Вороньи близнецы

Глава 7

Практика у боевого факультета закончилась в положенный срок и тренер Варг расщедрился на телепортацию, вместо изматывающего пути верхом, особенно после того как все девушки подошли к нему и вежливо попросили, блистая влажными от слез глазами и дрожащими губами. На эту драму Ветрана смотрела со скепсисом, драконица была слишком гордой чтобы просить о чем-то. Если бы тренер разрешил, то остаток пути она провела в облике дракона.

У оборотней Сигерду понравилось. Здесь не было светских мероприятий, где девушки носили пышные платья и сверкали семейными драгоценностями. Не было места высокомерию и всяким правилам этикета. Люди жили и одевались по-простому. Ели одной ложкой и вилкой, готовили незамысловатую еду. А главное, что поразило Сигерда — в семьях оборотней могло быть до десяти детей, родные из которых двое-трое, остальные осиротевшие племянники или подобранные в других селениях малыши[Olga1].

Вампир заметил, как на своей родине тренер Варг отдыхает душой и телом, наслаждаясь свежим, наполненным хвоей воздух, купанием в кристально чистых озерах, пил воду из горных ручьев, любовался звездами, пока они ночевали в поле, с удовольствием выбирался в горы.

Тренер Варг — являлся альфой своей стаи, но на родине в последний раз был много лет назад. Он не вылезал из «Мантикоры», посвятив все время студентам и будущим воинам. Поэтому молодняк оборотней направляли к нему и уже там, под руководством альфы, они проходили достойное обучение, чтобы заменить своих отцов и дедов. Позволить старым оборотням уйти на покой.

В день телепортации, Сигерд бродил по местной ярмарке, когда на глаза попался лоток с выложенными на нем амулетами, украшениями и кинжалами. Себе вампир взял широкий серебряный браслет с гравировкой в виде плетения узоров.

— Отличный выбор молодой господин, сей символ позволит тебе манипулировать энергетическими потоками, — похвалила старая ведьма, принимая монеты. — Но советую присмотреться к этим кинжалам, очень скоро один понадобится твоей сестре.

Рука Сигерда замерла над сталью с изображением сердца.

— Что вы сказали? — он всмотрелся в ауру старухи: «Обычная ведьма, есть способность к прорицанию, но до уровня Вельмиры не дотягивает».

— О, вижу ты сделал свой выбор! — подала ему кинжал. — Этот символ олицетворяет союз двух любящих сердце, объединяет душу и тело. Подари его ей и пусть не расстается с ним, но помни, тот, кто приходил за ней — вернется. Не за горами день и час, когда ее сердце перестанет биться, да прибудет с ней свет.

Сигерд возвращался в лагерь, не разбирая дороги, ноги сами привели его к дереву, под которым уже сидели Витер и Ветрана. Они поедали яблоки в карамели, пока Драган, Янко и Визэр играли в новенькие карты.

— Что-то ты задержался, Варг уже хотел послать кого-нибудь за тобой, — Драган бросил на него быстрый взгляд.

— С тобой все в порядке? Выглядишь бледнее обычного, может тебе перекусить? — участливо спросил Янко, намекая на кровавую попойку, позапрошлой ночью. Когда ангел ради интереса пошел с Сигердом на его вампирскую охоту в лес и с некоторым отвращением, наблюдал как Сигерд досуха выпил целого оленя, оставив тушу на съедение волкам. Чуть позже они нагрянули в таверну, от увиденного ангелу захотелось напиться. Казалось бы, ничего такого не произошло, обычная охота, но то, что, Сигерд из всегда спокойного и молчаливого парня превратился в хладнокровного убийцу, повергло ангела в шок. Ему стало не по себе от замораживающего душу, взгляда вампира, поэтому он решил, как следует запить это дело алкоголем.

— Ты прав, я просто проголодался… — ответил Сигерд, убрав купленный кинжал за пояс. Браслет он одел на запястье, скрыв рукавом кожаной куртки.

Тем же вечером они очутились в своем коттедже. Практика была закончена.

После сытного ужина, приготовленного на скорую руку Янко и Драганом. Двойняшки принялись за растопку сауны. Остальные разбрелись по комнатам чтобы принять душ и наконец-то избавиться от походной одежды и тяжелых рюкзаков.

Закончив с водными процедурами, вампир пообещал вернуться, когда сауна будет готова, а пока что ему нужно срочно увидеть сестру.

Не успел он выйти из дома, как увидел на дорожке, бегущую к нему Сигрид. От сильного порыва ветра, ее черные волосы развевались, глаза горели радостным блеском. Пробежав разделявшее их расстояние, Сигерд заключил сестру в объятия.

Они не виделись месяц, который оба прожил, как три. Никогда еще близнецы так надолго не расставались. Они гладили друг друга по длинными волосам, вдыхали родной аромат, их души соединились, переплетаясь живительной энергией от одного к другой.

Сестра была так похожа на маму, от нее пахло лесом и целебными травами.

Сигерду вспомнились их посиделки у камина, когда Эвира рассказывала им сказания о древних богах ее северной родины, о великих девах воительницах, викингах. Матушка считала, что раньше, когда магия только зарождалась и люди не умели ее использовать, всем жилось проще и понятнее. Магия развращала людские сердца, и если человек не смог обуздать в себе жажду власти, то превращался в монстра.

Такого, из-за которого вся семья Сигерда едва не лишилась: дочери, сестры, внучки, принцессы. И сейчас, вампир предчувствовал что над Сиг вновь нависла опасность.

Они не знали кто, тогда в детстве, поймал маленькую принцессу и попытался опустошить ее, лишив не только родовой магии, но и жизни. Неизвестный враг скрылся под покровом тьмы и больше о нем никто не слышал.

Сейчас Сигерд не ребенок. Все это время, он учился не покладая рук, тренируясь до седьмого пота, но сотворил из себя тот самый меч и щит, которые станут лучшей защитой сестре. Ни отец, ни дед, никто не поможет ей, потому что только он связан с ней неразрывной связью близнецов по рождению.

— У меня для тебя кое-что есть, — показал ей кинжал. В лунном свете, блеснуло лезвие с символом сердца.

Чародейка повертела оружие в руке и улыбнулась:

— Отличный сувенир из поездки, смотрю себе ты прикупил украшение, — коснулась браслета на его запястье.

— Да, но для тебя кинжал будет лучше, чем украшение. Асгейр больше не нападал на тебя? — приложил ладонь к ее ребрам, убеждаясь, что они прекрасно заживают, но Сигрид вынуждена ходить в тугих бинтах.

— Этот самоуверенный тип? Хвала богам — нет. К тому же, советник Мортенс вызвал сына домой, и наш юный ловелас телепортировался. Ему ведь не нужно проходить практику, он старшекурсник.

— Есть какие-нибудь идеи, как его проучить? Хотя я бы предпочел не церемониться и обезглавить. Асгейр посмел покуситься на жизнь королевской особы, за такое полагается смерть.

— Какой ты кровожадный, видать понравилось гостеприимство оборотней.

Девушка храбрилась, но в ее душе клокотало пламя мести. Она жаждала крови обидчика, в красках представив, как его обезглавливают и светлые, шелковые волосы Асгейра заливает багровая кровь. Заледеневшее тело, падает на каменные плиты под ее ногами, разбиваясь на множество замороженных осколков, а она довольно улыбается, упиваясь правосудием.

Эта фантазия, взбудоражила ее холодную кровь, она даже ощутила во рту ее сладковатый [Olga2] привкус. Как тогда, в детстве, когда ее отпаивали эликсирами с добавлением этого живительного, для всех вампиров напитка. Пить обычную человеческую или животную кровь, Сигрид не могла — ее это не насыщало и было противно на вкус. А вот кровь родного брата — была настоящим нектаром, и он не скупясь делиться с ней, когда ей это было необходимо.

Сигерд в свою очередь не брезговал, но отдавал предпочтение животной крови, хотя спокойно мог насытиться человеческой пищей. Однако отличие от крови, обычная еда не давала ему необходимую энергию.

— Я не за этим сюда пришел, чтобы представлять казнь твоего ненавистного ухажера, — он протянул к сестре руку и надрезал запястье. На траву капнула первая капля его бесценной крови и Сигрид послушно прижалась к ране губами, делая большие, жадные глотки, пока ее глаза не стали алыми, как кровь на губах.

«Ты мне нужна живой».

«Я и мертвой тебе пригожусь, будешь потом водить своих любовниц и показывать, какой я была прекрасной и что им далеко до меня, поэтому вы должны расстаться».

В ее голове раздался смех брата, он вытер остатки пиршества с уголков ее губ и поцеловал в висок:

— Спокойной ночи, — его глаза блеснули, и он пошел в свой коттедж.

Лежа на теплых деревянных лавках в сауне, вдыхая наполненный ароматом мяты воздух, Сигерд постарался максимально абстрагироваться от тревожащих его мыслей. Усталость одолела его тело, не хотелось никуда вставать, идти и что-то делать.

После травяного чая и жара его разморило, накатила сонливость. Но стоило Янко коснуться его плеча, Сигерд распахнул глаза, удивленно смотря на ангела.

— Вижу, что ты отдал много энергии. Поэтому постарайся не думать ни о чем и расслабься как следует.

Голос Янко успокаивал, вселял надежду, а от его прикосновения, вампиру стало немного легче.

— Вот, уже хорошо. Драган, добавь пару.

Демон приподнялся на локтях на нижней полке и полил на камни водой из кувшина. Шипение и по сауне растекается полупрозрачная дымка.

— Может ты расскажешь, что у вас случилось, что Сигрид нуждается в подобной подпитке и не может спокойно пользоваться своей магией без ограничителя? — спросил Драган, свернув полотенце в рулон и подложив под мокрый затылок.

— Для подобного разговора, нам стоит выйти, иначе мы расплавимся как масло на поджаренном ломте хлеба, — ответил вампир.

Они еще немного погрелись и пошли в ледяную купель, откуда вылезли бодрые двойняшки. Драконы приготовили по паре хороших веников и готовились отходить друг друга, дабы изгнать всю негативную энергетику после похода.

Чуть позже, переодетые в домашнюю одежду, парни устроились на диване в гостиной. В камине горел огонь, поленья приятного трещали, отбрасывая в сторону искры. От горячего, пряного вина в глиняных чашках исходил одурманивающий аромат.

Янко задернул шторы на окнах и расправив крылья, разлегся на шкуре на полу:

— Только не выдирайте перья, иначе я за себя не отвечаю.

Крылья действительно поражали своей белизной, Сигерд восхищенно провел по ним пальцами: мягкие, нежные и легкие.

— Ты их гладишь, прямо как девушку. Налюбовался? Теперь спокойно продолжим животрепещущую тему, — его спина снова стала прежней.

Сигерд сел на пол и прикрыв глаза, начал рассказ:

— Когда Сиг было десять лет, ее похитил неизвестный. Мы до сих пор не знаем кто он, но явно некто из вампирского окружения, больше некому. Каким-то чудом, нам удалось ее отыскать в глубине подземелий нашего замка. [Olga3] Сестра лежала на каменном алтаре, вокруг свечи, нарисованные кровью символы и она — лежит на пентаграмме, на запястьях кровь, и сама как мертвец. Белее мела. Из нее выкачали практически всю энергию, оставалась лишь капля жизни, но ритуал вовремя прервали, а похититель скрылся. Все, что от него осталось — это валяющийся на полу балахон. Меня там не было, матушка рассказывала. Они с отцом принесли Сигерд в ее комнату и не отходили несколько дней: живительные эликсиры помогали слабо, кровь, влитая ей в горло тоже. А потом я подошел к ней и коснулся руки, тогда-то, она и потянула из меня энергию. Сиг родилась полукровкой, она может жить как обычный человек. Есть еду, как все, но помочь ей на энергетическом уровне могу только я. Из нее выкачали магию, коснувшись и родовой. Из-за того случая, что-то внутри Сигрид нарушилось и когда она начинает слишком долго использовать магию, то может не выдержать и умереть. Поэтому отец и дед, строго настрого запретили ей это делать и установили магический блок. Она сама может его убрать, но никогда этого не делала, пока не стала пересекаться с Асгейром. Он умышленно провоцирует ее. О слабом здоровье сестры известно всем, но не все знают почему это с нею произошло. Они думают все дело в ее неполноценности от рождения. Она вампир, но не такой как я или мой отец. Это нам необходимо питаться кровью, у нас есть родовая магия льда, которой мы можем обладать в полной мере. А у Сигрид с ней только тонкая, связующая нить.

— История туманнее, чем изучение древних рун, — отметил ангел.

— Однажды, мне приснился сон: худенькое тельце Сигерд в начертанном ритуальном круге, черные свечи растекаются от огня, а она вся в крови, ноги и руки, скованные железными оковами. Словно животное на цепи. Однажды, я спросил у сестры, правда ли этот сон, а она долго молчала, пока не сказала, что правда.

— Близнецы — это очень близкие люди. В момент опасности, сильного потрясения, ваши сны передаются друг другу. Потому что души соприкасаются, от того сестра тянет твою энергию, — пояснил Янко.

— Неужели этому сумасшедшему удалось сбежать от таких сильных противников? — Драган нахмурился.

— Именно, он просто исчез во мраке и его никто не видел. Мама приложила очень много сил чтобы найти Сигрид, задействовала свою и мою кровь, но поисковая нить каждый раз обрывалась. Дед собрал отряд на поиски из самых близких вампиров, которым доверял как себе. Уже потом, когда надежды не осталось, поисковая нить появилась сама. Мама поняла, что это Сигрид каким-то образом, зовет на помощь и тогда мы нашли ее.

— Судя по ритуалу, из нее хотели выкачать не только кровь, но и всю магию, особенно родовую. Преступники не размениваются на обычную магию, а вот завладеть родовой. К тому же королевской — это большой куш, — задумчиво проговорил Драган. — Тот, кто завладеет родовой магией короля, сумеет совладать с ней и соединить со своей собственной. Уже станет частью вашей семьи и будет иметь право занять трон. Быть может у твоего деда или отца есть такие сильные враги? Провести ритуал изъятия силы, может далеко не каждый маг.

— Этот ритуал разорвал мелкие кусочки всю магическую суть Сигрид. Если раньше она была такой же как я — вампиром с высоким уровнем силы, который не нуждался в ограничителе, то затем ее тело постепенно, но верно ослабело. Сначала все ограничивалось синяками, мелкими порезами. которые долго не проходили, в отличие от того как быстро все заживало раньше. А потом, когда ты видишь, что на твоей сестре нет живого места, словно ее всю изрезали как лист бумаги, понимаешь, что без определенной подпитки чужой энергией она не вернет себе здоровье, не восстановится. Маме и мне потребовалось потратить много сил на то, чтобы вернуть ее практически с того света, а я был очень мал и нам приходилось действовать постепенно. День за днем я делился с ней и стал поить собственной кровью. Отец боялся, что я тоже умру, но меня одолевала лишь слабость и не более.

— Теперь ясно откуда в тебе такой сильный уровень, ты максимально его развил, не удивительно что тренер Варг каждый раз смотря на тебя затрудняется с заданием. Все эти занятия и тренировки для тебя слишком простые, — понял демон.

Вампир пожал плечами, смотря на ангела.

— Судя по твоему хмурому виду, твоя интуиция продолжает кричать об опасности угрожающей сестре.

— Да, ты прав Янко. Боюсь, что скоро что-то произойдет, но когда, где и во сколько? Это мне неизвестно, я ведь не госпожа Вельмира. Не могу предсказать будущее. Еще и этот Асгейр под ногами путается со своими притязаниями. Это он сломал Сигрид ребра, — от слов Сигерда, глаза демона почернели и Янко поспешил коснуться его чтобы успокоить.

— Она не захочет рассказывать ни родителям, ни деду о произошедшем, но как-то слишком рьяно он ходит за ней. Все это напоминает слежку.

— Ты не думаешь, что он может быть замешан в том случае с похищением Сигрид? — спросил охрипшим голосом Драган.

— Я бы с удовольствием повесил на него все преступления, но тогда Асгейру было столько же лет, сколько и мне.

— А кто его отец? Может быть у него есть мотив…

— Не думаю, советник Мортенс Сапфирус способен на подобное. Он верой и правдой служит королю не первое десятилетие. Всегда дает полезные советы, во всем помогает.

— На месте принца, я бы не стал убирать такую важную для государства личность из списка подозреваемых. Судя по всему, он далеко не слабый вампир, какая у него родовая магия?

— Драгоценное очарование, привлекательность, соблазнение.

— Теперь понятно почему Асгейр выглядит как истинный ангелок, не хватает только крыльев, — скептично отметил Янко. — Но Драган прав, подумай сам, как можно выманить принцессу из ее покоев и незаметно провести по всему замку в глубокие подземелья. Родовая магия и ловкость рук.

На это Сигерду нечего было ответить, но вампиру не верилось, что советник Мортенс. Благородный и мудрый вампир, который возился с ними как с родными детьми, мог так поступить.

— Ладно, оставим тревоги до завтра. А теперь спать, глаза слипаются, — решил закончить их дружные посиделки ангел, поднимаясь с пола и беря со столика кружку с остывшим вином. — Вот дьявол, надо было пить горячим. Заболтали меня тут!

— Сигерд, спасибо за честность. Можешь рассчитывать на нас, — обратился к вампиру Драган. — И еще, я неравнодушен к твоей сестре, так что если захочешь вызвать на дуэль, то я к твоим услугам.

— Начинай составлять завещание, герой-любовник! — Янко хлопнул демона по плечу и подмигнул вампиру.

Дни за лекарским ремеслом пролетали незаметно. Агния собирала, высушивала травы, готовила различные эликсиры, мази. Лечила пациентов, у нее не было свободного времени чтобы ходить на свидания, на которые ее приглашали толпящиеся рядом с домом лекаря молодые оборотни.

Яролик ушел на болота и до сих пор не вернулся. С того момента прошло пять дней и время от времени, мысли девушки возвращались к оборотню с тремя шрамами на мускулистой спине. В такие моменты, девушка ощущала непонятное для нее волнение.

«Что ж я переживаю за этого оборотня?! Странно, совсем уже распустилась, совершенно не о том думаю», — завязала очередной мешочек с лечебным порошком и подала деду Ратимиру который зачаровал его от просыпания.

На дворе был вечер, солнце превратилось в малиновый шарик, освещая своими лучами полосу горизонта за кронами деревьев. Надвигались сумерки. Люди закрывали лавки и шли домой, ужинать в кругу семьи у согревающего огня каминов.

— Ну дочка, на сегодня все. Завтра пан Войчич зайдет и заберет это, — Ратимир вытер стол влажным полотенцем, смахивая с него остатки порошка и пошел в маленькую баньку умываться ко сну.

Агния сняла фартук и повесила на крючок. Окна закрыла, дверь на засов, теперь можно пойти к ручью и искупаться. Весь день на ногах у прилавка, то одним продать лекарства, то другим что-то вылечить. В середине дня она не выдержала и скинула балетки, ходя босиком.

Выйдя из дома на траву, Агния почувствовала, как ноги постепенно, с каждым шагом по мягкому покрывалу — расслабляются. Опустив ступни в ледяной поток воды и устроившись на еще теплом камне, закрыла глаза, медленно наслаждаясь тишиной и покоем.

«Да, в нашей в деревне такого наплыва, как у Ратимира, никогда не было. Приходили либо попросить лекарство от беременности, либо звали на дом, когда рожали. А здесь может от того что царство оборотней, никто не любит пренебрегать здоровьем», — услышала хруст веток за спиной и обернувшись чуть не закричала.

К ней, на двух задних лапах, ростом выше человека с мордой волка шел оборотень. Его черная шерсть свалялась и была пропитана бурой кровью, левая рука-лапа плетью висела вдоль тела. Не дойдя до ручья, он с шумом упал на траву и стал медленно, но верно превращаться в человека.

Отбросив страх, Агния вскочила и побежала к раненому. Сейчас он нуждался в ней, как в лекаре, с трудом перевернув мужчину на спину, поняла, что это Яролик, и не в лучшем своем виде. К старым шрамам прибавились новые и достаточно глубокие, он потерял много крови, хотя быстрая регенерация его частично спасла, но судя по неприятному, гнилостному запаху из ран — там находился яд.

— Деда! — закричала на весь фруктовый сад.

Сначала хлопнула дверь, а потом очень даже резвый старик прибежал к ней и, не задавая вопросов, подхватил Яролика на руки будто тот ничего не весил и отнес в дом.

Уложив мужчину на деревянную лавку в комнате для приема больных, Ратимир скомандовал:

— Нити давай и ядовыводящие эликсиры, да поживее, не то потеряем, — он был абсолютно спокоен.

Пока Агния собрала все необходимое, Ратимир принялся водить над израненным телом ладонями.

— Эх, пришел бы ты, мальчик, пораньше, ну да ладно.

Агния быстро подала ему все необходимое, вдвоем они выливали содержимое флаконов в раны, заставляя те пузыриться, от чего Яролик скрипнул появившимися клыками и тут же дернулся, задев девушку заострившимися на руке когтями.

Зашипев от боли, Агния схватилась за кровоточащую рану. На предплечье осталось четыре глубоких пореза:

— Вот же гад! Отрастил себе маникюр! Мы его тут лечим, — со злости пнула его в бедро и тут же закусила губу «Он ранен, а я его еще добиваю. Хороша лекарка», — оторвав зубами кусок бинта, быстро перемотала собственную руку и стала наводить на оборотня обезболивающие чары. Но в его половинчатом виде, между ипостасью волка и человека, они плохо действовали.

— Придется зашивать как есть, держи его, покрепче, — скомандовал старик уже вдевая незримую нить в тонкую, длинную иглу.

Агния положила ладони на плечи Яролика и держала до тех пор, пока дед не закончил. От напряжения у нее самой потемнело в глазах, а по лицу стекал пот. Одно дело, когда зашиваешь раны обычного мужика, того опоил, и он сам провалился в забытье, а с оборотнями все не так просто.

— Все, дальше сама, коли рука твоя не болит… — взглянул на девушку, та пожала плечами, открывая окно и запуская свежий ночной воздух.

Обтерев горячее тело Яролика мокрым от жаропонижающего настоя полотенцем, наложила полупрозрачную мазь на все швы и прикрыла повязками. Осторожно приподняв его за голову, влила в горло очищающий и восстанавливающий напитки.

— Только не помирай, слышишь меня волчара, — бубнила себе под нос девушка, укрывая обнаженное тело мужчины пледом.

Дед вернулся через несколько минут посвежевший и умытый:

— Пойду поищу, может он тут поблизости свой меч с вещами обронил.

— А ежели они на болоте остались? Не ходи сам… еще тебя не хватало лечить от той гадости что там завелась. Убил он ее или нет не узнаем пока не очухается, — прислонилась к дверному косяку. Захотелось помыться как следует, чтоб избавится от запаха страха, которым она вся пропотела, зловония яда и крови. Сарафан нуждался в капитальной стирке, ну его она если что отдаст Гаяне, та знает кучу бытовых чар и зелий от сильных загрязнений.

— Ступай к ручью, а то еле на ногах стоишь, надо яд с кровью срочно смыть, — Ратимир сунул ей в руки глиняный кувшин. — Сначала этим, а потом обычной родниковой водой.

— Она же ледяная! — «Окунаться головой! Я там задубею и все женское себе отморожу»

— Переживешь! — гаркнул на нее лекарь и пошел на поиски вещей.

Поворчав, Агния взяла с полки в бане чистое большое полотенце и пошла к ручью.

Место освещал лунный свет и за холмиком, по которому стекала вода, было небольшое подобие купели, ровно для одного человека. Для чистоты, дно выложено камнями.

Скинув с себя грязную одежду, Агния потихоньку вылила пахнущую травами жидкость из кувшина на руки, омыв их по локоть, затем полила босые ноги и наконец протерла лицо. Дальше едва слышно вскрикивая, ступила в ледяную воду, резко нырнув, едва не нахлебалась воды, а когда вылезла, переминаясь с ноги на ногу и дрожа под полотенцем, которое доходило до щиколоток словно простыня, побрела обратно в дом.

«Хорошо, что здесь сад, и никто среди ночи не станет за мной подглядывать. Мало ли женских попок в округе не видели», — в сенях, она бросила грязное платье в корзину для белья.

Из комнаты донесся слабый стон и придерживая полотенце на мокром теле, девушка подошла к Яролику. Оборотень метался во сне, скрипел зубами, на лавке уже виднелись порезы от когтей.

— В горячке мечется, вот горемычный, — положила ладонь на его мокрый лоб.

С ее длинных волос ему на лицо закапала вода, растекаясь по шее и груди, но девушка не обратила на это внимание. Ее больной успокаивался, после ручья, ледяное прикосновение то от жара было самое. Так она простояла до тех пор, пока поясница не заболела и уже с оханьем разгибаясь, прервала лечебный контакт.

— Хватит с тебя, во мне итак сил как в стопке самогонки. Спи давай, кошмары ему видите ли сняться, тоже мне, разнесчастный, — заслышав шум за дверью, быстро побежала к себе в спальню. Негоже нагишом разгуливать. Переодевшись во второе платье, а у нее их было всего два, замотала волосы сухим полотенцем и сбежала обратно, как раз застигнув, как ее грязную одежду, отправляют в огонь печи.

— Эй, дед! Ты совсем что ли, это же мое платье! — она протянула руки к огню и тут же получила по ним хворостиной, ощутив себя маленькой и непослушной девочкой.

— Тихо дурная твоя голова, чего раскричалась. Тебе жизнь твоя дорога али тряпка какая? — грозно на нее зыркнул своими совсем пожелтевшими глазами.

Плечи его стали шире, рубаха на груди трещала, а в некогда седых волосах появились длинные каштановые пряди.

Агния обижено поджала губы, потирая ладони с алыми полосами.

— Платью твоему, как и моей одежде не помочь и ничем не смыть тот яд что ткань впитала. Не отстирается такое никакими средствами и заклинаниями, только сжечь остается. Так что как очухается наш болезный, так и потребуешь с него новый наряд, в уплату лечения.

— И потребую, — недовольно пробурчала лекарка.

— Ладно, пошли чаю с малиновым вареньем выпьем, у меня еще яблочные дольки в сахаре есть. Сейчас это наипервейшие средства для восстановления сил.

В маленькой, но уютной кухоньке, Агния увидела прислоненный к лавке меч и сумку.

«Вещи Яра, все-таки нашел, старый», — села за стол, пока уже не старик, а ныне от чего-то помолодевший мужчина хлопотал с чайником.

Вот уже и он закипел, а из заварника потянуло ароматными травами, на столе стояла открытые банки с домашними заготовками.

— Блинов не хватает… — отметила девушка и подцепила пальцами одну из долек, по ладони тут же потек сладкий, густой сок золотистого цвета.

— Вот ты торопыга, на вилку возьми али в твоем учебном заведении вас культуре никакой не учат, а еще девушка, — Ратимир усмехнулся и сел, напротив.

Агния закатила глаза и облизав пальцы, взяла-таки вилку в руку. Вместо блинов, которые так хорошо умела печь Гаяна, лекарка отломила себе кусок хлеба и намазала на него варенье. С удовольствием закусывая и запивая горячим чаем «Казалось бы чай, а так согревает», — потерла теплые пятки друг о дружку.

— Что там с тем чудищем? И почему ты так враз помолодел?

Ратимир погладил потемневшую бороду и насадил на вилку сочную дольку:

— Давно в оборотня не перевоплощался, это в облике человека я как старик, а если постоянно обращаться волком, то молодею. С чудищем не знаю, но чую либо наш наемник его зарубил, либо хорошо так поранил, раз сам вернулся еле живым.

— А меч — значит бросать в печку не надо да, — прищурилась. — Вот оно! От бабских платьев избавляемся, а взрослые игрушки не трогать. Ну-ну… — задрала нос, обиженно отворачиваясь.

На это лекарь засмеялся:

— Ох ты и неугомонная девка, будет тебе платье. Еще лучше, чем твое старое, то уже сколько раз сама перешивала, вот и спросишь со своего женишка, — увидел возмущение на лице ученицы. — Не бесись, дай лучше на порезы твои взгляну, — развязал бинт на ее руке и покачал головой. — Зажить то заживет, но шрамы останутся на всю жизнь.

— Дед, а ты чего так часто не оборачиваешься зверем?

— Понимаешь дочка, когда в человеке много силы, натура животная просыпается и не всегда ее можно удержать. Ум за разум заходит. Вроде как одной половиной думаешь, что все в порядке — держишь под контролем, а на самом деле нет. Поэтому я редко оборачиваюсь, а сегодня понадобилось, чтоб вещи забрать, иначе опасно деду ковылять впотьмах.

— Да уж. Еще не хватало чтоб мое второе платье отправилось в огонь, потом в чем прикажешь пациентов встречать, в костюме девы непорочной, — покусала кончик длинного ногтя на мизинце. — Ладно, спасибо за чай, но пора и честь знать. Ты тоже не засиживайся, — пошла к выходу, но на миг задержалась и чуть постояв, быстро вернулась к Ратимиру, обняв его за полу седую голову. — Не теряй контроль, я рядом, если что, схлопочешь у меня садовыми граблями, — поцеловала его в шершавую щеку и убежала к себе.

Старый оборотень довольно улыбнулся, если бы когда-нибудь у него была дочь, то точно такая же как Агния.

Пока девушка спала беспробудным сном, Ратимир всю ночь просидел у лавки с раненым. Смачивая его губы эликсирами, вливая по чуть-чуть то или иное заживляющее и восстанавливающее, сбивая жар.

«Если бы в чай не добавил сон-травы, она сама тут вздумала сидеть. Нет уж девочка моя, ты итак на пределе. Надо отдохнуть как следует», — думал Ратимир.

На утро, Агния чувствовала себя выспавшейся и отдохнувшей. Первым она услышала крик петухов в деревне и выбравшись из кровати, как была в ночнушке, так и сбежала вниз по лестнице к больному.

Яролик преспокойно сидел, опершись спиной о стену, медленно глотал из поднесенной Ратимиром глиняной миски кашу. Бледный, с темными кругами под глазами и осунувшимся лицом, сейчас он не был похож на себя прежнего, полного сил оборотня, старшего сына кузнеца.

— Очнулся! — Агния тут же подлетела к нему, придерживая свои непричесанные волосы одной рукой чтоб не мешались, а второй касаясь его лба. На ее напряженном лице тут же появилась улыбка облегчения:

— Температуры нет, жар спал, — «Неужто все помогло», — сощурила взгляд на лекаря.

— Ах ты мухомор! Опоил меня сон-травой, то-то я как мертвая провалялась без сновидений. А сам небось всю ночь его выхаживал.

Яролик переводил удивленный взгляд с девушки с полупрозрачной ночнушке на помолодевшего Ратимира.

— Спасибо скажи, что опоил, ты итак была на грани или прикажешь с тобой нянчиться? Нет уж, уволь голуба, и что за вид?! Срамота какая, ну ка марш переодеваться, а то стоит тут перед мужчинами! — ворчливо прикрикнул на нее, но девушка как ни в чем не бывало уперла руки в бока, так что ткань ночнушки обрисовала округлости груди.

— Какие здесь мужчины?! Ты — лекарь, создание бесполое, а он пациент, голым я его и так видела и ничего, — но все равно отвернулась и вышла вон.

— Во бабы пошли, спасу от них нет. Ты им слово — они тебе два.

На это Яролик слабо улыбнулся, он оценил Агнию. Длинные, забавно всклоченные волосы со сна, свежее, зарумянившееся личико и очень интригующие формы тела, скрытые под тонкой тканью. У него даже запульсировало внизу живота, от того, как ткань обтянула ее грудь.

— Вижу, что идешь на поправку, смотри у меня. Девку попортишь, я не посмотрю, что ты ранен, мигом разберусь, — строго отметил Ратимир, ставя чашку на столик и помогая молодому улечься, после чего пошел готовить завтрак.

С первых дней, он понял, что в готовке Агния не самая умелая. Уборка по дому, стирка и глажка, лекарское дело — это ее, но не кулинария. С утра он уже отправил весточку родным Яролика, сказав, чтобы пока никто не приходил и не тревожил больного, мол жив и относительно здоров, пусть в покое и вылечивается. В ответ получил что к брату зайдут только Данияр и Гаяна. Эта пышногрудая лекарка, тоже нравилась Ратимиру, если захаживала к Агнии, то всегда несла что-то из еды.

«Вот у этой точно от женихов в нашей деревне отбоя не будет, хотя и так один появился. вон Данияр как, блюдет ее честь», — Ратимир помнил каким взглядом этот оборотень смотрел на каждого встречного, кто бросал взгляды на пышущую здоровьем и добротой Гаяну, пока она шла рядом с ним, неся корзинку в руках. Как лекарка, Гаяна тоже проявила себя с лучшей стороны. В их деревне уже не было ребенка, который не попал в ее заботливые, целительские руки. Мамаши с крохами в пеленках, только к ней и бегали: у кого из чад зубки режутся. у кого колики в животике.

Когда лекаря удалось отправить отдыхать, Агния сама весь день обслуживала посетителей.

Сегодня их было мало, поэтому у нее хватало времени и на Яролика. То раны заново обработать, то повязки заменить, накормить, потому что сломанная рука не давала самому это сделать. За ужином он заметил, что она каждый раз морщиться, сгибая левую руку в локте, пока из-за края рукава не выбился кусок бинта.

— Ты поранилась?

— Поранил. Один неугомонный пациент. Приперся вчера и давай брыкаться, имя у него такое приметное, Яролик. Ой! Да это же был ты! — чуть ли не воткнула ему ложку с поднесенной гречкой в глотку, так что он закашлялся. — Вы поглядите какие мы нежные. А я пожертвовала ради него своим платьем.

От каждого сказанного ею слова. оборотень бледнел, а потом осторожно взял ее за запястье здоровой рукой и потянул за бинты, взгляду предстало четыре глубоких пореза, оставленные его собственными когтями.

— Прости меня… — сдавленно проговорил он, разглядывая эти раны на нежной девичьей коже.

— Да ладно, шрамы украшают не только мужчин, — уже спокойнее продолжила кормить его, подавая кружку с родниковой водой. — Давай поправляйся, а то придется самой тебя тащить в баню чтобы отмыть. Чай не розами благоухаешь, — наморщила носик, заставив Яролика громко рассмеяться, хватаясь за ребра и болезненно морщась.

— Ша! А то швы разойдутся, вот же… — прошипела она, легонько хлопая его по рукам. — Ни минуты покоя с тобой! Что за непослушный больной. Я его с ложки кормлю весь день, выхаживаю, а он мне тут всю работу вмиг готов загубить.

— Ладно, больше не буду, только сама меня не смеши.

— Да кто тебя… — но тут же замолчала видя, что Яролик снова вот-вот засмеется. — Пф! Ладно, буду вообще помалкивать.

На следующее утро, встав пораньше, Агния не застала пациента на прежнем месте и разволновавшись, обегала весь дом и двор, пока из бани не вышли Ратимир, поддерживающий чистого и гладко выбритого Яролика.

— С ночи замучил меня, сказал, что надо срочно помыться, — ворчал лекарь, но скорее по привычке, чем всерьез.

— А как же, а то меня вон какая красавица лечит, а я словно бродяга с большой дороги. Самому отвратно, от матери за такое влетело бы по первое число.

Они прошли в кухню и сели за стол, сегодня Яролик выглядел лучше и бодрее, кожа вернула здоровый цвет, бледность и темные круги ушли. Глаза блестели, волосы после мытья торчали ежиком. От него пахло свежей рубахой и дубовым веником. Ел он сам, кое-как, но орудуя левой рукой, а чуть позже пришли Данияр с Гаяной.

Болотную тварь, Яролик все-таки зарубил, но мутировавшее создание, боролось до последнего, так что чуть самого оборотня не утащило в темную глубину топи. Дальше на эликсирах и сущности зверя, он вырвался с того места и уже доковылял до деревни.

Гаяна слушала рассказ с ужасом, все время охая и вздыхая. Данияр воспринял рассказ со сдержанным спокойствием, если бы у брата не хватило сил дойти до лекарей, они бы его уже давно похоронили.

Через два дня. Ратимир разрешил Яролику обернуться в волка, чтобы рука смогла правильно, а главное быстрее зажить. Так и случилось, однако он все еще не мог держать в ней меч и таскать тяжести, но заставил Агнию пройтись с ним к лавке с готовыми платьями чтобы купить новое, вместо сожженного старого.

— Да ладно, в этом похожу, все равно скоро на учебу возвращаться. Там на ярмарке прикуплю, — ее смущало, что она будет вроде как ему должна. «Хотя если подумать, платье пропало из-за него, значит, все честно».

— Иди уже, хватит носом крутить. Мужик тебе сам предложил купить, вот и соглашайся. Не в постель же зовет, — подтолкнул ее к решению Ратимир.

После чего они с Яром отправились в лавку, шли неторопливо, вдыхая наполненный запахами свежего хлеба, сладкой дыни и арбузов воздух.

У лавки с тканями и готовым платьем, Агния долго размышляла. С одной стороны она сможет сама сшить себе наряд, для этого и ткани есть хорошие, а с другой у нее может не быть времени. Повздыхав и пощупав материал, стала осматривать наряды на вешалках.

— Как тебе это? — Яролик вытянул из плотного ряда, наряд черного цвета с красной вышивкой оберега на рукавах и вдоль подола. Красные, крест-накрест шнурки-завязки от талии до груди, приятный к телу материал. Прямой крой, позволяющий подчеркнуть все достоинства, длина до щиколотки.

«Хм, а ведь у меня никогда не было такого наряда. Ветрана любит темные оттенки, а у нас в деревне носить подобный цвет к трауру. Вышивка на манер наших рубах-вышиванок, — сейчас она готова была проклясть все эти староверческие понятия. — Ну черное и что теперь, умереть что ли», — кивнула оборотню, и тот стащил платье с вешалки, протянув продавцу для оплаты. Цена оказалась достаточно высокой, а все из-за вплетенных в нити чар от износа, пятен и холода.

Держа бумажный сверток в руках, они зашли еще за продуктами и на обратном пути, Яролик без труда нес корзину в здоровой руке. Агния ловила на себе и оборотне любопытные, даже удивленные взгляды.

«Чего они косятся на нас», — на всякий случай провела пальцами по своим волосам, убедившись, что ничего не торчит, затем посмотрела на оборотня, тот как ни в чем не бывало шел по дорожке, смотря перед собой.

«Ну и черт с ними», — пожала плечами, по пути они зашли в еще одну портняжную лавку, но в этот раз мужскую.

— Джень добрый пан, нужна мужская рубашка. Размером… вот на него, — Агния указала на Яролика.

Продавец оглядел его и, поправив очки, ушел за шторку, со склада была слышна возня и шум свалившегося товара, пока он не вытащил ей гору рубашек. Одна больше другой, из всех Агния выбрала только три: белая, зеленая и черная.

— У Ратимира совсем ничего нет, все уже старое и ветхое. Так что возьму все три. — Продавец стал быстро делать расчет и упаковывать.

— Вот за эту, плачу я, — проговорил Яролик, вытаскивая черную с красной вышивкой на воротнике и тут же положил несколько монет.

— Как будет угодно, сударь.

— Эй, ты чего? Своей одежды мало? — возмутилась девушка, когда он нагло сцапал рубашку и сняв старую, одел новую.

— Вот возвращаю лекарскую, он мне ее дал.

На это Агния раздраженно закатила глаза, а уже на подходе к дому не выдержала и спросила:

— Чего на нас все пялятся, у меня месяц под косой не блестит, а во лбу звезда не горит.

— Да мало ли, — покосился на корзину в своих руках.

В дом они вошли одновременно, перед этим Яролик даже умудрился галантно открыть дверь. Ратимир встретил их таким же удивленным взглядом, косясь то на Агнию, то на молодого оборотня и его ношу.

Только вечером, за ужином, когда Яра отправили спать, лекарь пояснил девушек удивление жителей.

— Понимаешь дочка, у нас — оборотней, не принято ходить с женщинами на рынок и тем более носить за них корзины или авоськи. Не мужское это дело, только если это не горячо любимая жена и то, не каждой жене такая забота достается.

— Ну и порядки тут у вас, сплошь мужланы. Все на бабские плечи сваливаете, а если корзина тяжелая, там кочаны капустные или мяса на ужин целому семейству, пойди милая и дотащи все сама, — «Либо это Яр так ухаживал или может намекал на что-нибудь» — Надеюсь расплачиваться за то, что он сам вызвался нести корзину не придется?

— Нет. Но на всякий случай, больше не отдавай ему корзину, а то он может подумать, что ты предлагаешь ему себя, взамен на эту малюсенькую услугу.

Девушка аж закашлялась от возмущения:

— Вот уж нет! Дудки! — хлопнула по столу ладонью и выбежала из дома, пылая праведным гневом. — Ага, себя, сейчас! Разбежался! Полюбовник выискался, таких пруд пруди, — «Замуж никто не позовет, а как постель согреть так за милую душу. Козлы, а не мужики! То-то, Гаяна вечно эту корзину сама носит. Еще и рубашку под цвет к моему платью взял», — новый наряд она так и не померяла, поэтому погуляв немного по саду, попив родниковой воды, отправилась к себе в комнату, столкнувшись на лестнице с хмурым Яроликом, тот видимо спускался от Ратимира.

Пожав плечами, Агния стала подниматься, когда горячие пальцы аккуратно сжали ее запястье. Яр так посмотрел на нее, что сердце в пятки ушло и тут же быстро забилось. Зрачок в серых мужских глазах расползся по радужке, а в лице появилось нечто звериное.

Девушке даже послышалось, что Яр едва слышно зарычал, но мужчина погладил ее по тыльной стороне ладони, проведя пальцами вверх, где медленно заживали шрамы. После чего улыбнулся и покинул дом лекаря.