Вот и всё!

Глава 7

Я открываю глаза, но в моей комнате ещё совершенно темно. Я понимаю, что сон уже убежал от ме-ня, и встаю с кровати. На мне почему-то не моя любимая пижама, а какой-то балахон похож на смири-тельную рубашку. Руки завязаны очень туго назад, и я пытаюсь выбраться из неё. Понимая, что это безнадёжное занятие, бегу к двери и плечом пытаюсь открыть её. Дверь заперта. Я пытаюсь закричать во всю силу, но обнаруживаю, что мой голос пропал, и я не могу издать не звука. Леденящий страх пронизывает меня, и я в ужасе бегу к окну и ногой пытаюсь приоткрыть штору. На окнах огромные же-лезные решетки, за окнами темно. Вдруг дверь отворяется, и входят мои папа и мама, я кидаюсь к ним с огромным облегчением, но они будто не видя меня, стают посреди комнаты и обнимаются. Мама по-чему-то плачет. Я подхожу к ним и пытаюсь обратить на себя внимание, но они будто не замечают ме-ня. Я снова пытаюсь закричать, но они не слышат меня. Я сама себя не слышу. Я выбегаю в уже откры-тые двери, и в зале обнаруживаю своих подруг, которые сидят на диванчике и рассматривают альбом наших совместных фотографий. Я стою перед ними и понимаю, что они также не обращают на меня никакого внимания. Со злости, я ногой пытаюсь выбить из их рук фотоальбом, но моя нога проносить-ся сквозь него, словно я состою совершенно из прозрачной материи. Я что, стала привидением? В не-истовом отчаянье я плетусь к зеркалу. Взглянув в него, я с жутью понимаю, что не вижу своего отраже-ния.

— Тебя могу видеть только я, — слышу я знакомый низкий голос. Оборачиваюсь назад и вижу его без-донные леденящие чёрные глаза.

Я проснулась от лёгкого стука в дверь, с огромным облегчением в холодном поту осмотрела роди-тельскую комнату, которые обустроили её специально для меня. Присниться же такое! Мама тихонько вошла, и присела возле меня на кровати. Наклонившись ко мне, она обняла меня и поцеловала в лоб, от неё веяло запахом вкусной еды.

— Просыпайся уже, солнышко моё, сегодня твой особенный день, — сказала мама, поглаживая мою ру-ку. — Мы не хотели тебя будить, но ты так долго спишь, что у тебя есть все шансы проспать свой празд-ничный обед.

— А Катя с Тёмычем уже в пути? — сонно спросила я.

— Скоро будут уже здесь. Андрей также где-то на подъезде! Так что давай быстренько приводи себя в порядок, надевай своё любимое платьице, завязывай бантики, и я жду тебя внизу, мне очень нужна твоя помощь на кухне, — произнесла ласково мама.

Мне исполняется 20 лет. Не вериться. Вроде, и правда, совсем недавно мама заплетала мои волосы и прикрепляла на них огромные красивые бантики, и вела за руку меня в школу. У входа я так не хотела выпускать из своей руки мамину руку, а она по-доброму целовала меня и желала хорошего дня. И я со слезами на глазах плелась в свой класс и буквально после первого урока, благодаря своим друзья, моя ностальгия по дому улетучивалась. Но на следующее утро всё начиналось по новой.

— Тёмыч! — радостно закричала я, увидев забегающего племянника в дом. Мальчик держал в одной руке букет цветов, а в другой большую открытку, по всей видимости, сделанную своими руками.

— Поздлавляю с днем лождения, Саса! — зашепелявил Артёмка, преподнося мне свои подарки.

— Спасибо тебе, мой родной! Мне безумно приятно! Ты сам сделал эту открытку? — спросила я, раз-ворачивая это шедевр, который состоял из согнутого вдвое, листка цветного картона и приклеенных посредине кусочков бумаги, которые издалека напоминали цветок.

— Клуто, плавда? Мне мама не помогала, я сам, — с гордостью в голосе произнёс малыш.

— Очень круто, я никогда-никогда ещё не получала таких классных открыток, — похвалила я Тёмыча и крепко обняла его.

— Бабуска, а толт сегодня будет? — с надеждой спросил мальчик.

— Конечно, мой дорогой, но сперва мы все вместе поздравим Александру, потом у нас будет очень вкусный обед, ну а потом конечно торт, — ответила мама и взяла внука на руки. — Что бы ты хотел на обед?

— Макалоны с сылом! — воскликнул Тёмыч.

— Но у нас, к сожалению, нет макарон с сыром, — с иронией ответила мама.

— Бабуска, я тебя умоляю, только не касу, — и, наклонившись, прошептал ей на ухо, — меня от неё узе зутко тошнит!

От чего мы все вместе рассмеялись, и мама, поцеловав малыша в щёку, сказала:

— Ладно, я тебе обещаю, мы что-нибудь придумаем!

Я совершенно не узнала свою сестру, когда она зашла в вязаной тунике и с распущенными волоса-ми. Я не часто встречаю в последнее время сестрёнку в таком непринуждённом виде, так как вижу её постоянно на работе. Она набросилась на меня со своими объятиями, и вручила мне картонную короб-ку с подарком.

— С днём рождения, сестрёнка! Подарок со смыслом! Держи! — загадочно заявила Катя.

Я открыла коробку и увидела внутри красное нижнее белье: бюстгальтер, трусики плюс кружевная ночная рубашка.

— Время поменять твою детскую пижаму на что-то женственное. Пришло время ставать женщиной, наконец, — сестра с издёвкой подмигнула мне и улыбнулась.

— Это типа на первую брачную ночь? — саркастично протянула я.

— На первую брачную вообще ничего не одевай, мой тебе совет, — и сестра, взглянув на своего мужа, зарделась лёгким румянцем.

— Правильно, чтобы ничего не мешало вам считать до утра деньги! — поддержал Катю супруг, и обнял меня, принося тем самым свои поздравления.

— Значит, если вся семья в сборе, пришло время вручить и наш с папой подарок, — сказала мама и подмигнула отцу.

Папа с торжественным видом, открыл ключом шухлядку тумбочки, и достал оттуда маленькую красную коробочку. Затем подошёл к маме, обнял её, и они заулыбались друг другу:

— Доченька наша, — начал свою речь папа, — тебе сегодня двадцать. Но для нас ты навсегда останешь-ся ребёнком, и мы вечно будем любить, и оберегать тебя. Пускай этот подарок станет символом нашего доверия к тебе и понимания, что совсем скоро ты окунешься с головой во взрослую, порой трудную, жизнь. Но помни, что мы с мамой всегда будем рядом, и...

— Ну, папа, давай уже, не тяни! — не выдержала Катя.

— И пусть простит нас наша старшая дочь, что мы ей, в своё время, на эту же дату не смогли препод-нести такого же подарка, но мы постараемся загладить свою вину, и отыграться в этом плане на нашем любимом внуке. А ты, Саша, прими от нас этот подарок, и относись к нему бережно и ответственно, — и папа протянул мне коробочку, в которой, как у меня сложилось мнение, находилось что-то действи-тельно ценное и загадочное.

Я в предвкушении взяла из папиных рук этот презент, и осторожно открыла. На бархатной подушечке лежали ключи.

— Ого, я...это...это то, что я думаю? — начала заикаться я, — мам, пап, это то, что я думаю? Не может быть, это же такие деньги...я в шоке, я просто...

— Выйди на улицу и взгляни, — сказала мама.

Я понеслась во двор сломя голову, и, распахнув дверь, увидела её. Она стояла среди двора с огром-ным белым бантом. Маленькая, нежная, серебристая Skoda Fabia. Она была похожа мне на милого жучка. Божью коровку, скорей всего. Моя машина. Я не могу поверить! Я начала носиться по газону в разные стороны, не веря своему счастью. Подбежав к родителям, я буквально выпрыгнула к ним на ру-ки, и начала целовать их с ног до головы.

— Спасибо, спасибо, спасибо вам! У меня есть автомобиль, свой собственный автомобиль! Я и меч-тать о нём не могла. Спасибо вам огромное, я не знаю, что сказать! Я вам так благодарна, я в шоке! Девчонки умрут от зависти! — я не могла придти в себя, так как этот достаточно дорогостоящий пода-рок просто ошарашил меня. — Я хочу прокатиться! Я хочу проехаться на ней сейчас!

— Солнышко, но обед, же остынет! Мне придется всё по новой разогревать! — проворчала мама!

— Пожалуйста! — я посмотрела на папу самым жалобным взглядом, который только могла из себя вы-давить.

— Ладно, только я поеду с тобой! — сказал папа, и я, взвизгнув от счастья, побежала садиться за руль.

Папа принялся отрывать украшение с машины, а я рассматривала салон. Ну да, самое главное здесь для меня это — охренительная акустическая система! Я врубила музыку на всю громкость, и, откинув-шись на мягкую обивку кресла, закрыла глаза. Самый офигенный день рождения за всю мою жизнь! То, что папа и мама приобрели мне автомобиль, это ещё и символически означает, то, как сказал папа, что я теперь самостоятельная! Я взрослая, мать вашу!

Мама, весело вздохнув, махнула на нас с папой рукой, и побрела в дом. Тёмыч уже сидел на заднем сиденье и ждал, когда начнется наша поездка. За рулём я чувствовала себя более чем уверенно. Права получила ещё в школе, и часто ездила на папиной машине, правда с его постоянным сопровождением.

Выехав со двора, я сразу оценила все достоинства своей машины. И повернув на основную трассу, и проехав пару километров, я широко улыбнулась от удовольствия, эта тачка сделана просто под меня.

— Спасибо, папа! — я положила свою руку на его и крепко сжала.

— Катайся на здоровье. Только давай сразу договоримся — ты не лихачишь, не нарушаешь ПДД, не забываешь ставить на сигнализацию, не забываешь о техосмотре и страховке. В общем, теперь это твой ребёнок и ты несёшь за него ответственность! — напутствовал меня папа.

— Слушаюсь и повинуюсь, папочка! А вот и мой возлюбленный! — и я посигналила на всю мощь, проезжающей нам навстречу машине Андрея. Артём от неожиданности закрыл уши руками.

— Я смотрю, ты прям на ходу мои советы ловишь, смотри, ребёнка напугаешь, — усмехнулся папа, по-качивая головой.

— Извини, просто вырвалось, — хмыкнула я и развернула машину в обратную сторону.

Заехав во двор вслед за Андреем, я демонстративно вылезла из машины, и стала возле неё. Андрей вылез из своего подержанного форда с огромнейшим букетом цветов. Ну, понятно, надо же произвести хорошее впечатление на моих родителей. Хотя, надо быть объективной, он всегда задаривал меня цве-тами. В этом плане он идеальный мужчина. Но это его нелепое признание о его нетронутости сделало его в моих глазах таким ребёнком, что глядя на него, хочется покормить его с бутылочки и надеть под-гузник. Но ладно, с подгузниками это я переборщила. Просто, я совершенно перестала относиться к нему серьезно. И наши с ним отношения перетекли в фазу песочных часов. Ты вроде пытаешься вытя-нуть наружу все свои чувства, но понимаешь, что их нет совершенно. Ты пытаешься собрать руками остатки этих отношений, а они высыпаются сквозь пальцы на землю, как песок. Осталась только обо-лочка, а в середине пустота. И лопнуть этот мыльный пузырь, у тебя не хватает сил, потому что тобой движет огромная жалость к человеку.

— Зацени мою девочку! — обратилась я к парню, который подошёл ко мне.

Всё семейство опять вышло на улицу, встречая нас.

— Вижу. Красивая! — вежливо ответил Андрей. — Любимая моя, — торжественно обратился ко мне мо-лодой человек, — я хочу также тебя поздравить с твоим днём рождения! Прими от меня этот букет, и мои самые лучшие поздравления. Подарок я хотел бы тебе вручить в присутствии всех, если ты будешь не против, а завтра я хотел бы пригласить тебя в Пришелец, я заказал нам столик на втором этаже.

Ого! Этого мне еще не хватало. Во-первых, не хотелось бы спалиться при Андрее, что меня там уже хорошо знают, да ещё и в качестве кого. Во-вторых, не хочу снова натыкаться на эти глаза. Какие бы они красивые не были, у меня на них злость и обида.

— Какой сюрприз! Конечно, это всё чудесно, Андрей. Но я слышала, что это заведение очень дорогое, особенно заказ индивидуальных кабинок. Я не думаю, что тебе нужно так тратиться...

— Это не обсуждается, любимая. Завтра у нас романтический ужин, отказа я не принимаю, — реши-тельно заявил парень. — Так что на 6 вечера будь готова, я заеду за тобой.

— Может лучше она за тобой? — хихикнул мой зять, влезая в наш разговор, и пальцем указывая на мой автомобиль. — У твоей невесты машинка то поприличнее будет, на такой хоть не стыдно будет парко-ваться возле клуба, — подковырнул Андрея муж Кати, и сестра нервно кашлянула, давая мужу знак, что бы он закрыл рот.

— Ну, я пока не зарабатываю сам, так что в данный момент жизни не могу себе позволить купить ав-томобиль, — тактично ответил парень. — Если хочешь, можем завтра воспользоваться этой белой красот-кой, — при этих словах Андрей слегка похлопал рукой по капоту машины и улыбнулся, — для меня это не принципиально.

— Завтра будет завтра, пошли уже в дом, — хмуро буркнула я, и, схватив на руки Тёмыча, усадила его себе на плечи, и поскакала в дом, цокая языком, как лошадка.

— Она будет замечательной матерью, — задумчиво произнёс Андрей.

— А ты сомневался? — ответил папа и, похлопав его по плече, засмеялся.

Мама просто волшебница, стол был просто переполнен блюдами, правда, без особого изыска. Наша семья любила простую домашнюю пищу. После многочисленных, выслушанных тостов в мою честь, которые были переполнены теплотой, все немного раскрепостились после пары бокалов маминого до-машнего вина. Зять начал, как всегда травить свои уморные анекдоты, что все мы практически кача-лись под столом по полу. Андрей всё время сидел какой-то напряжённый. Он пытался время от времени так же подшучивать, но его тон был таким нервным, что я бы, списала всё на его стеснительность пе-ред моими родственниками, но, вдруг, он встал, и, взяв вилку, громко поколотив ею об бокал. Я резко встрепенулась от этого звука над моей головой, и нервно глотнула. Похоже, на сегодня сюрпризы не закончены. О Боже, только не это!

— Любимая моя, — Андрей повернулся ко мне и, взяв меня за руку, ласково улыбнулся мне, — мы уже достаточное время вместе, почти полтора года. За это время мы успели хорошо проверить наши чувст-ва, и я с уверенностью могу сказать — ты моя судьба. Я люблю тебя очень сильно, и хочу и дальше идти по жизни с тобой рядышком. Поэтому я от всего сердца прошу принять вот это колечко, — и Андрей стал на одно колено, достал из внутреннего кармана пиджака коробочку, раскрыл её и протянул мне. Там лежало колечко с крохотным камешком, который очень красиво сверкал, — и в присутствии твоих родителей хочу попросить твоей руки. Александра, будь моей женой!

Я в шоке. Он готовился. Его серые глаза просто испепеляли меня, взгляд был такой жалобный и от-решённый, что мне стало так не по себе. Мама сидела с заслезившимися глазами, папа хмуро опустил взгляд вниз, а сестра с мужем с интересом наблюдали за мной.

— Я со...я со...- начала, как всегда заикаться я, — я совершено пока не готова к этому.

Андрей, опустив голову вниз, тяжело вздохнул.

— Мы же договаривались, что сначала надо окончить учёбу, стать на ноги хоть как-то. Я думаю, ты слишком торопишься. Давай обсудим это наедине, ладно? — нервно оправдывалась я перед всеми, пы-таясь окончательно не потопить эту неловкую ситуацию.

— Ты примешь это кольцо хотя бы в знак нашей помолвки? Я не говорю о том, что нам нужно именно завтра играть свадьбу, просто хочу, чтобы наши отношения перетекли в более важную фазу, вот и всё, — сказал парень, поднимаясь с колен. — Но если ты не уверена в своих чувствах ко мне, и собираешься отвергнуть моё предложение, сообщи мне, пожалуйста, об этом сейчас, и я, в эту же минуту, покину этот дом и твою жизнь навсегда.

И я протянула дрожащую руку Андрею, сама не понимая, что делаю. Молодой человек радостно ус-мехнулся, и, вытянув кольцо, одел на мой безымянный палец. Затем нежно поцеловал мою руку, и крепко обнял меня.

— Я сделаю тебя самой счастливой на свете, обещаю, — прошептал он мне на ухо.

Не слыхано, не жданно, я оказалась помолвлена. Что я делаю? Побоялась отказать ему при всех. Пожалела. А дальше что? Всю жизнь жалеть его? Почему я такое безвольное существо? Когда я, нако-нец, начну принимать решения, которые будут выгодны мне самой, а не другим. Мама с сестрой кину-лись поздравлять меня, а папа обменялся рукопожатием с Андреем, начал напутствовать его по поводу дальнейшего трудоустройства.

К вечеру, когда я распрощалась с сестрой, Тёмычем и новоиспечённым женихом, я вышла на задний двор, и села покататься на качели, окутав себя клетчатым покрывальцем. Время подумать. Кажется, наступил переломный момент в моей жизни. Внутри всё как то непонятно, нескладно. Сегодня я стала владелицей автомобиля, мне сделал предложение человек, который безумно меня любит, впереди вроде бы меня должно ждать самое счастливое будущее, но я не ощущаю счастья внутри. Человек не может быть абсолютно счастлив, он постоянно находиться в поисках чего то, а ведь вещи приносящие радость совсем рядом. Они очень просты, и не надо особо мудрить, выдумывая себе фантастические моменты своей жизни, где, по нашему представлению, мы будем безумно счастливы.

— Позволишь мне нарушить твои печальные раздумья? — раздался за моими плечами голос папы. — Правда здесь думается гораздо легче, воздух просто напитан правильными решениями.

— Видно только не в моем случае! — отозвалась я тихим голосом.

— Ты всё сделала правильно, дочка, — папа сел возле меня и, взяв мою руку, начал рассматривать коль-цо, — если бы ты при всех нас отказала бы ему, это было бы слишком нетактично и невоспитанно. Я очень рад, что эти качества присущи твоему характеру, они сыграют очень большую роль в твоей бу-дущей профессии.

— Я не могу больше так, я не хочу его обижать, но и тянуть кота за хвост больше не имею желания.

— Поговори с ним наедине, в спокойной обстановке. Он ведь пригласил завтра тебя в ресторан, я ду-маю, это очень подходящий момент. Но я тебя прошу, доченька, семь раз отмерь, а раз отрежь.

— Я поняла, папа. Спасибо за поддержку. Мама очень расстроиться, когда обо всём узнает. Ей очень нравиться Андрей, она так прикипела к нему, и так радовалась за меня сегодня.

— Не переживай, маму я возьму на себя, — задорно подбодрил меня папа.

— Пап, я хочу сегодня с девчонками в клуб поехать, они целую неделю меня уговаривают. Можно я на своей машине поеду?

— А почему ты у меня спрашиваешь? Ведь это же твоя машина. Водишь ты прекрасно, ты взрослый, ответственный человек, можешь ехать куда захочешь.

— Спасибо, — я обняла папу, и мне так стало тепло на душе. Хоть в этом он меня поддерживает.

Мне, правда, нужно развеяться вечером, тем более, Света и Даша не отстанут от меня, если я не проставлюсь за день рождение. Конечно, выпить мне не удастся самой, так как буду за рулём. Но обка-тать свою куколку по ночному городу, врубив музыку на всю громкость, это очень заманчивая идея.

— Ну что, лапочки, готовьте свои тельца, везу вас сегодня отмечать мои долгожданные двадцать! — ве-село заявила в трубку своим подругам.

— Отлично, молодец, что согласилась. А на чем везёшь то? Папа разрешил наконец взять его машину, или ты с Андреем по нас приедешь? — спросила Даша.

— Нет, и не то и не другое. Я буду без Андрея, и вообще, у меня столько новостей для вас, вы не пове-рите.

— Опять что-то натворила, как всегда, — послышался в телефоне далёкий голос Светы.

— Что она там ворчит? — спросила я Дашу.

— Да как всегда. А куда мы отправимся? В Пришелец? — поинтересовалась Дашка.

— Ты что с ума сошла? Ноги моей там больше не будет, — застонала я в притворном ужасе.

— Зря. Сегодня там новое шоу — мужской стриптиз, девушкам бесплатный вход и первый коктейль бесплатно. Мы очень хотим посмотреть. Ну, пожалуйста, Саша, сэкономишь на выпивке, ты не пьешь, а нам со Светой три коктейля на двоих будет вполне достаточно.

— Знаю я вас, три коктейля достаточно. Причем здесь деньги, Даша. Ты же знаешь истинную причину, почему я не хочу туда являться.

— Да забей ты на этого пингвина. Если ты будешь прятаться от него, то он наоборот подумает, что ты его боишься.

— Твои сравнения, Даша, совсем неуклюжи и неуместны. Но может ты и права, Даша. Так во сколько там стриптиз?

— Ровно в полночь, — ответила Даша.

— Ладно, ждите меня.

Возможно и, правда, нужно отпустить эту ситуацию. Чего мне обходить его десятой дорогой? Он со мной поступил некрасиво, а не я с ним. Да, и к тому же, я хочу посмотреть это шоу. Я люблю смотреть на красивые мужские тела. Это будет репетиция моего девичника, ведь я уже без одного дня замужем, как-никак.

— А как посмотрит Андрей на то, что ты поедешь развлекаться без него? — растерянно спросила мама, когда я рассматривала себя в зеркало.

— Не знаю, я ничего ему не говорила, — печально улыбнулась я маме.

— Ну, не знаю, Саша, по-моему, это как то нехорошо. А живот и плечи у тебя не замёрзнут? — поинте-ресовалась мама, увидев мой наряд, который состоял из укороченного топа, в виде корсета, открывав-шего мой животик, и юбки с высокой талией.

— Не беспокойся, сверху ещё вязаный кардиган. Всё я побежала, пока, целую, — послала я маме воз-душный поцелуй и побежала к двери.

— Осторожно за рулём! И никакого алкоголя! — напоследок крикнула мне мама, когда я уже выходила из дверей, цокая по кафелю своими высокими шпильками.

— Хорошо, — буркнула я.

Рассказав подругам о предложении Андрея и похваставшись своей новой машиной, мы отправились в клуб, накрутив сабвуфер на максимум. Реакция у них, конечно, на две эти новости, была непредска-зуемой. Дашка начала обнимать моя машину, что-то разговаривать с ней и, мне казалось, даже рыдать. Света же, рассматривая мою руку с колечком, почему то покачала головой и, узнав мои дальнейшие намерение по поводу Андрея, назвала меня дурой.

Вышибала на входе, впустил нас без проблем. Дашка, увидев его, прям, засветилась от счастья. А он, снова увидев её, широко улыбнулся, не скрывая своей симпатии. Даже когда ей оставалось преодо-леть несколько ступенек наверх, он по-джентельменски подал ей руку и помог подняться. Даша вежли-во поблагодарила его за это, но он проводил радостную девушку немым взглядом. Атмосфера заведения как всегда встретила меня дружелюбно и эйфория этого сказочного места начала опять прилипать ко мне, заставляя расслабиться. Как оказалось, у нас уже был заказан столик на нижней площадке, за что своевременно позаботилась Даша.

— То есть ты знала, что я соглашусь? — прищурив глаза, допрашивала я подругу.

— Не знала, просто перестраховалась, — хихикнула Даша.

— Ладно, давайте закинем по коктейлю, и я хочу потанцевать, — предложила я.

— Ты же говорила, что не будешь пить? — спросила Света.

— Я передумала. У меня сегодня праздник как-никак.

— А как же машина? — удивившись, сказала Дашка.

— Пока не знаю, но что-то придумаю.

Попробовав первый бесплатный коктейль, на душе стало безумно тепло и мы все вместе отправи-лись танцевать. Я чувствовала сегодня себя какой-то повзрослевшей. А в этом наряде, ещё и настоящей леди. Мужской стриптиз нас просто сразил наповал, весь женский контингент пищал и ликовал от под-жарых загорелых тел, которые так красиво двигаясь, снимали с себя одежду. Номера стриптиза были каждый так профессионально поставлены, с яркими фишками в каждом. Танцоры были не просто кра-сивы, они ещё и отлично двигались. Я не могла этого не подметить, и не насладиться этим шоу. Мне стало забавно от того, что Михаил всё-таки не рискнул после меня нанимать на работу танцовщиц на пилоне. Может он в связи с разводом, не может больше терпеть женщин, я не знаю. Когда же мне всё станет предельно ясно?

С каждым последующим коктейлем, которые я заказывала раз за разом, глаза моих подруг всё става-ли больше и круглее, и они, как мне казалось, ставали, похожи на инопланетянок. Обстановка ставала для меня всё роднее, я начала чувствовать себя очень смело и уверенно. Гораздо лучше, чем в те разы, когда я попадала сюда. Злость на Михаила постепенно растворялась, и мне, наоборот, стало так уютно здесь. Мне захотелось опять потанцевать. Со стороны мне казалось, что мои движения пластичнее и ритмичнее как никогда. Закрыв глаза, я почувствовала лёгкое головокружение, словно нахожусь в неве-сомости, в голове сильно шумело.

— Я хочу станцевать там, — вырвалось у меня, но подруги были поглощены так своими движениями, что не услышали мою тихую неразборчивую речь, которую, к тому же, заглушала громкая музыка. Места, где раньше развлекали публику пиджейки, и танцевали стриптиз эти красавчики, были пусты, так почему же мне не воспользоваться этим. У меня ведь так это хорошо получалось. Похрен, что он так не думает. Мне плевать на его мнение. По-моему, он вообще неуравновешенный. Я, чудом, забра-лась на сцену, так как мои ноги слегка путались одна об другую. Точнее, левая постоянно подставляла подножки правой, делая мою походку слегка неуверенной, но, как мне казалось, просто очень непри-нуждённой. Я могу позволить себе делать всё, что хочу. Ведь мне уже не 15 лет, и я отвечаю за то, что делаю. Ведь я не делаю пока ничего. Пару парней, сразу узнав меня, издали громкий свист, и весь зал уставился на меня, конечно же, в ожидании фокусов на пилоне. Нет, сегодня я не в форме. Я хочу про-сто потанцевать. Ну, ладно, я хочу, что бы он меня увидел. Чтобы он знал, что я здесь. Я подняла руки вверх и просто начала прыгать на месте, со всех сил подпевая слова известной песни. Прыгать ровно мне не удавалось, поэтому колени постоянно натыкались на железную ограду, и мне было слегка не-приятно. Ну как неприятно, жутко больно. Завтра будут огромные гематомы, но моя нетрезвость сдела-ла мне хорошую анестезию.

— Давай детка, осчастливь нас и женским стриптизом, — закричал на всю какой-то голос, когда диджей сделал паузу, чтобы поставить новый сет треков.

— Легко, — подумалось мне. Почему бы мне не позабавить немного публику, — если я немного оголюсь, во время танца, показав свое спортивное тело, в этом же нет ничего предосудительного, — выплюнул мне интересную идею, мой, отравленный ядовыми коктейлями, мозг. — Зато всем понравиться. А что, владельцу клуба, можно любоваться моей грудью, а другим нельзя?

Я медленно повернулась к железной трубе, и начала соблазнительно двигаться. Одна моя рука по-ползла к молнии моего топа на спине и со второго раза, уловив золотистое ушко замочка, начала тянуть его вниз. Мой топ начал разъезжаться и понемногу сползать вниз. Публика воздала восторженный воз-глас, и начала громко прихлопывать, повторяя хором в такт хлопкам слово 'давай! давай!' Вдруг я по-чувствовала на своей руке чью-то чужую руку, которая дёрнула её резко вверх, застегнув обратно за-мок. Я даже не успела повернуть голову на этого человека, как его сильные руки схватили меня и с лёг-костью перекинули через плечо, устремив меня головой вниз, и держа мои ноги так сильно, что я даже не могла пошевелиться. Лишь когда моё лицо было развёрнуто к его спине, я уловила такой знакомый мне запах. Находясь в такой позе, меня очень сильно затошнило, и я одной рукой зажала свой рот, пы-таясь избавиться от рвотных позывов. Второй рукой, схватившись за широкую спину Михаила, в виду моей боязни упасть, я крепко сжимала ткань его рубашки. Я повиновалась своей безвыходности и мол-ча, наслаждалась так давно желаемой близостью его тела.

Кафель танцпола быстро сменился на коридорный, потом открылась дверь, щелкнул выключатель и я зажмурилась от блеска глянцевой плитки. Это по ходу ванная комната. Михаил бережно опустил меня на пол и усадил на что-то мягкое. Я только смогла рассмотреть его начищенные до блеска туфли, как попытавшись поднять на него глаза, на меня обрушились прохладные струи воды.

— Аааа, — взвизгнув от неожиданности, я прикрыла лицо руками.

Я попыталась встать, но ноги меня подвели, и я опять плюхнулась на поролоновый матрасик для ванны.

— Какого хрена ты творишь? — заорала я.

Я сидела вся мокрая, с потёкшим макияжем и пьяным непониманием всего происходящего. Он, молча, стоял возле меня, и ждал, по всей видимости, когда ко мне вернётся моя трезвость. Я начала сильно дрожать от холода, и снова сделала попытку встать. Мне это удалось с большой сложностью. Мужчина подал мне огромное белое полотенце, и такого же цвета халат.

— Вот, переоденься! — наконец я услышала его первые слова, когда он подал мне эти вещи.

Я со злости схватила их и со всей силы швырнула ему всё это обратно.

— Почему ты не захотел, что бы я работала здесь? — я с криками набросилась на него, колотя кулаками в его грудь, и мой крик резко перешёл в прерывистые рыдания, — да ты хоть представляешь, чего мне стояло решиться на это? Скажи, что со мной не так? Я настолько плохо танцую?

Михаил схватил меня за запястья, и прижал мои руки к холодной стене, зажав их, блокируя любые мои движения. Затем он медленно наклонился ко мне, и, коснувшись щекой моей щеки, глубоко вдох-нул запах моей кожи. Отклонившись немного, он посмотрел в мои пьяные глаза.

— Наоборот. Слишком хорошо, — он придвинул свои губы к моим устам, так опасно близко, что бук-вально вдыхал свои слова в мой рот, — вот и всё.

Я просто оцепенела, чувствуя его так близко. Его дыхание было таким горячим и возбуждающим. Я смотрела на него мокрыми от слёз глазами, и не могла поверить в его слова. Он резко отодвинулся от меня и отпустил мои руки, убедившись, что побои закончились. Взял халат и укутал меня в него.

— Я отвезу тебя домой, — холодно кинул он мне.

— Мне нужно забрать мою машину, я не могу её здесь оставить, — беспокойно ответила я.

— Пошли, — резко сказал он и потянул меня за собой.