Все по-честному

3

Дэн Лапейн меланхолично складывал бумажного голубка из листа бумаги, на котором убористым шрифтом был напечатан какой-то текст. Вернее не какой-то, а вполне конкретный. Юридический. Можно было ручаться, что он касается чьей-нибудь недвижимости. Или наследства. Или условий развода. Других бумаг в большом и светлом кабинете просто не водилось.

Кабинет – как и означенные бумаги – принадлежал Дэну Лапейну последние четыре года. Вице-президент компании, учитывая масштаб личности президента, пост чисто формальный, никакой особой власти не предполагающий, но по статусу – второй в табели о рангах «Лапейн Компани».

Сам президент – папа Лапейн – в данный момент сердито расхаживал по этому самому кабинету и толкал речь. Дэн покорно, хотя и несколько рассеянно внимал.

Папе Лапейну исполнилось семьдесят, и он собрался на покой. Так он сам заявил еще полгода назад, назначив собственные проводы на заслуженный отдых на самый конец мая. Теперь до времени «X» оставалось два месяца, и потому сгустившиеся совершенно неожиданно над головой Дэна тучи были очень некстати.

– …И почему ты не можешь хоть немного прислушаться к совету умных людей? Джошуа прислушивается. И именно поэтому я всерьез подумываю о том, чтобы именно ему передать контрольный пакет акций.

– Да, папа. Как скажешь. Хотя совет учредителей будет удивлен.

– С чего бы это?

– С того, что Джошуа не юрист. Он администратор. Да, согласен, чертовски исполнительный, надежный и в высшей степени благопристойный – но администратор. Не юрист.

– В твоих устах, Дэнни, «благопристойный» звучит как ругательство.

– Я не Аманда, мне не обязательно обожать Джошуа.

– Твоя сестра вышла замуж за достойного человека. Я рад, что Джош вошел в нашу семью. Кстати о семье: позволь напомнить, что твоя сестра младше тебя, однако уже давно замужем, и у нее…

– Трое детей, я помню.

– Слава богу! Учитывая твое легкомыслие, я не удивился бы обратному.

– Даже мое легкомыслие не позволит мне забыть о существовании двух кошмарных близнецов и одного юного бандита, который, несомненно, закончит свою карьеру на каторге.

– Дэн! Ты говоришь о моих внуках! О детях твоей сестры!

– Вот я же и удивляюсь. Аманда – тихоня, Джош – зануда, так в кого уродились эти юные негодяи? Давеча Билли угваздал мою машину жвачкой. А Шерил и Джонни запрягли в скейтборд кошку. Она так орала, что я думал – конец.

– Живые, любознательные дети.

– Я бы предпочел болезненных и тихих.

– Дэн!

– Папа?

– Послушай, неужели тебе доставляет удовольствие доводить меня до белого каления? Кроме того, я прекрасно знаю, что ты любишь этих малышей…

– Терпеть не могу! А когда они станут подростками, я вообще сбегу из дому.

– Надеюсь, к тому времени у тебя будут уже свои дети.

– Спаси господь… В смысле, да-да, конечно.

– Дэн!

– Папа, я здесь. Я уже битый час здесь и слушаю тебя, хотя мог бы и не слушать. Я ведь уже в общем-то большой мальчик. Мне тридцать лет.

– Вот именно. Тридцать лет – а ты все ходишь в мальчиках. Эти бесконечные интрижки! Эти кутежи со стюардессами!

– Ну ты загнул. Не со стюардессами, а со стюардессой. Она была одна. И чертовски хорошенькая. Я пообещал ей совершить кучу безумств в ее честь, а она благородно позволила совершить что-нибудь одно. Я выбрал Фиджи. Имею я право на отдых?

– А секретарши? Сколько их сменилось?

– Три. Ну и что? Корпоративную этику я соблюдал. Две из них вообще вышли замуж и потому уволились. Я им послал цветы от фирмы. А Эми…

– Мисс Такер была вынуждена уволиться, потому что ты ей проходу не давал.

– Это она так сказала. На самом деле она сама почти из платья выпрыгивала при виде меня. Невозможно было работать.

– Это же позор, Дэнни. Ведешь себя как маленький мальчик. Твой отец вынужден сам подыскивать тебе секретаршу!

Дэн пригорюнился. То, что выбрал папа… Нет, делопроизводитель она классный, что там говорить. Но внешний, так сказать, тюнинг… И что за имя – мисс Арбетнот!

Пятьдесят два года, бюст восьмого размера, зубы, как у кролика-переростка, залакированный кукиш на голове, РОГОВЫЕ очки, голос армейского сержанта и чувство юмора… его же.

Папа Лапейн стукнул ладонью по столу. Дэн отложил голубка.

– Вот что, Дэн. Ты – юрист от Бога, тут я ничего не могу сказать. Однако наша компания – это дело всей моей жизни, и я не могу отдать ее в руки человека, пусть даже это мой собственный сын, который ведет себя в высшей степени легкомысленно. Я принимаю решение: если до мая ты не докажешь тем или иным способом, что ты – серьезный, взрослый и ответственный человек, я передам контрольный пакет акций и управление компанией в руки Джошуа. Ты можешь оставаться на должности вице-президента, ведущего специалиста – твои профессиональные качества, повторяю, меня вполне устраивают. Но личная жизнь твоя должна измениться. Это ясно?

– Средневековье какое-то… То есть я должен жениться и родить троих детей? До мая я при всем желании не успею…

– Хватит зубоскалить. Хочешь прямого указания – отлично. Если до мая в газетах не появится объявление о твоей помолвке – можешь забыть о руководстве фирмой.

Дэн мрачно посмотрел на отца.

– Может, мне уволиться?

– Это уж как тебе угодно. Я расстроен, Дэниэл. Я очень расстроен.

С этими словами Лапейн-старший покинул кабинет своего сына, оставив того в глубокой и мрачной задумчивости.

Самое неприятное заключалось в том, что Дэну нравилось работать в их семейной компании. Ему вообще нравилось быть лучшим – а «Лапейн компани» вполне заслуженно пользовалась репутацией одной из самых надежных юридических компаний в Штатах. Дэн же уже несколько лет считался ведущим молодым специалистом по гражданскому праву.

Он выигрывал самые безнадежные дела. С ним советовались его бывшие однокурсники. Дэн любил свою работу. Но совершенно не хотел жениться. Ни капельки.

В юности он даже не задавался вопросом, почему его совершенно не тянет жить с кем-то вместе. С годами он стал больше задумываться об этом и наконец понял, в чем причина.

Их с Амандой мать погибла в авиакатастрофе, когда Дэну было четырнадцать, а Аманде, соответственно, двенадцать лет. Отец, безумно любивший свою жену, замкнулся в своем горе, отдалился от детей и лишь через несколько лет смог пересилить себя и вновь заняться их судьбой. К тому времени Аманда стала симпатичной юной девушкой, очень похожей на мать, такой же домовитой и уютной. Она была начисто лишена честолюбия и потому, встретив в девятнадцать лет Джошуа Бейтса и влюбившись в него, смысл своей дальнейшей жизни видела исключительно в семье. В двадцать один год, после двухлетнего и абсолютно безгрешного романа она и Джош поженились, через девять месяцев родился Билли, а еще через два года – близнецы Шерил и Джонни. В данный момент Аманда снова была беременна – это ли не апофеоз семейных ценностей?

У Дэна так не получилось. Он тосковал по матери, не мог забыть ее и гораздо острее Аманды переживал то, что отец от них отдалился. Дэн помнил, как отец и мать любили друг друга. Как смотрели друг на друга. Как держались за руки каждую свободную минуту… И как страшно, по-волчьи, выл Сэм Лапейн над закрытым гробом своей жены в день похорон.

Дэн хотел полюбить так же страстно – или не любить вовсе.

Все его пассии были симпатичными девицами без комплексов, с ними он отлично проводил время – но ни одну из них не представлял в роли матери своих детей. Собственно, ни одна из них особенно и не собиралась рожать ему этих самых детей, хотя замуж за него наверняка планировали выйти многие.

А Дэну хотелось детишек. Племянники стали для него настоящими друзьями, он скучал без них, из всех поездок привозил им гостинцы, баловал без меры, сам превращаясь на время в озорного мальчишку и разделяя все их увлечения…

Дэн протяжно вздохнул и запустил голубка под потолок. Глупость какая – жениться к маю… У него даже подружки постоянной на данный момент нет, стюардесса Жаннет не в счет, у нее вообще муж в Париже есть.

Вдруг где-то на краю сознания забрезжило смутное воспоминание… Тень воспоминания. Отголосок.

Контракт. Последний год его учебы в университете. Год свадьбы Аманды и Джоша. Он жил в крошечной квартире на Манхэттене, и у него в соседках была смешная девчонка…

Дэн выбрался из-за стола, рысью пробежался вдоль шкафов, забитых папками. Семейная черта – он никогда ничего не выкидывал, все хранил в архивах, не особенно доверяя электронным носителям и предпочитая добрую старую бумагу…

Семь лет назад… Вторая полка сверху… Курсовые… Контракты… Здесь? Есть!

Через пару минут улыбающийся Дэн Лапейн вышел в приемную и окликнул свою секретаршу:

– Мисс Арбетнот? Будьте так добры, оставьте все текущие дела и займитесь поиском одной особы. Мэри Лу Дженнингс… минуточку… двадцать шесть лет. По образованию – биолог, ботаник. Скорее всего, Нью-Йорк. Запустите поиск в Сети. Она мне нужна сегодня к вечеру.

К вечеру нашлось аж восемнадцать Мэри Лу Дженнингс подходящего возраста. Из них Дэн решительно отринул откровенно замужних (четыре штуки), школьных учителей (три штуки), лаборантов в различных учебных заведениях (пять штук) и уставился на список из шести Мэри Лу, подключив к делу подсознание.

Мы были бы рады сообщить, что истинную Мэри Лу ему помогли найти третий глаз, внутренний голос, вещее сердце, ангелы Господни, наитие или веление свыше, но, к сожалению, все оказалось куда проще. В списке фигурировала Мэри Лу Дженнингс, владелица крошечной фирмы, занимающейся ландшафтным дизайном и озеленением зимних садов. Партнершей этой Мэри Лу была некая Лориен Корниш – в памяти Дэна немедленно всплыла кокетливая болтушка Лори, с которой он пару раз сталкивался на лестнице и у Мэри Лу дома. К тому же Лориен – не самое распространенное имя в Америке.

Таким образом, выбор был сделан, и уже вечером, как и планировалось, Дэн Лапейн вылетел на своем частном самолете в Нью-Йорк.

В Нью-Йорке, как и во всех крупных городах Штатов, у «Лапейн компани» была своя контора, вернее большой современный офис, и у Дэна – вице-президента фирмы – был в ней свой кабинет, так что с рабочим местом проблем не возникло. Собственно, проблем у него не возникло практически ни с чем, поскольку и квартира имелась, и работать он мог здесь с тем же успехом, что и в головном офисе в Чикаго. Современные коммуникации, что тут скажешь.

Дэн занимал не слишком большие, но уютные апартаменты в современном высотном доме. Отличный вид на город – вот, пожалуй, единственное, на что он обратил особое внимание при выборе этой квартиры, а обстановка и дизайн – дело десятое. Как-то так сложилось исторически, что материальным благам Дэн Лапейн придавал не слишком большое значение.

О Мэри Лу Дженнингс он выяснил все, что можно, во время перелета. Его маленькая соседка открыла собственный бизнес три года назад. Озеленение зимних садов, ландшафтный дизайн частных домов и вилл, мелкие дизайнерские услуги. Стандартный набор, не удивительно, что бизнес продвигался ни шатко ни валко. Учитывая то, что на дворе февраль, сейчас фирма должна пребывать в некотором застое. Зимой, как известно, сады не цветут, даже если они зимние.

Выяснив адрес офиса фирмы Мэри Лу, утром следующего дня Дэн уселся в застоявшийся в гараже «форд» и отправился брать быка за рога. Неукротимая решимость сменилась неуверенностью и даже откровенно пораженческими мыслями. В данный момент Дэн сидел в машине прямо напротив входа в офис фирмы Мэри Лу и растравлял душевные раны посредством внутреннего монолога.

Безумие, чистой воды безумие. Мальчишество даже. Мэри Лу вполне может оказаться если и не замужней дамой, то помолвленной невестой… да просто жить с каким-нибудь мужиком, сейчас в моде гражданские браки. Красавицей она не была, но симпатичной – сколько угодно. И попка у нее была отпад, и ножки – загляденье. Печенье и тортики у нее получались отменные, на такое добро всегда найдутся охотники. И вообще надо выйти из машины и походить возле офиса. Даже лучше зайти в него и подождать Мэри Лу внутри – иначе можно просто до смерти ее перепугать, а ведь Дэну предстоит не только возобновить былую дружбу, но и – страшно сказать – предложить ей выполнить условия брачного контракта…

В этот момент из-за угла показалась молодая темноволосая женщина – и Дэн напрочь забыл план кампании. С диким воплем «Мэри Лу, старушка!!!» он выдрался из машины и кинулся к своей потенциальной невесте, по дороге удивляясь тому, как здорово она изменилась в лучшую сторону.

Семь лет назад Мэри Лу была юной девушкой, почти подростком, довольно нескладной и неловкой, вечно краснеющей и смущающейся и в то же время по-детски непосредственной и жизнерадостной. Теперь перед Дэном была молодая изящная женщина в стильном костюмчике, в туфлях на высоком каблуке. Модная прическа, хороший макияж… Мэри Лу стала более утонченной и значительно – значительно! – более уверенной в себе. Дэн неожиданно успокоился. Такая женщина должна понравиться папе. Ни намека на вульгарность и деловую хватку, но в то же время красива, мила и явно неглупа. Идеальное сочетание. Папа одобрит, дело будет в шляпе.

О том, что «дело» прежде всего должна одобрить сама Мэри Лу, Дэн как-то не подумал.