Влюбиться в босса за 13 секунд (СИ)

Глава 5. Арина

Ладно.

О том, кто подменил моего босса, я подумаю чуть позже (сильно позже, если честно, потому что рабочий день только начался, а я планирую проанализировать все это дома в тишине в руках с ведром мороженого), а сейчас нужно плотно взяться за работу.

На самом деле от прошлого секретаря в бумагах такой бардак, что я все две недели, что работаю тут, пытаюсь разложить все так, как нужно. И это оказывается задачка далеко не из легких, но почему-то я считаю своим долгом навести тут порядок, потому что меня дико раздражает этот жуткий хаос. Он хорош в творчестве, а не на рабочем месте крутой страховой компании. Вдруг завтра проверка какая-нибудь, а тут такой кавардак? Нет-нет, это не дело!

Вспоминаю слова Кости, когда он вез меня на работу утром. Что он там говорил? Что я, в сравнении с его секретарем — очень ответственный человек? Ну, судя по всему, прошлый секретарь Ильи Александровича был примерно таким же, поэтому я понимаю, чему они все удивляются. М-да уж… Меня удивляет халатное отношение к своей работе.

Вот взять того же Костю. Вот по нему видно же, что раздолбай, невооруженным взглядом видно! Илья Александрович в этом плане импонирует мне больше: он сдержан и собран, на его столе идеальный, порой даже раздражающий, порядок, и вот в его документах, я почти уверена, все сложено как надо.

— Привет лучшему работнику месяца, — слышу женский голос и вздрагиваю, поворачиваясь ко входу. Полчаса до этого я копалась в шкафу с бумагами: они меня когда-нибудь погубят, честное слово.

В дверях стоит Света — из финансового отдела, мы немного с ней общаемся, совсем капельку.

— Я и месяца еще не работаю даже, — хихикаю и все-таки отхожу от бумаг. Невежливо ведь стоять задом к человеку.

— А премию уже заработала, — улыбается она. — Сорокин распорядился, — она кивает на кабинет Ильи Александровича, — позвонил с самого утра.

— Ого… — присвистываю. Я не думала, конечно, что он эти слова от балды сказал, но что прямо так быстро отдаст распоряжение… Неожиданно.

— Нравишься ему, видимо. Как сотрудник, в смысле. Полина ни разу премию не получила, и не зря.

— Полина? — хмурюсь. Я без понятия, кто такая Полина, мне весь коллектив еще учить и учить.

— Да, бывший его секретарь, она…

— Тук-тук, — нас прерывает голос кого-то из сотрудников. Я не шучу, я и половины еще в глаза не видела, компания просто до неприличия огромна. — Передадите Илье Александровичу? — вошедшая девушка протягивает мне документы, пока замолкает Света. — Нужна подпись и печать.

— Куда вернуть? — уточняю. Вообще, они сами за документами заходят, но я в целях изучения офиса и сотрудников частенько таскаю сама. “Быть ближе к народу” очень хочется, потому что они там все в больших кабинетах толпами сидят, а я одна в уголке перед кабинетом начальства, мимо которого все даже ходят тише, чем того требуется, хотя там, в кабинете, очень неплохая звукоизоляция.

— На третий, региональному менеджеру.

— Хорошо, — улыбаюсь, она уходит, и Света снова наклоняется ко мне и спешит продолжить делиться сплетнями. Видимо, “старушки”, как она называет их, ее отдела, не слишком все это любят, что-то мне подсказывает.

— Короче, Полина тут до тебя работала, долго. Я когда пришла — она была уже, поэтому я даже точно не знаю, сколько в общей сумме. Претензий к ней вроде никогда не было у него, но и понятно почему, — она кивает мне и играет бровями, а я хмурюсь. Мне вообще непонятно, и если она думает, что я уловила суть — она ошибается.

— Не понимаю.

— Да спали они, — закатывает глаза. — Все время, пока она не ушла.

— Слухи?

— Нет. Однажды я приехала в гостиницу к маме, она у меня в другом городе живет, и заметила, как они вдвоем приехали туда. Сразу после работы. Я сделала вид, что меня нет, они тоже не заметили. Ну дураку же понятно, зачем после работы они приехали в гостишку, ну правда же?

— Не знаю, — хмурюсь. Как-то это все не по мне. Ну, приехали и приехали. Может, они встречались? Просто на работе не показывали это никому, потому что незачем. Почему она вообще лезет в его личную жизнь, блин?! — Как будто бы все равно.

Пожимаю плечами. Мне на самом деле все равно.

— Да я не к тому, — она вдруг хихикает и еще больше снижает голос. — Если даже ей ни разу премию не выписывали, но что ты такого вдруг сделала, что вот так сразу?

Она считает эту шутку забавной — я не особо. Хотя для поддержки диалога кривовато усмехаюсь, мол, я оценила твой юмор. Но только для того, чтобы не устраивать скандала, иначе она точно подумает что-то не то. Идиотизм какой-то.

— Очевидно, секретарь, который с ним не спит, ему нравится гораздо больше, — глупо хихикаю. Я не умею шутить, простите, но Света все-таки посмеивается и я выдыхаю. Надеюсь, этот диалог был просто одной большой глупой шуткой.

— Или он и на тебя посматривает, — она снова играет бровями. Я неожиданно даже для себя делаю такое выражение лица, словно мне от одной мысли противно. А мне не противно. Просто Илья Александрович настолько бревно в эмоциональном плане, что я даже задуматься о таком не могла.

Нет, серьезно! Мне кажется, поругаться со стеной будет гораздо продуктивнее, чем с ним. Стена, ну… она может рухнуть. Чисто теоретически. А мой босс будет до последнего скалой стоять и пялиться в ноут, выдавая лаконичное “угу”.

— Свет, ты с ума сходишь.

— Возможно, — хихикает она и я решаю, во избежания разочарования в человеке, принять все это за ее специфичный юмор.

— Тук-тук, красавица, можно? — до слуха доносится голос Кости. Я прикрываю глаза и считаю до трех, чтобы успокоиться.

Раз-два-...

— Скучала?

Да чтоб тебя! О каком спокойствии идет речь вообще?

Открываю глаза. Замечаю, как Света тут же меняется. В позвоночник словно сбили кол — спина ровная до ненормальности. Губы тут же опускаются, ни намека на улыбку, которая цвела на ее лице. Кажется, у нее даже цвет глаз темнеет, мне становится не по себе.

— Не скучала, — отвечаю ему честно, не стесняясь. Я очень хочу, чтобы он соблюдал границы, мне уже совсем не весело, это просто смешно.

— Я привез тебе подарок, — выдает он и ставит на мою стойку какой-то пакет. Кажется, он из какого-то бутика.

Бросаю взгляд на Свету: она бледная, как стена, с которой ссориться продуктивнее, чем с моим начальником. Я даже порываюсь схватить ее за руку, но Костя первым приобнимает ее за плечи и, клянусь, от этого ей становится только хуже.

А что происходит?

— Мне не нужны ваши подарки, заберите, пожалуйста. Свет, ты в порядке?

— Да, Светочка, вы в порядке? — спрашивает и Костя, не отпуская ее плечи. Она закрывает глаза и глубоко-глубоко дышит, я волнуюсь.

— Я, пожалуй, пойду, — выдает она.

— Проводить, может? — спрашивает Костя. Почему он веселится? Я ни черта не понимаю в этой путаннице, спасите!

— Сама дойду, — рявкает она на него и почти выбегает в коридор, скрываясь за дверью лифта.

И что это было?

— Ох, Света-Света… — причитает Костя, глядя в след, а затем возвращается ко мне. — Это блузка, Ариночка. Ваш многоуважаемый босс сказал, что уволит меня, если я не возмещу утрату. Возмещаю, — он подталкивает пакет ближе ко мне. — Надеюсь, угадал с размером, пытался подобрать по… воспоминаниям.

Он улыбается. А мне очень хочется стукнуть его сейчас чем-то тяжелым и вместе с этим пакетом выкинуть из окна.

— Заберите, — стою на своем. — Я в состоянии купить себе блузку. Спасибо.

— Это был приказ начальства, не смею ослушаться! Наденьте завтра, моя душа будет в полном очаровании, — он берет мою руку, которая лежит на стойке и тянется, чтобы оставить на тыльной стороне ладони поцелуй ровно в ту секунду, как дверь в кабинет Ильи Александровича открывается.

Картина маслом!

— О, Илюшка, — улыбается Костя. Все-таки целует мою руку, и только потом отпускает. А я даже глянуть в ту сторону боюсь, как-то неловко. На работе нужно работать, а не вот это вот все. — А я тут Ариночке блузку привез, как ты и велел.

— Я не велел, а просил по-человечески, я не твой начальник, а такой же владелец, как и ты.

По тону мне кажется, что он закатил глаза.

Владелец?! Они — совладельцы?!

Боже-боже, так он не просто лучший друг…

От этой информации мне становится нехорошо. Как-то даже очень нехорошо! Я с ним разговаривала так, словно он ничего не может сделать мне, раз он из другого отдела, а он… Получается, он спокойно может меня уволить и забыть, как о страшном сне? Мамочки, я же час назад ему почти прямо сказала, что он плохой руководитель.

А можно теперь мне в окно?

От самоубийства меня спасает только курьер. Привезли цветы и фрукты, на двадцать минут раньше, чем обещали! Прекрасно, как раз успею красиво нарезать. Это я умею, после архитектурного я, кажется, вообще все умею руками делать. Вы когда-нибудь лепили из глины копию статуи древнегреческого бога? А я лепила. Нарезать киви ровными кружочками для меня раз плюнуть.

Забираю все, что нужно, пока босс, эм… два моих босса о чем-то бубнят сзади. Стараюсь не прислушиваться, нет привычки.

Розы прекрасные! Осматриваю придирчиво каждый цветок и только потом отпускаю курьера. Илья Александрович сказал, что клиент очень важный, значит, косяков быть не должно.

Я активно игнорирую их присутствие в моем личном пространстве, даже сбегаю на пару минут: на кухню за посудой для фруктов и чтобы наполнить вазу водой. Делаю все быстро четко и снова горжусь собой, стараясь не вспоминать, что я совершенно не на это училась.

Может, попробовать разместить объявление в интернете? Сделаю кому-нибудь проект, а что? Вряд ли кто-то крупный откликнется, конечно, они сразу пойдут в классную компанию, но вдруг что-то получится? Буду вечерами сидеть над чертежами, все-таки это моя работа, а не заказывать цветочки и вот это вот все.

Я очень люблю архитектуру, красный диплом я заработала не за красивые глаза. Я десять лет отдала художественной школе, потом пять лет универу. Рисовать — моя слабость и любовь, отдушина и любимая работа. У меня даже сейчас рабочий блокнот весь разрисован какими-то мелкими рисуночками.

Я обязательно буду работать по призванию, просто нужно время. Поэтому я буду гордиться собой даже за то, что я идеальный секретарь. В такой компании быть — уже победа. А дальше видно будет.

Когда возвращаюсь к себе — боссов нет на месте. Выдыхаю. Слава богу. Пару минут тишины и покоя.

До встречи с клиентом двадцать минут, я неспешно разбираюсь с фруктами и ставлю их на стол в кабинете Ильи Александровича. Цветы — туда же, ближе к месту, где будет сидеть гость, а потом делаю кофе. Для клиента по запросу, а для босса делаю зеленый чай. На самом деле он не большой любитель чая, но я выпросила эту информацию еще в первые пару дней: если не кофе, то зеленый чай. Просто он сам не отрывался бы от своего ужасного эспрессо, а я нагло заявила, что не буду делать ему его по сто раз в день, потому что если у него откажет сердце, то мне негде будет работать.

Подозреваю, что он меня даже не слышал, потому что кивнул дежурное “угу” не отрываясь от ноута, но с того дня стал пить кофе всего дважды в день: с утра и в обед. Потому что я так решила. Да.

Ровно в девяти у меня все готово, возвращаюсь к себе, натягиваю приветственную улыбку. Быстро прячу пакет со стойки вниз, чтобы не портить картину, убираю какую-то лишнюю ручку. Она зеленая и совершенно не вписывается в интерьер, кто ее вообще сюда притащил?!

Слышу, как пищат двери лифта, слышу шаги по коридору и негромкий голос Ильи Александровича. Перед такими клиентами все должно быть идеально и я стараюсь не портить боссу встречу, тоже оставаясь такой же.

Женщина лет сорока пяти выглядит просто превосходно. Ей и тридцать-то с трудом можно дать. Конечно, она сама косметолог и у нее своя сеть салонов красоты. Над ней трудятся лучшие мастера, а еще она в целом помешана на здоровье, спорте и питании, поэтому вполне может позволить себе в своем возрасте обтягивающее красивую фигуру платье и высокий каблук.

Наверное, она решила сменить страховую компанию для сети своих салонов, иначе я не знаю, что еще она может здесь делать.

А еще она моя мама.

И эта встреча — худший кошмар моей жизни.