Влюбиться в босса за 13 секунд (СИ)

Глава 7. Арина

Это какой-то тихий ужас. Я только-только смирилась с тем, что работаю секретарем, а не тем, кем мечтала и на кого училась. Смирилась, что у меня начальник такой вот вечно работающий человек, который кроме работы ничего не замечает вокруг. Даже уже смирилась с тем, что лучший друг моего начальника — мой второй начальник — не дает мне прохода, смирилась! Проработала сама с собой все проблемы с головой, чтобы работалось максимально комфортно и стала ко всему привыкать, как вдруг…

Как вдруг на эту территорию вторглась мама. Человек, который уже много лет отравляет пространство вокруг меня. Везде, где она появляется, становится тяжело дышать. Она специально надавливает мне на горло, заставляя задыхаться, чтобы показать свое превосходство.

Так было в нашей жизни всегда. Вообще всегда. С самого детства я была не таким ребенком. Не оправдывала никаких ожиданий, заставляя маму раз за разом на мне срываться. Позор семьи, бездарь — это все я. Однажды она даже сказала что меня, возможно, перепутали в роддоме.

Потому что мама хотела, чтобы я играла на скрипке — я хотела на танцы. Мама отдала меня петь, а я очень хотела рисовать. Юбки я не любила, а мама принципиально покупала только их. Отрезать волосы? Никогда в жизни. Поэтому я стригла каре сама себе ножницами. Когда стала старше, все стало еще хуже. Мама ждала от меня, что я пойду по ее стопам. Что стану целыми днями толкаться в ее салонах, стану помощником по бизнесу, вколю себе губы побольше и буду с умным видом ходить и рассматривать, как клиентам пилят ногти и наращивают ресницы.

Мама хороший бизнесмен, но, честно признаться, не очень хороший родитель. Душа у меня совершенно не лежала к этому делу и я ушла учиться на архитектора. И… ушла из дома. Настолько я была неугодным ребенком, что просто ушла. Так было проще, чем постоянно выслушивать ее претензии.

С папой все иначе. Я его любимая и единственная дочь, но глава в нашей семье далеко не он, несмотря на то, что у него есть свой завод и он далеко не последний человек в бизнесе. Поэтому мы общаемся буквально у мамы за спиной. Он купил мне квартиру в красивом жилом комплексе, чтобы я не скиталась по съемным, обеспечивает, хотя я не прошу. Я, собственно, поэтому и хочу работать, чтобы слезть с папиной шеи. Мне это важно. Доказать всем, что я могу сама! А особенно ей…

Но все как назло. Работа секретарем для мамы — унижение. А я так не считаю, но ей на мое мнение по большому счету наплевать. Я до сих пор не могу забыть ее презрение и разочарование в глазах, когда она увидела меня за стойкой. При одном только воспоминании мурашки…

Мне обидно, конечно! Всю жизнь обидно. Сколько я ни пыталась перестать обращать на это внимание, ведь понимаю, что ни черта не изменится — не выходит. Все равно больно. Она ведь моя мама… Я бы очень хотела быть с ней подругами, делиться секретами и все такое. Но… увы. Отныне я позорище. И это слово не вылетает у меня из головы.

Пока Илья Александрович проводил встречу с ней в кабинете, меня трясло. Я даже выпила успокоительное! Не спасло, к сожалению, но попытаться стоило. Я молилась всем богам, чтобы им ничего не понадобилось, потому что пережить еще раз эту пытку в виде унижений я просто не смогла бы.

И как же я благодарна Илье Александровичу за понимание! Впервые за столько времени он доказал, что у него есть душа и он точно видит дальше своего рабочего стола.

Прислал мне сообщение, что они заканчивают, и отправил на обед. Я ускакала сразу же. И пусть это выглядит, как побег. Пусть это он и есть! И мама сразу догадается, и я точно знаю, что фыркнет и усмехнется моей трусости — плевать. Я не готова к разборкам на рабочем месте. Все равно позвонит вечером и выскажет свое недовольство еще раз. Не впервой.

Поэтому сейчас я сижу на кухне и пытаюсь есть салат, хотя в горло кусок не лезет вообще. Хорошо, что моя мама слишком гордая для того, чтобы пойти искать меня по офису. Я хочу тишины и спокойствия, но…

— Привет, красавица, — слышу голос Кости. Его присутствие раздражает всегда, но сейчас — особенно. Мне не до разговоров, особенно с ним, ведь, откровенно говоря, он обычно несет какую-то чушь, которую слушать вообще неинтересно.

Но, увы, он все еще мой второй начальник, поэтому я выдавливаю из себя какое-то подобие улыбки и говорю ему:

— Мы здоровались с вами уже сегодня.

— Да? У меня просто от красоты твоей память отшибает каждый раз, — улыбается и садится напротив меня за стол. Закатываю глаза. Как банально, господибоже.

Он начинает говорить что-то еще, но мне не стыдно признаться, что я вообще не слушаю. В голове просто шум, мне вообще не до разговоров с ним. На самом деле слова мамы ударили по мне сильнее, чем я даже могла представить. Просто мы очень давно не общались, до этого я избегала встреч с ней всеми силами, а тут все так неудобно получилось. Я не была готова от слова совсем, поэтому и чувствую себя хуже, чем обычно.

Особенно в этой ситуации ужасно то, что она совершенно не подумала о том, что я на работе, что рядом стоит мой начальник! Мне кажется, если бы меня уволили за такой бардак, она была бы только рада. Не удивлюсь, если она и Илье Александровичу там что-то обо мне наплела.

Обидно до слез! И Костя этот бесит…

— О, Илюшенька, — слышу его голос и краем глаза замечаю, что к нам подходит Илья Александрович. Слава богу, один.

— Арина, ты как? — спрашивает он, а я даже не могу вспомнить: он хоть раз звал меня на ты? Поднимаю голову, смотрю на него, и сразу в сто раз хуже становится! Потому что мама моя устроила настолько ужасное представление, что даже мой начальник, человек, который никогда не замечал никого вокруг, понял, что по мне это ударило!

Не хватало еще расплакаться, боже..

— Я… — прочищаю горло и кручу рукой в воздухе, пытаясь показать “более-менее”, — как-то так.

— А что случилось? — оживает Костя, но у нас с боссом словно какой-то немой уговор о его игнорировании. Ему просто вообще никто не отвечает на вопросы, но мне не стыдно сейчас. Я, вообще-то, не то чтобы в состоянии.

— Идем, — кивает мне Илья Александрович. Куда, интересно?

— Она ушла? — спрашиваю осипшим голосом. Он кивает и тянет мне руку.

— Пошли. Ты все равно ни черта не ешь.

Да. Потому что мне кусок в горло не лезет. Удивительно, что он заметил и это!

Костя снова спрашивает, что происходит, но я принимаю руку начальника и иду за ним. Мне неловко идти именно так по офису, но какого-то черта он руку мою не опускает. Краснею дико, но после того, как меня час назад опозорили, — пройтись за ручку с боссом — это вообще ничего.

Он заводит меня в свой кабинет, усаживает на диван, не говоря ни слова, выходит. А я сижу. И пытаюсь понять, что вообще происходит?

Возвращается он через пару минут с чашкой чая в руках и я готова поклясться, что это все чертов сон. Потому что не может все это быть правдой. Может, я от ужаса встречи с мамой упала в обморок и все это — проделки моего сознания?

— Держи, — он вручает мне чашку, потом берет со стола фрукты, которые я и нарезала, ставит на диван между нами и присаживается сам. Очуметь не встать, что происходит? — У меня полное ощущение того, что я тебя подставил.

Я чуть чай на себя не проливаю от таких заявлений. Он серьезно все это сейчас?!

— Да что вы, Илья Александрович, я… Это вы простите за эту сцену! Отвратительно, и…

— Да. И я попрошу вас забыть это как страшный сон, — возвращается он к общению на “вы”. — Ее слова обидны, но не правдивы. Вы отличный сотрудник, очень умная девушка, мне нравится, как вы справляетесь, комфортно работать, на вас можно положиться.

— Илья Александрович, не нужно, я…

— Я не утешаю вас. Говорю правду. Отдохните полчасика, а потом у нас встреча, где мне потребуется ваш язык. Помните?

— М-мой язык?

Господибоже, я совсем не помню, но звучит интригующе. Я точно схожу с ума.

— Да, — кивает он без тени улыбки. — Немецкий.

Точно! Деловая встреча в двенадцать ноль-ноль. Боже, я катастрофическая идиотка.

— Natürlich bin ich bereit!

— А? — внезапно он поворачивается ко мне и смотрит прямо в глаза. Я вмиг краснею…

— Я, говорю, что я готова. Вот.

Он ничего не отвечает. Только кивает и уходит за свой стол, оставляя меня на диване одну с чаем и фруктами…