Возмездие

ТРЕТЬЯ ЧАСТЬ

Cледующие несколько недель наша жизнь протекала как уютная повседневность и это было очень приятно после всех тех приключений, что выпали на нашу долю с момента знакомства. Айс несколько раз приглашали в магазин Попа, и она была, как он говорил, щедро вознаграждена за свой труд. Слава о ней как об отличном механике распространялась так быстро, что мне кажется, она удивлялась, почему это не произошло с ней несколько лет назад, когда она пыталась сделать такую же карьеру, но постоянно наталкивалась на неудачи. Которые в итоге привели ее в лапы Моба и предоставили нам возможность познакомиться в Болоте.

Все-таки я рада, что все произошло именно так, потому что, если бы она не попала в тюрьму, мы бы так никогда и не познакомились. Ужасно, конечно, ощущать радость от чьего-то темного прошлого, но я всегда честна сама с собой, и это чувство радости БЫЛО, и если бы мне пришлось отдать за него свою руку, я бы сделала это.

Несмотря на стойкие возражения Руби, Айс тратила часть своего заработка на еду и некоторые мелочи для нашей хозяйки, отметая любые возражения, которые Руби чуть ли кричала ей в ухо. Она проявляла невероятное терпение к Руби, которая, смею предположить, временами была очень язвительной. Не знаю, что привело их к взаимопониманию, но, чем бы это ни было, я была безумно рада.

Мы проводили много вечеров у камина, где открылся еще один из талантов Айс - рисование. Она просила меня закрыть глаза и описать дом, который я знала; с карандашом и альбомом, купленными в универмаге, она воплощала в жизнь то, что было у меня в голове. Детали были настолько правдоподобными, что я не могла не удивляться, и это приводило меня в замешательство. После этого я верю, что, возможно, она действительно умела читать мысли.

Единственным, что омрачало эту идиллию, было то, что мы спали в разных комнатах. Это происходило не из-за Руби. Нет, она зашла так далеко, что предложила нам свою комнату - единственную, настолько большую, чтобы вмещать в себя не одну кровать. Скорее, это было мое упрямство - дурацкое упрямство, как называла это моя мама, когда я действовала ей на нервы, - то, что держало нас порознь. Последний раз мы занимались любовью в охотничьей хибарке, с тех пор - ни разу. Мои гормоны бесились по этому поводу целыми днями. Я уже подумывала об уикенде в "Серебряной сосне", исключительно для того, чтобы снова обнять Айс. Но постоянно откладывала эту затею.

Так же, как и Айс не искала никаких способов к сближению, чего я совсем уже не понимала. По крайней мере, тогда.

И когда начинался вечер и мы шли спать в разные комнаты, закрывая за собой двери, у меня было такое чувство, словно я снова попала в тюрьму. Только эта тюрьма была создана моими собственными руками.

И начинались ночные кошмары.

Днем я несколько забывала, что Айс, а, следовательно, и я - беглецы, и от этого, несомненно, еще больше упивалась своей свободой. Но в ночной тишине, когда кошмары прошлого выходили из унылых теней, в моих снах появлялось нечто, чему не позволено было появляться в реальности.

Часто я просыпалась в холодном поту, завернутая в мокрую простыню, стискивавшую мою грудь, и дышала так, как будто пробежала марафон. Я лежала без сна с колотившимся как у кролика сердцем, ожидая звуков сирен, стука в дверь, возвещающего о прибытии полиции. Я пыталась отогнать эти мысли прочь, но ничего не получалось. Они оставались и насмехались надо мной со всей своей яркостью и безапелляционной правдой.

Много раз в самые страшные свои ночи я хотела закричать, но крик оставался в плену моих губ. Я слышала, как моя дверь тихо открывается и входит она, заботливо обнимает и гладит по волосам, прогоняя моих демонов.

Только в эти ночи я могла ускользнуть в сны без сновидений, успокоенная тем, что она в находится рядом - живая и реальная.

Даже по сей день мы избегаем разговоров об этих ночах. Каким-то образом она всегда знала, когда я больше всего нуждалась в ее поддержке, и сразу оказывалась рядом, отдавая мне свою заботу и любовь.

Я подозреваю, что она знала, какие демоны посещают меня по ночам. Полагаю, что они посещали и ее тоже. Но возможно, если мы будем противостоять им вместе, пусть и не говоря о них вслух, они останутся только ночными призраками, которые никогда не выйдут из своих пещер на дневной свет.

Возможно.

*****

Однажды, субботним весенним утром я проснулась с ощущением счастливого предвкушения. После нескольких жарких дискуссий с парой ярких аргументов и финальным примирением по поводу наших скудных финансовых ресурсов, мы решили сделать эту субботу днем закладки первого камня нашего будущего дома.

После тщательного осмотра прежнего фундамента, Айс провозгласила его неподходящим для нового дома. Снег и вода ослабили его в нескольких местах. В течении нескольких дней, приходя с работы, она ожесточенно работала киркой, разбивая куски бетона и очищая место для нового фундамента.

С улыбкой на губах я вскочила с кровати и, быстро осмотревшись, закончила утренний туалет, одев короткие, невесть как сохранившиеся, шортики и футболку. Выйдя из ванны, я совсем не удивилась, увидев радостно улыбающуюся Айс в коридоре.

Она выглядела фантастически в коротких шортах и черном топе, который великолепно подчеркивал ее фигуру. Много дней тяжелой работы отточили и без того красивое тело, и я пожирала ее глазами, как делал бы голодающий, увидев перед собой немыслимо вкусные блюда.

Сократив расстояние между нами, она обняла меня и, наклонив голову, легко захватила мои губы в поцелуе медленно горящей страсти. Я обняла ее за талию и подтянула поближе, наслаждаясь ощущением близости.

Господи, как же прекрасно было чувствовать ее любовь ко мне.

Спустя несколько мгновений она отклонилась от меня, продолжая держать за руки и улыбнулась. Серебро ее сияющих глаз озарило темный коридор.

- Готова?

У меня закружилась голова.

- О да.

Я схватила ее за руку и попыталась затащить в свою спальню, не заботясь в тот момент ни о чем, даже если бы сам Папа Римский спал в соседней комнате, - настолько она была нужна мне. Но тут же была остановлена быстрым рывком за руку, отчего развернулась к ней лицом, на котором без труда можно было прочесть разочарование.

В ее глазах засветились озорные огоньки.

- Я имела в виду наш дом...

- Ах, это...

Я вздохнула и подошла ближе. На ее руке я заметила пульсирующую жилку, которая так и просилась, чтобы по ней провели языком, ощущая биение сердца.

- Прямо сейчас?

- Прямо сейчас, - подтвердила она, и, наклонившись, чмокнула меня.

- Но...

- Чем быстрее мы построим наш дом, тем быстрее мы продолжим то, что начали здесь, мой Ангел.

Такая перспектива послужила хорошим стимулом для нового рекорда по преодолению маршрута "бегом-из-зала-через-дом-и-в-дверь".

Рекорд, который, похоже, не побит до сих пор.

*****

Мои пальцы барабанили по крыше грузовика, который Айс как-то пригнала с работы.

- Он увязался со мной до дома,- лукаво улыбнулась она.

Это была уродливая полукровка, собранная по частям из мусора с легковых машин и грузовиков, которые ржавели вокруг мастерской Попа. Поп разрешил ей заняться двигателем, и когда машина заработала, она обменяла ее на пару дней бесплатной работы на Попа. Поп, не будь дурак, мгновенно согласился.

По крайней мере, Айс рассказывала об этом именно так. А мне так и не хватило духу спросить об этом самого Попа.

- Давай, Айс! Рождество наступит раньше, чем ты придешь! - не было необходимости повышать голос, я знала, что она прекрасно меня слышит.

Спустя мгновение Айс медленно вышла из дома, крутя в руках ключи и улыбаясь точь-в-точь как кот, поймавший канарейку. В другой раз, пожалуй, я бы ей намекнула об этом, но сейчас мне безумно хотелось поскорее приступить к процессу. Я слишком долго и тяжело приближалась к этому дню, чтобы позволить самодовольству подруги испортить мне удовольствие.

Безумное.

Пытаясь открыть пассажирскую дверь, она меня немного задела, и я уже было собралась съязвить по этому поводу, как она внезапно замерла и стала напряженно прислушиваться.

Столь знакомое зрелище. Уж и не знаю, сколько раз я его уже видела:

- Что?

Задев меня еще раз, она развернулась и направилась к небольшому холму, отделявшему нашу собственность от владений Руби. Сгорая от любопытства, я пошла за ней.

И чуть не врезалась в ее спину, когда она остановилась у небольшого возвышения. Выглянув из-за нее, я тоже остановилась. Моя челюсть поползла вниз.

- Я... думаю. Мне кажется, у меня глюки, - я протерла глаза, затем несколько раз моргнула.

Картина передо мной не изменилась. Ни на йоту.

- Значит у обоих, - ответила Айс каменным голосом.

Звук наших голосов привлек внимание какого-то человека. Он обернулся с широкой усмешкой на лице. Это был Поп, одетый в комбинезон для грязной работы и толстую фуфайку.

- Доброе утро, ха? Вовремя вы проснулись. Мы уж подумывали начинать без вас.

Пока я судорожно соображала, что же сказать, его улыбка стала шире.

- Кошка проглотила твой язык?

- Что здесь происходит?

- Никогда не видели, как строится амбар? - спросил он.

Стало тихо.

- Он говорит по-английски? - спросила я Айс уголками губ.

- Нет.

Я хотела ответить, но поняла, что она говорила не мне.

Тряхнув головой, Поп снял свою шапочку-колпачок и рысью подбежал к нам.

- Извините, что вот так на вас это вываливаем. Я пытался сказать им, чтобы подождали и сначала спросили вас, но... - он пожал плечами. - Здесь так обычно все и делается. Если уж петух в задницу клюнул, то все начинают носиться и не остановятся до тех пор, пока дело не будет сделано, и черт с ними, с последствиями, вы уж простите мой французский.

Я ущипнула себя. Было больно. Значит, это был не сон. Значит, нас похитили инопланетяне.

Я с выражением, которое бывает только у неофита, пытающегося выведать у своего Учителя смысл жизни, перевела взгляд с Попа на Айс.

Когда за этим ничего не последовало, я прочистила горло, и посмотрела в две пары уставившихся на меня глаз.

- Кто-нибудь может мне объяснить, что здесь происходит?

Спустя мгновение, Поп кивнул и махнул рукой группе людей, стоявших ниже и безуспешно пытавшихся подслушать, о чем мы говорим. Подняв брови, я перевела взгляд с них на Попа.

- Люди у нас не умеют говорить "спасибо", - объяснил он: - Во всяком случае, словами. Они благодарят вас таким образом, понимаете?

К несчастью, ответом ему было сказанное хором "нет". На моем лице по-прежнему было написано недоумение.

Он вздохнул, потом попытался еще раз.

- Они хотели помочь вам построиться. Поблагодарить вас за спасение мальчика.

Наконец-то!

- Нам не нужна благодарность, - произнесла Айс по-прежнему равнодушным тоном. Она выглядела разгневанной, и на этот раз я могла понять почему, несмотря на то, что горожане явно не хотели обидеть нас своим жестом. Я знала, как она жаждала сама построить эту хижину, собственными руками создавая нечто из ничего.

Сказать по правде, я разделяла ее желание.

- Я пытался сказать им это, пытался сказать, что будет лучше, если они сначала спросят вас, - он покачал головой: - Они - хорошие люди, хотя иногда бывают упрямее осла.

Он снова махнул в сторону толпы.

- Что касается Клейтона Додда, он действительно отличный плотник; он и его отец - оба уже давно здесь плотничают. И Mэри Линч - отличный местный электрик. У семьи Дрю есть своя собственная арматурная компания, которая обеспечивает большинство городов в округе.

Он снова посмотрел на Айс, моля глазами о снисхождении.

- Они ничего с вас не возьмут за это. Они сделают все, что нужно. Они работают как проклятые, если вы хотите, чтобы они прекратили, они вас послушают. Но, как только вам понадобится помощь, обращайтесь, - он надел свою кепку обратно, быстрым движением выпрямляя козырек. - Я понимаю, конечно, что вам бы хотелось построить дом своими руками, потом и кровью. Я и сам так построил свой дом. Но... иногда небольшая помощь тоже не помешает. И это не благотворительность, поэтому не надо за это благодарить. Это просто способ сказать спасибо вам за то, что вы сделали.

После долгого молчания Айс резко развернулась на каблуках и ни разу не оглянувшись она пошла назад к дому Руби.

Поп вздохнул, смяв кепку в своих руках:

- Я знал, что так получится, надо было сначала спросить.

- Айс... не любит сюрпризов, - ответила я, констатируя то, что уже и так было понятно: - Она очень закрытый человек.

- Я знаю, - пожал он плечами: - В любом случае, попытка - не пытка. Спасибо за то, что хотя бы выслушали, Тайлер. Я уведу людей и оставлю вас одних. Наше вторжение больше не повторится.

- Подождите, - сказала я, поглядев в сторону дома и заметив небольшую тень в районе открытой двери.

Это была Айс, она шла к нам, неся что-то в руках. Поравнявшись с нами она всучила это мне и произнесла:

- Мы можем построить в соответствии с чертежами?

Я ошарашено посмотрела вниз. У меня в руках была её папка, набитая чертежами нашего будущего дома. Я посмотрела на Попа... Он оглянулся назад. Затем мы оба обернулись, наблюдая, как толпа улыбающихся энергичных помощников обступила Айс.

- Вот здорово-то! - прошептал Поп.

И в самом деле.

*****

Это была первая неделя июля. Вода в озере еще не прогрелась на столько, чтобы в нем можно было купаться. Во всяком случае, для меня. Наши соседи еще с мая уже вовсю пробовали "освежающую" водичку , но меня это нисколько не удивляло, так как я была убеждена, что каждый канадец так или иначе имел в предках парочку полярных медведей.

Что касается Айс, она начала купаться в озере еще с раннего июня, и это создавало некоторые проблемы, так как, прежде чем нырнуть, она обычно раздевалась перед всей рабочей командой. Доктор Браун, городской стоматолог, вышел на неделю из строя, сильно ударив молотком по большому пальцу, так же, как и один из парней Дрю, упавший с лестницы, которую отпустил его брат, заглядевшись на великолепие моей возлюбленной.

Это зрелище разгоняло мое мрачное настроение, и я порой с трудом сдерживала смех, глядя на бедняг. Однако, в интересах здоровья мужчин и женщин, а также нашей хижины, однажды пришлось-таки сообщить своей подруге, какое опустошение внесли в нашу команду ее купания, и попросить ее подождать, хотя бы до конца рабочего дня, прежде чем выставлять напоказ то, чем так щедро наградила ее природа. Иначе наша стройка грозила затянуться на годы.

Она согласилась, а я теперь волновалась, что наши помощники устроят мятеж из-за внезапного лишения их этого ежедневного развлечения.

Строительство двигалось лучше, чем я ожидала, хотя темпы работы начали падать после начала туристического сезона и большинство наших помощников были заняты своими делами, что, естественно, было важнее нашего строительства.

Наступило четвёртое июля, американский праздник, и ознаменовало собой начало туристического сезона в этом уголке земли, и городок скоро заполнился скучными американцами, озабоченными тем, как потратить свои непосильным трудом заработанные доллары на отдых и развлечения.

И мне это нравилось. Особенно в части отдыха и развлечений. Поэтому, когда Айс предложила прервать нашу работу на один день в честь праздника, я запрыгала со всей грацией раненой газели, пытающейся избежать челюстей голодного льва.

С энтузиазмом, проще говоря.

Я самодовольно улыбалась, проскользнув в нижнюю половинку моего тайно приобретенного бикини. Конечно, половинка - не самое лучшее слово для определения того, что я теперь носила. Жалкая тонкая тряпочка, едва прикрывающая самые интимные части моего тела.

Но так как я не собиралась заниматься чем-то особенно энергичным, вроде игры в водное поло, то положительный эффект от ношения этой "нитки для зубов" намного перевешивал негативный. Больше всего я предвкушала увидеть лицо Айс в тот момент, когда она увидит меня в этом наряде. А на втором месте стояло то, что она захочет сделать мне, для меня и со мной после того, как я прохожу перед ней в таком виде несколько часов.

О да, Ангел пал. Низко пал.

Захватив полотенце, я выбежала из дома, игнорируя шокированные взгляды игроков в бридж, собравшихся у Руби. Я прошла уже полпути вниз по длинному холму, который отделял дом от берега, прежде чем поняла, что зря отказалась от обуви. Высохшие сосновые иголки кололи меня, наказывая за непредусмотрительное решение. Я прыгала, пытаясь сбросить их, но липкая смола, покрывающая иглы, свела все мои попытки на нет.

Услышав смех и плеск у воды, я решила, сделать хорошую мину при плохой игре, и быстрой рысью направилась к берегу, где меня ждала моя возлюбленная.

Она сидела на нашем доке, подложив одну ногу под себя, праздно водя другой по воде, наблюдая красочный парад яхт, скользящих по озеру. Солнце продолжало высказывать ей свое благоволение, щедро награждая ее кожу загаром цвета красного с коричневым дерева, который отлично смотрелся с ее черным купальником.

Разумеется, ее волосы были мокрыми от недавнего купания, и открывшаяся мне в сияющем свете часть ее лица была словно прорисована черными чернилами, что делало ее профиль просто неотразимым.

Засмотревшись на нее, я наткнулась пальцем ноги на довольно большую ветку с иголками, словно поджидающей мою ногу. Выругавшись, я запрыгала на месте и попыталась освободиться от иглистого злоумышленника. Задача выполнена. Я подняла голову и увидела Айс, с увлечением рассматривающую меня.

Мда, не так я представляла себе эту встречу.

Собрав остатки своего достоинства, я взяла себя в руки и решила подойти к ней самой соблазняющей походкой, на которую я только была способна, чтобы хоть немного отвоевать то, что я потеряла этим нелепым падением.

Нелегко изображать страсть, когда у тебя болит нога.

Я была готова отбросить свою идею и довольствоваться хорошо проверенным ковылянием, когда взгляд ее глаз остановил меня на полпути, заставив полностью забыть о боли в пальце.

Это был взгляд, который расплавил бы айсберг, окажись он под рукой. Все мое тело пульсировало под ним, а мои колени резко ослабли. В мгновенье ока стало жарче градусов на двадцать.

Затем она встала, и вид ее длинного, стройного тела, мокрой кожи и напрягшихся мускулов поднял температуру еще выше, полностью высушивая меня.

В верхней половине, по крайней мере.

- Очень мило, - промурлыкала она, все еще ощупывая пристальным взглядом мое тело: - В самом деле, очень мило, маленький Ангел.

Ох, какие слова. Я отдала бы за них королевство, если бы оно у меня было. Обалдевшая, я довольствовалась своим положением, пока она шагала ко мне с самой чувственной улыбкой из всех, что я когда-либо видела на ее изогнутых полных губах. Когда она облизала свои губы от песка, я захотела стать её языком.

Потом я услышала стон, и у меня потемнело в глазах, я поняла, что он исходит от меня.

Потом я почувствовала ее горячие руки на моих плечах, которые сжигали меня и клеймили мою душу. Она медленно - Боже, как медленно! - поднесла свои губы к моим, и мы слились в страстном поцелуе.

Мне было все равно, что мы делали это на глазах всего озера. Мне было все равно, что будет потом. Я хотела ее, она была нужна мне настолько, что это даже немного удивило меня.

Чтобы быть до конца откровенной, надо признать, что подобные поцелуи при посторонних возбуждали меня еще больше, если, конечно, еще было куда возбуждать. Но я не могла не отметить всей иронии данной ситуации. За очень редкими, и, тем более драгоценными исключениями, занятия любовью в тюрьме всегда происходили на виду у всех желающих. И уединение, это было то, о чем я тогда мечтала. Сейчас же, когда появилась возможность интимной встречи просто за закрытой и запертой дверью, (когда мы действительно получили двери, а с ними и замки), мне все больше и больше нравилось заниматься этим на публике.

Поцелуй стал глубже, наши тела сливались в единое целое, и я перестала размышлять о чем либо.

Когда она, наконец, отодвинулась, единственное, что сохраняло меня в стоящем состоянии, были ее уверенные руки на моих плечах. Тряхнув головой, чтобы прийти в себя - безуспешная попытка - я откашлялась, облизала губы и открыла глаза, и увидела, как она улыбается мне.

- Ты знаешь, что просто убиваешь меня, да? - В ответ я получила усмешку. - Еще секунда, и я все брошу и пойду дальше строить нашу хижину. У меня есть норма, сколько я могу выдержать такое издевательство, и я уже подошла к ее пределу.

Интересно, и когда же дойдет до моей непробиваемой башки тот факт, что заявления, подобные этому, только подстегивают ее, так обожающую вызовы.

Она приблизилась и поцеловала меня снова, так, что единственное что я слышала, были быстрые удары моего сердца, отдающиеся в моих ушах.

На сей раз я, надо сказать, с трудом, вырвалась из ее объятий, резко повернулась направо и кинулась в озеро.

Прохладная вода не смогла ничего сделать с моим пылом, но зато здорово помогла моей закружившейся от возбуждения голове. Спустя довольно много времени, я вынырнула, и, убирая волосы с глаз, встала в воде и поглядела на берег. Айс стояла там, держа руки на бедрах и улыбаясь мне.

- Теперь лучше?

- Нет, не совсем.

Она ухмыльнулась, очевидно, довольная собой.

- Не хочешь присоединиться ко мне? - спросила я, размышляя, удастся ли запрыгнуть на нее в воде и потопить, мстя за эту прекрасную пытку. Кроме того, очень хотелось узнать, как долго я могу сдерживать дыхание, целуя ее под водой. От такой картины у меня пошли мурашки по всему телу.

- У меня есть идея получше, если тебе интересно, - она посмотрела влево, и, взглянув в этом направлении, я впервые обратила внимание на красочный парус небольшой лодки, стоящей в бухточке у дока. Я узнала яхту "16 Хоби Кэт", которая мне так нравилась, когда я была ребенком.

- Где ты её нашла? - спросила я. "Хоби Кэт" никогда не были дешевыми яхтами. Мой отец всегда говорил это, когда я просила его продать нашу "Sunfish" и купить "Хоби Кэт". Это было нам не по карману.

- Одна занудная старая женщина рассказала, что ты любишь плавать на лодке, и даже если бы бог наградил меня куриными мозгами, я пошла бы в гараж и откопала это старье, чтобы покатать тебя на нем.

- Ты шутишь.

- Не-а.

- Ты умеешь управлять лодкой?

- Ага.

- Почему это меня не удивляет?

Она приподняла одно плечо в небрежном движении:

- Понятия не имею.

Я ухмыльнулась:

- Это одна из вещей, которые я люблю в тебе, Айс - твое удивительное многословие!

Она стрельнула в меня взглядом из-под искусственно нахмуренных бровей.

- Ты хочешь прокатиться, или нет?

- Да, да, капитан! - я отдала ей бойкий салют, только чтобы еще больше подразнить ее.

Ох, кажется, меня сейчас убьют.

*****

Это изумительно!

Капли брызгали мне в лицо, а я смотрела на воду и глупо улыбалась. Неадекватная реакция, вы скажете, но таков был мой восторг!

Ненадежно балансируя на одном из понтонов и наклоняясь в обратную сторону, чтобы избежать падения в блестящую воду, я наблюдала за волнами озера под лодкой, мои глаза были широко раскрыты, как серебряные доллары, и усмешка угрожала навсегда поселиться на моем лице.

Слева от меня распласталась Айс, которая укладывала ремень, заставляя лодку балансировать около понтона, и использовала такелаж, чтобы удержать нас в правильном направлении.

Я почувствовала силу природы, которая словно решила показать все, на что она способна, подговорив ласковый ветер, теплое солнце и мягкую воду поднять мое настроение до таких высот, на которых я никогда не была.

Пожалуй, занятия любовью можно было приравнять к этим ощущениям, но все равно это было немного не то.

Айс направила лодку вдоль озера, покрытого деревьями, и немного снизила скорость так, что лодка снова опустилась на понтоны.

- Почему мы остановились? - спросила я, немного разочарованная.

- Твоя очередь.

- Моя... Но я не умею управлять лодкой.

Она медленно повернула голову, пригвоздив меня своим пристальным взглядом, ее бровь поползла наверх.

Я оглянулась назад, ища какой-нибудь поддержки.

- Да, я не умею! Я просила отца научить меня, но он сказал, что управление лодкой - дело мужчин. Женщины должны знать только, как надо сидеть в ней, чтобы это выглядело красиво.

Моя подруга фыркнула:

- Вот кусок дерьма!

Я пожала плечами.

- Да, но он был моим отцом. Не было ни одного человека, захотевшего противоречить ему, по крайней мере, в этом, поэтому я привыкла просто красиво сидеть в лодке.

Я уткнулась вниз, смущенная этим признанием.

Теплая рука взяла меня за подбородок и подняла голову. Я посмотрела в глаза цвета летнего неба и тяжело сглотнула.

- В жизни есть не так много вещей, которые я ценю, Ангел, и могу сказать, что тот факт, что я никогда не буду иметь сомнительное удовольствие лицезреть твоего отца, находится почти на самой вершине этого списка. - Она опустила свою руку и ее улыбка стала очень милой. - Поразительно, как ты смогла стать такой, какая ты есть, с такими родителями. Хотя с другой стороны, подозреваю, мои собственные родители перевернулись бы в могиле, узнав, кем стала я.

Она повернула голову и посмотрела на солнце, ее лицо снова стало каменной маской.

Тронутая такой редкой возможностью подсмотреть в закоулки ее души, я могла только протянуть свою руку и мягко положить на ее в непроизвольном жесте поддержки и благодарности.

Мгновением позже она снова повернулась ко мне, боли в ее глазах уже не было, она снова ушла в какие-то потаённые уголки. Она взглянула на меня с дорогой сердцу полуусмешкой:

- Ну, начнем учить тебя управлять лодкой.

*****

Я сидела на диване, подогнув одну ногу под себя, читая одну и ту же страницу в седьмой раз (или это был десятый?) и отчаянно пытаясь не смотреть на нагло тикающие часы. Она вернется. Мы поругались. Ей просто нужно немного времени, чтобы остыть. Она вернется.

Может быть, если я подумаю об этом еще раз, я сама поверю в это.

Нельзя сказать, что мы раньше никогда не ссорились. Бывали времена в Болоте, и это случалось даже чаще, чем я сама себе хотела признать, когда мы старались избегать друг друга. После нескольких лет наших отношений, у нас накопилось достаточно скелетов в шкафу. И ссоры были не таким редким явлением, и не так уж неожиданным. Даже сейчас.

Так почему же я так волновалась в этот раз? Почему у меня так предательски свело внизу живота? Почему эти чертовы часы так медленно идут???

Я проснулась этим утром с неопределенным чувством беспокойства, которое начало беспокоить меня еще на прошлой неделе. Смешавшись с началом депрессии, оно дало мне ощущение дискомфорта. Это было нечто, что я не смогла сформулировать даже Айс, которая сразу обратила внимание на мое настроение, и спросила меня, в чем дело.

Руби уехала навестить друзей, Айс работала в гараже. В итоге, я осталась один на один с моими мыслями, а что еще оставалось делать в этот дождливый июльский день?

И тут меня осенило!

Это не было депрессией или беспокойством. По крайней мере, не это было основной причиной.

Просто я чувствовала себя ненужной.

Склонив голову обратно на грубую ткань дивана, я думала об этом открытии, неприятном на вкус, но мне пришлось признаться, что оно справедливо.

Это пробудило во мне чувства и эмоции, которые, как я думала, давно погребены под бременем времени и опыта.

Будучи подростком, я бурно протестовала против отцовского убеждения о том, что женщине для счастья не нужна работа. Что счастье заключается в том, чтобы быть беременной, ухаживать за очагом и домом и заботиться о муже. Питер был полностью согласен с этим и, за исключением части про беременность, воплощал отцовские мечты касательно меня в абсолютном совершенстве.

Я прекрасно осознавала иронию того, что я обрела свободу именно в тюрьме. Именно там я получила и лелеяла ту свободу, которая позволила мне стать той женщиной, которой, как я верю, мне предназначалось быть.

А теперь, мне пришлось признать тот факт, что как только я покинула те сдерживающие, но тем не менее успокаивающие, стены тюрьмы, я вернулась к старым привычкам и к старому своему образу, и пожалуй это произошло слишком быстро.

И в этот раз я должна винить в этом только себя.

Оставив на время мысли о моей вине, я попыталась придумать, как исправить ситуацию. К несчастью, все способы, которые приходил мне в голову, вели в никуда. В конце концов, я была в Канаде незаконно. У меня не было гражданства. Я даже не была иммигранткой. Вряд ли бы работодателю понравился такой работник как я.

Айс повезло - Попу было наплевать с большой колокольни, кем или чем она была, лишь бы работа выполнялась.

А на ее работу Поп не мог нахвалиться. Проблема была в том, что таких, как Поп, вряд ли бы нашлось еще в таком маленьком городе, как наш. Без эмиграционных бумаг, даже без паспорта, меня не существовало в природе, а значит работы для меня не было.

Мой настроение становилось все хуже и хуже, и, когда перестал идти дождь, я вышла на улицу и выместила свое расстройство на хижине, заколачивая в нее гвозди, пока мои руки не покрылись мозолями.

А когда Айс спустилась с вершины холма бойкими шагами и с пачкой наличных в руке для того, чтобы прогуляться по ночному городу, боюсь, что я чуть было не оторвала ей голову.

Образно выражаясь, конечно.

В доли секунды, прошедшие между словами "ох" и "дерьмо", я поняла, что наделала и самое главное, кому я это сделала. Мой гнев улетучился, а на его место пришли обвинения.

Если бы Айс решила ответить мне тем же, я вряд ли бы сейчас писала эти строки.

Но вместо этого она терпеливо подставила мне свое сильное плечо и внимательное ухо - мне оставалось только воспользоваться ее предложением.

А я вновь отплатила за ее доброту словами, которых стыжусь до сих пор, доказав себе еще раз, что мой гнев не оставил меня окончательно, трусливо спрятавшись где-то в глубине. Он терпеливо ждал, поджидая Айс, чтобы выплеснуть себя в порыве зависти, такого пронзительно зеленого цвета, что весь мир мог утонуть в нем.

Ее лицо окаменело, она отвернулась от меня и, швырнув к ногам деньги, которые надеялась потратить на развлечения этим вечером, ушла прочь, не говоря ни слова.

Вот так и получилось, что я сидела одиноко на диване, уставившись в книгу, которую совсем не хотела читать, слушая доносившуюся из кухни мелодию, которую я совсем не хотела слушать, и глядя на часы, которые скупо отсчитывали секунды.

Глубоко погруженная в себя, я не услышала стука в дверь и почти подпрыгнула на диване, когда из кухонной двери выглянула седая голова Руби с легкой улыбкой на губах.

- Кое-кто пришёл повидаться с тобой, Тайлер.

Я пересекла комнату, мое извинение готово было слететь с губ, но я осеклась, увидев, что это не Айс, а незнакомая молодая женщина, неуклюже прижавшая к груди книги. Резко остановившись, я уставилась на нее, шестеренки в моей голове прокручивались ужасающе медленно. Откуда-то из подсознания всплыли мои манеры, и я, изобразив мучительную улыбку, выдавила из себя:

- Здравствуйте.

Молодая женщина ответила на мою улыбку своей, надо заметить, более естественной.

- Здравствуйте, мисс Мур, - сказала она с робостью, свойственной только молодым женщинам ее возраста.

- Простите... мы нигде не встречались раньше? - ох, старые восемнадцать шестеренок двигались не очень быстро. На первой передаче.

Девушка покраснела.

- Ну, да, мадам. Мы встречались в кафе несколько месяцев тому назад. Я боюсь, что была, не очень вежлива с Вами.

И тут меня озарило. Молодая женщина, смотревшая на меня сквозь полуопущенные веки, была той же официанткой, которой я дала на вид в два раза больше лет, когда мы впервые пришли в город. Удивительно, как косметика может изменять человека. Кто-то должен сказать ей, что так ей гораздо лучше.

Молчание сделалось напряженным и в комнате неожиданно стало жарко.

Ох. Она ждет от меня какого-то ответа.

- Ну... Рада, что я увидела вас снова.

Мда, пока что-то не очень хорошо получается. Может, попытаться ещё раз?

- Могу ли я вам чем-то помочь?

Женщина снова покраснела.

- Я... ну... слышала, что Вы были учительницей...

От кого? Затем я вспомнила, что рассказывала Руби о том, что преподавала до того, как приехала в Канаду. В конце концов, ей не нужно знать, что моими студентами были закоренелые преступники. Наша любезная, хотя и любопытная, хозяйка, вероятно, решила рассказать об этом на одном из ее еженедельных сеансов сплетен, которые маскировались под партии в бридж.

- Я немного преподавала, - мне, знаете ли, стало любопытно, чем закончится этот интересный разговор.

Лицо девушки загорелось.

- Здорово!

Тишина снова затянулась.

- Вам что-то было нужно? - наконец спросила я, представляя, как начинаю постепенно обрастать мхом на северной стороне моего тела.

- Ох! Да. Ну... мне нужна некоторая помощь. Я... вроде как... я ушла из школы в прошлом году. Мне это просто, наверное, надоело, - она пожала плечами. - И больше практически не училась. Теоретически мне казалось, что проще устроиться на работу официанткой на полный день и иметь хоть сколько-то денег в кармане.

Я кивнула.

- И теперь вы думаете, что совершили ошибку.

Она фыркнула.

- Большую. Я не смогу быть официанткой всю свою жизнь, а без диплома никто не возьмет меня на работу, так что я вроде как в затруднении.

- Тогда почему Вы просто не вернетесь в школу?

- Это не так просто. Дело в том, что я наделала много шума своим уходом. Мне неловко возвращаться обратно.

Я снова кивнула, ожидая, что она продолжит свой рассказ о том, как оказалась в кафе. Она глубоко вздохнула, затем медленно продолжила.

- Так... когда я услышала, что вы были преподавателем, я понадеялась, что вы сможете помочь мне. Дело в том, что есть один способ, благодаря которому я могу получить диплом, без необходимости возвращаться в школу. Если я сдам один тест, я получу свой диплом. И для этого действительно нужно пройти только два курса. Английскую и мировую историю, - она показала мне книги, которые все еще прижимала к своему телу. - Я позаимствовала их у моего брата. Он был умным и окончил школу.

Ей снова потребовалось передохнуть.

- Итак, если вы заинтересовались, я надеюсь, вы могли бы помочь мне. Вы смогли бы меня учить? Я могла бы заплатить вам. Мои родители даже предложили помочь мне с деньгами, - поторопилась она добавить, с серьезным лицом, таким же, как и ее предложение: - Я могла бы приходить каждый день после работы, если вы не против. И оставаться на все то время, на которое буду нужна. Всё что угодно!

Я думала над этим предложением в течение долгой минуты, пристально глядя в ее глаза и замечая, как она упорно старается не нервничать под тяжестью моего взгляда. Я поняла, что решение моих проблем стояло передо мной, и отказалась смотреть дареному коню в зубы.

- Конечно. Почему нет? Мы можем начать завтра, если вы хотите.

Другая мысль тут же озадачила меня:

- Руби?

Седая голова быстро, слишком быстро, показалась из кухни.

- Мой дом - ваш, Тайлер. Вы знаете об этом. Можете приступать к занятиям.

Я устояла перед искушением стрельнуть своим особенно угрожающим взглядом в сторону хозяйки. Вместо этого, я улыбнулась своей самой приятной улыбкой. Получилось очень даже неплохо.

- Спасибо!

И снова повернулась к девушке.

- Похоже, мы договорились... но... я не знаю вашего имени.

- Ох! Мне очень стыдно. Я - Келли, - она подала руку и выронила книги.

Мы стукнулись головами, сначала вместе опустив, а затем одновременно подняв их.

Прозвучал взрыв смеха.

Если бы еще Айс удалось уговорить так же легко...

После того, как Келли ушла, щедро меня благодаря и постоянно извиняясь за шишку на моём лбу, я просунула голову на кухню и улыбнулась Руби, которая старательно разгадывала кроссворд и пила кофе.

- Спасибо.

Она оторвала глаза от кроссворда, смотря на меня из-под очков с сильно увеличенными стеклами, которые она носила для домашней работы.

- За разрешение пользоваться домом для обучения? На здоровье, но тебе действительно не нужно было спрашивать.

- Хорошо, и за это тоже. Но на самом деле, я хотела сказать спасибо за то, что вы рассказали, что я была преподавателем. Я была обеспокоена тем, что не работала, а вы решили мою проблему.

- Была бы рада слышать от тебя такую благодарность, Тайлер, но я действительно никому ничего не говорила о тебе или Морган. Это касается всего, вплоть до того, что бы вы только хотели сделать. В любом случае, это их не касается.

- Но если это сделали не Вы...

Еще не спросив, я уже знала. Я знала это каждой частичкой своего тела. Знала, что был только один человек, который мог зайти так далеко ради моего счастья.

Айс.

*****

Я не знаю, приходила ли моя возлюбленная домой в этот вечер. Мы никогда не говорили об этом, даже по сей день, когда много воды уже утекло с той поры.

Все, что я знаю точно, это то, что она еще не вернулась тогда, когда, наконец, мои глаза, вопреки моему приказу оставаться открытыми, все-таки унесли меня вглубь беспокойного сна, заполненного ночными ужасами. Если она и дошла до моей кровати, чтобы успокоить мои сны, я так и не проснулась, чтобы узнать это, и, когда я проснулась следующим утром, она ушла из дома так, как будто и не появлялась. Даже Руби не знала. Хотя может и знала, но не говорила.

Единственное, что немного успокаивало меня, было то, что в ее комнате все вещи остались на своих местах, разложенные с почти военной аккуратностью, которая полностью отражала её характер. Мне до сих пор непонятно, как я смогла преодолеть желание зарыться лицом в её одиноко лежащую в корзине футболке, но я твёрдо решила найти Айс и исправить, наконец, это дурацкое недоразумение, возникшее между нами.

*****

Я должна была знать, что пытаться отыскать женщину, которая в прошлом была киллером мафии, было в лучшем случае бессмысленно, но с упрямством, которое заставило бы моего отца гордиться мной, я обошла буквально каждый квадратный дюйм города в надежде обнаружить мою потерявшуюся возлюбленную.

С опущенной головой и пустотой в сердце я вернулась туда, где все это начиналось - в нашу наполовину построенную хижину.

Она сидела около углового камня, ее спина упиралась в фундамент дома, одна нога была согнута, а другая лежала на земле. Теребя иголочки от сосны, она смотрела вниз на озеро, в котором то там то здесь взметались барашки от порывов ветра.

В течение долгого времени я пристально смотрела на Айс, обдумывая свой первый шаг, стараясь не обращать внимание на то, что она проигнорировала мое присутствие. Трусиха во мне захотела убежать и как можно быстрее, но та женщина, которую Айс помогла мне сделать из себя, твердо стояла, намереваясь здесь и сейчас разрушить те стены, которые от моих слов выросли у нее вокруг сердца.

Извинение, какое бы сердечное и слезливое оно ни было, тут бы не помогло.

Наконец, ветер, хлеставший лес вокруг нас, пришел в исступление; я прошла немного вперед, сокращая буквально осязаемое расстояние между нами.

- Спасибо, - просто сказала я, слишком тихо, чтобы это можно было услышать сквозь рев ветра, но чувствуя, что она услышит это в любом случае.

Она повернулась ко мне, и от ее абсолютно равнодушного взгляда в моем сердце все оборвалось сильнее, чем, если бы это были самые грозные и жесткие обвинения.

- За что?

Я нервно сглотнула и сделала шаг ближе, потом снова остановилась.

- За то, что направила ко мне Келли. Это было невероятно замечательной идеей, особенно для кое-кого, кто тебя обидел.

Слегка пожав плечами, она поднялась на ноги, оттолкнувшись от фундамента.

- Рада, что это помогло.

Она сократила расстояние между нами и проскользнула мимо меня. Во внезапном приступе чего-то, что я могу описать только как сумасшествие, я догнала и схватила ее за локоть, не давая уйти. Она остановилась, потом повернулась, посмотрела на мою руку на ее локте. Затем посмотрела в мои глаза - даже глупец мог прочитать то, что в них было написано.

Я отдернула руку и открыла рот, чтобы сказать что-нибудь, но странное ощущение овладело мной. Ветер, который до этого метался, не зная, куда ему направиться, вдруг стих. Внезапно волосы на теле у меня встали дыбом, и что-то не очень приятное закололо внутри.

В следующий момент меня накрыл живой щит, закрывший меня от страшного грохота, сопровождаемого вспышкой света, который заполнил все вокруг. Затем нечто, не знаю что, обрушилось на нас сверху, и, когда моя голова соприкоснулась с каменным фундаментом, все вокруг стало темным, и я потеряла сознание.

Потом я очнулась, как мне показалось, от звука дождя, тяжелые капли которого стучали по брезентовой накидке, которая служила вместо крыши в хижине. По крайней мере, я думала, что нахожусь именно там. С тяжестью в голове, как будто после пятого дня непробудного пьянства, и с болью в груди, как будто на ней отрабатывал удары Моххамед Али, я вряд ли бы почувствовала разницу, если бы меня даже засадили в кожаный мешок. Или скорее всего, меня бы это вряд ли интересовало.

Тут я подумала, что неплохо бы и открыть глаза, что я и сделала. Затем быстро их закрыла, так как все троилось перед глазами.

Что-то коснулось моей головы, и я дернулась, немедленно пожалев об этом, так как мир вокруг меня начал угрожающе вертеться в течение длительного времени. Мой желудок немедленно восстал, но, слава богу, в нем ничего не было, и он снова успокоился.

Когда я совсем уверилась, что все, что было в моем теле, собралось остаться там, а было похоже, что мои мозги собирались прогуляться через уши, я снова попыталась открыть глаза. Когда туман рассеялся, я увидела Айс, смотрящую на меня сверху вниз, в каждой черточке ее лица проявлялось беспокойство. Я слабо улыбнулась.

- Эй!

- Как ты? - спросила она, в ее глазах было больше тревоги, чем в ее голосе.

- Как только ты дашь мне номер того грузовика, что меня переехал, я буду в порядке.

Когда она не отреагировала на это, что ж говорить, довольно дурацкую шутку, я вздохнула.

- Я в порядке. Правда.

Что-то снова коснулось моей головы, и в этот раз я поняла, что это была рука Айс, глядящая мои волосы. А потом я поняла, что под моей головой была не подушка, а ее бедро. Я сдержала желание прижаться, не зная, какие сейчас между нами воцарились отношения, даже учитывая определенную интимность моего положения.

- Что произошло?

- Удар молнии. Она ударила в дерево около дома и одна из веток упала на нас.

Она немного переместилась, но я заметила едва уловимый и почти спрятанный взгляд боли, пробежавший по ее лицу.

- Ты ранена.

- Я в порядке.

- Но... - я попыталась сесть, но её рука остановила меня, заставив лечь обратно.

- Я в порядке. - настаивала она.

И если по тону ее голоса до меня не дошло окончательно, то взгляд в ее глазах, несомненно, завершил работу, и я так же поспешно улеглась на ее бедре снова. Спустя мгновение, ее рука начала мягко гладить мои волосы, прогоняя головную боль эффективнее, чем целая гора обезболивающих средств. Используя шанс, я потянулась и накрыла большую руку, которая лежала на моем теле, слегка сжав ее.

- Спасибо за спасение моей жизни. В очередной раз.

Она отреагировала небольшой тонкой улыбкой, осветившей даже ее синие глаза.

- Это моя работа.

Я почувствовала, как мои брови поднимаются.

- Работа?

Она улыбалась с минуту.

- Кто-то должен присматривать за тобой. Возможно, этим кем-то могу быть я.

Я ответила на её улыбку своей унылой улыбкой.

- Это порой очень трудная работа. Не самый хороший рабочий режим. И жалованье хреновое, - я сглотнула, разговор вдруг принял более серьезный оборот.

Ее рука оставила мою голову, и я почувствовала, как ее ладонь мягко коснулась моей щеки.

- Возможно. Но опыт, который я получу, я не променяю на все богатства мира.

Слезы выступили на моих глазах, скатились вниз по моим щекам и упали в руку, которая продолжала мягко поглаживать мою кожу.

- Мне так жаль, Морган, я... Я не знаю, что со мной вчера произошло. Я не хотела говорить те слова. Ни одно из них. Господи... Я... Прости меня.

Сказанные слова не могли выразить того, что я хотела сказать в ту минуту.

Она обняла меня, прижимая к себе, и я сжалась в комочек и заплакала как маленький ребёнок.

Она ничего не ответила, только гладила меня по голове, позволяя мне выплеснуть наружу все переживания; её присутствие в этот момент, говорило о её любви намного больше, чем все слова, сказанные когда-либо.

Наконец я перестала плакать и, откинувшись, посмотрела наверх в её открытые глаза.

- Ты сможешь когда-нибудь простить меня?

Она провела пальцем по моим губам.

- Да, - прошептала она.

Облегчение, которое пробежало по всему телу, было головокружительным.

- Спасибо.

Она улыбнулась мне, затем обняла, и мы просидели весь шторм в уютной тишине.

*****

Лето быстро подошло к концу, а с ним и время великодушного, хотя иногда и назойливого, гостеприимства Руби. Хижина была почти достроена, остались последние штрихи, чтобы въехать в дом. Я так долго мечтала об этом.

Однажды летним утром я направилась в город, чтобы забрать инструменты, которые Айс оставила в гараже Попа. Пока я спускалась вниз по главной улице, моё внимание привлекла открытая дверь "Серебряной Сосны". Руби просто забила мою голову рассказами о многих чудачествах новой владелицы. Я решила отклониться от заданного курса, чтобы унять любопытство и поднять своё отчасти хмурое настроение.

Открыв дверь, я собиралась быстренько оглядеться, как вдруг на меня надвинулась большая гора живой массы, вытолкнув меня во двор. Замахав руками, я еле удержала равновесие.

- С Вами все хорошо? - спросила гора с сильнейшим акцентом Бронкса. - Я не ожидала сегодня посетителей. Мы где-нибудь встречались? Вы мне кажетесь жутко знакомой. Вы не Хэмптон?

Полностью стушевавшись, я только молча смотрела на женщину, допрашивавшую меня как инквизитор. Даже в тюрьме я никогда не встречала таких больших женщин. Она была выше Айс футов на шесть в высоту и возможно в три или четыре раза шире. Одетая с ног до головы во все розовое, она привлекала к себе взоры, и я пялилась на нее, с трудом удерживая свою челюсть от падения на землю.

Ее тело было буквально усыпано драгоценностями, правда, не могу сказать, искусственными или настоящими.

Кольца украшали каждый палец, а уродливые украшения, приложенные там и сям, смотрелись пиявками на её громадном теле. На меня пахнуло тяжелыми духами. Пришлось потереть свой нос, чтобы не чихнуть.

Из-за под одной руки выглядывала голова небольшой собаки неопределенного происхождения, хотя, как я догадывалась по ее белому окрасу, в её родословной где-то глубоко был кто-то от пуделя. Не могу сказать, насколько глубоко. Мелкие, как бисер, коричневые глазки вглядывались в меня, и я чувствовала близость острых как иглы зубов и языка, что заставило меня подумать о том, что среди ее предков были еще и крысы.

Заметив мой потерянный взгляд, женщина наклонила свою голову, с огромным состраданием в глазах, которое только выдавали ее настоящий снобизм...

- Ох, мне так жаль, милочка. Вы что, глухая? - спросила она голосом, звук которого мог бы разбить стёкла в окнах в округе радиусом в несколько сотен миль. - О, простите меня за мою ошибку. Вы выглядите достаточно нормальной.

Еле удержавшись от язвительного комментария, я нашла в себе силы улыбнуться этому монстру.

- Я слышу. Я просто... не ожидала.

Она положила свою свободную руку на тело, что привело в движение множество ее браслетов, заставляя их звякать.

- Ох, какое облегчение! А я уж было подумала, что мы никак не сможем объясниться.

Я только улыбнулась. И кивнула. Несколько раз.

- Где мои манеры? - спросила она после еще одной неуютной паузы. Высунув руку, она захватила ей одну из моих собственных и начала энергично трясти.

Это было то же самое, что здороваться с холодным, мокрым тестом. И это сравнение оскорбило бы даже тесто.

- Меня зовут Милисент Хардинг-Пост. Пост через "Т", дорогая, как в 'тили-тили'.

Сквозь губы, щедро накрашенные малиновой помадой, вырвался смех, издалека напоминавший чириканье попугая.

Забрав свою руку, я еле удержалась от желания вытереть её о шорты.

- Очень приятно познакомиться с вами, мисс Пост, - ответила я, выделяя букву "Т".

- Ох, пожалуйста, дорогуша. Мы - все друзья здесь, не так ли? Лучше просто Милисент. А вы?

- Тайлер Мур.

Ее глаза, увеличенные очкам, комично расширились.

- Ах, бедняжка! О чем только думали Ваши родители?"

Вероятно о том же, о чем ваши, когда они решили называть вас "Милисент", старая, напыщенная пустозвонка. Я, конечно, не сказала этого вслух. Хотя, признаюсь, какое-то мгновение искушение было очень велико. Я улыбнулась в подтверждение ее ложной жалости и направила разговор в другое, и, надо надеяться, более безопасное русло.

- Вы новая владелица "Серебряной Сосны"?

Милисент повернулась мясистым плечом, чтобы посмотреть на здание, о котором шла речь, потом повернулась обратно.

- К несчастью, да. Это то единственное, что осталось от моей матери Кармоди.

- Примите мои соболезнования.

Она развела передо мной руками.

- Не надо, дорогая. Что вы, я даже не знала, что у меня есть тётя, пока один юрист с калифорнийским загаром не появился на моем пороге с предложением забрать эту бесполезную кучу леса, - она тряхнула своей головой, истинная мученица, затем ласково похлопала свою собачку по голове, полностью накрывая бедное животное размером с ее руку.

Я удивилась бы, если бы это не вызвало у той сотрясение.

- Я готова была просто продать это место, но Падделс сказала мне, что она хотела бы воспользоваться возможностью пожить по-другому, и так мы и переехали. Так ведь, Падделс? Конечно это так. Ах, ты моя маленькая, сладенькая, не так ли, не правда ли?

В этот момент маленькая и сладенькая попыталась найти хоть какие-нибудь дырки, чтобы дышать, потому что она рисковала задохнуться от такой близости Милисент, которая, ухмыльнувшись, убрала свою голову и, повернувшись ко мне, обнажила свои белые зубы, запачканные помадой.

- Не правда ли, она такая маленькая, самая маленькая из всех, кого вы только видели в своей жизни?

Я посмотрела на собачку с выпученными глазами, открытыми зубами и с размазанным поцелуем Милисент на морде.

- Ох, да. Очень милая.

Я тайком проверила мой собственный нос, просто чтобы убедиться, что он не вырос.

Она наклонила свою голову снова.

- Вы уверены, что мы никогда не встречались прежде? Я никогда не забываю лица, и ваше почему-то мне знакомо.

- Ну, я часто бываю в городе...

Она снова положила на меня руку и покачала головой.

- Нет, не здесь, дорогуша. Если клиенты мне не платят, я их не запоминаю. Вы одна из нас, да?

- Простите?

- Одна из нас, дорогая. Из американцев. Не из них - канадцев. Я поняла это по вашему средне-западному произношению.

Она только что назвала меня провинциалкой, хоть и так вежливо. Ладно, допустим...

- Я родилась в Соединенных Штатах.

Она победоносно кинула.

- Она была права.

Я непонимающе посмотрела на нее, пытаясь понять , о ком она говорит..

- Кто был прав?

- Как кто? Паддлс, конечно! Она сказала мне, что я должна буду встретить очаровательную молодую американку сегодня, и что вы думаете? Встретила!

Я некоторое время недоумевала. Возможно, ее духи содержали какие-то химикаты, мутящие разум, поскольку разговор принял какой-то странный оборот.

- Итак... Не хотите ли посмотреть, что я сделала с этим местом? Вы даже представить себе не можете, что мне пришлось сделать!

- Ну, вообще-то говоря, я была бы не против, - ответила я. - Помню, я приезжала сюда каждое лето со своей семьёй. Мне нравилась "Серебряная Сосна".

Милисента повернулась ко мне с таким видом, который бывает у человека, только что увидевшего кучу крысиного помета на кухонном столе.

- Конечно, она вам нравилась.

Спустя мгновение она улыбнулась.

- Но вы были ребенком. Я уверена, что, когда вы выросли, ваши вкусы резко изменились, не так ли? Только загляните ненадолго. Я обещаю, Вы не будете разочарованы.

- Эээ, у меня куча дел...

- Ерунда, дорогуша. Не может быть ничего такого важного, что вы не могли бы уделить секунду вашего времени, чтобы сделать приятное вашему земляку. Серьезно, там...

Она опустила тяжелую, как из свинца, руку на мое плечо, приторный аромат ее духов вызвал резь в глазах и заставил закружиться голову.

- Вот и договорились. Вы просто не поверите, как немного времени, усилий и , главное, вкуса могут сделать удобным и уютным любое место. Даже такое место, как это.

Вероятно, если бы я попыталась, я смогла бы убежать от нее, но я была в таком состоянии, что она могла меня вести хоть на Седьмой Круг Ада, и я бы пошла за ней.

Она провела меня в прихожую, затем ускользнула, несомненно, чтобы дать мне время постоять и осмотреть комнату широко открытыми от удивления глазами, восхищаясь сделанными изменениями.

Будучи вежливым человеком, я сделала, что просили, правда то восхищение, которым я должна была переполниться, очень быстро сменилось легким подташниванием. Она явно черпала вдохновение из бульварных газет.

Исчезли изящные морские символы, сделанные из дерева и приводившие меня в такой восторг, когда я была ребенком. На их месте были тяжелые гобелены с красным бархатом и золотой парчой, старинной мебелью и ужасным ковром, более подходящим для французского публичного дома, чем для местечка на берегу озера, нужного разве что для питания и сна.

Иллюзия была так сильна, что я почти ожидала увидеть полуодетых проституток, сидящих на вышитых диванах в ожидании прогулки со следующим клиентом. В одном углу, Падделс, оправдывая свое имя[4], обновляла персидский ковер. Интересно, сколько он стоил?

Я не смогла удержать усмешку, но быстро ее спрятала.

Милисент нежно улыбнулась своему домашнему животному, прежде чем повернулась ко мне и развела руками, обводя все помещение:

- Итак, что ты об этом думаешь?

- Это... это...

Ну, давай, Ангел, соображай. Она - на целый фут выше и где-то на триста фунтов тяжелее, поэтому, чтобы ты ни придумала, лучше будет, если ей это понравится.

- Ну, это... тут все по другому.

Она улыбнулась, как если бы я только что сказала ей, что была ведущим фотографом в журнале Красота дома.

- Я точно знала, что тебе это должно было понравиться, дорогая. Как только я тебя увидела, я поняла, что ты женщина с отличным вкусом.

Улыбаясь и кивая, я почесала затылок, хотя ее слова оказались для меня пустым звуком. Она сделала шаг в мою сторону, как будто хотела снова поглотить меня.

- Пойдем, я хотела бы провести для тебя маленькую экскурсию. Каждая комната для гостей украшена по-своему. Я уверена, тебе понравится.

Искусно избегая ловушки ее надвигающихся рук, я протестующе вскинула руки, надеясь, что она поймет мой жест.

- С огромным удовольствием, но я обещала кое-что сделать для моей подруги. Мне действительно нужно идти. Она рассчитывает на меня.

Я одарила ее своей самой искренней улыбкой, что всегда действует на женщин, которых вы меньше всего хотите встретить на темной аллее.

- Может быть, в другой раз?

В ответ она так надула свои щеки, что глаза скрылись в их безбрежной толще, но, увидев, что это не произвело должного эффекта, вернула лицу непринужденное выражение

- Конечно, дорогая. Я не хочу отвлекать тебя от важных дел. Пойдем, я провожу тебя на улицу. Это наименьшее, чем я могу отблагодарить тебя за твою помощь.

Подавляя небольшую дрожь, я позволила ей положить мне на плечо свою руку, и мы вышли наружу. В лицо мне ударил свежий воздух, даруя огромное облегчение, очищая не только легкие, но и сознание.

Прищурив глаза от яркого дневного света, я заметила очень знакомую фигуру, идущую вниз по улице в направлении гаража Попа. Дерьмо. Она, вероятно, думает, что я забыла о ней.

Но это же не так. Ни на секунду.

Я почувствовала, как напряглась Милисент. Взглянув на нее снизу вверх, я заметила, что она пристально следит за перемещениями Айс с таким кислым выражением на лице, как будто только что съела лимон.

- Что-то не так? - спросила я, подумав, что, может быть, чего-то не замечаю.

- Типичная. Просто типичная.

- Что вы сказали?

Большая рука указала в направлении моей подруги.

- Она, дорогуша. Как все они. Такая... мужеподобная.

Мои брови поднялись:

- Мужеподобная?

Я получше присмотрелась к своей возлюбленной, с огромным удовольствием пробегая глазами по ее стройному телу.

- Я думаю, она очень красива.

Что было, разумеется правдой, и я, даже не потрудилась скрыть в своем голосе нотки истинного восхищения.

Она повернулась ко мне, с еще более кислым лицом.

- Ну, только если тебе нравится такой тип. Животная красота подходит только для простолюдинов. Истинная красота включает в себя стиль, осанку, манеры. Совершенно очевидно, что в ней ничего этого нет, - прокудахтала она. - Держу пари, что эта женщина не узнает кресла Чипендейла, даже сев в него.

Каким-то образом, и я до сих пор не знаю - каким, мне удалось подавить свое желание, сообщить этой раздутой пустозвонке, что у Айс больше стиля и грации в мизинце, чем у нее во всем теле, но также, что она может читать Кафку и Солженицына в оригинале, может спеть арию Елены из La donna del lago так красиво, что статуи будут плакать от радости, слушая это.

Я не сказала ничего. Зачем? Нужно время, чтобы открыть закупоренное сознание. Время, которое я не хотела тратить на людей, вроде нее.

Я выудила откуда-то улыбку и повернулась к ней.

- Итак, если Вы позволите, я действительно должна идти. Спасибо за прогулку и беседу. Была рада познакомиться с Вами.

- Мне тоже, дорогая. Возвращайтесь, когда захотите. Просто постарайтесь держаться подальше от таких женщин, как она. Поверьте мне, от них сплошные неприятности.

Больше, чем вы думаете, мадам. Больше, чем вы думаете.

*****

Пока я пробиралась в сторону Айс, копающейся в одном из высоких ящиков, разбросанных по всему гаражу, глаза адаптировались к темноте.

- Извини, я попала в плен к хозяйке "Серебряной Сосны". Она не принимает "нет" в качестве ответа.

Взглянув на меня, Айс усмехнулась

- Я уж поняла. Не беда. На самом деле мне понадобился другой инструмент.

Я подошла поближе, чтобы одарить ее поцелуем, но мои намерения прервал тихий кашель. Повернувшись, я заметила Попа, стоящего у самого входа в гараж. Он снял шляпу и разглаживал рукой волосы.

- Добрый день, Тайлер, Морган.

- Привет, Поп!

Моргнув, я еще раз осмотрела его. Что-то в нем было не так. Я с удивлением обошла его, обратив внимание на то, как он застенчиво нагибает голову, пряча ее от меня.

- Что произошло? - спросила я, обнаружив звездообразную форму блестящего цвета над его распухшим правым глазом, а также зубчатую царапину на одной из его седых щек. - Кто это сделал?

- Не велика проблема, - ответил он, делая шаг в сторону.

- Что случилось? - выплыл к нам из глубин затененного гаража требовательный голос Айс.

- Стадо бандитствующих юнцов из бара, что выше по дороге, решили похвастать своими пиписьками, простите мой английский. Мне следовало бы помнить про свой возраст, но, если меня заденут, я уже не могу остановиться. - Он пожал своими узкими плечами: - Отныне буду выпивать только дома. Не велика проблема, как я уже сказал.

- Зато велика для меня, - упорствовала я - Никто не имеет право бить кого-либо. Это глупо и просто грубо.

Он ухмыльнулся мне:

- Они ничего не знают ни о мозгах, ни о манерах, Тайлер. Не стоит, в конце концов, так расстраиваться. Оно того не стоит. Я получил свой урок.

Хотя я и не могла видеть Айс в темноте помещения, мне показалось, что я заметила ее ободряющий кивок. По крайней мере, я слегка успокоилась и отстала от Попа.

- Ладно. Чтобы опухоль не разрослась еще больше, приложи лед к глазу.

- Мне просто нужен фунт сырого мяса.

Он снова пожал плечами:

- Во всяком случае, моя жена, лечила меня таким образом. Если приложить сырое мясо, опухоль слегка спадет.

Он повернул голову к Айс

- Что я хотел сказать. Сестра моей жены, живущая по ту сторону границы, заболела. Я не видел ее уже несколько лет, но я обещал своей Мэгги, что после того, как она уйдет, буду присматривать за ее родственниками. Вот я и решил. Было бы прекрасно, Морган, если ты присмотришь за моим хозяйством. Я мог бы просто запереть все, прочно и надежно, но когда я ухожу, то люблю, чтобы мои вещи оставались там, где я их оставил. А в наши дни нельзя быть ни в чем уверенным, особенно в городке вроде этого. Если тебя это не устраивает, скажи мне сразу. Я найду кого-нибудь еще.

- Не надо закрываться, - ответила Айс: - Я не возражаю против того, чтобы заменить тебя в течение нескольких дней.

- Мне не ловко тебя просить.

- И не надо. Считай, что мы уже договорились.

Может, Поп и был уже стар, но, также, несомненно, он все еще был умен. Он знал, когда проигрывает, и когда нужно промолчать. Кивнув, он натянул свою кепку и выпрямил ее пропитанный нефтью козырек .

- Тогда благодарю вас и позвольте откланяться. Я уеду завтра с первой же оказией. Так что завтра открывай гараж, как придешь сюда.

- Замечательно.

- Ну и хорошо. Необходимо подготовить все для поездки. Увидимся позже.

И с этими словами, он повернулся и оставил холодный гараж, возвращаясь обратно к заправке, за которой находился его аккуратный небольшой домик.

Айс также покинула скрывавшую ее тень, и подошла к стенду возле меня, в ее руках были инструменты.

Выхватив один из них, я повернулась к ней и улыбнулась

- Очень мило с твоей стороны.

Она фыркнула

- Я не делаю ничего "милого".

- Ну да, конечно, не делаешь, - я знала, что она не любит, когда ее дразнят, но иногда просто не могла удержаться. Она так легко подставлялась.

Она нахмурилась, но сдержала себя, возясь с ключом огромных размеров:

- Пошли. Нас ждет недостроенный дом.

Пытаясь приноровиться к быстрому шагу моей возлюбленной, краешком глаза я заметила ярко-розовое пятно в районе "Серебряной Сосны". Повернув голову, я увидела знакомые узенькие глазки Милисент. Но теперь она рассматривала не только мою подругу, но и меня.

Не в состоянии противостоять тоненькому голоску в моей голове, я нагнала Айс и обняла за тонкую талию, прижимая настолько близко, что наши бедра задевали друг друга при ходьбе.

- Что с тобой?

- Ох, - усмехнулась я, взглянув через плечо на реакцию Милисент. - Да, ничего.

Хе-хе-хе.

*****

Повозившись вместе с Айс на стройке в течении нескольких часов, я ушла в душ, чтобы освежиться для послеполуденных задач. Как и в случае с Айс, моя репутация вышла за пределы дома Руби, и вот уже, не успев оглянуться, я оказалась заваленной горой предложений, начиная от совсем юных подростков и кончая пожилыми людьми.

Поскольку я еще должна была помогать строить дом, оставшегося времени не хватало, чтобы помочь всем желающим. И мне пришлось учиться выбирать. Очень нелегкое для меня занятие, особенно, когда приходиться решать, кого учить, а кому, к сожалению, отказать. В конце концов, образование - это одна из наиболее важных вещей в мире, нечто, на что все должны иметь шанс.

В этот летний день моим учеником был замечательный, умный семилетний мальчик по имени Никки, который оставил школу год назад из-за того, что его дразнили одноклассники. Я не хотела брать с них денег. Но когда они отметили, что тем самым я выделяю их сына, а они совсем этого не хотели, я сдалась их неоспоримой логике и приняла у них как деньги, так и сына под свою опеку. О чем еще ни разу не пожалела.

Закончив мои уроки, я пришла на кухню к Руби и стала потчевать ее своими впечатлениями от первой встречи с Милисент Хард Пост. Слезы катились по моему лицу, когда в ответ она сообщила мне несколько собственных наблюдений над этой женщиной и ее странных привычках, причем, отношение к собаке как к человеку было самой невинной из них.

Чуть позже пришла Айс, вся испачканная от усердной работы. Она поднялась наверх принять душ и переодеться. Мы собирались вернуться в город и поискать что-нибудь на ужин.

Уже почти стемнело, как вдруг зазвонил телефон. Встав со своего места за столом, Руби подняла трубку, затем приложила ее к груди и крикнула в направлении лестницы:

- Морган, это тебя!

После приглушенного "Взяла", донесшегося сверху, комната погрузилась в тишину, нарушаемую исключительно тиканьем часов над плитой.

Время текло медленно, наша беседа с Руби сошла на нет. Я услышала, как открылась дверь в комнате Айс, потом тихо закрылась, и опять тишина. Мы с Руби переглянулись. Она улыбнулась мне.

- Ты могла бы подняться наверх. Я вижу, как неизвестность терзает тебя.

Я слегка покраснела от того, что меня поймали с поличным

- Я уверена, что это ничего не значит. Вероятно, некоторые последние указания от Попа о том, что не стоит зажигать спички рядом с газовыми насосами или нечто подобное.

И все же я не могла избавиться от страха, который все больше наполнял меня.

Покачав головой, раздосадованная своей глупостью, я благодарно улыбнулась Руби, затем оттолкнулась от стола и зашагала по ступенькам, перескакивая через одну-две, пока практически не побежала. Я остановилась перед дверью Айс, постучала, и вошла не дожидаясь ответа. Не вежливо, конечно. Но, манеры - это было последнее, о чем я в тот момент думала. Я не могла объяснить, почему мое тело подавало мне такие сигналы, но сигналы были. И после долгих лет, проведенных в тюрьме, этого для меня было достаточно.

Она стояла у окна и смотрела на лес, ее профиль купался в лунном свете. Одна рука схватила узкий подоконник, и даже в темноте я видела напряженные сухожилия, выделявшиеся на выбеленной луной коже.

Закрыв за собой дверь, я бессознательно пересекла комнату.

- Что-то не так? - прошептала я, стараясь не говорить громко.

Она не ответила. Только пристально посмотрела на качающиеся сосны, укрывающие дорогу, ведущую от дома.

Я положил руку на ее предплечье, почувствовав железо напряженных мускулов, дремлющих там.

- Айс, пожалуйста, поговори со мной. У меня все внутри свело. Чтобы это ни было, мне нужно знать. Может быть, я могу помочь.

Она, наконец, отвернулась от окна с печальной улыбкой на лице.

- Ты не можешь помочь в этом, Ангел.

Ее глаза были ясными и бесцветными от боли.

Я мягко потянула ее сильную руку, освобождая от подоконника, и приложила к своей груди, рядом с быстро бьющимся сердцем.

- Пожалуйста, Айс. Поговори со мной. Что угодно, даже наихудшие новости, лучше, чем эта неизвестность.

Мне казалось, я вижу круговорот мыслей за ее странно бесцветными глазами, и затаила дыхание, когда они пришли к окончательному решению.

- Кавалло вышел.

Какие бы страхи мне не представлялись, но, только не это.

- Что???

- Он вышел. Его адвокат настоял на амнистии.

Я смотрела на нее, онемев.

- Но..., - наконец мне удалось выдавить из себя хоть что-то: - Я думала, что он мертв. По новостям говорили ...

- Очевидно, солгали. Или они просто не знали правды об истинном положении дел. По Кавалло стреляли люди Сальватора. Он просто не был убит.

- Тогда почему...

- Я думаю, подмазали. Похоже, они хотели заключать с ним сделку после того, как вытащили этого осла из огня. Хотя, по-видимому, он в какой-то момент облажался, и они запрятали его за решетку.

- А что случилось потом? - спросила я, пытаясь прояснить для себя эту ситуацию.

Я опять с болью вспомнила, что Айс находится на свободе на не совсем легальных условиях, я могла предположить что угодно, но только не это. Кроме полиции за ней теперь охотится еще и мафия. Господи Иисусе.

- Бумаги, которые я подбросила в его машину. По большей части, именно на них было построено обвинение. В апелляции они обернули это, как "незаконный обыск и арест'" Без этих документов обвинение развалилось. И поскольку их подбросила я... - Она пожала плечами: - Да, дерьмо полное...

- Боже, черт возьми! Откуда ты узнала это?

- Андре. По моей просьбе он следил за событиями. Позвонил, как только узнал.

Я пристально посмотрела на нее и у меня сложилось стойкое ощущение, что рассказ еще не окончен.

- Что-то еще?

После долгого молчания, она, наконец, кивнула и продолжила, облизав пересохшие губы:

- Кавалло проболтался. Он жаждет крови. Моей. И его ничто не остановит. Андре передал, что Кавалло пошел по нашему следу. Но в конце допустил какую-то ошибку и сбился, хотя я не думаю, что у него хватит мозгов искать меня за границей. Пока.

Она забрала у меня свою руку и опять отвернулась к окну. Ее сильный кулак с грохотом опустился на подоконник.

- Я знала, что нужно было воспользоваться шансом и прибить этого ублюдка. - Она схватила себя руками за волосы и усмехнулась: - Должно быть, я сошла с ума.

- Айс, ты не сумасшедшая. Ты поступила правильно.

Она резко обернулась ко мне. Ее прищуренные глаза пылали огнем

- Для кого? Для кого, Ангел? Для тебя? Меня?

- Для нас! - крикнула я, затем быстро перешла на более тихий разговор, осознавая то, что мы были не совсем одни: - Твои мечты. Помнишь?

- Те мечты мертвы. Нельзя было мне вообще прислушиваться к ним.

Я задохнулась, потом отошла прочь. Ее неосмотрительные слова причинили мне невыносимую боль.

- Ты действительно так думаешь?

Ее глаза, как и голос, смягчились

- Ангел, я - убийца. Это то, кто я есть. Это то, благодаря чему мне удавалось оставаться живой все эти годы. Мне приходилось быть более жесткой, чем все, кто окружали меня. И стоило мне пойти против своей натуры, как произошло это. - Она снова печально улыбнулась, разбивая мое сердце на мелкие кусочки. - Нельзя мне было жить такой жизнью, Ангел. Я не заслуживаю спокойного существования. Я не заслуживаю любви.

Она замолчала, как будто взвешивая свои слова.

- Было глупо с моей стороны поверить, что смогу стать тем человеком, которого ты увидела во мне. Глупо и опасно.

Она снова отвернулась к окну, вглядываясь в ночь.

- И теперь я тащу тебя за собой вниз. Я совершила то, что обещала себе никогда не делать.

Ее ровное дыхание осело на окне мистическим белым рисунком. Лицо приняло столь знакомое мне каменное выражение. Внутри меня что-то екнуло.

Она заговорила мягким, смертельно опасным голосом

- Он хочет поиграть? Отлично. Поиграем.

- Что... ты собираешься сделать?

Айс тихонько фыркнула:

- Найду его раньше, чем он найдет меня.

- А потом?

Как в замедленной съемке, ее темная голова наклонилась ко мне, в ее глазах светилась животная радость крокодила при виде жирного молодого оленя, подошедшего слишком близко к воде.

- Я убью его.

- Айс... нет...

- Да, Ангел! Кавалло сюда не развлекаться придет. Это жизнь. И я не собираюсь допустить, чтобы этот ублюдок заполучил меня еще раз. Пока я жива, этого не будет.

- Но...

- Послушай, мы обе знали что нечто подобное рано или поздно случится. Теперь уж точно, что рано. Мне не нравится это, но выбирать не приходиться - выбор был сделан за меня.

Она пристально посмотрела на меня, обволакивая синевой глаз.

- Ангел, ты знаешь, как сильно я тебя люблю. Ничто не может убить мою любовь. Но сейчас... сейчас я должна разобраться с этим.

Она вздохнула, потом посмотрела вниз на свои руки, которые сжались в кулаки.

- Ты будешь здесь в безопасности. Я позабочусь об этом. У тебя здесь есть друзья, люди, которые тебя любят. Они помогут закончить дом, так что ты наконец осуществишь свою мечту.

Я рассмеялась холодным, вызвававшим отвращение даже у меня, смехом

- Моя мечта? Моя мечта?! Эта хижина там - не моя мечта, Айс. Уже как пять лет - нет. Если придется, я возьму спички и превращу это в большой костер на глазах всего города.

Слегка наклонив голову, она удивленно посмотрела на меня.

- Ты все еще не поняла?

Она отрицательно покачала головой.

- Это место, этот дом, эти люди - не они моя мечта. Я все это оставлю без малейших раздумий и сожалений. А знаешь, почему?

Снова отрицательный кивок головой.

- Поскольку ты, Морган Стил - моя мечта. И ничто мне не нужно от этого мира, если тебя не будет рядом.

- Твой дом...

- Это - не мой дом! Ты - мой дом! Почему ты никак не можешь в это поверить? Почему ты постоянно видишь во мне только маленького наивного ребенка, который сам не понимает, чего хочет? - меня не беспокоило то, что у нее не было ни малейшей возможности вставить и слово в ответ. Это место долго нарывало и наконец созрело.

Я не остановилась, пока не выпустила весь яд.

- Почему ты видишь во мне только какой-то хрупкий, бесценный объект, с которого ты должна сдувать малейшие пылинки?

- Ангел, ты бесценна, - она попыталась защититься.

- Но я не предмет, Айс! Я человек! Взрослая женщина, способная решить, как мне жить и с кем мне жить, - я взглянула на нее и увидела, пытаясь глазами передать те чувства, которые меня переполняли. - Почему тебе так трудно поверить, что именно с тобой я хочу провести всю свою жизнь?

На мгновение, всего лишь на мгновение, я увидела глаза маленькой Морган, ребенка, только что потерявшей своих родителей, с разбитым от потери сердцем и слишком невинной, чтобы суметь залечить его, залив толщей бетона, закрыв доступ для человеческих чувств.

Но когда это мгновение пролетело, и я увидела жуткую агонизирующую пропасть лет, которая пролегла между той Морган и этой. Боль, переполнявшая глаза, исчезла без следа, и показалась та Морган Стил, которую все знали - жестокую, беспощадную, бесчувственную. Робот, неспособный ни на какое проявление эмоций.

- Я не могу позволить себе поверить в это, Ангел.

- Почему?

- Потому что, если я поверю, я потеряю важную часть себя. Ту часть, которая необходима для того, чтобы находиться на один шаг дальше от моих преследователей: полиции, мафии, да бог его знает, кого еще. Если я хоть на секунду ослабляю защиту, всегда что-то происходит. Умирают люди, Ангел. Ты можешь умереть. И если бы я думала об этом, когда держала Кавалло на мушке, я бы сделала все правильно, и сейчас было бы одной проблемой меньше.

Ее глаза слегка потеплели, совсем чуть-чуть; капля дождя на замороженной глади.

- Вместо этого, я думала о мечте, которой у меня не может быть, и позволила соблазну подтолкнуть к решению, которое никогда раньше не приняла бы.

- И после того, как ты убьешь его, если, конечно, он не достанет тебя раньше, что потом? - я не могла поверить, что говорю об это так хладнокровно, как если бы мы обсуждали погоду за чашкой чая.

Она пожала плечами.

- Вернусь через границу. Затем, думаю, пойду на север, проведу зиму в хижине Булла.

Я кивнула.

- Ну ладно, тогда я займусь сбором теплой одежды.

- Ангел...

- Айс, не повторяй все время "Ангел". Если ты не можешь ничего поделать и должна пройти через эти испытания, то тебе придется смириться с тем фактом, что я всегда буду рядом.

Ее глаза сузились.

Я улыбнулась.

- Ты думаешь, что сможешь остановить меня, Айс? Как? Свяжешь? Я смогу освободиться.

Я умышленно посмотрела вниз, на ее принимающие решение сжатые кулаки.

- Изобьешь меня? Сломаешь мне ноги? А я выздоровею. А потом найду тебя.

Я слышала, что говорю все громче и громче, но мне уже было все равно.

- Если ты настаиваешь на мученичестве ради меня, Морган, черт побери, я буду твоим крестом. Я буду альбатросом на твоей шее. И в один из дней, может быть, до твоей тупой башки наконец-то дойдет, что куда идешь ты, туда же иду я. Точка.

И в завершении я опасно ей улыбнулась.

- Поскольку, в отличие от тебя, Айс, я не сдаюсь так легко.

Ее ответный взгляд мог бы вывернуть наизнанку любого. Я изо всех сил старалась не реагировать на него, хотя бы внешне

- О чем ты говоришь?

Я всплеснула руками:

- Неужели не понятно?. А вот мне все предельно ясно. Ты позволяешь идиоту вроде Кавалло лишить себя мечты, которая, как я знаю, у тебя есть.

Горько засмеявшись, я покачала головой:

- Ты забыла, с кем имеешь дело. Я знаю тебя. Лучше, чем ты можешь себе представить. Я вижу выражение твоего лица, когда ты думаешь, что тебя никто не видит. Как ребенок в Рождественское утро, который ждет, что ему сейчас сообщат, что Санта-Клауса не существует. И что ее подарки отдадут другим детям.

Я сделала шаг к ней, довольная тем, что она не пытается отодвинуться.

- Ты ждала этого все время, не так ли? Ты ждала отличного повода, чтобы закрыться. Чем дольше ты живешь здесь, чем дольше ты живешь среди людей, которые уважают тебя, как личность, а не как убийцу, которым ты себя считаешь, тем сильнее ты веришь в то, что в тебе действительно есть человек, достойный такого отношения. И восхищения. И любви.

Подойдя, я накрыла ее ладонь своей. Она вздрогнула, но не смогла убрать руку, потому что я сжала ее запястье.

- Мы обе знали, на что шли, когда начали это путешествие, Айс. Но с моими страхами и беспокойствами мы справляемся легче, чем с твоими. Потому что я ничего не скрываю. Я знаю, что все это может плохо кончиться, очень плохо. Может быть... Но все равно продолжу наше путешествие, потому, что для меня... для меня, Айс, быть рядом с тобой значит гораздо больше, чем остаться без тебя.

Я сделала последний шаг, приблизившись практически вплотную. Мне казалось, я чувствую, как дрожит ее тело, но, скорее всего, это было лишь мое воображение

- И я знаю, что ты разделяешь мои страхи. Но тебе легко переживать их, поскольку ты делала это всю жизнь. Ты легко решаешь вопросы жизни и смерти. Но вот чувства... С ними тебе гораздо тяжелее разобраться. И веришь ты с трудом. А позволить себе любить и быть любимой для тебя сложнее всего.

- Все, кого я люблю, умирают, - прошептала она голосом, срывающимся от слез, которые она не могла позволить себе проронить.

Я крепко ее обняла, так, что даже пылинка не могла проникнуть между нами, и очень пожалела, что я не выше ее ростом, так как иначе она могла бы прижаться щекой к моей груди и я бы могла ее успокоить, как она успокаивала меня не раз.

- Я знаю, - слезы покатились у меня из глаз, слезы, которые были за нас обеих. - Я знаю.

Эти смерти призракам предстали перед нами. Мать. Отец. Лучший друг. Жозефина. Друзья. Любовники. Ее невинная чистота. Ее вера в силу любви.

Спустя минуту, она выскользнула из моих объятий, украдкой вытерев слезу, которую она все же не смогла удержать. Она отвернулась к окну, и я почувствовала, как она опять отдаляется от меня. Странно, но, похоже, эта отстраненность не была признаком боли, а наоборот, исцеления. Я поняла, что она услышала мои слова, и ей просто необходимо было побыть одной, чтобы осмыслить их.

Слабо улыбнувшись, я отошла от нее.

- Я поддержу любое твое решение, Морган. Только, пожалуйста, не дай им выиграть, ладно?

Увидев слабый кивок, я вышла из комнаты.