Вторая Академия (СИ)

Глава 17

Я ожидала проснуться в темноте, но зал был залит светом. Солнечные лучи били с потолка, обещая жаркое утро. Окна сделались непрозрачными; любое напоминание о романтическом саде, светящемся в вечной ночи, исчезло.

Но я помнила, что он был. Что были мы, Рэй и я — и его откровения в темноте.

Я торопливо обернула вокруг себя простыню и вскочила с кровати. Рядом на стуле лежала чистая и отглаженная форма из грубоватой ткани песочного цвета, как раз подходящая для экспедиции.

Я с облегчением потянулась к ней, и тут входная дверь открылась.

— Хозяин велел приготовить тебе завтрак, — сообщил ехидный металлический голос, и Хат переступил порог. — Как ты предпочитаешь, со слабительным или со снотворным?

— Я настолько тебе не нравлюсь? — уточнила я.

— Я вообще не люблю людей. — Голем отставил рунное ружьё в сторону, подошёл к знакомому кубу, и над ним разгорелась алая руна. Как по волшебству из невидимого шкафчика появились молоко и яйца, и я невольно улыбнулась: Хату не хватало только клетчатого фартука. — Бессмысленные хлопотливые создания. Постоянно вляпываются в неприятности и беспрерывно болтают, болтают, болтают, угрожая друг другу, дерутся из-за размножения и выживания, делят ничтожные ресурсы… ужасно занудно.

На сковороде зашипел омлет, и Хат небрежно, на лету начал резать ветчину.

— А Рэй? Исключение?

— Во всяком случае, он не отвлекается ради жалкой пародии на чувства, которыми вы все бредите. — Выражение лица голема не изменилось, но у меня было чёткое ощущение, словно он скривился. — Сентиментальность! Как с ней убивать, позволь спросить? Может, мне дать время моей жертве, чтобы понюхать цветочек? Пфф!

Он безупречно точно подхватил летящую в воздухе прихватку и переложил её на столик, поставив сверху сковороду.

— Хозяин велел, чтобы я не отходил от тебя в гробнице ни на шаг, — сообщил он. — Угроза: если из-за тебя мне так и не удастся никого убить, ты об этом пожалеешь. Я законопослушный голем, но несчастные случаи не в моей власти. Нет-нет. Совершенно не в моей.

— Кровожадный ты, — с набитым ртом пробормотала я. — Как ты вообще оказался у Рэя? Ты же сумасшедшая редкость!

Голем сверкнул на меня глазами, пододвигая стакан с молоком. Я осторожно принюхалась: уж слишком невинное у Хата было выражение лица. Впрочем, так-то оно по-прежнему ничего не выражало, просто энергия, питающая голема, позволяла улавливать идущие от него эмоции — когда голем того хотел.

— Хвастовство: хозяин, рискуя жизнью, пробрался в глубины развалин, достал меня и активировал. — Хат словно бы приосанился. — Он возился со мной четыре месяца, пока я не пришёл в сознание. Я ждал этого три с половиной тысячи лет.

— И ты не развалился в пыль?

— Это вы разваливаетесь в пыль, ограниченные органические существа, — фыркнул голем. — Я превозмогаю.

— Впечатляет.

Я отставила пустую сковородку и промокнула губы услужливо поданной салфеткой.

— Спасибо за завтрак, — осторожно сказала я. — Ты можешь рассказать что-нибудь о Рэе? Что-то, что поможет нам двоим лучше работать вместе? У нас впереди важное задание, и я ему нужна.

Глаза голема на миг потускнели, словно он задумался.

— Исследовательский вопрос: хозяин говорил тебе о категориях? Первая категория отказывается причинять зло близким и ученикам, вторая причиняет зло тем, кого любит, но ломается после этого, а третья…

— Вонзает стилет под лопатку собственной сестре и идёт спать, — прервала я. — Да, говорил. И я не верю, что Рэй относится к третьей категории.

Голем издал ехидный и очень вредный смешок.

— Триумфальное ехидство: а вот и ошибаешься! Он жестокий, безжалостный и способный на всё хозяин. Мне он нравится. И знаешь почему?

— Почему?

— Потому что он одурачил даже тебя этой ночью. Теперь ты думаешь, что пронзила своим недалёким мокрым сердцем маску хозяина, увидела его настоящее лицо и впереди у вас бесконтрольное размножение и общая смерть в глубокой старости.

Я невольно бросила смущённый взгляд на скомканные простыни на кровати.

— Я вовсе не… — начала я, но голем вновь фыркнул:

— Все вы одинаковы. Думаете, что маска лишь одна. А их может быть две, три, сколько угодно. И ты никогда не доберёшься до последней, потому что её не существует.

Он встал и вновь закинул рунное ружьё за плечо.

— Всё, что хозяин говорит тебе, — ложь. За маской всегда скрывается ещё одна маска. И не говори, что я тебя не предупреждал.

Я вздохнула, допивая молоко.

— Что ж, спасибо. Наверное.

— Кстати, я сказал, что у тебя ещё только десять минут? Потом ты опоздаешь, а хозяин не любит, когда опаздывают. В последний раз его ученик вылизывал холлы Второго Архивариата неделю! — Глаза голема мечтательно блеснули. — Неделю я мог безнаказанно над ним издеваться и подвергать жесточайшим насмешкам, а он ничего, ничего не мог сказать мне в ответ. Ммм… золотые дни!

Десять минут! Не слушая Хата дальше, я подхватила чистую форму и пулей кинулась в ванную. Если из-за этого обсидианового типа с омлетом я и впрямь опоздаю, я отомщу. Повешу ему на голову весёлый цветочный веночек и…

Я беспомощно рассмеялась, включая воду. Всё-таки Рэй заботился обо мне, раз велел Хату приготовить мне завтрак и не отходить от меня в гробнице ни на шаг.

И одновременно сердце кольнуло. «Всё, что хозяин говорит тебе, — ложь».

Что, если Хат не был так уж неправ?

К телепортационной площадке я почти бежала, оставив голема позади.

Знаменитая ледяная пирамида, откуда один-единственный дальний телепорт отправлял на испытания. Куда угодно, в любую точку мира, хотя на самом деле точек назначения было не так много.

Но сейчас нас ждал дальний телепорт в древнюю алую пустыню, над которой жгло воздух багровое солнце. К древним гробницам тёмных сиддов, к сорокаметровым колоннам и гигантским статуям, к палящим дням и ледяным ночам — и к безжалостным испытаниям. Вернёмся ли мы все целыми и невредимыми?

Я с облегчением выдохнула, увидев, что у входа в пирамиду стояли лишь две фигуры. Я успела вовремя и даже не последней: гонг, возвещающий наступление восьми утра, только начал бить.

— А вот и моя ученица, — невозмутимо произнёс Рэй. — Отлично. Лови.

Он бросил мне кожаную сумку. Я открыла её, перебирая содержимое, и нашла круглую тяжёлую флягу с водой с руной пополнения на донце, два брикета армейских пайков, кусок мела, круглый цилиндр, испещрённый рунами и служащий фонариком, тугой свёрток с аптечкой и моток верёвки с крюком.

На миг наши взгляды встретились. В моём взгляде, я знала, был вопрос. Прошлая ночь — она была? Она считается? Мы вообще будем о ней упоминать?

Но Рэй едва заметно покачал головой. «Не сейчас», — шевельнулись его губы.

Хат механическим шагом поднялся за мной и замер у входа в пирамиду, изображая обычного безмозглого голема. Рэй отошёл к телепорту, настраивая руны: без преподавателя мы не телепортировались бы даже в соседнее здание.

А я подошла к Ксару, стоящему у перил.

— Спасибо тебе, — негромко произнесла я. — За пожертвованные артефакты, за защиту, за всё. Если мне нужно будет рискнуть жизнью, чтобы тебя спасти, я это сделаю.

Ксар лишь кивнул, глядя вдаль.

— «Навсегда» — очень трудное слово, — вдруг произнёс он. — Я и сам не знал насколько.

— Я знаю, — тихо сказала я.

— Я раз за разом воскрешаю в памяти ту ночь, пытаюсь представить, что бы я сказал, чтобы не дать тебе уйти… и ловлю лишь пустоту.

Губы Ксара сжались.

— Я не хочу, чтобы это была пустота.

Я оперлась на перила рядом с ним.

— Но от Сильвейны ты не уйдёшь. Не нужно, Ксар. «Навсегда» — тяжёлое слово, но ты привыкнешь.

— Привыкну ли? — тихо сказал Ксар.

Я закусила губу. Мне тоже было сложно привыкнуть, что годы нашей детской дружбы и моей влюблённости навсегда остались позади. Потеря ныла в сердце, переплетаясь с упрямым знанием и тайной болью, что никто другой не будет для меня тем, кем стал Ксар. Я знала, что даже годы спустя буду вздрагивать и прислушиваться к чужому разговору, едва заслышав его имя.

С Рэем всё было иначе. С ним мне было легко и свободно, и он знал меня — по крайней мере, мои слабости. Но нас связывали лишь мгновения страсти и наслаждения, не настоящие чувства, и мы оба это знали. Хотя на долю секунды, когда мы с Рэем лежали в тишине, измотанные и счастливые, и глядели друг на друга, мне вдруг показалось…

Ничего. Глупость.

И тут я увидела ещё три фигуры, быстрым шагом идущие к нам, и у меня упало сердце. Вот уж кого я совершенно не ожидала увидеть.

Моя сестра. А рядом с ней — принц Тиар и мирно вышагивающий чуть позади Гёрз.

— Что… что они здесь делают? — хрипло произнесла я.

— Принц Тиар отрабатывает взыскание за своё недавнее приключение в женских спальнях, — невозмутимо произнёс Рэй, незаметно подошедший к нам. Он с лёгкой усмешкой глядел на спешащее к нам трио. — Приятели принца меня не заинтересовали, но вот Гёрз…

— Что — Гёрз?

— Он замешан в нападении на тебя. Логично было бы предположить, что он выдаст своих сообщников или хотя бы скажет, кто они. Но, увы, он не знает ничего.

Я заморгала:

— Что? Как это возможно?

— Незнакомый парень в плаще и маске подошёл к Гёрзу и предложил поиздеваться над девчонкой, стоящей у позорной стены. Когда они встретились в условленном месте, их уже было трое, и третьего Гёрз тоже не знал.

— То есть это было подстроено, — хрипло сказала я.

Ясно было, что собрал этих троих именно менталист, который влез мне в мозги и заставил сказать про бессмертие. И сделал он это по приказу моего отца.

Мой отец выдал себя. Увы, счёт был равный: раскрывшись менталисту, я тоже выдала нашу тайну.

Я плотно сжала губы, глядя на приближающуюся Сильвейну.

— А что здесь делает моя сестра?

Рэй усмехнулся:

— Юная леди Сильвейна Рише немало прогневала леди Алетту тем, что осмелилась прервать церемонию. Такое ощущение, что Алетта защищает тебя.

— Интересно.

— О да. Все участники экспедиции здесь из-за тебя. Теперь понимаешь, почему я приставил к тебе Хата?

Голем со значением откашлялся.

— Замечание: я от этого не в восторге, хозяин.

Ксар изумлённо уставился на говорящего голема. Рэй вздохнул:

— Всё-таки не смог обойтись без выпендрёжа, да? Ты мог хотя бы новых студентов собой не пугать? О тебе и так ходят легенды, знаешь ли.

— Восемьдесят семь попыток меня украсть, хозяин! — гордо отозвался голем. — Сорок три несчастных случая! Я всегда говорил…

Ладонь Рэя сверкнула алым, и Хат мгновенно замолчал.

— Я тоже хотел бы защищать Фаэль в гробнице, — проронил Ксар.

— И оставите невесту на произвол судьбы? — в голосе Рэя сверкнула насмешка. — Впрочем, она, похоже, и так не скучает.

Принц Тиар подал Сильвейне локоть, едва они подошли к лестнице, и моя сестра грациозно на него оперлась. Гёрз шёл позади.

— Простите за опоздание, мастер Рэй, — очаровательно улыбнулась Сильвейна. Ни следа презрения на её лице. — Мы готовы отправляться.

— Я вижу, — проронил Рэй, оглядывая студентов холодным взором. — Разбирайте снаряжение и за мной. Телепорт ждёт.

Принц Тиар скрестил руки на груди.

— А если я откажусь шагать в телепорт? — поинтересовался он. — Меня заставят?

Он не пытался оскорблять Рэя: его явно предупредили о последствиях такого шага. Но презрение, исходящее от его фигуры, действовало куда глубже бранных слов.

— Я когда-то месяц стоял у позорной стены, — отрешённо проговорил Рэй, разглядывая собственные ногти. — Это был интересный опыт. Думаю, я готов им поделиться.

Ксар заметно вздрогнул. Сильвейна бросила на Рэя шокированный взгляд.

— Мы все готовы идти, — торопливо произнёс Гёрз, выступая вперёд и загораживая принца. — Никаких возражений.

Принц неохотно наклонился, забирая свою сумку, и у меня вдруг родилось ясное чувство, что с ним ещё будут проблемы. И не только с ним.

Сильвейна поравнялась со мной.

— Я знаю, что Ксар тебя защищал вчера, — прошипела она. — Даже не смей пользоваться его добротой снова.

— Может, это тебе стоит перестать ходить под ручку с кем попало? — одними губами прошептала я в ответ.

Сильвейна задохнулась от злости. Её рука дёрнулась, будто она готовилась отвесить мне пощёчину. Но секунду спустя Ксар будто невзначай шагнул к ней, подхватывая её сумку, — и на её губах Сильвейны вновь расцвела очаровательная улыбка.

Я вздохнула. Сейчас мне точно было не до неё. Впереди была опасная экспедиция. И когда наши с Рэем взгляды встретились у телепорта, я поняла, что он думает о том же самом.

В Академию вернутся не все.