Влюбиться в Джеки

ГЛАВА 4

Можно насыпать яду в яйца-пашот. Это было бы достойное возмездие. Джеки представила, как он спускается к завтраку, такой хладнокровный и сдержанный. Она даже знала, во что он будет одет — бежевые слаксы и темно-синяя рубашка. И то и другое без единой складочки.

Она, не возбуждая ни малейшего подозрения, поставит перед ним тарелку с аппетитным поджаренным беконом и яйца-пашот на тосте, приправленные щепоткой цианистого калия.

Сначала он сделает глоток кофе. Нэйтан всегда начинает с кофе. Затем отрежет кусочек бекона. Джеки тоже положит себе бекон и яйца, так что все будет выглядеть абсолютно как обычно. Они немного поговорят о погоде. Сегодня сыровато, не правда ли? Наверное, еще будет дождь.

Вот он подносит ко рту вилку с яйцом. На лбу Джеки выступил холодный пот. Сейчас... вот-вот...

И вот он уже корчится на полу, судорожно хватая ртом воздух, сжимая руками горло. Глаза его расширятся от ужаса. Он все поймет, увидев торжествующий взгляд Джеки и ее улыбку. Перед тем как оборвется его жизнь, он будет молить ее о прощении...

Но это не слишком изящная месть. Джеки твердо верила в принцип «око за око и зуб за зуб». Люди, с благочестивой улыбкой подставляющие другую щеку, по ее мнению, заслуживали того, чтобы им наступали на головы. Она могла простить мелкие или случайные обиды, но крупные оскорбления, к тому же намеренные, требовали отмщения.

Она собиралась отомстить Нэйтану Пауэллу так, как он того заслуживал.

Джеки старалась убедить себя, что он просто бесчувственный слизняк, дохлая рыба, манекен. Но сама не верила в это. К несчастью для себя, она еще раньше разглядела его доброту и справедливость. Может, он был немного суровым. Но никак не бесчувственным.

Возможно — есть такая вероятность — она увидела в этом поцелуе слишком глубокий смысл. Может быть, Нэйтан не увидел салют, как она. Но он что-то почувствовал. Мужчина не будет без причины обнимать женщину так крепко, будто они, того и гляди, свалятся в пропасть, если оба всего-навсего стоят у кромки тротуара.

Он точно что-то почувствовал, и она приложит все усилия к тому, чтобы заставить его раскрыться. И страдать.

Джеки могла смириться с отказом. По крайней мере, она убеждала себя в этом, насыпая в кофемолку свежеобжаренные зерна. Размолоть что-нибудь в порошок казалось ей сейчас наиболее подходящим настроению занятием. Отказ — это то, что закаляет, заставляет прикладывать больше усилий к достижению цели. Правда, ей не часто приходилось сталкиваться с подобным, но Джеки считала, что она вполне могла бы принять отказ, если он обоснован. Нахмурившись, она ждала, когда закипит чайник. Не то чтобы она ожидала, что все мужчины мира должны падать к ее ногам, хотя иногда такие триумфы бывают просто необходимы для самолюбия. И она не жаждала клятв в вечной любви и верности после одного-единственного поцелуя, каким бы страстным он ни был. Но черт возьми, между ними промелькнуло что-то особенное, редкое. Что-то прекрасное. И он не имел права вот так взять и отвернуться, пожав плечами.

И он заплатит за это, злобно подумала Джеки, заливая кофе кипящей водой. Он заплатит за свое пожимание плечами, за деланое равнодушие, а больше всего за бессонную ночь, которую она провела, ворочаясь под одеялом и вспоминая его объятия.

Жаль, что она не потрясающая красавица, вздохнула Джеки, разогревая сковороду. Действительно потрясающая, с резко очерченными скулами и точеной фигурой. Или хрупкая и миниатюрная, с нежно-голубыми глазами и фарфоровой кожей. Наморщив лоб, она попыталась разглядеть свое отражение в блестящей стальной вытяжке, но увидела лишь нечто смутное и расплывчатое. Втянув щеки, Джеки представила, как бы она выглядела с резко очерченными скулами, и с шумом выпустила воздух.

Ну, если внешность нельзя изменить, она сделает все возможное для того, чтобы ее улучшить. Нэйтан Пауэлл, кремень и железный человек, скоро будет есть у нее с руки.

Джеки услышала шаги Нэйтана, но выждала несколько секунд, прежде чем к нему повернуться. Сегодня на ней был весьма откровенный топ, обнажавший практически всю спину. В первый раз за все время пребывания в этом доме Джеки залезла в свою косметичку. Ничего кричащего. Она лишь тронула щеки румянами и чуть подчеркнула глаза. И нанесла немного блеска для губ.

Джеки нацепила свою самую неотразимую улыбку и обернулась. Ей едва удалось сдержать смех. Нэйтан выглядел жутко. Ах, бедняжка!

Чувствовал он себя, однако, еще хуже, чем выглядел. Пока Джеки, кипя от злости, то отбрасывала одеяло, то вновь накрывалась им, Нэйтан, в свою очередь, тоже не мог найти себе места. Ворочаясь в постели, он припомнил все известные ему ругательства. Сейчас бодрая, жизнерадостная улыбка Джеки вызвала у него желание оскалить зубы и зарычать.

Разделаемся с поцелуями и вернемся к нормальному состоянию? Да лучше бы он ее придушил! С тех пор как она появилась в его жизни, с нормальным состоянием было покончено раз и навсегда! Все его тело ломило. Последний раз он так мучился в подростковом возрасте. Тогда было даже легче, потому что у него не имелось никакого опыта, лишь воображение. Теперь же он знал наверняка, как все могло бы быть, и провел целую ночь думая об этом.

—Доброе утро, Нэйт! Кофе?

Нэйт? Нэйт?! Нэйтан решил, что спора на эту тему он сейчас элементарно не выдержит, и ограничился кивком.

—Горячий и свежий, как вы любите. — Голос Джеки был просто ангельским. Кажется, еще немного, и у нее вырастут крылья. — Сегодня у нас бекон и яйца. Все будет готово через пять минут.

Нэйтан допил кофе, поставил чашку на стол и снова наполнил ее. Сегодня она надушилась больше обычного. Как и всегда, запах не был слишком сильным или навязчивым, но сейчас воспринимался чуть более терпким. «Помнишь меня?» — будто бы говорил он. Нэйтан с подозрением взглянул на Джеки.

Ему кажется или она действительно красивее, чем обычно? Почему ее кожа всегда выглядит такой гладкой и сияющей? Неправильно, нечестно, что ее небрежные локоны смотрятся так сексуально, даже когда она всего лишь режет салат или валяется на диване.

Нэйтан мог поклясться, что еще никогда в жизни не встречал человека, который утром был бы таким веселым и энергичным. Ужасно несправедливо, что она свежая и отдохнувшая, в то время как он чувствует себя так, будто его всю ночь молотили кувалдами.

Он не мог отвести взгляда от ее рта. Она что-то сделала с губами, чем-то их намазала — они были влажными и мягкими, как вчера, когда он целовал их, черт возьми, подумал Нэйтан и буркнул:

Сегодня придет миссис Грейндж.

Да? — Джеки мимолетно улыбнулась и перевернула скворчащий на сковороде бекон. — Как чудесно. Все действительно возвращается в нормальное русло, правда? — Она разбила яйцо и вылила его в кипящую воду. — Обедать будете дома?

Как ловко она это делает, отметил Нэйтан. Желток не растекся, скорлупа разделилась четко на две половинки. Да, она много чего делает ловко, можно в этом не сомневаться.

Я буду дома весь день. Мне нужно сделать массу звонков.

Отлично. Я приготовлю что-нибудь особенное. — Она внимательно посмотрела на Нэйтана. — Знаете, у вас сегодня изможденный вид. Плохо спали?

Ценой нечеловеческих усилий Нэйтану удалось сдержаться и не накричать на нее.

—Я разбирал свои бумаги. Наводил порядок в делах.

Джеки сочувственно покивала:

—Вы слишком много работаете. Вы всегда такой напряженный. Попробуйте заняться йогой. Ничто так не расслабляет, как медитация и пара-тройка асан.

Я отдыхаю, когда работаю.

Всеобщее заблуждение. — Джеки аккуратно поставила перед Нэйтаном тарелку и скользнула за барную стойку. — Работа отвлекает человека от прочих проблем, но мозг при этом не отдыхает. Сейчас я сделаю вам хороший массаж.

Не прекращая говорить, Джеки осторожно начала разминать его шею. При первом же ее прикосновении Нэйтан вздрогнул, как ужаленный, что крайне ее развеселило.

Правильный массаж, — пальцы Джеки поглаживали его затылок, — расслабляет тело и избавляет от навязчивых мыслей. Немного масла, спокойная музыка, и вы будете спать, как дитя. О, у вас вот здесь, у основания шеи, мышцы словно в узел завязаны.

Я в полном порядке, — выдавил Нэйтан. Еще немного, и вилка, которую он сжимает в руке, переломится пополам. Она владеет магией, это точно. Черной магией. — Я никогда не бываю напряжен.

Джеки на секунду отвлеклась. Он что, на самом деле так считает? Хотя вполне возможно. Если человек постоянно находится в напряжении, он начинает думать, что это нормально. Она почувствовала жалость к Нэйтану.

Ну, как скажете. — Она приступила к плечам. — После хорошего массажа мое тело становится мягким, как пластилин. Я прямо стекаю со стола. И у меня есть поистине волшебное масло. Ханс на него просто молится.

Ханс?

«Зачем я спрашиваю?» — подумал Нэйтан. Он таял от ее прикосновений.

Мой массажист. Он родом из Норвегии, Настоящий мастер своего дела. И научил меня некоторым приемам.

Кто бы сомневался, — пробормотал Нэйтан.

Джеки ухмыльнулась у него за спиной.

Боже мой, кто бы мог подумать, что у него такие мускулы? Откуда? Он только и делает, что корпит над чертежами и ведет ожесточенные дебаты с инженерами. Джеки и не догадывалась, что под строгими рубашками скрывается рельефная мускулатура. Прошлой ночью, когда он обнимал ее, она находилась в таком дурмане, что даже не заметила, насколько хорошо он сложен. Она провела ладонями по его плечам.

—У вас прекрасная фигура, — признала она. — Знаете, у меня ужасные дельтовидные мышцы. Даже когда я занималась бодибилдингом, мне не удавалось как следует их проработать. Я просто потела, и все.

Пожалуй, хватит, подумал Нэйтан. Еще одно прикосновение этих длинных нежных пальцев, и он не совладает с собой. И например, взвоет. Он резко повернулся и перехватил руки Джеки.

—Какого черта вы тут пытаетесь сделать?

Сердце Джеки затрепетало. Восхитительное ощущение. Однако не стоит забывать, что ее основная цель на данный момент — месть.

Я всего-навсего стараюсь помочь тебе расслабиться, Нэйт. Напряжение вредно для пищеварения.

Я не напряжен. И не надо называть меня Нэйт.

Прости. Тебе очень идет это выражение лица. Да-да, вот именно это. — Нэйтан крепко держал ее за руки, не давая показать с помощью жеста, какое выражение она имеет в виду. — Под названием «сначала стреляй, потом спрашивай».

Терпение, напомнил себе Нэйтан. Он попытался посчитать про себя до десяти, но уже на четырех не выдержал.

Осторожнее, Джеки. Ты здесь на испытательном сроке. Лучше тебе прекратить эти игры.

Игры? — Джеки улыбалась, но в глазах ее застыл непривычный холодок. Почему-то даже это показалось Нэйтану привлекательным. — Я не понимаю, о чем ты говоришь.

—Что ты сделала со своими губами?

—Это? — Намеренно медленно она провела пальцем сначала по верхней губе, затем

по нижней. — Женщина имеет право иногда пользоваться губной помадой, не правда ли?

Тебе не нравится?

Нэйтан оставил провокационный вопрос без ответа.

Ты и глаза намазала тоже.

А что, использование косметики в этом штате признано незаконным? Ну в самом деле, Нэйт — о, извини, Нэйтан, — не веди себя так глупо. Не думаешь же ты, что я хочу... соблазнить тебя? — Она снова улыбнулась. — Я уверена, что большой сильный мужчина, вроде тебя, сможет устоять перед искушением. — Джеки очень нравилось, как темнели его глаза, меняя цвет с серо-стального на угольный. — Но если это тебя смущает, я прослежу за тем, чтобы мои губы всегда оставались девственно чисты. Так лучше? — Она стерла блеск.

Голос Нэйтана был таким тихим, тон таким ровным, что Джеки ошибочно решила, будто она все еще руководит ситуацией.

Люди, которые ведут грязную игру, в конечном счете сами оказываются вывалянными в грязи.

Мне об этом говорили. — Джеки вскинула голову и бросила на Нэйтана взгляд из-под ресниц. — Но видишь ли, я тоже могу устоять перед искушением.

В этот момент Джеки поняла, что недооценила его. Она лишь чуть-чуть перегнула палку, но такие просчеты часто бывают роковыми. Его взгляд стал таким жестким и опасным, что сердце Джеки болезненно стукнуло и почти остановилось.

Джейк вернулся. Курки его револьверов были взведены.

Это будет больше чем просто поцелуй, хочет она того или нет. Все будет так, как он решит и когда он решит. Не поможет ни отвлекающая болтовня, ни чарующая улыбка.

Кто-то позвонил в дверь. Ни Джеки, ни Нэйтан не двинулись с места. Джеки перевела дыхание. Спасена. Ее спас дверной звонок. Наверное, она бы захихикала, если бы не находилась почти в полуобмороке.

— Должно быть, это миссис Грейндж, — проговорила она жизнерадостно. Немного чересчур жизнерадостно. — Если бы ты отпустил мои руки, Нэйтан, я бы открыла ей, в то время как ты будешь доедать завтрак.

Он отпустил ее. Через несколько мучительно долгих секунд — самых долгих в ее жизни. Джеки уже думала, что он проигнорирует звонок в дверь и сделает все то, что обещали его глаза. Не сказав ни слова, он разжал руки и отвернулся к столу. Ему уже совсем не хотелось кофе, лучше уж чего-нибудь покрепче.

Джеки выскочила из кухни, лелея надежду, что яйца-пашот остыли.

Миссис Грейндж ей понравилась. Открыв дверь и увидев на пороге огромную особу в цветастом платье и высоких кроссовках, Джеки немного растерялась. Миссис Грейндж, оглядев ее с головы до ног выцветшими голубыми глазами, скривила губы и протянула:

—Ну-ну.

Быстро сообразив, что за мысли пришли ей в голову, Джеки улыбнулась и протянула руку:

Вы, наверное, миссис Грейндж. Я Джеки Макнамара. Нэйтану приходится мириться с моим присутствием, потому что он не может вышвырнуть меня вон. Я здесь на пару недель. Вы уже завтракали?

Час назад. — Миссис Грейндж перенесла себя через порог и поставила на пол большую холщовую сумку. — Макнамара. Так вы родственница этого никчемного типа?

Джеки не нужно было уточнять его имя.

Признаюсь, он мой кузен. Он уехал.

Вот и прекрасно. — Фыркнув, миссис Грейндж обвела взглядом гостиную. Одобрительно посмотрев на свежие цветы в вазе, она все же решила не сдавать так легко свои позиции. — Скажу вам то же самое, что и ему. Я не собираюсь убирать за свиньями.

И кто вас обвинит? — Джеки сверкнула улыбкой. Если кузен Фред пытался очаровать миссис Грейндж, он сел прямо в лужу. — Я сплю в гостевой спальне, бело-голубой. Там же, кстати, и работаю, так что дайте мне знать, когда нужно будет ее освободить, чтобы я не путалась у вас под ногами. Ланч будет готов в половине первого. — Джеки прикинула, какие изменения можно внести в ежедневное меню, чтобы помочь более чем массивной миссис Грейндж скинуть несколько фунтов.

Миссис Грейндж снова состроила гримасу. Для нее приглашение отобедать вместе с хозяевами было не слишком обычным событием. Гораздо чаще ей приходилось сталкиваться с холодной и вежливой отстраненностью.

Я взяла с собой сэндвичи.

Конечно, как вам больше нравится, но я все же надеюсь, что вы сможете к нам присоединиться. Если что, я наверху. Нэйтан на кухне, кофе только что сварен. — Она еще раз улыбнулась и отправилась в свою комнату.

Снизу до Джеки доносились звуки работающего пылесоса и тяжелых шагов миссис Грейндж, прибиравшей в холле. Ей это даже нравилось, потому что настоящий писатель, по ее мнению, должен был обладать умением абстрагироваться от внешних воздействий. К полудню она уже на всех парах неслась по волнам своего воображения, а Джейк и Сара переживали очередное приключение.

На ланч Джеки решила приготовить салат с булгуром — дробленой пшеницей — и петрушкой. Включив радио, она принялась резать и крошить, одновременно мурлыча какую-то мелодию и размышляя о том, что чувствует себя человек, убегая от жестоких преследователей. Когда вошел Нэйтан, Джеки сделала радио потише и водрузила на стол огромную чашу с салатом.

Кофе со льдом?

Прекрасно. — Нэйтан произнес это беззаботным тоном, но внутренне был настороже. Один неверный шаг с ее стороны, и он на нее набросится. Правда, он сам не очень понимал, что можно считать неверным шагом и что он подразумевает под «наброситься», но был готов атаковать.

Я хотела бы воспользоваться телефоном немного позже, если ты не возражаешь. Междугородные звонки я оплачу.

Пожалуйста.

Спасибо. Я думаю, пришло время посеять ветер, с тем чтобы кузен Фред пожал бурю.

Нэйтан замер, не донеся до рта вилку.

—Какого рода ветер?

—Тебе лучше не знать. О, миссис Грейндж!

Нэйтан, слегка раздраженный оттого, что разговор прервали, оглянулся и посмотрел на свою домработницу.

—Миссис Грейндж?

—Садитесь здесь. — Не давая ему продолжить, Джеки указала миссис Грейндж место за столом. — Надеюсь, вам это понравится. Блюдо называется табули. Очень популярно в Сирии.

Миссис Грейндж разместилась на табурете и с подозрением взглянула на чашу:

—Там ведь нет никаких... странных ингредиентов?

Ничего такого, — заверила ее Джеки, передавая стакан кофе со льдом. — Если вам понравится, я дам рецепт. Будете готовить его для своей семьи. У вас есть семья, миссис Грейндж?

Мои мальчики уже выросли. — Миссис Грейндж осторожно отправила в рот порцию салата. Джеки обратила внимание на ее руки — красные и неухоженные, без всяких колец.

У вас сыновья?

Кивнув, миссис Грейндж взяла еще салату.

Четверо. Двое уже женаты. У меня трое внуков.

Трое внуков? Это замечательно, правда, Нэйтан? А фотографии у вас есть?

Миссис Грейндж прожевала салат. Вкус был необычный, она еще не пробовала ничего подобного. Конечно, не мясной рулет с ржаным хлебом, но тоже неплохо. Совсем даже неплохо.

Есть несколько, в сумке.

Я бы с удовольствием взглянула. — Джеки села так, чтобы миссис Грейндж оказалась между ней и Нэйтаном. Нэйтан ел молча, словно гость на званом обеде, который не знаком со своими соседями по столу. — Четыре сына! Наверное, вы ими очень гордитесь.

Они хорошие ребята.— Ее суровое лицо немного смягчилось. — Младшенький сейчас в колледже. Хочет стать учителем. Он у меня умница. Никогда не заставлял меня волноваться. А вот другие... — Она вздохнула и покачала головой. — Хотя с детьми всегда так. Очень хороший салат, мисс Макнамара!

Зовите меня просто Джеки. Налить вам еще кофе?

Нет, спасибо, мне пора браться за работу. Вы хотите, чтобы я отнесла эти рубашки в прачечную, мистер Пауэлл?

Я был бы вам очень благодарен.

Вам не нужен сейчас кабинет? Я бы там прибрала.

Да, пожалуйста.

Она повернулась к Джеки. Выражение лица миссис Грейндж было самым дружелюбным.

Я могу убираться и в вашем присутствии. Не беспокойтесь, вам не нужно прерывать работу.

Спасибо. Ничего, я сама помою. — Джеки, опередив миссис Грейндж, принялась собирать посуду. Миссис Грейндж, тяжело ступая, вышла из кухни. Нэйтан, насупившись, проводил ее взглядом.

И что это было?

Ммм? — Джеки рассеянно взглянула на него, перекладывая остатки салата в меньшую миску.

Все эти танцы вокруг миссис Грейндж. Чего ты хотела добиться?

Ничего. Мы просто обедали. Не возражаешь, если я дам ей с собой то, что осталось?

Не возражаю. — Он вытащил сигарету. — Ты всегда обедаешь с домработницами?

Джеки приподняла бровь:

—А что тут такого?

Любой ответ в этой ситуации выглядел глупым и снобистским. Так и не придумав ничего достойного, Нэйтан пожал плечами и закурил. Джеки, видя, что он смутился, сменила тему:

А миссис Грейндж разведена или вдова?

Что? — Нэйтан выпустил облако дыма и помотал головой. — Понятия не имею. А почему ты решила, что она разведена или вдова?

Потому что она рассказала о сыновьях и внуках и ни словом не обмолвилась о муже. Отсюда следует вывод, дражайший Нэйтан, что мужа у нее нет. — Секунду подумав, она отправила в рот оставшийся гренок. — Я полагаю, что она в разводе, потому что вдовы, как правило, продолжают носить обручальное кольцо. Неужели она никогда не упоминала об этом?

Нет. — Нэйтан уставился в свою чашку. Почему-то ему было неприятно признаться, что миссис Грейндж работает у него пять — нет, уже почти шесть — лет, и до сегодняшнего дня он и понятия не имел о том, что у нее четверо сыновей и три внука. — Этого не было в ее резюме, и я не считал нужным лезть в ее дела.

Какая глупость. Все любят рассказывать о своей семье. Интересно, давно ли она одна. — Джеки сновала по кухне, ополаскивая миски, наводя порядок, протирая барную стойку и рабочую поверхность. Движения ее были четкими и уверенными, на пальцах взблескивали кольца. — Не могу себе представить, как можно вырастить детей в одиночку. Это, наверное, страшно тяжело. А ты когда-нибудь думаешь об этом?

О чем?

О том, чтобы завести семью. — Джеки налила себе кофе со льдом, намереваясь захватить стакан наверх. — Когда я думаю о детях, мне всегда приходят в голову самые традиционные вещи. Белая изгородь, гараж на две машины, большой семейный автомобиль, все такое. Удивительно, что ты до сих пор не женат, Нэйтан. Ты ведь такой приверженец традиций.

Ее тон задел Нэйтана.

Нельзя ли обойтись без оскорблений?

Можно, конечно можно. — Она слегка коснулась его щеки. — Нет ничего постыдного в том, чтобы быть приверженцем традиций. Мне это очень нравится в тебе, честное слово. Есть что-то невероятно привлекательное в мужчине, который всегда знает, где лежат его носки. Когда на горизонте появится подходящая женщина, ей достанется настоящее сокровище.

Прежде чем она отпрыгнула, Нэйтан крепко ухватил ее за запястье.

—Тебе никогда не разбивали нос?

Джеки одарила его восторженной улыбкой:

Пока нет. Хочешь подраться?

Лучше вот это.

Не успев опомниться, Джеки оказалась в его объятиях. Нэйтан дернул ее так, что она потеряла равновесие и, чтобы не упасть, вынуждена была ухватиться за его плечи. Она не ожидала, что Нэйтан может двигаться так стремительно и что он способен на столь коварные поступки. Прежде чем она сообразила, что ей делать дальше — и делать ли что-либо вообще, — он впился ей в губы.

Нэйтан не знал, почему поступил так. На самом деле у него руки чесались поколотить ее. Но мужчина, разумеется, не может ударить женщину, поэтому у него не оставалось иного выбора.

С какой стати он решил, что поцелуй станет отличной местью? Джеки не сопротивлялась, хотя судя по тому, как участилось ее дыхание и сжались пальцы, он по меньшей мере удивил ее.

Но сам Нэйтан был удивлен еще больше.

Черт возьми, он не принадлежал к тем мужчинам, которые набрасываются на женщин! Но в случае с Джеки это вовсе не казалось неправильным. Это было предопределено. Он мог часами анализировать свое поведение, рассуждать о том, как все должно или не должно быть, искать мотивы и прочее; потом он прикасался к Джеки, и вся логика рассыпалась в прах.

Он не хотел ее. Просто не мог без нее. Она ему даже не нравилась. Она его притягивала. Он считал ее ненормальной. И понемногу начинал верить, что и сам ненормальный. Он всегда полагал, что все на свете устроено по определенному образцу, во всем есть система и всему существует объяснение. До тех пор, пока не появилась Джеки.

Он прихватил зубами ее нижнюю губу и услышал тихий, низкий стон. Жизнь явно не всегда строится по законам геометрии.

Сама напросилась, подумала Джеки. И слава богу, получила. Мысли о мести, о том, чтобы заставить Нэйтана бледнеть и страдать, тут же вылетели у Джеки из головы, как только он поцеловал ее. Это было прекрасно — горячо, сладко, пронзительно, остро. Именно о таком поцелуе она всегда мечтала.

Она отдалась ему всецело. Вот мужчина, который сможет полюбить ее, принять — всю, целиком. Джеки не была наивной дурочкой. Она действительно чувствовала это, и ощущение было таким отчетливым, будто Нэйтан произнес эти слова вслух. Это было нечто особенное, драгоценное, исключительное. Об этом писали поэты, и за это сражались воины. Некоторые люди искали это всю жизнь. И далеко не каждый находил. Джеки обвила руками шею Нэйтана, готовая подарить ему все, что у нее было. Без вопросов и сожалений.

Что-то происходило между ними. Что-то еще, помимо влечения и страсти. Нэйтан изменился, в нем появилась беззаботность, беспечность. Когда он целовал Джеки, как сейчас, и она таяла в его объятиях, он больше ни о чем не мог думать. Настоящее безумие. Он никогда не жил лишь сегодняшним днем, всегда прикидывал, чем события и поступки могут обернуться завтра. Но в данный момент он хотел одного — обнимать Джеки, вбирать ее в себя по капле, медленно-медленно. Узнавать ее на вкус. Открывать ее. Он мог думать только о ней.

Конечно, безумие. Нэйтан сознавал это, боялся поддаться ему, и все же сжимал Джеки еще крепче. Он будто проваливался в нее, тонул. Нэйтан терял почву под ногами, и это неведомое прежде ощущение казалось ему странно приятным. Нужно прекратить все как можно скорее, пока то чувство, что крепло внутри него, не стало слишком мощным. Пока он еще способен его контролировать.

Нэйтан сделал над собой усилие и оторвался от Джеки. Он должен быть непреклонным, даже жестоким, но знал, что если она улыбнется, то повергнет его в прах. Он должен был сказать ей, что их договор отменяется; пусть она собирает вещи и уезжает, но не мог. Нэйтан много раз повторял себе, что хочет избавиться от Джеки, что ей нет

места в его жизни, но, несмотря на все это, был не в состоянии попросить ее уйти.

—Нэйтан. — Чувственная, податливая, уже по уши влюбленная, Джеки положила руку ему на щеку. — Давай отпустим миссис Грейндж домой. Я хочу быть с тобой.

Приготовленные слова застыли у Нэйтана в горле, а тело охватила новая волна желания. Он никогда не встречал женщин, которые так открыто признавались бы в своих чувствах. Это пугало его до смерти. Он дал себе еще несколько секунд, чтобы собраться с силами. Нельзя допустить, чтобы его голос дрожал, чтобы она догадалась, насколько он неуверен в себе.

—Ты, кажется, немного потеряла голову. — Нэйтан как ни в чем не бывало отпустил Джеки. Как будто поцелуй был просто поцелуем, не подразумевавшим ничего большего. Только теперь он осознал, насколько горячим было ее тело. — Не думаю, что заводить роман — хорошая идея, учитывая нашу договоренность. Но в любом случае спасибо, я польщен.

Джеки побледнела, и Нэйтан понял, что в своем стремлении оградить себя от проблем он зашел слишком далеко.

Джеки, я не совсем это имел в виду...

Вот как? Ну да это не важно. — Удивительно, просто поразительно, как это больно. Джеки всегда мечтала влюбиться — безумно, смертельно, до потери пульса. Так вот как оно, оказывается, бывает. Джеки прижала руку к груди.

Джеки, послушай...

Не хочу ничего слушать. — Как же отличалась ее обычная искренняя улыбка от этой, мертвой. — Не нужно ничего объяснять, Нэйтан. Это было просто предложение. Видимо, мне следует извиниться за то, что я так на тебя набросилась.

Черт возьми, да не хочу я никаких извинений!

Не хочешь? Это хорошо, потому что я, наверное, скорее откусила бы себе язык. А теперь мне действительно пора возвращаться к работе, но перед тем как я уйду... — Джеки взяла со стола свой стакан и не спеша вылила его содержимое Нэйтану на брюки. — Увидимся за ужином.

Джеки набросилась на работу как одержимая. Она едва заметила миссис Грейндж» зашедшую, чтобы сменить постельное белье и смахнуть пыль с мебели. Джеки сама удивлялась, насколько близка она была к тому, чтобы разрыдаться, и злилась на себя. Она была совсем не против иногда поплакать. Порой ей даже нравилось всласть пореветь и пожалеть себя. Но она знала, что если поддастся этому настроению сейчас, то получит мало удовольствия.

Как он может быть таким бесчувственным, таким непроницательным? Как мог подумать, что она предлагает ему всего лишь поразвлечься — эдакий секс на скорую руку перед ужином? И до чего же глупо было с ее стороны решить, что она в него влюбилась.

Для любви требуются два человека. Джеки это знала. Не отдалась ли она всем сердцем чувству, которое по идее должны разделять оба? И любовь не вырастает из одного поцелуя, любовь приходит со временем.

Джеки, Джеки, ты совсем не меняешься, укорила она себя. По-прежнему веришь в то, что все в жизни легко и просто, как дважды два. Она действительно заслуживала хорошего щелчка по носу и получила его. Однако, будь это унижение хоть сто раз заслуженным, оно исходило от Нэйтана, и поэтому ситуация представлялась ей гораздо худшей.

Закончив взбивать подушки, миссис Грейндж деликатно кашлянула. В третий раз. Увлеченная работой, Джеки не слышала ее, и, как только стук пишущей машинки на секунду смолк, миссис Грейндж воспользовалась шансом.

—Вы так быстро печатаете, — начала она. — Вы секретарь?

Не стоит выливать свое паршивое настроение на домработницу, напомнила себе Джеки и состроила любезную улыбку:

Нет. На самом деле я пишу книгу.

Правда? — По тону миссис Грейндж было ясно, что информация ее крайне заинтересовала. Она принялась поправлять покрывало на кровати. — Я сама люблю почитать что-нибудь интересненькое.

Миссис Грейндж оказалась первым человеком, который, услышав, что Джеки пишет книгу, не стал закатывать глаза или иронически приподнимать бровь. Воодушевленная этим, Джеки крутанулась на стуле. Черт с ним, с Нэйтаном, подумала она. Жаклин Макнамара приехала сюда, чтобы написать книгу, именно этим она и займется.

— Часто вам удается выбрать минутку, чтобы почитать?

Я страсть как люблю после целого дня на ногах рухнуть в кресло и провести часок-другой с хорошей книжкой. — Миссис Грейндж придвинулась ближе, смахивая пыль с настольной лампы. — А что за книгу вы пишете?

Любовный роман. Исторический.

Нет, серьезно? Я обожаю книжки о любви. А давно вы пишете?

По правде говоря, это моя первая попытка. Я почти месяц собирала материал, проверяла даты и все такое, а потом погрузилась в работу.

Миссис Грейндж бросила взгляд на пишущую машинку, затем вновь посмотрела на лампу.

—Наверное, это как с картинами. Пока она не закончена, художник не хочет ее никому показывать.

Вы шутите. — Джеки со смехом подобрала под себя ноги. — Да я просто умираю от желания дать кому-нибудь прочесть мою писанину. — «Только не родственникам, — подумала Джеки и прикусила нижнюю губу. — Они уже видели слишком много моих незаконченных дел». — Хотите посмотреть первую страницу? — Она уже успела вытянуть нужный лист из рукописи и протягивала его миссис Грейндж.

Ну... — Миссис Грейндж взяла страницу и отнесла ее подальше от лица, пытаясь разобрать печатный текст. Она читала молча, сощурив глаза и чуть скривив губы.

Минуту спустя Джеки расслышала странное пыхтение. Миссис Грейндж смеялась. Ничто на свете, абсолютно ничто, не могло доставить Джеки больше счастья.

Вы сразу взяли быка за рога, не так ли? — Возвращая страницу, миссис Грейндж смотрела на Джеки с одобрением и восхищением. — Ничто не привлечет внимание читателя лучше, чем перестрелка на первой странице.

На это я и рассчитываю. Конечно, пока это всего лишь черновик, но я работаю очень быстро. — Джеки просмотрела текст. — Надеюсь, через пару недель уже можно будет посылать в издательства,

Я бы с огромным удовольствием прочитала эту книгу, когда она будет закончена.

Я бы тоже. — Смеясь, Джеки вложила первый лист обратно в рукопись. — Я каждый день смотрю, как много уже написала, и не верю своим глазам. — Немного неуверенно она положила руку на кипу листов. — Правда, я еще не решила, что буду делать, когда закончу ее.

Думаю, тогда придется начать следующую, верно? — Нагнувшись, миссис Грейндж подхватила коробку с губками и средствами для уборки и вышла из комнаты.

А что, ведь она права, подумала Джеки. Выиграл ты или проиграл, жизнь на этом не заканчивается. Нельзя ограничиваться только одной попыткой. Кому, как не ей самой отлично это известно. Если у тебя что-то получается, ты продолжаешь это делать. А если не получается, но ты этого хочешь, все равно продолжаешь. Вот так.

Она повернулась к столу и улыбнулась, глядя на незаконченную страницу. Этот подход можно успешно применить к сочинительству. А также с неменьшим успехом его можно применить и к Нэйтану.