Выбор божества

2

– Приляг, я посижу с тобой, – предложил Фэлри, когда они с Питером остались наедине.

Луна опустилась к черной кромке леса, тишина оглушала, лишь ветер за распахнутым окном чуть слышно шелестел листвой.

Охваченный смущением, Питер погасил свечу и лег не раздеваясь. Фэлри устроился поудобнее на краю кровати. Несколько секунд они молчали, изучая друг друга в лунном свете, пока эр-лан не отвел глаза.

– Фэлри… – прошептал Питер.

– М-м?

– Как думаешь, я решил правильно?

– Почему ты сомневаешься?

– Не знаю. Я всегда сомневаюсь, – Питер тяжело вздохнул, – а еще… ну… в деревне нас всегда недолюбливали. Всю нашу семью. Когда я вернулся из-за Барьера, то стал героем, но все равно никто не захотел со мной знаться. А Винни еще и пытался отнять пояс.

– Это еще кто? – нахмурился Фэлри.

Питер усмехнулся.

– Не волнуйся, он уже далеко отсюда. Я к тому, что каждый раз, делая выбор, надеюсь, что стану лучше… и люди перестанут отталкивать меня. Но все впустую.

Фэлри склонил голову, словно собираясь с мыслями. Пряди волос струились с его плеча на бедро Питера, и тот поглаживал их – тихонько, кончиками пальцев.

– Даже если все на свете оттолкнут тебя, – наконец произнес эр-лан глубоким голосом, – есть один человек, который останется рядом. Что бы ни случилось, у тебя всегда буду я.

– И у тебя всегда буду я, – прошептал Питер, чувствуя, как кровь горячими толчками пульсирует во всем теле.

Фэлри неуверенно улыбнулся – впервые с того момента, как они очутились в доме. Глаза его мягко мерцали в полумраке, и дивный аромат окутывал Питера, как облако.

– Думаю, теперь я могу рассказать о том, что со мной случилось.

Появление в деревне Питера в сопровождении Фэлри произвело эффект, типичный для пожаров и крупных драк – сбежались абсолютно все, хотя многие так и не поняли зачем.

– Почему мы должны верить вам? – выкрикнул кто-то, едва Питер обрисовал ситуацию. – Какие-то пришлые сказали, мол, бросайте свои дома и уходите – как же, разбежались!

Его поддержали одобрительным гулом. Женщины таращились на Фэлри, позабыв обо всем, да и многие мужчины тоже. Эр-лан стоял рядом с Питером совершенно неподвижно, скрестив руки на груди. Яркое небо и горячее солнце позднего лета делали его красоту ослепительной. Однако, к удивлению Питера, нашлось немало людей, на кого она не произвела ни малейшего впечатления.

Среди них оказалась мать Винни – высокая, костлявая женщина с по-мужски крепкими плечами и руками. Она протолкалась сквозь толпу и выкрикнула:

– Где мой сын?! Он не пришел домой ночевать, и никто его не видел!

Питер поймал взгляд отца, стоявшего в толпе, – тот едва заметно качнул головой. И все же Питер не видел другого выхода, кроме как разыграть эту карту.

– Вчера я столкнулся в лесу с Винни и его приятелями. Тут появились сеги, и Винни, Илон и Макси, они… как будто сошли с ума, набросились на тех людей и убили их.

По толпе прокатилась волна смятения, мать Винни застыла, как вкопанная.

– Ночью Винни пришел в наш дом, мы помогли ему бежать из деревни, – Питер чуть возвысил голос, – я могу отвести вас на то место, возможно, тела все еще там…

Шум стал совсем оглушительным. Питер почувствовал, как пот каплями собирается на шее и течет по спине и бокам под рубашкой. Еще ни разу в жизни он не оказывался в центре внимания такой огромной толпы, к тому же явно настроенной против него. Ощущение было не из приятных.

– Мой сын никого не убивал! – завопила мать Винни, наконец обретя дар речи. – Вы же знаете Винни, он добрый мальчик! Это Илон и Макси сбили его с пути!

– Что ты там про Илона протявкала, стерва?! – метнулась к ней низенькая краснолицая женщина с копной рыжих волос. – А ну повтори!

Секунду спустя завязалась самая безобразная драка из когда-либо виденных Питером. Клочья одежды и волос полетели в разные стороны, точно сцепились две кошки, а собравшиеся только хохотали, и не думая разнимать рассвирепевших женщин.

Питер на секунду прикрыл глаза, жалея, что не может исчезнуть прямо сейчас и стараясь не думать о том, что Фэлри стал свидетелем столь отвратительной сцены. И тут почувствовал, как эр-лан касается плечом его плеча, и немного воспрянул духом.

Наконец дерущихся растащили, и воцарился относительный порядок. Не обращая внимания на Питера и его спутника, старейшины посовещались и решили в самом деле сходить в лес и посмотреть, что там. Питеру великодушно позволили быть проводником.

Стиснув зубы, он прошел через деревню и углубился в лес в сопровождении Фэлри. Деревенские тащились следом – пахло от них, как от сыра, который с вечера забыли на столе, и его облизала собака.

Вчерашний ливень смягчил почву и подпитал ручьи, пересекавшие их путь. Мох под ногами сверкал, словно осыпанный бриллиантами, между деревьев сновали птицы, обеспокоенные вторжением такого количества чужаков. Влажный воздух наполняли звуки капели.

– Зачем они пошли с нами все? – негромко спросил Фэлри, не поворачивая головы. – Старейшин было бы достаточно.

Питер украдкой обернулся и понял, что эр-лан прав: буквально все до единого жители деревни с руганью ломились сквозь подлесок, оставляя за собой широкую просеку из примятой травы и кустов. Его охватило нехорошее предчувствие.

– В деревне мало развлечений. А это ничуть не хуже других.

– Смотреть на место предполагаемого убийства – развлечение? – удивился Фэлри, и Питеру захотелось провалиться сквозь землю.

– Слушай, ну вот среди таких людей я вырос, понимаю, хорошего тут мало, давай уже сменим тему?!

Фэлри кивнул и быстро отвернулся, и Питер почувствовал себя последней скотиной. Но извиниться не успел – они прибыли на место.

В полуденном свете полянка выглядела иначе, чем накануне, но Питер ее сразу узнал. Вот и обломки гнилого пня, который он пнул в припадке ярости за секунду до появления Винни и его дружков.

Он с содроганием взглянул на противоположную сторону поляны, словно ожидая увидеть четыре стройные фигуры в сегийской одежде. Но, конечно, там никого не было.

Причем в прямом смысле.

– Тут ничего нет! – крикнул тот самый горластый мужичонка, который наводил смуту на площади – тощий и прыткий, он опередил медлительных старейшин. – Правда, кровищи полно!

Пальцы Фэлри мягко коснулись ладони Питера. Тот глубоко вздохнул и пересек полянку.

В том, что здесь дрались, никто бы не усомнился: подлесок был смят и изломан на несколько метров вокруг. Ливень не смыл всю кровь, она отчетливо чернела на мху и вялых стеблях раздавленных сорняков.

Но ни одного тела и никаких других свидетельств вчерашней трагедии.

– Ну и где же твои, как их там… саги? – насмешливо произнес мужичонка, в упор глядя на Питера выцветшими голубыми глазами.

– Сеги, – поправил Питер сквозь зубы, – не знаю, наверное, забрали тела… кровь же есть, сам видишь?

– Есть-то она есть, – протянул мужичонка, – да откуда нам знать чья? Может, ты со своим парнем сам прикончил здесь Винни и ребят, бросил тела в болото, а нам теперь заливаешь?

Питер поперхнулся.

– Да ты… я… ты что такое говоришь, а?!

Вокруг забормотали, бесформенно соглашаясь, непонятно только с кем. Теперь Питер не видел набившихся в заросли людей, но от этого было не легче. Он чувствовал, что окружен плотной толпой.

И еще он ощущал плечо Фэлри рядом со своим. Эр-лан молчал, но все время был рядом, не отходя ни на шаг.

– Зачем мне их убивать? – выкрикнул Питер, обращаясь ко всем собравшимся. – А если бы даже так – зачем тогда приводить вас сюда?!

– Да кто тебя знает, всегда был придурком, – пренебрежительно фыркнул мужичонка, и тут вдруг заговорил Сильван, до этого не промолвивший ни слова.

– Элиас Молден, – медленно произнес он, – я сочувствую твоему горю.

Вокруг воцарилась тишина. Только птицы испуганно попискивали в ветвях, да теплый ветер шевелил кроны деревьев, роняя последние следы ливня, словно слезы.

Мужичонка изумленно уставился на Сильвана.

– Я знаю, как сильно ты любил своего сына, – продолжал тот, – ни один отец не мог бы любить сильнее.

Молден застыл. Казалось, воздух звенит от напряжения.

– Ты забыл, как приходил ко мне, плакал и винил себя в его смерти? – спокойно промолвил Сильван. – А теперь стоишь здесь и делаешь все, чтобы обвинить моего сына в том, чего он не совершал?

Молден странно поежился – криво, одним плечом. В его лице и во всей фигуре как будто что-то обвалилось, словно край плохо сработанной мусорной ямы.

– Да чего, ничего я не говорю… – пробормотал он, сжимаясь под спокойным взглядом Сильвана.

Питер тихонько переступил с ноги на ногу. Мокрый, как мышь, он вдруг ощутил незнакомый сильный аромат, рассекший запахи листвы, мягкой земли и множества людей, точно нож. Питер бросил осторожный взгляд на Фэлри – тот сверкающими глазами смотрел на Сильвана.

Словно ослабла туго натянутая нить – все вокруг снова зашевелились и заговорили вполголоса. Несколько старейшин выступили вперед.

– Вот что, – откашлявшись, произнес один из них – крупный, пузатый мельник Девитт, – Элиас, конечно, перегибает палку… однако мальчишку твоего, Матье, придется под стражу взять. Пока мы не выясним, так сказать, все обстоятельства.

– Что?! – Питер не поверил своим ушам. – Я же пытаюсь вам помочь!

Девитт развел огромные ручищи.

– Как ни крути, а Винни пропал, и Илон с Макси тоже. Коли найдутся – тут же тебя отпустим, извинения принесем, все честь по чести. История твоя уж больно чудна́я, надо бы спокойно в ней разобраться.

– К сожалению, времени на это нет.

Звучный голос Фэлри, казалось, наполнил всю поляну и завибрировал в стволах деревьев. Питер впервые слышал, чтобы эр-лан говорил так громко. Девитт и остальные застыли с разинутыми ртами.

– Пока разбираетесь, от вас самих и вашей деревни и следа не останется, – холодно продолжил Фэлри, – уйдете прямо сейчас – возможно, еще сможете спастись. Мы вас предупредили.

С этими словами он шагнул к Сильвану и, подхватив его за талию, легко взмыл в небо. Питер отстал от них буквально на мгновение. Перед глазами мелькнули изумленные лица старейшин, ветки хлестнули по лицу, острый сучок царапнул руку.

А потом его знакомо окатило солнцем и ветром, и мир распахнулся, свободный от края и до края. Питер с наслаждением вдохнул свежий, холодный воздух и, догнав Фэлри, подхватил отца с другой стороны. Тот сохранял невозмутимый вид, словно каждый день парил в небе, точно птица.

Ветер хлестал Фэлри по лицу полотнищем тяжелых волос; он встряхнул головой и бросил на Питера вопросительный взгляд.

– Домой, – кивнул тот, – надо торопиться.