Возвращение надежды

Глава 5

Лучики солнца пробирались сквозь плотные шторы в спальне и играли на моем лице. Открыв глаза, я прищурилась и, повернувшись на спину, сладко потянулась в кровати. Рядом со мной лежал тот самый мишка. Я взлохматила его голову и слегка улыбнулась.

— С добрым утром, Мишань, — обратилась я к плюшевому мишке.

Поднявшись с кровати, я поправила платье и спустилась вниз. Дома никого не было. Странно.… Сколько я проспала?

Пройдясь по всем комнатам в доме, я окончательно убедилась, что в доме я нахожусь одна. Выйдя во двор, я ещё раз потянулась и устремила взгляд на чистое голубое небо.

— Смотри как надо! — послышался звонкий Ванн голос где-то в дали и через мгновение он показался сам на скейтборде со счастливой улыбкой на губах. За ним заливаясь звонким смехом, бежал Руслан.

Увидев меня, Ваня резко затормозил и, взяв скейтборд в руки, направился ко мне.

— Ты всегда так долго спишь, мелочь? — спросил он.

— А сколько я проспала? — сонным голосом спросила я.

Ваня посмотрел на часы, те самые, которые я ему подарила пару лет назад на день рождение. Меня не помнит, но мои вещи всё-таки хранит…

— Почти сутки, — пояснил он. — Сейчас 12 часов, в это время мы как раз и приехали вчера.

— Наверное, устала очень, а так я вообще очень мало сплю.

— А что так, Бессонница мучает?

— Да нет, в основном работа мучила… — проговорила тихо я, вспомнив прошлое, когда приходила домой за полночь и спала всего лишь 2–3 часа. — Раньше… — добавила я с горечью в голосе.

Мы прошли в дом, а Руслан остался во дворе гонять мяч. Ну весь в отца! — подумала я про себя.

— А как Руслан оказался у тебя? — спросила я, когда мы сидели за столом и пили кофе.

— Мигель привёз, — вполне спокойно ответил Ваня.

Мы просто сидели молча, и пили кофе, иногда поглядывая друг на друга. При одной мысли, что мне придётся скоро с ним расстаться, сердце разрывало на части. Моё решение помочь ему что-то вспомнить было глупое. И сейчас, как бы мне не было тяжело, я решила от неё отказаться. Раз так случилось, значит не судьба. Ведь когда то я была уже счастливой. Но ни смотря на всё это, я была твёрдо уверенна в одном, что Ваню я уже не забуду никогда, и ни какой Артём мне его не заменит.

Взяв чашку в руки, и отпив немного кофе, я с грустной улыбкой посмотрела на Ваню. Телефон лежащий на столе настойчиво завибрировал. Я взяла его в руки с полной уверенностью, что это очередное смс от Артёма. Но я ошибалась. Открыв сообщение, я взвизгнула. Чашка с грохотом упала на пол. Я упала на колени, а затем присела, прислонившись к кухонному гарнитуру.

«Ты уйдёшь вслед за ним», — крутилась фраза у меня в голове. И жуткая фотография моего брата с пробитой головой.

— Что-то случилось? — спросил Ваня, вскочив из-за стола и подбежав ко мне.

Я молчала. Надо валить отсюда пока не поздно. Уезжать. И больше никогда сюда не приезжать. Тут меня уже ничего не держит. Ни кто и ничего!

Усадив Нику на кресло, я налил ей стакан воды. Вот же, мелочь! Только вернулась, а уже где-то проблемы нашла на свою задницу. Ничего не изменилось. Нет, конечно, внешне она изменилась, и узнал то я её не сразу. Если честно, то и узнал то я её, только случайно.…Если бы не этот случай, я бы и не вспомнил её наверное….

Уже через час после того как я её выгнал, я понял, что погорячился. Я стал ей названивать, но телефон был вне зоне доступа, что ещё больше меня взбесило. Я всегда просил её не ставить телефон на беззвучный режим, а тем более отключать.

В ту ночь, я ни как не мог уснуть. Впрочем так было всегда, когда она приходила за полночь. Под утро я все-таки задремал. Проснулся я от того, что на втором этаже, раздались детские крики. Я вскочил с дивана и побежал на второй этаж. Почему-то я был уверен, что Ника вернулась под утро, как раз в то время, когда я задремал.

Я очень удивился, когда увидел Мигеля с Викой на руках. Он укачивал малышку, но та ни как не могла успокоиться. Я немного растерялся. Плюхнувшись на кресло рядом с кроватью девочки, я потёр лицо руками, чтобы хоть как-то проснуться.

— Что ты тут делаешь? — спросил я спросонья. — Где эта… — мне так хотелось выругаться и назвать её шалавой, но я сдержался и ещё раз повторил. — Ника где?

Мигель молча положил Вику обратно в кроватку и тихо вышел из комнаты, позвав меня за собой. Подойдя к кровати дочери, я погладил её по волосам и улыбнулся, малышка в ответ одарила меня детской улыбкой и закрыла глаза.

Спустившись в гостиную, я сел на кресло. Миша сидел напротив и разливал виски по стаканам.

— Что это с тобой? — я усмехнулся. — Решил бухнуть с утра пораньше? Смотри, Машка же прибьёт!

— Сегодня не прибьёт, — произнёс он тихо и залпом выпил.

— Чё так? — спросил я, рассмеявшись. Я посмотрел на часы. — Твою мать, уже девятый час, где её носит?! Я набрал Никин номер, но телефон был выключен. Посмотрев на Мигеля, я увидел, что он смотрит на меня снисходительно и вновь набрал номер.

— Можешь не стараться, она всё равно не возьмёт, — Миша тяжело вздохнул.

— Почему? — я немного напрягся. Давно я не видел друга таким серьёзным. Лицо у Мишки было измученное, и тут я понял, что что-то произошло. — Что случилось?

— Вань, Ника…. — начал он тихо. — Она не возьмёт трубку….

— Это ещё почему?

— Её больше нет.…

От этой фразы меня передёрнуло. Я выпил виски залпом и вскочил с кресла.

— Что ты несёшь?! — заорал я. — Что значит, нет!?

— Сегодня, в около четырёх утра….

— Что?!

— Они… Ника и Дима… Они разбились…

— Не смешная шутка, — я ухмыльнулся, но лицо Мигеля не изменилось, он был серьёзен. — Мы поругалась… ну да, я вспылил. Накричал, но это не повод, чтобы так шутить! — я был уверен, что друг шутит и разозлился не на шутку. — Пусть только вернётся, я ей устрою! — выпив залпом ещё один стакан, я начал набирать номер жены, но девушка — оператор повторяла одно и тоже «Абонент временно не доступен».

Миша молча подошёл ко мне и забрал у меня телефон.

— Вань, она не возьмёт, — повторил Миша спокойно.

— Я сказал, не шути так! — закричал я, и плюхнулся на кресло.

— Маркелов, — тихим спокойным голосом обратился он ко мне. — Такими вещами не шутят. И ты сам прекрасно знаешь свою жену, она не такая. Мысль так жестоко соврать тебе, чтобы проверить твои чувства, Ника бы так не смогла, — Миша вытащил из кармана пиджака кольцо моей жены и положил его на стол.

— Тело сильно обгорело, узнать её невозможно. Вот всё что осталось… — Мигель тяжело вздохнул.

— Пошёл вон! — процедил я сквозь зубы, сжимая кулаки.

— Я заберу детей к себе, на время… — ни сказав больше не слова, Миша поднялся на второй этаж и по очереди вынес детей на руках и уехал.

Выпив очередной стакан виски, я уставился в одну точку ничего не понимая. Как? Почему? И за что? За что бог забрал у меня самое дорогое в моей жизни. Мою маленькую девочку, которую я так люблю всем сердцем. Почему?! Почему?! Я почувствовал, как ком подкатывает к горлу, а по щекам стекают слёзы. За что?! Господи, за что?!

Впервые за несколько лет, я сейчас плакал, как ребёнок. Вот теперь, почувствовал настоящую боль… Невыносимую боль…. Теперь я понимал насколько это больно потерять родного, самого любимого человека в твоей жизни.

Это был удар… Сильный удар… Удар, которого я не забуду никогда! Эта боль навсегда останется со мной.

Взвыв, как одинокий волк, я одним махом разнёс журнальный столик к чёртовой матери и рухнул на колени. Стуча кулаками об деревянный пол. Осколки разбитого столика и бутылки испод виски вбивались мне в кожу, нанося мне раны, но эту боль я не чувствовал. Боль была лишь одна — в сердце.

Бросив взгляд на рамку, в которой была наша с Никой фотография, я увидел, как мелкие осколки испод рамы искажают немного наши лица. Выбросив рамку подальше, я провёл пальцами по её образу на фотографии.

— Моя девочка… — прошептал я еле слышно охрипшим голосом. — Я люблю тебя… Я люблю тебя, ты слышишь!? — закричал я во всё горло, задыхаясь от боли и слёз. — Я люблю тебя!

Моя девочка смотрела на меня своими счастливыми глазами и мило улыбалась.

До конца осознав всю суть происходящего, я встал на колени, крепло сжимая в одной руке обручальное кольцо, а в другой нашу совместную фотографию, я закричал, так, что меня, наверное, было слышно даже там…

— Неееет! Нет! Нет! — я продолжал бить кулаками по разбившемуся стеклу. — Неееет!

Укрыв меня тёплым пледом, Ваня всё расспрашивал меня о том, что же такого мне прислали, что теперь я нахожусь в таком состоянии. Но я ничего не могла ему сказать. Сейчас я сама мало чего соображала. Уставившись в одну точку, я слушала, как на стенке тикают часы. По не многу это начинало раздражать. Действовало на нервы, и я вновь психанула. Издав истошный крик, я закрыла уши руками. Кто же это мог быть? И за что этот человек меня ненавидит? Эти вопросы теперь крутились у меня в голове. Кому я сделала плохого, что бы пойти на крайности и поступить со мной так жестоко прислав мне ммс-кой фотографию моего брата с пробитой головой? Кому в голову вообще пришло разыгрывать меня так? Ведь мне и так было тяжело. Я считала себя виноватой. Вот, если бы я не позвонила Диме в ту ночь, а просто осталась бы сидеть на скамейке, ничего бы этого не было. И Дима сейчас был бы жив, а Ваня бы помнил меня, и не попал в эту чёртову аварию, в которой я тоже винила себя. Если бы я пришла домой, Ваня бы убедился, что я жива. И не пил бы, и не было бы ни какой аварии. Но нет же, я улетела в эту чёртову Америку! А зачем? Я собственными руками сломала все, и убила всех, кто мне был дорог. И с чем я осталась? С маленьким ребёнком на руках…. Я ненавидела себя за то, что теперь Руслан вырастит без отца, точно так же, как росла я. Я поломала жизнь всем, в том числе и самой себе.

Вероятность того, что Ваня меня вспомнит, была очень мала. Сейчас я уже не хотела ничего. Не бороться, не доказывать ничего ему. Сейчас мне хотелось уехать в эту чёртову Америку и жить спокойно. Я боялась, что одной угрозой эта тварь не обойдётся. Я боялась за Руслана. Что будет со мной, если я потеряю частичку Андрея, самого любимого, родного и желанного сына?

Быстро вскочив с дивана, я на ходу натянула туфли и, взяв сына в охапку, вызвала такси и уехала.

Всю дорогу до отеля, где в это время находились Артём и Юля, я ехала с оглядкой. Все машины с тонированными стёклами вызывали у меня дрожь. Я постоянно смотрела на таксиста и внимательно вглядывалась в черты его лица. Он, наверное, подумал, что я сумасшедшая. И он был прав, такое мнение обо мне сейчас было вполне оправданным. Мне только что, кто-то угрожал.

Мне не хотелось уходить от Вани, но пересилив себя, я все-таки ушла. Ушла, пообещав самой себе, никогда больше не возвращаться. Это было глупо с моей стороны пытаться начать всё заново. Значит, так угодно судьбе. И я не в силах сейчас, что-то сделать и изменить её. От всей души и всем сердцем, я желала Ване счастья с другой девушкой. Глупо? Возможно. Но ничего большего мне не оставалось….

В моей памяти навсегда запечалиться Маркелов Иван Сергеевич — милый, обонятельный, нежный, ласковый, немного сумасшедший, но заботливый муж и отец. Его зелёные глаза я не забуду никогда, я не смогу стереть из памяти прикосновения его нежных, сильных рук. Я никогда не забуду, то, как он поднял меня на руки и научил улыбаться. Мне никогда не забыть то счастье и ту любовь, которую я испытала рядом с ним. Я буду помнить его всегда… И сколько бы лет не прошло, я буду… Я буду любить Ваню всегда.

Я взглянула в окно и, посмотрев на небо, повторила ещё раз про себя «Я буду любить тебя….»