Верит — не верит?

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Крисси только что вылезла из ванны, когда кто-то постучал в дверь. Набросив махровый халат, она спустилась вниз и, проверив, плотно ли держится цепочка, отперла дверь. Недоумение моментально сменилось радостной улыбкой, и Крисси вдруг стало жарко: на пороге стоял Гай с огромным букетом цветов.

– Мы же договорились встретиться в ресторане, – напомнила она и, смеясь, побранила его за расточительность – шутка ли, в ее руках оказалась целая охапка роз.

– Знаю, – нежно ответил он, окидывая ее таким выразительным взглядом, что тело ее сладко заныло.

– И еще ты сказал, что, если ты… то есть мы… – начала было Крисси, удаляясь в кухню, чтобы разместить цветы в маленькой раковине.

– Я отлично помню, что я сказал и почему, – ответил Гай у нее за спиной. Она повернулась и очутилась в его объятиях, а он добавил: – Я был прав. Господи, как же я соскучился по тебе!

– Не может быть, – прерывающимся голосом возразила Крисси. – Прошло всего несколько часов, и…

– Несколько часов, несколько минут, какая разница? Стоит мне хоть на мгновение расстаться с тобой – и мне кажется, что я не видел тебя целую вечность! – страстно воскликнул Гай.

С утра Крисси ничего не ела, и, должно быть, от голода голова ее слегка кружилась и все кругом словно уплывало куда-то. Наверное, дело именно в этом. Хотя…

– Мы опоздаем на ужин, – предупредила она Гая, когда он принялся целовать ее, а руки его забрались под распахнувшиеся полы халата, неспешно лаская ее обнаженное и еще влажное после купания тело.

– А ты спешишь? – хрипло поинтересовался он.

Крисси помотала головой.

Теперь Крисси уже знала, чего ожидать, и подумала, что ее реакция на сей раз будет более предсказуемой, более спокойной, лишенной волшебства новизны, но она быстро обнаружила, что ошибалась. Напротив, их желание, их страсть были еще более всепоглощающими и захватывающими, чем в первый раз. Тела их двигались в полной гармонии.

– У меня никогда ничего подобного не бывало, – прошептал Гай, крепко обнимая Крисси, когда пик наслаждения миновал.

– И у меня тоже, – ответила Крисси. – Мне… знаешь, мне немного страшно, – тихо призналась она. – Все слишком… чересчур прекрасно.

– Чересчур прекрасно? – рассмеялся Гай. – Да разве так бывает? – поддразнил он.

Крисси расхохоталась в ответ, но смех замер на ее губах и глаза затуманились от страсти, когда Гай вновь начал ласкать ее. Склонив голову, он нежно целовал и теребил ее упругий сосок, а затем медленно и бережно обхватил темно-розовый бутон губами, и Крисси задохнулась от наслаждения и прильнула к нему, чувствуя, что мощный порыв страсти и нежности вновь уносит ее вдаль.

– Ты знаешь, что я никогда не смогу отпустить тебя, расстаться с тобой? – спросил Гай, когда неистовый пламень страсти сменился мерцанием нежности.

– Мне кажется, и я никогда не смогу разлучиться с тобой, – призналась Крисси и зажмурилась. Ее переполняли странные чувства – к глазам подступали слезы и одновременно хотелось смеяться от счастья. – Я до сих пор не могу поверить в случившееся, – добавила она. – Ведь я приехала в Хэслвич, чтобы побыстрее разобраться с моими… моими делами.

– Ты приехала потому, что судьбе было угодно, чтобы мы встретились, – тихо поправил ее Гай.

– Я… я приехала, чтобы представлять интересы… – Крисси умолкла. И хотя помнила наставления матери, она понимала, что должна сказать Гаю правду и объяснить, кто она такая.

Впрочем, у него на уме сейчас совсем иное, и Крисси забыла, что хотела поговорить с ним, поскольку он принялся целовать ее!

– Ты опоздал! Но можешь считать, что тебе крупно повезло, раз твой столик все еще свободен, – сурово обратилась к Гаю сестра, когда он появился в ресторане на два часа позже назначенного срока.

Стоявшая рядом с ним Крисси виновато покраснела, сообразив, как, должно быть, она сейчас выглядит и сколько мельчайших, но красноречивых деталей предательски выдают, чем именно они были заняты последние два часа.

Никакая косметика не могла скрыть счастливый блеск ее глаз, до сих пор пылавшее горячим румянцем лицо, припухшие от бесчисленных поцелуев губы. Невозможно было сбросить ленивую истому, владевшую ее тело. Крисси не могла не заметить, что сестра Гая разглядывает ее – деликатно, но весьма внимательно.

Брат и сестра были похожи друг на друга – оба черноволосые и оба отличались поразительной красотой. Когда чуть раньше Крисси высказала искреннее восхищение мужественной красотой Гая и смуглым цветом его кожи, он сообщил ей, что внешностью своей обязан цыганским генам, унаследованным от одного из предков.

– В свое время эта история наделала немало шума, – сказал Гай и поведал Крисси о том, почему в его жилах течет цыганская кровь, добавив, что даже сейчас на их семейство все еще посматривают косо из-за событий тех давних дней. – Жители маленьких городов всегда очень памятливы, вот почему до сих пор помнят о тех временах, когда слова «цыган» и «вор» означали примерно одно и то же. Я говорю это потому, что хочу, чтобы ты представляла себе, кто я такой, – сообщил он, пристально глядя на нее. – Ведь ты, любовь моя, должна знать обо мне и плохое, и хорошее, поскольку я собираюсь быть с тобой рядом всю жизнь.

Крисси была настолько потрясена, что не смогла ни связно ответить, ни рассказать ему о своей собственной семье.

– Он определенно влюблен! – воскликнула Фрэнсис, обращаясь к своему мужу, как только проводила гостей к их столику и вернулась на кухню. – Все ясно! Ты бы видел, как он смотрит на нее.

– Еще бы! – фыркнул супруг. – Да ведь Гаю уже считай сорок, и, насколько мне известно, за ним кто только не бегал, но он никому до сих пор на крючок не попадался, так что…

– Сейчас все иначе, – перебила его жена, удивляясь, до чего же мужчины подчас непроницательны. Взглянув на часы, Фрэнсис решила, что, пожалуй, успеет кое-кому позвонить. Остальным членам семьи, несомненно, будет интересно узнать эту потрясающую новость, и она готова с ними поделиться.

– Не смотри на меня такими глазами, не то нам придется уйти, – предупредил Гай.

– Какими глазами? – невинно удивилась Крисси.

Разумеется, ответ ей был отлично известен. От одной мысли о том, что она не в силах отвести взгляд от его глаз, от его губ, от его тела, у нее кружилась голова и сладко замирало сердце. Такого с ней никогда еще не случалось. А может быть, она только теперь стала самой собой?

– Прекрати, – попросила она тихонько, когда он в ответ на ее слова окинул ее столь откровенно восхищенным взглядом, что ей стало жарко. – Нам надо сохранять благоразумие, – заявила она. – Мы…

– Благоразумие? – горестно воскликнул он. – Да мне меньше всего хочется сейчас быть благоразумным, но ты, полагаю, права. Я ведь даже не знаю, сколько ты пробудешь здесь, или…

– Я и сама еще не знаю, – ответила Крисси. – Завтра утром я должна встретиться с неким Джоном Крайтоном.

– А, с мужем Дженни, – перебил ее Гай и добавил: – Мы с Дженни – партнеры по антикварному бизнесу.

Крисси нахмурилась, что-то в его голосе, когда он произнес имя этой Дженни, заставило ее насторожиться.

– Насколько я понимаю, ты представляешь семью Плэтта. Что ж, неудивительно, что они предпочли поручить это дело постороннему человеку.

– Но нельзя же приписывать им вину за поступки Чарлза, – защищаясь, возразила Крисси.

– Конечно же, нет, но городок так мал, что все друг друга знают и помнят. Репутация моей семьи – лучшее тому подтверждение. Чарлз крайне скверно обошелся со многими, так что я не завидую никому, кто рискнул бы приехать сюда и объявить себя его родственником. Люди злопамятны.

– И ты бы тоже так отнесся к его родным? – натянуто поинтересовалась Крисси.

Гай улыбнулся и, протянув через стол руку, дотронулся до ее пальцев, равнодушно пожав плечами.

– Какая разница? Честно говоря, я вряд ли когда-нибудь смогу спокойно встречаться с кем-либо из семьи Плэтта, но сейчас мне нет никакого дела ни до Чарли, ни до его родичей. Сейчас я могу и хочу думать лишь об одной особе… – Он нежно улыбнулся ей. – Сейчас мне хочется думать и говорить только о тебе… Расскажи мне о себе…

– В общем-то, и рассказывать нечего, – промямлила Крисси. Господи, разве она может признаться ему, кто она такая, после всего, что он только что сказал? – Я действительно представляю интересы семейства Плэтта, и мне надо распорядиться оставшимся имуществом и подготовить дом к продаже.

– Ну, в этом можешь положиться на Джона Крайтона. Его семья с незапамятных времен ведает юридическими делами всех жителей города. Кто-то из предков Джона переехал сюда из Честера, где у него тоже была юридическая фирма. Кажется, в самом Честере до сих пор остались Крайтоны-юристы – и просто поверенные, и адвокаты. Старший сын Джона и Дженни, Макс, стал адвокатом по гражданским делам в Лондоне. Их клан довольно велик, хотя, разумеется, их меньше, чем членов семейства Куков, но ведь, как-никак, в нас до сих пор сказываются на редкость активные цыганские гены – их-то мы и должны благодарить – или винить – за многочисленность населения городка.

Активные? О чем это он? Крисси догадалась, что он имел в виду, и вдруг ее обдало жаром. Она вспомнила, что не успела обсудить с Гаем один очень важный вопрос, поскольку от страсти совсем потеряла голову. Только теперь она сообразила, что должна была, просто обязана заговорить об этом, настоять хотя бы из практических соображений элементарной заботы о своем здоровье. Но все это совершенно вылетело у нее из головы, и Гай, должно быть, чувствовал то же самое.

– Что-то не так? – услышала она его голос.

Она помотала головой. Гормональные таблетки, которые она обычно принимала, чтобы держать под контролем свой биологический цикл, могли бы защитить ее, однако рецепт на очередную порцию лежал в сумочке Крисси – она приняла последнюю таблетку несколько дней назад и собиралась зайти в аптеку завтра. Первым делом надо будет утром позаботиться об этом, решила она…

– Да нет… ничего, – пробормотала Крисси, заметив, что сестра Гая направляется к ним. Нет, не может же она обсуждать с ним столь деликатный вопрос в ее присутствии.

– Все в порядке? – поинтересовалась Фрэнсис, поглядывая на почти нетронутые тарелки с уже остывшей едой.

– Да, просто мы не голодны, – заверил ее Гай.

– Это что касается пищи, – лукаво пробормотала его сестра и поманила официантку, жестом приказывая убрать со стола.

– В котором часу ты завтра встречаешься с Джоном? – спросил Гай, как только Фрэнсис отошла. – Утром я должен заехать в поместье лорда Эстли и переговорить с управляющим – они решили принять участие в антикварной ярмарке, которую я устраиваю. Я собирался спросить, не хочешь ли ты отправиться со мной. Особняк отличается довольно интересной архитектурой, да и сады великолепны.

– С удовольствием, – с жаром откликнулась Крисси. – Я договорилась с Крайтоном на три часа.

– Чудесно, тогда мы пообедаем вместе. Где-нибудь в тихом местечке, – добавил он.

Кажется, он недооценил наблюдательность своей сестры – несомненно, она догадалась, какие чувства он испытывает к Крисси. Гай подозревал, что сестра уже растрезвонила всему семейству о своем открытии.

– Да и сейчас, если ты больше ничего не хочешь, мы могли бы уйти и выпить кофе где-нибудь, где можно будет спокойно посидеть…

Крисси взглянула на него, понимая, что все ее мысли тут же отразятся в ее глазах.

– Да… давай уйдем, – задохнувшись, прошептала она.

Она ничуть не удивилась, поняв, что он привез ее к себе, но сердце учащенно забилось, когда Гай повел ее по узкой дорожке к свежеокрашенной двери кирпичного трехэтажного дома, с террасой и фасадом, в стиле короля Георга.

Они прошли в тесноватую прихожую с высоким потолком и оттуда в комнату. Гай зажег свет. Гостиная была обставлена весьма элегантно. На полу мягкий ковер, благодаря которому еще великолепнее выглядела антикварная мебель, ничуть не контрастировавшая с двумя широкими, приземистыми диванами, что стояли по обе стороны камина.

– Чувствуй себя как дома, – пригласил Гай, – а я пойду сварю кофе.

– Я с тобой, – тихо откликнулась Крисси и неуверенно улыбнулась, когда он протянул руку и, обняв за плечи, повел ее по коридору.

Крисси шла рядом с ним и удивлялась самой себе. Еще ни разу в жизни ей не доводилось чувствовать себя женщиной, просто умирающей от страсти к мужчине, от властного желания быть с ним. Казалось, чувства и желания, которые она не в силах контролировать, одержали над ней верх, сметая со своего пути обычную для Крисси осторожность и рассудительность, заполняя все ее существо, ослепляя рассудок и сердце. Стоило Гаю войти в неожиданно просторную и удобно спланированную кухню, как в ней словно стало тесно. А он спокойно достал кружки и поставил на огонь воду, собираясь приготовить кофе. Он стоял спиной к Крисси, и, когда потянулся в один из шкафчиков, чтобы достать банку с кофе, она с наслаждением, беззастенчиво окинула его жадным взглядом. Плечи у него были широкие, отчего еще тоньше казалась талия, длинные ноги – в меру мускулистые. Крисси уже знала, что кожа у него удивительно гладкая, и мысль, что она сможет дотрагиваться до нее и целовать, чуть не свела ее с ума. Ей вдруг захотелось подойти к нему, обвить руками шею, расстегнуть пуговицы на рубашке и…

– Что-нибудь не так? – обеспокоено спросил Гай и обернулся, услышав тихий стон нетерпения.

– Нет-нет, все в порядке, – с трудом ответила Крисси. Гай слегка хмурился, насыпая кофе в кружки.

– Кофе сейчас будет готов, – зачем-то объявил он, когда вода закипела. Но Крисси уже приняла решение. Ей достаточно было провести несколько минут, наблюдая за Гаем, впитывая каждое его движение, чувствуя, как бешено стучит кровь в висках, и она поняла, чего хочет и о чем мечтает. Нечего и говорить, мысли ее были весьма далеки от кофе.

– Нет… – Крисси покачала головой, потрясенная тем, что тело ее пронизала дрожь. – Мне… не хочется пить… – пробормотала она и честно добавила: – Я хочу только тебя.

– Господи, за что же мне выпало такое счастье? – простонал Гай и обнял ее. Судя по всему, их чувства и желания полностью совпадали. – Ты даже не знаешь, как сильно я тебя хочу, – выдохнул он.

– Ну, так покажи, – предложила Крисси, без стыда обвивая руками его шею и прижимаясь к нему всем телом.

У нее мелькнула смутная мысль о чем-то важном. Она что-то собиралась сказать Гаю, но сейчас у нее не было сил сосредоточиться. Думать она могла лишь о том, какое блаженство принесет ей Гай.

Никогда раньше Крисси не испытывала столь захватывающей страсти, столь горячей необходимости выразить и разделить с партнером свои чувства. Именно потому она без труда заставила умолкнуть внутренний голос, который грозился испортить наслаждение этой недавно обретенной любовью.

Обстановка в спальне напоминала гостиную – и цветовым решением, и антикварной мебелью. В центре комнаты располагалась чудесная кровать под балдахином, который поддерживали колонки резного дуба.

– Одно время я подумывал, не стать ли дизайнером, – признался Гай, когда Крисси сказала, как ей нравится сочетание тяжелых драпировок и благородного дерева. – Клиенты до сих пор изредка приглашают меня для консультаций.

– А идея отделки ресторана – тоже твоя? – поинтересовалась Крисси, вспомнив, как ее поразила непринужденная атмосфера в ресторане его сестры.

– Да, – подтвердил Гай. – Знаешь, Фрэнсис и Рой собираются присоединить к ресторану летнее помещение для пикников и банкетов. Мне кажется, это будет неплохо сочетаться со средиземноморским стилем, который мы выбрали для главного зала. Пару лет я какое-то время жил и работал в Италии, и мне очень нравились открытые летние ресторанчики и кафе – итальянцы большие мастера декора.

– Италия… я тоже провела там несколько месяцев в свободный год. Больше всего мне понравилась Флоренция.

Господи, свободный год… Гай внутренне напрягся. Возможность провести целый год после школы или обучения в университете, отдыхая и накапливая новые впечатления, была для него в те времена недостижимой роскошью. Сам он отправился в Италию, стремясь оказаться подальше от замкнутого мирка, в котором вырос, но ему приходилось работать, и чаще всего это была тяжелая и грязная работа. Он копал картошку, мыл посуду в барах и ресторанах, занимался любым делом, лишь бы не голодать и держаться на плаву.

Гай догадывался, что жизнь Крисси была совсем иной. По всей вероятности, она выросла в типичной семье среднего класса, где достаток хоть и не бросается в глаза, но всегда воспринимается как должное. Наверное, отец ее уважаемый профессионал – может быть, он врач или юрист, а мать, разумеется, не работает и занимается, скорее всего, благотворительностью в каком-нибудь приюте для бездомных собачек. Гай почти уверен, что Крисси училась в дорогой частной школе.

Он сразу почувствовал, что ей не хочется говорить о своей жизни и семье. Может быть, дело в том, что и она понимает, насколько они разные люди? Предполагается, что современная жизнь стерла границы классовых различий, однако они, похоже, еще живы.

Родители Гая трудились не покладая рук и старались не тратить деньги зря, но их существование было весьма и весьма далеким от обеспеченной жизни представителей среднего класса.

По традиции, с незапамятных времен соблюдавшейся в семье Куков, отец Гая записался на флот сразу после окончания школы, а затем, решив остепениться и жениться, вернулся в родной городок и – тоже по традиции – стал управляющим в одном из множества пабов, что принадлежали семейству.

В юности Гая обуревала жажда странствий – потому, вероятно, что в жилах его текла горячая кровь бродяги цыгана. Несколько лет он кочевал по Европе, подрабатывая то тут, то там, и это помогло ему обрести независимость и уверенность в себе. Тем не менее даже сейчас Гай частенько думал, что, несмотря на успех, который пришел наконец к нему (или, может быть, именно из-за него), многие жители городка по-прежнему относились к нему настороженно и с подозрением.

– Расскажи мне еще об этой антикварной ярмарке, – сонно попросила Крисси, устраиваясь поудобнее возле Гая. Ее тело дышало ленивой истомой после наслаждения, которое они разделили.

– И рассказывать-то нечего, – возразил Гай, впрочем, это было не совсем так.

Как заметила Дженни несколько дней назад, Гай должен считать большим достижением факт, что лорд Эстли соизволил дать согласие на использование своего поместья Фитцбург-Плейс для проведения ярмарки. Разумеется, именно благодаря этому Гаю и удалось привлечь так много участников.

Кроме того, он старался следить за тем, чтобы посетителей и участников обслуживали только первоклассные выездные рестораны, качество продуктов и приготовления пищи в которых не вызывало сомнений. В этом году Гай пригласил оркестр из городской музыкальной школы, а также струнный квартет, а выступления уличных акробатов, жонглеров и фокусников в костюмах разных эпох, несомненно, добавят веселья и создадут ощущение старины и погружения в прошлое.

Ярмарка должна продлиться три дня и уже сейчас вызывает интерес не только местной, но и общенациональной прессы. На открытии сказать речь собирается мэр города, после чего запланирован фуршет с шампанским.

– Должно быть, организация охраны была сущим кошмаром, – заметила Крисси, прижимаясь к Гаю и припоминая, сколько проблем было у ее матери, когда та договаривалась со страховыми и охранными фирмами для одной из своих благотворительных акций.

– Да уж, – лаконично согласился Гай.

Он давно перестал считать, сколько раз он встречался с инспектором полиции, отвечавшим за безопасность ярмарки, не говоря уже о том, что пришлось нанимать неимоверное количество охранников и приобретать переносную сигнализацию.

– Все равно, предвидеть каждую мелочь невозможно, – сказал он Крисси. – Я не перестаю повторять, что все участники должны проверить условия своих договоренностей со страховщиками и усилить охрану своими силами, если это покажется им необходимым. Честно говоря, получение у страховых фирм разрешения на проведение подобного мероприятия стало настоящей головной болью.

– Надо думать, у самого лорда Эстли немало ценных антикварных вещей, – предположила Крисси.

– Очень даже немало, – подтвердил Гай. – Не говоря уж о великолепной коллекции картин и замечательном собрании фарфора.

Крисси не раз доводилось помогать матери организовывать различные благотворительные акции, а потому она сочувственно улыбнулась и, подняв голову, поцеловала Гая на сон грядущий. Мысли об антикварной ярмарке и лорде Эстли мгновенно исчезли из ее головы, поскольку Гай тут же ответил на поцелуй и доказал Крисси – к ее искреннему изумлению, – что им вовсе не так хочется спать, как она полагала.

– Ммм… – Крисси лениво потянулась, чувствуя, как рука Гая начинает медленно ласкать ее.

– Просыпайся, соня, – скомандовал Гай. – Уже девять часов.

– Как – девять? – Крисси удивленно открыла глаза. – Не может быть, – возразила она.

– Посмотри сама, – с улыбкой предложил ей Гай, показывая свои часы. – Девять часов, – повторил он, – так что кончай храпеть и поднимайся.

– Храпеть?! – возмутилась Крисси и резко села на постели, однако возмущение ее тут же сменилось звонким смехом, едва она поняла, что Гай просто поддразнивает ее.

Она схватила было подушку, но не успела хорошенько прицелиться, как Гай тут же начал отнимать у нее оружие. Только вот почему-то руки его все время скользили по ее обнаженному телу… Смех замер на губах Крисси, когда она заметила уже знакомое выражение в глазах Гая и почувствовала, что отвечает ему.

Пробило одиннадцать, прежде чем они наконец отправились в Фитцбург-Плейс. En route[3] они заехали в дом Чарли, и Крисси переоделась.

– Лорд Эстли очень щедр и часто позволяет устраивать и в самом доме, и в поместье всякие мероприятия, – сказал Гай, когда Крисси попросила его притормозить, желая получше рассмотреть открывшийся за поворотом вид на особняки среди садов. – Совсем недавно фирма «Аарль-стон-Бекер» устроила тут потрясающий бал-маскарад, – добавил Гай, с улыбкой наблюдая за Крисси.

Они внимательно осмотрели узенькую речку, что разделяла сад перед домом надвое и впадала в озерцо в причудливых берегах, и остров, где среди деревьев прятался почти настоящий «греческий» храм.

– Сад был разбит во времена Карла Второго, – объяснил Гай. – В годы правления Уильяма и Марии, разумеется, были внесены некоторые изменения, потому так заметно голландское влияние. К счастью, когда воцарилась мода на «естественные сады и перспективы», владельца поместья больше занимали азартные игры, нежели ландшафтная архитектура. Благодаря этому сад остался в неприкосновенности.

– Какая прелесть, выговорила наконец Крисси и поинтересовалась: – А где именно будет проходить твоя ярмарка?

– Там, где когда-то располагались конюшни и скотный двор. Это с другой стороны. Сейчас лорд Эстли все переоборудовал, там теперь мастерские. Он сдает их внаем по очень низкой цене. Кроме того, он помогает своим арендаторам во всем – от составления бухгалтерской отчетности до консультаций по рекламе и маркетингу.

– Похоже, он настоящий филантроп, – заметила Крисси.

– Можно сказать и так, – согласился с ней Гай. – Его примеру следуют еще несколько крупных землевладельцев.

Говоря это, Гай направил машину на узкую дорогу, огибавшую дом. Миновав крепкие деревянные ворота в высокой кирпичной стене, они оказались на вымощенном булыжником дворе. Машина остановилась, и Крисси застыла в восхищении. В бывших конюшнях разместилось множество двухэтажных лавочек-мастерских. Возле дверей, выкрашенных веселенькой зеленой краской, стояли горшки с пышно цветущими летними цветами.

Крисси, оглядевшись, решила, что трудно было бы подыскать более подходящее место для шумной и веселой ярмарки. Даже окрашенный яркой краской насос в центре двора – явно на месте бывшего колодца – идеально впишется в атмосферу праздника.

– Вон в том сарае разместится часть экспозиции, – Гай указал на приземистое строение, образовывавшее одну из сторон четырехугольной площадки, – а прежние кладовые смогут вместить лавочки, торгующие традиционными поделками и безделушками. Посреди двора мы установим прилавки, а там, в сараях для упряжи и над ними, откроются ресторан и бар.

– Звучит многообещающе, – заметила Крисси под впечатлением всего увиденного. – Но могу себе представить, сколько у тебя хлопот с организацией. Должно быть, голова идет кругом.

– Да уж, хлопот хватает, – ответил Гай и, наклонившись к ней, прошептал: – Но мне кажется, я обнаружил чудесное лекарство от головной боли!

Крисси рассмеялась.

– Но ведь предполагается, что любая работа напрочь отбивает мысли о любовных утехах, – возразила она. – А ты…

– Наши с тобой отношения далеки от простых занятий любовью, – ответил Гай. – Очень-очень далеки…

Он подкрепил свои слова таким выразительным взглядом, что Крисси ощутила слабость в ногах.

Пока Гай беседовал с управляющим поместьем, Крисси решила прогуляться. В «греческом» храме на островке посреди озера… вот где можно провести невероятно романтичную свадебную церемонию, мечтательно размышляла Крисси, присев на поросший травой бугорок возле самой воды. За последние два дня с ней столько всего произошло, что время от времени ей хотелось ущипнуть себя и проверить, не сон ли все это. Ее смущало, что теперь она просто не могла себе представить жизнь без Гая, без их нежности и любви, без его присутствия – он стал неотъемлемой частью ее бытия.

– Это Крисси, – заявил он вчера, представляя ее своей сестре, однако взгляд его был куда красноречивее и не оставлял сомнений в сущности отношений между ними.

– Мне кажется, твоя сестра обо всем догадалась, – заметила Крисси позднее, когда они вернулись из ресторана.

– Ммм… Да, я тоже так думаю, – ответил Гай, нежно покусывая ее ухо. – Не удивлюсь, если она уже растрезвонила об этом всему семейству Куков. Надеюсь, – шутливо добавил он, – в твоем роду нет никаких страшных тайн, потому что, если они найдутся, женская часть моего семейства быстренько вытащит их на свет Божий.

– Никаких тайн, – с любовью заверила его Крисси, хотя это было лишь полуправдой. Она до сих пор ни словом не обмолвилась о дяде Чарли, а ведь ей следовало давно все рассказать Гаю. Непременно. Надо поговорить с ним сегодня же вечером, решила она и, взглянув на часы, отметила, что встреча Гая с управляющим вот-вот подойдет к концу.

Крисси встала и побрела обратно во внутренний двор. Возле машины Гая припарковался еще один автомобиль, и неожиданно Крисси увидела, что Гай разговаривает с элегантно одетой женщиной на вид несколько старше его.

Они были поглощены разговором, и Крисси поразило, как близко друг к другу они стоят. Она заметила, что одной рукой Гай приобнимает женщину за плечи, а та хотя и не делает попыток откровенно прильнуть к нему, но и не отстраняется. Крисси поняла, что, скорее всего, они знакомы очень давно.

Если так, значит… Крисси прикусила губу и замерла, догадавшись, что отвратительное чувство, которое парализовало ее, заставив замереть футах в десяти от них, не что иное, как ревность.

Вдруг Гай повернул голову и увидел ее.

Крисси так и не смогла решить, показалось ей или на самом деле во взгляде Гая мелькнуло выражение сожаления и досады. Впрочем, он тут же овладел собой и улыбнулся, показывая, что рад ее видеть.

– Крисси! – воскликнул он. – Иди сюда, познакомься с Дженни.

Дженни! Выходит, это совладелица антикварной лавки. Дженни Крайтон, жена Джона Край-тона. Поколебавшись, Крисси подошла ближе.

Женщину никак не назовешь писаной красавицей, уже не молода, но, несмотря на это, она словно излучает тепло и спокойную уверенность в себе. По мнению Крисси, в ней было нечто такое, что способно не на шутку увлечь самого пылкого мужчину. Дженни приветливо улыбнулась, и, хотя ничто в ее улыбке об этом не свидетельствовало, Крисси сразу поняла, что чувства Джении к Гаю выходят далеко за рамки чисто деловых отношений.

В чем же тут дело? Что связывает их – воспоминания о прошлом или же свершившееся настоящее? Если так, что изменится в ее отношениях с Гаем? Крисси никогда не относила себя к числу ревнивых женщин, но ведь она никогда не испытывала ни к одному мужчине такие чувства, как к Гаю!

– Мы с Дженни обсуждаем некоторые организационные моменты, – объяснил Гай и добавил, обращаясь к Дженни: – Крисси занимается имуществом Чарли Плэтта. Мы познакомились, когда я зашел оценить кое-что из мебели.

Дженни протянула руку, и Крисси с некоторой неохотой ответила на рукопожатие. Обычно она не страдала ложной застенчивостью, но почему-то сейчас не нашла в себе сил взглянуть Дженни Крайтон в глаза.

Может быть, потому, что боялась, как бы Дженни обо всем не догадалась? Или потому, что опасалась увидеть в глазах Дженни ответ на мучивший ее вопрос?

– А Луиза и Кейти смогут помочь нам в этом году? – поинтересовался Гай и, обернувшись к Крисси, пояснил: – Кейти и Луиза – дочери Дженни и Джона. Они двойняшки.

– Боюсь, ничего не получится. Девочки готовятся к экзаменам, – ответила Дженни, – так что времени у них в обрез. Мы с Джоном собирались навестить их, однако эта кража со взломом так скверно повлияла на Бена, что нам не хочется оставлять его одного. Бен – мой свекор, – обратилась она к Крисси. – Не так давно в Квинсмид, в его дом, вломились воры, и, хотя Бен не был тому свидетелем – слава Богу, он спокойно спал и грабители не тронули его, – сейчас ему очень не по себе.

– Могу себе представить – ваш свекор, должно быть, изрядно потрясен, – сочувственно откликнулась Крисси.

Несмотря на свои подозрения относительно того, что может связывать Гая с Дженни, Крисси не могла не признать, что та производит впечатление натуры мягкой, готовой сопереживать. Быть может, при иных обстоятельствах Крисси была бы не прочь даже подружиться с Дженни, но пока…

Крисси, нахмурившись, отвернулась, а Гай принялся рассказывать Дженни о своей встрече с управляющим поместьем. Оба они то и дело обращались к Крисси, делая пояснения по ходу разговора, но девушка понимала, что их беседа затрагивает ту часть жизни Гая, о которой она почти ничего не знала. Только сейчас она с ужасающей ясностью поняла, что, в отличие от Дженни, практически не знает Гая.

Да что же это такое, упрекала себя Крисси. Ведь они знакомы всего лишь сутки! А с Дженни он, похоже, проработал вместе долгие годы, и неудивительно, что за это время они стали близкими друзьями. Тем не менее Крисси задело, что Гай не сделал ни одной попытки обнять ее или хотя бы привлечь к себе, тогда как Дженни стояла так близко от него, что тела их почти соприкасались.

– Было очень приятно познакомиться, взглянув на часы, сказала Дженни с улыбкой и извинилась, добавив, что ее ждут дела.

– Да и нам пора, – ответил Гай и пояснил: – Крисси должна встретиться сегодня с Джоном, чтобы обсудить, как лучше распорядиться недвижимостью Чарли Плэтта.

– Ах, да, – вспомнила Дженни и снова улыбнулась Крисси. – Джон упомянул за завтраком, что собирается повидаться с племянницей Чарли Плэтта.

Дженни пожала Крисси руку, а затем обняла и нежно поцеловала Гая. Он ничуть не удивился, что в открытую говорило об их близких отношениях, подумала Крисси, прежде чем Дженни поспешила к своей машине, а они с Гаем медленно направились к его автомобилю.

– Судя по всему, вы с Дженни знакомы не первый год, – предположила Крисси по дороге. Она не собиралась ничего комментировать, но не выдержала болезненных уколов ревности.

– Да уж, – согласился Гай. Сердечный тон и задумчивая улыбка, играющая на его лице, превратили искры недоверия и подозрений в настоящий пожар. Несомненно, Дженни занимала совершенно особое место в жизни Гая и, может быть, в его душе…

– А давно она замужем за Джоном? – спросила Крисси, изо всех сил стараясь не выдавать, как сильно ей хочется, чтобы Гай поскорее развеял ее страхи.

– Точно не знаю, но лет двадцать пять – как минимум, – ответил Гай. – Кажется, Максу, их старшему сыну, скоро стукнет двадцать пять.

Больше четверти века… Крисси слегка расслабилась. Что ж, это означает, что между Гаем и Дженни не было и не могло быть никакой юношеской влюбленности, затянувшейся на все эти годы. Но разве можно знать наверняка?

– И все это время они счастливы? – предположила она.

Гай нахмурился и удивленно взглянул на Крисси. Господи, с чего это она задает такие вопросы? А главное, что ей ответить?

По правде говоря, в семейной жизни Джона и Дженни действительно были нелегкие времена, и тогда он… Гай нахмурился еще сильнее.

Его отношения с Дженни никогда не выходили за рамки чисто делового сотрудничества и искренней дружбы, однако… Однако было время, когда Гаю казалось, что этого недостаточно, когда он не возражал бы, чтобы Дженни оставила Джона. Честно говоря, тогда он желал этого больше всего на свете. К счастью, Дженни оказалась очень мудрой женщиной и не позволила ни ему, ни себе переступить черту, которая отделяет даже самую близкую дружбу от… чего-либо большего.

Гай понимал, что имеет полное право рассказать обо всем Крисси. Но откуда ему знать, как отреагирует Крисси на сообщение, что Гай когда-то желал, чтобы Дженни нарушила обет супружеской верности, что он убеждал себя, будто от пустоты, которая начинала леденить его сердце, может избавить лишь Дженни? Поймет ли Крисси, что в те годы Дженни пробудила в его душе столь понятное каждому мужчине желание защитить ее, стать ей надежной опорой, укрыть от житейских невзгод, заботиться о ней? Сумеет ли Крисси поверить, что Гай пытался убедить и себя, и Дженни, будто обычную дружбу можно превратить в нечто, с натяжкой называемое любовью?

Слава Богу, ему самому достаточно знать, что тогда он заблуждался, да и Дженни уберегла их обоих от ошибки.

Разумеется, рано или поздно он все расскажет Крисси, пояснив, каким беззащитным чувствовал себя тогда. И еще он, разумеется, скажет, как счастлив, что повстречал Крисси, – ведь она и есть та единственная на всем свете женщина, с которой он готов навсегда связать свою жизнь. Теперь, когда он познал подлинную любовь, ему проще распознать пропасть между настоящим чувством и тем, что влекло его к Дженни.

Да, все это он обязательно расскажет Крисси – но не сейчас, а чуть позже, когда их отношения немного окрепнут. А пока Гай решил прибегнуть ко лжи во спасение, надеясь, что не слишком согрешит. Улыбнувшись Крисси, он ответил:

– Да, насколько мне известно, Дженни и Джон прожили очень счастливую жизнь.

Крисси понимала, что теперь у нее есть все основания успокоиться, однако у нее осталось странное чувство, будто Гай что-то скрывает от нее…

– Нет, так больше продолжаться не может! – простонал Гай час спустя, когда они нежились в его постели и рука его скользила по телу Крисси. Он нежно поцеловал ее и добавил: – Мне так хотелось сохранить все в тайне, прежде чем мы объявим во всеуслышание…

– О чем ты? – недоуменно спросила Крисси, и сердце ее бешено забилось в груди от мелькнувшей в голове догадки.

– Мы могли бы завтра же отправиться в Амстердам, – тихо молвил Гай. – Я знаю одного ювелира, который занимается старинными украшениями. Но если ты предпочитаешь что-нибудь более современное…

Крисси чуть не задохнулась.

– Ты хочешь сказать, кольцо для помолвки? – прошептала она.

– Кольцо для помолвки и, самое главное, – обручальные кольца, – ответил Гай и склонился, целуя ее.

– Нет-нет, мы не можем пожениться вот так, – слабо возразила Крисси, однако глаза ее сказали Гаю, что только об этом она и мечтает. – Мои родители… – начала было она и замолчала.

Гай кивнул.

– Моя семейка тоже будет дуться и коситься, если мы не закатим грандиозную свадьбу с официальной церемонией.

– Свадьба… – задумчиво произнесла Крисси и, обеспокоено заглянув Гаю в глаза, поинтересовалась: – А ты уверен, что хочешь именно этого… то есть что я – именно та женщина, которая тебе нужна?

– Я никогда в жизни не был ни в чем так уверен, – сказал Гай торжественно.

– Тогда мы обо всем поговорим сегодня вечером, – предложила Крисси и напомнила: – Если я не уйду через пять минут, то опоздаю на встречу с Джоном Крайтоном.

– Сегодня вечером, – подтвердил Гай. – Вечером мы с тобой обменяемся обещаниями и поговорим о планах на будущее. А уж после можно будет заказывать свадебный торт и приглашать подружек и шаферов.

Крисси улыбнулась Гаю, когда он привлек ее к себе, вновь припав к ее губам неспешным поцелуем. Она запомнит этот момент навсегда, пообещала Крисси самой себе. Запомнит прикосновения Гая, и исходящий от него пряный аромат, и его тепло, и нежность их близости, и физическое ощущение разделенной любви, что окутывало их невидимым коконом.

Да, она навсегда запомнит все это.