Влюбиться в Джеки

ГЛАВА 5

Нэйтан был невероятно зол на себя. Гораздо легче и удобнее было перенести эту злость на Джеки и обвинить во всем ее. Он не хотел ее целовать. Она его вынудила. Он

не собирался причинять ей боль. Она его сама заставила. Буквально за считанные дни ей удалось превратить его в негодяя с дурным характером, к тому же сексуально озабоченного.

А он хороший человек. Нэйтан был в этом твердо уверен. Конечно, иногда бывал довольно упертым, частенько чересчур нетерпеливым, и еще он был невозможным перфекционистом. Ему случалось безжалостно увольнять людей, но это была работа. Что же касалось личной жизни, вряд ли кто-нибудь мог назвать Нэйтана неприятной личностью. Он всем нравился.

Если он общался с женщиной, то всегда соблюдал правила приличия. Когда отношения становились более интимными, оба были в курсе, какая их ожидает перспектива, что можно делать, а чего не стоит. Никто и никогда не считал его бабником.

Разумеется, у него были... друзья женского пола. Взрослый, здоровый мужчина не может обходиться без романов. Но черт возьми, он всегда делал первый шаг, он управлял развитием событий; существуют же, в конце концов, определенные правила на этот счет. Когда мужчина и женщина решают стать более нежели просто друзьями, они делают это с ясной головой, осознавая все последствия такого шага. Расчет в этом деле не менее важен, чем влечение. К тому времени, как дружба перерастала в связь, если вообще перерастала, они успевали достаточно хорошо узнать друг друга, достичь какого-то понимания.

Обжиматься на кухне после салата с петрушкой — нет, совсем не так должны выглядеть разумные, взрослые отношения.

Если это старомодно — что ж, значит, он старомодный.

Проблема заключалась в том, что поцелуй у барной стойки означал для Нэйтана больше и взволновал его больше, чем все его предыдущие тщательно просчитанные, умеренно страстные, зрелые отношения. А он не хотел, чтобы его жизнь вдруг поменяла курс.

Отец научил Нэйтана немногому; разве что правильно завязывать галстук. Но тем не менее он знал, что к женщине следует относиться с уважением и восхищением, заботиться о ней. Он всегда был настоящим джентльменом. Букет роз, если того требует случай, легкое рукопожатие, ненавязчивое ухаживание.

Он умел обращаться с женщинами, направлять романы в нужное ему русло и безболезненно их заканчивать, без драматических сцен и неприятных воспоминаний впоследствии. Если Нэйтан и был чрезмерно осторожен и старался не подпускать никого слишком близко, то лишь потому, что имел на это все основания. От отца он все же научился кое-чему еще: никогда не давать обещаний, которые ты не сможешь сдержать, и не вступать в тесную связь, если не уверен, что не захочешь ее разорвать. Он гордился тем, что всегда расставался с женщинами по-дружески.

Как можно расстаться с Джеки по-дружески, если они не успели еще стать друзьями? В любом случае Нэйтану хватало проницательности, чтобы понимать: разрыв с такой женщиной, как она, не обойдется без сцен и взаимных упреков. Конец отношений будет столь же взрывным и нелогичным, как и их начало.

Он не любил людей с бешеным темпераментом и переменчивым характером. Они мешали ему сосредоточиться. Все, что ему нужно сейчас, — прийти в себя. Начать понемногу думать о следующем проекте, больше общаться со знакомыми, выходить на люди. Слишком много времени он провел думая исключительно о развлекательном комплексе в Германии, с головой уйдя в проблемы, удачи и неудачи. Теперь, когда он наконец вернулся домой, у него нет не минуты покоя.

Сам виноват. Нэйтан готов был это признать. Но у его незваной гостьи есть еще неделя — во всяком случае, он ей это обещал. Затем она уедет. Уедет, и он думать о ней забудет. Ну, или по крайней мере, с воспоминаниями он разберется.

Нэйтан направился наверх, намереваясь переодеться и поплавать в бассейне. Затем он услышал смех Джеки, Это просто какое-то редкостное невезение, что у нее такой волнующий, заразительный смех. Привлеченный ее веселым, серебристым голоском, он остановился. Дверь спальни Джеки была открыта, и можно было без труда расслышать каждое слово. Говорила она, как обычно, очень быстро. Это вовсе не любопытство, сказал себе Нэйтан. В конце концов, он находится в собственном доме.

—Тетя Гонория, с чего это тебе взбрело в голову? — Джеки, развалившись в кресле и зажав трубку между плечом и подбородком, красила ногти на ногах. — Конечно, я не сержусь на Фреда. С какой стати мне сердиться? Он оказал мне неоценимую услугу. — Джеки окунула кисточку в флакончик с лаком оттенка «Сочная вишня». — Дом абсолютно великолепный, в точности такой, какой я искала, и Нэйтан — Нэйтан — это хозяин, дорогая, — да... он просто милашка.

Джеки вытянула ногу, чтобы полюбоваться результатом. Со всей этой готовкой и книгой она неделями не могла найти время на педикюр. Не важно, насколько ты занята, сказала бы ее мать; женщина всегда должна выглядеть идеально, от макушки до пят.

—Нет, дорогая, мы обо всем превосходно договорились. Он немного нелюдим, так что мы стараемся друг другу не мешать. Я готовлю ему еду. У лапули уже появляется маленькое брюшко.

Замерев, Нэйтан невольно положил руку на живот.

—Нет, он очень, очень милый. Мы пре красно уживаемся вместе. Как будто он мой

дядюшка. Знаешь, у него даже лысина намечается, точно как у дяди Боба.

Нэйтан обеими руками схватился за голову.

—Ну, я рада, что сумела тебя успокоить. Нет-нет, передай Фреду, что все замечательно. Я бы сама ему позвонила, но не была уверена, где именно он сейчас находится.

Возникла пауза. Нэйтану показалось, что в разговоре повеяло холодком.

—Конечно, дорогая, я знаю, что за человек наш Фред.

До Нэйтана донеслись смешки, несколько раз невнятное «ну да, ну да», и он уже приготовился отправиться восвояси, но Джеки заговорила опять:

—О, тетя Гонория, я чуть не забыла. Как называется та замечательная фирма, занимающаяся недвижимостью, куда ты обращалась по поводу дома Хокинсов?

Джеки закинула ногу на ногу и приготовилась к решающему удару.

—Ну, дорогая моя, это конфиденциальная информация, но я знаю, что могу тебе

доверять. Есть кусок земли неподалеку, около двадцати пяти акров. К югу отсюда, место

называется Шаттерз-Крик. Да, это пока тайна. В любом случае... ты ведь никому не скажешь, верно?

Джеки улыбнулась, выслушивая уверения своей тети, и снова принялась красить ногти. Обещание тети Гонории продержится не дольше, чем лак.

—Да, я знаю. Ну вот, его продают по бросовой цене. Я бы, естественно, не заинтересовалась. Да и какой нормальный человек заинтересуется? На данный момент это всего лишь болото. Но вся прелесть в том, дорогая, что «Аллегени энтерпрайзис» — ну, знаешь, те самые, кто строят все эти великолепные отели? Да, именно они. Они обратили внимание на это место и думают осушить территорию и сделать здесь шикарный отель со всеми атрибутами роскоши. Вроде того, что они построили в Аризоне. Да, просто потрясающе, что они смогли сделать с несколькими акрами пустыни, правда?

Джеки подождала, пока рыбка заглотнет наживку полностью.

—Один мой друг по секрету сказал. Я хочу побыстрее купить эту землю, а потом перепродать ее «Аллегени энтерпрайзис». Мой приятель клянется, что они заплатят за нее в три раза больше. Да, знаю, это почти слишком хорошо, чтобы быть правдой. Пожалуйста,

никому ни слова, тетя. Хотелось бы, чтобы мой риелтор провернул эту сделку поскорее, пока информация не просочилась в массы.

Джеки слушала голос в трубке, одновременно прикидывая, не стоит ли нанести третий слой лака.

—Да, это отличная возможность. И это сверхсекретно. Вот почему я не хочу, чтобы

этим занимались местные фирмы по торговле недвижимостью. Нет, я пока еще ничего

не говорила маме и папе. Ты же знаешь, я люблю сюрпризы. О, дорогая, кто-то звонит в дверь. Мне надо бежать. Передавай всем привет! Я еще непременно позвоню. Чао!

Страшно довольная собой, Джеки потянулась и изо всех сил крутанулась на стуле.

О, привет, Нэйтан!

Не знаю, откуда ты берешь информацию, — начал он, — но, если не хочешь потерять еще больше денег, лучше тебе поискать какое-нибудь другое место. Шаттерз-Крик — это просто двадцать пять акров болота с москитами в придачу.

Да, я знаю. — Джеки с легкостью согнулась под немыслимым углом и принялась дуть на непросохший лак. Нэйтан не удивился бы, если бы она засунула ногу за ухо и мило ему улыбнулась. — И если я все рассчитала правильно, дражайший кузен Фред станет владельцем этих чудесных москитов в течение сорока восьми часов максимум. — Сладко улыбаясь, она оперлась на руку. — Я всегда считала, что, когда хочешь отомстить, бить надо в самое уязвимое место, в случае с Фредом это его бумажник.

Впечатленный услышанным, Нэйтан перестал маяться на пороге и вошел наконец в комнату.

Стало быть, ты посеяла ветер, а Фред пожнет бурю?

Именно. И первые всходы появятся уже сегодня.

Нэйтан немного подумал. Грязный фокус, очень даже грязный. Хотел бы он уметь проделывать такие штуки.

—Почему ты думаешь, что он на это клюнет?

Джеки ухмыльнулась:

Хочешь пари?

Нет. — Нэйтану не потребовалось много времени на раздумья. — Нет, спасибо, не хочу. Сколько они просят за акр?

О, всего две тысячи. Фред сможет без особого труда занять, выпросить или украсть пятьдесят тысяч. — Решив, что третий слой лака будет все же лишним, Джеки закрыла флакончик. — Я всегда раздаю долги, Нэйтан. Без исключения.

Он решил, что получил предупреждение. Что ж, он это заслужил.

—Если тебя это как-то утешит, я теперь вряд ли смогу пить кофе со льдом.

Она лениво положила ногу на ногу.

—Ну, хоть что-то.

—И у меня не намечается лысина.

Джеки посмотрела на его волосы, густые и темные. Она помнила, каково это — запустить в них пальцы.

Ну, может, и нет.

И брюшка у меня нет.

Высунув кончик языка, она оглядела его плоский подтянутый живот.

Пока нет.

И я не милашка.

Ну... — глаза Джеки смеялись, — тогда симпатяга. Такой серьезный и очень мужественный.

Нэйтан открыл было рот, чтобы возразить, но решил, что безопаснее будет сдаться.

—Прости меня. — Эти слова вырвались у него прежде, чем он успел обдумать, хочет ли он их произносить.

Взгляд Джеки смягчился, как и ее улыбка. Месть всегда отступает перед раскаянием.

—Ты любишь начинать все сначала, Нэйтан?

Как все просто. Он должен был догадаться, что с ней будет очень легко.

На самом деле да, люблю.

Хорошо. — Джеки вскочила со стула. Если он и обратил внимание на ее ноги, то лишь потому, что ничто человеческое ему не чуждо. Джеки протянула Нэйтану руку. — Друзья?

Он легко составил бы целый список причин, по которым они не могут быть друзьями, и еще более длинный список причин, почему они не должны быть друзьями. Но взял ее за руку.

Друзья. Хочешь немного поплавать?

Да! — Она едва не кинулась его целовать. Господи, как же ей этого хотелось! Однако она лишь улыбнулась. — Дай мне пять минут, я переоденусь.

Ей понадобилось даже меньше пяти минут. Когда она подошла к бассейну, Нэйтан только вошел в воду. Прежде чем он заметил ее, Джеки, не поднимая брызг, нырнула за ним. Вынырнув, она откинула мокрые волосы.

Привет.

Ты быстро двигаешься.

Как правило, да. — Быстрым кролем она пересекла бассейн и вернулась. — Обожаю твой бассейн. Отчасти поэтому Фреду и удалось втюхать мне этот дом. В доме моих родителей всегда был бассейн, и я бы не вынесла трех месяцев без воды.

Рад, что смог услужить. — Ответ Нэйтана прозвучал совсем не так саркастично, как он надеялся.

Джеки улыбнулась и перешла на брасс. Вода вокруг нее едва колыхалась.

—Как я посмотрю, ты много плаваешь.

— Не так много, как раньше. — Без видимых усилий она перевернулась на спину. — В школе я несколько лет была членом юношеской сборной по плаванию. Всерьез подумывала об Олимпиаде.

Я не удивлен.

А потом влюбилась в своего тренера. Его звали Хэнк. — Она вздохнула и закрыла глаза, на секунду уйдя в воспоминания. — После этого я уже не могла сосредоточиться на спорте. Мне было пятнадцать, а Хэнку двадцать пять. Я мечтала о том, как мы поженимся и нарожаем целую команду пловцов. А его интересовали исключительно мои рекорды в плавании на спине. Я всегда отлично плавала на спине.

Не может быть.

Нет, правда. Я была известна во всем штате. Ну вот, а Хэнк был высоченного роста и с невероятной ширины плечами. Я всю жизнь питаю слабость к широким плечам. — Она бросила короткий взгляд на Нэйтана. Без рубашки его тело выглядело еще более подтянутым и тренированным. — Твои вполне ничего.

Спасибо.

А еще у Хэнка были прекрасные голубые глаза. Как китайские фонарики. Я просто обожала его глаза. Они снились мне.

Без видимой причины Нэйтан вдруг почувствовал сильнейшую неприязнь к Хэнку.

Но его интересовало только то, как ты плаваешь на спине.

Совершенно верно. Чтобы он обратил на меня внимание, я решила притвориться утопающей. Вообразила, как он вытащит меня из воды и примется делать мне искусственное дыхание рот в рот и тут осознает, что безумно влюблен и не может без меня жить. Откуда я могла знать, что мой отец выберет именно этот день, чтобы посмотреть, как я тренируюсь?

Да, такое сложно предусмотреть.

Я знала, что ты поймешь. И вот отец прыгнул в бассейн прямо как есть, в костюме-тройке и швейцарских часах. И то и другое потом... как бы это сказать... слегка попортилось. Когда отец вытащил меня из воды, он был просто вне себя. Некоторые ребята подумали, что это у него от шока, но папа слишком хорошо меня знал. Не успела я и глазом моргнуть, как оказалась на тренировке по теннису. С тренером-женщиной.

Твой отец, судя по всему, довольно мудрый человек.

О, он страшно проницательный, Джей Ди Макнамара. Никому еще не удалось обвести его вокруг пальца. Хотя видит бог, я старалась. — Джеки вздохнула. — Он получит огромное удовольствие, когда я расскажу ему, как провела Фреда.

—У тебя близкие отношения с семьей?

Джеки показалось, что в голосе Нэйтана послышалась грусть.

—Очень. Иногда даже слишком. Именно поэтому я стараюсь уехать куда-нибудь подальше, когда хочу попробовать что-нибудь новое. Если дать папе волю, я бы уже давно была замужем за человеком, которого он сам бы мне выбрал, растила бы его внуков и держалась подальше от всяческих авантюр. А у тебя есть кто-нибудь из семьи здесь, во Флориде?

—Нет.

На сей раз ей не показалось. Она явно ступила на запрещенную территорию. Не желая снова его разозлить, да еще так скоро, Джеки решила не трогать болезненную тему.

Хочешь наперегонки?

На какое расстояние? — Нэйтан почти зевнул. Он не помнил, когда в последний раз чувствовал себя так расслабленно.

Туда и обратно. Я дам тебе фору — три гребка.

Нэйтан посмотрел на нее. Джеки плескалась рядом, ее лицо было всего в нескольких дюймах. Как легко сейчас было бы привлечь ее к себе и поцеловать. Он мог бы сделать это в мгновение ока. Пожалуй, заплыв наперегонки — это куда более хорошая идея, подумал Нэйтан.

—Идет.

Он нарочито неспешно совершил три ленивых гребка. Тут же со скоростью пули мимо промчалась Джеки. Задетый за живое Нэйтан последовал за ней.

Может, Джеки уже много лет не являлась членом команды по плаванию, но уже ярдов через пять Нэйтан осознал, что она совершенно не утеряла спортивный дух. В подобной ситуации он, скорее всего, проиграл бы даме из вежливости, зная, что она поймет — он поддался.

Но сейчас он абсолютно не хотел проигрывать Джеки.

Они почти одновременно коснулись бортика и теперь шли голова к голове. Против всех ожиданий, Нэйтану никак не удавалось обогнать Джеки. Ее стройные руки быстро и технично рассекали воду, и она неслась вперед, как ракета. Однако за счет того, что его собственные руки были длиннее, Нэйтану наконец удалось вырваться вперед, сначала буквально на дюйм, затем на пару дюймов, на голову. Когда он коснулся бортика, был всего на полкорпуса впереди.

—Теряю форму. — Тяжело дыша, Джеки схватилась за поручни и положила голову на руки. Она искоса взглянула на Нэйтана. Его кожа блестела, капли воды стекали по мускулистым плечам и рукам. За такими плечами женщина может спрятаться, как за каменной стеной, подумала она. — Ты неплохо плаваешь, Нэйтан.

— Ты тоже. — Он сам не мог отдышаться.

В следующий раз никакой форы.

Я все равно тебя побью. — Он широко улыбнулся.

Посмотрим. — Она взъерошила мокрые кудри. — А как у тебя с теннисом?

Тоже неплохо.

Надо будет попробовать. — Подтянувшись, она вылезла из бассейна и уселась на краю, болтая ногами. — Как насчет латыни?

Что насчет латыни?

—Мы могли бы устроить турнир на знание латыни.

Помотав головой, Нэйтан тоже выбрался из воды и сел рядом.

Я не знаю латыни.

Да все хоть немного знают латынь. Ну там, corpus delicti[1] или magna cum laude[2]. — Джеки откинулась назад и оперлась на локти. — Я никак не могу понять, почему латынь называют мертвым языком, в то время как она используется каждый день.

Это серьезный повод для размышлений.

Джеки расхохоталась. Она не смогла сдержаться. Нэйтан всегда очень смешно дает ей понять, что считает ее сумасшедшей. Когда его взгляд такой теплый и дружелюбный, как сейчас, и он так обаятельно улыбается, кажется, что она знает его всю жизнь. Или мечтает о нем всю жизнь...

Ты мне нравишься, Нэйтан. Честное слово, нравишься.

Ты мне тоже нравишься... я полагаю. — Невозможно было не улыбнуться ей в ответ, точно так же, как невозможно было не следовать за ней взглядом, если она находилась поблизости. Она притягивала. Джеки — это все равно что прыжок в холодное озеро в знойный день. Шок для организма, но шок приятный.

Неожиданно для себя самого Нэйтан протянул руку и заправил мокрый локон за ухо Джеки. Вообще-то это было ему несвойственно: обычно он избегал телесных контактов. В тот самый момент, когда пальцы коснулись ее щеки, Нэйтан понял, что совершил еще одну ошибку. Как можно хотеть большего, если ты точно не знаешь, чего хочешь?

Он немного отстранился. Джеки обеими руками перехватила его руку и прижала ее к губам. Жест поразил Нэйтана естественностью и искренностью.

—Нэйтан, скажи, у тебя есть женщина?

Он не отдернул руку, хотя знал, что именно так и надо поступить. Их пальцы переплелись.

Что ты имеешь в виду?

Я помню, ты говорил, что у тебя нет серьезных отношений, но, возможно, все не совсем так. Я не против конкуренции, просто хочу знать.

Никого у него не было. А если бы даже и была какая-нибудь подруга, он бы теперь уже и думать о ней забыл. Именно это его и беспокоило.

—Джеки, я за тобой не успеваю.

—Да? — Она придвинулась почти вплотную. Ее губы слегка касались его губ. Не целуя его, упиваясь одним лишь ощущением близости, Джеки прошептала: — Как скоро, по-твоему, ты сумеешь меня догнать?

Он сам не заметил, как обхватил ладонями ее лицо. Влага на его коже мгновенно высохла. Казалось, все так просто: она хотела его, он хотел ее. Они оба взрослые люди, знающие правила и отвечающие за свои поступки. Никто никому ничего не обещал, никто ни от кого ничего не требовал.

Но когда ее губы раскрывались ему навстречу, когда он жадно брал то, что она так жаждала ему отдать, и хотел больше, еще больше, — даже тогда Нэйтан ощущал, что с Джеки все тем не менее будет очень и очень

сложно.

Не думаю, что я к этому готов, — прошептал он, опускаясь вместе с ней на гладкий кафель, обрамлявший бассейн.

Вообще не думай. — Джеки обвила его руками.

Она ждала его. Как найти слова, чтобы объяснить ему, что она ждала его, только его, всю жизнь? Как легко, как естественно это было — хотеть его и не сопротивляться своим желаниям.

В глубине души Джеки всегда знала, что ей предназначен всего один человек. Она понятия не имела, когда и как встретит его, и встретит ли вообще. Если этого не случится, она будет жить сама по себе, найдя счастье и любовь в друзьях и семье. Джеки не желала довольствоваться компромиссными вариантами.

Но вот он здесь, рядом. Она чувствует его губы на своих губах, чувствует жар его тела. Нет нужды думать о том, что будет завтра или тем более послезавтра, когда в твоих объятиях тот, о ком ты мечтала всегда.

Все, что нужно ей в жизни, происходит здесь и сейчас. Джеки тихонько прошептала его имя, и волна счастья накрыла ее, когда она осознала, что его желание так же сильно, как и ее.

С ней все было не так, как с другими. Но почему? С ним вроде и раньше случалось подобное — очарован, сбит с толку, полон вожделения и прочее. Но все это было так непохоже на то, что он испытывал сейчас. Он не мог думать, когда она находилась так близко, мог только чувствовать. Нежность, страсть, отчаяние, желание. Казалось, разум полностью отключился и уступил место эмоциям.

Может быть, это потому, что такая женщина — тайная мечта любого мужчины? Свободная, незакомплексованная, открыто заявляющая о своих желаниях, не требующая от мужчины долгих ритуалов ухаживания? Вообще ничего не требующая? Ах, если бы только эта причина. Хотел бы он верить, что дело исключительно в этом. Но нет, увы.

Он терял себя. С каждой секундой терял еще одну частичку себя. Он всегда знал, куда идет и почему. Неправильно, невозможно позволить этому — позволить ей — изменить его жизнь.

Нужно остановить это сейчас, пока у него еще есть выбор. Пока он еще может притвориться перед собой, что у него есть выбор.

Медленно, с огромным усилием, Нэйтан оторвался от Джеки. Заходящее солнце, еще яркое, играло у нее в волосах. Он вдруг заметил, что они не просто каштановые — они медовые, золотые, шоколадные. Как и ее глаза. Как и ее кожа. Невероятное богатство теплых, переливающихся оттенков.

Ему удалось заставить себя не коснуться ее щеки — еще один только раз.

—Нам лучше зайти в дом.

Джеки растворилась в своем счастье. Совершенно. Сейчас он мог попросить у нее все, что угодно, и она, не задумываясь, сделала бы это для него. Так велика была сила ее любви. Она закрыла глаза, не желая возвращаться назад, на грешную землю. Если бы можно было выбирать, она навсегда осталась бы в этой минуте. В его объятиях.

Она поняла, что Нэйтан предлагает вернуться в дом не для того, чтобы продолжить начатое. Напротив, он решил не идти дальше. Сердце болезненно кольнуло.

Ты иди. Я еще побуду на солнце.

Джеки.

Она открыла глаза. Удивительное, безграничное терпение — вот что прочел в них Нэйтан. Он отодвинулся подальше, опасаясь, что сейчас не выдержит и опять дотронется до нее и все начнется сначала.

—Я не люблю начинать что бы то ни было, если не знаю, чем это закончится.

Джеки вздохнула. Да, она понимала его.

Это плохо, Нэйтан. Так ты многое в жизни теряешь.

И совершаю меньше ошибок. Я не люблю совершать ошибки.

Так я, значит, ошибка?

В ее голосе звучала насмешка, а не обида, и Нэйтан вздохнул с облегчением.

— Да. Ты была ошибкой с самого начала. — Он снова пришел в раздражение, заметив, как она смотрит на него — это сосредоточенное выражение лица он не раз видел, когда Джеки готовила какое-нибудь сложное блюдо. — Ты знаешь, что было бы лучше, если бы ты здесь не осталась.

Она приподняла бровь, но взгляд остался столь же внимательным.

Ты меня выгоняешь?

Нет. — Нэйтан чертыхнулся про себя. Он произнес это слишком поспешно. — Наверное, следовало бы, но я, похоже, не в силах этого сделать.

Джеки положила руку ему на плечо. Нэйтан напрягся.

Ты хочешь меня, Нэйтан. Это так ужасно?

Мало ли чего я хочу.

Она на мгновение задумалась, нахмурив лоб.

—Да, ты не идешь навстречу всем своим желаниям. Ты для этого слишком разумен.

Это как раз одна из тех черт, что нравятся мне в тебе больше всего. Но постепенно ты примешь меня. Потому что в наших чувствах есть что-то настоящее. И мы оба это знаем.

Я не сплю с каждой женщиной, которая кажется мне привлекательной.

Рада слышать. — Джеки подтянула колени к подбородку и обхватила ноги руками. — Неразборчивость в удовольствиях приводит ко многим проблемам. — Склонив голову набок, она бросила на него изучающий взгляд. — Ты думаешь, я сплю с каждым мужчиной, который заставляет мой пульс учащаться?

Нэйтан сделал неопределенный жест. Он ощущал некоторое неудобство.

—Я ничего не знаю о тебе и о твоем об разе жизни.

—Что ж, это логично. — Джеки предпочитала честность во всем. — Тогда давай разберемся с сексом. Это несколько портит романтику в отношениях, но вполне разумно. Мне двадцать пять лет, и я влюблялась бесчисленное множество раз. Мне нравится состояние влюбленности, но плохо удается долгое время придерживаться одного объекта. Может быть, тебе нелегко будет это принять, Нэйтан, но я не девственница, — с деланной торжественностью заявила она.

Нэйтан покачал головой.

Джеки потрепала его по плечу.

—Понимаю, это шокирует. Признаюсь, я познала мужчину. На самом деле даже двух. Первый раз это случилось в мой двадцать первый день рождения.

Джеки...

Знаю, — Джеки нетерпеливо прервала его, — по нынешним меркам это поздновато, но я ненавижу следовать моде. Я была от него без ума. Он мог цитировать Йейтса по памяти.

Это все объясняет, — пробормотал Нэйтан.

Я знала, что ты поймешь. Затем, пару лет назад, я увлеклась фотографией. Делала такие грустные черно-белые снимки, исключительно для понимающих. И встретила своего второго. Черный кожаный пиджак. Прекрасное трагическое лицо. — В глазах Джеки было больше насмешки, нежели сентиментальности. — Мы стали жить вместе. Основное его занятие заключалось в том, чтобы быть красивым, мрачным и непонятым. Уже через пару недель я почувствовала, что депрессия — не мое призвание, но от тех времен у меня осталась пара замечательных фотографий. С тех пор я не встречала ни одного красавца, от которого сжалось бы мое девичье сердечко. Если не считать тебя.

Нэйтан молчал. Непонятно почему, но он был рад, что в жизни Джеки до него было всего двое важных мужчин. И еще непонятнее было то, что к обоим он испытывал ревность. Он взглянул на нее. Освещение изменилось; теперь солнце золотило ее кожу.

—Я никак не могу понять, то ли ты абсолютно бесхитростный человек, то ли у тебя больше коварства, чем у кого-либо из тех, кто встречался мне на пути. Интересно.

—Разве это не здорово, когда в жизни есть вопросы, на которые ты не знаешь ответа? Я думаю, что именно поэтому и начала писать. Тебе интересно с первой до последней страницы. — Джеки помолчала, раздумывая, сказать ли Нэйтану то, что она собиралась. Решение было принято, как всегда, за считанные секунды. — Нэйтан. Возможно, есть кое-что еще, что тебе будет интересно узнать. Я люблю тебя.

Она встала. Сейчас лучше уйти.

—Я сказала это не для того, чтобы ты обеспокоился. — Нэйтан, пораженный, не мог произнести ни слова. — Просто я ненавижу, когда люди специально не замечают каких-то вещей. Я имею в виду — хороших вещей. Пожалуй, пойду переоденусь и начну готовить ужин.

Она ушла. Разве можно вот так запросто бросить бомбу и уйти, не оглянувшись, не посмотрев даже, что там взорвалось за твоей спиной? — подумал Нэйтан. Впрочем, Джеки это не составило труда.

Он нахмурился. Солнечные блики на воде сверкали, как бриллианты. Мимо прошла лодка, держа курс на север. До Нэйтана донесся звук мотора. В воздухе густо пахло летом, цветами, свежескошенной травой. Дни стояли длинные, и вечерами бывало еще жарко.

Кругом жизнь. Жизнь продолжается. Жизнь идет по своим законам.

Она любит его.

Это абсурд... но почему он совсем не удивлен? Это потому, решил Нэйтан, что ему известно, что за человек Джеки. В то время как он старается не бросаться такими словами, как любить, Джеки не придает этому особенного значения.

Он даже не знает, что она вкладывает в слово «любовь». Влечение, привязанность, искра? Для большинства людей этого было бы более чем достаточно. Она легкомысленная. Разве не призналась она ему, что влюблялась бесчисленное множество раз? Для нее это всего лишь еще одно приключение.

Нэйтан старательно убеждал себя в этом, однако, вместо облегчения, эти рассуждения приносили лишь горечь и злобу.

Он не хотел стать еще одним приключением. Только не для Джеки. Он не хотел, чтобы она любила его, но если уж это случилось... пусть она любит его по-настоящему.

Вздохнув, Нэйтан поднялся и пошел к тому месту, где его владения вплотную подступали к воде. Когда-то его жизнь тоже была такой — как Береговой канал, спокойно несущий свои воды к океану. Именно такой жизни он и хотел. У него не было времени разбираться с импульсивными женщинами, признающимися ему в любви.

Когда-нибудь в будущем все это случится — с подходящей женщиной. Элегантной, изысканной и практичной. Непонятно только, почему это звучит скорее как описание мебельного гарнитура, а не как набор качеств, обязательных для его будущей жены.

Это все Джеки виновата, решил Нэйтан, и рассердился. Нечего было ей заявлять о своей любви. Из-за этого ему стало казаться, что, может быть, — с небольшой вероятностью — он и сам переживает то же чувство...

Нет. Нэйтан резко оборвал свои рассуждения и повернул к дому. Даже на долю секунды было бы смешно предположить, что он может влюбиться в Джеки. Он знал ее всего ничего, и то большую часть этого времени она являлась для него постоянным источником раздражения. Если его влечет к ней, это просто потому, что она привлекательна, вот и все. А он настолько замотался с этим проектом в Германии, что практически забыл о том, что такое общение с женщинами.

Да нет же, черт подери, это ложь. Недовольный собой, Нэйтан снова развернулся и направился к воде. Он испытывает к Джеки какие-то чувства. Пока еще он сам не понимал какие, но чувства, несомненно, присутствовали. Ему хотелось не просто прыгнуть с ней в постель и удовлетворить свое желание. Ему нужно было нечто большее — находиться с ней рядом, обнимать ее, и чтобы она говорила ему ласковые слова.

Но это же не любовь. Это больше похоже на заботу друг о друге. Да, так лучше. С этим легче жить. Мужчина вполне может заботиться о женщине, быть к ней небезразличным и при этом не терять головы.

Но не с такой женщиной, как Джеки.

Решительно взъерошив волосы, Нэйтан все же пошел к дому. Он не станет поднимать эту тему в разговоре с Джеки. Ни сейчас, ни позже. Чего бы это ему ни стоило, он постарается вернуть жизнь в нормальное русло.

Нужно войти через заднюю дверь, чтобы не встречаться с Джеки. Убедив себя в том, что это не трусость, а разумное поведение, Нэйтан потихоньку проник в дом.