Глава 16

Алекс рассмеялся.

– Добро пожаловать в этот мир, малышка.

На веснушчатом лице Дадли появилась широкая улыбка.

– Орет как резаная, Тэсс. Вероятно, малютка возражает против столь раннего появления на свет. Прекрасные легкие!

Тэсс улыбалась, хотя ее трясло, как тростник на ветру. Бесс помогла Алексу перерезать пуповину, а стоящая поодаль Сэдди исподтишка вытерла глаза краем передника.

После того как ребенка тщательно вытерли мокрой тряпочкой, Бесс завернула кричащий комочек в пеленку и передала девочку Дадли. Дадли обращался с ребенком с такой осторожностью, как будто она была столь же хрупка, как крыло бабочки.

– Я знаю о том, что ребенок на самом деле крепче, чем выглядит, – в замешательстве сказал он, бросив на Бесс смущенный взгляд. – Но каждый раз, когда я беру новорожденного, он внушает мне что-то вроде благоговейного трепета. А теперь, Тэсси, возьми-ка свою дочку. Ну, ну, не бойся! Тэсс протянула дрожащие руки.

– О, я не решаюсь. Меня так трясет, что я ее уроню.

– В случае чего я помогу тебе, – заверил ее Дадли.

Тэсс взяла ребенка и, прижав его к себе, бросила на девочку такой нежный взгляд, что Бесс захотелось, чтобы Зак присутствовал при этой сцене.

– Интересно, нашли ли уже Зака? – сказала она.

Тэсс посмотрела на нее широко открытыми глазами.

– Вы ведь не сказали ему о том, что родился ребенок?

– Мы послали за ним слуг именно с этой целью, – призналась Бесс, удивленная тревожным выражением, появившимся на лице Тэсс. – Ведь вы же хотите, чтобы он узнал, не так ли?

Тэсс нагнулась, поцеловала головку ребенка и начала укачивать малышку ритмичными движениями, инстинктивно знакомы каждой матери. Девочка перестала кричать и открыла глаза.

Он не хочет знать ее. Даже не хочет видеть, – тихо ответила Тэсс.

– Но почему…

– Тэсс, давай не будем затрагивать вопросы, которые нас не касаются, – сказал Алекс, тронув девушку за плечо. – Роды еще не закончились. Должно выйти детское место.

Дадли встрепенулся.

– Разве оно не вышло? – Он повернулся к Тэсс. – Вы все еще испытываете боли?

– Да, небольшие. А в чем дело? Что-нибудь не так? Я сделала что-то неправильно?

– Да нет, все правильно, Тэсс, – успокоил он ее. – Та часть, которая была соединена с пуповиной младенца, обычно при рождении ребенка всегда отделяется от тела матери. Это совершенно естественно при родах. Но у тебя она пока не показалась. Боюсь, что вам придется побыть в нашей компании еще немного.

Тэсс согласно кивнула и сосредоточила все свое внимание на ребенке, что позволило Бесс поразмыслить насчет отношений Зака и Тэсс. Даже если Зак не хочет знать дочку, он, без сомнения, ответствен за ее появление на свет и обязан позаботиться о ней. Рождение ребенка должно сильно подействовать на Зака, ведь это его дочь.

Однако Бесс должна была признать, что ничего не знает о тех неписаных законах, которые регулируют взаимоотношения между мужчиной и его любовницей. Но всем своим сердцем и душой она чувствовала, что неестественно отказываться от своей плоти и крови, в каких бы обстоятельствах ни родился ребенок.

– Он отдалялся от меня, мисс. – Бесс взглянула на искаженное душевной мукой лицо Тэсс. – Еще до того, как узнал о ребенке, он все равно отдалялся от меня. Но я не виню его за это. Для таких, как я, это обычное дело. Так должно было случиться. Он готовился к вашей с ним свадьбе, мисс, и сказал, что я ему больше не нужна. Зак никогда не хотел ребенка, и, пока это было возможно, я хранила беременность в секрете. Не сердитесь на него слишком сильно. Он любит вас.

В комнате воцарилось неловкое молчание, каждый из присутствующих был погружен в спои собственные тяжелые раздумья.

– Дадли, тебе лучше бы было подойти и взглянуть на Тэсс, – сказал через некоторое время Алекс. Хотя голос его звучал спокойно, Бесс показалось, что она заметила в нем тень беспокойства.

Дадли, так же как и Бесс, замечающий малейшие оттенки голоса Алекса, немедленно поднялся.

– Сядьте, пожалуйста, рядом с ней, мисс, – попросил он Бесс, – на тот случай, если ее руки слишком ослабнут, чтобы держать ребенка.

Бесс согласно кивнула и встала на колени возле Тэсс, которую по-прежнему сотрясала сильная дрожь.

– Вам холодно, Тэсс?

– Очень холодно, – призналась Тэсс.

Это было не слишком утешительным симптомом, особенно если учесть то, каким жарким был день. Бесс повернулась к Сэдди.

– Раздобудь еще одно одеяло, ладно?

Сэдди вышла из комнаты. В ожидании одеяла Бесс, пытаясь отвлечь Тэсс от негромкой беседы стоящих возле кушетки мужчин, затеяла с ней разговор о ребенке. Но сама она прислушивалась, и то, что ей удалось услышать, вызвало тревогу. По всей видимости, Тэсс потеряла гораздо больше крови, чем полагалось при нормальных родах. И детское место по-прежнему не появлялось. Она расслышала фразы «разрыв внутренней поверхности» и «не отходит от стенки матки». Бесс не совсем точно представляла себе, о чем речь, но Дадли, очевидно, знал, о чем говорит, и выглядел очень озабоченным происходящим.

Когда Сэдди вернулась, Дадли немедленно послал ее за горячей водой. Бесс накрыла роженицу вторым одеялом, но Тэсс по-прежнему продолжала дрожать.

– Вы лучше возьмите ребенка, мисс. Я мерзну и так дрожу, что могу выронить ее, – попросила она.

Бесс взяла ребенка и, отойдя на пару шагов, начала наблюдать за действиями мужчин. Они, казалось, пытались с помощью тряпок остановить кровотечение.

Но Тэсс уже тоже испугалась, ее лицо стало совершенно белым.

– В чем дело, Дадли? Что со мной делается? Мне так холодно!

Наклонившись, Дадли взял Тэсс за руки и улыбнулся ей.

– Ты потеряла много крови, дорогая.

Я думаю, что это произошло потому, что детское место никак не отходит. Поскольку ребенок родился слишком рано, есть осложнения, Тэсси.

– Но со мной будет все в порядке, правда ведь? Ради крошки мне надо бить сильной и здоровой. Нехорошо будет, если я слягу надолго. Мне надо вернуться на работу к миссис Торли, понимаете? Зак оставил кое-какие деньги, но я не хочу брать их. – Она тяжело вздохнула. – Мне что-то очень захотелось спать, Дадли.

Бесс заметила, что во взглядах, которыми обменялись Дадли и Алекс, проскользнул испуг.

– Вот и чудесно, Тэсси, отдыхай, дорогая, – мягко посоветовал Дадли.

– Но я слишком дрожу, чтобы уснуть, – прошептала та. – Боже мой, никогда в своей жизни я не чувствовала себя так ужасно.

Ее голос прервался, глаза закрылись. Казалось, что Тэсс заснула, хотя по-прежнему ее всю трясло.

– Черт возьми, Дадли, – раздраженно сказал Алекс, одной рукой придерживая Тэсс за колени, а другой прижимая лоскуты материи между ее ног. – Неужели мы больше ничего не можем сделать?

– Я не знаю, что тут еще можно придумать, – хрипло ответил Дадли. – Кровотечение не останавливается. Может случиться непоправимое, господин. Будем молить Господа, чтобы он пожалел страдалицу и бедную крошку, только что появившуюся на свет.

– А если кровотечение не остановится само, Дадли? – спросила Бесс ломающимся от страха голосом.

Дадли не ответил. Она видела ходившие на его скулах желваки. Он с ужасом смотрел на Тэсс, очевидно, в отчаянии от своего абсолютного бессилия.

– Эта тряпка уже насквозь, – кратко сказал Алекс. – Подай мне эту корзинку, Сэдди, и достань еще лоскутов.

Сэдди поднесла корзинку, и онемевшая Бесс увидела, как он бросил в нее несколько пропитанных темно-красной кровью комков. Сэдди была бледна как мрамор, казалось, что она вот-вот упадет в обморок. Служанка поставила корзинку возле Алекса и быстро вышла из комнаты за лоскутами, возможно для того, чтобы прийти в себя.

Бесс стало дурно. Осторожно держа девочку, она убаюкивала ее, ритмично покачивая из стороны в сторону. Но, несмотря на покой и безопасность, которые она пыталась предоставить этому, только что появившемуся на свет крохотному комочку жизни, сама Бесс чувствовала себя абсолютно беспомощной.

Вошла Сэдди, таща новую кипу чистых тряпок.

Теперь Тэсс уже не дрожала, а Алекс с угрюмым видом продолжал менять пропитанные кровью куски материи на чистые. Глядя на Тэсс преданным взглядом, Дадли по-прежнему продолжал держать ту за руки, его обычно аккуратно причесанные рыжие волосы были растрепаны, белые панталоны испачканы кровью.

– Почему она перестала дрожать? – спросила Бесс. – Это значит, что кровотечение остановилось? Она поправится? – Никто из мужчин не ответил, и сердце Бесс сжалось. – Но она ведь не…

– Пока нет, – ответил Алекс отстраненно-монотонным тоном. – Но близка к этому.

– Нет! – выкрикнула Бесс, шагнув вперед, на глаза ее навернулись слезы. – Это несправедливо! Тэсс не может умереть. Она сама еще ребенок.

– Уведите мисс Тэвисток, Сэдди, – приказал Дадли. – Своим криком мисс разбудит и напугает Тэсс. Роженице нужен покой.

– Пойдемте, мисс, – сказала Сэдди, осторожно беря Бесс под руку и таща к двери.

– Я не буду мешать, обещаю вам, – взмолилась та дрожащим голосом. – Я хочу остаться с тобой, Алекс. – И Бесс, как упрямый мул, уперлась на месте.

Сэдди повернулась к Алексу за указаниями, и тот кивнул головой, позволяя Бесс остаться, а Сэдди удалиться. Та, не оглядываясь, вышла. Алекс встал и, подойдя к тазу с водой, начал отмывать в нем окровавленные руки, ни на минуту не отрывая при этом тревожного взгляда от Бесс. Вытерев мокрые руки, он наконец-то оказался возле нее. Его крепкое объятие придало ей силы. Прижавшись к любимому, Бесс смотрела на девочку, это хрупкое создание, которое и не подозревало о том, что весь ее мир, все ее будущее в одно мгновение может превратиться в кошмар.

– Мне наплевать на то, что приказал лорд Росс, я все равно войду! – Сердитый голос Зака донесся до них сквозь дверь, и через мгновение он уже был в комнате. Позади стоял огорченный Генри, ему, очевидно, не сказали, что запрет не распространяется на Зака. Алекс успокаивающе кивнул ему, и парень закрыл дверь.

– Что тут творится, Алекс? Черт побери, ты приказываешь моим собственным слугам не пускать меня, не подчиняться мне… – При виде открывшейся перед ним сцены голос Зака прервался. Сначала он увидел Бесс, стоящую с маленьким свертком на руках. Ее за плечи обнимал Алекс, измученное и печальное выражение исказило их лица. При виде распростертой на кушетке Тэсс и стоящего рядом с ней коленопреклоненного, как на молитве, Дадли его глаза расширились.

– Тэсси? – Зак внезапно охрип, в голосе прозвучали недоверие и ужас. В страхе Зак неуверенно подошел к кушетке и встал над Тэсс. Но при виде ее мертвенно-бледного, искаженного страданием лица и корзинки, наполненной окровавленными кусками материи, он опустился на колени.

– Тэсси? – повторил он, протягивая руку и касаясь ее.

Тэсс слегка шевельнулась и открыла глаза, затуманенные пеленой небытия.

– Зак, это ты?

Дадли повернулся и сказал почти свирепым тоном:

– Я уйду, но если вы посмеете обидеть ее, мистер Закери, то вам придется ответить перед Богом. – Слуга осторожно освободил свою руку из ее слабых пальцев и, отойдя к окну, начал наблюдать за тем, как фиолетовые предзакатные тени неуклонно наползали на лужайку перед домом, охлаждая, затуманивая, окутывая зелень травы непроницаемым саваном. И, точно так же, надвигающаяся смерть наползала на бледные щеки Тэсс, превращая тонченные черты лица в белоснежную фарфоровую маску, делая маленькие, деликатные пальцы негнущимися и холодными как лед.

Склонившись над Тэсс, Зак сжал ее руку в своей и устремил на нее тревожный и любящий взгляд.

– Тэсси, милая, я же не знал… Не думал, что ребенок появится так скоро.

– Она родилась раньше срока. Ей слишком не терпелось, – еле слышно прошептала Тэсс. На ее лице появилась слабая, потусторонняя улыбка, которая тут же исчезла, на угасающие глаза навернулись слезы. – Извини меня, Зак. Я не хотела тебя сердить, а только мечтала быть с тобой… Я так люблю тебя. Какой я была глупой…

– Тэсс, не надо, прошу тебя! Не надо, Тэсси! – молил Зак, хватая ее за плечи. – Господи, пощади ее! Я люблю тебя, Тэсси, люблю только тебя одну! – кричал он, прижимая ее к себе.

Тэсс вздохнула и, подняв руку, жестом последней ласки запустила пальцы в его длинные золотистые волосы. Зак укачивал ее, все время приговаривая:

– Я люблю тебя, Тэсси, я люблю тебя… – Глаза девушки светились такой радостью, как будто на нее спустилась благодать Господня.

Повернув лицо к Заку, она уткнулась ему в шею. Вдруг ее рука безвольно упала, и Бесс поняла, что несчастная ушла из этого мира.

Следующие несколько часов прошли для Бесс как в тумане. Последняя оставшаяся в памяти сцена – это Зак, исступленно прижимающий к груди мертвую Тэсс.

В спальню ее проводила Сэдди, ребенка унесла горничная. Бесс приказала ей как можно скорее найти кормилицу, а до этого напоить малышку теплым козьим молоком с сахаром. Когда-то она слышала, как подобный совет давали одной женщине, у которой пропало молоко. Сэдди помогла Бесс снять платье и уложила ее в постель, где та немедленно провалилась в забытье.

Когда Бесс проснулась, она обнаружила рядом с собой Алекса, сидящего на кровати и пристально смотрящего на нее. Комната была освещена только стоящим на столике подсвечником с тремя свечами. Их колеблющийся неверный свет отбрасывал мрачные тени на светлые стены. Увидев, что Бесс проснулась, он улыбнулся и, наклонившись, легко поцеловал ее в губы.

Прежде, чем Алекс успел выпрямиться, Бесс схватила его за плечи и быстро притянула к себе. Он запустил пальцы ей в волосы, и они приникли друг к другу, черпая взаимную силу. Рядом с ним она чувствовала себя так тепло, так надежно. На этой земле он был для нее крепким якорем, надежной гаванью во время бури, ее любовью, ее жизнью.

Наконец, Бесс откинулась обратно на подушку и взглянула на него. Они не расцепили рук, пристально глядя друг другу в глаза. Несмотря на напряжение последних часов и усталые тени под глазами, Алекс показался Бесс божественно красивым. После внезапной смерти Тэсс Бесс еще больше оценила любовь Алекса.

– Как он там?

Нежная улыбка сползла с лица Алекса, его обеспокоенный взгляд остановился на их сцепленных пальцах.

– Он очень страдает. После того, как мне удалось оторвать его от Тэсс, он дал отвести себя в свою комнату. Потом я дважды входил к нему. Он лежал на постели. Не понял, спал он или нет, но я побоялся его беспокоить. – Алекс тяжело вздохнул. – Однако пора будить братца, спит он или предается горю, пора ему вставать. Необходимо принять решение о похоронах Тэсс, и только он может это сделать. – Алекс помолчал, потом взглянул на Бесс. – Он чувствует вину за ее смерть, понимаешь?

– Бедный. Его можно понять, – сказала Бесс.

– Значит, ты считаешь, что он виноват?

– Нет, не совсем. Он, конечно, вел себя глупо и эгоистично, но, пожалуй, его поведение, каким бы плохим оно ни было, вряд ли сильно отличалось от поведения большинства мужчин, которые могли бы оказаться на его месте. Зря Зак думал, что Тэсс недостойна его. Оба любили друг друга, а были несчастны. Он погубил ее, это ясно. Судьба наказала его.

Алекс согласно кивнул.

– Я не знал, что она так молода. И настолько чиста. Теперь мне понятно, почему Зак так мучился в последнее время. Он не мог сделать выбор и от этого не находил себе места.

Что ты имеешь в виду, Алекс?

– После случая в руднике он понял, что слишком сильно любит ее. Чувствовал, что его привязанность и обязательства перед тобой отошли на второй план по сравнению с любовью к Тэсс. Это беспокоило Зака, и, кроме того, один его приятель женился на своей любовнице и стал несчастным. Зак не хотел повторить его ошибку. Он говорил мне, что скоро бросит Тэсс. Но я собирался сообщить ему о нас до того, как он это сделает. Когда Зак узнает, думал я, что ты не намерена выходить за него замуж, ему, может быть, не захочется порывать с Тэсс. Но он оказался слишком нетерпелив, уехал на свидание с ней прежде, чем я получил возможность все объяснить и в первый раз узнал о ее беременности. Для него это был сильный удар. Вероятно, он и застал нас вместе именно потому, что пришел ко мне в комнату, желая обсудить эту проблему. Алекс с сожалением покачал головой. – А с этого момента для него все вообще пошло наперекосяк.

– А почему ты не рассказал мне о Тэсси, Алекс?

Алекс пожал плечами и отвернулся.

– Думаю, что не желал причинить тебе боль. Мне не хотелось использовать Тэсс как источник раздора между тобой и Заком. Я хотел, чтобы ты разорвала помолвку с Заком по одной-единственной причине – из-за любви ко мне. Все остальные способы разлучить вас были бы нечестны. – Алекс вновь посмотрел ей в лицо. – Ты на меня сердишься, Бесс? Или, может быть, на Зака? Он не хотел…

– Нет, я не обижена ни на кого из вас. Мне понятно твое нежелание говорить о Тэсси. Думаю, я понимаю, почему Зак завел любовницу. Он очень влюбчив и очень любит женщин. Удивительно только, что я не поняла этого. Кроме того, я настолько устала от всего, что не хочу больше обсуждать наши отношения. Но, если честно, мне страшно за Зака. Боюсь, он никогда не простит себе смерть Тэсс. Ее гибель похожа на смерть его матери, а это для него ужасно! – Бесс с сожалением покачала головой, ее волосы, словно нимб, разметались по подушке. – Вероятно, теперь ему может помочь только один Бог.

– Господь поможет Заку справиться с этой бедой, он не оставит его. Но мы забыли еще об одном человеке…

– Ты имеешь в виду Дадли? Мне показалось, что он слишком интересовался Тэсс, не так ли?

– Нет, не Дадли, хотя он действительно был влюблен. Я говорю о ребенке. Как ты думаешь, что Зак собирается с ней делать? Считаешь, что он не примет ее? Девочка постоянно будет напоминать ему о Тэсс. Вряд ли он вынесет это. Он побоится возненавидеть малышку, как когда-то невзлюбил его наш отец.

– Мне кажется, что Зак поступит как раз наоборот. Алекс, ведь он отлично знает, какой несправедливой и нелогичной может оказаться подобная ненависть. Пострадав от глупой ненависти отца, Зак, несомненно, не поступит так со своим ребенком.

– Логика и эмоции, голова и сердце – вечный конфликт, моя дорогая Бесс. Зак непредсказуем.

– Но как в таком случае он поступит? Девочка не должна попасть в воспитательный дом, Алекс! Если он не сможет оставить ее, то должен отдать…

Бесс остановилась, внезапно вспомнив о том, что Алекс так и не попросил ее выйти за него замуж. А ей не хотелось казаться самонадеянной. Но, по правде говоря, ее уже начала беспокоить эта неизвестность. В том, что он любит ее, она не сомневалась – чувствовала всем своим сердцем. Но, может быть, теперь, после того, что было, ему уже не хочется жениться на ней? Может быть, он считает, что женитьба внесет в его жизнь слишком большие перемены. Может быть…

– Почему ты не закончила фразу, любовь моя? – спросил Алекс, слегка паклонив голову набок и вопросительно подняв бровь. – Почему у тебя такой вид, будто весь мир рухнул? Ты должна рассказать мне. Мужья и жены должны рассказывать друг другу обо всем, разве ты не знаешь? Во всяком случае, у нас будет именно так.

Бесс с трудом поверила своим ушам. Она почувствовала себя на седьмом небе, на лице ее появилась улыбка облегчения.

– О Алекс, какой ты ужасный и чудесный человек! Ты только что заново возродил меня!

На улыбку Бесс Алекс тоже ответил улыбкой, правда мимолетной.

– Я не понимаю, Бесс. Почему я одновременно и ужасный и чудесный и каким образом помог тебе возродиться?

– Неужели ты не понимаешь, что только что впервые упомянул о женитьбе, говоря о нас с тобой? Боже мой, я ведь до сих пор не знала, хочешь ли ты жениться на мне, дорогой. И не решалась гадать…

На лице Алекса появилась недовольная гримаса.

– Господи, Бесс, как ты могла подумать, что я способен на дурной поступок? – резко сказал он. – Ты моя лучшая половина, половина, которую я искал всю жизнь. Не думала же ты, что я затеял простую интрижку, а? Не знаю, будешь ли ты любить меня к тому времени, как мы оба состаримся, но хочу иметь тебя рядом с собой. Я люблю тебя, Бесс. Теперь я достаточно ясно выразил свои намерения?

Бесс тихо рассмеялась.

– Да, да. Восхитительно, убедительно и достаточно ясно. Но как насчет моей матери? Она здесь? Знает ли… обо всем? Попросил ли ты у нее моей руки?

Алекс печально улыбнулся.

– Да, твоя мать здесь. Она вовсе не считает меня негодяем. – Слегка подвинувшись на кровати, он продолжил более серьезным тоном: – Она согласилась на наш брак. Однако это согласие далось ей нелегко – при шлось выпить целый пузырек лауданума. Что ж, ее можно понять. Всего за несколько часов дочь нашла другого жениха. Мамочке нужно время, чтобы приспособиться к новым обстоятельствам.

Бесс кивнула, но ничего не сказала, надеясь на то, что он возобновит разговор о ребенке Зака.

– Тебе не дает покоя девочка, не так ли? – догадался он. – Я знаю, что ты надумала. Ты решила, что Зак должен отдать ребенка на воспитание нам, правильно?

В сердце Бесс поселилась надежда, – Правда. Я думаю, что это выход из создавшегося положения. Заку не придется отдавать крошку в чужие руки, у него не будет мучительного выбора. – Она стиснула руки и умоляюще посмотрела на Алекса. – Скажи, что ты думаешь так же, дорогой. Я не вынесу, если этой крошке будет отказано в счастливой, обеспеченной жизни только из-за того, что ее отец бросил ее мать. Никто и не узнает, что она не наша дочь. Мы можем пожениться здесь и отправиться в длительное свадебное путешествие, а по возвращении в Англию отнять несколько месяцев от ее реального возраста. Мне кажется, что сделать это будет легко – она такая маленькая. Роды оказались преждевременными, да и Тэсс была хрупкого сложения. Думаю, мы сможем назвать девочку своей, не вызвав никаких подозрений, Алекс.

– Ей-Богу, Бесс, ну ты и хитрюга! – удивился он. – И так все тщательно продумала. Есть, правда, одно «но»… Здешние слуги все прекрасно знают. Какая-нибудь нелепая случайность, и все узнают, что наша дочка на самом деле незаконнорожденное дитя Зака. И возможно, это откроется не сразу, а спустя многие годы, когда мы с тобой будем чувствовать себя абсолютно спокойно и считать, что обманули всех. И вдруг в тот момент, когда мы соберемся представить ее ко двору и устроить бал, правда выйдет наружу. Представляешь? Для девушки это будет такой удар, от которого она может не оправиться всю жизнь. Не лучше ли держать ее в воспитательном доме неподалеку отсюда?

Бесс обдумала эту проблему, потом сказала:

– Никто не сможет утверждать, что она дочь Тэсс и Зака, если вес будут уверены в том, что ребенок умер в тот же день и похоронен вместе с матерью.

Алекс удивленно поднял брови.

Ты предлагаешь, чтобы мы сказали всем, что она находится в гробу вместе с Тэсс?

– Да, – ответила Бесс, не моргнув глазом.

– Даже викарию?

– Да, и викарию. Он самый большой сплетник в Корнуолле. Если он узнает по секрету о том, что в могиле кроме Тэсс лежит еще и ребенок, то историю о смерти малышки узнают все. – Увидев, что Алекс по-прежнему колеблется, Бесс мягко добавила: – Бог простит нас. Он увидит, как мы любим девочку, как заботимся о ней. Это загладит нашу вину.

Алекс нерешительно кивнул.

– Надеюсь, что загладит. 4В настоящее время я не расположен портить отношения с Господом Богом. Чувствую себя слишком благодарным ему, слишком одаренным им. – Он поднял руку и ласково провел пальцем по ее щеке. – Предоставим решать это Заку, дорогая.

Загрузка...