Возвращение: Наступление ночи (пер. Lidenn Husid)

Глава 10

Елена была невероятно счастлива. Сейчас была ее очередь.

Стефан использовал острый деревянный нож для писем из своего стола, чтобы порезать себя. Елена всегда ненавидела смотреть, как он делает это, используя самое эффективное оружие, которое проткнуло бы кожу вампира. Поэтому она закрыла глаза и взглянула снова, когда кровь текла из маленького надреза на его шее.

– Тебе не нужно брать много,… и тебе не следует. – Прошептал Стефан, и Елена понимала, что он говорит это, пока еще может хоть что-то сказать. – Я не слишком крепко тебя обнимаю, тебе не больно?

Он всегда так беспокоился. Сейчас, она его поцеловала.

И девушка видела, как странно он задумался, он хотел больше чем поцелуй, он хотел, чтобы она взяла его кровь. Смеясь, Елена толкнула его и нависла над ним, снова приближаясь к области раны, и зная, что он подумает, будто она собирается дразнить его. Но вместо этого, она прижалась к его ране как присоска, и начала высасывать все настойчивее и настойчивее, пока не вынудила Стефана умолять ее телепатически. Но она не была удовлетворена, пока не вынудила его умолять вслух.

В это время в машине, Мэтту и Мередит пришла в голову одна и та же идея. Девушка была быстрее, но они заговорили почти одновременно.

– Я идиотка! Мэтт, где откидывается спинка?

– Бонни, ты должна опустить свое сидение назад! Там есть маленькая ручка, ты должна добраться до нее и потянуть вверх!

Голос Бонни екал от икоты. – Мои руки… они все истыканы… мои руки…

– Бонни. – жестко сказала Мередит, – Я знаю, ты сможешь сделать это. Мэтт ручка справа… под ним… под передним сиденьем или…

– Да. С краю,… один, нет два часа [1]. – Мэтт не мог больше дышать. Как только он схватил дерево, то обнаружил, что если ослабит давление хоть на мгновение, ствол сильно придавит его шею.

[1][Примечание: имеется в виду направление по часовым стрелкам, в основном используется военными.]

Нет другого выбора, думал парень. Он вздохнул глубоко, как только мог, оттолкнулся назад на ветки, и услышал крик Мередит. Мэтт крутился, чувствуя зубчатые обломки, которые подобно тонким деревянным ножам царапали его горло, ухо и череп. Сейчас он освободился от давления на его затылок, и ужаснулся, сколько еще дерева было в машине, намного больше чем вначале. Вокруг него все было забито ветками, вечнозеленые иглы были плотно навалены повсюду.

«Не удивленная, а безумная Мередит», думал он, поворачиваясь к ней, и ощущая головокружение. Она была почти похоронена под ветками, одной рукой борясь с чем-то возле ее горла, но она все же увидела его.

– Мэтт… возьмись… за свое сиденье! Быстро! Бонни, я знаю, ты можешь!

Мэтт разрыл и разорвал ветки, затем нащупал ручку, которая опустила бы спинку его сидения. Ручка не двигалась. Тонкие жестокие, упругие усики обмотали ее, и было трудно разорвать их. Но он крутил и рвал.

Его спинка рухнула. Парень нырнул под огромную еловую лапу, если это вообще можно было так назвать. Сейчас машина была битком набита огромными ветками. Тогда он потянулся и помог Мередит, ее сидение тоже резко откинулось.

Она упала назад вместе с ним, подальше от вечнозеленых веток, хватая воздух ртом. Мередит продолжала лежать там еще мгновение. Затем она перебралась на специфическое заднее сиденье, волоча за собой окутанную иглами фигуру. Когда девушка заговорила, ее голос был хриплым, а речь по-прежнему медленной.

– Мэтт. Благословляю тебя… за наличие… такого сложного механизма… в твоей машине. – Она пнула переднее сидение, чтобы оно вернулось в обратную позицию, и Мэтт сделал то же самое.

– Бонни. – сказал одеревеневший Мэтт.

Бонни не двигалась. Много маленьких ветвей все еще оплетали ее, некоторые попали в ткань ее майки, а некоторые в ее волосы.

Мередит и Мэтт оба начали потягиваться. Везде где ветки касались кожи, были царапины и маленькие раны от проколов.

– Как будто они хотели врасти и нее, – сказал Мэтт, так как длинные, тонкие ветки тянулись назад, оставляя кровавые проколы после себя.

– Бонни? – Позвала Мередит. Она выпутала прутья из ее волос. – Бонни? Ну, давай же. Посмотри на меня.

Ведьма вся тряслась, но позволила Мередит поднять свое лицо вверх. – Я не думала, что у меня получится это сделать.

– Ты спасла мне жизнь.

– Мне было так страшно…

Бонни продолжала плакать, но уже на плече у Мередит.

Мэтт посмотрел на Салез, как на мерцающую светом карту, которая поможет найти выход. Но все что он увидел, это ее темные глаза, выражение которых внезапно заставило его чувствовать узел в животе. Находясь на заднем сидении, он смотрел во все три окна, которые были в его поле зрения.

Тяжело было вообще что-либо разглядеть. Но то, что он искал, находилось прямо перед его лицом, прижатое к стеклу. Иглы. Ветки. На каждом дюйме окна.

Однако, он и Мередит без лишних слов, потянулись к ручке дверцы. Раздался щелчок, и дверь открылась на дюйм, а потом снова захлопнулись.

Друзья переглянулись. Мередит посмотрела вниз и снова начала срывать прутья окутывающие Бонни.

– Тебе от этого больно?

– Нет. Немного…

– Ты дрожишь.

– Холодно.

Было действительно холодно. Не смотря на то, что открытое окно было целиком закупорено растением, снаружи Мэтт смог услышать ветер. Он свистел, будто через огромное количество ветвей. Был также звук лесного скрипа, поразительно громкий и до смешного высокий. Все это напоминало шторм.

– Что, черт возьми, это было? – взорвался он, злобно пиная переднее сидение. – Та хрень, из-за которой я отклонился от дороги?

Темноволосая голова Мередит медленно поднялась. – Я не знаю. Я как раз поднимала окно. И глянула мельком.

– Оно просто появилось посреди дороги.

– Волк?

– Это было не там, а вон там.

– Волки не такого цвета. Оно было красным. – Сказала Бонни решительно, поднимая свою голову с плеча Мередит.

– Красным? – Мередит покачала головой. – Оно было слишком большим для лисы?

– Я думаю, оно действительно было красным. – Сказал Мэтт

– Волки не бывают красными… как насчет оборотней? У Тайлера Смоллвуда есть какие-то родственники с рыжими волосами?

– Это не волк. – Сказала Бонни. – Оно было обратное.

– Обратное?

– Его голова была не с той стороны. Или же у него были головы с обеих сторон.

– Бонни ты реально меня пугаешь. – Сказала Мередит

Мэтт бы никогда этого не сказал, но она действительно напугала и его тоже. Потому что увиденное им животное, казалось таким же деформированным, как сейчас описывала его Бонни.

– Может мы просто увидели его под странным углом, – сказал он, когда заговорила Мередит. – Может, это было какое-то животное, отпугивающее с помощью…

– С помощью чего?

Мередит посмотрела на потолок машины. Мэтт последовал за ее взглядом. Очень медленно, со скрежетом металла, крыша прогнулась. И еще немного. Как будто нечто очень тяжелое давило на нее.

Мэтт сыпал проклятья на свою голову. – Пока я был на переднем сидении, почему не вдавил педаль…? – Он пристально посмотрел через ветви, пытаясь разглядеть педаль газа и зажигание. – Ключи все еще там?

– Мэтт мы наполовину в канаве. К тому же, если бы это хоть как-то помогло, я сказала бы тебе газовать.

– Тогда бы эта ветка сняла тебе голову!

– Да. – Просто сказала Мередит

– Это убило бы тебя!

– Если бы это помогло выбраться вам двоим, я бы подумала. Но ты оказался в ловушке, смотря в сторону. Я, смотря вперед. Они были здесь,… деревья, со всех сторон.

– Это… не… возможно! – Мэтт лупил сиденье перед собой, подчеркивая каждое слово.

– Это возможно?

Крыша, заскрипела снова.

– Вы двое, хватит ругаться! – сказала Бонни, ее голос надломился из-за рыдания.

Прогремел взрыв, подобный выстрелу и машина просела вниз.

– Что это было? – начала Бонни.

Молчание.

– …шина лопнула. – Наконец отозвался Мэтт. Он не доверял собственному голосу. Он посмотрел на Мередит.

Как и Бонни. – Мередит,… ветки заполняют переднее сидение. Я едва вижу лунный свет. Становится темно.

– Я знаю

– Что мы будем делать?

Мэтт чувствовал страшное напряжение и расстройство на лице Мередит, как будто она говорила сжав зубы. Но голос Салез был тихим.

– Я не знаю.

Стефан все еще содрогался, Елена извивалась как кошка, паря над кроватью. Она улыбнулась ему. Ее улыбка сияла, словно после употребления наркотика, удовольствием и любовью. Он подумывал схватить ее за руки, потянуть вниз и начать все заново.

Это было безумие, она вынудила его. Потому что он слишком хорошо знал, из собственного опыта, насколько опасен их флирт. Даже слишком, и Елена была первым вампиром-духом, поскольку она единственный вампир-дух которого он знал.

Но посмотрите на нее! Он выскользнул из-под Елены, как он иногда делал и просто смотрел, чувствуя, как сердце начинало бешено биться только при виде ее. Волосы Елены, настоящее золото, как шелк разметались по постели. Ее тело, в свете одной маленькой лампы, было словно очерчено золотым контуром. Казалось, будто она плывет, двигается и спит в золотой дымке. Это пугало. Для вампира, она была словно живое солнце, лежащее на его кровати.

Он обнаружил, что сдерживает зевок. Это тоже она сделала с ним, как Далила забирающая силу Самсона. Его «ракетным топливом», возможно, была ее кровь, но сейчас он был безнадежно сонным. Он провел бы ночь в ее объятиях.

В машине Мэтта стало еще темнее, потому что деревья продолжали закрывать лунный свет. Они пытались звать на помощь. Это была не очень хорошая идея, Мередит обосновывала это тем, что им необходимо сохранить кислород в машине. Так они снова смирно сели.

Наконец, Мередит полезла в карман джинсов и начала перебирать ключи с очень маленькой цепочкой, где висел брелок с фонариком, который светил синим светом. Когда она включила его, все наклонились вперед. Очень маленькая штука, чтобы столько значить, подумал Мэтт.

Чувствовалось давление на передние сидения.

– Бонни? – сказала Мередит. – Никто все равно, не услышит нас, даже если вопить. Если кто-то что-то и услышал, то это только лопнувшую шину, и подумал что это выстрел.

Бонни трясла головой, точно не желала это слушать. Она все еще вытаскивала сосновые иглы из своей кожи.

Она права. Мы в милях от людей, подумал Мэтт.

– Здесь что-то очень плохое. – Сказала Бонни. Она говорила это тихо, но каждое слово было вытолкнуто одно за другим, так же как камешки бросают в пруд.

Мэтт внезапно почувствовал тревогу. – Насколько… плохое?

– Нстолько плохое, что… я никогда, ничего подобного не чувствовала до этого. Ни когда Елена умерла, ни от Клауса, ни от чего бы то ни было еще. Я никогда не чувствовала нечто настолько злое, как сейчас. Оно настолько плохое, и такое сильное. Я не думаю, что что-либо вообще может быть настолько сильным. Это давит на меня, и я боюсь…

Мередит прервала ее – Бонни, я знаю, мы обе можем думать только об одном выходе из этого…

– Из этого нет выхода.

– … Я знаю, ты боишься…

– Кого бы можно было позвать? Я могла бы сделать это,… если там есть, кого звать. Я могу попробовать представить, что твой фонарик, это пламя и сделать это…

– Транс? – Мэтт остро взглянул на Мередит. – Она больше, не занимается этим.

– Клаус мертв.

– Но…

– Здесь некому меня услышать! – завизжала Бонни и разразилась рыданиями. – Елена и Стефан сейчас слишком далеко, и наверно уже спят! А больше никого нет!

Все трое начали сдвигаться вместе, потому что ветки давили на них. Мэтт и Мередит были достаточно близко, чтобы посмотреть друг на друга прямо через голову Бонни.

– Оу, – сказал Мэтт и вздрогнул. – Хм… мы уверены?

– Нет, – сказала Мередит. Она говорила мрачно, но с надеждой. – Помните это утро? Мы вовсе не уверенны. Но я убеждена, что он все еще где-то поблизости.

Теперь Мэтт чувствовал недомогание, Мередит и Бонни выглядели болезненно в странно-горящем голубом свете. – И… прямо перед тем как это все случилось, мы говорили о том, как много всего…

– …по большому счету, все, что случилось с Еленой…

– … все было его виной…

– И мы по уши в лесу.

– И с открытым окном.

Бонни зарыдала.

Мэтт и Мередит, заключили безмолвное соглашение, только одним взглядом. – Бонни, ты сказала, что сделала бы… ну, тебе придется сделать это. Старайся думать о Стефане или разбуди Елену или… или извинись перед… Деймоном. Я боюсь, что скорей всего последнее. Но мне кажется, он никогда не хотел нашей смерти, и он должен понимать, что убийство друзей Елены, не поможет ему с ней. – Нежно сказала Мередит.

Мэтт скептически хмыкнул – Он, возможно, и не хочет смерти всех нас, но он может подождать, пока кое-кто из нас умрет, чтобы спасти остальных. Я никогда не доверя…

– Ты никогда не желал ему вреда. – Перекричала его Мередит.

Мэтт заморгал, глядя на нее, а потом замолчал, чувствуя себя идиотом.

– Так, вот фонарик, держи, – сказала Мередит, даже в критической ситуации, ее голос оставался устойчивым, ритмичным и гипнотизирующим. Жалкий маленький клочок света, но такой ценный. Он был всем, что они имели, для противостояния кромешной тьме.

Но скоро станет нескончаемо темно, – думал Мэтт – ведь они были отрезаны от света и воздуха, деревьями, и они давили. И это давление сломает им кости.

– Бонни? – голос Мередит был голосом старшей сестры, которая всегда придет на помощь младшему. Нежным. Контролируемым. – Ты можешь представить, что это пламя свечи… это пламя свечи… это пламя свечи… попробуй войти в транс.

– Я уже в трансе. – Голос Бонни был каким-то отдаленным, совсем далеким, почти как эхо.

– Тогда, обратись за помощью. – Тихо проговорила Мередит.

Бонни начала шептать снова и снова, не обращая никакого внимания на происходящее вокруг. – Пожалуйста, приди, спаси нас. Деймон если ты слышишь, прошу, прими наши извинения, и приди. Ты нас очень испугал, и я уверенна, что мы это заслужили, но пожалуйста, пожалуйста, помоги. Это больно, Деймон. Это настолько больно, так плохо, что хочется кричать. Но вместо того я трачу всю эту энергию, взывая к тебе. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, помоги.

Пять, десять, пятнадцать минут она держалась. Ветки росли, прижимая троих друзей, источая сладкий смолистый запах. Она держалась слишком долго, дольше чем Мэтт от нее ожидал.

Затем свет погас. После этого не было никакого звука, кроме шелеста сосен.

Тебе стоит восхищаться техникой.

Деймон снова развалился на ветвях, даже выше, чем в тот раз, когда вел наблюдение за окном Кэролайн. Он все еще, не имел ни малейшего понятия о названиях деревьев, но это отнюдь не мешало ему. Эта ветка была подобна ложу над разворачивающейся ниже драмой. Он уже начал немного скучать, так как ничего нового не происходило. Вампир оставил Дамарис ранее вечером, когда она стала наскучивать разговорами о браке и другой ерунде, которую он желал избежать. Как, в прочем, и ее нынешний муж. Ску-ко-та. Он покинул ее даже не удостоверившись, станет ли та вампиром,… он склонялся к положительному ответу…и будет ли это сюрпризом для муженька, когда тот вернется? Уголки его рта подрагивали, на грани улыбки.

Ниже него, игра почти достигла кульминации.

И тебе действительно нужно восхищаться техникой. Упаковочная охота. Он понятия не имел, что это за отвратительные маленькие существа, умело манипулируют деревьями. Они работали подобно волкам или львицам, ведущим охоту в стаях. И были достаточно искусны для того, чтобы схватить добычу, двигающуюся с большой скоростью. В данном случае, автомобиль.

Очень творческое объединение. Жаль что вампиры по своей сути отшельники, продолжал размышлять Деймон. Если бы мы могли сотрудничать, мы бы владели миром.

Он томно моргнул, и на его лице молнией вспыхнула бриллиантовая улыбка, тут же погаснув. Конечно, если бы мы смогли сделать это,… скажем, захватить город и поделить обитателей… Мы бы прикончили всех, одного за другим. Зубы, когти и Сила, были бы как лезвие меча в умелых руках, до тех пор, пока не осталось бы ничего кроме, кусков трепещущей плоти и крови бегущей по водосточным желобам.

«Милая образная мысль», подумал он, позволяя своим векам опуститься, чтобы представить это во всех красках. Художественно. Бассейны алой крови, волшебно, все еще достаточно жидкой, дабы стекать по белым мраморным ступеням. О, допустим, Каллимармарон в Афинах [1]. Весь город погрузится в тишину, избавленный от шума, беспорядка и лицемерных людишек. Можно было бы оставить лишь нескольких. Всего парочку артерий, дабы выкачивать красное сладкое вещество в необходимом количестве. Вампирская версия земли молока и меда.

[1][Примечание: Каллимармарон – античный греческий стадион огромных размеров, практически весь из мрамора. Само название, Каллимармарон, означает «красиво украшен мрамором».]

Он с досадой открыл глаза. Происходящее внизу стало очень шумным. Люди вопили.

«И зачем? Какой смысл?»

«Кролик тоже всегда визжит в пасти лисы, но когда это другие кролики бросались ему на помощь?»

«Вот вам новая пословица, доказывающая, что люди столь же глупы аки кролики», думал вампир, однако его настроение было испорчено. Его разум ускользал от действительности, но это был не просто шум внизу беспокоивший его. Молоко и мед, это было бы… ошибкой. Думать об этом было, грубейшей ошибкой.

Кожа Елены была как молоко, той ночью неделю назад. Теплого белого оттенка, нисколько не холодного, даже в лунном свете. Ее яркие волосы, в тени были подобны пролитому меду. Елена не была бы довольна результатом этой ночной упаковочной охоты. Она заплачет, и слезы как хрустальные росинки пахнущие солью, будут падать вниз.

Внезапно Деймон застыл. Он послал один скрытый поток Силы вокруг себя, как радар.

Но ничего не резонировало, кроме деревьев у его ног. Что бы ни оркестровало эту оперу, оно было невидимым.

«Тогда ладно… давай-ка попробуем это». – Он сконцентрировался на всей выпитой за последние несколько дней крови, и выплеснул поток чистой Силы, словно Везувий извергнул ее со смертоносным пирокластическим взрывом. Поток рванул во все стороны, со скоростью пятьдесят миль в час и Сила, подобно пузырю раскаленного газа окружила его.

Все потому, что эта дрянь вернулась. Невероятно, этот паразит снова попытался проникнуть в разум Деймона. И ему это почти удалось.

Убаюкивал его, нашептывая заманчивые и красочные фантазии, все для того чтобы держать в стороне, пока его упаковщики заканчивают со своей добычей в машине. Рассуждал юноша, с рассеянной яростью потирая затылок. Паразит крал его темные мысли, а обратно подсовывал уже обращенные во мрак. И этот цикл обещал кончиться тем, что вампир сломя голову понесся бы прочь одолеваемый жаждой убивать, убивать и еще раз убивать, простого ради чистого бархатно-черного удовольствия.

Теперь разум Деймона был, словно ночь холодным и мрачным от неистовства. Он встал, вытянув болевшие руки и плечи тщательно прочесывая все вокруг. Он посылал мощный поток Силы, волну за волной, исследуя все своим разумом, дабы найти паразита. Оно должно быть там, ведь деревья все еще занимаются своим делом. Но Деймон не смог ничего найти, не смотря на то, что использовал самый быстрый и эффективный метод сканирования, какой только знал: тысяча произвольных ударов за секунду в хаотичном движении искали «нечто». Вампир должен был найти труп этого гада немедленно. Вместо этого он обнаружил пустоту.

Это лишь взбесило Деймона окончательно, и теперь в его ярости было легкое возбуждение. Он хотел драки, возможности убить, где убийство будет иметь смысл.

И здесь как раз был достойный противник, отвечающий всем требованиям, но Деймон не мог убить его, поскольку не мог найти. Он послал сообщение, жестокое и с колкостью, во всех направлениях:

«Я уже предупреждал тебя один раз. Теперь я тебя ВЫЗЫВАЮ. Покажись, ИЛИ ЖЕ ДЕРЖИСЬ ОТ МЕНЯ ПОДАЛЬШЕ!»

Вампир начал концентрировать свою Силу, думая обо всех тех смертных, которые способствовали ей. Он удерживал ее, подпитывал и подгонял под нынешнее назначение, увеличивая ее мощь с помощью всех своих знаний об искусстве борьбы и военных навыков. Деймон концентрировал Силу до тех пор, пока не появилось ощущение того, что в руках он держит ядерную бомбу. А затем вампир выпустил ее всю в один миг. Скорость этой взрывной волны, приближаясь к скорости света.

Теперь-то уж точно, он почувствует смертельную агонию кого-то чрезвычайно мощного и хитрого, того кому удалось выжить после предыдущей вспышки ярости вампира, предназначенной исключительно для сверхъестественных существ.

Деймон подстегнул свои чувства, обострив их, максимально расширяя границы области, которую они охватывали, ожидая услышать или почувствовать, как что-то сокрушительно летит вниз, полыхает,… что-то ослепленное собственной кровью падающей отовсюду. Где-то это существо должно было рухнуть на землю, или же рыхлить ее своими огромными безобразными когтями,… существо полупарализованное и полностью обреченное, вывернутое наизнанку. Он чувствовал как в ответ на его настроение, поднялся ветер, свист которого перерастал в рев. И как огромные черные тучи сгущались над его головой. Однако он все еще не чувствовал никакого потустороннего существа достаточно близко, для внедрения в мысли вампира.

Насколько же сильна эта дрянь? Откуда она вообще взялась?

В голове Деймона начали мелькать мысли. Круг. Круг с точкой в центре. Волна взрыва унеслась далеко во всех направлениях, и центральная точка была единственным недосягаемым местом. Внутри него у…

Щелк! Внезапно его мысли стали пустыми. И тогда, слегка растерянный, он начал медленно пытаться сложить все разлетевшиеся осколки в единое целое. Так, он думал о волне Силы, которую он направил извне, да? И он ожидал, почувствовать, как что-то падает и умирает.

Дьявол, он даже не мог уловить присутствие в лесу обычного животного крупнее лисицы. Не смотря на то, что его разведка Силой была скрупулезно настроена, воздействовать сугубо на существ его рода тьмы, обычные животные были так напуганы, что удирали с этой территории, как ошпаренные. Юноша взглянул вниз. Хм. Деревья вокруг машины исключаются,… не они стоят за всем этим. Чем бы ни являлась агрессивная флора, она была лишь пешкой в руках невидимого убийцы. Едва ли обремененные разумом пеньки,… во всяком случае, не в пределах границ, которые вампир обработал так тщательно.

Мог ли он ошибаться? Половина ярости Деймона теперь была направлена на самого себя, за то, что был таким беспечным, обожравшимся и уверенным, что ослабил собственную защиту.

Обожравшимся… «Эй, так может, я пьян!» Внезапно подумал вампир и снова блеснул улыбкой в пустое пространство, даже не задумываясь об этом.

«Пьяный, психованный, параноик. Упитый и убитый».

Деймон расслабился, и небрежно рухнув на ствол дерева, прислонился к нему спиной. Ветер кричал, пробирая насквозь ледяными вихрями. Небо заволокли непроглядные черные тучи, сквозь толщу которых ни за что не прорезаться лунному свету. Просто праздник какой-то.

Он был все еще раздражен, но не мог найти причину этому. Единственным что нарушало ауру леса, был очень слабенький мысленный крик внутри автомобиля, словно писк пойманной птички, но только с одним примечанием. Этой малюткой была рыжеволосая ведьма с нежной шейкой. Та, которая слишком много скулит о переменах в жизни.

Деймон приложился к дереву с силой немного большей своего веса, и мысленно проследовал за автомобилем, без всяческого интереса. Это не было его виной, что он застукал людей за разговором о нем, но это несколько ухудшило их шансы на спасение.

Вампир томно моргнул.

Странно, что они попали в аварию, пытаясь не переехать какое-то существо, приблизительно в том же месте где он чуть было не разбил свой Феррари, стараясь одно переехать. Жаль он не увидел их экземпляр, однако деревья были слишком густыми.

Рыжеволосая птичка снова плакала.

Так ты желаешь перемен сейчас или нет, маленькая ведьма? Подумай. Тебе придется хорошенько попросить.

И тогда, безусловно, мне придется решить, какие именно перемены ты обретешь.