Возрождённая Светом

Глава 13

Занятие по истории проходили спокойно, нам выдали бумагу и перо, чтобы мы начали записывать конспект. Сегодняшней темой изучения стало продолжение рода среди магов. Все мы знали, что те, кого коснулась чума не могли иметь детей, но есть исключения.

— Король обладает магией, как и королева обладала ей до своей смерти, у них есть сын, он тоже пережил магическую чуму в детстве. Сейчас ему восемнадцать, и он здоров и силён. Почему король может продолжать род? — задала нам вопрос преподавательница.

Все задумались и ответ не поступал слишком долго.

— Король особенный, — выдала свой ответ Рейнис.

Слишком просто, чтобы за такое дали балл.

— Мать короля тоже обладала магией и вся правящая линия до неё — женщина пожала плечами.

Рейнис выдохнула и расширила свой ответ:

— В приюте нам рассказывали сказку, я помню из неё небольшие детали: Аликорны дали магию правителям, чтобы те помогали своему народу и защищали его ещё до проклятия чумы. Они были первыми, кто познал волшебство. После проклятия Аликорны оставили им способность создать ребенка, и он никогда бы не умер от чумы, этот ребенок гарант того, что магия не отвернулась от нас полностью и Боги нас не ненавидят, таким образом они оставили нам защиту, ведь магия правителя является самой сильной.

— Рейнис Хомлес, верно? — учитель написала имя на доске и нарисовала рядом с ним два балла. — Я дам тебе ещё один балл, если ты скажешь, каким образом тогда магия чумы влияет на наследника престола, если не убивает его?

— Я могу процитировать этот момент из сказки:

"Однажды в Королевстве, случилось несчастье. Зловещая болезнь набросила свои темные путы на невинного ребёнка и закрыла его маленькое сердце тьмой. Кости его затрескались, пальчики поломались, а глаза побелели. Превратился малыш в тряпичную куклы и не дышит он год. Ночь за ночью, месяц за месяцем, он лежал неподвижно. Казалось, в его теле зародилась какая-то неведомая сила, отнимающая у него жизнь и превращающая его в мертвеца."

Какие мрачные истории рассказывают в приюте…

— Это пугалка для тех, кто часто простужался, — прошептала мне на ухо Рейнис.

— За такой подробный ответ поставлю тебе три дополнительных балла, — улыбнулась женщина и продолжила занятие. — Как вы понимаете, королевская кровь делает проклятие более болезненным и даже смерть покажется приятнее, чем такая боль.

Хаконис вынужден был пережить этот ужас. Мне сложно представить, как ему удалось справиться с этим, будучи ещё ребёнком, но я уверена, что эта трагическая история навсегда осталась в его памяти, не давая забыть все мучения, которые он пережил в течение этого жестокого года болезни.

Занятие закончилось, следящим была практика магии. Я ненавижу этот зал и ненавижу магию. Здесь я полностью бесполезная. Пока большинство из нас училось подчинять свои силы, сражались с манекенами и иногда друг с другом, я просто сидела в углу и старалась не показываться никому на глаза. Лишь Кейтлин иногда оборачивалась и подмигивала мне, словно напоминала, что мы всё ещё состоим с ней в паре на тренировках с оружием, а это занятие буквально завтра ранним утром. Я боялась её. От её улыбки мне хотелось забраться по стене, лишь бы девушка никогда меня там не достала.

" Нет, так быть не должно. Если я продолжу трястись, то она раздавит меня ещё до начала боя," — я пыталась обратиться к голосу своего разума или же к его остаткам.

" Выйди ночью в сад, я знаю, кто поможет тебе больше никогда не бояться эту девушку," — раздался голос Аликорна в моей голове.

Я чувствовала себя полной сумасшедшей. Если я расскажу кому-то о том, что со мной разговаривает древнее существо, они, возможно, поверят и скажут: "Да, со мной тоже такое случалось!" Но я боюсь, что они скорее всего подумают, что со мной не всё в порядке и пошлют меня к лекарю подлечить голову…

Рейнис присела возле меня. По её шее стекали капли пота. Она так много и сильно старалась, что совсем вымоталась. Её огонь стал ярче и сильнее, чем тот, что она показала в первый раз. Девушка совершенствовала свои навыки каждый день, и думаю, что вне занятий она находит себе уголок, где продолжает тренировки.

— Сидишь и не высовываешься? — девушка шутливо толкает меня плечом.

— Сижу и не высовываюсь, — киваю я и сжимаюсь от чужих взглядов.

Все глаза обращены к Рейнис. Остальные заметили, что девушка потрясающая и в конечном итоге начали воспринимать её всерьёз, а не как истеричку смеющуюся лёжа на полу. Теперь она их противник и не повезёт тому, с кем окажется она в паре.

— Мы всё равно сделаем так, что ты перестанешь бояться этих жалких людей. Пройдет год, и ты забудешь какого это сидеть в углу, — улыбнулась девушка и протянула мне руку помогая подняться. — Не знаю почему ты не используешь магию, но, наверное, на это есть свои причину, не буду в них лезть — захочешь расскажешь, но нам нужно сделать так, чтобы ты не умерла, давай найдём альтернативу.

— Почему ты так стараешься для меня? Просто из-за того, что я подошла к тебе первой?

— Это тоже, но ты напоминаешь мне мою подругу из приюта. Не внешностью. Она была красивее всех на этом свете, но она была столь зажатой, боялась каждого. В приюте такие не выживали. Один парень не любил ее, и он убедил других поиздеваться над девушкой. Они заставили Мариллу забраться на высокий забор окружающий приют. Она была слишком испуганной, чтобы что-то сказать, и упав разбилась об камни. Я не была там, потому что меня перевели в другой приют в городе Менгори. Я не смогла помочь ей, но помогу тебе. Помни, что все эти люди думают только о себе и им все равно на тебя, пока ты не сможешь преуспеть в чем-то. — На лице девушке треснула маска спокойствия, в глазах застыли слёзы, она быстро смахнула их рукой и вновь улыбнулась.

Рейнис хочет спасти меня, чтобы искупить вину перед дорогим для неё человеком. Таким образом, она освободит себя и сможет идти дальше не неся столь тяжёлый груз на своих плечах.

Мы делали вид, что тренируемся вдвоем. Девушка пропускала огонь между моими пальцами и пару раз обожгла их. Мне пришлось собрать все силы, чтобы не отдернуть руки от пламени. Подруга направляла огонь с моей стороны в себя, словно мы боремся, а я могла лишь подыгрывать. Всё получалось просто замечательно, но взгляд учителя говорил мне о том, что ему известна наша маленькая ложь.

— Правда вскроется в конце года, на испытаниях ты не сможешь обеспечивать магией нас обоих, — прошептала я.

Девушка подошла ближе и наклонилась к моему уху:

— Посмейся, сейчас я рассказываю тебе шутку, — попросила девушка.

Я улыбнулась изображая, будто мы обсуждаем курьезы, такие как: кто-то съел таракана на завтрак или пришел в шляпе с усами. Со стороны казалось, что мы лишь забавляемся, но в этот момент Рейнис говорила мне то, отчего мои волосы на затылке вставали дыбом.

— Я пролезла ночью в кабинет истории и нашла её план на весь учебный год и даже для второгодок, — смеясь шептала она, — одно из занятий посвящено магии… — она выдохнула. — Там есть информация, точнее ответ на вопрос, — девушка впервые так мялась прежде чем спокойно рассказать мне что-то, — нас спросят о магии и можно ли её забрать у другого…

— Можно? — я слегка повысила голос, и мы привлекли внимание. — Можно потрогать твои волосы? — специально спросила я, чтобы всем стало так же всё равно на наш диалог.

Я коснулась её рыжих кудрей. Они мило завивались на моих пальцах и напоминали мамино шёлковое платье, скользящее по коже.

Со стороны, наверное, мы казались ненормальными…

— Нужно убить мага и забрать его силу, тогда она полностью станет принадлежать тебе, — прошептала Рейнис и с улыбкой отошла от меня.

Убить…

Может ли быть так, что король заинтересован в магии света и хочет добавить ее в свою коллекцию, и поэтому мама запретила говорить о даре, который передается по наследству? Может быть, это единственный способ продлить нашу жизнь, мне и моей сестре? Но что-то не сходится… Если бы все было так, то человек, убивший мою маму, уже передал бы ее тело королю для изъятия дара или забрал магию для себя. А что, если свет невозможно забрать? У меня даже нет возможности задать все вопросы, которые так сильно беспокоят мой разум.

— Меня внесли в досье с магией синего пламени из-за первого урока, такой дар только у тебя, — ответила я, намекая, что не смогу же я убить её, да и вряд ли девушка сама пойдёт на такое. У неё большой груз вины, но не настолько, чтобы умереть самой.

— Не только у меня, есть кто-то ещё, но старше и нам нужно найти этого человека, — девушка замахнулась на меня продолжая тренировку.

Мысль о том, что я наврежу кому-то пугала, но мысль о том, что благодаря этому я выживу — давала надежду. Убить, чтобы спасти себя или же… Пытаться справиться самой любым другим путём.

Нас отпустили. Занятие закончились и началось вечернее дежурство. Нам нужно было прибраться в залах и коридорах. Я ненавидела это время, так как Рейнис заставляла общаться с другими и часто ставила в неловкие ситуации. Иногда мне хотелось стукнуть её головой об стену, лишь бы она замолчала и оставила меня. Но потихоньку я здоровалась с другими всё спокойнее и почти не отводила взгляд.

Девушка ушла домывать кабинет, а я стирала пыль с картин и рассматривала то, что на них изображено. В коридоре замка, среди мрачной вечерней атмосферы и тишины, висят портреты короля и его предшественников. Первым портретом привлекает внимание королева, которая правила до нынешнего короля. Ее черты лица выражают решительность и силу. Из маминых рассказов, я помню лишь, что королева правила, когда ещё бабушка была молодой и в те времена было спокойнее, чем сейчас, да и передвижения между городами свободными.

Но, когда мой взгляд падает на портрет нынешнего короля, меня пронизывает холод. Его лицо, хоть и выполнено с тем же умением, что и портреты предшественников, вызывает ощущение зловещести и недоверия. Глаза короля кажутся глубокими провалами, скрывающими его настоящую сущность. Возможно, это лишь из-за того, что я боюсь этого человека, поэтому создаётся такое впечатление. Взгляд его словно проникает в самые глубины души, вызывая тревогу и неопределенный страх. Портреты в коридоре передают не только образы правителей, но и их судьбы. Холод, который от них исходит, словно напоминает о множестве жертв, оставшихся в их следе. Я ощущаю тяжесть прошлого и мрачную энергию, которая переживает замок, словно по ночам здесь бродит сама смерть и ждёт, пока кто-нибудь упадёт в её объятия.

— Художник хорошо передал взгляд моего отца утопающего в своей власти.

Принц шагал по коридору и остановился возле меня вглядываясь в портрет.

— Присутствует ли эта омерзительная бесчеловечность в моих глазах? — этот вопрос он задал себе уйдя глубоко в мысли.

Я повернулась к юноше и всмотрелась в его профиль. Даже в полутьме этого ужасного коридора любому было понятно, что он совсем не похож на короля.

— Твои глаза напоминают мне блеск карамели, растворяющейся на солнце. Они излучают тепло и нежность, — произнесла я, смущаясь от того, что подобные слова могли слететь с моего языка.

Хаконис повернулся, и притягательная улыбка тут же расцвела на его губах.

— Твой цвет глаз напоминает мне бледный лунный свет освещающий лесную чащу в темноте ночи, — он легонько коснулся моей щеки. — Когда я вижу тебя, я чувствую, что ты — мой проводник в мрачном лесу, который охраняет меня от злобных тварей, чтобы я не заблудился.

Принц медленно провел ладонью по моим выбеленным магией волосам. Он приблизился ко мне еще ближе и наклонил голову. Расстояние между нашими губами было всего несколько сантиметров. В его запахе чувствовалась выпечка и аромат хвои. Я начала дышать быстрее, а во рту стало так сухо, что не сдержалась и облизнула губу. Хаконис был уже на грани поцелуя, но я отстранилась и сделала вид, что этого сладкого и желанного момента между нами никогда не было.

Казалось, что та стычка в лесу нас слишком сблизила. То сражение было быстрым, но мы оба заляпались кровью. Возможно, Хаконис думает, что я не убежала тогда, когда монстр шёл на принца, только потому что решила помочь ему. Но помогала на самом деле я только себе.

Клянусь я жаждала его губ так, что у меня защемило сердце. Но я не хочу отдавать свой первый поцелуй лишь ради нескольких хороших слов, которые были сказаны в мою сторону. Он просто красивый юноша, но разве этого достаточно, чтобы желать кого-то поцеловать? Я осознаю, что ему я не нравилась, возможно, он просто хотел помочь девочке, которую спас от смерти, и случайно перепутал это с симпатией. Для него я всего лишь брошенный под дождем котенок, лишенный семьи.

— Ты видела витражные окна на втором этаже? — спросил он и не дождавшись ответа потянул меня за руку.