Ведьма терновых пустошей

Глава 1

— Эй! Чего копаешься?! Тарелки убери живо!

Бегу! Уже бегу…

У меня кружится голова и трясутся руки от усталости, но отдыхать некогда. Я должна делать свою работу, иначе меня выгонят.

Официантка, посудомойка, на что еще может рассчитывать женщина в чужом мире? Что я умею? Ну, уж архитектором меня тут точно не возьмут. Но жить как-то надо.

О возможности вернуться домой я старалась не думать. Не думать изо всех сил. Совсем не думать. Я не вернусь. Решила, и никогда не передумаю, как бы сложно не было. Буду убирать столы и мыть посуду, носить пиво и похлебку гостям. Надеюсь, со временем все как-нибудь наладится.

Так же ведь не может продолжаться всю жизнь?

Когда-то дома я уже работала официанткой в кофейне, всего пару месяцев, правда, в летние каникулы. Там было проще… да и я, пожалуй, была моложе. Там не нужно было мыть тарелки в холодной воде. У меня уже все руки…

— Пошевеливайся, гости ждут!

Все словно во сне.

Разве не этого я хотела? Я так упрямо лезла в этот мир, так упрямо отказывалась возвращаться, не смотря на все уговоры и доводы разума. Мне говорили, что не стоит. Но раз захотела — надо терпеть. Я смогу. Я упрямая.

Я же справилась одна в чужом городе. И в чужом мире тоже смогу. Да и не одна теперь. Ничего, все получится. Надо же с чего-то начинать.

Пусть тут шумно, страшно душно и почти темно, пусть тут воняет кислым пивом и потом — я смогу. Это временно. Все наладится. Пока не представляю как, не вечно же так продолжаться не может!

Временно. Я повторяла это себе, как заклинание, снова и снова. Казалось, если перестану повторять — просто сорвусь. Всю жизнь так я не выдержу.

Я пробиралась между столиками.

— Не хочешь прогуляться со мной, красотка? — пьяный мужик хлопнул меня по попе.

Хотела не обращать внимания и пройти мимо. Хватит с меня. Но он ухватил, дернул за юбку с такой силой, что едва не усадил меня к себе на колени.

— Куда ты, красотка! Посиди со мной!

— Не могу, у меня работа, — попыталась было я.

— Подождет!

Он попытался даже поцеловать меня, но я развернулась и врезала ему по роже.

— Вот сучка, а! — мужик радостно заржал. — Люблю таких. Ты и в постели небось — огонь! Не будешь бревном лежать?

— Буду, — буркнула я. — Словно мертвая, не шевелясь. Хоть там отосплюсь.

Уже и так устала, а еще это. В другое время я, наверно, давно бы психанула, но теперь просто хотела, чтобы от меня отстали. Сколько уже было таких… У меня нет сил.

Мужика мой ответ развеселил еще больше, аж пополам согнулся, так, что даже хватка ослабла. Его рожа, и без того красная от выпитого, пошла бордовыми пятнами. Я вырвалась, кинулась в сторону.

— Убери посуду, ленивая курица! — уже орали мне.

Я принялась собирать. Их было пять человек за столом, целая гора грязных тарелок, костей на них, брошенных объедков. Я сложила половину стопкой в одну руку, половину в другую, едва не падая от тяжести, пытаясь сохранить равновесие, но еще оставались пустые кружки. Это уже никак.

— Сейчас отнесу и заберу остальное, — тихо сказала я.

— Бери все! Сколько можно ждать?!

Один с размаху плюхнул кружку поверх моей горы, и шаткое равновесие нарушилось. Я не удержала. И все посыпалось на пол. Звон, грохот… Хотелось завизжать, но вышло только сдавленно охнуть. В глазах потемнело. Меня уже обещали выгнать, если хоть что-нибудь снова разобью, а тут цела гора. Хотелось упасть и разрыдаться прямо на месте.

Я бросилась собирать.

Уже кто-то орал на меня, кто-то пнул ногой, я упала, лицом в осколки… Потом меня рывком подняли за волосы и ударили снова. Я закричала.

И бросилась бежать.

Я почти не видела, куда и зачем бежать, главное — подальше отсюда. Слезы застилали глаза, сердце стучало. Мне было так плохо…

Лишь свежий осенний воздух немного привел в чувства.

Я остановилась, поняла, что пробежала, наверно, с два квартала, и за мной никто не гонится, никто не собирается вернуть меня.

И ноги уже не держат.

Я едва не споткнулась. Почти без сил прислонилась к стене соседнего дома, потом тихо сползла вниз. Села и зарыдала в голос.

Мне казалось — все кончено. Что я буду делать? Как я скажу Ивару? Нет, ругать меня он не будет. Хуже всего, что он еще и пожалеет меня… главное, чтобы не пошел разбираться с обидчиками… Этого я не вынесу точно. Обида, злость и стыд радом. Лучше не говорить, придумать что-то. Но и врать не хотелось.

Я не могу…

— Эй! Ну, хватит.

Кто-то тряс меня за плечо. Я только сейчас поняла. А ведь тряс довольно давно, но мне было так плохо, что я не обращала внимания.

Подняла глаза.

Передо мной стоял рыцарь на белом коне. То есть действительно рыцарь, но конь его стоял чуть позади, меланхолично жуя уздечку.

— Что случилось? — участливо спросил рыцарь. — Могу я чем-то помочь?

Вот только этого мне не хватало.

— Нет, — огрызнулась я.

— Точно? У тебя лицо в крови.

Я рассеянно провела ладонью по лицу, посмотрела. Правда… Кровь… Нащупала здоровенную царапину на лбу.

— Я тарелки разбила, — сказала неохотно.

Рыцарь чуть усмехнулся.

— Об голову?

— Поскользнулась, уронила все, упала, и лбом об осколки.

Он достал платок, потянулся, пытаясь вытереть, но я непроизвольно шарахнулась в сторону.

— Вот, возьми сама.

Я помялась с полминуты, и все же взяла. Глупо сидеть перемазанной кровищей. Не так много, но ведь и по носу текло, по щекам, подбородку, а я даже не замечала. Принялась вытирать, тихо ойкнула, когда дошла до лба.

— Очень больно?

— Нет, — я мотнула головой. Скорее обидно.

— А почему же тогда плачешь? Тебя наказали за разбитые тарелки?

Я не удержалась, шмыгнула носом.

— Меня выгонят. Меня обещали выгнать, если я разобью еще хоть что-нибудь.

— А где ты работаешь? На кухне?

Я вздохнула, кивнула неуверенно.

— В таверне на Зеленой площади… Теперь уже, наверно, не работаю.

— Значит в таверне? — он явно заинтересовался. — Ты проводишь меня? Я только приехал в город, и как раз ищу подходящее место, где можно перекусить с дороги.

— Наша не самая лучшая, там полно всякого сброда, вам лучше поискать другую, милорд.

— Ничего, я тоже не очень богат, — этот рыцарь улыбался так открыто и честно, что я даже не нашла повода отказать. Показать дорогу человеку? Ну, почему бы и нет. Элементарная вежливость. Ведь больше ничего у меня не просят. И все же…

Он действительно был милым. Не сказать, что красавец, но как-то неуловимо располагающий к себе, высокий, статный, правильные и благородные черты лица, каштановые волосы до плеч, глаза… Глаза я толком не разглядела. Он подал мне руку, предлагая помощь. Но я быстро встала сама.

Рыцарь ухмыльнулся.

— Не замерзла? — спросил он, и тут же, не дожидаясь ответа, снял свой плащ, накинул мне на плечи. Такой теплый, мягкий, на меху, и я только теперь поняла, как замерзла.

— Не надо, — сказала я.

— Почему?

Как объяснить?

— Наверно потому, что я не очень верю в бескорыстие случайных рыцарей, — сказала я.

— Не переживай, — серьезно сказал он. — Это просто плащ и ничего больше.

Под плащом у него была кираса — простая, без всяких украшений, побывавшая в боях и уже изрядно потрепанная, местами выплавленная, но все же сидящая как влитая. Меч на боку. Этот рыцарь наверняка из тех, кто собирается в Кьеринге, ожидая предстоящей войны. Ожидая денег и славы, возможно даже куска земли, отнятого у дорнов.

Здесь полный город таких, как он.

— Далеко? — спросил рыцарь.

— Ну… прилично.

Мы шли почти не разговаривая, и с каждым шагом я чувствовала себя все более неловко. Что я делаю? Вроде бы ничего такого… Плащ, слишком длинный для меня, подметал мостовую. Неудобно же, грязный весь будет, я пыталась подобрать, но выходило не очень хорошо.

Неожиданно испугалась, что увидит Ивар, он вообще-то в патруле на другом конце города, но кто знает. Вдруг, он поймет все не так? Я с этим рыцарем, в его плаще…

— Вот здесь, — показала я наконец, издалека. Остановилась.

— Ты не пойдешь со мной?

— Нет, — я мотнула головой.

Пока не готова туда возвращаться.

Испугалась, что он будет меня уговаривать, что потащит за собой.

— Хорошо, — просто сказал он. — Подожди меня здесь, я скоро вернусь.

Я кивнула.

Надо было отдать плащ и пойти домой. Проводила, и хватит.

Так и осталась стоять в его чертовом плаще. Хотела было снять, но поняла, что очень холодно, я в одном платье тут просто замерзну, простужусь и уж точно не смогу выйти на работу, вообще ничего не смогу. А болеть в этом месте совсем плохо, даже лекарств никаких.

Уйти в плаще? Тоже не хорошо.

Вроде бы, ничего такого, но била нервная дрожь.

Надо отдать, вернуть, и больше не встречаться.

Дождаться… С каждой минутой ждать становилось все тяжелее. Зачем я согласилась на это?

А уж когда, спустя минут пятнадцать, ко мне вышла хозяйка, я думала совсем удариться в бега. Удержалась, наверно, только благодаря напавшему вдруг ступору.

— Эй, ты! — хозяйка, Толстая Фэй, окликнула меня. — Иди сюда, милочка!

Я глубоко вдохнула и осталась стоять на месте.

— Иди, иди, — Фэй махнула мне рукой. — Можешь возвращаться. На этот раз я прощу тебя. Что уж взять с такой криворукой курицы. Но впредь, смотри у меня!

— Что это у тебя? — Ивар хмурился.

Он протянул руку, осторожно, кончиками пальцев, коснулся моего лба.

— Тарелку разбила, — сказала я, очень стараясь, чтобы это звучало небрежно, словно ничего не значит. — Споткнулась, упала и разбила. И сама немного порезалась. Ничего страшного.

Я даже попыталась улыбнуться, но Ивар нахмурился еще больше, мне друг показалось, он знает все, что сегодня произошло.

И про рыцаря знает.

Словно я виновата перед ним.

— Ничего страшного, — повторила я.

— И завтра ты снова пойдешь туда? — мрачно спросил Ивар.

Он давно бросил отговаривать меня, давно бросил спорить. Бесполезно. Кроме скандала это ничем не заканчивалось. Он убеждал меня, что не стоит, что лучше бы мне тихо сидеть дома, заниматься хозяйством. Хотя, какое уж тут хозяйство? Мы снимали крошечную комнатку на чердаке, холодную и полутемную, тут даже готовить негде. Ничего лучшего найти не удалось, да и не по карману. Может, со временем…

Каждый день надежда, что все изменится.

Когда-то у Ивара были деньги, не так много, но было — то, что удалось заработать еще в прошлой войне. Но наш с ним побег от лорда Олттара оказался столь стремительным, что забрать ничего не удалось. Не до того было, самим бы уйти живыми. О деньгах тогда не думали.

Я прекрасно знала, на что шла.

Конечно, издалека все видится иначе. Кажется проще.

Ивар честно старался уберечь меня от всяческих бед, но и его силы не безграничны.

Город был переполнен, набит до отказа людьми, бегущими от надвигающейся войны, ищущими новой жизни, жаждущими приключений и славы.

Стоило Регнару объявить себя полноправным королем, начать собирать войска, и люди потянулись на север. Дорнов никогда не любили. Для простых людей лучше даже плохой, но свой король, чем хороший, но чужак. А дорны никогда не были хороши ни для кого. Завоеватели. Непонятные и жестокие. Упыри — как говорили многие. Они брали все, что хотели, относясь к людям как к скоту. Эта пружина человеческого терпения сжималась долго, осторожно — в память о старой проигранной войне. Но теперь пружина готова была распрямиться.

И мы попали в самую гущу.

В городе стало слишком много лишних ртов и рук, и слишком мало места. Работы не было.

Ивару нашлось место в городской страже, и то с трудом, сейчас полно желающих. Ему даже выделили место в казармах, крошечное жалование. Совсем крошечное, и так — «скажи спасибо, что кормим». А мне ничего не нашлось. Никаких талантов за мной не водилось, ничего я не умела, и никому не была нужна. С огромным трудом удалось найти комнатку, где я могла бы жить. Ивар бегал сюда ночами, все так же во время, отведенное ему для сна. И не дай бог тревога, или его хватятся… Я боялась думать.

Мне все казалось, что я для него обуза. Он никогда это не говорил, и даже пытался утверждать обратное, но как можно не понимать… Без меня ему было бы проще.

Я тоже пыталась найти хоть что-то. И в конце концов повезло. Я даже не знаю, что стало со старой посудомойкой в этой таверне, не важно. Кто-то же делал эту работу до меня. Важно лишь, что у меня появилась возможность заработать самостоятельно и хоть немного помочь. Нам очень нужны деньги. Я была готова на все.

Я знаю, Ивар ценил это, хоть и ворчал.

Ивар…

Он молча обнял меня за плечи, привлек к себе. Я уткнулась носом в его шею, обняла его крепко-крепко.

— Я люблю тебя, — сказала тихо.

Он судорожно вздохнул, поцеловал меня в лоб, рядом с царапиной.

— Милая моя…

Нам бы пережить эту зиму, эту войну. А там все как-нибудь образуется. Обязательно, я точно знала, что все будет хорошо. Иначе и быть не может.

Но сейчас мне было страшно, и даже не за себя. Почему-то до сих пор не верила, что со мной может что-то случиться. Я боялась за Ивара — война есть война. В любой опасной профессии погибают скорее не зеленые новички, а мастера своего дела. Им кажется, что они все умеют и делают правильно, с ними-то уж точно ничего случиться не может. Новички как раз осторожны…

Я боялась.

Как же я тогда?

Ивар смотрел мне в глаза, пытался понять, наверно, что же со мной случилось.

— Хочешь, я пойду, поговорю с твоей Фэй? — предложил он.

— Нет! — я не ожидала такого, уже почти расслабилась, и вдруг. — Не надо!

Наверно, вышло слишком резко и отчаянно, он удивился.

— Почему?

— Не надо, — попросила я, принялась успокаивающе гладить ладонью его плечо. — Не надо, Ивар, я сама. Все хорошо.

Он смотрел на меня так хмуро и тяжело, поджав губы.

Мне казалось, он знает все, что случилось.

Что тот рыцарь, сэр Альдек, остановился у нас, и, видимо, заплатил Фэй, чтобы она меня не выгоняла. Я даже не хотела думать, зачем это ему надо. Не хотела думать, чем все обернется. Просто еще один день прожит, я получила немного денег и немного еды. Там будет видно. Что-нибудь придумаю. Пережить эту зиму…

Однажды, все изменится.

Глава 2

Еще темно.

Сейчас осень, солнце встает поздно и, даже когда встает, то едва выглядывает из-за крыш домов, тускло поблескивая на сером небе.

Ивар спит. Но спать ему осталось совсем немного. Сейчас сменится ночная стража, он проснется, побежит к себе в казармы. Успеть, чтобы его не хватились. Там, конечно, знают, но пока все сходит ему с рук, пока ничего срочного, обычная размеренная жизнь. А на сон остается совсем мало времени, днем уж точно не поспишь, тут даже не двор лорда Олттара.

Я просила, чтобы он не ходил… чтобы по, крайней мере, не каждый день. Ему тоже нужно отдыхать.

Но он лишь качал головой.

Несколько часов вместе.

Он лежит на спине, закинув одну руку за голову, другой даже во сне обнимая меня. Дышит ровно и глубоко.

Я стараюсь не двигаться и почти не дышать, чтобы не мешать ему. Пусть спит.

А мне этой ночью так и не удалось уснуть. Я все лежала, то закрывая глаза, то открывая, стараясь не вертеться, стараясь не думать ни о чем. Но как не думать?

Сложно сказать, что так сильно меня пугало. Просто навалилось вдруг. Усталость, наверно. Неопределенность.

Сквозь щели свистел ветер.

Я зябко поежилась. Ивар что-то пробормотал в полусне, повернулся на бок, обнимая меня обеими руками, прижимая к себе, словно укутывая, закрывая собой от всех сквозняков, натянул старое одеяло повыше. Стало теплее. Я прижалась щекой к его груди, закрыла глаза.

На глаза вдруг навернулись слезы.

Не плакать! Главное не плакать. Не сейчас…

Все хорошо.

Я проработала почти весь день, и даже немного выдохнула, потому что все шло как обычно. Сэр Альдек уехал с утра, я изо всех сил старалась ничего больше не разбить, и все, вроде бы, шло своим чередом. На меня даже не сильно орали сегодня.

Но вечером Толстая Фэй позвала меня.

— Иди-ка сюда, милочка, — сказала она необычайно ласково. — Возьми этот поднос и отнеси наверх. Один из наших гостей хочет поужинать в тишине.

Фаршированные голуби, черничный пирог, хлеб, сыр, кувшинчик вина и два бокала.

Два?

Фэй смотрела на меня и ухмылялась.

— Отнеси, — сказала она.

— Я? — вышло глупо.

— Ну, не я же, — удивилась она. — Бери.

Наверно, стоило отказаться стразу, бросить и уйти. Чего уж тут непонятного? Но постоянная усталость притупляет чувства, и осторожность тоже. Все словно во сне.

По лестнице наверх и до конца по коридору, предпоследняя дверь.

Надо бы постучать, но заняты руки. Я перехватила поднос поудобнее правой, подперла его коленкой снизу, чтоб не так тяжело держать. Главное — не уронить.

— Ваш ужин, милорд! — сказала громко, кое-как стукнула в дверь.

Он открыл сам, очень быстро, словно ждал меня за дверью. Чуть посторонился, предлагая войти. Вежливо улыбнулся. Тот, вчерашний рыцарь, Альдек. Я даже не видела, когда он вернулся.

Я вошла, и сердце тут же ухнуло в пятки.

Если только полезет ко мне — я его убью. Я смогу, у меня даже с дорном получилось. А уж этого… ну, оглушить, по крайней мере точно смогу. И сбежать.

Боже ты мой, о чем я думаю.

На негнущихся ногах прошла, поставила поднос на стол.

Он уже закрывал за мной дверь.

— Не хочешь ли поужинать со мной?

Спокойно… я изо всех сил взяла себя в руки. Спокойно!

— Нет, милорд. У меня еще много работы.

— Ничего, — сказал он, — я уже договорился с твоей хозяйкой, она не будет против, если ты немного посидишь со мной.

Я стояла рядом, примерно на расстоянии вытянутой руки.

— Спасибо, милорд, но я не хочу. Разрешите мне уйти?

— Вот как? — он удивился, очевидно еще ни разу не получал отказ у трактирной девки. — Я ведь помог тебе, поговорил с хозяйкой, попросил, чтобы тебя не выгоняли. И ты отказываешься сделать для меня такую мелочь? Услуга за услугу, разве я много прошу? Просто посидеть со мной, поговорить?

— Я ведь не просила вас об услуге милорд. К тому же, вчера я уже поблагодарила за помощь.

У него дернулась бровь, явно говоря: «Поблагодарила? И это все?»

— Возможно, я смогу еще чем-то помочь тебе.

Я покачала головой.

— Вряд ли, — сказала я. — Надеюсь, ваша помощь мне не понадобится.

Он засмеялся.

— Ты меня боишься? Уверяю, я не сделаю тебе ничего плохого.

— Не боюсь, — сказала я. — Просто у меня еще много дел.

Я чувствовала себя школьницей, которой впервые предлагают попробовать закурить тайком от родителей. Странно так. Такие глупые отговорки.

Мы ходим по кругу. Знаю, что мои дела подождут, Фэй сама отправила меня. Мне, пожалуй, еще и влетит, если милорд окажется недоволен. А уж если мертв — и подавно. Меня поймают и повесят, наверняка. Даже Ивар ничего не сможет сделать, его повесят рядом.

— Присядь, — Альдек все еще улыбался. — Поужинаем вместе?

Я огляделась. Не знаю… попробовать тянуть время?

— У вас не слишком обильный ужин, если делить на двоих. Да и на одного тоже не слишком.

Он хмыкнул.

— Если хочешь, я велю принести еще похлебку с бараниной, и еще пирога, — предложил, пожав плечами.

Я покачала головой.

— Не нужно.

— Присядь, — велел он. — Окажи услугу, это не сложно.

Хорошо. Сейчас нет по-настоящему повода ссориться. Он действительно очень помог мне. Немного вежливости. Я не делаю ничего такого. Я не малолетняя девственница, в конце концов, а взрослая тетка.

Я подошла к столу, он галантно пододвинул мне стул, и я села. Он сел напротив, наверно, с минуту молча разглядывал меня. Интересно, о чем думал?

— Ты странная девушка, — сказал он наконец. — Я все никак не пойму, что же не так. Ты ведь не местная? Откуда ты?

— Издалека, — осторожно сказала я. — С юга.

Учитывая, что Кьеринг на самом севере — юг это почти весь мир.

— А откуда именно? — уточнил он.

— С Адалаики. С островов.

— Зачем же ты уехала оттуда? Говорят, там почти рай?

— Простите, милорд, но мне не хотелось бы об этом говорить.

— Хорошо. А в Кьериге ты давно?

— Скоро месяц, милорд. Я пришла сюда вместе с мужем. Он сражался еще в прошлую войну, и теперь тоже не смог остаться дома.

Альдек откинулся на спинку стула, чуть склонил голову на бок, разглядывая меня. Он разочарован?

— Мужа? — повторил медленно, словно оценивая. — Значит ты замужем? Поэтому так шарахаешься от меня? Боишься мужа?

Я поняла, что краснею. Не смущение, а раздражение, скорее, и злость. Какого черта? Неужели он думает, что будь я свободна, то сразу бы прыгнула ему на шею?

Или прыгнула бы? Когда красавец рыцарь предлагает свою благосклонность…

— Хочешь вина? — примирительно предложил он.

И, не дожидаясь ответа, налил в оба бокала.

— Я не боюсь мужа, — сказала я. — Но люблю его.

Взяла бокал, отпила немного. Непроизвольно сморщилась.

— Тебе не нравится? — с интересом спросил Альдек.

— Нет, — сказала я честно. — Кислое и какое-то разбавленное.

У лорда Олттара вина были лучше. Да и дома тоже.

Альдек покрутил свой бокал, чуть пригубил, недоуменно пожал плечами. Думаю, ему попадались и хуже, это только я такая привередливая. Он немного подумал и залпом допил свой бокал до дна.

— Для храбрости? — ляпнула я. И пожалела. Вот кто меня за язык тянул.

— Хм, — сказал он. — Может быть. Думаешь, пора переходить от глупой болтовни к делу?

Я подобралась, поджала губы.

— Простите, милорд… — и уже поднялась было, собираясь сбежать.

— Сядь! — рявкнул он. — Я еще не закончил.

Я осталась стоять. Надоело уже это, сил нет.

— Чего вы хотите от меня, сэр Альдек? Скажите прямо, и я пойду. Простите, но мне не интересно ходить вокруг да около, у меня действительно много дел.

Сейчас я ему врежу, и о всех моих делах тут же можно будет забыть.

Пожалуй, я работаю здесь последний день, как бы все не закончилось. Мне это припомнят. Лучше бы Альдек не помогал мне. Лучше бы я сегодня не приходила на работу.

Альдек поднялся тоже, подошел ко мне почти вплотную. Пришлось сделать усилие, чтобы не попятиться. Он возвышался надо мной почти на целую голову, не дорн, конечно, но все равно смотреть на него снизу вверх было неудобно.

— Я все никак не пойму… — сказал он, взял меня за подбородок, чуть приподнял, заглядывая в глаза.

Я резко отбросила его руку. Он ухмыльнулся, но больше пока не настаивал, не лез.

— Рядом с тобой меня не покидает странное чувство, — сказал он. — Я никак не пойму, кто передо мной. Профессиональная шлюха или благородная леди?

— Я не шлюха, — сказала я. — И не леди тоже.

— Только не говори мне, что ты простая деревенская девушка.

— Какая разница, кто я?

— Есть разница.

Я покачала головой, отвернулась, попытавшись сделать шаг в сторону и назад, уйти. Сбежать.

— Стой, — он схватил меня за руку.

Я дернулась, но без особого результата, так просто не вырваться, он куда сильнее меня.

— Отпусти! — потребовала я.

— Подожди, — сказал он.

— Чего? Чего ждать?

Ему потребовалось собраться с силами, а может быть с мыслями.

— Подожди…

Он крепко схватил меня обеими руками, прижал к себе, поцеловал. Попытался, по крайней мере. Потому, что я дергалась и брыкалась. А потом, от безысходности, разозлилась окончательно.

Я знала, что делать. Я ведьма. Зажмурила глаза, стараясь как можно более ясно представить потоки силы и жизненной энергии в его теле. Я сделаю это даже через кожу, без всякой крови, я уже пробовала так. И вот сейчас… Сосредоточиться… Нащупала мысленно, ухватила и рванула изо всех сил. На себя.

Он охнул.

На мгновенье мне показалось, сейчас он упадет в обморок. Но нет, он устоял. Крепкий парень. Лишь пошатнулся, отпустил меня, отступил на шаг назад. В его глазах мелькнул ужас.

— Я ведьма, — зашипела я. — Не смей прикасаться ко мне.

Потом развернулась и побежала. В платье, в фартуке, как и была. Домой. Пока он не опомнился. Мне казалось, сейчас за мной отправят погоню. Меня поймают и повесят или сожгут на костре. Что здесь делают с ведьмами? Я ведь тоже из другого мира, как и дорны. А с дорнами теперь война. Мы все чужаки. Кто бы мог подумать…

Все, это конец.

Я все еще сидела забившись в угол, рыдая, когда вернулся Ивар. Мне было страшно. Я прислушивалась к каждому шороху, безумно пугаясь каждого скрипа. И даже, услышав шаги Ивара внизу, чуть не выпрыгнула в окно от страха. Но удержалась, узнала его. Услышала его ровный спокойный голос, как он поздоровался с хозяйкой, что-то спросил. На мгновенье показалось, что теперь все закончилось и все будет хорошо.

Скрип-скрип — ступеньки на лестнице. Сейчас он поднимется, увидит меня, и нужно будет ему все объяснить. Сердце забилось как бешеное. Я не смогу, я боюсь, я не хочу ничего говорить… мне и так плохо, оставьте меня в покое…

Скрипнула дверь.

Я зажмурилась, сжалась у себя в углу.

Но Ивар уже заметил меня. Он молча подошел и сел рядом на пол, обнял меня за плечи. Нахмурился.

— Ну-ну, — сказал только. — Иди ко мне. Все хорошо.

Я сначала напряглась вся, замерла, но сил моих хватило не надолго. Разрыдалась, уткнувшись ему в плечо.

Кому еще я могла довериться?

Мы так и сидели обнявшись, я всхлипывала, а он шепотом, едва слышно говорил какие-то ничего не значащие, успокаивающие слова. Ничего не спрашивал.

— Тише, тише. Все хорошо…

Мне даже показалось — он уже все знает и не нужно ничего объяснять. Как было бы здорово. Ивар что-нибудь придумает. Может быть, он уже что-то решил. И все будет хорошо. Не может быть иначе, если он рядом.

— Ты все знаешь, да? — не удержалась я.

Он покачал головой.

— Нет, — сказал глухо. — Расскажи.

Нет…

За мной, возможно, уже охотятся и надо уходить отсюда. Как рассказать такое? Снова бежать? Куда?

Может быть, правильнее было бы не дергаться? Позволить этому Альдеку…

Нет, так нельзя.

Я глубоко вдохнула, собрала последние силы.

И рассказала Ивару все по порядку, ничего не скрывая. Ивар слушал. И чем дальше, тем больше каменело его лицо. Он молчал. Хмурился.

Надо было сказать это еще вчера. Хотя, кто же знал. Надо было быть осторожнее. Надо было как-то иначе. Умнее надо было.

То, что я сделала…

Я рассказала все и замолчала. Про Альдека, про то, как он пытался меня поцеловать, а я, с перепугу, прихватила его своей ведьминской силой. Не сильно, но он понял. Я сказала ему сама.

Ивар смотрел на меня. Наверно, пытался придумать, как быть.

Из-за меня у нас снова неприятности.

Он молчал. А я все больше волновалась.

Уже хотелось тряхнуть его: «Ну, скажи уже хоть что-нибудь! Я виновата, да! Скажи! Наори на меня!» Мне самой проще выплеснуть все сразу, чем вот так вот молчать.

— Хорошо, — сказал он наконец, и от его голоса у меня сердце заныло и ушло в пятки. — Тебе нужно спрятаться, хотя бы на время. Здесь опасно. Если этот рыцарь сообщит властям, тебя будут искать.

— Спрятаться? Где?

Я видела, что решение принять Ивару тяжело.

— Тебе нужно бежать из города. Давай собирать вещи.

У меня земля ушла из-под ног. Затрясло. Я стояла и ничего не могла сделать. Даже сказать ничего не выходило, перехватило горло.

Мне бежать? Одной? Я даже не представляю, как буду тут одна. В чужом мире. А если опять что-то случится? Как же так?

Куда я пойду? Домой?

Отсюда до дома, до реки, почти сотня километров. Я не дойду. Я не могу бросить…

Я не хочу чтобы все так закончилось.

Ивар уже что-то собирал.

Потом обернулся, и, видимо, понял мой ужас. Чуть усмехнулся даже, подошел, взял меня за плечи.

— Ну, что ты? — он заглянул мне в глаза. — Боишься? Кьеринг ведь еще не весь мир, мало ли городов на свете. Мы с тобой найдем место поспокойнее и получше. Не бойся.

— Мы с тобой… — повторила я, словно во сне. Выдохнула. Ноги подогнулись. — Боже мой, Ивар…

Он улыбнулся так: «ну, что же ты?»

— Ты что, подумала, я брошу тебя одну? Аня… Ну, что ты?

Я молча уткнулась носом ему в плечо.

Подумала.

— Как же я могу тебя бросить? — удивился он. — Как же я без тебя?

— Но подожди, — я только сейчас поняла это. — Если ты сбежишь со мной, то тебя тоже будут искать. Как дезертира. Скоро война, и они не простят.

— Будут, — спокойно согласился Ивар. — Но нам уже не привыкать бегать.

Горечь в его словах, пополам с усмешкой. Даже не скажешь, чего больше. Наверно решимости идти до конца. Идти со мной.

Глава 3

— Стойте!

Я перепугалась до смерти. А Ивар среагировал мгновенно — выхватил меч, развернулся, закрывая меня собой.

Тот рыцарь. Один.

Сейчас ночь, в нашем переулке пусто, только двое случайных прохожих глянули на нас издалека и решили обойти другим путем. Решили не связываться.

— Это он, — шепнула я Ивару.

Как он нашел меня? Кто-то в таверне рассказал, где я живу? Не выследил же он меня?

И что ему надо?

Альдек стоял посреди дороги не скрываясь и даже не пытаясь достать оружие.

— Эйн! — крикнул он. — Что ты со мной сделала?

— Назад! — рявкнул Ивар. — Не подходи.

— Я не причиню зла, — начал Альдек, и я нервно хихикнула, он уже обещал ничего не делать, а сам полез лапать меня. — Я ничего не сделаю. Просто хочу поговорить.

— Говори, — потребовал Ивар. — Если хочешь, говори здесь и сейчас.

— Наедине.

— Нет, — Ивар не собирался оставлять меня.

— Эйн, — крикнул Альдек. — Я был не прав! Неправильно понял. Позволь всего пару слов.

— Зачем? — шепнула я, даже не для него, а просто не понимая.

— Эйн! Тебе не нужно убегать! Никто не узнает…

Я не верила. Я не видела ни одной причины, по которой должна была ему доверять. И все же…

— Эйн!

— Пару слов, — шепнула я Ивару, положила ладонь ему на плечо.

Ивар обернулся ко мне, все еще краем глаза продолжая следить за рыцарем. Ему такая идея не нравилась. Он тоже не видел причин доверять.

— Все хорошо, — шепнула я, хотя и сама до конца не верила.

— Я не верю ему, — сказал Ивар.

Я кивнула.

— Ты ведь все равно будешь рядом. Ничего не случится.

В конце концов, если бы этот Альдек действительно хотел сделать что-то нехорошее, у него было много возможностей еще в таверне. И сейчас он мог бы привести с собой стражу, или просто каких-то наемных головорезов, которые поймали бы нас. Он не решался бы так долго и ничего бы не просил, он мог просто взять свое.

Просто поговорить.

Напряженное лицо Ивара, потемневшие глаза, крепко стиснутые зубы. Да, я все понимаю…

Хорошо.

Ивар повернулся к Альдеку.

— Достань меч и брось на землю, — велел ему.

Альдек колебался всего пару секунд. Широким движением выхватил меч из ножен, положил на мостовую перед собой, отступил назад. Демонстрация добрых намерений.

— Все хорошо, — шепнула я Ивару, шагнула вперед.

Альдек остался стоять на месте, я подошла. Честно говорят, коленки дрожали.

— Что ты хотел сказать? — шепнула тихо.

Он чуть кривовато, неуверенно улыбнулся.

— Это твой муж, да?

— Да, — сказала я.

Не муж. Не было никаких церемоний, ни торжественных, никаких вообще. Даже никаких клятв наедине не было. Никаких обязательств. Но только Альдеку про это совсем не нужно знать.

— Он хорошо тебя охраняет, — хмыкнул Альдек. — Пожалуй, такого мужа стоит бояться.

Я промолчала. Не его дело. Причем тут страх? Я люблю Ивара и переживаю за него.

Ждала.

— Прости, — сказал Альдек, наконец. — Я пришел извиниться. Я все неправильно понял и, наверно, не стоило…

— Не стоило, — согласилась я.

— Ты действительно ведьма? Мне не показалось?

— Зачем тебе это?

— Не бойся, Эйн, я никому не расскажу про тебя. Клянусь, — он приложил ладонь к сердцу. — В тебе есть что-то такое…

Я вздохнула. Ничего во мне нет, ни каких-то особых качеств, ни особой красоты. Просто я действительно непохожа на местных, я другая, как ни крути, но видно сразу. Некоторых это отчего-то цепляет. Да еще ведьма! Могу дать отпор. Могу быть опасна. Интригующее сочетание.

— Меня зовут Аня, — сказала, глядя ему в глаза. — Не Эйн. Я пришла из другого мира, как дорны. Не из их, просто из другого… Я не такая, как они. Но я чужая здесь… И да, я ведьма. Могу убить тебя одним прикосновением.

Он выдохнул. Наверно, он и так понимал, но нужно было услышать, чтобы поверить.

— Ты могла убить меня?

— Да, — сказала я. — И сейчас могу. Хотя, с убийствами мой муж справляется лучше. Так что держись от нас подальше.

Он… нет, не улыбнулся, только чуть-чуть дрогнули уголки губ.

— Не убегай, Аня. Хорошо? Я не хотел напугать тебя.

Он меня не боялся.

— Я не могу тебе доверять. Никто не должен знать, иначе мне грозит опасность.

— Клянусь тебе, — он говорил совершенно серьезно, глядя мне в глаза. — Никто не узнает. Я не хотел доставлять тебе неприятности, даже наоборот… Надеялся помочь. Прости. Твоей хозяйке я сказал, что напугал тебя, и ты убежала. Туда, наверно, ты уже не вернешься, но зачем же бежать из города? Сейчас так неспокойно…

Я покачала головой.

Честно, не знала, что делать. Невозможно бежать вечно.

— Никто не узнает. И я сам больше не побеспокою тебя. Верь мне, пожалуйста. И не убегай. Я не хотел тебе зла…

Он поджал губы.

Казалось, он говорил от чистого сердца. Но можно ли верить?

— Хорошо, — сказала я.

Мы лежали с Иваром, повернувшись друг к другу спиной.

Я не спала, и он не спал тоже. Он старательно притворялся, но по его дыханию я слышала, что не спит.

Он ничего не сказал мне, ни в чем не упрекнул, просто молчал.

Мы вернулись, не стали никуда убегать, я решила, что верю Альдеку, а Ивар поверил мне. Наверно, глупо и самонадеянно верить первому встречному, но бежать сейчас было слишком страшно. Я уже так набегалась, что хотелось покоя. Непонятно куда, непонятно, что нас там ждет. Тут, по крайней мере, большой город и Ивар смог найти себе подходящее дело.

Ивар… ведь убегать нечестно даже по отношению к нему?

Мы почти поругались.

Нет, это я наорала на него. А он просто стоял передо мной и молчал.

«Не молчи! — требовала я. — Скажи мне, что я должна была сделать?! Что я сделала не так? В чем я виновата?»

«Ни в чем. Все хорошо».

И отводил взгляд.

Я понимала, но…

Мне хотелось его убить. Что это? Обида? Ревность? Приревновал меня к этому рыцарю? Да нужен он мне?! Лучше бы он устроил мне сцену, и тогда я смогла бы высказать все, что думаю И было бы легче. Да, черт возьми! Было бы куда легче, даже если бы он ударил меня. Но не молчал. А так все мои слова остались при мне, они разрывали меня… Так — куда больнее. Что я сделала не так? Ну, скажи, что все равно ты хочешь уйти. И мы уйдем! Я пойду за тобой куда угодно! Я все сделаю!

Он смотрел на меня и молчал.

А потом притворялся спящим.

Когда сменилась ночная стража, Ивар тихо встал, оделся и вышел. Тут уже я сделала вид, что сплю. Из принципа. Не буду с ним разговаривать, пока он сам не захочет.

Мы ведем себя как дети?

Я все надеялась, что завтра Ивар немного отойдет и все наладится. Он придет, как обычно… Мы поговорим, обнимемся и сделаем вид, что ничего не было.

Я больше не пойду в ту таверну, найду что-то другое.

Думала еще, что не смогу спать сегодня, но уснула на рассвете и проспала до полудня.

Ивара не было.

Я просидела одна весь день, боясь даже выйти на улицу. Вдруг этот Альдек все же соврал?

Но Ивар не пришел вечером.

Такое уже бывало и не раз, его могли отправить с каким-то поручением, у него могли быть другие неотложные дела. Но всегда он старался дать знать. Либо сам забегал на минутку, либо просил кого-то. Вот в прошлый раз прислал мальчика из оружейной. А сейчас он просто не пришел, без всяких объяснений.

Я не знала, что думать. Не находила себе места.

Это из-за меня? Или просто так совпало?

И снова не спала всю ночь, то ворочалась в кровати, то бродила из угла в угол.

К утру от нервов и недосыпа меня уже пошатывало.

Если не придет к вечеру, решила я, пойду сама его искать. В казармы, в караульную, хоть в тюрьму, лишь бы узнать.

— Эй, чего надо?!

Стражники у дверей караульной окликнули меня раньше, чем я успела собраться с силами и подойти сама.

Поняла, что как-то очень глупо себя чувствую.

— Мой муж тоже служит в городской страже, — сказала я. — Ивар с Красных Холмов, такой хромой немного, и на правой руке у него нет указательного пальца. Вы знаете его?

Стражники заржали, о чем-то перешептываясь.

— Сбежал от тебя твой муж, значит? Даже хромой сбежал?

Я поняла, что краснею, но взяла себя в руки.

— Вы не видели его?

Стражник, тот, что постарше, задумчиво почесал шею, пожал плечами.

— Я, кажется, знаю твоего мужа. Он еще раньше сотником был, так?

— Да, — я кивнула.

— Да, он дело знает, сразу видно. Опытный, не то что эти зеленые петухи, которым только бы горланить, а как до дела, так… эээх, — стражник махнул рукой. — Его с парнями отправили в Старый порт, ловить ведьму. Ведьма там завелась, мутит народ. Пока не возвращались еще.

— Ведьму? — у меня едва не подогнулись ноги, но стражники, к счастью, оценили испуг по-своему.

— Да ты не волнуйся, поймают они, ничего не станется. Я сам как-то ведьму ловил. Ничего. Она хоть и страшная, но все-таки баба. Вот с дорнами-то посложнее будет, как дойдут к нам.

— Да…

Стало страшно по-настоящему.

Хотела спросить — что будет с этой ведьмой, когда ее поймают, но быстро решила, что не хочу знать. Ничего хорошего, конечно. Ее же ловят не для того, чтобы подарки дарить. Ведьм, обычно, не любят. Да и, может быть, там какая-то другая история… мало ли из-за чего женщину могут назвать ведьмой. Вовсе не обязательно, что она такая же, как я.

За караулкой, чуть дальше — Покойницкая башня, где тюрьма, а за ней Соленые ворота и выход на набережную Одара, и к заливу. Прогуляться? Я здесь у моря была лишь однажды, когда мы только пришли с Иваром в Кьеринг. Мы гуляли по берегу тогда, все надеясь увидеть драконов, но так и не увидели. Слишком шумно сейчас в городе, слишком людно, драконы не любят суеты.

— Подожди!

Не успела я дойти до ворот, как меня нагнала девушка с корзиной белья. Молоденькая совсем, светловолосая, огромные голубые глазищи… мне даже на мгновенье показалось, что она похожа на Льют, и даже — что это она. Но нет, совсем не похожа. Льют скорее напоминала тихую мышку, а эта, сразу видно, — огонь!

— Постой, — крикнула она, догоняя меня. — Я слыша, о чем ты спрашивала. Я знаю твоего мужа.

— Знаешь?

— Да! — девушка засмеялась так звонко и весело, что нельзя было не улыбнуться в ответ, даже если улыбаться совсем не хотелось. — Знаю. Не волнуйся. У меня брат тоже стражник. Дарек. Его тоже в Старый порт послали, вчера вечером. Так что вместе там наши. Они-то уже поужинали было, собирались отдохнуть, а тут приказ капитана — идти ловить. Вот не могли до утра подождать со своей ведьмой!

Я стояла, хлопая глазами, не очень понимая, что на это сказать.

— Меня Кора зовут, — сказала девушка. — А тебя?

— Эйн… Вообще, Аня, я с юга, с Адалаики.

Я всем так говорила. Кареглазая и темноволосая, больше всего походила на южных девушек, и все верили охотно. Да и было это так далеко, что можно рассказывать любые истории про родину, никто не скажется, что что-то не так. Никто не знает. Еще иногда говорила, что дочь состоятельного купца, и что меня выкрали в море разбойники, продали дорнам. Так я и попала на Пустоши, к лорду Олттару, где мы с Иваром и встретились. Довольно правдоподобно, многое объясняет. Но, конечно, сходу я отделывалась только парой общих фраз.

— Понятно, — сказала Кора. — А чего твой муж тут, а ты на другом конце города? Он замучился, небось, к тебе бегать-то? Я знаю, что бегает. Каждую ночь, небось? — она снова заливисто засмеялась.

— Тут работы нет, — сказала я. — Приходила в начале, спрашивала, но ничего не нашлось.

— Вот новости! — удивилась Кора. — У нас тут умелые руки никогда не лишние. Прачкой будешь?

И она без всяких разговоров сунула мне в руки корзину.

— Угу, — чуть озадаченно кивнула я.

— Пойдем, поможешь мне, — велела Кора, — а потом я сама с тобой подойду к Хельге, поговорю. Возьмут тебя, не волнуйся. И муж твой под присмотром будет, не придется больше бегать, искать его.

Руки нестерпимо болели. Ныли кости, и от холодной воды всю кожу стянуло, все покраснело до локтей, чесалось, шелушилось. Даже в таверне было проще, там, по крайней мере, тепло. И мне даже было страшно подумать, как будет зимой. Полоскать белье в ледяной воде? Да я помру раньше!

Я смотрела на Кору и удивлялась, как легко и весело она все делает. Быстро, умело. Она привыкла, конечно, она всю жизнь жила так. Она сильнее и моложе.

Ох, я начинала чувствовать себя едва ли не старухой в свои двадцать восемь лет. По здешним меркам, в таком возрасте пора было бы нарожать уже пятерых детей. Выглядела я, конечно, вполне неплохо, но все равно. Опыта нет, и привычки к такой жизни тоже. Южанка, неженка…

Но меня взяли. Эта Хельга очень долго придирчиво разглядывала меня, кривилась, не хотела брать, наметанным глазом ясно видя, что толку от меня, как от работницы, будет мало. Но напор и энтузиазм Коры взял свое. Я так благодарна ей.

— Хорошо, оставайся, — наконец сказала она. — Но если увижу, что отлыниваешь от работы, — выгоню взашей. Поняла?

Конечно, я поняла.

Мне уже заранее было страшно и стыдно, но другого выхода я не видела. На что еще рассчитывать? Хоть какая-то работа, да еще рядом с Иваром!

— Ну, ты и неумеха! — смеялась Кора. — Как же ты раньше жила?

В ее словах не было ничего обидного. Она просто озвучивала то, что и так очевидно. Да, я неумеха, у меня все валится из рук. Я чуть не упустила белье в воде, еле выловила, не могла толком отжать, сил не хватало, вся намокла. Еще недавно я подумать не могла, что стирать можно руками, а не в стиральной машине. Что придется готовить что-то сложнее яичницы или макарон, да еще и на открытом огне. Что придется все это делать самой, да еще и добровольно.

Но у меня уже были готовы оправдания.

— У нас были домашние слуги, они и стирали, и убирали, и готовили, — говорила я. — У моего отца был большой дом, я ни в чем не нуждалась. Но ты не думай, я быстро учусь.

Кора снова смеялась.

— Да уж, придется учиться, — говорила она. — Здесь тебе не Адалаика, не отцовский дом. Надо учиться. Или найти себе нового богатого папочку.

Я качала головой.

Все, что мне нужно, я уже нашла. Справлюсь как-нибудь.

Изо всех сил старалась не думать, что все может быть иначе. Я уже приняла решение.

Привыкну.

Главное, что Ивар тут рядом. Только бы он поскорее вернулся.

К концу дня я просто падала с ног.

А Дарек, брат Коры, прибежал вечером, когда мы уже закончили и тихо ужинали.

Уставший, но довольный, энергии и веселья в нем было не меньше, чем в сестре. И такой же белобрысый. Еще сходу он сгреб ее в охапку.

— Корка! Ну, как ты тут? Там такие дела творятся! Ты не представляешь!

— Поймали ведьму?

— Поймали! Ты когда-нибудь видела живую ведьму? Нет?! Завтра посмотришь! Ее судить будут!

— А Ивар? — осторожно спросила я. — Он ведь был с вам? Он тоже вернулся?

— Вернулся, ага… А, так он же к жене своей побежал. Говорит, она там наверно его уже ищет.

— Балбес! — Кора хлопнула брата ладошкой в лоб. — Вот его жена.

Глава 4

Я хотела побежать за ним, найти его, но Кора никуда не пустила.

— Сиди, — сказала она. — Ты его искала, теперь пусть он тебя поищет, поволнуется. Ничего, ему полезно. Сюда он вернется в любом случае.

Я не очень-то соглашалась с ней, но боялась разминуться с Иваром по дороге, и сделать хуже. Я и так уже наделала дел.

Ивар вернулся уже под утро, запыхавшийся, взмокший весь. Ему, видимо, уже сказали, он знал, где искать.

— Аня! — хриплым шепотом позвал он, влетев в нашу комнатушку. Его голос чуть дрожал.

Я не выдержала, вскочила и бросилась ему на шею.

Он подхватил меня на руки, потащил во двор — хоть чуть-чуть побыть наедине. Поговорить. Потом спохватился, вернулся за моими башмаками и курткой.

— Я чуть с ума не сошел, куда ж ты пропала! — в его голосе, на удивление, слышалась радость. А я-то думала, он будет ругаться, что взяла и ушла.

— Я тоже. Ты не пришел и не предупредил. Где тебя было искать?

— Прости. Все так быстро случилось… не вышло… Анечка…

— Балбес, — я засмеялась совсем Кора, видимо уже набралась у нее. — Обиделся на меня и пропал.

— Я не обижался, — удивился Ивар.

— Я так и поняла.

Он обнимал меня и было хорошо, ничего больше не имело значения.

— Как ты? — спросил он тихо, взял мои ладони, поднес к губам, осторожно поцеловал. — Устала, да?

— Да, — я кивнула. — Но ничего. Зато теперь у меня есть работа рядом с тобой.

Ивар улыбнулся, но как-то не очень весело. Знаю, что он переживал за меня. И еще что-то не давало покоя.

— А что там за ведьма? — спросила я. — Поймали?

Он помрачнел, резкая складка пролегла между бровей.

— Поймали.

— А кто она? Кто? Такая же как я?

Ивар кивнул. Видно было, что рассказывать ему не очень-то хотелось.

— Такая же. Так и не понял, кто ее сюда притащил, — он вздохнул сквозь зубы, чуть отвернулся в сторону. — Мне когда сказали, Ань, когда отправили на это дело, я уж подумал, что это о тебе. Бежал туда, как ненормальный, хотел первый добраться, чтоб было время, и можно было тебя увести.

Его голос дрогнул, и сам он вздрогнул, я почувствовала. И все еще сжимал мою руку, чуть судорожно. Нервы и напряжение давали о себе знать.

Он боялся за меня.

Так поймали ведьму, значит. Такую же глупую девочку, как и я, из другого мира. Тоже, небось, побежала за кем-то, и этот кто-то не смог ее защитить. А, может, не захотел. А может, она сама пришла, приключений захотелось…

Поймали…

— А что теперь с ней будет?

Ивар моргнул несколько раз, словно собираясь с духом, долго смотрел мне в глаза.

— Ее казнят, — сказал он сухо.

Отпустил меня, наконец, выпустил мои руки, даже на полшага отступил назад.

У меня ноги подкосились.

— Как?

— Вот так, Аня. Она ведьма. Она пыталась забрать у кого-то жизнь. Я не знаю, как все было, но на нее пожаловались. Ее будут судить, и ее казнят. Завтра на площади закидают камнями.

— Нет…

У меня темнело в глазах. Я вдруг представила себя на ее месте.

Если бы Альдек сообщил, если бы меня поймали…

Смерть. Такая страшная смерть.

За что?

Я не знаю, может быть та девушка действительно злобная тварь и убийца, может быть она делала это не защищаясь, а из корыстных целей. Я не знаю о ней ничего. Но мне казалось… Мне было страшно. Она такая же как и я.

— И ничего нельзя сделать? — спросила тихо.

Ивар покачал головой.

— Ничего.

— Но как же так… Помочь? А если бы это была я? Ивар, если бы это была я, неужели бы ты не помог мне?

Он скрипнул зубами.

— Аня, это разные вещи. Я бы сделал все, чтобы спасти тебя.

— А сейчас? Нет? Нельзя же так! — я понимала, что меня уже несет, что это слишком. Я никак не могу требовать от Ивара такого. Не имею права. И все равно не могла остановиться. — Ты просто будешь стоять и смотреть?

У меня все еще в голове не укладывалось, что можно вот так просто взять и казнить человека. На глазах у всех. Закидать камнями.

У Ивара побелело лицо, даже заострилось. Он смотрел мне прямо в глаза, не отрываясь.

— Аня… если бы все было так просто… та… ведьма, она сейчас в тюрьме. Ее хорошо охраняют. Если я попытаюсь вытащить ее оттуда, отбить, сейчас или перед казнью… Если полезу туда — меня схватят и казнят тоже, — он облизал губы, перевел дыхание. — Ну даже пусть, ладно, я готов рискнуть. А если они потом придут за тобой? А я уже ничего не смогу сделать.

Даже не о себе, я понимала, Ивар думает в первую очередь о моей безопасности. В этом нет ни капли рисовки или желания произвести впечатление. Все именно так, как он говорит. Для него — все именно так.

— Что будет с тобой? — тихо спросил Ивар.

— Со мной? Я как-нибудь сама разберусь, — буркнула я.

Ивар зажмурился. Мне кажется, он мысленно ругал меня, проклинал, наверно, обзывал дурой. Но молчал.

Я понимала, что он прав, что риск слишком велик. Что рисковать жизнью ради совершенно неизвестного человека — глупо. Я ничего об этой ведьме не знаю. Может быть, она заслужила такую судьбу.

Но как остаться стоять в стороне?

— Нет, — сказал Ивар. — Ты можешь думать обо мне все, что угодно. Но я в это не полезу.

Он повернулся ко мне спиной. Пошел прочь, в сторону казармы.

Я глубоко вдохнула. Выдохнула. И снова.

Он прав.

Это чужой жестокий мир, а я пытаюсь тут… Не по правилам.

Вдруг испугалась, что Ивар уйдет совсем.

Всхлипнула, догнала. Обхватила сзади его руками, со всей силы, словно боясь не удержать. Прижалась щекой к его шее.

Он замер.

— Ивар, — шепнула я. — Я люблю тебя.

Он осторожно высвободился, повернулся ко мне, обнял.

— Аня… — что-то неуловимо изменилось в его голосе. — Ты действительно этого хочешь?

Вот тут меня проняло. Вдруг стало страшно. Наверно, впервые, только сейчас, я осознала, что все взаправду, и что я могу Ивара потерять, если буду настаивать на своем. Что я дура. Это может стоить ему жизни!

Кто мне дороже, в конце концов?!

— Нет, — я отчаянно замотала головой. — Нет, нет, нет! Ивар, прости меня! Я просто… я не знаю… Нет, я не хочу!

И все же, я решила, что должна увидеть своими глазами.

Ивар даже не спорил, хоть ему это и не нравилось.

Снова почти бессонная ночь. Сначала ждала Ивара почти до утра, потом приходила в себя. А теперь вот на площадь… Лишь только встало солнце.

Я хотела увидеть ведьму.

Когда мы подошли — народ уже собрался, ведьму привели, судья и магистрат уже сидели на своих местах за высоким столом. Кипы бумаг лежали перед ними. Обвинений было предостаточно.

Ведьма стояла перед ними, к нам спиной. Я видела ее длинные рыжие волосы, падающие волнами на спину. Порванное платье она придерживала рукой. Босые ноги, покраснели от холода.

— Хочешь подойти ближе? — спросил Ивар.

Мне показалось, или какая-то издевка в его голосе? Нас пропускали. Точнее пропускали Ивара в форме городской стражи, не очень охотно, но все же, нам удалось подойти почти к помосту, на одном конце которого стоял столб с кандалами, на другом — плаха.

Долговязый старик в синем камзоле на меху поставленным голосом зачитывал обвинения. Ведьма околдовывала, одурманивала и обманом вытягивала силу из честных людей. Дьявольское отродье, пришедшее с Пустошей, из небытия, она не заслуживает жизни. Она заодно с врагами, с дорнами. Все видели ее колдовство. Свидетелями выходили в основном женщины. Одна долго голосила, заламывая руки перед судьей, призывая на ведьму все проклятия и кары небесные. Ее пострадавший от ведьмы муж, живой и здоровый на вид, скромно топтался рядом, глядя в пол.

Ведьма стояла молча и неподвижно, безучастно, и лишь мелкая дрожь сотрясала ее тело.

Смерть.

Ивар смотрел в сторону. Не куда-то определенно, а просто в пустоту, стиснув зубы. Что бы тут не говорили — это спектакль, и все уже решено.

Зачем я здесь?

Когда обвинения закончились, магистрат коротко кивнул.

— Виновна, — устало заключил судья.

Двое стражников подошли, рывком сдернули с ведьмы платье, взяли ее за локти. Потом, обнаженной, подвели к столбу, заковали в кандалы, вздернули вверх руки. Толпа возбужденно завыла — сейчас начнется самое главное.

Ведьма была совсем худая, бледная. И только теперь я впервые увидела ее лицо — красивое и совсем молодое, но страшно осунувшееся, с запавшими глазами. На животе, возле пупка, татуировка — маленькая бабочка.

Сейчас…

Я сжалась, даже зажмурилась.

— Пойдем? — тихо сказал Ивар.

Я кивнула.

Только это было еще не все.

Мы уже собрались было уходить, когда на помост вывели мужчину. Лицо разбито в кровь, все опухло, да и я не смотрела толком, поэтому узнала не сразу. А потом…

— Альдек, — выдохнула я.

Ивар напрягся. Обернулся, вглядываясь.

— Он ворвался в подземелья и пытался освободить ведьму! — говорил обвинитель, старик в синем камзоле. — Он убил четверых стражников. В наше неспокойное время, мы не можем закрывать глаза подобные преступления и вынуждены сурово наказать…

Палач уже ждал, держа наготове топор.

Альдек стоял прямо, расправив плечи. Мне казалось, он пытается найти кого-то в толпе. Меня?

— Да эта сука околдовала его, — буркнул кто-то у меня за спиной.

— Он пытался освободить ведьму, — едва слышно шепнула я. — А если он думал… если он думал, что ведьма — я? Он же знал…

Ивар стиснул мою руку, заставляя замолчать.

— Идем, — велел он.

— Что с ним будет? Ему отрубят голову, да?

Ивар выругался. Очень резко и жестко высвободился из моих рук, даже оттолкнул, повернулся, пошел к помосту.

— Стой тут, — бросил через плечо.

— Нет! — попыталась было я, но толпа уже сомкнулась, мне за ним было не пробраться и не угнаться.

— Стойте! — крикнул Ивар. Его голос разом, без всяких усилий, перекрыл шум толпы. — Стойте, я знаю этого человека.

Толпа расступалась перед ним.

Он подошел, легко, без всяких усилий запрыгнул на помост, встал перед судьей.

— Разрешите мне сказать, ваша милость?

Но ждать разрешения не стал. Теперь он говорил тихо, не на публику, лишь для судьи. И до меня долетали лишь обрывки фраз. «Я знаю этого человека… служили вместе… он на такое не способен… ведьма околдовала его… я сам вчера эту ведьму брал, я видел… я готов поручиться». Я не слышала всего. «Солдат? Поручиться за рыцаря? Не много ли ты на себя берешь?» — удивлялся судья. Ивар говорил что-то еще, долго, но очень спокойно и очень твердо, невероятно уверенно. Судья слушал, иногда спрашивал что-то. Ивар отвечал. Никогда бы не подумала, что он может так легко и самозабвенно врать. Он даже наплел что-то про богатых родственников сэра Альдека и возмещение ущерба.

— Хорошо, — сказал, наконец, судья. — Нам следует еще обдумать это дело.

— Благодарю, ваша милость.

Потом Ивар быстро увел меня.

На обратном пути до казарм мы с ним снова не разговаривали. У меня просто не было слов, а Ивар… не знаю, о чем он думал. Но даже не смотрел в мою сторону.

Днем работы было так много, что я даже радовалась. Думать и переживать не хватало ни времени, ни сил. Да и вечером я просто упала в кровать, даже не поужинав, столько ночей уже не могла выспаться, а теперь проспала как убитая до утра. Потом снова за работу. Все закрутилось…

Не думать ни о чем. Пошло оно…

И не пытаться вспоминать как это было.

Как ведьму забили камнями добрые жители города… но на это я уже не смотрела.

Когда Альдека увели обратно в тюрьму, Ивар спустился, взял меня за руку и потащил прочь. Я не пыталась сопротивляться, не пыталась ничего спрашивать. Ивар сделал все, что мог. Куда больше, чем кто-то вправе был рассчитывать… он и не должен был ничего. Ведьма не рыцарь, ее разговорами не отобьешь. Рыцарь свой, а ведьма чужая, и за нее никто не заплатит выкуп.

«Если можешь что-то сделать, — делай, не сомневаясь. Если не можешь — не лезь», — говорил как-то Ивар… давно, кажется, еще в другой жизни. Он всегда хорошо понимал границы своих сил.

Недели через две приходил Альдек. Рано утром. К Ивару, не ко мне. Он о чем-то с Иваром говорил, я не слышала и не решилась подойти. Кажется, он Ивара благодарил и даже предлагал денег. Ивар не взял.

Значит, сэр рыцарь все же смог откупиться, богатые родственники у него действительно были. Я даже подумала, может Ивар действительно знал его раньше. Почему бы и нет? Может, и не врал ничего, может действительно сражались вместе.

Лучше забыть.

Словно и не было.

Пусть все идет своим чередом.

Постепенно у нас все улеглось. Как-то незаметно.

Но приближение войны чувствовалось с каждым днем.

Глава 5

Вчера выпал снег.

Крупные белые хлопья медленно кружили, спускаясь с небес, и тут же исчезали, ложась на землю, водой уходя меж булыжников мостовой.

Кора стояла на коленях на длинном мостике, полоская белье, изредка блаженно запрокидывая голову, закрывая глаза, и снежинки, едва касаясь ее лица, таяли, согретые теплом и дыханием.

— Как красиво, — мечтательно говорила она.

— Красиво, — соглашалась я.

Мне было холодно и почти все равно. Не до красоты.

Раньше думала, что в Питере я давно привыкла к холоду и сырости, что меня уже не испугать, но здесь все было иначе. Здесь не было теплой сухой квартиры, куда можно прийти и погреться, тапочек и уютного домашнего халата, не было горячей ванны, да и вообще… Здесь не было ничего, к чему я привыкла. Но мы пили горячий эль вечерами в обеденном зале, трещал камин, и Ивар сидел рядом, обнимая меня… если, конечно, в этот раз была не его очередь нести службу на улицах. В такие минуты мне казалось — вся прошлая жизнь мне приснилась, ничего не было. Словно сон.

И вот сегодня как раз Ивар вернулся поздно, уже за полночь, я уже спала. Стащил с себя тяжелые доспехи: стальной нагрудник, наручи, шлем с коротким серым гребнем — отличительный знак городской стражи. Потом подошел и тихонько присел рядом.

— Аня, — позвал он. — Анечка, пойдем, погуляем со мной.

Я сонно открыла глаза, потом вылезла из-под одеяла.

Что-то было такое в его лице, что нельзя не согласиться. Он звал не просто так. Это важно.

Я пошла. Хотя больше всего хотелось затащить его к себе под одеяло и просто поспать обнявшись.

Он провел меня через ворота, на набережную.

Тихо падал снег, и ветра почти не было. Круглый бок меньшей луны пробивался сквозь облака, а вторая луна, большая и золотистая, еще едва-едва поднялась над морем.

— Смотри, — сказал Ивар.

Там, на зыбкой лунной дорожке, резвился дракон. Он то нырял, теряясь из вида, то выпрыгивал высоко, всем телом, словно стараясь взлететь, то кружил, сворачиваясь кольцами. Он был такой огромный, что лодки, уже собравшиеся вокруг него, казались детскими игрушками.

— А почему столько лодок? Они не боятся?

Ивар улыбнулся, обнял меня, пряча под свой плащ, словно под крыло.

— Многие верят, — сказал он, — что если погладить дракона и загадать желание, то оно непременно сбудется.

— Ты веришь в это? Хочешь загадать желание?

— Хочу, — он тихо засмеялся. — Я уже загадывал как-то, мне повезло. Мы гонялись за этими драконами весь вечер, что только не делали, и приманивали, и пытались догнать. Они нам все лодки попереворачивали, мы искупались, каждый раз по пять. Моя лодка вообще разлетелась в щепки. Я тогда барахтался в воде, плавать почти не умел, а дракон вдруг вынырнул совсем рядом, поднимая волну, и меня накрыло с головой. Тогда я схватил его за гребень на спине.

Давно-давно, целую вечность назад. Другая жизнь, другая семья, даже дом, тот что я видела во сне, еще не построен, и девочка с птичкой из травы, наверно, только-только родилась… Тогда все было совсем иначе и куда проще. Он сам был мальчишкой.

— А что загадал?

— Ну, что я мог загадать? Славы и денег, конечно.

Мальчишка…

— Сбылось?

Ивар пожал плечами.

— Сложно сказать. Но тот поход закончился довольно удачно, заработал я хорошо.

— А сейчас? Чего бы ты хотел?

— Тебя, — его серые глаза поблескивали горячими искрами. Он обнял меня крепче, прижимая к себе, и я чувствовала, как гулко и часто бьется его сердце. Я потянулась к нему, и он меня поцеловал. У него были теплые, чуть шершавые от мороза губы.

— А если серьезно? — спросила я. — Что бы ты загадал?

— Да все то же, наверно. Думаешь, с годами я поумнел?

Ивар довольно улыбался.

Потом он повел меня к пристани. Оказывается, уже договорился с одним рыбаком, нас ждала лодка. Ивар помог мне забраться, сам сел на весла. Он греб размеренно и умело, широкими мощными взмахами, все дальше от берега.

— Не боишься?

— Боюсь, — честно сказала я.

Все это почти невозможно. Ночь, море, дракон…

Мне было страшно и радостно одновременно. Такое непередаваемое ощущение чуда. И чудо уже здесь, вокруг. Сказка. Словно весь мир перестал существовать. Только эта лодка и мы вдвоем. Море, черные волны под нами, и белые снежинки в небесах. Я сидела и даже боялась вздохнуть, испугать, разрушить это чувство, одно у нас с Иваром на двоих. Я видела по его лицу — волшебство коснулось и его тоже.

Лодки вокруг нас, большие, богатые, многовесельные, и такие же крошечные, как наша. Все хотели получить свой кусочек счастья.

Но это не имело значения.

Мы отплыли чуть в сторону, из общей толпы. Дракон вынырнул и снова исчез где-то впереди, его гребенчатая спина мелькнула в волнах. Потом снова, чуть ближе.

У меня замерло сердце.

Все это на самом деле. Вот же он — дракон, настоящий, не сказочный, а вполне реальный морской зверь.

Еще несколько широких взмахов веслами, и Ивар остановился.

— И что теперь? — тихо спросила я.

— Посмотрим.

Ивар сложил весла, встал на ноги, выпрямился.

Мне кажется дракон увидел его. А, может быть, даже узнал… кто знает, вдруг это тот самый дракон из Торока? Он выпрыгнул из воды, кувырнувшись кольцом, поднимая волны, нырнул… а потом вдруг понесся к нам под водой, стремительно, словно торпеда. У меня перехватило дыхание.

— Держись! — сказал Ивар.

Еще мгновение, и дракон проскользнул под нашей лодкой, она закачалась, я завизжала, хватаясь за борта. Меня обдало солеными брызгами. А Ивар так и остался стоять, крепко держась на ногах.

Обернулся ко мне.

— Подожди немного, я сейчас… Не бойся.

Он очень быстро сбросил плащ и сапоги, и вдруг, не раздумывая, прыгнул в воду.

Я вскрикнула.

А Ивар уже плыл к дракону. Тот словно ждал его, замерев, чуть подняв из воды огромную голову. Эта голова казалась больше нашей лодки.

Ивар не боялся.

Все ближе, ближе, вот уже почти на расстоянии вытянутой руки.

Мне кажется, я даже перестала дышать, внутри все сжалось… а вдруг… что-то случится?

Вот так…

Ивар протянул руку и коснулся чешуйчатой шеи. Дракон фыркнул, наклонил к нему голову и легонько толкнул носом. Ивар нырнул.

Потом дракон, перелетел через него, невероятным прыжком, крутанувшись всем своим тонким длинным телом. И исчез под водой.

Все произошло так быстро. Но словно волшебство.

Чудо свершилось.

Потом мы плыли домой. Ивар сидел в лодке весь мокрый, синий от холода, промерзший до костей, но страшно довольный. Стучал зубами и улыбался, как мальчишка.

— Что ты загадал? — спрашивала я.

Он качал головой и улыбался еще шире.

— Не скажу.

— Денег и славы?

Он смеялся, пожимал плечами.

Не то — понимала я. Не то. Что-то более личное, и более значимое. Пусть оно останется тайной.

Я пыталась рассказывать потом, но никто мне не верил.

Столько народу гоняется за этими драконами в лунные ночи, столько желающих обрести счастье. И на что только не идут, какие только хитрости не придумывают. Это почти невозможно, драконы избегают людей.

А тут просто — подплыть и погладить. Не бывает такого.

Сам Ивар ничего не рассказывал, лишь пожимал плечами, когда я о нем говорила. Верили или нет — ему было плевать. Он сделал то, что сделал не для рассказов, а для себя. И для меня, может быть.

Говорили, армия дорнского лорда Геларта приближалась с юга, перекрывая Ллойский тракт. Я мало задумывалась об этом, пока вдруг не подскочили цены. На хлеб, на муку, на овощи, даже на рыбу, которой вокруг целое море.

Нас хоть кормили, и жаловаться особо было не на что, но вот выплату денег за работу совсем урезали. Сказали — и так вам хватит, сейчас тяжелые времена. Не нравится — идите куда хотите. Тяжелые, никто и не спорил.

В городе начались волнения.

На рынке устроили погром. Какие-то веселые буйные парни разнесли лавки бакалейщиков, пытаясь отнять все силой, а то совсем обнаглели, наживаются… Непохоже, чтобы парни голодали. Троих зачинщиков скрутили и доставили в городскую тюрьму, по дороге они горланили песни и пьяно икали. Двоих наших ранили, слава богу, не серьезно. Теперь, пожалуй, я начну волноваться за Ивара еще больше.

Я понимала, что это только начало.

Если война придет сюда, то просто пьяными погромами не обойтись. Впервые отчетливо поняла, что меня это тоже коснется. Голод и смерть. Все мои горести до этого — просто мелкие неприятности, будет хуже.

Ивару придется драться. По-настоящему.

Я просто сойду с ума.

Звон мечей во дворе.

Последнее время Ивар стал все больше заниматься с молодыми или просто менее опытными стражниками, учить их сражаться. Сначала лишь в свое свободное время. Потом сэр Харвен, капитан городской стражи, увидел, оценил, и теперь Ивар мог заниматься этим по полдня, только ученики у него менялись.

Я смотрела на все это, и как-то в тайне мечтала, чтобы Ивара окончательно перевели с улиц на тренировочный двор. Хотя, конечно, понимала, что такого никогда не будет, да и сам Ивар не обрадовался бы. Человек, который может метнуться и голыми руками свернуть шею здоровенному веллоку — не станет стоять в стороне.

Вчера приходил Альдек.

Рано-рано утром. Я только проснулась, вышла, а он уже ждал меня.

— Аня, — позвал он. — Можно сказать тебе пару слов?

Я вздрогнула, потом вздохнула.

— Опять?

Он криво улыбнулся. Да, опять.

— Сегодня я уезжаю в Найдек, чтобы присоединиться к лорду Сиану, и, потом уже к королю Регнару. Я уезжаю на войну, и не знаю, вернусь ли. Я могу погибнуть в бою. Поэтому хочу поговорить сейчас. Может быть, другой возможности и не будет. Может быть, я больше никогда не увижу тебя.

Я чуть сморщилась. К чему этот дешевый пафос?

— Хорошо, — согласилась я — Слушаю. Давай уж, герой.

Его пафос и мой сарказм, но он даже не заметил.

— Я люблю тебя, — сказал он сходу. — Не знаю, как это вышло, но в тебе есть что-то такое… непостижимое. Я потерял голову сразу, как только увидел тебя. Да, ты замужем, я понимаю. Твой муж спас мне жизнь. Поэтому я считал себя не вправе подходить к тебе и досаждать разговорами. Моя честь…

Он говорил и говорил что-то: о долге, верности, о чести, даже о воинской доблести. Много-много красивых громких слов. О себе, обо мне, о Иваре, о короле Регнаре где-то там… Я почти не слушала. Стояла, рассеяно глядя на него. Я верила, что он это от чистого сердца, но красивых слов я не люблю. Мне было не интересно. Скучно, и еще много работы.

Мне не нужны эти слова.

— Зачем ты полез в тюрьму? — прервала я.

Наверно, и так понятно, но это единственное, что я хотела услышать.

Рыцарь осекся на полуслове. Выдохнул, облизал губы.

— Я думал, это ты, — сказал он. — Еще тем вечером в нашу таверну пришли стражники, принялись рассказывать, что в Старом порту поймали ведьму. Что я должен был думать? Раньше мне не доводилось встречать ни одной, и даже не слышал, чтобы кто-то видел их на самом деле. То есть, рассказы ходили, но я никогда не видел людей, которые бы видели ведьму сами. А тут две в одном городе. Она такая же как и ты, да?

— Да, — согласилась я. — Была.

Рыцарь чуть нахмурился, склонил голову на бок, разглядывая меня.

— Ты ее знала?

— Нет, — сказала я. — И тоже никогда не слышала о ней.

Рыцарь кивнул. Он долго молчал, глядя себе под ноги. Машинально положил ладонь на рукоять меча, сжал пальцы…

— Я почти добрался до нее, — сказал он. — Почти добрался. Я хотел спасти. Но мне не удалось. Я увидел ее за решеткой, издалека, ближе прорваться не смог. И сразу понял, что ошибся. Это была не ты. И…

— Да, — тихо сказала я. Что еще сказать.

Я была в безопасности.

— Меня скрутили, — сказал он, — бросили в соседнюю камеру. Сказали, что на рассвете казнят. Я просидел-то там всего несколько часов, но словно… целая жизнь прошла. Я… знаешь, я обо всем успел передумать. О моей семье, отце, матери, о том, какие надежды на меня возлагали, а я… так глупо…

Я осторожно вздохнула, думала — ну вот, опять. Сейчас он опять возьмется рассуждать о долге. Но он не стал.

— Я сидел там, и думал, какой я идиот, — сказал он. — Полез, сам не понимая куда, ничего не смог сделать, и вот теперь моей жизни пришел конец.

— Страшно было? — спросила я.

Я видела, он уже собрался было сказать, что нет, что он такой храбрый. Но поджал губы.

— Страшно, — сказал наконец. — Особенно, когда меня вывели, когда поставили перед судьей, зачитали обвинения. Пока я сидел один, в камере, в темноте, то еще казалось — все это происходит не со мной, не на самом деле. Не мог поверить. Все случилось так быстро, что я не успел осознать. Но когда я увидел, что плаха для меня уже готова…

Его голос чуть дрогнул, но он тут же старательно состроил мужественное лицо.

— Ты хорошо держался, — сказала я.

Он смутился, как мальчишка, мне кажется, даже щеки порозовели. Качнул головой.

— Я рад, что с тобой все в порядке, и ты в безопасности.

— Спасибо, — искренне сказала я.

— За что?

— Ты пытался мне помочь. Даже если все вышло так… все равно. Я благодарна тебе.

— В итоге спасать пришлось меня.

— Да. Но все равно.

Он смотрел на меня сверху вниз и неуверенно улыбался. Я видела, как он старался что-то придумать, сказать что-то важное. И молчал.

— Наверно, тебе пора, — сказала я.

— Пора, — он глубоко вдохнул, словно собираясь с силами. — Скоро война, Аня. И мы победим. Мы отстоим свою землю, потому, что правда на нашей стороне. Регнар — наш единственный законный король. И мы… — он запнулся, наверно, все понял по моему лицу, попытался исправить. — Возможно, я смогу вернуть земли, которые когда-то принадлежали нашему роду. И тогда ты будешь гордиться…

Я не выдержала, засмеялась. Он смутился, конечно. Наверно, не ожидал, что я так…

— Денег и славы, — сказала я. — Так много громких слов, но в итоге все просто: денег и славы.

Я стояла, глядя вослед уходящему Альдеку.

«Я люблю тебя», — сказал он на прощание. И: «я еще вернусь». С победой…

Хотела было сказать, что не надо ко мне возвращаться, но вовремя прикусила язык. Такое нельзя говорить. Человек, идущий на войну, должен знать, что его ждут.

Нет, ждать его я не обещала.

Сказала, что буду молиться за него. Это будет честно.

Он благодарно улыбнулся мне.

Мокрый снег и ледяной ветер яростно бил в лицо.

Ноги мерзли. Я переступила с ноги на ноги, пошевелила пальцами, поджала их… Толку-то?

Те мягкие и удобные туфли, в которых я сбежала еще лорда Олттара, прохудились и истрепались от вечной грязи и сырости. Ивар нашел мне на них деревянные башмаки, которые можно было надеть как калоши, стало удобнее, но от холода спасало мало.

Шерстяные чулки я тоже штопала несколько раз. На новые денег не было. Как и на юбку, подол которой уже превратился непонятно во что.

Я пыталась не думать об этом, но не выходило, особенно когда ветер пробирал до костей.

Денег и славы… можно без славы даже, просто немного денег, и я была бы счастлива. Такая я меркантильная. Всего немного, просто хорошие ботинки на меху, теплые штаны и пуховик — дальше мои мечты давно не идут.

Вечно хотелось есть, спать и в тепло.

А тут еще Альдек со своими замками. Я невольно представляла себя у большого камина, или в горячей ванне, и мне уже несут горячее вино и пирожки… И, наконец-то, теплая обувь.

Что меня ждет?

Штопать чулки до конца жизни?

Ивар…

Я даже Ивара почти не видела. Он вечно был чем-то занят. Я все понимала, но…

Иногда так сложно было помнить — ради чего.

— Это был рыцарь, да?

Кора незаметно подошла и смотрела на меня, в ее глазах было восхищение пополам с недоверием.

— Да, — сказала я.

— Настоящий?

— Наверно.

Какие еще бывают рыцари?

— А чего он хотел?

О чем может благородный рыцарь разговаривать с простой прачкой? Уж точно не о любви.

Что ей сказать?

— Он спрашивал про Ивара. Они когда-то воевали вместе…

— Про Ивара? А чего он тогда к нему самому не подошел? Вон, они уже вышли.

Звон мечей со двора… Такой привычный звон, что я уже перестала замечать.

Я плохо умею врать, теряюсь.

— Не знаю, — сказала я. — Спроси у него.

— Ой, да ладно! — Кора звонко засмеялась. — Я видела, как он на тебя смотрел!

Я хотела было отмахнуться…

Как он мог на меня смотреть? Уставшая, осунувшаяся, с немытыми волосами, руки все потрескались и под ногтями грязь. Видел бы меня этот Альдек на Пустошах, куда я бегала из дома…

— Слушай, а это не тот рыцарь, которого казнить хотели? — вдруг спросила Кора. — Которого ведьма околдовала?

— Наверно… да, тот.

— Сначала ведьма, теперь ты его околдовала! Эх, где бы мне взять такого рыцаря?

Иногда становилось страшно — вдруг меня раскроют, вдруг узнают, кто я на самом деле. Нужно быть осторожной, не говорить ничего лишнего.

Но с Корой иногда так сложно молчать.

Вечный страх, усталость, холод и почти отчаянье.

Глава 6

— Сюда, сюда неси! А ты чего стоишь? Посторонись! Помоги! Убери все со стола!

Меня пихнули в бок.

Я сгребла грязные миски, как могла, отодвинула, расчистила все.

Быстрей, быстрей.

Где-то за дверями на высокой ноте выла женщина.

— Где этот лекарь, мать его! — уже орал кто-то.

Сюда, в большой зал, занесли троих. Один еще ничего, его тащили под руки, он даже сам переставлял ноги, хоть и с трудом. А двое были совсем плохи. Я даже сначала не поняла что с ними такое.

— Скорей! Клади сюда. Давай, снимай все! Несите воды!

Они ловили шайку Кривого, что лазила в городские амбары… да и других грехов за шайкой водилось не мало. Выследили в Старой Селедке. А как решили брать, собрались, так стражников оттуда, из окон, облили горящим маслом.

Ивар? Он тоже был там. Я не видела его, и все хотела спросить, но было не до меня.

Двоих зарезали в драке. Еще сколько-то ранено.

На столе, рядом со мной, лежал высокий седой мужчина, ему досталось больше прочих. Лица почти не разобрать, все покраснело, даже почернело местами, волосы лезли клочьями, кожа пошла волдырями…

Я старалась не смотреть, мне было страшно.

Он хрипло, я явным усилием, дышал, страшно булькая на вдохе.

С него уже сняли тяжелый нагрудник, сейчас пытались отодрать рубашку, отходило прямо с мясом, масло затекло и на спину и на грудь, все спеклось…

Хотелось зажмуриться…

Рядом рыдала женщина, беременная, с огромным пузом. Я видела ее раньше, Эльда, кажется. У нее еще пятеро детей. Если ее муж умрет…

— Чего стоишь? Вот, возьми это! — мне сунули кучу окровавленных, пропитанных маслом тряпок. — Собери все.

Я бросилась собирать.

Лучше заняться делом, и больше не думать и не смотреть. Да, так лучше.

В дверях, уже с кучей тряпья в руках, я столкнулась с Иваром. Едва не бросилась ему на шею, но он только скользнул по мне взглядом.

— Ивар! — вскрикнула я.

— Да-да, сейчас… — он прошел мимо меня, сильно хромая, подволакивая левую ногу.

И уже что-то говорил местному лекарю, спрашивал про раненых и еще…

Ладно, это потом. Главное — что он жив и все хорошо. С ногой мы как-нибудь разберемся, я же ведьма, в конце концов.

Я же ведьма…

Я могу.

Сидела, пыталась отстирать кровь, оттереть. Но крови было так много, что меня подташнивало, я едва могла с этим справиться.

Вдох-выдох, нужно закончить. Лучше я здесь, чем там, с ними…

А ведь я могла бы помочь. Может быть, даже спасти кому-то жизнь. Конечно, у меня бы не хватило сил помочь всем, но сделать хоть что-то…

Помочь.

А потом меня бы закидали камнями, как ту девушку на площади.

Это несправедливо.

Если бы Ивар был рядом, я могла бы посоветоваться с ним. Но он был занят, и лезть под горячую руку я не хотела.

Даже Кора была где-то там с ранеными. Они все были там.

Хватит думать.

И без всего этого работы полно, успеть бы, я и так справляюсь с трудом…

Только поздно вечером, уже падая с ног от усталости, увидела Ивара снова.

Он сидел на улице, на ступенях и, кажется, ждал меня. Махнул мне рукой. Я подошла, и он с усилием, хватаясь за стену, поднялся.

— Как ты? — спросила я.

— Нормально. А ты? Напугали тебя сегодня? Загоняли?

— Да ничего… Ивар… — я прижалась к нему. Он чуть покачнулся, но обнял меня тоже. — Ивар, ты тоже ранен, да?

— Немного, ничего страшного.

Он улыбался, но я видела, что уже пытается ухватиться за что-нибудь, стоять ему тяжело.

— Дай я посмотрю, а?

— Не надо. Там уже все посмотрели, перевязали.

Такое странное ощущение дежавю…

— Да, я помню. Ты мне что-то такое уже говорил, а потом пришлось практически с того света вытаскивать.

Он чуть скривился. Попытался отмахнуться.

Я нащупала его ладонь, чуть сжала.

— Сейчас…

Ивар дернулся, чуть ли не отпрыгнул в сторону, перехватил мои руки.

Крепко схватил меня за запястья, так, что я и дернуться не могла.

— Даже не вздумай, — сказал он. — Никогда.

Так жестко и резко, и я даже испугалась сначала.

— Я помогу, Ивар…

— Нет.

— Никто не увидит. Ты же сам говоришь, там ничего страшного… я просто помогу немного… я волнуюсь за тебя.

— Нет, Аня. Нет, ты поняла?

На глаза вдруг навернулись слезы.

Как же мне это надоело.

— Отпусти! — я дернулась из его рук, резко назад, и он едва устоял, отпустил. — Ты сам говорил, что если не можешь сделать — не лезь, а если можешь, то делай и не сомневайся. Я могу. Вот это как раз то, что я могу сделать. А сейчас какая-нибудь инфекция, все воспалится, и что тогда? Я могу помочь сейчас, и никто не заметит, ну хромал ты чуть больше, потом чуть меньше. А если ты завтра свалишься совсем? Мне и тогда не лезть? Позволить тебе тихо сдохнуть? А если лезть, то как объяснять тогда? Чудо? Лучше сейчас.

Ивар смотрел на меня, поджав губы. Конечно, он был со мной не согласен.

— Не нужно, — сказал он. — Это просто царапина и не стоит рисковать.

Конечно, он всегда и во всем прав.

— Тогда я вылечу тебя ночью, пока ты спишь, — я попыталась усмехнуться, сделать это похожим на шутку и на игру.

Только Ивар не был настроен на шутки.

— Не выйдет, — сказал он.

— Ты теперь будешь прятаться от меня?

Он наконец улыбнулся сам, хоть и совсем чуть-чуть.

— Придется, пожалуй.

— Хорошо. Если будешь прятаться и бегать от меня, — сказала я, — то пойду к Альдеку. Что мне здесь делать одной? Он настоящий рыцарь и уже звал меня в свой замок. Он-то не станет от меня бегать.

Так нельзя, — понимала я. Это нечестно и неправда. Никуда я не пойду, никогда в жизни, и Ивар это прекрасно понимает. Блеф. Попытка взять на слабо. Заставить ревновать и добиться своего. Но все равно…

Ивар даже переменился в лице, хоть и пытался сделать вид, что мои глупые взбрыки его не задевают. Задевают, и еще как.

Не могу больше.

Я устала.

Я ведь честно и просто хотела помочь. Только и всего.

Он стоял сейчас, хмурился, чуть покачиваясь, держась за стену одной рукой.

Хватит.

Я проскользнула мимо него и ушла, хлопнув дверью.

Ивар бегал от меня третий день.

Я уже прокляла все, и себя в первую очередь. Ведь прекрасно знала, какой он упрямый. Нельзя на него давить, будет только хуже.

Мы с ним одинаковые, как упремся…

Ивар даже ужинать вместе со всеми вечером не приходил, не знаю, как уж он там обходился. Но надо отдать должное, бегал он действительно вполне резво и уверенно, значит и правда ничего серьезного с ногой, заживает… на нем как на собаке.

— Ань, можно у тебя яблоко взять?

Это Кора подошла.

— Что? — я сразу не поняла.

— Яблоко, — сказала она. — Не поделишься? Я бы Эльде и детям ее отнесла, а то у них сейчас совсем плохо.

Эльде? Это той беременной женщине у которой муж…

— Да, конечно. Вот еще, яйца вареные возьми, отнеси тоже.

— Спасибо, — Кора заулыбалась. — А не хочешь сходить со мной? Там помочь надо, поддержать.

Эдьда с детьми жила в небольшой, полутемной комнатке по соседству. Хотя по здешним меркам — вполне ничего. Три кровати, большой стол, лавки у стола, сундуки с вещами, полочки с какой-то утварью, небольшая печка. Еще недавно здесь было чистенько и ухожено, это видно, но сейчас Эльде было не до порядка.

Ее муж лежал на кровати у окна.

Так он еще жив? Я чуть было не ляпнула это вслух, но вовремя прикусила язык.

Крепкий мужик. После того, что я видела — он все еще цеплялся за жизнь, хотя в себя так и не приходил. Долго ли осталось? Орвин — его звали. Эльда сидела рядом, не отходя. Ее глаза были красные, но слез не видно… выплакала уже все слезы.

Пятеро детей. Самой старшей девять, самым маленьким близнецам нет и двух.

Жена стражника, сержанта городской стражи.

Я представила себя на ее месте. Вот такая жизнь меня ждет? Думаю, Ивар не увидел бы ничего особенного, все так живут, одеты, обуты, не голодают. Чего еще хотеть? По крайней мере, еще недавно точно не голодали точно, пока с Орвином было все в порядке. Может и денег немного накопили, как-то протянут. Эльде скоро рожать, ей самой много не заработать.

Мне всегда казалось, что моя жизнь изменится. Это временно. Мне виделся домик на берегу моря.

Но если нет? Если всегда, и у меня тоже, будет вот так? Смогу я так жить? Понимая, что лучше никогда не станет? Что это большее, на что я могу рассчитывать?

— Эльда, мы пришли! — громко сказала Кора, и чуть замялась, оглянулась на меня. — Яблок детям принесли.

Кора сразу принялась доставать гостинцы, дети подбежали к ней. Эльда поднялась. Но смотрела она не на яблоки, не на детей, даже не на Кору, а на меня. Пристально смотрела, словно ожидая. Стояла, стиснув на груди руки…

Мне вдруг показалось — она все знает. Они обе все знают. Меня привели не просто так, они думают, что я смогу помочь. Боятся этого, но все равно надеются. Потому, что кроме меня больше надеяться не на что.

Одно короткое мгновение паники.

Откуда? Что теперь делать?

По щеке Эльды скользнула слеза.

Надо решаться, в конце концов.

…а потом меня закидают камнями…

— Кора, выведи детей на улицу, пожалуйста, — твердо сказала я.

Хорошо. Откуда они знают — мы разберемся потом.

Кора кивнула, принялась быстро одевать детей, выталкивать за дверь, не задавая вообще никаких вопросов. Да, они все знают.

Глаза Эльды напряженно блестели.

Я дождалась, пока Кора уведет всех. Подошла.

Орвин лежал, чуть запрокинув голову назад, хрипло и часто-часто дышал. Лицо и вся голова, шея, плечи, грудь и руки — одна сплошная рана. Красные гноящиеся волдыри. Я едва сдержалась, чтобы не зажмуриться, не убежать. Поздно бежать, я ведь уже все решила.

— Я постараюсь, — сказала я, и сама не узнала свой голос. — Постараюсь. Я не знаю, хватит ли у меня сил, но я сделаю все, что смогу.

Эльда всхлипнула, упала на колени передо мной, уткнулась носом мне в ноги…

Боже мой, только не сейчас.

— Дай мне стул, — сказала я, и, показав на лавку в углу: — а сама сядь там.

Эльда сделала все очень быстро.

Страха не было.

Мне казалось, что я должна бояться, но нет. Только пустота. Только холодное понимание того, что сейчас надо сделать. И будь, что будет.

Я взяла Орвина за руку.

Кровь? Да нет, пожалуй, никакие ножи мне больше не нужны, я могу и так. Надо лишь сжать ладонь… у него все руки в страшных волдырях. Я сжала чуть-чуть, и он застонал.

Ну все. Поздно отступать.

Закрыла глаза.

Сейчас… помочь, почувствовать, как моя сила перетекает… Сначала словно ударило током, но я была готова. Главное — не отпускать, сделать все до конца.

Сейчас!

Мне казалось — меня подхватила волна, понесла. В глаза ударил свет. Все завертелось. Меня качало и кружилась голова, даже слегка подташнивало, но я старалась держаться. И не отпускать.

Все плыло-плыло… потом меня начал бить озноб… а потом я вдруг разом провалилось в бездну.

Тьма.

Холод и тьма.

Кажется, я упала.

Еще смутно помнила лицо Ивара совсем рядом. Какая-то суета. Было это? Не было? Он поднял мня на руки и понес куда-то. Я обняла его, прижалась, пытаясь согреться.

— Сейчас… тихо, тихо, — шепнул он.

Потом он сел вместе со мной на кровать, словно с ребенком, закутал меня в одеяло. Он обнимал меня и становилось теплее.

Все хорошо…

Я так и заснула у него на руках.

Глава 7

Проснулась под одеялом, уткнувшись носом Ивару в плечо. Он сидел со мной на кровати, прислонившись спиной к стене, и тоже спал. А я свернулась калачиком у него на коленях. Тепло и уютно.

Светало.

Я пошевелилась и он открыл глаза.

— Аня…

Сейчас он будет меня ругать?

Или не будет? Нет? Иначе не сидел бы со мной так.

— Как ты? — спросил он.

— Нормально, — сказала я. — Голова немного болит.

Ивар слабо улыбнулся. В его глазах было что-то такое, чего я раньше не видела. Он так странно на меня смотрел…

— Там уже знают, да? — спросила я осторожно.

— Вроде нет, — сказал он.

И я видела, он впервые не знает, что делать. Не может решить, и это мучает его. Ему тяжело… Взять и убежать? Я понимала, что это значит теперь. Лучшего места сейчас не найти. Где-то там, в полях, уже собираются отряды… Слишком неспокойно для побегов. Слишком опасно. Там не выжить.

Дверь приоткрылась, показалось веселое лицо Коры.

— А, уже проснулась, будущая мать? Кого ждем-то, мальчика или девочку?

— Что? — я слегка ошалела от такого начала. Неожиданно.

— Да конечно беременна, не сомневайся! Взять и хлопнуться в обморок посреди двора. Я давно уже заметила! — Кора говорила так неестественно радостно и неестественно громко.

Наверно, там за дверью кто-то слушал ее.

— В обморок? — только и смогла я сказать.

— Да ты не помнишь что ли? Мы с тобой от Эльды вышли, детишек покормили ее и домой, а ты такая: «ох, мне что-то нехорошо…» Помнишь?

— Да…

Кора оглянулась и проскользнула в комнату, захлопнула за собой дверь.

— Ну, ты меня прямо напугала. Жива сама-то? — спросила она тихо и взволнованно.

— Ага.

— Ох, — вздохнула Кора. — Ты прости, если что. Я ничего такого не хотела…

— Как ты узнала? — спросила я.

Кора опасливо покосилась на Ивара, дернула плечом.

— Я не знала. Я догадывалась, но знать точно не могла. Правда! — она подошла и села рядом, и теперь шептала едва слышно. — Я догадывалась. Аня, ты совсем другая, не такая как все. Ты иначе говоришь, даже ходишь иначе. Видно, что для тебя непривычна наша жизнь, ты ничего не умеешь… Ну, прости, да… Ты хорошая, но сразу видно, что ты другая. Невозможно не заметить. И потом все эти истории с рыцарем, с ведьмой… что тут можно подумать? Ну, и я сама кое-что слышала, ты уж прости…

— И сказала Эльде?

— Да… — Кора смутилась, и очень жалостливо глянула на меня. — Прости. Мне было так жаль ее. Я надеялась, что ты сможешь помочь.

— Помогла? — спросила я. — Как Орвин?

— Да-да! — Кора закивала. — Помогла, еще как! Это просто чудо! Хорошо все с ним, проснулся, поел, даже вставать хотел, но Эльда ему не дала, пусть окрепнет… да и чтоб вопросов лишних не было, сама понимаешь.

Ну, хоть тут, слава богу…

Наверно, нужно было порадоваться, но радоваться как-то не выходило. Трещала и рассказывалась голова, во всем теле страшная слабость. Я даже не уверена, что смогу сейчас встать.

Интересно, я постарела? Вспомнилась седая и сморщенная Илана. Со мной будет так же? Я постарею и Ивар не будет меня любить… Подняла на него глаза. Но Ивар лишь крепче обнял меня. Прижался щекой к моему виску… колючий… С ним хорошо. Я даже не могла волноваться, когда он рядом. Казалось, пока мы вместе — ничего страшного просто не может быть.

— Ой, а ты знаешь, что твоего Ивара наградили за службу! — вдруг вспомнила Кора. — Да! Он не говорил тебе? Он тут настоящий герой. Его даже повысить обещали.

Ивар вздохнул, как-то не очень весело. И промолчал.

Никуда мы не побежим — понимала я. Вот, даже у Ивара тут все складывается. Куда бежать?

Может, все еще обойдется?

Потом Ивар станет сержантом, у нас будет такая же маленькая полутемная комнатка и пятеро детей.

Доживу ли я вообще до этого?

Неужели, ради такого будущего я столько пережила?

Ивара наградили за службу.

Он пошел и купил мне платье.

Ох.

Не представляю даже, где он его взял, тут готовой одежды почти не продают. А купить ткань чтобы шить самим — тут, думаю, Ивар трезво оценил мои способности. Нашел готовое.

Боже ж ты мой…

Я смотрела не него и не знала, что мне делать: плакать или просто поржать.

Темно-синее, с малиновыми цветочками и рюшечками… Оно явно было добротным, дорогим, но мне катастрофически не шел ни цвет, ни фасон, а от подобных цветочков просто становилось дурно. К тому же, платье было сшито как-то так, что даже я, совсем исхудавшая за последнее время, смотрелась в нем как корова.

Но ведь Ивар же старался. Он очень честно хотел меня порадовать.

Я старалась сделать серьезное и благодарное лицо. Хотя Ивар, думаю, сразу все понял, вру и притворяюсь я плоховато.

А когда вошла Кора, увидела как я примеряю и мучаюсь, когда она понимающе закатила глаза, то я не выдержала, начала сначала сдавленно хихикать, еще надеясь справиться, а потом и вовсе… Было страшно смешно.

— Хочешь, я попробую вернуть его обратно, — предложил Ивар.

— Не надо, нет. Пусть оно останется.

Больше всего меня радовало, что Ивар не обижался. Или, по крайней мере, этой обиды не показывал. Даже улыбался слегка, хоть и чуть виновато.

— Надо было взять тебя с собой, — сказал он.

— Надо было. В следующий раз пойдем вместе.

Главное, чтобы был еще этот следующий раз.

Наверно, и заплакать можно было, и попытаться вернуть, потратить деньги с куда большей пользой, у нас ведь сейчас далеко не лучшие времена.

И все же, это было так мило.

Я, пожалуй, не надену это платье никогда, у меня просто не хватит духу. Если уж только станет совсем тяжело. Но пусть лежит, будет что показать детям.

Я слишком легко отношусь к деньгам, да?

— Сразу видно, что раньше ты ни в чем не нуждалась, — качала головой Кора.

— Эй, ты! Эйн! Ты Эйн, да?

Меня звал высокий белобрысый мальчик в хорошем камзоле. Я уже видела его. Кажется, он служит капитану Хавену.

Сердце ушло в пятки. Что-то случилось? Они узнали?

— Ты Эйн? — повторил он.

— Да…

— Идем. Мой господин хочет поговорить с тобой.

Выбора у меня, пожалуй, нет. И Ивар сейчас далеко, его послали на другой конец города.

Капитан Харвен за массивным столом, заваленным какими-то бумагами. Он казался крепким, но уже заметно поседевшим старым воякой. Тонкие губы, приплюснутый, давно сломанный нос и цепкий взгляд. Не вельможа и не знатный рыцарь, но человек, который пробился и добился сам.

Надеюсь, он будет говорить сразу и прямо?

— Ты Эйн? — спросил он. — Расскажи, откуда ты?

Он откинулся на спинку кресла и разглядывал меня. Перед ним стоял кувшинчик и высокий кубок. Вино?

— С Адалаики, милорд.

— С Ингаро, Урса или Бенитдара?

Это названия островов, я знаю. Ингаро — самый крупный… какие же там города? Нужно было изучить это раньше, но никто не интересовался и не было повода… Да и некому, особо, мне про Адалаику рассказать, тут интернета нет, не посмотришь. Города… Тодар-Найо — кажется. Главное — говорить уверенно.

— С Ингаро, милорд. Из Тодар-Найо.

Харвен недоверчиво поднял бровь. Я промахнулась?

— Хорошо, — сказал он. — Где ты там жила?

Где могла жить дочь преуспевающего купца?

— Рядом с рынком, милорд.

— С рынком? А улица?

— Приморская, милорд, — ляпнула я.

Он весело хмыкнул.

— Отлично. А как ты попала к дорнам?

— Мой отец много времени проводил в море и часто брал меня с собой. На нас напали пираты, отца убили, а меня продали.

— Кто купил тебя?

— Лорд Олттар, милорд.

— Сам? Лично?

— Нет, но по его приказу. Меня доставили в его замок.

— Насколько большой у него замок? Сколько башен?

Вот, по крайней мере, про башни я могу!

— Пять. Три из них проездные: Сторожевая самая высокая, выходящая к мосту, вторая низкая, почти вровень со стеной, но широкая — жилая, со стороны деревни, а третья у зверинца, с обзором на реку, и еще две маленькие, глухие, по бокам. Стена в один ярус, с зубцами, но зубцы сделаны на людей, дорн за ними не спрячется. Насколько большой замок… сложно сказать, я не так уж много видела замков. Двор поменьше чем здесь, не мощеный, каменные галереи-переходы к хозяйственным постройкам, жилое здание в два этажа…

— А река? Что за река там?

— Змеевка.

Я закусила губу. Зачем он спрашивает все это?

Не просто же так? Он все знает. Главное — чего мне от него ожидать.

Харвен поднялся со своего места, подошел, сложив руки на груди. Он был высок и совершенно точно силен, и двигался так плавно и неторопливо.

— А, правду говорят, что дорны, просто огромны? В три, или даже в четыре человеческих роста?

Дорны… Я покачала головой.

— Не в три. Скорее раза в полтора выше.

— А… хм… мужское достоинство у них тоже больше раза в полтора?

— Не мерила, — буркнула я. Лучше б промолчала.

Харвен довольно хмыкнул.

— Хорошо, — сказал он, чуть склонив голову на бок. — А теперь расскажи, как ты вылечила Орвина Кьера.

Вот у меня что-то сжалось в животе и накатила паника. Что сказать?

— Я… я не… нет…

— Нет? Я видел его ожоги. Он умирал. Я даже думал, что честнее бы было прекратить его мучения. Я знаю, как это бывает. Смотри, — Харвен расстегнул рукав, закатал до локтя. От запястья и выше его рука была вся изуродована старыми шрамами. — Почти десять лет прошло, но до сих пор иногда дает о себе знать. А Орвина что, облили теплой водичкой? У него на роже розовые пятна, но он совершенно здоров.

— Это не я…

— Да? — удивился Харвен. — А кто? Может быть его жена так умеет?

На что я вообще надеялась? Разве можно не понять?

Я стояла, пытаясь придумать хоть какие-то оправдания.

— Тодар-Найо — медный прииск на Урсе, в предгорьях, — сказал Харвен. — Не знаю, есть ли там рынки, но вот Приморских улиц нет точно, и моряков тоже. От Тодар-Найо до моря почти двести верст, там только пыль и камни. Ты никогда не была на Адалаики. А вот Пустоши была и дорнов действительно видела своими глазами. Вопрос лишь в том, как ты там оказалась.

Я молчала.

Попалась.

Так глупо.

Это конец, да? Вот так все и закончится?

Меня отдадут властям или убьют на месте?

Ивар… его убьют тоже…

Перед глазами все плыло.

— Ты — ведьма, — говорил Харвен. Я видела, как его тонкие губы растягиваются в улыбке.

— Я не сделала ничего плохого… — мне казалось, я почти кричу, но выходило больше похоже на жалкий писк. Перехватило дыхание. Слезы навернулись на глаза, все потемнело.

Вот не хватало только здесь упасть в обморок.

— Как знать, — Харвен покачал головой. — Как знать. Начать хотя бы с того, что ты обманула меня.

Его глаза алчно блестели.

Обманула?

— Не делай глупостей, ведьма, и будешь жить, — он подошел ко мне совсем близко, так, что я чувствовала его дыхание на своем лице. — И, может быть, даже неплохо жить.

Запах застарелого пота, лука и кислого вина.

— Что? — мне показалось, я неправильно поняла… и все же…

Меня не хотят убивать?

Меня хотят использовать.

— Как ты это делаешь, ведьма? Покажи мне.

Такое чувство, что все это уже было со мной. Почти так же. Им всем нужно одно и то же…

— Вы что, ранены? — спросила я.

— Нет. Но ты ведь можешь показать и так, правда? Поделиться силой?

Нужно взять себя в руки. Я смогу. Ради себя и ради Ивара тоже.

— Могу, — сказала я. — Но только я совсем недавно вылечила Орвина. Мои силы еще не восстановились. Если делать это слишком часто, то не останется ничего. Я просто растрачу все впустую и когда понадобиться по-настоящему уже ничего не смогу сделать. Мне нужно отдохнуть, прежде чем сделать это снова.

Харвин засмеялся. Потянул было руку, чтобы похлопать меня по плечу, или что он там собирался сделать? Но передумал.

— Я рад, что ты не пытаешься отпираться, ведьма, — сказал он. — Я всегда за честный и деловой разговор. Думаю, мы с тобой сможем договориться. Но сейчас я должен увидеть своими глазами. Я не прошу многого. Просто покажи.

Хорошо.

Выхода у меня нет.

— Дайте мне руку.

Он протянул.

— Только без глупостей, — сказал, все еще ухмыляясь, глядя мне в глаза. — Если будешь делать все, как тебе говорят, то тебе ничего не угрожает. Я даже заплачу.

Заплачу. Я чувствовала себя шлюхой.

Его здоровенную ладонь пришлось обхватить обеими руками, чтобы надежно удержать.

Сейчас покажу.

Я закрыла глаза.

Глава 8

Ивар купил огромную бочку хорошего эля, притащил, поставил на стол.

Время было как раз к ужину, и наши все страшно обрадовались, оживились. Тут на всех хватит.

— Угощайтесь, — сказал Ивар. Отошел в сторону.

Он стоял и смотрел, как народ выстраивается вокруг бочки, толпится, передает кружки, пробует.

Он стоял молча. С каменным лицом.

— Сержант! Эй, сержант, а ты чего с нами не пьешь, — крикнули ему. — Брезгуешь теперь? Мы тебе не ровня?

Ивар так же молча подошел, ему налили полную кружку, и он тут же выпил ее одним махом, до дна, словно воду.

— А ты молодец, сержант!

— Молодец, сержант! — басом крикнул кто-то из задних рядов. — И жена у тебя молодец! Знает, как ублажить начальство!

Ивар резко обернулся.

Народ притих, но тот косматый рыжий бугай затихать не хотел. Он отчего-то думал, что ему можно безнаказанно говорить подобные вещи. Думал, что раз он вдвое больше, то и сильнее? Он Ивара совсем не знал?

— Хорошая жена, говорю! — громко и с чувством усмехнулся бугай. — Была бы у меня такая жена, я б ее тоже под начальство подкладывал, глядишь, давно бы уже и сам капитаном стал!

Я зажмурилась.

«Не надо, Ивар!» — хотела было крикнуть я. Но он не послушает.

Слышала только его шаги в наступившей тишине, мягкие, словно кошачьи, только чуть поскрипывает половица. Слышала, как самодовольно хмыкнул рыжий бугай, начал было: «Ну что, ты бить, что ли…» Потом глухой удар и хруст. И грохот падающего тела.

А потом страшный, почти нечеловеческий рев — это бугай пытается подняться на ноги. К нему на помощь смешат его дружки. Трое на одного.

«Только бы Ивар не убил их», — первым делом подумала я, и уж потом испугалась за него самого. Просто я видела, как он может. А эти парни — их я тоже видела… Но их трое. И двое из них уже потянулись за оружием, третий пока нерешительно мнется. У рыжего рожа вся в крови.

Ивар демонстративно отстегивает и кладет на стол ножны с мечом. Если будет разбирательство — они втроем напали на безоружного. И Ивара не в чем будет обвинить.

— Че, все? Ты боишься с нами драться? — радостно спрашивает один. — Думаешь, и тут твоя цыпочка тебе поможет?

— Конечно, поможет, — говорит Ивар, и, поднырнув под неуклюже выставленным вперед клинком, бьет по ногам.

Тот падает, яростно матерится.

— Что тут происходит?! — капитан Харвен заходит в зал.

— Не реви, — Кора обнимала меня за плечи. — Ну, не реви ж ты, хватит, все хорошо.

А я никак не могла успокоиться. Перенервничала. Все напряжение последних дней хлынуло наружу. Я рыдала уже почти час.

Ивар сидел напротив, упершись руками в край кровати, стиснув пальцы, глядя в сторону. У него была разбита бровь и губа, пол лица опухло, костяшки пальцев сбиты в кровь. Наверняка и еще что-то, я не видела.

Они все-таки подрались. Ушли куда-то в город и подрались там. Без свидетелей. Без всяких объяснений.

Он вернулся и сказал: «Все, больше никто болтать не будет».

Мне было все равно, что обо мне болтают. Вот честно, после всего, что со мной было, чья-то болтовня вообще не имела никакого значения. Не больше, чем свист ветра за окном.

Мне было страшно за Ивара.

Он слишком гордый. Он заслужил…

А так выходило, словно не за его заслуги, а за мои. Не честно выходило.

Я понимала, что, хоть Ивар и не говорит ничего, но погано на душе. Несправедливо. И с этим ничего не сделать.

Я пыталась понять, как нам теперь жить дальше.

Бежать некуда.

К Кьерингу приближались войска дорнов. Все надеялись, что лорд Сиан успеет первым, его армия сможет защитить город. Своих войск в Кьеринге было не так уж много, рыцари шли за королем или своими лордами. Городская стража одна не справится.

Ивар бы мог присоединиться к войскам. Но куда идти мне?

Он не оставит меня.

А для меня самой где безопаснее?

Капитан Харвен дал понять, что мне нечего бояться. Моя сила произвела на него впечатление. Еще бы не произвести, я помню, как это бывает, волна эйфории накатывает и накрывает с головой. Харвен обещал защиту, даже предлагал поселить в своем доме, дать все необходимое, чтобы я могла отдыхать и восстанавливать силы. Скоро война, а я была его страховкой — в случае необходимости могла бы вылечить его самого, кого-то из его семьи, а, может, он просто продал бы мои услуги кому-то за деньги. Он предлагал денег и мне, это было чисто деловое сотрудничество.

Он дал мне с собой целую корзину еды.

И, конечно, он пытался меня запугать. Если я только дернусь, если попытаюсь сбежать, он все равно поймает и жестоко накажет. Никому не позволит сбежать от него. Но пугать меня было сложно, после лорда Олттара уже ничем не удивишь.

Наверно, если бы я понимала куда бежать, я бы попыталась.

Но я не понимала.

Невозможно бежать вечно.

Пока меня не трогали, можно переждать.

Конечно, я рассказала Ивару все.

Помню, как он ходил от стены к стене, садился, вставал и снова ходил. Он предлагал мне уйти тем же вечером. Я отказалась. Я устала бегать.

Куда бежать?

Я вдруг поняла, что единственное место, куда бы я хотела попасть — это домой. Где все просто и спокойно, где самые большие проблемы — это несданный проект и машина, сломавшаяся посреди дороги. Домой… И что бы все закончилось. И вообще, чтобы ничего этого никогда не было. Я так устала. Я не могу…

Но и без Ивара не могу тоже.

Если выбирать — что важнее для меня, то… тут нечего выбирать.

Я смотрела на Ивара и понимала, что выбор мой сделан, и пути назад нет.

Я должна справиться. Все будет хорошо.

Пока от меня не требовали ничего такого, что я бы не согласилась сделать по доброй воле. Спасти кому-то жизнь в трудную минуту. Харвену или кому-то еще — есть ли разница? Вот реально — есть ли?

Где то волшебное место, в котором нас не тронут и можно спокойно жить? Вместе?

Пусть тут. Переждать войну за стенами города, по крайней мере.

Ивар не находил себе места.

Он все понимал, но это было ему не по душе.

А когда его сделали сержантом… думаю, это подкосило окончательно.

Он привык всего добиваться сам. А тут выходило так, словно его наградили из-за меня. Мириться с этим?

Он угрюмо сидел напротив, с разбитым лицом. Доказал? Всем доказал? И что дальше?

— Ладно, хватит, — сказал он наконец. Поднялся, подошел и сел рядом со мной.

Кора глянула на него.

— Ну, я пойду тогда, — сказала она. — Разбирайтесь сами.

Ивар обнял меня за плечи.

— Все будет хорошо, правда? — шепнула я.

— Обязательно.

Его руки скользнули по спине, он крепко прижал меня к себе… Его губы такие теплые…

Пока мы вместе — все будет хорошо.

Второй день город полон солдат. Они везде — шумят, пьют, гуляют, пристают к девушкам. Чем еще заняться бравым парням, пока враг еще не подошел?

Честно говоря, мне уже страшно выходить одной.

Кору тут уже пытались прижать в переулке, залезть под юбку. Но Кору просто так не возьмешь, она с диким воплем врезала одному между ног, а другому поставила фингал под глазом. А там уж и наша стража подоспела.

Вояки со стражей старались не связываться без необходимости, хоть и громко орали, что только трусы станут отсиживаться за городскими стенами, пока настоящие мужчины сражаются в полях. Вот они только что из боя… не важно, что пришлось отступать. Сейчас еще подойдут войска короля Регнара, и тогда они всем покажут!

Они отступали, да. Была небольшая стычка под Красным Камнем, и что-то там пошло не так, их застали врасплох и хорошо потрепали. Но теперь лорд Сиан отошел к Кьерингу. Город казался огромным и нерушимым, уж здесь-то точно можно удержаться хоть до весны. Потом они соберут в Кьеринге силы и двинутся на юг.

Но дорны придут сюда.

Уже скоро придут.

Город кипит.

Вчера Ивар встретил старых приятелей, с которыми воевали вместе у Дарджуфа. Я тоже видела их, они подходили сюда, радостно хлопали Ивара по спине, спрашивали: «Ну, как ты? Ну, как? А помнишь…». Радостно улыбались мне.

Вчера у Ивара не было времени, но сегодня они пошли в таверну у Каменного моста, и вернуться должны не скоро.

Вечер выдался теплым, безветренным, мы с Корой решили немного прогуляться по набережной, людей тут много, стража на каждом углу, можно спокойно ходить.

Кора просила рассказать про дорнов. Я рассказывала, как могла.

— Аня! — окликнул знакомый голос.

— Твой рыцарь! — Кора улыбнулась. — Эх, если бы на меня только такой глянул, разве я стала бы нос воротить. Да я б полжизни отдала за такого!

— Аня… — он подошел к нам.

Видно было, что левую руку Альдек чуть неестественно прижимал к себе. Ранен? Ну, ничего, в целом он выглядел вполне бодро.

— Вы ранены, милорд? — Кора смотрела на него и улыбалась столь мило и лучезарно, что невозможно было устоять. И Альдек не устоял, улыбнулся в ответ.

— Ничего страшного.

— А вы видели дорнов, милорд? — не унималась Кора. — Они действительно так ужасны?

— Видел, — сказал он, и по лицу пробежала тень. Видел и оценил правильно. — Нам будет не легко сражаться с ними.

— Но вы их победите, конечно же!

— Придется, — Альдек мрачно ухмыльнулся. — У нас теперь нет выбора.

Первая битва разом сбила весь пафос, больше никаких красивых речей о справедливости. Ну, и к лучшему.

Кора вздохнула.

А он как-то ненавязчиво взял меня под руку и увел в сторону без лишних слов.

Мы шли по набережной, все дальше от ворот, в сторону порта. В ясном небе уже начали загораться звезды. Он долго молчал, и я тоже не лезла со своей болтовней. Честно говоря, я даже не знала о чем с ним можно говорить.

— В твоем мире, наверно, все иначе, — сказал Альдек. — Ты никогда не жалела, что попала сюда?

— Зачем тебе это?

— Не знаю, — он пожал плечами. — Моя жизнь сильно изменилась за последние месяцы. Но мне все еще кажется, я не понимаю чего-то важного.

— Только дурак думает, что понимает все на свете, — сказала я.

Альдек хмыкнул, глянул на меня искоса, с интересом.

— Кем ты была там, у себя?

— Я архитектор. Проектировала разные здания, кинотеатры, торговые центры… ну в общем не важно, наверно. Сложно объяснить. Общественные здания.

Эх, мне так нравилась моя работа.

Но все что было — казалось вообще не со мной. Другая нереальная и чужая жизнь.

— Женщина архитектор? — удивился Альдек.

— Да, — сказала я. — Это нормально. Хорошая работа, свой дом, машина… горячая ванна с лавандой перед сном. Там у меня было все легко и удобно, я не стирала руками белье и не мыла горы посуды… Я и готовить-то не умела, а когда Ивар притащил мне утку…

Я замялась. Зря начала, я не хотела этого рассказывать. Это личное.

— У тебя была прислуга? — спросил Альдек.

— Нет. У меня была стиральная машина, посудомоечная машина, пылесос, мультиварка, микроволновка и кафе под окнами, куда я могла заскочить пообедать. Ничего не нужно делать самой.

— Машина, — задумчиво произнес Альдек. Вряд ли он понимал. — Тебе, наверно, нелегко здесь.

— Не легко, — согласилась я. — Но я пришла люда по своей воле.

— За этим… за Иваром?

— Да.

— Почему?

— Я люблю его, — сказала я.

Что еще надо? Это так просто. Какой бы удобной не была жизнь, но без любви она пуста, и пустота эта гложет изнутри постоянно. И постоянно живешь с чувством, что тебе чего-то не хватает. Ведь объективно — все хорошо. Я старалась не обращать внимание тогда, списывала на усталость, была занята работой, чем-то еще… но пустота не дает покоя.

Как объяснить, что я умудрилась дожить до двадцати семи лет, не понимая, что такое любовь. А потом вдруг накрыло.

Нужно ли объяснять? Такие вещи нужно понять самому.

Альдек не требовал объяснений. Он шел молча. Его тяжелые сапоги со шпорами и стальной подбивкой гулко стучали по мостовой.

— Я же принес тебе кое-что, — вдруг вспомнил он. — Подарок.

И достал небольшой мешочек, развязал тесемочки…

— Не нужно было, — сказала я. Не нужно никаких подарков.

— Нет-нет, — Альдек покачал головой. — Это небольшая безделушка. Просто, на память… — он вытащил свой подарок, наконец. — Ничего серьезного, специально, чтобы у тебя не было повода отказаться. Возьми.

На его ладони лежал цветок.

Мне сначала показалось — настоящий, такая большая махровая хризантема. Но нет. Тоненькие узенькие лепесточки из расписного шелка — все прожилки выведены кистью, словно живые, прозрачные. А листочек и зеленая розетка из мягкой кожи, окантованы узкой полоской серебра.

— Ух ты… — не удержалась я.

Альдек заулыбался.

— Нравится?

— Да. Невероятная красота, — сказала я честно. — Просто удивительно!

— Возьми, — сказал он. — Цветок из Шайнара, с юга. Это тебе. Можно приколоть на волосы, а можно на платье.

Да уж, на платье…

— Я буду чудесно смотреться с цветком в волосах за работой. Вся в грязи, мыле и цветах.

— Ну, что ты… — Альдек, кажется, слегка смутился, вздохнул. — Аня, думаю, ты достойна другой жизни.

— Думаю, я достойна сама решать, какая жизнь мне нужна, — резко сказала я.

Хотела было отвернуться, уйти, но он поймал меня за руку.

— Подожди. Возьми, прошу тебя. Это просто цветок из шелка…

Я поджала губы.

Альдек все так же стоял передо мной с цветком на ладони, ветер трепал невесомые лепестки. Такая фантастическая красота.

— Возьми, — попросил он. — Если захочешь, можешь потом кому-то отдать, хоть подружке своей. Или выкинуть. Но сейчас возьми, пожалуйста. Я так долго его для тебя искал.

Мне стало немного стыдно.

— Хорошо, — согласилась я.

Я действительно хотела подарить цветок Коре, но передумала. Жалко. Кто подарит мне другой такой? Пусть будет, пусть останется… он мне действительно очень понравился.

Положила на стол, хотела все честно рассказать Ивару. Но Ивар пришел уже под утро… чувствуется, хорошо они там погуляли. И, конечно, не заметил никакого цветка, завалился спать.

А потом я подумала, и цветок спрятала.

Глава 9

Звон мечей со двора.

Я едва открываю глаза и слышу его снова. Как бы поздно Ивар не вернулся, каким бы не был предыдущий день — просыпаясь, я слышу этот звон. Я знаю, что выйдя во двор — увижу Ивара там.

Спал ли он вообще? Или просто полежал полчасика и ушел?

В этом было удивительное постоянство.

Невысокий худой человек во дворе. У него узкое лицо, волосы уложены аккуратными волнами, узкий камзол по последней моде, тонкие пальцы. На вид ему лет сорок или чуть больше. Холодный, деловой взгляд, ясно дающий понять — никаких поблажек, никаких вольностей.

Лорд Сиан. Настоящий лорд.

Капитан Харвен рядом с ним смотрится огромным диким медведем, чуть сутулится, словно смущаясь своего роста, и даже неловко мнется.

Лорду нужны люди. Причем, не зеленые новобранцы, таких можно набрать где угодно. Ему нужны проверенные и опытные, умеющие держать оружие в руках. Проблема в том, что Харвену такие люди нужны тоже. Но спорить с лордом непросто, это понимаю даже я.

Лорд привык брать свое и не привык, чтобы с ним спорили. Он наблюдает, оценивает бойцов во дворе.

Потом позывает Ивара. Спрашивает у него что-то, тихо и вкрадчиво.

— Да, милорд. Я был сотником, — говорит Ивар.

Вот и все — понимаю я.

Я видела, как Ивар изо всех сил старался состроить серьезное лицо, но его так и распирало от радости.

И, конечно, он знал, что мне это не понравится. Но лорд Сиан приказал, деваться некуда.

— Неужели нельзя отказаться? — спросила я.

— Нет, нельзя. Это приказ.

— Но ты обещал, помнишь? Ты говорил, что не пойдешь в армию, туда… я…

Конечно, я понимала, как глупо это звучит. И, пожалуй, несправедливо по отношению к нему. Я даже понимаю, что от Ивара в этой ситуации вообще ничего не зависит. Если лорд велел, если капитан подтвердил приказ, то неповиновение равно дезертирству.

Но я…

Я видела, как радость в глазах Ивара сменяется напряжением. Это его жизнь… это вся его жизнь! А я тут словно наседка. Он не мальчик, чтобы его куда-то не пускать. Он взрослый мужик. У меня даже нет возможности не пустить его по-настоящему, все, что я могу — это вынести мозг своим упрямством.

Но смириться так сразу я не могу тоже. Я не привыкла, когда все решают за меня.

— Я обещал не уходить от тебя, — сухо говорит Ивар, спокойно и тихо, но где-то там, в глубине, начинает закипать. — Не уходить на войну, не оставлять тебя. Но сейчас война пришла сюда, к нам. Сюда пришла, ты видишь? Мне что, сидеть и смотреть, как дорны будут брать город? Сейчас я могу быть там, где я действительно могу что-то сделать. Смогу помешать.

— Ты и так сможешь.

Он скрипит зубами. Я вижу, что говорить спокойно стоит усилий.

— Городская стража — это резерв, — ровно говорит он. — Ей могут заткнуть дыры, в случае необходимости. Но никогда не пошлют простив врага напрямую.

— Напрямую? Ты хочешь умереть?

— Если город возьмут, я с тем же успехом могу умереть, спрятавшись под кроватью.

Все так.

Я знаю, что он прав.

Я боюсь за него. Слишком боюсь. Я понимаю, но все равно…

— Ты обещал…

Вдох-выдох… он облизывает губы.

— Аня… — и пытается зайти с другой стороны. — Ты ведь хочешь лучшей жизни? Хочешь свой дом, новые платья, которые будешь выбирать сама, на свой вкус…

— Нет, — говорю я, прерывая, не давая ему договорить. — Не хочу, Ивар. Если с тобой что-то случится, мне все это не будет нужно. У меня все это было, там… Я отказалась от всего этого и пошла за тобой.

Я вижу, как темнеют его глаза, вижу раздражение и злость. Он не просил, чтобы я от всего отказывалась, ему не нужны мои жертвы.

Сейчас он скажет, что не надо было за ним ходить, и я… я дам ему в рожу, черт побери!

Вдох-выдох.

— Я ценю это, Аня, — почти спокойно говорит он. Почти. Ему удается держать себя в руках. — Ты пошла за мной, ты поверила мне. Поверь мне и сейчас. Так будет лучше. Для всех. Мое место там. Я солдат, Аня, я умею убивать, а не ловить за руку карманников на площади. Сейчас самое время. Просто верь мне.

Я верю ему. Конечно, верю. Иначе, зачем я здесь.

— Нет, — упрямо говорю я. — Не могу. Я слишком хорошо тебя знаю. Ты полезешь в самое пекло. Если тебя убьют…

Кажется, еще немного, и он сам свернет мне шею.

Но Ивар смотрит мне в глаза и молчит.

— Скажи, ведь еще можно отказаться?

— Отказаться? — глухо говорит он. — Оказаться? И что сказать? Что моя жена против? Она боится меня отпускать? Так?

Бред, я понимаю сама.

— Сказать, что ты не можешь. Что твой долг…

— Мой долг? — его голос, словно натянутая струна, сейчас сорвется. — Мой долг — защитить людей. Защитить город. Всеми силами. Любой ценой.

— Ивар…

Я понимаю, что мне его не остановить. Что он прав.

— Ивар, я боюсь за тебя…

— Ты не понимаешь, что такое война, Аня. Безопасного места нет нигде.

— Нет, но это не значит…

— Значит!

Он устал спорить со мной.

— Ивар…

— Боишься, значит молись! — резко говорит он, поворачивая ко мне спиной. — И хватит.

— Что это?

Ивар пришел забрать вещи. Вещей совсем мало, но все равно. Скорее повод. Скорее попрощаться. Сегодня вечером он уходит за стену, в лагерь лорда Сиана. А я… черт побери! Я так плохо и неуклюже спрятала. Тот цветок выпал к его ногам.

— Цветок, — глупо говорю я.

— Понятно, — холодно говорит Ивар. — Это твой рыцарь подарил?

Можно было даже не спрашивать.

— Да, — я изо всех сил стараюсь говорить твердо. — Рыцарь. Его зовут Альдек.

— Альдек… — говорит он, словно пробуя имя на вкус, и на вкус оно отвратительно. — Он дарит тебе подарки…

— Дарит! — я устала, я боюсь, и я страшно зла не него. — А почему бы ему не дарить? Почему бы благородному рыцарю не подарить цветок даме сердца?

— Даме сердца? Ты… — Ивар запинается, он хочет сказать что-то еще, но только беззвучно движутся губы. Может быть, он проклинает меня. Я даже не хочу знать.

Я так устала, что вдруг накатывает и прорывает.

— Я тебе не жена! — говорю я. — Никаких церемоний, никаких клятв. Ты забыл? Я просто пошла за тобой. Захотела, и пошла. А если захочу…

Нет, я тоже умолкаю. Так нельзя.

Мне стыдно, но прямо сейчас я готова его убить.

Ивар смотрит мне в глаза и молчит. У него больше выдержки, я так не смогу. Иногда мне кажется, что это не человек, а камень.

— Хорошо, — тихо говорит он. — Я помню. Ты свободна, и вправе идти куда захочешь.

И тут у меня слезы наворачиваются на глаза. Какая я дура! Только не сейчас. Только не так!

Уйти? Бросить и уйти? Как же я буду…

Сейчас он уйдет на свою войну и не вернется.

Уйти…

— Да, я пойду! Я пойду… Я… Да ты… Я пойду… А ты… — у меня перехватывает дыхание, срывается голос и слезы льются из глаз. — Да иди ты! — почти кричу я. — Иди куда хочешь!

А Ивар вдруг улыбается, весело и искренне, словно никаких истерик я тут не устраивала. Потом одним движением сгребает меня в охапку, прижимает к себе и целует в губы. Я пытаюсь дергаться, бью его со всей дури по рукам, по плечам и в ухо даже. Но он лишь едва морщится.

Целует, потом отстраняется.

— Ты так страшна в гневе, моя ведьма, — говорит он. — Но я все равно люблю тебя.

Потом отпускает.

— Я… я… — а я всхлипываю, и слезы льются все сильнее.

— Ты такая смешная, когда сердишься, — говорит он. — Пожелай мне удачи.

— Да иди ты к черту! — обиженно говорю я. Но становится легче.

Он кивает и уходит. Я остаюсь. Я стою, понимаю, что дрожат и подгибаются ноги.

Если с ним что-то случится…

Говорят, дорны совсем близко.

Я не видела Ивара уже пять дней, он ушел, и он был слишком занят, чтобы возвращаться. А, может быть, просто боялся моих истерик.

Я сходила с ума.

— Завтра отдыхаем, — мечтательно говорила Кора, полоская белье в реке.

Завтра Ночь Небесных Огней. Начало зимы. Говорят, в эту ночь небо всегда ясное, и северное сияние горит почти от заката и до рассвета, ярко, как никогда в году. Я уже видела небесные огни по ночам, но завтра, говорят, будет что-то невероятное.

Будут танцы на площадях, большие костры, эль, пироги и фейерверки.

Я бы радовалась, но напряженное ожидание последних дней совсем извело меня. Да и идти на праздник без Ивара… А, может быть, он придет? Все-таки праздник.

Какие уж тут праздники, когда не сегодня-завтра на город могут напасть.

— Ты это брось, — строго сказала Кора. — В такую ночь надо веселиться. В этом весь смысл. Пусть нас ждет тяжелая зима, пусть даже смерть, но пока мы еще живы. И мы должны радоваться жизни! Понимаешь? Если мы мне можем жить и радоваться, то зачем тогда побеждать?

Да, наверно, она права. Но радоваться не хотелось.

— А ты пойдешь?

— Конечно! Я так хочу потанцевать!

— С братом?

Кора засмеялась.

— Вот, скажешь тоже! С Миком. Помнишь его? Он с Дареком вместе служит.

— Мик… Да, кажется, помню.

Такой огромный кудрявый лось, с милой детской улыбкой, и чуть-чуть неуклюжий.

— Мик обещал мне, что мы поженимся, когда все закончится. А я обещала его завтра поцеловать. Он такой хороший… ух! — Кора мечтательно заулыбалась.

— Рада за тебя, — сказала я.

— А вы давно женаты с Иваром?

Ох… и правды не скажешь, и врать так не хочется. Я уже устала всем врать.

— Недавно, — сказала я. — Мы и знакомы всего полгода.

— Полгода? — удивилась Кора. — А кажется, что уже много лет. Я-то думала, чего у вас детей нет. Не успели еще?

Я сморщилась.

— Не успели. Пока не до того…

— Ой, а я так хочу много детишек. Как у Эльды! Мне кажется, у нас с Миком будут замечательные дети!

И дом такой же замечательный. Да… А чего я вообще хотела?

Ледяная вода обжигала руки.

Прополоскать, отжать все это, сложить в корзину…

— Смотри, что там? — Кора вдруг вытянулась, напряглась. — Что там, смотри…

Ее голос дрогнул.

Я посмотрела.

Что-то плыло по реке. Бревно? Да нет, вроде. Что-то другое… или…

Я пригляделась. Оно уже почти пронеслось мимо, когда я поняла — человек. Покойник.

Оглянулась на Кору. Та стояла совсем бледная, прижимая к груди руки, в глазах ужас.

За первым телом появилось еще одно, и еще. И еще одно задело наш мостик, стукнулось, зацепилось рукой. Кора завизжала, бросилась прочь.

Река наполнилась мертвыми.

— Пойдем! Давай, пойдем с нами! — требовала Кора.

Она уже отошла после вчерашнего, теперь собиралась идти танцевать.

Я пыталась отказаться. Я все ждала, что может быть придет Ивар и мы пойдем вместе. Праздник, все-таки. Но Ивар не приходил. Кто знает, сможет ли он вообще.

Дорны близко. А это значит, армия должна быть в полной готовности.

То, что случилось вчера — дело рук дорнов. Я только теперь в полной мере начала ощущать — какие это чудовища. Они убили сотни людей, и среди них не только мужчины, но женщины и даже дети. Их… выпили. Высосали досуха, забрав всю жизнь.

Я понимаю, почему здесь так боятся и ненавидят ведьм, забрасывают камнями на площади. Потому, что люди видят, что это за сила. Видят, как эту силу можно использовать. С какой стати им нам доверять. Мы точно такие же, только дорны не боятся пользоваться силой в открытую. Да и физической силы им не занимать. Но мы такие же. Я такая же, как и они.

И они уже близко.

Скоро все начнется. Вот-вот.

— Пойдем! — Кора тащила меня. — Ну, пойдем же. Когда еще такое будет!

Ее Мик стоял рядом, слегка смущаясь, переминаясь с ноги на ногу. Хорошо им, Мика никуда не пытаются забрать. От него и тут-то не много пользы, а уж на поле боя… Хотя не знаю, мне сложно судить. Он простой, неуклюжий, но хороший и сильный парень. С такими всегда проще.

Пойти?

Мне хотелось просто завалиться в кровать, залезть под одеяло, укутавшись с головой, и поспать. Поваляться. Сил не было совсем. Хотелось тишины, и чтобы никто не трогал. Я устала и болела голова.

Хотелось уснуть, проснуться, и чтобы все это оказалось лишь страшным сном.

— Ань, ну пойдем, — не отставала Кора.

Она тянула меня, Кора страшно упрямая.

Против нее так сложно устоять.

— Хорошо, — сдалась я, наконец.

Немного праздника не помешает, огней и танцев… когда еще? Хоть немного прийти в себя.

Кто знает, вдруг и правда последний раз.

Надо бы приодеться. У меня ничего нет… не то же ужасное синее платье. Единственное, что удалось отыскать — цветок, который подарил Альдек. Причесаться, приколоть в волосы? Нет, пожалуй, на это я не решусь.

На площади горели костры. Музыка уже играла, хотя людей пока было не много.

— Подожди, скоро все соберутся, — шепнула Кора.

Жаль, Ивара нет.

Ему передадут, что я ушла вместе с Корой. Если он, конечно, за мной придет.

Если придет.

Он слишком занят и ему не до меня. У него дела, конечно, я понимаю… Но так обидно остаться на праздник одной.

Кора ускакала куда-то с Миком, им было весело. А я бродила среди этих костров в одиночестве. В толпе. Людей становилось все больше, они шумели, пели, веселились. Меня даже утянули танцевать, я честно отпрыгала целый круг в общем хороводе, но потом ускользнула.

Совсем стемнело, на небе зажглись звезды.

Скоро я увижу те самые небесные огни?

Подобралась поближе к костру, так теплее.

Дождусь огней, пожалуй, и пойду домой.

Толпа солдат влилась на площадь, сразу стало тесно и шумно, я уже с трудом различала музыку.

Может быть, и Ивар там? Встала на цыпочки, стараясь разглядеть. Нет… То ли я пока не видела его, то ли его не было. В какой-то момент мне показалось — в толпе мелькнул кто-то похожий на Ивара… но вроде нет. Еще какая-то девица подхватила его под руки и потащила в круг танцевать. Не парами, здесь отплясывали всей толпой.

Я пыталась сопротивляться, но и меня утащили в круг тоже. Понесли. И не было уже никакой возможности вырваться и остановиться. Музыка стала громче, костры жарче, такое веселье вокруг. Все смеются… Я прыгала вместе со всеми сначала неохотно, но музыка все больше наполняла сердце. Словно волшебство. Я немного расслабилась. И в конце концов напряжение ушло. А потом даже понравилось. Стало весело.

А потом небо вспыхнуло.

О-ох!

Невероятно!

Даже круче чем салюты и фейерверки!

Словно цветные облака волнами скользили по небу, переливаясь, вспыхивая то тут, то там. Во все небо над головой. Зеленые, синие, розовые… Я видела как-то северное сияние, но тут было совсем иное. Ярче, глобальнее, наверно. Было в этом что-то космическое, невероятное…

— Нравится? — кто-то положил мне руку на плечо.

От неожиданности я подпрыгнула и резко развернулась. Здоровенный мужик… что ему надо? Я со всего маха врезала мужику в челюсть прежде, чем успела узнать. Альдек! Вот черт!

И все же, он успел увернуться, я лишь слегка задела его по уху.

— Ничего себе! — он усмехнулся, потирая ухо. — С тобой надо поосторожнее.

— Прости. Я не ожидала… испугалась. Больно, да?

— Нет, нормально. Тебя против дорнов выпускать можно, всех перебьешь.

— Можно, — согласилась я.

И он так странно на меня посмотрел.

— Ты ведь танцуешь? — спросил Альдек, уже беря меня за руку. — Идем.

Почему бы и нет.

Мы танцевали, смеялись и болтали о чем-то. Хотя уж разговаривать в танце было сложновато. Он учил меня, как правильно ставить ноги, когда нужно хлопать, когда двигаться вперед, а когда в сторону. Тут, оказывается, столько хитростей. Можно и без этого, в общей толпе все равно неразбериха, мне же удавалось раньше не наступать никому на ноги. Но если знать как правильно — веселее.

Альдек держал меня за руку. Нужно отдать должное — не позволяя ничего лишнего.

И вдруг, впереди в толпе я увидела Ивара. Он стоял и смотрел на меня. Неподвижно. Словно скала в танцующем море людей.

Я чуть не упала, чуть не попала кому-то под ноги. Только широкая спина Альдека, пожалуй, и защитила меня.

— Прости… — тихо сказала я. — Сейчас… подожди. Мне нужно уйти. Хорошо?

— Что случилось? — он отпустил мою руку, но меня просто так отпускать не хотел.

Альдек озирался по сторонам, но ничего не понимал.

— Прости, — сказала я. — Я сейчас…

Не так-то легко пробраться в толпе.

И Ивара не было.

Я ведь видела его, точно видела. Но сейчас — нет. Никого похожего. Я пробиралась к тому месту, где он недавно стоял. Я искала. Я звала… Нет.

Может, мне показалось?

Сердце колотилось, как бешеное.

Что же делать?

Не знаю, как долго искала его, слезы лились из глаз, было так обидно… Но так и не нашла.

Танцевать совсем расхотелось.

Домой.

Во дворе меня встретили двое вооруженных людей.

— Эйн? — сухо сказал один. — Идем с нами. Капитан Харвен велел проводить тебя.

— Куда?

— Давай, пошевеливайся, — другой схватил меня за руку. — И не дергайся.

Куда уж тут дергаться?

Капитану, очевидно, я нужна как ведьма.

Глава 10

Меня отвели в хозяйственные погреба, заперли вместе с копчеными окороками, в темноте. Я пыталась было спрашивать — за что, и зачем? Но они ничего не отвечали. Так велел капитан, а они лишь исполняют приказ. Сиди и не дергайся.

Я, конечно, пыталась дергаться, но что толку.

Меня втолкнули и заперли.

В первую минуту накатила паника. Я кричала, стучала в дверь, звала на помощь. Мне даже показалось, что воздух сейчас закончится и я задохнусь. Но когда уже без сил опустилась на пол, прислонившись спиной к двери, почувствовала легкий сквозняк. Между дверью и полом была щель, так что пальцы просунуть можно было. Я попыталась заглянуть в эту щель, но там была лишь темнота.

Хорошо, по крайней мере есть воздух….

Я сидела на полу.

Я ничего не видела, и не слышала почти никаких звуков. Лишь что-то очень отдаленное, неясное.

А что, если никто не придет и меня так и оставят здесь? Здесь еда… когда они придут за едой? Придут, рано или поздно.

Должны прийти.

Иначе, я умру здесь…

Время тянулось невыносимо. Я пыталась прислушиваться, пыталась понять хоть что-то.

В какой-то момент, кажется, я задремала.

Разбудил меня рев труб. Даже здесь было слышно, хоть и не очень понятно. Тут звуки приглушались.

Тревога? На нас напали?

Или это праздничная музыка?

Тишина. И снова.

Я слушала, прижимаясь к двери, старалась даже почти не дышать, чтобы различить хоть что-то. Меня начинала бить нервная дрожь.

Какой-то гул.

И вдруг, когда я уже потеряла надежду хоть что-то уловить, страшный грохот.

Я даже подпрыгнула, вскрикнула. У-ух! Удар.

Взрыв? Фейерверки? Или удары осадных машин? Там все рушится?

И снова удар! Еще сильнее. Я даже чувствовала, как стены дрожат и пол ходит под ногами.

И снова.

Потом дикие вопли откуда-то сверху.

Я заплакала.

Было страшно. И еще страшнее от того, что я ничего не понимала и ничего не могла сделать. Я сидела под дверью, и слезы текли у меня по щекам.

Тишина.

Я даже не поняла, когда все успокоилось и наступила тишина.

Абсолютная тишина, аж звенело в ушах.

Потом далекие шаги. Голоса.

— Эй! — закричала я. — Помогите! Откройте.

Они так и шли куда-то мимо. Не слышат?

— Помогите! — снова закричала я.

— Кто здесь? — низкий мужской голос издалека.

— Помогите! Меня заперли!

Шаги. Тяжелые, гулкие. Тук-тук-тук.

— Кто здесь? — позвал он снова.

Я вдруг испугалась — а вдруг это дорны? Вдруг они ворвались и теперь ходят…

Затаилась на секунду.

Но нет. Пусть лучше дорны, пусть что угодно, лишь бы не сидеть здесь. Если они уйдут, забудут… я умру тут.

Я поднялась на ноги, стукнула в дверь.

— Я здесь! Помогите!

Шаги ближе.

— Кто ты?

— Я Эйн, прачка… я…

Что им сказать? Что я ведьма и меня заперли по приказу капитана Харвена?

Они там дернули дверь.

— Заперто, — озадачено сказал он.

Ну, еще бы! Было бы открыто, я бы не звала.

— А где ключи?

Они там посовещались немного, решая, что делать и стоит ли вообще со мной связываться.

— А почему тебя заперли?

Нужно придумать что-то попроще…

Я собралась с духом. Попроще и поправдоподобнее.

— Один… один из стражников. Высокий такой, со сломанным носом… он полез ко мне. Хотел… ну, чего хотят от женщины. Под юбку ко мне полез. Я его ударила. Закричала. Он потащил меня сюда, но в этот момент завыли трубы. И он закрыл меня тут… Я… мне так страшно. Выпустите меня, пожалуйста.

Я громко всхлипнула, хотя слезы давно высохли.

Они заржали там за дверью.

— Хорошо, — сказал один. — Отойди от двери. Давай, быстро.

Я отошла.

Двери выносили они мастерски. Буквально за пару ударов, почти ничего не сломав, только выломав петли, они выбили дверь.

— Выходи, — велел один. — Только осторожнее. Еще не всех перебили. Ты давай наверх, а мы тут еще проверим.

Бой шел прямо здесь. Несколько дорнов прорвались через стены, а мы ведь совсем рядом, у Соленых ворот.

Когда я поднялась наверх… Когда я увидела трупы во дворе — подкосились ноги и потемнело в глазах. И не только воины, не только мужчины, но и женщины. Убивали всех. Если бы я осталась наверху, могли бы убить и меня тоже.

Могут ли дорны почуять меня?

Хотелось закрыть глаза.

Хотелось спрятаться и не видеть всего этого, ничего не знать.

Кровь…

Я боялась смотреть на мертвых. Боялась кого-то узнать. Вдруг тут Кора, или ее парень, или Дарек, ее брат, или Эльда с детьми…

А Ивар?

С самого начала я понимала, что Ивара тут быть не может. Но что с ним? На город напали…

Огромный дорн лежал посреди двора, весь залитый кровью. Ему почти отрубили голову, его изрешетили всего… Наверно, он дрался до последнего. Дорны чудовищно сильны и, наверно, живучи. Мне даже показалось, он слабо дернулся, когда я проходила мимо.

Девушка, разрубленная пополам…

Боже мой…

Еще чуть-чуть и я упаду в обморок. Мне плохо.

Никого вокруг. Либо все мертвы, либо еще прячутся. Может быть и мне стоит спрятаться тоже? Вдруг еще не все закончилось?

Капитан Харвен на лестнице. Его панцирь пробит насквозь, левая рука почти оторвана, пальцы правой еще сжимают меч, но глаза уже остекленели, смотрят в потолок. Он мертв. Вот и все. Я боялась его, даже немного ненавидела, но его приказ сохранил мне жизнь. А он погиб, защищая… да, защищая и меня тоже. Как настоящий воин.

Ивар прав — безопасного места нет нигде.

Ивар…

Кое-как я пробралась к себе.

Упала на кровать. Ни о чем сейчас не могла думать. Внутри лишь звенящая пустота. Шок. Паника… Очень долго лежала тихо и неподвижно, и только потом полились слезы.

— Аня…

Я открыла глаза и еще несколько секунд пыталась проснуться и понять.

Он сидел рядом с кроватью на корточках, и улыбался.

— Ивар!

Я подскочила, бросилась ему на шею.

Он не удержал равновесия и вместе со мной завалился на пол. Засмеялся.

— Тише ты, тише.

— Ивар! С тобой все хорошо!

Я лежала на нем сверху, прижимаясь щекой к стальному нагруднику, обнимая его. Не могла даже разжать руки, даже пошевелиться. Казалось — отпущу, и он исчезнет.

— Все хорошо. Ну, чего ты? Испугалась?

— Да… Ивар… меня заперли… Капитан Харвен мертв… А я…

— Все хорошо. Я знаю, — он приподнялся, посадил меня рядом. — Я знаю, Аня. Мне уже сказали. Дорны напали на нас.

— Мы победили, да? — я только сейчас задумалась над тем, как все закончилось. Если бы город взяли, мы, наверно, не сидели бы здесь.

Ивар покачал головой.

— Не победили, но удержали пока. Город в осаде. Они могут напасть снова в любой момент.

— И что теперь?

Это был даже не вопрос. Что теперь может быть?

Ивар сидел передо мной… Уставший, осунувшийся, лицо вытерто наспех, но на ушах, в бороде, на шее — запеклась кровь. Я протянула было руку, но так и не дотронулась.

— Что там? — Ивар хорошо понял мой взгляд. — Кровь, да? Это не моя, не волнуйся.

Я кивнула. Я вижу.

— Нам нужно продержаться, пока не подойдут войска короля Регнара, — сказал он. — Самим не справиться. Их там слишком много.

— А скоро они… подойдут?

— Не знаю, — сказал он. — Надеюсь, что скоро. Не думаю, что королю захочется потерять Кьеринг. Если город возьмут, то выбить дорнов отсюда будет слишком непросто.

Если возьмут.

Признаться, я никогда всерьез не задумывалась над этим. Мне казалось, за стенами мы в безопасности. Напасть, но не захватить. Но если… И что будет тогда? Мы все умрем?

— Не бойся, — сказал Ивар. — Мы справимся.

У Коры тоже все обошлось. Они ушли далеко в город, и Мик, когда затрубили тревогу, сумел настоять, чтобы Кора держалась подальше от стены. Она так и просидела всю ночь у праздничного костра, дрожа от страха, в тишине, слушая, как вдалеке идет бой. Рядом с ней сидели еще сотни таких же.

А Мик погиб.

Дорнов, которые прорвались к нам, было всего трое. Но даже против троих едва выстояла вся наша стража. Вся наша стража, против троих! А за стеной их тысячи!

Как можно с ними сражаться? Что было там на стене — я даже боялась представить.

А если опять? Когда опять это начнется?

Я боялась даже думать. То, что я видела в нашем дворе — стояло перед глазами…

Скорее бы подошел король…

Я так и не знала, что стало с Альдеком.

Все думала — с какой стати меня это должно волновать? Какой-то случайный… рыцарь. Зачем он мне? Даже если он убит, то что? А если ранен? Если я могу помочь? Я помогла какому-то Орвину, которого даже не знала, а тут…

Я не должна об этом думать.

Но раз за разом возвращалась в мыслях снова.

Было бы проще, если бы я знала наверняка.

Вглядывалась в каждого проезжающего рыцаря — а вдруг.

Даже Ивар заметил. Мы шли от колодца с ним, несли ведра с водой, а вдалеке, на боковой улочке, я случайно заметила… мне вдруг показалось, что Альдек. Я замерла, вглядываясь. Он? Нет?

Да нет, не он. Даже не похож.

Пока я поняла, Ивар уже успел отвернуться и уйти далеко вперед.

Я догнала. Долго шла рядом, не зная что сказать, как объяснить.

Ивар тоже шел и молчал.

Он ревнует?

Я бы ревновала, черт побери.

Но ведь ничего такого! Я никогда и ничего…

— Он стоит в дозоре у Зеленой башни, — бросил Ивар через плечо. — Сходи, посмотри.

— Что? Ивар… Кто стоит?

Я испугалась даже. Замерло сердце и вспыхнули щеки.

Но значит — Альдек жив.

Я даже решила, что никуда не пойду.

Очень честно собиралась. Ну, зачем мне это надо.

Но не удержалась, как только выдалось свободное время, побежала к Зеленым воротам. Просто посмотреть. Просто увидеть, что с ним все в порядке.

Я прибежала, но его не было. Ни у ворот, ни где-то поблизости. Я долго ходила кругами, высматривала.

Неужели, Ивар обманул меня? Да нет, просто так вышло. Люди у ворот сменяют друг друга. Возможно, сегодня Альдека послали в другое место, а, может быть, он отстоял всю ночь и теперь спит. Ивар не мог обмануть.

Значит, не судьба? Больше приходить не стоит?

И, все же, через два дня я снова пришла сюда.

Я увидела его еще издалека. В этот раз просто невозможно было ошибиться. У ворот.

Но как подойти? Он там не один, он на службе.

Я остановилась в стороне, не зная, что делать.

Но он увидел меня, подошел сам.

— Аня… — он смотрел на меня так недоверчиво, словно это могла оказаться не я, а мираж.

Я вдруг смутилась.

— Прости, если отвлекаю. Я просто пришла… — тихо начала я, замялась. — Пришла посмотреть, что с тобой все в порядке. Я не видела тебя после боя. Вдруг… Ох, у нас там такое творилось…

Я вздохнула, поджала губы.

— Я рад, что ты пришла, — сказал Альдек. Он стоял теперь совсем рядом, мне приходилось смотреть снизу вверх.

Я неуверенно улыбнулась.

Ну вот, посмотрела, и что теперь? Я даже не знала, что ему сказать.

— А как ты узнала, что я здесь? — спросил он.

— Ивар сказал.

— Да? — Альдек усмехнулся. — А мне он сказал, что оторвет ноги, если я только гляну в твою сторону.

Наверно, я побледнела, потому что он добавил.

— Но ты не волнуйся. Вряд ли у твоего мужа был коварный план, как меня подставить.

— Да, — сказала я. — Конечно. Наверно, я тебя отвлекаю, у тебя дела.

— Нет, что ты… — Альдек вздохнул, оглянулся через плечо. — Знаешь, если хочешь, я буду ждать тебя завтра вечером у таверны, где мы встретились, со стороны площади. Придешь?

— Нет, — сказала я. — Не приду. Прости. Я просто хотела увидеть своими глазами что ты жив, и что все хорошо. Но потом… Нет, я не приду. Зачем?

Альдек чуть улыбнулся.

— Хорошо, — сказал он. — Но я все равно завтра буду тебя ждать, вдруг ты передумаешь.

Глава 11

Снег. Ледяной ветер с моря. Последние две недели казались вечностью.

Я так и не пошла на встречу с Альдеком, и даже не потому, что не захотела. Хотя, честно не собиралась. Но следующим вечером снова начался штурм. Взвыли трубы, мужчины схватились за оружие.

Я думала, что ко всему привыкла, но никогда еще в жизни мне не было так страшно. На город падали огненные камни. Нас обстреливали из баллист. Огонь повсюду. Казалось — небо разверзлось и настал конец света. Казалось — никому уже не спастись.

Мы с Корой выскочили на улицу, пытались убежать, спрятаться. Подальше от этого ужаса, все равно куда. Но огонь повсюду. Паника.

Мы бежали и бежали, я не понимала куда, Кора тащила меня за руку. Снаряд попал в здание рядом с нами, брызнули осколки камня, плечо задело… Не сильно… Я не могла ни о чем думать, только бежать. Земля уходила из-под ног. Вокруг люди, все толкаются, тоже куда-то бегут.

Подальше от стен.

Потом мы долго сидели обнявшись на центральной площади, среди сотен таких же, рыдая в голос. Все тряслось. Мне казалось, огненные снаряды сейчас долетят и сюда. Я была уверена — мы умрем. Городу не устоять.

Даже если огонь пощадит нас, то придут дорны.

Ивар там, в самом аду. Я боялась думать… Гнала эти мысли от себя. Нельзя. Иначе просто сойду с ума.

К утру грохот стих.

Но вернуться мы решились не сразу. Вдруг там снова…

Ивар ждал меня во дворе, в стороне складов, прислонившись спиной к стене.

Я бросилась к нему со всех ног, он покачнулся, едва устоял на ногах. Он так и был в шлеме, он даже не обнял меня в ответ. Лицо у него было совсем белое.

— Ивар? Что случилось?

Он молчал. Словно не мог решиться. И глаза…

— Ивар! Что?!

— Сейчас… — он выдохнул. С трудом поднял левую руку, морщась, попытался зубами стащить кожаную перчатку, но так и не смог. Мне показалось, он сейчас потеряет сознание. — Сейчас…

Что-то не так, понимала я. Совсем нехорошо.

Он попытался было стащить перчатку снова, но я схватила его за руку.

— Подожди! Что?! Скажи мне!

Схватила и чуть не завизжала сама, испугалась. Даже сквозь толстую дубленую кожу я чувствовала, что пальцы перебиты, кости раздроблены.

— Руки… — хрипло сказал Ивар. — Там обвалился кусок стены… Арела завалило, мы пытались вытащить его… мне придавило пальцы. И левая… кажется, сломана.

Он пришел за помощью. Ивар, который бегал от меня, когда я пыталась его лечить, сейчас пришел сам. Все настолько плохо. Я прекрасно понимала. С перебитыми пальцами на обеих руках, со сломанной у локтя левой… Либо он умрет, либо мне до конца дней кормить его из ложечки. Здесь нет ни условий, ни хирургов, способных собрать мелкие раздробленные кости.

А значит, вся надежда только на меня.

Кроме меня некому.

Вдруг поняла, что не боюсь. Когда нет выбора — страх уходит.

— Не пытайся снять перчатки, — сказала я. — Они хоть как-то фиксируют. Давай сядем куда-нибудь. Лучше не здесь. Ты дойдешь до нашей комнаты?

— Да.

— Идем.

Я довела, он едва не свалился в самом конце. Усадила на кровать. Сняла с него шлем. Матерчатый подшлемник весь мокрый от пота, хоть выжимай. У нагрудника застежки по бокам, тоже можно снять не сильно трогая руки. На руках, по одной стороне от запястья до локтя стальные пластины нашиты прямо поверх куртки — вот их так просто не снять.

Я попыталась прощупать левую руку. Рентген бы сюда, и хороших специалистов… но есть только я. Ивар сдавленно зашипел сквозь зубы. Не знаю… вроде бы все на месте. Ну, насколько это вообще может быть… Стальные пластины хоть и не смогли защитить совсем, но немного держат.

Ладно. Я должна решать.

Будем так. В конце концов, если что-то срастется не правильно, потом можно найти врача, сломать и срастить заново. Срастить я смогу… мать твою, о чем я только думаю.

Надо решать.

Мне казалось, Ивар сейчас потеряет сознание.

Кто, как не я?

Сейчас…

Я потерла друг об друга ладони.

Нужен контакт с кожей. Не за руки…

Я села рядом, обхватила ладонями его шею, с обеих сторон. Закрыла глаза.

Все должно получиться. Я делала такое уже не раз. Ничего сложного.

И уже в самом конце, почти теряя сознание, я почувствовала, как чьи-то руки подхватывают, обнимают меня, и волна света… Свет и тепло накрывают меня с головой.

Утро. Я чуть приоткрыла глаза, потянулась, закрыла снова. Такая необычная легкость в теле, так спокойно и хорошо. Удивительно. Просыпаться окончательно и вылезать из кровати не хотелось. Не помню, когда просыпалась такой отдохнувшей. Полежать еще чуть-чуть…

Почувствовала, как кто-то опустился на край кровати.

И вот тут я вспомнила все что было. Резко села, сон как рукой сняло.

— Тихо, тихо, ты чего? — Ивар обнял меня за плечи. — Все нормально?

Я смотрела на него и пыталась прийти в себя.

Все что было вчера — мне приснилось?

Ивар улыбался.

Он сидел рядом, заметно уставший, но вполне довольный, без доспехов, в свежей льняной сорочке. Он положил руки мне на плечи, нежно, успокаивающе поглаживая большими пальцами.

Ничего не было? Я уже постепенно схожу с ума?

— Как ты? — спросил он.

— Хорошо… А ты?

Я не могла понять. Было?

Он улыбнулся, показал мне ладони. Я только сейчас заметила — все руки были синие, в кровоподтеках, в каких-то мелких неровных шрамах.

— Мизинец на правой руке теперь кривой, — Ивар широко улыбнулся. — Но сгибается нормально. Так что, все отлично.

Он сжал и разжал пальцы. Я видела, что сжимались они с заметным усилием, а разжимаясь — подрагивали. Было. Но учитывая, что было — думаю, и правда отлично.

— Ты как? — спросил он.

— Хорошо.

— А голова? Болит?

— Нет…

Я вспомнила тот свет и тепло. Это он? Как такое возможно?

— Ну, и хорошо, — сказал Ивар. — Значит, вся головная боль досталась мне. Зато не будет так мучить совесть.

— Тебе? Как это…

— Я попытался тебе вернуть… не знаю, получилось ли? Когда понял, что пальцы уже шевелятся, то решил, что хватит и нужно вернуть тебе обратно. А то так никаких сил не хватит.

Каждый может — говорила мне Илана, ведьма из деревни. Каждый может, но не все готовы делать это. Да и для местных это может закончиться плохо, их сила уходит корнями в землю.

Ивар взял и сделал. Так просто. Невероятно… Хотя, мне кажется, когда мы бежали с ним за рекой, на пустошах, когда за нами гнались дорны… тогда уже было такое. Но тогда мне было так плохо, что я почти не понимала. Было ли там?

Помочь ему и не потерять ничего самой. Головная боль и опустошенность достались ему. Но кости срослись, он не умер — это самое главное. Все остальное можно пережить. Головная боль — не самое страшное.

Я бы могла и сама, я была готова отдать, и не нужно ничего взамен.

Но кажется, каждый из нас получил больше, чем было изначально.

Невероятно.

Если бы так каждый раз!

Если бы…

Он рядом…

— А где Кора? — спросила я.

Ивар заговорщицки улыбнулся.

— На рынок ушла. Думаю, еще не скоро вернется.

И потянулся ко мне, поцеловал.

У него были холодные руки, и я немного вздрагивала, когда он снимал с меня рубашку. Зато, когда он обнимал меня — становилось тепло. Это не то, не магия, но все равно тепло и счастье разливались по телу волной. Его борода щекотала мне шею, и плечи, и грудь. Он целовал меня, и, мне казалось, весь мир перестает существовать. Только мы вдвоем.

— Я люблю тебя, — тихо шепнул он.

— Я тоже тебя люблю…

Я закрываю глаза и вижу Ивара.

Вижу с закрытыми глазами.

Чувствую его дыхание. Слышу, как бьется его сердце, словно оно мое собственное.

Даже если Ивар далеко. Чувствую, когда он отдыхает, и когда тренируется, когда устал, и когда он счастлив. Это удивительно.

Нет, мыслей я, конечно, не слышу, и слава богу. Ивар всегда корректен и сдержан, по крайней мере со мной, но знать, что он думает на самом деле, я не хочу. Мне хватает и так.

Я чувствую его точно так же, как лорд Олттар чувствовал меня. Да, меня передергивает порой от таких сравнений, но ведь это правда, и от этой правды никуда не деться. Наша сила, сила пришельцев на этой земле, имеет одинаковую природу. Я такая же, как и они.

Кажется, я чувствовала Ивара и раньше, только не осознавала, мне казалось — это лишь мои фантазии. Но теперь все стало так отчетливо.

И еще, мне иногда кажется, я чувствую присутствие лорда Олттара за стеной. Не знаю… такое, скорее неясное чувство тревоги и чьего-то присутствия. Может быть, это не правда, и его там нет.

Но вот он, думаю, меня чувствует. Он где-то рядом. Он собирался на войну.

Что если он придет за мной?

С работой стало совсем плохо.

И с едой тоже.

Раньше на всякие хозяйственные нужды, и на стирку в том числе, воду брали из реки. Но река за стеной, и дорога туда закрыта. Город в осаде. Можно попытаться выбраться, но никто не станет рисковать ради чистых рубашек.

В городе есть колодцы с водой, но их хватает только для питья и самого необходимого.

Даже с водой проблемы, не говоря уже про взлетевшие цены на продукты. Нам выдают немного хлеба и соленой рыбы, но так мало, что на таком пайке не протянешь, приходится искать возможность покупать самим.

Стражу и солдат, конечно, кормят лучше. Им это нужнее. Ивар пытался приносить мне — хлеб, вареные яйца и даже похлебку. А я не хотела у него брать. Он ведь отдает свое. Я как-нибудь обойдусь, а ему самому нужны силы защищать город. Силы драться. Он злился, но сделать ничего не мог, не кормить же меня силой? Мне очень хотелось взять у него, иногда голова кружилась от голода… но как я могла?

И дров тоже было мало. Откуда в городе дрова? Кое-где уже начали жечь мебель.

Я вечно мерзла и едва передвигала ноги. Постоянно хотелось спать.

Ничего, скоро подойдут войска… Вот-вот, говорят, должны подойти, и разбить дорнов. И можно будет свободно вздохнуть.

Я закрывала глаза и почти слышала звон мечей. Ивар где-то там…

Он приехал вечером, слез с коня, встал в стороне, высматривая меня. Не знаю, сколько бы он там стоял, если бы не увидела Кора.

— Аня! Там твой рыцарь приехал! — тут же доложила она. — Беги скорее!

— Альдек? Что ему нужно?

— Ну, иди и спроси. Я-то откуда знаю.

Кору вся эта история невероятно увлекала. Настоящий рыцарь! Где еще увидишь такого вблизи.

Я вышла.

Альдек сразу увидел меня, отстегнул сумку от седла, шагнул на встречу.

— Аня, рад видеть тебя!

— Что ты здесь делаешь? — спросила я.

Он нахмурился.

Ох…

— Прости, — сказала я. Вроде бы, он не давал повода для грубости. — Я не хотела… Я просто не ожидала увидеть тебя.

— Понимаю, — сказал он. — Я не надолго. Я кое-что принес тебе. Возьми.

Он протянул мне сумку.

— Что это? — удивилась я.

— Здесь немного свежих яблок, сушеные сливы и виноград, и еще пирог с рыбой, очень вкусный, — он вздохнул. — Я понимаю, Аня, это не самый романтичный подарок, но, думаю, лишним не будет. Сейчас в городе с продуктами не очень хорошо.

Он держал сумку в вытянутой руке, а я все никак не решалась взять.

— Откуда это?

— Ну, у меня возможностей побольше…

Он не договорил, замолчал, видя, как я начинаю краснеть. Больше возможностей? Больше чем у Ивара? Да я как-нибудь обойдусь без него!

— Не обижайся, — сказал он. — Но почему бы мне в трудную минуту не поделиться с другом?

— С другом?

— Надеюсь, — он пожал плечами, — ты считаешь меня другом, а не врагом?

Я вздохнула.

— Аня, возьми, — сказал он. — Ты просто возьми, и я пойду. Не буду долго надоедать тебе. Хорошо?

— Хорошо, — сдалась я. — Спасибо тебе.

Сумка была тяжелая. Я глядела Альдеку вслед, и не знала, что думать.

Он, конечно, молодец, он от чистого сердца, но…

Приоткрыла сумку.

Яблоки были большие, красные и такие ароматные, что казалось услышать их запах можно было даже с другого конца двора.

— Что там у тебя? — Кора уже сунула нос. — Ух ты!

— Яблоки, — сказала я.

— А поделишься, правда? — попросила Кора. — Хотя бы одно?

У нее уже блестели глаза от вида такого богатства. Еще бы! Ничего удивительного, я тоже постоянно хотела есть. Но взять это…

— Да бери хоть все, — сказала я.

Кора уставилась на меня, словно на сумасшедшую.

— Все? Ты что?

— Да… мне не нужны его подарки.

— Подарки? — удивилась Кора. — Да какие это подарки? Сожрал быстренько, и нет ничего. Цветок же ты припрятала? А тут не хочешь?

Я поджала губы. Стало обидно, и стыдно тоже… Я даже хотела бросить сумку на землю, все бросить, развернуться и убежать… но запах красных яблок… Вот так, наверно, и происходят грехопадения?

Я же ничего не обещала ему взамен.

Хотя, конечно, понимала, что когда мужчина дарит женщине подарки, пусть это будут хоть цветы, хоть яблоки, он делает это не просто так. Я беру, значит соглашаюсь…

Но с другой стороны — он просто хотел мне помочь.

И не смогла устоять.

Мы взяли с Корой по одному яблоку и куску пирога, но остальное, все же, отнесли Эльде и ее детям. Им, пожалуй, нужнее.

Я понимала, что Ивар узнает… очень волновалась. Нет, он, конечно, не скажет мне ничего. Но как-то это не правильно.

Глава 12

— Это ведь ты, да?

Меня дернули за рукав в толпе. Я думала — случайно, но женщина оказалась настойчивой.

— Постой, постой… — повторяла она, и дергала снова.

Я остановилась.

— Что-то случилось?

— Ты ведь можешь помочь? — шепотом спросила женщина, ее голос дрогнул. Она испуганно оглянулась по сторонам, словно боясь, что кто-то еще услышит.

Вот, значит, как…

Она стояла передо мной чуть не плача, маленькая, худая совсем, темные круги под глазами.

Помочь, как ведьма? Ведь так?

— Что случилось? — спросила я.

— Мой мальчик… — женщина всхлипнула. — Ему совсем плохо… он умирает…

— Я не лекарка.

Очень хотелось сказать: ты ошиблась, причем тут я? Я ничем не смогу помочь. С чего ты взяла?

По щекам женщины текли слезы.

Я — последняя надежда. Женщина боится. И меня боится, и людей, если те узнают. Но выбора у нее нет.

Мальчик там? Ребенок?

Это не разумно, но я не смогу просто повернуться и уйти. «Если можешь что-то сделать — делай и не сомневайся». И будь, что будет.

— Идем, — сказала я.

Домой я вернулась очень поздно.

Еле дошла, думала упаду где-нибудь. Сил совсем не осталось. Я очень старалась не потерять сознание там, не уснуть. Все же не дома, кто знает… Да и Ивар будет искать и беспокоиться. Беспокоиться, конечно, он будет и так. Но если я вернусь — он будет видеть, что со мной все в порядке, я не пропала.

Мальчик… совсем маленький, года наверно три или четыре. Он лежал в полупустой холодной комнатке, закутанный в одеяла, горячий-горячий, и тяжело хрипло дышал.

Уже неделю, сказали мне. И с каждым днем все хуже. Он уже глаза не открывает почти.

Я не врач, не могу сказать что это, пневмония или что-то еще. Вечный холод и плохое питание… А, может, что-то еще.

Ребенка, конечно, было очень жаль.

Не могу же просто уйти.

Я помогу.

Только нужно все сделать правильно, осторожно. Не пытаться отдать всю силу, что у меня есть, а ровно столько, сколько надо. Постараться контролировать. Пневмония — не поломанные кости, тут нужно только немного помочь. Иначе, меня действительно не хватит надолго.

Я понимала, что за этой женщиной придут еще. Если я помогу сейчас — придут снова. Нужно научиться контролировать, иначе мне не выдержать самой.

Любой силой, любой способностью надо распоряжаться с умом.

Не закрывать глаза, просто сосредоточиться.

И как только спадет жар и мальчик начнет ровно дышать — отпустить. Дальше он справится сам.

Он ведь справится.

Женщина, его мать, плакала. Она пыталась дать мне денег, но я отказалась. Пыталась дать что-то из еды, но я не взяла тоже. Я справлюсь сама, им нужнее. Я же вижу, что им тут еще хуже и некому помочь.

Вышла на улице едва переставляя ноги, теряя сознание.

Ивар ждал меня на крыльце.

— Аня! — он кинулся ко мне, и я едва ли не упала ему в руки. Дошла, и силы закончились.

— Что с тобой, Аня? Что случилось?

— Все хорошо, — я изо всех сил попыталась улыбнуться. — Просто устала. Я посплю, хорошо, потом расскажу все.

Он поднял меня на руки, отнес, уложил в кровать. Больше не спрашивал ни о чем. Он просто ждал, когда я расскажу сама, но я рассказывать не хотела. Зачем? Понятно и так.

Он начнет мне доказывать, что это большой риск, что это может дорого обойтись мне. Я все это знаю и без него. Но бывают ситуации, когда просто невозможно отказаться.

Я уснула сразу, едва коснувшись подушки.

Вторая женщина пришла ко мне прямо домой.

И прямо сразу, во дворе, бросилась в ноги.

— Ты что, встань! — испугалась я. — Если кто-то увидит…

Женщина испугалась сама, вскочила. Ей было, наверно, около сорока, высокая, крепкая, с широким лицом, но тоже сильно исхудавшая за последнее время.

Я отвела ее к себе в комнатку. О том, что узнает Кора — я не боялась.

— Чего ты хочешь? — спросила я.

У нее была дочь. Взрослая дочь уже, и уже вдова. Зять сражался на стенах и погиб, этим сейчас никого не удивишь. А девочка беременна и вот уже пришло время рожать. Но никак. Третьи сутки мучается, кричит, но родить никак не может. Уже сил у нее нет.

— Девочка моя, кровиночка моя… Она ведь одна у меня осталась, четверо было, но все померли… одна девочка… Я же хоть внуков надеялась понянчить. Что ж мне делать, если она умрет?

Женщина плакала.

Я не знала, что делать.

Здесь акушерка нужна опытная, но не я. Что я могу? У меня даже своих детей нет, я не знаю, как это бывает.

Я боюсь, в конце концов.

Одно дело — поддержать больного мальчика за ручку, другое — вот так. Я даже не уверена, что моя сила тут как-то поможет. Может, там другое нужно.

А если не выйдет?

— Наверно, я не смогу, — сказала осторожно. — Это слишком сложно для меня.

Женщина упала на колени, завыла в голос. Думаю, ее и на улице было слышно. Зачем же так?

Но ей было все равно, она рыдала и не слышала никакие мои доводы.

— Тише, тише, — попыталась было я. Попыталась поднять ее.

— Ты ведь поможешь мне, милая? Поможешь? Я так благодарна тебе!

Мне стало неловко.

Может, хоть попытаться?

В дом меня привели с черного хода.

— Если мой муж узнает, что я ходила к ведьме, то убьет нас, — с ужасом шепнула женщина.

Вот уж, час от часу не легче. Мужу, значит, внуки не нужны и дочь не жалко? Пусть лучше она умрет? Это не укладывалось в голове. Я могла понять ненависть чужих людей, но своих — это как-то слишком.

— А сейчас он где? — спросила я.

— Да… ушел он. Хорошо если к утру будет.

К утру.

Значит, надо быстро со всем разобраться и тихо уйти отсюда на своих ногах. Справлюсь?

Я уже пожалела, что вообще влезала в это дело. Как-то не нравилось мне. Если бы Ивар был рядом, то хотя бы о гневном муже можно было не думать. Что я буду делать, если он придет?

Может, еще не поздно…

Мы поднялись на второй этаж. Сразу видно, жили они неплохо. Большие светлые комнаты, просторный дом. Не удивлюсь, если и прислуга есть. Кухарка какая-нибудь. В камине потрескивали дрова — уже роскошь!

На кровати лежала девочка.

Совсем девочка еще.

Здесь, конечно, принято рано выходить замуж и рано рожать детей, но она казалась совсем юной.

Мне даже сначала показалось, она не дышит. Но нет… едва заметно.

Я подошла…

Девочка чуть приоткрыла глаза, глянула на меня и тут же закрыла. Ни радости, ни надежды, ни тревоги. У нее действительно не осталось сил.

— А почему нет повитухи? — спросила я. — Почему нет никого, кто может помочь?

Женщина испугалась вопроса, словно ее уличили в чем-то страшном. Заохала.

— Нельзя нам… нельзя…

Ладно.

К черту.

Я все равно уже здесь.

Сделаю, что смогу, а там будь, что будет. Первый раз, что ли.

Ивар меня убьет… да, я подумала об этом, и чуть не засмеялась. Да, меня тоже муж убьет, если узнает, мужья — они такие…

Я попросила стул, села. Взяла эту девочку за руку, другую руку положила на живот.

Будем надеяться — успеем, пока не вернулся хозяин.

— Хватит, — строго сказал Ивар. — Я больше не позволю тебе делать это.

— Как это не позволишь? — удивилась я. — Что ты сделаешь?

Спорить не хотелось, по крайней мере сейчас, но…

Он, конечно, прав. Меня до сих пор трясло.

Но ведь и я имею право решать сама, это моя жизнь. И то, что я делаю — не развлечение, не блажь.

В этот раз Ивар принес меня домой. Я даже идти не могла. Все силы ушли.

Да, мне, все-таки, удалось, мать и ребенок остались живы. Я помогла. Да, она родила, я еще успела услышат крик младенца и провалилась в забытье. Подумала только: «как хорошо!»

А очнулась в темной кладовке.

Там вернулся хозяин, пьяный вдребезги, и меня решили по-тихому спрятать. Я сидела без света, взаперти. Голова раскалывалась и хотелось пить. Я попыталась стучать, но тут же прибежала хозяйка. «Тише! — страшно шикнула она, недовольно. — Сейчас муж уснет, и тогда я выпущу тебя».

Было обидно до слез. Я пыталась помочь, я сделала все, что могла, я спасла его дочь и внучку. И теперь я должна прятаться? Несправедливо. Я сидела там, глотая слезы. Я не понимала, что теперь делать и чего ждать. Так и сидеть тут?

А потом за мной пришел Ивар. Как ему удалось найти, я даже не знаю.

Он даже не стал ждать, пока откроют дверь в кладовку, просто выломал, одним ударом. Поднял меня на руки.

Внизу, у лестницы, полулежал, полусидел у стены хозяин, здоровый такой боров, с разбитым лицом, подвывая тихо и жалобно. Хозяйка, та женщина, что позвала меня, хлопотала вокруг него. Она злобно глянула на меня, кажется, даже бормоча проклятья. Я уткнулась Ивару в плечо.

Раннее утро. Он так и тащил меня на руках через весь город.

Молча. Я видела — он злился. Страшно злится. То ли на меня, то ли вообще на все в целом.

И только дома, когда я немного пришла в себя, заявил…

— Это моя жизнь! — упрямо попыталась я.

Он заскрипел зубами.

— Еще немного, и твоя жизнь просто закончится!

— Не закончится. У меня хватит сил справиться самой. Я не просила меня спасать!

Я упрямая, я знаю. Если упрусь — уже не сдвинуть. До сих пор это помогало мне.

Ивар поджал губы. Осторожно вытянул прядь моих волос, показал.

— Смотри, — сказал он.

Я вздрогнула. Седина?

Или показалось?

Нет. Так и есть. Половина волос седые.

Затряслись руки.

Зеркала не было, чтобы рассмотреть себя, но волосы я видела и так. И руки — сухие и сморщенные.

Я так постарела?

Внутри все сжалось. Вот так? И все?

На самом деле, даже плакать не было сил. Закрыла руками лицо.

— Хватит, Аня, — тихо сказал Ивар. — Будь осторожней, хорошо. Не нужно лезть в это каждый раз. Я понимаю, очень хочется спасти жизнь ребенку. Но твои силы не бесконечны. Посмотри…

Он устало сморщился, снова вздохнул. Он пытался, но толком не мог подобрать слова.

— Посмотреть на себя? Я постарела? Тебе не нужна старая и уродливая жена, — буркнула я. — Тебе нужна молодая и красивая…

— Глупая, — фыркнул Ивар. — Мне нужна ты. И не важно, какие у тебя будут волосы, седые или темные. Совсем не важно. Мне нужна ты, я хочу прожить с тобой много-много лет, построить свой дом, родить детей. Много лет, понимаешь. Я боюсь за тебя. Я совсем не хочу тебя потерять. Да тебя могли просто убить там, без всякой магии. Сколько бы еще тебя продержали в кладовке?

Я неуверенно улыбнулась.

Надеюсь, в кладовке больше сидеть не придется.

Ивар вздохнул.

— Если что, зови меня в следующий раз с собой. Разберемся.

После этого раза я больше недели приходила в себя. Было тяжело даже вставать с постели. Все словно в тумане, одно резкое движение и темнеет в глазах. Даже Кора, глядя на меня, качала головой и тяжело вздыхала.

Никто больше не приходил. А, может, приходил, но их разворачивали еще во дворе, ничего не говоря мне. Я бы сейчас, даже если захотела, никому не смогла помочь. Просто не дошла бы. Какой от меня толк?

Тишина.

На город больше не нападали. Ждали чего-то. Может, собирали силы, а, может, готовили что-то еще. Или просто ждали, когда мы тут начнем дохнуть с голода.

Кора простудилась, постоянно чихала и кашляла. Такая жизнерадостная всегда, она сидела у огня, закутавшись в одеяло. Я бы, наверно, могла помочь… но совсем не было сил.

Ивар приходил так часто, как только мог. Чувство долга и желание быть со мной рядом — разрывали его.

Если б не он, я бы вообще не выдержала.

Он обнимал меня, и становилось легче и теплее. Не знаю, магия ли это? Если я засыпала, обнимая его, то утром просыпалась отдохнувшая и счастливая. Он предлагал поделиться своей силой, но сам, совсем сам, без меня — не мог, нужен был импульс… Без крови и без моей помощи не выходило. А я не хотела.

И так восстановится.

Волосы, конечно, не темнели, но скоро я уже чувствовала лучше. Нужно время.

Есть ли у нас оно? Реальна ли вообще эта долгая-долгая жизнь, ради которой нужно беречь силы?

Время шло, но освобождать город никто не торопился. Нас ведь не бросят?

Я даже слышала, что кто-то из состоятельных господ уже пытался сбежать морем.

Нам уж точно убежать не светит.

Наверно, должно быть страшно… но было уже почти все равно.

Глава 13

Зима. Холод и страх каждый день. Страх, что этот день последний, что ночью дорны снова пойдут на штурм и возьмут город. Говорят, к ним подошли еще войска, там что-то готовится. Говорят, нам не выстоять.

Я даже боюсь думать об этом. Боюсь думать о будущем, его словно нет вовсе.

А еще ночью снятся сны. Хотя прошлого для меня нет тоже.

Мне снится дом.

Иногда детство, иногда школьные годы, учеба в институте, работа… Все так реально. Там, во сне, я всегда счастлива, у меня много планов, много интересных дел, друзья, мы катаемся на велосипедах или на роликах в парке, сидим в кафе, идем в кино… я брожу по вечернему городу, и город сияет огнями. Спокойно и хорошо.

После таких снов не хочется просыпаться.

Я уже плакала несколько раз, стараясь тихо, чтобы Ивар не видел.

Он видел, конечно. От этого никуда не деться. Мне стыдно, мне обидно за себя и за него, но сделать я ничего не могу.

Однажды мне приснилось, как я прихожу домой, за окном уже темно, я снова задержалась на работе, но моя работа мне нравится, я только что сдала какой-то важный проект… разуваюсь, ставлю чайник на кухне, потом иду в душ, переодеваюсь в мягкую пижамку… завтра выходной…

Все так просто и так хорошо. Обычная жизнь. Привычная.

И на кухне наконец закончен ремонт, все так, как я и хотела… новые тарелки с котиками на полке. Кексики с вишней, зеленый чай…

Как мне не хватает всего этого. Боже мой, как же сильно может не хватать простых вещей, которых в обычной жизни даже не замечаешь. Все это осталось там, дома…

Во сне…

На стене почему-то висят фотографии, хотя раньше их там не было. Я со Светкой, подругой детства, нам по шесть лет, мы сидим на качелях во дворе, и вокруг полно одуванчиков. Светка в только что сплетенном венке, я с букетом в руках. Обе довольные…

Мы с родителями на даче, жарим шашлыки. Папа стоит у мангала, раздувает угли, мама накрывает на стол.

Наша первая большая гулянка в институте после сессии. И еще одна институтская — летний пленер, я стою на склоне холма в Коломенском, с этюдником, с палитрой в одной руке и кистью в другой, даже берет у кого-то отняла и нацепила — настоящий художник. Весело и легко.

Мы с Мишкой в Испании, гуляем по узким старым улочкам, солнце светит во всю, и у меня уже обгорел нос, я забыла намазать кремом. Мишка держит меня за руку. Мы только начали тогда встречаться, и были почти влюблены и почти счастливы.

И вдруг за окном у кого-то ревет сигнализация.

Я просыпаюсь, вскакиваю на кровати.

Ивар на ногах, одевается, он уже готов бежать. Не сигнализация, конечно, там снова тревога, на нас напали.

Снова.

Я больше не могу.

Не могу так. Мне страшно. Мне плохо… У меня нет сил. Слезы льются из глаз.

— Аня, Анечка, ты чего? — Ивар на минутку садится рядом, обнимает. — Не плачь. Не волнуйся, все будет хорошо.

— Я не могу больше, — всхлипываю я, у меня действительно больше нет сил. — Не могу! Я хочу домой.

— Аня… — Ивар меняется в лице. — Не бойся, все будет хорошо, — его голос дрожит. — Я вернусь, и мы что-нибудь придумаем. Все будет хорошо. Подожди немного, ладно.

Я спохватываюсь, с опозданием понимаю, что такого никак нельзя было говорить. Это не честно. Хочу объяснить. Но у Ивара уже нет времени на объяснения.

Ему действительно надо бежать. Тревога.

А я рыдаю в подушку.

Ивар сидел рядом такой серьезный, такой сосредоточенный.

Мне было страшно стыдно за ту минутную ночную слабость, за слезы. Я поплакала и забыла, но он не забыл.

Я пыталась ему объяснить — я устала, мне приснился сон… Ведь все будет хорошо, правда? Все наладится. Это ничего не значит. Не нужно обращать внимание, просто дурные сны…

Ивар соглашался со мной, он все понимал.

Но я видела, как он на меня смотрит.

Мне все казалось, он строил планы, как спровадить меня домой. Это невозможно, город в осаде. Но все равно.

— Забудь об этом, пожалуйста, — просила я.

Он кивал.

— Ты права, Аня, — говорил он. — Тут слишком опасно и слишком страшно для тебя.

Я не знала, что ответить. А где не опасно?

В городе говорили — дорнов за стенами стало больше. И должны были подойти еще.

А король Регнар где-то там, далеко. Мне уже казалось, наш король — это какое-то мифическое существо. Все говорят о нем, но никто не видел. Мы все ждем его помощи, только он может спасти, но он все никак не явится к нам.

Существует ли он на самом деле? Есть ли ему какое-то дело до нас?

Еще немного, и городские стены рухнут.

Мы все умрем?

Они пришли вдвоем. Вместе.

У меня аж сердце в пятки ушло, я не знала, что думать.

Что-то случилось?

— Аня, нам нужно поговорить, — серьезно сказал Ивар.

— Да?

Я уже была готова ко всему.

— Сегодня ночью сэр Альдек отправляется с донесением для короля Регнара. И ты поедешь с ним.

— Что?

Да, я ожидала всего что угодно, только не этого.

Альдек стоял хмуро и молча за спиной Ивара, не лез.

— Ты поедешь с ним, — твердо повторил Ивар.

— Да вы что? — не поверила я. — Нет. Город в осаде, никто не выпустит.

Я вообще не могла поверить, что действительно это слышу. Мне это снится? Как можно взять и уехать. Ивар собирается отослать меня? А он сам?

— Есть тайный ход, выходящий далеко к побережью, — сказал Альдек. — Там нас будет ждать лодка, до Йорвинга. Уже обо всем договорились. А потом верхом. Ты ведь умеешь сидеть в седле?

— Умею.

Альдек неуверенно улыбнулся.

Ехать с ним?

Ивар…

— Хорошо, — сказал Ивар. — Тогда собирайся. Возьми вещи, если что-то нужно, и… и иди.

Я смотрела на него и не могла понять. Он так спокоен. Как же так можно? Уйти и оставить его тут?

Он… он не смотрел мне в глаза. Не отворачивался, но все равно отводил взгляд чуть в сторону. Словно не решался.

— А как же ты?

Ивар пожал плечами.

— Я не могу уйти, — сказал он. — Ты же понимаешь.

— Я не понимаю… Ты хочешь, чтобы я ушла без тебя?

Немыслимо. Как же я без него?

— Ты ведь хотела домой, Аня, — он, наконец, собрался с силами, и теперь смотрел прямо, холодная решимость в его глазах. — Тебе ведь тяжело здесь. Ты не сможешь… Аня, лучше не будет. Будет только хуже. Да, я хочу, чтобы ты пошла с ним.

— С ним? Ты готов вот так отдать меня?

— Аня, сейчас речь прежде всего о твоей жизни.

Он стоял совсем неподвижно, с каменным, ничего не выражающим лицом. Я только чувствовала, как колотится его сердце. Тук-тук-тук. Не слышала, а просто чувствовала. Я видела его взгляд — он уже сделал выбор. Только жизнь имеет значение.

— Я никуда не пойду.

— Аня, — он судорожно сглотнул, ему не легко, — не говори глупости. Ты соберешься и поедешь сейчас. Другой такой возможности не будет. Готовится очередной штурм, и король, скорее всего, не успеет. Если ты останешься здесь, то умрешь. Я не могу… Не могу пойти с тобой и не могу позволить остаться. Так будет лучше. Мне будет спокойнее, если ты будешь в безопасности.

— Тебе спокойнее?

Он кивнул.

Я видела, у него нет ни желания, ни сил спорить со мной. Он хотел лишь побыстрее разделаться. Чтобы все решилось быстрее. И с глаз долой.

Нет.

Я никуда не пойду.

Как же я…

— Аня, можно мне поговорить с тобой наедине? — попросил Альдек.

— Не стоит, — сказала я.

— Подожди, — Ивар шагнул вперед, его голос вдруг такой жесткий и резкий, я испугалась, он никогда не говорил со мной так. — Сначала я кажу. Аня, ты должна понять. Ты очень дорога мне. И мне с тобой очень хорошо. Ты изменила мою жизнь. Если бы не ты, я сейчас сражался бы на другой стороне, за стенами, под командованием лорда Олттара. Я благодарен тебе. Ты просто невероятна, но… — ему потребовалось несколько секунд, чтобы собраться с силами. — У нас с тобой ничего не получится. Не стоит цепляться за то, чего нет, и…

— Да что ты говоришь! — у меня это вырвалось само, на глаза навернулись слезы. — Это не правда!

— Аня, дай мне закончить, ладно? — попросил он. — Ты не хочешь уходить, потому что думаешь, что все закончится, а потом будет иначе. Будет хорошо. Что-то изменится. Только ничего не изменится, Аня. Даже если забыть про армию, стоящую у ворот, если представить, что мы уже победили и ничего больше не грозит. У нас тобой ничего не изменится. Если ты останешься со мной, то вечно будешь жить в этой дыре, едва сводя концы с концами, ходить в обносках и мерзнуть от холода зимой. Сначала ты еще будешь думать, что справишься, что привыкнешь, что может быть что-то произойдет… Но только ничего не произойдет. Жизнь — это не мечты. На самом деле все иначе. Потом, со временем, ты поймешь, что была неправа. Я буду уходить, а ты будешь плакать в подушку. Сначала ты будешь прятать от меня слезы, потом начнешь сожалеть открыто. Ты будешь просить, потом требовать, чтобы я что-то сделал. Может быть, ты даже пойдешь к каким-нибудь высоким лордам, вылечишь пару их детишек, чтобы они потом наградили меня должностью получше. Ты ведь не хочешь всю жизнь жить так, да? Как Эльда, например? Не сможешь так жить. А мне не прыгнуть выше головы, даже ради тебя. Я простой мужик из деревни, а тебе нужен лорд, рыцарь.

Ивар перевел дыхание, облизал губы.

У меня тряслись ноги. Я понимала что все это… все вдруг рушится. Совсем, бесповоротно. Я не могла даже ничего возразить, и не соврать при этом. Он прав. Так и будет.

— А знаешь, как еще будет? — сказал Ивар, так спокойно и ровно, что стало совсем страшно. — Мы слишком разные люди, Аня. Мы привыкли к разной жизни. И я хочу просто жить, как все, у меня нет сил постоянно что-то доказывать. Лично меня и так все устраивает. Мне не нужно большего. Я не смогу, это не для меня. Ты будешь жалеть, что осталась со мной. Потом я начну напиваться каждый вечер, чтобы приходя домой не видеть, как ты мучаешься, не слышать о том, как тебе плохо, и все это из-за меня…

Его голос чуть дрогнул, он замолчал.

Честно. Искренне. Я буду жалеть…

Я хотела сказать — нет. Хотела сказать — мне ничего не надо. Но не могла, совсем не могла ничего сказать. Только почала головой.

Ивар собрался с силами.

— А еще, Аня, к тебе будут ходить люди. Они будут просить, чтобы ты спасла их, или их детей, их любимых. Кого-то из них ты вылечишь, кому-то я набью рожу и выставлю за дверь. Но я не могу драться с каждым. А они будут идти все равно. Да, это твоя жизнь, ты имеешь право решать сама. Но я не хочу в этом участвовать. У меня нет сил смотреть, как они высасывают из тебя жизнь. Я лучше сдохну, чем позволю им это. Я не смогу помочь тебе, и не смогу оправдать твои мечты. Лучше понять это сейчас, чем спустя пять лет, когда у тебя будут дети, когда ты окончательно устанешь и постареешь отдавая жизнь другим. Тогда поменять все будет намного сложнее. Давай сейчас. Так будет честнее. Для нас обоих.

У меня ком встал в горле.

Ради него.

Ему будет легче без меня?

Наверно, нужно было что-то сказать, но не выходило. Даже слез не было. Все рушилось. Земля уходила из-под ног. Я просто смотрела на него. И Ивар смотрел мне в глаза. Мне все казалось…

Он прав. И не прав одновременно.

Да, мне тяжело.

Но я не могу без него…

— Хватит, — глухо сказал Ивар, отвернулся. — Давай, собирайся и иди. Я уже не могу…

Он резко развернулся на месте и вышел, хлопнув дверью.

Тук-тук-тук — стучало сердце. Так отчаянно.

Я осталась.

Альдек тихо стоял в углу.

— Аня… — осторожно начал он.

— Помолчи, пожалуйста, — выдохнула я. — Не надо ничего говорить. Не сейчас. Прости…

— Хорошо, — сказал он, протянул мне руку. — Идем.

Был ли у меня выбор?

Как остаться, когда тебя гонят прочь?

Я позволила Альдеку увести меня. Он отвел меня к себе, накормил. Да, я съела целую гору еды, никак не могла остановиться, не смотря на нервы. Просто давно уже нормально не ела. Я почти не чувствовала вкуса, но организм пытался взять свое.

Мне принесли воды. Я помылась наконец, переоделась в чистое. Альдек принес для меня мужскую одежду, так будет проще и удобнее в дороге.

Это было так приятно и хорошо, но…

Внутри пустота.

Словно моя жизнь кончилась, и теперь… я даже не знаю, что теперь.

Я не могла толком ни радоваться, ни горевать. Просто отмечала что-то для себя. Хороший ужин, удобные ботинки. Альдек смущается и очень старается мне угодить, но, после всего, что наговорил Ивар, непросто и ему тоже. Я ухожу не с ним, не потому что я захотела с ним уйти, а потому что Ивар меня прогнал.

Здесь слишком опасно.

Мне еще сложно поверить… Альдек почти все время молчит.

Потом, в темноте, мы уходим.

Долго идем по городу, потом заходим в старый покосившийся дом, спускаемся вниз. Долго идем какими-то переходами. Темно и душно, чадят факелы.

Потом свежий воздух ударяется в лицо.

Мы выходим к морю, там нас уже ждут. Садимся в лодку вдвоем.

И вот только когда Альдек отталкивается от берега, берет весла — я понимаю, что все уже сделано и пути назад нет. Моя жизнь изменилась. И как было уже не будет.

Глава 14

В море у меня началась истерика.

Я старалась тихо-тихо, чтобы никто не услышал, но слезы душили меня, я захлебывалась, не могла дышать. Я сидела на дне лодки и рыдала. Альдек молчал. Он не пытался успокаивать меня, не пытался высказывать никакого раздражения. Просто смотрел на меня.

И терпеливо ждал.

Думаю, все случилось не так, как Альдек рассчитывал.

И уж точно не так, как рассчитывала я.

Я ведь смогу вернуться?

Закрывая глаза, я чувствовала Ивара. Он где-то там. Словно маленький светлячок. Я чувствовала, как бьется его сердце. Чувствовала, что ему больно и тяжело.

— Ты хорошо сидишь в седле? — Альдек строго смотрел на меня.

— Ну… нормально.

Нас ждали лошади.

Не могу сказать, что я умела действительно хорошо, но не свалюсь, пожалуй, удержусь и доеду. На пустошах, с Олттаром, я хорошо потренировалась.

— Нам придется ехать быстро, — сказал Альдек. — У меня важное послание королю, поэтому задерживаться я не могу. Да, я обещал позаботиться о тебе, вывести из города и не бросать одну. Я это сделаю, безусловно. Но мне нужно заранее знать.

— Я должна ехать с тобой к королю?

Он неуверенно усмехнулся.

— Если у тебя нет других планов.

— У меня были другие планы, — сказала я. — Но теперь я даже не знаю.

Альдек подошел ко мне, его глаза напряженно поблескивали.

— Может быть, все к лучшему? — сказал он. — Аня, я не жду, что ты сейчас же радостно бросишься мне на шею, но просто помни, что я все еще люблю тебя.

Я зажмурилась.

Не сейчас.

Только не сейчас.

Отвернулась, быстро вскочила на лошадь.

— Едем, если ты так торопишься. Я постараюсь тебя не задерживать.

И ударила лошадь пятками в бока.

Мы ехали весь день. Никогда не сидела в седле так долго. Боже мой, я думала, это никогда не закончится. Да еще после бессонной ночи. У меня сводило ноги и ломило спину, я буквально падала от усталости. Это какой-то ад.

Зато отвлекало от тяжелых мыслей. Я думала только о том, как бы удержаться и не упасть, о том, скоро ли мы приедем и можно будет упасть, а об Иваре думать уже не хватало сил. Только о сиюминутном.

Я не хотела думать, правильно ли я поступаю. Что мне оставалось? Не бежать же обратно пешком? Мы едем к королю, а потом, вместе с ним, вернемся в город. Он же пойдет город освобождать? Я ведь вернусь в Кьеринг. И тогда у нас с Иваром будет время поговорить. Не нужно торопиться, пусть все успокоиться.

Я бы хотела быть с ним рядом… но, кто знает. Может, действительно все к лучшему. Ивару будет проще без меня. Когда не нужно ни о ком заботиться — всегда проще. С одной стороны. С другой…

Главное, чтобы с ним ничего не случилось. Я закрывала глаза и чувствовала, что он где-то там… Я ничем не могла помочь, но я могла молиться за него.

Дневной переход, длинною в целую жизнь.

— Все, приехали, — скомандовал Альдек. — Сегодня будет спать под открытым небом, а завтра, если повезет, в каком-нибудь трактире.

Я попыталась слезть, но едва не упала, ноги не слушались. Хорошо, Альдек успел поймать меня.

— Как ты?

— Нормально.

Он поставил меня на землю, поддержал, потом посадил рядом. Ноги не гнулись и не держали.

— Отдохни, я пока разожгу костер.

Я хотела помочь, но поняла, что и встать могу с большим трудом, а наклоняться вообще выше моих сил. Но Альдек быстро справился сам. Он-то выглядел вполне бодро, привык скакать верхом.

У него с собой были лепешки, вяленое мясо, сыр и несколько яблок. Мы поужинали, стало немного легче. Было немного страшновато, что завтра нас может ждать еще один такой же день.

— Ты хорошо держишься, — сказал Альдек. — Не думал, что у тебя хватит сил на такой длинный переход.

— У меня и не хватило, — сказала я. — Просто прилипла к лошади и никак не могла свалиться.

Он усмехнулся.

— А где научилась так ездить? Дома?

Сказать?

— Нет. Лорд Олттар научил, дорн с пустошей.

— Дорн? — Альдек напрягся, даже отложил яблоко, которое грыз. — Зачем дорну было учить тебя?

Он ведь толком ничего обо мне не знает.

Он хороший, иногда очень милый, но совсем чужой.

Вопрос — хочу ли я рассказывать. Он не поймет.

Наверно не хочу, и уж точно не хочу оправдываться. Все слишком непросто, чтобы взять и объяснить в двух словах. Не сейчас.

Зачем учить?

Какое ему дело? Не хочу ничего объяснять.

— Я с ним спала. И он развлекал меня, как мог, учил ездить верхом, устраивал игры с чудовищами.

В гробу я видала такие развлечения.

Альдек нахмурился, пытаясь понять — правду ли я говорю, или просто смеюсь над ним. Я же ведьма, кто же меня знает, в конце концов.

— Ты… с ним… — медленно повторил он. — С дорном?

Он смущался, по-настоящему, как мальчишка, аж краснели уши.

Меня это раздражало и забавляло одновременно.

— Да, а что такого? — я попыталась изобразить удивление.

— По своей воле?

Вот это, пожалуй, уже слишком.

— Еще бы! — фыркнула я. — Где еще такого здорового мужика найдешь! Слушай, я так устала. Давай спать?

— Хорошо, — согласился он, чуть склонил голову на бок, разглядывая меня. Наверно, решил, что я просто издеваюсь, и все это вранье. — Только сейчас холодно, лучше спать ближе друг к другу. Костер не согреет.

— Да иди ты! Я не замерзну.

Отвернулась от него, завернулась теплый плащ.

Холодно. И ничего не спасало на самом деле. Я отчаянно мерзла, стучала зубами, пытаясь еще больше свернуться в клубок. Днем было еще ничего, когда двигаешься — теплее, но ночью спать почти невозможно. Зря я… еще немного, и я буду готова обниматься с кем угодно, лишь бы стало теплее.

Альдек сидел неподвижно, прислонившись к дереву спиной, и я не видела, спал он или нет. Я уже начала думать, что зря я так с ним, и лучше подойти, поговорить по-человечески… но он встал, подбросил веток в огонь и подошел сам.

— Можно? — спросил тихо. — Аня, можно я посижу рядом?

Я кивнула.

Он сел рядом, укрыл меня своим плащом. Ох, ну что я, в конце концов, веду себя как малолетняя девственница. Это ничего не значит. Мы спим в одежде, посреди каких-то полей. Это вопрос здоровья и безопасности, а никакое не… эх… Я пододвинулась поближе, прижалась. Альдек обнял меня, и действительно стало теплее, даже спокойнее. Минут через десять, кажется, я уже спала.

Мне снился странный сон.

Словно я вернулась домой… или нет, не совсем так.

Я сидела в том самом кафе, где мы ели с Мишкой суши, и красный деревянный дракон смотрел на нас со стены. Только не с Мишкой. Напротив меня сидел Альдек. Удивительно, но я только сейчас поняла, что они с Мишкой чем-то похожи… или, может быть, в моем сне воображение дорисовывало детали.

В этом сне Альдек не был рыцарем, он был человеком из моего мира. На нем были джинсы и светло-серая рубашка, он такой весь отглаженный и ухоженный. Настоящий принц на белом коне. Кто знает, может тоже стоматолог? Такая ослепительная улыбка…

Он умело подцепил сушину с тунцом, макнул в соус.

Все повторяется. Я словно прошла круг и вернулась в ту же точку. В другом мире, с другим человеком, но суть та же. Удобная спокойная жизнь, но… Без любви.

Это моя судьба?

Красный деревянный дракон на стене глядит на меня так строго, даже, кажется, чуть осуждающе.

«Ну и как? Ты счастлива?» — спрашивает он.

Бежать так далеко и вернуться в начало.

Я оглядываюсь по сторонам.

Хочется расплакаться.

Хочется понять, отыскать что-то важное, понять…

Я должна быть не здесь.

Закрыть глаза, прислушаться. Изо всех сил.

Это едва уловимо. Чье-то присутствие рядом. Я не вижу его, но чувствую. Слышу, как бьется его сердце. Он где-то там…

Прислушиваюсь.

— Что-то случилось? — спрашивает Альдек.

— Нет… Подожди, я сейчас…

Встаю, прохожу между столиков.

— Аня! — он хочет меня остановить, задержать.

Я не оборачиваюсь. Почти бегом.

И на улицу.

Где-то рядом.

Свежий весенний ветер в лицо.

Я пытаюсь понять, куда идти дальше, кручу головой то в одну сторону, то в другую.

Тук-тук-тук.

Мне становится страшно.

Где-то там.

Я не могу упустить его снова!

Кажется, я даже вижу силуэт…

— Ивар! — кричу я. Иду, потом бегу за ним, но силуэт ускользает.

Я бегу. Изо всех сил. Спотыкаясь…

Я пытаюсь почувствовать снова, понять…

Он где-то рядом.

Я проснулась, и все равно чувствовала, так ясно. Что-то не так — понимала я. Что-то происходит.

Альдек спал как ребенок, даже улыбаясь во сне. Может быть, в других обстоятельствах, это показалось бы мне милым, но не сейчас.

Я осторожно выбралась из его объятий, стараясь не разбудить.

Отошла в сторону, села, повернувшись к нему спиной.

— Аня, — тихо позвал он. — Что-то случилось?

— Нет, — я покачала головой. — Все хорошо.

Тревожное ощущение все росло. Становилось страшно. Я сидела, охватил колени руками, начинало трясти.

— Ты плачешь? — Альдек тоже поднялся на ноги.

— Нет, — я покачала головой. — Не плачу. Просто неспокойно.

Он вздохнул.

— Сейчас ты в безопасности.

— Я беспокоюсь не о себе…

— Ему ты уже вряд ли чем-то поможешь. Аня… Лучше забудь.

В его голосе что-то такое… холодное, страшное.

— Что?

Я обернулась, чуть не вскочила на ноги.

Он так смотрел на меня, словно думал, стоит ли мне говорить. Словно сожалел. Сочувствие…

Он что-то знает?

— Не думаю, что город еще долго продержится, — мрачно сказал Альдек. — Если король не подойдет в ближайшее время, магистрат намерен сдать город. Он уже договорился с дорнами, ему обежали жизнь и безопасность.

— Сдаст город?!

У меня все похолодело внутри.

Дорны не пощадят никого.

Смерть.

Альдек кивнул.

— Радуйся, что тебе удалось выбраться, — сказал он.

Следующие дни прошли словно в тумане. Я даже плохо помню, как мы ехали, как ночевали. Мое сердце разрывалось.

Даже на истерику у меня уже не хватало сил.

Скорее оцепенение.

Я не смирилась, просто… даже не знаю.

Тьма в сердце. Беспросветная тьма.

Единственное, что еще хоть как-то помогало, это то самое ощущение присутствия рядом. Я решила — если я его чувствую, значит он жив, с ним все в порядке. Значит, все хорошо. Еще есть шанс. Закрывая глаза я видела крошечный светлячок где-то на горизонте, и я понимала — Ивар там. Я вцепилась в этого светлячка, в это ощущение, и не отпускала. Мне казалось — стоит отвлечься, и все исчезнет.

Мне казалось — я схожу с ума.

Альдек не лез ко мне с разговорами.

Не знаю уж, что он думал обо мне, но по крайней мере не лез.

— Хватит, Аня, — лишь изредка говорил он. — Нужно жить дальше. Ты никому не поможешь, если будешь так…

Не помогу.

Да, надо брать себя в руки, я понимала и сама.

Я должна быть сильной. Хотя бы ради Ивара. Он пытался меня спасти. Было бы не честно по отношению к нему — тихо лечь и помереть с тоски.

Нужно что-то делать.

Я пыталась смотреть по сторонам, пыталась отвлечься. Пыталась собирать хворост на стоянках для костра, пыталась даже готовить ужин. Лучше делать хоть что-то, тогда немного легче.

Это был долгий путь.

Мы добрались без приключений.

Королевский лагерь, не смотря ни на что, потряс мое воображение. Огромный, пестрый, шумный. Столько людей собрались здесь.

Если бы только они могли успеть…

Но даже если они выступят сейчас, то на месте будут очень не скоро. Не успеют.

Да и не пойдут, я видела это и так.

У короля другие планы.

Короля я сначала видела только издалека. Молодой, красивый, высокий рыцарь в сияющих доспехах. Он мог бы победить! У него такое войско! К чему все это, если просто стоять и ждать? Дорны не разойдутся сами, и сами не признают его права. Корону нужно завоевывать.

Но король ждал.

Говорят, ждать король умел лучше всего, научился за свою жизнь.

Кто я, чтобы судить?

Что значит один город, когда на кону едва ли не полмира?

Король ждал.

Альдек тоже умел ждать. Он был так мил и вежлив со мной. Он сказал, всем, что я его кузина, что меня чудом удалось спасти из города. И вел себя так, словно я действительно была его сестрой. Ничего лишнего.

Я была благодарна.

Может быть, даже не заслужила такого…

Я жила в просторном шатре, у меня была своя служанка, которая убирала, помогала одеваться, приносила еду. Потом меня начали приглашать на королевские обеды, и даже танцы. Альдек научил меня танцевать. Меня окружали лорды, и некоторые были даже весьма недурны собой. В лагере было мало женщин, и я, на удивление, пользовалась популярностью.

Я улыбалась им.

Но, закрывая глаза, я видела крошечный светлячок. И слушала, как бьется его сердце.

Мне казалось — пока я вижу его, пока мне не безразлично — он не исчезнет. Все будет хорошо, главное верить.

Дорны взяли Кьеринг примерно через месяц.

Я сначала почувствовала, и только потом узнала это.

Ужас и боль. Не знаю, что произошло. Ивар ранен? Или просто ему невыносимо смотреть на все это? Он в плену?

Ему плохо. Я чувствовала.

Но он жив.

Могла ли я как-то помочь? Поддержать? Между нами больше сотни километров. Я не могла вернуться к нему, но и не думать не могла.

— Хватит, Аня! — Альдек уже был готов сорваться и наорать. — Хватит. Он мертв. Там никто не выжил, город сожгли. Хватит думать о нем. Нельзя вечно жить прошлым. Нужно смотреть вперед, идти вперед. Я готов подождать, но все же, я не в состоянии ждать вечно. Я люблю тебя. Я хочу, чтобы ты стала моей женой. Я хочу предложить тебе все, что у меня есть. Хватит…

Я качала головой.

Нет.

Альдек очень хороший. Просто удивительно хороший и терпеливый человек. Но я не люблю его.

Я не могу так.

Ивар жив.

Я чувствовала.

Это не моя фантазия, это на самом деле.

Я не поверю, если только не увижу своими глазами. Я должна вернуться.

Если Альдек не хочет ждать — не нужно. Вообще не нужно ждать. Я ничего не обещала ему, никогда.

Он так много для меня сделал, но ведь это не значит, что теперь я должна…

Да, Альдек обещал позаботиться обо мне. Я жила сейчас за его счет. Слава богу, я понимала, что это не стоит ему слишком много. Очень надеялась отплатить — если его ранят в бою, или он заболеет — я смогу вылечить. Это я смогу. Такая мысль не давала совести слишком сильно меня мучить.

Я смогу отплатить ему, если понадобится. Я благодарна ему. Но я не обязана любить его.

Невозможно полюбить по заказу.

Единственное, что важно сейчас — это вернуться. Только это имеет значение.

Глава 15

В Кьеринг я смогла попасть лишь в начале весны.

Словно совсем другой город, не тот, что я оставила. Пустой. Тихий. Серый…

Выжженные поля, обугленные остовы домов, виселицы вдоль дороги. Людей в городе осталось совсем немного, зато полно мертвецов. Их свозили на телегах за городские стены и закапывали в общие могилы. Разбираться уже ни у кого не было сил.

Еще много времени пройдет, прежде чем жизнь возьмет свое.

Не смотря ни на что, план короля Регнара удался. Он потерял город, потом вернул руины, но выиграл войну. Он выиграл, победителей не судят. Взятие Кьеринга дорого стоило дорнам, зима измотала всех. А Регнар уже успел перекрыть пути поставки продовольствия с юга, собрать все войска, включая союзников из Ихшаса и Лювы, обучить новобранцев, переманить дезертиров из дорнской армии — там тоже было много людей, и многие тайком начали перебегать на сторону короля. После Кьеринга армия дорнов ослабла, разделилась на две части, и тогда уже с ними удалось справиться.

Можно было праздновать победу.

Но мне возвращаться было страшно.

Альдек звал меня с собой. Он получил назад старый родовой замок на побережье, и предлагал сразу увести меня туда. Заманчиво. Настоящий замок, слуги, безбедная жизнь… Да и разрушенный город не самое подходящее место.

Но я не могла. Я должна была увидеть. Должна вернуться.

Я едва-едва чувствовала Ивара, иногда мне казалось, что всего лишь обманываю себя. Совсем крохотный светлячок, я едва различала. На самом ли деле? Я боялась поверить.

И еще…

Даже если с Иваром все в порядке… он ведь меня прогнал. Я все время пыталась убедить себя, что он просто пытался меня спасти. Но что если все это правда? Все, что он наговорил. Ему нелегко со мной и, может быть, он действительно устал и не хочет… Я не могу же я вешаться ему на шею.

Но я должна с ним поговорить.

Я даже боялась думать о том, что буду делать, если не найду Ивара. Что буду делать, если он не захочет меня принять? Вернусь домой? Это звучало так дико, словно той, другой реальности больше не было, я ушла сюда навсегда.

Я не хотела об этом думать.

— Вы кого-то ищите, миледи?

Я даже взвизгнула от радости и бросилась ей на шею раньше, чем она успела меня узнать.

— Корка! Как я рада! Ты жива! С тобой все в порядке!

Она даже растерялась.

— Аня?! Не может быть! Какая ты стала! Настоящая леди!

— Я… Как ты? Как тут дела?

— Ох, Анька, тут такое было… Такое было! Это ты там с рыцарем убежала, тебе хорошо, а мы тут чуть не померли все. Эльда умерла, и Орвин тоже, я двоих их детей взяла, старших, а маленьких Дана. Ох, слушай… Пойдем в дом, а? Я тебе все расскажу. Ты ведь не торопишься?

Мне, конечно, хотелось бежать. Хотелось быстренько узнать у нее про Ивара и убежать. Но так не выйдет… Да и Кору я действительно была рада видеть. Я бы обязательно зашла к ней чуть позже, но сейчас важно другое…

Я сидела, слушала как они тут живут, и не слышала половины.

Хотела спросить, и боялась спросить. А если он погиб? Что тогда?

А если…

— Ну, так как он? — вдруг услышала вопрос Коры, и поняла, что давно уже отвлеклась и думаю о своем.

Вздрогнула.

— Кто?

Кора засмеялась.

— Король!

— А… ну… — я растерялась, никак не в силах сообразить, что ответить. — Ну, ничего…

— Ну, ты даешь! Вообще не слушаешь что ли? — засмеялась было, и вдруг стала серьезной. — Ань, ты ведь не ко мне пришла? Ты своего Ивара ищешь? Так?

У меня замерло сердце. Разом пронеслись все мысли и версии, какие только могут быть.

Я лишь слабо кивнула, голос подвел.

— Может, не нужно тебе, а? — спросила Кора. — Ты все равно не останешься с ним, так зачем искать? У тебя есть рыцарь, ты вон какая стала, прямо леди. По-благородному. Зачем?

Вдруг кольнула ревность. Если она как Льют… если она решила его утешить. Она не хочет, чтобы я возвращалась? Мой Ивар…

— Я хочу знать, — сказала я. — Просто хочу его увидеть. С ним все в порядке?

— Как тебе сказать… — Кора тяжело вздохнула. — Его тяжело ранили еще во время того штурма, когда ты уехала. Думали, он умер. Там столько покойников было, что никто толком не разобрался, сложили их всех на площади, даже хоронить сразу сил не было… А он жив оказался, отлежался, очнулся. Не знаю толком, кто его выходил. Он заходил сюда около месяца назад, такой серый весь, осунувшийся, страшный, на себя не похож… Мы тут перепугались даже, думали покойник… ой… — Кора махнула рукой. — Не знаю, где он сейчас. Я его больше не видела. Вроде как брат видел его как-то вместе с солдатами, но не знаю…

Можно ли найти человека в большом полуразрушенном городе, ориентируясь лишь на одно смутное ощущение? Словно на ощупь. Холодно, холодно, теплее, снова холодно… Я бродила по городу весь день, весь вечер и почти всю ночь. Ночью было немного страшновато, мало ли, кого тут встретишь, но мне везло… хоть в этом везло, ни в какие истории я не попала.

Я пыталась закрыть глаза и почувствовать его. Уловить хоть что-то. Направление.

Ивар жив. И, значит, я его найду. Только это имеет значение. С остальным разбираться мы будем потом.

Уже под утро мне начало казаться, что ощущение присутствия растет, так, словно он близко.

Я ходила кругами, надеясь уловить.

И вдруг поняла, что да, он там. Тот огонек, светлячок в моем сознании горел все ярче. И я пошла на этот свет, потом быстрее, побежала.

Да, да! Теперь я даже не сомневалась.

Я бежала, почти не разбирая дороги, пока не уткнулась в дверь. Зеленая дверь с облупившейся краской и грубо намалеванной розой.

Бордель. В этом у меня сомнений не было.

Честно говоря, открыть эту дверь я решилась не сразу. Вот я войду, и что? Что им скажу?

Но я так отчетливо понимала теперь, что Ивар здесь. Я чувствовала, как бьется его сердце. Тихо, ровной… устало. Наверно, он спит.

Но он здесь.

Увидеть, хоть просто убедиться своими глазами…

Можно подождать до утра.

Небо уже серело на востоке.

Если Ивар здесь, то скоро выйдет.

Но я искала всю ночь, и ждать уже невыносимо.

Потянула ручку.

Внутри было тихо и почти темно, чуть тлела масляная лампадка на столе.

— Эй, — осторожно позвала я. — Тут кто-нибудь есть?

Тихо.

— Эй! Кто-нибудь!

Какой-то шорох в углу, но темно, не разглядеть.

Вряд ли к ним часто заходят под утро.

Потом шаги.

— Что вам нужно, миледи?

Ко мне вышла женщина — высокая, статная, но уже немолодая, заметно растерявшая былую красоту. Она смотрела на меня с интересом и какой-то толикой презрения. Не удивительно, приличным женщинам тут не место.

Нужно собраться с силами.

— Я ищу человека, — сказала ей. — Я уверена, что он здесь. Он примерно моего роста, немного хромает на левую ногу, а на правой руке у него нет указательного пальца.

Женщина ухмыльнулась.

— Эй, хромой! — крикнула она в темноту. — Это за тобой?

В углу шевельнулась и поднялась со стула тень. Шагнула вперед.

Ивар.

Я почувствовала раньше, чем увидела его.

— Ивар, — позвала я, голос подвел, дрогнул.

Тень стояла неподвижно и молча. Я едва различала очертания и совсем не различала в темноте лица. Видела лишь косматую бороду, торчащую в стороны.

Боже мой… Что? Я ошибаюсь? Нет?

Это ведь он?

— Хромой! — позвала женщина. — Иди сюда.

Меня начинало трясти. Казалось, все это происходит не со мной, так нереально, дико. Что происходит, в конце концов?!

Тень чуть качнулась и не двинулась с места.

— Я не знаю, как его зовут, — сказала женщина. — Может и Ивар. Он, вроде, солдат. Ходит сюда уже вторую неделю. Сначала пытался снимать девочек, платил, уходил с ними. Потом возвращался. Девочки говорят, он даже не прикасался к ним. На третий раз заплатил, но даже никуда не пошел, так и остался тут сидеть. Потом мы с него и деньги уже не брали. Он приходит, сидит, а утром уходит. Мы не прогоняем, пусть сидит, если ему надо. Чего уж… После всего, что творилось у нас тут…

Ивар стоял неподвижно.

После всего, что творилось тут…

У меня начинали трястись руки. Слезы наворачивались на глаза.

Мне казалось — стоит лишь найти его, и все решится. И вот, я нашла. Он стоит передо мной, в темноте, и молчит. Словно не узнает меня. Словно не понимает.

Мне страшно.

— Ивар, — тихо-тихо говорю я.

Шаг вперед. И еще. Я хочу подойти к нему, но не слушаются ноги.

Да что же такое!

Я слышу в ответ лишь короткий судорожный вдох.

— А что вам нужно от него, миледи? — спрашивает женщина. — Он что-то должен вам?

Я ничего не хочу отвечать. Не могу. Зачем? Какое дело может быть посторонним?

— Ивар! — зову я. Шепотом. Чувствую, как по щеке катится слеза, и еще…

Шаг вперед, к нему.

Глаза уже немного привыкли, и я вижу.

Он действительно изменился. Исхудал вдвое, одни кости, осунувшееся лицо, постаревшее, словно на десять лет. Одежда мешком висит на плечах. Борода отросла и топорщится. Не узнать.

Только глаза…

— Миледи? — голос женщины у меня за спиной.

У меня дрожат губы.

Я смотрю Ивару в глаза. И глаза совершенно такие же, как были. Не изменились. Огонек лампады поблескивает в них. Огонек и напряженное ожидание. Он ждет. Ждет, что я скажу. Тоже не верит, что это взаправду.

— Он мой муж, — говорю я той женщине у меня за спиной, не оборачиваясь, глядя только Ивару в глаза. — Я его искала, потому что он мой муж.

Я вижу, как Ивар вздрагивает.

— Ивар, — зову я. — Ивар, скажи мне хоть что-нибудь.

Слезы…

— Анечка, — хрипло, едва слышно говорит он, — милая… Аня… Неужели это ты? Ты вернулась? Тебе ведь было хорошо там, зачем ты вернулась?

И словно со звоном бьется стекло. То жуткое чувство невозможности происходящего, непоправимости, неотвратимости — вдруг разом рассыпается. И камень падет с плеч.

Все…

— Мне… мне было плохо там… без тебя, — с трудом говорю я, голос не слушает и слезы душат. Больше я уже ничего говорить не могу. Всхлипываю отчаянно.

Я вижу его глаза, вижу, как он смотрит на меня, и ничего больше не нужно, никаких слов.

Он быстро, порывисто подходит. Почти бегом. Обнимает меня. Прижимает к себе.

И я рыдаю. Громко, взахлеб.

Никогда в жизни еще не плакала так. Словно все, что накопилось за последние месяцы разом вырвалось наружу. Весь ужас, все напряжение, ожидание, и облегчение наконец. Все хорошо. Теперь все будет хорошо.

— Все хорошо, — шепчет мне Ивар, — ну, что ты… Идем, — потом, той женщине, что смотрит на нас. — Ты извини нас, если что… Мы сейчас уйдем.

— Удачи вам, — слышу я. Искренне. Она за нас рада.

И Ивар бережно ведет меня к выходу.

А за порогом у меня подгибаются ноги. Мы садимся на ступеньку, долго сидим. Обнявшись, держась друг за друга. Кажется, стоит отпустить лишь на мгновение, и все исчезнет. Словно это сон или волшебство.

Ивар улыбается. Он так смотрит на меня. Разглядывает меня. Так, словно видит в первый раз. Словно во мне есть что-то удивительное.

— Ты стала такая красивая, — говорит он. — И волосы…

Он осторожно, несмело касается пальцами.

Я киваю.

Да, я знаю о чем он. Волосы снова потемнели, седые исчезли совсем. Я помню, мне говорили, что чем сильнее воля к жизни, тем быстрее все восстанавливается. А у меня этой воли сейчас хоть отбавляй. У меня была цель. Все это время я жила лишь с одной мыслью — вернуться. Мне было ради чего жить и идти вперед.

И сейчас…

— Я так скучала, — говорю я. — Так хотела вернуться, но не могла. Как тут вернешься… Тут такое…

Не знаю, что сказать. Все, что хотела — куда-то исчезло.

Солнце встает, я чувствую свет и тепло, подставляю лицо солнцу. Так хорошо.

— Анечка…

Ивар обнимает меня.

Город постепенно оживал, все возвращалось в привычное русло.

Ивар вернулся в городскую стражу.

Лорд Сиан звал его в личную гвардию, но Ивар оказался, остался рядом со мной.

Денег и славы? Разве не этого он хотел? Просил у морского дракона? Наверно, в гвардии лорда было бы куда проще все это получить, но он предпочел остаться рядом со мной. Возвращаться домой со службы, а не посвящаться этой службе всю свою жизнь… хотя, как знать… Без дела он все равно сидеть не будет.

«Глупая, — улыбался Ивар, — я совсем не этого просил. Я хотел, чтобы ты была со мной счастлива. Только дракон, тут, конечно, не причем. Придется стараться самому».

Ивар улыбался, глядя на меня. Каждое утро, просыпаясь рядом с ним, я видела его счастливую улыбку, чувствовала его объятья, его любовь. Что еще нужно для счастья?

Он говорил, все это время, всю долгую зиму, осаду, он чувствовал, что я словно где-то рядом. Мое присутствие. Так же, как и я его. Маленький светлячок. И этот светлячок давал силу и веру. Надежду, что я вернусь, и все будет хорошо…

Обязательно будет.

Теперь у нас есть даже свой дом. Да, много домов остались пустыми, много — полуразрушенными, но нужно было восстанавливать и жить дальше, и нам от города выделили крошечный домик, хозяева которого умерли. Точнее Ивару, за службу. Домик был совсем узенький, зажатый между других таких же. Зато двухэтажный. На улицу внизу выходила дверь и тонкое окно, а на втором этаже окно чуть побольше. Думаю, по жилой площади он был едва ли не меньше, чем моя однокомнатная квартира в Питере. Прихожая, в которой едва развернуться, и сразу лестница наверх. Под лестницей — кухня. На втором этаже спальня. Крыша протекала, часть ступенек на лестнице прогнила, и мне было страшно по ней подниматься. Мебели не было, часть пола разобрана на доски, видимо, зимой надо было топить печку, а дров не было. Страшная грязь кругом и крысы.

Но мне все равно было радостно.

Я впервые чувствовала, что это мой дом. По-настоящему мой.

Я взялась наводить порядок с таким энтузиазмом, какого никогда за собой не замечала. Мыла, чистила целыми днями. Это оказалось так интересно.

У Ивара не так много свободного времени, но он сразу, как только смог, починил крышу. Потом лестницу. Потом они с парнями привезли досок, сделали пол, и еще собрали небольшой стол на кухню. Две перевернутые бочки служили нам табуретками. Спали пока на полу, на старом соломенном тюфяке, но кровать у нас стояла следующей в очереди.

Не так уж и плохо.

Неудобства казались скорее поводом для шуток, чем неприятностью.

По утрам я бегала на рынок, уже знала где купить подешевле свежей рыбы, где яйца, где соленой капусты с яблоками. Я чувствовала себе хозяйкой! Всамделишной. Вместе с Иваром мы привезли мешок муки. Я училась готовить из всего этого. Не всегда получалось, но я старалась, Ивар не жаловался, даже если получалась страшная дрянь и приходилось ложиться спать голодными. Хотя, голодными редко, Ивар просто брал и переделывал сам, делал что-нибудь совсем простое, но зато съедобное. Ничего, со временем я тоже все освою, уже получается намного лучше!

Удивительно, но меня страшно радовали все эти хлопоты.

И Ивара тоже. У него впервые за столько лет был свой дом, куда он мог возвращаться вечерами, где его ждут. Я видела, как блестят его глаза… И старалась делать все, чтобы он был счастлив со мной.

Познакомилась с соседями, когда поставила бочку с цветами у двери. Да, я насыпала в бочку земли, выкопала за городом на полянке голубенькие колокольчики-первоцветы, посадила, поставила у двери под окном. Маленький весенний садик. Ко мне начали подходить, спрашивать — что это я делаю и зачем. Сначала смеялись, удивлялись, говорили, что так тут не делает никто. Потом такие бочки начали появляться и у соседних дверей.

Кора принесла синее платье с цветами, которое когда-то подарил Ивар. Оно так и лежало у нее.

Я даже как-то раз, вечером, это платье надела.

Ивар посмеялся, увидев меня, сказал, что покупку нарядов ему точно доверять нельзя, это ужасно. Но все равно, я понимала, что ему приятно. «Снимай его скорей!» — велел Ивар, и я, конечно, послушалась, как примерная жена. «Без платья ты еще прекраснее» — оценил он, и радостно потащил меня наверх, в спальню, прямо с порога.

Мне было хорошо с ним. Всегда.

Будущее больше не пугало. Я готова была всю жизнь прожить так. И не могла сказать, хочу ли я вообще что-то менять. Думаю, мне все нравилось. Просыпаясь рядом с Иваром по утрам, засыпая, ожидая его со службы, готовя для него обед, штопая рубашки, я была счастлива. Да, вот теперь я была счастлива. Я бы могла с чистой совестью сказать это красному деревянному дракону в кафе. И еще тому, которого мы видели в море. Я счастлива, слышите!

Не знаю, как дальше повернется судьба, не знаю, что случится, но я точно знала одно — я все сделала правильно. Мы оба сделали.

Только одно желание еще осталось у меня…