Влюбленный король

Глава 6

Когда отец сказал, что на сей раз возьмет ее с собой, Зита не сомневалась — это путешествие будет самым счастливым в ее жизни.

Но вот они отправились в путь, и все оказалось иначе.

Какое-то непонятное чувство мешало наслаждаться столь долгожданной свободой.

Каждое утро было омрачено ощущением непомерной тяжести.

Зите казалось, будто у нее на сердце лежит холодный камень.

Она по-прежнему шутила и смеялась, радовалась красотам природы, взбиралась вместе с отцом на живописные склоны гор, но все-таки чего-то не хватало.

Вечерами, когда она оставалась одна, причина внутреннего разлада становилась очевидной.

Зита не могла отделаться от мыслей о короле Максимилиане.

Они так и не встретились следующим утром.

И теперь Зиту терзали сомнения, правильно ли она поступила.

А вдруг он ждал ее до последнего?

Вдруг не терял надежду, что она все же придет?

Она пыталась заглушить эти изнуряющие предположения.

С какой стати он вообще должен о ней помнить?

Наверняка он даже не пришел на свидание.

Глупо было надеяться, что мужчина, за которым толпами ходят красавицы, готовые для него на все, помнит девушку, которую видел два раза в жизни.

Зита пыталась убедить себя, что мимолетный интерес короля вызван простым любопытством.

Она заинтриговала его своим странным поведением и удивительной для деревенской девушки эрудицией.

Разумеется, дело обстоит именно так.

Было очевидно, что у короля хорошая интуиция.

Он отлично разбирается в людях и безошибочно определяет характер любой женщины.

По-видимому, он действительно редко ошибался.

«Наверное, он во мне разочарован, — решила Зита. — Оно и к лучшему».

В то же время она прекрасно сознавала, что если кто-то из них двоих и пострадал в этой ситуации, то это она.

Зита увидела во всем случившемся некую закономерность.

Она была совсем юная и провела всю жизнь во дворце.

За свои неполные восемнадцать лет она видела не много мужчин, тем более таких молодых и привлекательных, как король.

Поэтому ее реакция и оказалась столь ошеломляющей.

«Если б я хоть раз была в Париже или в Англии, — думала Зита, — то знала бы не меньше дюжины таких мужчин. По крайней мере мне бы уже не казалось, что я встретила совершенно уникального человека, и легче было бы его забыть».

Как она ни старалась, не думать о нем не могла.

Она пыталась сосредоточиться на общении с отцом, но за каждым движением, каждым словом и каждой мыслью стоял король Максимилиан.

Не то чтобы Зита совсем не получала удовольствия от путешествия.

Напротив, ей нравилось скакать на Пегасе в свободной крестьянской одежде и чувствовать, как удобно покоятся в стременах ноги в легких туфлях с серебряными пряжками.

Она была счастлива, что не надо спешить во дворец, дабы тут же наткнуться на недовольную матушку и получить язвительное замечание.

С самого начала план путешествия пришлось изменить.

Во-первых, король сильно опоздал в «Золотой крест», поэтому им с отцом пришлось ждать его довольно долго.

Все это время Зита страдала от мысли, что король опаздывает, потому что напрасно прождал ее в назначенном месте.

Она пыталась себя переубедить, что это не соответствует истине.

«Не такая уж я важная персона!»— тяжко вздохнула она.

Наверное, король почувствовал себя оскорбленным.

Еще бы, ведь кто-то дерзнул ослушаться его приказаний.

Теперь его еще сильней терзает любопытство — он так и не раскрыл секрет таинственной официантки.

«Как только уедет из Альдросса, — убеждала себя Зита, — он никогда обо мне не вспомнит».

Тем не менее она решила довериться Гретель на тот случай, если король пришлет ей записку.

— Вы еще раз видели его величество! — воскликнула Гретель. — Вот это да!

— Да, — честно призналась Зита, — мы случайно встретились на конной прогулке.

— Он сделал предложение принцессе Софи?

Зита покачала головой.

— Держу пари, — воскликнула Гретель, — это из-за вас!

Принцесса засмеялась.

— На самом деле король вообще не собирается жениться. Он убежденный холостяк.

— Это правда, — согласилась Гретель. — Я часто слышу истории о короле Максимилиане. Клиенты постоянно рассказывают о всяких актрисах, которых король держит у себя во дворце… Но я не должна тебе о них говорить! — спохватилась она.

— Почему нет? Я и так знаю, — с улыбкой успокоила ее Зита.

На лице Гретель отразилось изумление.

— Увидеть настоящего короля было так волнительно! — продолжала она. — Наверное, мы его больше не увидим, раз он не женится на принцессе Софи.

— Почему? — в свою очередь удивилась Зита.

— Потому что король слишком занят, чтобы еще раз приехать в Альдросс. Когда он уезжает из Вальдестина…

— В Париж! — перебила ее Зита.

— А кто его винит? — рассудительно промолвила Гретель. — Во Франции знают толк в увеселениях. Там понимают, что доставляет мужчинам удовольствие! А мы что можем предложить, кроме снежных гор и народных танцев?

Зита смеялась до слез.

Она знала, что все это правда.

Такие крошечные государства, как Альдросс и Вальдестин, были слишком пресными для любителей приключений.

Вскоре послышался шум приближающейся кавалькады и стук экипажей.

Король не стал заходить внутрь и попрощался с герцогом у входа.

Зита наблюдала за ними из окна.

Вскоре от короля осталось только облачко пыли на повороте.

«Раз он даже не поинтересовался, здесь я или нет, — заключила девушка, — значит, он потерял ко мне интерес.

Похоже, приключение окончено».

Вскоре на пороге показался отец.

— Прости, дорогая! Максимилиан все время опаздывал. Сначала я ждал его к завтраку, а потом его «на пару слов» увел премьер-министр.

Он бросил на кровать шляпу с плюмажем и воскликнул:

— Одному Богу известно, почему советникам всегда есть что сказать именно в последнюю минуту! Они к любой записке обязательно добавят постскриптум.

Зита развеселилась.

— Дело в том, что они медленно думают, папа. Самое важное приходит им в голову уже в ванне или в постели.

Теперь и отец оживился, и они вместе посмеялись.

Потом она ушла к Гретель, чтобы отец смог переодеться.

Одежду они оставили в «Золотом кресте».

Выпив на прощание вместе с хозяином по стакану местного вина, путешественники бодро отправились в дорогу.

— Сегодня нам не удастся добраться до намеченного мною уголка, — сказал отец, — поэтому переночуем на полпути. Не хочешь заглянуть на озеро, где ты научилась плавать?

Зита была так счастлива, что чуть не задушила отца в объятиях.

— Да это же чудо! — воскликнула она. — А какой там милый пансион!

Пансион оказался еще лучше, чем они думали.

Там было так уютно и так вкусно кормили, что они остались на несколько дней.

Целыми днями гуляли по окрестным горам и купались в прохладном горном озере.

Удивительно, что вода в нем оставалась хрустально чистой, а место сохранилось не тронутым туристами.

Некоторые вершины были покрыты белоснежными шапками, а склоны поросли медноствольными соснами, источавшими божественный аромат.

В зеркальной глади небольшого озера отражалась бездонная голубизна неба, и у Зиты захватывало дух от ощущения, что она является частью этого сказочного мира.

Когда она плыла, почти растворившись в ласковых водах, ей хотелось представить, что рядом плывет любимый мужчина.

Наверное, после купания они бы грелись на солнышке, поверяя друг другу самые сокровенные мечты, и, конечно, говорили бы о любви.

Зита пыталась убедить себя, что ей нечего желать, отец и так делает все, чтобы она была счастлива.

Кроме того, среди аристократов вряд ли найдется человек, который позволит своей жене плавать в диком озере, пусть даже место будет совершенно безлюдным.

«Какое счастье, — думала Зита, — что папу не особенно заботят всякие условности. Какая же я неблагодарная!»

— Впервые за долгое время я по-настоящему отдыхаю! — воскликнул герцог, — Неужели? — лукаво поддразнила его Зита. — Еще года не прошло, когда матушка так рассердилась, что все слуги хором подали в отставку.

— Было дело, — согласился герцог, — но очень давно. С тех пор я не чувствовал себя по-настоящему свободным.

— Мы обязательно наверстаем упущенное, — пообещала Зита.

На следующий день они рано двинулись в путь и остановились пообедать в небольшой харчевне. Приютившейся у подножия высокой горы.

Это было место отдыха туристов и любителей альпинизма.

В харчевне никого не было, кроме двух мужчин, которые как раз собирались начать восхождение.

Герцог охотно поделился с ними некоторыми тонкостями.

Что ж, им повезло: они встретили такого любителя горных походов, как ее отец.

Солнце достигло зенита, и было достаточно жарко, чтобы путникам захотелось вновь сделать остановку и немного передохнуть.

Они расположились в прохладной тени, и герцог указал Зите на самый высокий пик.

Он гордо возвышался среди других горных вершин, словно король среди своих подданных.

— Какой он высокий, папа! — воскликнула Зита.

— Да, очень! — кивнул герцог. — Максимилиан говорил, что это наивысшая гора в Вальдестине.

— Король был на вершине?

— Может быть, — ответил отец. — Наверное, да, так как он посоветовал мне остановиться в одной гостинице, что расположена прямо у ее подножия.

Зита подумала, что король был там инкогнито с какой-нибудь красоткой.

А впрочем, король больше увлекался актрисами, они же народ капризный.

Ни одна из них не променяла бы милые сердцу удобства на простоту местных пансионов.

Зита улыбнулась, представив себе такую женщину в горной гостинице.

Там никто не предложит ей горячую ванну.

Девушка помнила, как летом ей приходилось умываться холодной водой.

Конечно, те женщины знали, что такое лишения.

Многие были нищими, до того как стать известными и обзавестись поклонниками.

Их детство чаще всего проходило в тяжелых условиях.

Но теперь они заслужили себе комфорт, и это было их право.

А Зита очень любила простое убранство этих небольших домиков: потемневшие от времени деревянные балки на фоне белых стен, узкие кровати, перины из гусиного пуха, кружевные занавески.

После огромных дворцовых кроватей ей нравилось спать на этих маленьких постелях, которые закрывались плотным пологом, чтобы зимой дольше сохранялось тепло.

— Почему ты молчишь, дорогая? — спросил отец, вглядываясь в серьезное личико дочери. — Я соскучился по твоему смеху.

— Я думала, какое счастье быть твоей дочкой, папа, — ответила Зита. — Нам так хорошо вдвоем! Я рада, что сейчас все естественно, не надо кем-то притворяться, можно быть самой собой.

Герцог засмеялся.

— — Если б мама нас видела, она бы в ужас пришла от того» что у меня на шее платок, а не шелковый шарф. — Герцог весело оглядел себя с ног до головы. — А какие на мне панталоны!

— Но меня сейчас больше волнует не внешность, а желудок. Я ужасно голодна! Надеюсь, в том пансионе хорошо кормят.

Герцог вспомнил: на обед у них был только козий сыр.

— Если верить Максимилиану, там отличная домашняя кухня. Надеюсь, ничего не изменилось.

Когда прозвучало имя короля, у Зиты в груди словно что-то перевернулось.

Это было странное чувство.

Она пыталась убедить себя, что в этом нет ничего особенного, но напрасно.

На нее вновь нахлынуло невероятное ощущение, как в ту минуту, когда она смотрела из окна гостиницы «Золотой крест».

Король с кавалькадой умчались прочь, осталось лишь облако пыли на повороте дороги.

«Конец истории», — подумала тогда Зита.

Ей чудилось, будто закончился целый этап ее жизни.

Она как бы дочитала главу и уже знала точно, что в следующих главах этого героя не будет.

Солнце клонилось на запад, и жара больше не донимала путешественников.

Наконец они пересекли долину и вступили на узкую извилистую тропу.

Она показалась им бесконечной.

Лошади двигались медленно, петляя среди сосен, поднимаясь все выше и выше в горы.

Наконец в просвете меж деревьев обнаружился очаровательный домик.

Он был похож на декорацию со своими деревянными ставенками и темными балками или даже на иллюстрацию в книге сказок.

— Мы нашли его, папа! — вскричала Зита. — Какой же он милый!

На свежем воздухе расположились столики; на одном возвышался графин вина, за которым беседовали несколько путешественников.

Зита удивилась, что здесь были люди.

Эта часть Альп, довольно изолированная, находилась вдалеке от главных дорог.

Однако же и сюда добрались любители приключений.

Зита с отцом направились под соломенный навес, где было стойло для лошадей.

Овса и воды в яслях было вдосталь, и девушка довольно похлопала своего Пегаса.

К тому времени отец справился со своим конем, и они с Зитой вместе поспешили к пансиону.

Так как черный ход был ближе, они решили воспользоваться им, чтобы снова не обходить домик.

— Есть тут кто-нибудь, кто позаботится о проезжих путниках? — громко вопросил герцог.

Откуда-то из глубины домика откликнулся звонкий женский голос, и вскоре на пороге появилась его обладательница.

— Нет! Нет! Не может быть! — закричала она.

— Нэви! — Герцог бросился к ней, раскрыв объятия.

Зита смутно помнила, что так звали женщину, которая была с отцом в ту давнюю ночь, когда ее разбудил лунный свет на подушке.

— Я всегда выполняю свои обещания, Нэви. На этот раз я приехал с дочкой, чтобы познакомить ее с самой красивой женщиной Альдросса.

Эти слова отец сказал девять лет назад в маленькой альпийской гостинице.

Какой заботливой была тогда Нэви, какой вкусный она подала ужин, какая чистота и уют царили в комнате!

Теперь Нэви выглядела старше, но была красива, как и прежде.

— До сих пор не могу поверить! — воскликнула она. — Я так часто о вас думала, но была убеждена, что досюда вам ни за что не добраться.

— Однажды я приезжал на прежнее место, — ответил герцог, — но тебя там уже не было. И никто не знал, куда ты уехала и где тебя искать.

— Это все Рудольф, — понизив голос, сообщила Нэви. — Он так жутко ревновал! Это он настоял, чтобы мы уехали в самую удаленную часть страны. По крайней мере он был уверен, что здесь вам меня не найти.

— А я пытался, — сказал герцог.

Он замолчал.

— Может быть, это неудобно, если мы с дочерью здесь остановимся? — внезапно спросил он.

— Рудольф погиб год назад. Он пошел в горы, а там — снежная лавина, — молвила Нэви. — Теперь этот пансион полностью принадлежит мне. Мы управляемся с моими милыми девушками, а племянник теперь изучает основы бизнеса.

Лицо Нэви осветилось очаровательной улыбкой.

— К счастью, у нас сейчас нет постояльцев. Мы поселим вас в самых лучших комнатах. А главное — я смогу сама прислуживать вам и вашей красавице дочери!

С этими словами она повернулась к Зите, о чьем существовании они с герцогом, почти забыли.

— Какая вы большая! Теперь вы уже не та маленькая девочка, которую я всегда помнила!

— Всем приходится взрослеть, — резонно заметил герцог, — хотят они этого или нет.

Он говорил в своей обычной шутливой манере, но внимательная Зита отметила в его голосе давно забытые юношеские интонации.

Глядя на отца, она не переставала изумляться.

Сегодня он выглядел не только привлекательным, как, впрочем, всегда, но совершенно молодым!

Герцогу отвели просторную и вместе с тем уютную комнату с окнами на гостиничный двор.

Зита расположилась в комнате поменьше, откуда была видна горная долина.

— Надеюсь, вам здесь будет удобно, — неустанно хлопотала Нэви. — Если вам что-то понадобится, фрейлейн, позовите меня. Вы даже не представляете, как я счастлива снова видеть вас и вашего уважаемого отца!

Конечно, Нэви не могла не знать, кем отец был на самом деле.

Но из почтения к нему делала вид, что не знает его настоящего имени и титула.

Зита умылась, причесалась и решила вплести в волосы шелковые ленты, предусмотрительно прихваченные из дома.

Оглядев себя в зеркале, она счастливо улыбнулась и устремилась к выходу.

В зеленом дворике стояла беседка, в которой накрыли стол.

Она была увита плющом, и Зита невольно вспомнила, как они с королем пили кофе.

Как она смутила его и сбила с толку своими высказываниями.

У нее мелькнула мысль, что зря она не встретилась с ним еще раз.

К сожалению, это не представлялось возможным.

Незаметно оседлать другую лошадь было просто нереально.

Теперь король Максимилиан находится где-то в пути.

«Наверное, он едет в Боснию», — подумала Зита.

Там он найдет принцессу и женится на ней.

И теперь все, что ей останется, это туманные слухи, которые поползут из Вальдестина в Альдросс.

Если он не найдет себе жену в Боснии, есть еще Сербия.

Кроме того, можно было поискать по небольшим принципалиям, граничившим с этими государствами.

Несомненно, в одной из них найдется женщина, которая будет от него без ума и захочет выйти за него замуж.

Будут и те, что позволят ему предаваться с ними любви.

«Для чего я себя берегу?»— размышляла Зита, глядя, как ее отец смотрит на Нэви.

В его глазах был такой живой блеск, столько неподдельной радости светилось в их лицах!

«Она ему нравится, он ей тоже. Что может быть естественней простого счастья? Счастья от наслаждения друг другом? Почему это считается чем-то не правильным?»

Они обедали вместе.

Еда таяла во рту, и казалось, будто местное белое вино впитало в себя лучи солнца.

Зита слушала голос отца и не переставала изумляться, как он сильно изменился.

Каждой клеточкой тела чувствовала она трепет восхищения, переполнявший отца всякий раз, когда к ним подходила Нэви.

Наконец посетители разошлись, и они остались одни.

Нэви принесла кофе и села с ними за столик.

— Теперь расскажите мне, что вы делали с тех пор, как мы виделись в последний раз, — попросила она. — Вы не представляете, как я по вам скучала. Это было невыносимо!

— С тех пор ты стала еще прекрасней, — мягко сказал герцог.

Зита допила кофе и ни слова не говоря выскользнула из беседки.

Герцог и Нэви ничего не заметили, так они были поглощены друг другом.

Зита понимала: дольше оставаться за столом неприлично.

Она желала им счастья и хотела оставить их наедине с ничем не омраченным смехом, который запомнила с той давней лунной ночи.

Она обогнула пансион и пошла по извилистой тропинке, протоптанной среди высоких сосен.

Не один десяток лет ходили по ней те, кто специально шел сюда пообедать или выпить кофе.

В чистом как стеклышко небе висел огромный шар солнца.

Оно уже клонилось к закату, но до рождения первых звезд оставалось много времени.

Тени удлинились, и это придавало особое очарование горному пейзажу.

Косые лучи казались плотными и осязаемыми, они проникали сквозь кроны деревьев и окружали золотым ореолом мохнатые сосновые ветви, делали объемнее заросли горных лиан и кусты можжевельника.

Зита зачарованно ступала по узкой тропе.

В глубоком ущелье уже заклубился вечерний туман, а над головой проплывало бесконечное небо.

Зита остановилась, душой воспринимая окружающую красоту.

Ни один даже самый гениальный художник не смог бы запечатлеть на полотне такую пленительность и величие природы.

Зите страстно захотелось, чтобы еще кто-нибудь увидел сейчас это волшебство.

Она знала, только один человек способен разделить с ней полноту чувств.

Король Максимилиан.

«Мы так и не поговорили о прекрасном», — посетовала Зита.

Она не могла понять, почему не удосужилась поговорить с ним о том, что ее больше всего волновало.

Она была почти уверена, что король разделяет ее взгляды.

Ее вдруг охватило такое щемящее чувство сожаления, что она больше не могла созерцать этот сказочный мир.

Зита повернула назад в сторону пансиона.

И тут она почувствовала чье-то присутствие.

Послышались отдаленные шаги, и между соснами мелькнула тень, которая скрылась за поворотом петляющей тропинки.

Девушка насторожилась.

Ей совсем не хотелось ни с кем разговаривать, потому что ее переполняли счастье и боль одновременно.

Но, похоже, деваться было некуда, так как здесь проходила только одна тропинка.

Зита раздумывала, не повернуться ли ей спиной к прохожему.

Тогда, возможно, он не остановится, а пройдет мимо.

Но было уже поздно, силуэт мужчины маячил на последнем повороте.

На какое-то мгновение он скрылся за деревьями подобно призрачной тени, и Зита подумала, что он просто привиделся ей.

Но человек показался снова, и Зита остолбенела.

Она не поверила своим глазам.

Это было невероятно!

Словно из ниоткуда появился не воображаемый, а настоящий король!

Будучи не в состоянии пошевелить ни рукой, ни ногой, Зита молча наблюдала, как он с улыбкой подходит все ближе и ближе.

Позже она не могла вспомнить, говорил он что-либо или нет, помнила только его раскрытые объятия.

Не думая над тем, что делает, повинуясь одному лишь инстинкту, она устремилась ему навстречу.

Сама природа бросила их в объятия, губы тотчас нашли друг друга.

Вселенский закат распростерся над их головами, и Зита всем своим существом чувствовала, что они неотделимы от этого света.

Он пронизывал и ослеплял их, и долгожданный поцелуй стал воплощением самой светлой мечты.

Волны восторга поднимались из глубины сердца к трепещущим лепесткам губ, и Зите казалось, будто сам воздух наполнен любовью и счастьем.

Король все крепче сжимал ее в объятиях, его губы становились настойчивей, поцелуи — более страстными.

Девушка задыхалась от новых, невероятно сильных ощущений.

Король почувствовал это и на секунду оторвался от ее губ.

— Драгоценная, — произнес он прерывающимся голосом, — я так боялся, что навсегда тебя потерял!

И снова он прильнул к ее губам и долго целовал ее податливые губы, словно хотел до дна испить переполненную чашу с пьянящим напитком.

Время замерло, и Зите казалось, что она находится в объятиях короля целую вечность.

Наконец она застонала и припала к его плечу.

Сердце неистово колотилось и едва не выскакивало из груди.

Только теперь она поняла, что такое настоящая жизнь и настоящая любовь.

— Моя дорогая, — заговорил король, — как ты могла поступить так жестоко — взять и исчезнуть? Я был в отчаянии. Я был готов ценою жизни разыскать тебя.

— Это… от меня… не зависело… — пролепетала Зита.

— Когда я узнал, что ты никогда не работала в «Золотом кресте»и что никто из них не представляет, где тебя искать, я словно обезумел.

— Вы… про меня спрашивали? — шепотом произнесла девушка.

— Я отправил туда доверенного человека. Еще полдюжины самых преданных людей я разослал по городу, но все было тщетно.

Зита опустила голову.

— Все в порядке, милая, — успокоил ее король. — Я их хорошо проинструктировал, так что они соблюдали осторожность и ни в коей мере не могли повредить твоей репутации.

— Но… я не понимаю… как вы оказались… здесь?

— Я искал тебя, — просто ответил он.

В ее глазах застыло изумление.

— Я объясню тебе попозже, — улыбнулся король, — после того, как поцелую тебя.

И, не дожидаясь ее согласия, он снова припал к ее губам.

Зита вновь ощутила сладостный трепет, от которого все ее существо растворилось в блаженстве.

Король не мог оторваться от ее губ; влюбленные позабыли обо всем на свете.

Внезапно где-то совсем рядом раздался громкий голос:

— Зита! Какого черта! Что ты здесь делаешь?

Девушка с трудом осознала, что стоит на земле и что звук, вернувший ее из райского поднебесья, был голосом ее родного отца.

Она потеряла дар речи.

Король, стоявший к герцогу спиной, повернулся, чтобы взглянуть на пришельца.

— Ваше величество? — воскликнул герцог.

Он был поражен не меньше, чем молодые люди, и едва смог произнести:

— Я не знал, что вы знакомы с Зитой.

Тут пришло время остолбенеть королю.

Он повернулся лицом к герцогу и, держа, одной рукой девушку, возгласил:

— Не знал, ваша светлость, что Зита ваша. Такое никогда не приходило мне в голову.

Какое-то время мужчины сверлили друг друга взглядами, пока герцог не выдохнул в некотором замешательстве:

— Моя? Конечно, она моя! К тому же я не предполагал, что вы, ваше величество, с ней встречались.

Он подходил все ближе и ближе, и Зита испуганно переводила взгляд с одного на другого.

Она вдруг догадалась, о чем думает король, и эта мысль привела ее в ужас.

Осознав, что сейчас может случиться непоправимое, она быстро заговорила, дабы опередить короля:

— Папочка… прости… что я не сказала тебе… Мы с королем Максимилианом однажды случайно встретились… на прогулке…

Теперь пришла очередь короля впасть в оторопь.

Он машинально отпустил Зиту и молча перевел взгляд с нее на герцога.

— — Ваша светлость, — вымолвил он изменившимся голосом, — так Зита ваша дочь?

Герцог воспринял его слова как вызов и ответил с затаенной угрозой:

— Естественно! Зита — моя дочь!

— Я не видел ее во дворце, — продолжал недоумевать король.

Это немного смутило герцога.

— Жена решила, что вам нужно встретиться с одной Софи, а Зиту пока звать не нужно.

Тут герцог спохватился, что зачем-то оправдывается перед человеком, который оскорбил честь его дочери.

— — Мне ни к чему с вами объясняться, ваше величество, — сказал он резко. — Это вы должны объяснить, почему позволили себе столь близкие отношения с моей младшей дочерью!

Он весь кипел от праведного гнева, но король прервал его словами, от которых герцог совсем потерялся.

— Ваша светлость! Сир! — торжественно произнес он. — Я буду вам очень признателен, если вы позволите просить руки вашей дочери.

Сейчас его голос был твердым и торжественным, в нем не было даже тени прежнего недоверия.

Герцог не сразу опомнился.

— Это для меня полнейшая неожиданность, — признался он. — Давайте обсудим это за стаканчиком вина.

Между тем Зита наконец спустилась с небес, куда унесли ее неведомые доселе чувства, на грешную землю.

Она внезапно поняла, что эти двое мужчин решают ее судьбу — на долгие годы, может быть, до самой смерти.

При этом ее никто не спрашивает, чего хочет она сама.

Ее тело все еще не могло успокоиться от пережитого экстаза, но ум был ясен.

Она отстраненно наблюдала, как отец и король улыбаются друг другу.

Она видела, что герцог польщен и доволен выгодным предложением.

Она чувствовала, что король счастлив, добившись ее руки.

Все происходило как во сне.

Зите казалось, будто перед ней просто проплывают картинки из прочитанной книги.

Но как бы сильно ее ни тянуло к королю, как бы ей снова ни хотелось оказаться в его объятиях и ощутить блаженство, что-то внутри отчаянно сопротивлялось.

«Нет! — слышала она внутренний голос. — Нет!»

Сквозь расплывающиеся образы отца и короля Максимилиана проступали совсем другие картины.

Потянулась длинная вереница образов.

Это дефилировали бывшие любовницы короля, те, кого он когда-то целовал, как теперь ее.

Эти женщины до сих пор ждали и хотели его.

Зита видела, как они приходят и уходят, как течет река времени, как меняются пассажиры на пароме жизни.

Видела их счастливые улыбки, их слезы при разлуке, и от неумолимости перемен она содрогнулась, и горький вздох исторгся из глубины души.

Герцог взял ее за руку, чтобы вместе отправиться в пансион, но Зита отстранилась.

— Прежде чем мы куда-нибудь пойдем, папа, — отчетливо произнесла девушка, — я бы хотела быть выслушанной. Несмотря на то что польщена предложением его величества, я отвечу: «Нет!» Никогда, ни при каких обстоятельствах я не стану его женой!

Не дожидаясь слов отца и не оборачиваясь, Зита ринулась на извилистую тропинку.

Она бежала все быстрее и быстрее, пока не оказалась в пансионе.

Бросилась на кровать в своей комнате и спрятала голову в подушку.

Только что она лишила себя рая.

Но знала — это необходимо.

Иначе она не смогла бы выжить.

Зита не представляла, сколько времени находилась в полузабытьи.

В коридоре послышались знакомые шаги отца.

Он не стал заходить в ее спальню, даже ради того чтобы пожелать ей спокойной ночи, а сразу направился к себе в комнату.

Зита понимала, что огорчила его.

Для герцога оставалось загадкой, из-за чего дочь решилась отвергнуть выгодное предложение.

Кроме того, ее поведение не укладывалось ни в какие рамки.

«Отказать мужчине не значит его оскорбить», — успокаивала себя Зита.

В глубине души она сознавала, что король не просто почувствовал себя оскорбленным.

Впервые в жизни его отвергла женщина — вот что было для него непостижимо!

Зита пыталась убедить себя в том» что оскорблении? подверглась она, а не король.

Король сделал ей предложение, будучи уверенным в ее безусловном согласии.

Что ж, это его вина, а не ее.

Естественно, теперь он чувствовал себя оскорбленным и разочарованным.

Но никакие ее доводы не устоят перед неизбежным давлением со стороны отца.

Герцог приложит все силы, чтобы заставить ее изменить решение.

«Король только испортил наше путешествие», — надула губки Зита.

Все, с этого дня ее жизнь кончена.

Теперь она никогда не будет свободна и счастлива.

Ее до сих пор пронимала дрожь при воспоминании о его поцелуях, одна только мысль о короле приводила ее в экстаз.

«Я люблю его! Люблю!»— в отчаянии повторяла Зита, ощущая на губах жаркую настойчивость его губ.

Но достаточно ли одной любви?

Возможно, какое-то весьма непродолжительное время они будут жить как в раю.

А вскоре король от нее устанет.

Новое хорошенькое личико вытеснит ее из сердца короля, и Зита окажется в роли несчастной супруги, влачащей жалкое существование во дворце среди скучных придворных.

Он будет под любым предлогом отправляться в «очень важные деловые поездки»в Париж.

А может быть, найдет себе пассию где-нибудь поблизости, чтобы не тратить время.

Зита с грустью представляла, как ложится спать одна в огромной королевской опочивальне, в то время как ее супруг под предлогом неотложного заседания засиживается допоздна в кабинете, а потом золотым ключом отпирает потайную дверь в подземную галерею…

Ее трясло при мысли, что он обнимает другую женщину.

Все равно, кто она — Лабель или другая.

Зита почувствовала такой прилив ревности, что испугалась.

В таком состоянии она вполне могла совершить что-нибудь ужасное, вплоть до убийства!

И как тогда жить дальше?

Разве она сумеет простить себя, даже если будет прощена другими?

«Лучше самой умереть, — думала она, — чем дойти до такого позора».

Но как прекрасны его поцелуи!

Ни с кем другим она не будет счастлива.

В коридоре снова послышались чьи-то шаги, на этот раз легкие и незнакомые.

Зита равнодушно отметила, как отворилась дверь в комнату отца, и шаги стихли.

«Все мужчины одинаковы».

Эти слова прозвучали у нее в голове, как будто кто-то невидимый сообщил ей банальную истину, а она ее безоговорочно приняла.

— Да, все мужчины одинаковы, — повторила она вслух.

Каждой клеточкой тела чувствовала она агонию, страх и разочарование отвергнутой женщины.

Она постигла всю глубину чувств нелюбимой супруги, которая обожает своего мужа, хочет любить и быть любимой.

«Я не такая, как мама, — рассуждала она. — Я совсем другая и никогда не смогу смириться или простить. Как можно сидеть и ждать, пока твой муж захочет вернуться!»

Зита поневоле сгущала краски, и будущее представало перед ней в самом мрачном свете.

Лучше сразу пережить агонию, чем потом годами медленно умирать от неразделенной любви.

«Ни за что! Ни за что не пойду за него замуж!»— твердо решила она.

Но все ее существо протестовало, томясь по его объятиям, и девушка знала: если он снова ее позовет, она не устоит перед соблазном быть с ним.

«Я люблю его! Люблю!»

Противоречие было столь пугающим, что Зита не выдержала и, вскочив с кровати, схватилась руками за голову.

Подошла к окну.

В темном небе таинственно мерцали звезды.

Звучала симфония любви, эхом отозвавшаяся в ее сердце.

Боль становилась просто невыносимой.

Зита нервно задернула занавеску и снова бросилась на кровать.

В комнате горела свеча, и ее свет действовал успокаивающе.

Зита откинулась на спинку кровати и оглядела комнату.

Простая, крепко сработанная мебель из темного дуба, украшенная традиционным деревенским орнаментом.

Неизвестный мастер вырезал причудливые цветы и птиц.

В таинственном свете свечи они, казалось, жили своей собственной сказочной жизнью.

Но Зите было не до сказок.

Даже мягкие подушки и легчайшая перина из гусиного пуха давили ее словно камни.

Она не находила себе места и сомневалась, сможет ли вообще заснуть.

Не думать о короле было невозможно, и она стала гадать, где он сейчас находится.

Нэви сказала, что они единственные постояльцы, значит, он не ночует в гостинице.

Тогда где же он?

Зита понимала, ей должно быть все равно, где находится человек, которого она решила навсегда вычеркнуть из своей жизни.

С какой стати она должна думать о нем?

Чем скорее он забудет о ней, тем лучше.

Зато как будет счастлива Лабель, когда он вернется.

Но воспоминание о прекрасной танцовщице снова пробудило в ней ужасную ревность.

Было такое ощущение, словно кто-то вонзил в ее сердце кинжал.

Но она твердо решила не сдаваться.

— Я все равно не выйду за него… Даже если он на коленях будет умолять!

Она сказала это вслух твердым, непоколебимым голосом.

И тут отворилась дверь.

Зита вскрикнула.

На пороге стоял король.