Воин Ликан (ЛП)

Глава 4

Следующим утром Катя отщипывала кусочки от хлеба и сыра. Она вновь ела в одиночестве, но теперь это ее не тревожило. Она настолько глубоко ушла в свои мысли, что не смогла бы поддерживать разговор. Ее разум боролся с тем, что ночью произошло между ней и Малеком в ее палатке. Она не могла отрицать, что чувствовала к нему то, что не испытывала ни к одному другому мужчине раньше — теплоту. Не могла выбросить из головы их поцелуй. Впервые в жизни мужчина держал ее мягко, целовал нежно, заставил ее почувствовать то, что никогда не приходилось — комфорт, безопасность, защиту. Словно пробудил дремлющую часть ее сердца, о существовании которой Катя не знала, из которой хлынули эмоции. Мысль увидеть его сегодня утром наполнила ее странным ощущением смущения и волнения. Девушка не понимала, нравился ли он ей, или она была поражена им.

— Через десять минут начнем собираться.

Его низкий голос испугал ее, и Катя повернула к нему голову, всматриваясь в его привлекательное лицо. По выражению его лица ничего нельзя было сказать. Девушка удрученно осознала, что он не выглядел, словно впечатлен поцелуем, так же как она. Катя кивнула, медленно поднимаясь. От этого открытия ей стало больно.

— Заканчивай завтракать. Я позабочусь о нашей палатке, — произнес Малек.

— Я могу помочь. Не хочу сидеть и ждать, пока ты закончишь.

Он помрачнел.

— Хорошо. Если желаешь, то можешь помочь Нолану избавиться от остатков завтрака и собрать тарелки и остальную посуду.

Она кивнула и пошла к Нолану. Тот тепло ее поприветствовал, и, легко болтая, они занялись делом. Катя была благодарна за неприхотливые дружеские отношения. Ей нравился Нолан. Из того, что ей было известно о нем, он был самым младшим стражником и очень милым.

— Я видел вас в тренировочном бою. У вас в арсенале есть впечатляющие движения, которые раньше я нигде не видел, — сказал он, когда они вытирали тарелки.

— Мама научила меня сражаться.

— Неповторимый боевой стиль.

— Она научилась ему на Востоке. Мама два столетия прожила в Китае вместе с монахами, которые поделились своими знаниями с ней.

— Остальные также впечатлены вами. Нужно быть кем-то особенным, чтобы сбежать из тюрьмы Балтазана.

Катя напряглась.

— Значит, ты тоже думаешь, что я шпионка.

Нолан мрачно посмотрел на нее.

— Нет, миледи. Никто из нас так не думает.

— Малек считает, что я шпионка.

— У него на то есть причины.

— Из-за брата?

— Да. Это долгая грустная история. Гаррек был главой королевских стражников, воинов. Он научил Малека всему, что знал, и, будучи старшим братом, Гаррек заботился о Малеке, как отец заботится о сыне.

— Что произошло?

— Два столетия назад, в полнолуние, Балтазан вместе со своей армией напал на замок. Один за другим мы превращались в ликанов. Балтазан верил, что мы последуем за ним, но нет. Мы все боролись, кто-то до самой смерти, чтобы защитить наше королевство. В пылу сражения Малек попал в ситуацию, где должен был спасти либо принца, либо брата. Гаррек крикнул ему спасать принца. Малек сделал так, как ему приказали, и увидел, как Балтазан напал на его брата и наложил на него ментальную магию, подчинив себе. Армия Балтазана отступила, так как мы побеждали их, и Малек увидел, что Гаррек исчез.

Нолан бросил на нее печальный взгляд.

— Гаррек охотно умер бы, защищая королевскую семью. Когда он сказал Малеку защитить принца, он остался верен своей клятве. В первую очередь он был воином, и только потом братом.

— Теперь Малек глава стражи.

— Да, самый лучший. Гаррек мог бы гордиться им.

— Как это должно быть ужасно для Малека, не иметь возможности спасти брата.

— Да. Еще хуже, потому что в течение последних двух столетий при нападении армии Балтазана на замок в бою Малек встречался лицом к лицу с братом, и Гаррек не узнавал его никогда. Будто он пребывает в глубоком темном трансе.

— Малек думает, что Балтазан контролирует мой разум, — Катя надеялась, что после этой ночи Малек больше так про нее не думал. Она действительно увидела в его глазах сострадание.

— Дайте Малеку время. После того, что случилось с его братом, Малек не доверяет никому, кто выбрался из логова Балказана.

Они закончили собирать тарелки и посуду после завтрака, когда Катя услышала Малека, приказавшего всем готовиться к отправлению. Она подошла к своей лошади, забралась на нее и затем улыбнулась Нолану, поехавшему рядом с ней.

Она знала, что Малек где-то у нее за спиной, и старалась сосредоточиться на словах Нолана, но с трудом удерживала нить разговора. Все мысли ее были о Малеке и о том, что ей рассказали о нем. Катя снова улыбнулась и кивнула Нолану, не желая показаться грубой.

Откуда-то сзади раздалось низкое рычание, и она напряглась, понимая, что это Малек. От чьего еще присутствия у нее поднимались волосы на затылке? Малек поехал рядом с ними и сердито посмотрел на Нолана.

— Хочу, чтобы ты отправился в конец каравана к Фалку, — приказал он.

— Да, сэр, — быстро ответил Нолан и кивнул Кате прежде, чем натянул поводья и уехал.

Малек удостоился любопытного взгляда от Кати. Почему он выглядел таким злым? Конечно же после этой ночи он не будет ее ненавидеть вновь?

— У моих людей есть обязанности, которые они должны исполнять во время этой миссии. Не хочу, чтобы их отвлекали, — резким тоном произнес воин.

Ее охватило раздражение, поэтому она крепче сжала поводья.

— Он просто был дружелюбным, — натянуто высказала она.

— И все же мне бы хотелось, чтобы мои люди были на страже и все время готовы к бою.

Не сказав ни слова, она изо всех сил гневно дернула поводья и направила свою лошадь подальше от него, уехав в самое начало каравана.

— Мы остановимся здесь. Будьте настороже, воины. Это территория разбойников, — громко приказал двигающийся впереди каравана Малек. Солнце уже село, а воздух был пропитан прохладой.

Катя огляделась и увидела, что горы стали ближе. До логова Балтазана осталось пару дней пути.

Далеко впереди появились две лошади, и Катя тут же напряглась. Волосы на затылке встали дыбом. Она перешла на зрение ликана и всмотрелась в приближающихся людей. Нахмурилась. Семья, состоящая из мужчины, женщины и девочки примерно девяти лет.

Катя не могла избавиться от ощущения, что что-то не так. Она ехала в конце каравана и видела, как Малек подъехал к небольшой группке людей. Катя напряглась, вслушиваясь в то, о чем они говорили.

— Вы — воины короля Драго! — воскликнула женщина. — Слава звездам! Узнали королевский знак на ваших щитах. Мы устали и голодны. Вы можете помочь нам? Пожалуйста, нам нужна еда и защита от разбойников на этой территории.

— Наш дом находился позади того леса, но он сгорел, и нам пришлось двинуться в путь в поиске нового места, где могли бы начать новую жизнь, — добавил мужчина.

— Пожалуйста, помогите, сер, — попросила девочка. — Мы голодны.

Катя резко втянула воздух. Это был голос не маленькой девочки — он звучал слишком взросло для девятилетней. Намного старше и … насмехающимся. И то, как она произнесла слово «голодны», словно девчушка издевалась над Малеком.

— Присоединяйтесь к нам, но в ближайшие несколько дней мы не отправимся в замок. Могу оставить двух воинов, пока вы будете ждать нас, — предложил Малек.

Видимо он не испытывал того дурного предчувствия, как она. Эта семья не относилась к ликанам, иначе она и все остальные воины смогли бы почувствовать это. Она сильно нахмурилась, а потом… окаменела.

— Черт, — очень тихо произнесла Катя. Неужели… они вампиры?

Страх сковал ее. Если так, то Малек и его воины были в большой беде. Вампиры двигались невероятно быстро и всегда носили с собой серебро. Она начала медленно подъезжать к началу каравана, не отрывая глаз от маленькой девочки. Неизвестно почему, но именно от малышки исходило больше угрозы.

— Папа, я голодна, — хныкнула девочка, недовольно взглянув на отца.

Отец, прежде чем возобновить разговор с Малеком, бросил на нее злой, пристальный взгляд.

— Прошу прощения, моя… дочь сегодня еще не ела.

— Мам, я не могу больше ждать! — продолжала хныкать и требовать девочка.

— Тихо, Дарма, — гневно прошипела женщина, нервно косясь на Малека. — Невыносимый ребенок.

— Мы делаем здесь привал, — сказал Малек. — У нас достаточно еды. Можем приготовить что-нибудь для вашей дочери, — он слез с лошади и приблизился к ребенку. Поднял руки, чтобы снять ее с лошади. — Очень скоро ты сможешь чего-нибудь съесть.

Катя перехватила беспокойные взгляды, которыми обменялись родители, когда их малышка сузила глаза и уставилась на протянутую руку Малека. Девочка облизнула губы, и Катя застыла, заметив молниеносно появившиеся крошечные клыки. Она понимала, что Малек не видел их, потому что он помогал девочке спуститься вниз, и его руки лежали у нее на талии. Маленькая девочка положила руки ему на плечи, незаметно передвигая их ближе к шее.

— Малек! Нет! — крикнула Катя и немедленно хлестнула поводьями, погнав лошадь к нему, а удивленным воинам бросила: — Вампиры!

Вампирша зашипела и вытащила серебряный кинжал, спрятанный в одежде. Быстрее молнии она бросилась на первого приблизившегося к ней воина. Он не уловил момента, когда она вогнала кинжал ему в грудь и вытащила его.

Катю обуяла паника: Дарма подняла лицо и показала свои выросшие клыки. Малек свирепо зарычал. Катя перекинулась в ликана и прыгнула на девочку, отрывая ее от Малека прежде, чем та успела вонзить свои клыки в его шею. Малек зарычал и перекинулся в пугающую ипостась ликана.

Окружающие воины приняли форму ликанов или, остановившись только на ипостаси массивных волков, стали уворачиваться от серебряных кинжалов матери и отца, мелькающих в воздухе, но все напрасно — невозможно было увернуться от ветра, а именно так перемещались вампиры.

Катя увидела, что прямо на Малека летела Дарма с поднятым в руке серебряным кинжалом. Катя закричала, схватила ось телеги, стоящей рядом с ней, и разломала ее напополам так, что деревянные концы получились острыми.

Лишь кол из дерева в сердце или долгая голодовка могли убить вампира.

Малек отпрыгнул в сторону, лезвие кинжала прошло в нескольких миллиметрах от него. Катя гневно завыла: боковым зрением уловила Нолана в ипостаси волка, не замечавшего приближающуюся со спины вампиршу. Она швырнула кол, который глубоко вошел в сердце вампирши. Та упала на землю и превратилась в пепел.

В безумии оглянулась на Малека. Дарма неуловимыми движениями кружила вокруг Малека, стараясь подобрать лучший момент и убить его, но Малек был слишком быстрым для нее, умело уворачиваясь от ее колких, опасных выпадов. Он успел взглянуть на Катю и за ее плечом увидеть нечто, из-за чего его лицо исказилось от страха.

— Катя! Обернись! — прокричал он.

Она последовала его совету и увидела вампира, несущегося прямо на нее с направленным в ее грудь серебряным кинжалом.

Катя не могла пошевелиться. Вампир был слишком быстр. Она задержала дыхание и в вое Малека расслышала нотки боли. Вампир почти навис над ней. И вдруг, в мгновение ока, массивная фигура Малека оказалась перед ней. Он остановил вампира, зажав его горло в хватке посильнее любых тисков. Вампир зашипел. Ортега кинул кол, который Малек поймал и вогнал вампиру в сердце.

Малек отпустил вампира и обернулся к Кате, осмотрев ее на наличие ран.

Облегчение, проявившееся на его лице, задело ее сердце, и она медленно вдохнула. Он беспокоился. Она уже собиралась сказать ему, что все хорошо, когда заметила, что воин смотрел куда-то ей за спину. Обернувшись она застыла. Дарма летела к ним, сжимая в руке серебряный кинжал.

— Ты убил моего отца! — Зловеще прокричала Дарма. — Теперь ты умрешь!

Катя схватила кол из останков вампира и заслонила Малека своим телом, выставив кол вперед. Дарма издала ужасающий до дрожи крик, когда кол пронзил ее сердце, и осела на землю.

Катя изумленно смотрела, как маленькое тельце Дармы рассыпалось прямо у нее на глазах, и странная боль поселилась в ее груди. Возможно ей будет плохо. Она только что убила ребенка.

В оцепенении Катя вернулась в человеческую ипостась и обнаженной села прямо на землю, не отрывая взгляда от того, что было человеком, милой маленькой девочкой. Она задыхалась, воздух не проникал в ее легкие, а глаза ее горели от непролитых слез. Катя закрыла лицо руками и пробормотала:

— Я убила ребенка.

— Она не была ребенком, — грубо произнес Малек.

Катя бессвязно всхлипнула в ответ, и Малек опустился перед ней на колени, убирая руки с ее лица.

— Катя! Посмотри на меня! Она не была ребенком! Только очень старый вампир так быстро превращается в прах после своей смерти.

Она ничего не сказала, и он скривился, затем поднялся, ушел к своему коню и отправился назад с небольшим покрывалом с седла. Вернулся, укутал ее обнаженные плечи, поднялся вместе с ней на руках, крепко прижимая к себе.

— Мы найдем место для лагеря, — прокричал своим людям Малек. — Там! За теми холмами!

Она молчала, пока он нес ее к своей лошади, посадил в седло и сел позади нее.

Катя не смогла сдержать дрожи.

— То, что ты сделала, было очень глупо. Ты могла погибнуть, — сердито произнес он поверх ее головы.

— Она хотела убить тебя, — прошептала Катя, обретая голос. Невыносимо было представить смерть Малека, даже от мысли об этом было больно. Пришло понимание ее чувств. Она начала заботиться и тревожиться о нем прежде, чем осознала свои чувства.

Малек сильнее прижал ее, и она расслабилась, устроившись на его обнаженной груди, черпая от него силу.