Влюбленный грешник

10

Длинное черное вечернее платье шуршало, обвиваясь вокруг щиколоток Элис, когда она шла по залу ресторана, безразличная к любопытным взглядам окружающих.

В центре зала она увидела Сайласа, окруженного небольшой толпой. Менее чем двадцать четыре часа назад он стонал от наслаждения в объятиях Элис, а сейчас это был блистательный и невозмутимый Сайлас Моррисон, имеющий дело только с самыми состоятельными и известными людьми.

Я покажу тебе, что такое мужественная женщина, с отчаянием подумала Элис. Конечно, это будет непросто. Сайлас зол на нее и. обижен. Возможно, ей так ничего и не удастся.

Впрочем, у Элис тоже было несколько часов для размышлений. Она поняла, что решение о браке далось Сайласу с трудом. Ведь у него уже была одна неудачная попытка. Ему даже говорить об этом было трудно. Действительно, Сайлас никогда еще не объяснялся Элис в любви, но это не означало, что он и в самом деле не испытывает к ней никаких чувств. Вообще, мужчинам гораздо труднее говорить о своих чувствах, чем женщинам.

Сьюзен была не единственной, кто был поражен до глубины души, узнав утром; что Сайлас внезапно отбыл в Лондон. Он оставил матери и сестре коротенькую записку и запечатанный конверт для Дика Чемберса. Для Элис не было ни строчки, что уже само по себе говорило о многом.

— Что случилось?-прямо, спросила ее Сьюзен.

— Сай предложил мне выйти за него замуж, — ответила Элие. Выглядела она этим утром неважно: лицо опухло от слез, глаза покраснели.

— А ты ему отказала, — горестно вздохнула Сьюзен.

— Да. — При этом на лице Элис появилось такое мучительное выражение, что миссис Уайтмайер не удержалась от улыбки.

— Почему?

Элис замялась. Вчера у нее были для этого какие-то доводы, но сегодня ей нечего было ответить.

— Не знаю, — медленно произнесла она, постепенно начиная осознавать, какую глупость совершила. — Все вышло так неожиданно… В глубине души я еще не могу поверить, что это возможно…

Элис все-таки продолжала оставаться дочерью своего отца — маленькой девочкой, привыкшей к насмешкам и укорам, «глупышкой Элли», к которой никто не относился всерьез…

Стоявший рядом с Моррисоном человек что-то шепнул ему на ухо. Он поднял глаза. При виде Элис Сайлас переменился в лице. Молча глядя на приближающуюся Элис, он не пошевелил и пальцем.

— Здравствуй, Сай! — с трудом выговорила Элис, остановившись напротив него и втайне радуясь, что ее платье достаточно длинно, чтобы скрыть ее дрожащие колени. И еще она надеялась, что Сайлас узнает ее наряд — в этом платье она была в тот день, когда ударила его!

Сегодняшний день был ничем не легче того. Элис понимала, что на карту поставлено ее счастье. Но она любила Сайласа и чувствовала, что способна выполнить задуманное. Напряженно улыбнувшись, она окинула взглядом своего возлюбленного, который сегодня казался особенно неотразимым в своем белоснежном смокинге и галстуке-бабочке. Притяжение, возникшее в этот миг между ними, было таким сильным, что в воздухе повисло грозовое напряжение.

Сайлас с деланной любезностью склонил голову и саркастически произнес:

— Мисс Керрингтон! Вам снова удалось обманом проникнуть на мой прием?

— Не совсем. На этот раз у меня есть пригласительный билет. — Она показала карточку, которую Дик вручил утром миссис Уайтмайер.

Именно Чемберс и отвез Элис в Лондон. Ему все равно нужно было возвращаться, так как Сайлас настаивал на его присутствии во время благотворительного ужина, назначенного на сегодняшний вечер. Как только Элис узнала, что прием, на который Моррисон вызывал своего советника, будет проходить в том же ресторане, куда Сайлас созывал гостей на свой день рождения, она поняла, что это перст судьбы. Единственное, чего боялась Элис, — как бы весь ее замысел не обернулся против нее!

Она отважилась самым наглым образом занять у Сьюзен сотню фунтов, поклявшись, что вернет их при первом же удобном случае, и попросила Дика подбросить ее до ближайшей к ресторану гостиницы. Сняв там номер, Элис вызвала к себе доктора Уокермана, сославшись на Моррисона и обеспечив себе таким образом бесплатную медицинскую помощь. Джерард Уокерман осмотрел ее руки, наложил на место перелома более легкую повязку и сказал, что обожженная кожа уже почти полностью восстановилась и бинтовать эту кисть не нужно.

После того, как ушел врач, Элис прямиком отправилась в косметический салон, а оттуда в парикмахерскую. Затем она купила пару туфель на шпильках. Оставалось только переодеться и ехать на прием.

— Ты получила деньги по моему чеку? — лениво поинтересовался Сайлас. — Или нашла себе нового богатого покровителя?

Те из присутствующих в ресторане, кто еще не разобрался в чем дело, мгновенно навострили уши.

— У меня еще остались друзья, — ответила Элис как ни в чем не бывало, не желая впутывать в эту историю Дика.

— Меня ты, очевидно, своим другом уже не считаешь, — заметил Сайлас, поднося к губам бокал с шампанским.

Кажущееся безразличие его тона не смогло обмануть Элис.

— Нет, — хрипло ответила она, — ты больше устроишь меня в качестве мужа.

Вздрогнув от неожиданности, Сайлас пролил шампанское на, атласный лацкан своего смокинга. Не отрывая глаз от Элис, он смахнул пузырящиеся капли.

— Прости, я, кажется, не до конца все расслышал. — Сайлас говорил ровным тоном, словно автомат.

— Я пришла сюда, чтобы сказать, что согласна выйти за тебя замуж, — отчетливо произнесла Элис.

Он изумленно поднял брови.

— Прошу прощения, но не могла бы ты повторить это еще раз? Боюсь, я неправильно тебя понял. — Он искоса взглянул на стоявших вокруг них гостей.

О Боже! Элис подняла подбородок и громко отчеканила, перекрыв шум толпы:

— Я прошу тебя жениться на мне! Разговоры сразу стихли. Еще несколько голов повернулось в сторону Моррисона и Элис.

— А что случилось? Или ты беременна? — лениво поинтересовался Сайлас. Гости громко зашушукались, поглядывая на них с удивлением, Элис побагровела. Собираясь сюда, ; она обдумала самые разные варианты хода событий, но ей даже в голову не пришло, что он может задать такой вопрос!

— Нет! С чего ты взял? — растерянно; пробормотала она.

Сайлас окинул пристальным взглядом талию Элис и наклонился вперед, чтобы прошептать прямо ей в ухо:

— Это вполне могло произойти, ведь прошлой ночью мы не предохранялись..

Элис прикусила губу.

— Если бы я забеременела вчера, как ты говоришь, то я никак не могла бы узнать об этом уже сегодня! — сердито прошипела она.

Моррисон выпрямился и заговорил громче, явно играя на публику:

— Так скажи мне, Элис, почему ты хочешь, чтобы я женился на тебе?

— Потому что люблю тебя! — заявила она, принимая его вызов. Если Сайлас отвергнет принесенный ею дар, то этим накажет себя, а не ее. Но Элис надеялась на лучшее, потому что была уверена, что Сайлас любит ее. Иначе и быть не может!

— Как? — прислонил он ладонь к уху. Элис посмотрела в его синие, сверкающие насмешливыми искрами глаза.

— Я люблю тебя! — повторила она. Затем развела руками и крикнула куда-то в потолок: — Я люблю тебя! Люблю! — Секунду помолчав, она спросила: — Ну что, ты доволен?

— Почти, — кивнул Сайлас, отпив еще глоток шампанского. Было похоже на то, что он забавляется возникшей ситуацией.

Все, с меня достаточно, лихорадочно думала Элис. Почти ничего не видя перед собой из-за застилавшего ей глаза красного тумана, она шагнула вперед, выхватила из руки Сайласа бокал и грохнула его об пол, не обращая внимания на ахи зрителей.

— Сай, тебе достаточно просто сказать мне «да» или «нет»! Комедию ломать ни к чему! — произнесла она с едва сдерживаемым гневом. — Итак, ты женишься на мне или нет?

— Можно мне подумать?

— Нет!

Сайлас со скучающим видом пожал плечами.

— Тогда я лучше скажу «да», раз уж ты так в меня влюбилась.

До Элис смысл его слов дошел не сразу. Но когда ей все стало понятно, ее ноги вдруг ослабели и она почувствовала, что оседает на пол.

Сайлас рассмеялся.

В душе Элис боролись любовь и возмущение.

— Ты! — крикнула она, бросаясь на Моррисона. Но тот чуть отступил и ловко подхватил ее на руки, закружив в бешеном вихре.

Остановившись, он поцеловал Элис и понес ее через весь ресторан, расталкивая замешкавшихся гостей. Вокруг них то и дело ослепительно вспыхивали фотокамеры.

— Я сняла номер в соседней гостинице, — прошептала Элис на ухо Сайласу, когда они были уже на улице.

— Зачем? — недоуменно спросил он.

— Чтобы увлечь тебя туда и совратить в случае, если ты не поддашься с первого раза! — лукаво улыбнулась она.

— Так и вышло — я не поддался, — замтил Сайлас, глядя на нее сияющими глазами. В этот миг он был удивительно похож на свою мать. — Следовательно, тебе придется прибегнуть к этому последнему способу!

У входа в ресторан Моррисона поджидал его лимузин. Несмотря на то, что до гостиницы было два шага, Сайлас настоял на том, чтобы они отправились туда в автомобиле.

У отеля он церемонно распахнул перед Элис дверцу и, поддерживая под руку, повел ее по ступеням крыльца, а затем в холл, к лифту.

— Ты не представляешь себе, как я был сердит, когда уезжал из Борнмута, — шепнул Сайлас, когда Элис нажала на кнопку нужного этажа, и лифт двинулся вверх. — Но все равно я знал, что это еще не конец. — Он нежно обнял Элис за талию. — Кроме того, я понял, в чем заключалась моя ошибка, — так руки не просят, — усмехнулся он. — Но я сходил по тебе с ума, а моя мать мешала мне общаться с тобой… Вчера ночью мне было так хорошо, что я взял и выпалил свое предложение, как идиот. Я совсем забыл, что семейный опыт твоих родителей мог внушить тебе только отвращение к самому институту брака, поэтому ты и не стремилась замуж. Тебе надо было еще привыкнуть…

— Дело совсем не в этом, — возразила Элис. — Просто я запретила себе думать о браке еще с тех пор, как Фиона…

— Да, я знаю, что ты любила ее, — перебил Сайлас, но она приложила пальцы к его губам. Ей было чрезвычайно приятно это прикосновение, потому что она могла наконец позволить себе действовать еще недавно совсем беспомощной рукой.

— Позволь мне договорить, — попросила Элис. — Ты должен это знать. Вообще-то я давала себе слово молчать, но сейчас для меня важнее всего твое доверие…

Сайлас отнял ее руку от своих губ и поцеловал. Тогда Элис продолжила:

— Фиона прибежала ко мне накануне свадьбы. Она была сама не своя. Сказала, что уже давно встречается с Фрэнком и не хочет другого мужа, кроме него. Но Фиа панически боялась того, что могут сделать ее родители, если она откажет тебе. Она умоляла меня помочь ей…

Элис замолчала, потому что лифт остановился. Пройдя по коридору, они отперли дверь номера и сразу же закрыли ее, словно спеша отгородиться от всего мира.

— И ты согласилась помочь, — тихо произнес Сайлас, проводя кончиками пальцев по ее щеке. — Верная подружка Элис… Дорого же ты заплатила за дружбу! Сейчас я понимаю, что, если ты полюбишь кого-то, отдаешь всю себя без остатка, — довольным тоном добавил он.

— По-моему, тебя не слишком удивила эта история, — разочарованно заметила Элис, ожидавшая бурного сочувствия.

— Ты права… Знаешь, с Фионой у меня не было ничего подобного. А когда я прикасаюсь к тебе, то чувствую такое… Это трудно описать словами… — Сайлас взглянул на нее, прищурившись, и она мгновенно ощутила, как кровь быстрее побежала по жилам. — Мне кажется, что я был влюблен не в Фиону, а в какой-то выдуманный образ, в картинку, куклу… — Он помолчал. — А ты живая, теплая, из плоти и крови. Ты возбуждаешь меня каждую секунду. Увидев, как ты смеешься с Диком, я был оскорблен больше, чем если бы узнал в свое время, что Фиона мне изменила. — Он тряхнул головой. — Чем больше я узнаю о прошлом, тем больше возникает и вопросов. Например, почему Фиона так скоропалительно вышла замуж? Она забеременела?

— Нет, хотя мне она тогда сказала, что беременна, чтобы убедить помочь ей.

— Что?! — На этот раз Элис могла по праву гордиться — так возмутился Моррисон. — Что она тебе сказала?

— Фиона была в отчаянии, — попыталась Элис оправдать подругу. — Позже она призналась, что боялась моего отказа, поэтому выдумала беременность.

— Иными словами, она обманула тебя, заморочила тебе голову и заставила действовать в своих интересах?

— Нет! Разве ты не понял? Все гораздо хуже, — помрачнела Элис. — Фиона здесь ни при чем — я сама придумала устроить скандал в церкви. На самом деле я была очень рада, что Фиа пришла ко мне, потому что больше нее хотела, чтобы вашей свадьбы не было. Только не из-за нее — из-за себя. Я не желала, чтобы она вышла за тебя замуж, потому что… хотела, чтобы ты женился на мне. — Элис отвернулась, словно боялась прочесть в глазах Сайласа презрение. — Вот видишь, ты был прав, когда обвинял меня в том, что я завидовала Фионе. Только завидовала я не тому, что ее любят, а меня нет, а тому, что она выходит за тебя. — Элис вскочила и принялась взволнованно бродить туда-сюда по комнате. — Я была влюблена в тебя, а Фиона нет. Меня задевало то, что ты не желаешь замечать этого, что продолжаешь желать ее, а меня заставляешь чувствовать себя предательницей. Но я не могла убить эту любовь. Я чувствовала себя виноватой. Временами мне казалось, что я обязана взять на себя вину за то, что Фиона не выйдет за тебя замуж, потому что именно я была в этом заинтересована. Кроме того, если бы ты стал презирать меня, то это смогло бы оградить меня от тебя и было бы для меня самым худшим наказанием за то, что я совершила. Сейчас это кажется чепухой, но в то время…

— Все это понятно, — сказал Сайлас, ловя ее за руку и усаживая рядом с собой на диван. — Мы пробудили друг в друге такие сильные чувства, что начали бояться, как бы они не поглотили нас. А страх хуже всего действует на рассудок, — усмехнулся он. — Не ты одна томилась и страдала, дорогая. Должен признаться, что, стоя в церкви в полном потрясении, я, тем не менее, испытал облегчение, оттого что кто-то помешал мне взять в жены женщину, которую я почитал, но не желал. Я попытался заглушить это странное чувство напускным гневом и возмущением, но оно все же не покидало меня. — Сайлас помолчал. — Самым неожиданным было то, что твоя ложь задела меня больнее всего. Заявив во всеуслышание, что мы с тобой любовники, ты словно сдернула завесу с моих самых потаенных мечтаний. А позже, когда я вернулся из Гонконга, я испытывал дополнительное удовольствие, наказывая тебя не только за твою ложь, но и за мои неистребимые желания… Так продолжалось до тех пор, пока я не открыл для себя, что самым большим наслаждением является любовь к тебе…

— Оба мы хороши! — прошептала Элис, обнимая Сайласа и прижимаясь к его груди. — Два сапога — пара. Знаешь, иногда твои преследования доставляли мне какое-то удовольствие, потому что я чувствовала, что ты не забываешь обо мне, что я все-таки волную тебя…

— О, ты меня волновала! — подтвердил Сайлас, целуя ее в висок. — Потому-то я и не мог оставить тебя в покое, — добавил он, погладив ее обтянутое черным шелком бедро. — Так что ты лучше приготовься к тому, что отныне ты не сможешь забыть о моем присутствии ни на один день…

Элис счастливо рассмеялась, а Сайлас охватил ее сияющее лицо ладонями и принялся пылко целовать…