. Не соглашайся ни на что. Будет только хуже. Поняла?

Свист хлыста.

— Как думаешь, ведьма, может, ему уже хватит?

— Что? — я не сразу поняла вопрос. Разве это может зависеть от меня?

Я видела, что у Ивара подгибаются ноги, он пытается стоять, но каждый удар сбивает его, но он все равно упрямо встает.

— Я говорю: может быть хватит? — лорд улыбался. — Он мне еще нужен живым.

Свист…

Я чуть не подпрыгнула на месте.

— Хватит! Да, да! Останови!

Лорд поднял руку.

— Достаточно! — громко сказал он. — Отвяжите его.

Они вылили на Ивара ведро воды, перерезали веревки. Он едва не упал, и остался стоять, лишь схватившись за столб руками, привалившись к нему.

Лорд смотрел на меня.

— Что же ты, ведьма? Могла бы попросить раньше.

Я промолчала. Нельзя думать об этом. Если бы я попросила сама — ничего бы не было. Это не те игры. Не поддаваться… Хотя, мне уже поздно, я сама уже подписалась играть. Не послушала Ивара. Отступать поздно.

— Ты отпустишь его? — попросила я осторожно.

Лорд широко улыбнулся.

— Если он сам захочет, — тихо сказал он мне, и потом, повернувшись: — Ловчий! Ты же понимаешь, что это еще не все?

Ивар с усилием встал прямо, его заметно шатало.

— Понимаю, — хрипло ответил он.

— Ты присвоил то, что тебе не принадлежит, посмел украсть у своего лорда. Ты знаешь закон. Что ты можешь сказать в свое оправдание?

Ивар покачал головой. Он не собирался ничего говорить.

— Тогда ты лишишься руки. Сделаешь это сам, или попросить кого-то помочь?

Дорн с кнутом равнодушно стоял рядом. Ивар молча оглядел людей, собравшихся во дворе. Многие ненавидели его, слишком многие. Я знаю, он не только ловил беглых, но он и сам выступал в роли палача. Ему не раз поручали самую грязную работу. Некоторые с радостью отхватили бы ему не только руку, но и голову.

— Я сам, — сказал Ивар.

Я видела топор — рядом, воткнутый в высокую колоду, служившую плахой. Видела, как Ивар собирается с силами, делает шаг…

— Нет! — закричала я. Прекрасно знала, что Ивар привык все делает быстро, без раздумий и колебаний. Я испугалась, что сейчас он возьмет и…

— Нет! — кричала я. — Подожди! — и уже едва ли не вцепившись в лорда. — Ты же обещал!

Устраивать истерику на глазах у всех — не очень-то хотелось, но я слишком боялась не успеть.

— Подожди, ловчий, — спокойно сказал лорд Олттар. — У нас с ведьмой есть для тебя заманчивое предложение.

Ивар поднял голову, глядя на нас. В его лице — почти ужас. Я не послушалась.

— Мне не нужно никаких предложений, — он был не рад.

— Это должно тебе понравиться. Я знаю, ты хотел бы сбежать вместе с ведьмой. Хотел ведь? К морю, в вольные города. Ведьму я, конечно, тебе не отдам. Но тебя отпущу. Я готов заменить наказание изгнанием, — лорд выдержал паузу, давая осознать всю свою щедрость. — Я отпущу тебя. Прямо сейчас. Ты уйдешь, куда захочешь. Я освобожу тебя от твоей клятвы, ты будешь свободен. Но никогда не вернешься сюда. Я дам тебе два дня, и если потом тебя увидят на расстоянии меньше дневного перехода, то выпустят тебе кишки прямо на месте. Но зачем тебе возвращаться?

Я смотрела на Ивара и не видела на его сером осунувшемся лице ни радости, ни надежды. Такое предложение ему не нравилось. Нет…

Пусть не нравится, главное, чтобы он согласился. Выбора все равно нет.

— Нет, — сказал Ивар. — Я никуда не пойду.

— Подумай, — великодушно предложил лорд. — А то я велю отрубить тебе не правую, а левую руку. За упрямство. Правая тебе все равно не нужна.

Я видела, как Ивар дрогнул. Как непроизвольно глянул на свои руки. Но потом снова на нас. Лишиться левой — значит остаться совсем без рук. Все равно, что смерть. Хуже смерти. Ивар…

— Я никуда не пойду, — твердо сказал он.

— Но почему?! — не выдержала я.

Он молча покачал головой. Глупо ждать объяснений. Только не от него. Ивар не из тех, кто объясняет свои решения, оправдывается, не из тех, кто пытается что-то доказать. Его решение — это его личное дело, и больше ничего.

От отчаянья я вцепилась в руку лорда.

— Ты обещал мне! Ты обещал отпустить его! Я сделаю, все что ты захочешь! Все! Мы договорились. Прошу тебя! Ты обещал, что он сможет уйти!

— Он не хочет уходить, — лорд равнодушно пожал плечами. — А ты и так моя, тебе никуда не деться. Какой мне прок от этих договоров?

Еще немного, и я вцеплюсь лорду в горло.

— Мне плевать, что он хочет! У нас был договор!

Лорд засмеялся.

— Тебе так не терпится ко мне в постель, ведьма? Тогда раздевайся.

— Что?

Здесь? Прямо сейчас? У меня подкашивались ноги. Но ведь я сама начала это. Я зашла слишком далеко, чтобы отступать.

Свист… свист и глухой хлопок. Я не видела, что пытался сделать Ивар, но хлыст уже сбил его с ног. Он пытается подняться… Все это у него на глазах? Только не так… Ивар не будет стоять и смотреть. Но между ним и лордом — десяток дорнов.

— Привяжите его снова, пусть повисит, подумает, — говорит лорд, потом поворачивается ко мне. — Раздевайся. Или ты передумала?

Меня трясет. От страха и от злости разом. Так, что темнеет в глазах. Горят щеки.

Я зашла слишком далеко. Поздно отступать.

Какого черта!

И я принимаюсь развязывать платье, путаясь в шнуровке, пальцы не слушаются.

— Помочь? — спрашивает лорд. В его голосе злой сарказм.

— Сам раздевайся, — говорю я. — Чего стоишь? Если ты решил взять меня прямо здесь — раздевайся сам. Снимай штаны. Я тоже хочу посмотреть!

Удивление в звериных глазах. И он смеется. Весело, во весь голос.

А потом подхватывает меня на руки.

— Пойдем в спальню, ведьма.

Я очнулась к вечеру. Все тело ныло. Пока лежишь — казалось, еще ничего, но стоит чуть пошевелиться, и раскалывается голова. Слабость страшная, все плывет.

Я пыталась вспомнить, понять, как же это было…

Больше всего меня пугала волна дикой эйфории, накрывшая с головой.

Лорд был нежен. Очень своеобразно, пугающе нежен. Его длинный, чуть шершавый язык скользил по моей шее, плечам, груди, вызывая дрожь. Это было противно одновременно и… тело мое вдруг ответило странным возбуждением, выгибаясь. А потом язык мягко прошелся по животу, бедрам, проникая между ног. Я не удержалась, вскрикнула… скорее от страха.

Лорд поднял меня, легко прижимая к себе одной рукой. Второй рукой продолжая поглаживать спину и бедра. Кожа на его груди была мягкой и горячей.

Любой близкий контакт…

Я ждала, знала, что это будет… но вышло не совсем так.

Лорд чуть приподнял меня за подбородок и поцеловал. И горячая волна хлынула в меня. Та самая сила, словно наркотик, наполняя головокружительным, каким-то безудержным счастьем. Эйфория. Страх и напряжение разом ушли, растворились, я почти обмякла в его руках, даже ухватилась за шею, чтобы не упасть, обнимая… Я уже плохо понимала, что происходит. Чувствовала, как он развел мои ноги, чуть приподнимая, заставляя крепко обхватить его. Я чувствовала огонь, полыхающий внутри и горячие руки лорда. А потом он вошел в меня. Перехватило дыхание. Мне казалось, меня разрывает изнутри. Слишком…

Я не помнила, кричала ли я. Не помнила, как это было.

Меня бросало то в жар, то в холод, иногда мне казалось, что я задыхаюсь, что все тело сводит судорогой. Но боли не было… Реальность ускользала и растворялась.

Все ускользало.

Потом навалилось опустошение и слабость.

Он дал мне частичку силы. Но забрал намного больше. Выпил мою жизнь.

Я даже не поняла, когда все закончилось, когда он ушел.

Перед глазами все плыло и звенело в голове. Я лежала, закрыв глаза, стараясь не двигаться и даже дышать осторожней. Стоило пошевелиться и накатывала тошнота.

Пустота. Так уже было со мной, когда я пыталась лечить Ивара, когда я очнулась привязанная к дереву.

От этой пустоты внутри хотелось плакать, слезы сами текли из глаз.

Зачем я сделала это… ведь я сама…

Ради Ивара.

Ивар…

Сколько времени прошло? Я даже этого не могла сказать. Легкие сумерки — то ли закат, то ли рассвет.

Ивар. Как он там?

Надеюсь, все это было не зря. Хоть с ним-то все будет в порядке.

Я попыталась сесть. Вышло лишь раза с третьего. Встать не вышло совсем, ноги подгибались. Ныла спина и болел живот… не сказать, что сильно болел, скорее мышцы после сильного напряжения. Немудрено… Сил не было совсем.

До окна я почти доползла, хватаясь за все подряд.

Вечер. Солнце садилось в облака за стеной.

Я видела двор. Видела Ивара, привязанного к столбу, повисшего на руках… Полосы на его спине из алых стали грязно-бурыми.

Льют осторожно поила его водой.

Глава 16

Я думала, что не усну, но проспала двое суток. Ничего не ела, только пила воду, которую оставили рядом на столике. Не было сил вставать. Да и желания тоже. Ничего не хотелось.

Лучше было бы умереть.

Лорд сам пришел ко мне на третий день.

— Вставай, ведьма, — сказал он.

— Зачем?

Пусть делает со мной, что хочет, я больше не могу. Пусть убьет меня. Прямо сейчас.

Он разглядывал меня. Он так смотрел, кривя губы… и поде го взглядом я непроизвольно натянула повыше одеяло по самые уши, только сейчас поняла, что все еще голая.

— Ты обещала сделать все, что я захочу, ведьма. Или ты считаешь, что уже все сделала?

Вздрогнула, подобралась. Неужели, снова… Я не выдержу сейчас.

— Подойди к окну, — сказал он.

Мою расслабленность как ветром сдуло. Я еще не успела выглянуть, но уже поняла. Ивар еще там. Я вскочила, еще пытаясь завернуться в одеяло.

Еще там… все еще там… голова чуть запрокинута назад… на минуту мне показалось, что уже поздно, он умер.

— Ты обещал отпустить его.

— Обещал, — сказал лорд. — Одевайся. Я жду тебя к завтраку.

Я готова была делать все, что мне велят.

Было все равно. И не было сил.

Казалось, от меня больше ничего не зависит. Моя жизнь, жизнь Ивара — ничего… Лорд все равно сделает так, как захочет.

Нет смысла пытаться как-то помочь. И мне никто не поможет.

Странная опустошенность не оставляла, словно вся жизнь вытекла, закончилась, словно от меня осталась лишь тень. Казалось, выхода нет. Стоит сделать шаг в сторону, и умрешь окончательно. И теперь так будет всегда.

Я покорно выходила к столу и гулять. Словно во сне. Подолгу сидела или даже лежала у себя к комнате, глядя в потолок. Надо взять себя в руки, говорила я себе. Но не видела никакого смысла. Что толку дергаться?

Сколько дней прошло? Почти неделя? Или больше?

Даже Ивар успел прийти в себя.

Я не видела, как его сняли со столба, это было без меня. Я не видела его еще три дня, даже не знала, что с ним. Боялась спросить. Мне казалось — он умер. Было так плохо… Но, оказалось, все в порядке. Он так и не уехал, остался в замке. Когда я впервые увидела, как он идет мимо меня по двору в сторону зверинца, жуя что-то на ходу, я чуть не закричала от радости. Ивар! Он поджал губы. Мимо… Лишь бегло мазнул взглядом по лицу, и отвел глаза.

То ли он не хочет больше видеть меня.

То ли сам боится показаться мне на глаза.

Ему невыносима мысль, что я была с лордом? Он считает это изменой? Ему противно…

Или дело в другом.

Я боялась гадать.

Мне хотелось обнять его порыдать на плече. Может, тогда бы стало легче. Но он избегал меня.

Главное, что он жив, — говорила я себе.

Потом, день спустя, я смотрела, как он гоняет по двору каких-то молодых парней с деревянными мечами, орет на них, учит их драться. Сначала смотрела из окна, потом спустилась. Я простояла там полдня, до обеда, пока они не закончили. Ивар даже ни разу не глянул в мою сторону. Словно не видя меня. Словно меня больше не было. Я только тень.

И не было даже обиды. Пустота.

Кажется, даже лорд потерял ко мне интерес.

Конечно, я не нужна ему без воли к жизни.

— Я думал, ты сильнее, ведьма, — сказал он как-то мимоходом.

— Ты ошибся.

Он приподнял пальцем мой подбородок, погладил по щеке.

— Я все равно не отпущу тебя, можешь не надеяться. Если твоя сила не восстановится, я отправлю тебя на кухню, или в прачки. А если и на это ты окажешься не годна — просто заберу все, что у тебя осталось, уже без всяких церемоний. Оставлю одну сухую шкурку. Подумай над этим.

Одну шкурку…

Я пыталась представить.

— Забирай сразу, чего тянуть? Я не умею готовить. И стирать тоже.

Привычная кривая ухмылка на его лице.

— Все в свое время, ведьма. Куда спешить? Я помню, ты хотела научиться сидеть в седле?

Я дернула плечами. Зачем?

— Скажи ведьма, — вдруг спросил он. — А если бы я предложил тебе уйти, ты бы ушла? Совсем? Ты хотела бы уйти домой и не возвращаться?

«Конечно!» — хотела ответить я. Конечно, я бы ушла. Побежала бы со всех ног… Я ведь хотела убежать. Спастись. Вернуться к нормальной жизни, той, которая отсюда кажется почти не реальной. Домой…

Даже Ивар на меня больше не смотрит.

Вернуться…

Что меня ждет там?

— Нет, — сказала я. — Не ушла бы.

Лорд удовлетворенно кивнул. Именно это он и хотел услышать, прекрасно видел меня насквозь.

Да, я, как Ивар там перед плахой, сделала свой выбор, и теперь от этого уже никуда не деться. Даже угроза смерти не заставить меня уйти одной. Только не так. Я не смогу. Если есть хоть какая-то надежда…

Нет.

Я должна хотя бы поговорить.

Проклятый Ивар! Мне казалось, я ненавижу его.

— Держи легче поводья, не натягивай так. Отпусти, и она пойдет. Да, молодец, теперь чуть влево.

Удивительно, но у меня получалось.

Сначала во дворе, по кругу. Потом по полям, вдоль реки, вместе с лордом. Свежий ветерок и сладкий запах клевера, кузнечики трещали в траве. Хотелось закрыть глаза и все забыть. Не думать больше ни о чем. Только лишь о том, как хорошо ехать, как пофыркивает лошадь подо мной, все норовя перейти с шага на легкую рысь, как плещется река…

Сколько бы это не продлилось, но пока у меня есть несколько дней нормальной… ну, почти нормальной жизни. Меня кормят, поят, одевают, выводят погулять.

Еще можно на что-то надеяться? Даже лорд не пугал меня так сильно.

На мостике, стоя на коленях, Льют полоскала белье. Я видела, как она глянула на нас.

Придержала лошадь, пошла совсем близко к лорду.

— Какой чудесный день! — сказала громко, очень хотелось, чтобы Льют слышала. Чтобы она видела — у меня все хорошо. Почему-то казалось — это важно. Я не сломалась. Жизнь продолжается. Даже если Ивар не смотрит на меня.

Зато лорд искоса на меня посмотрел, потом по сторонам.

— Подыграть тебе, ведьма? — чуть слышно спросил он.

Наклонился, нежно приобняв, поцеловал меня. Лорду нравились игры.

— Я вижу, ты не теряешь времени зря?

Вечером, когда стемнело, Льют тихонько скользнула в мою комнату.

— Я вижу, тебя это волнует? — ответила я.

Льют состроила самое невинное лицо.

— О, что ты! Я очень рада за тебя. Очень рада, что ты нашла свое счастье с нашим лордом Олттаром, что у тебя все хорошо.

Я улыбнулась ей изо всех сил, хотя так хотелось врезать, честное слово.

— Спасибо, я тоже ужасно рада. Все вышло удачно, именно так, как я хотела. Олттар прекрасен, — я мечтательно закатила глаза, очень надеясь, что не слишком явно переигрываю. — Он так огромен, красив, силен и умен, к тому же, ему есть, что рассказать. Он так мил и внимателен, никогда бы не подумала. Мне говорили, что он чудовище, но он просто душка. А в постели — просто невероятно, творит чудеса, ни один человек не способен на такое.

Льют слушала равнодушно, мои восхваления не слишком впечатляли ее. Думаю, она не верила. И, в любом случае, пришла не слушать.

— Я рада, — сказала она наконец. — У тебя, наверно, большой опыт, тебе виднее, — ее глаза сверкнули, «ты просто шлюха» — читалось в ее глазах. — Но я пришла поблагодарить тебя, за то, что вступилась за моего мужа. Сначала ты вскружила ему голову, и я злилась на тебя. Прости. Но теперь, я вижу, у тебя проснулась совесть. Я пришла сказать спасибо.

Эта маленькая Льют смотрела на меня снизу вверх гордо задрав голову, чувствуя свое превосходство.

Внутри все похолодело.

— Твоего мужа? — чуть слышно повторила я.

— Да, — небрежно сказала она. — Он сделал глупость, что не сдал тебя сразу, пожалел, он хороший человек… Он вечно кого-то жалеет. Ему бы отрубили руку за это. Спасибо, что попросила за него, ты молодец.

Говоря такое, Льют могла позволить себе быть щедрой. Щедро хвалить меня.

Ее мужа?! Я едва держала себя в руках, чтобы не заорать. Это неправда!

Вспомнила, что Ивар даже на меня не смотрел. Поэтому?

Неправда! Так не может быть.

Он не мог все это время врать мне.

Я не пыталась найти в себе силы что-то сказать, боялась, это будет похоже на истерику. Молчала, кусая губы.

Льют улыбалась.

— Я жду ребенка, — она погладила свой живот, пока совсем плоский. — Ивар не хотел бросать меня, не мог без меня уехать. Но теперь мы можем не волноваться.

Нет…

— Ты врешь! — сдавленно зашипела я.

Я видела, как Льют обрадовалась, именно этого она и ждала. Она пришла втоптать меня в грязь.

Ей это не удастся.

— Ну, что ты, зачем врать? — удивилась она. — Разве беременность скроешь?

Надо держать себя в руках. Не показывать ей, не давать повода чувствовать свое превосходство.

— Рада за тебя, — сказала я. — Думаю, Олттар тоже порадуется. Это все?

Льют слегка побледнела. Думаю, радовать лорда она не очень-то стремилась.

— Ты можешь идти, — сказала я.

Я должна найти Ивара. Не важно, что сейчас ночь.

Льют ушла, а я не могла найти себе места, решила, наконец, что тянуть невозможно.

Только где он? Я до сих пор и не представляла, где Ивара можно искать. Только бы… Только бы он был один.

Он сидел у клеток, на земле, прислонившись спиной к стене. Глаза веллоков поблескивали из темноты. Они услышали меня раньше Ивара, осторожно зарычали.

— Ивар! — позвала я.

Он качнулся, медленно повернул ко мне голову. Ничего не ответил.

— Я хотела поговорить, — сказала я, уже понимая, что пришла зря.

Ивар был пьян. Совершенно. Он смотрел на меня, но, казалось, вообще не понимал, кто я и чего мне надо. Никогда не видела его таким. На самом деле… Не так, как в тот раз, когда он вернулся после охоты на болотах, тогда от него пахло вином, но я ясно видела, что это не то…

Он пьян.

Не нужно было вообще приходить.

Что толку сейчас говорить.

Я отвернулась.

— Подожди! — хрипло позвал он.

Попытался встать, кое-как, хватаясь за стену.

— Я приду завтра, — почти не глядя, сказала я.

— Подожди!

Я смотрела, как он поднимается, падает, и поднимается снова, грязно ругаясь сквозь зубы.

— Подожди, ведьма!

Он все же подошел, схватил меня руку… или просто ухватился, чтобы не упасть.

— Отпусти!

Он тут же убрал руку. Тяжело вздохнул. От него несло кислым вином и потом.

— Аня, ты хотела что-то сказать?

— Не вижу смысла сейчас.

Он скривился. Качнулся, едва не упав, переступая с ноги на ногу, пытаясь удержать равновесие.

— Аня, я напился, но еще не совсем перестал соображать. Что-то случилось?

У него заплетался язык, но он честно старался…

Хотелось взять и разреветься прямо на месте.

— Ничего. Я пришла поздравить тебя.

— Поздравить? С чем?

— У тебя будет ребенок. У тебя с Льют, — быстро поправилась я. Не хватало еще, чтобы он решил, что это беременна. — Будьте счастливы с ней.

Удивление на его лице. Потом усталось. И такая тоска.

— Я обещал о ней позаботиться, но… Аня…

— Ты прекрасно о ней позаботился, — резко прервала я. — Только не обещай больше позаботиться обо мне!

Он зажмурился, долго стоял так, тяжело шумно дыша, стиснув пальцы.

— Прости, — сказал наконец.

Меня вдруг разобрала злость.

— И ты больше ничего не хочешь мне сказать? Не хочешь объяснить?

Он покачал головой.

— Мне нечего сказать.

— Ты врал мне?!

— Нет. Я никогда не врал.

— Она сказала, что она твоя жена!

Мне хотелось его убить!

Он нахмурился, словно пытаясь что-то припомнить.

— Льют сказала мне… о ребенке, она сказала… и я…

Ивар стиснул зубы. Слова давались ему мучительно.

— Ты обещал жениться на ней? — подсказала я.

Он кивнул.

Я всхлипнула, поняла, что еще немного, и разрыдаюсь прямо тут. Какая я дура!

— Аня, тебе нужно бежать. Я помогу тебе, я сделаю все…

— Да иди ты к черту со своей помощью! — я не выдержала, закричала. — Не нужно мне от тебя ничего! И ты мне не нужен! Понял! Не нужен! Не подходи ко мне!

Резко повернулась, и бросилась прочь.

Огонь полыхал внутри. И ненависть. И к нему. И, еще больше, — к себе. Я ненавидела себя. Я такая же, как эта чертова малышка Льют, только и делаю, что вешаюсь Ивару на шею. А он, может, и не хочет вовсе. Только и думает, как бы меня спровадить домой. Не знает, как отделаться. А я все не ухожу. Его чуть не убили из-за меня…

Какая я дура.

Это было весело, пока я оставалась с той стороны реки, пока сидела в его доме и не высовывалась. Тайная любовница, которую рано или поздно исчезнет сама, без хлопот. Я же сама не собиралась остаться.

Отчаянье и злость переполняли меня, даже не знаю, чего больше.

Ничего, я сама справлюсь. Он еще пожалеет…

Нет, я не знала, что собиралась делать. Не знала даже, о чем Ивар должен пожалеть. Но страшно хотелось сделать что-нибудь такое… Хоть что-нибудь. Я не буду больше несчастной жертвой, которую нужно защищать. И никогда не попрошу ничьей помощи. Справлюсь сама.

Слезы лились по щекам, застилали глаза. Я почти не видела ничего.

И тут же, на лестнице, я наткнулась на лорда, буквально налетела и врезалась в темноте. Я не успела осознать и испугаться, а он уже ловко перехватил меня за талию, приподнял до уровня своих глаз.

— Еще не спишь, ведьма?

— Убери лапы!

Со всей дури я ударила его в грудь, и испугалась уже потом.

Лорд засмеялся.

— Что ж, ведьма, я смотрю, тебе стало лучше?

Глава 17

Меня разбудил грохот откуда-то с улицы, удары, крики и лязг. Я даже испугалась сначала. Вскочила, кинулась к окну. На нас напали?

Нет, всего лишь очередные тренировки.

— Говорят, скоро снова война, — Ниса принесла мне воды. — Лордам все не сидится, то война, то охота.

Да, я уже слышала что-то такое, но не думала, что это коснется и нас. Что меня коснется. На севере еще остались вольные людские города, и дорны, вроде как, собираются прибрать их к рукам. Именно туда хотел бежать Ивар. А теперь? Он все же отправиться туда, но уже сражаясь на другой стороне? Он был сотником…

Я снова глянула в окно.

Маленькая армия лорда уже готовится. Ивар разделил их на де части, друг напротив друга, построив в два ряда, в доспехах, с высокими щитами, похожими на римские, и с короткими мечами. По команде они лупили друг по другу. Сколько их здесь? Человек сто? Они с трудом могли развернуться во дворе.

— Левую ногу вперед! Щиты ровней! Держать строй! Вперед!

Правая половина делала шаг вперед, ощетинившись деревянными мечами. Удар. И оглушительный грохот.

— Щиты ровней! Еще раз! Вперед!

Я видела, что несколько человек выполняет команды очень четко, видимо, у них уже был опыт. Остальные вразнобой, толкаясь и мешая друг другу.

Ивар орал на них. Строил. Показывал как надо.

Он занят привычным и понятным ему делом. Он на своем месте, и скоро снова пойдет на войну.

А я? Что будет со мной?

Резные ставни и дракон на крыше. Красный деревянный дракон, мне кажется, где-то я уже видела похожего.

Шаркающие шаги за дверью, ждать приходится долго. Тихий скрип.

— А, этот ты, ведьма, — сказала она, едва выглянув. — Заходи.

Илана. Не такая уж старая, как я ожидала, но уже почти совсем седая. На вид ей было под шестьдесят.

Она словно ждала меня, знала, что я приду. Узнала. Хотя, узнать, наверно, не сложно, то, что я не местная — бросается в глаза.

У нее уютно. Просторный светлый дом, беленые стены, пол выстлан сухой свежей соломой.

— Хочешь чаю, — предложила она.

Я согласилась. Села на широкую лавку за стол.

Сама точно не знала, зачем пришла. Очень надеялась, Илана расскажет мне что-то важное. Поможет найти хоть какой-то выход, какое-то решение. На кого мне еще надеяться?

Но она смотрела на меня молча, наливая воду, вешая чайник над очагом, доставая из шкафчика миску с печеньем.

— Бери, — предложила она.

Оказалось очень вкусно, с земляничным вареньем внутри.

— Спасибо, — сказала я. — Очень вкусно. Скажите, а вы ведь тоже из другого мира? Вы давно здесь?

Чуть грустная улыбка на ее лице.

— Давай на «ты», хорошо? Я не старше тебя. Здесь чуть больше шести лет, не так уж и много, но уже всякого успела повидать.

— Не старше? — я поразилась. Сухое лицо все в сети мелких морщин.

— Мне было девятнадцать, когда я попала сюда. Хотелось приключений, хотелось увидеть другие миры. Я думала, что нечего бояться. Мне, в отличие от тебя, никто не сказал, как страшно все может закончиться, мне обещали только радость и любовь, а я была совсем еще глупой девчонкой, чтобы видеть правду. Еще повезло, что точно так же, как сейчас, начиналась война. Лорд ушел и оставил меня. А потом забыл… предпочел забыть. Кому я, такая, нужна?

Война — это счастье? Может быть, и про меня забудут?

И ведь эта Илана знала, что меня предупреждали. Ивар? Он приходил сюда.

Я не удержалась, начала ощупывать свое лицо. Со мной будет так же? Это уже началось?

— Смерть уже коснулась тебя, — Илана подбросила в очаг пару поленьев. — Но если будешь осторожной, если сможешь убежать, то жизнь и красота вернется. Все возвращается. Не так быстро, как хотелось бы. Я уже никогда не буду прежней, но… Ты знаешь, Олттар оставил меня совсем дряхлой старухой, я даже ходила с трудом, все суставы болели, у меня качались зубы, и я не видела ничего на расстоянии вытянутой руки. Руки тряслись. Я думала, что уже все, что скоро умру, — она вдохнула. — Сейчас еще ничего.

— Илана…

— Света, — сказала она. — Я Света, на самом деле. Светлана. Но это слишком сложно, люди переиначили на свой лад.

Стало как-то не по себе.

— А почему ты не убежала? — спросила я.

— Я пыталась, — сказала она. — Пыталась дважды. Но меня ловили. Первый раз я едва успела перебраться через Змеевку, реку у замка, как меня поймали. Второй раз убежала чуть дальше. Не думай, что это просто. Тебе, может быть, кажется, что ты можешь ходить, где вздумается, что за тобой не следят. Но это не так. Если лорд хоть раз прикоснулся к тебе, он тебя чует. Знает где ты сейчас. Мне иногда даже казалось, он знает, что я думаю. Можно всю ночь бродить по деревне с этой стороны, можно даже пойти в лес. Но стоит тебе всерьез задуматься о побеге, и люди лорда тут же прискучат за тобой, бросят тебя к его ногам.

— Ивар говорил, что поможет мне убежать.

Илана дернула плечами, скривилась.

— Я бы не стала ему доверять. Я видела, как он ловил несчастных девочек и тащил их к лорду. Мы с тобой не единственные. Не знаю, что он им обещал.

Ивар… я пыталась убедить себя, что мне все равно. Что все кончено. Что меня это вообще не волнует.

— А тебя тоже привел он?

— Нет. Тогда Хромого Рика еще не было здесь. Он появился вместе с лордом, три года назад. Меня ловили другие. Знаешь… — ее голос чуть дрогнул. — Когда меня вернули первый раз, лорд приказал зарезать троих детей у меня на глазах. Он сразу предупреждал, что так будет, если я убегу, он убьет их… но я не верила… Мне казалось — это невозможно. Блеф. Это ужасно, — она закусила губу, отвернулась, мне даже показалось, я вижу слезы в ее глазах. — И все же, я попыталась убежать снова, я просто не могла это терпеть… Тогда лорд приказал убить шестерых. Заставил меня смотреть. А потом, там же, прямо во дворе, порвал одежду на мне и… и… Я очнулась уже старухой.

Слезы. Она смотрела в огонь и слезы бежали по ее щекам.

Я молчала. Нечего было сказать. Ужасно.

— Я знаю, что это Рик прислал тебя, — сказала она, порывисто вытерла слезы, стараясь взять себя в руки. — Они все думают, что я знаю какой-то секрет. Я и правда кое-что знаю, только не знаю, как это может помочь. Лорд наверняка говорил тебе, можно отдавать и можно забирать силу. Он может. И ты тоже можешь. Здесь все на это способны, но никто толком не умеет… так, пытаются иногда. Ты можешь не только отдать свою жизнь, но и забрать, даже у лорда.

— Выпотрошить лорда! — я нервно усмехнулась. — Вряд ли.

— Да, он, конечно, не позволит тебе. Он сильнее, он почувствует сразу. Поэтому я и говорю — это тебе не поможет. Но такая возможность есть. В конце концов, ты можешь забрать жизнь у кого-то еще. Хоть бы у этого Рика. Он столько раз забирал чужую жизнь, что вполне заслужил, чтобы с ним поступили так же.

— Рик? Он тоже…

Мне сложно было поверить.

Илана покачала головой.

— Нет, — сказала она. — Он не так. Оружием. Но это ничуть не лучше.

Чайник закипел. Илана сняла его с огня, насыпала в чашки каких-то трав, залила кипятком. Потом села на лавку напротив меня.

— Или Льют. Ты могла бы отомстить ей. Ей не хватит сил сопротивляться.

Я покачала головой. Нет, я так не могу. Я ненавижу ее, я, пожалуй, хотела бы повыдирать ей волосы… но только не так.

— Ты знаешь, что она хотела убить тебя? — спросила Илана. — Знаешь, что она сдала тебя людям лорда?

Убить меня? Я помнила, как Льют научила меня магии крови. Как я потеряла сознание, а очнулась уже привязанная к столбу. Но ведь Льют отпустила меня тогда.

Она просто хотела спасти Ивара.

— Я научила ее этой магии, — сказала Илана. — Она приходила ко мне. Могу поспорить, что у нее бы все получилось, если бы она захотела. Кровь делает все сама. Если отдавать через кровь — не может не получиться. Она просто испугалась. Пожалела себя. А потом решила, что ты лучше сделаешь это за нее.

— Откуда ты знаешь?

Илана усмехнулась.

— Она сама рассказала мне. Она привязала тебя к столбу, а потом отпустила. Не смотри, что она такая маленькая, здесь девки сильные. Хотела, чтобы ты испугалась и никогда не возвращалась снова. Но потом решила подстраховаться, сдала тебя лорду, рассказала, где в поле искать. Чтоб наверняка. И она, вроде как, ни причем. Но когда и это не помогло, когда она увидела, что лорд не убил тебя сразу, то прибежала ко мне снова. Она хотела, чтобы я дала ей яд. Она хотела тебя отравить.

У меня все похолодело внутри. Как можно…

— Не бойся, — сказала Илана. — Яд я ей не дала. Выгнала отсюда к чертям. Она ревнует и ненавидит тебя.

Я молчала. Все это плохо укладывалось в голове. Можно ненавидеть, можно делать всякие гадости, но так… Наверно, мне нужно быть осторожной, нужно ее бояться.

Интересно, знает ли Ивар? Что бы он сделал, если б узнал?

Илана разлила чай по чашкам, добавила по ложечке меда.

— С мятой и пустырником, — сказала она, — поможет успокоиться.

Я кивнула.

— Очень кстати.

— Да, — сказала она. — Я немного разбираюсь в травах, пришлось научиться. Я же ведьма. Люди почему-то думают, что я должна что-то уметь, ходят ко мне. И эта Льют тоже приходила ко мне раньше, я давала ей синелиста, такой местной дурман-травы. Наркотик. Она хотела затащить этого Рика в постель, но не знала как. Приворотных зелий я делать не умею, — Илана усмехнулась. — Я дала ей синелиста, сказала подмешать его в вино, иначе легко почувствовать вкус. Честно говоря, я дала ей вчетверо больше… а еще с алкоголем — это страшная смесь. Я надеялась, это его убьет. У меня свои счеты с охотниками на ведьм.

У меня потемнело в глазах. Вот, значит, как…

Попыталась взять кружку, но поняла, что не могу, руки трясутся, я сейчас все разолью. Илана смотрела на меня, кажется, с долей сочувствия.

— Не вышло, как я хотела, — сказала она. — Льют сказала мне, что он не станет пить перед охотой, назавтра нужна ясная голова. Он вообще почти никогда не пьет. Я сказала: подожди, и напои потом. Но девочка не хотела ждать. Он же каждый вечер бегал к тебе. Что, если однажды он убежит совсем и не вернется. Она хотела сразу и наверняка, а то вдруг потом он больше не останется в замке на ночь. Я сказала ей: подмешай немного в еду, с какими-нибудь сильными пряностями, чтобы заглушить вкус. Потом, когда подействует, когда он начнет терять контроль — еще и напои. Я даже думала, хорошо, что перед охотой, если не убью я, убьют звери. Добьют его. Трава действует больше суток, реакции никакой… Да… — Илана глянула мне в глаза. — Я стала такой же жестокой сволочью, как и они. Только у Льют все равно ничего не вышло.

— Он не стал пить? — осторожно спросила я.

— Стал. Она и в еду ему хорошо сыпанула. А вино просто вырубило напрочь. Она потом прибегала, жаловалась. Но девочка оказалась не промах. Она раздела его и уложила в свою постель. А утром, когда очнулся, сказала, что изнасиловал ее, и должен теперь жениться.

— А почему жаловалась?

Я взяла кружку, пододвинула, почти не поднимая, сделала большой глоток. Потом еще.

— А он послал ее, — сказала Илана. — Вежливо, но послал. Она так плакала.

Бряцанье оружия под окном, до самой ночи. Теперь не зеленые новобранцы, а опытные воины, я видела, как уверенно они двигаются. Поединки, и трое на трое. Ивар там с ними. Я смотрела, как он дерется с ними, как сверкает клинок в его руке, как он двигается… словно танец.

Я все думала — знает ли он?

А если знает, то что это меняет для меня, на самом деле?

Глава 18

— Ведьма! Что ты делаешь?

Лорд стоял у реки.

Я издалека помахала ему рукой и нырнула, поплыла под водой. К берегу. Я не собиралась убегать, только проверить и поплавать.

— Купаюсь, — сказала я, выходя на берег.

На мне была только тоненькая короткая сорочка без рукавов.

Лорд разглядывал меня… ничего, пусть смотрит. Значит, он все же почуял, когда я залезла в воду. Решил, что я могу переплыть реку.

— Вода прохладная, — сказала я, стараясь не стучать зубами. — Тут так здорово. Ты не купаешься?

— Нет, — сказал он. — Тебе не стоит подходить к реке.

— Почему? Ты нервничаешь?

— Я предупреждаю, — холодно сказал он. — Держись подальше. В следующий раз, я не стану разбираться, чего ты хотела, плавать или сбежать.

— Ты уезжаешь на войну? — я подошла совсем близко, глядя снизу вверх, задирая подбородок. — А как же я?

— Ты поедешь со мной.

Я так и знала. Буду лечить его раны?

Положила ладони на его живот, хотела на плечи, но достать.

— Всегда хотела побывать на войне.

— Тебе нравятся кровь, грязь и смерть?

— Нет, — сказала я, — мне нравятся доблестные воины.

Мои руки скользнули по его рукам, к ладоням. К открытой коже.

Он засмеялся.

— Хочешь попробовать, ведьма? Тебе уже рассказали?

Он знает, что я ходила к Илане. Он все знает. Догадаться не сложно.

— Ты боишься?

Лорд поймал и крепко сжал мои ладони, прямо до боли. Я прикусила губу, чтоб не вскрикнуть.

— Давай сыграем, ведьма, — предложил лорд. — Если ты сможешь перетянуть мою силу к себе, я отпущу тебя.

У меня даже дыхание перехватило.

— Отпустишь?

— Если сможешь, — сказал он.

— А если нет?

Он пожал плечами.

— Тебе нечего терять. Я и так могу взять то, что мне захочется.

Нечего терять. И все равно страшно. Я надеясь попробовать незаметно, но так… Глупо вышло. Он не позволит мне взять, всего лишь очередная игра.

Лорд ждал. Он провел пальцами по моим волосам, убрал их с шеи назад, чуть погладил ямочку между ключицами. Наклонился ко мне.

— Сейчас? — спросила я.

— Сейчас, — сказал он. — Я даже дам тебе три попытки. Готова?

Нет. Вдохнула поглубже, собираясь с духом.

— Готова. Давай.

Три попытки — лучше, чем ни одной.

Я не очень представляла, как буду это делать. Как это вообще происходит.

Любой близкий контакт.

Взять его за руку.

Лорд ухмылялся. Он, конечно, не сомневался в моих способностях, иначе бы не предлагал. Протянул мне руку. Я взяла. Попыталась сжать его руку в своих, сосредоточиться. Я даже закрыла глаза. Но ничего не происходило. Как это вообще возможно?

Я стояла. Честно пыталась. Но с каждой секундой начинала чувствовать себя все глупее и глупее.

— Ну? — лорд ухмылялся, но ему уже начало надоедать. — Получается? Хватит?

Слишком долго.

— Сейчас…

Не знаю, на что я надеялась. Еще чуть-чуть.

Зажмурилась, крепко сжимая его руку, представляя.

— Хватит, — он легко высвободился и одной рукой перехватил мои оба запястья. — Теперь я.

И… ох, разом закружилась голова и земля поплыла. Все лишь мгновение.

— Вот так надо, — сказал лорд. — А теперь…

Одним движением он разорвал мою сорочку, теперь я стояла голая перед ним.

Словно одного моего поражения ему мало.

Била дрожь, я даже сказать ничего не могла.

— Я возьму это, — сказал лорд.

Подобрал всю остальную мою одежду и пошел к замку.

Полдня я просидела на берегу в кустах, не представляя, как я пойду голая, ждала ночи. Я уже замерзла почти, когда появился Ивар, взволнованный и запыхавшийся.

— Аня! Как ты?!

На ходу он стащил свою верхнюю шерстяную рубашку, протянул мне.

Захотелось спрятаться.

— Хорошо, — буркнула я, отвернулась. Даже одеться не было сил.

И уж с ним точно сейчас не хотелось разбираться.

Пусть проваливает!

Он сел рядом.

— Аня… — снова начал он, но замолчал.

— У тебя нет других дел?

— Они подождут.

— Уходи, — я была зла на него, и одновременно… не знаю. — Уйди, пожалуйста, я хочу побыть одна.

Он покачал головой.

— Сначала оденься. А то, смотри, вся синяя уже.

Надел рубашку мне на голову, заставил просунуть руки, совсем как ребенка. Упрямо. И нежно. В его голосе неподдельная тревога за меня.

Мне вдруг так остро захотелось, чтобы он обнял сейчас. Я бы прижалась к его груди, порыдала, и, наверно, стало бы легче.

Но нет.

— Он чувствует, когда ты подходишь к реке, — сказал Ивар.

— Я знаю. Я ходила к ведьме в деревне. К Илане. Она многое рассказала мне.

Видела, как Ивар напрягся, нахмурился, словно боялся чего-то от меня услышать.

Интересно, знает ли он про Льют? Вряд ли знает. А если сказать, как она его обманула? И как хотела меня убить?

— Так теплее? — тихо спросил Ивар.

Я кивнула.

Ивар смотрел на меня. Все казалось, он ждал чего-то, а может сам хотел мне что-то сказать, но не говорил, молчал.

— Ты знаешь, — сказала я, — мы с лордом играем в игру. Если я смогу вытянуть у него хоть немного жизни, то он отпустит меня домой. У меня три попытки, первую я уже продула.

— Вытянуть? Как?

— Просто прикосновением. Не обязательно кровь, можно, например, взять за руку. Илана тоже говорила, это возможно. Если я смогу…

— Ты пробовала раньше? — спросил Ивар. — Ты знаешь, что это делать?

— Нет, — я покачала головой. — Я попробовала с лордом, но у меня ничего не вышло.

Ивар протянул руку.

— Попробуй со мной.

— Как? — я даже растерялась. С ним? Но ведь…

— Ты же не будешь высасывать все подчистую, — спокойно сказал он. — Ты просто попробуешь. Вдруг у тебя и в самом деле получится.

Потренироваться на нем.

Илана говорила, я могу забрать его жизнь.

— Ты думаешь, он отпустит меня?

— Попробуй, — Ивар сам взял меня за руку.

Так настойчиво. Словно это и правда спасение.

Прикосновение обожгло. И такое тепло, против воли разлилось по телу. Нет, это не то… это просто мои личные… личные чувства, я так хотела обнять его, быть ближе, и все же… Или нет? Ведь все совсем так…

— Что ты делаешь? — спросила я.

— Ничего, — он удивился. — Я просто взял тебя за руку.

— Мне показалось… — не знала даже, стоит ли признаваться. Мне показалось?

Волна уже схлынула, осталась лишь легкая дрожь…

— Попробуй, — сказал он.

— И ты не боишься?

— Чего мне бояться?

— А если я возьму и… и все, подчистую!

— Давай.

Он даже улыбался, едва заметно… Не боялся ни капли. Он доверял мне. Или действительно думал, что заслуживает, если я вдруг решусь… Не боялся. Он был готов отдать мне все. Вот так, без раздумий.

Я все рано люблю его, и ничего не могу с этим поделать. Просто безумие.

Нет, я не могу.

— Не могу, — тихо сказала я.

Он сжал мою ладонь, вдруг, что-то холодное сверкнуло в его глазах.

— Если ты сможешь… — сказал он очень жестко, — если сможешь это сделать и потом просто взять и уйти, то… Сама. То это самый лучший выход. Для меня, в первую очередь. Попытка отбить тебя силой, скорее всего будет стоить мне жизни. Так что давай.

Ради него?

Попытка отбить силой…

Он уверен, что ради него я готова. Знает, на что давить. Так смотрит…

Я стиснула зубы, зажмурилась.

Давай.

Он держал меня за руку. Скорее, это он держал меня, чем я его. Не важно. Я попробую.

Возможно, и правда все получится.

Я изо всех сил пыталась сосредоточиться, представить. Я старалась.

Но нет.

Я ничего не чувствовала. Даже близко ничего такого.

— Не могу, — сказала наконец. — Может быть, это вообще невозможно?

От усердия я даже немного вспотела.

— Не знаю, — сказал Ивар. — Я не видел людей, которые так бы могли, через кожу. Только дорны. Но говорят — возможно… Попробуй еще.

Я честно пробовала.

— Не могу, — говорила я.

— Ты уже ввязалась в эту игру, и у тебя осталось две попытки. Ты думаешь, что с тобой будет, если проиграешь?

Мне было страшно думать об этом.

— Ты думала это легко? — говорил он. — Думала, сможешь с первого раза? Тогда зачем лорд предложил? Из любви к тебе? Давай снова!

Он ругался. Говорил, что если у меня ничего не выйдет, он не позволит мне снова и прямо сейчас потащит домой. Чего бы это не стоило. Огреет чем-нибудь по голове, чтобы я не дергалась, и потащит.

Давай!

Я устала, от напряжения болела голова.

В конце концов я расплакалась, не выдержала.

Ивар смотрел на меня.

— Ань, а вторая попытка когда? Сколько у тебя времени?

Я всхлипнула.

— Не знаю. Я не знаю.

Закрыла лицо руками. Совсем не осталось сил.

И Ивар вдруг все же обнял меня.

Я прижалась к нему, уткнулась носом в его плечо. Я чувствовала его тепло и его силу… не так, словно она перетекала в меня, но как свечение. Не видела, только чувствовала. А, может быть, это просто моя фантазия. На какое-то мгновение мне показалось, что я могу схватить эту силу и потянуть на себя… он отдаст мне, хоть все до дна… это любовь… и… я тоже так могу!

Мы сидели в зале, рядом с кухней, просторном, но довольно темном, где обычно обедала вся прислуга замка. В углу, за длинным столом. Сейчас тут почти никого не было, не время. Ивар принес лукового супа, кусок капустного пирога с яйцом и немного свежей зелени.

И еще одолжил у кого-то длинную черную юбку, а то я в одной его рубашке и голыми ногами смотрелась как-то диковато. Юбка оказалась широковата и коротка, но сейчас это последнее, что меня волновало.

— Сегодня ты будешь спать здесь, — сказал Ивар так, что возражать было бессмысленно. — Никуда не ходи одна.

— А если лорд будет искать меня?

— Я сам буду с ним разговаривать. Он уже и так знает, что ты здесь.

Он не позволит мне снова сделать глупость. Возьмет все под свой контроль.

— Ты думаешь, мне это поможет?

— Кто знает, — он пожал плечами. — По крайней мере, у нас будет время.

Нужно что-то делать.

Точка невозврата пройдена. Я чувствовала, что этот механизм уже запущен, обратного пути нет. Победить или проиграть, и мне уже не удастся уйти в сторону. Но я почти не видела выхода. Все зависит от меня?

Ивар казался спокойным. Сидел, глядя на меня. Почти все время молчал.

Я видела Льют. Издалека. Она заглянула, но так и не решилась войти, долго стояла за дверью, кусая губы и сминая пальцами юбку. Мне казалось, она готова разрыдаться и убить меня одновременно. Я видела, что Ивар тоже заметил ее, но подойти или позвать ее даже не попытался.

— Ивар, прости, я знаю, что сейчас не время… — осторожно начала я. — Ты правда обещал жениться на ней?

Его лицо совсем не изменилось, только потемнели глаза.

— Мои обещания не имеют никакого значения, — резко сказал он.

— Ты не собираешься их выполнять?

Я видела, что мои слова задевают его, что говорить ему неприятно, но, все же, я должна была знать. Я имею право.

— Я сказал Льют, что готов пообещать все что угодно, но только после того, как отправлю тебя домой. После того, как ты будешь в безопасности. Но если хоть один… — он замолчал, сжал пальцы в кулак, ударил по столу, так, что задребезжала посуда. — Аня, это не имеет никакого значения для тебя.

— Она не беременна, — тихо сказала я.

— Она беременна, — сказал он. — От Ревина. Такой рыжий парень с конюшни. Не думай, что я чего-то не знаю.

— Но почему же тогда…

— Аня… — Ивар встал. — Хватит.

Я испугалась, что сейчас он уйдет, оставит меня одну.

— Пойдем, — сказал он. — Мне нужно тренироваться с парнями. Ты посидишь рядом, так, чтобы я видел тебя.

Сегодня я спала на старом тюфяке в углу, накрывшись колючим одеялом. Ивар сидел рядом.

— Ты не будешь спать?

— Не сейчас. Ты спи, силы тебе пригодятся.

Он не мог.

Я вертелась очень долго, но тоже не могла уснуть, я проваливалась в сон и снова просыпалась. Очень уж неспокойно. Слышала, как какие-то люди ходили мимо, говорили о чем-то, я особо не вслушивалась. Ивар не думал ложиться. Где-то под утро, слышала, как он достал нож, принялся аккуратно править его.

Я ждала и одновременно боялась утра.

Глава 19

Меня разбудил шум. Крики…

Я долго не могла понять, где нахожусь, что здесь делаю. Долго терла глаза, вслушиваясь и вспоминая. Потом, вдруг, меня словно подбросило. Ивар! Это его голос я слышу… или…

Вскочила, понеслась.

То, что я увидела во дворе…

Я даже споткнулась, едва устояв на ногах, замерла. И сердце замерло. Я не понимала, куда бросаться и что делать.

Я видела лорда… Нет, я видела Ивара с мечом в руке. Я видела Льют у Ивара за спиной. Льют что-то неразборчиво верещала в ужасе, пытаясь забиться подальше, но бежать было некуда. Платье на ней было разорвано, она пыталась держать его, чтобы не свалилось. Ивар, как всегда, казался спокоен и собран. Лорд… по его левой руке бежала кровь.

— С дороги! — ревел лорд.

Ивар молчал.

— Нет! Нет! Нет! — верещала Льют.

Пара секунд потребовалась для того, чтобы принять решение. Я бросилась вперед, между лордом и Иваром. Остановить их, пока не поздно.

Больше всего я боялась даже не лорда, не того, что он может сделать сам, я боялась, что сейчас он прикажет Ивара схватить. И даже если удастся справиться с одним дорном, то их здесь десятки.

— Стойте! — закричала я.

— Не лезь! — это Ивар… я видела, что он тоже уже не знает, куда кидаться.

Я ничего не понимала. Лорд хочет что-то сделать Льют? Ей-то за что? А Ивар?

— Что происходит?!

— Уходи!

— Льют?! — крикнула я, это была моя последняя надежда, может, хоть она…

— Она хотела убить тебя, — холодно сказал лорд.

— Меня? — я растерялась, хоть и ничуть не сомневалась в чувствах Льют ко мне. Она могла, но это ничего не объясняло.

Льют хотела меня убить, лорд узнал и за это решил расправиться с ней. Конечно, никто кроме него не имеет на это право. А Ивар, значит, кинулся защищать ее. Я даже не удивлена. Что бы там ни было, но он не останется в стороне. Он, может быть, придушит Льют сам, но не позволит другим обижать. Я не осуждаю, я даже, в какой-то степени, горжусь им… Вот только, что делать мне? Позволить лорду убить их обоих. Попытаться оттащить Ивара? Он упрям, как осел, и никогда просто так не отступит.

Кровь на руке… я видела, как по руке лорда бежит кровь. Совсем немного, там, скорее всего, царапина, рукав порван чуть ниже локтя. Кровь. Главное ведь почувствовать силу, а дальше проще. Кровь все сделает сама. Это шанс?

— Отойди, ведьма! — приказал лорд.

— Подожди, не надо… — я шагнула к нему. — Оставь ее. Она просто глупая девочка. Подожди… — еще шаг, легкое удивление в глазах лорда. — Ты обещал мне вторую попытку. Может сейчас? Девочка от тебя не убежит, — я все говорила… еще шаг, и еще.

— Аня! — предостерегающий окрик Ивара за спиной.

— А ты помолчи! — ответила я.

— Что ты задумала, ведьма? — лорд ухмылялся. Я знаю, игры ему нравятся. И нравится, когда он не может угадать точно, чего ожидать. Он видит — я что-то задумала.

— Ты боишься? — мягко спросила я. Подошла совсем близко и сама обняла его. — Пойдем, Олле…

— Олле?

Я улыбнулась.

Мне было страшно. Но, в то же время, я, кажется, знала, что делать. Впервые за все время. У меня получится. В этот раз я смогу. Он отпустит меня. И Ивара тоже.

Вот только не хотелось думать, что будет потом.

Но хотя бы эта маленькая победа.

Я смотрела лорду в глаза, снизу вверх.

— Пойдем? — тихо позвала я. — Какое нам дело до них?

— Ты удивляешь меня, ведьма.

— Да, — сказала я. — Возможно, мне удастся удивить тебя еще больше?

— Что ты задумала?

— Так ты боишься?

Я засмеялась. Мы ходим по кругу.

— Хорошо, — сказал лорд. — Идем.

— Оставь их, — сказала я. — Иначе ничего не узнаешь.

— Ты мне угрожаешь? — лорда это откровенно забавляло. Хорошо.

— Я предупреждаю.

Взяла его за руку. Потянула, повела в спальню.

Боялась оглянуться, боялась посмотреть на людей за моей спиной. Боялась увидеть Ивара.

Конечно, я боялась. У меня колени тряслись и в животе все сжималось. Но мне казалось, я знала, что делать. Нужно хоть попытаться. У меня все равно нет выхода, пусть уж лучше инициатива будет на моей стороне, это всегда выгоднее. Право первого хода.

— Раздевайся, — сказала я.

— Даже так? Мне казалось, ты хочешь сбежать от меня, ведьма.

— Хочу, — сказала я. — Но я поняла, что просто так бежать не интересно. Я хочу получить больше.

— Ты не слишком самонадеянна?

— Может быть.

Я стянула свою рубашку через голову. Только рубашка Ивара и чья-то юбка, больше на мне ничего не было.

— Я тебе нравлюсь, мой лорд?

— Пожалуй, — сказал он.

Его камзол, его сорочка падают на пол. Я упираюсь ладонями в его живот, заставляю податься назад, сесть, откинуться на кровать. Его штаны я пока расстегивать не тороплюсь, просто залезаю и сажусь на него сверху. Он не пытается мне помешать, смотрит с интересом. Он готов сыграть со мной.

Я провожу ладонями по его груди, по плечам. Его руки…

Я даже хотела сделать это незаметно, но так не выйдет, лорд внимательно следил за мной, он поймет раньше, чем я успею хоть что-то. Надо иначе.

— Ты ранен, — тихо сказала я.

Совсем не глубокая, но длинная царапина чуть ниже локтя. Кровь уже почти остановилась.

— Так вот что ты задумала, ведьма.

— Нет, — я покачала головой. — Не совсем так. Ты позволишь мне?

Это, конечно, страшная наглость и риск, но лорд слишком уверен в себе, на этом и нужно сыграть. Чертова самоуверенность.

— Попробуй, — сказал он.

Почувствовать силу… Свою и его.

Главное, попытаться, для начала, убедить себя… Я смогу. Я сама этого хочу.

— Так значит, эта Льют собиралась меня убить? А ты меня спас? Я должна быть благодарна тебе?

— Не люблю, когда портят мою собственность.

Еще бы! Не сомневаюсь.

И все же…

— Мой герой, — я поцеловала его. Коснулась губами его шеи, груди, плеча. Нежно провела пальцами рядом с царапиной. Любой близкий контакт, но кровь, все же, сильней. Кровь может сделать все сама. Нужно лишь захотеть.

Я не смогу нащупать и потянуть на себя. Но смогу наоборот.

— Мой рыцарь, — сказала я. — Сейчас…

Я коснулась его раны губами. Чувствовала себя настоящим вампиром. Но не взять, он не позволит так сразу, почувствует. Зато я могу отдать, совсем чуть-чуть… я почувствую эту силу, как она движется во мне и в нем, и тогда… Очень надеюсь, что получится. Кровь проводник. Нужно лишь ухватить.

Коснуться…

Закрыть глаза и сосредоточиться. Я ведь уже делала это. Тогда я хотела помочь Ивару. Сейчас можно попытаться представить, что я тоже хочу помочь.

Главное не смотреть на лорда. Он, конечно, очень внимательно наблюдает за мной.

Сейчас!

И, словно искра, словно легкий разряд.

Я почувствовала.

Отдать немного, поделиться. Усыпить бдительность. Не знаю, чувствует ли он такую же эйфорию, получая частичку чужой силы, но что-то должен… Мой единственный шанс.

Сила потекла через меня. Немного. Теперь отстраниться вовремя, но не теряя связь.

Видела даже, как царапина на его руке затягивается. Невероятно.

Он глубоко и ровно дышит. Понимает ли, что делаю?

— Ты спас меня, — тихо сказала я. — И теперь я хочу отблагодарить… Обними меня!

Только не смотреть ему в глаза, чтоб не отвлекаться, не испугаться, не потерять связь.

Снова прикоснулась губами.

И со всей силы, резко, рванула на себя, словно пытаясь выпить. Вытянуть сколько получится, сколько успею.

Он резко вскочил, стряхнул меня с себя. Я упала на пол.

— Что… — заревел он, но осекся.

У меня бешено колотилось сердце, эта сила ударила в голову, все кружилось. Счастье и ужас.

— У меня получилось? — глупо улыбаясь, сказала я.

— Ты…

Он стоял надо мной. Я прямо чувствовала его ярость.

Получилось? Пока еще сложно было осознать.

Признает ли он. Может ведь сказать, что ничего не было, и я ничего не докажу. Может даже не говорить ничего, а просто схватить, и забрать свое. Забрать все. Как было с Иланой. Оставив одну сухую шкурку.

Почти паника.

Я постаралась сесть.

И все же, это было. Он же испугался, хоть и быстро взял себя в руки. Его узкие звериные зрачки расширились, стали круглыми, заполняя всю радужку. Никто еще не обходился с ним так? А? Каково это?

— У меня получилось, ведь так, — сказала я, стараясь очень твердр. — Значит, я выиграла.

Какое-то время он молчал.

Убьет?

Признать такое не просто. Он не привык проигрывать.

А потом повернулся и вышел, хлопнув дверью.

Я заплакала.

Оделась и просидела еще несколько часов, боясь выйти. Боясь даже выглянуть в окно.

Что будет со мной дальше?

Как там Ивар?

Никогда еще не чувствовала себя так ужасно. В таком смятении. Не понимала вообще ничего.

Если я проиграла, если лорд не признает, то у меня, наверно, есть еще одна попытка. Если он позволит. Все зависит лишь от него.

Если я выиграла…

Я должна буду уйти? Навсегда.

Вдруг поняла, что не знаю, какой вариант пугает меня больше.

Вечером на пороге моей спальни появился Сол, один из ловчих, я уже не раз видела его. Он смерил меня долгим хмурым взглядом, и я даже не знаю, чего в этом взгляде было больше… презрения наверно.

— Ты пойдешь со мной, ведьма, — сказал он.

Я встала. Молча, ничего не спрашивая.

Мы прошли по лестнице, вышли во двор.

На смерть? Или домой?

Такое странное чувство опустошенности, безразличия… После всего, что случилось, я уже не могла ни радоваться, ни горевать. Не хватало сил.

Я видела Ивара, снова привязанного к столбу. Хотелось подбежать… Слезы подступали к горлу, но сделать я ничего не могла, боялась, что будет еще хуже. Это все из-за меня.

Боже ты мой…

Только бы с Иваром все было в порядке!

Как я буду жить, не зная, что с ним?

Я не могу…

— Стой тут, — велел ловчий.

Пришлось немного подождать, пока подвели лошадь, и Сол быстро вскочил в седло. Потом рывком втянул меня, посадив перед собой.

— Держись крепко.

Оцепенение. Мне казалось, я не могу даже вздохнуть.

Мы выехали за ворота.

И к мосту.

Домой?

У реки, на старом раскидистом вязе висела Льют. Лицо ее потемнело, сморщилось, словно сухая слива, платье порвано, светлые волосы трепал ветер… Вот и все… Наверно, я должна радоваться ее смерти, это ведь она хотела меня убить, она сделала много зла… Но радоваться я не могла.

Лорд решил отыграться на ней за свое поражение?

— Чудовище… — шепнула тихо.

— Она просто хотела быть счастлива, — сказал Сол.

Он подумал — я про нее.

Хотела…

Я вздрогнула. Собралась было уже возразить, что я совсем не о ней, я о лорде. Он — чудовище. Но промолчала. Не все ли равно? Этот Сол все равно не станет думать обо мне лучше, что бы я ни говорила. В его глазах, может быть, чудовище — я. И с этим уже ничего не сделать. И мне даже все равно.

Мы переправились через мост. Поехали по полям. Сол больше не говорил мне ни слова, и даже старался не касаться меня. Его лицо ничего не выражало, он всего лишь выполнял приказ.

Вечер. Летающие креветки роились вокруг, словно золотые светлячки. Это было красиво, даже празднично, но, вместе с тем…

Я бы все на свете отдала, чтобы позади меня, в седле, сидел Ивар.

Что с ним будет теперь? Как же я могу уехать, ничего не узнав? Как же я могу бросить?

Мое сердце останется тут.

Мы ехали к реке.

Неужели, вот так все закончится? Так не может быть.

Я не хочу.

Наверно, я все-таки выиграла у лорда, вот только победа не принесла никакой радости. Не домой я хотела. Не так.

— Приехали, — сказал Сол.

Спрыгнул сам и помог слезть мне.

— Уходи, — сказал он. В его глазах, мне показалось, сверкнула злость. — Возвращайся домой, ведьма. Если надумаешь перейти реку снова — тут же умрешь.

Да, я и не сомневаюсь, так будет.

Если я перейду…

Я подошла к воде. Один шаг — и я дома.

Нет.

Сол стоял за моей спиной, ждал. Если я откажусь, он убьет меня.

Я сделала глубокий вдох. И вошла в воду.

Глава 20

Утро.

Проснулась, и тут же вскочила, испугавшись. Где я?

Все еще здесь.

Вчера я перешла реку, ушла подальше в поля, чтобы Сол меня не видел. Здесь, за рекой, лорд не почует меня, не узнает тут ли я все еще.

Река обжигала огнем, но я справилась. Я перешла, стиснула зубы и не провалилась домой. Не знаю, может обжигала уже не так сильно, как раньше, этот мир немного принял меня… может, я просто привыкла, а может, после всего, что со мной случилось — это не так страшно. Бывало и хуже.

Зачем я все еще здесь?

Как долго собираюсь оставаться?

Даже не знала, на что надеялась. Придет Ивар? Он не придет. Я даже не знаю, жив ли он еще. Я даже не в силах об этом думать. И если даже жив — зачем ему приходить? Он хотел отправить меня домой. И вот я тут, за рекой. Зачем приходить снова? Чтобы все началось сначала? Невозможно.

Это все из-за меня. Если бы я послушалась его сразу…

Но ведь если бы он хотел избавиться от меня, ему было бы просто плевать. Он бы сдал меня лорду. Он бы не стал меня защищать. Он…

Я выиграла у лорда, вот только радости мне это не принесло. Так странно.

Я свободна, но не могу вернуться сейчас.

Если вернусь, у меня не будет шансов прийти снова. Зарево над холмами — они все сразу увидят и пошлют ловчих. Тех, которые без колебания сделают свое дело.

Я не могу представить, что все закончилось. Моя жизнь слишком сильно изменилась после нашей встречи. Все изменилось.

И если никогда не увижу…

Домой. Мой отпуск давно закончился, я так и не вернулась. Сколько времени прошло? Меня, наверно, уволят с работы… Даже думать об этом не хотелось. Все равно. И все же, даже если уволят — найду другую. В крайнем случае, вообще уеду домой, к маме. Так будет проще забыть.

Невозможно забыть.

Мое сердце здесь навсегда.

Даже если надежды почти нет, я все равно не смогу…

Есть хотелось, и пить — просто ужасно. Я долго не могла решиться, потом, все же, попила воды из реки. Другой ведь нет. Ничего, осталась жива, и даже никаким огнем меня не обожгло. Река — это граница, но вода — просто вода.

Нашла заросли малины — уже совсем спелой, обобрала почти всю, перемазалась соком.

А потом пришел вечер, и снова утро.

Я боялась спать. Мне казалось, одно неловкое движение, и я… Мне даже снилось, что я дома, в своей кровати. А, может быть, не просто снилось. Я вскакивала в холодном поту.

На завтрак малина и еще зеленый терновник… на третий день меня тошнило от всего этого и кружилась голова.

Как долго я протяну здесь?

На что я надеюсь? Чего еще жду?

Не знаю. Мне казалось, надо продержаться еще немного. Обязательно.

— Что ты здесь делаешь?

Он пришел.

На третью ночь. Я сидела у реки, слышала шорох и даже не пыталась спрятаться. Просто сидела и ждала. Кто бы там ни был — у меня больше не было сил.

Он увидел меня еще с той стороны, замер на минуту, напряженно вглядываясь. Потом подошел. Я видела целые стаи крошечных огоньков, взвившихся над его головой, лишь только он ступил в воду.

— Что ты здесь делаешь? — спросил он.

— А ты?

У него такое осунувшееся лицо, совсем белое при лунном свете. Запавшие глаза. Ссадина на скуле и разбита губа. К поясу пристегнут меч.

— Я знал, что ты здесь. Чувствовал. Тебе нельзя оставаться…

Хриплый, глухой голос.

И хочется плакать. Словно все закончилось именно сейчас. Все хорошо.

— Я знала, что ты придешь.

— Меня будут искать. Если уже не ищут.

— Ты хотел уйти на север. В Кьеринг?

Вдох-выдох. Конечно, он уже все решил. Нужно лишь сказать вслух.

Он и без всяких слов видит, что я согласна. Что пойду с ним.

— Идем, — Ивар протянул мне руку.

Мы шли вверх по реке всю ночь. На юг. Прямо по воде, по краю, взявшись за руки. Хотелось бежать, но на это не было сил. Сначала каждый шаг давался с трудом, из глаз лились слезы, ноги горели. Потом, постепенно, все прошло. Я даже толком не заметила как это вышло, слишком устала.

Если идти по воде, то нас не так просто выследить с собаками. Если идти в другую сторону — они могут догадаться не сразу, у нас будет время. Чуть больше времени. А потом мы повернем.

Если я буду держаться за Ивара, то не провалюсь домой. Он мой якорь. Я изо всех сил стискивала за его руку, боясь выпустить. Все казалось — стоит отвлечься, и он исчезнет.

Я не могу его потерять.

Я так надеялась, что все получится, что мы их перехитрим…

Но еще толком не рассвело, как я услышала стук копыт.

— Бежим! — Ивар рванул меня прочь от реки.

Мы побежали. И откуда только взялись силы? Может быть, еще можно успеть. Дорны за реку не пройдут, но зато пройдут люди. Сколько их?

Я уже почти слышала голоса.

— Ложись.

Мы упали за пригорком в высокую траву, так от реки нас не видно. Может быть, они пройдут мимо.

Ивар тяжело и хрипло дышал, пробежка далась ему еще тяжелее, чем мне. Мне все казалось, он ранен, только не говорит… Я могла бы попытаться ему помочь, но он не дается. Говорит, что не время и все хорошо.

Куда уж лучше.

Заржали лошади. Плеск воды. Они переходят?

Лай собак.

Ивар медленно вытащил из ножен меч.

— Не вставай, не двигайся, — шепнул он. — Мы слишком близко, могут достать арбалетчики.

Сердце бешено колотилось. Мне казалось, так громко, что они должны услышать его стук.

Ивар чуть приподнялся на локтях, выглядывая.

Голоса. Кажется, они поняли, что здесь мы вышли из воды. Нашли нас.

— Пятеро, — тихо сказал Ивар. — Они идут сюда.

Я слышала, они уже рядом.

— Мы попались? Да?

— Посмотрим, — сказал он. — Не вставай. Тихо.

Он резко откатился по траве в сторону, поднялся на ноги.

Засвистели стрелы. Одна воткнулась в землю рядом со мной. Я зажала рот, чтобы не закричать. Но Ивар остался стоять, словно стрелы совсем не пугали его.

— Не стрелять! — услышала я. — Рик! Где ведьма? Бросай оружие!

— Ведьма дома. Неужели, она будет ждать тебя?

— Я видел ваши следы. Она здесь.

— Она сбежала, лишь только увидев твою красную рожу, Ровин. Зачем тебе ведьма? Тебя ведь послали за мной.

— Бросай оружие. Я не хочу убивать тебя, Рик!

— Я тоже не хочу убивать тебя, Ровин. Убирайся.

— Не стрелять! — слышала я голос Ровина. — Он нужен лорду живым! Рик! Положи меч! Сдавайся. Лорд обещал прощение, если ты придешь сам.

— Мне не нужно его прощение.

— Ты поклялся служить ему. Ты клятвопреступник. Но ты еще можешь вернуться.

Ивар промолчал.

— У тебя нет шансов, Рик! Тебя поймают все равно. Умирать из-за какой-то бабы… Зачем тебе? Это глупо. Я знаю тебя много лет, и…

— Нет, — прервал Ивар.

Утренний свет сверкнул на лезвие меча… я видела, как меч в руках чуть подрагивает.

— По ногам! — скомандовал Ровин своим.

Снова засвистели стрелы, но Ивар еще раньше стрел бросился вперед. Я не видела, что происходит, боялась высунуться и выдать себя. Но я слышала лязг оружия, крики… Было так страшно, что сводило живот, хотелось зажмуриться, закрыть уши. Но так нельзя.

Потом все стихло. Голоса раздавались лишь вдалеке, за рекой. Там дорны, но они не могут перейти.

А Ивар?

Если я высунусь, дорны могут увидеть меня.

Если его убили…

Тихо. Несколько бесконечно долгих ударов сердца…

Ивар буквально свалился на меня, откуда-то сбоку, откатился в сторону, и я чуть не закричала от радости.

— Тихо, — тяжело дыша, сказал он. — Не двигайся.

Полосы размазанной крови у него на лбу, на руках кровь, на одежде…

— Как ты? — спросила я.

— Нормально. Там дорны, они не должны нас видеть. Лежи тихо. Если мы встанем, нас убьют.

Ссс-сшух! Стрела, совсем рядом. Я чуть не подскочила, но Ивар успел схватить меня, удержать на месте. Его ладони скользкие и липки от крови.

— Ты еще можешь вернуться домой, — сказал он.

Я мотнула головой.

Нет. Не могу. После всего этого я уже не могу вернуться.

— Тогда очень тихо, не поднимаясь, мы отползаем дальше от реки. Старайся не шуметь. Сначала ты, я за тобой. Давай.

Было так страшно, и я едва понимала, что нужно делать. Руки и ноги не слушались. Но я очень старалась.

Дорны, конечно, не видели нас, но они видели, как шевелится трава.

Стрелы сыпались, часто втыкаясь совсем рядом. Я ползла, почти не разбирая куда, слушая лишь короткие команды Ивара. От страха темнело в глазах и кружилась голова, я уже почти ничего не понимала. Ивар немного прикрывал меня сзади, как мог. Но если стрела попадет в него, разве мне от этого станет легче?

Когда же это закончится?

В какой-то момент мне показалось что все, стрелы закончились, мы далеко, я даже чуть приподняла голову чтобы глянуть вперед. И тут же страшный удар в плечо бросил меня на землю, припечатывая лицом вниз, прямо в траву. Плечо словно взорвалось, ужасная боль… Я закричала. И тут же мне показалось, что реальность ускользает, что я проваливаюсь.

Нет! Только не домой!

Последнее, что я успела сделать — развернуться и со всей силы вцепиться в Ивара.

Я еще слышала, как он ругается сквозь зубы. Потом подхватывает меня на руки… мир переворачивается и все проваливается во тьму.

Очнулась от боли. Плечо. За него дернули так, что, мне показалось, сейчас оторвут руку. Я закричала снова.

— Тихо… Все, — Ивар сидел рядом, со стрелой в руке. — Все, я вытащил. Сейчас перевяжу, потерпи. Потом полежи немного. И надо идти.

Идти? Я и глаза-то с трудом могу держать открытыми. Даже пошевелиться не могу.

Хотела ответить, но тут он снова схватил меня за руку, принялся бинтовать.

— Еще немного, потерпи… вот… все…

Потом лицо Ивара исчезло, я поняла, что он тоже лег на землю рядом. Я нащупала его руку, крепко сжала.

— Не отпускай меня, пожалуйста, — сказала я, едва слышно. — Я боюсь провалиться отсюда в свой мир и потерять тебя.

Он молча накрыл мою ладонь своей.

— Расскажи мне что-нибудь.

— Что?

— Не знаю, Ивар, что угодно. Про драконов, про дальние страны. Все равно. Просто говори… я боюсь…

— Хорошо…

И он принялся рассказывать, что-то про Кьеринг, кажется, и про Торок, про море… «Мы скоро придем туда, — говорил он. — Будем жить на берегу. Все будет хорошо». Я почти не понимала и не слушала. Это было не важно. Мне нужно было просто слышать звук его голоса. У него тоже заплетался язык, он говорил с трудом, тоже ужасно устал. Но он был рядом.

Я слушала.

Весь день, до самого вечера, мы брели, едва переставляя ноги, на запад, в туман.

Туда нельзя, помнила я, там смерть, там чудовища. Но это был единственный способ уйти от погони. В туман люди лорда за нами не пойдут. Слишком далеко. Они не найдут нас там.

Солнце пекло голову. Хотелось пить…

А потом пошел дождь. Сначала прохладная вода приносила облегчение, потом начал бить озноб. Ивар поддерживал меня, но и он сам едва держался на ногах. Разговаривать не было сил.

Потом мы лежали в траве. Одной рукой Ивар обнимал меня, другой сжимал рукоять меча.

— А сам ты как? Не ранен?

— Нет, все нормально, — он качал головой. Но я чувствовала, что это не совсем так. У него жар. Не так слишком большой, как тогда, после охоты на болотного червя, но все равно. У меня не было сил даже посмотреть, что с ним, кружилась голова, каждое движение давалось с трудом.

Может, к утру…

Если только настанет это утро.

Я хотела помочь ему, поделиться… но уже не могла. Даже для себя у меня сил не хватало.

Несколько раз за ночь я проваливалась в сон — тяжелый и беспокойный. Болело плечо. Мне снились зубастые твари, снился лорд, который снова и снова приходил ко мне… Я просыпалась с криком.

— Тише, тише, — говорил Ивар, — все хорошо.

Я плакала. Слезы текли по щекам вместе с каплями дождя. Меня трясло. Ивар обнимал, пытаясь хоть как-то согреть.

— Хорошо, что дождь, — говорил он. — Веллоки не учуют. А то от нас слишком сильно пахнет кровью. Завтра надо будет уйти еще дальше, в туман звери за нами не пойдут.

— Почему? — спросила я.

— Боятся. Там тени. Мертвые.

Казалось, все это происходит не со мной.

— А разве нам не нужно бояться их?

Ивар качал головой.

— Нам нельзя их бояться. Если ты испугаешься теней, но тоже умрешь.

Мне было страшно уже сейчас, но выбора не было. Это и есть мой выбор. Я бы давно могла быть дома, в теплой постели. И все бы закончилось.

— Потом мы повернем и пойдем на север, — говорил Ивар. — Главное не заблудиться.

Я крепко держала его за руку. Он мой якорь. Он нужен мне.

Все получится. Мы и так зашли очень далеко.

Следующий день я почти не помнила. Все слилось в однообразную тяжелую муть. Болело плечо, и я уже плохо понимала куда мы идем и что вокруг. Туман? Или у меня просто темнеет в глазах. Было почти все равно. Мы шли, падали и снова шли.

Я очнулась, наконец, лежа в траве. Ивар обнимал меня, прижимая к себе крепко-крепко. И тепло. Тепло окутывало меня, проникая сквозь кожу, до самого сердца…

Я вздрогнула, дернулась.

— Тихо, — Ивар держал меня, не оставляя никаких шансов вырваться. — Тихо. Сейчас.

— Не надо. Что ты делаешь?!

— Лучше так, чем тащить тебя, — он вымучено улыбнулся. — Не дергайся.

— Нет…

Тепло наполняло меня, не было сил сопротивляться. Кружилась голова. Боль ушла, и усталость, казалось, тоже ушла. Блаженная расслабленность и покой. Так хорошо.

Но Ивар… как же он…

Нет.

Я попыталась отгородиться от этой волны, вернуть ее. Но не могла. Тепло, казалось, проникало со всех сторон, наполняя. Если он отдаст мне свое тепло, свою силу, что же останется ему?

Я не могу отказаться, не могу вернуть. Но зато…

Потянулась, обнимая его сама, прижимаясь щекой к его шее. Сейчас…

— Я люблю тебя, — шепнула тихо-тихо.

Моя собственная волна поднялась высоко. Я тоже могу. Волна встретила волну, взметнулась, разлилась. Все смешалось. Мне показалось, даже воздух вокруг вспыхнул. Обожгло щеки, волосы затрещали от жара.

Я зажмурилась, испугавшись, но изо всех сил стараясь не отпускать.

Что я делаю?!

Но вместе с огнем меня наполняло невероятное счастье.

Глава 21

Я думала, в тумане к нам будут приходить чудовища, но к нам приходили сны. Такие яркие, такие реальные, что я не всегда могла различить, где сон, а где явь.

Я боялась потеряться в этих снах. Боялась потерять Ивара. Держалась за него, как только могла.

Казалось, из тумана за нами следят. Тени… чьи-то глаза… я не видела, но скорее чувствовала чужое присутствие.

Зато боль отступила, даже рана на плече затянулась, оставив лишь тонкий розовый рубец. Ивар отдал мне своей силы… но ведь и я тоже поделилась с ним. Я видела, что ему тоже намного лучше, силы вернулись, он почти перестал хромать, лицу вернулся здоровый цвет. Вот только в глазах осталась все так же пустота и тьма.

И все же, мы оба получили больше, чем отдали. Удивительно.

Мы почти не разговаривали. Шли, взявшись за руки. Я очень надеялась, что Ивар понимает, куда идет, сама я давно потеряла направление.

В тумане я переставала различать ночь и день, не могла сказать даже — сколько мы прошли.

Сны… или миражи, являлись прямо на ходу, наяву, я видела, не закрывая глаз. Пугалась сначала. Мне казалось, я проваливаюсь в свой мир. Но это была не настоящая жизнь, это были картины прошлого. Воспоминания.

Я видела свое детство, подружек, с которыми играла во дворе, родительский дом, толстого серого Барсика на диване. Я видела, как я сдавала экзамены в институт, как мы сидели с девчонками у старого фонтана и дрожали — поступим или нет. Видела Андрюшку — свою первую любовь, парня из параллельной группы. Как мы ходили в кино и как подрабатывали на каникулах в летнем кафе. Наши чувства и наша жизнь тогда были легкие и ни к чему не обязывающие. Мы обнимались в метро и на скамеечках парков… Потом все как-то само собой закончилось, и никому не было жаль… разве что немного, от того, что какая-то часть жизни ушла и мы повзрослели.

Видела Мишку, как мы гуляли ночами по городу, как купались в море… с ним тоже все было легко. Нам было весело и очень удобно вместе. Но я сбежала и от него тоже.

Я видела Мишку. Он подходил ко мне, совсем близко, заглядывая в глаза. Красивый, высокий, загорелый, с ослепительной белозубой улыбкой… он протягивал мне руку.

— Пойдем домой, Аня, — говорил он. — Ты устала. Пойдем со мной. Мы же собирались пожениться. Я скучаю без тебя.

Я качала головой, прятала руки. Очень боялась, что он схватит меня, утащит… Но он только шел за мной. И было слегка неловко. Словно он живой, словно…

— Зачем ты здесь, Аня? Разве тебе здесь хорошо? Разве ты счастлива? А как же твоя работа? Твой дом? Как же ремонт на кухне?

К черту ремонт.

— Я скучаю по тебе, — его глаза становились такие грустные. — Зачем же ты так со мной? Я все еще люблю тебя. Мы могли бы быть счастливы…

Его руки… Я почти готова протянуть, дотронуться.

Ивар резко дернул меня к себе и в сторону, подальше от Мишки.

— Если хочешь уходить, — шепнул он, — уходи. Но не так. Пойдешь с ним сейчас — умрешь.

— Я не хочу уходить.

Было немного стыдно… Ивар сомневается во мне?

Это все не настоящее, я и сама понимаю. Это миражи. Нельзя поддаваться им, иначе в тумане можно потеряться вовсе и никогда уже не вернуться назад.

Призрачный Мишка еще долго шел за нами, я старалась не оглядываться.

А потом… чужие сны.

Я видела небольшой, только отстроенный дом, даже во сне пахнущий сосновой смолой. Худенький белобрысый парень устилал крышу соломой, уже почти все было готово. Сначала мне показалось, он совсем мальчишка, потом, присмотревшись, поняла, что старше, но все равно, наверно, чуть за двадцать. Это его дом, он хозяин.

И не узнать… Сколько лет прошло?

Две девочки играли у крыльца. Одна, та, что постарше, лет шести, плела причудливые фигурки из травинок. Другая, совсем еще маленькая, нетерпеливо прыгала вокруг, заглядывая то с одной стороны, то с другой. В этот раз выходила птичка.

— Папа, папа! Смот-йи! — весело кричала маленькая, когда птичка, наконец, попала к ней в руки. — Ют мне тичку спе-я! Во какая!

Льют. Та, что постарше — Льют, соседка.

Парень легко соскочил с крыши, ничуть не смущаясь высоты, подхватил малышку на руки.

— Папа, йе-тать! Тичка йе-тать хочет!

Он засмеялся, подкинул дочку высоко, к самым небесам… потом они летали по двору, хохоча и размахивая руками, все втроем… даже вчетвером, вместе с птичкой. То друг за другом, то Ивар подхватывал девчонок — и по одной, и обеих сразу, кружил их, подкидывал.

— Йе-тать! Йе-тать! — кричала маленькая. — Я тичка! Папа, быст-йе!

Он бегал с ней по двору, а она, раскинув руки, воображала, что летит…

— И я тоже! Дядя Ивар, и я!

И еще, в дверях дома, в тени, я видела женский силуэт. Я почти не различала ее лица… тонкие руки, волосы собраны в косу и уложены вокруг головы. Красивая… Она стояла, сложив руки на едва округлившимся животе. И, мне кажется, тоже улыбалась.

Ивар отвернулся. Этот, настоящий Ивар, который рядом со мной.

Туман вокруг.

Ивар шел не разговаривая, глядя перед собой. Все еще держа меня за руку. Я чувствовала его широкую теплую ладонь.

Он потерял все. Это я сбежала из дома сама. Сбежала дважды. А он потерял свой дом, совсем не желая этого, и уже ничего не вернуть.

— Ивар… — начала было я, но поняла, что не могу сейчас об этом.

— Да? — отозвался он.

Я пыталась хоть что-то придумать…

Правда ли — эти сны? Было ли это? Или только могло бы быть?

— У тебя раньше волосы светлее были, да?

Глупый вопрос. Наверно, самый глупый из всех возможных.

Ивар хмыкнул, провел ладонью по затылку.

— Они и сейчас растут светлее бороды. Только меньше стало с возрастом.

— А как давно это было?

Это ведь было, да? На самом деле?

Ивар тихо вздохнул.

— Чуть больше десяти лет назад, — говорить не легко, но и от молчания он тоже устал. — Я тогда вернулся из своего первого похода, дом отстроил. Наверно, это было самое счастливое время в моей жизни.

— А потом?

— Потом… Потом все пошло как-то… Дом осенью сгорел. И амбар, все что с поля собрали — сгорело тоже. Хорошо, добрые люди помогли… вот, как раз, отец Льют нас приютил на зиму. Я в город на заработки ушел, денег не было… Аика родила сына, но он и месяца не прожил… а меня тогда даже рядом не было, я его не видел совсем. Я вообще слишком мало времени проводил дома… Я все время уходил. Надо было остаться с ними, и тогда, может быть, смог бы их защитить. Драться — это единственное, что я умею.

Он чуть сильнее, скорее неосознанно, сжал мою руку.

Наверно, стоило сказать что-то вроде: «ничего, теперь все будет хорошо».

— А я умею только дома проектировать, в АвтоКаде. И еще рисовать, — сказала я. — Как ты думаешь, у меня в вашем мире есть шанс? Я даже готовить не умею.

Он повернулся ко мне. Впервые, за долгое время я увидела его улыбку.

— С домами, пожалуй, будет непросто.

— Вот и я думаю. Придется научиться чему-то еще.

— Зачем тебе это, Аня? Не проще ли вернуться домой?

— Не проще, — сказала я. — Я не хочу уходить.

Не оставлю его.

Если вернусь, потеряю что-то очень важное. Я не могу отказаться, не могу бросить. Моя жизнь уже никогда не будет прежней.

Мы шли сквозь туман, взявшись за руки. Не знаю, сколько времени, я уже давно потеряла счет часам и дням. Я почти не чувствовала усталости. Но зато страшно хотелось пить, и есть тоже, но не было ничего.

И еще, чем дальше, тем явственнее я чувствовала чужое присутствие рядом. Смутные тени, смутные шорохи. Я не видела и не могла понять что там. Но что-то было.

Прижималась к Ивару, стараясь держаться как можно ближе.

— Не бойся, — тихо говорил он. — Это только тени и сны.

Мне казалось, я видела огромных веллоков, выслеживающих нас. Они рычали, припадая к земле, словно готовясь к прыжку. Но так и не прыгали.

Колотилось сердце и руки леденели от страха.

— Может быть, нам пора возвращаться? — спрашивала я. — В поля. К реке. Вдруг мы заблудимся.

— Там опасней, чем здесь, — говорил Ивар. — Не бойся. Я с тобой.

Я видела тени, людей… я даже видела огромных дорнов, скачущих за нами, обнажив мечи, сверкая наконечниками арбалетных стрел.

— Стоять! — кричали они. — Остановитесь! Или умрете!

— Не оборачивайся, — говорил Ивар. И упрямо вел меня дальше. — Если боишься, смотри только под ноги.

— Предатель! — лорд Олттар вышел из тумана, преградив нам дорогу. — Ты поклялся служить мне, ловчий. Поклялся отдать за меня свою жизнь. И где ты теперь?

Ивар молча пытался обойти его, скрипя зубами, но призрачный лорд все равно оказывался перед нами.

— Закрой глаза, — сказал мне Ивар. — Крепко зажмурься и не открывай, пока не скажу.

Он вел меня вперед. Кажется, даже сквозь лорда. Не обращая внимание ни на что.

Я открыла глаза, когда он запнулся.

Дерево перед нами. Высокое дерево и маленькая Льют с почерневшим, высохшим, сморщенным лицом, длинные белые волосы треплет ветер. А под деревом еще одна Льют — девочка, старательно плетет птичку из травинок. Потом поднимает на нас огромные голубые глаза.

— Дядя Ивар, — просит она, — возьми меня с собой, мне страшно. Они убили Каю, они и меня убьют. Дядя Ивар…

Ивар отворачивается. Я чувствую, как напряженно дрожит его рука.

— Это сон, — тихо сказала я. — Это только сон.

Это сон. Но ведь Льют умерла. На самом деле. Я даже видела, как это было. Наверняка, и Ивар видел тоже. И не здесь, не в тумане, а своими глазами. Но только сделать ничего не мог.

И здесь, в его снах, я видела как это было. Все, что лорд сделал с ней. Как она билась и кричала в его руках. Он выпил всю ее жизнь, не оставив почти ничего. Когда ее вешали, она была еще жива. Ивар видел это.

Да, Льют хотела убить меня, она меня ненавидела, но все же…

Так нельзя.

Мы шли вперед.

Удивительно, но меня чуть не сломала другая встреча, совсем безобидная.

Олег, тот что с работы, подбежал ко мне.

— Аня, где ты ходишь? — возмутился он. — Там Пашка тебя уже обыскался. У нас два новых проекта, без тебя не можем начать. Идем скорее!

И я чуть не рванула за ним следом.

Когда перед нами вдруг появились обгорелые остовы домов, Ивар вдруг резко свернул в сторону.

— Хватит, — глухо сказал он. — Пошли отсюда.

Его дом. Все, что осталось. Наверно, видеть снова — выше его сил.

Когда мы вышли на пустоши из тумана, когда на нас выскочил огромный веллок, мне кажется, Ивар даже был рад. Рад выхватить меч, вкладывая в этот короткий рывок всю злость и всю силу, все накопившееся отчаянье. Убить. Разрубить едва ли не пополам.

Драться и убивать веллоков — это действительно то, что хорошо у него выходит.

Мне даже показалось, Ивар улыбался, стоя над поверженной тушей.

Через пустоши мы шли всю ночь и весь день, почти не останавливаясь. У меня болели ноги и кружилась голова. Есть хотелось. Малина и еще какие-то ягоды… Я бы с удовольствием съела жаренного мяса, даже веллока этого, но Ивар отказался разводить костер. Огонь видно издалека. Кто знает…

К ночи мы вышли к реке и наконец-то напились вдоволь. И еще, Ивар наловил острогой рыбу. Сырая рыба, пожалуй, лучше чем сырое мясо, а, может, просто голод взял свое. Никогда не думала, что дойдет до такого.

Мы так и пойдем по этой стороне, переходить сейчас — опасно. Главное — уйти.

Глава 22

Не оглядываться.

Идти вперед и не оглядываться, не останавливаться. Порой мне казалось — я не выдержу, не сделаю больше и шага, просто не смогу, упаду. Кружилась голова. Но Ивар держал меня за руку, вел меня, и приходилось идти.

— Нам долго еще идти? — спросила я.

— Долго. Мы только по реке еще будем идти три дня, раньше переходить не стоит, иначе лорд может почуять тебя.

От таких слов пробирала дрожь. Нежели, он все еще идет за нами, как охотник по следу? Неужели это так важно для него?

— Они думают, что ты ушла. Ищут меня, — сказал Ивар, — но если ты окажешься рядом, тебя поймают тоже. Лучше не рисковать.

— А если мы уйдем далеко, то лорд не сможет нас найти?

— Сможет. Но чем мы дальше, тем больше шансов.

Мне было страшно. Казалось — что толку убегать? Мы лишь перейдем реку и попадем к ним в руки.

Но и тут оставаться нельзя.

Еще трижды мы видели веллоков. Двоих Ивар убил легко, но один чуть не убил его самого, только каким-то чудом Ивару удалось избежать когтей. Дорога изматывала, даже у него не хватало сил.

Мы шли ночью, а отдыхали днем, когда и веллоки спали тоже, чтобы не дать хищникам застать нас врасплох. И все равно Ивар почти не спал, днем и ночью держа ладонь на рукояти меча. Не знаю, как ему это удавалось, без нормального отдыха. Он лежал или полусидел, прислонившись спиной к какому-нибудь дереву, а я засыпала, прижавшись к нему, положив голову ему на грудь. Он закрывал глаза… Но стоило пошевелиться, стоило услышать какой-то звук, и я видела его совершенно ясный внимательный взгляд.

Он был так близко, я чувствовала, как бьется его сердце, чувствовала его дыхание… Сначала мне казалось, вот мы убежим, и все будет хорошо, мы будем счастливы вместе, совсем как тогда, у реки или в маленьком домике, где я прожила две недели. Даже креветки вспоминались с ностальгией и почти умилением.

Мне было так хорошо с ним рядом, но…

Несколько раз, я пыталась его поцеловать.

Он мягко улыбался мне и так же мягко отстранялся, лишь изредка отвечая легким, почти братским поцелуем в щеку, иногда в уголок губ. Одно прикосновение, и все.

— Почему? — спрашивала я.

— Не сейчас, — говорил он.

А еще говорил, что не может сейчас позволить себе отвлечься, ни на минуту. Не может позволить застать нас врасплох.

Да, я все понимала. Но все же…

Да, веллоки кругом. И не только веллоков Ивар опасался, но и охотников. Охотников даже больше. Вряд ли лорд оставил попытки найти нас, он не из тех, кто привык упускать свое. Если подойдут слишком близко — нам не убежать. Я понимала, как Ивару нелегко.

Но так ли много мне надо? Не бурная ночь, не безумные страсти, когда мир теряет всякий смысл… нет, лишь немного… нежности. Лишь почувствовать, что я все еще нужна ему. После всего, что с нами случилось…

Второй день, не переставая, шел дождь. То чуть утихая, превращаясь в сплошную холодную морось, то поливая, словно из ведра. Я промокла насквозь, под ногами хлюпало и из носа непрерывно текло.

Я пыталась не жаловаться. Честно пыталась. Но все равно казалась сама себе маленьким ребенком, который непрестанно ноет — скоро ли мы придем. Наверно, еще немного, и Ивар начнет орать на меня… его силы тоже на исходе.

— Расскажи мне о Кьеринге? — просила я, чтобы хоть немного отвлечься.

Ивар рассказывал, что мог. Он сам там никогда не был… он рассказывал, говорил что-то, говорил, но лучше мне от этого не становилось.

Я почти не слушала… Не в Кьеринге дело.

Что я делаю здесь?

— Ивар…

Все еще держа его за руку, я остановилась, потянула, заставляя остановиться и его тоже. Заставляя развернуться к себе.

Он смотрел на меня напряженно и хмуро, словно не ожидая ничего хорошего.

«Он очень устал», — говорила я себе. Сколько дней нормально не спал, а тут еще я со своими дурацкими вопросами.

И все же.

— Ты все еще любишь меня?

Он чуть снисходительно фыркнул, и тут же нахмурился, куда больше обычного.

— Да, люблю, — твердо и даже сурово сказал он. — Ты сомневаешься?

— Сомневаюсь, — честно сказала я.

— Тогда зачем, по-твоему, я здесь? Мне было бы куда проще бежать одному.

Я пожала плечами.

— Ответственность. Всего лишь ответственность. Тебе кажется, что ты что-то должен мне. Должен позаботиться. Не бросать…

— Это не так?

— Не так, — сказала я. — Я сама могу о себе позаботиться. Мне не нужна помощь.

— Отлично, — сказал он.

Мне даже показалось, сейчас он повернется ко мне спиной. Или даже уйдет.

— Ты собиралась вернуться домой, — сказал он снова. — Ты помнишь? Раньше ты говорила, что это не для тебя, что ты все равно уйдешь. Это не твой мир, не твоя жизнь.

— Я передумала.

— Почему?

— Я так решила.

— А потом ты передумаешь снова?

Меня вдруг разобрала злость.

— Может и передумаю! Какое тебе дело?

— Какое мне дело? — лед в его голосе, даже страшно. — Тогда какое тебе дело до того, зачем я здесь с тобой? Какое дело до того, что я чувствую? Мне просто захотелось. А потом, может, захочется уйти, и я уйду. Куда глаза глядят. Провались оно…

Глаза в глаза. Мы с ним почти одного роста, он стоял совсем близко, все еще держа меня за руку. И совсем близко его лицо. Усталость, и какая-то отчаянная злость в прищуренных глазах… злость…

«Вот и убирайся!» — хотела было ответить я. Обидно.

— Ты ждешь от меня признаний в любви? — тихо сказала я. — Ждешь, что я скажу, что никто и никогда мне больше не будет нужен? Что останусь с тобой навсегда-навсегда?

Глаза в глаза.

— А разве сама ты не этого от меня ждешь? Разве не за этим ты начала разговор? Хочешь услышать, что я тебя люблю? Так? — он начал очень твердо, но под конец голос неожиданно дрогнул. Он отвернулся. Зажмурился. Как мальчишка…

— Этого, — шепнула я. Стало стыдно. Даже страшно. Надо было сказать что-то еще, но все слова застряли, ничего не выходило. Я как рыба открывала и закрывала рот. Глупая рыба.

— Я люблю тебя, — глухо сказал он. — Люблю, с той самой первой встречи. Очень сильно, больше жизни. Но постоянно, каждое мгновенье я боюсь поверить, что ты можешь остаться со мной. Я постоянно напоминаю себе — ты уйдешь, рано или поздно. Тебе надоест такая жизнь, ты вернешься домой. Как мне быть? Я поверю, а ты уйдешь… и начинаю чувствовать себя идиотом. Ты не представляешь, что значит постоянно видеть тебя рядом и постоянно помнить, что это скоро закончится.

— Я не уйду…

Мотнула головой, шмыгнула носом. И это все, на что хватило сил. И еще — обнять его.

Шагнула вперед и обняла его так крепко, как только могла. И он обнял меня в ответ.

— Я не уйду, Ивар. Я хотела уйти, но не смогла. Я не могу уйти от тебя. Я… Как же я теперь без тебя?

Я зарыдала.

Мы так и стояли. Слезы текли по моему лицу вместе с дождем. Ивар обнимал меня. Я прижималась щекой к его шее, закрыв глаза… потом он целовал меня, а я… я плакала. Не знаю, что на меня нашло. Словно прорвало, словно все невыплаканные слезы вдруг хлынули наружу.

Я видела, как ему страшно. Действительно страшно.

С тех пор, как мы перешли реку, напряжение только усилилось. Я думала — теперь будет проще, но нет.

Мы шли через какие-то дикие каменистые холмы. Ночами было так холодно, что ныли кости, и даже рядом с Иваром, под его плащом, я не могла согреться. А ведь мы идем на север, скоро осень…

На второй день мы вышли к деревне.

Мне вначале так показалось.

Деревня была пустой. Ее бросили давно, может быть лет пять назад, Ивар сказал, что скорее всего во время последней войны. Или после нее, в голодную зиму.

Несколько сгоревших остовов домов, но и несколько целых. Поначалу, было немного не по себе, но зато впервые за долгое время я могла спать в доме, закутавшись в теплые одеяла.

Еще бы горячей еды, и было бы совсем хорошо. Но огня мы не разжигали.

Зато нашли мне более подходящую одежду, такую, чтобы не привлекать внимание. Костяной гребешок, чтобы причесать волосы.

Денег у нас было немного, Ивар успел захватить с собой только то, что было под рукой — десяток серебряных монет и горстка медяков. Этого хватит, чтобы купить немного еды и несколько дней переночевать под крышей в тепле, но о том, чтобы купить дом — нечего и мечтать. Не страшно. Главное — добраться.

Я так устала вздрагивать от каждого шороха.

За все время мы почти не встречали людей.

И впервые, утром, услышав топот копыт, я готова была в землю зарыться, лишь бы меня не увидели. Но голые поля кругом, негде спрятаться.

— Спокойно, — сказал Ивар. — Вряд ли они что-то знают о нас. Не дергайся и не смотри им в глаза. Не останавливайся.

Его меч был аккуратно замотан в тряпку и спрятан в заплечном мешке, только нож у пояса.

Очень боялась, что это дорны, вдруг они могут как-то почуять, что я из другого мира. Но оказалось — просто люди. Пятеро вооруженных людей, не слишком-то похожих на рыцарей. Но на одном даже помятый стальной панцирь. Разбойники?

Они поравнялись с нами.

— Эй! — окликнул тот, что в панцире, высокий, тощий, с косматой рыжей бородой. — Кто вы такие?

Ивар поклонился ему.

— Я плотник из Заячьих Топей, милорд. Ищу работу, но пока не очень успешно, времена неспокойные. Вот, думаю, может на севере нам повезет.

— А баба? Жена?

— Да, милорд.

Меня слегка трясло, я изо всех сил разглядывала землю под ногами, боясь выдать себя.

— Далеко тебя занесло, плотник. Сдается мне, не заработок ты ищешь.

Ивар спокойно пожал плечами.

— Скоро война, милорд. Хотелось бы найти место поспокойнее.

— Тогда бы тебе стоило идти на юг, к Алатае.

— У меня брат в Кьеринге, милорд. Он ушел туда давно, звал с собой и обещал помочь, если настанет нужда. Так что я иду к брату.

Бородатый ухмыльнулся, видно было, что он не очень-то верил словам Ивара, а, может быть, видел в них что-то свое.

— В Кьеринг, значит? А оружие ты хорошо умеешь держать в руках? Меч или лук?

— Топор, — сказал Ивар. — Вот только рубить я привык дерево, а не головы.

Бородатый засмеялся.

— Хорошо, — сказал он. — Время сейчас неспокойное, ты прав. И нам всегда нужны люди, хорошо владеющие топором. Если надумаешь, там дальше по дороге таверна, спроси Красного Ховара, тебе расскажут.

— Я запомню, милорд.

— Я не милорд. Но о своих людях привык заботиться. Запомни.

Ивар кивнул.

— Кто это? — осторожно спросила я, когда они скрылись вдали. — Разбойники?

— Вроде того, — сказал Ивар. — Думаю, они считают себя ополчением. Но в итоге — те же разбойники.

На севере назревала война. Какой-то Регнар, говорят, осадил Белый Зубец у побережья, перерезал дорнов и объявил себя лордом. Кьеринг и вольные города поддержали его. Говорят еще, этот Регнар наследник древних королей.

Мы попали в неудачное время.

Война… Я только сейчас задумалась об этом по-настоящему. И даже не предстоящие трудности пугали меня. Ивар — воин, солдат… сотник. Он пойдет сражаться снова. А я? У меня сводило живот и подгибались коленки при мысли, что я могу его потерять.

— Ты уйдешь на войну? — спросила я.

Он кивнул, потом вдруг как-то странно глянул мне в глаза.

— Война, это все, что я умею, — глухо сказал он, словно оправдываясь.

— Да, — тихо сказала я. Глупо ожидать чего-то другого.

Он нахмурился, долго шел молча, глядя под ноги.

— Наверно, тебе и правда лучше уйти домой.

И вот тут меня вдруг накрыло. Я схватила его за руку, заставив остановиться, изо всех сил развернула к себе.

— Что?! — я почти кричала, близко к истерике. — Ты думаешь, что можешь просто так взять и отослать меня домой? Я не пойду! Я решила!

Ивар стиснул зубы, долго молчал.

— Я не смогу о тебе позаботиться, не смогу быть рядом с тобой.

Вдох-выдох. Надо взять себя в руки. Надо спокойно.

— Да мне плевать, — фыркнула я. Нет, надо еще спокойнее. — Война, так война. Значит, я буду ждать тебя. Я решила остаться и останусь. Когда я сомневалась, то честно говорила об этом. Но сейчас я решила. Я остаюсь. А ты иди куда хочешь! Я найду, чем заняться без тебя!

Глаза защипало от слез. Не нужно, чтобы он видел. Развернулась, зашагала по дороге.

Он долго стоял, потом догнал меня, пошел рядом. Ни слова. Ничего…

В таверне было шумно и людно, жарко, пахло едой. Как же я отвыкла от всего этого! Просто невероятно.

Мы с Иваром так и не разговаривали, но я видела, как он смотрел на меня, и… Мне отчего-то казалось, что все будет хорошо. Не знаю как, но будет.

Нам подали густое горячее рагу с грибами, морковкой и разваренной пшеницей. Казалось — нет на свете ничего лучше и вкуснее. И по кружке темного пива. Меня разморило почти сразу и начало клонить в сон, я бы уснула, если б не Ивар…

Если бы к нам не подошли.

Трое хмурых мужиков.

— Куда идешь? — без предисловий спросили они.

— На север, — сказал он. — Ищу работу.

— И какую работу ты ищешь? Я же вижу, ты солдат. Нам нужны люди.

— Вам? — удивился Ивар, качнул головой. — Это не моя война. Я плотник.

Мужики скривились. Они уже заметно набрались, и были не прочь подраться. Был бы повод.

— Ты трус? Предатель? Ты отказываешься сражаться за короля?

Ивар посмотрел на меня и как-то странно улыбнулся. Я знала, что подобными разговорами его не пронять, хоть трусом называй, хоть как, он все равно будет делать то, что считает нужным. Ему плевать. И сейчас…

Ивар вытянул вперед правую руку с разрубленной ладонью.

— Я больше не солдат, — сказал он. — Не могу держать оружие в руках.

Мужик плюнул, выругался.

— Да ты калека? Да еще и хромой. Кому ты нужен тогда… — он оскалился, пытаясь найти повод. — Если не пойдешь с нами сам, хоть бабу отдай. Зачем она тебе?

И уже потянул ко мне свои лапы. Но тут Ивар встает.

Одно мгновенье, короткий удар, и мужик уже валяется на полу, визжа и прижимая руку к груди. Другие двое замирают в замешательстве. Все слишком быстро.

Все на нас смотрят.

— Пойдем, — говорит Ивар, бросает на стол деньги за ужин.

— Куда? — я едва успеваю прийти в себя.

Ивар чуть наклоняется ко мне.

— Я тоже уже все решил, — тихо, но очень уверенно говорит он. — Я остаюсь с тобой. Это не моя война.