Вопреки. Часть 2. Джексон: Хэппи-энд придется отложить!

Глава 3

Нас убивает не предательство, а мысли о нем.

– Она испортила мне свадьбу! – рыдала Оливия. – Ненавижу ее, ненавижу!

– Милая, выпей воды, полегчает, – предложила ей вежливо мачеха.

– Саманта, ну как там Оливия? – поинтересовался Чарльз у супруги, когда та проходила мимо него, Стива и Тома.

– Все в порядке, я дала ей успокоительное, но сейчас ей лучше прилечь и поспать, – обратилась женщина к Тому.

– Давай сынок, забирай Оливию и поезжайте домой, мы со Стивом сами со всем справимся. Береги мою девочку, я позже к вам заеду, – сказал Чарльз заботливым тоном.

Том подхватил рыдающую супругу и она, проклиная Элли, уехала с ним домой. Вслед за ними уехала и Саманта. Огромный дворец, который час назад был наполнен гостями, весельем и счастьем, опустел, оставив в памяти гостей не только приятные воспоминания, но и очень бурную тему для обсуждения.

Стив зашел в соседний зал, где обнаружил Элли в кресле с золотыми ручками. Девушка сидела неподвижно. Она не рыдала, но слезы сами скатывались с ее глаз. Элли подняла заплаканные глаза на Стива.

– Я его потеряла. Навсегда…– говорила она про Джексона.

– Где он сейчас? – спросил Стив.

Элли помотала отрицательно головой, приподняв при этом плечи ответила:

– Не знаю. Что мне делать Стив? Я сама все разрушила. Я хотела, правда, хотела все ему рассказать, ты ведь знаешь, просто не знала как, старалась подобрать удобный случай, но все как-то не было подходящего…– Элли старалась оправдать себя, но легче от этого не становилось. Сердце рвало на части. Из-за нее вся семья Джексона была опозорена. – Они все, наверное, ненавидят меня, – Элли никак не могла остановиться, все терзала и терзала себя без остановки.

– Прекрати! Хватит! – крикнул на нее Стив и крепко прижал к себе. Поглаживая ее волосы, он тихо, почти шепотом продолжил, – Хватит себя винить. Все обязательно образумится. Я отвезу тебя домой, возможно, Джексон там.

– Не хочу домой. Не представляю, как теперь смотреть ему в глаза.

– Ну, знаешь, хочешь или нет, а поговорить вам необходимо. На этот раз бегством не отделаешься, собирайся!

Стив привез Элли к дому, открыл ей пассажирскую дверь и подал руку.

– Если что-то пойдет не так, звони. В любое время суток, ты можешь на меня рассчитывать, – произнес Стив, прощаясь с девушкой.

– Спасибо! – ответила Элли и вошла в дом.

Джексона нигде не оказалось. Прислуга доложила, что он не приезжал. На телефонные звонки Элли, мужчина не отвечал.

Стив, возвращаясь к себе домой, заметил на парковке знакомое авто. Подходя к своей квартире, расположенной в элитном небоскребе, обнаружил у своей двери пьяного Джексона, сидящего на полу, с бутылкой виски в руках.

Мужчина молча достал ключи, открыл дверь и затащил Джексона внутрь.

– Ты звонил Элли? Сообщил ей где находишься?

– Элли, Элли, Элли. Тварь! – вырвалось из уст Джексона.

– Не говори сейчас того, о чем завтра пожалеешь, – спокойно ответил Стив, усаживая Джексона на диван.

Квартира Стива была невероятно просторной. Два этажа в его личном распоряжении. Строгие серые тона и не менее строгая мебель, выполненная под заказ, дополняла пространство. В это холостяцкое жилище имела доступ лишь одна женщина, домработница Ева, которая приходила раз в неделю и наводила полный лоск. Стив никогда не приводил сюда женщин. Он мог сам остаться на ночь у девушки, снять номер в гостинице, но его личное пространство было под абсолютным запретом для личных утех.

– Прости друг, выпить не предлагаю, тебе на сегодня хватит, – обратился он к Джексону, но тот уже крепко спал на диване.

Наутро, Стив принялся готовить завтрак. Джексон встал весь растрепанный, словно всю ночь отбивался от стаи диких псов.

– Стив, ты ничего не хочешь мне рассказать? – злобно спросил Джексон, который никогда не позволял себе такого тона в адрес Стива. Он подошел к окну, приоткрыл его и нервно закурил.

– С радостью, если скажешь, о чем речь, – ответил Стив и продолжал накрывать на стол.

– Ты все знал? – продолжил Джексон с еще большим напором в голосе.

Его лицо выражало злость. Губы постоянно сжимались в тонкую нить. Глаза были словно у зверя, который желал растерзать свою добычу. Он продолжал курить с каждым разом все сильнее вдыхая и выдыхая сигаретный дым.

Стив ничего не ответил. Он решил не накалять обстановку, которая и без того была накалена до предела. Стив выждал паузу, дав возможность Джексону утихомирится и прийти в себя.

– И когда это ты курить начал? – наконец произнес он, затем, не дожидаясь ответа, пригласил Джексона поесть. – Давай завтракать.

– Не хочу. Кусок в горло не лезет. Ответь мне – друг, ты все знал? – Джексон и не намеревался отступать. По глазам Стива он понял ответ, но хотел услышать его от друга.

– Джексон, тебе нужно поесть, – Стив не желал говорить на эту тему. Врать ему не хотелось, говорить правду, тем более.

– Стив, черт тебя подери, – нижняя челюсть Джексона все еще была напряжена и немного выдвинута вперед, – Ты знал, что Элли …, – Джексон был не в силах даже произнести то, чем занималась Элли, он сделал глубокий вдох и продолжил – Знал, чем она занималась?

– Допустим. Что это меняет? – ответил Стив, пожимая плечами и в его глазах словно читались огромные вопросительные знаки.

С одной стороны, Стив прекрасно понимал своего друга. Не каждый мужчина готов смириться с таким прошлым своей возлюбленной, тем более, скрыв это, Элли обманула его и этот обман длился вот уже несколько лет. С другой стороны, если Джексон так сильно любил Элли, то какая разница, что было у нее до него, ведь главное, что теперь они были вместе и очень счастливы.

– Вы сговорились?! – Джексон все не унимался, – Зачем? Почему она не рассказала мне? Почему ты все это время молчал? Что там было такого, что я бы не понял? Она усомнилась в моих чувствах к ней? Что было не так Стив, что? – Джексон «умирал». Он медленно «умирал» в эту минуту, и все хорошее, светлое в нем, начинало умирать вместе с ним. Он посмотрел на Стива и теперь его глаза не были враждебными, они были полны боли и разочарования. Затем он прищурился, словно вновь что-то увидел во взгляде Стива и продолжил:

– Погоди, а может вы с ней…?

Джексон рухнул за стол напротив Стива и прикрыл лицо руками.

– Нет Стив, нет! Скажи, что это не правда, – продолжал говорить он, – Скажи, что моя Элли не такая. Скажи, что вы не были любовниками, – он словно молил Стива. Затем пристально посмотрел на поникшую голову друга. Его глаза вновь налились дикой яростью. Джексон не желал верить в то, что произошло накануне и в то, что сейчас происходило. – Что скажешь, ДРУГ?! – полностью обессилив от мучавшей его боли, произнес Джексон.

– Скажу, чтоб ты заканчивал убиваться, ничего хорошего из этого не выйдет, – Стив говорил сдержанно, не превышая тона. Видеть, как изнутри Джексона поедает боль, становилось невыносимо, – Ладно, что именно тебя интересует? Да, я знал, что Элли не просто танцует в клубе, но и занимается эскортом. Но знаешь, мне не понадобилось много времени, чтоб понять простую истину – она хороший человек, который допустил в своей жизни огромную ошибку. А если бы ты пообщался с ней на эту тему, а не истерил здесь, то возможно и причину ее поступка смог бы понять и принять.

– Я был прав, ты спал с ней! – спокойно и утвердительно сказал Джексон, покачивая головой, не желая в это верить. – Она побывала в руках у половины города, а я влюбился в нее, как мальчишка, ни о чем не подозревая.

Джексон говорил, говорил, говорил. Он не говорил со Стивом, больше ни о чем его не спрашивал, не ждал пояснений или ответов, он просто говорил сам с собой, находясь в состоянии оцепенения, словно в бреду.

Стив хотел оправдать Элли, старался подобрать слова утешения для Джексона, но ничего не приходило на ум. Вся правда была вскрыта, лгать и уворачиваться от простой истинны было бессмысленно.

– Я пойду, – сказал Джексон. Он отправился к выходу, еле держась на ногах, все еще взъерошенный, словно в него только что попала молния.

Стив не останавливал друга, не говорил ничего вдогонку. Джексон был вполне уравновешенным, взрослым мужчиной, способным совладать со своими жизненными передрягами и ударами судьбы. Но в этот раз, судьба его не пощадила, ударив так, что Джексон был выбит из привычного равновесия. Оставив машину на парковке, он отправился бродить пешком по Нью-Йорку, как по пустыне, не зная куда, в каком направлении ему двигаться дальше. Казалось, что твердая почва под ногами превратилась в зыбучий песок, который то и дело норовит поглотить его в своих жарких объятиях и не даст больше сделать ни шагу, не позволит вдохнуть свежего воздуха.

Каким-то чудесным образом, Джексон оказался у двери собственного дома. Он и сам не понимал, как именно сюда добрался. Пройдя в гостиную, мужчина обнаружил Элли, тихо сидевшую в гостиной на кресле, скрученную в комок, словно котенок.

Джексон сел на диван напротив нее. Он уставил свой взгляд в пол, и никак не мог решиться взглянуть на ту, без которой не мыслил своей жизни. Элли смотрела на макушку его головы в надежде, что Джексон подымет голову и взглянет ей в глаза. Она прекрасно знала, как он умело мог читать всю правду по глазам. Быть может в этот раз, он сможет увидеть и почувствовать силу ее раскаяния. Но этого не произошло.

Джексон продолжал смотреть в пол, а сердце разрывалось от желания обнять свою крошку Элли. Вот только сейчас мужчина не понимал, кто сидит напротив него. Была ли это крошка Элли или нет? И была ли Элли той самой девушкой, которую он видел когда-то в ней. Быть может это был хорошо разыгранный спектакль? Или он лишь мечтал видеть Элли такой, какой видел, в угоду собственным чувствам, не замечая ее истинного лица?

Все приобрело размытые черты. Джексон никак не мог сосредоточится на собственных мыслях. Каждая последующая мысль загоняла его в какой-то тупик, в котором не было места для Элли. Эти чувства вызывали облегчение и невероятный страх разлюбить ее навсегда.

– Я не знаю, как быть. Передо мной словно образовалась стена. Не понимаю, что говорить в этой ситуации и что делать, – наконец признался Джексон.

– Ты сможешь меня простить? – тихо спросила Элли, покусывая губы. Слезы градом срывались с ее глаз. Как ей хотелось прижаться к нему крепко-крепко, и забыть про весь кошмар последних суток. Элли намеревалась встать, но что-то удерживало ее и не давало этого сделать. Она боялась окончательно спугнуть Джексона, который был полностью растерян.

Два любящих друг друга сердца сидели друг напротив друга, и горько плакали. Каждое было столь изранено, что не хватало сил на помощь исцеления второго, причиняя тем самым еще большую боль себе и тому, кого любило.

– Не знаю, – так же тихо ответил Джексон. Он вспомнил, как несколько лет назад, сидя в этой же гостиной, признался Сьюзен в том, что влюблен в другую девушку, причинив невероятную боль супруге. Судьба будто нарочно подложила ему подножку, от которой душевная боль, была в стократ сильнее той, что он причинил когда-то любящему его сердцу.

«Поделом мне», – подумал Джексон.

– А ведь правду говорят, что самую сильную боль причиняет тот, кого мы больше всего любим, – продолжил философски Джексон.

– Как теперь нам быть? – поинтересовалась Элли.

– Поживем отдельно, а там видно будет. Я пока не готов…понимаешь, – Джексон продолжал прятать взгляд. На пол падали капли слез, которые он даже не пытался стереть с лица. Так, ни разу и не взглянув на Элли, он встал и направился к лестнице, ведущей на второй этаж, – Я соберу свои вещи, дом в твоем распоряжении.

– Не нужно, я сама уйду, – пыталась возразить Элли.

– Это окончательное решение, не спорь, – уверенно ответил Джексон.

Собрав свои вещи, он уехал, не сказав Элли больше ни слова.