Всего лишь влюблённость

— Она сказала, что в дело с провальным сайтом вовлечён адвокат.

— Адвокат? Чей? Колледжа? — спросила я Мел.

— Нет, частный, — отозвалась она.

— Кто мог нанять адвоката?

— Не знаю, но она пришла со стопкой бумаг и исчезла в редакции. Они находились там какое-то время. А после её ухода позвали нас. Мы подписали соглашение о неразглашении и нам сообщили, что обсуждать содержание статьи запрещено. Честно говоря, я вообще сейчас не должна этого рассказывать, — она тихо рассмеялась и отпила из своего стакана. — Серьёзно, эта адвокатша разбрасывалась повсюду всеми этими штуками про закон, типа конфиденциальности и прав на частную жизнь. Я действительно думала, что, может, ты что-нибудь об этом знаешь, учитывая, что она угрожала предъявить обвинения за выставление в «ложном свете» от твоего имени.

— Погоди, что?

Она с хлопком накрыла свой рот рукой.

— Что ещё за «ложный свет»? — осведомилась Фэллон.

— Понятия не имею, — ответила я. — Но ты сказала, что эта адвокат говорила от моего имени?

— Ага. Но мне не стоило этого рассказывать. Прости. Господи, если она твой адвокат, пожалуйста, не говори никому о том, что я сказала. Не хочу влипнуть в неприятности.

— Нет, клянусь, я не нанимала адвоката. Не смогла бы, даже если бы захотела. Боже, как бы я хотела узнать, кто вообще всё это начал.

— Его зовут Ной Прайс, — сказала Мел.

— Что? — выпалила я.

Она опустила голову на руки.

— Ну дерьмо. Ты знаешь его, да? Мне надо прекратить болтать. Я слишком напилась. Эм, мне нужно пойти поискать Лину. Прошу вас, никому не повторяйте того, что я только что сказала.

Мы с Фэллон наблюдали, как она уходит, а потом уставились друг на друга.

— Что за хрень творится? — спросила она наконец.

— Именно это я и пытаюсь выяснить, — я покачала головой и посмотрела на столик, за которым сидел Райдер. Его там не оказалось, и какая-то часть меня расстроилась, тогда как другая — с облегчением выдохнула.

— Думаешь, Ной нанял адвоката и помог тебе?

— Если это он слил сайт, зачем ему нанимать адвоката, чтобы всё прекратить? Никакого смысла.

— Раскаянье? Угрызения совести?

— Но, правда, адвокат? Он вообще может позволить себе адвоката?

— Возможно, у него есть родственник адвокат.

Я задохнулась.

— Райдер.

— Что?

— Его отчим — юрист. Но он же его ненавидит.

— Становится странно. Думаю, тебе нужно поговорить с Райдером и узнать для себя, что происходит.

— Я не хочу с ним разговаривать.

— Что он сказал, когда вы столкнулись?

— Извинился и попросил дать ему шанс объясниться. Я сказала ему, что ничего не хочу слышать. А потом он признался, что любит меня.

— Признался в чём? — она широко распахнула глаза и подалась вперёд.

— Мне кажется, он напился. Ещё и ушёл рано, потому что, наверное, был в хлам.

— Нет, не ушёл. Он там.

Я обернулась, и, конечно, Райдер вновь был на своём месте. Сгорбившись, он упирался лбом в руку.

— Выглядит каким-то грустным, — заметила Фэллон.

Но он казался не просто грустным. Райдер всегда выглядел неотразимо, поэтому это было нехарактерно. Меня это нервировало, и какая-то крохотная часть меня даже захотела удостовериться, всё ли с ним нормально, но потом я вспомнила о том, что он трахнул меня ради очков, и сочувствие как ветром сдуло.

Подошёл какой-то парень и хлопнул его по спине. С огромной улыбкой на лице, он наклонился и что-то сказал.

Райдер рывком поднялся в вертикальное положение, в процессе опрокидывая стул. Он схватил парня за воротник и впечатал его в стену. Руки паренька взлетели в воздух, и он закачал головой. Двое друзей Райдера схватили его за плечи и оттащили назад, но он не обращал на них внимания, порываясь вырваться. Бармен подозвал вышибал.

Парень, которого он прижимал к стене, сказал:

— Я не знал, чувак. Мне казалось, ты будешь рад.

Райдер вновь ударил его об стену.

— Ты нихрена обо мне не знаешь.

Охранник подоспел к ним. Я попыталась найти удовлетворение в том, что его задницу выставят вон, но это оказалось сложно. У меня никогда особо не получалось отключать эмоции. Вспомните, сколько раз я вытаскивала маму, несмотря на то, как много боли она мне причиняла.

Но это другое. Я не пойду за ним.

— Райдер, — заорал его друг. — Остановись, чувак. Он не хотел ничего такого.

Охранник подобрался ближе.

Райдер наконец отпихнул парнишку и сбросил его руки.

— Уже ухожу, — пробормотал он вышибале.

Его друг добавил:

— Он больше не доставит проблем.

Охранник взглянул на Райдера, а потом сказал:

— Сегодня его обратно не пустят.

— Я понимаю, — произнёс друг, пока Райдер шёл к заднему выходу.

Его друг повернулся к другому парню и показал в ту сторону, куда ушёл Райдер. Они, видимо, спорили, кто из них пойдёт за ним, пока не пришли к решению, что никто.

Меня не должно было это волновать. Я не должна идти за ним. Но уже стояла на ногах. И смотрела на Фэллон.

Она закатила глаза:

— Просто иди.

— Скоро вернусь.

— Конечно, — она глотнула свой напиток.

— Я...

Она всплеснула руками.

— Иди, пока он не попал под машину.

Его друзья по-прежнему перекрывали коридор. Я слышала, как один из них говорил, что не готов уходить, пока другой выл о девушке, которую встретил и надеялся отвезти домой. Хороши друзья.

— Эм, простите.

Они обернулись.

— Мне нужно пройти, — я махнула на коридор за их спинами.

Парень, ранее говоривший с вышибалой, уставился на меня с изменившимся выражением лица.

— Ты та девушка.

В лицо бросился жар, и мне пришло в голову протолкнуться мило, лишь бы убраться отсюда.

— В смысле, та, из-за которой он депрессовал. Из-за тебя он чуть не убил того парня.

— Ох, дерьмо, это она, — произнёс другой парень. — Уверена, что хочешь выйти туда? — поинтересовался он у меня.

— Ну, похоже, никто из вас этого не планирует, — я скрестила руки на груди.

Первый парень улыбнулся.

— Ага, пускай идёт. Ей не перепадёт. А если попытаемся мы, то он разукрасит наши лица.

Другой парень рассмеялся, отодвинулся в сторону и жестом указал на коридор.

— В таком случае, будь моим гостем.

Надеюсь, не слишком увлекусь. Я прошмыгнула мимо, и один из них выкрикнул:

— Удачи.

Я шагнула в переулок. Жуткий, грязный переулок, от которого несло мусором и блевотиной.

Райдер сидел на бордюре, упираясь лбом в предплечье, устроенное на коленях.

— Эй, — сказала я.

Его голова резко дёрнулась вверх.

— Что ты здесь делаешь?

А что я делала?

— Этот переулок просто отвратительный. Нам нужно убираться отсюда, — я огляделась по сторонам, выискивая выход на магистральную улицу.

Райдер не двигался. Он уставился на меня так, будто пытался решить: действительно я здесь или нет.

— Пошли, — поторопила я.

Он выпрямился, сделал пару шагов, а потом замер.

Я взяла его за руку и потянула.

— Не смей сейчас отключаться. Я брошу твою задницу здесь, если ты так сделаешь.

— Почему ты это делаешь? — спросил он.

— Потому что не хочу, чтобы ты спал в переулке или попытался затеять ещё одну драку, — я взглянула на него. — Видимо, ты всё ещё восстанавливаешься после последней.

Он провёл пальцем по почти зажившему на щеке порезу.

— Любопытно, у Ноя подбит глаз, — мы вышли на главную дорогу, и я немного расслабилась. — Знаешь что-нибудь об этом?

— Я не хочу о нём говорить.

— Ладно, и о чём же ты хочешь поговорить? — я вытянула руку, чтобы поймать такси. Несколько проехали мимо, но одно затормозило. — До этого ты явно хотел поговорить, но сейчас молчишь?

Он запихнул руки в карманы.

— Слишком много Джека и Коки на счету обоих.

— О. Так ты не хочешь говорить?

— Ты же знаешь, что хочу. Но, чёрт, я едва могу на ногах стоять. Не очень уверен, что смогу сказать правильные слова.

— Неужели? Переживаешь, что хоть раз скажешь мне правду?

Такси наконец остановилось перед нами.

— Я никогда не лгал тебе, Бринли.

— Меня смущает твоё понимание слова «правда», — я открыла дверь.

— Я в курсе, что ты зла, но это несправедливо. Я ни черта не могу сказать тебе, потому что ты всё перевернёшь против меня.

Я вздохнула.

— Поняла. Мы поговорим, когда вернёмся в кампус.

Я проскользнула в машину следом за ним и назвала адрес общежития Райдера. Потом написала Фэллон, сообщив, что отвезу его домой, и попросив не беспокоиться. Ей предстоит иметь дело с Мейсоном, и я была рада, что меня не окажется рядом, когда это произойдёт.

Райдер прислонился к окну, но ничего не сказал. Надеюсь, он не вырубится, потому что затащить его задницу в комнату у меня никак не получится.

Такси остановилось перед его общежитием, и Райдер поднял на меня взгляд.

— Теперь собираешься к себе, да? Ты же не планировала оставаться и разговаривать.

В этом и заключался мой план. Уже было поздно и мне не хотелось оставаться в его общежитии, но вместе с тем я и не хотела брести к себе в полнейшем одиночестве посреди ночи. Но сейчас, столкнувшись с ним и глубоко раненным выражением на его лице, я сдалась.

Вытащила двадцатку для водителя.

— Я отдам, — Райдер пихнул деньги парню и вылез из машины.

Я последовала за ним.

— Хочешь поговорить здесь?

— Мы можем поговорить внутри? Ноя дома нет.

— Не знаю, хорошая ли это идея, — вперив взгляд в землю, я пыталась понять, как так произошло, что неделю назад я отдала девственность этому парню, а сейчас не могла даже поговорить с ним в уединённой обстановке.

— Пожалуйста.

Я подняла взгляд, а он протянул руку, чтобы заправить мне за ухо волосы, но замер. Его рука поспешно опустилась.

— Прости, — пробормотал он.

— Давай зайдём.

Оказавшись внутри, он тут же плюхнулся на диван. Я же села в кресло напротив.

— Так, что ты хотел мне сказать? — спросила я.

— Я знал, что ты была на сайте, но тебя поместил туда не я.

Судорожно втянула в себя воздух.

— Так... так значит, теперь всё должно стать хорошо? Ты воспользовался мной, Райдер.

— Нет, это неправда. Ничего из того, что я с тобой делал, не связано с идиотской конкуренцией. Но я знал. Знал, что если люди увидят меня с тобой, то они решат, что это так. Почему, по-твоему, я просил тебя не связываться со мной? Я же говорил тебе, что причиняю людям боль. Чёрт, — он опустил затылок на спинку и закрыл глаза. — Я никогда не хотел делать тебе больно. Пытался не делать.

— Кто же тогда поместил меня на сайт?

— Ной.

— Не-чертовски-верится, — я покачала головой. — Значит, я была маленьким соревнованием между вами двумя?

— По его мнению? Да. По моему — конечно же, нет. Ты для меня не игрушка. Тебе нужно в это поверишь. Мы с ним постоянно ругались из-за этого. Ты и сама видела. В тот день, когда я привёл тебя сюда. В ресторане. Да дерьмо, даже в ту ночь, когда нашёл вас на улице. Почему, как ты думаешь, я всегда держал тебя от него на расстоянии? Я защищал тебя от него... и от себя. Пытался защитить. Правда, пытался.

— Что произошло в ресторане в тот день, когда Пейдж была с тобой?

— Официант имел доступ к сайту и узнал тебя. До того дня я не знал, что Ной добавил тебя туда. Он сделал это мне назло, когда увидел, что ты мне нравишься. После этого я старался избегать тебя. Решил, что если он подумает, будто я не заинтересован, то он тоже потеряет интерес, но у меня не получилось. Я не могу держаться от тебя в стороне. Но я ненавидел то, как парни косились на тебя. Будто на какое-то завоевание. Как той ночью в клубе и в кампусе. В конце концов, я понял, что больше не могу. Я хотел тебя и устал изображать, будто это не так.

— Значит, ты получил меня и решил обнародовать это, унизив меня на том сайте?

— Я не заливал туда информацию. Никогда бы не смог так поступить.

Я скрестила руки на груди.

— И как же тогда она оказалась там? Как фотография, та самая, которую переслала тебе Фэллон по твоей же просьбе, оказалась на том сайте? Ты явно хотел её.

— Конечно, я хотел нашу фотографию, — произнёс он с уязвлённым выражением лица. — Но я никогда бы этого не сделал. А Ной — да.

— Довольно удобно, что его здесь нет, и он не может встать на свою защиту, пока ты тычешь в него пальцем.

— У меня нет никаких причин лгать об этом.

— У тебя есть много причин лгать.

Он покачал головой, безрадостно улыбнувшись.

— Ты не преувеличивала, когда сказала, что ненавидишь меня, да? — он поднялся на ноги и пошёл в свою комнату. — Идём.

— Я не пойду с тобой в твою комнату.

— Я всего лишь хочу показать тебе кое-что, прежде чем выйду из строя. И поверь мне, выключит меня очень скоро. Так что не переживай, я не собираюсь пытаться что-то сделать.

Я фыркнула:

— Отлично.

Он опустился на свою кровать и потянулся к прикроватному столику. Пошарился в ней, после чего передал мне фотографию. Я взяла её в руки, а он развалился на кровати, устроив под головой подушку.

Я посмотрела на изображённых на ней Райдера, Ноя, Джеффа, Пейдж и женщину, выглядящую как повзрослевшая версия Пейдж. Семья стояла в чём-то вроде сада.

— Почему... почему ты ничего мне не сказал?

— Не хотел, чтоб ты знала. Боялся, что, узнав, что он мой сводный брат, ты не дашь мне шанса. Решишь не связываться со мной из-за какой-нибудь моральной или этической хрени, — он убрал руку под голову. — Ох, и ещё потому, что я на дух его не переношу. Ты в курсе, что ему даже не нужны очки? Он носит их, чтобы казаться умным. Думает, будто это поможет ему кадрить девушек, — он закатил глаза. — Они понятия не имеют, какой он на самом деле.

Я рухнула на его кровать и уставилась на улыбающуюся с фото семью.

— Но если ты так ненавидишь его, почему вы соседи?

— Я же говорил тебе, Джефф оплачивает моё обучение, что включает в себя и это место. Маме никогда бы не предоставили частного общежития, а тем более таких апартаментов. И, честно говоря, кто бы отказался от личной комнаты, если бы она предлагалась? — он пожал плечами. — Пусть Ной и умеет быть раздражающим придурком, у нас получалось ладить... до предыдущих нескольких недель.

— До меня.

— Я не хотел, чтобы это прозвучало так. В этом нет ничего плохого. Ной избалованный богатенький ребёнок. Он привык действовать теми же безжалостными методами, что и его отец. Меня это не касалось, поэтому я оставался безразличен. Но когда он вмешал тебя, всё изменилось. Ты не становилась между нами. Я просто устал от его дерьма, и никак бы не смог справиться с тем, как он вился вокруг тебя.

Убрав фотографию на тумбочку, я сделала ошибку, посмотрев на Райдера. От того, как он смотрел на меня, в груди нарастало давление. Это ранило, но только потому, что мне было не всё равно. И слова, которые он сказал сегодня, усугубили боль, причиной которой он стал.

Он потянулся и схватил меня за руку, аккуратно опуская меня рядом с собой.

— Ты не можешь идти домой одна. Останься со мной.

Я приняла вертикальное положение.

— Я позвоню Фэллон или Мейсону.

Он тяжело вздохнул.

— Ты всё ещё можешь ненавидеть меня утром, но, прошу, останься со мной сегодня. Я так и не получил свою последнюю ночь с тобой. Мне всегда думалось, что будет ещё один день. Всего одна ночь. Пожалуйста, — он потянул меня обратно.

— Райдер...

— Просто сон. Честно. Я никогда не лгал тебе и не планирую начинать сейчас.

Он свернулся вокруг меня, и моя решимость потерпела крах. Было приятно потеряться в нём. Просто раствориться в его объятьях.

— И, Бринли, ничего из того, что я сказал сегодня, не было ложью. Я знаю, что эти слова злят тебя, поэтому не буду повторять их снова, но я имел в виду именно то, что сказал. Моё самое величайшее сожаление в том, что я не сделал этого раньше. Я почти приблизился к этому в доме своей матери, но забеспокоился о том, что ты подумаешь, поэтому вместо этого я попытался показать тебе, заставить почувствовать, но это было дерьмово с моей стороны. Мне нужно было сказать об этом прежде, чем всё случилось. И тогда бы ты узнала. Поверила бы мне сейчас, — он уткнулся лицом в мои волосы и глубоко вдохнул. — Я не сделал ничего, чтобы уберечь тебя, в том числе и не ушёл. Поэтому сегодня мы спим, а завтра ты сможешь притвориться, будто никогда не знала меня.

Это было правильным, но почему тогда я почувствовала себя так, будто меня выпотрошили? У меня задрожала губа, и я задержала дыхание, побоявшись надвигающегося отвратительного плача. Жалкого и сопливого. Я засопела, но сдержалась.

Райдер напрягся и перевернул меня к себе.

— Не плачь, Бринли.

— Я не плачу.

Он провёл пальцем у уголка моего глаза, растирая влагу по виску.

Чёрт.

— Скажи мне, что делать. Пожалуйста. Я могу спать на диване. Или ты хочешь, чтобы твои друзья пришли и забрали тебя? Я им позвоню. Просто скажи, что тебе нужно прямо сейчас. Только не плачь, пожалуйста.

Сказать ему, в чём я нуждаюсь? И с чего начать? Я хотела перемотать время назад.

— Чёрт возьми, Райдер. Я хочу, чтобы ты был тем человеком, которым казался мне. Хочу, чтобы моя жизнь наладилась, — толкнула его в грудь. — Я хочу любить тебя в ответ.

Он поморщился, пока я садилась прямо. А ещё он теребил штангу, когда что-нибудь касалось его груди.

— Почему ты это сделал?

— Сделал что?

Я наклонилась и потянула за низ его футболки. Он схватил меня за руку, останавливая. Приковав взгляд к его глазам, я высвободилась и подтянула футболку к плечу. Он отвёл взгляд.

На его груди лежала повязка.

— Что это?

Он пожал плечами, почти переусердствовав с небрежностью.

— Добавил новую татуировку.

— Могу я взглянуть?

Когда он не ответил, я аккуратно поддела пластырь в уголке и оголила тату. Она выглядела свежей и слегка багровой по контуру. Ей было, наверное, всего пару часов.

Он отвёл мою руку в сторону, пробормотав что-то о том, что ему нужно было снять повязку, но слишком напился, чтобы об этом помнить.

— Ты добавил ещё одну птицу? — спросила я.

Он вернул футболку на место.

— Ага.

— Зачем?

— Мне нравится боль, помнишь? — усмехнулся он.

Я удерживала его взгляд своим в молчаливом призыве дать ответы.

— От этого не так больно.

Птицы иллюстрировали его боль? О Господи. Боль исходила из разрыва на груди. Из сердца?

— Почему новая птичка?

— Ты знаешь, почему.

— Из-за этой неразберихи? Из-за того, что связь с этим скандалом ранит?

— Нет, Бринли, мне плевать на то, что могло произойти с газетой. Мне больно, потому что я потерял тебя, — он качнул головой. — Хочешь знать, почему у меня не было девушки? Всё просто. Моё сердце разбилось в тот день, когда отец ушёл от мамы. Мне казалось, что счастья не существует. Нет никакого «навсегда». Затем мама встретила Джеффа. Какое-то время мы были счастливы. Он никогда не смог бы заменить мне отца, но благодаря ему я улыбался. Он относился ко мне как к собственному сыну. Сумел сплотить нашу семью. А потом я поймал его на измене, и всякая надежда исчезла. У меня сердце разрывалось за мать. За жизнь, которой у неё никогда с ним не будет. В тот день я решил не завязывать отношений. Пока не появилась ты.

— Мне казалось, что ничего плохого не случится, пока я буду вести себя правильно. Я никогда не изменял тебе. Никогда не уходил от тебя. Пытался не совершать ошибок, но всё равно облажался, — он вдавил палец себе в грудь. — Эту боль я буду вечно носить здесь.

Он потянул меня назад.

— А сейчас я безумно пьян. Серьёзно, не могу держать глаза открытыми. Пожалуйста, ложись со мной.

Он вновь свернулся вокруг меня, а я всё так и лежала совершенно неподвижно, не в состоянии принять тот факт, что я не более чем мучительное воспоминание, вытатуированное на груди Райдера.

***

Ранним утром следующего дня я выскользнула из-под руки Райдера. Он обнимал меня всю ночь, ни на секунду не отпуская, пока я спала беспокойным сном. Кровать заскрипела, пока я садилась на край и надевала туфли. Оглянулась, прокравшись на цыпочках к двери. Рука Райдера лежала поперёк пустого места, которое занимала я. Проследовала взглядом по ней, распростёртой на простыне, по линиям предплечья, совершенным контурам бицепсов и, наконец, челюсти, губам и глазам. Они были раскрыты и смотрели на меня в ответ.

Желание рвануть в постель, обернуть его руки вокруг себя и зарыться во всё, что представлял собой Райдер, почти завладело мной.

Но я была воспоминанием, а он — прошлым.

Я проглотила комок в горле, опустив руку на дверную ручку. Райдер отвёл взгляд и повернулся к стене. И нас вроде как больше не было.

ГЛАВА 17

Следующая неделя выдалась рекордно длинной. Каждый день выматывал. И ночи не приносили облегчения, потому что я скорее измывалась над собой мысленно, нежели действительно спала.

Я скучала по Райдеру.

Мэйсон подготовил на весенние каникулы планы, включающие, к моему удивлению, подруг Фэллон — Лину и Мел. Он пытался порадовать меня этим, и я была рада, что с нами там будут и другие мои знакомые. Однако мотивировать себя вставать с кровати по утрам всё равно было сложно. Неделя сборов, предшествующая поездке на пляж, мало привлекала. Но, оказавшись там, я проведу хорошие каникулы. Отвлекусь. Или хотя бы попытаюсь.

В пятницу мы отправились с Фэллон покупать бикини. Она убедила меня, что, купив что-нибудь в поездку, я как-то изменю свою жизнь. Создавалось впечатление, будто она думает, что откровенные шмотки — решение всех мировых проблем.

Фэллон вывернула шею, чтобы получше рассмотреть в зеркале примерочной чёрное бикини в крошечный розовый горошек.

— Мне вроде нравится. А тебе как кажется? — поинтересовалась она.

— Ты выглядишь горячо, — оценила я, отпивая остывшее кофе.

— Вау. Как воодушевляюще.

Надо перебороть своё состояние. Из меня получилась ужасная компания. Фэллон показала себя потрясающим другом, мирясь со мной.

— Прости. Ты вправду хорошо выглядишь. Оно тебе идёт, и по стилю подходит.

— Спасибо, — она втянула свой и так плоский живот, выдохнула и шлёпнула себя по бедру. Потом, нахмурившись, перевела взгляд на меня. — У тебя была неделя на скорбь. На следующей неделе всё закончится. Понимаешь? Ты будешь веселиться.

— Да, мэм.

— А теперь иди и поищи себе супер-секси-бикини, пока я примерю остальные, — она сделала вид, будто стреляет, пятясь обратно в примерочную.

Я побрела прочь, просматривая вешалки. На глаза попалось симпатичное бикини синего цвета с белой строчкой, и я принялась искать размер.

— Бринли, верно?

Я подняла взгляд, обнаруживая, что смотрю на Пейдж, которая выглядела ещё привлекательнее вблизи. Я всерьёз рада, что она была сестрой Райдера, иначе мне бы пришлось ревновать. Кивнула ей в ответ и оглянулась. Каждый раз, когда я видела её, она была с ним. Не могу решить, испытала я облегчение или была опечалена, на этот раз обнаружив её одну.

— Привет, я Пейдж. Сестра Райдера, — она переложила вешалку с бикини в левую руку и вытянула мне правую.

Я пожала её, заправив за ухо волосы.

— Приятно познакомиться.

Её верхняя губа, которая была полнее, чем нижняя, прикрыла зубы, когда она улыбнулась.

— Я страсть как хотела увидеть девушку, над которой так пыхтел мой брат.

Я нахмурилась. Разве всё было не наоборот?

— Я не хотела, чтобы он надо мной пыхтел, — мои щёки опалило жаром, и я уставилась в пол. — Всё вышло из-под контроля. Он поимел меня. То есть, обманул. Чёрт, — я потёрла голову, пробормотав: — Клянусь, из-за него у меня крыша едет. Я привыкла вести нормальные беседы с людьми. А сейчас выдаю слова с сексуальным подтекстом в разговоре с практически незнакомцем, — я захлопнула рот, обрывая свою идиотскую тираду.

Она залилась смехом.

— Ты здорово отличаешься от девушек, лебезящих перед ним. Ты мне нравишься. И я вижу, что ему тоже. Именно поэтому я хочу кое о чём рассказать тебе. Он убьёт меня, если узнает, что я рассказала это тебе, но да ладно, я же столкнулась с тобой здесь. Разве такое может быть совпадением? Это божественное вмешательство! — она усмехнулась, осмотрелась по сторонам, а потом нагнулась ближе. — Не пойми меня неправильно, этот сайт полная херня. Женоненавистническое фуфло, на мой взгляд, поэтому я не оправдываю его участия, но могу сказать, что он пошёл на крайность, когда дело коснулось тебя. Он отправился к нашему отчиму.

— Зачем?

— За юридической помощью. Ему было всё равно на статью, грозившую ему. Он переживал о последствиях для тебя. Хотел как-то помешать газете выпускать что-либо, касающееся тебя. В конце концов, Джефф сказал мне подготовить документы и встретиться с редакторами. Честно говоря, это было обычной тактикой запугивания, ведь мой отчим отказался двигать дело. Он сказал, что делать, и отдал его мне, чем и напугал меня, потому что это был мой первый соло-полёт, но, эй, сработало! И, к счастью, газета даже не распознала мой блеф со всей это штукой про «ложный свет».

И снова это слово.

— Что это значит?

— Что-то вроде диффамации или клеветы, но защищает не репутацию от ущерба, а тебя от морального или психического вреда. И высказывания необязательно должны быть ложными, а хотя бы просто вводящими в заблуждение. Конечно, со всеми нашими цифровыми медиа, это до жути серая область, — она махнула рукой, будто бы отметая её. — К слову, между нами двумя, сейчас это даже не признаётся в судах Техаса. Но мы умудрились добиться подписи соглашения о конфиденциальности и пригрозили подать в суд, если они опубликуют что-нибудь, что может навредить твоему моральному или психическому состоянию. По сути, я пришла туда как твой адвокат, а не Райдера.

— Райдер это сделал? Для меня? Но он же ненавидит Джеффа.

— Именно. Сначала он пришёл ко мне и рассказал правду о Джеффе и маме. Этот козёл обязан заплатить, потому я и помогла Райдеру. И провела своё небольшое расследование. Оказывается, мама освобождается от брачного контракта в случае измены с его стороны.

— И он сказал своей матери правду?

— Нет, он выбрал тебя.

— Что?

— Он сказал Джеффу, что если тот не поможет тебе, то он всё рассказывает маме.

— Но ему же невыносимо хранить этот секрет. Не понимаю. Почему он не расскажет маме и не снимет со своих плеч бремя?

— Думаю, боль от того, что он ранил тебя, ему нести тяжелее, — она пожала плечами.

— О Боже, — я покачала головой. — Я не хочу, чтобы он выбирал между мной и своей семьёй. Эта тайна его разрушит. Он не должен был этого делать.

— Это было его решением, — она опустила руку мне на плечо. — И не думаю, что оно далось ему с трудом.

— Но не для твоей матери. Ты, наверное, меня ненавидишь. Мне так жаль.

— Если это заставит тебя почувствовать себя лучше, не думаю, что она ушла бы от Джеффа, — она тяжело вздохнула. — Люди совершают сумасшедшие поступки во имя любви, — улыбнулась мне. — Но, Бринли, я не считаю поступок Райдера сумасшедшим. Мой брат один из лучших парней, которых я знаю. Снаружи держится хладнокровным, но внутри он совершенно другой. Я думаю, он держит людей на дистанции, потому что когда он любит кого-то, то делает это без оглядки. И, к несчастью, люди, которых он подпускал к себе в прошлом, подвели его. Райдер поклялся, что никогда не будет таким, как они, но сейчас ему кажется, что он не лучше. Он подвёл тебя и теперь не может себя простить. Я не говорю тебе вновь становиться его другом, но если ты сумеешь простить его, то, возможно, он и сам сможет это сделать.

— Могу я спросить тебя как девочка девочку, а не как его сестру?

— Конечно.

— Он использовал меня? Вообще когда-нибудь? Сейчас он раскаялся, но в тот момент, когда всё только началось, я была для него всего лишь баллами?

— Если быть честной, то я не знаю. Но нутром чувствую, что нет. Я была там в тот день, когда он нашёл Ноя, размещающего вашу фотографию на сайте. Мне пришлось их разнимать. Райдер хотел убить его. Если бы ты была для него лишь покорённой вершиной, почему он сам не запостил фотографию на сайт? — её телефон оповестил о полученном сообщении, и она опустила взгляд на экран. — Мой брат не врёт мне. Мы всегда были близки. Я знаю, что он может быть говнюком с девушками, но то, как он отзывается о тебе, — это другое. Честно, Бринли, по-моему, он любит тебя.

Услышав эти слова от кого-то другого, а не от пьяного Райдера, я напряглась. Неужели он меня любит? А я хотела, чтобы любил? Меня это пугало, но когда всё сводилось к чувствам, я испытывала то же, что и он.

Телефон Пейдж снова подал звуковой сигнал, и она сказала:

— Мне надо идти. Встречаюсь с другом за обедом в ресторане по соседству, — она усмехнулась и подняла руку с купальным костюмом. — Но я всё равно не могу отказать себе в весенней распродаже «Zoey’s», — она кивнула на бикини в моей руке. — Хороший выбор, кстати. Это любимый цвет Райдера.

Я впилась взглядом в купальник. Любимый? Райдер часто надевал одежду в этом цвете. Неудивительно, что он меня привлёк.

— Ну, я рада, что нам выпал шанс поговорить. Надеюсь, ещё увидимся, — произнесла она с улыбкой, а потом направилась к кассе.

Я осталась стоять на месте, силясь усвоить всё, что только узнала, после чего отправилась на поиски Фэллон, страстно жаждая рассказать о встрече с Пейдж.

Если всё это было делом рук Райдера, я больше не могла на него злиться. Но разве могли мы остаться друзьями? Кого я обманывала? У меня никогда не получится быть Райдеру другом. Я была слишком заинтересована в нём, чтобы просто дружить. Да я до одури любила этот парня. А теперь вопрос: должна ли я ему об этом сказать?

***

Субботним утром мы с Мейсоном загрузили вещи в машину и отправились в трёхчасовую поездку к морю. За это время он успел вытянуть из меня правду. Я рассказала ему всё о Райдере, «судебном иске» и призналась в своих чувствах. Весь рассказ он оставался тихим. Чересчур тихим, но и ничего негативного он тоже не сказал.

Когда мы заехали на подъездную дорожку, ведущую к пляжному домику, Мейсон вытащил из багажника мой чемодан, а затем взялся и за свой.

— Мы остановимся здесь, — он указал на деревянный дом, разместившийся на сваях. У него было два входа. Один прямо перед нами, а другой наверху лестничной площадки. — Это два отдельных арендных объекта, но мы сняли весь дом. Мой друг Нейт и его девушка остановятся в комнате на верхнем этаже. Мы возьмём другую. Лина и Мел будут внизу, вместе с братом Мел и одним из его друзей.

Из того, что он рассказал мне по дороге сюда, можно было понять, что он провёл немало времени с Линой после той ночи в клубе. Я подозревала, что эта поездка имеет много общего с её нахождением здесь, и это только вопрос времени: когда он проберётся вниз. Бедняжка Мел. Возможно, она могла бы делить комнату со мной, если у Лины и Мейсона наладились чуть более доверительные отношения.

Мейсон забросил мой чемодан на огромную кровать, и я плюхнулась на место рядом с ним.

Нейт заглянул к нам в комнату, упираясь руками в дверную раму.

— Вы вовремя. Надевайте купальники. Пора веселиться. Пиво и барбекю на заднем дворе.

— Надеюсь, ты не планировала отдыхать, пока мы здесь, — рассмеялся Мейсон.

— Моя единственная цель в этой поездке — загореть, — я вытащила новенькое бикини и оторвала бирки. — Пойду быстренько переоденусь, — я юркнула в ванную комнату.

— Я переоденусь здесь, — объявил Мейсон по другую сторону двери. — Нам нужно поискать еду. Умираю с голоду.

— Я тоже, — крикнула в ответ, раздеваясь и натягивая купальник. — Ты оделся? — спросила я через дверь.

— Ага, можешь выходить.

Со сложенной одеждой в руках, я открыла дверь. Мейсон стоял ко мне спиной, пока я шла к чемодану.

Он обернулся.

— Новое бикини?

— Да, — я стянула волосы в конский хвост.

Его взгляд опустился по моему телу.

— Выглядишь хорошо.

— Эм, спасибо, — я отвернулась. — Готов идти?

Он прочистил горло.

— Да.

По пути схватила одну из его бейсбольных кепок и натянула её на голову.

— Позаимствую.

Он притормозил передо мной и поправил кепку. Расплылся в крохотной улыбке. Потом покачал головой, тяжело вздыхая.

— Ты чертовски очаровательная, знаешь это?

— Я не хочу быть очаровательной.

— Поверь мне, — его взгляд устремился вниз, после чего он продолжил: — Это не плохо.

Мы спустились вниз и обогнули дом. Пляж находился в сотне футов от огромной цементной площадки, на которой находились стол, мангал и несколько стульев. Нейт стоял у гриля с жидкостью для розжига.

— Берите пиво, — закричал он. — И отойдите, — он плеснул в костёр, и пламя взмыло.

Я бросила взгляд на разразившегося смехом Мейсона. Мальчишки и огонь...

Мейсен залез в холодильник и схватил два пива, одно из них протянув мне. Я бросила взгляд на пляж. В нескольких шагах от воды стояла группа людей, и только Лину, направляющуюся к нам, я смогла разглядеть, благодаря её тонкой фигуре и высокому росту.

— Привет, Мейсон, — она быстро обняла его. — Мне нужно поговорить с Бринли. Сейчас вернёмся, — Лина взяла меня за руку, отворила стеклянную дверь патио и втолкнула меня на нижний этаж пляжного домика.

— В чём дело? — я осмотрела гостиную, которая была чуточку меньшей версией нашей, включая отвратительную мебель в отвратительную клетку.

— Клянусь, я не знала, — покачала она головой, закрывая дверь. — Не знала, пока не приехала сюда.

— Не знала что? — я стукнула по банке с пивом ногтем, вскрыла её и сделала глоток.

— Райдер здесь.

Я выплюнула на неё пиво и закашлялась.

Она вытерла руку.

— Прости, — отдуваясь, проговорила я. — Ты хочешь сказать, на пляже?

— Нет, я хочу сказать: здесь, — она указала вниз. — Ну, на самом деле, там, — а затем кивнула в сторону воды. — Он приехал с братом Мел. Мы были не все вместе. Крис только продолжал говорить, что привезёт Бриггза.

— Это фамилия Райдера.

— Господи, мне так жаль. Я знаю, что ты его вроде как ненавидишь и всё такое. Может, у вас получится избегать друг друга.

— Всё нормально, — сказала я, пока в животе бурлила нервозность, окутанная намёком на волнение. Я больше не презирала его, но он, конечно же, об этом не знал. — Кто-нибудь сказал ему, что я здесь?

— Я так не думаю. Он знает только, что Нейт арендовал верхний этаж со своими друзьями. Мы с Мел ничего не сказали.

— Что ж, полагаю, это будет интересно, — у меня ни за что не получится избегать его, да и не сказать, что мне бы этого хотелось, но готова ли я с ним разговаривать? Что я ему скажу? Что, если он зол на меня? Тут может быть только один из двух вариантов. Ведь если всё пройдёт плохо, то как я буду справляться до конца поездки? Смущение и неловкость разрушали для меня всю неделю. Я прижала руку к животу.

— Ты как? — Лина сдвинула брови, изучая меня.

Я вдохнула, тут же выпуская большой очищающий выдох, и кивнула.

— Давай сделаем это.

Лина накрыла мою руку своей.

— Если станет чересчур, просто дай мне знать, и мы уйдём зависать наверх. Уверена, мы сможем его избегать, или, по крайней мере, попытаемся, — предложила она.

— Это было бы очень жестоко, и я не стану тебя о таком просить. Серьёзно, всё хорошо. Давай посмотрим, как всё пройдёт. Может, и не так плохо, — моя бодрая речь успокоила нервы. — Ну же, — я двинулась к двери, и Лина пошла за мной следом.

— Всё хорошо? — спросил Мейсон.

Наклонившись к нему, я шепнула:

— Райдер здесь.

— Да ты издеваешься.

— Нет.

Он покачал головой, закатив глаза.

— Конечно, он здесь. С чего бы ему не быть?

— Да ладно. Думаю, всё будет хорошо.

Он вздохнул

— Ты уверена?

— Да, — отозвалась Лина. — Мы её поддержим. Весело будем всем.

Мейсон перевёл взгляд с одной на другую и пожал плечами.

— Ну, раз вы так говорите.

— Не хотите забыть об этом и пойти окунуться? — спросила Лина.

— Почему бы и нет, — ответила я.

Мейсон не ответил.

— Ой, ну ладно тебе, — Лина потянула его за руку. — С ней всё будет отлично. Убери это обиженное выражение с лица, — она покачала бёдрами. — Пора веселиться.

Это вынудило Мейсона отвлечься. Его взгляд приземлился на её талию.

— Да, хорошо. Встретимся там после того, как я помогу приготовить еду на гриле.

С каждым моим шагом в сторону моря, узел в животе затягивался чуточку больше. Последний раз, когда я видела Райдера, он не мог даже посмотреть на меня.

Он был повёрнут ко мне спиной, когда мы подошли. Мел заметила нас первой.

Зажимая в руке банку пива, она бросилась ко мне в объятья и завопила:

— Бринли!

Райдер резко обернулся.

Я рассмеялась в ответ на её бурное приветствие, затем бросила взгляд на него.

У него слегка отвисла челюсть.

— Привет, Райдер.

Он резко закрыл рот.

— Привет.

Мел отпустила меня, переводя взгляд с одного на другого. Она улыбнулась.

— Парни пытались уговорить меня посёрфить.

— Ты сёрфишь? — спросила я Райдера.

— Не очень.

Почему-то я в этом сомневалась. У него всё получалось лучше, чем просто хорошо.

— Хочешь попробовать? — спросил он меня.

— Может быть.

Он улыбнулся.

Я посмотрела на его недавно зажившую татуировку и тут же отвела взгляд.

— Я просто хотела поздороваться. Пойду поваляюсь, — махнула в сторону брошенного на песок полотенца.

— Присоединюсь к тебе, — сказала Мел. — Ненавижу солёную воду.

Она подтолкнула меня плечом, пока мы расправляли полотенца.

— Всё прошло не так плохо.

Я растянулась на полотенце.

— Нет. Не так. Но всё равно неловко. Не знаю, нужно ли мне притворяться, будто всё отлично, или нам следует поговорить.

— Ну, а так всё нормально? — она прилегла рядом со мной.

— Я больше не злюсь на него, но не знаю, что это значит для нас, — козырёк кепки отбрасывал тень на глаза, поэтому я бросила осторожный взгляд на Райдера.

Его взгляд был буквально приклеен ко мне. Чуть отвернув голову, он посмеялся над чем-то, а потом вновь впился в меня глазами.

Я поправила бикини, смущённая, но в то же время слегка взволнованная. Принимать солнечные ванны в его присутствии не так уж и просто. Я попыталась расслабиться, но он выбил меня из колеи. Поэтому, когда Нейт закричал, что еда готова, я моментально вскочила на ноги.

— Ты голодна? — осведомилась Мел.

— Жутко, — поднявшись, стряхнула с полотенца песок и тут же сложила его.

— Хочешь... — Мел притихла. Бросив взгляд поверх моего плеча, она улыбнулась и бросила: — Встретимся там.

Я повернулась, едва не врезавшись в Райдера.

— Эй, — пробормотала я.

— Я могу пойти с тобой?

— Конечно, можешь. Этот пляж мне не принадлежит, — поддразнила я.

— Ты знаешь, что я имел в виду. Я не собираюсь заставлять тебя общаться со мной или что-то в этом роде.

— Я знаю. И ты не заставляешь. Я хочу, чтобы ты со мной прогулялся.

— Хочешь? — он приподнял бровь.

— Да, хочу, — я зарылась пальцами в песок и уставилась вниз. — Я тебя не ненавижу. Я просто была так чертовски зла и... ладно, я не должна была этого говорить.

— У тебя было на это полное право, — он смахнул песок с моего бока и замер. — Прости, — отдёрнул руку.

— Всё нормально, — я не возражала. Мне нравилась эта непринуждённость. Я скучала по фамильярности, с которой он ко мне потянулся.

— Могу я кое-что спросить? — он подождал, пока пройдут люди, после чего произнёс: — Если ты не ненавидишь меня, значит, ты ко мне ничего не чувствуешь? То, что ты меня не презираешь даже хуже?

Я прикусила губу, скрывая улыбку, вызванную разговором, который когда-то был между нами. Он помнил, почему я никогда никого не ненавидела, но совершенно упустил суть того, о чём я говорила сейчас.

— В этом есть смысл, но нет. У меня есть к тебе чувства, — я приложила тонну мужества, чтобы выдавить это, но оставаться на месте и ждать его ответа не могла, поэтому побрела прочь.

Райдер, сохраняя тишину, поплёлся следом.

Мы все расселись вокруг стола, установленного на улице, и принялись за бургеры. Райдер не отрывал от меня глаз почти весь вечер, но оставался тих.

Мел протянул мне ещё одну банку, устраиваясь на стуле рядом со мной.

— Мне кажется, нам нужен костёр.

Её брат, Крис, ответил:

— Да, чёрт возьми! Ты как, Бриггз?

Я взглянула на Райдера. Он наблюдал за мной.

— Бриггз? — громко позвал Крис.

— А? — отозвался он.

— Костёр, — повторил он. — Ты «за»?

— Да, чувак, крутая идея, — Райдер взглянул на меня, и я улыбнулась.

Мейсон перевёл свой пристальный взгляд с меня на него, издавая тихий звук. Он опустил руку на спинку моего стула.

Какого чёрта он пытается доказать?

К счастью, Лина ничего не заметила, но взгляд Райдера говорил, что заметил он.

Он уставился на Мейсона, его плечи застыли.

Лина объявила, что займётся маргаритой, и ушла внутрь. Другие девчонки последовали за ней, и я уже было решила присоединиться к ним, лишь бы избежать неловкой ситуации, как вдруг заговорил Райдер.

— Что наверху?

Ответил Нейт:

— То же, что и внизу, просто просторнее.

— Комнат больше? — спросил Райдер.

— Да нет. Две комнаты и раскладушка.

Райдер впился в нас с Мейсоном взглядом.

— И какому несчастному ублюдку придётся спать на диване?

Мейсон расплылся в усмешке.

— Ну, вообще-то, я счастливый ублюдок, спящий с Бринли.

Я открыла рот и крутанулась к нему.

Крис покачал головой.

— Что ж. Пойду помогу с маргаритой.

— Ага. Хорошая идея, — проходя мимо Мейсона, Нейт пробормотал: — Раз кому-то хочется умереть.

— Что? — Мейсон пожал плечами. — Это правда.

— Ничего тут такого нет, — попыталась выкрутиться я. — Мы всегда спим вместе, — добавила я.

Райдер вскинул бровь, а Мейсон усмехнулся.

К лицу прилил жар.

— Не в этом смысле, — чёрт подери. Почему я перед ним оправдывалась? И почему Мейсон ставит меня в ситуацию, где я испытываю в этом необходимость?

— Ты имеешь в виду, не так, как хочет он, — Райдер кивнул на Мейсона.

Мейсон в ответ прищурился.

— Но гораздо ближе, чем получишь ты, приятель.

— Вы совсем... — я схватила пиво и встала на ноги. — Пойду переоденусь. Наслаждайтесь своим мерзким соревнованием, но меня оставьте в покое. Идёт? — я обвела их взглядом.

Чтобы ни на кого не наткнуться, я пошла к парадной стороне дома. Поднимаясь по лестнице, заворчала под нос:

— Подумать только, а я ещё переживала о том, чтобы наладить наши с Райдером отношения. Идиоты.

Оказавшись в комнате, я натянула платье поверх бикини и упала на кровать, не готовая возвращаться на улицу и встречаться со всеми. Кто-то постучался в дверь. Раздражённая, открыла её, ожидая увидеть по ту сторону кающегося Мейсона.

Но в дверном проёме стоял Райдер.

— Могу я войти?

Разочарование сошло на нет, когда я увидела на его лице побеждённое выражение. Махнула рукой, отступая.

Он подошёл к окну и уставился в него.

— Я, в принципе, уже принял тот факт, что Мейсон к тебе что-то чувствует, но мне нужно знать, чувствуешь ли ты что-нибудь в ответ? Вы вместе?

Я усмехнулась.

— Он ничего ко мне не чувствует, и нет, мы не вместе.

— Нет, чувствует, и ты, наверно, единственная ничего не видишь, если честно веришь в то, что говоришь.

— Он только думает, что чувствует. Это не так. Наши отношения трудно объяснить.

— Слушай, круто, что вы друг в друге заинтересованы. Я знаю, что он хорошо о тебе заботится. Просто мне нужна правда.

— Райдер, в этом ключе он мне не нравится. Между нами ничего нет. Мы делим комнату, да, но всё не так. Он может быть гиперопекающим. И я почти уверена, что он пытается забраться тебе под кожу.

— Ну, это я могу понять. И я понимаю. Он заботится о тебе. Я облажался.

— Хватит так говорить, — после всего узнанного от Пейдж, я не могла позволить Райдеру и дальше себя винить.

— Но это так.

— Нет, не так. Это не твоя вина. Теперь я знаю.

Райдер повернулся, всматриваясь в меня.

— Ты о чём?

— Ты сказал, что на сайте я оказалась из-за Ноя, — я вздохнула. — И я верю тебе, а это значит, что я не думаю, будто ты всё это время лгал мне. Я тебе доверяю.

Райдер открыт рот, будто собирался что-то сказать, но сразу же закрыл его и пошёл к двери.

— Ладно, — он ушёл, оставляя меня пялиться на пустое место, на котором стоял.

Что это ещё за чертовщина? Я ожидала чего-то, чего угодно, но «ладно»? Райдеру всегда было что сказать, почему сейчас, когда я решилась открыться ему, он надумал отмалчиваться? Ну и хрень же. Сегодня мне не выиграть. Пусть у меня всё внутри и сворачивалось в комок нервов, я всё равно собиралась подойти к нему. Нам нужно расчистить воздух, чтобы мы смогли насладиться отдыхом. Может, у нас получится стать друзьями, или, возможно, мы могли бы попросту избегать друг друга остаток поездки, но я больше не могла выносить эту неловкость. Нам нужно всё выяснить.

Когда я вернулась на улицу, солнце уже опустилось за горизонт. Девушки сидели полукругом возле костра, пока Крис и Нейт сваливали туда коряги. Райдера с ними не было.

Я встала рядом с Мейсоном.

— Прогуляешься со мной?

Он поднял глаза и кивнул.

Я взяла шлёпанцы в руку, и мы побрели вдоль пляжа возле кромки воды. Волны набегали на берег, на мгновение накрывая ноги морской пеной.

— Что происходит, Мейсон? — я приподняла подол платья, когда огромная волна врезалась в меня.

— Не знаю. Думать о вас с ним тяжело, а видеть... понятия не имею, смогу ли я справиться с этим, — он взял ракушку и погладил большим пальцем гладкую внутреннюю сторону, а потом бросил её в воду. — Ты моя лучшая подруга. Нам круто вместе. Ты не задумывалась, могло ли из этого выйти что-то большее?

— Понятия не имею. То есть, когда-то я, может, и могла допустить такую мысль, но, если честно, я знаю, нет. У нас бы не получилось быть кем-то большим, чем друзья, и я это понимаю.

— Потому у тебя нет таких чувств ко мне? Я тебя не привлекаю, — последняя часть звучала как упрёк.

— Мейсон, ты очень привлекательный. И ты это знаешь, — подразнила я. — Женщина во мне это сознаёт, — пихнула его, — поверь мне, — я взяла его за руку. — Но другая часть меня, та, что дружит с тобой, понимает, что отношения между нами должны оставаться платоническими.

Он остановился и потянул меня за руку, принуждая встать к нему лицом.

— Я никогда бы не сделал тебе больно, как он.

— Знаю, и именно поэтому ты мой лучший друг, — я улыбнулась ему. — Мейсон, ты нравишься многим девушкам, но мне комфортно с тобой. Вот и всё. Если вдруг ничего не выйдет, мы уже не сможем повернуть назад. А я не могу тебя потерять. Ты слишком важен для меня.

Он мгновение вглядывался в воду, после чего наклонился и поцеловал меня.

Я шагнула назад, но он двинулся следом. Задвигал ртом, уговаривая меня раздвинуть губы, и проскользнул внутрь языком. Несмотря на всю мягкость и теплоту его рта, сладость и нежность поцелуя, это никак не повлияло на меня. А даже наоборот.

Я положила руку ему на грудь и разорвала поцелуй. Он сдвинул брови, изучая меня.

— Ох, — выдал он.

— О Господи, — рассмеялась я. — Если ты скажешь, что я плохо целуюсь...

Он ухмыльнулся.

— Нет. Это не так. Просто теперь мне кажется, что ты права, — он сделал ещё один шаг и потянул меня за собой.

— Ты ничего не почувствовал? — я попыталась скрыть улыбку.

— Ну, кое-что почувствовал, но скорее физически, нежели эмоционально. Мне всегда казалось, что это будет масштабным. Понимаешь? Будто бы только поцеловав тебя, я бы понял, кем мы должны быть, — он пожал плечами. — Да и в первый раз я был пьян, поэтому многого не помню.

Так он помнил наш пьяный поцелуй. Решив не возвращаться к нему, я сказала:

— Это я и пыталась сказать. Мы должны быть друзьями. Не более, — сжала его руку, прежде чем отстраниться. — А теперь: у тебя явно виды на Лину, поэтому не трать своё время на попытки выбесить Райдера и удели ей внимание, которого она заслуживает.

— Да-да. Я всё ещё не уверен в этом парне.

— Ну, а я уверена. Поэтому оставь его в покое, — я игриво толкнула его. — Давай вернёмся.

Когда мы приблизились, в обзор попали наши друзья. Райдер уже присоединился к группе.

Пламя костра отбрасывало тени на его лицо. Он поднёс банку с пивом к губам, переведя взгляд с Мейсона на меня. Зажав кольцо между большим и указательным пальцами, он тяжело вздохнул.

Мейсон подошёл к Лине, схватил за руку и, стащив с места, плюхнулся на её место сам. Когда он потянул её к себе на колени, она захихикала и закинула руку ему на плечи.

Взгляд Райдера переметнулся с них на меня.

Улыбнувшись, я просто пожала плечами.

— Займи мой стул, — произнёс Крис. — Я схожу за пивом.

Он освободил место рядом с Райдером.

— Спасибо, — опустившись на стул, я принялась покусывать губу.

— Итак, — сказал Райдер.

— Итак, — ответила я.

— Он тебя поцеловал.

— Ты видел.

— Ага, — пламя потрескивало перед нами, а огоньки, обдуваемые лёгким бризом, вытанцовывали. — Но сейчас он с ней?

— Мы с ним, наконец, на одной странице. Поцелуй это доказал.

— Интересно, — он поднялся, кивком показывая мне идти за ним.

Живот свело. Я ждала этого разговора, но теперь, когда он замаячил перед носом, меня переполнила тревога. Я встала и двинулась следом. Смех и треск огня сменял грохот волн, пока мы удалялись всё дальше.

— И на какой же странице мы с тобой? — в конце концов осведомился он.

— Пока что я это выясняю.

Мы остановились у линии воды. Всё остальное, если не считать крошечных гребней волн, казалось чёрным под ночным небом.

Он уставился на океан.

— Ну, ты знаешь, на какой странице я.

— Да? — я посмотрела на него. — Когда я уходила из твоей комнаты, ты даже не смог на меня посмотреть.

— Вот что ты подумала? — он сел на песок, обняв руками согнутые колени. — Нет, Бринли, я не мог видеть, как ты уходишь из моей жизни.

— Ты вытатуировываешь болезненные воспоминания на своём теле. Я одно из них, — я опустилась рядом с ним.

— Татуировки символизируют собой моменты, которые я никогда не смогу забыть. Ошибки, мои и чужие. Ты не болезненное воспоминание. Это моя ошибка. Ранить тебя было моей ошибкой. Вот моя боль.

Я потянулась к нему и взяла за руку.

— Как насчёт того, чтобы не называть это ошибкой? Давай назовём это недоразумением.

— Не уверен, что понимаю.

Я встала на колени лицом к нему.

— Не злись, но я знаю о том, что ты сделал.

— Что ты имеешь в виду?

— Пейдж мне всё рассказала.

Он отвёл взгляд.

Положив руку ему на щёку, я повернула его лицо к себе.

— Спасибо.

— Не благодари меня, — его взгляд дрогнул.

— То, что ты пошёл к своему отчиму — не пустяки. Не понимаю, почему ты пошёл на сделку с ним из-за меня. Твоей маме нужно узнать правду. Ты больше не можешь нести это в себе.

— Мысли о людях, которые читают эту чёртову статью и осуждают тебя, думая, что я тебя использовал... Мне нужно было это остановить. Я не смог бы жить, если бы не сделал этого.

— Уверена, что это было непросто, поэтому спасибо.

— Выбор не был сложным. Ничто в моей жизни не чувствовалось так естественно, как твоя защита.

Сердце увеличилось в размерах, и я поняла, что такая влюблённость неотвратима. Как и поняла то, что слишком давно не целовала Райдера. Когда я наклонилась к нему, в кармане зазвенел телефон. Тупой, чёртов телефон. Но я могла думать только о том человеке, который мог звонить.

— Прости, это может быть бабушка.

Я вытащила его и посмотрела на неизвестный номер. Только не снова. Сердце ускорило ритм.

— Да?

— Я могу поговорить с Бринли Доусон?

Желудок ухнул куда-то вниз.

— Это я.

— Привет. Это Карен из мемориальной больницы. Вы указаны в списке контактов Элизабет Доусон.

— Да, это моя мама.

— Элизабет поступила в отделение скорой помощи с раной ноги. Ногу уже обработали, но нам придётся держать Элизабет у нас, пока кто-нибудь её не заберёт. Она в состоянии алкогольного опьянения, поэтому мы не можем отпустить её, если не будем знать, что домой она будет доставлена в сохранности.

Скольким девятнадцатилеткам звонят с просьбой забрать пьяных родителей?

— Я могу её забрать, но, эм, мне ехать до вас три часа.

— Есть ещё кто-то, кому мы можем позвонить?

Бабуля покинула штат, уехав в гости к моей двоюродной бабушке Саре, поэтому я никак не могла ей позвонить. Что, наверное, к лучшему. Ей и так стресса хватает. За последние годы мама отвратила многих своих друзей, а Мейсон, единственный мой друг, которого я могла бы об этом попросить, находился здесь вместе со мной

— Нет. Но если выеду сейчас, то буду на месте через три часа.

— Не переживайте. Несколько часов сна ей не повредят. Да и с документами может возникнуть небольшая проблема. Я обо всём позабочусь. Просто приезжайте, как сможете. Если ничего не выйдет, она протрезвеет к утру, и тогда мы отправим её домой.

— Хорошо, но я уже в пути. Пожалуйста, позвоните мне, если что-нибудь изменится.

Я повесила трубку. Горло сдавило. Я ещё могла пережить тот факт, что моя поездка испорчена, но как я могла сказать об этом Мейсону? Возможно, он мог бы поехать домой с Линой, а свою машину оставить мне. Глаза закололо. Я чувствовала взгляд Райдера, но просто не могла заговорить. Как я объясню всем причину своего отъезда? Они всё поймут. Узнают, что мама пьёт. У меня задрожала губа.

— Бринли? — Райдер произнёс моё имя так болезненно нежно, что я не выдержала.

Слёзы покатились по щекам. Я зарылась лицом в ладони, пытаясь их остановить.

Он обнял меня рукой, притягивая к своей груди. Нежно утешая, он попробовал успокоить меня, но слёз стало только больше.

Гнев, смущение, обида и обречённость кружили во мне, отбивая внутренности.

— Что случилось? — спросил он.

— Мама, — всхлипнула я. — Она в порядке. Просто поранилась. Но пьяная. Из больницы её не выпустят. Я должна её забрать.

— Я тебя отвезу.

— Нет, не отвезёшь. Я не стану просить тебя уйти. Мейсон одолжит мне машину. Я просто слишком расстроилась. Я... я даже не знаю, почему плачу, — вытерла ладонью глаза. — Это глупо. Прости. Прошу, не говори никому. Ничего из этого, — я выпрямилась и шумно выдохнула. — Чувствую себя такой дурой.

— Я никогда никому ничего не скажу. И ты имеешь право расстраиваться. Я отвезу тебя, — он вытер мою щеку. — Скажи, как будешь готова, и мы поедем.

Глаза вновь застлали слёзы.

— Чёрт, — я обмахнула лицо. — Мне очень не хочется рушить твои весенние каникулы. Со мной всё хорошо. Правда. Я могу поехать сама.

— Единственное, что разрушит мои весенние каникулы — твой отъезд. Я даже не вкладывал в эту поездку ожиданий, пока ты не появилась. Мне не важно, где я проведу каникулы. Если ты захочешь вернуться после того, как заберёшь маму из больницы, мы вернёмся. Если захочешь остаться где-нибудь ещё, тоже хорошо. Ну, а если ты просто не хочешь, чтобы я был рядом...

— Ты уверен, что не против?

— Определённо.

— Не знаю, что сказать, — похлопав себя по щекам, я спросила: — Сильно видно, что я плакала?

— Немного. Если хочешь, можешь сказать всем, что я читал стихи при лунном свете пляжа, и это повергло тебя в шок. Думаю, они купятся.

Я рассмеялась.

— Хм-м, вряд ли.

— Тогда ладно, а что, если сказать им, что у нас был умопомрачительный секс, заставивший тебя разразиться слезами? На это они определённо поведутся.

Лицо вспыхнуло жаром, и я порадовалась тому, что в такой темноте он этого увидеть не мог.

— Или мы могли бы просто сказать, что это ты довёл меня до слёз своими ужасными предложениями.

— Ауч. Кажется, последнее выиграло, — он усмехнулся и схватил меня за руку. — Пойдём. По тебе уже не скажешь, будто ты плакала. Хотя ты раскраснелась.

Я освободила руку и толкнула его в плечо.

Он разразился хохотом, поднялся и, взяв за запястья, вытянул меня в полный рост.

— Так, и какой будет наша история?

Я уставилась на него, возвращаясь на четыре года назад.

— Я... эм... — он запустил руку в волосы.

С моих губ сорвался смех, и я смахнула пыль с платья.

— Ну ничего себе, мы прошли полный круг, да? — я потянула его за руку, зашагав в сторону пляжного домика. — Просто скажем всем, что мама заболела. А ты предложил меня подвезти.

Излишне драматизируя, он произнёс:

— Ну, можно, раз ты хочешь лёгкий ответ.

— Мне просто кажется, что в это верится больше. Хотя умопомрачительный секс был на втором месте.

От глубоко смеха Райдера тепло заструилось по моему телу.

— Ты даже не представляешь, как я рад тому, что в тот день бутылка остановилась на тебе.

Океанский бриз окутал меня.

— Как ни странно, я тоже. Без школьного прозвища, любезно предоставленного мне этой вечеринкой, я бы прожила, но это не отменяет моей радости тому, что первый поцелуй у меня произошёл с тобой.

Мы приблизились к костру. Он остановил меня.

— Погоди, ты никогда ни с кем не целовалась?

— Разве это было незаметно?

— Нет. Нисколько. Господи, откуда ты, чёрт возьми, знала, что делать? Мой первый поцелуй включал в себя побитые головы и мысли, как кого не укусить. И это вовсе не в хорошем смысле.

Я пожала плечами.

— У меня была одержимость теорией «Единства противоположностей». Её я и применила.

Райдер поднял бровь.

— Типа теории единства. Существование одного зависит от существования другого. Например, если бы ничего не было наверху, нас бы не было внизу. В принципе, этот баланс всё и объединяет. Поэтому для каждого ощущения, движения, поступка есть устанавливающее баланс противодействие. Вдох. Выдох. Толкнуть. Притянуть. Сверху. Снизу. Туда. Обратно.

— Идеальный поцелуй.

— Идеальное всё. Нужен только баланс.

Судя по его глазам, Райдер хотел меня поцеловать, но, видимо, мы оба знали, что время для этого хуже не бывает. Само противопоставление моей общественной жизни потянуло меня домой.

Смех с болтовнёй доносились от наших друзей.

Я вздохнула.

— Нам, наверное, пора ехать. Я введу Мейсона в курс дела. А он объяснится с остальными.

— Ага. Я дам знать Крису, что уезжаю, а потом поднимусь наверх помочь тебе с сумкой.

Мы разошлись, и я показала Мейсону идти в патио.

— Что случилось? — спросил он. Его глаза застекленели, а губы раскраснелись, как и бывало всегда, когда он много выпивал.

— Мама в больнице. С ней всё нормально, но бабушка всё ещё гостит у бабушки Сары, поэтому мне нужно вернуться сегодня, чтобы побыть с мамой.

— Ага, хорошо. Мы можем...

— Райдер меня отвезёт.

— Ох.

— Он вызвался, да и вообще, ты должен остаться и хорошенько развлечься. Это ведь и твои каникулы. Не хочу их портить.

— Честно, я не против.

— Знаю, и спасибо тебе. Но ты останешься и повеселишься, хорошо? Я позвоню тебе завтра.

— Да. Ладно, — его мысли было трудно прочитать, когда он выпивал. Его реакции будто бы выключились, поэтому либо он слишком напился, чтобы всё осмыслить, либо расстроился, но не хотел спорить.

Быстро обняв его, я попрощалась и бросилась наверх.

ГЛАВА 18

На дорогу ушло три часа, и в город мы въехали уже за полночь. В больнице мы узнали, что мама, выронив кухонный нож, порезала себе ногу, а потом, испугавшись, когда кровотечение не остановилось, повезла себя — пьяную — в больницу, и сейчас, после двенадцати швов, была в норме.

Мы с ней сели в её машину, а Райдер поехал за нами на своей. Это было похоже на их первую встречу, но благодаря нескольким часам сна и капельнице ей удалось немного протрезветь.

— Нож выскользнул, — её слова разрезали тишину, царившую в машине. — Не потому, что я выпила. Руки были мокрыми после готовки. Он просто выскользнул.

— Ладно, — мы обе знали правду. Я не хотела спорить.

— Я выпила всего несколько бокалов вина, — добавила она.

Я съехала с дороги, заезжая на подъездную дорожку, ведущую к бабушкиной части дома.

— Такое может случиться с каждым, — мамин тон изменился. К защитной реакции примешался гнев.

Я мысленно съёжилась. Пьяная, трезвая. Не важно. Она всегда искала оправдание.

— Колледж определённо вывел наружу твою нахальную сторону.

— Я ничего не сказала, — в моём голосе слышалась боль.

— Точно. Ты просто сидишь, осуждаешь. Думаешь, что лучше. Идеальная маленькая принцесса. Я многим для тебя пожертвовала. Не забывай.

Я свернула на подъездную дорожку, борясь со слезами.

— Все мы чем-то жертвуем, — я открыла дверь и выскочила наружу.

— Что это ещё...

Я захлопнула дверь в тот момент, когда Райдер подъехал к маминой машине.

Мама открыла дверь и рванула вокруг машины, чтобы осадить меня.

— И чем же ты пожертвовала? — она скрестила руки на груди, пристально глядя на меня.

Райдер затормозил, не сводя с нас глаз.

Я не могла повторить ту сцену перед ним, поэтому просто покачала головой и проскочила мимо мамы. Отомкнув входную дверь, повернулась к ней.

— Я хочу знать, Бринли, — она произнесла моё имя так, словно каждая буква в нём сочилась ядом. — Чего же тебе пришлось лишиться?

Жизни? Матери? Счастья? Безопасности? С чего начать?

— Честное слово, мам, я вправду надеюсь, что ты знаешь ответ на этот вопрос, потому что мне бы не хотелось думать, что всё было напрасно.

Её выражение лица стало уязвлённым, но я не стушевалась. Не принялась вымаливать прощения, а вместо этого показала Райдеру следовать за мной и направилась в дом.

К тому времени, как я добралась до своей комнаты, входная дверь уже закрылась. Гора свалилась с плеч. Мне не пришлось тащить её с улицы, но я всё равно не знала, как она планировала повести себя дальше.

— Ты в порядке? — спросил Райдер.

Я кивнула, хотя это было не так, и выглянула в коридор. Дверь в спальню мамы тут же закрылась.

— Тебе необязательно оставаться, если ты не хочешь, но мне придётся переночевать здесь и проконтролировать, чтобы с мамой всё было хорошо. Бабушка приезжает домой завтра. Я уйду, когда буду знать, что она в пути.

— Если не возражаешь, я останусь с тобой.

— Конечно, не возражаю. Пойду заберу вещи из машины.

— Я сам.

Когда Райдер вышел из комнаты, я, продвинувшись дальше по коридору, прижалась ухом к маминой двери. С той стороны доносился тихий храп. Успокоившись, я вернулась обратно в комнату.

Райдер вернулся с нашими чемоданами и опустил их на пол, поглядывая на меня.

— Уверена, что всё нормально? Выглядишь нехорошо.

— Просто устала.

— Может, тебе нужно поговорить с мамой. По-настоящему. Когда она протрезвеет.

— Сомневаюсь, что это поможет.

Райдер прислонился к шкафу, скрещивая ноги в лодыжках.

— Хм-м. Ладно.

— Что? Просто скажи, о чём думаешь. Честно. Я хочу узнать твоё мнение.

— Мне кажется, ты должна открыться. Даже если это тяжело. Ей нужно знать о твоих чувствах. Ей нужно услышать правду. Обо всём, что она наговорила. Обо всём, что ты видела. Она должна понять, как далеко всё зашло, чтобы ей стало лучше.

— Не знаю. Это как-то жестоко. И я наверняка скажу не то, что нужно, как, впрочем, и всегда.

— Ты говоришь, что защищаешь её от самой себя, но какой ценой? — он подступил ближе и взял меня за руку, прижимая её к своей груди. — Настало время быть откровенной с ней. И с собой. Ты не защищаешь её. Ты оберегаешь её от правды, оставляя себя уязвимой. Прошу, не делай неправильных выводов, но то, что ты называешь «защитой», я вижу как «дозволенность».

Я отвела взгляд.

— Прости, — шепнул он.

У меня задрожала губа, и я зажала её зубами, покачав головой.

— Всё нормально. Я попросила тебя высказать своё мнение, — и, если честно, думала я точно также. Но слышать об этом от кого-то другого на деле оказалось хреново.

— Брин, прости. Мне стоило держать своё мнение при себе. Я переборщил.

— Хватит извиняться, — рявкнула я. Плечи поникли. Несправедливо срываться на нём. — Ты прав. Слышать об этом тяжело. Но я злюсь не на твои слова, а на себя.

Аккуратно приобняв, он притянул меня к своей груди.

— В следующий раз не стесняйся заткнуть меня.

— Я люблю твою честность. В любой ситуации, — и, говоря откровенно, свою я полюбила бы даже больше.

Я рухнула на свою старенькую двухместную кровать и впилась в него взглядом.

— Эта кровать не особо большая. Можешь спать здесь, если хочешь, а я лягу у бабушки.

Он растянулся на кровати и потянул меня к себе.

— Побудь со мной.

Я перекатилась на бок, заглядывая в его глаза.

— Спасибо, что отвёз меня домой.

— Прекращай благодарить. Я сделаю для тебя всё, что угодно. Ты же знаешь это, правда? — он, улыбаясь, погладил мою щёку. — Отдохни немного, но если тебе станет неуютно, то просто спихни меня. В данном случае я мог бы спать на полу, и мне было бы всё равно.

Я рассмеялась.

— Я не собираюсь тебя сталкивать, но обещать ничего не буду. Иногда я много толкаюсь и ворочаюсь.

Он стянул туфли, а потом расстегнул шорты.

— Не возражаешь?

— Я и не ждала, что ты будешь спать полностью одетым, — я заставила себя подняться и залезть в чемодан за чем-нибудь, в чём можно было бы поспать.

Мы оба переоделись, прежде чем вернуться в мою старую постель.

— Прости, — произнесла я, зевая. — Эта кровать очень маленькая.

— Что даёт мне повод лапать тебя всю ночь.

Я не сдержала смех.

— Если бы я не слишком устал, чтобы поднять руку.

С улыбкой, я уткнулась в его грудь и подняла взгляд.

— Плохо, потому что я слишком устала, чтобы возражать.

— Чёрт, — он улыбнулся в ответ. Потом провёл рукой по моим волосам, целуя меня в лоб. — Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, — я удобно устроилась на его груди, и он обнял меня.

Сон окутал мой разум, делая всё случившееся сегодня похожим на сон. Телефонный звонок, поездку домой, маму. Всё казалось нереальным. Но не Райдер. Он был настоящим. И завтрашний день уже не беспокоил меня, потому что сейчас я была счастлива. В его объятьях меня ничто не заботило, и какая-то часть меня знала, что Райдер больше никогда и никому не позволит ранить меня. Даже себе.

***

Следующим утром я проснулась раньше Райдера. Он перевернулся на спину, но продолжал обнимать меня. Я передвинулась ночью и теперь лежала, закинув на него ногу, чем превращала нас в сплошной клубок из конечностей.

Я должна была встать и проверить маму. Но тут было лучше. Тут было идеально.

Райдер провёл пальцами по моей руке, возвращаясь затем в исходное положение.

Мурашки закололи кожу. Тепло от его будто вылепленного живота грело мою ладонь. Я подавила яростное желание запустить руку под его футболку. Пальцы подрагивали от соблазна проследить контуры его кубиков. Я опустила руку и запустила её под его футболку, скользя ногтями по прессу.

Живот Райдера напрягся, когда он втянул воздух. Он задержал дыхание, пока моя рука поднималась выше, затем неторопливо выдохнул, в то время как я проделывала обратный путь.

— Бринли?

— Да? — я подняла глаза.

Он заглянул мне в глаза.

— У нас всё хорошо? Мне кажется, это слишком просто. Будто я грандиозно облажался и теперь должно последовать что-то вроде возмездия. Ты же не могла так просто обо всём забыть. Я сделал тебе больно. И если мы это проигнорируем, всё вернётся и будет преследовать меня. Мы будто наклеили на проблему пластырь, но я не хочу временного решения. Я хочу... постоянного. Нерушимого.

— Я ни о чём не забыла, не смогла бы, даже если бы захотела. Пусть ты и не рассказал мне всего, что знал, твой умысел не был злым. Ты поступил так, как считал лучшим. Я это поняла. Если честно, я не считаю, что должна простить тебя, потому что тебе не за что просить прощения. Тут не может быть временного решения, потому что на самом деле ничего не было разрушено.

Он накрыл мою щеку.

— Я никогда не пойму, чем заслужил тебя, — он опустил свой рот к моему, и в тот момент, когда наши губы соприкоснулись, зазвонил мой телефон.

Тяжело вздохнув, приподнялась на локте и потянулась поверх его плеча за телефоном, лежащем на прикроватной тумбочке.

— Привет, бабуль, — я опустилась, устраиваясь на его груди.

— Бринли. Не думала, что ты ответишь. Я собиралась оставить тебе голосовое сообщение. Мой рейс перенесли на несколько часов. Почему ты встала так рано в свои каникулы? Или ты ещё не ложилась? — поддразнила она. Все, кто хорошо меня знал, прекрасно понимали, что я не протянула бы без сна целую ночь. Слишком уж я любила это занятие.

Мне не хотелось заставлять бабушку нервничать, поэтому, начиная с новостей о том, что с мамой всё хорошо, я рассказала ей обо всём случившемся накануне. К тому времени как я повесила трубку, Райдер уже оделся и теперь сидел на кровати, ожидая, когда я закончу.

— Она будет дома чуть позже, — сообщила ему. — Давай я оденусь, проверю маму, а потом мы уедем. Хочешь вернуться обратно на пляж?

Райдер всматривался в меня с едва заметной улыбкой, растянувшейся на лице.

— На пляже было бы весело и всё такое, но... ты живёшь наверху. А я внизу. Думаю, это один из тех случаев, когда нам нужно объединить противоположности.

— Ох.

— Я в курсе, что твоё общежитие закрыто на лето, но моё — нет, к тому же Ноя не будет в городе до субботы. Итак, ты останешься со мной на неделю?

Его предложение было захватывающим, но и немного вселяющим панику.

— Неделю?

Он кивнул, улыбаясь.

— Только ты и я.

Идеальный баланс. Я качнула головой, усмехаясь в ответ.

— Хорошо.

После, одевшись, я постучалась в дверь маминой спальни.

— Входи, — отозвалась она.

Она сидела в постели, пялясь в окно. Оболочка женщины, которую я помню из детских воспоминаний. Её светлые волосы свисали вокруг плеч тусклыми прядями. Веснушки усыпали её нос, придавая ей юности, которую упорно оспаривала безжизненность голубых глаз.

Она повернулась лицом ко мне, когда я вошла.

— Как твоя нога? — спросила я.

— Заживает, по всей видимости, но ещё болит, — она разгладила одеяло вокруг талии, возвращая взгляд к окну.

— Прости.

В её смехе не было юмора.

— За что?

Я тяжело вздохнула.

— Честно говоря, не знаю. У меня такое чувство, будто я должна извиниться за что-то, но, когда дело доходит до этого, становится ясно, что в этом вся ты. И пора тебе это признать. Я понимаю, что ты зла на меня за слова, сказанные мной прошлой ночью, но я была честна. Я ничего такого не просила. Не желала этого для тебя. И даже не просила родиться, но я здесь. Твоя дочь. Человек, которому ты дала жизнь. Но не та, которую ты пыталась слепить, потому что, если бы я стала ей... ну, я бы не была собой. Ты была моей подругой. Ты была моим врагом. Но сейчас самое время для тебя стать моей матерью. Если ты не захочешь, я пойму и больше не буду ждать.

Мама, наконец, обратила ко мне своё лицо. Её глаза были остекленевшими и красными.

И пусть мне и не нравилось видеть её боль, это не помешало мне сказать правду.

— Я люблю тебя. И всегда буду любить, но с меня хватит мучений. Я буквально подхватила тебя, когда ты упала, но где была ты? Где ты была, когда мне делали больно? Когда человек, которого ты впустила в наш дом, переступил границы доверия? Когда он загнал меня в угол, произнося то, что пятнадцатилетняя девочка вообще не должна слышать. Когда он попытался коснуться меня, — я покачала головой, а горло будто стиснули в кулак. — Ты никогда не заступалась за меня. Вместо этого ты обзывала меня шлюхой и винила за каждую ошибку в своей жизни. Возможно, тебе пора оглянуться по сторонам, потому что твоя жизнь на самом деле может стать одной большой ошибкой, а не думать, что это всё я. Я не ошибка. Я человек. Я — твоя дочь. И, когда ты будешь чистой и трезвой, я буду здесь, рядом с тобой. Но если ты решишь продолжать жить так же, как жила раньше, то считай, что я вне игры. Я отказываюсь рушить свою жизнь, обрекая себя быть не более, чем твоей ошибкой, — я отвернулась к двери, оглядываясь напоследок. — Даже не сомневайся, что я люблю тебя. Потому что я люблю, мам. Правда, люблю. Но сейчас мне больше нужно любить себя.

Я открыла дверь, выскальзывая наружу.

— Бринли, — позвала мама, прежде чем я успела её закрыть.

Я не дала двери захлопнуться.

— Я тоже тебя люблю.

У меня задрожала губа, когда я кивнула.

Я ринулась дальше по коридору. Опустив руки на раковину, я наклонилась вперёд, делая несколько вдохов.

Руки обвились вокруг моей талии, и я резко подняла голову.

— Райдер, — свет от лампочки с потолка отразился в блеске моих стеклянных глаз, когда я посмотрела на его отражение в зеркале.

Он повернул меня к себе лицом.

— Ты поговорила с мамой?

Я вперилась взглядом в его зелёные глаза.

— Не понимаю, почему так долго держала всё в себе. Это было освобождением. Я всегда представляла, что мне будет так же больно, как и ей, но нет. Я говорила правду и... ну, чувствовала себя потрясающе.

Он улыбнулся.

— Ты и есть потрясающая, — его взгляд метнулся к моим губам, затем возвратился обратно к глазам. — И, видимо, настал мой черёд.

— О чём ты?

— Я посоветовал тебе открыться, прекратить потворствовать, но что делаю я сам? Что я делаю, продолжая хранить этот секрет от мамы? Это защищает не её. А его, — он привлёк меня к своей груди, опуская подбородок на мою макушку. — Я послушаюсь собственного совета. Расскажу обо всём маме.

ГЛАВА 19

Я бродила по комнате Райдера в ожидании его возвращения. Они с Пейдж встречались с матерью за поздним обедом, где планировали рассказать ей обо всём. Уже вечерело, но от него так ничего и не было слышно.

Я вновь проверила телефон. Никаких пропущенных звонков. Никаких сообщений. Ничего. Я опустилась на кровать, надеясь, что всё прошло удачно. Последнее, чего мне хотелось, — семейной ссоры, которая бы вновь отвернула от меня Райдера.

Я вытащила ноутбук и заняла себя проверкой почты. Прошлась даже по спаму. Да по чему угодно, лишь бы отвлечься.

Телефон звякнул, и я взяла его, прочитав имя на экране.

Фэллон: Угадай, кто стал интерном в отделении новорождённых мемориальной больницы?

Я: Ты получила стажировку!

Никогда не представляла её с детьми, но чем больше я её узнавала, тем сильнее понимала, как мало на самом деле знала о ней.

Фэллон: Я слышу твоё удивление даже на расстоянии двух штатов.

Посмеиваясь, я принялась печатать ответ.

Я: Неправда! Я была совершенно уверена в тебе.

Фэллон: Расскажу больше, когда вернусь. Мои родители тут высасывают из меня жизнь.

Я улыбнулась.

Я: Ясно. Что ж, поздравляю! Не могу дождаться, когда услышу обо всём.

Я постучала телефоном по подбородку, слепо уставившись на электронное сообщение на экране ноутбука. Этот факт, которым Фэллон ударила по мне, вынудил меня ещё раз поразмыслить над моим решением подождать со стажировкой до конца второго курса. Сейчас уже было слишком поздно подавать заявку на место лаборанта, на которое я наметилась, но, возможно, у центра здоровья при кампусе ещё были места на лето. Я зашла на их сайт, чтобы поискать информацию о контактах.

— Эй, — Райдер прислонился к дверной раме.

Вздрогнув, я ахнула и схватилась за грудь.

— Ты напугал меня.

— Извини, не хотел, — тёмно-синяя футболка, которую Райдер надел сегодня, обтянула его грудь и бицепсы, когда он поднял руку, чтобы смахнуть с глаз волосы.

— Всё нормально. Я просто не слышала, как ты вошёл, — отправив страницу в закладки, закрыла ноутбук и встала, чтобы убрать его. — Как прошла встреча?

— Увлекательно, — он вошёл в комнату, бросил ключи на тумбочку и вытащил из кармана телефон, убирая его туда же.

— Что она сказала? — спросила, наблюдая за тем, как он двигается.

— Она не уйдёт от него, — произнёс он.

— Нет? — переспросила я, зациклившись на тёмных ресницах, опускающихся на зелёные глаза, когда он моргал. И на колечке в губе, которое он облизывал.

Мой взгляд сместился к месту, где вытатуированные крошечные птички на его гладкой груди были скрыты тканью футболки, и дальше, на юг, к восхитительному прессу, сокращающемуся и двигающемуся вместе с его гибкими движениями, а затем и к джинсам, низко сидящим на бёдрах. К лицу прилил жар, когда я вообразила тропинку из мышц, спускающуюся к скрытому местечку под его штанами.

— Нет, — его растерянный голос доносился издалека.

Пульс зашкалил, когда воспоминания взяли верх, позволяя мне мысленно избавить его от одежды, скрывающей под собой совершенство.

— Бринли? — голос Райдера прозвучал громче.

Моя голова дёрнулась вверх.

— Да.

— О чём ты думаешь?

Щёки вспыхнули, к похоти примешалось смущение.

— Эм, что она сказала? — я заправила волосы за ухо, опускаясь на кровать.

Он сократил расстояние между нами, встал прямо передо мной и запрокинул мой подбородок, зажав его между большим и указательным пальцами. Он покачал головой.

— О чём ты думала?

— Не знаю. Ни о чём, — ответила я и преувеличенно пожала плечами, чересчур остро сознавая близость его тела. — Так, как ты чу...

— Не ни о чём, — он опустился на колени, устанавливая между нами зрительный контакт почти на одном уровне. — На самом деле, ты казалась сосредоточенной на мне. Если говорить откровенно, то ты выглядела так, будто хотела...

— Тебя. Я хочу тебя, — выпалила я. Жар пополз вверх по шее в то время, как его губы медленно сложились в до абсурда сексуальную усмешку.

— Я собирался сказать, что ты выглядела так, будто хотела рассказать мне что-то, но твой ответ мне понравился больше, — он прижался своим ртом к моему, поднимаясь. Поставив колено между моих ног, Райдер повалил меня на спину.

Он проник между моих раздвинутых губ, сплетаясь со мной языками.

Мне не хватало того, как его рот ласкал меня. Бёдра качнулись, когда он вклинился между моих ног бедром. Тепло его тела грело снизу, а запах окутывал, оставляя меня блаженно поглощённой всем, что касалось Райдера.

— То, что я нахожусь рядом, но не имею возможности коснуться тебя, сводит меня с ума, — произнёс он, отражая мои мысли. — Не могу перестать думать о том, каково быть с тобой, — он просунул руку под мою футболку, скользя вверх по телу, и провёл языком вдоль шеи к уху. — Вкушать тебя, — шепнул он, опуская другую руку между моих бёдер.

Я захныкала, когда он провёл рукой по моим джинсам.

Прикусив мочку уха, он нежно потянул её.

— Скажи мне, чего ты хочешь, Бринли.

— Уже сказала, — я изогнулась под его рукой. — Тебя.

— Я уже есть у тебя. Но ты это знаешь, поэтому скажи, чего ты хочешь от меня?

Не получив от меня ответа, он остановил свою руку. Я запротестовала, захныкав.

— Ты этого хочешь? — он вновь принялся гладить меня.

— М-м-хм-м, — промычала я.

— И всё?

Я хотела, чтобы он раздел меня, прижался своим телом и погрузился глубоко внутрь. Но не собиралась ему об этом говорить.

— А почему бы тебе не рассказать мне о своих желаниях? — возразила я.

Он слегка отпрянул, уголок его рта дёрнулся вверх, когда он оглядел меня.

— Вряд ли ты готова это услышать.

— Я хочу знать.

Он изучал меня, выглядя крайне позабавленным.

Я ответила:

— Скажи мне то, что придёт первым на ум, а потом скажу я.

Он вскинул бровь, будто бы бросая мне вызов. Будто ожидал смущения с моей стороны и находил это занимательным.

— Я хочу знать насколько ты сейчас влажная.

Впившись в него взглядом в ответ, сказала:

— Очень.

Райдер застонал.

— И что я на это должен ответить? — он покачал головой.

— Ты ничего не должен отвечать, — стащив через голову футболку, закинула руки ему на шею и притянула его рот к своему.

Мы продолжили целоваться, на секунду разорвав контакт для того, чтобы спешно сбросить одежду. Когда между нами остались только его боксёры и мои трусики, Райдер встал на колени, подцепил пальцем полоску ткани, покоящуюся прямо под бедренной костью, и медленно потянул вниз.

Сердце бешено забилось о рёбра, пока я усиленно пыталась выровнять дыхание. Хотя мне и приходилось уже обнажаться перед ним, я всё ещё испытывала нервный трепет бабочек, когда он смотрел на меня.

— Ты же в курсе, что это весенние каникулы, — произнёс он с серьёзным выражением лица, но игривым тоном. — У нас нет занятий. Все уехали до выходных. Думаю, тебе стоит отказаться от одежды на ближайшие несколько дней.

Я ухмыльнулась, качая головой.

— Не знаю, оценят ли это в кампусе.

— Поверь мне, оценят. Но это немного чересчур, на мой взгляд, поэтому я предлагаю тебе не покидать эту постель. Не волнуйся, я составлю тебе компанию.

— Ах, ну раз такое дело... — улыбнулась я. — Но ты тоже должен быть голым.

— А можно как-нибудь по-другому провести с тобой время в постели?

Я опустила взгляд на его боксёры, проводя ногтями по прессу.

— Давай уже.

Он ухмыльнулся, когда я потянула их вниз. Раздевшись, натянул презерватив и устроился поверх меня.

— Мне этого не хватало.

— Не сомневаюсь, — подразнила я.

— Я не об этом. В смысле, это, конечно, тоже круто, но мне не хватало тебя. Нас. Всего этого.

Я точно знала, о чём он, потому что и сама скучала по нам. Я любила всё, что касалось нас. С улыбкой приблизила его рот к своему.

Он нежно поцеловал меня, уделяя равное количество нижней губе, а потом и верхней.

Мои губы раздвинулись, когда он сплёл свой язык с моим, неторопливо кружа, уговаривая моё тело слиться с ним.

— Райдер, я...

Он отпрянул, его глаза сияли, вглядываясь в мои.

Растеряв мужество выразить ему свои мысли, я произнесла:

— Я счастлива, что мы со всем справились.

— Я тоже, Брин, — улыбнулся он.

Обернув вокруг него ногу, я привлекла его ближе. Он скользнул в меня и замер.

— Ладно, по этому я тоже очень скучал.

— М-м-хм-м, — я качнула бёдрами навстречу. — Нам обязательно нужно компенсировать потерянное время.

Неспешно отстранившись, он шепнул:

— Да, — опустил свой рот к моему, продвигаясь ещё на дюйм дальше. — У нас есть время. Столько, сколько ты мне дашь.

Мои губы отвечали поцелуем, но сердце — вечностью.

***

Я натянула через голову футболку, которую он мне дал.

— Ты со мной не так уж долго, но уже превращаешься в нарушительницу правил, — цокнув, сказал он.

Усмехнулась.

— Я замёрзла.

Он оглядел мою футболку, потом опустил взгляд вниз по моим ногам и обратно вверх.

— Ну что ж, раз ты настаиваешь на том, чтобы носить одежду, эта футболка — хороший выбор.

Кровать подпрыгнула, когда я плюхнулась на место рядом с ним. Скрестив ноги, я прислонилась к стене.

— Хочешь поговорить о том, что произошло с твоей мамой?

Он сложил руки за головой, простынь смялась вокруг его торса.

— Я могу придумать занятия получше.

— Хорошо, давай перефразирую. Ты расскажешь мне о случившемся с ней?

— Особо говорить не о чем. Я рассказал ей обо всём. Она не показалась мне удивлённой. А потом она сказала, что не уйдёт от него.

— Мне жаль это слышать.

— Иди сюда, — он привлёк меня назад, прижимая мою голову к своей груди и оборачивая руку вокруг моих плеч. — Знаешь, я кое-что понял сегодня днём.

— И что же? — осведомилась я, приподнимая голову, чтобы видеть его.

— Это не моя проблема, — он перевернулся набок, лицом ко мне. — Мы с тобой делали себя несчастными, несущими бремя своих родителей, но для чего? Мы оба чисты, высказали всё, что хотели, и теперь для нас самое время прекратить переживать за них. Самое время дать им самим принимать решения, проживать свои жизни, и самим заняться тем же, — он накрыл рукой мою щёку. — Я не собираюсь жить, боясь облажаться, как это сделали они. Я готов сосредоточиться на своей жизни. На нас. На тебе. Начать исправлять глупое дерьмо, из-за которого ты меня возненавидела.

Я перекинула через его бедро ногу и поднялась, принимая сидячее положение верхом на нём. Ему нужно было услышать правду, и я была готова исповедоваться ему.

— Единственная причина, из-за которой я вообще сказала тебе, что ненавижу, заключается в том, что я думала, будто ты кое-что сделал. Я злилась, и мне было больно, но только потому, что я люблю тебя.

Он опустил взгляд, прочищая горло.

— Ты даже не представляешь, что со мной делают твои слова, — он вновь поднял взгляд с блеском, окрасившим его зелёные глаза. — Я всё ещё не уверен, что заслуживаю тебя.

— Конечно, заслуживаешь. Ты самый достойный человек, которого я знаю, — упираясь в матрас за его головой, я наклонялась до тех пор, пока не соприкоснулись наши носы. — И я безумно люблю тебя.

Он улыбнулся, задевая губами мой рот, и шепнул:

— Это моя строчка. И эта: «Я люблю тебя, как хренов безумец».

***

— Итак, это официально, — Мейсон, сидящий напротив меня, скрестил руки на столе. — Вы двое снова вместе. Всё идеально, и ты счастлива? — он впился в мои глаза, отслеживая любой признак обмана. Единственная проблема с лучшим другом: ему кажется, что он знает меня лучше меня самой.

Фэллон подняла глаза от телефона и, тихонько хмыкнув, сказала:

— Кто бы не был счастлив сесть на паровозик Райдера? — звук входящего сообщения привлёк её внимание, но ей всё равно удалось вскинуть кулак в воздух и прошуметь: — Чух-чух.

Мейсон издал звук, преисполненный отвращения.

Подавив смех, я ответила Мейсону.

— Я больше, чем просто счастлива, — мой взгляд переместился на Райдера, стоящего у бара.

Он улыбнулся в ответ, возвращая своё внимание обратно к бармену, подготавливающему заказ.

— А что у тебя? — осведомилась у Мейсона.

Вчера он вернулся с пляжа. Если не считать нескольких сообщений, мы мало говорили, но, планируя вылазку на вечер, он сказал мне, что, возможно, к нам присоединится Лина.

— Кажется, мы с Линой встречаемся.

Фэллон опустила телефон и наклонилась к Мейсону.

— Тебе кажется?

Фэллон вернулась этим утром из поездки к семье. Она была спокойней обычного. Немного смирившаяся. Может, устала, но Мейсон точно сумел привлечь её внимание своим комментарием.

Он откинулся назад.

— Мы переспали. Она мне нравится. Но это ведь были весенние каникулы.

Фэллон скрестила руки на груди.

— Она не из девушек на одну ночь, чтобы ты знал.

Шансы на то, что Мейсон с Фэллон когда-нибудь поладят, казалось, таяли всё больше с каждым разом, как мы тусовались вместе.

— Я этого не говорил, — обиделся он. — Послушай, мне нравится Лина, и мы посмотрим, что выйдет, но не думаю, что кто-то из нас готов сделать это официальным.

— Ох, — Фэллон опустила руки. — Ну, если вы одного мнения, тогда ладно.

Я не хотела застревать в самой гуще ссоры этих двоих. Может, мне им выпивку пихнуть? Проверила, закончил Райдер у бара или ещё нет. К моему удивлению, он стоял там с Ноем.

Ной что-то сказал, и Райдер кивнул ему. Насколько я знала, они не разговаривали с момента инцидента. Он помог Райдеру донести стаканы до нашего стола.

Мейсон заметил их приближение.

— Это... интересно.

Райдер протянул мне шот, а другой поставил перед Фэллон. Ной поставил перед Мейсоном его напиток и последний оставил рядом с тем местом, которое занял Райдер.

— Бринли, можно тебя на секунду? — спросил Ной.

Плечи Мейсона застыли.

Я посмотрела на Райдера.

— Выбор за тобой, — прошептал он, но, кажется, вовсе не расстроился из-за просьбы Ноя.

— Эм, конечно, — я поднялась на ноги и проследовала за ним в угол неподалёку.

— Я просто хотел извиниться.

— Ну, хорошо.

— Нет, не хорошо. Правда в том, что я хотел отплатить Райдеру, но на деле опозорил тебя. Ты не заслужила того, чтобы тебя в это втянули. Ты поистине одна из самых милых людей, с которыми я знаком, и то, что я сделал, было неправильным. Мне очень жаль.

— Что ж, спасибо. За то, что попросил прощения, — я заправила волосы за ухо, бросая взгляд на стол, за которым сидели мои друзья. Каждый из них внимательно следил за нами.

— И я понимаю, что Райдер тоже этого не заслужил. Я знаю об отце, — он вздохнул. — Ну, теперь я оставлю тебя. Рад, что Райдеру удалось исправить то, что я натворил.

— Он замечательный, — я улыбнулась Райдеру, который выглядел готовым прийти в действие при первом же сигнале бедствия с моей стороны. — Ну, ещё увидимся.

— Да. Увидимся, — Ной направился в толпу.

Я вернулась на свой стул.

Райдер закинул руку мне на плечи, в то время как взгляды Мейсона и Фэллон были полны ожидания.

— Он извинился, — сказала я.

Райдер был единственным, кто не выглядел удивлённым.

— Он по-прежнему мне не нравится, — проворчал Мейсон.

— Мне тоже, — добавила Фэллон.

Ну что ж, хоть в чём-то они согласились.

Я опустила ладонь на бедро Райдера, и он потянулся накрыть её своей свободной рукой, легонько сжимая.

— У вас двоих теперь всё нормально? — спросила я.

Он тяжело вздохнул.

— Он мой брат и сосед по комнате. И в ближайшем будущем он никуда деваться не собирается. Я всё ещё злюсь, но переборю это. Он старается. И передо мной тоже извинился. Со временем станет легче, думаю. Ещё помогло то, что он извинился перед тобой.

Я улыбнулась.

— Я рада, что вы с ним налаживаете отношения. Он сказал мне, что знает про Джеффа.

— Да, Пейдж поговорила с ним. Она устала от всего этого вранья в семье. Если мама и Джефф намереваются остаться вместе, было бы хорошо, если бы мы приложили усилия. Конечно, Пейдж тоже недовольна выходкой Ноя с сайтом. Но на самом деле это не только его вина. Сайт вообще не должен был существовать, но она винит Ноя за юридическую причастность. Будь воля Джеффа, Ной бы получил по рукам, но Пейдж уговорила Джеффа заставить его работать в фирме неполный рабочий день, чтобы заплатить за вмешательство закона. Джефф сейчас достаточно уступчивый... учитывая, что половина его состояния поставлена на карту, ибо брачный договор недействителен.

— Как Ной относится к тому, чтобы работать там?

— Если кто-нибудь спрашивает, он заявляет, что это стажировка. И, поскольку он планирует однажды стать адвокатом, это пропишется в его резюме и, как всегда, всё сработает ему на пользу, — он пожал плечами. — Но, конечно, Пейдж от этого только весело. Она называет его своим «кофе-мальчиком», и он это ненавидит, — он ухмыльнулся.

— Держу пари, так оно и есть.

Фэллон прочистила горло.

— Итак, эм, эти шоты сами себя не выпьют.

Я повернулась к ней.

— Прости. Я отвлеклась.

Она подняла шот.

— Нам нужен тост.

— Хорошо, за что? — спросила я.

— Хм-м, — она постучала по подбородку.

— Как насчёт друзей, — предложил Мейсон, глядя на меня.

Я улыбнулась, кивая.

— Мне нравится.

— И прощение, — добавил Райдер.

— И счастье, — прошептала я.

Фэллон повертела жидкостью в стаканчике.

— Прямо какой-то огромный грёбанный праздник любви. Ладно, за друзей, прощение и обретение счастья.

— Ты тоже должна что-нибудь добавить, — сказала я.

Она вздохнула.

Я оглядела её, заметив, как на мгновение затуманился её взгляд.

Она чуть-чуть сгорбилась, но потом резко выпрямилась, поднимая стакан.

— За то, чтобы больше не было дерьма.

— За это я выпью, — Мейсон поднял свою рюмку.

— Думаю, за это выпьем мы все, — добавил Райдер, вскидывая и свой шот.

Мы чокнулись, залпом выпивая бледно-жёлтую жидкость. Райдер выбрал что-то сладкое и не слишком крепкое для моего же блага, но всё равно обжигающее.

Райдер повернулся ко мне.

— Я собираюсь позвонить парню, делающему татуировки, чтобы записаться и подкинуть ему ещё работки — если ты ещё заинтересована в том, чтобы вытатуировать себе того котёнка, сейчас у тебя есть шанс, — усмехнулся он.

Его усмешка было до безобразия сексуальной, и мои потуги притвориться хмурой оказались безуспешны.

— Ты всё ещё думаешь, что я этого не сделаю. Ну, к твоему сведению, я бы с удовольствием поехала с тобой. Запиши и меня.

— Серьёзно?

— Да. Я тоже хочу. Надеюсь, ты будешь не слишком разочарован тем, что я набью не котёнка. У меня на уме кое-что другое.

— Единорог?

— Пегас.

— Идеально, — посмеялся он. — Ладно. Я расскажу ему о твоих предпочтениях, но если мы приедем туда, и ты передумаешь или будешь не готова, то давления не будет. Я не хочу толкать тебя на что-то неотвратимое.

— Может, мне нравится сама мысль о неотвратимости.

Райдер откинулся назад. Кольцо, украшающее губу, исчезло у него во рту, пока он изучал меня. Медленная улыбка растянулась на его лице, и он наклонился ко мне.

От тепла его рта на моей шее вниз по спине промчался холодок. Его губы задели кожу, когда он придвинулся к моему уху.

— Если речь о тебе, — шепнул мне, — мне очень нравится мысль о неотвратимости.

Эпилог.

— О чём ты думаешь? — Бринли наклонилась в бок, рубашка собралась под её рукой, натянувшись вокруг груди.

Мой палец слегка коснулся её рёбер, останавливаясь прямо под недавно окрашенной кожей.

Дэн, мой татуировщик, как обычно проделал отличную работу, но я всё равно ненавидел то, как морщилась и краснела её кожа, воспаляясь от неумолимого укола иглы. Она не жаловалась. Я был впечатлён её выдержкой. Пусть я и не понимал почему — она более чем доказала свою стойкость.

Крохотная татуировка напоминала символ бесконечности с пересекающей его по спирали цифрой три. Она знаменовала новые начинания. Красивая. Идеальная.

Как она.

— Я люблю её, пусть это и не котёнок.

Смех сорвался с её губ, унося с собой моё сердце. Эта девушка так мной вертела, что это почти смущало. Но, если говорить начистоту, я не возражал. Мне нравилось быть связанным с ней. Я её любил.

— Дай посмотреть твою, — она запустила руки мне под футболку и подтянула её к груди.

Провела ногтем по недавно наложенной повязке, осторожно оттягивая её. Одного её прикосновения хватало, чтобы лишить меня разума. И она это знала. Мы стояли у входа в салон, но это был полдень среды — салон пустовал, если не считать горстки художников. Жаль, что мы не одни.

— Мне нравится, — я запрокинул её подбородок, улыбаясь. Свет, проходящий через укрытое фильтром окно, освещал кропление веснушек на её носу. Все семнадцать. — О чём ты думаешь? — спросила она.

Я опустил взгляд на переделанную татуировку. Новая чёрная птица представляла собой мою неудачу, но после добавления нескольких деталей — спасибо Дэну — теперь это был воробей. Моя Бринли-птичка. То, что я когда-то носил, как напоминание о боли, теперь стало моим символом свободы. Кто-то говорит, что воробьи символизируют ещё и истинную любовь. Для меня она всегда будет олицетворять собой девушку, которая, благодаря небольшой игре в шанс, ворвалась в мою жизнь и вытатуировала себя в моей душе.