Все пышечки делают ЭТО

Глава 34

Варвара

Мечты сбываются. И не сбываются. Ну и дальше по тексту про любовь ту и не ту. Она приходит совсем не внезапно. Осознанно и абсолютно оглушительно. Как взрыв. Контузит настолько, что отключает мозг. По крайней мере моя любовь именно такая, как оказалось.

– Это не я, честное слово. Я хотела сделать водное шоу. Ну, вы же искрите, того гляди запалите хату. Я и думала что-то типа пенной вечеринки с фонтанами, – кашляет Полька, полминуты назад выползшая из растущего прямо у дома куста, трясет контужено головой. Если честно, я когда ее увидела страшно струхнула. Да и Яров, судя по выражению лица, тоже немного обалдел. Полька была похожа на адского кочегара, работающего в три смены без выходных и праздников. Я передернулась, представив, что готовила нам моя любимая подружка. Водное шоу в ее исполнении явно поразило бы по своей мощи океанское пятидесяти метровое цунами. – А потом тачка как взорвалась, а меня как зашвырнуло в этот куст. Я аж три раза в воздухе перекувыркнулась, и сапог один потеряла, вроде. И курточка моя любимая на спине что-то поддувает. Глянь, а?

– Ты меня спасла, Вишенка. Если бы ты не приехала вовремя, я бы уже наверное хоралы лабал на мандалине. Ну или принимал СПА процедуры в машинном масле, – хмыкает Лавр, равнодушно глядя на догорающий скелет своего авто. Если бы я не успела. Он бы уехал и… Черт, если бы я не успела? Где-то вдалеке звучат сирены, и телефон Ярова разрывается от звонков, заглушая Полькин скулеж. И все звуки сливаются в ужасную какофонию. Он вытаскивает мобильник, смотрит на дисплей и подмигивает. – Варвара, иди домой. Там наша дочь наверное в шоке. Иди, детка. Успокой ребенка. Ну… – властный голос приводит меня в подобие чувств. Боже. Корюшка. У меня ноги слабнут, когда я представляю, что могло бы случиться, если бы моя малышка была рядом. Наша дочь? Он сказал НАША дочь? Теперь мне становится еще страшнее.

– А ты? Ты ведь придешь? – я задыхаюсь от странного предчувствия.

– Конечно, Вишенка. Куда я без вас теперь, – Его улыбка мне не нравится. И взгляд. – Иди.

И я почти бегу к подъезду, совсем очумев от лютого ужаса, скручивающего мое тело и душу.

– А куст колючий, – скулит Полька, которая не отстает от меня ни на шаг. – Я знаешь что? Я видела ангела, ага. Ну, когда летела. Правда он что-то на меня смотрел и из фляжки отхлебывал. Наверное хранитель мой, ага. Завтра в церковь пойду, свечку зажгу. Ага.

– Не надо в церковь. Пожалей несчастных прихожан. Если уж твой ангел прикладывается к бутылке, бедолага, – хриплю я, борясь с головокружением. Дверь в квартиру не заперта, и у меня сердце пропускает удары. На полу валяется лыжная палка, о которую я спотыкаюсь и валюсь на пол кулем. Прямо в осколки разбитой вазочки, подаренной мне мамой. По квартире словно ураган прошел.

– Твою мать, – бухтит Полька, тянет меня за капюшон, как дворового котенка. Можно подумать она сможет меня поднять, с ее то бараньим весом. – У Корюшки пубертет какой-то уж слишком ядреный. Я в ее возрасте…

– Ты в ее возрасте разрушила кабинет химии в школе и угнала отцов мопед, а потом утопила его в реке, – мой голос в пустой квартире отдается эхом.

– Я случайно утопила. Хотела проверить, смогу я на нем перескочить с мостков на другой берег, как каскадерша. Не важно.

Киры нет дома. Ее нет. И у меня даже не паника, а ужас, лютый и ослепляющий. Рюкзачок моей девочки, с которым она не расстается никогда, валяется посреди прихожей, и телефон Корюшки лежит на комоде. Она бы ни за что не ушла из дома без любимого гаджета.

– Варь, а твой то сбег, – Полька смотрит в окно, жует бублик. Где она его только взяла? И как у нее кусок в горло лезет, когда тут такой кошмар вокруг творится? Куртка на ее спине висит лоскутами, похожими на крылья. – Ага. Там пожарка приехала и полицейская машина. Варь, слушай, может он сам это, тачку то свою того. Ну. Отвлекающий маневр, тоси – боси, чтобы сокровищееее наше свистнуть. Ну, я его… Я ему… Ах, гад какой.

– Не гад он, – выдыхаю я. – Он поехал спасать нашу дочь. Поль, полиция же тут. Пошли скорее. Пусть они…

– Дура, да? Ты что, фильмы не смотришь? Эти сволочи, ну которые детей воруют, они же если обращаешься в полицию начинают по частям присылать похищенного. Ухо там сначала, пальцы потом.

– Поль, но мы же не можем вот так просто ждать? Это работа полиции, искать людей похищенных. И Лавр, он один… И даже если это он украл мою дочь, как ты набредила ранее, то пусть он несет заслуженное наказание. Я не могу вот так. Не могу.

– Конечно не будем. Погнали.

Черт, опять это «Погнали». Оно всегда заканчивается чем-то безумным и разрушительным. Но сейчас на кону жизни тех, кого я люблю. Да, я люблю Ярова. А за дочь свою порву на тряпки любого бандита.

– Мне надо позвонить, – мозг у меня наконец-то начинает соображать ясно. Надо было сразу позвонить Лавру. И почему эта простая мысль пришла мне в голову только сейчас?

– Ага, так он и ответил. Если все, как ты говоришь, то он точно не жилец. В кино таких героев обычно первыми…

Лютый ужас трансформируется в сверхестественный адский колотун. Вот немного приду в себя и вырву язык этой дурной мартышке. Хватаю со стола телефон, набираю номер Ярова. Слушаю длинные гудки, сводящие с ума. Да я не смотрю фильмы про убийства. Мне нравятся комедии. Поэтому я точно знаю, что мне нужна помощь. Но вдруг Полька права? Вдруг…

– Варя, – наконец отзывается телефон родным голосом, с сотого гудка, кажется. – Слушай меня.

– Ты где? Где Корюшка? Лавр, что происходит? Тут полиция. Я сейчас спущусь…

– Я сказал, Варя, у меня нет времени. Слушай меня, в конце концов.