Всё что она хочет на Рождество

что она хотела большего.

Внезапно она оказалась на спине на своем сиденье, Итан нависал над ней, вся его

фигура расположилась напротив ее, и это ощущалось так чертовски хорошо — быть

настолько близко к телу мужчины снова.

Не просто какого-то мужчины. Итана. Первого мальчика, которого она полюбила.

Только теперь он не был мальчиком, о чем свидетельствовали толщина его мускулов,

широкая грудь и ох, какое твердое, доказательство того, как на него подействовали

прикосновения и поцелуй.

Она могла написать песню о том, как хорошо это ощущалось, но сомневалась, что

это когда-либо попадет в эфирное время. Вместо этого Райли сосредоточилась на том, как

он держал ее: руки Итана скользнули под нее, сжимая задницу и приподнимая ее к своему

мужскому достоинству, которое напомнило ей, что они уже не были детьми,

обжимающимися на переднем или заднем сиденьях его машины. Это были взрослые

отношения, и она была готова вести себя с ним как взрослая. Райли лишилась этого тогда,

потому что была еще не готова, но чертовски уверена, что сейчас готова дойти до конца.

Прямо сейчас, фактически в припаркованной возле тротуара машине, напротив

дома. Честно говоря, ей было все равно, потому что одной рукой Итан запутался в ее

волосах, а другой поглаживал ее задницу, пока его губы делали приятные вещи с ней, и

она боялась, что может получить оргазм прямо там, до того как расстегнет одежду.

А потом он завибрировал.

Вот это да. Он был действительно талантлив, и если бы Райли сместилась

немножечко влево, эти вибрации...

— Черт, — сказал он, поднимая голову. — Мой телефон звонит.

Итан сдвинулся, вставая с нее, и впервые за некоторое время она ощутила холод.

— Серьезно? Ты не можешь это проигнорировать?

Он одарил ее печальной улыбкой.

— Это может быть из-за Зои. Извини. Дай мне всего секунду. — Он проверил

дисплей. — Дерьмо.

Итан нажал кнопку и поднес телефон к уху.

— Привет, мам.

Здорово. Это было, как десять лет назад.

Итан закатил глаза.

— Нет, я нашел ее. Она в порядке. Мы просто сидели здесь... разговаривали. —

Пока он слушал, одарил ее взглядом, который снова воспламенил ее. — Да, я скоро

привезу ее. Ладно.

Итан нажал на кнопку и бросил телефон на приборную панель, затем пропустил

пальцы сквозь волосы.

— Извини. Я вроде потерял себя на мгновение.

Райли, содрогнувшись, вздохнула, понимая все, что вот-вот случилось бы или

могло случиться, и не произошло. Не здесь, не сегодня.

— Все в порядке. Я тоже.

— Я отвезу тебя обратно к моим родителям.

Единственной хорошей вещью было то, что Итан выглядел таким же

расстроенным и раскаивающимся, как и она.

Он включил антиобледенитель и стеклоочиститель, и к тому моменту, как все

прояснилось, Райли поняла, как много уже выпало снега.

Они медленно доехали обратно к дому, давая Райли шанс поправить волосы и

намазать губы блеском, чтобы она не выглядела совсем уж... опустошенной за время, пока

Итан растягивал поездку. Они сделали безумный рывок к дому, где мама Итана ждала с

открытой дверью.

— На улице ужасно. Я так волновалась за тебя. — Она окружила Райли

объятиями. — Я уже отправила Броди и Уайатта домой, куда и вам пора отправляться,

пока не стало еще хуже.

— Да, мам, — сказал Итан, закатив глаза, потом рассмеялся и поцеловал ее.

— Мне так жаль, что мы не смогли провести больше времени вместе. Я виню за

это моего сына. — Стэйси пристально посмотрела на Итана.

— Уже обсудили и извинились, мам. Тема закрыта.

— Ладно, ладно. Вы двое — собирайтесь в дорогу.

— Я и прежде ездил в снег. У меня полноприводной внедорожник, мам.

— А я все еще твоя мать и могу беспокоиться. Ты должен отвезти Райли обратно

туда, где она остановилась.

— У меня тоже внедорожник, миссис Кент. — И как только встретилась с ее

взглядом, тотчас исправилась. — Стэйси. Я уверена, что я справлюсь, но спасибо.

— Я поеду за ней, — сказал Итан. — Чтобы убедиться, что она доберется в

безопасности.

— Это заставит меня чувствовать себя лучше. — Она обняла Райли и Итана, и они

вышли за дверь.

Снег сыпал на их лица, когда ветер поднимал его.

— Вау. Пошел по-настоящему.

— Тебе, правда, не нужно, чтобы я отвез тебя обратно в гостиницу?

— Нет, это не так далеко. Я справлюсь.

— Ладно.

Он, казалось, так же не желал отпускать ее, как и она его. Но поскольку мать

Итана посматривала через жалюзи, Райли открыла дверь машины.

— Увидимся позже.

— Да. Позже.

Она завела машину. Райли не подумала о перчатках, потому что была идиоткой,

поэтому держаться за ледяной руль было пыткой, но ей удалось выехать на дорогу и

отправиться обратно в гостиницу. Она признала, что ей давало некоторое успокоение

видеть внедорожник Итана позади себя всю дорогу. Когда Райли заехала на парковку и

выключила зажигание, он ждал на улице, пока она не открыла входную дверь и не вошла

внутрь. Только после этого Итан отъехал.

Оставляя ее измученной и разочарованной. И в одиночестве.

Она вздохнула и выключила свет.

Глава 7

Вечером был праздник на городской площади с рождественскими колядками,

катанием на коньках на импровизированном катке, парадом и, конечно же, Сантой. Для

Зои это было одной из любимых частей праздника, хотя Итан не был уверен, это из-за

всех событий, которые происходили на городской площади, или потому, что она знала,

что до Рождества оставалось всего пару дней. В любом случае, он любил смотреть на

радость в ее глазах. Он подпитывался ее волнением, и это было тем событием, которое

всегда поднимало его настроение перед Рождеством.

Из-за того, что пошел снег, у всего города был праздничный вид, что делало все

идеальным. Венки висели на каждом уличном фонаре, транспаранты и огоньки украшали

фасад каждого магазина, и с семью дюймами снега они получили целый город,

выглядящий как нечто из рождественского фильма.

Зои провела последние дни, сооружая снеговиков во дворе в комплекте с черными

глазами-пуговицами, изорванным шарфом, носом-морковкой и красными леденцами

вместо рта. Было достаточно холодно для того, чтобы мистер и миссис Снеговики все еще

стояли, что еще больше приводило в восторг Зои, и, к счастью, дало ей занять себя чем-то,

так что она не надоедала ему безостановочно о том, когда же будет Рождество.

Единственным недостатком этой феерии было то, что Райли будет петь.

Не то, что было что-то плохое в ее пении. Просто, Итан будто избегал ее с того

момента в машине два дня назад, когда полностью потерял голову, обхаживая ее. К

счастью, с тех пор Райли была занята, завершая свою биографию, и он не сталкивался с

ней.

Сегодня должно быть ее последнее событие, отснятое видео, где она будет петь

традиционные рождественские песни из своего последнего праздничного компакт-диска.

Райли споет после парада, там будет весь город, а потом она и вся ее команда соберутся и

уедут вместе со всеми журналистами.

Так что, действительно, какой смысл повторять прошлое между ними, кроме как

напомнить ему, что они двое из разных миров, и он все равно не получит ее?

Итан не заслуживал ее.

К тому же нужно было думать о Зои. Ее жизнь здесь, в Дир-Лейк, где была его

семья. Где была семья Зои. Жизнь Райли была где-то еще, наверное, всегда в дороге на ее

большом гастрольном автобусе.

И хотя той ночью Итан ехал домой длинным путем, чтобы успокоить свое

разбушевавшееся либидо, он думал о Райли с тех пор безостановочно, особенно о том

горячем промежутке в машине: каким подходящим ощущалось ее тело в его руках и о

том, насколько это было бессмысленно.

Она скоро уехала бы, а он остался бы здесь.

Со своей дочерью.

Поэтому, несмотря на желание позвонить ей на следующий день или пойти в

гостиницу, чтобы увидеть ее, Итан не сделал этого. Потому что его жизнь была

реальностью, а не фантазией.

И с тех пор, как Райли ушла, ледяная холодная рука реальности крепко сжала его

в своих тисках.

— Папа, я хочу покататься на коньках.

Он посмотрел вниз на свою очаровательную дочку, которая выглядела как пухлая

розовая зефиринка в розовом пальто, розовой шапке и розовых варежках. С утра он заплел

ее волосы в косички с двух сторон головы, а она настояла, что завязать их нужно

розовыми лентами. Она даже надела розовые сапожки.

Девочка любила только розовый.

— Мы пойдем на каток позже. Парад вот-вот начнется. Разве ты хочешь

пропустить его?

Ее глаза расширились и стали большими.

— Ох. Нет. Пойдем, папочка.

Она потянула его за руку и потащила в сторону центрального района города, где

заканчивался парад. Им повезло найти скамейку, чтобы присесть, идеальная смотровая

площадка на парад. Вскоре к ним присоединились его мама, папа и братья.

— Холод со...

— Броди, — предупредила его мать, бросая взгляд на Зои.

— Сокрушительный, — закончил Броди, ущипнув Зои за нос.

Зои хихикнула.

Уайатт засунул руки в карманы, поднял воротник своего пальто и выглядел

примерно таким же счастливым, находясь здесь, как если бы был у зубного и ему

прочищали зубной канал.

Но пропустить ежегодное городское мероприятие на Рождество значило обидеть

их мать, и даже Уайатт не мог сделать этого, независимо от того, как сильно он ненавидел

весь мир в эти дни.

Когда живешь в маленьком городке, парады совсем не такие, как парад Macy’s в

честь Дня благодарения в Нью-Йорке9. Они не длятся несколько часов. У них были

полицейские, потому что они могли включить свои сирены, и всем детям это нравилось. И

пожарные тоже. Потом была средняя школа и школьные группы, несколько местных

клубов, как «Ротари» и «Рыцари Колумба», некоторые частные организации и

предприятия, которые монтировали несколько праздничных платформ вместе, и этого

было довольно много.

А потом в конце выезжал Санта на большой платформе, размахивая с верхушки

импровизированного дымохода. Дэйв Боуман проделал в этом году отличную работу в

9 Парад Macy’s в честь Дня благодарения — ежегодный парад в США, представленный старейшей

сетью универмагов Macy's. В параде принимают участие сотни клоунов, музыкальных коллективов и

оркестров, звезды американского кино и телевидения, популярные певцы, спортсмены.

роли Санты, и, как подозревал Итан, красные щеки Санты были из-за одного или двух

шотов виски, с которыми тот разделался, когда Итан видел его в таверне «У МакГаффи»

до начала парада.

Платформа Санты была самая большая, восхищая детей, поскольку эльфы Санты

раскидывали конфеты. Там была Тори, одетая как эльф, в зеленые чулки и коротенькую

юбочку, ее огненно-рыжие волосы идеально дополняли весь образ.

— Черт, — прошептал Броди. — Ее юбка настолько короткая, что когда она

наклоняется можно увидеть...

Вместо этого Броди присвистнул. Тори метнула ему злобный взгляд и бросила в

голову конфетой.

— Может, тебе не стоит пялиться, — предложил Итан.

— А, может быть, стоит. — Броди развернул конфету, сунул ее в рот и отошел.

Парад закончился, толпа на некоторое время поредела. Зои развлекала сама себя,

сыграв в несколько игр, катаясь на коньках и, конечно же, покушав. В центре города были

установлены стулья под шатром для концерта Райли. Телевизионные бригады были

сегодня в возбужденной публике, без сомнения, потому что был выходной, и это

означало, что съезжались люди из окрестных районов, увеличивая аудиторию.

Замечательно. Хорошо для города, предполагал Итан, но это лишь означало

больше толпы.

— Райли Дженсен будет петь сегодня, пап.

Он снисходительно улыбнулся своей дочери.

— Я знаю.

— Сегодня не будет кулис, потому что она выступает на сцене, у которой нет

задней части, — захихикала Зои.

— Я заметил. Мы просто посидим здесь и послушаем, ладно?

— Думаешь, Райли Дженсен увидит нас оттуда? Это вроде, как далековато.

— Думаю, что она, вероятно, будет немного занята, но, возможно, она будет тебя

искать. Ты можешь встать на стул и помахать ей, пока она будет петь. Но никаких

разговоров, потому что это было бы невежливо.

— Ладно, папочка.

Когда люди начали занимать места, Итан вошел вместе с родителями и братьями.

Тори тоже присоединилась к ним, вместе с одним из ее друзей. Так продолжалось

приблизительно три четверти пути, пока внутри не оказалось все заполнено. Черт, там

было много людей.

— Папа, я не вижу, — захныкала Зои.

Его малышке уже нужно спать. Как только Райли закончит петь, они уйдут

отсюда.

— Это лучшее, что я могу сделать, кексик, — сказал он, дергая за одну из ее

косичек. — Извини.

Потом зажужжал его телефон — какой-то незнакомый номер.

— Хей, Итан, это Джоанн, агент по рекламе Райли. Ты на фестивале?

— Мм, да.

— Райли оставила для тебя и твоей семьи места в первом ряду, если вы хотите

посмотреть концерт.

— О, мы вроде как уже расселись сзади.

— Тогда идите вперед. Я буду ждать здесь, чтобы рассадить вас.

— Ладно.

Итан повесил трубку и повернулся к матери.

— Это агент по рекламе, работающая на Райли. Она оставила для нас первый ряд.

— О, разве это не мило, — сказала мама, затем согнала семью со стульев и

направила к первому ряду.

Зои, конечно же, была в восторге. В первом ряду вид был намного лучше. Чего он

не мог выдержать — это многозначительные взгляды, ободряющие кивки и ухмылки от

всех, пока они пробились туда.

Замечательно.

— Эй, не знал, что ты и Райли снова вместе. — Марк Робертс похлопал его по

спине. — Молодец, мужик.

— Мы просто так рады за тебя и Райли, Итан, — сказала Келли Робертс.

Итан наполовину обернулся.

— Это не так. Ей нравится Зои, и Райли просто хотела убедиться, что та сможет

все увидеть. К тому же, она знала моих родителей долгое время.

Келли одарила его хитрой ухмылкой.

— Конечно, дорогой. Как скажешь.

Ух. Зои подпрыгивала на своем сиденье в ожидании начала концерта и

рассказывала всем, что Райли Дженсен теперь ее новая лучшая подруга. Даже его мать

наслаждалась, принимая участие во всем этом, поделившись, что он и Райли

«встречались» наедине прошлым вечером.

Может, Итан просто смог бы улизнуть и вернуться домой.

Но потом вышла Райли со своей группой, и будь он проклят, если влечение не

привязало его к стулу, потому что выглядела она шикарно: в обтягивающих синих

джинсах, греховно-сексуальных сапогах высотой до бедер, замшевой куртке нараспашку и

рубашке, которая обтягивала ее изгибы. Райли распустила волосы. Они охватывали плечи

свободными волнами, и все, о чем Итан мог думать, — как хорошо эта женщина пахла в

ту ночь, когда он прижимал ее к себе, целовал и прикасался к ней. И о, Господи, он сидел

рядом со своей матерью и думал о сексе с Райли.

За это Итан, вероятно, отправился бы прямиком в ад.

По крайней мере, на этот раз она не пела о нем. Это были рождественские песни,

и Зои не могла не подпевать, несмотря на умелые попытки его матери убедить ее молчать.

Но Райли улыбнулась Зои, поскольку его дочь была совсем не тихой певицей. К счастью,

у нее был отличный голос, и Райли, в конце концов, предложила девочке присоединиться

к ней на сцене. А поскольку в теле его дочери не было даже одной застенчивой косточки,

Зои забралась на помост к хору и пела во весь голос вместе с ними и Райли.

Его мать сделала примерно десять тысяч фотографий. Плюс видео.

Итан не мог не признать: он был довольно взволнован, даже слишком, хотя не то,

чтобы он думал о Райли, как о знаменитости. Это была просто Райли. Но он всегда

радовался, видя свою дочь счастливой, и Зои просто стояла и улыбалась от уха до уха

особенно, когда один из хора ангелов положил свой нимб ей на голову.

Она, вероятно, не вникла бы в суть происходящего, по крайней мере, еще сутки.

После концерта Зои прыгала в его руках.

— Ты видел меня, папочка? Я пела на сцене.

— Я видел тебя. Ты была потрясающей.

— Ты слышал меня? Я действительно громко пела.

Он рассмеялся, когда Райли присоединилась к ним.

— Я без проблем слышал тебя.

Райли погладила спину Зои.

— У этой юной леди красивый голос, какой был у ее мамы.

Зои нахмурилась.

— Ты знала мою маму, Райли Дженсен?

Райли подняла подбородок, и Итан мог сказать, что она боролась со слезами.

— Да. Она была моей лучшей подругой в старшей школе.

— Вау. — Зои повернулась к Итану. — Я не знала этого, папа. Ты знал?

— Да, знал. — Он опустил вниз Зои и поднял взгляд на Райли. — Ты хорошо

поработала здесь сегодня вечером.

— Спасибо. Я просто рада, что все закончилось. — Она охватила взглядом

съемочную группу, которая собирала оборудование.

— Все уезжают?

— Они — да.

Итан нахмурился.

— А ты нет?

Райли пожала плечами.

— Я сообщила своим людям, что они свободны. Я решила побыть здесь до конца

праздников и написать несколько песен.

— Одна? — спросила его мать.

Райли улыбнулась.

— Да. У всех есть свои семьи, есть к кому вернуться домой. Я планирую остаться

и насладиться одиночеством. Таким образом, я пишу свои лучшие песни. Никто не стоит

надо мной, и мне нигде не нужно быть.

Чего она не сказала, но Итан понял — что у Райли не было семьи, чтобы поехать

домой на Рождество.

— Ты придешь к нам домой на Рождество, — сказала его мать, не дав ему и рта

раскрыть.

Глаза Райли расширились, и она покачала головой.

— О, нет. Я не могу. Я не пыталась получить приглашение. Я действительно

планировала просто провести пару недель в одиночестве и писать.

— Это просто прекрасно, дорогая. Ты сделаешь это. А в канун Рождества ты

придешь к нам на ужин и игры. Рождественским утром у нас на завтрак блинчики, а на

ужин индейка. Ты не будешь проводить Рождество одна.

Райли отвела беспомощный взгляд в его сторону.

— Нет смысла с ней спорить. Ты знаешь, какая она. Если ты не приедешь, она

просто пошлет одного из нас, чтобы забрать тебя.

Она вздохнула и выдохнула, потом улыбнулась.

— Конечно. Спасибо, Стэйси. Я с удовольствием приду на Рождество.

Итан задумался, сколько праздников Райли провела в одиночестве за прошедшие

десять лет. Она никогда не приезжала домой прежде, поэтому он понятия не имел, где она

проводила Дни Благодарения и Рождество.

Это могло быть... интересно провести Рождество с ней. Ладно, он думал выкроить

немного времени, чтобы побыть с ней наедине.

Может, у них и не было будущего, но у них было настоящее.

Итан посмотрел вниз на Зои, которая прислонилась к его матери и зевнула.

— Мам, почему бы тебе и папе не забрать Зои домой? Она выглядит уставшей. Я

бы хотел немного погулять с Райли.

Он знал, его мать жестко это раскритикует.

— Конечно. Пойдем, маленькая мисс. Тебе пора в кроватку.

Итан подхватил Зои и поцеловал ее.

— Спокойной ночи, папочка.

— Спокойной ночи, кексик.

Она повернула сонные глазки к Райли.

— Спокойной ночи, Райли Дженсен. Я люблю тебя.

Глаза Райли засверкали от слез, когда она притянула Зои в свои руки.

— Спокойной ночи, Зои. Я тоже тебя люблю.

Когда они ушли прочь, Райли подняла глаза на Итана.

— Она чудесный ребенок. Тебе очень повезло.

— Спасибо. Я тоже так думаю.

— И у нее действительно красивый голос. Такой чистый и идеально звучащий.

— Ей досталось это от Аманды, потому что если ты помнишь, я пою дерьмово.

Райли рассмеялась.

— Ты поешь замечательно. — На его подозрительный взгляд она сказала. — Эй,

последний раз ты пел хорошо.

— Ладно, может и так, но в ближайшее время мне не позвонят из Нэшвилла,

предлагая контракт, так что я благодарен Зои, что ей достались вокальные данные от ее

мамы.

— Я тоже.

Итан огляделся вокруг и осознал, что уже стемнело. Толпа поредела.

— Ты хотел мне что-то сказать? — спросила Райли.

— Нет. — Он взял ее за руку. — Я хочу отвести тебя на каток.

Ее брови выгнулись, и она усмехнулась.

— Правда?

— Да.

— Я несколько лет не каталась на коньках.

— Хорошо.

Каток был залит в середине города на одном из заросших травой полях позади

старшей школы. Итан приложил руку к подготовке и строительству, Господь знает, было

достаточно холодно, чтобы выдержать это. Средства от продажи входных билетов и

аренды разделят между женским приютом и новыми трибунами на поле в старшей школе.

— Не уверена, что помню, как кататься, — сказала Райли, когда закончила

шнуроваться.

— Ох, да ладно. Ты никогда не забудешь. Ты всегда была хороша в этом.

— Ха. Думаю, это нечто, что ты наверняка забыл. К тому же, я теперь старше.

Итан закатил глаза и взял ее за руку, когда они направились к входу на лед.

— Ты все еще довольно молода и скачешь по сцене, словно тебе пятнадцать, так

что не выдавай мне сейчас этой херни про «я теперь старше». Давай кататься.

Он выскользнул на лед и повернулся к ней лицом. Она выгнула брови дугой,

задержавшись на входе.

— Я не скачу.

Итан рассмеялся и протянул руку.

— Да, ты скачешь. Словно у тебя пружины в ногах. Если не веришь мне, проверь

концертные записи. Теперь идем.

Райли взяла его за руку и неуверенно скользнула на каток. Поначалу она немного

пошатывалась, пока маневрировала для баланса, но он удерживал ее, обхватив рукой

вокруг талии. И совсем не возражал, удерживая ее так близко.

— Ты помнишь катание на коньках в парке по вечерам пятницы?

Райли усмехнулась, поскользнувшись, и ее глаза расширились.

— Я держу тебя. Я не дам тебе упасть.

Она смотрела на него снизу вверх, а ее глаза, такие ясные и полные доверия, были

словно удар в живот.

Они заскользили вместе, и Райли, наконец, нашла баланс.

— Да, я помню катание по ночам зимой. Ты, я, Аманда — все наши друзья. Мы

катались даже в самые холодные ночи, потом брали горячий шоколад и крендельки.

Итан рассмеялся, вспоминая это.

— Вы с Амандой пытались быстро носиться по льду и терпели фиаско.

Она вырвалась из его хватки, наконец уверенная достаточно, чтобы кататься

самостоятельно, хотя стояла достаточно близко, чтобы схватить его за руку, когда

начинала раскачиваться.

— Эй, у нас хорошо получалось быстро кататься.

— Ты плохо умела это и заставляла всех врезаться в перегородку.

— Мы этого не делали. У тебя провалы в памяти. Когда ты вел нас, то

умышленно толкал в перегородку.

— Теперь, у кого еще провалы в памяти? Я тебя быстро катал, пока ты не

завизжала как... девчонка.

Райли хихикнула.

— Это были веселые времена.

Итан развернулся и покатился спиной, лицом к ней.

— Выделываешься.

— Зои тоже так может.

— О, конечно, заставь меня чувствовать себя еще хуже.

— Мы много катаемся в парке.

Райли подняла к нему взгляд, его рука у нее на плече. Она даже не подозревала,

что наклонилась к нему? Вероятно, нет.

— Каток все еще открыт?

— Да. Зои любит кататься. Она и Аманда...

— Все в порядке, Итан. Ты можешь говорить о ней.

— Они с Амандой любили кататься вместе по выходным. — В его груди

ощущалось напряжение.

Райли двинулась к боковой стенке и ухватилась. Итан последовал за ней.

— Тебе больно разговаривать о ней?

— На самом деле, нет. Сейчас боль в основном прошла. Я просто не хочу

причинять боль тебе.

Она покачала головой.

— Я хочу знать о ней, о вас двоих и твоей жизни с Зои. Я так много всего здесь

пропустила.

Он заправил выбившийся волос в ее шапку.

— Думаю, это для тебя просто будет неприятно.

Райли пожала плечами.

— Мы не можем притворяться, что этого не происходило. Лучшее, что можно

сделать, это произнести все в открытую и поговорить об этом. Тогда между нами больше

не будет никаких секретов.

И что потом, хотел он спросить, но не спросил.

Потому что здесь не было бы «что потом?». Райли приехала, чтобы расставить

точки над i в отношениях и ничего более. Он был в долгу перед ней.

— Что тебе хотелось бы знать?

— Расскажи мне о своей жизни с Амандой.

Итан пожал плечами.

— Немного есть, чего рассказать. Мы поженились. Поначалу боролись. Мы

должны были получить работу, работу на целый день, и я еще пытался ходить на занятия.

Потом было тяжело после ее выкидыша. Между нами было много недоверия. В первую

очередь я не верил, что она была беременна, и она знала это, но однажды она показала мне

доказательство своей беременности, чтобы я убедился, поэтому мы работали над нашим

браком изо дня в день.

— Ты верил, что ребенок был твоим?

— Нет. Я просил ее о тесте ДНК. Мы собирались сделать тест, но на более

позднем сроке беременности. Потом у нее случился выкидыш, прежде чем это случилось.

Поэтому я никогда не узнал, был ли ребенок моим или нет. Если вообще он был.

— Это должно быть было тяжело для вас обоих. Тяжело строить отношения без

доверия.

— Да. Но в итоге она стала мягче, перестала быть такой нервной, какой ты ее

знала.

Райли кивнула.

— Многое было из-за ее родителей, которые слишком сильно на нее давили. Они

хотели всего для нее.

Он улыбнулся.

— Это не прекращалось. Они были в бешенстве из-за ее беременности и свадьбы,

обвиняли меня, что совратил ее и удерживаю здесь. Они ненавидели меня.

Райли ушла со льда, и Итан последовал за ней. Они сняли коньки и вернули их.

— Давай закажем пиццу и вернемся в гостиницу, продолжим разговор. Если

только тебе не нужно быть где-то еще. Тебе нужно забирать Зои?

— Нет. Она в порядке у мамы. Я просто позвоню ей, чтобы оставила Зои у себя на

ночь.

— Ладно.

Как только они заказали пиццу, то вернулись в гостиницу. Поскольку Райли

арендовала это место, а все люди уехали, она была одна.

— Разве Билл и Мэйси не здесь?

— Нет. Они отдыхают на праздниках у своих детей в Колорадо. Мы выкупили

большую часть дома у них.

— Так ты совершенно одна в таком большом здании?

Она усмехнулась и вытащила тарелки из кухонного шкафчика, потом выложила

ломтики пиццы.

— Все для меня. Ты не представляешь, как это круто. Я никогда не бываю одна.

— Ух. Никогда не думал об этом вот так. Вокруг тебя, вероятно, все время люди.

Райли укусила ломтик и простонала.

— Ты и понятия не имеешь. О, как же это вкусно.

— «У Катарины» — новое место. Открылось примерно год назад. Семья Кэт из

Италии, и позволь заметить, что каждая пицца, которую они готовят, потрясающа.

Райли выглядела так, словно умерла и попала в рай. Она уплетала пиццу, словно

не ела неделю. У каждого было пиво, и они почти не разговаривали, пока наслаждались

своей едой.

— Ладно, — сказала она, когда вытерла рот салфеткой. — Итак, родители

Аманды ненавидели тебя, потому что думали, что ты запер их дочь в браке.

Итан сделал огромный глоток из бутылки пива, потом поставил ее вниз.

— Да. Аманда пыталась сказать им, что это не моя вина, но ты же знаешь, какими

они были.

— Да, знаю. Они меня тоже недолюбливали. Думали, что я не подходящая

подруга для их дочери.

— Они всегда думали, что к тому же представляют сливки общества, нежели это

было на самом деле. Я имею в виду, это же Дир-Лейк, а не Нью-Йорк или Бостон. И да, у

ее отца были деньги, но он в любом случае не был промышленным гигантом.

Райли пожала плечами.

— Это никогда не оказывало влияние на Аманду. Немного избалованная, но она и

я всегда были хорошими друзьями. Я все еще не могу поверить, что она завидовала мне.

— Она завидовала. У нее был замечательный голос, но он никогда бы не

сравнился с твоим. Она была завистлива. И когда ты уехала и стала знаменитой, она так

завидовала. Так хотела твою жизнь, что не думаю, что она вообще свыклась с этой

мыслью.

Райли отставила пиво в сторону, потом подняла взгляд к нему.

— Но у нее был ты. Так кто из нас был настоящим победителем?

Итан пристально смотрел на нее. У него не было ни слов, ни ответов на то, что

она только что произнесла.

— Райли.

Что он увидел в ее глазах — было справедливостью. И прощением, в котором он

нуждался больше, чем в чем-либо, но которого не заслужил.

Итан потянулся и взял ее за руку, кружа большим пальцем по мягкости кожи. В

своей работе он имел дело со сталью и деревом и только грубыми необработанными

материалами. Но необработанный материал, которым являлась Райли, был просто-

напросто совершенством. Она была шелковистая и гладкая, ее кожа мягко сияла. Даже

резкий люминесцентный свет на кухне не мог испортить ее красоту, то, как в ее глазах

отражалось и улавливалось так много из того, кем Райли была. Он увидел там

простодушие и такую силу. Она через многое прошла, создавая свою судьбу сама, никто

не поддерживал ее и не подталкивал к успеху.

Атлас над сталью.

— Итан, — прошептала Райли, и он увидел потребность и желание — она уже

больше не девчонка, как когда-то, а женщина.

Женщина, которую он хотел.

Он встал, притягивая ее в свои руки, его губы накрыли ее, заставив вырваться

вздоху, а потом стону.

Все, о чем Итан думал после того вечера в машине — это поцеловать Райли снова,

прикоснуться к ней снова, ощутить ее тело, прижатое к нему. Она скользнула руками в его

волосы и потянула, разжигая его страсть словно сухой брусок, охваченный огнем.

Весь его тщательный анализ о том, чтобы держаться на расстоянии, рассеялся в

облаке дыма, как только их губы встретились. Они столкнулись друг с другом, ее руки

оказались под его рубашкой, и разумная часть его сознания отключилась. Все мысли

испарились, и та часть мозга, которая обычно соображала, прочно осела у него в штанах.

Он хотел Райли. Черт, он всегда хотел ее.

И сейчас Итан собирался ее заполучить. В их распоряжении был дом, ночь для

них, и ничего теперь не могло остановить это.

***

Атакуемая его чувствами, Райли затаила дыхание. Запах Итана — свежее мыло,

смешивающееся с бодрящим запахом свежего воздуха, — шелковистая сталь его груди,

когда она ухватилась за него для поддержки, его стон, когда он поцеловал ее. Она

уткнулась в его грудь, когда он поднял ее к кухонной стене.

Боже мой. Это была сильная страсть, потребность, которая зашла слишком

далеко, не будучи удовлетворенной. Их губы и языки переплелись, пока они возились с

одеждой. Сапоги были сброшены в спешке, и она схватилась за пуговицу его джинсов,

когда он потянулся к ее, единственными звуками в тишине дома были их резкие вздохи,

когда они сражались, чтобы раздеть друг друга.

Итан нащупал пуговицы на ее фланелевой рубашке, затем оторвал их; звук

пуговиц летящих по паркету только подлил масла в ее неуклонно растущее возбуждение.

Она сняла его рубашку через голову, очарованная на несколько секунд, залюбовавшись

скульптурными мышцами пресса, шириной его плеч и груди. Это все, что Итан дал ей

сделать, прежде чем снова поцеловать ее, жестко, вдавливая спиной в стену и поднимая ее

ноги. Она обхватила ими его торс, жесткость встретилась с мягкостью.

Он разорвал ее трусики, и она наслаждалась диким голодом, который он

испытывал к ней. Она запуталась пальцами в его волосах и потянула, когда он вошел в

нее, заставляя ее стонать от чистого удовольствия, ощущая его внутри. Это было то, чего

она хотела всю свою жизнь, в чем нуждалась. Эту связь, это возбуждение.

Итан.

Она кончила практически сразу и двигалась, покачиваясь, пока он подталкивал ее

к краю снова и снова, его рот на ее губах, ее горле, его язык оставлял след столь горячих

ощущений, что она едва могла вытерпеть, но никогда не хотела, чтобы это заканчивалось.

И когда Райли подошла к краю, и ее мышцы неистово сократились, он кончил вместе с

ней. На этот раз его рот захватил ее обжигающим поцелуем, который оставил их обоих

дрожащими и тяжело дышавшими.

И Итан все еще удерживал ее, мышцы его рук были в состоянии поддерживать ее

вес, удерживая равновесие около стены.

Когда Райли снова обрела голос, все что она смогла выговорить, было:

— Вау.

— Извини. Не совсем вовремя все это.

Она отбросила его волосы с бровей.

— Все было вовремя. Это было идеально.

Он усмехнулся, поцеловал и опустил ее вниз. Райли приготовила им кое-что из

выпивки, потом они собрали вещи и поднялись по лестнице в спальню.

Казалось, Итану удобно бродить по дому голышом. А почему бы и нет? Здесь

были только они вдвоем, и о, Господи, он был великолепен. Она могла сказать, что он

упорно работал над своим телом, и у него была лучшая задница, которую она когда-либо

видела.

Райли вспоминала их прежние страстные ласки, использовавшие все: руки и рот

— и они не могли насытиться друг другом, но никогда не занимались любовью. Может

быть, поэтому было так больно найти его тем утром в постели Аманды. Аманда получила

его, а она нет.

Она прогнала мысли о Аманде из своей головы, отказываясь позволить прошлому

вторгаться в настоящее. Райли не могла вернуться назад и изменить то, что было. Теперь

происходило то, что ее интересовало, и прямо сейчас Итан был ее.

Только ее.

Они забрались в кровать вместе, и Итан притянул ее рядом с собой.

— Давай попробуем притормозить на этот раз, — сказал он.

— Думаю, в прошлый раз было довольно хорошо.

— Да было, но в этот раз я хочу прикасаться к тебе везде, делать это медленно.

Она судорожно вздохнула, когда он легонько коснулся ее губ своими губами,

потом притянул ее в жаждущем поцелуе, который словно расплавил ее на простынях.

Как он скользнул пальцами вверх по ее ребрам, она боялась, что сразу же

соскользнет с постели от абсолютного удовольствия. Он оторвал свои губы от нее, и она

увидела уничтожающий необузданный голод в его глазах, потребность, которую она

видела, отражалась там.

Она столько всего пропустила с Итаном, сомневаясь тогда, много лет назад, и

потеряла его. И, возможно, сейчас она в действительности и не заполучила его, но

собиралась получить его на сегодняшнюю ночь, даже если не сможет завтра. Она хотела

эту единственную ночь с ним, и неважно, что случится после этого.

И сейчас был ее шанс узнать более, положив ладони на его грудь, позволив им

блуждать по его твердому, как камень, животу. Твердый и мускулистый, он на ощупь был

совершенно другим, чем когда был мальчишкой. Это было тело мужчины, скульптурные

изгибы и плоскости подсказывали ей, какой он вел образ жизни.

Ниже живота она обернула вокруг него свои пальцы, награжденная его тихим

шипящим вздохом.

Это была новая грань их отношений, взрослая часть, нечто, чего они не делали

прежде. Когда она была моложе, то была неуверенной, наивной, не знающей, о чем

просить.

Теперь она точно знала, чего хочет.

Всего его.

Итан перекатил ее на спину, нависая сверху, целуя местечко между шеей и

плечом, что сводило ее с ума, прежде чем медленно соединить их тела губами от ключицы

к груди. И когда достиг ее груди, то чертовски позабавлялся, мучая ее покусываниями и

поцелуями, из-за чего она выгибала спину и молила о большем.

Негодяй. Она любила каждую секунду того, что он делал с ней, была влажной и

готовой для него за секунды. Райли протянула к нему руки, но Итан только хмыкнул и

опустил их на кровать, удерживая там, пока целовал ее ребра, живот, прокладывая путь к

ней между ног, раздвигая их в сторону своими плечами, располагая губы на ее интимном

месте, чтобы доставить удовольствие, пока разум у Райли не перестал работать, пока

спина у нее не выгнулась, и женщина не пробормотала непонятные слова, вскрикивая в

сокрушительной кульминации, что оставило ее дрожать всем телом.

И когда его лицо попало в поле ее зрения снова, Итан одарил ее довольной

улыбкой, перекатив на бок лицом к нему и перекинув ее ногу через свое бедро. Он вошел

в нее, и на этот раз все было медленно и болезненно сладко — по крайней мере, в начале.

Она прикасалась к его лицу, кончиками пальцев вычерчивая его губы, когда он

ласкал ее так нежно, что практически доводило до слез. Быть с Итаном внутри нее, будучи

с ним одним целым, было тем, чего она всегда хотела. Они были предназначены, чтобы

быть вместе вот так.

Страсть увеличивалась в нетерпении, и вскоре она царапала ногтями его плечо, а

он схватил ее за бедра и резко притянул ее вплотную к своим толчкам. Казалось бы,

между ними не могло быть никакого огня и легкости, потому что они откладывали

слишком долго, и желание, которое они чувствовали, должно было быть удовлетворено

самым примитивным способом.

Она требовала, а он отдавал, и когда они оба разлетелись на части, это окутало их

— тела, губы и души.

Они провели так всю ночь напролет, остановившись только, чтобы перекусить в

предрассветный час.

А затем заснули, переплетясь друг с другом, словно двое, которые были в разлуке

так долго, что теперь никогда не хотели терять друг друга из вида.

Райли ненадолго задумалась над тем, что же мог принести следующий день,

потом решила, что просто не стала бы переживать, потому что у них была ночь, и это все,

что имело значение.

Глава 8

Итан провел утро Сочельника в офисе, что не слишком обрадовало его мать.

Но ему нужно было связать концы с концами, к тому же он просто хотел немного

побыть наедине со своими мыслями, с тех пор как его мать сообщила всем и каждому, что

он провел ночь с Райли. Что означало пинки и подмигивания от Броди и улыбочки от его

отца. Уайатт просто качал головой и называл его придурком.

Итан ничего не хотел, просто немного тишины и покоя, чтобы подумать о том,

что бы это все значило.

Через пару часов раздумий над этим, он понял, что это ничего не значит. Потому

что после Рождества Райли собиралась вернуться обратно в Нэшвилл, где была ее жизнь и

успешная карьера. Итан собирался остаться в Дир-Лейк, где у него работа, семья и

растущая дочь.

Тот факт, что он был все еще влюблен в нее, не входил в картину ее мира вообще

и не должен был.

Итан знал, что ему следовало держать дистанцию. На самом деле, было бы лучше,

если бы он не видел ее вовсе. Тогда все старые чувства, которые он испытывал к ней, не

вернулись бы.

Это была расплата за ее боль. Потому что, когда она ушла, то было больно адски,

и сейчас будет так же, как десять лет назад, все заново. Он переживал горе, когда искал и

не мог найти ее, не мог объяснить ей, что тогда произошло. Потеря, боль, желание найти и

вернуть ее назад домой.

Но это не ее дом больше, и никогда не будет им вновь.

Что она делала бы в крошечном городке, как Дир-Лейк? Что должен был сделать

Итан, что предложить ей сейчас, когда она уже была богатой и знаменитой? У нее уже

было все.

Ничего нет, что бы он мог ей дать, чего бы у нее уже не было.

Он закопался в своих документах и прекратил все эти глупые мысли в своей

голове.

***

Райли провела слишком много времени, прихорашиваясь для Сочельника.

Смешное количество времени, учитывая, что когда она не на гастролях, то никогда не

возилась со своей внешностью. Райли любила времена, когда она могла отдохнуть, что

означало, что не будет никаких парикмахеров или визажистов, околачивающихся вокруг

нее, чтобы приклеить накладные ресницы и сделать прическу «под завязку».

Поэтому, когда у нее было свободное время, это означало прямые волосы и

никакого макияжа. Ни сапог на высоком каблуке, ни яркого блеска и абсолютно ничего со

стразами.

В отсутствие этого лоска у нее был свой стиль прически и макияжа. Она надела

любимую пару черных джинсов, плотный свитер и модные сапоги.

Райли завертелась перед зеркалом и подумала о смене одежды, но потом поняла,

что она не собиралась на свидание, она собиралась в дом родителей Итана, чтобы

провести Сочельник вместе со всей его семьей.

Но ее сердце все же встрепенулось от возбуждения, когда раздался звонок в

дверь.

Она сбежала вниз, распахнула дверь и увидела улыбающееся лицо Итана.

— Привет, — сказал он.

— Привет.

Несмотря на то, что они разделили прошлой ночью — и снова этим утром, прежде

чем он ушел — Райли все еще не знала, кем они друг другу являлись.

Пока Итан шагнул внутрь и притянул ее в свои объятия для поцелуя,

заставлявшего ее тело таять и вскружившего ей голову.

— Я тоже рада тебя видеть, — сказала она, когда он отпустил ее. — Я скучала по

тебе сегодня.

— Я немного поработал в офисе, потом была обязательная помощь родителям в

подготовке к Сочельнику. Как прошел твой день?

Ей нравилось, что он это спрашивал, когда она пошла за пальто.

— Я немного сочиняла. Это был плодотворный день.

Он помог ей надеть пальто, и они вышли на улицу. Было холодно, и небо было

черным, никаких признаков звезд. Может быть, пойдет снег на Рождество, что было бы

восхитительно.

— Рад, что у тебя был хороший день.

Она скользнула в машину и дождалась, когда он сядет.

— Не думаю, что этот чудесный день мог стать иным после прошлой ночи.

Улыбка, которую он отправил ей, была ослепительной. И многообещающей.

— Я рад.

Однако они не говорили о прошлой ночи или о том, что это значило или куда это

их приведет. Райли старалась не делать из этого больше, чем было — действительно

замечательный секс между двумя людьми, которые знали друг друга очень долгое время.

Или, может, в тот момент это казалось большим — больше как духовная связь. Но

она одновременно была женщиной и композитором — смертельная комбинация.

Женщины по природе эмоциональны, а музыканты, как правило, во все, что делают,

вкладывают сердце и душу, в то время как Итан, вероятно, просто хотел перепихнуться.

Поэтому ей, скорее всего, следует прекратить считать их последнюю ночь чем-то

непостижимым, а не очередным любовным опытом, когда для Итана это наверняка была

просто ночь хорошего секса.

— Ты какая-то притихшая, — сказал он, когда они въехали на подъездную

дорожку его родителей.

— О, просто размышляю над несколькими песнями. Иногда трудно отключиться

от работы.

Он рассмеялся.

— Я знаю, каково это.

Они вошли внутрь, и Райли подверглась нападению со стороны трехфутового

урагана с темными волосами, завязанными в хвостик.

— Райли Дженсен! Ты здесь!

— Мисс Зои. Как ты сегодня?

Итан взял ее пальто с извиняющимся взглядом и наклонился, чтобы прошептать:

— Извини. Сегодняшний вечер не получится спокойным. Она вроде как обожает

тебя.

Она усмехнулась и шепнула в ответ:

— Все в порядке. Это чувство взаимно.

— Ты знаешь, что сегодня ночью придет Санта? Тебе нужно лечь пораньше,

иначе он не придет к тебе домой. Где ты живешь, Райли Дженсен?

— Я остановилась в гостинице на Коннер-Стрит. Думаешь, Санта сможет меня

найти? — сказала Райли, когда они с Зои вошли в гостиную.

— Санта всегда сможет найти тебя.

Все были уже здесь. Уайатт и его недовольное лицо, Броди и его удивленный вид,

и родители Итана, которые ухмылялись и окружили ее широкими объятиями.

Они поужинали, потом провели вечер, играя в настольные игры и карты, потом

посмотрели «Как Гринч украл Рождество», и получасовой мультфильм и фильм, потому

что Зои любила оба. И что устраивало Райли. Она и Зои устроились вместе на диване,

смеясь над Гринчем, в то время как тот чувствовал себя плохо от того, что его

неправильно поняли.

Когда Зои поспешно придвинулась и схватила Райли за руку, ей пришло в голову,

как много она пропустила и как сильно хотела когда-нибудь свою семью.

Или сейчас.

Семья. Она попала в эту и будет получать удовольствие настолько долго, сколько

сможет.

Это была не ее семья. Зои не ее дочь, а Итан не станет ее удерживать. После

Рождества она вернется в Нэшвилл, а Итан и Зои будут жить здесь.

Она не могла иметь все.

***

Здесь не было ни телевизионных камер, ни фотографов, и пока Итан наблюдал,

как Райли прильнула на диване к его дочери, его сердце сжималось. Райли подобрала

волосы вверх в хвост, скинула сапоги и набросила на себя и Зои покрывало, обе зевали,

пока смотрели телевизор.

Она влилась в его семью, словно это место принадлежало ей, как если бы она

никогда не уезжала. Она бросала Броди едкие реплики в ответ, игнорировала плохое

настроение Уайатта и помогла с готовкой и подачей ужина, а потом с посудой, ни разу не

поступив, как будто она суперзвезда или дива.

А потом она сидела на полу, скрестив ноги, и играла с его дочерью. В течение

нескольких часов. Не из чувства долга, но как если бы она по-настоящему наслаждалась

игрой с семилеткой. Они собирали головоломки, вместе пели, читали, играли в куклы и

даже выдумали фей. Райли ни разу не повела себя так, как будто это тяжелая работа,

играть с его ребенком. Она, казалось, отлично проводила время с Зои.

Теперь они свернулись вдвоем на диване, смотря фильм. Райли поглаживала

волосы Зои, пока глаза его дочери не закрылись, как и Райли. Им казалось комфортно

вместе, плечом к плечу, как будто они принадлежали друг другу.

Дерьмо.

Он раздувал из мухи слона. Райли была вежливой, непосредственной. И по факту

Зои бывала монстром, поклоняющимся кумиру. Несколько раз Итан пытался ходить на

свидания, один или два раза брал Зои, и даже когда Зои была дружелюбной, у нее не было

безумной любви к женщинам, как теперь с Райли. И, несмотря на звездный статус Райли,

он не думал, что Зои прижималась бы к ней вот так, если бы у нее не было чувств к ней,

включая идентификатор лжи Зои, который был превосходным. Ребенок просто понимал,

кто искренне заботится, а кто нет.

Что только делало факт того, что Райли оставит их обоих, даже труднее. Он

должен разлучить их, прежде чем его дочь пострадает. Он мог справиться с этим. Зои же

не поймет этого.

Трус, вот кем он был. Итан вошел в кухню, схватил чашку кофе и увидел свою

мать, вытаскивающую тарелки из шкафа.

— Позволь мне помочь тебе.

Он дотянулся до верхнего шкафа и вытащил тарелки.

— Спасибо. А почему ты не смотришь телевизор вместе с Райли и Зои?

— Они обе спят. Или почти спят.

— О, как мило. Зои она очень нравится.

— Слишком сильно, мне кажется.

Его мать нахмурилась.

— Что это значит?

— Это значит, что когда Райли уедет из города, это причинит ей боль. Мне нужно

остановить этих двоих от сближения.

Она уперла руки в бедра.

— Не смей, Итан Кент. Я никогда прежде не считала тебя трусом.

Он попятился на шаг.

— И что ты предлагаешь мне делать, мама? Райли уедет после праздников. А Зои

будет думать, что может удержать ее.

— О, я понимаю. — Мать отодвинула тарелки в сторону и вытащила стул, затем

указала на другой. Итан сел. — Мы на самом деле говорим сейчас о Зои?

— Да.

— Ладно, мы говорим не только о Зои. Ты боишься за свое собственное сердце,

тоже.

Он пожал плечами.

— Я большой мальчик. Я справлюсь. Она всего лишь ребенок. Она не сможет

понять.

— Ты все еще любишь ее.

— Я всегда любил ее. Никогда не прекращал.

Она положила руку поверх его.

— Это нормально чувствовать это. Ты разговаривал с Райли о своих чувствах?

— Что в этом будет хорошего? Она все равно уедет.

— Но ты никогда не говорил ей прежде. Может быть, пришло время тебе это

сделать. Может быть, это изменит ситуацию.

Он рассмеялся.

— Нет, этого не будет.

— Видишь, это всегда было твоей проблемой, Итан.

— Какой проблемой?

— Чувство вины. Оно было твоим лучшим другом так долго, что ты не знаешь,

как без этого жить.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь.

— Разве? Сначала было чувство вины из-за Аманды. Это удерживало тебя от

серьезных попыток найти Райли. Потом была беременность Аманды, так что ты закончил

тем, что оставался в браке с ней, когда, может, не стоило.

— Если бы я не оставался женатым на Аманде, у меня бы не было Зои.

— Это правда, и мы все благодарны за Зои. Но что насчет того, что хочешь ты,

Итан?

— У меня есть все, что я хочу.

— Нет, это не так, и ты снова позволяешь чувству вины решать за тебя. Ты

чувствуешь вину за то, что отпустил Райли. Ты все еще чувствуешь себя виноватым, и это

будет удерживать тебя от мыслей, что ты недостаточно хорош, чтобы попросить ее

остаться.

— Это не то же самое после всего этого времени, мам.

— Разве? Ты собираешься позволить ей уйти, не дав ей узнать, что ты

чувствуешь. Для меня — это то же самое.

— Мне нужно забрать ее домой.

Мать кивнула, потом встала и подошла к нему, обхватив руками его лицо.

— Я верю в тебя, Итан. Думаю, пришло время тебе поверить в себя и то, что ты

предлагаешь.

— Я не могу конкурировать с тем, что у нее уже есть.

Ее глаза сверкнули, когда она улыбнулась.

— Ты не можешь?

Мать поцеловала его в щеку и отпустила.

Когда он вошел в гостиную, его сердце перевернулось при виде головы Райли,

лежащей поверх головы Зои, обе крепко спали.

И тогда он задумался над тем, что сказала его мать.

Райли собиралась провести праздники в одиночестве. У нее не было семьи.

Сколько Дней Благодарения и Рождественских праздников она так делала? Каково ей,

отправить свою команду домой к их семьям и потом приходить в пустой дом на

праздники?

У Итана были мама, отец, братья и Зои. Он был окутан теплом и любовью семьи,

окружающей его, не только по праздникам, но каждый день своей жизни.

Когда он посмотрел вниз на Райли и Зои, прижавшихся друг к другу, он понял,

что было кое-что, что он мог предложить.

Но захотела бы Райли? Может быть, она была довольна жизнью, которую создала

для себя.

Итан взял на руки свою дочь и поднял ее по лестнице в спальню, где та спала у

его матери. Они собирались праздновать Рождество здесь утром, так что ей в любом

случае пришлось бы провести ночь здесь. Он укрыл ее, поцеловал в лоб и смахнул волосы

с лица.

— Я люблю тебя, Зои, — прошептал он, потом выключил свет. Она притянула

своего любимого мишку ближе, Итан улыбнулся, а затем слегка прикрыл дверь.

Одна красивая девочка уже спала, осталась еще одна.

Райли все еще была в бесчувственном состоянии, поэтому он скользнул на диван

рядом с ней.

— Эй, спящая красавица.

Она застонала, потом повернулась на бок.

— Пора вставать.

— Не хочу.

Итан рассмеялся, потом уткнулся в ее шею поцелуем.

— Ты хочешь спать сегодня на диване? Ты сможешь украдкой взглянуть на

Санту. Или ты это ради молока и печенья?

Райли хихикнула.

— Ты испортил мой главный план. — Она повернулась, запустив пальцы в его

волосы, прижимая губы к его губам.

— Если ты собираешься начать кое-что, нам нужно отправиться к тебе.

— Почему?

— Потому что мы у моих родителей, и моя мама на кухне.

— О, хорошее замечание. Ладно. — Райли толкнула его в грудь, зевнула и

потянулась.

С волосами, выбившимися из хвоста, и сонным взглядом, она была губительной

для его чувств.

Райли наткнулась на свои ботинки, прошла в кухню, чтобы сказать спокойной

ночи его матери, и они одели свои куртки. Но вместо того, чтобы направиться к

гостинице, он привез ее к своему дому.

Она повернулась, взглянув на него, когда он остановился на подъездной дорожке.

— Я хочу, чтобы ты посмотрела мой дом.

Райли улыбнулась.

— С удовольствием.

— Ничего необычного. Ничего похожего с твоим домом в Нэшвилле.

Она потянулась к его руке.

— Итан. Не сравнивай Нэшвилл и это место. Это не из-за денег. Нельзя сравнить

дом и то, что делает тебя счастливым.

Райли открыла дверь машины и вышла, уставившись на дом.

— Мне хотелось бы увидеть его при свете дня. Ты построил дом?

— Ага.

— Он прекрасен. Уверена, Аманда любила его.

— Мы с Амандой жили не в этом доме.

Она повернулась, нахмурившись.

— Не в этом?

— Нет. После ее смерти мне захотелось начать все сначала, не желая, чтобы

воспоминания омрачали жизнь Зои и мою. К тому же дом, который у нас был, был

маленьким. Поэтому я построил этот.

Итан попытался представить, что Райли могла думать о нем. Дом не был

огромным. Он был двухэтажным, серым с белым, и с большим задним двором.

— Мне нравится все деревянное. И терраса. Мне нравятся террасы.

Он открыл входную дверь и включил свет, позволяя Райли войти.

— О, Итан, это мило. Мраморная плитка очень красивая.

— Быть в строительном деле имеет свои преимущества. Я получаю много

материалов по фактической стоимости или с небольшой наценкой. Так что я многое

усовершенствовал.

Она уже оказалась в нескольких шагах впереди него.

— Кухня — великолепная! Двойная духовка, гранитная столешница. Итан, я не

могу поверить, что ты это построил. Это мечта каждой женщины.

Он улыбнулся на это.

— Рад, что ты так думаешь. Моя мать внесла некоторый вклад в то, что она

называла кухней-мечтой женщины.

Райли повернулась и прислонилась к стойке, сложив руки на груди.

— Она была права. Остров, кастрюли и сковородки, висящие над ним, раковина

на острове, морозилка. Все, что пожелаешь, есть на этой кухне.

Итан не мог не почувствовать гордость за работу, которую проделал в этом месте.

— Он достаточной большой, больше, чем нужно для меня и Зои, и здесь

огромный двор. — Он щелкнул выключателем света на заднем дворе. — Зои хочет собаку.

Я ждал, пока она подрастет, чтобы стала достаточно ответственной.

— О, двор огромный. Мне нравится детский городок. И да, это идеально для

собаки или двух. Я люблю животных, всегда мечтала, что у меня будет несколько.

Итан взглянул на нее.

— Я помню.

— Я раньше любила играть с Джеком, твоим лабрадором.

— Да, он умер несколько лет назад.

Ее улыбка угасла.

— Извини. Это, должно быть, было слишком тяжело для всех.

— Он был хорошим псом и прожил замечательную жизнь. Мы похоронили его на

заднем дворе у моих родителей возле большого дуба.

— Джеку бы это понравилось. Он любил спать под тем деревом.

Он взял ее за руку и показал гостиную с огромными диванами и креслами, и

гигантским телевизором.

— Наверняка мужская комната, — поддразнила она.

— Эй, Зои нравится смотреть здесь диснеевские мультики.

Райли фыркнула.

Итан повел ее наверх.

— Используются только две спальни. О, и здесь ванная комната, и еще одна

спальня или, может, кабинет внизу. Еще не решил.

— Итак, пять спален, три ванные комнаты?

— Ага.

Она остановилась в коридоре.

— Разве ты планируешь еще парочку детишек?

— Я не хочу, чтобы Зои была единственным ребенком, так что да, когда-нибудь я

бы хотел иметь больше детей.

Что-то промелькнуло в ее глазах.

— Это было бы мило. Зои будет замечательной старшей сестрой.

— Это комната Зои. — Он открыл дверь и включил свет.

Райли засмеялась.

— Почему-то я знала, что она будет розовой. Очень-очень розовой. Мне нравится

ее кроватка. Ты сам ее смастерил?

— Да.

Она положила руку на его плечо.

— Она прекрасна, Итан. Каждая маленькая девочка мечтает о кроватке с

балдахином, розовом тюлевом занавесе и сказочных искрах на потолке.

— Зои любит свою комнату, и спасибо.

Райли переступила порог и взглянула на Ноев ковчег из деревянных резных

животных на комоде Зои.

— Это удивительно. Где ты их достал?

— Я сделал их.

Она повернулась, разинув рот.

— Ты вырезал их?

— Да. Я начал, когда она была крошкой, еще до ее рождения. Сначала я сделал

ковчег, потом начал пары животных. Я добавлял их каждый раз в ее день рождения.

— О, Итан. Они великолепные. Такая сложная работа в каждом кусочке и уровень

обработки деталей. — Райли пробежалась пальцами по хоботу слона. — Надеюсь, Зои

сохранит их, как чудесные подарки от отца дочери.

Итан почувствовал, как покраснели его щеки, но, конечно же, наслаждался

похвалой.

— Спасибо тебе.

Она на некоторое время задержалась на ковчеге, потом вышла из комнаты.

Итан повел ее по коридору к своей комнате.

— Эта своего рода скудно обставленная. Просто гигантская кровать и комод.

Райли повернулась к нему и улыбнулась.

— Как абсолютное совершенство.

— Устала? — спросил он, когда помогал ей снять пальто.

— Не думаю. Мне кажется у маленьких девочек, которые прижимаются к тебе,

есть какая-то сонная пыльца, прилагающаяся к ним.

— Да, она на меня тоже так влияет. Это особенность объятий.

— Убойная особенность. Я потеряла сознание, прежде чем поняла, что сразило

меня. — Она протянула руку, и он последовал за ней к кровати.

— Мы почти не спали прошлой ночью, — напомнил он ей.

Райли усмехнулась.

— И знаешь, что? Мы не собираемся спать и сегодня тоже.

Итан притянул ее к себе, зная, что ему никогда не надоест ощущать ее изгибы,

прижимающиеся к нему.

— Кому нужен сон?

Он не торопился раздевать ее, безумие прошлой ночи было частично

удовлетворено. К тому же, было что-то в этом постепенном раздевании женщины, словно

разворачивание подарка, не разрывая упаковку.

Итан стянул ее свитер через голову, усадил на кровать и снял ее сапоги, потом

носки, прежде чем нежно подтолкнуть к кровати, чтобы он мог снять брюки. Когда он

разглядел золотистый шелк и кружевные трусики, подходящие под бюстгальтер, то

выгнул брови дугой.

— Подготовилась к сегодняшней ночи?

— Я была не подготовлена для тебя прошлой ночью. Зато сегодня преуспела.

— Выглядит дорого, — сказал он, проводя пальцами вокруг крошечных бантиков

на ее бедрах, потом пробрался пальцем вверх к ее животу, к соответствующему бантику

на ее груди. — Я постараюсь не порвать их.

Итан чувствовал, как колотилось ее сердце под его пальцами.

— О, я не возражаю. У меня много женского белья.

— Да?

— Да.

Это заставило его задаться вопросом. «Зачем?» — хотел он спросить, но это было

не его дело.

— Не то, чтобы какой-то мужчина видел мое нижнее белье в течение долгого

времени, — добавила она в ответ на его невысказанный вопрос. — Просто у меня пунктик

насчет нижнего белья.

Итан улыбнулся.

— Ни одна женщина не видела моего очень долгое время. Но единственное

женское белье, которое у меня есть, — твое.

Она приподнялась и потянулась за пуговицу его джинсов.

— Какое разочарование. Мне стоит надеяться?

— «Кэльвин»10 считается?

Райли дождалась, когда он сбросит ботинки, потом потянула его молнию вниз, ее

взгляд встретился с ним, когда она отбросила джинсы на пол.

— «Кэльвин», безусловно, считается.

Когда она помогла ему избавиться от «Кэльвинов», он стянул рубашку и забрался

на кровать, больше заинтересованный тем, во что была одета она. Итан погладил руками

бугорки и впадины ее бюстгальтера, обратив внимание на ее дыхание, на то, как взгляд у

нее затуманился, в то время как соски стали твердыми и заострились. Он обхватил

пальцами чашечки, наблюдая, как бутоны ее сосков выпирают напротив шелка.

Склонившись над ней, он попробовал ее через бюстгальтер.

— Итан, — произнесла она, голос был нежным и мягким, когда она скользнула

пальцами в его волосы. Он опустил ее чашечки вниз, пробуя ее, дразня своим языком,

пока Райли выгибалась бедрами напротив него, давая ему знать, что она готова на

большее.

Доставлять ей удовольствие было так легко, потому что тело у нее было таким

отзывчивым, и Итан любил прикасаться к ней. Он двинулся вниз по ее телу и скользнул

10 "Кэльвин Кляйн" — американская дизайн-студия, изготовляющая одежду стиля унисекс.

руками над шелковистой мягкостью ее трусиков, награжденный потоком неразборчивых

слов из ее уст. Итан был уверен, что это были хорошие слова, когда скользнул рукой в ее

трусики и довел ее до края, наблюдая за ее лицом, пока она распадалась на части для него,

содрогаясь, выкрикивая его имя.

Райли уничтожала его с каждой минутой, что он проводил с ней. Когда она сняла

бюстгальтер и трусики, и забралась верхом на него, получив контроль, он буквально чуть

не умер.

И когда Райли наклонилась, а ее грудь скользила по его груди, когда она

захватила его губы и, нуждаясь в нем, в тот же самый момент овладевала им своим телом,

Итан с уверенностью понял, что она была его, всегда была и всегда будет. И ни время, ни

даже расстояние не изменили это и не изменят.

Райли удерживала его руки и покачивалась напротив него, а он не мог вспомнить,

когда был с женщиной, которая удивляла его, бросала ему вызов или заставляла его

больше сомневаться в своих приоритетах.

И когда они вместе кончили и крепко прижались друг к другу в темноте ночи,

тогда он понял, что неважно как, он никогда не собирался отпускать ее.

Потому что, впервые в жизни, Итан задумался над тем, как он обманывался,

всегда отказываясь добиваться Райли в своей жизни.

После того, как они прижались друг к другу в постели, оба ненадолго замолчали.

— Итан? — наконец прошептала она

— Да.

— То время, что мы были вместе, было действительно замечательным.

— Да, было. — Его живот скрутило. Словно под этим подразумевалось «это было

замечательным».

— Мне бы хотелось, чтобы это длилось вечно.

— Мне тоже, Райли.

Итан ждал, но она больше ничего не сказала, заставляя его задуматься, может, она

медлила, потому что не хотела обижать его или ждала, что он сделает следующий шаг.

Черт, он никогда не был хорош в понимании того, о чем думают женщины или

чего они хотят.

Прошло некоторое время, прежде чем он понял, что Райли заснула.

Пока она спала, Итан встал и бродил по дому, размышляя, как сделать это

предложение, как он смог бы попросить ее остаться с ним.

Час за часом он бродил из комнаты в комнату, понимая, что он будет просить ее

пожертвовать всем. Итан ни от чего не отказывался, а она оставляла все, или, по крайней

мере, это заставило бы ее чертовски сильно перестроить жизнь.

Замечательно для него. И не так уж и хорошо для нее.

Может быть, в конце концов, это была не такая уж хорошая идея. Может быть

лучшее, что Итан мог сделать — это отпустить ее, вместо того, чтобы предоставлять ей

невыигрышный сценарий, потому что это был его единственный вариант, что означало: он

действительно не может предложить Райли ничего особенного.

В действительности вообще ничего.

Глава 9

На следующее утро Итан разбудил Райли рано. Можно сказать, ни свет, ни заря.

Он сказал, что ему нужно добраться до родителей, чтобы быть там прежде, чем Зои

проснется, чтобы они могли заняться всеми подарками и Сантой. Он хотел взять ее с

собой, но Райли подумала, что будет лучше, если он проведет Рождественское утро

наедине со своей дочерью.

К тому же, было кое-что, что ей нужно было сделать, поэтому она сказала ему,

что собиралась вернуться в гостиницу, принять душ и сменить одежду, а потом она

приехала бы к его родителям.

Райли поняла его нерешительность прошлой ночью, и поначалу ей было больно.

Она надеялась на какое-то признание от него. Райли думала, что знает его чувства, знала

наверняка, что чувствует она, и была полна решимости не становиться первой, кто это

произнесет.

Но она поняла, что сейчас вся власть была в ее руках, эта ситуация не та же самая,

что была десять лет назад.

Итан не собирался просить ее остаться. Не сейчас, когда он знал, как много она

поставила на карту.

Глупые мужчины и их эго. Разве он не понимал, что она была влюблена в него?

А любовь всегда перевешивала все, особенно деньги и карьеру. По крайней мере,

для нее это было так. И когда ты был влюблен, остальное наладилось бы со временем.

Не то, чтобы она собиралась бросить карьеру. Райли не была глупа.

Но у нее была идея, поэтому, когда Итан ее высадил, она побежала наверх,

приняла душ и оделась, потом схватила гитару и принялась за работу. Прошло несколько

часов, но Райли, наконец, все придумала. То, над чем она работала уже несколько дней,

наконец, осуществилось.

Райли загрузила подарки, которые купила, в машину и поехала к дому родителей

Итана. Дверь открыл Броди и схватил ее, оставляя короткий, но глубокий поцелуй на ее

губах.

— Счастливого Рождества, Райли! — сказал он, очевидно уже под ромовым

пуншем11.

Она рассмеялась.

— Счастливого Рождества, Броди.

Он занес подарки за ней в дом, пока Райли поздравляла всех собравшихся. Зои

подбежала и обняла ее, помахав какой-то причудливо одетой куклой перед ее лицом, тут

же умчалась играть со всеми своими новыми «вещами», как она назвала их, но получила

обещание от Райли, что та придет посмотреть все ее подарки, как только освоится и

поздоровается.

— Кофе, горячий шоколад или ромовый пунш? — спросила мать Итана.

— На самом деле, чашка кофе звучит замечательно, спасибо.

— С виски или бренди? — спросил отец Итана, когда подошел и обнял ее.

— О, теперь вы меня искушаете. Как насчет немного бренди?

— Эта девчонка мне по душе.

— Эта девчонка будет валяться лицом на полу еще до обеда, — сказал Итан. —

Счастливого Рождества, Райли. — Он притянул ее в свои объятия и оставил, как думала

Райли, серьезный горячий поцелуй на ее губах. Перед его родителями и братьями.

— Папочка, ты поцеловал Райли.

И его дочерью.

Он разорвал поцелуй и усмехнулся своей дочери.

— Да. Это нормально?

Зои кивнула.

— Ага. Ты вытащишь мою игру из упаковки?

— Конечно, милая. — Он перевел взгляд на Райли. — Извини, отцовский долг

зовет. Вернусь через секунду.

11 Пунш — горячий алкогольный напиток из рома. Это вид коктейля, чаще всего содержащего

спиртной компонент в сочетании с натуральными фруктами или их соком. Существует множество

разновидностей этого напитка на основе вина, бренди, но особую популярность снискал именно ромовый

пунш, который в Европе долгое время был более востребован, чем сам ром, входящий в его состав.

Вероятно, Зои была совершенно не возмущена поцелуем между ней и Итаном.

Одно препятствие преодолели. И когда она посмотрела на его родителей и брата, Уайатт

просто пожал плечами, мать Итана просияла улыбкой, а его отец ухмыльнулся от уха до

уха, когда налил Райли в кофе такую дозу бренди, что она, скорее всего, и правда будет

лежать лицом в пол.

— Вы пытаетесь споить меня, мистер Кент?

Он рассмеялся и похлопал ее по спине.

— Неа. Изображай, что ты сильная девушка и сможешь осуществить это.

Допивай, это добавит тебе храбрости.

— Сейчас визуально это малопривлекательно, — проворчал Уайатт, взяв бутылку

виски, и налил прямо в бокал с парой кубиков льда.

— Слишком рано для этого, Уайатт, — предупредила мать.

Уайатт поцеловал миссис Кент в щеку.

— Я здесь. Разве этого недостаточно?

— Да, полагаю, но это все виски, которое ты получишь сегодня. Выключи кофе

после этого.

Уайатт кивнул, но Райли уловила, как он закатил глаза, когда уходил.

— Ему нелегко пришлось в последнюю пару лет, — объяснила она Райли после

того, как он вышел. — Но я уверена, что он разделается с Кассандрой, прекратит злиться и

будет двигаться по жизни дальше.

— У некоторых людей это занимает определенное время.

— Ты говоришь о себе?

Райли рассмеялась.

— Думаю так. Я очень долгое время обижалась.

— Но теперь ты выше этого?

— Я сделала все неправильно, миссис Кент, Стэйси. Жаль, что я не знала тогда

того, что знаю сейчас. Я бы сделала все по-другому.

Мать Итана подняла руки.

— Нет способа изменить прошлое или предсказать будущее.

— Я сделала ошибку, убегая. Я должна была настоять на своем и бороться за

Итана.

Она улыбнулась.

— Я рада слышать, что ты так говоришь. Ты говорила ему это?

— Не совсем.

Миссис Кент закатила глаза.

— Черт возьми. Что это с вами, дети, почему вы не рассказываете друг другу, что

чувствуете? Ты говоришь не тому человеку. Иди. Иди, скажи моему сыну, что любишь

его.

Райли улыбнулась.

— Скажу. Как-нибудь сегодня. Обещаю.

Она крепко обняла мать Итана, потом пошла на его поиски. Он лежал на полу с

Зои, которая играла в портативную игру, пока Итан хмуро разглядывал инструкцию.

— Здесь сказано, чтобы достичь второго уровня...

— Я уже на четвертом уровне, папочка, — сказала Зои, не отрываясь от игры.

— Ох. — Итан бросил инструкцию в кучу мусора.

Райли рассмеялась.

— Техника для детей, ты же знаешь. — Она села на пол с другой стороны от Зои.

— Так что и я начинаю понимать.

Некоторое время Райли наблюдала, как Зои играла в игру, потом Зои вручила ее

Райли поиграть.

Та поняла игру после нескольких довольно неловких попыток, и Зои показывала

ей, как это работает. Тогда она поняла, что хочет одно из таких портативных игровых

устройств, особенно когда Итан показал ей перечень программ, которые шли вместе с ней.

— Здесь есть кулинарные рецепты. Он будет рассказывать тебе пошаговую

инструкцию, пока ты готовишь. А я думала это устройство для детей.

— Оно многофункциональное, для всех возрастов, — сказала Зои.

Райли взглянула на Итана, потом на Зои.

— Еще раз — сколько лет этому ребенку?

— Семь.

— Ты уверена? Ты ужасно умна для семи лет.

Зои хихикнула.

— Мой папа тоже так говорит.

Райли вызвалась помочь миссис Кент накрыть стол для обеда. Они съели

огромное количество индейки, приправив это несколькими гарнирами, больше чем Райли

могла рассчитывать. Это был лучший праздник с домашней едой, какой был у нее за годы.

После того как они убрали со стола и загрузили посудомоечную машину, было время

посидеть в гостиной, и Райли вручила подарки, которые купила для всех.

Она купила Уайатту и Броди новые куртки, плотные снизу, что было хорошо для

работы на стройке. Она подарила мистеру и миссис Кент новый телевизор, потому что

они жаловались, что их старый собирался испустить дух. Зои она подарила гитару, и у

маленькой девочки округлились глаза. Потом она завизжала:

— В самом деле?

— Ты достаточно взрослая, поэтому тебе нужно брать уроки.

— Я буду упражняться каждый день. Я хочу быть такой же, как ты.

— У тебя прекрасный голос, Зои. Но ты должна играть на гитаре, если это то, чем

ты хочешь заниматься. Иначе это будет равносильно тому, что ты будешь лишь сидеть в

своей комнате, смотреть на нее и думать обо мне.

Девочка усмехнулась.

— Клево.

— Теперь у меня есть подарок для тебя, — сказал Итан, прерывая ее. — Он не

такой хороший, как ты подарила моей семье, но я работал над ним последние десять лет.

Райли склонила голову набок.

— Ты сделал?

— Да. Ты смотрела комнату Зои прошлой ночью, напомнив мне, так что я

закончил это сегодня.

Он протянул ей коробку. Райли открыла, и внутри было резное изображение,

похожее на одно из тех животных Ноевого ковчега Зои. Только это была женщина,

сидящая на стуле с гитарой.

— Она выглядит так же, как ты, Райли, когда ты поешь и играешь на своей

гитаре, — сказала Зои.

Глаза Райли наполнились слезами. Она подняла взгляд к Итану.

— Верно. Спасибо тебе. Спасибо большое. Это самый лучший подарок.

Итан наклонился и легонько коснулся ее губ своими.

— Я люблю тебя, Райли. Всегда любил и всегда буду. Я мало что могу тебе

предложить, но то, что у меня есть, — твое. Дом. Семья. Моя семья. Моя любовь.

Навсегда. Я хочу, чтобы ты была со мной. Хочу, чтобы ты была частью моей жизни.

Ее сердце сжалось и застучало. Слова, которые она хотела услышать, заставили

счастье пробиться из каждой клеточки, каждой частички ее тела.

Она шмыгнула носом, сдерживая слезы.

— У меня тоже есть подарок для тебя, Итан.

Райли пошла взять свою гитару.

— Я думала о том, чтобы вернуться сюда. Вернуться и снова встретиться с тобой.

Только сейчас я понимаю, что увидеть тебя, было то, что мне нужно, и то, чего я хотела

больше всего. И еще то, чего я больше всего боялась. Однажды я убежала, но я хочу,

чтобы ты знал, что я никогда не убегу снова, не важно, как тяжело будет. Я люблю тебя,

Итан.

Райли начала петь, музыка была совершенно ясной в ее мыслях, нежная мелодия:

переполняющие сердце звуки любви лились из ее гитары, когда она пела только для

любимого мужчины. Медленная нежная мелодия, которая лилась из ее сердца, ее души

для Итана.

«Качели на заднем дворе, где мы разговаривали часами.

Ты улыбался, я смущалась, весь мир был только наш.

Тогда я не понимала всего, что имею,

Я все оставила и уехала прочь, когда все потемнело.

Девичьи мечты, весь блеск и лоск —

Все вдруг в тумане, и нет сил вернуть все назад.

Ты подарил мне свое сердце и потом отпустил прочь,

Я думала, тебе все равно. Ведь я не знала,

Ты отпустил меня, давая шанс.

Я забрала свое сердце с собой и никогда не оглядывалась назад,

Я обидела тебя тогда, потому что не понимала,

Что ты сделал для меня.

Я была глупа и слепа.

Сияющие огни — это все для шоу,

Одинокие ночи, годы в дороге —

Этого больше недостаточно. Я хочу вернуться домой.

Мир — большое место, где можно столько всего посмотреть,

Я многому научилась, я взлетела и была свободной,

Но связь по-прежнему осталась, притягивая меня сюда,

И сейчас я стою перед тобой без страха,

Душа знает, кто зажег огонь

Любви и желания, я знаю его имя,

Я не хочу убегать, не хочу скитаться,

Я хочу вернуться домой, я хочу вернуться домой.

Мое странствие закончилось, но начинается наше путешествие.

Все, что нужно от тебя — позволить мне приблизиться,

Открой дверь и подари мне свою любовь,

Я хочу вернуться домой, я хочу вернуться домой

К тебе».

В комнате стало тихо, и миссис Кент откашлялась.

— Это было чудесно, Райли. А теперь остальные могут пойти и помочь мне на

кухне.

— Но, бабушка, я хочу еще послушать, как Райли поет.

— Позже, Зои. Райли и папе нужно немного поговорить.

— Райли, ты любишь моего папочку?

Райли повернула наполненный слезами взгляд к Зои.

— Да, Зои, я люблю твоего папу.

Зои усмехнулась.

— Я так и думала. Это очень здорово, потому что он тоже любит тебя, правда,

папа?

Райли повернулась обратно к Итану и увидела, как он кивнул своей дочери.

— Да, кексик, я люблю Райли.

— Это просто замечательно. Мой папочка любит Райли Дженсен.

Райли рассмеялась сквозь слезы.

Когда все ушли, Итан подошел к ней, взял ее гитару и положил на диван. Он

притянул ее в свои объятия и подарил ей глубокий поцелуй, наполненный всей любовью,

которую она всегда хотела, но боялась, что никогда не получит.

И, разорвав поцелуй, он сказал:

— Я боялся просить тебя остаться. Я не могу просить этого у тебя.

— Я буду путешествовать. Я боялась просить эту жертву от тебя. Я люблю свою

карьеру.

— Я бы никогда не заставил тебя от нее отказаться. Зои и я могли бы

путешествовать с тобой летом.

— Ты сделаешь это?

— Для тебя я сделаю все.

Райли улыбнулась, потом рассмеялась, располагая свои руки на его щеке.

— Все?

— Да.

— Можешь подарить мне детей, чтобы заполнить свой огромный дом?

Он выгнул бровь.

— Как скоро ты хочешь их?

— Очень скоро.

— Тогда я думаю, лучше надеть кольцо тебе на палец и жениться на тебе. Очень

скоро.

— Я люблю тебя, Итан.

— Я тоже люблю тебя, Райли.

Итан поцеловал ее, а потом и ее семья — ведь теперь все они были ее семьей —

весело толпясь, чтобы поздравить, она поняла, что получила все, что хотела на Рождество.

Мужчину, которого она любила, прекрасную дочку, семью, которая будет всегда

принадлежать ей, и любовь.

Самым лучшим подарком из всех всегда была любовь.