Влечение сердца

4

Прошло несколько недель.

Ноги Луизы по-прежнему оставались бесчувственными, зато остальное тело существенно окрепло. Она больше не боялась есть вволю, ибо занятия с Джереми действительно сжигали все лишние калории. Она вновь чувствовала себя физически сильной и привлекательной. Былые приступы меланхолии практически сошли на нет.

Да и когда было скучать, если Джереми постоянно предлагал новые и новые способы проводить сеансы лечебной терапии? Помимо плавания и верховой езды, Луиза успела испробовать различные игры с мячом, гольф, настольный теннис и даже некоторые элементы йоги. Порой ей казалось, что Джереми уделяет внимание не столько лечению, сколько развлечению. И это ей даже нравилось!

За истекшее время врач и пациентка очень сблизились. Джереми и Луиза перешли на <ты> и стали проводить вместе не только отведенное для занятий время. Они сделались настоящими друзьями. Этому немало способствовало и удивительное сходство увлечений и взглядов. Молодым людям нравились одинаковые книги, фильмы, музыка. Им всегда было о чем поговорить, а иногда и поспорить.

Мари уже не раз намекала хозяйке, что их отношения с красавцем Коннором со стороны выглядят гораздо теплее дружеских. Об этом судачит вся прислуга.

Однако Луиза всегда раздраженно отмахивалась. Ну и что? Разве не собственный муж привез к ней этого доктора, призванного помочь миссис Эйкрод вновь сделаться полноценным человеком? Если самому Чарльзу некогда уделять жене достаточно внимания, что плохого, если за него это сделает другой?

– Кроме того, не забывай, Мари, что я инвалид, – грустнея, прибавляла Луиза. – Я всего лишь очередная пациентка мистера Коннора. Осталось немногим больше двух месяцев до того момента, когда срок нашего договора истечет. Доктор уедет обратно в Америку, где его ждут другие несчастные, нуждающиеся в поддержке и утешении. И он забудет обо мне, как, наверное, забыл о тех, кому успел помочь до меня.

– А вы, мадам, наверное, не хотели бы, чтобы вас забыли слишком скоро? – лукаво поинтересовалась Мари.

Луиза рассердилась.

– Глупости! Тебе лишь бы языком трепать. Между прочим, я замужем и люблю своего мужа. И мистер Коннор прекрасно об этом знает. Наши отношения с доктором, возможно, и превратились из деловых в дружеские, но не более того.

– Я-то знаю, мадам. Но вот другие…

– А до досужих кумушек мне нет никакого дела, – отрезала Луиза. – Они-то, небось, не провели полгода наедине с телевизором, как я. И не знают, какое счастье после такого долгого заточения снова обрести возможность общаться с себе подобными.

– Вот уж спасибо! – обиделась Мари. – А меня, миссис Смит, мистера Эйкрода, в конце концов, вы уж и за людей не считаете?

– Прости, я не то имела в виду, – поспешно исправилась Луиза. – Конечно же, вы – моя семья и самые близкие люди. Но миссис Смит слишком занята по хозяйству, у тебя теперь есть курсы. А Чарльз… Увы, но у него почти все время занимает работа. Я уж и не помню, когда мы последний раз просто сидели и разговаривали. Про бывших подруг я и вовсе молчу. Кажется, они забыли о моем существовании.

– А по-моему, как раз наоборот, – заметила Мари. – В последнее время они вновь стали часто навещать вас. По крайней мере, две из них, мисс Эмилия и мисс Клэр.

И это было правдой. Эмилия и Клэр, до этого не заезжавшие к Луизе более месяца, за последние недели успели появиться трижды или четырежды.

И всякий раз, как с неудовольствием отмечала Луиза, слишком уж назойливо интересовались Чарльзом, которого, как всегда, невозможно было застать дома. Подозревая, что дело нечисто, молодая женщина не слишком приветливо встречала подруг. Однако Эмилию и Клэр это нисколько не смущало.

Вскоре случилось так, что Чарльз не только пообещал провести с женой всю субботу, но и сдержал свое обещание. И надо же было такому случиться, что Клэр и Эмилия выбрали для своего посещения именно этот день!

Когда дворецкий объявил о гостях, Луиза недовольно поморщилась. Они с Чарльзом как раз собирались пойти к бассейну, где Луиза намеревалась продемонстрировать свои успехи в плавании.

– Как некстати! – не сдержавшись, пробормотала она.

Однако Чарльз оказался другого мнения. Он возразил:

– Отчего же? Напротив, вчетвером… впятером, считая мистера Коннора, нам будет только веселее. Так что не бойся и ступай переодеваться. А я пока развлеку Клэр и Эмилию.

– Ну уж нет! – возмутилась Луиза. – Я не желаю играть роль дрессированной обезьянки, хитроумными трюками забавляющей всю компанию. Останемся в гостиной.

Чарльз изумленно воззрился на нее.

– Какая муха тебя укусила?

Однако Джереми, до этого момента молчавший, вмешался в разговор.

– Миссис Эйкрод права, Чарльз. – В присутствии посторонних Джереми и Луиза, не сговариваясь, почему-то никогда не называли друг друга по имени. – Лечебная гимнастика – вещь слишком интимная, чтобы демонстрировать упражнения первому встречному. Пожалуйста, не принуждайте жену делать то, что она не хочет. Едва ли это пойдет на пользу ее здоровью.

Чарльз не без удивления выслушал эту речь. Однако кивнул.

– Хорошо. Останемся в гостиной.

Как раз в этот момент дворецкий ввел в комнату девушек. Обе, как всегда, выглядели безупречно. Эмилия, высокая пышногрудая блондинка, была в элегантном платье жемчужного цвета, подчеркивавшем безупречную фигуру. Клэр, золотистая шатенка с глазами-вишенками, предпочла белоснежный костюм с глубоким вырезом на груди и короткой юбкой.

– Здравствуй, Луиза, здравствуй, Чарльз! – поздоровались обе и перевели заинтригованный взгляд на Джереми. До сих пор им не представилось случая познакомиться. – А кто этот красавец мужчина? Чарльз, пожалуйста, представь нас друг другу.

– С радостью, милые дамы! Джереми, познакомься, это мисс Эмилия и мисс Клэр, подруги моей жены. Клэр, Эмилия, перед вами Джереми Коннор, американец, лечащий врач моей жены. Он – автор уникальной методики, способной поставить даже безнадежно больного человека на ноги за каких-нибудь пару месяцев.

Эмилия и Клэр разразились восхищенно-удивленными ахами и охами. Джереми, вежливо улыбаясь, терпеливо отвечал на их многочисленные вопросы.

Луиза ревниво отметила, что Джереми сегодня выглядел, как всегда, сногсшибательно. Белые летние брюки и обтягивающая майка выгодно подчеркивали его красивое мужественное лицо и мускулистую фигуру. Неудивительно, что обе красотки набросились на него, словно ястребы на добычу!

Стараясь придать голосу приветливость, Луиза проговорила:

– Что же мы стоим! Клэр, Эмилия, проходите, присаживайтесь! Вы не голодны? Распорядиться подать кофе в гостиную?

Волей-неволей Клэр и Эмилии пришлось отойти от симпатичного американца и усесться в кресла, неподалеку от Луизы. Чарльз, как хозяин дома, занял место на диване, подле жены. Джереми же выбрал место так, чтобы оказаться примерно на одинаковом расстоянии от всех и в то же время чуть в стороне.

Завязалась непринужденная светская беседа. Миссис Смит принесла кофе и легкие закуски. Речь сначала пошла, естественно, о здоровье Луизы и ее успехах на пути к выздоровлению. Затем разговор плавно перешел на Чарльза и его бизнес.

– Вас, дорогой Чарльз, решительно невозможно застать дома! – ласково попеняла Эмилия, в то время как Клэр, пересевшая поближе к Джереми, из всех сил строила последнему глазки. – Нельзя же столько трудиться. В конце концов, это вредно для здоровья.

Чарльз в ответ снисходительно улыбнулся.

– Что поделаешь, дела есть дела…

– Но ведь Луиза, бедняжка, вынуждена целые дни проводить одна-одинешенька! Скажите, неужели вам ее ни капельки не жалко?

Луиза мысленно выругалась, что случалось с ней лишь в состоянии крайнего раздражения. Ну конечно, она так и знала! Эмилия, эта крашеная силиконовая блондинка, вовсю увивается за Чарльзом. И даже не стесняется кокетничать с ним прямо на глазах у жены.

Откашлявшись, Луиза сухо произнесла:

– Ты ошибаешься, Эмилия. У Чарльза всегда находится для меня время.

Однако Эмилия лишь невинно похлопала ресницами.

– Правда? Ой, он просто молодец! Не каждый мужчина способен вкалывать двадцать четыре часа в сутки и не забывать о супружеском долге.

Двусмысленность последней фразы очень не понравилась Луизе. Она нахмурилась. Клэр хихикнула. Чарльз едва заметно улыбнулся. Только лицо Джереми осталось абсолютно невозмутимым.

Между тем Эмилия продолжила:

– Чарльз, ты умница! Как я завидую Луизе… Далеко не каждой женщине достается подобное сокровище. Она должна очень-очень беречь тебя. Ведь иначе…

– Что иначе? – резко перебила Луиза, чувствуя себя взбешенной. – Договаривай, Эмилия!

Эмилия слегка смутилась.

– О, ничего особенного… Просто я тебе завидую, подруга. Так жаль, что мы с Чарльзом познакомились только тогда, когда он уже был по уши в тебя влюблен и вы готовились к свадьбе. Если бы не это обстоятельство…

И Эмилия послала Чарльзу такой красноречивый взгляд, что тот даже слегка покраснел, но не отвел глаз.

Луиза пришла в ярость. Дьявол, да что эта крашеная кукла себе позволяет здесь, в моем собственном доме, разгневанно подумала она. Выгнать, выгнать немедленно прочь и ее, и Клэр, которая так и ест глазами Джереми. А последнему, похоже, это очень даже нравится! Какие же все-таки негодяи эти мужчины, все до единого…

Но прежде чем Луиза успела открыть рот и произнести гневную тираду, ее опередил Джереми. Встав со своего места, он приблизился к Луизе и положил руку на спинку ее дивана. Негромко, но отчетливо произнес:

– Вы правы, Эмилия. Мы годами ждем человека, но встречаем его лишь тогда, когда уже слишком поздно. И как поступить в подобной ситуации, ведает один лишь Бог…

И он взглянул на Луизу так, что у нее перехватило дыхание. Да, этот взгляд был куда выразительней, чем тот, что послала Эмилия Чарльзу! А затем, не прибавив более ни слова, Джереми слегка поклонился хозяевам и гостям и покинул гостиную.

В течение некоторого времени стояло гробовое молчание. Лица Клэр и Эмилии выражали глубочайшее изумление. Чарльз выглядел также несколько растерянным. Луиза же сидела, не шелохнувшись. Перед ее мысленным взором до сих пор стоял Джереми и его незабываемый взгляд, от которого будто что-то перевернулось в сердце.

Первой в себя пришла Эмилия.

– Странный народ эти американцы… И выражаются так странно…

– Да-да, – тут же подхватила Клэр. В ее голосе прозвучали нотки явного неудовольствия. – Никогда не поймешь, что у них на уме.

– Ну что тут поделаешь, разница менталитетов, – вступил в разговор Чарльз. – К тому же мистер Коннор пока не слишком хорошо освоил английский язык. Поэтому иногда его речь и звучит так чудно. Правда, дорогая?

Не сразу до Луизы дошло, что обращаются к ней. Рассеянно она подтвердила:

– Ты прав, дорогой… – Нашарив колокольчик, позвонила. – Простите, но мне надо вас ненадолго оставить. Пожалуйста, не скучайте в мое отсутствие. Чарльз, ты позаботишься о наших гостьях?

– Конечно, Луиза. Иди и ни о чем не беспокойся.

Вошла миссис Смит. Она и Чарльз помогли Луизе перебраться в инвалидное кресло. Затем Луиза шепнула что-то на ухо экономке. Бесстрастно та кивнула и покатила коляску к выходу из комнаты.

– Ты уверена, что знаешь, где он? – взволнованно спросила Луиза, едва лишь они покинули гостиную.

– Да, мадам, – кивнула миссис Смит. – Мистер Коннор прошел прямо к конюшне.

И через несколько минут Луиза убедилась в правоте ее слов. Джереми стоял возле открытой двери конюшни и держал под уздцы Полли. Он что-то ласково нашептывал кобыле, поглаживая ее густую гриву.

– Джереми! – робко окликнула его Луиза. Джереми обернулся и замер. Между тем коляска подкатилась вплотную к нему. Потупившись, Луиза тихо произнесла: – Джереми, покатай меня верхом.

Не говоря ни слова, Джереми вскочил на лошадь и протянул ладонь Луизе. Та немедленно протянула к нему навстречу руки и в мгновение ока очутилась верхом на Полли, впереди мужчины.

Предоставив миссис Смит и конюху думать все, что им вздумается, молодые люди шагом направились к аллее, через которую вела тропинка для верховой езды. К той самой аллее, где они нечаянно поцеловались.

Прижавшись к мускулистому горячему телу спиной, Луиза блаженно безмолвствовала. Знакомое томление, вновь поднявшееся откуда-то изнутри, больше ее не тревожило. Не беспокоила мысль и о Чарльзе, и о том, что она поступает нехорошо. В данный момент для нее не существовало ни вчера, ни завтра. Было лишь сегодня, сейчас. И этот миг был настолько прекрасен, что больше ни о чем не хотелось думать.

Вскоре они очутились в рощице, скрывшей их от посторонних глаз. Луиза ощутила, как объятия Джереми стали крепче, и блаженно зажмурилась. Не думая о том, что делает, откинула голову назад, на сильное мужское плечо.

И тотчас же почувствовала, как теплые губы коснулись ее губ. Затаив дыхание, Луиза ответила на поцелуй со всей страстью, сдерживаемой более полугода. Ее ладонь обхватила мужской затылок, длинные тонкие пальцы зарылись в густые темные волосы, крепче прижимая к себе драгоценную голову.

Поняв, чего хочет Луиза, Джереми жарко целовал ее губы, лицо, волосы. Лишь чудом они не свалились с лошади. Наконец, догадавшись, Джереми натянул поводья и соскочил на землю. Луиза почти упала к нему в объятия, и поцелуи возобновились с новой силой.

Сжимая драгоценную ношу, Джереми отошел на несколько шагов от тропинки и опустил Луизу на шелковистую траву под одним из деревьев. Задыхаясь, произнес:

– Я должен тебе кое в чем признаться. Тот поцелуй, несколько недель назад, не был случаен. Я хотел поцеловать тебя с того самого мгновения, как мы впервые встретились.

Луиза в ответ прошептала:

– Я знаю. Я тоже желала того же. Только не понимала этого до сегодняшнего дня. Твой взгляд там, в гостиной, объяснил все. Я вдруг осознала…

Но он приложил палец ко рту.

– Тсс! Не надо ничего говорить.

И Джереми приник к ее губам с такой страстью, что она мгновенно позабыла обо всем. Ее руки проникли под его рубашку и принялись беспорядочно бродить по широким плечам, мускулистой спине, мощному торсу. Волна поцелуев накрыла ее трепещущее тело, свела с ума.

Последней мыслью, мелькнувшей в голове, было, что она не должна так поступать. Ведь она замужем, и ее муж здесь, неподалеку! Однако вихрь страсти заглушил доводы разума. Ну и пусть, мелькнуло в разгоряченном мозгу. Как-нибудь разберемся потом. Сейчас же… О, сейчас, когда рядом с ней этот мужчина, к которому ее влечет с неимоверной силой, грех думать о законах божьих и человеческих!

Тело, давно изнывавшее от отсутствия ласки, содрогалось от упоения. До сих пор Луиза наивно полагала, что ее муж – лучший в мире любовник. Однако те ощущения, что испытывала она сейчас, не шли ни в какое сравнение даже с самыми жаркими ночами, проведенными с Чарльзом. Прикосновения Джереми околдовывали, лишали воли и разума. Острое до боли наслаждение словно бы пронзило все тело миллионом тончайших иголочек, заставляя думать, что еще секунда, и она не выдержит эту сладостную пытку.

– Пожалуйста… – не в силах больше терпеть, жарко прошептала Луиза.

Но и Джереми, казалось, уже не мог более сдерживаться. С его губ сорвался легкий стон. Однако он нашел в себе силы и, на мгновение отстранившись, хрипло произнес:

– Ты уверена? Еще не поздно остановиться.

– О нет! Джереми, только не отпускай меня!

– Но твой муж…

– К черту мужа! Я хочу быть с тобой, Джереми, только с тобой.

И, что было куда убедительней слов, Луиза так прильнула к Джереми и наградила таким поцелуем, что тот окончательно потерял голову. И вот уже готово было совершиться неизбежное, когда Луиза вдруг почувствовала, что осталась одна. Открыв зажмуренные в предчувствии блаженства глаза, она с удивлением увидела, что Джереми стоит на ногах и лихорадочно поправляет одежду.

– Джереми, что случилось?

– Не могу, – глухо ответил он сквозь стиснутые зубы. – Прости, Луиза. Но если это произойдет, я сам себя уважать перестану.

– Ах, так… – В сердце Луизы вспыхнуло горькое чувство обиды. С ненавистью она взглянула на свои неподвижные ноги. – Ну конечно же, чего я могла еще ожидать? Мой собственный муж отказывается спать с калекой, а я хотела подобной жертвы от едва знакомого мужчины!

И пожалела о вырвавшемся в сердцах признании. Однако Джереми уже был рядом. Осторожно отерев с бархатистой щеки скатившуюся из-под ресниц слезинку (а Луиза и не заметила, что плачет!), он осторожно спросил:

– Ты хочешь сказать, что вы с Чарльзом…

– Да, да! – почти выкрикнула Луиза со злостью, откидывая его руку. – С самого дня аварии я больше не существую для него как женщина. Все вы, мужчины, одинаковы. И ты, и Чарльз, и еще несколько миллиардов особей мужского пола, проживающих на земле. Вам нужна здоровая, плодовитая самка. А такие, как я, неизбежно становятся для вас тяжкой ношей, изгоем, обузой!

– Но это не так! – Джереми попытался заключить Луизу в объятия, однако та вновь отстранилась. – Мне все равно, можешь ты ходить или нет. Встреться мы раньше, до того как ты вышла замуж…

– Одни слова, громкие слова! – горько воскликнула Луиза. – Не надо, не повторяй эти банальности. Я сама виновата, что на какой-то миг поверила, будто тебе небезразлична.

– Но это действительно так! Однако твой муж… Он пригласил меня в дом, доверил свою жену. Я не могу отплатить за гостеприимство черной неблагодарностью.

Насмешливо Луиза произнесла:

– Хочешь сказать, не будь я замужем, все могло бы быть по-другому? Тебя останавливают лишь пресловутые честность и благородство?

Джереми серьезно и грустно взглянул на нее.

– Луиза, отбрось на минуту эмоции и признайся себе честно: если бы сейчас произошло то, чего мы оба так хотели, ты смогла бы и дальше уважать меня? Уважать мужчину, воспользовавшегося ситуацией и соблазнившего жену человека, который полностью ему доверял? – Поскольку Луиза молчала, он тихо прибавил: – Молчишь? Значит, знаешь ответ. Знаю его и я. Поэтому и не сделал роковой ошибки, которая всегда стояла бы между нами.

Где-то в глубине души Луиза понимала, что Джереми прав. Однако обида заглушила доводы разума.

– Красивые рассуждения! Жаль, что под ними кроется лишь одно: презрение к калеке! Ты просто не можешь переселить собственную брезгливость и относиться ко мне как к обычной женщине. Вот и весь секрет! А теперь, пожалуйста, будь добр, отвези меня обратно домой. К моему ненаглядному мужу, – добавила она с горькой иронией.

Джереми хотел что-то возразить, но вдруг передумал. Его лицо приняло непроницаемое выражение.

– Как скажете, мадам.

Вечером, лежа уже в постели, Луиза с суровой решительностью ожидала вечернего визита мужа. Для себя она твердо решила расставить сегодня все точки над . На этот раз Чарльзу не удастся увильнуть от прямого ответа. Она заставит его признаться, почему он предпочел отдельные спальни!