Я болен тобой

11

Игнат

Я завелся от того, что вспомнил единственный сумасшедший поцелуй с Мирой, а не от раздражающих попыток Кристины соблазнить меня, «случайно» оказавшейся возле моего дома. Специально включил музыку на всю громкость — стоны другой отвлекали от представления на ее месте Миры. Разрядка наступила, когда мысленно вернул выражения глаз Миры в момент экстаза.

Мира кончила от невинного поцелуя! Я вскоре рехнусь! Может просто убить ее? Задушить! Нет, застрелить. Одно движение пальца, нажимающего на курок, и проблема будет решена! Все станет на свои места. Мечты… Даже не так! Облегчающие, в дикой злости, размышления. Она как заноза в пальце, которую невозможно достать, не повредив кожный покров. В моем случае эта заноза находится в мозгах и при попытке выемки может нанести непоправимый вред.

У меня большие проблемы!

Я сам до конца не понимаю, зачем нужно было знакомить ее с Маратом. Но, почему то, мне было это важно. Он единственный человек, который знает обо мне практически все. С детского дома, когда я всадил нож в ребенка, собирающегося разбить ему голову кирпичом. Перед этим Марата избили восемь озлобленных детдомовца. Мне было всего семь лет.

В некотором роде я хотел увидеть обычную женскую реакцию на Марата. Я бы разочаровался! Наверно! Но она и здесь обманула ожидание. Просто констатировала факт его привлекательной внешности. И все! Мира, б***ь, ни хрена не помогала мне избавится от наваждения, лишь усугубляла. Подобное бессилие в последний раз меня посещало перед входом в детдом. Двадцать четыре года назад.

Тупее размышлений после секса, даже такого пресного, не придумаешь. Я вышел в коридор и, взяв мобильный, вызвал такси. Случайно заметил папку на тумбочке. Значит, Оксана уже приезжала. Черт, совсем забыл о ней. Но сейчас напрягло не это. Входная дверь была слегка приоткрытой, а такого уж точно раньше не случалось. Оксана всегда закрывала дверь на ключ и ставила квартиру на сигнализацию, даже если я был дома. Обошел квартиру со стволом, который взял в одном из тайников. Все чисто. Я снова набрал номер по мобильному:

— Оксана, почему ты не закрыла дверь? — меня не волновало то, что она, до этого, никогда не заходив в квартиру, могла все же зайти и увидеть меня трахающим очередную девку, меня бесила приоткрытая дверь, делавшая доступ всем мимо проходящим, когда я был «слегка отвлекшийся».

— Простите, я спешила на работу! — после небольшой паузы все же пролепетала она, и голос был не трезв.

— Ты уволена! — сбросил вызов.

— Что-то случилось, милый? — Кристина после недели знакомства стала сильно навязчивой, надо заканчивать с ней:

— Я вызвал тебе такси!

— Но я думала, что мы можем…

Зазвонил телефон, и я не глядя взял трубку.

— Игнат Алексеевич! — плачущую Оксану со слегка заплетающемся языком было неприятно слушать, но Кристину еще более неприятней, и я не сбрасывал вызов, безразлично ожидая продолжения. — Понимаете, у моего крестника сегодня день рождения и я ушла слегка пораньше.

Если сейчас в трубке не раздадутся характерные звуки, оповещающие о параллельном звонке от такси, я взорвусь — первая будет уволена без выходного пособия, вторая за дверью.

— Это не я была у Вас сегодня дома!

— А кто? — медленно закрадываются пугающее предчувствие.

— Слава Никитаева! Я ее попросила. Простите! Я думала Вы не будете против!

Медленно отношу трубку от уха, сбрасываю вызов и, смотря на телефон, пытаюсь переварить информацию. Мобильный аппарат пищит, оповещая о входящем сообщение. Отправитель Мира:

«Я увольняюсь! Отпусти! Я люблю своего мужа! Дай нам возможность жить без третьего лишнего!».

Набираю ее номер. Пока слушаю гудки, пытаюсь адаптироваться к образовавшемуся внутри булыжнику незнакомых эмоций.

— Да! — после шестого гудка все же берет трубку.

— Я сомневаюсь, что лишь по просьбе Оксаны ты пришла ко мне домой, — голос на удивление полностью спокоен, хотя внутри происходит черте что, — О чем ты хотела поговорить?

— Я уже кратко изложила в сообщении, — она явно нервничает.

Безразлично наблюдаю, как уходит Кристина с обиженным выражением лица.

— А до того, как ты увидела, чем я занимаюсь, тоже об этом хотела поговорить?

— Да, Игнат! Так больше продолжаться не может. Мы просто мучаем друг друга, — слышу, что она плачет и понимаю, что ради нее самой отпущу.

— Хорошо! — впервые в жизни так трудно далось произнести одно слово. — Я устрою тебя на работу к одному моему знакомому, мы там не будем пересекаться.

— Нет, не нужно! Спасибо! Прощай!

Во взорвавшиеся мозг настойчиво таранит вопрос — мне так ху**о, потому что никогда не займусь с ней сексом или потому что, вероятнее всего, никогда больше не увижу?