Время Надежды (СИ)

46

Делает шаг вперед, сразу оказавшись рядом со мной. На миг я пугаюсь: вдруг он хочет того же, чего искал Роу.

- Не трогайте! – Выставляю вперед ладони в варежках. Они такие маленькие. Смешные на фоне здоровяка.

Парень сразу же отступает, примирительно поняв руки:

- Ну, ты че?

- Извини. – Нахожусь я. Понимаю, что нужно еще что-то сказать, и добавляю неловкое. – Спасибо большое.

По правде, я не знаю, как к нему обратиться. По правилам, рабы должны всегда почтительно разговаривать, и ни с кем, кроме других таких же рабов, не общаться как с ровней. Нам даже первыми нельзя говорить.

Но на мне сейчас меток нет. Моя одежда приличная, хоть и испачкалась о стену дома. В любом случае, многим лучше обычных рабских лохмотьев. Я могу сойти за служанку, дочь выкупившегося на свободу торговца, или… Мало ли. Всякие судьбы бывают.

Интересно, стал бы он вмешиваться, если бы увидел меня в моих прошлых обносках? Боюсь, мой спаситель разочаруется, если узнает, что вытащил из передряги простую рабыню. Ведь это сразу уменьшит, сделает незначительным его доброе дело. А так… Девицу спас.

Отчего-то не хочется о нем думать плохо. И мне сейчас очень нужны знакомые в Сером замке. Да-да, очень нужны! А то я так и буду впустую блуждать по этим одинаковым улочкам и упираться в палатки.

Растягиваю губы в улыбке. Чувствую, как дрожат уголки, словно в щеках дергают за невидимые веревочки. Сейчас он меня раскусит.

- Спасибо большое. Ты меня спас. Если бы не ты, он бы… Он бы. - Не могу ничего больше выдавить. Вообще, не могу о случившемся говорить. И я не подготовлена для обращения к свободным людям на «ты». Спотыкаюсь, фальшивлю, мое «ты» получается неестественно ломким. Сразу видно, что для меня это непривычное слово.

Наверняка, он уже обо всем догадался. Вот я бездарь! Сама себя сразу выдала!

Но парень расплывается в добродушной улыбке. Такой славной, что становится тепло на душе. «Тепло на душе» - заезженное, непонятное мне выражение. По крайней мере, так еще недавно казалось. Но рядом с моим спасителем я и ощущаю ровное тепло, как от печки. Почему? Не знаю сама. Наверное, потому что он большой, но кажется безобидным. Носит куцую, открывающую уши вязаную шапку, не то, что эти дурацкие шляпы по кроммовой моде. Волосы и усы с бородой у него светлые, даже не крашеные. И одет не по моде, без черного цвета, который я уже ненавижу. Его изрядно потрепанный теплый кафтан простой, темно-бордовый. И оружия при нем вроде нет.

- Да брось ты. – Отмахивается парень. – Кстати, я тебя вчера видел. Ты художница?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍