Влюбленная Марта

Глава 12

Марта посмотрела на Карна и пожалела, что не может упасть в обморок. Если бы она могла упасть на пол у его ног и ее окутала бы успокоительная чернота! И если бы потом ее отнесли в комнату и оставили в покое, а затем, когда она, наконец, пришла бы в себя, ни Карн, ни Имолин и никто другой ни словечком бы не обмолвились бы о Ти Джее и санаториях!

Вместо того чтобы упасть в обморок, она села на удобную ступеньку и опустила голову на руки. Как же ей теперь найти выход?

Рядом с ней была рука Карна с корреспонденцией. Он поднял ее, чтобы погладить Марту по голове, но быстро опустил. И она увидела на уголке конверта печать: «Санаторий «Бел-Эйр», а под ним надпись чернилами: «Т. Дж. Махони».

— Как вы его получили? — подозрительно поинтересовалась она.

— Что? А. Когда я там был, приехал почтальон. Наверное, он мне доверяет.

— И я тоже так думаю. — Она улыбнулась с усталым видом. — Так чудесно, что вы такой заботливый. Я просто не хотела ехать с Имолин. Кажется, у нас мало общего.

— Сожалею, что это пришло в голову Имолин. Я должен был сам об этом подумать.

Теперь, решила Марта, пора сказать ему правду. Объяснить, как она выдумала мифического Ти Джея.

Она расправила плечи, и в это самое мгновение Карн протянул ей письмо. Марта еле слышно застонала от отчаяния. Карн слегка похлопал ее по плечу, пошел на крыльцо и сел на перила, оставив ее наедине с письмом. Девушка послушно распечатала его. Она прочла: «Записано под диктовку медсестрой Рут Уоррентон», а потом: «Дорогая малютка Марта…»

Письмо было кратким. Медсестра дала объяснение в скобках: «Наш пациент очень слаб сегодня, — и добавила: — Не пытайтесь приехать, ему нельзя волноваться».

Это был ее ответ, но она не захотела им воспользоваться. Ти Джей, который писал ей веселые письма, и человек, который был серьезно болен, — далеко не одно и то же. А потом она вспомнила об Имолин.

— Карн, — вскочила она, — мы должны помешать Имолин поехать в санаторий и попытаться встретиться с Ти Джеем. Вот. — И не подумав, желая только помешать Имолин нанести Ти Джею визит и его расстроить, она протянула Карну письмо.

Теперь она это действительно сделала! Теперь ей не объяснить ему историю с Ти Джеем, потому что он подписался: «Твой преданный муж Т. Дж.».

Если она попытается сейчас от него избавиться, то Карн или любой другой на его месте счел бы, что она хочет бросить человека в беде. И может быть, она действительно была нужна Ти Джею. Может быть, его действительно бросила жена. Ну, об этом она могла узнать потом. В письме просили прислать фотографии ее самой, мистера Карсона, который дал ей пристанище, и остальных домочадцев.

Карн начал действовать.

— Я немедленно отправлюсь к Имолин, — сказал он, — если понадобится, строго ее предупрежу. Господи, почему она не может не вмешиваться в чужие дела?!

Марта унесла письмо к себе в комнату, перечитала его и остановилась, дойдя до одной строчки. У него не было бросившей его жены. Он написал или продиктовал: «У меня есть только одна твоя фотография из классного альбома выпускников средней школы. Там ты как будто подмигиваешь».

Могла существовать еще одна Марта Махони, выпускница средней школы Куинта, хотя она в этом сомневалась. Школу основали одновременно со строительством дамбы. В какую же игру он играл? Или, может быть, просто подыгрывал ей?

Близилось время обеда. Она спустилась вниз, все еще размышляя. Увидев почту на столе, где она ее оставила, после того как забрала у Карна, Марта вспомнила, что ей пришло еще одно письмо.

Ей написала Табита. Это могло подождать до обеда.

Марта уселась за стол, чтобы его прочитать, а потом обрадовалась, что сначала села. Здесь было кое-что любопытное. Причем вполне могло иметь отношение к Ти Джею.

«Мне встретилось тематическое объявление: «Требуется информация о Марте Махони».

Я испугалась, как бы на него не ответил старый болтун Уинди, так что позвонила в гостиницу и условилась о встрече. Я говорила с настоящим джентльменом, поэтому держалась с ним свободно. Он сказал, что его клиент пытается найти наследников Махони. Это меня так взволновало, что я рассказала ему все, что о тебе знаю. А оказалось, что зря. Когда я тебя ему описала, он заявил, что разыскивает рыжеволосую женщину лет на пятнадцать старше тебя».

Марта с облегчением вздохнула. А потом выпрямилась. Может быть, эта Марта Махони и есть жена Ти Джея? Она стала читать дальше:

«Он сказал, что приехал в Морленд, потому что ему написали, что здесь живет женщина или девушка с таким именем, он назвал ее незамужней женщиной. Сказал, что ее жених погиб на Второй мировой войне и она поклялась, что никогда не выйдет замуж».

Ну, значит, она не жена Ти Джея.

Карн вернулся с видом побежденного: — Не знаю, что и думать, Марта. Я рассказал Имолин о письме, о том, что написала медсестра, сказал ей, что прочел письмо, а она все равно настаивает, что кто-то должен поехать в санаторий. Так что же нам делать, чтобы защитить Ти Джея?

Марта, которая накрывала на стол, на секунду остановилась, чтобы унять внутреннюю дрожь. К чему приведет посещение Имолин? — Телеграфируйте этой медсестре, — внезапно произнесла Марта. — Она назвала в письме свое имя. Мы можем предупредить ее насчет Имолин… то есть ее посещения, — поспешно добавила она.

— Но не по этому телефону. У нас спаренная линия. Сегодня днем мы отправимся в город.

Старожил подмигнул мисс Флинт. Она тут же решила, что кто-нибудь должен остаться и присмотреть за домом, учитывая волнение Имолин. А Старожил сказал, что у него полно работы, так что Марта и Карн отправились одни.

Девушка слишком волновалась из-за Ти Джея и забыла сделать пробор в волосах. Так что она выглядела особенно привлекательной в клетчатом платье из хлопка без рукавов с белым воротником и в белых перчатках. Несколько раз ей приходило в голову, что Карн, может быть, такой же плохой водитель, как Старожил. Ведь он так и норовил съехать с дороги. Не мог же он все время смотреть на нее и на дорогу одновременно.

Имолин, следуя за ними на безопасном расстоянии, не испытывая ни малейших сомнений, с удовольствием сбросила бы их в каньон, вот только Карн ей был нужен на будущее.

В городе Марта пошла в банк, который для фермеров работал по субботам после полудня. Она положила жалованье, которое в третий раз ей выплатил Карн, на свой счет. Ей было неловко, когда он отказался принять от нее стоимость билетов и деньги, которые прислал ей в виде аванса. Но он настоял на своем, утверждая, что она еще больше сэкономила на продуктах, не говоря уже об уюте и чудесной стряпне.

Она пошла навстречу Карну по улице и увидела множество вещей, которые хотелось купить. Но завтра она должна отвезти чек своей матери, и ей никак не хотелось превысить кредит в банке.

— Идемте, — сказал Карн и повел ее к фотографу. — Сделаем хороший снимок и пошлем его Ти Джею.

Марта не посмела отказаться. Она почувствовала себя немного грустно, надеясь, что фотография немного утешит Ти Джея, и эта грусть отразилась на ее лице.

Они сделали несколько покупок. Марта в универмаге шла рядом с Карном. Он толкал перед собой тележку. Девушка думала, как прекрасно, как чудесно было бы, если… а потом вспомнила о бедном, смертельно больном Ти Джее в больнице. Карн, повернувшись к ней, увидел ее отчаяние и устыдился своего необыкновенно счастливого настроения, своей мечты о том дне, когда он и она придут сюда за покупками в качестве… и подумал о бедном Ти Джее, и еще сильнее устыдился самого себя.

По дороге домой он поехал к восточной части гор и свернул за поворот, чтобы Марта смогла посмотреть на розовато-лиловые горы со снежными вершинами. И оба они подумали о Ти Джее, который доживал последние дни на одной из этих высоких гор.

— Марта. — Карн накрыл руку Марты своей рукой. Его рука была теплой. — Я сожалею.

— Прошу вас, не надо! — вскричала Марта. — Видите ли, Карн, все это ошибка, этот брак…

— Успокойтесь, Марта, конечно, вы расстроены. Не будем об этом говорить. Думаю, я все понял. Мне объяснил Старожил. Вы испытываете сострадание. Лучше поедем домой.

И они поехали с такой скоростью по такой узкой дороге, что Марта на какое-то время утратила дар речи. Когда она смогла говорить, то обнаружила, что сказать ей нечего. Ее остановила его фраза: «Мне объяснил Старожил». А теперь ей припомнилось довольно много замечаний, сделанных стариком; они доказывали, что он не считал ее замужней женщиной.

В тот вечер она попыталась поговорить со Старожилом один на один. Но рядом с ней постоянно были мисс Флинт или Карн. Она чувствовала, что они хотят поддержать ее в несчастье.

Рано утром в воскресенье все поехали навестить ее мать. Она бы от души наслаждалась этой чудесной поездкой, если бы они втроем не так сильно пытались ей угодить.

Все же, увидев мать, она почувствовала, что ради этого можно пожертвовать Ти Джеем. Миссис Хогарт просто сияла.

Сначала она захотела узнать обо всем, что произошло «дома». И Марта рассказала ей о своих новых друзьях, о том, как они помогли ей выбрать правильную одежду (отчего миссис Хогарт вдруг закашлялась) и как ее научили печь хлеб.

И это кое о чем напомнило миссис Хогарт. Марте больше не понадобится присылать деньги. Как только ее в последний раз осмотрит доктор Джонс, она займется диетической кухней. Когда она сюда попала, пища показалась ей такой непитательной. Было трудно найти кого-нибудь, кто разбирался бы в этом.

— Думаю, это станет моим делом, — гордо сказала им она. — Мне бы очень понравилась такая работа.

— Отлично, мама. — Заговорив, Карн не заметил, что ресницы миссис Хогарт затрепетали от удовольствия. — Но вам не обязательно работать. Вы знаете, как нам приятно видеть вас у нас в доме.

И миссис Хогарт была на седьмом небе от счастья.

— Лучше нам оставить их наедине на несколько минут, — сказала практичная мисс Флинт. — Пошли.

Карн обернулся в дверях.

— Не представляете, как я сожалею из-за Ти Джея, — на прощание сказал он.

Когда дверь закрылась, миссис Хогарт в смятении повернулась к Марте.

— Так он плохо к этому отнесся? — спросила она. — Я-то поняла из его слов, что у вас все прекрасно.

— Так и есть, — печально ответила Марта, — но Ти Джей умирает.

— О, Марта, я думала, что ты уже покончила с этой глупостью. Только не говори мне, что ты не сказала Карну и хочешь дальше воображать, что Ти Джей при смерти.

— Я пыталась сказать ему, но это не сработало. Он прочитал письмо от медсестры Ти Джея.

— Марта, это достаточно далеко зашло. Вспомни, я твоя мать. Именно я несу ответственность за эту глупую мысль.

— Мама, ты только послушай. Действительно есть такой человек — Т. Дж. Махони. Он в санатории…

— О нет! — вскричала миссис Хогарт, вконец расстроившись. — Как же ты его нашла?

— Это он меня нашел. Имолин помогла ему, и у нас есть дети.

Миссис Хогарт обхватила голову руками.

— Этого не может быть, — упрямо сказала она. — Я этого не потерплю. Я разберусь с мисс Имолин и Ти Джеем.

— Но, мам, я пытаюсь тебе объяснить. Он так плох, что к нему даже посетителей не пускают. А Имолин едет его навестить.

Миссис Хогарт колебалась только мгновение. Потом она встала:

— Пришли сюда Карна. Я раз и навсегда улажу недоразумение с этим вымышленным мужем.

— Ладно. У меня сто семьдесят пять долларов на счете в банке, и если ты сможешь получить здесь работу…

— Марта, Карн — разумный молодой человек. Он поймет, когда я ему объясню.

Марта всплеснула руками и отправилась за Карном. Ей стало не по себе, когда она поняла, что он вот-вот все узнает.

Карн пробыл в комнате недолго. Он вышел, глядя на часы, и сказал Марте, что им лучше уехать, поэтому он советует ей снова повидаться с матерью.

Марта вошла. Миссис Хогарт страдальчески посмотрела на нее, подняла обе руки и безвольно опустила их:

— Марта, я прямо сказала ему, что ты никогда не была замужем за Ти Джеем, и он сказал, что понял. Но, Марта, он не понял. Потом я попыталась сказать ему, что нет…

— …никакого Ти Джея, — сказала Марта хором с ней. — А он, конечно, не поверил?

— Дорогая, он уверен, что твой брак лишь поменял тебе фамилию, что это брак по расчету. Я не смогла его переубедить. И я должна признаться, что пришла в такое смятение, что начала его убеждать в этом, еще не закончив объяснения.

— Да, мама, — сказала Марта. Ее глаза сияли.

— Я только надеюсь, что он не заставит нас ходить в трауре. Мы не можем себе позволить новый… О, Марта, прости меня. Видишь ли, я так не думаю. Для меня Ти Джей — все еще миф.

— Мама, я надеюсь, что ты из-за этого не расстроишься.

— Нет, пока ты хорошо справлялась с ситуацией. Кроме того… — Она смотрела на кого-то за спиной у Марты: — Да, Энн?

К ней подошла неуклюжая женщина в полосатой форме:

— Миссис Хогарт, двадцать пятый второй раз отказывается от обеда, а вы знаете, что говорит его врач. Никакого крахмала и никакого…

— Ну что ж, попробуем что-нибудь придумать и его одурачить.

Марта поцеловала мать и вышла, окончательно расстроенная. Теперь она осталась одна, совершенно одна, если не считать Ти Джея. Или нет? Она увидела, что на нее смотрит мисс Флинт, не то сочувствуя, не то размышляя, и бросилась навстречу ей:

— Мне необходимо с вами поговорить. Кое-что…

Мисс Флинт медленно покачала головой:

— Марта, моя дорогая, вы всегда рассчитывали на то, что за вас станет думать мама. Пора самой принимать решения. Кроме того, слушая чужие секреты, можно нажить себе врага. Тот, кто их рассказывает, потом часто об этом жалеет.

Конечно, мисс Флинт была права, и, возможно, она, Марта, об этом пожалеет, и все же…

По дороге домой они молча сидели впереди. На заднем сиденье мисс Флинт весело болтала о зрелых женщинах, которые занялись карьерой и «начали жить сначала».

И Марта очень обрадовалась тому, что перед ее матерью открылась новая, интересная жизнь. Жаль, что она не так уверена, что с ней может произойти то же самое. Они перекусили по дороге домой и, слегка устав от долгой поездки, рано разошлись по комнатам.

Марта немного постояла у окна, потом схватила блокнот. Она была не одна. У нее был Ти Джей. И девушка описала в блокноте все свои приключения. Но под ее пером они преобразились и стали необыкновенно жизнерадостными, комическими происшествиями.

К утру у нее и мнение о них сложилось точно такое же. В конце концов, на ранчо не произошло никаких серьезных изменений. После завтрака надо было заняться стиркой. Старожил сказал, что у них достаточно спелой клубники для начинки слоеного торта. Марта ответила, что должна поучиться у соседок замораживать ягоды. А Карн сказал, что в следующий раз они выберут в городе морозильник.

Дни проходили в безмятежной череде обычных дел. Но Карн казался счастливее, чем раньше, и строил далеко идущие планы: после сбора урожая они все могли бы отправиться в Канаду охотиться на лосей. Их мясо прекрасно сохранится в морозильнике.

— А вы, девочки, можете остаться в лагере, пока мы будем охотиться.

И он заговорил о том, что поменяет в доме проводку, установит электрическую панельную систему отопления и срубит несколько старых деревьев на дрова для каминов.

Марта начала читать книги о замораживании и обдумывала рецепты блюд, готовящихся в алюминиевой фольге, чтобы в случае необходимости не пришлось разогревать еду. А потом вернулась Имолин и явилась точно в обеденный час.

Она вошла (в ее отсутствие они перестали запирать ширмы) и остановилась в дверях, напыщенно, с театральным эффектом произнеся:

— Я видела Ти Джея.

Перепуганная Марта произнесла:

— О? Как он выглядит?

— Конечно, ужасно по сравнению с тем, каким вы его видели в последний раз, но он все еще красив. У него чудесные глубокие синие глаза с черными ресницами и иссиня-черные волосы.

— Красив? — упавшим голосом спросил Карн. — Что же он сказал?

— О, я с ним не разговаривала. — Имолин решила рассказать все подробно. — Он в изоляторе, знаете ли, но медсестра подвела меня к стеклянному окну, и я смогла заглянуть внутрь. Большинство больных мужчин похожи на мумии. Он тоже сначала так выглядел, потом посмотрел на меня и улыбнулся. Марта, как вы можете так им пренебрегать?

Марта изумленно покачала головой. Она представляла себе Ти Джея совершенно иначе.

— А теперь хорошие новости! — Имолин сделала паузу и посмотрела на всех по очереди. — Марта, ваши письма вызвали такое улучшение, такое желание жить, что на нем решили испытать новое лекарство. И это так замечательно подействовало, что появилась надежда на его выздоровление.

В кухне воцарилась тишина. Затем Карн едва слышно застонал и посмотрел на Марту, как на Иезавель. Он, любящий своих ближних, только что пришел в полное отчаяние, потому что у умирающего появился шанс выжить.

Марта просто почувствовала себя убийцей.