Влюбляясь в Бентли

Эпилог

Полтора года спустя…

— Каково это — быть гордой владелицей собственного магазина? — спрашивает меня Кира, садясь на соседний стул. Мы все помогаем Шарлотте записывать гостей на сегодняшнюю встречу. Джон — у входа, помогает парковать машины. А мы с Кирой в холле записываем имена и передаем брошюры с ценной информацией для членов семей наркоманов. Я пролистываю скрепленные бумаги, ища имя следующего в очереди. Члены клуба, родственники, друзья… Каждый получает бейджик с именем, и его имя отмечается в списке.

Перед нашими столами висит табличка с надписью: «Записаться на семейный вечер можно здесь».

— Это здорово, — признаюсь я, с улыбкой протягивая парню бирку с его именем. Он отклеивает липкую бумагу с обратной стороны бирки и приклеивает ее к своей рубашке, над сердцем.

— Ты выглядишь как профессионал, — говорит она. — Твои волосы завиты и подтянуты, а маленькие локоны свисают вниз, только посмотри на себя.

— Хорошо, — смеюсь я. Я купила этот наряд специально для торжественного открытия: черную юбку длиной до колена, красную шелковую майку и туфли, так как знала, что весь день буду на ногах. Мне было приятно, что все люди, пришедшие сегодня в магазин, воспринимали меня как серьезного и талантливого человека. Закрываясь в конце рабочего дня, я не могла удержаться от улыбки.

— Я серьезно. Ты выглядишь потрясающе, и я так горжусь тобой, — говорит мне Кира в перерывах между заполнением стикеров. — Скоро ты будешь зарабатывать достаточно денег, чтобы сводить меня в какой-нибудь модный ресторан.

— Скоро узнаем, как будет.

Встречи иногда бывают напряженными, с обеих сторон возникает недоумение, и сегодня вечером мы постараемся преодолеть этот разрыв.

Чувство вины всплывает, как это всегда бывает, когда я помогаю Шарлотте. Я всегда буду задаваться вопросом, правильный ли я сделала выбор.

— О-о. Опять этот взгляд, — говорит Кира. — Знаешь… прошло уже больше года. Ты должна перестать корить себя за это.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь. — Лгу я. — Я устала. Вот и все.

Сегодня Кира и Джон помогали мне с открытием «Резьбы по дереву Виктории». Я знаю, что название не слишком оригинальное, но решила, что хочу, чтобы все было просто. Думаю, втайне, где-то глубоко внутри, я надеюсь, что однажды он вернется в Колорадо-Спрингс, увидит эту вывеску в окне и вспомнит.

— Да. Неважно. Ты забываешь, что ты моя лучшая подруга, и я могу читать твои мысли. — Она качает головой, пишет на одной из наклеек и с улыбкой протягивает ее ему. — Ты просто не откажешься от этого парня. Шарлотта упоминала этого парня…

— Нет. Я не собираюсь больше ходить на дурацкие свидания. Кто бы он ни был… найди кого-нибудь другого, чтобы спихнуть его.

Ее ручка замирает, и она поворачивает голову в мою сторону. Мой взгляд сужается. Почему она выглядит так, будто вот-вот разразится хохотом?

— Эй. Тебе нужна пара для моей свадьбы, иначе я буду чувствовать себя виноватой всю ночь.

Я уже говорила, что Джон и Кира женятся через два дня?

— Думаю, что все будет в порядке, — строго говорю я ей. — Она вздыхает, немного успокоившись.

— Ты уверена? Разве ты не хочешь снова почувствовать бабочек?

— Там, где есть бабочки… там скоро будет душевная боль, — бормочу я. — У меня было достаточно бабочек, чтобы хватило на всю жизнь.

Теория хаоса: «Говорят, что нечто столь незначительное, как трепетание крыла бабочки, может вызвать тайфун на полмира».

Люди, подходящие к столу, начинают чувствовать напряжение между мной и Кирой и бросают на нас странные взгляды. Сегодняшний вечер должен был быть посвящен помощи Шарлотте. А не о том, чтобы мои подруги нашли мне мужчину. Я предполагаю, что Джон тоже в этом участвует. Почему мои друзья всегда пытаются заставить меня чувствовать, что я что-то упускаю? Фетровый кончик черной ручки, которой я заполняю таблички с именами, ломается под напором. Ручка вылетает из моей руки и падает на пол, где закатывается под мой стол. Видите. Теперь они меня расстроили.

— Мне не нужен мужчина, чтобы быть счастливой! — утверждаю я. Ножки стула скребут по полу, и я наклоняюсь в кресле в поисках ручки. Протягиваю руку под стол и нащупываю ручку… почти… не совсем… еще немного… «Вот она!». Моя попа все еще на сиденье, ну, на самом краю сиденья, а кончики моих волос разметаются по полу. Я вижу чьи-то ноги в парадных брюках и блестящие парадные туфли.

Кровь приливает к голове, голова кружится.

— А что, если этот парень — тот самый? — спрашивает Кира.

Эти брюки и туфли похожи на «Бентли». Я думаю об одном Бентли в частности. О нет. Этого не может быть. Не сейчас. Сердце бешено колотится, когда я сажусь в кресло и поворачиваюсь лицом к музыке.

Мой желудок опускается вниз от разочарования, когда я вижу, что это не тот Бентли.

— Сойер? — выдыхаю я. — Что ты здесь делаешь?

— Семейный вечер, — отвечает он с кривой улыбкой. Он засунул руки в карманы своих брюк, выглядя очень солидно и по-взрослому. Он больше похож на своего брата, чем полтора года назад. Мое сердце продолжает биться.

— Семейный вечер? — повторяю я как в трансе.

Очередь рядом с нами продолжает двигаться; Кира раздает бейджики, делая вид, что не обращает внимания на то, что происходит на моей стороне. Она протягивает руку, берет наклейку, пишет на ней «Сойер Бентли» и передает ее ему, спасая меня от пристального взгляда, не говоря ни слова.

Он отклеивает наклейку и приклеивает ее к своей накрахмаленной рубашке.

— Можно мне одну из них? — Он кивает на брошюру, которую я крепко сжимаю в руках. — Или это последняя, и ты ее бережешь?

— Что? — Я моргнула. Мой взгляд упал на брошюру. Мои щеки пылают от смущения. — О. Да. Извини.

Спроси его о брате. Он знает, что тебе очень хочется это узнать.

— Это для тебя. — Я передаю брошюру через стол и выполняю обычную процедуру, указывая ему место встречи. — Пройди через двойные двери; поверни направо, последняя дверь справа… в аудиторию.

Сойер отходит в сторону от столов, чтобы пропустить следующего человека в очереди. Он прикусывает нижнюю губу, чтобы не рассмеяться над моими попытками сохранить спокойствие. Я знаю, когда Бентли подавляет смех.

— Хорошо. Я принесу их внутрь. В следующий раз… соберись, — говорит девушка, подходя к Сойеру. — Эти каблуки убивают мои ноги, и это не помогло мне пройти весь путь до машины, потому что ты не можешь вспомнить, как сделать одну маленькую вещь.

Мои глаза расширились при виде Старр? Их присутствие здесь может означать только одно.

Сойер опускает взгляд на Старр и гримасничает.

— Это все, что ты делаешь… жалуешься? — Он вздыхает. — Я думал, ты их привела. Ну, и где же они?

— Ты ожидала, что я понесу их сюда? Я положил их на стол, пока мы не зарегистрируемся. Боже правый. Отдай мне должное. Я не дурак.

— Двенадцать часов возвращения домой наедине с тобой в машине сведут меня с ума, — выдохнул он, вытирая лицо руками.

— Эй, посмотри-ка, какой-то невероятно симпатичный деревенский парень подарил мне это на парковке. Я понятия не имею, что это такое, но возьму все, что он раздает.

Сойер смотрит вниз на то, что Старр сует ему в руку.

— Это церковный трек, — говорит он ей, шокируя меня. Мои глаза сужаются на Сойере, и я сразу же замечаю, что в нем что-то изменилось. Ладно, этот взволнованный, расстроенный тон в разговоре со Старр — это что-то новое, но есть и что-то еще. Я качаю головой, не в силах понять, в чем дело. Я прислоняюсь к боку Киры, в то время как Сойер и Старр продолжают препираться возле наших столиков.

— Это действительно происходит? Или я сплю? — шепчу я.

— Эта девушка говорит о Джоне? — опустила она брови. — Я выцарапаю ей глаза, если она будет с ним флиртовать.

— Успокойся. Джон не замечает других девушек, когда ты находишься в комнате. Он женится на тебе.

— Да, я знаю. Он такой милый. — Она смотрит в пустоту в том же мечтательном оцепенении, что и последние пару месяцев. Я думаю, это все часть фазы помолвки. Она порхает под кайфом любви. Не могу поверить, что я когда-либо думала о Джоне подобным образом. Я содрогаюсь при мысли о том, что теперь он больше похож на брата.

Я выпрямляюсь в своем кресле. Старр прижимает к себе янтарный камень, висящий у нее на шее, и смотрит на Сойера. Я вспоминаю ее слова о том, что он отгоняет негативную энергию, и улыбаюсь. Она все еще не заметила, что я здесь сижу, а Сойер, похоже, и вовсе забыл. Я начинаю сомневаться, что между этими двумя существуют отношения любви и ненависти, и они действительно здесь одни.

Я бы соврала, если бы сказала, что не разочарована.

Сойер и Старр отходят чуть подальше. Я возвращаюсь к заполнению табличек с именами. К столу подходит всего несколько человек. День был долгим, и мое тело и разум устали. Мысль о том, что Стерлинг может быть здесь, и я увижу его впервые за полтора года, привела мой организм в состояние адреналиновой перегрузки. Увидев Старр и Сойера, я поняла, как часто думаю о нем, фактически каждый день.

— Я начну откладывать за тебя по пенни за каждую минуту, когда ты будешь у меня на уме, а однажды куплю на эти деньги особняк, — сказал он, прежде чем навсегда уйти из моей жизни. Это было банально, но это осталось со мной. Покачав головой, я смиряюсь с тем, что успею закончить с именными табличками и провести встречу до того, как мое тело сдастся.

— Простите. Как, вы сказали, вас зовут? — Я моргаю и смотрю на женщину.

— Пенни Джонсон. Я пришла вместе со своим сыном, Кайлом.

Я перелистываю скрепленные бумаги, нахожу имена и вычеркиваю их из списка.

В поле моего зрения появляются лаванда и детское дыхание в вазе. Аромат щекочет мне нос, и я поднимаю взгляд и вижу Сойера и Старр, которые улыбаются мне. Я теряю дар речи, протягиваю руку и беру то, что, как я заметила, является той самой хрустальной вазой, которую Стерлинг разбил на вечеринке. Мой взгляд блуждает по комнате в поисках его.

— Там открытка, — говорит Старр. — Прочти ее.

Мои пальцы дрожат. Я делаю то, что она говорит, и разрываю открытку, на которой написано мое имя. Моя рука летит к груди, слезы наворачиваются на глаза, и я просто шепчу:

Я принадлежу тебе, ты принадлежишь мне, ты моя любимая.

Засунув карточку обратно в конверт, я поднимаюсь с сиденья и осматриваю вестибюль. Раздается радостный возглас.

— Он здесь?

— Да, — говорит Кира, заставляя меня перевести взгляд на нее.

— Ты знала?

— Да, проверь, как выступают гости, — отвечает она.

Я забираю бумаги, которые просматривала в течение последнего часа, и вижу там его имя. Выздоравливающие наркоманы приходят поделиться своими историями на каждую встречу, это помогает всем участникам.

Выздоровление. Я перебираю в уме это слово.

Старр показывает большой палец через плечо на мое ошеломленное выражение лица.

— У входа, — говорит она. У меня в животе запорхали бабочки. Стерлинг здесь, и я собираюсь увидеть его и поговорить с ним впервые за полтора года. Не задумываясь, я бегу к выходу, уже на полпути понимая, что не взяла с собой цветы. Я отказываюсь оборачиваться, не желая ждать ни секунды, чтобы увидеть его. Вбежав в двери, я останавливаюсь, окидывая взглядом улицу и не видя ничего, кроме грузовика. Может быть, он там, на парковке? Повернувшись, чтобы войти внутрь, я поднимаю глаза и замираю, когда длинный белый фургон отъезжает, открывая взору старый побитый грузовик, припаркованный на другой стороне улицы. Я прикусываю нижнюю губу, чтобы не улыбнуться. Это напоминает мне фильм «Шестнадцать свечей», но это не Джейк Райан, прислонившийся к красному Porsche 944 в жилете из свитера Fair Isle, с руками, засунутыми в карманы джинсов 501 с пуговицами.

Это Стерлинг Бентли, прислонившийся к старому Ford, татуировки на его руках легко проступают из-под рукавов обтягивающей черной футболки. Его руки засунуты в карманы поношенных джинсов. Его прическа ничуть не уступает черным волосам Джейка Райана, зачесанным кверху, а серые глаза… ну, липкие карие глаза меня больше не привлекают. Серые глаза заставляют мое сердце взлетать. Его серые глаза не отрываются от меня, когда он достает из кармана руку и машет.

Он переходит дорогу своей обычной самоуверенной походкой, уверенный, что я его прощу. Как только на его лице появляются ямочки, я понимаю, что вопреки его мнению… я уже простила его в тот день, когда он попрощался.

Одна его бровь приподнимается. Он бросает взгляд на улицу, разделяющую нас, а затем возвращается к тому месту, где стою я.

— Ты приняла цветы? — спрашивает он, подходя ближе. Я киваю, не в силах сделать что-либо еще.

Он делает еще пару шагов в мою сторону, колеблясь, как будто не уверен в моих чувствах. Он засовывает руки обратно в карманы, его плечо заваливается набок.

— Ты с кем-нибудь встречаешься? — Мне кажется, я слышу его бормотание.

— С тобой — нет, — честно отвечаю я.

Мне хочется верить, что это потому, что мне нужно было время, чтобы поработать над собой. Время, чтобы работать над открытием своего магазина. Но это было еще не все… В моем сердце и мыслях всегда присутствовал Стерлинг.

— Феникс, — начинает он, но я не могу больше ждать. Я срываюсь с места и бросаюсь в его объятия. Его руки смыкаются вокруг меня, сбивая его с ног, выбивая дыхание из моих легких, прежде чем усадить меня обратно на землю. — Боже, как я по тебе скучал? — говорит он, убирая с моего лица прядь волос.

— Что ты здесь делаешь? Я скучала по тебе… Я не могла дотянуть до последнего…

Стерлинг прикладывает палец к моим губам. Я сбиваюсь. Он наклоняется, целуя кончик моего носа, и прижимается лбом к моему.

Время останавливается.

— Я был чист с тех пор, как ты уехала из Феникса, ты показала мне, что значит быть живым… ты научила меня надеяться. Ты не знаешь, сколько раз я просыпался утром и видел тебя в своей квартире, или чувствовал, как ты сидишь рядом со мной, пока я сплю, и прикасаешься к моей коже. — На его губах появляется лукавая улыбка. Он знает. Он знает, что я наблюдала за его сном, желая исправить все ошибки в его жизни.

— Ты не спал? — спрашиваю я, возвращаясь к его лицу и вспоминая свои слова, сказанные утром.

Не заставляй меня влюбляться в тебя.

Стерлинг хватает меня за лицо, его глаза буравят меня до глубины души.

— Знаешь, в последний день, когда мы виделись, ты сказала, что не знаешь, сможешь ли дать мне еще один шанс, знаю, что ты боишься любить меня, но я обещаю, что никогда больше не причиню тебе боли. Я знаю, что все так говорят, но я клянусь каждой частицей своего существа… со мной ты в безопасности, Феникс?..

Теперь уже я прикладываю палец к его губам.

Я смотрю в ясные серые глаза, в которые, как думала, мне больше никогда не представится шанс заглянуть. Мое сердце едва не разрывается от любви. Стерлинг Бентли здесь, со мной, ну, менее призрачная и несчастная версия самого себя.

— Почему ты так долго? — вздохнула я, обнимая его за шею.

— Я мог бы сказать то же самое, — пробормотал он, слегка наклоняя меня назад, его губы нашли мою шею. Я закрываю глаза, проливая из них слезы счастья.

— Я ждала тебя, Стерлинг Бентли, — отвечаю я, приподнимаясь на его сильных руках, и мой взгляд снова встречается с серым. Медленная сексуальная улыбка открывает ямочки, которые я обожаю.

— Я люблю тебя, — наконец признаюсь я, прижимаясь к его губам…

КОНЕЦ ПЕРВОЙ КНИГИ

ПРОДОЛЖЕНИЕ ЧИТАЙТЕ В ГРУППЕ BOOK IN STYLE

Переводчики: Юлия Федоркова (1–2 главы),

Надежда Крылова (с 3 главы)

Редактор: Юлия Цветкова

Сверщик: Алина Николаева

Вычитка: Любовь Анисимова

Обложка: Екатерина Белобородова

Оформитель: Юлия Цветкова

Переведено специально для группы:

vk.com/book_in_style