Виконт из Техаса

Глава 8

«Черт возьми! Что я делаю?!» — пронеслось в голове Джошуа, когда он склонился над рукой, милостиво протянутой ему Наташей Самсоновой для традиционного поцелуя.

Пикантность заключалась в том, что уголком правого глаза Кантрелл поймал негодующий взгляд, брошенный на него Сабриной.

— Итак, вы и есть тот самый американский дикарь из Техаса, о котором сейчас только и говорят? — спросила, кокетливо улыбаясь, балерина с заметным акцентом.

И тут же позволила себе некоторую вольность, игриво похлопав ладонью по чуть выступавшему внутреннему карману пиджака Кантрелла, где лежал револьвер.

Алекс и Сергей, сопровождавшие Наташу, дружно рассмеялись. Но лицо ее брата Николая осталось невозмутимым.

— Вот и конкретное тому доказательство, — продолжала шутить Наташа. — Ведь именно техасцы постоянно носят при себе оружие!

Вы не заблуждаетесь, мадам. Ваша прелестная ладошка безошибочно нащупала в моем нагрудном кармане шестизарядный револьвер американской марки «Кольт». Я купил его совсем недавно прямо на фирме.

— Мне уже успели рассказать о вашем первом приключении в лондонском порту, дорогой милорд виконт из Техаса! — усмехнулась Наташа. — После того как я сегодня оттанцую, приглашаю вас выпить хорошей русской водки. Заодно расскажете мне все о Техасе. Я никогда там не бывала, но этот штат меня почему-то очень интересует!

— Честно говоря, я не люблю водку, — покачал головой Джошуа. — Что, если я принесу бутылку настоящего техасского виски? Уверен, вам понравится!

— Хорошо, — согласилась Наташа. — Я буду ждать вас в уборной.

Она повернулась и хотела было направиться к боковой двери вслед за остальными артистами, но Джошуа удержал ее за руку.

— Извините, мадам, но я не смогу!

Балерина посмотрела на него с удивлением. Театральная прима не привыкла к отказам. Джошуа смущенно улыбнулся и добавил извиняющимся тоном:

— Я приехал сюда с дамой и обязан после представления проводить ее домой. Что, если мы встретимся с вами чуть позже в «Белом шелке»?

— Пусть будет так. Но не забудьте принести с собой обещанное американское виски. Я хочу его попробовать!

С этими словами прима-балерина исчезла за дверью, оставив после себя густой аромат дорогих французских духов. Брат Николай последовал за ней. Алекс и Сергей поспешили поздравить Джошуа с успехом у балетной звезды. Сам же Джошуа был не очень доволен этой встречей. Особенно когда заметил на лице Сабрины крайнее неудовольствие.

— Вы уверяли меня, будто никогда не восхищались женщинами, порхающими на кончиках пальцев по сцене, — холодно сказала Сабрина подошедшему к ней Джошуа.

— Никогда не говорил ничего подобного! Более того, был, пожалуй, одним из самых горячих поклонников балета в Техасе! К примеру, искренне восхищался искусством знаменитой Кинды. Но только искусством! С ней самой я встречался всего лишь раз. Этого оказалось достаточно, чтобы понять: Кинда в высшей степени опасная женщина, с которой надо быть очень осторожным! Ибо она похожа на изголодавшуюся пуму, ежеминутно готовую к прыжку… А меня, признаюсь, пугают такие хищные создания! Даже если они способны носиться на пуантах по сцене со скоростью самого свирепого урагана!

— А где вы познакомились с этими двумя молодыми джентльменами, которые сопровождают госпожу Самсонову? — спросила Сабрина, недоверчиво взглянув на Джошуа.

— За карточным столом. Сначала они обыграли меня, затем — я их. После чего, как водится, мы перешли в бар и отметили оба события.

С этими словами Джошуа взял Сабрину под руку и повел через парадный вход в театр…

Уилфред Ходжинс аккуратно разложил бумаги на столе графа. Он уже двадцать лет честно служил своему хозяину, а потому точно знал, где какая бумажка должна лежать. В глазах графа это было особенно ценное качество, коль скоро Эдмунд, которому подчас поручалось следить за порядком в кабинете Хамблтона, делал это очень нерегулярно и спустя рукава.

Уилфред еще раз убедился, что все на столе графа в порядке, и уже собирался выйти из кабинета, когда дверь открылась и на пороге возник Эдмунд.

— Простите меня за опоздание. Но на мосту была такая пробка, что быстро проехать не представлялось возможным. Но все же я успел передать бумаги мистеру Уитни, как распорядился граф.

В этот момент дверь снова отворилась и в кабинет вошел сам Хамблтон.

Ходжинс вздрогнул и начальственным тоном сказал Эдмунду, уже направившемуся было к выходу:

— Вам нужно к завтрашнему утру подобрать все подписанные документы. Прошу вас быть здесь ровно в девять. И не задерживаться!

Граф снисходительно посмотрел на Ходжинса и усмехнулся:

— Можно подумать, что сами вы никогда и никуда не опаздывали, Ходжинс.

— Такое случалось, ваше сиятельство, но очень давно. Когда я только начинал служить у вас.

Что ж, вы правы. А теперь перейдем к делам. Лэнсдаун просил всех, имеющих отношение к японской операции, встретиться с ним сегодня вечером. К моему возвращению должен быть составлен план готовящегося союза. Он нуждается в дополнительном и очень серьезном изучении.

Стоявший по другую сторону двери Эдмунд слышал каждое слово, сказанное в комнате. Дрожащей рукой он вытащил из кармана куртки смятую записку и еще раз прочел ее. Великий Боже! Он должен и дальше следовать содержавшимся в ней указаниям. Иначе уже в конце недели его ждет смерть!

На то, чтобы проводить Сабрину домой, Джошуа пришлось потратить больше часа. Она видела, что он куда-то спешит, и не сомневалась, что причиной тому было свидание с Наташей Самсоновой. Естественно, Сабрина и виду не подала, что догадалась об этом. И даже обещание Кантрелла совершить с ней вдвоем большую автомобильную поездку за город не убедило ее в обратном.

Наскоро простившись с Сабриной, Джошуа поспешил в клуб «Белый шелк».

Там было уже полно народу. Дым от сигар и папирос резал глаза. Джошуа остановился и огляделся по сторонам. Но в этот момент его внимание привлек взрыв аплодисментов, прогремевший в середине зала. Кантрелл посмотрел в том направлении и увидел, что часть столов была сдвинута в сторону, а на их месте образовался небольшой круг, в середине которого стояли пятеро мужчин, на вид русских.

В следующий момент откуда-то возник метрдотель и, подойдя к шеренге молодых людей, державших в руках стаканы с водкой, торжественно объявил:

— Эти джентльмены сейчас будут состязаться в том, кто быстрее и элегантнее осушит залпом стакан крепчайшей русской водки!

Зал снова разразился аплодисментами.

Среди стоявших в шеренге Джошуа узнал Алекса и Сергея. Первый с улыбкой элегантным жестом поднес стакан к губам и, слегка закинув назад голову, залпом опустошил его. Публика ответила овацией. Сергей тоже высоко поднял стакан и довольно быстро выпил до дна. Но до элегантности Алекса ему было далеко. А потому и аплодисментов он собрал гораздо меньше. Остальные участники действа были примерно на том же уровне. Поэтому метрдотель снова выступил вперед и под одобрительные крики собравшихся объявил победителем Алекса.

Только тут победитель увидел Джошуа, махнувшего ему рукой из толпы зрителей. Алекс бросился к нему, но ноги плохо ему повиновались. Очевидно, победный стакан стал для него роковым. Джошуа подхватил Алекса под руки и подвел к столику около полуоткрытой комнатки в глубине зала. Сергей поплелся за ними.

— Давайте посидим и немного отдохнем, — предложил Джошуа.

Оба молодых человека, соглашаясь, кивнули.

Все трое уселись за столиком у дальней стены, рядом с. полуоткрытой дверью, ведущей в небольшую комнатку. Джошуа заглянул туда и увидел, что за столиком под небольшим, высоко расположенным окном сидел Николай Заренко. Но вопреки ожиданиям Джошуа сестры рядом с ним не было. Это неприятно удивило его. Наташа обещала не запаздывать.

Он вернулся к своему столику, на котором ранее оставил полную бутылку виски «Кто убил Джона». Бутылка осталась в неприкосновенности, русские с вожделением смотрели на нее.

— Что ж, попробуем этого лучшего американского виски? — предложил он.

И, не дожидаясь ответа, принялся разливать золотистый напиток по стаканам.

— Ваше здоровье! — сказал Джошуа, высоко поднимая свой стакан.

Алекс и Сергей выпили залпом. Джошуа же медленно и со вкусом тянул свой любимый напиток, явно получая от этого удовольствие.

— Вы пьете виски, как молоденькая женщина! — раздался голос за его спиной. — Просто противно смотреть!

Джошуа обернулся и увидел Николая, только что вышедшего из маленькой комнатки. Он смотрел на Кантрелла холодными, злыми глазами и, казалось, был готов наброситься на него с кулаками. Джошуа на миг подумал, что причиной тому могли стать нежные взгляды, которые он бросал на его сестру… Алекс и Сергей напряженно следили за Николаем, понимая, что тот ищет ссоры. Одновременно оба они не упускали из виду Джошуа, ожидая, чем ответит на этот очевидный вызов дикий техасец. Джошуа сразу же понял, что, если дело дойдет до драки, на их помощь рассчитывать не стоит.

Он почувствовал, что в следующий момент Николай выплеснет виски из своего почти полного стакана ему в лицо, и принял оборонительную позу. Но вдруг чья-то изящная тонкая ладонь легла на его руку.

— Я знаю, что в вашем внутреннем нагрудном кармане лежит шестизарядный револьвер, — услышал Джошуа нежный и показавшийся таким знакомым женский голос. — Очень прошу не стрелять из него в моего брата!

Джошуа резко повернул голову. Перед ним стояла Наташа, в красивых глазах которой он прочел предостережение.

— Что вы, мадам! — всполошился Джошуа. — У меня и в мыслях нет ничего подобного. Давайте лучше сядем за стол и попробуем лучшего американского виски со страшным названием «Кто убил Джона».

При этом Джошуа взглядом дал понять, что его приглашение относится только к Наташе, но никак не к ее братцу. Тот стиснул зубы, постоял несколько мгновений, бросил ненавидящий взгляд на техасца, однако тоже сел за стол. Джошуа поспешил налить виски в стакан балерины, предоставив Николаю самому позаботиться о себе.

Наташа сделала глоток и закашлялась.

— Не правда ли, это покрепче водки? — засмеялся Алекс.

— Пожалуй, — улыбнулась ему в ответ балерина. — Но гораздо мягче, ароматнее и не так быстро и сильно ударяет в голову.

Застолье продлилось не менее часа. Постепенно участники стали говорить тише, невнятнее, заговариваясь. Джошуа, выпивший значительно меньше остальных, понял, что Алекс и Сергей опьянели, а потому неплохо было бы спровадить обоих в гостиницу. Но Николай поднялся из-за стола и тихо сказал сестре:

— Пойдем! Нам еще о многом надо поговорить.

Балерина кивнула, и оба они вернулись в маленькую комнатку, опять оставив дверь полуоткрытой. Джошуа посмотрел им вслед и увидел, как они сели за столик и принялись о чем-то горячо спорить. В том, что предметом их разговора был он, техасец не сомневался.

Еще во время своих первых посещений этого клуба Джошуа заметил узкое окошко почти под потолком маленькой комнатки, где сейчас сидели брат и сестра Заренко. Теперь он вспомнил об этом.

Бросив беглый взгляд на своих уже вконец опьяневших компаньонов, Кантрелл осторожно встал из-за стола, вышел в холл и, поднявшись этажом выше, без особого труда отыскал выходившее на веранду окошко.

Джошуа было совершенно необходимо подслушать разговор брата с сестрой. Ибо близость Наташи к Олбани давала основание подозревать балерину в осведомленности о многих деталях предполагаемого русско-английского сговора в Юго-Восточной Азии. А это, в свою очередь, не могло не подстегнуть заговорщиков, намеревавшихся устранить японского министра иностранных дел…

Кроме того, Джошуа было уже давно известно о связях Наташи с неким двойным агентом, активно работавшим под крышей британского МИДа. Естественно, Наташа должна была обязательно знать и того человека, кто осуществлял связь этого агента с его сообщниками и руководителями за стенами министерства.

Но даже попытаться вызвать балерину на сколько-нибудь откровенный разговор было невозможно. Ибо ее братец буквально не отпускал сестру ни на шаг. Теперь же удобный случай хоть немного проникнуть во все эти тайны вроде бы представился…

Джошуа бесшумно приоткрыл окошко и весь обратился в слух. Наташа и Николай говорили довольно громко. Проблему для Кантрелла представлял французский язык, принятый в высшем обществе России, на котором шел разговор внизу. В свое время Джошуа изучал этот язык. Он уже довольно неплохо ориентировался во французской грамматике, имел солидный словарный запас, но с трудом улавливал разговорную речь. Особенно если беседа шла в быстром темпе. Но все же попытаться понять хотя бы общий смысл разговора Кантрелл считал себя просто обязанным, коль скоро граф по совету Рузвельта впутал его в эту крайне опасную международную интригу.

Итак, Джошуа стоял, прижавшись к окошку, и напряженно вслушивался в происходивший внизу разговор.

— Мне это очень не нравится! — донесся до него голос Николая.

— Что именно? — спросила Наташа.

— Твои игры с этим глупым юнцом. Почему ты уверена, что можешь ему доверять?

Дело не в доверии. Он нам крайне нужен. Потому что сумел добыть копии материалов, которые мы так и не смогли получить через Джорджа, коль скоро за ним в последнее время установлена слежка. Кстати, как и за мной. К тому же он явно начинает подозревать, что мой интерес к Японии далеко не случаен. Конечно, я могу все это отрицать. Но он помнит, как застал меня в соседней комнате за подслушиванием разговора об ожидаемом приезде министра иностранных дел Японии. Я тогда сильно смутилась. Он не мог этого не заметить. И определенно понял, что мы затеваем что-то против японца.

— А он не предаст тебя? — с тревогой спросил Николай.

Джошуа весь напрягся, стараясь не пропустить ни слова из ответа Наташи. Но услышал лишь последние фразы:

— Не думаю. Он слишком одурманен алкоголем для этого! Мне, конечно, надо вести себя с предельной осторожностью. Но уверена, что, как только его жена уедет к себе на родину, он потеряет ко мне интерес. Тогда будет значительно легче работать.

— У нас нет времени этого дожидаться. Ведь она может прожить здесь еще не одну неделю, а то и дольше!

— Вот именно поэтому для нас пока и ценен этот новоявленный англичанин! Ники, дорогой, почитай хотя бы газеты! Они просто переполнены статьями и заметками обо всем, что готовится в стенах нашего внешнеполитического ведомства! Полным-полно там и материалов о договоре, который британское министерство иностранных дел намерено предложить японцу. Как видишь, мы узнаем обо всем гораздо раньше, чем те, в Токио! Тебе остается лишь встретиться с этим человеком завтра точно в три часа дня в Гайдпарке.

И Наташа принялась описывать брату статую Веллингтона, около которой должна состояться встреча. Английскому агенту надлежало заплатить умеренную сумму в обмен на важнейшую информацию.

Однако, к немалой досаде Джошуа, ни имени агента, ни точного названия места его работы произнесено не было.

Продолжать же подслушивание стало невозможным, поскольку из-за угла в фойе с громким хохотом и звоном бокалов вывалилась большая, вконец захмелевшая компания. Но все же Джошуа успел узнать немало…

— Ну, дорогой племянничек, каковы будут ваши ближайшие намерения? — спросил у Джошуа граф, когда они уселись в креслах библиотеки со стаканами виски в руках.

— Что вы имеете в виду, дядюшка? — удивленно посмотрел на графа Джошуа.

— Женитьбу, мой милый, женитьбу!

— Женитьбу?! Извините, граф, я как-то не думал, что согласие стать виконтом непременно включает и это!

— Но вы должны были сообразить, дорогой! Согласитесь, что семейное положение виконта требует определенности. Тем более что вы, как мой прямой наследник, должны позаботиться о продолжении нашего рода и передаче титула. Кстати, я уже присмотрел для вас очень хороший вариант.

— Вариант?!

— Да, вариант. Я имею в виду Юнис — младшую дочь маркиза Чиффингтона. Это очаровательная юная девушка, только в этом году начавшая выезжать в свет. Свежая, как весенний бриз на морском берегу.

— А мне не все ли равно? Будь она легкой, как весенний бриз, или напористой, как самый жестокий осенний ураган, я все равно не женюсь на ней! Как и вообще ни на ком! Поймите же, дядюшка, ведь мне всего лишь двадцать девять лет!

— Не забывайте, что вы уже не в Техасе, а в Англии, дорогой друг! Если бы вы родились здесь, то уже в двадцать один год были бы женатым. Это традиция, которую не следует нарушать!

— Но в двадцать один год у меня еще молоко на губах не обсохло!

— Ничего! Зато сейчас эти губы уже испробовали, наверное, все марки вин, производимых в мире!

Джошуа молчал, задумавшись. О чем? Перед его мысленным взором предстала Сабрина. Хотел ли он ее? Да! Он желал видеть ее в своей постели, почувствовать это прекрасное женское тело. Но намерен ли Джошуа сделать Сабрину своей женой? Нет, конечно! Потому что превыше всего для него были свобода и независимость. И он боялся, что потеряет и то и другое, связав себя узами брака даже с таким прекрасным существом, как Сабрина. Кантрелл уже давно решил для себя, что после окончания своих дел с русскими вернется в Техас первым же пароходом и напрочь забудет все свои недавние претензии на то, чтобы стать виконтом или носить еще какой-нибудь важный великосветский титул.

Граф следил за бурей эмоций, разыгравшейся в душе Джошуа, с доброй и несколько снисходительной улыбкой. Старший Хамблтон знал по многочисленным авторитетным отзывам о том, что этот молодой человек зарекомендовал себя не только искусным картежником, но и очень способным бизнесменом. Сейчас граф внимательно всматривался в лицо своего племянника и находил полное подтверждение этим отзывам. Ибо никто не мог сравниться с графом в умении по выражению лица безошибочно оценить не только характер, но и душу стоящего перед ним человека.

Он еще несколько мгновений внимательно смотрел на Джошуа, прежде чем задать вопрос:

— Можете ли вы по крайней мере достойно и обходительно вести себя при знакомстве с молодой дамой и ее родителями? Они любезно пригласили нас в следующий уик-энд отужинать в их загородном коттедже, что рядом с Брайтоном. Я не сомневаюсь, что уроки мисс Эджуотер гарантируют соблюдение вами всех тонкостей английского этикета, который, как известно, очень отличается от такового в Техасе.

Джошуа слегка смутился, однако с некоторым вызовом ответил:

— Видите ли, дорогой дядюшка, я мог бы и сам справиться с этой задачей. Но ради вашего спокойствия не могли бы мы взять с собой и мою наставницу?

Граф, казалось, задумался над этим предложением. Но уже через секунду поднял голову и несколько шутливо проговорил:

— Насколько мне известно, у маркиза есть еще одна дочь. Чуть старше той, с которой я намерен тебя познакомить. Наверное, было бы неплохо воспользоваться этим визитом и представить ее мисс Эджуотер на предмет возможных занятий. По-моему, она в них нуждается. Что же касается вас, дорогой племянник, то уроки светского этикета, насколько я могу судить, вам больше не требуются. А потому подумаю над тем, в какой области она могла бы вам стать полезна в будущем.

Джошуа про себя усмехнулся. Ибо знал, какого рода услуг он теперь ждет от мисс Эджуотер. Впрочем, и граф скорее всего об этом догадывался…

День для верховой прогулки выдался отличный. Рано утром Джошуа заехал к Сабрине и пригласил ее покататься вместе. Он также предложил своей наставнице научить его, как помочь даме, садящейся в седло или спускающейся с лошади на землю. Тем более что Джошуа никогда не видел, как это делается, коль скоро в Америке дамских седел не существовало и Кантрелл даже не имел представления, как в Англии женщинам оказывают подобную услугу.

В то утро Сабрина была очень зла на Джошуа, позволившего себе что-то вроде ухаживания за русской балериной. Но ведь Сабрина отомстила ему, отказавшись от ночной поездки на автомобиле Кантрелла! Получилось, что она уже нанесла ему ответный удар. А это означало, что Сабрина, ничуть не роняя своего достоинства, может спокойно принять предложение Джошуа совершить с ним верховую прогулку. Кроме того, она просто была обязана поехать с Кантреллом как его воспитательница!

Именно такие мысли бродили в голове Сабрины в ожидании, пока Джошуа выведет из конюшни лошадей. Она стояла у ступенек крыльца и издали старалась рассмотреть выражение лица Кантрелла.

Джошуа подвел лошадей и ласково улыбнулся Сабрине. Она же внешне сохранила полную невозмутимость и только милостиво попросила:

— Помогите мне взобраться в седло… Надеюсь, это вы сумеете сделать? А как помочь даме спуститься на землю, я вас научу в конце прогулки.

Джошуа подумал о том, с каким наслаждением он схватил бы ее сейчас в охапку и усадил в седло рядом с собой. Но вслух произнес лишь:

— Скажите, как это делается?..

…Они ехали по парку, сворачивая то на одну аллею, то на другую, и довольно скоро очутились возле уютной зеленой полянки, где возвышался памятник герою Ватерлоо лорду Веллингтону. Джошуа незаметно вынул карманные часы. Стрелки приближались к трем. Но у памятника полководцу все еще никого не было…

Джошуа не успел подумать, что все это значит, когда на противоположной стороне полянки появилась великолепная арабская лошадь, на которой гордо восседал Николай. В тот же момент Джошуа увидел около памятника чью-то фигуру, которую сначала не заметил. «Ага! Вот и он, тот самый связной!» — подумал Кантрелл.

Действительно, человек некоторое время всматривался в появившегося всадника, а затем, видимо, узнав его, быстрым шагом направился к нему. Николай же, легко спрыгнув с лошади, пошел ему навстречу. Они пожали друг другу руки и принялись прогуливаться по полянке, как старые друзья. Потом неожиданно остановились, и Джошуа увидел, как молодой англичанин сунул под мышку Николаю какой-то сверток. Тот кивнул, не мешкая, повернулся и, вскочив в седло, скрылся за деревьями. Связной тоже куда-то исчез, как будто растворился в воздухе.

— Так! — сосредоточенно проговорил Джошуа. Он тронул лошадь и через полминуты нагнал Сабрину, проехавшую немного вперед. Она внимательно посмотрела на Кантрелла, но ничего не сказала.

Некоторое время они ехали молча. Наконец Джошуа обернулся к своей спутнице.

— Вы не согласились бы поехать со мной и графом к Чиффингтонам в ближайшую субботу? — спросил Кантрелл. — Они приглашали на ужин.

— Спасибо! Это было бы очень кстати. Мне хотелось бы поговорить с маркизом, нет ли возможности предоставить мне место воспитательницы для его младшей дочери. Если он согласится, то это не только в какой-то степени решит мои материальные проблемы, но и укрепит репутацию в здешнем обществе.