Всё не так

6. Максим

Сегодня Максим прибежал на работу ни свет ни заря. Не терпелось. Прошел по длинному пустому коридору в административный блок, вставил торжественно врученный ему вчера ключ от кабинета в замочную скважину. Дверь оказалась не заперта. Над Алениным столом горела подсветка, мерцал экран компьютера. Дежурила что ли?

Сама хозяйка кабинета мирно посапывала, свернувшись калачиком на диване.

Тихонько, чтобы не разбудить, Максим повесил куртку на плечики, переобулся и на цыпочках подошёл к дивану. Невольно улыбнулся. Такая хрупкая и беззащитная… Сопит смешно, как ребенок. Мужчина нагнулся и поправил съехавший плед, укрыл потеплее. Сел рядом на пол, вгляделся в почти забытые черты и почувствовал прилив нежности. Эти темные вздрагивающие ресницы, пухлые ото сна губы… Рука сама потянулась и легонько провела тыльной стороной по скуле, убирая непослушный локон. Неожиданно губы Алёны растянулись в блаженной улыбке, она потерлась об руку, как кошка…

– Ммм…

А потом вдруг резко открыла глаза и села.

– Ты что здесь делаешь? Половина седьмого утра!

– Да вот, пришел пораньше, смотрю как ты дрыхнешь на дежурстве, – хитро прищурясь произнес Максим.

– Полчаса назад прилегла. Не ночь, а сказка. Чем дальше, тем страшнее.

Два инсульта, инфаркт, ДТП с тремя пострадавшими и в довершение один аппендюк. Реаниматологи скачут, как ошпаренные между палатами и наркозами. Травматологов из дома всех вызвала.

– А мне почему не позвонила? – обиделся Максим, – Я ведь тоже кое-что могу.

– Извини, не подумала. Да и принят на работу ты только с 8 утра. Но если хочешь помочь – пошли. Сейчас любые руки не лишние.

6.Алёна

В хирургическом отделении стояла странная тишина. На посту раскладывала таблетки по коробочкам молоденькая медсестричка. В кресле в углу дремала усталая санитарка. И никакой суеты, которая обычно бывает перед операцией. Непорядок.

Алёна открыла дверь в ординаторскую. Дежурный хирург развалился на диване, подложив руки под голову. Богатырский храп не оставлял сомнений в том, что он крепко спит. Ну ни фига себе, обнаглевшая в конец рожа!

– Осман! А ну-ка подъем! – скомандовала Алёна, включая верхний свет, -ты почему ещё не намытый на операцию?

– Ай, Алёна Николаевна, что вы делаете? – возмутился молодой хирург, прикрывая рукой лицо,– операционную кварцуют после травматологов, сестра занята, ассистента нет… Анестезиолог…

– Ты что мне паришь? – разозлилась Забродина, -Травматологи оперировали в противошоковой! Реаниматологи уже полчаса как освободились. Операционная сестра подготовила пациента. А твое величество бессовестно дрыхнет! А ну-ка марш мыться на операцию! Дожили, хирургов подзатыльниками в оперблок загонять приходится!

– А ассистент?– недовольно заворчал Осман,– Я один на аппендицит не пойду!

– А на обработку раны тебе тоже ассистент требуется? – съязвил стоящий в дверях Максим, – ну и молодежь пошла!

– А вот, кстати, и твой ассистент – знакомься: Максим Анатольевич, и.о. начмеда и хирург по совместительству. Так что ноги в руки, мыться, и на операцию! Зоя,– окликнула Алёна медсестру, -Покажи новому доктору где он может переодеться и подготовится.

Осман нехотя встал и пошел в оперблок, оставляя за собой запах пота и немытого тела. Хирургический костюм на нем был весь в жирных пятнах. Лицо "украшала" трехдневная щетина.

– Осман, стой! Нужно поговорить.– решительно сказала Алёна, – Разговор неприятный, но промолчать я не могу. Ты когда в последний раз костюм стирал? И мылся-брился когда? Ты – врач, лицо больницы. Если бы я тебя в таком виде встретила на улице, решила, что ты алкаш какой-нибудь.

Физиономия молодого хирурга помрачнела. В глазах появилась злость. Тем временем Алёна продолжала:

– Если самому сложно – отдай сестре-хозяйке, она постирает, погладит и тебе готовое принесёт. Не уподобляйся свинье!

После этой фразы глаза Османа налились кровью, руки сжались в кулаки и его двухметровая туша двинулась на Алёну. Он больно схватил её за плечи, потряс, припечатал к стене и, брызгая слюной, зарычал:

– Женщина! Как ты смеешь правоверного мусульманина называть нечистым животным! – огромный кулак долбанул в стену в нескольких сантиметрах от её головы. Забродина сжалась и зажмурила глаза. Промелькнула трусливая мысль "Все, сейчас он меня убьет", но внезапно какая-то сила оторвала Османа от неё и отбросила в сторону.

Ноги Алёны стали ватными и она, зажмурившись, сползла по стене. А когда открыла глаза, увидела, что Максим, с перекошенным от ярости лицом, не помня себя от злости, лупит Османа. Тот уже не сопротивляется.

От лифта по коридору бежит испуганный Кретов:

– Макс, хватит! Остановись! Ты его убьешь! Что у вас тут происходит?

– Эта скотина посмела поднять руку на Алёну, – Максим наклонился, поставил девушку на ноги и стал деловито осматривать, – Ты как, цела? Он тебя ударил?

– Я в порядке, просто испугалась, – всхлипнула Алёна, – Ты сам-то как? У тебя кровь на руке.

– Ерунда. Это не моя, всё кончилось, не плачь, – Максим достал из кармана салфетку и стал стирать слезы с лица Алёны, потом прижал её к себе и чмокнул в макушку. Она слабо сопротивлялась.

– Слышишь, Ромео, ты, кажись, ему нос сломал! – заметил Кретов.

– Пусть спасибо скажет, что не шею. Он же, вроде, хирург? Подойдёт к зеркалу, разберётся. Я по молодости себе сам вправлял. Или ему и тут ассистент нужен?

– Да, Осман, натворил ты дел. Моли своего бога, чтобы о произошедшем не узнал муж Алёны Николаевны. А то одним носом ты точно не отделаешься, – злобно проговорил Кретов, – И вообще, товарищи заместители главврача, вы тут как-то быстрее разбирайтесь, оставьте мне в рабочем состоянии хотя бы одного хирурга. У меня пациент уже в премедикации на столе лежит. Кто идёт на операцию?

– На операцию иду я, – сказал Максим, – а это животное, по недоразумению называющиеся врачом уволено. Начмед я, в конце концов, или кто?

– Ага, уволен, – проворчал Кретов,– У этого джигита по графику на март стоит одиннадцать дежурств. Ты, что ли за него работать будешь?

– А хоть бы и я! – с вызовом ответил Максим, – Мне все равно дома делать нечего.

– Саша, – шепотом попросила Алёна, – ты только Ивану про сегодняшний инцидент ничего не говори, ладно? А то он не только Османа убьет, но и меня больше на работу не пустит. Давно ведь грозится.

– А это как вести себя будешь! – хитро прищурился Кретов, – Да ладно, шучу. Иди отдыхай. Досталось тебе сегодня. Макс, пошли в опреблок, покажешь, на что способен. Посмотрю великого и ужасного Ларина в деле.