Ветер надежды

Глава 16

Холодным, но ясным осенним днем Джон уселся на козлы фургона рядом с Генри, а Кейн решил сопровождать своих дам на Рыжем Великане. Джеб и Клей остались дома, занятые приготовлением своего коронного блюда из двух бычков, привезенных Клеем из города.

– Джебу понадобится уйма времени, чтобы выкопать яму, в которой мы будем готовить бычков, – заявил Клей за завтраком.

Чувство юмора у техасцев обычно было надежно спрятано за невозмутимыми минами, но с некоторых пор они стали чувствовать себя все свободнее в обществе женщин, и их грубоватый юмор проявлялся все чаще.

– Если мне придется одному ковыряться в этой мерзлой земле, как бы это не отразилось потом на твоей заднице, – предупредил Джеб и тут же покраснел как рак, сообразив, что позволил себе лишнее. Когда Элли взглянула на него, он быстро пробормотал: – Я просто пошутил, мэм.

– Конечно, Джеб. Я же понимаю, что вы ни за что не выполните свою угрозу.

– Ха! – хмыкнул Клей. – Видели бы вы, что он натворил, когда мы работали у одного скряги на Красной речке. Хозяин был забулдыга, каких поискать, а уж подлее днем с огнем не сыщешь. И вот сидит он в обнимку со своим кувшином и знай постреливает в воздух из своей пушки, а Джеб возьми и подсунь ему в кувшин маленькую такую лягушенцию. Ну эта пьянь, значит, делает очередной глоток, и лягушенция попадает ему в горло. Он, значит, кашляет, а лягушка ногами дрыгает, пытается спастись, чуть наш забулдыга не задохнулся, бедняга.

– Боже! У вас, мужчин, просто железные желудки! Рассказывать такое за завтраком и спокойно пить при этом кофе! – Элли даже содрогнулась от отвращения.

Джеб с упреком посмотрел на брата, одним махом проглотил остатки кофе и встал из-за стола.

– Ну ты уже достаточно наболтал здесь, Клей, так что допивай скорей кофе и пошли отсюда, пока мисс Элли не взяла тебя за ухо и не вышвырнула на улицу. А тогда ты начнешь держаться за ухо и ныть, и придется мне, бедному, и бычков разделывать самому.

Сидя в фургоне рядом с Ванессой и Мэри Бэн, Элли с улыбкой вспоминала утреннюю перебранку и думала, что им очень повезло с друзьями. Джон потратил вчера целый день, чтобы снять с фургона крышу и сколотить отличное сиденье со спинкой – специально для дам. А Кейн… когда она думала о том, что ему предстоит, и о той боли, которую придется пережить Ванессе, она чувствовала, как в груди у нее холодеет.

Ванесса натянула на плечи серую шерстяную шаль. Стоило им выехать за ворота, как холодный ветер, дувший с гор, мгновенно заставил вспомнить, что зима на носу. Ванесса продрогла. Темный капор Ванессы сегодня оставил на свободе несколько прядок, которыми играл своевольный ветер. На фоне огненных прядей лицо девушки казалось еще бледнее, оттеняя голубизну глаз.

Когда они подъехали к городу, Кейн подскакал к фургону.

– Здесь я сверну к дому священника. Встретимся через полчаса у магазина.

– Нет! Прошу тебя! Не ходи туда один! – отчаянно взмолилась Ванесса.

– Но здесь мне ничто не угрожает, клянусь тебе, Ванесса. Поверь мне, дорогая. Я вернусь через полчаса.

Было удивительно приятно, что Ванесса тревожится за него. От этого теплело на сердце. Кейн взглянул на любимую. Эта женщина – ответ Господа на все его тоскливые мечты и долгие годы напрасного ожидания. Улыбка Ванессы была ему ответом. Она сложила губы бантиком, словно посылая воздушный поцелуй, который он и увез с собой.

Все пространство перед магазином занял огромный фургон для перевозки грузов, и Джону пришлось свернуть за угол и проехать еще метров тридцать, прежде чем остановить лошадей. Пока Джон привязывал поводья к железному вбитому в столб крюку, Генри спрыгнул и помог сойти женщинам.

– Странно, городишко небольшой, а движение здесь очень оживленное, – заметила Ванесса и отступила назад: еще один фургон стремительно свернул за угол.

– Это потому, что подобных городков в этом краю не так много. Ну же, Мэри Бэн, ступай с Генри. Что это ты застыла? Это меня, а не тебя оставили присматривать за лошадьми и любоваться здешними видами! – заторопил девушку Джон, видя, что она нерешительно мнется у фургона.

Мэри Бэн нагнулась и потрепала старую рыжую псину по голове. Мистер тяжело дышал, так как всю дорогу бежал вслед за фургоном.

– Да ты совсем выдохся. Оставайся здесь с мистером Виснером, ладно? А мы с Генри скоро вернемся.

Она подхватила Генри под руку, и они отправились к магазину.

Джон вытащил из фургона корзину для покупок.

– Она просто куколка в этом платье, правда? И шляпка, и ленточки – все ей к лицу, мэм.

– Верно. Наши дети – очень красивая пара, Джон. От улыбки по лицу Джона мелкими паутинками разбежалась сеть морщинок. Глаза старика сияли гордостью.

– Ваша правда, мэм.

Элли под руку с Ванессой двинулась по дощатому тротуару.

– Кажется, здесь живут одни мужчины. Я пока женщин не видела. Пожалуй, булочная была бы здесь очень даже к месту, правда, Ванесса? Я не видела ни одной, пока мы проезжали через город, а ты?

– Я тоже, заметила только ресторанчик. Небольшой, но, видно, хороший, если судить по женщине, что стояла на крыльце. Такая толстуха, что в дверь может зайти наверняка только боком.

– И все равно я когда-нибудь всерьез займусь булочной. Ой, смотри-ка, какая шикарная карета едет в нашу сторону! Вот жалость – свернула! А я так хотела взглянуть, кто же ездит в таких экипажах.

– Похоже на ландо, в котором приезжала сестра Кейна. Надеюсь, Бог помилует нас и мы не столкнемся с ней.

Мэри Бэн и Генри уже дожидались их у входа в магазин, и они вместе прошли внутрь. Первое впечатление ошеломило Ванессу, она даже решила, что вряд ли им удастся что-нибудь здесь купить. Этот магазин отличался от подобного в Спрингфилде, как день от ночи. Здесь фермерские инструменты располагались рядом с тканями и вешалкой с одеждой, а банки с крекерами, консервы с бобами и свининой и мешки с рисом и сорго стояли прямо под полкой с мотками ниток, кружев, лент и кусками ароматического мыла. Полок было много, и понять, что и где находится, в этой неразберихе было невозможно.

– Добрый день всем! – Из-за ширмы, на которой висели всевозможные уздечки и хомуты, вышел хозяин магазина. – Купер! А я и не подозревал… – Мужчина смолк и с минуту молча рассматривал Генри. – Прошу прощения, молодой человек. Я в первую минуту принял вас за своего друга. Но черт побери, если вы не вылитая копия Купера Парнелла!

– Вы знакомы с Купером Парнеллом? – Генри широко улыбнулся. – Он приглашен на нашу свадьбу. Он друг Кейна. – Генри нерешительно взглянул в сторону матери, но затем собрался с духом и протянул руку: – Я Генри Хилл, а это моя нареченная, Мэри Бэн.

– Счастлив познакомиться с вами. И с вами, леди. Генри гордо посмотрел на малышку Мэри Бэн, но та по-прежнему не поднимала головы.

– Я мать Генри, миссис Хилл. А это моя племянница Ванесса Кавано.

– Меня зовут Макклауд. Вы проездом в городе или обосновались у нас надолго?

– Мы остановились у мистера де Болта, в пяти милях от города. Кажется, это место раньше называлось просто домом.

– А-а, так вот вы кто! Я слышал, вчера к вам нагрянули незваные гости.

– Да уж, – сухо произнесла Ванесса. Макклауд хихикнул.

– Надеюсь, вы не очень рассердились, леди. Отнеситесь к этому с пониманием. Пройдет какое-то время, и парни привыкнут, что… э-э… дом… уже не тот, что был раньше. Я еще так и не видел Кейна с тех пор, как он приехал.

– Через полчаса он подойдет сюда.

– Отлично. Отлично. Чем могу вам помочь?

– Покажите нам прежде всего туфли, если они у вас есть, – сказала Элли, копаясь в ридикюле в поисках заветного списка с необходимыми покупками. – Так, а еще ленты, нитки, белое полотно. Какую-нибудь симпатичную ткань для драпировки гостиной. О, еще яйца для праздничного торта!

– Похоже на настоящее торжество.

– Мы приложим все силы, чтобы так и произошло, если, конечно, получится. Уж слишком все внезапно. Но женщина помнит о дне свадьбы всю жизнь, мистер Макклауд, так что есть ради чего стараться. Моя племянница выходит замуж за мистера де Болта, а мой сын женится на этой юной леди.

– Двойная свадьба! Это действительно событие! Но лучше вам не очень-то распространяться об этом, а то к вам в гости нагрянет полгорода. Туфли у нас вон в том углу.

Мистер Макклауд решительно зашагал в другой конец магазина.

Элли подхватила оробевшую Мэри Бэн под руку и пошла вслед за хозяином.

– Нам, пожалуйста, что-нибудь из мягкой кожи. О, кстати, у вас есть белые чулки?

После примерки туфель Мэри Бэн снова постаралась держаться поближе к Генри. А тот сосредоточенно рассматривал коллекцию кожаных плеток, развешенных на бельевой веревке.

– Смотри-ка, Мэри Бэн, это плетка из шести кожаных ленточек. Парень, который сделал ее, слишком слабо натянул ленты да и поленился получше очистить кожу от шерсти. Ты знаешь, что я умею плести плетки даже из восьми ленточек? А однажды я попытаюсь сплести и из двенадцати штук.

– Что-о? Вот здорово! У меня бы не получилось даже просто разрезать кожу так ровно!

– Как-нибудь я покажу тебе, как это делается. Я захватил с собой целый мешок с заготовками.

– Боже, я горжусь тобой, Генри! Чего ты только не умеешь! – Она взяла его под руку и прижалась к нему.

– Ты? Гордишься? Но это же такая безделица!

– Вовсе нет! – возразила она. – Не всякий сумеет взять в руки шкуру и сделать из нее отличный кнут.

– Мы торговали моими кнутами в разных городках по дороге сюда, – заметил он. – Ван говорила, что я помог зарабатывать деньги, пока мы были в пути.

– Еще бы! Господи, да когда я с тобой познакомилась, ты был у всех на подхвате, мастером на все руки! Без тебя они вообще никогда бы не добрались до Доджа.

Генри влюбленно взглянул на Мэри Бэн, стиснул ее ладонь и благодарно улыбнулся.

– Слушай, если ты больше не нужна маме и Ванессе, может быть, мы пройдемся по улице и посмотрим город?

– Я скажу им, что мы уходим.

Они прогулялись немного по тротуару, сошли на грязную проезжую часть, перешли через дорогу и постояли возле высокого, покрытого многолетней пылью продуктового склада. Между складом и видневшимися за ним жилыми домиками стоял столб, от которого тянулся провод. К столбу была привязана корова с колокольчиком на шее, мирно и сосредоточенно что-то жевавшая.

– Здесь, наверное, телеграф, да, Генри?

– Угу, вот этот домик. Такой крохотуля, не сравнить с тем, что в Спрингфилде.

– А что, если мы прогуляемся по другой стороне? Мне так нравится просто гулять по улицам. Я впервые в жизни слоняюсь без дела и смотрю.

– А разве в Додже ты не гуляла?

– Нет, мне там было страшновато. А с тобой мне нечего бояться, Генри.

Они прогулялись до самого конца улицы, еще раз перешли ее и двинулись назад по другой стороне. Медленным шагом они миновали парикмахерскую, перед которой ждал клиентов хозяин заведения. Он приветливо поздоровался с ними. Они также заглянули в маленький переулок, ответвлявшийся от главной улицы, и заметили негра, стиравшего пыль со сказочно красивого ландо.

– Ты только взгляни, Генри. Боже, какая роскошь! Этот негр наверняка богаче даже мистера де Болта!

– Глупенькая! Это же не его коляска. У нас в Спрингфилде тоже было много негров, служивших кучерами.

На улице появилась группа ковбоев на лошадях. Они остановились перед свободной коновязью и привязали лошадей. Звон их шпор и грохот шагов по дощатому тротуару были слышны издалека и невольно привлекали внимание.

– Ха, да это один из тех типов, которые навешали мне лапшу на уши насчет того, что «дом» открывается!

Говоривший это незнакомец обвиняюще тыкал пальцем в сторону Генри. У него были до крови разбиты губы, на щеке алела запекшаяся ссадина, а под глазом чернел огромный синяк. Глаз же еле открывался. Ковбой покачивался на кривых ногах посреди проезжей части, тяжелым взглядом уставясь на Генри и Мэри Бэн.

– Это ведь ты – один из тех, кто сболтнул, что «дом» открывается? – угрожающе прорычал он.

– Э-э… это вы у меня спрашиваете? – Генри видел, что незнакомец злится и вообще настроен враждебно, и слегка растерялся.

– А что, ты видишь кого-нибудь еще? Ты и тот мужик постарше тогда сказали, что «дом» открывается. Разве не так? И глянь-ка, что я заработал, честно рассказав об этом всем и каждому! – Ковбой указал на свое лицо. – Меня так и подмывает разукрасить твою физиономию точно так же.

– Но я вообще не разговаривал с вами, мистер! Мэри Бэн потянула Генри за рукав:

– Пойдем отсюда, Генри.

– Стой на месте и не двигайся! – рявкнул ковбой, намертво вцепившись в локоть Генри, и резко развернул его лицом к себе. – И не думай, что тебе повезет отделаться так просто, лживый сукин сын!

– Отпустите меня. Я ничего… никому…

– Он ничего такого не делал! – Мэри Бэн потянула Генри за руку.

– А я говорю, что он наглый лгун!

– Он никогда…

– Эй! Он даже не надел кобуру, парни! Да перед нами просто вонючий пахарь!

Ковбой притиснул Генри обеими руками к стене дома.

– Ну-ка повтори им, что ты тогда сказал мне! Никто и никогда не посмеет назвать Стэна Тэйлора лжецом!

– Но я… никогда не разговаривал с вами!

– Повтори! – Стэн замахнулся и влепил Генри звонкую пощечину.

– Прекратите! Я…

Стэн тут же заткнул Генри рот кулаком.

– Поосторожнее, Стэн. А то еще сделаешь из парня заику, – с издевкой произнес один из ковбоев, остальные довольно загоготали.

Мэри Бэн в отчаянии огляделась. На улице больше никого не было, так что помощи ждать неоткуда. Хоть бы их услышали Кейн или Джон! Генри пытался что-то объяснить, но Тэйлор продолжал осыпать его ударами. Следовало немедленно что-то предпринять, чтобы выручить Генри, и сделать это должна была Мэри Бэн.

Трясясь от страха, она скользнула в сторону привязанных лошадей. С седла одной из них свисало ружье. К тому времени, когда Мэри вернулась к месту потасовки, ружье уже было в полной боевой готовности. Раздался громкий выстрел. Мужчины дружно повернулись к Мэри Бэн и обратили изумленные взгляды на крохотную девчушку, судорожно, но решительно сжимавшую ружье. По всему было видно, что она знает, как с ним обращаться. Ружье было направлено на ковбоев.

– Отойдите от него! – решительно произнесла Мэри Бэн.

– Какого дьявола!

– Эй, да это же мое ружье! – Высокий костлявый ковбой двинулся в сторону Мэри Бэн.

– Посмейте только еще раз ударить его, и я пристрелю вас!

– Ого! Как вы думаете, ребята, она это всерьез?

– Тысяча чертей! Вот так картинка! Ну-у, Стэн, и устроил же ты заваруху! Эта крошка собирается защитить своего дружка, поскольку у него самого для этого кишка тонка!

– Хо-хо! Как вам нравится эта сценка, а, ребята? Стэну вправляет мозги баба! В юбке! Ох, думается, парни поумирают со смеху, когда узнают об этом, а потом зажарят Стэна живьем! И поделом!

Генри рванулся прочь от стены, добежал до Мэри Бэн и встал рядом с ней.

– Откуда у тебя ружье? Что мы теперь будем делать?

– Тебе придется вспомнить все, чему тебя научил Кейн, – прошептала она, едва шевеля губами. – Здесь помогут только кулаки. Иначе тебе нельзя будет даже сунуться в город. Ясно?

– Я не умею драться, – хрипло прошептал Генри. – Я точно знаю, что…

– Придется попытаться. Когда он подойдет, маши кулаками, а сам попытайся нанести удар ногой прямо в его ширинку, как тебе показывал Кейн. Только сделай это резко и быстро. А на всех остальных не обращай внимания. Просто сделай то, чему тебя учили.

– Но ему же будет жутко больно!

– Знаю, но если ты этого не сделаешь, то он тебя измордует! И ни чуточки не пожалеет! Помощи ждать неоткуда, так что отбиваться придется самим!

– Хорошо, я попытаюсь, если ты так настаиваешь…

– Стэн Тэйлор! Ты не побоишься сразиться один на один? – с вызовом спросила Мэри Бэн. – Подойди сюда, если не трусишь.

– Боюсь этого недоделанного пахаря? – Стэн изумленно ухмыльнулся. – Да мне раз плюнуть разделать его под орех.

Он отстегнул от пояса кобуру и повесил ее на ближайший сук, затем поднялся на крыльцо. Поглядев оттуда на Генри, он пообещал надраить ему физиономию так, что та засияет, словно медный таз. В придачу Стэн собирался приударить за его девчонкой. Для парня, который прячется за женскую юбку, эта краля слишком хороша. Затем Стэн лениво двинулся к Мэри Бэн.

– Сначала я получу от нее поцелуй.

– А вот это дудки! – мгновенно среагировал Генри.

– И что же ты сделаешь, чтобы помешать мне? – издевательски поинтересовался Стэн.

Генри подскочил к нему, размахивая кулаками, чтобы противник полностью сосредоточился на них, – именно так учил его Кейн. Правая нога Генри взметнулась вверх и нанесла точный удар в ширинку Стэна. Воздух со всхлипом вышел из легких ковбоя, и он сложился пополам. Генри с размаху нанес ему удар по затылку. Стэн Тэйлор рухнул на землю.

– Я не хотел обижать вас, мистер. – Генри стоял над стонущим Стэном, сжимая и разжимая кулаки. – Но если вы еще раз посмеете пристать к Мэри Бэн, то я всыплю вам по первое число.

– Я знала, что у тебя получится! Я знала! – Мэри подскочила к Генри и схватила его за руку.

Изумленные исходом поединка ковбои приблизились к парочке. Высокий костлявый ковбой протянул руку за ружьем.

– Спасибо, – скромно поблагодарила Мэри Бэн, отдавая ему его собственность.

– Всегда к вашим услугам, мэм. И я не шучу. Когда бы вам ни потребовалась помощь, мэм, рад буду оказать ее. Вы мне по вкусу, с такой женщиной, как вы, не страшно отправляться в прерию. Снимаю шляпу перед вашей храбростью, вы бросились на защиту своего мужчины, словно львица.

– Однако, парень, ты знатно заткнул пасть нашему Стэну. – Один из ковбоев миролюбиво протянул Генри руку. – Меня зовут Билл Куни, недавно прибыл сюда из Айовы. Мой па тоже был простым фермером, который всегда сам пахал свои поля. Так что мне и в голову не придет задирать нос перед землепашцами. Просто эта работа меня лично не привлекает.

– Генри Хилл, рад с вами познакомиться.

– Что здесь, к дьяволу, происходит?

На пороге ресторанчика возник мужчина с седой бородой, в элегантном костюме из черной шерсти, с гневно сверкавшими из-под черной шляпы глазами.

– Вы люди Клейхилла, черт бы вас побрал! Не смейте устраивать свалку посреди улицы! Слышите, что я вам сказал? Если уж так зачесались кулаки, то убирайтесь куда-нибудь подальше от центра и мутузьте друг друга там!

– Да, сэр. – Билл Куни и хозяин ружья помогли Тэйлору встать на ноги. – Мы как раз собирались уйти.

– И займитесь делом! Если вы уже закончили все, что вам поручили, то возвращайтесь на ранчо. Я плачу вам не за прогулки по городу.

– Да, сэр.

Тэйлора усадили в седло, и кавалькада ускакала прочь.

Сердитые глаза Адама Клейхилла смерили с ног до головы Генри и его девушку, затем снова вернулись к Генри. Парень не обращал на него никакого внимания, он так наклонил голову, что Адаму не удалось толком разглядеть его лицо, но этот детина показался ему до странности знакомым.

– Ты работаешь на меня? – властно спросил Адам, подняв бровь.

– Нет, сэр. Боюсь, что вы обозна…

– Генри! Мэри Бэн! Что здесь случилось? Ванесса выскочила из-за угла и мчалась к ним со всех ног. Взволнованная Элли лишь чуточку отставала от нее. Они находились в магазине Макклауда, когда услышали выстрел. Мистер Макклауд успокоил их: ковбои нередко палят налево и направо, если им что-то не по нраву. Когда же они вышли из магазина, то заметили Генри и Мэри Бэн в окружении толпы.

– Ван! Ты только послушай, как я защищался! – Генри и Мэри Бэн двинулись в сторону Ванессы. – Я сделал все так, как меня научил Кейн. А тот негодяй собирался поцеловать Мэри Бэн, представляешь? Ну я и вспомнил, как Кейн учил меня бить. И стукнул его… от всей души.

Элли как раз добежала до сына, и он тут же стиснул ее в радостном возбуждении.

– И все у меня вышло! Я справился! – восклицал счастливый Генри.

– Я горжусь им, мэм! – Мэри Бэн прижимала к себе руку любимого.

– Ох, сыночек! Конечно, надо уметь защищаться, только не переусерд….

– Не я начал эту свалку, ма. Мне бы это и в голову не пришло, но он пристал к Мэри Бэн.

Адам Клейхилл вдруг почувствовал дурноту, все словно поплыло у него перед глазами. Парень – идиот, это ясно с первого взгляда, но лицо!.. Он был копией Купера и говорил точно так же, как Купер… Но ведь так не бывает? Неужели он на старости лет теряет рассудок? Женщина постарше и парень повернули к нему головы. Внезапно женщина побледнела. Рот у нее приоткрылся, и она беззвучно вскрикнула, а лицо у нее было такое, словно увиденное изумило ее сверх всякой меры.

– Кто вы такая? – Адам говорил четко и внятно, глаза его несколько раз придирчиво оглядели женщину с головы до ног.

Звук голоса, который ее память хранила столько лет, звучавший теперь только в чудесных снах воспоминаниях, заставил Элли вздрогнуть. Сердце ее отчаянно забилось, слезы затуманили взор. Она быстро заморгала, рука слепо потянулась и вцепилась в рукав Ванессы. Ее мозг отчаянно прокручивал все, что так долго мучило ее. Она не отрывала глаз от человека, застывшего перед ней. Да, он постарел, но лицо было все то же, которое она видела из ночи в ночь в своих снах и на портрете, любовно рассматриваемом почти каждый день.

– Генри, – еле слышно выдохнула она. – Генри, – снова повторила она уже громче. Лицо то расплывалось, то снова становилось четким.

– Тетя Элли! В чем дело? – Ванесса с облегчением заметила подъехавшего Кейна. – Кейн, скорее сюда. Кажется, тетя Элли теряет сознание.

Кейн понял, что случилось, стоило ему заметить застывшего на крыльце Адама Клейхилла. Он выругался. Черт принес этого старого мерзавца в город именно сегодня! Бедняжка Элли!

– Генри, возьми мать под руку. Мы отведем ее в парикмахерскую, пусть немного посидит.

– Нет! – Серая мгла в голове Элли развеялась, и она оттолкнула поддерживающие ее руки. – Я просто обязана узнать правду! – Элли усилием воли заставила себя устоять на ногах и подняла на Кейна умоляющий взгляд. – Кто это? – спросила она.

– Адам Клейхилл. Элли, я хотел предупредить вас насчет него, но не успел…

– Это же Генри! Я убеждена, что это не кто иной, как Генри!

Глаза Элли скользнули от Кейна к Адаму Клейхиллу.

– Это не брат Генри, это Генри собственной персоной!

– Но его зовут Адам Клейхилл. Хотя, полагаю, он является одновременно и Генри Хиллом, вашим покойным супругом.

– Вот именно! – прошептала она, не сводя глаз с видения. – О всеблагой Иисус, спаси и помоги! Значит, ты просто обманул меня!

Адам перевел глаза на Кейна:

– Что это за трюк, Кейн? Что ты затеял?

– Кажется, один из твоих старых грехов настиг тебя, Адам. Мы можем, конечно, обсудить все это и на улице, а можем устроиться и в каком-нибудь укромном месте. Например, в парикмахерской. Выбор за тобой. Но эта женщина не уйдет отсюда, пока не узнает, не ты ли тот ублюдок, который женился на ней в Миссури под именем Генри Хилла, подарил ей сына и поспешно смылся, словно тебе пятки салом смазали.

Адам попытался было что-то сказать, но поперхнулся, тяжело сглотнул и промолчал. Наконец голос снова вернулся к нему, и он выдавил из себя:

– О чем ты, к дьяволу, болтаешь? Я понятия не имею, о чем идет речь!

– А я уверен, что имеешь.

Кейн молча смотрел, как побагровел затылок Адама, затем все его лицо приобрело нездоровый красный оттенок, резко выделяясь на фоне белоснежной рубашки. И Кейн понял, что, несмотря на тон, старый негодяй чувствует себя загнанным в тупик.

– Ма, в чем дело? – встревоженно спросил Генри. – Что это Кейн говорит? Мой отец – Генри Хилл.

– Мы как раз собираемся все это выяснить, сынок, – недрогнувшим голосом ответила Элли.

– Пойдем, Клейхилл.

Теперь лицо Адама резко посерело, он развернулся и зашагал в сторону парикмахерской. Самообладание никогда не подводило его, и он не собирался сдаваться в подобной ситуации. Слава Богу, что он отослал этих любопытных ковбоев домой, на ранчо. Его мозги отчаянно работали. Надо было не только найти достойный выход из положения, но и не дать повода для кривотолков в городе.

– Пшел вон! – сказал он парикмахеру, вскочившему, стоило лишь Адаму Клейхиллу появиться на пороге.

– Но, мистер Клейхилл…

– Он заплатит вам за использование салона в качестве места для беседы, – сказал Кейн, входя вслед за Ванессой и Элли.

Цирюльник быстро стащил с себя передник и повесил его на спинку стула. Происходило нечто странное, понял парикмахер, и это в высшей степени бесило Адама Клейхилла! Есть о чем задуматься! Он в спешке покинул салон.

– Закрой дверь, Генри. Вы не хотите присесть, Элли? – обратился к ней Кейн.

Элли словно не слышала его. Ее горящие глаза не отрывались от лица Адама Клейхилла. Те же самые, только поседевшие густые волосы, когда-то бывшие такими же светлыми, как и у его сына Генри. Осанка такая же, какая отличала Генри Хилла, и голову он держал точно так, слегка склонив набок. Одет этот человек был тщательно и модно, явно уделял этому внимание, что было типично и для Генри Хилла двадцать лет тому назад.

– Вы – Генри Хилл. – Ее безапелляционный и спокойный тон заставил Адама нахмуриться.

– Меня зовут Адам Клейхилл. И я никогда в жизни не видел вас раньше. Что это за глупый розыгрыш? Вы хотите от меня денег? – Но во властном голосе послышались какие-то визгливые нотки. Клейхилл не привык отвечать за свои поступки.

Элли медленно покачала головой.

– Вы лжете. Дайте мне взглянуть на вашу руку. Один палец на правой руке моего мужа был искривлен. От рождения. У моего сына такой же.

– Вашего мужа? Уж я бы точно узнал женщину, если бы женился на ней! В этом можете не сомневаться!

– Вы женились на мне в Спрингфилде, штат Миссури, а месяц спустя уехали якобы по делам в Чикаго.

– Видите ли, Элли, он в это время как раз направлялся в Бостон, чтобы жениться на моей матери, – прокомментировал Кейн.

– Черт бы тебя побрал, Кейн! Ты специально привез эту женщину, чтобы подстроить мне пакость, да? Чего ты добиваешься?

– Лучше покажи ей руку, Клейхилл.

– Не стану я ей ничего показывать! И убирайтесь к дьяволу! – Адам буквально лопался от ярости. Но руки на всякий случай засунул глубоко в карманы брюк и, похоже, не собирался вытаскивать.

– Покажи руку, или мне придется сделать тебе больно!

– Смотрите! – Адам выдернул руку из кармана и помахал ею перед носом Элли. Указательный палец действительно был слегка выгнут. Элли с шумом вдохнула. – Но это абсолютно ничего не доказывает! – торжествующе прокричал Адам.

Прошла минута или чуть больше, прежде чем Элли смогла заговорить.

– Покажи ему свою руку, Генри.

– Лучше скажи мне сначала, что здесь происходит, ма.

– Чуть позже, сынок. Но сначала покажи ему свою руку. Генри послушно протянул вперед правую руку. У него был точно так же искривлен палец, как и у Адама Клейхилла.

– Зачем вы это сделали? – спокойно поинтересовалась Элли. – Зачем послали мне письмо, в котором сообщили, что Генри погиб? Я все эти годы оплакивала его.

– Пресвятой Иисус, да вы сумасшедшая, которая пытается навязать мне своего ублюдка!

Рука Элли взметнулась, прозвучала звонкая пощечина.

– Мой сын не ублюдок!

– В любом случае, он не от меня! Чтобы я произвел на свет идиота?!

Элли влепила ему еще одну пощечину, после чего Адаму удалось поймать ее за запястье и с силой сжать его. В следующую секунду Кейн и Генри оказались рядом. Генри, не глядя, заехал Адаму кулаком в лицо. Охнув от боли и неожиданности, Клейхилл выпустил запястье Элли и пошатнулся.

– Не смейте трогать мою ма!

– Святой Иисус, мне лучше, пожалуй, уйти отсюда! – Адам, покачиваясь, двинулся к двери, но Кейн преградил ему путь.

– Еще рано.

– Какого дьявола она от меня добивается? У нее же нет никаких доказательств, что я женился на ней! Она ведь выходила замуж за Генри Хилла, так? Она сама об этом сказала!

– У меня есть брачное свидетельство, Кейн. И портрет, который был сделан в день свадьбы. Я вышла замуж за этого негодяя, и от этого брака родился наш сын Генри.

– Свидетельство? Я не подписывал никаких бумаг!

– Вы расписались на свидетельстве в доме пастора, а святой отец переслал бумаги в отель. Портье передал их мне. Я, как и полагается, сразу же зарегистрировала их у судьи, так же как и рождение Генри.

– Так вот какую сказочку вы выдумали! Вы хотите доказать, что ваши притязания законны и этот придурок имеет право унаследовать мое имущество! Ну так я вас разочарую, мадам! Этого никогда не случится! Я натравлю на вас своего адвоката, а уж он найдет, как прищемить вам хвост за клевету и наветы, если вы посмеете распространить эти сплетни в городе.

– Не волнуйтесь, Элли! – сухо заметил Кейн. – Он женился на вас под вымышленным именем, а потом сыграл свадьбу с моей матерью. Кажется, это называется двоеженством. На этот счет есть весьма суровый закон, который одинаков что в Бостоне, что в Миссури. Интересно, как отреагируют республиканцы в Денвере, узнав такие новости, Клейхилл?

Адама буквально парализовало от страха. Он стиснул зубы и вцепился в ворот рубашки, которая начала душить его. И, не выдержав, раскрылся во всей своей красе.

– Чтоб ты провалился в преисподнюю, де Болт! Посмей только открыть рот и пожалеешь, что на свет родился! Я уничтожу тебя! И тебя тоже, идиотка. Так что лучше забирай своего сынка-кретина и уноси отсюда ноги, пока не поздно. Иначе я смешаю твое имя с такой грязью, что люди будут плеваться при виде тебя, ясно? Я построил этот город, был одним из первых, кто вырвал эти земли из рук дикарей, и никому, тем более какой-то жалкой бабенке, не удастся погубить мою репутацию. Мне никогда не приходилось жениться, чтобы заполучить девку к себе в постель. И уж, конечно, я никогда не женился на вас, мадам!

Элли не отрывала глаз от брызгавшего слюной мужчины, отметила нездоровый цвет лица, не упустив и отчаяния, мелькнувшего в его глазах. Жестокость, грубость и страшный эгоизм всегда были присущи этому человеку. Их слегка скрывал лишь внешний лоск и смазливое лицо. Она с болью поняла, что долгие годы была слепой, за что и расплачивалась.

– Господи, какой же я была дурой, растрачивая свою жизнь на воспоминания о таком ничтожестве, как ты! – медленно, но с чувством произнесла она. – Ты одурачил юную глупышку, и действительно только для того, чтобы заполучить ее к себе в постель, хотя сейчас отрицаешь это. Ты даже пошел на риск и устроил церемонию в церкви, хотя и воспользовался чужим именем. А потом бросил меня одну растить нашего сына. Ты – самое низкое, подлое и злобное существо, какое я когда-либо знала.

– А меня твое мнение ничуть не волнует. Как и ты сама, – прошипел Адам.

Открылась дверь, и на пороге появилась Дэлла. Ее белая фетровая шляпка с огромным страусиным пером задела за перекладину низкой двери. Белую вязаную шаль она придерживала на груди, а поверх шляпки был накинут голубой газовый шарф.

– Хелло! – жизнерадостно произнесла она. Никто не отозвался. – Мне не составило никакого труда отыскать тебя, Адам. Все на улице прямо-таки сгорают от желания узнать, что здесь происходит. Так что же здесь происходит, дорогой папуля?

Она вошла в салон и закрыла за собой дверь. Затем ее глаза остановились на Генри.

– О, дьявольщина! Кажется, я понимаю. Объявился еще один из твоих разбросанных по всему свету бастардов.

– Заткнись, Дэлла, – прорычал Кейн. – Убирайся отсюда и забери с собой этого вонючего старого сукина сына, пока я не пристрелил его.

– О, ты собираешься буянить? Как некрасиво с твоей стороны. – Она раздвинула губы в улыбке, сверкнув безупречными белыми зубами. Затем дразняще высунула язык и облизнула губы, насмешливо взглянув на Кейна. – Знаете, а ведь это мой брат! – гордо заявила она.

– Они осведомлены об этом незавидном факте. И знают также, что родством с тобой гордиться не стоит.

Его грубая откровенность не произвела на Дэллу никакого впечатления. Ее улыбка осталась столь же ослепительной, а прищуренные глаза обратились в сторону Ванессы.

– А рыженькая, когда почистит перышки, выглядит совсем неплохо, Кейн. Вполне можешь использовать ее в качестве одной из девушек, когда откроешь «дом». Если, конечно, сумеешь как-то справиться с этими дикими волосами. Боже! Где ты только ее выкопал? И где она раздобыла этот жуткий капор?

Ванесса вздернула подбородок, в ее голубых глазах засверкал огонь.

– Там, откуда я прибыла, люди ценят хорошее воспитание. А из какой сточной канавы выползли на свет вы, мэм?

– О Господи, да у нее к тому же ирландский темперамент! Ее происхождение заявляет о себе после первой же фразы, братец. Подумай в следующий раз, когда соберешься связываться с выходцами из низов.

– Уходи отсюда, Дэлла! Ты и этот старый мерзавец – отличная пара! От вас смердит за милю!

Кейн рывком распахнул дверь и бесцеремонно вытолкал Дэллу на тротуар. Зеваки, собравшиеся неподалеку от входа в салон, возбужденно переговаривались. Когда дверь распахнулась, все тут же повернули головы.

– Ты шлюха, Дэлла! – Голос Кейна разнесся по всей улице. – Обыкновенная шлюха!

– Конечно, милый, – мягко проговорила она. – К тому же очень дорогая и хорошо оплачиваемая. А тебя просто околпачили, милый братец. Но в конце концов ты всегда был придурком.

Адам прошел мимо Кейна и схватил Дэллу за локоть.

– Держи эту бабенку подальше от меня, понял? – прорычал он Кейну и решительно поволок Дэллу по тротуару к ландо. Они свернули за угол, и Кейн зашел в салон.

Элли стояла, вцепившись в спинку стула.

– Поедем, Элли?

– Может быть, мне сбегать за мистером Виснером? – предложила Мэри Бэн. Она подошла к Элли и ласково погладила ее руку. – Он мог бы подвезти фургон прямо к крыльцу, чтобы не пришлось идти сквозь толпу.

– Мы оставили в магазине все покупки, – напомнила Ванесса.

– Я схожу за ними, радость моя. Мне все равно надо оставить Макклауду мои письма.

– Там… там яйца… для торта, – пробормотала Элли.

– Мы с мистером Виснером заскочим за ними, – Мэри Бэн стиснула руку Генри. – Побудь пока с твоей ма, Генри, ладно?

Когда Мэри Бэн ушла, Элли взглянула на хмурое лицо сына:

– Она удивительно милая и сердечная девушка, сынок. Береги ее.

– Конечно, ма. А что все-таки случилось?

– Я знаю, ты не понял, в чем дело, и это смущает тебя. Но не мог бы ты подождать еще чуть-чуть? Потом я расскажу тебе все, что ты захочешь узнать. А сейчас мне не до объяснений. Во мне словно что-то умерло.