6

Звонок из бюро обслуживания мотеля разбудил Кристофера ровно в пять часов утра. Застонав, он слепо нашарил телефон и пробормотал в трубку:

— Я проснулся, благодарю вас. — Опустил трубку на место, затем откинул одеяло, но остался лежать.

Этой ночью ему плохо спалось, и теперь было почти жаль, что они с Пеппер обязательно должны выехать именно сегодня утром. Он неподвижно лежал, глядя в потолок, пока все происшедшее минувшей ночью не проявилось в памяти.

Черт возьми, как стыдно, подумал он, стрельнув в сторону Пеппер взглядом потемневших глаз, в которых смешались гнев и сожаление. Господи, как бы ему хотелось, чтобы она отныне и навсегда осталась той прекрасной женщиной, с которой он вчера разделил ужин и совершил романтическую прогулку под луной.

Но одно дело желания, а совсем другое мрачная действительность. Сейчас в своих отношениях они вернулись к тому, с чего начали, с одним небольшим исключением — свидетельница, которую он вез в Лос-Анджелес, вовсе не хотела туда ехать.

Ничего, хочешь ты этого или нет, но я тебя туда доставлю, поклялся Кристофер, перекидывая ноги через край кровати и оставаясь сидеть, глядя на соседнюю кровать. Бело-зеленое одеяло, накрывавшее Пеппер, сбилось вверх, открыв маленькие ступни. Секунду он смотрел на них, а затем его глаза быстро скользнули вверх на ее лицо.

Что бы он ни думал об этой женщине, его мужская основа признавала ее исключительную красоту, и бороться с этим чувством было выше его сил. И, подчиняясь зову природы, Кристофер позволил себе любоваться спящей.

Как же такая красавица может иметь столь вероломную натуру? И надо же, именно этой женщине удалось пробиться через его внутреннюю оборону!

Невозможно всегда выходить сухим из воды, напомнил себе Кристофер. Он встал и невольно скривился — все болело, даже его привычная к длительным нагрузкам мускулатура не выдержала напряжения последних нескольких дней.

Передам Шону свою подопечную и потом целую неделю проваляюсь в постели. Дав себе это торжественное обещание, Кристофер прихватил сумку и отправился в ванную комнату. Почистил зубы, быстро провел расческой по волосам, придирчиво посмотрелся в зеркало, решая, бриться или нет. Решив, что бриться не надо, оделся в джинсы и ярко-красный свитер с высоким воротом.

Ждать больше нечего, пора будить ее.

Пеппер услышала, как Кристофер выходил из ванной, но даже не попыталась открыть глаза, а обняла покрепче подушку, вздохнула и снова начала погружаться в благословенные объятия сна.

Тяжелая рука немилосердно потрясла ее за плечо. Пеппер протестующе заворчала и попыталась стряхнуть с себя причину беспокойства. Хватка на плече чуть ослабела, но не исчезла.

— Давайте, поднимайтесь. Мы уже опаздываем.

Опаздываем? Куда опаздываем? На завтрак? Ну, конечно же, на завтрак.

— Я не хочу есть, благодарю вас, — пробормотала она, перевернувшись на другой бок, и тут же сжалась, внезапно осознав, что укрывавшее ее одеяло куда-то исчезло. Боясь пошевелиться и едва дыша, она лежала, крепко зажмурив глаза, и молилась, чтобы Кристофер ушел завтракать и позволил ей поспать еще немножко.

Она так сильно устала. Предшествовавшая заданию Эскобара неделя выдалась очень тяжелой, да и последние несколько дней не походили на выходные.

Мысль о завтраке даже не приходила Кристоферу в голову. У него была одна цель — как можно скорее посадить свою подопечную в машину и направиться к побережью. Его длинные пальцы снова и снова совсем не ласково сжимались на плече Пеппер.

— Пожалуйста, уйди, — взмолилась она. Но рука на плече не знала жалости. — Ой, хорошо, хорошо, я встаю! — Придется подчиниться. Этот тип, должно быть, ненавидит завтракать в одиночестве.

— Я никогда не завтракаю, — сообщила она, одним резким движением переходя в сидячее положение.

— У нас с вами много общего, по крайней мере сегодня утром, — холодно отозвался Кристофер. Он отошел к своей кровати, сел, поставил на колени свою дорожную сумку и вытащил оттуда маленький арсенал. Нож быстро скрылся в ботинке, а с пистолетом вышла небольшая заминка: он размышлял, стоит спрятать оружие или лучше держать его в таком месте, откуда легко выхватить.

Тут на его губах появилась мрачная усмешка. Чем, интересно, он думает, если прикидывает, где лучше держать оружие в сложившейся ситуации? Явно не головой. Если «друг-друзья» Гленды намереваются спасать ее, то они попытаются сделать это здесь, в мотеле. И скорее всего сегодня. Если попытка «освобождения» не увенчается успехом, он-они поторопятся предпринять другую атаку на каком-нибудь не слишком людном участке И-5. Что ж, тогда им придется ждать до скончания века. Пожелаем им удачи.

Пеппер посидела несколько секунд, опираясь спиной на подушку и наблюдая за раздумывающим телохранителем, потом тихо скользнула обратно под одеяло с беззвучным вздохом наслаждения. Всего несколько минуточек, сказала она себе, закрывая глаза и сворачиваясь калачиком.

— Вставайте, хватит валяться, — требовательно проговорил Кристофер, даже не посмотрев в ее сторону. — Я решил, что сегодня нам необходимо выехать как можно раньше. Если мы задержимся здесь, то сами подставим себя под удар.

Пеппер недоуменно нахмурилась под одеялом. Это у нее шарики заехали за ролики, или это действительно Кристофер говорит столь сердитым тоном? Сердитым и холодным.

Она пожала плечами. Пока их интересы совпадают, она не станет возражать против любых его действий. Чем скорее они окажутся в Лос-Анджелесе, тем быстрее у нее появится возможность признаться ему, кто она на самом деле, и тем скорее они смогут вместе попытаться узнать, что приготовила для них судьба.

Закопавшись поглубже в теплые объятья одеяла, Пеппер душой и телом погрузилась в прекрасные мечты. Она представила, как рассказывает Кристоферу о себе правду и как его реакция на ее слова превосходит ее самые смелые ожидания. События прошлой ночи сразу превращаются в несущественный пустяк и навсегда погружаются в забвение.

Совершенно неважно, кто ты, говорит ей Кристофер, протягивая к ней руки. Он любит ее и ему наплевать, пусть даже ее зовут Мертль Мургатройд. Пеппер даже слегка застонала и почувствовала, как по жилам побежало приятное тепло, когда воображаемый поклонник обнял ее и так крепко прижал к своей груди, что удары сердца стали отдаваться у нее в ушах.

Потом они поедут к ней домой. Пеппер достанет бутылку особого вина, подаренного дедушкой на Рождество. Они сядут рядом на софе, потягивая вино, и станут рассказывать друг другу о своей любви и строить планы на будущее.

— О, Кристофер, — совершенно забывшись, громко простонала Пеппер от полноты чувств.

— В чем дело?

Резкие слова и холодный тон мгновенно вернули ее в реальный мир.

О, мой Бог! Пеппер так сильно смутилась, что ей захотелось провалиться сквозь землю. Но она просто села на постели и совершенно спокойно ответила:

— Я хотела бы принять душ.

— Я пока заправлю машину, — сказал Кристофер, поднялся и шагнул к двери. Затем он остановился посреди комнаты и обернулся к Пеппер. Остановившиеся на ее лице глаза смотрели без всякого выражения. — Хорошо, только не так долго, как вчера. — И добавил после секундной паузы: — Я хотел бы выехать через тридцать минут.

«Есть, сэр!» — бойко ответила про себя Пеппер, кивнула и скрестила пальцы под одеялом, молясь, чтобы он оставался снаружи, пока она будет в душе. Она не сможет чувствовать себя спокойно, зная, что он находится в соседней комнате…

— Тридцать минут, — повторил Кристофер, как бы предупреждая, что задержка не допустима. Затем вышел из номера, дверь с громким стуком захлопнулась за его спиной.

Этот звук послужил для Пеппер сигналом к действию. Она резво вскочила с кровати, схватила сумку и устремилась в ванную.


С тех пор, как они покинули мотель, Кристофер почти не разговаривал. Пеппер приписала такую сдержанность усталости. Поскольку делать было нечего, она повернулась в пол-оборота и начала с нескрываемым интересом разглядывать своего спутника. Слегка поношенные, но чистые джинсы подчеркивали длину его ног, а свитер с высоким воротом — сильную шею и ширину мускулистых плеч. На ярко-красном фоне цвет его лица стал казаться более смуглым, а волосы угольно-черными. Совсем неплохо, подумала Пеппер.

За ним наблюдают, почувствовал Кристофер. Он незаметно покосился на соседку уголком глаза и увидел, что ее взгляд направлен на его руки. Пальцы непроизвольно сжались на руле, пока не побелели костяшки.

Он выглядит таким уставшим, подумала Пеппер. Эта мысль отозвалась сочувствием в ее глазах. И хотя она пообещала себе больше не рисковать, чтобы снова не нарваться на отказ, переполнившее ее сострадание заставило произнести роковую фразу:

— Я могу заменить вас за рулем. Мне хочется помочь вам.

— Может быть попозже, — мягко отозвался Кристофер и слабо улыбнулся, чтобы смягчить отказ. Совсем как в прошлый раз.

Что, получила? Пеппер кивнула и отвернулась к окну.

Далеко впереди синева неба сливалась с синевой океана, так что невозможно было различить границу между ними. Гряды пухлых кучевых облаков лениво плыли к горизонту и исчезали где-то в голубой бесконечности, как будто растворяясь в соленой воде. Пеппер мечтательно улыбнулась, почувствовав, что к ней возвращается хорошее настроение. К ее радости, Кристофер все-таки передумал и решил ехать по ее любимому побережью.

Внезапно машина вильнула в сторону — заднее правое колесо попало на узкую полоску песка между асфальтом и отвесной стеной пропасти. Пеппер задержала дыхание, уперлась ногами в пол и невольно отклонилась в сторону Кристофера.

Очень это поможет, если в следующий раз им не так повезет, и машина ухнется с обрыва вниз на скалы, усеивающие дно ущелья, насмешливо подумала она, заставляя себя сесть прямо и стараясь не смотреть вниз. В ее власти только молиться, чтобы ангел-хранитель не любящих сменяться за рулем водителей был сегодня благосклонен к черной машине.

Заняться было абсолютно нечем.

Пеппер внимательно посмотрела на Кристофера, желая убедиться, что он достаточно бдителен, чтобы не дать машине нырнуть в пропасть, но не преуспела в этом — выглядел он не лучшим образом. Тогда она поправила выбившуюся из-за уха прядь волос и поуютнее устроилась на сиденьи, решив восполнить недостаток ночного сна.

Очень скоро она надолго забыла и про свое беспокойство, и про Кристофера, пока ее не привели в чувство брызги холодной воды на лице; она спала, подсунув под щеку сложенные, как для молитвы, ладони, привалившись боком к дверце.

Кристофер время от времени поглядывал на соседку и каждый раз отмечал, что ее реакция на изменение маршрута не вписывается в разработанную им схему. Или он неверно определил причину и адресата ее ночного звонка, или эта женщина обладает невероятным умением держать себя в руках.

«Если верно последнее предположение, — размышлял он, — мне нужно быть крайне внимательным и ни в коем случае не дать ей возможности позвонить во второй раз». Если понадобится, он будет стоять рядом с ней на страже в женском туалете, но не предоставит ей ни единого шанса устроить ему где-нибудь в пути тепленькую встречу.

Кристофер удовлетворенно улыбнулся очень довольный собой.

Время шло. Поднялось солнце — большое, оранжевое и горячее, — и потихоньку начало свой привычный путь по испещренному облаками небу. Пеппер сладко спала. Глаза Кристофера все чаще и чаще закрывались сами собой, и ему приходилось трясти головой, чтобы хоть как-то удержать себя от сна.

Наконец, поняв, что дошел до предела выносливости и теперь испытывает судьбу, Кристофер съехал с шоссе на боковую дорогу, серпантином уходящую вниз к океану, и затем резко отворачивающую от воды.

Почувствовав, что машина остановилась, Пеппер начала пробуждаться и едва слышно застонала. Неожиданно ее глаза широко распахнулись, стремительно оглядели окрестности и с вопросом обратились на Кристофера.

— Ах, вы проснулись, — сказал он, улыбнувшись.

— Где мы?

Правое его плечо поднялось вверх.

— Не знаю, там наверху был указатель, но какие-то вандалы замазали название краской… Но здесь есть ресторан и заправочная станция, — продолжил он, оживившись. — И, конечно, пляж. После того, как мы что-нибудь перекусим, можно будет прогуляться по пляжу.

— Звучит чудесно, — согласилась Пеппер и выглянула в окно. Судя по положению солнца, полдень уже миновал.


После неторопливого ланча они отправились на пляж. Влажный холодный воздух приятно бодрил. Он прогнал сонливость Кристофера и раскрасил щеки Пеппер ярким румянцем.

— Я всегда обожал пляжи, — с увлечением рассказывал Кристофер, взрывая песок носком ботинка и поддавая ногой выкопанные голыши. — Мальчишкой просто не вылезал из воды. Знал назубок все места, где можно было отыскать самые красивые камешки, ракушки и деревяшки.

Он мечтательно заулыбался, когда на него нахлынули воспоминания: о рыбалке с отцом, о том, как он нырял за моллюсками на глубину, о том, какую радость он испытывал, когда удавалось подарить найденную им самим красивую ракушку матери для ее коллекции.

Пеппер молча стояла рядом и смотрела на него, боясь словом, звуком или неловким движением спугнуть с его лица умиротворенно-счастливое выражение. Она понимала — сейчас он вернулся в детство и теперь снова голоногим маленьким мальчиком шлепает по холодным пенистым волнам прибоя и вытянутыми руками ловит ветер, играющий черными локонами, — и улыбалась. Если закрыть глаза, она почти видела этого играющего малыша.

Мысли Кристофера медленно вернулись из прошлого в настоящее. И к тихо стоящей рядом женщине. Пульс внезапно ускорился, когда он увидел нежную улыбку и глаза, глядевшие на него с такой проникновенной теплотой…

— А вы? Как уроженка Калифорнии вы, должно быть, тратили много времени на игры на солнце. Ведь там самые лучшие пляжи.

Пеппер рассмеялась.

— Вот уж никогда не думала, что я тратила время, — ответила она, решив не обижаться на замечание, а просто сказать правду. — Каждое лето во время учебы в школе я, если не путешествовала с родителями, то работала на пляже спасателем. А это была отнюдь не легкая работа.

— Иначе я никогда и не думал.

Потом они долго шли молча, наслаждаясь компанейской тишиной. Останавливались то тут, то там, чтобы полюбоваться красивой ракушкой или причудливым, отполированным водой кусочком дерева. Им не особенно везло на находки, выбор был не слишком велик. В такие дни, обычно, пляжи прочесывали частой гребенкой коллекционеры подобных безделушек, оставляя после себя только самые некрасивые или слишком большие образцы.

— Вот такие штучки, — Кристофер подобрал с песка и протянул Пеппер пустую завитую в рог раковину, — не давали мне остановиться. Вроде ничего особенного, а бывало найду что-нибудь в этом роде, и со стороны могло показаться, что нашел миллион долларов.

Беря раковину, Пеппер неумышленно прикоснулась к его пальцам и тут же вся сжалась, как-то сразу осознав близость этого мужчины, тепло его ладони и мягкий блеск смотревших на нее синих глаз. Никогда раньше она так полно, всем своим естеством не ощущала мужчину.

Много ли хорошего тебе от этого достанется, девочка моя, пронеслось у нее в голове. Почувствовав прилив опустошающей безнадежности, Пеппер выпустила из пальцев красивую морскую безделушку.

Кристофер мгновенно заметил перемену в настроении спутницы. Ему так много хотелось сказать ей. Но с чего начать? Разве он может сказать, что хочет увидеться с ней снова, когда знает, что выложив на суде все, что надо Шону, она вынуждена будет исчезнуть.

Он открыл рот, чтобы заговорить, еще не зная, что скажет, но слова так и не родились. Тогда он остановился, нежно глядя на нее сверху вниз, и Пеппер затрепетала. Воздух вокруг, казалось, наэлектризовался.

Она замерла, доверчиво глядя ему в глаза и готовая внимать, боясь двинуться, заговорить или сделать что-нибудь, что сбило бы его с мысли.

Не смея надеяться, она ждала какого-нибудь знака или намека, который показал бы ей, что он одержим тем же нетерпеливым желанием.

Она ждала, ждала, но дождалась только замечания, высказанного охрипшим горловым голосом:

— Думаю, нам пора в дорогу.

Пеппер кивнула в ответ в немом разочаровании.

— Хотите сесть за руль? — спросил Кристофер, когда они повернулись обратно.

— С удовольствием, — ни секунды не задумываясь, отозвалась Пеппер. Им еще долго ехать по Коуст-хайвей, и уж лучше вести машину самой, чем волноваться, что Кристофер может заснуть за рулем.

— Вам доводилось водить джип? — Голос и выражение лица Кристофера выдавали уверенность в обратном.

Пеппер помолчала мгновение, а потом честно призналась:

— Я водила «мерседес» — отца, «БМВ» — дяди, «роллс» — деда, но ни разу машину типа вашей. — Она улыбнулась. — А мне всегда хотелось иметь такую. Они выглядят такими мощными, такими обтекаемыми… — Слова внезапно кончились, и Пеппер с грустью пожала плечами.

У Кристофера на кончике языка вертелся вопрос, почему же она так и не завела себе джип, когда на деньги, потраченные на «роллс-ройс», она могла позволить себе покупать по одной такой машине каждый день целую неделю!

Пеппер в голову пришла идея купить себе джип, если машина понравится ей в управлении. У нее в запасе было несколько бонов[11] — подарок брата дедушки ко дню окончания академии, — у которых подошел срок выплаты. Вырученной с них суммы вполне хватит на такую машину.

На стоянке Пеппер подождала, пока Кристофер отопрет дверцу со стороны пассажира, и протянула к нему руку ладонью вверх за ключом.

Казалось, он передумал, его губы шевелились. Как подозревала Пеппер, он обсуждал с самим собой, насколько разумно доверять ей вести его драгоценную машину. Но, наконец, он отдал ей ключ и повел вокруг джипа к водительскому месту.

Подстроил сиденье, чтобы ей было удобно доставать до педалей, а потом с явно преувеличенной заботой захлопнул дверцу.

Когда Кристофер уселся рядом, Пеппер с волнением повернула в замке зажигания сверкающий серебром ключ и улыбнулась, услышав звук заработавшего мотора, который почему-то показался ей сексуальным.

— Сколько времени вы хотели бы поспать? — спросила она.

— Пару часов, не больше. — Кристофер слабо улыбнулся и со вздохом облегчения удобно устроился, приготовившись заснуть.

Два часа пролетели почти незаметно, и Пеппер совсем не хотелось будить своего спутника. Она была уверена, что сумеет найти дорогу до Сан-Франциско по тем приметам, которые показывал отец во времена их летних поездок на турнир по гольфу.

А он еще совсем мальчишка, подумала вдруг Пеппер, бросив на Кристофера очередной взгляд. Его лицо разгладилось и приобрело по-детски наивное выражение, и он как маленький тихонько постанывал во сне. В глазах Пеппер мелькнула улыбка, он понравится ее родителям. Объект ее мечтаний снова застонал и слегка повернулся, принимая более удобную позу.

Пеппер перевела взгляд на дорогу и сосредоточилась на постепенно густеющем потоке движения. Калифорния. Внезапно ее пронизало ощущение joie de vivre[12], на губах расцвела счастливая улыбка. Ее потянуло опустить стекло и всей грудью вдохнуть нагретый солнцем воздух, но она не осмелилась. Это наверняка разбудит Кристофера, а он, вне всякого сомнения, тут же прочитает нотацию за то, что она не разбудила его, когда он просил.


Был прекрасный вечер. Мириады крошечных звездочек, заливавшие небеса серебряным сиянием, напоминали россыпь бриллиантов по темно-синему бархату. Но Пеппер не могла в полной мере наслаждаться этой божественной красотой. Трудно воспевать мистическое великолепие созвездий и колдовское очарование бледного диска луны, когда все твои мысли прикованы к спокойно спящему рядом мужчине.

«О, как мне не хочется будить тебя, — думала Пеппер, — но придется, я выдохлась».

— Что-нибудь случилось?

Пеппер едва сдержала возглас испуга, когда лицо Кристофера выступило из темноты совсем рядом с ней. Его сонная доброжелательная улыбка не избавила ее от смущения.

Пеппер оторвала взгляд от карты, с которой сверялась в надежде подтвердить свои предположения.

— Где мы? — спросил Кристофер.

— Где-то на пути в Сан-Франциско, — пробормотала Пеппер. Насколько она помнила, отец по дороге домой никогда не проезжал, через город, где-то был объездной путь. Именно его она и искала на карте. — Но в Сан-Франциско мы ехать не хотим.

Брови Кристофера удивленно подпрыгнули вверх.

— А почему мы не хотим ехать в Сан-Франциско?

Пеппер не хотелось отвечать, что она следует опыту отца, поэтому робко спросила:

— А разве мы хотим ехать в Сан-Франциско?

Кристофер сразу расслабился.

— В общем-то нет, но нам нужно ехать в этом направлении.

Можно для разнообразия разок уступить, поскольку для недоверия нет оснований. Они покрыли приличное расстояние, и он спал совершенно спокойно, значит ничего тревожного не произошло, иначе мгновенно сработал бы инстинкт самосохранения.

— Пора меняться. — Он вылез наружу, обошел машину и распахнул перед Пеппер дверцу. — Спасибо, что вы так любезно позволили мне поспать подольше. — Его улыбка была по-мальчишески задорной и заразительной.

— Вести было нетрудно, я не особо устала. — Пеппер оперлась на протянутую руку, вышла из машины, аккуратно споткнулась и упала прямо в объятья Кристофера. С вполне определенным намерением, разумеется.

— Осторожнее, пожалуйста, — пробормотал он, помогая ей принять устойчивое положение; убедившись, что с ней все в порядке, он заботливо проводил ее на пассажирское место.

— Мы будем ехать всю ночь? — спросила Пеппер, когда джип влился в следующий на юг поток машин. По тону голоса было ясно, что она надеется на отрицательный ответ.

— Нет, чуть позже я найду пристанище, где мы остановимся на ночь, — отозвался Кристофер.

Он радостно улыбался, чувствуя огромное облегчение. Где-то в глубине души еще тлело подозрение, что пока он спал, она могла воспользоваться предоставившимся преимуществом, остановиться где-то по дороге и сообщить друзьям об их новом маршруте. Поэтому, увидев после пробуждения, что Пеппер выглядит усталой, а главное, что она не уверена, куда следует ехать дальше, он понял — все его подозрения были ложными.

Загрузка...