Взятая горным человеком

9

РОМАН

“Ты уверена, что не хочешь поужинать?” Спрашиваю я, перенося свою невесту через порог в номер для новобрачных.

“Я не голодна”, - говорит она, и по блеску в ее глазах я могу сказать, что она жаждет чего-то, что не является едой. Эта мысль посылает молнию прямо к моему члену. Я осторожно опускаю ее на кровать и становлюсь на колени, протягивая руку к ремешку ее белых сандалий. Ногти на ее ногах выкрашены в нежно-розовый цвет, и я провожу пальцами по ее своду.

Я думал, что в тот день, когда я заработал свои первые семизначные цифры, я наконец-то почувствую гордость за себя, но назвать эту женщину своей женой было самым гордым моментом в моей жизни. Она заставляет меня хотеть быть лучшим мужчиной, таким, который достоин ее.

Когда она надела кольцо на мой палец, что-то теплое разлилось у меня в груди. Я думаю, может быть, впервые в жизни я любим. Она никогда ни о чем меня не просила. Она всегда присматривает за мной. Она показывает мне, что заботится обо мне миллионом маленьких способов. Эта девушка по уши влюблена в меня, и я чувствую то же самое к ней. На самом деле, я даже не уверен, что это любовь. Я не уверен, что еще придумано достаточно сильное слово для обозначения того, что я чувствую к этой женщине.

Она стонет, когда я массирую свод ее стопы. Она для меня все, и я хочу провести долгую ночь, показывая ей это.

“Иди сюда”. Она жестом подзывает меня, и я наклоняюсь, чтобы запечатлеть нежный поцелуй на ее губах. Я быстро углубляю его, не в силах сопротивляться ощущению ее языка на своих.

Она тянется к пряжке моего ремня. Но я хватаю ее за руки, сжимая их обе в одной из своих. Она такая крошечная, что мне еще больше хочется защитить ее.

“Но я хочу”, - протестует она. “Это несправедливо. Я должна попробовать тебя ”.

Мне нравится мысль о том, как ее губы обхватывают мой член, но сначала нужно сосредоточиться на чем-то более важном. “Я не смогу почувствовать твой прелестный маленький рот, пока не положу ребенка тебе в живот”.

Ее глаза темнеют. “Тогда, похоже, нам нужно продолжать пытаться”.

“Мне нравится ход твоих мыслей”. Я целую ее в губы и позволяю своим рукам блуждать по ее прекрасному кружевному платью. Когда я позвонил Грею по телефону, чтобы организовать эту свадьбу в такие короткие сроки, я сказал ему, чтобы он не жалел средств. Я объяснил, что моя невеста получит все, что захочет.

Он усмехнулся, как будто привык получать подобное требование от своих сварливых строителей.

“Пуговицы сзади”, - говорит она мне и поворачивается, чтобы я мог получить к ним доступ. Все во мне кричит, чтобы я поторопился, двигался быстро и заявил права на мою женщину.

Но это ее брачная ночь, и я полон решимости сделать ее хорошей для нее. Я медленно расстегиваю пуговицы, одну за другой, дразня ее и позволяя своим пальцам скользить по ее обнаженной коже. Когда платье расстегнуто, я медленно стягиваю его вниз по ее рукам, пока оно не оказывается у талии.

Я провожу большими пальцами по ее соскам и целую ее в плечи. “Ты будешь моей хорошей девочкой. Ты возьмешь мой большой член и родишь мне много детей”.

“Да”, - она выдыхает это слово и выгибается навстречу моим прикосновениям.

У меня уже течет в брюках, но я не могу сосредоточиться на этом прямо сейчас. Все, что меня волнует, — это моя красивая женщина и доставлять ей удовольствие.

“Встань”. Я помогаю ей встать с кровати и смотрю, как материал ее платья падает к ногам, оставляя мою прекрасную женщину обнаженной в комплекте белого шелкового нижнего белья. Крошечный розовый бантик на поясе сводит меня с ума. Спереди на ее трусиках уже появилось мокрое пятно, и при виде его у меня текут слюнки.

“Блядь”. Я тянусь к ней и снимаю их. Все ее мягкие кудри влажные. Более того, я чувствую сладкий аромат ее возбуждения. “Ты нужна мне на моем лице сегодня вечером”.

Она переводит взгляд с меня на кровать. “Тебе не будет больно?”

“Будет еще больнее, если ты этого не сделаешь. Мне нужно попробовать тебя на вкус, котенок”. Я тянусь за рубашкой и начинаю расстегивать пуговицы.

Она наклоняется и начинает расстегивать их для меня, как делала ранее сегодня. Но в отличие от предыдущих, когда ее движения были поспешными, чтобы помочь мне, теперь она движется медленно. Она дразнит меня так же, как я дразню ее.

Я смотрю в потолок и стону. “Ложись на кровать. Сейчас”. Мой голос больше не звучит по-человечески. Он дикий, животное, ищущее добычу.

Я забираюсь на кровать вслед за ней и похлопываю по месту рядом со своей головой. “Поставь колени сюда”.

Она делает, как я велел, пытаясь мягко опуститься. Но я обхватываю руками ее соблазнительные бедра и дергаю ее вниз.

Я прижимаю ее к своему лицу и пальцами раздвигаю ее складки. Все розовое совершенство, и это для меня. Я единственный мужчина, который когда-либо знал ее драгоценную киску. Я облизываю ее, пока моя челюсть не становится мокрой и ноющей. Она дрожит и выкрикивает мое имя, когда достигает кульминации вокруг моих пальцев.

Я поглощаю ее во время очередного оргазма, так что она мягкая и влажна для того, что я запланировал для нее сегодня вечером. Она такая крошечная, и следить за тем, чтобы она всегда была готова для меня, — это то, как я удерживаю свой чудовищный член от причинения ей боли.

Она зовет меня по имени, ее голос дрожит, когда она выходит из следующего оргазма. Я тяну ее к себе на кровать, располагая наши тела так, чтобы мое было над ее. Это мой любимый способ обладать ею. Это близость, возможность смотреть в глаза друг другу, когда я вхожу в нее. Это напоминание о том, что я — ее прикрытие, ее щит от всего, что пытается подбросить ей эта жизнь.

“Сегодня вечером мы делаем ребенка”, - рычу я справа от нее, глубоко проникая в ее канал.

Она вздрагивает, но выражение ее глаз говорит мне, что это не от боли. Это от чистого блаженства от того, что наши тела соединены так, как им всегда предназначалось быть. Я никогда не верил в родственные души до того, как встретил Габби. Затем я провел шесть месяцев, пытаясь убедить себя, что не заслуживаю ее, прежде чем отбросить эту идею. Может, я и не заслуживаю ее, но она покорила мое сердце. Я никогда не собираюсь ее отпускать.

Она поднимает бедра навстречу каждому мощному толчку, царапая ногтями мою спину и выкрикивая мое имя.

Когда она доходит до края, я вырываюсь и ставлю ее на четвереньки, прежде чем снова погрузиться в мою девочку. яростно глажу ее клитор, и она кончает с пронзительным криком удовольствия.

Мое освобождение следует за ее, и я рычу от удовлетворения. Я глубоко вгоняю в нее свой полный заряд, и мы вместе рухнули на кровать потной кучей.

С удовлетворенным вздохом я переношу ее вес на себя. Мне нравится ощущение связи с этой женщиной, то, как наши тела все еще переплетены.

“Имена”, - мягко произносит она.

Я хмуро смотрю на нее.

Она смотрит на меня так, словно стесняется, и говорит: “Нам нужно придумать несколько имен, если ты собираешься подарить мне столько этих больших малышей, сколько обещал”.

Я усмехаюсь ей. “Ты носишь их. Ты можешь дать им имена”.

Она хихикает. “Ну, очевидно, нам нужен Роман-младший, сильный, добрый и защищающий, как его папа”.

Я накручиваю пряди ее волос на свои пальцы. Я не могу перестать прикасаться к ней. В этот момент это похоже на наваждение. “Нет, я хочу девочек со смехом их мамы и ее широкой улыбкой. Я буду любить их так же сильно, как люблю тебя ”.

Ее дыхание сбивается, и на мгновение я беспокоюсь, что сказал что-то не то, затем она мягко улыбается мне. “Я тоже тебя люблю”.

Я думаю, что, возможно, мы впервые говорим это друг другу, но я чувствую это не в первый раз. Я влюблен в Габби уже несколько месяцев. Мне следовало надеть кольцо ей на палец в первый момент, когда я встретил ее.

Она крепче прижимается ко мне в объятиях. “Я не могу дождаться, когда построю с тобой семью”.

“Я не могу дождаться, пока ты забеременеешь”, - говорю я, нежно целуя ее в лоб. Но ее тихий храп — единственный ответ, потому что я измотал мою девочку на прошлой неделе.

На следующее утро, после двух быстрых занятий сексом, я вывожу ее из домика и сажаю в грузовик Хейла.

“Куда мы направляемся?” Она практически подпрыгивает на своем сиденье, и это так очаровательно.

Интересно, когда в последний раз кто-нибудь удивлял или восхищал ее. Кажется, прошло какое-то время, и для меня это неприемлемо. С этого момента моя работа — удивлять и радовать ее, давать ей бесконечные причины улыбаться каждый божий день. “Ты скоро увидишь”.

“Тебе придется что-то сделать с твоим домом”, - говорит она после того, как мы едем в комфортной тишине.

“Наш коттедж”, - поправляю я. Если ей это не понравится, я завтра выставлю его на продажу. Я знаю, что могу на этом неплохо заработать. Но если это не в ее стиле, я построю ей особняк. Черт возьми, я построю ей десять особняков.

Ее взгляд смягчается. “Я люблю наш дом, но нам понадобится больше спален или домик побольше, если мы собираемся заполнить его таким количеством детей, как ты продолжаешь мне обещать”.

“Хорошо, я добавлю еще десять комнат или около того”. Десять кажется неплохим количеством детей. Множество товарищей по играм, так что они смогут развлечься сами, пока я развлекаю их прекрасную маму непристойными способами.

Она хихикает. “О нет, у меня не будет десяти твоих детей”.

Теперь моя очередь усмехнуться. “Посмотрим”.

Она качает головой, но подпевает радио, прежде чем, в конце концов, засыпает, положив голову мне на плечо.

Я усмехаюсь ее легкому похрапыванию. Мы не давали друг другу спать большую часть ночи. Это была вина Грея и Пайпер.

В ванной комнате стояла корзина для молодоженов, и Габби обнаружила ее около полуночи. Следующие несколько часов мы потратили на то, чтобы найти каждому продукту достойное применение. Если она не была беременна раньше, то должна быть беременна сейчас.

Но даже если это не так, даже если у нас никогда не будет детей таким образом, все равно есть миллион способов вырастить нашу семью. Миллион способов воплотить в жизнь наши мечты о родительстве. Я сделаю все возможное, чтобы дать ей большую семью, о которой она мечтает.

Я все еще думаю об этом, когда заезжаю на парковку выставочного комплекса. Габби медленно просыпается. Ее волосы растрепаны, а помада почти выцвела от всех тех раз, когда я продолжал целовать ее, прежде чем мы вышли за дверь.

Она читает большой баннер, объявляющий об этом как о выставке винтажных автомобилей, и широко улыбается мне. “Я всегда хотела сходить на одно из таких! Я слышала, что это эксклюзивное шоу, только по приглашениям”.

“Итак, я получил приглашение”, - отвечаю я. Мне нужно было сделать несколько звонков. После того, как я проводил Хейла в аэропорт, мне удалось получить это приглашение в последнюю минуту. Это стоило мне солидного пожертвования в любимую благотворительную организацию, но я бы сделал все, чтобы моя жена была счастлива. Черт возьми, все еще не могу поверить, что могу так ее называть.

Следующие несколько часов мы проводим, разглядывая машины, и я замечаю, как она особенно ласкает один темно-синий "Мустанг". Она продолжает трогать его, смотрит на него с нежностью, прежде чем похлопать по капоту. “Это тот самый. Однажды у меня будет эта машина”.

Здесь ничего не продается, и мы оба это знаем. Я сжимаю ее руку. “Однажды, я уверен, ты это сделаешь”.

Ее телефон звонит, и она тянется к нему, хмурясь при виде идентификатора. Она игнорирует звонок, но не раньше, чем я вижу ее экран. Это ее брат. Я знал, что он огорчит ее, но я надеюсь выиграть ей еще несколько дней.

Как только я вернусь в округ Кураж, я приберусь в доме и приведу в порядок кое-какие вещи, чтобы убедиться, что с моей женщиной обращаются должным образом.

Я не подозреваю, что ее брату это понравится. Но опять же, мне все равно. Все, что меня волнует, — это моя прекрасная невеста и то, чтобы ее жизнь была наполнена радостью и любовью.