Воронья стая

Точно так же, как кто-то в Ореховой Роще знал, что нужно положить, чтобы привлечь птиц.

<Дженни…>

<И Кристал нашла рамку для фотографий, которую она может нести, а Джейк говорит, что там есть коробка, в которой могут быть кусочки строительного набора, который мы…>

<Дженни!> — крикнул Саймон. <Мег говорит, что ты в опасности! Все Кроугарды в опасности! Ты обещала слушаться меня, Дженни. Ты обещалa!>. Она согласилась обратить на это внимание, что было совсем не одно и то же. Сейчас он надеялся, что она этого не помнит.

<Наша Мег говорит? Но… блестяшки, Саймон>.

<Это приманка>. И он собирался выяснить, кто наполнил эти мусорные баки. <Ты понимаешь, Дженни? Это ловушка!> Он тихо и злобно выругался. Если он не достучался до Дженни, то не доберётся и до остальных Кроугардов. Так что он обязан перестать пытаться урезонить их.

<Я лидер этого Двора>, — прорычал он, посылая свои слова каждому терра индигене в пределах досягаемости. <И я говорю, что любая Ворона, которая не вернётся в Двор в ближайшие пятнадцать минут, будет изгнана из Лейксайда навсегда>.

<Саймон!> Несколько криков, потому что Вороны знали, что он говорит серьёзно. Откажитесь от блестяшек и других сокровищ сегодня же, или же вас отправят в поселения терра индигене в диких землях, где добыча будет невелика. И они знали его достаточно хорошо, чтобы понять, что он не просто выгонит их из Лейксайда. Если они ослушаются его, он использует своё влияние на каждого лидера Двора в Северо-Восточном Регионе, чтобы изгнать Ворон Лейксайда из каждого человеческого города в этой части Таисии.

Он не ответил ни на доводы, ни на мольбы разных Ворон. Он снова сел в КНК и как можно быстрее поехал к «Вопиющему Интересному Чтиву». Именно там Вороны должны будут найти его.

<Джулия?> — позвал он.

<Большинство Ворон возвращается в Двор>, — ответила она. <Они недовольны, но возвращаются. Я в воздухе, кружу. Я не вижу никакой опасности>.

<Ты видишь Дженни? Она возвращается с остальными Воронами?> Блестяшки и игрушка на виду. Сколько строительных наборов Кроугард заказал в соседних магазинах игрушек за последний месяц или около того? Мег, конечно, знала, но он подозревал, что было достаточно людей, которые догадаются, что, по крайней мере, некоторые из Ворон будут привлечены к ящику, если он будет стоять на открытом месте.

После того, как Джулия сказала ему, на какой улице Ворон было больше, чем обычно, она добавила: <Джейк клевал что-то возле мусорных баков как раз перед тем, как ты отдал приказ, и теперь он летит неправильно. Кристал помогает ему вернуться. Дженни и Старр хотят остаться и посмотреть. Они обещали сидеть на деревьях. Всё в порядке?>

Он помедлил. Было ли это вызовом его авторитету, предлогом остаться, чтобы захватить какой-то желанный предмет, или необходимостью Кроугарда получить отчёт от кого-то из своих?

<Если только они остаются на деревьях, а ты можешь за них поручиться, они могут наблюдать>.

Кроме того, он тоже там будет.

Как только он добрался до делового района Двора, он припарковал свой КНК возле задней двери «Вопиющего Интересного Чтива» и как раз в тот момент Влад вышел на улицу. Саймон поднял палец, показывая, что вампир должен подождать, а затем сказал:

<Блэр? Мне нужен пассажирский фургон>.

<Тебе нужна охрана, которая пойдёт с тобой?> — спросил Блэр.

<Только ты. Влад пойдёт с нами>. Удостоверившись, что главный страж Двора уже в пути, Саймон повернулся к следующему Волку в своём списке. <Натан? Как Мег?>

<Зудит>, — ответил Волк. <Беспокойная. Она попыталась наступить мне на ногу. Нарочно!>

— Ты сказал Натану, чтобы он держался поближе к Мег? — спросил он Влада.

— Да.

Поскольку он не думал, что Влад хотел, чтобы Волк был под ногами, он сказал:

<Держись подальше>, затем кивнул Тесс, когда она вышла из «Лёгкого Перекуса», засовывая руки в пальто. Несколько мгновений спустя Генри открыл деревянную калитку в задней части двора своей студии и присоединился к ним.

Саймон рассказал им о сопротивлении Ворон отказаться от этого дня сбора и повторил свой ультиматум, хотя они должны были уже слышать эту часть.

— Что тебе нужно? — спросил Генри.

Саймон посмотрел на Влада.

— Я хочу, чтобы ты поехал со мной и Блэром. Как Сангвинатти, ты можешь заметить то, что мы упускаем.

— Хорошо, — сказал Влад. — А как же Мег?

— Я закрою «Лёгкий Перекус» и помогу Натану присмотреть за Мег, — сказала Тесс.

Саймон покачал головой.

— Тебе лучше оставить кафе открытым. Если люди наблюдают за тем, что мы делаем, пусть думают, что мы ещё не знаем о приманке на улице и ловушке.

Он на мгновение задумался. Неужели Натану действительно нужен кто-то ещё в офисе Связного, чтобы помочь ему следить за Мег? Или будет достаточно того, что Тесс и Генри будут рядом?

— Генри, мне нужно, чтобы ты разобрался с Воронами и убедился, что они все вернулись, — сказал Саймон. — Я разрешил Дженни и Старр остаться там и понаблюдать за улицей. С Джейком что-то не так. Кристал помогает ему вернуться в комплекс Ворон. Поговори с их целителем. Посмотрим, сможет ли кто-нибудь выяснить, что с ним случилось.

Он оглянулся. Блэр подъехал в маленьком пассажирском фургоне, который они использовали, когда им нужно было путешествовать по человеческим дорогам.

Блэр вылез из фургона и проскользнул в офис Связного. Через минуту он вернулся с охапкой одежды, которую бросил в фургон.

«Хорошая мысль», — подумал Саймон. «Таким образом, Дженни, Старр и Джулия смогут надеть кое-какую одежду, если им нужно будет переодеться и поговорить с людьми».

Как Лейтенант Криспин Джеймс Монтгомери? На мгновение Саймон задумался, не позвонить ли Монтгомери и не рассказать ли ему об отравленной улице.

Нет. Лейтенант не был безволосой болтливой мартышкой, как многие люди, и он помог защитить Мег, когда она была в больнице, но это не делало его частью Двора. Кроме того, Вороны выполняли приказы, так что не произошло ничего такого, что требовало бы полиции.

Сначала он пойдёт на улицу с приманкой. Если он увидит что-то важное, то позвонит Монтгомери.

— Никс придёт в офис и останется с Мег, — сказал Влад, врываясь в мысли Саймона. — Дедушка Эребус обеспокоен нашим Связным. Если что-то не так, Мег может рассказать другой женщине то, чего не сказала бы Натану.

На это ничего нельзя было сказать, даже лидеру Двора. Но Саймон заметил, что волосы Тесс стали тёмно-зелёными и туго завиты — признак того, что она взволнована или встревожена.

Только Генри знал, кто такая Тесс, но у Саймона были свои соображения на этот счёт, и он был уверен, что её беспокойство по поводу Сангвинатти может быть опасным для всех. У оборотня было мало шансов выжить в схватке с Сангвинатти. Сможет ли вампир выжить в схватке с таким коренным жителем, как Тесс?

Он надеялся, что на этот вопрос никогда не будет ответа.

— Мы должны идти.

Когда они с Владом садились в фургон, Саймон услышал горькое карканье возвращающихся Ворон.

Мгновение спустя Джулия Хоукгард закричала:

<Саймон! Давай скорее!>

* * *

Монти постучал в дверь, прежде чем вошёл в кабинет Дугласа Бёрка.

Капитан патруля участка на Чеснат улице был крупным мужчиной с аккуратно подстриженными тёмными волосами под лысой макушкой. В его голубых глазах, как и в улыбке, обычно светилось свирепое дружелюбие. Сегодня улыбка отсутствовала, а глаза смотрели печально, когда он протянул Монти листок бумаги и сказал:

— Мы получили ответ.

Монти прочёл абзац, потом ещё раз.

— Это случилось в Ночь Трикстера.

— Да, — ответил Бёрк. — За несколько месяцев до того, как наши друзья в Дворе дали нам это загадочное предупреждение.

Не совсем загадочное. Несколько недель назад Мег Корбин порезала себе кожу, потому что почувствовала что-то неладное, когда была в задней комнате Офиса Связного и не смогла определить источник своего беспокойства. В результате видения и пророчества обнаружили яд в кусках сахара, которые она обычно давала пони Двора в День Луны. Среди образов, которые она видела, был скелет в плаще с капюшоном, раздающий сладости детям, и эти дети умирали так же, как умерли бы пони. Саймон Вулфгард рассказал ему о том, что видела Мег, надеясь, что полиция найдёт место и человека вовремя, чтобы спасти детей.

Но это произошло несколько месяцев назад в другом городе.

Если бы полиция этого города имела доступ к такой кассандре сангуэ, как Мег Корбин, можно было бы предотвратить эту трагедию? Или другой пророк по крови увидел бы какое-то другое пророчество, и смерть детей всё равно произошла бы?

И было ли оправдание использования одной группы людей в интересах остальных причиной того, что закон, поддерживающий благотворительную собственность, был изначально принят? Был ли довод, что эти девушки всё равно будут резать себя и продолжать резать, пока это не убьёт их, достаточным оправданием для ограничения их жизни и использования этого принуждения во благо правительства или прибыли?

Возможно, для всех было лучше, что единственный пророк по крови в городе Лейксайд был окружён терра индигене.

— Лейтенант? — спросил Бёрк.

— Извините, Капитан. Задумался.

Монти положил лист на стол Бёрка.

Вздохнув, Бёрк откинулся на спинку стула и сцепил пальцы на животе.

— Мои предки иммигрировали в Таисию из Британии несколько поколений назад, и у меня там до сих пор есть семья. Ездил в гости в молодые годы и поддерживал связь с некоторыми моими родственниками, особенно с теми, кто работает в правоохранительных органах. Британия размером примерно в одну четверть дикой Британии, поэтому у людей там мало иллюзий относительно того, что наблюдает за ними по ту сторону согласованных границ. Те из нас, кто живёт в таких городах, как Лейксайд, имеют с ними нечто общее.

Не понимая, к чему он клонит, Монти просто кивнул.

— По словам моего кузена Шейди Бёрка… — улыбка Бёрка на мгновение потеплела. — Шеймус Дэвид Бёрк, служитель закона в Британии. Обычно его зовут Шей, но на его первом посту уже был Шей, так что моего кузена стали звать Шей Д, что быстро переросло в Шейди.

— Необычное имя для полицейского, — сказал Монти.

— Он быстр на язык и быстр на ноги. Должно быть, одно из-за другого, — улыбка Бёрка погасла. — Как бы то ни было, Шейди очень хорошо умеет вмешиваться в то, что ему интересно. В последнее время до него доходили слухи, что где-то в Кель-Романо Альянс Наций есть завод по производству самолётов — машин, которые могут летать.

Всё ещё не понимая, к чему клонится разговор, Монти спросил:

— Это проблема?

Теперь Бёрк одарил Монти типичной свирепо-дружелюбной улыбкой.

— Я бы полагал, что это очень тяжело для народа, если другая промышленность хочет получить долю металла и топлива, доступных нации. Дефицит и ужесточение нормирования будут только началом проблем там.

На мгновение Монти задумался о чудесном путешествии по воздуху, высоко над землёй. Ближе всего к воздушным путешествиям в Таисии были аэростаты. Большую часть времени аэростаты оставались привязанными, чтобы не залетали на земли, принадлежащие Иным. Иногда фотографам или кинематографистам разрешалось парить над дикой местностью, чтобы фотографировать и снимать стада животных или места на континенте, которые люди не могли видеть иначе. Эти поездки, конечно, строго контролировались, потому что Иные никогда не разрешали ничего на своей земле или над ней, что могло бы представлять для них угрозу.

— Почему терра индигене не запретили создание такой машины?

— Кель-Романо — самая большая земля в мире, принадлежащая людям, и эти границы не менялись со времен первой записи человеческой истории. Боги земные, границы были установлены ещё до того, как люди распространились, чтобы достичь того, что мы называем дикими землями. Иные раньше нас поняли, на какую часть мира может претендовать человеческая раса, и они не дали людям ни одного акра больше. Там живёт треть всех людей на Намиде. Терра индигене не волнует, что люди делают в пределах человеческой земли, но в тот момент, когда человеческая деятельность коснётся их частей мира… — Бёрк снова одарил Монти свирепо-дружелюбной улыбкой. — Может быть, Иные ещё не знают о самолётах. Может быть, они знают, но им всё равно, пока летающие машины остаются в пределах Кель-Романо. Но когда корабли, плавающие по Средиземному и Чёрному морям, могут легко обеспечить транспорт для всех народов, возникает вопрос, как производство самолётов в это время может быть связано с «Намида только для людей». Помните этот лозунг, лейтенант?

Монти почувствовал дрожь тревоги.

— Да, я помню. Наш предыдущий мэр пытался использовать это в качестве своей предвыборной платформы.

Мэр погиб во время бури, которая едва не похоронила Лейксайд, но он умер в своей спальне. Зима и ещё несколько Элементалов явились с визитом к его чести. Как и Сангвинатти.

— «Намида только для людей» стал объединяющим лозунгом во всём Альянсе Кель-Романо, — сказал Бёрк. — Ораторы гипнотизируют толпу, возбуждая её идеей, что они могут иметь больше. А поскольку народы Альянса имеют привычку расширять свои города и застраивать хорошие сельскохозяйственные угодья, даже богатые там не всегда могут купить достаточно еды, — улыбка Бёрка исчезла, но ярость осталась. — Неплохой стимул, если вы хотите начать войну.

— Война? — Монти нащупал стул для посетителей и рухнул в него. — Вы думаете, там собираются начать войну?

— Шейди и некоторые из его знакомых считают, что Альянс Кель-Романо движется в этом направлении, хотя бы для того, чтобы уменьшить численность своего населения. Я просто не уверен, что их лидеры понимают, как много может и будет делать терра индигене, — Бёрк призадумался. — Нет никаких признаков того, что люди в Тохар-Чин или в человеческих частях Африки знают о том, что происходит в Кель-Романо… или готовы рисковать своим собственным народом. А люди, живущие в Фелиде или Зеланде, слишком далеко, чтобы вступать в конфронтацию с Иными, живущими в дикой стране за Средиземным и Чёрным морями.

— А как же мы? — спросил Монти.

«Имитатор волка» был наркотиком, который раздувал агрессию до такой степени, что самосохранение не принималось во внимание. Неплохой наркотик, если бы вы хотели начать войну. Было ли его появление в некоторых городах Таисии в то время, когда повсюду в мире происходили беспорядки, просто совпадением, или Таисия была испытательным полигоном для более крупного конфликта?

— Пока что война, как и самолёт, всего лишь слух, долетающий до нас с другой стороны Атлантики. Будем надеяться, что так и останется не более чем слухом, — Бёрк потер затылок. — Лейксайд находится в экстраординарном положении, фактически имеющий диалог с Иными, которые управляют Двором. Пока мы это имеем, у нас есть шанс защитить наш собственный город. Может быть, даже больше.

Монти почувствовал, как на его плечи легла тяжесть. Он и его команда стали контактами между полицией и руководителями Двора. Эллиот Вулфгард, отец Саймона, был консулом, который встречался с человеческим правительством, но именно Саймон принимал решения, которые затрагивали людей так же, как и Иных.

— Я… — начал Монти.

Ковальски внезапно появился в дверях, он был бледным.

— Лейтенант, у нас неприятности.

* * *

Кровь и чёрные перья на снегу. Переломанные тела.

В сопровождении Блэра и Влада Саймон шёл по середине улицы и смотрел на каждую мёртвую ворону.

Если бы не предупреждение Мег, многие из них были бы Кроугардами.

<Дженни и Старр вон на том дереве впереди>, — сказал Влад. <Я не вижу Джулию>.

<Она в воздухе>, — сказал Блэр. <Как и несколько других Хоукгардов>.

Несут вахту. Держат потенциальных врагов в поле зрения.

<На земле возле мусоровоза лежит человек>, — сказал Влад. <Выясню почему>.

Он двинулся к толпе людей, в то время как Саймон и Блэр продолжали идти до конца квартала, прислушиваясь к сиренам, доносившимся с нескольких направлений.

— Здесь всё кончается, — сказал Саймон.

Блэр уставился на следующий квартал.

— Убийство было совершено на этой части улицы, но это не значит, что в соседнем квартале тоже не было приманки.

— А как мы это узнаем?

— Нам не нужно это выяснять. Не имеет значения, отравили ли мартышки один или два квартала; цель была одна.

Блэр схватил Саймона за руку и оттянул в сторону, когда машина скорой помощи свернула за угол и резко остановилась, как только водитель увидел тела, разбросанные по улице.

«Они не смогут добраться до раненого человека, не задавив нескольких ворон», — подумал Саймон. «И они боятся того, что мы сделаем, если они сделают этот выбор».

— Это лейтенант Монтгомери и офицер Ковальски, — сказал он Блэру, увидев мужчин, выходящих из одной из машин на другом конце улицы. — Передай лейтенанту, что я буду через минуту.

Блэр бежал по улице, а Саймон посмотрел на медиков и покрутил пальцем, показывая, чтобы мужчина на пассажирском сиденье опустил стекло.

— Я уберу эти тела с дороги, чтобы вы могли добраться до своих раненых.

— Спасибо.

Саймон кивнул, затем начал передвигать мёртвых ворон, скорая ползла за ним.

При других обстоятельствах Ястребы и ястребы могли бы похватать ворон на мясо, и он не стал бы тратить время на то, чтобы убирать трупы с пути другой машины. Но люди, не зная, видят ли они Ворон или ворон, остановились, не желая переезжать через тела. Самое меньшее, что он мог сделать как лидер Двора, это проявить такое же уважение к творениям Намида и укрепить это хорошее поведение в людях. В конце концов, в другое время на этой улице мог лежать кто-то из Кроугардов.

Блэр и Ковальски бросились на помощь, а Монтгомери направился к толпе, собравшейся вокруг раненого. Проходя мимо толпы, Блэр замешкался, привлечённый запахом крови.

Когда показалось, что для скорой расчищен путь, Саймон прорычал:

— Достаточно.

Ковальски удивлённо поднял глаза. Затем встал и сделал один осторожный шаг в сторону от Волков.

— Достаточно, — согласился Ковальски.

<Нам нужно уходить>, — сказал Блэр. <Я не могу больше оставаться рядом с раненой добычей>.

Саймон посмотрел на свои руки. Пока он возился с вороньими телами, его руки изменились достаточно, чтобы стать мохнатыми и когтистыми, но он вернул им человеческий облик, и он не думал, что что-то ещё изменилось. Но он сомневался, что они с Блэром сейчас сойдут за людей.

<Позови Дженни и Старр. Встретимся у фургона>. Он огляделся и не увидел своего второго спутника. <Влад?>

<Эта машина разбилась>, — сказал Влад. <Она принадлежит кому-то из нападавших. Задержите полицию ещё на минуту>.

«Я не уверен, что у меня есть минута». И это не поможет делу, если его самообладание лопнет прямо сейчас, и он разорвёт горло Монтгомери.

Но он подошёл к Монтгомери, который отошёл от раненого.

— Лейтенант.

— Мистер Вулфгард, — в голосе Монтгомери звучала та же спокойная вежливость, что и обычно. — Кто-нибудь из ваших людей был ранен?

— Нет. Они вернулись в Двор перед тем, как…

— С мисс Корбин всё в порядке?

Достаточно легко понять вопрос. Если Кроугард избежал нападения, подобного тому, что произошло в Ореховой Роще, то только потому, что их предупредили. И только один человек в Лейксайде мог сделать такое предупреждение.

— С ней всё в порядке.

Ему нужно было вернуться в Двор и убедиться в этом.

— Одна из машин врезалась в мусорные баки и, как видите, застряла в сугробе. Люди, сидевшие в ней, убежали, но мы найдём их и тех, кто был во второй машине. Мы найдём их, мистер Вулфгард.

— Они не причинили вреда ни одному терра индигене, так что это чисто людская проблема.

Он произнёс эти слова. Он знал, что они не правдивы. И Монтгомери тоже.

— Если кто-то из Кроугардов видел, что произошло, я был бы признателен за возможность поговорить с ними.

— Приходите в книжный магазин через час, — сказал Саймон.

Мех внезапно покрыл его грудь, задев футболку, которую он носил под фланелевой рубашкой.

Раненая добыча. Свежая кровь. Он не хотел оставаться в этой мартышечьей шкуре ни минуты дольше, но если он превратится в Волка…

— Мне пора.

Он отошёл от Монтгомери и сел в фургон. <Влад?>

Сангвинатти не ответил. И на улице его не было.

* * *

Мег услышала карканье Ворон и почувствовала, как ужасное покалывание под кожей начинает исчезать. Она вздохнула с облегчением, затем неуверенно улыбнулась Натану.

— Прости, что пыталась наступить тебе на лапу. Ты просто присматривал за мной, а я не была милой.

Он уставился на неё своими янтарными Волчьими глазами.

— Хочешь печенья?

Некоторые из Волков решили, что им нравится печенье, которое на самом деле было лакомством для собак. Они также утверждали, что печенье, которое они покупали сами, было не таким вкусным, как печенье, которое они получали от неё. Она подозревала, что вкус не изменился, но удовольствие от получения печенья пришло от приставаний к ней, с требованием вытащить коробки с разными вкусами и убедить Волка выбрать два печенья.

Натан уставился на неё.

— Два печенья?

Он пристально смотрел на неё.

— Три, и это моё последнее предложение.

— Арроуууу.

Она взяла по одному печенью из каждой коробки. Нет. Слишком просто. Так они ходили круг за кругом, пока она правильно не расшифровала его звуки и то, как он стучал лапой по коробкам, и не дала ему три печенья со вкусом говядины. Которые он не взял с собой на волчью лежанку в передней комнате, как обычно. Нет, он растянулся в самом неудобном месте сортировочной, чтобы она провела утро, переступая через него или обходя вокруг. И как бы он завыл, если бы она случайно наступила на него.

Волки, как она узнала, были хитрыми, когда дело доходило до расплаты.

Она приготовила чашку мятного чая и, наконец, снова почувствовала себя легко. Покалывание в руках полностью исчезло.

Затем в сортировочную вошла Никс.

* * *

Влад плыл прямо над снегом, ища следы людей, которые были в машине. В форме дыма Сангвинатти были быстрые хищники. Но только тогда, когда они имели некоторое представление о том, где искать свою добычу.

Остановившись возле дерева, он принял человеческий облик и огляделся. Если бы кто-нибудь заметил его, то увидел бы красивого мужчину с оливковым цветом лица, тёмными волосами и глазами, одетого в чёрную водолазку, чёрные джинсы и массивную обувь, служившую сапогами. Что же касается того, что он видел…

Незнакомые улицы. Лейксайд был городом средних размеров, и теперь ему пришло в голову, как мало о нём знают Иные. Он узнал адрес из регистрационной карточки машины, которую нашёл в бардачке брошенного автомобиля, и направился в том же направлении, что и свежие следы шин, предполагая, что они пришли от другой машины, которая убила ворон. Но погоня привела его на улицу, которая не была в окрестностях Двора или по маршруту, который Иные использовали, чтобы добраться до вещей в городе, которые представляли для них интерес, таких как близлежащая площадь или железнодорожная станция.

Глупо было вслепую гоняться за людьми, которые пытались убить Ворон. Он вернётся в «Вопиющее Интересное Чтиво», изучит карту города, найдёт улицу, а вечером поохотится.

<Владимир>.

Влад напрягся при звуке голоса Эребуса Сангвинатти. <Дедушка?>

<Возвращайся в Двор, сейчас же>.

<Что-то ещё случилось?>

<Наша Мег расстроена. Ты должен вернуться>.

<Мег уже была расстроена, когда я ушёл с Саймоном и Блэром. Почему…>

<Все остальные учтены, так что ты — причина, по которой сладкая кровь всё ещё просит бритву, несмотря на кровотечение>.

«Она обещала мне, что не будет резать», — мрачно подумал Влад, перевоплотившись в дым и направляясь обратно в Двор. «Мег обещала не резать, и её охраняли Натан и…»

<Никс?>

Немного поколебавшись, она ответила:

<Возвращайся домой как можно скорее. Есть кое-что, что Сангвинатти должны обсудить. Генри вызвал Вулфгард. Он тоже нужен здесь>.

Холодок пробежал по телу Влада. Какую опасность видела Мег, которая могла угрожать Сангвинатти? Или, поскольку Саймона тоже вызвали в Двор, опасность грозила не одному виду терра индигене?

Поскольку ответ был в Дворе, он использовал всю скорость, которой обладал в этой форме, чтобы добраться до своих.

* * *

<Саймон, возвращайся в Двор. Возник потенциальный конфликт между терра индигене>.

Саймон зарычал. Когда Блэр взглянул на него, он сказал:

— Это Генри.

<Неприятности из-за Ворон?> — спросил он у Гризли.

<Конфликт между Волками и Сангвинатти>.

Поскольку среди людей назревали неприятности, сейчас было не время для двух самых сильных групп хищников рычать друг на друга.

— Отвези нас домой — мрачно сказал он Блэру.

Он оглянулся на Дженни, Старр и Джулию. Никто из них не принял человеческий облик.

Когда они подъехали к входу со стороны Главной Улицы, который обслуживал Офис Связного, консульство и Рыночную Площадь, Саймон заглянул в окно офиса и увидел Джона Вулфгарда в человеческом обличье, прислонившегося к стойке и болтающего с Мег.

<Почему ты не в книжном магазине?> — спросил Саймон у другого Волка.

<Генри велел мне остаться с Мег>, — ответил Джон.

<Где Натан?>

Нет ответа.

Блэр припарковал фургон рядом с задним входом в «Вопиющее Интересное Чтиво». Оставив своего стража порядка разбираться с Джулией, Старр и Дженни, Саймон поспешил в магазин и поднялся по лестнице в конференц-зал Деловой Ассоциации. Наряду с прихожей и гардеробной, конференц-зал занимал половину второго этажа «Вопиющего Интересного Чтива» и там находилось кольцо деревянных стульев, установленных вокруг низкого круглого секционного стола, где они сидели, чтобы поговорить о делах Двора. Там также был стол секретаря, картотечные шкафы и компьютерная рабочая станция, которую они использовали для электронной почты или размещения заказов в людских компаниях.

Все терра индигене, присутствовавшие здесь, были в человеческом обличье, и их было не так много, как на деловых встречах. Но все стояли, и в комнате было слишком тесно, особенно в присутствии Эребуса и двух мужчин Сангвинатти, а также Никс. Тесс стояла между Сангвинатти и Натаном, и её волосы были совершенно рыжими и вьющимися — верный признак гнева. Хуже того, Генри не изменил свои руки, чтобы избавиться от когтей Гризли.

Заключённый в маленьком пространстве позади Генри и Тесс, Натан ходил и тяжело дышал, несмотря на то, что был в человеческом обличье.

— Что происходит? — спросил Саймон, обходя низкий стол и окружающие стулья, пока не оказался ближе к Генри, чем к Эребусу.

— Именно это мы и пытаемся выяснить, — ответила Тесс, наблюдая за Сангвинатти.

— Он укусил сладкую кровь, — Эребус указал пальцем на Натана.

— Я не кусал Мег! — Натан умоляюще посмотрел на Саймона. — Я просто пытался удержать её, пока она боролась с Никс, и мои зубы соскользнули.

Прежде чем Саймон успел потребовать объяснений от Никс, появился Влад, а за ним Блэр. Блэр немедленно занял позицию, где он мог помочь защитить Саймона и Натана. Влад осторожно занял позицию между двумя группами, не связывая себя ни с одной из сторон. Это вызвало холодный взгляд Эребуса, но Саймон почувствовал облегчение. Они с Владом не только работали вместе в «Вопиющем Интересном Чтиве», но и были соседями по Зелёному Комплексу.

— Никс? — тихо сказал Влад. — Ты была в Офисе Связного, помогая Натану охранять Мег. Он её укусил?

Окинув Влада долгим взглядом, Никс вздохнула и посмотрела на Эребуса.

— Натан ни в чём не виноват. Когда я вошла в сортировочную, Мег начала кричать. Не было никаких предупреждений или признаков опасности. Она внезапно вытащила бритву из кармана, а я схватила её за запястья, чтобы она не порезалась. Но она продолжала кричать и вырываться…

— Что она кричала? — спросил Блэр.

— Это пока не важно, — сказал Саймон. — Это так, Никс?

— Нет, это не так. Не сейчас, когда… — она взглянула на Влада, прежде чем продолжила говорить: — Натан схватил Мег за лодыжку, чтобы удержать её, и она отдёрнула ногу. И тут его зубы, один зуб царапнул её сквозь носок. Мы не понимали, что что-то изменилось, пока она не перестала сопротивляться и… — Никс колебалась.

— Она начала пахнуть похотью, — сказал Натан.

Саймон зарычал, и его клыки удлинились. Он повернулся к Волку, которому доверил охранять Мег.

— Я не пытался её обнюхать, — запротестовал Натан.

— Она перестала сопротивляться и начала повторять одно и то же снова и снова, — сказала Никс. — Стеклянная банка. Дым. Соленья. Рука.

Эребус зашипел. Внезапная ярость, наполнившая его стариковское лицо, сделала это зрелище ужасным. В качестве дружеского предупреждения Влад несколько раз за эти годы намекал, что Эребус правит не только Сангвинатти в Дворе Лейксайд. Фактически, он был доминирующим вампиром не только в Северо-восточном Регионе.

Насколько Саймон знал, Эребус мог быть тем, кто отдавал приказы всем Сангвинатти на всём континенте Таисии.

— И это всё, что видела Мег? — озадаченно спросил Влад.

— Она видела достаточно, — прорычал Эребус.

— Подожди минутку, — сказала Тесс. — Я читала про это. По-моему, это ужасная история, написанная одним из терра индигене. Однажды ночью Сангвинатти выходит на охоту в своей дымчатой форме. Когда он приближается к своей жертве, человек ударяет по дыму, ловит часть его в стеклянную банку и умудряется убежать. Когда Сангвинатти возвращается в человеческую форму, дым в банке превращается в руку, ту самую руку, которой Сангвинатти теперь не хватает.

— Правда и предостережение, скрытые в истории, — сказал Эребус.

Все замерли.

— Такое возможно? — сказал Саймон, поворачиваясь к Владу, который выглядел потрясённым.

Влад с трудом сглотнул.

— Роман ужасов, опубликованный в прошлом месяце и написанный человеком, имел похожую сюжетную линию. Я никому из вас не говорил о книге, потому что не думал, что такое возможно.

— Это возможно, — Эребус уставился на Влада. — Ты дашь мне имя этого человека.

— Если человек внезапно умрёт, это придаст вес истории, — сказал Саймон.

— Ты дашь мне имя этого человека — повторил Эребус.

Саймон посмотрел на Влада и кивнул. Терра индигене, жившие в Дворах, всегда подвергались опасности со стороны людей, за которыми они наблюдали. Если человек, написавший эту историю, знал, что это был эффективный способ навредить Сангвинатти, он получил информацию откуда-то или от кого-то. Даже если он всё выдумал, найдутся люди, достаточно глупые, чтобы попытаться поймать вампира в кувшин, просто чтобы посмотреть, можно ли это сделать. И если хотя бы один человек добьётся успеха…

— Мы с Владом поищем другие книги с похожими историями, особенно те, что написаны людьми.

— Почему именно сейчас? — спросила Тесс. — Почему рассказы о поимке Сангвинатти публикуются сейчас?

— Такие истории были всегда — сказал Эребус. — Мы разберёмся с этим так же, как и в прошлом.

— Как это? — спросил Саймон.

— Давая людям повод рассказать другую историю, — Эребус посмотрел на Натана. — А что касается Волка…

— Это моё решение, — парировал Саймон. — И Мег тоже. Если она захочет, чтобы Натан остался сторожевым Волком офиса, то он останется.

Он встретился взглядом с Эребусом, отказываясь отступать. Эребус мог быть лидером всех Сангвинатти в этой части Таисии, но он был лидером этого Двора.

— Да, — наконец, сказал Эребус. — Я приму твоё решение.

Более правдоподобно было то, что Эребус испытывал к Мег смесь настороженности и привязанности, поэтому он должен был подчиниться её решению.

— В таком случае лейтенант Монтгомери скоро будет здесь. Он хочет поговорить с Дженни, Старр и Джулией о том, что они видели, когда люди сбивали ворон на улице с приманкой. Я же поговорю с Мег, — Саймон сделал шаг к двери, но остановился. — И все в этой комнате должны подумать о том, почему Мег дважды за одно утро сошла с ума!

— Она не сошла с ума, Саймон, — проворчал Генри.

— Она схватилась за бритву, когда уже потеряла контроль, — прорычал в ответ Саймон. — А как вы это называете?

Не дожидаясь ответа, он вышел из комнаты и бросился в Офис Связного. Джон и Мег были в сортировочной. И как только Саймон вошёл, она ощетинилась и сказала:

— Это не вина Натана.

— Возвращайся к работе, — сказал Саймон Джону.

Он подождал, пока другой Волк уйдёт, затем занял позицию по другую сторону сортировочного стола от Мег. Ему пришло в голову, что они часто сидят за одним столом, когда им нужно что-то обсудить.

Сколько других терра индигене инстинктивно делали то же самое, чтобы избежать прикосновения к её коже во время потенциального спора?

Когда Саймон убедился, что они одни, он сказал:

— Давай осмотрим рану.

— Это не рана. Это всего лишь царапина.

Мег говорила резко, как многие маленькие существа, когда их загоняют в угол, и они пытаются казаться угрожающими.

— Она кровоточила, — рявкнул он в ответ, показывая зубы, которые были слишком длинными, чтобы быть человеческими. — Она достаточно кровоточила, чтобы ты могла проговорить пророчество, так что дай мне взглянуть на рану.

— Ну, когда стоишь там, этого не видно.

Резко. Оборонительно. Напугано.

Почему испугалась? Он не причинит ей вреда. Ладно, раньше он угрожал съесть её, потому что она так раздражала и сбивала с толку его, но это было до того, как она чуть не умерла, уводя врага от Сэма. Кроме того, он с самого начала чувствовал, что она не добыча и, следовательно, не съедобна.

Когда он обошёл стол, она поставила правую ногу на верхнюю ступеньку табурета, которым пользовалась, чтобы добраться до верхних почтовых ящиков в задней стене сортировочной. Она опустила носок.

Он присел, чтобы взглянуть. Она намазала лодыжку вонючей мазью, которую люди используют, когда им больно. Для него этот запах лекарства означал рану. Но царапина над лодыжкой? Она могла бы заработать её, задев ветку или камень. Определённо не укус. Просто слой или два кожи, содранной зубом. Как раз достаточно, чтобы кровь заменила отсутствующую кожу.

«Неужели она действительно такая хрупкая?» — подумал Саймон, изучая царапину. «Неужели так мало нужно, чтобы причинить ей вред?» С другой стороны, её кожа треснула только потому, что зимний воздух был сухим.

Как она могла жить среди них? Как она могла играть с Сэмом или с ним? Независимо от того, насколько они были осторожны, будут шишки, царапины, ссадины. Как долго она сможет продержаться? Говорили, что на теле кассандры сангуэ было до тысячи порезов. Были ли это просто порезы бритвой или каждая маленькая царапина тоже считалась?

Как только он встал, она подтянула носок и отошла от табуретки.

— Натан не виноват, — сказала она. — Если и была чья-то вина, то моя. Мне нужно было нанести порез. Что-то взорвалось бы внутри меня, если бы я не смогла вытащить слова, — она обхватила себя руками. — Что-то случилось с одним из Сангвинатти?

— Нет.

Но это могло случиться. Влад ушёл один, никому ничего не сказав, даже в каком направлении он идёт. Если бы его не позвали обратно…

— Нет, все Сангвинатти вернулись в Двор, — он шагнул к ней и тут же остановился, когда она напряглась. — Мег, это нехорошо для тебя. Дважды за один день? Должно же быть что-то, что ты можешь сделать, что мы можем сделать.

— Что? Посадишь меня в клетку?

Он вздрогнул.

— С меня хватит клеток.

Он продержал своего племянника Сэма в клетке в течение двух лет после убийства Дафны. Это был единственный способ сохранить волчонка в безопасности. Это было тяжёлым испытанием для всех Вулфгардов, живущих в Дворе. Он не собирался делать это снова, даже если это означало позволить Мег умереть молодой.

— Если ты будешь резать себя, выходя из-под контроля, ты можешь убить себя.

Возможно, ему придётся позволить этому случиться, но это не значит, что он не будет бороться против этого.

— Я знаю, — она помедлила. — Я хочу немного подумать об этом.

В её голосе звучало пренебрежение. Обида раздулась у него внутри.

— Почему ты отгораживаешься от меня? — заорал он.

Она вздрогнула, выглядя пугливой, как хромой кролик. Затем её серые глаза вспыхнули гневом.

— Я отгораживаюсь от тебя? Я говорю тебе, что не готова к сексу, а ты обращаешься со мной, как с больной!

— Что?

Чёрт, чёрт, чёрт. Женщины!

Я думал, мы всё уладили. И я не обращался с тобой, как с больной. Это просто нелепо.

— В День Земли ты не пригласил меня прогуляться с тобой и Сэмом. А когда я пришла к тебе на вечер кино, ты был такой отстранённый, словно не хотел больше со мной возиться.

Её глаза наполнились слезами.

«Это нечестно, Мег. Это так несправедливо!»

— Я вовсе не отдалялся. Я пытался быть вежливым!

С минуту он ходил взад вперёд и ворчал себе под нос.

— Всегда есть правила и ещё больше правил, когда дело доходит до общения с людьми. Но я не знаю правил для этого, потому что у меня никогда не было друга — человека. Мне нравится проводить с тобой время и играть с тобой. Мне нравится, как мы втроём обнимаемся на диване, когда смотрим фильм. Это очень важно для меня.

— Для меня это тоже важно, — сказала Мег, шмыгая носом и вытирая слезу со щеки.

— Тогда почему мы не можем этого делать? — спросил он, стараясь не скулить.

Она отвела взгляд, нахмурив брови, словно напряжённо думала.

— В то утро, почему ты превратился в человека и лёг со мной в постель?

«Они вернулись к этому? Серьёзно?»

— Поговорить с тобой. Чтобы узнать, что тебя так напугало, что ты столкнула меня с кровати, — он раздражённо зарычал. — Всё чего я хотел, это получить свою долю покрывала.

— Но у тебя есть мех.

— Не в этой форме, — он махнул рукой, указывая на своё тело. — Люди расстраиваются, когда видят терра индигене между формами, а ты уже и так была расстроена. Я стараюсь быть вежливым, а ты продолжаешь колотить моим хвостом в дверь. Не моим настоящим хвостом, но… ты понимаешь.

А она понимала? С Мег это было трудно сказать.

Он перевёл дух.

— Я просто хотел поговорить.

Человеческие женщины должны были любить говорить. Но Мег не была воспитана как типичная человеческая женщина, так что, возможно, этот разговор был не более естественным для неё, чем для него.

— Ты не можешь общаться, как терра индигене, поэтому я не мог поговорить с тобой в Волчьей форме, — продолжил он. — Это единственная причина, по которой я перевоплотился. И я не знал, что объятия для тепла будут проблемой, учитывая, что тебе было хорошо, когда я был Волком.

Он подождал, давая ей время осознать сказанное. Так действовала Мег. Она впитывала образы, звуки, переживания, и всё это становилось пробными камнями, которые она использовала, чтобы передать то, что она видела в пророчествах. Но более того, сейчас он хотел, чтобы она сама поняла, почему её дружба так важна для него.

— Лидер должен смотреть за пределы своего собственного вида, ему нужно повиновение всех в Дворе, потому что мы окружены врагом.

— Которые, в свою очередь, окружены остальными терра индигене, — задумчиво ответила Мег.

Саймон кивнул.

— Мы здесь для того, чтобы наблюдать за людьми и приобретать то, что люди делают, то, что мы хотим иметь. Мы все можем быть коренными жителями, но мы не такие же коренные жители. И хотя мы вместе выстоим против общего врага, не все Дворы таковы… приятные… места для жизни. Когда лидер проводит слишком много времени с себе подобными, ему не всегда доверяют остальные терра индигене, живущие в этом Дворе.

Мег ничего не ответила.

— Ты одинок, да? Но у тебя здесь есть друзья, Саймон.

— Я не хочу прижиматься к Генри. Или Владу.

Он видел, как она это воспринимает. Лидер. Одинокий. Но с тех пор, как Мег появилась в Дворе, он уже не чувствовал себя таким одиноким.

— Ты хочешь снова стать друзьями? — спросила она, изучая его.

— Дружба это не пустяк, Мег.

— Нет, не пустяк, — она неуверенно улыбнулась ему. — Но, может быть, мы могли бы иметь дружеское правило, чтобы избежать недопонимания, если тебе нужно поговорить со мной.

Он не был сконфужен, пока она не начала вести себя странно по поводу его превращения в человека в то утро, когда ей приснились Вороны, но он сказал:

— Например, что?

На этот раз искренняя улыбка.

— Я не знаю. Я тоже подумаю об этом, — улыбка исчезла. — А Натан может вернуться и быть сторожевым Волком?

— Ты этого хочешь?

— Да.

— Тогда я скажу ему, что он может вернуться. Но, Мег? Мне также нужны некоторые правила, касающиеся использования бритвы, когда ты слишком расстроена, чтобы трезво думать.

Она помедлила.

— Для меня важно иметь бритву, быть тем, кто делает выбор.

— Я знаю.

Он не забыл, как она сказала ему, что может использовать что угодно, чтобы порезать кожу. В то время это была угроза, направленная на то, чтобы заставить его вернуть бритву, на одной стороне рукоятки которой было выгравировано её обозначение «кс759». Теперь, понимая, что она многое может использовать, чтобы испортить свою кожу, он видел в бритве необходимое зло. Тонкое, точное лезвие, заточенное так остро, что оно наносило наименьший ущерб.

Но каждый порез приближал её к тому, что это убьёт её.

<Саймон, лейтенант Монтгомери здесь>, — сказал Влад.

— Мне нужно идти. Полиция хочет поговорить с Дженни, Старр и Джулией. Я пришлю Натана.

Когда он повернулся, чтобы уйти, Мег сказала:

— Саймон? Никс тоже не хотела меня обидеть. Просто, чтобы ты знал сейчас и не злился потом.

Он обернулся и увидел, как она закатывает рукава. Он уставился на тёмные синяки на её запястьях. Сангвинатти были сильны. Как и оборотни. Но Никс не удерживала бы её с большей силой, чем это было необходимо. Как сильно Мег боролась, чтобы получить такие синяки?

— Ты много думаешь о том, почему сегодня всё вышло из-под контроля, — мягко сказал он. — Ты очень много думаешь.

И я тоже.

ГЛАВА 7

— Вы можете вспомнить что-нибудь ещё? — спросил Монти, не отрывая взгляда от своих записей, лишь бы не смотреть на трёх женщин, сидящих по другую сторону стола в конференц-зале Двора.

То, что он принял за странно уложенную чёлку у каждой из них, на самом деле было маленькими пёрышками, которые образовывали корону на верхней части лба, поднимаясь и разглаживаясь в ответ на его вопросы.

Если кому-то и нужны были доказательства того, что Иные не люди, то эта смесь перьев и волос вполне могла это сделать. И это было показателем того, как потеря самообладания может повлиять на способность терра индигене сохранять человеческий облик.

Две Вороны, Дженни и Старр, держались за руки и жались друг к другу так близко, как только позволяли стулья. Ястреб, Джулия, выглядела так, словно нуждалась в объятиях, но не просила об этом ни у кого в комнате.

Саймон Вулфгард, Блэр Вулфгард, Владимир Сангвинатти и Генри Бэагард присутствовали в комнате в качестве наблюдателей. Как и напарник Монти, офицер Ковальски.

Он изучил движение Ворон. Вдобавок к информации, которую он получил от мусорщиков и жителей на улице, это сформировало картину, которая вызвала у него чувство ледяной тошноты. Кроугард регулярно выходили в день сбора, уделяя особое внимание фешенебельному району рядом с Парком Лейксайда. Тяжёлый пластиковый контейнер, используемый для пищевых отходов, обычно не интересовал их, потому что у них было много еды в Дворе, хотя они часто сообщали воронам по соседству о любой доступной пище, которую они замечали. Нет, Кроугард больше всего интересовали открытые металлические баки, в которые скидывались всевозможные потенциальные сокровища — вещи, которые люди выбрасывали как использованные или сломанные. Если треть Ворон находила по одному интересующему предмету, все они считали это удачной «охотой».

Этим утром в нескольких баках были кусочки и безделушки, которые наверняка привлекли бы внимание Вороны. Гораздо больше, чем обычно, со слов Дженни, даже для этой улицы. На самом деле добыча была так хороша, что Дженни и её сёстры позвали остальных Кроугардов, чтобы те пришли и помогли им с добычей. Обычные вороны также слетались на эту улицу из-за еды, разбросанной вокруг баков.

Джейк Кроугард нашёл нетронутый кусок пиццы между баками одного дома. Проглотив пару кусочков, он заметил коробку со строительным набором, который ему понравился, и оставил еду для обычных ворон.

А потом Мег Корбин впала в истерику, и Саймон пригрозил всем Воронам изгнанием из Двора, если они немедленно не вернутся. Поэтому они бросили свои призы и направились домой, когда мусоровоз свернул за угол.

Когда грузовик проехал по улице, вороны, которые ели еду, сваленную вокруг баков, попытались взлететь. Но они продолжали трепыхаться и падать вперёд, не в силах улететь. Именно тогда Дженни и Старр, которые остались наблюдать за улицей, поняли, что существует реальная опасность. А потом по улице с рёвом пронеслись две машины. Одна из машин сбила человека, вышедшего из грузовика, и продолжала ехать, виляя то в одну, то в другую сторону, чтобы сбить как можно больше ворон, а птицы даже не пытались убраться с дороги.

— Это могли быть мы, — сказала Дженни, дрожа. — Если бы наша Мег не предупредила, это были бы мы.

«Да, так оно и было бы», — мрачно подумал Монти.

— А как же Джейк? С ним всё в порядке?

— Он будет в порядке, — сказал Саймон.

Янтарные глаза Вулфгарда вспыхнули красным — признак гнева.

— Люди, живущие на этой улице, этого не делали, — сказал Монти. — Когда их допрашивали, они все думали, что еда, разбросанная вокруг баков, было делом рук подростков, которые немного озорничали. Но когда они увидели предметы, которые были оставлены в их баках в качестве приманки, они настаивали, что это не те вещи, которые они выбросили.

— Ну, они бы так сказали, не так ли? — спросил Блэр.

— Они боятся ответных действий. Не стану отрицать, — ответил Монти. — И многие из них признались, что кладут «почти пригодные» отходы поверх остального мусора, потому что некоторые люди, которые работают в лавках блошиного рынка, приезжают ночью, чтобы найти вещи, которые они могут перепродать. Но предметы, оставленные в качестве приманки, не имели достаточной ценности, чтобы стоить усилий по их очистке или ремонту для перепродажи.

Дженни фыркнула.

— Там были блестяшки.

И это лишь только доказывало, что тот, кто всё это спланировал, знал, что привлечёт Ворон и продержит их достаточно долго, чтобы порыться в баках и съесть немного еды, которую так удобно было достать.

— Думаю, это всё, что у меня есть к дамам, — сказал Монти, закрывая блокнот и пряча его в карман. — Но я хотел бы поговорить с вами, мистер Вулфгард, если у вас найдётся время.

— Да, конечно, — сказал Саймон. — Мне тоже нужно кое-что с вами обсудить.

Генри Бэагард посмотрел на Саймона и кивнул. Затем Гризли вывел остальных терра индигене из комнаты. Когда Монти сделал едва заметный жест, Ковальски сказал:

— Я прогрею машину, — и ушёл.

Оставшись наедине с Волком, Монти откинулся на спинку стула.

— Зачем кому-то нападать на Ворон?

Саймон склонил голову набок, явно удивлённый вопросом.

— Что?

— Из всех различных видов терра индигене, почему Вороны? В Джерзи нападение произошло ночью, когда Кроугарды использовали дом, принадлежавший Иным в деревне. В Ореховой Роще корм использовался для того, чтобы заманить птиц на позицию, где их могли атаковать собаки, и главной мишенью были Вороны. И вот теперь здесь, на улице с приманками, — Монти наклонился вперёд. — Итак, я спрашиваю вас: что такого есть в Кроугарде, что заставляет кого-то испытывать потребность избавиться от них?

Он завладел вниманием Волка. Терра индигене должны знать, что Вороны погибают каждый раз, когда происходит нападение, но он задался вопросом, если имелись более грозные виды коренных жителей, почему Вороны были основной целью.

— Они любопытны, — наконец, сказал Саймон. — Они обращают внимание на всё и всех на своей территории. Они помнят знакомые лица и знают, когда появляется незнакомец. Они предупреждают остальных, когда что-то не так или кто-то ведёт себя странно. И они общаются с обычными воронами.

— Остальные не могут этого делать? — перебил его Монти. — Общаться с животными, которые разделяют форму?

— Сколько волков ты видишь в городе? — сухо спросил Саймон. — Или медведей?

— Точка зрения принята.

— Но вороны повсюду, и Кроугарды узнают от них о других частях города, — Саймон запнулся.

«Да», — подумал Монти. — «Ты только что объяснил нам обоим, почему кто-то хочет их смерти».

— Они слишком много видят, — тихо сказал он. — Они роются в мусоре в поисках вещей, которые для них маленькие сокровища. Это означает, что они могут найти вещи, которые люди, покупающие или продающие наркотики, такие как «имитатор волка», не хотят, чтобы кто-то нашёл.

— Они заметят характер активности, — сказал Саймон.

Он кивнул.

— Но если ты убьёшь достаточно Ворон, они перестанут рыться в мусоре и секреты останутся секретами.

Саймон не ответил.

— Вы что-то хотели у меня спросить? — спросил Монти.

— Доктор Лоренцо. Вы ему доверяете?

Вопрос застал Монти врасплох.

— Я думаю, он хороший человек, — осторожно ответил он.

— Он хочет изучать кассандру сангуэ. Он хочет изучить Мег. Вот почему он согласился предоставить человеческое лечение и лекарства.

— Я думал, вы хотите, чтобы в Дворе было человеческое лечение и лекарства, — возразил Монти.

Саймон отвёл взгляд.

Лидер Двора первым отвёл взгляд? Ничего хорошего в этом не было.

— Что-то случилось с мисс Корбин?

— Царапина. Пустяковая царапина, которая, по сути, даже не кровоточила. Но этого было достаточно, — теперь Саймон посмотрел на него. — Если этого пустяка достаточно, чтобы увидеть пророчество, зачем ей резать и рисковать резать слишком глубоко?

— Я не знаю, — но он собирался позвонить Доминику Лоренцо и всё выяснить. — А что видела Мег?

Нерешительность. Нежелание, которое Монти чувствовал, как барьер между ними.

— Люди, которые убежали из повреждённой машины. Вы знаете, где их найти? — спросил Саймон.

Он кивнул.

— Этим делом занимаются офицеры из того района Лейксайда, — он внимательно посмотрел на Волка. — А что они должны искать, мистер Вулфгард?

Ещё одно колебание. Затем:

— Банки. Дым в банке. Рука… или что-то ещё.

Боги небесные и боги земные.

— Из Двора кто-нибудь пропал?

— Нет. Влада не было в Дворе, когда Мег… испугалась… ещё до того, как произнесла пророчество, — Саймон вытащил из кармана сложенный листок бумаги и протянул его Монти. — Возможно, эти истории покажутся вам интересными. Но вы должны быть осторожны с тем, кому ещё вы о них расскажете.

Названия были ему незнакомы, но он читал другие книги нескольких авторов.

— У вас есть какие-то из этих книг на складе?

— Некоторые.

Иные не признавались в своих слабостях. Они неохотно делились информацией, которая могла быть использована против них. То, что Саймон указывал ему в определённом направлении, указывало глубину беспокойства Волка.

— Выживет ли Лейксайд, что бы ни случилось? — спросил он.

— Надеюсь, — ответил Саймон. — Но если люди объявят войну Сангвинатти…

— Я и вся остальная полиция Лейксайда сделаем всё возможное, чтобы предотвратить подобный конфликт, — подавив дрожь, Монти встал. — Спасибо, что уделили мне время. Я спущусь вниз и заберу эти книги по дороге.

* * *

Монти положил две сумки с книгами на заднее сиденье патрульной машины. Затем сел в машину и сказал Ковальски:

— Первоочередное задание. Выбери половину книг. Остальное я возьму на себя. А сейчас давай поедем в больницу Лейксайда. Мне бы хотелось застать доктора Лоренцо до начала его смены.

Ковальски посмотрел на сумки с книгами, затем завёл машину и выехал из Двора.

— Если тебе срочно нужна информация, Рути могла бы прочитать треть книг.

— Нет. Тебе не нужно держать материал для чтения в секрете от неё, но думаю, что будет лучше, если Рут не будет участвовать в сборе этой информации.

— Боги земные, лейтенант, какого рода информацию мы ищем?

— Что-то в этих историях есть о поимке или убийстве Сангвинатти.

Ковальски больше слова не обронил по дороге в больницу.

Монти довольно легко нашёл доктора Лоренцо и заметил, что тот явно не рад его видеть.

— Я не работаю на полицейское управление Лейксайда, — сказал Лоренцо. — И хотя я хочу открыть офис на Рыночной площади, я не принимаю вызовы двадцать четыре часа в сутки от Иных.

— Нет, сэр, это не так, — ответил Монти со своей обычной вежливостью. — Но вы же доктор, который ищет некий доступ внутрь Двора, как и способ изучить пророка по крови.

Лоренцо ощетинился.

— Это угроза, лейтенант? Если я не смогу отвечать на ваши вопросы всякий раз, когда вы будете заходить ко мне, вы попытаетесь повлиять на решение Вулфгарда, о возможности открытия моего офиса в Дворе?

Монти покачал головой.

— Иные, и особенно Саймон Вулфгард, всё ещё решают, будут ли они доверять вам. И если у них не будет выбора, они вряд ли позвонят вам войти на их территорию. Но полагаю, что они дали мне некоторую информацию, зная, что я передам её вам.

Теперь он завладел вниманием доктора.

— Что-то случилось с Мег Корбин? — спросил Лоренцо.

Монти повторил слова Саймона о царапине на лодыжке Мег. Когда Лоренцо стал выглядеть встревоженным, это его не утешило.

— У них в Дворе есть камеры? Или какая-то возможность сфотографировать эту царапину, чтобы поместить в медицинскую карту мисс Корбин?

— Это всего лишь царапина, — запротестовал Монти.

— Для нас с вами так и есть. Но вы сказали, что она видела вещи, говорила пророчества. Это означает, что кожа была «использована». Есть предположение, что разрезание слишком близко к предыдущему разрезу может вызвать психические или эмоциональные осложнения, возможно, даже безумие.

Они смотрели друг на друга, вспоминая шрамы на верхней части левой руки Мег Корбин.

Лоренцо вздохнул.

— Если эта царапина не была достаточно глубокой, чтобы оставить шрам, я хочу, и Саймон Вулфгард должен хотеть, чтобы была сделана запись о том, что конкретный участок кожи был поцарапан. Это важно знать, особенно если когда-нибудь в будущем будет сделан ещё один разрез в той же области, — он помедлил. — Вы слышали лозунг «Намида только для людей»?

— Доктор, если вы часть этого движения, держитесь подальше от Двора. Ради всех нас.

— Нет, я в нём не состою. Но недавно на конференции ко мне подошёл кто-то, кто забрасывал удочку, чтобы узнать, не хочу ли я вступить в ряды сторонников. Люди болтают, лейтенант. Как только станет известно, что я продолжаю оказывать какую-либо помощь Двору… могут возникнуть последствия.

— Может быть, — согласился Монти. — Особенно если люди не перестанут понимать, что помощь Иным может предотвратить перерастание мелких конфликтов в войну. Если вы получите какие-нибудь странные телефонные звонки или какие-либо угрожающие письма, вы зовите меня.

Лоренцо кивнул.

— Если это всё, то мне пора начинать смену.

Когда Монти вернулся к патрульной машине, Ковальски бросил на него странный взгляд.

— Включите ваш мобильный телефон, лейтенант. Следователи, которые следят за машиной, сбившей городского рабочего, хотят поговорить с вами.

* * *

Монти вошёл в кабинет капитана Бёрка и без приглашения сел в кресло для посетителей.

Бёрк сложил руки, положил их на стол и наклонился вперёд.

— Вы слышали что-нибудь от офицеров, которые искали людей, сидевших за рулём этой машины?

— Они нашли дом… и двое парней из колледжа всё ещё прыгали от того, что они приняли перед тем, как отравили улицу и поджидали Ворон, — сказал Монти, борясь с болезненным чувством, которое охватило его после того звонка. — Когда полицейские обыскивали дом, они нашли руку в банке, скорее всего, замаринованную в каком-то рассоле. Предположительно, это была рука Сангвинатти. Они нашли глаза. На этикетке было написано, что это Волчьи глаза, но они не были янтарными или серыми, так что это маловероятно. Когда парней взяли под стражу, они продолжали кричать: «теперь мы будем Волками».

— Откуда у них рука и глаза? — спросил Бёрк.

— Эзотерический магазин рядом с университетом. В передней комнате были всякие модные товары, которые вы ожидаете найти там, где собиралось много молодых людей. Но задняя комната… — Монти откашлялся. — Поскольку я могу подтвердить, что никто из обитателей Двора Лейксайда не пропал, предполагается, что то, что обнаружили следователи в задней комнате, было привезено откуда-то ещё. Вероятно, из Толанда.

Город был главным портом для судов, которые перевозили пассажиров и грузы между Альянсом Наций Кель-Романо и другими человеческими портами по всему миру. Достаточно легко спрятать одну коробку эмоционально щекотливого товара среди законного груза в багажном вагоне поезда, идущего между Толандом и Лейксайдом.

Бёрк откинулся на спинку стула.

— Значит, глаза могут принадлежать человеку или животному, но не принадлежат ни одному из наших терра индигене.

— Совершенно верно, — сказал Монти.

— А рука? Могла ли она принадлежать Сангвинатти?

— Ни одному из этого Двора, — он помедлил. — Сегодня утром у мисс Корбин было видение. О стеклянных банках и руках… и о Сангвинатти. Капитан, если этот товар прибыл из Толанда…

Он подумал о своей дочери Лиззи, живущей в большом городе со своей матерью, и от страха у него вдруг закружилась голова.

— Сангвинатти — доминирующие коренные жители Двора Толанда, поддерживаемые Волками и тем, что там живёт. Если кто-то из них пропал… — Бёрк тяжело вздохнул. — Ситуация становится всё лучше и лучше. Хорошо, лейтенант. Вы следите за ходом расследования здесь. Я попробую найти кого-нибудь в полицейском управлении Толанда, кто не использует свои мозги, чтобы вытирать ими задницу, — он одарил Монти свирепой улыбкой. — Я не забыл, что вы родом оттуда, но вы больше не один из них.

— Приятно слышать, — Монти встал со стула. Потом он остановился. — Должен ли я рассказать Саймону Вулфгарду, что было найдено в том доме и в магазине?

— Если в этих местах водятся птицы, он, вероятно, уже знает об этом, так что визит вежливости будет благоразумным, — Бёрк выглядел угнетённым. — Сейчас не лучшее время для этого, но я хотел бы, чтобы вы устроили встречу между мной и мистером Вулфгардом в удобное для него время.

— Зачем?

Бёрк так долго не отвечал, что Монти засомневался, что получит ответ.

— Я хочу попросить его об одолжении.

ГЛАВА 8

Стив Ферриман спешил к пассажирскому парому, прежде чем тот отчалит. Сегодня он не собирался на работу, а запланировал только посмотреть фильм, постирать белье, а потом пойти в книжный магазин на острове и побаловать себя парой новых романов. Но, проснувшись, он выглянул в окно и почувствовал, как что-то знакомое и не всегда желанное сжимается меж его лопатками — и у него возникло ощущение, что ему нужно быть на пароме, когда он совершит свой первый за день рейс между Грейт Айлендом и пристанью в материковой части деревни под названием «Причал Паромщика».

Несколько Ворон жались друг к другу на палубе, чёрные перья распушились от холода.

— Не хотите зайти в каюту? — спросил Стив.

Через мгновение одна Ворона покачала головой.

— Дайте мне знать, если передумаете.

Быстрый взгляд в пассажирскую каюту подтвердил, что она пуста. Совершенно пуста. Абсолютно, совершенно пустая, без каких-либо следов того, что кто-то был там этим утром. Это означало, что его тётя, Люсинда Фиш, не собирается открывать свой маленький кофейный бар на пароме, и ему придётся обойтись без утренней дозы кофеина.

Вздохнув, Стив поднялся в рулевую рубку, и увидел там своего младшего брата Уилла, который сегодня был капитаном.

— Доброе утро, Ваша честь, — сказал Уилл, дёргая себя за чуб. — Я удивлён, что вы встали так рано в свой выходной. Скажите мне, сэр. Это личная поездка или вы путешествуете по правительственным делам?

— Заткнись, — пробормотал Стив.

Внешне они были днём и ночью. Стив пошёл в своего отца Чарльза, с тёмными волосами и глазами, резкими чертами лица и сильным, но жилистым телосложением. У Уилла были светлые волосы и голубые глаза, которые он унаследовал от их матери Рэйчел, а также стройная грация, которая была общей для всех членов клана Фиш.

— Разве так можно говорить с одним из ваших избирателей? — спросил Уилл.

— Ты не голосовал за меня, — сказал Стив. — И не мог, потому что ты не член совета деревни.

— И не стал бы, даже если бы мог, потому что знаю, как сильно ты хотел эту работу, — весело ответил Уилл. — Что совсем не так.

«Когда дело доходит до того, чтобы быть выбранным на неблагодарную работу, человек, который покидает комнату непосредственно перед голосованием, является дураком, который получает эту работу», — часто говорил его отец.

Именно так, выйдя из комнаты, чтобы облегчить свой мочевой пузырь, потому что он думал, что совет будет болтать ещё какое-то время, Стив Ферриман оказался избран новым мэром Причала Паромщика в нежном возрасте тридцати лет. Члены совета, должно быть, объявили голосование в тот момент, когда за ним закрылась дверь туалета.

«У нас возникло такое чувство, что ты именно то, что нужно деревне прямо сейчас», — сказали они ему, когда он попытался отказаться.

Когда кто-то в Причале Паромщика чувствовал что-то, ты обращал внимание. Интуиты выжили и преуспели достаточно хорошо, потому что обращали внимание, когда кто-то что-то чувствовал.

Он не хотел быть мэром, даже если это не было сложной работой в такой маленькой деревне, как эта. Он был паромщиком по рождению и по профессии и предпочёл бы быть на воде, чем где-либо ещё. Но теперь он был во главе человеческого правительства острова, к лучшему или худшему.

— Хорошо, что ты сегодня не за штурвалом, — сказал Уилл. — Ты не слышал ни слова из того, что я сказал за последние пару минут.

— Дай мне передохнуть, — прорычал Стив. — Я едва успел принять душ. Пришлось отказаться от утреннего кофе, чтобы добраться сюда.

Уилл бросил на него странный взгляд.

— Тебе зачем-то понадобилось попасть сюда?

— У меня было предчувствие.

Уилл некоторое время молчал.

— Я думаю, у тёти Лу тоже было такое чувство. Ты не расслышал, когда я сказал, что она принесла ещё один термос с кофе, и ты можешь выпить свой кофе.

Стив заметил термос, и от одного его вида клетки мозга загорелись достаточно, чтобы создать реальные мысли.

— Да благословит река тётю Лу, — сказал он, наполняя кружку. — Хочешь немного?

— Хочу.

Стив наполнил ещё одну кружку и поднёс её брату. Потом он вздохнул.

— Ясное небо. Лёгкий ветер.

— Ага. Сегодня будет чудесный день, — сказал Уилл. — Почему у тебя такой разочарованный голос?

— Я не разочарован. Я просто…

Она всё ещё была там — эта напряжённость между лопатками была его личным предупреждающим знаком, что ему нужно на что-то обратить внимание.

— Такое чувство, что надвигается шторм.

— Папа ничего не сказал, — Уилл посмотрел на небо, потом на реку. — И мама, и тётя Лу тоже.

— Эти чувства не всегда верны.

— Твои обычно не ошибаются.

Нет, обычно он не ошибался. По крайней мере, когда дело касалось реки и погоды. Интуиты воспринимают не всё, а только то, что имеет значение для них как для личностей. Так что его семья лучше разбиралась в воде и погоде, в то время как такие семьи, как Следжмен и Лайвримен, знали о доставке и скоте соответственно.

Переправа прошла без происшествий. Как только паром причалил, Вороны улетели, разделившись на несколько небольших групп, которые направились в разные стороны. Они проведут день, наблюдая за всем и всеми в пределах досягаемости, а затем вернутся вовремя, чтобы поехать обратно на остров.

После помощи Уиллу закрепить паром, Стив направился к главной улице, когда почтовый грузовик подъехал к причалу. Мешки с почтой будут выгружены, и почта для жителей острова будет загружена. Пассажиров в это время года не так уж много и плата за проезд помогла отбить охоту у туристов.

Ясное небо, лёгкий ветер. Не о чем беспокоиться. Тем не менее, Стив продолжал смотреть на реку.

Что он делал на материковой стороне деревни? У него был выходной. Он мог бы заглянуть в здешний книжный магазин и скоротать время до возвращения парома, но в магазине на острове был такой же выбор. На самом деле, поскольку Иные покупали книги в книжном магазине острова, в нём были романы местных авторов, которые не были доступны в магазинах материка, которые могли бы привлечь туристов, посещающих эту область.

Но книга не объясняла, почему так срочно ему понадобилось быть на пароме этим утром.

Потом он увидел Джерри Следжмена, выходящего из аптеки с газетой в руках.

— Джерри! — крикнул он.

Джерри остановился и приветственно поднял руку.

— Что ты сегодня здесь делаешь?

Джерри был на десять лет старше и имел жену и дочь-подростка, а также двух маленьких сыновей. Несмотря на разницу в годах и положении, они были друзьями.

— Я не уверен, — Стив посмотрел в сторону реки. — Я просто не могу избавиться от ощущения, что надвигается шторм.

Когда Стив снова повернулся к нему, Джерри протянул ему газету и указал на статью в «Новости Лейксайда». Что-то о птицах, которых переехали, и городском работнике, которого сбила одна из машин.

Не просто какие-то птицы, понял Стив, продолжая читать. Вороны. Кто-то отравил улицу и ждал появления Кроугардов, но были убиты только обычные вороны.

— Теперь, когда ты стал мэром, может быть, у тебя развиваются чувства к другому виду шторма.

* * *

Поздним утром Дня солнца мистер Смит повёл своего первого клиента в комнату для допросов, где их ждала Дейзи. В отличие от некоторых своих коллег, он предпочитал давать девочкам имена, а не стерильные обозначения. Правда, обозначения создавали дистанцию между девушками и их кураторами, и это напоминало клиентам, что девушки не были людьми такими же, как они, что облегчало многим клиентам оправдывать наблюдения за тем, как девушка истекает кровью ради получения пророчества.

Он же, в свою очередь, предпочитал более мягкий подход. И клиенты, которым требовалась особая и очень прибыльная услуга, которую он иногда предлагал впоследствии, находили большее удовлетворение, когда могли шептать имя, наслаждаясь трепетом от того, что обычное возвышается до экзотического. Девушки не были хорошими сексуальными партнёрами. Они были слишком «под кайфом» от собственной эйфории, чтобы даже вспомнить, побывал ли внутри них пенис. Но секс с пророком по крови давал доступ в некоторые социальные круги. В конце концов, требовалось больше чем деньги, чтобы уговорить кого-то вроде мистера Смита, чтобы предоставить клиенту дополнительное время с девушкой. Требовались амбиции и потенциал, чтобы стать движущей силой в высших человеческих кругах.

Клиент, которому предстояло встретиться с Дейзи, мог оказаться именно таким человеком. И в зависимости от того, что скажет девушка, он может согласиться, что девушка будет наслаждаться приватным сеансом, поскольку клиент выразил желание получить этот опыт.

Усадив клиента в кресло прямо перед девушкой, мистер Смит сел в кресло чуть в стороне, откуда мог наблюдать за клиентом и пророком. Девушка была укутана одеялом от шеи до колен. Под одеялом на ней не было ничего, кроме стрингов из тонкого материала, которые не могли скрыть сок, вызванный эйфорией.

— Дейзи, — тихо сказал мистер Смит. — Этот человек баллотируется на пост мэра своего города. Он хочет знать, поможет ли ему выиграть использование платформы «Намида только для людей». Что принесут выборы?

Он повторял одни и те же слова снова и снова, пока санитары снимали одеяло. Он уже хорошо представлял себе, о чём попросит клиент, и уже выбрал участок кожи. Порез на левой стороне живота. Кровь, сочащаяся из пореза, продолжала притягивать взгляд к стрингам и добавляла ещё один слой желания дополнительной услуги.

— Что принесут выборы? — спросил он, когда куратор закончил резать.

Дейзи уставилась на клиента, её лицо наполнилось агонией, которая наступила ещё до того, как были произнесены первые слова пророчества, высвобождая захватывающую эйфорию. Их потребность в этом чувстве была причиной того, что кассандра сангуэ резала себя два или три раза в день, если их не контролировали и не резали по расписанию.

— Торнадо, — сказала Дейзи, глядя на клиента. — Здания с разбитыми окнами. Цветы, растущие сквозь трещины в асфальте. Лозы взбираются по стенам. Его лицо на листе бумаги, и слово «избранный» над лицом. Бумажный ветер по пустой улице.

Закрыв глаза, она застонала и приподняла таз в приглашении, когда пророчество закончилось.

— Что это значит? — пробормотал клиент. — Какое отношение все эти образы имеют к выборам или к моим шансам на победу?

«Надеюсь, никакого», — подумал Мистер Смит.

— Похоже, Дейзи переживает какое-то расстройство и не может дать точного предсказания.

Он поднялся. Крепко схватив клиента за руку, он вывел его из комнаты.

— А как же моё пророчество? — потребовал клиент. — Я заплатил…

— С вас не возьмут плату за сегодняшний сеанс, — прервал его мистер Смит. — На следующей неделе мы назначим вам встречу с другой девушкой.

— На следующей неделе? Но мне придётся принимать решение раньше!

Мистер Смит остановился и посмотрел ему в глаза.

— Ни одна из моих девочек не будет свободна до следующей недели.

Это значит: возвращайтесь или найдите другое заведение. Но это было не так легко сделать, как это звучало. Все мужчины, которые заботились о кассандра сангуэ и продавали способности девочек, признавали необходимость некоторой секретности.

Передав клиента одному из сотрудников, который должен был сопровождать его, мистер Смит вернулся в комнату для допросов и внимательно посмотрел на Дейзи. Её глаза всё ещё были остекленевшими, но эйфория прошла, и она начала приходить в себя.

— Вы хотите, чтобы она осмотреть? — спросил один из кураторов.

— Нет, — сказал мистер Смит. — Дай ей воды и чего-нибудь поесть, а потом пусть отоспится.

Час спустя мистер Смит сидел в другой комнате для допросов с представителем фермерской ассоциации, поставлявшей продовольствие для нескольких городов Среднего Запада Таисии, ассоциации, которая хотела подтасовать книги и заявить о нехватке, чтобы спокойно продать зерно в Кель-Романо.

Для этого разреза он выбрал Пичес. Она была самой восприимчивой девушкой из тех, кого он имел для фермерских пророчеств.

— Что лучше всего вырастет на нашей земле в этом году? — спросил представитель. — Урожай чего будет хорошим?

Мистер Смит повторил свои вопросы, пока куратор делал надрез над одной из спелых грудей Пичес.

— Огонь, — она выдохнула это слово. — Огонь ест и ест. Вода проглатывает. Тарелка чистая. Вся еда исчезает.

Мистер Смит прошёл в свой кабинет и закрыл за собой дверь. Затем, поддавшись охватившему его страху, он прислонился лбом к двери и закрыл глаза. Его кураторы были опытными профессионалами и хорошо знали девушек. Возможно, они упустили какой-то знак, что Дейзи не должна была быть включена в список сегодня, но Дейзи и Пичес говорили пророчества, которые не имели ничего общего с их вопросами?

«С моими девочками всё в порядке», — подумал мистер Смит. А это значит, что то, что они видели, на самом деле отвечало на вопросы.

Разрушение города, вызванное выборами. Пожар и наводнение — единственные урожаи, которые Ассоциация фермеров Среднего Запада соберёт в этом году.

Девочки могут ошибаться. Другое решение, другой выбор, и то, что Дейзи и Пичес видели сегодня, не произойдёт.

Но людей, чей выбор мог бы изменить ситуацию, в списке его клиентов, скорее всего, не было. Как бы ему ни хотелось верить, что его влиятельные люди были важными мужчинами и женщинами, они были всего лишь крупной рыбой в маленьком пруду, известном как регион Среднего Запада.

Если он хочет понять, почему пророчества его девочек были наполнены таким количеством образов разрушения, ему придётся обратиться за советом к кому-то, чей список клиентов был более… обширным.

Он ненавидел этого ублюдка, но не знал, кому ещё позвонить.

Мистер Смит налил себе крепкого виски, сел за стол и позвонил человеку, известному как Распорядитель.

ГЛАВА 9

Мег остановилась перед Хлевом Пони. Ни Ворон, ни Ястребов, ни Сов вокруг, чтобы сообщить о её появлении. И у неё не было никаких причин быть там — никакой дополнительной почты или посылок для доставки. На самом деле, она оказалась здесь, потому что ей больше нечего было доставлять, но она пока ещё не хотела идти домой.

Обычно в среду вечером у неё были занятия по медитации, и она проводила время с Мэри Ли, Рут и Хизер. Но все магазины закрылись в пять вечера из-за какой-то особой встречи, и Саймон сказал ей не возвращаться на Рыночную Площадь после того, как она закроет офис на весь день. Что ж, теперь, когда они снова стали друзьями, он постарался, чтобы его голос звучал так, будто он просит её держаться подальше.

Конечно, слово «пожалуйста» звучало совсем по-другому, когда его рычали. Но это был Саймон, а друзья принимают друзей такими, какие они есть. Она недавно читала об этом в журнале.

Просьба или приказ, это означало одно и то же: деловая часть Двора была закрыта для всех, кроме членов Деловой Ассоциации и тех, кто присутствовал на собрании. Сегодня даже в служебные апартаменты вход был закрыт. Очевидно, Иные хотели, чтобы эта встреча осталась закрытой.

Так что никакой медитации, никаких друзей и никого, кроме неё, в Зелёном Комплексе, пока эта встреча не закончится, и Иные не вернутся в свои квартиры.

Она не была одна в Зелёном Комплексе с тех пор, как в Двор пришли ночью люди и попытались захватить её и Сэма.

Обучающие образы. Пустой дом с дверью, свисающей с петель. Разбитые окна. Обломки разлетелись по углам комнат.

Мег покачала головой. Она не была брошена. Одиночество не приблизило бы нападение. Верно?

Достаточно легко получить ответ. Один разрез, чтобы убедить себя, что она будет в безопасности, пока Саймон и остальные жители Зелёного Комплекса не вернутся домой. Всего лишь небольшой порез.

Она смотрела, как дрожат её руки, когда она сжимала руль. Когда она была в больнице, доктор Лоренцо говорил что-то о посттравматических стрессовых реакциях, но она не обратила на это внимания и не могла вспомнить его слов.

Не имело значения, помнит она эти слова или нет. У неё хватило ума не открывать бритву, когда её руки не были тверды, и рядом не было никого, кто мог бы помочь ей, если что-то пойдёт не так, когда она будет наносить порез.

«Но я не могу торчать здесь весь день», — подумала она. — «И потом, уже слишком поздно».

Шутник Койотгард вышел из хлева и подошёл к КНК со стороны водителя.

— Я не ожидал доставки, — сказал Шутник, деликатно принюхиваясь, когда она опустила окно, чтобы поговорить с ним.

— У меня для тебя ничего и нет, — призналась Мег.

Выжидательная пауза.

— Что-то не так с КНК?

— Нет.

Она знала, что он знает, что с её Коробкой на колесах всё в порядке. Если бы это было так, она бы вышла и попросила о помощи.

— Это неловко.

— В таком случае расскажи мне всё.

Он выглядел таким радостным, что ей пришлось рассмеяться. Но веселье быстро угасло.

— Никого не будет дома, пока эта встреча не закончится, и я… нервничаю… из-за того, что нахожусь в Зелёном Комплексе одна.

Чёртов Койот, должно быть, уловил это с первого же вдоха и играл с ней, пока не понял, почему она нервничает.

— Я не могу навестить Сэма в комплексе Вулфгардов, и я не хочу, чтобы он был вдали от взрослых Волков, если что-то произойдёт…

Шутник просто изучал её. Если он и понимал, о чём идёт речь, то не собирался делиться.

— Ты когда-нибудь видела хлев изнутри? — спросил он.

— Только картинки.

Он открыл дверь КНК и поднял стекло.

— Зайди внутрь и посмотри, что там на самом деле.

Если она останется с Шутником и пони, то будет не одна.

Она выключила КНК и последовала за Койотом.

— Ты можешь познакомиться с нашим новым жильцом, если он решит показаться, — сказал Шутник, когда они подошли к двери хлева. — Он ещё не был в Офисе Связного с другими пони, так что, ты его не видела. Необычно, чтобы кто-то из его рода был назначен в район Великих Озёр, особенно такой молодой, но Элементалы хотели, чтобы он был здесь. Должен сказать, он прекрасно устроился.

В ночь нападения люди подожгли Хлев Пони и застрелили старого Урагана, когда он был в форме пони. Иные починили Хлев Пони, прежде чем занялись ремонтом других зданий и ограждений, которые были повреждены во время нападения. В то время как жители Лейксайда изо всех сил пытались отремонтировать свои собственные здания в пронизывающе холодную погоду, территория вокруг Хлева Пони наслаждалась нежным прикосновением весны, облегчая работу рабочих.

Несмотря на своё название, здание больше соответствовало образу конюшни, чем хлева. Оглядываясь по сторонам, Мег впитывала то, что видела, как сопряжённое воспоминание — как видеоклип, а не ряд отдельных картинок, разложенных по порядку. Многие стойла были пусты, потому что пони вышли на территорию Двора, делая то, что делали пони. Насмотревшись вдоволь, она села на охапку сена и стала смотреть, как Шутник ухаживает за Туманом. Затем она помогла ему позаботиться о Циклоне, наслаждаясь тактильными ощущениями так же, как и пони, казалось, наслаждался этим.

А потом из последнего стойла вышел белый пони, и Мег почувствовала, как по коже от подошв до макушки пробежали мурашки. Ощущение быстро исчезло. Почти слишком быстро, так как она стояла и смотрела, как он пытается, и не совсем успешно, соответствовать виду пушистого-бочонка-с-пухлыми-ножками других пони. Подобно Волку, который не мог скрыть, что он не человек, этот конь не мог скрыть, что на самом деле он не пони.

«Аквамарин», — подумала Мег, определив голубовато-зелёную гриву и хвост незнакомца. Такого цвета не увидишь на обычном пони.

— Мег, — сказал Шутник. — Это Водоворот.

* * *

В 5:15 вечера в День Ветра Капитан Бёрк повернул свой чёрный седан к въезду на Главную Улицу Двора.

— Мистер Вулфгард велел припарковаться за Офисом Связного, — сказал Монти.

Он позвонил и попросил об этой встрече, но не ожидал, что Саймон согласится, тем более что он не мог сказать Волку с чего вдруг Бёрк захотел встретиться. А это означало, что у лидера Двора Лейксайд были свои причины желать встречи с капитаном полиции.

— Я думал, мы встречаемся в консульстве, — сказал Бёрк, припарковывая машину.

— Так и есть.

— Они хотят убрать машину с глаз долой?

Бёрк продолжал осматривать задние стены зданий, особенно двери и окна.

— Более вероятно, что они хотят убрать её, чтобы не мешала. Но думаю, что Деловая Ассоциация использует парковку как способ показать доверие.

— Значит ли это, что нам доверяют, лейтенант?

— Да, сэр, думаю, что так.

До определённого момента, добавил он про себя.

Они пошли обратно по подъездной дорожке к консульству. Пока они ждали, что кто-нибудь откроет дверь, Монти изучал Офис Связного. Уже закрыт, только тусклый ночной свет в передней комнате. Жаль, что Мег Корбин на целый день уехала. Он хотел бы проверить её, убедиться, что она оправилась от пророчеств, которые видела в День Луны.

Дверь консульства открылась. Блэр Вулфгард уставился на них. На нём был комбинезон механика, который, казалось, был его любимым одеянием в человеческом обличье. Позади Блэра стоял мужчина с редеющими волосами и янтарными глазами Волка. На нём был сшитый вручную костюм хорошего покроя, который говорил «деньги».

Должно быть, это был Эллиот Вулфгард. Монти подумал, что для правительственных чиновников было неприятно осознавать, что Волк понимает человеческие символы власти и знает, как послать устрашающее сообщение до того, как будет произнесено первое слово.

— Можете повесить пальто и оставить ботинки вон там, — сказал Эллиот, указывая на вешалку и коврик под ней.

После того, как они разобрались со своей внешней амуницией, он повёл их в конференц-зал, который мог бы быть залом заседаний крупной корпорации. Большая комната. Большой стол. Два больших окна с деревянными жалюзи.

И три терра индигене, стоящие по одну сторону стола: Саймон Вулфгард, Генри Бэагард и Владимир Сангвинатти.

Эллиот вышел из комнаты и закрыл за собой дверь. Монти гадал, решила ли Тесс не присутствовать на этой встрече или её не пригласили. В любом случае, он полагал, что теперь у Бёрка есть подтверждение того, кто отдавал приказы здесь, в Лейксайде.

— Я рад, что вы меня приняли, — сказал Бёрк.

Саймон выдвинул стул и сел, давая понять, что совещание началось.

— Вы нашли людей, которые пытались убить Ворон?

После минутного колебания Бёрк сел в кресло напротив Саймона. Монти сел рядом с Бёрком, напротив Влада. Даже со столом между ними, ему было неудобно находиться так близко к вампиру — не тогда, когда он всё ещё помнил покалывание, которое он почувствовал, когда пожимал руку Влада. Так он обнаружил, что Сангвинатти могут питаться, заимствуя кровь через кожу человека.

Генри Бэагард сидел по другую сторону от Саймона, слегка отодвинув стул от стола и сев под таким углом к столу, что Монти показалось, будто он здесь скорее наблюдатель, чем участник.

— Мы нашли двоих, — сказал Бёрк. — Плюс нашли в их доме кое-какие вещи, которые изучаем.

— Вещи? — спросил Влад.

— В банках? — спросил Саймон, пристально глядя на Монти.

— Да, в банках, — ответил Монти.

Он не сводил глаз с Саймона, но видел, как Влад сжал в кулак правую руку. Сейчас было не самое подходящее время спрашивать, может ли отрубленная рука быть опасной. Романы, которые они с Ковальски просмотрели за последние пару дней, звучали так, будто часть тела могла бы пережить разлуку в течение длительного времени, если бы остальная часть вампира всё ещё была жива, но не было никакого способа узнать, была ли эта выдумка основана на каких-либо фактах. Лаборанты по понятным причинам не хотели открывать банки, чтобы проверить, принадлежали ли рука или глаза человеку или одному из терра индигене, пока не появятся какие-то факты.

— Я сомневаюсь, что капитан здесь, чтобы говорить о расследовании, — произнёс Генри тихим рокочущим голосом.

— Я здесь не по поводу расследования, — согласился Бёрк. Он сцепил пальцы и положил руки на стол. — В прошлом месяце в Джерзи был ранен сын моего хорошего друга. Роджер был одним из полицейских, откликнувшихся на призыв Ворон о помощи. В него стреляли люди, которые начали атаку, но он выжил.

Саймон ничего не ответил. Монти пожалел, что Бёрк не дал ему ни малейшего представления о том, к чему всё это приведёт.

— Роджер — хороший полицейский, и он хороший человек, — сказал Бёрк. — Он скоро будет готов вернуться к своим обязанностям, но, судя по всему, ему следовало бы переехать.

Саймон склонил голову набок.

— Почему?

Влад холодно улыбнулся Бёрку.

— Мартышки винят его, не так ли? Они думают, что он должен был позволить Воронам в том доме умереть.

Бёрк едва заметно дёрнулся в ответ, но Монти не сомневался, что Иные это заметили.

— Не все выжившие в Джерзи считают, что Роджер виноват в той стычке, которая произошла потом, но их достаточно, — ответил Бёрк. — Они хотят кого-то обвинить. Прямо сейчас Роджеру нужно быть там, где люди, которых он пытается защитить, не называют его предателем.

— Как вы думаете, что было бы, если бы этот Роджер позволил Воронам умереть? — спросил Генри.

Бёрк посмотрел Гризли в глаза.

— Думаю, если бы он и другие офицеры не откликнулись на этот призыв о помощи, в Джерзи не осталось бы ни одного выжившего.

Генри опустил голову, признавая эту истину.

— Да. Эти люди всё ещё живы благодаря ему.

— По крайней мере, ещё неделю или две, — добавил Влад.

Монти напрягся.

— Что это значит?

Саймон проигнорировал вопрос и сосредоточился на Бёрке.

— Значит, вы хотите, чтобы щенок вашего друга переехал в Лейксайд? — он пожал плечами. — Вам не нужно наше согласие. Это дела людей.

Теперь Бёрк выглядел смущённым.

— Роджер предпочитает жить в деревне и работать в небольшой полиции.

Озадаченные взгляды.

— О чём вы нас просите? — наконец, поинтересовался Саймон.

— Я прошу вас найти место для Роджера на Грейт Айленде, — сказал Бёрк. — Я знаю, что остров контролируется терра индигене, но там живёт община «Простая Жизнь», а также люди, которые управляют паромом и заведуют магазинами и услугами в южной части острова. Я не знаю, какие у Грейт Айленда уже есть договорённости, но наверняка на острове достаточно людей, чтобы нанять офицера полиции или двух.

В комнате воцарилась тишина, и Монти напрягся.

Наконец, Генри сказал:

— На Грейт Айленде нет полиции. Не то, что в Лейксайде. Интуиты, живущие в Причале Паромщика, не такие же люди, как люди из «Простой Жизни». Или вы.

Бёрк изучал трёх терра индигене.

— Я никогда не слышал о расе людей под названием Интуиты.

Генри внимательно посмотрел на Бёрка.

— В Таисии они так себя называют. В других частях света они могут иметь разные названия. Это люди, у которых есть чувство мира, которого нет у остальных; способность чувствовать то, что их окружает, и распознавать опасность или возможность, прежде чем это станет очевидным. Их часто убивали, потому что другие люди считали, что такая способность должна быть зло. Даже сейчас они держатся особняком и чувствуют себя в большей безопасности, живя в человеческом поселении, контролируемом терра индигене, чем в городе, контролируемом вашим видом, — он улыбнулся так, что это показалось угрозой. — Было бы лучше, если бы вы не помнили, что слышали о них.

Через мгновение Бёрк кивнул, показывая, что понял.

— Позволить другому человеку жить на Грейт Айленде не моё решение, — сказал Саймон. — Я не знаю, примут ли Интуиты на «Причале Паромщика» человека, который не является одним из них. Но я поговорю с деревенскими вождями о щенке вашего друга, и они решат.

— Спасибо.

«И теперь капитан полиции в долгу перед лидером Двора», — подумал Монти. — «Потому что Саймон позаботится о том, чтобы Роджеру разрешили жить на Грейт Айленде. Остаётся лишь надеяться, что, когда Вулфгард попросит об одолжении, Бёрк не подавится».

— Это к лучшему, что этот Роджер больше не хочет жить в Джерзи, — сказал Саймон слишком небрежным тоном. — Это место больше не будет человеческим.

Монти посмотрел на Бёрка, который сидел совершенно неподвижно. Потом он посмотрел на Саймона. «Вот почему он согласился встретиться с нами. Чтобы передать это послание».

— Срок аренды земли Джерзи истекает в конце следующего месяца, — сказал Саймон. — Лидеры Западного Побережья решили, что договор аренды не будет продлён, и земля вернётся к терра индигене. Срок аренды земли в деревне истекает одновременно. Она тоже не будет возобновлена.

Бёрк глубоко вздохнул, но ничего не сказал.

«Сколько людей жило в Джерзи?» — подумал Монти. — «Несколько сотен? Больше? Меньше?» Ошеломлённый, он заговорил, не подумав:

— Вы собираетесь выселить целый город? Вот так просто?

— Да, лейтенант, — ответил Саймон. — Вот так просто. Мы можем позволить вам строить на ней и использовать то, что от неё исходит, но земля не ваша. Никогда не будет вашей. Люди нарушили доверие терра индигене, которые присматривали за Джерзи. Так или иначе, люди должны уйти.

— Но эти фермы обеспечивают продовольствием города на Западном Побережье. Что люди в этих городах должны делать, чтобы получить еду?

— Люди могут выращивать пищу на тех землях, которые они всё ещё арендуют, — сказал Саймон, пожимая плечами.

— Но…

— Лейтенант, — тихо сказал Бёрк, предупреждая, что спор о решении, которое уже было принято на другой стороне континента, может дорого обойтись их собственному городу, а также быть опасным для них самих.

Когда Монти взял себя в руки, он поймал на себе взгляд Влада.

Вампир улыбнулся и сказал:

— Как выживет сильнейший?

Дрожа, он отвёл взгляд, до смерти напуганный этим напоминанием. Влад как-то спросил его, оправдают ли более сильные люди поедание слабых, если нет другой пищи. До этого не дойдёт, но он подозревал, что гораздо больше людей по всей Таисии попытаются этим летом вырастить небольшой огород. Раньше были тяжёлые времена. Похоже, снова наступят тяжёлые времена. Даже сейчас для многих продуктов, таких как масло и яйца, нужна продовольственная книжка.

— А куда должны уйти люди из Джерзи? — спросил Бёрк с лёгким интересом. — А как они должны перевезти скот? Разрешат ли им перевезти скот?

— Они могут забрать животных, — ответил Саймон. — Могут взять всё, что было сделано людьми. Но они должны быть осторожны во время своей миграции. Если земля или вода будут отравлены, если одна из заправок взорвётся, если дома загорятся, когда люди будут уходить…

— Понимаю, — костяшки пальцев Бёрка побелели. — А что, если люди откажутся уходить? Некоторые из этих семей жили на фермах или в этой деревушке в течение многих поколений.

— Тогда они должны были знать, что произойдёт, когда нападут на Ворон, — прорычал Саймон.

— А куда эти люди должны уйти? — спросил Монти, повторяя вопрос Бёрка.

— Лидеры терра индигене на Западном Побережье и на Северо-Западе очень злы, — сказал Генри. — Им всё равно, куда пойдут люди из Джерзи.

— В некоторых частях Таисии, как и в некоторых других местах мира, нарастают волнения. Выселение населения целой деревни даст топливо для движения «Намида только для людей», — сказал Бёрк.

Саймон сцепил пальцы, положил сложенные руки на стол и наклонился вперёд — точное отражение позы Бёрка.

— Намида не сотворила вас из земли и воды Таисии. Вы пришли в эту страну из Африки, из Кель-Романо, из Тохар-Чина, из Фелиды и из других мест, где мир создал таких, как вы. То, что вы делаете в своих частях мира — это ваша забота, пока то, что вы делаете, не касается нас и того, что принадлежит нам. Но здесь? Сколько Таисии мы разделим с вами это наш выбор. Мы учимся у других хищников. Так было всегда. Мы узнали от вас достаточно, чтобы терра индигене в Таисии больше не нуждались в вас. Вы не должны забывать об этом.

— Я пришёл сюда не для того, чтобы воевать, мистер Вулфгард, — лицо Бёрка побелело, но голос оставался ровным.

Саймон откинулся на спинку стула и разжал пальцы.

— И я тоже.

Монти уставился на руки Саймона. Неужели он действительно видел, как пальцы вновь обрели человеческую форму?

Никто не произнёс ни слова. Потом Влад пошевелился.

— А вы знаете, что острова, входящие в состав западных Грозовых Островов, когда-то были единым целым, связывавшим Таисию с Фелидой?

— Нет, я этого не знал, — сказал Монти. — А что с ними случилось?

— Люди, жившие там, начали войну с терра индигене. Им была дана часть этой земли как человеческая колыбель. Они захотели получить всё. Теперь их стало меньше. И каждый год налетают бури и напоминают им о том, почему их стало меньше.

— Предупреди своего друга, — сказал Саймон, наблюдая за Бёрком. — Джерзи — не первое человеческое место, отвоёванное терра индигене. Оно не будет и последним. Если люди на Западном Побережье попытаются создать ещё больше проблем, ваш друг может захотеть найти другое место для жизни, — он поколебался, потом добавил: — Я ничего не могу поделать с Западным Побережьем. Но я хотел бы, чтобы Лейксайд выжил, что бы ни случилось.

— Вы думаете, будет схватка? — спросил Бёрк.

— А вы так не думаете?

— Не сегодня, — Бёрк отодвинул стул и встал. — И не здесь. Я благодарю вас всех за ваше время.

Монти поднялся, надеясь, что ноги его выдержат. Иные тоже встали со своих мест.

— Скажи этому Роджеру, пусть едет в Лейксайд как можно скорее, — сказал Саймон.

Бёрк кивнул и вышел из комнаты.

Монти колебался.

— Мисс Корбин оправилась после Дня луны?

Саймон хмыкнул. Влад рассмеялся.

— С ней всё в порядке, — сказал Генри. — Завтра она вместе с другими девушками отправится на занятие по медитации, который сегодня вечером отменили.

— Как можно соблюдать тишину, учитывая, как болтают эти женщины? — проворчал Саймон.

Гнев и напряжение, которые были в комнате, Иные стряхнули, как стряхивали воду с меха.

«Не их борьба», — подумал Монти. — «Пока ещё нет. Иные не собирались забывать о людях, которые пытались убить Ворон. Они знали, или Мег знала, о частях тела в банках и не собирались забывать об этом».

Он пожелал Иным доброго вечера и присоединился к Бёрку. Быстро надев пальто и ботинки, мужчины поспешили к машине. С облегчением убедившись, что на окнах нет снега, Монти сел в машину и подождал, пока Бёрк заведёт двигатель. Но Бёрк вставил ключ в замок зажигания и просто уставился в окно.

— Ваше мнение, лейтенант?

— Сэр?

— Если бы по какой-то причине вдруг стали употреблять слово «интуиты», как вы думаете, что бы произошло?

Монти на мгновение задумался, тщательно подбирая слова.

— Думаю, что вскоре после этого появится странный торнадо и уничтожит полицейский участок на Чеснат Стрит и всех, кто там находится.

Бёрк завёл машину.

— Ага. Я тоже так думаю.

* * *

Влад покинул консульство через несколько минут после того, как Бёрк и Монтгомери выехали из Двора. Он заявил, что собирается вернуться в «Вопиющее Интересное Чтиво», чтобы убедиться, что магазин закрыт должным образом. Саймон подумал, что, скорее всего, Влад хотел прихватить пару новых триллеров, прежде чем выставить остальные копии на завтрашнюю экспозицию.

Саймон, с другой стороны, не сделал ни малейшего движения, чтобы покинуть зал заседаний. Он всё ещё обдумывал информацию, поступившую с Западного Побережья, когда пришёл на эту встречу. Теперь он анализировал Генри.

— Почему ты рассказал полиции об Интуитах? Они прячутся среди терра индигене, чтобы спастись от людей, которые их ненавидят.

Генри кивнул.

— Давным-давно их ненавидели за их способности. Хорошо бы знать, сохранилось ли до сих пор такое отношение.

Он подумал об этом.

— Лидеры Западного Побережья собираются предложить Землю Джерзи Интуитам?

Генри кивнул.

— Обеим сторонам выгодно, чтобы в Джерзи жили люди. Некоторые Интуиты из нескольких поселений хотели получить возможность переселиться, и терра индигене согласились позволить им попробовать управлять бизнесом и иметь дело с другими видами людей, которые будут проходить через деревню. Они не будут спрятаны так же, как поселения, расположенные глубоко в дикой стране, но Интуиты на Грейт Айленд успешно прятались на виду многие поколения.

Интуиты могли быть людьми, но их инстинкты были в некотором роде ближе к инстинктам терра индигене. А их способность чувствовать события до того, как что-то произошло? Как это соотносится со способностью Мег говорить пророчества?

— Интересно, знают ли Интуиты что-нибудь о кассандра сангуэ?

— Когда будешь сопровождать этого Роджера на Грейт Айленд, спроси у них.

ГЛАВА 10

— Вас хочет видеть Финеас Джонс.

Распорядитель собрал бумаги на своём столе, сложил их в папку и положил в нижний ящик стола, прежде чем сказал:

— Пусть войдёт.

Финеас Джонс был невысоким мужчиной с волосами песочного цвета, выцветшими голубыми глазами и милой улыбкой. На нём был свободный костюм с жилетом, который немного обтягивал его округлый живот, и один из галстуков-бабочек, которые были его фирменным знаком. Он выглядел так, словно сошёл с гравюры, фотографии человека, жившего несколько поколений назад. И это было одним из его главных достоинств: Финеас Джонс выглядел странно и безобидно. Его способности гипнотизёра сделали его самым успешным поставщиком пророков по крови во всей Таисии.

Более двадцати лет назад Джонс уговаривал родителей отказаться от проблемной девочки ради её же блага, и к тому времени, когда семья поняла, что контактная информация, которой они располагали, была фальшивой, и они понятия не имели, куда делась их дочь, Джонс уже собрал вещи и уехал. И девушка оказалась в резервации в какой-то другой части Таисии.

Даже если семья не была готова отказаться от ребёнка, Джонс продавал информацию о местонахождении и привычках семьи, что облегчало прямое похищение.

Распорядитель не любил Джонса и, конечно, не доверял ему. Но иногда они занимались совместным бизнесом. В конце концов, семьи, которые несли линию крови кассандра сангуэ, было трудно разыскать, пока девушка не начинала резать и не привлекала к себе слишком много внимания.

— Я был удивлён, услышав вас, — сказал Джонс, усаживаясь в кресло для посетителей. — Насколько я понимаю, вы успешно осуществляете программу размножения и вряд ли воспользуетесь моими услугами.

— Даже самая лучшая селекционная программа время от времени выигрывает от нового фонда, — ответил Распорядитель.

— Это то, что вы ищете? Новые фонды? Или, возможно, повторная покупка ранее принадлежавшей собственности?

Итак, Джонс слышал о побеге кс759 и о том, что её не удалось вернуть.

— Новые фонды. Это не обязательно должен быть высший сорт.

— Ну и ну. Я этого не ожидал. Несколько других джентльменов хотят приобрести новые фонды. Похоже, многие девушки вдруг стали ненадёжными. Но все эти люди ищут лучшее, что есть.

— У меня уже есть лучшие, — ответил Распорядитель. — То, что я ищу, это разнообразие.

Джонс на мгновение задумался.

— Пожалуй, я пошарю в восточной части Таисии. Давно там не был. Я сделал несколько замечательных находок в некоторых сонных деревушках в Юго-Восточном Регионе, — потом он улыбнулся своей милой улыбкой. — Хотя с приближением весны Северо-Восток будет цвести. И я припоминаю, что прошлым летом у озера Эту произошёл инцидент. Что-то о девушке, утонувшей в реке?

Он выжидающе посмотрел на Распорядителя.

— Не припомню, чтобы я что-то слышал.

— Может это ничего не значит. Случайные утопления случаются всё время.

Конечно, если бы это не был несчастный случай, если бы девушка прыгнула в реку, спасаясь от видений, которых она не понимала… Семьи, в которых были пророки по крови, либо прятались среди нормальных людей в страхе одиночества, либо собирались вместе. Таким образом, пророк по крови в одной семье мог привести к другим девушкам, живущим в том же районе, которые также были кассандра сангуэ.

— Отлично, — сказал Распорядитель. — Отправляйтесь на восток. Посмотрим, что вы сможете найти. Полагаю, вы делите свои расходы между всеми потенциальными покупателями?

— По большей части, — ответил Джонс. — Расходы по приобретению конкретной девушки для частного приобретения оплачивает покупатель.

— Конечно, — он на мгновение задумался. — Какие-то неприятности будут происходить вокруг озера Эту. Просто что-то, о чём нужно помнить, когда путешествуешь.

— Беда имеет свойство подливать масла в огонь и выносить на поверхность то, что скрыто, — Джонс встал и одёрнул пиджак. — Ну что ж. Мне пора идти. Я позвоню вам, когда у меня будет потенциальная доставка.

Распорядитель наблюдал, как мужчина вышел из кабинета. Он послал обученных бойцов в Двор Лейксайда, чтобы вернуть Мег Корбин. Они потерпели неудачу. Более чем провалились. Возможно, причудливая внешность Финеаса Джонса и его гипнотические способности могли сделать то, чего не смогли сделать оружие и взрывчатка.

* * *

Джин вытащила сломанную иглу из шва своей туфельки. Работать было не с чем, но она завладела ею, пока Ходячие Имена отвлеклись на другую девушку, бьющуюся в истерике.

В камерах девочек нет воды. Ничего, кроме горшка, если девушка не может дождаться своей очереди в туалет. И с Ходячими Именами, занятыми тем, что могло произойти за пределами резервации, они не следовали расписанию так усердно, как обычно, особенно теперь, когда некоторые из девушек видели вещи настолько ужасные, что даже эйфория не защищала их полностью от ужаса.

Она знала о страшных вещах и ужасах. Раны, нанесённые ей для сбора крови, тоже вызывали видения. Но они заткнули ей рот кляпом, потому что хотели её боли, поэтому она видела ужасное, не имея ничего, что могло бы защитить её разум.

Она не знала, была ли она уже наполовину сумасшедшей или полностью сумасшедшей. Её мозг работал. То, что она подслушала, она поняла, а она подслушала много, потому что Ходячие Имена больше не обращали внимания на её присутствие и говорили о других девушках, с которыми им приходилось иметь дело, девушках, которые ломались психически из-за того, что они видели.

Девушки говорили о разрушенных городах, о горящих полях, о людях, убивающих друг друга из-за последних мешков с едой в магазине, о трупах, запрудивших ручей, который снабжал деревню питьевой водой. Они говорили о стеклянных банках, полных дыма, и общественном бассейне, полном отрубленных голов. В последние несколько дней не имело значения, о чём спрашивал клиент — о бизнесе, политике или о лучшем времени для посева. Вопросы не имели значения, потому что все девушки видели вещи слишком ужасные, чтобы забыть.

Она тоже видела такое, но улицы и здания, которые она видела, не соответствовали ни одному из учебных изображений городов или посёлков в Таисии, а уличные знаки были на языке, который она не знала.

Распорядитель и другие люди вроде него привели нечто в движение. Они думали, что пророчества помогут им контролировать мир и всё в нём. Они не учли, что не смогут контролировать чувства людей.

Иные не были похожи на людей, но у них тоже были чувства. Они очень много чувствовали.

Джин намочила пятнышко на подоле ночной сорочки и, как могла, протёрла иголку. Прокалывание кожи достаточно глубоко, чтобы вызвать кровь, не даст ей достаточно видений, но царапина, сделанная иглой, привлечёт внимание, потому что Ходячие Имена будут знать, что это не было вызвано бритвой или избиением.

Было только одно место, куда им не пришло бы в голову заглянуть.

Зажав пальцем уголок рта, она сунула иглу в рот и провела остриём по нижней левой стороне десны. Когда хлынула кровь, она вытерла иглу и осторожно положила её обратно в туфлю, борясь с нарастающей болью и необходимостью говорить. Пока она молчит, она сможет запомнить видения, запомнить пророчество. Но без произнесённых слов вместо эйфории наступит ужасная боль.

«Ходячие Имена. Те, кто прикасался ко мне сегодня. Что с ними будет?»

Она проглотила кровь и боль… и увидела первые видения пророчества.

Слишком. Слишком ужасно.

Она схватила подушку и закрыла лицо. Затем она прошептала, никому не рассказывая об возникших образах. Эйфория прокатилась по её телу, пока она говорила, заменяя боль и затуманивая образы, описанные ею.

Когда пророчество закончилось, Джин опустила подушку.

То, что она видела. Это шло сюда. Может быть, не всё, но достаточно.

Дрожа, она легла на узкую кровать и натянула одеяло.

Она старалась не думать о том, как однажды будут выглядеть Ходячие Имена. Вместо этого она сосредоточилась на последнем образе, который пришёл к ней, когда пророчество закончилось. К тому времени она уже перестала говорить вслух, так что этот образ отчётливо запечатлелся в её памяти.

Остаток дня она размышляла о том, как важно видеть свою собственную руку, держащую банку мёда.

ГЛАВА 11

Утром в День Земли Монти вышел из Вселенского Храма и направился по Маркет Стрит к дому. Он зашёл в кафе-пекарню Надин, что он делал каждый День Земли, и купил еды на целый день. Ковальски пригласил его на обед, и он намеревался принять приглашение, но если что-то случится и он не сможет пойти, ему нужно немного свежей еды в доме.

Кроме того, остановка у Надин была способом почувствовать связь с людьми в его районе и услышать сплетни, ходящие на улице.

Вечером в День Ветра он и капитан Бёрк были единственными людьми в Лейксайде, которые знали, что жителей Джерзи собираются выселить. Ко Дню Таисии телевизионные новости уже передавали решение терра индигине от побережья до побережья. В День огня ток-шоу на радио Лейксайда были полны возмущения тем, что люди могут быть выброшены из своих домов, и Эллиот Вулфгард не хотел это комментировать.

Единственное замечание Эллиота Вулфгарда состояло в том, что, как и всякий, кто сдаёт в аренду недвижимость арендатору, терра индигене имеют право отказать в продлении аренды, если арендаторы окажутся неподходящими. Это вызвало такой шум, что капитан Бёрк поставил всех своих людей наготове на случай, если соберётся толпа, готовая двинуться в Двор.

Его беспокойство оказалось излишним. Как только солнце зашло в День Огня, по городу пронеслась буря. Сильный ветер и мокрый снег побудили всех остаться дома. Молния ударила с такой точностью, что почти уничтожила все радио- и телевизионные станции. На следующий день в телевизионных новостях не было ни слова о том, что происходит за пределами Северо-Восточного Региона Таисии, и все радиопередачи были заменены музыкой.

Предупреждение дано. Предупреждение было услышано.

Поэтому сегодня в храме и на улице, где он стал знакомым лицом, несколько человек наблюдали за ним. Они знали, что он полицейский, но никто не подошёл и не задал ему вопрос, который был у всех на уме: если спровоцировать, действительно ли Иные выселят двести тысяч человек, живущих в Лейксайде?

Никто не задал этого вопроса. Наверное, потому, что все уже знали ответ и боялись его.

Он ушёл от Надин с мясным пирогом, миской супа и маленькой буханкой хлеба, той самой едой, которую его бывшая любовница Элейн называла громоздким животом. Еда, вероятно, прибавила бы ему веса, но он жаждал физического комфорта.

Решение терра индигене было окончательным, и человеческое правительство Региона Западного Побережья ничего не могло сделать. Так или иначе, люди покинут Джерзи к концу месяца.

Монти вошёл в квартиру, снял ботинки, отложил еду и снял пальто. Ожидая заказа, он подслушал разговор двух мужчин о том, что за последние несколько дней арендная плата за квартиры на Западном и Северо-Западном побережье выросла вдвое. Это подтверждало то, что капитан Бёрк слышал в полиции.

Повесив пальто, Монти почувствовал благодарность за то, что у него есть квартира с одной спальней и собственной ванной комнатой, которую ему не нужно ни с кем делить.

Планы новых многоэтажных жилых домов были представлены во многих городах, где правительственные чиновники внезапно должны были рассмотреть, следует ли использовать землю для сельского хозяйства или выпаса скота, чтобы прокормить людей, уже находящихся в пределах города. Попытки арендовать больше земли у терра индигене для новых ферм или городов оказались безуспешными. И, по словам капитана Бёрка, переговоры о бурении новых нефтяных и газовых скважин резко оборвались на следующий день после нападения в Джерзи. Таким образом, не было ни новых земель для продовольствия, ни новых источников топлива для отопления домов или снабжения энергией промышленности.

Скорее всего, небольшие человеческие поселения на обширных просторах дикой страны, контролируемые Иными, были деревнями Интуитов. Большинство людей не знали подробностей о жителях этих поселений, но было много разговоров о самих местах. Хотя они и не были столь технологически отсталыми, как сообщества «Простая Жизнь», они не были цивилизованными местами для жизни, потому что полностью контролировались терра индигене. Никакого человеческого правительства, которое могло бы говорить от имени человеческого населения!

Последняя новая деревня, управляемая людьми, была построена более ста лет назад. С тех пор Иные не отдали людям ни одного акра земли. И теперь, как подозревал Монти, разозлённые событиями в Джерзи и наркотиками, которые вредили им самим, терра индигене ухватятся за любой предлог, чтобы избавить Таисию от двуногих вредителей. К сожалению, контролируемые людьми части мира, которые имели тот же уровень технологии, что и более крупные города Таисии, едва могли прокормить свой собственный народ и не имели излишков для посторонних.

Вздохнув, Монти быстро просмотрел «Новости Лейксайда». В домашнем разделе была начата серия статей о садах в кадках и грядках для овощей. Он воспринял это как подтверждение того, что, по крайней мере, на предстоящее лето, еда, которую нельзя выращивать на Северо-Востоке, будет дорогой — если она вообще будет доступна.

«Ничего с этим сегодня не поделаешь», — подумал он, откладывая газету и набирая номер Элейн. Если он правильно рассчитал время, прямо сейчас они должны были вернуться с Лиззи домой из храма.

Телефон прозвонил четыре раза, прежде чем он услышал, как его маленькая девочка сказала:

— Кто звонит?

Он ухмыльнулся, несмотря на боль в сердце.

— По голосу уже совсем взрослая.

— Папа!

Визг Лиззи немного ослабил боль, пока он не услышал, как Элейн что-то сказала на заднем плане, после чего последовал ответ, который определённо был мужским голосом.

— Можно мне навестить тебя, папа? — спросила Лиззи.

— Конечно, можно, Лиззи, — ответил он.

— Дай мне телефон, — услышал он резкий голос Элейн.

И уже на заднем плане Лиззи сказала:

— Папа говорит, что я могу приехать и навестить его.

Что он услышал в голосе дочери? Несчастье? Или что-то более близкое к отчаянию? Что могло заставить маленькую девочку отчаянно хотеть сбежать?

— Что происходит? — спросил он, как только Элейн подошла к телефону.

— Не усложняй ситуацию, — сказала Элейн низким и яростным голосом. — Она и так уже усложняет наши планы на лето и мысль о том, что она может сбежать к тебе в любое время, когда не добьётся своего, не поможет.