Выбор или предназначение (СИ)

Губы мужчины пощекотали серединой ладошек, вызвав приятные мулатки. Почти тут же Эрриан покинул меня, перед этим осмотрев комнату на наличие неприятных подкладов, к счастью ничего не обнаружив.

Утром первым делом понеслась к Иллаю, обрадовать новостями, но он видимо уже был в курсе, так как воспринял мои слова со спокойной улыбкой.

— Не сомневался, что так всё и будет. Осталось немного, и мы, наконец, отправимся домой.

Родители Эрриана сияли радостью так, что глаза слепило. Единственный, кто не радовался — Тильяна. Сидела, мрачнее тучи, нервно теребя скатерть и бросая на всех ненавидящие взгляды. Меня она успела выловить в момент, когда я шла к Иллаю, ожидавшему нашей прогулки по саду.

— Думаешь, выиграла?! — вцепившись мне в рукав платья, шипела Тильяна. — Зверь может снова заснуть или вообще… вдохнуть! Как же я вас всех ненавижу!!!

Что поразило, из груди Тильяны словно вырывалось что-то чужое, потустороннее и наполненные такой злобы и ненависти, что стало жутко. Именно в данный миг я поняла, что вижу эмоции не самой Тильяны, а того, кто в ней поселился. Мелькнула мысль, что, может, и сама девушка не рада такому соседству и по большей части является тоже жертвой. Чтобы не спугнуть паразита, не показала своих истинных чувств, молча отцепила от себя руку девушки и ринулась к выходу, слыша позади себя шипение и нечеловеческий полухрип-полувизг.

Прижавшись к груди Иллая, тихонько выложила свои предложения, любимый предложил найти хозяина дома и поделиться выводами и с ним. Мать, отец и оба их отпрыска нашлись в кабинете, они полушёпотом что-то активно обсуждали, прервались лишь на наше появление.

— Вы вовремя, — прокомментировал наш приход хозяин дома. — В связи с последними событиями, мы предлагаем активизацию врага. Он должен выдать себя, вот только нам надо быть втройне настороже. Особенно тебе, Сиреми, ведь именно ты спровоцировала возвращение зверя Эрриана.

Глянула на оного, магистр так светло улыбался, так знакомо, что в груди теплело.

— Мы не дадим нашу девочку в обиду, — сказал Иллай.

— Никому и никогда, — добавил Эрриан.

Тут я вспомнила, по какой причине пришла в кабинет, рассказала об увиденное и догаданном. Все, одновременно нахмурившись, переглядывались.

— Может, девочка и, действительно, не понимает, что творит? — с надеждой спросила мать Эрриана.

— Неужели враг сумел подселить ей чужое сознание? — озадачился её младший сын, взглянув в сторону брата и отца.

— Я не исключал подобное, — ответил магистр, — но надеялся на лучшее.

— Значит, ты слышал о подобном?

— Узнал, как раз перед последнем патрулировании, собирался сообщить остальным, но… тот взрыв, провалы в памяти… Думаю, именно поэтому Тильяна стала охотиться на меня. Скорее всего, чужая хотел убедиться, что я помню, а, может, и воспользоваться моментом, чтобы подселить своего «товарища».

— Мерзость какая! — скривилась тиррина.

— Появление Сиреми стало разрушать его планы, а возвращение зверя, выдало. Может ото всего этого и поведение Тильяны стало таким неоднозначным.

— Меня напугала её угроза в лишении тебя зверя. Думаешь, это «существо» способно на такое? — задала свой вопрос и я.

— Для этого пришлось бы устранить меня полностью. Тиррин не живёт долго без своего зверя, а на меня у чужака были определённые планы.

— Значит, среди вас могут быть и другие с подселением? — Иллай утянул меня на ближайший стул и, сев, устроил меня на свои колени.

— Зная всё, теперь мы вычислим их быстро. К тому подозреваемые давно определены. Скоро весь этот ужас закончится.

В этот же день в целях безопасности Иллая потихоньку переселили ко мне, на саму комнату понавешали столько всего, что и малейшее насекомое не проскочит. Как я поняла, остальных женщин тоже обезопасили. И вовремя. Такое началось!

Это потом мне мужчины рассказывали, что всё было быстро и просто. А то я не видела, какими усталыми Иллай и Эрриан ввалились ко мне в комнату, думая, что я сплю. И следы от ран успела рассмотреть, хоть целители и подлатали обоих. Скинув одежду, оба нырнули в постель с обеих сторон от меня и почти тут же засопели. С любовью коснулась лиц каждого, подумав, что расспросы могут подождать и до утра.

Проснулась первой, наблюдая, как недовольно жмурятся оба от проникших в комнату первых лучей солнца. Счастливо улыбнулась. Только спустя ещё пару мгновений открыл всё ещё сонные глаза Эрриан.

— Не хочешь поцеловать победителя? — хрипло спросил он.

Склонилась над своим тиррином, вглядываясь в хитро прищуренные глаза.

— Хорошо, но потом с вас обоих рассказ о вчерашнем.

— Так мне долго ждать награды?

Вот же нетерпеливый. Осторожно коснулась его губ своими, Эрриан мгновенно перехватил инициативу, затягивая в головокружительный поцелуй, заставивший забыть обо всём на свете. Невольно вырвавшийся стон, видимо, разбудил второго тиррина, так как его горячие губи стали покрывать шею сзади, усиливая наслаждение. Уплывая на волнах удовольствия, не заметила, как мужские руки избавили меня от оставшейся одежды. Чувствовала горячие тела, что тёрлись о меня, руки, нескромной лаской находившие малейшие точки, усиливавшие возбуждение, хриплые стоны самих мужчин, дорвавшихся до вожделенного.

— Не бойся, — шепнул Эрриан, оказавшись надо мной.

— Больше не боюсь, — судорожно дыша, ответила ему.

— Иллай, подстрахуй, не хочу, чтобы Сиреми почувствовала даже небольшую боль, — успел попросить Эрриан, прежде чем вошёл в меня, заставив выгнуться от мгновенно переполнившего каждую клеточку восторга.

О, нет, боли не было, было горячо, восхитительно, до звёздочек в глазах волшебно. Это потом я буду смущённо вспоминать, что творили со мной поочерёдно, а затем и вместе мои «оголодавшие» мужчины, а пока с восторгом откликалась на малейшее движение.

К обеду еле вырвалась и рук осоловевших от страсти тирринов и сбежала в ванную комнату. Следом тут же проводился Иллай, подарив ещё порцию любовного марафона. Разлепиться нам помог Эрриан, сообщив, что меня пора и покормить. Именно за трапезой мне и поведал, о вчерашних событиях.

Оказалось, что едва всех самочек обезопасили, началась облава, и шла она не только в этом поселении. Тиррины уже давно задумывались над созданием проявляющего чужаков амулета, умельцы в строжайшей секретности днём и ночью вели в этом направлении изыскания. Именно амулет, как и подозрения со слежкой, дали свои результаты. Все «поселенцы» были обнаружены. Ими оказались не так много народа, как думали все, но бед эти гады успели натворить не мало. Бесятки раскиданных магических бомб, попытки похищения женщин и детей… Слава богам погибших не оказалось, но тяжело раненые до сих пор на руках сильнейших целителей клана. Из гостей также оказалась парочка с «секретом». Сейчас беснующихся в бессильной злобе перевёртышей пытаются обезвредить.

— А Тильяна? — задала интересующий вопрос.

— Визжит и плюётся ядом. Вернее не она, а то, что в ней сидит. Сильная зараза, почти совсем поглотила личность девчонки.

— Но ведь всем помогут?

— А как же иначе?! Мы ни одного своего не отдадим на прокорм бездушникам.

— Значит, это «они» внутри? — передёрнулась от омерзения.

— Да, но высшего порядка. Научились маскироваться. Сейчас по всему миру проходят облавы, секрет изготовления нужного амулета, доставлен во все отряды.

Дальнейшие события, действительно, происходили столь стремительно, что я не всегда успевала за ними следить. После поимки «заражённых» бездушниками, а как оказалось, это действительно сродни заражению, но через душевную боль и неприятие всего мира плюс злой умысел, началось уничтожение гнёзд выведенных чудовищ. И вот, вроде бы, все уверились, что в прошлый раз пожгли все гнёзда, ан нет, тайные схроны были укрыты настолько тщательно, что через несколько лет мы получили бы новый выводок этой мерзости и новую войну. Вставал главный вопрос, кому всё это было нужно и выгодно? Да, конечно, не всё так гладко было в мире, случались и кровавые стычки, и взаимное нетерпение, но никому в нашем мире не пришло бы в голову создавать самим себе угрозу полного уничтожения. Кем же были те безумцы, что задумали подобное?

Первую подсказку мы получили, изучая древние свитки с описанием прошлых столкновений с монстрами. Для этого пришлось перерыть столь много всего, что не мудрено, что подключили к этой бумажной работе студентов ближайших академий, притом тех из них, кто в последствии собирался стать воином разведчиков. Были подняты также и семейные архивы и двуликих, и людей. Вторую дельную мысль высказали горы, озвучив догадки, что главное гнездо надо искать либо в Гиблом болоте, либо в недрах одной из Забытых гор, причём второе более правдоподобно.

И снова разведывательные отряды тайно выдвинулись на эти поиски. Теперь они были экипированы такими артефактами и амулетами, что враг при всём желании не смог бы их не только заметить, но и как либо навредить. Я в этих событиях практически не участвовала, всё моё время было занято подготовкой к брачному обряду. Ну и что, что между мной и моими мужчинами всё уже произошло, и никто не сомневался в нашей предназначенности друг другу, мы втроём жаждали, наконец, стать одной нерушимой семьёй. И всё же, больше торопились именно мужчины, вдруг ставшие такими собственниками, что даже брат Эрриана боялся лишний раз посмотреть в мою сторону. Родители магистра предложили для проведения обряда отправиться в древний город тирринов, бабушка и дед Иллая настаивали на обряде в их клане… Но оба моих тиррина предложили выбор мне. Хорошо что к тому моменту пришла весточка от деда, у него с женой родился сын, а значит, и мой дядя, пусть такой малюсенький. Дед просто посоветовал пройти обряд там, куда приведёт меня сердце. А оно меня звало домой, к приёмным родителям и братьям, туба, где меня любили ни за что-то, а просто за то, что я есть.

Нарядно одетая женщина спешила вернуться домой, скоро должен был вернуться с охоты муж, а праздничный обед ещё нужно приготовить, именно для этого она прытью неслась сначала на местный рынок, а затем и назад.

Неожиданно четвертинка её животной сущности уловила вдалеке у самого горизонта какое-то движение. Опасности женщина не чувствовала, но почему-то заволновалась.

Дорога пылила, усиливая предчувствие. Зоркие глаза выхватили сначала мелькание полосатых боков, затем извивающиеся хвосты половиной и только потом пылившие колёса повозок. Подумалось мельком, куда же это столько народу привалило. Но вот стала различима морда самой мелкой волосатой кошки.

— Доченька! — обрадованно всплеснула руками женщина.

Через несколько мгновений на улицу высыпали столь же взволнованные жители поселения.

— Сиреми! Сиреми вернулась! — слышалось то там, то здесь.

— С ней много и других двуликих! Нежли, что опять случилось?

— Кабы случилось, они б и двигались по другому, — попенял голосу другой. — А тут, видишь, открыто идут. Чую, дело к празднику. Вон, тех двух тирринов я уже видел. Женихи девахи нашей.

— А и то правда. Тогда что ж мы тут прохлаждаемся?! Пора столы да угощенья готовить!

Народ и подталкивать не пришлось, все разбежались по домам, оставив на дороге лишь одну свою односельчанку, коей было необходимо встретить свою любимую девочку.

У самых ворот поселения двуликие приняли свою вторую форму, и вот уже мать и дочь сжали друг друга в объятьях.

— Мамочка! Я дома!

К вечеру в доме и во дворе яблоку было негде упасть, все смешались: двуликие, полукровки, просто люди. Народ галдел, весело смеялся, то там, то здесь слышались громовые рассказы хохота, дружеские перепалки, вкусно пахло свежеиспечённым хлебом, между взрослыми ныряли дети всех возрастов… В общем, картина счастливой мирной жизни.

А в самом доме мать, отец, двое братьев и сестра вели неспешный разговор.

— Значит, всё таки решилась?

— Дурак, — перебил брата брат, — время пришло. А от своих полосатиков сестра всё одно бы никуда не делась. Вспомни, как они её обхаживали, слюной весь двор заказали.

— Мам, мы обряд решили тут провести. Вернее, я решила…

— Вот и правильно, дочка, — довольно пробасил отец. — Обычаи блюсти надо. Сам тебя к брачному алтарю поведу, пусть все видят, какая у меня дочь умница да красавица!

Женихи ввалились в комнату, весело сверкая в сторону невесты глазами, видно снова что-то задумали, и явно что-то совсем уж нескромное, иначе отчего щёки невесты мгновенно зарделись.

Спать легли затемно. Дочь сбежала в спальню матери, решив проучить своих мужчин. Отец и братья на это лишь понимающе усмехнулись, а сами заняли бывшую мальчишескую комнату. И как бы не скребли два больших кота двери родительской спальни, как бы жалобно не мяукали, никто им не открыл. Наоборот, нашипели с той стороны, пришлось котам уносить ноги, пока их самочка не отлучила обоих окончательно от тела.

«Наутро мужской состав поселения колотил столы и скамьи, женщины разделывали дичь да решали, какими разносолами уставят те самые столы. В священной роще, аккурат за поселением, готовили место для обряда жрецы и молодые, незамужние девицы, у них на подхвате были нарядно одетые девчушки и пацанята. Всем нашлось дело…

Весь день крутилась кутерьма. Спать поселение улеглось пораньше, назавтра предстоял грандиозный праздник, коего давно ни люди, ни двуликие не видели.

А и было на что посмотреть! Невеста хороша так, что глаза женщин тут же повлажнели, а мужчины восторженно крякали в кулак. И наряд диковинный, ткани да кружева тончайшего, и косы узором чудным переплетены… Диво как хороша дева вышла! И разве, важно, что женихов у неё два сразу, так ведь и клан тирринов сам необычен. А и женихи удалы да красивы. Один магистр, всеми уважаемый, из семьи высокой да богатой; второй не менее знатен да пригож. Да и не то важно, а то, что любят деву свою больше жизни собственной, души в невестушке не чаят…»

Сиреми.

Перечитывала копию хроники поселения родителей, составленную со слов жреца, и в который раз улыбалась. Да, знатно все тогда погуляли. Сама свадьба и обряд прошли красиво, весело и по-домашнему просто. Больше всех волновалась даже не я, а мои любимые. До последней минуты, пока на нас не оказалось брачных меток, по сторонам ревниво зеркале, боялись, видно, что введут меня у них из-под самого носа.

Помню, как шумно гулял народ, чествуя новую семью, и как по-тихому, на от момент, уже мужья умыкают меня с праздника, дабы вдоволь насладиться телом любимой жены. Как посреди ночи подвыпившие мужики долбились в дверь выделенного нам дома, дабы удостовериться, что молодая жёнка ещё дышит, после двух-то нетерпеливых да жадных до ласки мужей. Без смеха тот день да и следующий вспоминать было невозможно.

Сейчас, сидя в большом удобном кресле, укрытая в пушистый плед, у улыбкой посмотрела в сторону постели, где сладко посапывали Эрриан и Иллай, утомлённые нелёгким делом, игрой с пятилетним сыном и трёхлетней дочуркой.

Хорошо, что после свадьбы мужья дали мне возможность доучиться, хоть и в ускоренном режиме. Пока я окончательно осваивала свою магию в академии гномов, куда вскоре вернулась с мужьями, Эрриан и Иллай вплотную занялись постройкой нашего будущего дома. Вышло у них на диво уютно, просторно и красиво, дом моей мечты, греющий мою земную душу.

Да, я вспомнила свою земную жизнь, в тот самый момент, когда давала жизнь своему второму ребёнку, любимой дочурке. Я словно бы попала в тот день, когда в горячечном бренду, находясь в городской больнице, куда попала после воспаления лёгких, в полусне встретила маленькую девчушку, что плакала навзрыд и просила не бросать её красивого котика. Сердце изошло жалостью, а потому согласилась на последнюю просьбу умирающего ребёнка, заменить её душу своей, чтобы не дать гибнуть её роду. После перехода, как я подозреваю, прервавшего мою земную жизнь, я совсем утратила земную память и знания. Да, видно, не до конца, раз прорывалось кое-что во снах.

В родовой горячке сразу распознала огонёк знакомой души, решили, видимо, боги вернуть миру его частичку. Эх, люблю я своих деток, так люблю, что сердце таким счастьем заходится, стоит мелким проказникам улыбнуться да ручки ко мне свои протянуть!

Проснутся скоро две егозы, ласки да внимания потребуют. Как бы отцов не любили, а мать всё одно на первое место ставят. Жаль вот только, что на руках их как прежде таскать не могу, большой живот не даёт, чую на этот раз близняшки появятся, видно, на этот раз снова кровь Эрриана взыграла.

В семье нашей с первого дня царит любовь да понимание, проблемы, какие у всех возникают, стараемся решать тут же, не замалчивая обиды да непонимание. От того и ссор меж нами нет. Одни любовь да страсть, что годами не стихает, да и вряд ли куда исчезнет, между истинными парами это всегда так.

Что ещё осталось рассказать? Наверное, про ту бойню с бездушниками и теми, кто всё это придумал. Оказалось то всё до банального ожидаемым. Жила себе парочка идиотов, захотевших власти над всеми, да сил собственных не хватало, решили через ритуалы кровавые да призыв злобных сущностей с изнанки мира силу свою увеличить. Да просчитались. Души свои в ритуале сожгли, сами став монстрами безжалостными, да снова неудача, с людишками да полукровками легко могли расправиться. А вот с двуликими просчитались, уж слишком сильны те оказались. А более всего раздражали рогуры, что были родоначальниками всех двуликих. Вот и решили уничтожить угрозу на корню. Но снова просчёт, как бы не старались, укрылись остатки рогуров, да так, что найти было невозможно. Пришлось отступить на время, сил на новую бойню накопить, да снова неудача, обнаружили схроны нужные да уничтожать стали. Пришлось все силы накопленные кинуть на новый захват власти, творения свои бездушные в дело пустить… Но вновь не предусмотрели силы рогуров и двуликих. Созданий своих всех до одного потеряли и сами в лапы двуликих пали. Видела изображения тех двух монстров безумных, что ради власти над миром столько душ безвинных погубили. Зрелище премерзкое, даже на картинке. Сожгли их по тихому на огне магическом после обряда столь сложного, что жрецы да маги долго после него силы восстанавливали. Зато мерзости этой в мире нашем нет более.

Осталось сказать лишь о тех, кому были подсажены сущности. Заразу из них вытравили, вот только память пострадавшие почти полностью утратили. Эрриан сказал, что это и к лучшему, каково это жить, помня, сколько зла ты причинил близким и не только им. Все из них начали новую жизнь. Та же Тильяна в прошлом году сумела не только зверя своего вернуть, но и любовь свою встретить, семью построить. Не с двуликим, с человеком простым, магом погодником из городка на границе с землями полозинов. Иллай сказал, пополнения Тильяна ждёт на радость мужа. А ведь она в какой-то мере тоже счастья простого человеческого заслужила. Пусть лучше душу любовью заполняет, чем ненавистью.

И не в том ли предназначение каждого из нас — нести в мир Любовь?!