Возрождённая Светом

Глава 14

Я осознала, почему моя мама говорила, что нынешние рисунки не могут передать всей красоты Аликорнов. При виде разноцветных стеклянных окон, изображающих прекрасных крылатых существ среди леса, я поняла, что в них отсутствует и крупица той красоты, которую я увидела, встретив Аликорна во сне. Но всё же витраж замка, пропускающий свет луны, был истинным произведением искусства. Цвета, переливающиеся на стекле, словно оживали под лунным светом. Каждая деталь, каждая крошечная частица стекла, была вписана в эту великолепную композицию с любовью и тщательностью.

Я и принц стояли рядом, наслаждаясь тем, как пленительно ночное светило преображало всё вокруг нас. Вокруг царила тишина, будто время остановилось, чтобы мы могли оценить это мгновение вместе. Хаконис посмотрел на меня и с улыбкой произнёс:

— Давай танцевать под этими витражами? — он взял меня за руку и провел пальцами по мягкой коже. Его глаза сияли.

Внутри меня вспыхнуло волнение, но я решила согласиться, несмотря на то, что моим единственным опытом танцев являлось одиночное качание в разные стороны в своей комнате.

Мы двинулись в танце, под волшебный свет луны, который проникал сквозь цветные стёкла. Мягкие лучи осветили наши движения и заставили меня чувствовать себя как принцесса без красивого платья. Я касалась его руки, ощущая тепло ладони медленно кружась по невидимому бальному залу. Музыка играла в наших сердцах, и в какой-то момент всё вокруг впало в забытьё. В этот час существовали только мы двое, слившиеся в одно целое.

Погрузившись в мир волшебства и фантазии, я закрыла глаза и представила себя в этом месте, только уже одну, в этой ночи, всё с тем же лунным светом, и всё во мне загорелось от желания жить. Даже зная, что скоро придётся вернуться в суровую реальность, я любила каждую минуту проведённую в этом не очень умелом с моей стороны танце, который спасал лишь принц, не обращая внимания, что я уже несколько раз наступила на его блестящие туфли в которых раньше можно было разглядеть собственное отражение.

— Завтра мне предстоит разговор с отцом, поэтому мне безумно хотелось отвлечься от мыслей, проникающих в мою голову всё чаще, — Хакон в последний раз закружил меня и отпустил.

Когда его ладонь покинула мою, я почувствовала, как наступил холод.

На лице принца отражалась тревога, словно тучи, накапливающиеся перед грозой. Глаза его были полны смутных мыслей, а брови склонены в недоумении. Весь до этого весёлый вид стёрся, испарился, словно его и не было. В янтарных глазах читалась душевная борьба, поиски ответов на неразрешимые вопросы.

— Какие мысли вызывают твою тревогу? — слова вырвались из меня с некой неловкостью и присев на лестницу я похлопала ладонью рядом с собой.

Наши плечи соприкоснулись, когда принц сел рядом.

— Я хочу остановить всё, что он начал лишь из-за личной обиды… Хочу, чтобы дети больше не кричали во сне каждый день прибывая в этом замке, — он громко выдохнул. — Когда я ещё не подчинил себе свой ветер, он часто доносил до меня крики исходящие из вашего корпуса. Каждый день дети звали своих родителей, я слышал их мольбы Аликорнам, слышал о надеждах на эту жизнь и слышал, как их жизни обрывались на испытаниях. Тяжелее всего тем, кто переставал верить в себя и погибал ещё до начала состязаний закапывая свои силы и не сражаясь — они просто сдавались и ждали, пока от них не оставят ничего.

— До твоего отца в королевстве всё было по-другому?

Хакон задумался, проявляя осторожность, он подбирал слова. Я могу его понять, было бы слишком глупо необдуманно рассказать мне информацию, о которой не говорят даже на наших уроках. Это не безопасно в большей степени именно для меня.

— В прошлом семьи, подобные твоей, не истреблялись. Существовало поверье, когда ещё Слэйвери правила королева, что после выздоровления ребенка необходимо сжечь дом, чтобы избавить дерево от чумы. Несмотря на то, что это полная ерунда, поскольку магия не передается через заразу, люди все-таки следовали этому обычаю и затем возводили свои дома в другом месте. В основном это традиция присуща была деревенским поселениям, а города не испытывали такого интереса к ней. Среди высшего класса быть магом — честь, как и служение королю. Вот почему люди в деревнях не знают об убийствах, они всё ещё думают, что другие ищут себе новый дом после болезни ребёнка, а если они и догадываются о чём-то, то не рискуют высказать подобное вслух. Мне кажется, что именно по этой причине количество детей в приютах начало увеличиваться, — принц сжал в пальцах свои волосы, выдохнул и встав заходил в разные стороны, лишь бы подвигаться, будто это его немного отвлекало.

— Это ужасно… — прошептала я.

— Отцу моему особенно нравятся дети, подобные Рейнис. Они несгибаемые и бесстрашные, ощутившие на себе предательство и жестокость жизни. Они наполнены злобой и обижены на судьбу. Эти дети отвергают слабых и тех, кто даже слегка считается неудачником. Более того, лучшим ученикам предназначена жизнь из роскошных покоев, в праздничной обстановке, с множеством плотских утех. Они получают щедрые денежные вознаграждения за свои достижения на поле битвы.

Подруга упоминала подобное. Такая жизнь после приюта покажется сказкой и её можно в этом понять. Пока я живу в страхе и ужасе — у неё появилась надежда никогда больше не быть запертой среди холода и одиночества. Она сделает всё ради выживания, в то же время, я буду сворачиваться клубочком на кровати вспоминая тёплые объятия родителей. Я всё ещё живу прошлым, забыв, что если не отстранюсь от него, то могу потерять своё будущее.

— Я не знаю, как пройдёт твоя завтрашняя беседа с отцом и уж тем более не знаю о чём она будет, но я желаю тебе удачи. В конце концов от твоего будущего престолонаследия зависит дальнейшая жизнь многих, — я встала и отряхнулась, — постарайся сделать так, чтобы в этом мире стало чуть меньше боли.

— Буду стараться из всех сил, — Хаконис подошёл и поцеловал мою руку на прощание. Его губы были мягкими и очень тёплыми.

Я направилась закончить уборку коридора и пойти наконец спать. В моей голове всё ещё звучали слова Аликорна о том, что мне нужно выйти в сад, но я не слушала их. Слишком страшно идти куда-либо по велению древнего существа, наславшего на всех магическую чуму. Я просто сделаю вид, что никогда его не слышала… Думаю, что так безопаснее и спокойнее.

Когда идёшь в полном одиночестве по учебному корпусу дворца — становится боязно. Из комнат доносится шум: кто-то тренируется, кто-то плачет, а кто-то, возможно, даже раздумывает о лишении себя жизни, чтобы избавиться от вечного страха. Говорят, что некоторые из тех, кто приехал из деревень, сразу же теряют смысл жизни еще до испытаний. Некоторые считают, что они слабые и не проходят отбор, но для меня они на самом деле сильные, потому что я не могу представить, как можно выбрать вечную тьму вместо жизни. Они бросают не только себя, но и близкого человека. Мне повезло, я уверена, что Сифне ничего не будет, если я вдруг попытаюсь сбежать или ещё чего. Она нужна им больше, чем я. Пока они верят и ждут её магию — сестра в полной безопасности. Уверена, что уже сейчас они растят её под себя и превращают в ту, кто никогда не вспомнит откуда она родом и, кто её родители. Возможно, я больше никогда её не увижу, либо после испытаний мне наконец дадут на неё взглянуть. Думаю, что как только встречусь с ней — моё сердце разобьётся вновь. Девочка так сильно похожа на маму, что с возрастом станет её копией и бесконечным напоминанием о нашей прошлой жизни.

Закончив всю работу и вернувшись в комнату, я ощущала изнеможение до самых костей, но сон так и не наступал. Я постоянно пропадала в своих тревожных и неприятных мыслях. Мне хотелось встать с кровати и выбежать на утренний лесной пейзаж, пропитанный мистическим туманом. Бежать всё дальше и дальше, пока ноги не сотрутся в кровь или усталость не свалит меня на бок.

Сон пришёл ко мне спустя время, но мне показалось, что я лишь успела моргнуть и вот уже пришлось вставать.

Я снова подтягиваю корсет и быстро завязываю шнурки на ботинках. Медленно прокрадываюсь по коридору, в то время как вокруг меня проходят сотни людей, направляющихся на свои занятия. Я не спешу открыть дверь в тренировочный зал, предпочитая прижаться к стене и медленно протирать ее спиной, только бы задержать время. Мной овладел страх встретиться с Кейтлин. Не уверена, что сегодня она оставит меня в живых. Да, существуют некие правила, и я должна ощущать безопасность, но нельзя же полагаться на благоразумие этой девушки.

Со мной здоровались те, с кем я пересекалась пару раз, когда Рейнис заставляла знакомиться со всеми подряд. Было неловко, но я старалась улыбаться и подавать голос в ответ, иногда это выходило почти шёпотом.

— И чего ты тут застыла? — подруга хлопнула меня по плечу.

— Если бы у меня был выбор, я бы и вовсе не пришла, — устало выдохнув я наконец отлипла от стены.

Девушка толкнула меня в проход и по моему телу побежали мурашки от одного лишь вида моей противницы. Кейтлин умело сражалась с манекеном уворачивалась от каждого удара. В то время как манекен пытался замахнуться, моя соперница быстро и ловко перепрыгивала через его удары или подворачивала в сторону. Она была слишком быстра.

Преподавательница вошла в зал. Тренировка началась и все собрались в центре.

На сегодняшнем занятии нас вызывали парами по очереди, как и в прошлый раз, но я была счастлива, потому что начали практически с самого конца. Рейнис поднялась по лестнице. В её руках был длинный острый меч. Её противница обладала массивными чертами лица, но тёплым взглядом. Девушка была вооружена кинжалами и готовилась к битве. Они дружески пожали руки и начали бой. Рейнис двинулась вперед, размахивая оружием, испуская сверкающие искры. Соперница избегала смертельных ударов, ловко уворачиваясь и контратакуя с помощью своих кинжалов. Девушки вели жесткую схватку на арене, и никто не мог предсказать исход битвы. Они одинаково хороши. Пот капал с их лиц, их руки, плечи и ноги были источены ранами, но они не обращали на это внимания. Рейнис отряхнула пот со лба и собралась с последними силами. Все ее мышцы напряглись, а ее внимание полностью сосредоточилось на сопернице. В своем стиле борьбы она напоминала мне Мадлен в ее схватке с принцем. У них были похожие навыки и умение увернуться от клинков врага. Если Рейнис будет продолжать тренироваться, то ей не будет равных в ближнем бою.

Рейнис побеждает, но ей досталось это с большим трудом. Девушка устало оседает на пол и перебинтовывает свои раны. Позже после занятий она сможет пойти к лекарю, но сейчас ей захотелось дождаться моей очереди на арену. Что она сделает если Кейтлин воткнёт в меня моё же собственное оружие? Вряд ли она выбежит вперёд, закрывая моё тело собой… Да и не успеет. Моя смерть произойдёт слишком быстро. Неприятные мысли всё больше нервировали, и я начала постукивать ногой и хрустеть пальцами правой руки. Моё единственный целый глаз задёргался. Я осознавала, что со стороны я выгляжу как загнанная в клетку птица, чьё сердце взорвётся от любого движения в мою сторону. Стыд и страх били в спину, отчего казалось, что резать мою плоть начали заранее.

— Успокойся, иначе ты потеряешь сознание от паники, — Рейнис хромая подошла и встала рядом.

А может лучше упасть в обморок? Тогда я смогу выжить ещё день или даже два.

Такое чувство, что взгляды проникали сквозь мою кожу и оценивали каждый шаг, каждое дыхание. Они, казалось, переживали каждую мою неловкость и ошибку. Я стала избегать чужих глаз, опустив голову и прижав ее к груди. Воздух стал сжиматься, словно ловушка, и я ощутила, как паника медленно, но верно, охватывает меня. Мое сердце начало колотиться, а руки дрожать. Из-за того, что я пыталась подавить свои эмоции — становилось только хуже.

— Я вытащу тебя отсюда, — подруга схватила мою руку и потащила меня в сторону выхода, пока я пыталась осознать происходящее и вновь почувствовать твёрдость земли под ногами.

Двери распахнулись и в помещение вошёл принц. Я мельком заметила его гневное выражение лица и усталость в согнутых плечах. Он перехватил моё запястье и чуть ли не силой затащил моё тело по лестнице на арену. Не успела я и опомниться, как в моих руках появились изогнутые клинки.

— Я хочу провести пробное сражение с первогодкой, — крикнул Хаконис преподавательнице.

— Выбрал бы кого покрупнее, Хакон, девочка может умереть от одного лишь шага в её сторону, — ответила женщина, но всё же позволила бою начаться.

Зачем он это делает? Меня пугает холод, идущий с его стороны.

Принц двигается вокруг меня так, будто играет с жертвой. Я пытаюсь поворачиваться как можно быстрее, но мои движения неуклюжие, а руки постоянно дрожат. Один раз я выронила клинок и наклонилась, чтобы поднять его. Хаконис толкнул меня, и я упала на колени.

— Вставай, — тихо сказал он.

Мне хотелось расплакаться у всех на глазах. Принц почувствовал это и попытался улыбнуться, но в этой улыбке не было поддержки, лишь попытка заставить меня встать, что я и сделала.

Он не двигается слишком быстро. Хаконис даёт мне тысячу шансов ударить себя, но вместо этого я продолжаю стоять и дрожать.

Я слышу, как надо мной смеются, слышу голоса, и она сводят с ума всё больше и больше.

— Думал, что ты сможешь продержаться тут, но теперь я уверен, что ты умрёшь спустя пару дней. Ты так слаба, что это выглядит жалким, — жестокие слова слетают с его губ.

Принц превратился в другого человека, а ещё ночью наша беседа казалась насыщенной теплом и уютом, которые мне так сильно не хватало.

Вот мне и урок — не верить всем подряд.

Он слегка толкает меня в сторону и забирает оружие.

— Бой окончен, — парень спускается по лестнице ни разу не обернувшись в мою сторону.

Слова Хакониса вызвали во мне ярость. Я с трудом сдерживала себя, чтобы не наброситься и не вырвать ему язык. Но бой закончился, и я понимала, что больше не имела права делать шаг в его сторону. Один вид принца стал мне ненавистным, но хуже всего было то, что он прав — я жалкая. Однако я не имела ни малейшего представления, чем я заслужила такое публичное унижение.